Дороги Гвенхейда

Глава 1

— Ты повзрослел, волчонок. Уже не тот желторотый мальчишка, что ставил на уши Тельгард, устраивая безумные выходки. Научился выдержке, напоминаешь мужчину. Я ожидал, придется скрутить тебя по рукам и ногам, чтобы доставить сюда. А ты нет, пришел сам, стоило только пригласить.

— Не в моих обычаях, — бросил Патрик, — отказываться от сытного обеда и теплой постели. К тому же, какой смысл бороться с непреодолимой преградой, если та встает на пути? Проще уступить и сохранить голову целой.

— Рад, что ты считаешь меня такой преградой, племянник.

Кледвин Волфалер принял Патрика в кабинете, прежде занимаемом генералом Теодором Марлином, комендантом Тельгарда. Усадил в удобное кресло, угостил хорошим вином. О судьбе самого генерала Марлина Патрик мог лишь догадываться. На крепостном дворе Патрик заметил с десяток повешенных, по всей видимости — офицеров, особенно отличившихся при обороне замка. Сам он не знал генерала в лицо и не успел спросить капитана Дирхейла, нашел ли тот своего командира среди казненных. Потом солдаты Кледвина увели Марту, Делвина и остальных спутников Патрика куда-то прочь, а его самого отконвоировали в неплохо обставленные гостевые покои. Там он сумел умыться и сменить дорожный костюм на свежий дублет, а также наскоро пообедать.

Минуло несколько часов — и вот он сидит тут, напротив нового повелителя Гвенхейда, небрежно раскинувшегося в кресле напротив, по другую сторону массивного дубового стола. Дядя остался в простой черной одежде, никак не выдававшей его нынешнее положение. Лицо усталое, под глазами мешки, свидетельствующие о недосыпе. У Патрика не стали отбирать ни пистолета, ни шпагу, сам же Кледвин встретил его безоружным. Выглядело так, будто он его совсем не боится. Это несколько раздражало.

«Ну конечно, раз он научился оборачиваться драконом, что ему я?»

— Каким ты нашел Тенвент? — полюбопытствовал дядя, наливая вина и себе.

— Ужасным, — ответил Патрик, будучи счастлив поддержать беседу.

Замок и в самом деле производил плачевное впечатление. Несколько башен обрушены, превращены в беспорядочную груду обломков, стены — проломлены, повсюду пятна копоти, свидетельствующие о случившихся при штурме пожарах. Немногие слуги, увиденные Патриком в коридорах, выглядели загнанно, стремились поскорее уйти с дороги конвоя. Большая часть армии, приведенной Кледвином, сосредоточилась в лагере, окружавшем крепость, а в здешних казармах, насколько Патрик понял, проходя мимо, держали солдат местного гарнизона. Похоже, те признали его дядю своим новым господином, и не пытались больше бунтовать.

«Еще бы — после такого-то представления, что он им наверняка устроил».

— Задумался? — участливо спросил Кледвин, заглядывая в свой бокал.

— Хочу знать, где мои спутники, и что с ними, — ответил Патрик резко.

— Можешь не волноваться, они в полном порядке. Апартаменты им, правда, достались менее комфортные, чем тебе — что поделаешь, не напасешься на всех. Благодаря строителям крепости темницу, как и весь донжон, окружает поле, не позволяющее узникам проявить магические способности. Оно той же природы, что и энергетические щиты, прежде защищавшие замок — защищавшие до того, как я сумел с ними разделаться. Твоих друзей мне придется расспросить каждого в отдельности, и с особым пристрастием. О вашем прибытии возвестил всплеск Силы, и, насколько понимаю, кто-то из вас сумел открыть двери в пространстве. Это сделал ты или твои друзья? Кто именно из них, если не ты? — Кледвин посмотрел на Патрика пристально, пытливо, будто профессиональный дознаватель.

Что ему оставалось ответить? Выдать Делвина Дирхейла, нежданно-негаданно оказавшегося дальним родственником королевского дома? Дурная услуга человеку, вытащившему их из кипящего ада, которым сделался атакованный имперцами Наргонд. Патрик сделал невинное лицо, нарочито медленно отпил из бокала, надеясь позлить дядю, а потом со всей в данных обстоятельствах возможной небрежностью ответил:

— Понятия не имею. Бес его знает, само как-то вышло.

— Издеваешься надо мной? Будет тебе, на здоровье. Все равно выясню, а не справлюсь магией, так здесь имеются прекрасные пыточные казематы, — Кледвин немного помолчал, размышляя о чем-то, и Патрик, пользуясь повисшей паузой, пригубил еще вина. Куда охотнее он бы сейчас хлебнул кофе, но дядя на этот счет не расщедрился. — У одного из твоих товарищей, — прибавил Кледвин, слегка подавшись вперед, — изъяли рунный клинок, работы Древних, из эпохи, предшествовавшей Темным Столетиям. Редкая вещица, и прежде я думал, все подобные реликвии учтены. Не знаешь, часом, откуда у капитана Дирхейла… так его, кажется, звать… взялась такая штуковина?

Патрик постарался изобразить равнодушие. Получилось это у него без труда — сказалась немыслимая усталость, накатившая после предательства Аматриса и поспешного бегства из Наргонда. Не каждый день приходится за несколько минут преодолевать половину континента.

— Дирхейла и спрашивайте, какое барахло он носит и где достал, — пробурчал он.

— Спросим, непременно — время найдется. — Кледвин встал, прошествовал к окну, выглядывавшему на крепостной двор. Провел по запыленному стеклу ладонью, затянутой в кожаную перчатку. Слегка наклонил голову к плечу, щелкая шейными позвонками. — Наверняка у тебя и самого много вопросов, но ты держишь их все при себе. Ценю твою выдержку, Рикки. Ты ведь уже догадался, что случилось? — дядя обернулся резко, вперив в Патрика пристальный взгляд. — Я сумел сделать то, чего никому из наших предков не удавалось в течении нескольких тысяч лет. Потребовалась кровь… много крови наших с тобой родственников, пролитой правильно, в нужный момент, и с соблюдением всех положенных ритуалов. Я сумел заглянуть в Бездну. Побывал в месте, забытом и заброшенном уже много веков, и вынес оттуда бесценные знания. Видел миры, лежащие по ту сторону космической пустоты, и сумел их коснуться. Неужели тебе не интересно, что случилось со мной? Не хочешь, чтобы я поделился с тобой своими новыми знаниями?

Звучало соблазнительно, но Патрик не спешил идти родственнику навстречу. Не после всех маленьких радостей, которые по милости Кледвина Волфалера свалились на него по дороге из Димбольда. Не после засады, устроенной на развалинах Пенхолда. «Тогда дядя выразил свои намерения вполне определенно, что же переменилось теперь?»

Патрик произнес, глядя новому королю Гвенхейда прямо в лицо:

— Все, что меня интересует, сударь — причина, по которой вы больше не пытаетесь меня убить. Прежде, успел я заметить, вы проявляли изрядный в этом занятии пыл.

— Обстоятельства переменились, — откликнулся Кледвин. — Ты по-прежнему остаешься опасным претендентом на трон… однако армия, которая могла бы тебя поддержать, частью покорилась мне, а частью рассеяна. Как видишь, мы взяли Тенвент. Лорды запуганы и смотрят мне в рот, и сомневаюсь, что они решатся поднять ради тебя восстание.

— Это единственная причина, по которой вы сделались столь любезны?

— Не единственная, — после короткого колебания сообщил дядя. — Вы ехали через пустоши Хейсена, не так ли? Значит, подались в Наргонд. Вчера я получил донесение из столицы, что наше посольство в Наргонде уничтожено. Взято штурмом солдатами гранд-герцога — а незадолго до того консул Трентон передал, что вашу компанию видели в портовой таверне. Виконт Олдберри, тамошний эмиссар Башни, отправился разведать обстановку и не вернулся, а через несколько часов нагрянули солдаты. Последнее, что успел сообщить Трентон — гвардейцы Мервани выламывают ворота. Затем коммуникатор вырубился. Ты успел снова сдружиться с гранд-герцогом, волчонок?

Снисходительный тон Кледвина раздражал, а вспоминать об Альфонсо, умирающем на смотровой площадке форта Альбедо, совсем не хотелось. Как тем более не хотелось помнить ненавистное чуждое выражение, до последнего момента не сходившее с лица наргондского герцога. Надеясь не выдать своих чувств, Патрик произнес:

— Мы никогда и не ссорились с сеньором Мервани. Он всегда рад меня встретить.

— Удобно иметь друзей в каждом порту, — бросил Кледвин. — Впрочем, я не удивился новостям. С самого начала было понятно, куда ты направишься — из Димбольда на юг ведет немного дорог. Да только занятно — еще вчера вы находились в прекрасных отношениях с гранд-герцогом Наргонда, раз он дал вам солдат разгромить наше посольство, а сегодня вываливаетесь из червоточины у стен Тенвента, и вид у вас такой, словно недавно побывали в сражении. Не желаешь объяснить, племянник, какого дьявола там стряслось?

Патрик промолчал. Он не имел никакого желания откровенничать с вновь обретенным родичем. Когда-то давно он находился с дядей Кледвином в совсем неплохих отношениях. Тот часто бывал в гостях и в их столичном особняке, и в поместье Телфринов, привозил разные занятные диковинки в подарок — так шестилетний Патрик впервые обзавелся биноклем. Дядя учил его верховой езде, охотно тренировал в фехтовании. Отец Патрика, граф Тейрис Телфрин, куда больше времени уделял магии, а вот от Кледвина Волфалера, его младшего брата, пахло сталью, потом и порохом.

Кледвин приходился двоюродным дядей королю Эйрону. Он не располагал ни графским, ни герцогским титулом, только парой небольших поместий, приносивших весьма скромный доход. Один из многочисленных родственников королевского дома, Кледвин еще юнцом выбрал военную карьеру и к нынешним сорока пяти годам изрядно в ней преуспел. Еще недавно он носил звание генерала, командовал гарнизонами на керанийской границе и пользовался уважением и в армии, и при дворе. Теперь — поднял восстание, истребил почти всех прочих принцев Гвенхейда, убил в сражении самого короля и нацепил корону. Сказали бы Патрику о таком лет десять назад — он бы только посмеялся да покрутил пальцем у виска.

Дядя Кледвин раньше был совсем не такой. Видимо, Эйрон его допек.

— Не хочешь — не говори. Скажут твои спутники, когда до них доберутся мои дознаватели, — родственник оборвал его мысли. — Тем более я и сам могу догадаться. Или ты думаешь, посольская миссия в Наргонде зря ела свой хлеб?

— Может и зря, — протянул Патрик, вспоминая растерянное лицо посла Трентона, когда того привели в палаццо Мервани. — Синекура, непыльное местечко… Идеальное место для вторых и третьих сыновей, чтобы ходили по местным казино и борделям, и наслаждались сиестой с бутылкой вина. Тоже мне, дипломатическая служба.

— Ошибаешься. Эйрон, конечно, запустил все что мог, но шпионам платил хорошо — вечно боялся, что на нас нападут. Мятежа он боялся куда меньше, и хорошо, что так, — Кледвин пренебрежительно хмыкнул. — Трентон, конечно, олух, но в его окружении имелись толковые люди, собиравшие слухи и передававшие их в Тельгард. Мне известно, что алгернцы взяли на крючок Альфонсо Мервани. Известно, что принц Стефан собрал армию, чтобы обрушиться на Гвенхейд. Не сомневаюсь, ты тоже это прознал, пока ошивался между старых друзей. Предложил гранд-герцогу свою поддержку, а дальше… Значит, — дядя посмотрел на Патрика особенно пристально, — сражение уже состоялось? Имперцы напали и победили? Вы бежали прямо из боя, сумели овладеть секретами перемещения в пространстве, никому не ведомыми уже много веков?

— Вы крайне догадливы, сударь, — произнес Патрик сухо.

— Да можешь не отпираться, и без того все ясно. Я знаю, к чему должен быть готов. Почему иначе я расколотил этот треклятый Тенвент, как орех молотком, хотя мог бы позволить ему трепыхаться? Мне пришлось заплатить кровью и потом, но затея того стоила. Гвенхейд должен объединиться перед лицом врага, и я добьюсь этого единства, уничтожу все препятствия, избавлюсь от пут, делающих нас слабыми. Можешь считать меня узурпатором, тираном и убийцей, но я только защищаю свой дом. Империя зарилась на нас давно, а напала сейчас, ибо они понимают — продержись я у власти хоть пару лет, и мы сделаемся им не по зубам, как были когда-то. Именно потому я больше не хочу тебя убивать, Рикки. Мне нужна твоя помощь, особенно если ты или твои друзья овладели телепортацией, а возможно, и какими-то еще старинными секретами. Стефан сейчас на кураже, но стоит ему обломать зубы, сразу сникнет. Император потребует армию назад. Уверен, Максимилиан скрепя сердце одобрил эту авантюру и не хочет долгой войны. Нужно только продержаться, выстоять при первом натиске — затем ты мне и понадобился.

— Укрепить ваш престол, дядюшка? — Патрик иронически улыбнулся.

— Отстоять Гвенхейд! — Кледвин стукнул кулаком по столу.

— Вы полагаете, правление благородного дома Айтвернов окажется для нашей бедной страны куда более мучительным, нежели бездарные потуги Эйрона или устроенная вами, дядюшка, тирания? — Патрик взболтал вино, уставившись на родственника сквозь прозрачное стекло бокала.

— Я полагаю, Гвенхейду нужен король, правящий из Тельгарда.

— И этим королем, — Патрик лениво потянулся, — разумеется, будете вы — за отсутствием большинства прочих вменяемых претендентов. Нет, дядюшка, — он предупреждающе поднял левую ладонь, правой поднося к губам бокал, — не утруждайте себя патриотическим монологом. В ваших устах он прозвучит удручающе двулично. Не буду врать, в Наргонде я сражался против империи, — «пытался, во всяком случае, пока Дирхейл не помог нам оттуда сбежать», — но сражался не ради вас. Ради вас я сражаться не буду. Я не питал добрых чувств к Эйрону, но мои несчастные племянники Александр и Айорверт, а также кузены Пэдеро и Бринмор, не говоря уже об их юном потомстве, едва ли все скопом заслуживали смерти. Я не стану помогать их убийце.

Кледвин щелкнул пальцами — и бокал взорвался у Патрика прямо в руках. Стекло брызнуло во все стороны, красное вино, пролившись, запачкало дублет. Патрик выхватил шпагу — та преломилась в его руках прежде, чем он успел бы сделать один-единственный выпад. Бросив на ковер рукоять, он схватился было за пистолет, но не стал вытаскивать его из кобуры, вспомнив, что тот не заряжен. Кледвин оказался рядом, иронически изогнул бровь — Патрика отбросило на несколько шагов назад, впечатало спиной в стену. Он попытался сплести собственное боевое заклятие — но магия, обычно безотказная, на сей раз не желала откликнуться. Дядя не врал, говоря об экране, блокирующем применение волшебства.

— Колдовать в этих стенах могу только я, — сообщил Кледвин.

Он подошел, с размаху ударил Патрика по зубам. Второй удар пришелся в живот, Патрик пытался закрыться, выставив локоть, но силой дядюшка обладал недюжинной, и сопротивления даже не заметил. Подсечкой он повалил Патрика на пол, пнул по ребрам мыском окованного железа сапога. Прокусив губу, Патрик подавил вскрик, попробовал отползти и встать, заодно присматривая, какой табурет схватить, чтобы использовать заместо щита. До ближайшего оставалось три шага. Кледвин наблюдал за племянником спокойно, больше не двигаясь с места.

— Ты жалок, — сообщил он. — Такой же, как и все остальные из нашей семьи — все, кого я убил. Мне докладывали о твоих подвигах, расписывали тебя как головореза. Как пирата, не боящегося ни боги, ни черта, готового на все ради добычи и хорошей драки. В Берланде ты наделал немало шума — а теперь я вижу перед собой патетического дворянчика, гораздого лишь на филистерские самооправдания. Не хочешь помогать мне, Рикки? Не беда, будешь сидеть на цепи, а со Стефаном я покончу как-нибудь сам. Тогда, после победы, и казним тебя в Тельгарде на Площади Древних, на глазах у всего народа.

— Блистательные планы, — прохрипел Патрик, выпрямившись. Челюсть порядком болела, колени дрожали, а от сломанной шпаги не было больше никакого толку. — Удачи желать не стану.

Кледвин вызвал стражу, и Патрика увели, предварительно ударив пониже спины прикладом мушкета. Конвой состоял из шести гвардейцев и трех чародеев из Башни Волшебников, облаченных в черную униформу. Чародеи держали наизготовку силовые посохи — насколько понял Патрик, это оружие, изготовленное по сохранившимся от Основателей технологиям, было способно действовать даже несмотря на блокирующий магию экран. Кледвин каким-то образом тоже не потерял способности творить в стенах донжона чары, но над этим стоило поразмыслить отдельно.

Патрика отвели в полагавшиеся ему покои, крепко притворив дверь, после чего ключ щелкнул в замке. Он напрягал слух, но не смог разобрать звука шагов, а значит, конвоиры встали в передней у дверей караулом. «Можно считать это своеобразным знаком уважения со стороны Кледвина — несмотря на все антимагические барьеры, все равно не экономит на страже». Впрочем, утешала подобная мысль так себе. Уязвленная гордость ныла куда серьезнее, нежели живот или челюсть. «Патетический дворянчик, гораздый лишь на самооправдания — это ж надо такое сказать». Отстегнув бесполезные ножны, он швырнул их в угол.

На столе его ждали свежая перемена блюд и еще две бутылки вина, что выглядело достаточно издевательски. Патрик торопливо расправился с ужином, рассудив, что лишние силы не помешают, у бутылки открутил пробку зубами и смачно отпил из горла — кислятина, Кледвин потчевал его много лучшим винцом. За окнами темнело, заканчивался длинный и паскудный день, начавшийся поспешными сборами в палаццо Мервани. Вспоминались рушащийся герцогский дворец, объятый пламенем порт, линейные корабли имперского флота, врывающиеся в гавань, а также безумие высвобожденной на волю Силы. Дядя сказал, что овладел секретами Древних, и, похоже, не врал, судя по дракону, парившему в небесах над Тенвентом. Нужно, наверно, остановить и его, и излишне честолюбивого алгернского принца, но как это сделать, рассиживаясь в заключении?

Мысли следовали по кругу, изнуряющие и бесплодные, следовало лечь отдохнуть, но сон упорно не шел. Патрик сел у окна, наблюдая за тем, как сумерки заполняют крепостной двор. На стенах и башнях Тенвента, а также в военном лагере, раскинувшемся в окрестностях замка, зажигались огни.

Впервые за много лет он не представлял, как действовать. Выбраться из окна? Решеток на нем, словно в насмешку, не было, но внизу — тянется на полсотни футов до земли отвесная стена, и никаких соседних балконов, на которые удалось бы, как в деньки его лихой юности, перепрыгнуть. Веревку тоже связать не из чего, на кровати — ни одеяла, ни простыней, а собственной одежды не хватит. Да и куда потом бежать, если товарищи томятся в темнице? Бросить Марту, Дирхейла, всех остальных? «Я мерзавец, но не подонок».

Наконец решившись, Патрик вернулся к двери и постучал:

— Еды еще принесите, да и вина тоже! — сказал граф Телфрин громко.

— До утра открывать не велено, — буркнули из передней. — Пожрали, и ладно.

— Нужду, — угрюмо поинтересовался Патрик, — прикажете в окно выливать? Я могу, желательно караульным на головы, но возможно, соблаговолите провести меня до уборной?

— В углу ведро стоит, им и пользуйтесь, господин граф, — отвечал стражник.

Патрик в раздражении ударил кулаком по дубовым доскам, наскоро сообразив, что выбить крепкую дверь плечом не получится. «Жаль, а красиво бы вышло». Он прошествовал обратно к окну, бормоча ругательства себе под нос. Хотелось бы, конечно, воспользоваться головотяпством охраны, наброситься на них, если бы те все же осмелились открыть дверь… а, впрочем, что он, безоружный, сделает против такой толпы? У чародеев силовые посохи, у солдаты мушкеты и палаши, его шпага сломана, пистолет разряжен, пороха и патронов под рукой нет. В отчаянии Патрик еще раз выглянул из окна, но нет, спуститься отсюда невозможно, только шею зазря свернешь.

Пару раз в своей жизни ему доводилось сидеть под стражей, во время берландских приключений, но тогда Патрика выручали остававшиеся на свободе товарищи. Сейчас надеяться не на кого — Дирхейл, Кельвин и все остальные точно также беспомощны, и томятся, наверно, в куда худших условиях, нежели он. Вряд ли Кледвин припас на всех гостевых покоев, скорее набил новоявленными узниками сырой каземат. Стоило Патрику подумать, как стражники, возможно, обращаются с Мартой и Астрид, да еще с той наргондской знойной девицей Сильвией, его кулаки сами собой сжались, возникло желание опять ими обо что-нибудь ударить.

«Кледвин раньше считался человеком чести, неужели он позволит своей солдатне дурно отнестись к женщинам? Впрочем, много ли дядюшка знает о том, что происходит в темных подземельях, далеко от занятых им роскошных покоев?» На войне порой случаются самые отвратительные вещи, а это — война, да еще где, не за Морем Фантомов, а в самом сердце родных земель, два столетия не знавших больших потрясений.

Не желая попусту сидеть на месте, Патрик вновь выпростал руку в окно. Кледвин говорил, что магия не действует в пределах главного здания крепости — но, интересно, оживает ли она за порогом? «В любом случае лучше попробовать сделать хоть что-то, нежели медленно сходить с ума». Патрик напряг память, припоминая плетения преподанных ему отцом заклинаний, попробовал обратиться к энергетическим потокам, пытаясь дотронуться до них, направить по удобному ему руслу. Хоть самого малого, ничтожного, хотя бы просто зажечь маленький огонек над ладонью — а там, пожалуй, и получатся чары, способные замедлить падение при прыжке. Однажды такие ему пригодились, когда пришлось убегать от любовницы, застигнутой врасплох вернувшимся мужем.

Нет, ничего. Мертвая тишина, пустота. Привычная ему магия не отзывалась, скованная другой, куда более могущественной силой. Древние владели многими секретами, а эта крепость возводилась ими в лучшие годы, до Войн Падения, когда знания, вынесенные Основателями со Старой Земли, не оказались растеряны до конца. Чародей, познавший в Башне высшие таинства, мог бы, наверно, что-то придумать, но Патрик… Сколько он не пытался произвести хоть даже самое скромное заклятие, все усилия оказывались тщетны. Концентрация не помогала, чары не действовали, внешние потоки молчали.

От бесплодных попыток Патрика оторвал шум, донесшийся из передней. Послышались ругань и несколько коротких вскриков, загрохотали мушкетные выстрелы, заскрежетало железо. Ломать голову над тем, что происходит за дверью, не оставалось — следовало действовать и ловить удачу, если получится. Патрик выхватил из кобуры свой разряженный пистолет, перехватил его за дуло, на случай, чтобы можно было бить рукоятью, и в три быстрых шага пересек комнату, приникая к стене. Снаружи снова выругались, послышалось несколько тяжелых ударов, как если бы рухнули на пол человеческие тела и упало вывалившиеся из рук оружие, раздался короткий крик, мигом задохнувшийся в странной неестественной тишине.

Около минуты больше ничего не происходило. Патрик прижимался спиной к стене рядом с дверью, крепче сжимал вспотевшей рукой пистолет и даже позабыл, как дышать. Страшно не было — дикой волной захлестывали любопытство и азарт. На караульных напали, сомнений не оставалось, но кто и зачем решил нанести графу Телфрину незапланированный визит? В любом случае, расслабляться не стоит — незваный гость вполне мог явиться сюда не затем, чтобы его спасти, а, напротив, желая убить. Мало ли кому неугоден ценный пленник, попавший Кледвину в лапы?

Ничего, сейчас все точно и выясним.

Прошло, наверно, около минуты, а затем ключ заскрежетал и щелкнул в дверном замке. Дверь медленно отворилась, скрипя на давненько не смазанных петлях, и на порог из освещенной факелами передней упала длинная широкоплечая тень, заскрипели сапоги по паркету. Патрик метнулся вперед, готовый ударить вошедшего по голове — и замер, ощутив, как наливается жаром, в считанные секунды становясь раскаленным, стальное дуло. Пистолет почти мгновенное сделалось невозможно держать, Патрик выронил его — и стоило оружию грохнуться наземь, вошедший метким пинком сапога отшвырнул его в дальний угол.

Смутно знакомый голос переполняла ирония:

— Знаю я ваши фокусы, граф Телфрин, и подготовился к ним заранее.

— Раз знаете, — огрызнулся Патрик, — что ж зашли без приветствия?!

Кеган Колин Тревор Аматрис, наследный принц Соурейна, прозванный также Принцем Пламени, выглядел ровно также, как в их первую встречу, состоявшуюся посреди царства теней и смерти. Черные волосы собраны в хвост, лицо с тонкими чертами выглядит совершенно бескровным, темно-карие глаза глубоко запали, бескровные губы кривятся в усмешке. Только заместо церемониальных синих с золотой вязью одежд — облегающий черный костюм, напоминающий униформу Башни Волшебников. В руках — два окровавленных коротких меча, чуть подлиннее обычной даги, но с широким клинком.

— Я надеялся, ты сдох, — сообщил Патрик, делая шаг назад и заглядывая Принцу Пламени за плечо. Так и есть, гора трупов — все гвардейцы и чародеи, выставленные Кледвином на стражу, валяются совершенно мертвые, оружие, оказавшееся бесполезным, лежит возле них. «Вряд ли он уложил всю охрану только при помощи мечей. Так быстро и ловко ни за что бы не вышло».

Аматрис спрятал клинки в ножны, издевательски поклонился:

— Слухи о моей смерти оказались несколько преувеличены, Волфалер.

— Допустим, твой дух не погиб, когда Дирхейл убил Альфонсо, чье тело сделалось твоим плотским вместилищем, — медленно проговорил Патрик, лихорадочно соображая, что делать дальше. Аматрис явился сюда мстить за попытку убийства или, напротив, пришел заново набиваться в друзья? В предыдущий раз сотрудничество с ним ничем хорошим не кончилось. — Как, во имя всех небесных сил, ты умудрился найти себе новое тело, да еще такое же, как твое собственное?

Усмешка на лице Аматриса сделалась шире:

— А вам, граф Телфрин, все вынь да положь, я смотрю.

— Полагаю, сударь, учитывая внезапность вашего визита, я заслуживаю некоторые объяснения, — еще одна попытка прибегнуть к магии, сделанная второпях, также не увенчалась успехом. А так здорово оказалось бы притянуть при помощи телекинеза оброненный одним из стражников клинок и приставить его к горлу пришельца.

— Ладно, будут вам объяснения, да только короткие, времени у нас не сказать, что с избытком, — Аматрис раздраженно поморщился. — Вы хотели уничтожить меня… весьма скоропалительное решение, должен сказать… но расправиться со мной не смогли и лучшие чародеи былых времен, а вам, господа, далековато до их уровня. Айтверновский щенок оказал мне хорошую услугу, напав на Наргонд — когда разом проливается столько крови и вершится столько смертей, высвобождается немалая сила. Я — некромант получше вашего разбойного приятеля Кельвина, и способен правильно подобной силой распорядиться. Я и распорядился — чтобы создать себе новую плоть, подобную той, которую у меня некогда отняли. В Наргонде погибли тысячи, когда чародеи империи явили свою мощь — этого вполне хватило для моих целей.

— Прискорбно, — слова Аматриса прозвучали удивительно, если не сказать больше, но лучше принять как должное, нежели и дальше заниматься пустыми расспросами. — Ты явился отомстить? — спросил Патрик о том, что казалось ему наиболее важным.

Принц Пламени расхохотался:

— А что, если так? Выпущу тебе наружу кишки, Волфалер, за то, что отверг столь щедро предложенный мной союз, — Аматрис мигом посерьезнел. — Но нет, если я и перережу тебе глотку, то, надеюсь все-таки, не сегодня. С тех пор, как мы утром беседовали на вершине форта Альбедо, ничего толком не изменилось. Стефан Айтверн наступает, и будет в Гвенхейде, если организует себе попутный ветер, через несколько недель, в начале следующего месяца. Твой дядюшка Кледвин и вовсе научился некоторым вещам, которые я полагал надежно забытыми. Они остаются врагами и мне, и тебе, а против врагов принято заключать союзы. Я забуду о нашем маленьком непонимании… если ты согласишься сотрудничать со мной дальше.

— Сотрудничать? После того, как ты убил Альфонсо?

— Альфонсо убил твой приятель Дирхейл, позволю тебе напомнить, а прими вы в точности мой план, гранд-герцог Наргонда и сейчас бы радовал нас своей компанией, — немедленно ответил Аматрис. — Давайте побыстрее, граф Телфрин, это не те обстоятельства, когда можно позволить себе медлительность. Кледвин в замке, и как только он узнает о моем присутствии, явится сюда, а я не уверен, что он мне по зубам. Возьмите какое-нибудь оружие, выбор широкий, и делаем отсюда ноги. Освободим ваших спутников, потому что, предвижу ваши возражения, без них вы никуда не пойдете… и потому что некоторые из них, готов я признать, в самом деле способны принести пользу.

Патрик даже не шелохнулся. Принц Пламени нагрянул внезапно, словно выпавший посреди лета снег, и его предложение звучало, как обычно, достаточно неплохо — если не вспоминать о фокусах, выкинутых Аматрисом в Наргонде. «Этот излишне говорливый колдун мягко стелет, да спать потом жестковато».

— Что будет, — поинтересовался Патрик, — если я откажусь?

— Ничего не будет, — Принц Пламени вытащил из ножен меч. — Убью вас, благо вы мне сейчас не противник, спущусь в темницу и потолкую с Кельвином или Дирхейлом. Вдруг кто-то из них окажется более сговорчив? Не питайте иллюзий насчет своей незаменимости, граф Телфрин. Не желаю оставлять вас в руках Кледвина, а то еще сговоритесь с ним, не ровен час. Вы выйдете отсюда моим союзником либо не выйдете вовсе.

«Аргументы весомые, не поспоришь». Патрик еще раз поглядел на гору окровавленных трупов в передней, затем оценил, с какой небрежной уверенностью Принц Пламени держит клинок. Можно попробовать кинуться на него и вывернуть оружие из руки… но мерзавец каким-то образом пользуется магией, несмотря на выставленные Кледвином в крепости щиты, и не замедлит пустить ее в ход.

«Что я теряю, в конце концов? Обзавожусь союзником, с которым следует держать ухо востро? В первый, как будто бы, раз? Капитану Дирхейлу я тоже не больно-то доверял, но сбежал вместе с ним из Димбольда и после не жаловался. Лучше хоть как-то, пусть и в неприятной компании, выбраться отсюда и спасти Марту и остальных, нежели оставаться узником или, того хуже, трупом».

Кеган Аматрис выжидательно глядел на Патрика, но граф Телфрин не сказал ему ни слова. Решительно двинулся к дверям, протискиваясь в них — после короткого колебания Принц Пламени уступил ему дорогу. Патрик вышел в переднюю, поглядел на валяющиеся тут и там тела. Кто-то пронзен клинком насквозь, остались окровавленные раны, а кто-то, такое чувство, просто намертво свалился на месте. «Ох и озорник вы, господин Тревор. Умеете обескуражить».

Патрик наклонился, поднял силовой посох, принадлежавший ранее одному из волшебников, дождался, пока на его навершиях зажгутся синие огоньки. «Заклинания тут, значит, не работают, но оружие, использующее техномагические принципы — вполне. Учтем и применим».

— Будем считать, господин Тревор, ваши доводы я рассмотрел и принял, — сказал Патрик, пристально глядя на человека, по чьей милости расстались с жизнью Альфонсо и все высшие офицеры армии Наргонда. — Ведите меня теперь к моим товарищам, а то, чувствую, они заскучали здесь.