Дочь Пастыря

Пролог

…Тёмный лес был заполнен кромешным и давящим мраком. Густая чаща была залита проливным дождём, а небо сотрясалось от грохочущего гнева Богов. Ослепительные вспышки света появлялись на доли мгновения прямо над макушками деревьев и тут же исчезали, оставляя в памяти Майи лишь обрывки того, что она успела увидеть перед собой. Молодая девушка, неуклюже придерживая живот, в котором толкалось уже выношенное свой срок дитя, перелезла через поваленное тонкое дерево и продолжила свой путь.

Насквозь промокнув и ощущая, как ребёнок уже настойчиво просится наружу, Майя упрямо продвигалась по густому лесу, каждый раз едва уворачиваясь от очередной летевшей вниз обломанной ветки, и перелезая через уже упавшие на землю. Буря, словно намеренно, разыгралась прямо над ней! Дрожащей рукой девушка убрала мокрые волосы цвета серебра с щеки и прищурив глаза посмотрела вдаль. Лес вдалеке немного расступался, как вода, обтекая высокую гору.

Гора Морф. Именно сюда так спешила беременная и именно об этой горе ходили самые разные и чудные слухи. Майя подобрала промокшее и изорванное платье и приобняв живот одной рукой шагнула вперёд. Резкая схватка остановила девушку – та с вскриком схватилась тонкими пальцами за мокрую кору дерева что стояло рядом. Рука слабо соскользнула, и девушка присела на колени, морщась от боли и заглатывая ртом воздух словно выброшенная на берег рыба. Затем боль прошла, она привстала, взгляд обрел ясность и Майя пошла дальше на трясущихся ногах. Там вдалеке, высоко на горе, горел маленький огонёк, а значит, там кто-то есть! И если этот кто-то спокойно там сидит в такую бурю, значит она не ошиблась! Значит она не зря сбежала из деревни и последовала своему видению. Её дочь в опасности, хотя ещё даже не появилась на свет!

Поговаривали, что на этой горе живёт колдун. Кто-то называл его провидцем, кто-то Великим Чёрным магом. Редкий смелый заглядывал к нему. А кто всё же пришёл- платил всегда разную цену. Одному нужно было три мешка золота отдать за ценные предсказания, другой расплатился домашним пирогом с ягодой. Но все, кто бывал на горе Морф, были схожи в одном: никто не советовал туда идти, но все были довольны, что сами туда сходили…

Майя зажмурила глаза и остановилась, предчувствуя следующую схватку. В этот раз она была к этому готова, как ей казалось, но тело так не посчитало. Боль была сильнее в несколько раз, девушка упала на колени в грязь, упираясь локтями в землю. Над головой засвистел ветер, а дождь припустил ещё сильнее. Боль прошла, но она так и осталась лежать лицом вниз. Сил не было, а лес вновь осветился светом молнии, за которым последовал оглушающий грохот- ей не добраться до горы, буря убьёт её раньше.

Гром небес почти утих, но какой-то опасный скрежет ещё оставался. Майя приподнялась на коленях и оглянулась. В десятке метров от неё молния попала в дерево и теперь его широкий ствол со скрипом и угрожающей скоростью клонился в её сторону. До неё не достанет, но Майя перепугано вскочила и устремилась дальше. Молнии сверкали одна за другой, уши заложило от грома, а от страха и холода трясло всем телом. Огонёк всё ещё был виден на верхушке горы, и на его фоне теперь появился силуэт… девушка ещё не могла рассмотреть кто же вышел её встретить. А был это очень старый и сухотелый дед. Высокий, в чёрно-серых накидках, с набором амулетов на шее. Лицо его было очень морщинистым: по одной длинной линии сложенной кожи было на белых впавших щеках, одна такая же складка лежала прямо между бровей, словно соединяя их, и две длинные морщины на лбу легли над бровями. Старик скинул с головы плащ и прикрыл глаза рукой, от ветра и дождя. Из самой чащи с трудом выбиралась серебристоволосая девчонка: «Из рода Валькирий…» – опознал он по цвету её волос, а над ней уже нависало дерево, готовое вот-вот сломится.

Майя не видела угрозы, она склонилась, упираясь руками в колени пережидая очередную схватку. Ребёнок был уже совсем близко, а буря тем временем нависла прямо над горой, к которой она всё же добралась. Вдруг, знакомый треск достиг её слуха, и был он совсем близко! Она подняла голову, дождь на мгновение перестал заливать лицо – ведь прямо над ней нависло летящее вниз дерево! … Но оно не коснулось её: по неведомой силе, ствол, как пушинка отлетел в сторону и ударился в другое дерево. Майя в ужасе распахнула глаза, струи возобновившегося дождя не дали ей точно увидеть, что же произошло.

Старик на горе опустил одну руку и напряженно всмотрелся вниз: девушка почти достигла цели. Затем он поднял лицо в чёрное небо. Морщина между бровей зашевелилась и внезапно открылась: у него появился третий глаз. Такой же, как и два по бокам от него, живой и настоящий. Взор устремился ввысь, и старик задумчиво ухмыльнулся. Тремя глазами он нашел девушку и направил в её сторону обе руки. Томный свет просачивался сквозь его бледную кожу освещая вены по всему телу, он твёрдо смотрел на ослабшую внизу, готовую разродиться на месте. Ей было никак не взобраться наверх. К тому же, как и предрекал старик, часть горы под напором воды решила отсоединиться и целой грудой валунов и камней полетела вниз. Девушка и не почувствовала бы боли…

Но нечто, очень сильное, защитило её. И тяжелые булыжники отлетали буквально в метре от её лица, как от невидимого щита! А уже через мгновение, скрюченная от новой волны боли, она и не поняла, как поднялась вверх и оторвалась от мокрой земли, паря в воздухе и взлетая вверх.

Когда её тело оказалось на уровне трёх глаз старика, в небе вспыхнуло сразу три столпа света. Все они ушли в землю рядом друг с другом приблизительно в то место, где совсем недавно она находилась. Майя, впрочем, была почти без сознания и не видела всего этого. А старик резко притянул к себе руки, тем самым притянув невидимой силой и девушку, всё ещё парящую в воздухе высоко над землёй. Она врезалась в него и под грохотание в темном небе и в самой горе, они упали на пол. Трёхглазый поднялся на ноги и его третий глаз тут же закрылся, Майя лишь приподнялась на руках и не успев посмотреть в лицо своему спасителю, протяжно застонала, эхом отзываясь по огромной пещере, в которой жил колдун.

…Перед глазами стояла пелена, тело содрогалось, неподвластное более разуму. Роды шли полным ходом. Майя опиралась о стол рядом с костром, старик дал ей ещё стул и воду, но дальше не вмешивался. До тех пор, пока головка младенца не показалась на свет. В то мгновение пещеру залил протяжный визг матери: что-то пошло не так и она не переставала кричать, в то время как ребёнок уже почти покинул её лоно. Старик быстро шагнул к ней и вскинул руки. Майя подняла серебристоволосую голову на него и вдруг крик застрял в её горле, а глаза широко распахнулись.

Перед ней стоял нечеловек! На его лице было не два глаза, а СЕМЬ! Между двумя обычными был глаз… на лбу ещё два… и на щеках по глазу! Все они смотрили куда-то вниз, на её ребёнка. Она тоже посмотрела туда и увидела, как совсем ещё маленькая малышка, залитая кровью и обмотанная пуповиной, висит в воздухе, медленно подплывая к её груди. Это всё же оказалась девочка! На её голове торчало несколько волосин ярко-рыжего цвета, а глазки, которые едва только приоткрылись- были изумрудно-зелёного. Девочка звонко плакала, жадно глотая свой первый в жизни воздух. Момент соединения матери и дочки был слишком сладок и неповторим, девушка не могла оторвать глаз от красивого личика, но её слуха достиг хриплый голос стоящего рядом с ними. Майя посмотрела на семиглазого колдуна- он вновь был обычным морщинистым стариком.

– …Я говорю тебе, что ты умираешь, Валькирия, дочь Луны. – Повторил он. Майя и сама чувствовала, как лихорадка, одолевающая её весь последний месяц беременности, лишь усилилась, а по ногам не останавливаясь текла тёплая кровь, быстро покидая её ослабшее тело. Старик слегка склонил голову, его прикрытые складки-глаза зашевелились.

– Но я могу по велению Богов отсрочить твою смерть и лихорадку, если ты после поступишь именно так, как я тебе скажу. Ты должна будешь поклясться мне всеми Богами, что именно так и поступишь. Иначе, сейчас окажется последний раз, когда ты можешь видеть дочь. Твоя жизнь иссекает.

Майя посмотрела на рыжую малышку, которая уже пощупывала своими маленькими ручками её грудь и тыкалась сопящим носиком в разбухший от молока сосок матери.

– Что я должна сделать? И сколько у меня будет времени? – Негромко и хрипло спросила девушка, опасливо поднимая глаза на провидца.

– Обустроить её дальнейшую судьбу так, как решат Боги, ты должна. А времени для вас двоих у тебя будет ровно четыре года с сегодняшней ночи. – Семиглазый помолчал немного, затем закончил. – Это лучше, чем смерть сейчас, поверь…

***