Дочь Богини

Введение. Краткие выдержки из доклада Армина Корратара, хранящегося в библиотеке Латрейи-2.

«Уважаемое собрание, прежде чем я перейду к основной информации, содержащейся в докладе, я хотел бы принести извинения за сорванную разведывательную миссию. Признаюсь, приземляясь на Алару, я руководствовался исключительно любопытством, забыв о долге, добровольно принятом мной. Тем не менее, я считаю, что информация, полученная в этом путешествии, чрезвычайно полезна нам и может предостеречь будущих разведчиков от неосмотрительных поступков.

Я начну с описания положения Алары в эльде. Солнце Алары довольно велико и, на мой взгляд, относительно молодо. Во всяком случае, точно моложе нашего. Год Алары равен полутора годам Латрейи, аборигены делят его на четыреста полных дней и одну ночь. Ночь эту принято звать временем свободы и посвящать уединению и созерцанию. Привычное нам деление на месяцы и времена года отсутствует, каждому дню присвоен номер от единицы до четырёхсот, соответственно. Вокруг Алары вращается маленький спутник, называемый Эхо. Рои считают, что там живут Вечные Судьи и находятся души, ожидающие перерождения.

Алара, мир, который я увидел из наблюдательного просвета моего эргельда, привлекла меня необычностью своей окраски, видимой из космоса. Два материка, расположенных на одной стороне планеты, оказались окрашены по-разному. Северный представлял собой жуткую мешанину цветов, найти которой логичного объяснения я не смог. Южный, как и материк, расположенный в другом полушарии, был окрашен в серебристо-зелёные тона. Это позволило мне предположить, что именно это состояние является стандартным для местной природы. Перед приземлением я тщательно просканировал пространство с помощью чувствительных зон эргельда и нашёл, что оно вполне пригодно для существ нашего строения. Первое время я испытывал небольшой дискомфорт, который связывал с непривычной атмосферой, но позже понял, что дело совершенно в другом. Как я выяснил, вступив в контакт с местными жителями, северный материк назывался Ройэтом, южный Реталом. Господствующая раса на обоих – рои. Рои в целом похожи на аллатов, имеют сходное наружное (центральная симметрия тела, одна голова, по две пары верхних и нижних конечностей, прямоходящие) и внутреннее (мозг – главный контролирующий орган, нервная система присутствует, сходное строение костей и т.п., подробнее – в приложении) строение …»

«Культура роев значительно отличается от нашей, что может быть обусловлено полным отсутствием внешних врагов. Эта культура никогда не знала государственных переворотов, внешних и внутренних войн и прочих неприятных вещей, сопровождавших становление нашей цивилизации. Единственный смутный период – время, когда первый король из династии Орелов собирал под свою руку разрозненные кланы, городки и деревеньки. Так как письменных свидетельств сохранилось мало, эта тема была весьма популярна у писателей, поэтов и прочих художников, творивших до войны с Иными ( о войне подробнее в приложении). Вторая излюбленная тема здешних творцов – Боги. Я посвятил описанию богов Алары отдельный доклад, так как до сих пор не понимаю, как могут существовать настолько могущественные, связанные малым количеством законов сущности…»

«Изящные искусства были чрезвычайно распространены среди роев. Хорошим тоном считалось иметь более одного хобби, связанного с музыкой, архитектурой, живописью, конструированием одежд, литературой. Что интересно, рои относили садоводство к изящным искусствам…»

«Также на Алларе есть магия. Проявляется она неоднородно и не имеет ничего общего с известной нам силой звёзд. Самыми мощными способностями, не поддающимися никакому разумному объяснению, обладают Орелы, следом за ними – священнослужители, получающие силу непосредственно от богов. Прочие рои способны ощущать силы других, немного предвидеть будущее, влиять на совпадения и вероятности. Как правило, их способности нематериальны, даже простое боевое сияние, продемонстрированное мной однажды, было воспринято окружающими как нечто из ряда вон выходящее. К сожалению, мне нечего рассказать о их техническом прогрессе, так как война с Иными унесла большую часть учёных, а выжившие рои имеют весьма слабое представление о  том, как работали достижения их предков. В числе известных мне артефактов – ткань, способная заживить очень серьёзные раны, устройство для переговоров на дальние расстояния, устройства, влияющие на погоду в небольшой области. Отдельного упоминания заслуживают архитектурные артефакты (полный список в приложении). Не обладая достаточными знаниями в строительстве и архитектуре, я не рискну утверждать, являются ли они чем-то выдающимся. Тем не менее, на меня многие из них произвели глубочайшее впечатление. Со слов старейших встреченных мною роев, для строительства и создания перечисленных мною артефактов использовался сплав магии и технологий...»

«Животный и растительный мир обоих материков весьма разнообразен. В связи с тем, что Ройэт и Ретал находятся в разных климатических зонах, природу каждого из них следует описывать отдельно. Значение среде годовых температур между ними колеблется в пределах 10 единиц, причём Ройэт холоднее. На северном материке преобладают леса и небольшие кустарники, животные мелкие. Крупных хищников почти нет, прирост популяции травоядных контролируется холодами. Эта информация записана мной с слов роев, заставших Ройэт в нормальном состоянии, так как увиденное мной зрелище проблематично описать в рамках установленных терминов. Ретал – более опасный материк, населённый множеством видов хищников, опасных растений, плотоядных насекомых, и т.д. (описание видов – в приложении). Именно трудностями колонизации я склонен объяснить тот факт, что за сотню лет после переселения, рои так и не смогли восстановить уровень развития цивилизации. Должен отметить, что Ретал населён также воинственными племенами дикарей, о происхождении которых роям доподлинно ничего неизвестно. Свои соображения об этом я изложу высокому собранию лично…»

Выдержки из сопутствующего доклада «О Богах Алары».

«Несмотря на то, что в Аларе поклоняются одному богу (Лару) и пяти богиням, я бы назвал эту религию единобожием. Во-первых, все пять богинь – персонификации одной женской сущности (Алы). Такое разделение принято от того, что Богиня, по вере роев, настолько всеобъемлюща, что смертные неспособны объять всё её величие своим разумом. У каждой из ипостасей Алы есть своя символика, свой чин служения, своя зона ответственности.

Тейтола – богиня-девочка, её цвета – белый и фиолетовый. Покровительница всех детей от рождения и до наступления возраста согласия (у роев – 16 лет). Символы – лоскут белого полотна и гроздь фиолетовых цветов. Полотно символизирует, что каждая новая жизнь, пришедшая в этот мир, чиста и невинна, и дальнейшая её судьба зависит лишь от неё. Цветы, называемые на Ройэте «толати», считаются одновременно символами мудрости и беззаботности, так как их запах дарит лёгкую эйфорию, а форма цветка похожа на голову. Если с беззаботностью мне всё понятно, то символ мудрости, принадлежащий детской богине, удивил меня. Жрицы разъяснили, что детям, по их убеждениям, свойственна некая неосознанная мудрость, проистекающая от чистоты мировосприятия. Храмы Тейтолы строят также часто, как и храмы остальных ипостасей, но, естественно, ни о каких жрицах столь юного возраста речи не идёт. В храмах находятся умудрённые опытом жрицы и жрецы из других Храмов, желающие посвятить себя воспитанию детей. Сами храмы полны игрушек, книг и прочих вещей, интересных детям. Побегать и поиграть в храме обычно собираются все дети в округе.

Тейгера – Невеста, покровительствует роям, достигшим возраста согласия, но ещё не зачавшим ребёнка. С учётом того, что рои обычно вступают в брак только ради продолжения рода, можно сказать, что Тейгера – богиня всех взрослых, неженатых роев. Символы – свадебный пояс и свадебный щит голубого цвета. Эти подарки дарят друг другу жених и невеста в завершение свадебного ритуала. Символизм – готовность поддержать и защитить своего партнёра. Что интересно, женщина дарит такие же подарки, как и мужчина. На мой взгляд, это в полной мере отражает странное равенство полов, принятое среди роев.

Теймиала – Мать. Оранжевый и синий. Символ – колыбель. Стать жрицей или жрецом Теймиалы может любой рой, воспитавший хотя бы двух детей. При этом служителю совершенно необязательно постоянно находиться при Храме. Теймиала – единственная ипостась Алы, связанная с похоронными обрядами. Так как скорбь родственников о умершем не поощряется, последователи  Матери оплакивают его так, как оплакала бы мать. Или отец. Это ещё один интересный момент в верованиях роев: несмотря на то, что Ала – женщина, все её ипостаси в равной мере покровительствуют и мужчинам и женщинам.

Летейя – богиня плодородия. Цвет – зелёный и жёлтый. Символ – корзина, полная съедобных плодов. Служители Летейи редко возводят храмы, предпочитая возносить хвалу Богине на полях и в лесах.

Хатейя – богиня войны.  Цвет – красный. Символ до войны с Иными – пламя. После войны её символом, скорее всего, станет горящая птица. Служители Хатей редко проводят всю свою жизнь в храмах. Большая часть их служения – борьба с опасными хищниками, угрожающими горожанам и селянам, и с изредка появляющимися разбойничьими шайками.

Лар – самый странный и непонятный для меня Бог Ройэта. Его цвет – чёрный, вмещающий в себя все другие, а символ – стрела. Считается Богом воли и свободы, познания и смерти. На самом деле, это довольно лаконичное описание, так как служители Лара занимаются практически всем, чем  вообще может заниматься рой. На мой взгляд, его жрецами становятся те, кому нечего терять, кто готов рискнуть всем ради некоей высшей цели. Следует уточнить, что верховный жрец Лара с моей позицией не согласен. Служители этого Бога не имеют храмов и узнают друг друга по каким-то малозаметным колебаниям энергии. По их мнению, храм Лара – весь мир.

Глава 1. Начало

В ювелирной лавке всегда царила полутьма. Хозяин лавки – почтённый мастер Абано – не переносил яркого света, поэтому всегда тщательно занавешивал окна, и только зажжённые по углам витрин светильники разгоняли темноту. Впрочем, товар, выложенный в этих витринах, только выигрывал от такого скудного освещения. Броши, кольца и кулоны исключительно тонкой работы были украшены россыпями мелких драгоценных камней и в неверном, трепещущем пламени свечей выглядели ещё изящнее, ещё более живыми.

Мастер Абано не был потомственным ювелиром – доводилось ему в молодости и побыть наёмником Храма, и постранствовать по селениям дикарей, сопровождая купцов, выменивающих одежду и инструменты на редкостные благовония и удивительных зверей. Но в жизни каждого солдата, если ему не повезло уйти на поле битвы, наступает момент, когда уже нет сил сражаться. Очень часто такие ветераны находят приют в трактирах, где работают вышибалами (если руки—ноги целы), или потихоньку топятся в чаше горькой настойки. Гореду Абано повезло – в храмовом прибежище для больных, куда он попал, потеряв ногу в сражении с дикарями Кера, на соседней койке лежал умирающий ювелир. У него не было родных, которым старик мог бы завещать своё дело, а служители Храма отказались принять такой щедрый дар. И тогда мастер в отчаянии завещал всё соседу, о котором он не знал ничего, ни имени, ни рода занятий. Сам Абано тогда находился во власти сонного отвара, которым целители поили больных, потерявших конечности. Считалось, что, пока сознание пребывает в руках милостивой Алы, тело приспосабливается к увечью или же умирает. Абано повезло дважды – его тело оказалось достаточно сильным, чтобы пережить потерю ноги без заражения, а пришёл в себя он уже хозяином небольшой ювелирной лавочки, необходимых инструментов и приличных запасов драгоценных камней и металлов.

Первые несколько лет новоявленный мастер учился работать с металлами, живя продажей готовых украшений, сделанных его предшественником. Предыдущий хозяин лавки предпочитал делать тяжёлые, солидные украшения, зримо подчёркивавшие статус и авторитет их хозяина. А вот Абано внезапно понял, что ему не хватает изящества редких цветов, растущих на землях дикарей, прихотливой элегантности тамошних птиц и зверей, нежности и лёгкости бабочек и стрекоз. И Горед начал учиться создавать их копии в золоте и серебре. На память бывший солдат никогда не жаловался, руки его к тонкой работе приспособились довольно быстро, так что спустя всего два года после смерти предыдущего хозяина, лавочка завоевала бешеную популярность у женщин со всей области Аллер.

Теперь, спустя десять лет после появления в лавочке нового хозяина, в витринах лежала только одна вещь, сделанная не Горедом. Изящная маленькая птичка, усыпанная разноцветными камнями и держащая в клюве ветку прихотливо изогнутых белых цветов, была предназначена особому покупателю. Все остальные просто не обращали на неё внимания.

***

— Тария, как здоровье твоей матушки?

Миниатюрная девочка лет семи на вид остановилась и вежливо поклонилась тётушке Барро, жене начальника храмовой стражи. Одетая в белое платье малышка  с длинными тёмно—русыми волосами, придерживаемыми у лба белой же лентой, напоминала воплощение Алы Тейтолы, детской ипостаси богини.

— Спасибо, госпожа. Мама чувствует себя всё так же. У неё сегодня день рождения и я иду за подарком.

Девочка очаровательно улыбнулась и, поклонившись ещё раз, пошла дальше. Тётушка Барро с грустью смотрела ей вслед. За последние полтора года у постели Легойи, матери Тарии, побывали лучшие целители внутренней храмовой области Аллер и самые титулованные жрецы. Увы, ни тем, ни другим так и не удалось понять, что за загадочная болезнь обездвижила бывшую жрицу Алы.

Живи мать и дочь в какой-то другой области – им бы пришлось тяжело. Жизнь на колонизируемом материке Ретале не предоставляла возможностей для лишнего милосердия. Легойе уже выдали бы отвар цветов гледии, позволяющий быстро и безболезненно отправиться за Грань, а Тарию спешно отдали бы младшей женой кому—то из жрецов или отправили бы в школу, где готовили посланниц Храма. Но жизнь во внутренней храмовой области очень отличалась от жизни на остальном континенте. Во-первых, сюда доставляли множество товаров и добычи, приличная часть которых добровольно жертвовалась хозяевами на нужды Храма. Во-вторых, здесь всё было подчинено пяти ипостасям Алы: Тейтоле – девочке, Тейгере – невесте, Теймиале – матери, Хатейе – войне и Летейе – плодородию. И многим казалось, что болезнь Легойи – то ли благословение, то ли проклятие самой Алы. Поэтому мать и дочь получали небольшое содержание от Храма, тихо жили в своём маленьком домике и надеялись, что однажды свершится чудо.

Сегодня у Легойи был день рождения – ей исполнялось тридцать четыре года – и дочь решила купить матери не просто подарок, но талисман, который исцелил бы её. Обычный ребёнок отправился бы со своими накопленными за полгода карманными деньгами в храм Алы Теймиалы, но Тария почему-то захотела купить украшение. А лучшие украшения, по словам всех её знакомых женщин, продавались в лавке одноногого Абано. Именно туда девочка и поспешила сразу после того, как они с матерью позавтракали.

Ювелирная лавка Гореда Абано как всегда была погружена в полумрак. Ювелир, уже почти забывший о своей солдатской жизни, сидел за прилавком с книгой в руках. Сегодня он не ожидал наплыва покупателей в свою лавку и рассчитывал спокойно ознакомиться с новыми идеями обработки металлов, высказанными коллегией ювелиров. Абано ещё не знал, что в этот день произойдёт то, ради чего Храм на самом деле отказался от наследства бывшего хозяина этой лавочки. Когда дверь открылась, впуская внутрь немного нелюбимого мастером солнечного света, он инстинктивно прикрыл глаза рукой, а когда открыл их – не поверил собственным глазам. На пороге стояла и отчаянно трусила Тария, девочка, которую в Аллере знали все. Знали, уважали и любили, потому что ребёнок, в одиночку ухаживающий за тяжелобольной матерью без сомнения заслуживал и любви, и уважения, и посильной помощи.

Глава 2. Ихэро

Этот день обещал выдаться прекрасным. Нежное голубое небо и облака на нём, похожие на пирожки, разложенные по противню. Миниатюрная девушка, лежащая на палубе небольшого корабля, тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли о еде. Уже третий день двухмачтовое судно, украшенное фигурой керского орла, дрейфовало где-то неподалёку от пролива Веры, отделявшего Ретал от старого материка. Дул лёгкий свежий ветерок, которого хватило бы, чтобы наполнить паруса и погнать «Орла» навстречу новым приключениям. Но те рваные тряпки, которые висели на мачтах корабля, были не способны поймать и удержать ветер, а новые сшить было не из чего. И некому. Мечтающая о еде юная девушка была единственным живым существом на борту корабля, и жить ей оставалось недолго. Небольшая рана на плече опухла, плоть вокруг неё начала чернеть, появился тонкий аромат гнили, сопровождающий раны, оставленные оружием Иных. Впрочем, даже не будь девушка ранена, она всё равно была бы обречена. Не умея управлять кораблём, не ориентируясь в навигации и астрономии, она просто не смогла бы добраться до обитаемого берега Ретала. А приплыть на старый материк было бы равносильно очень мучительному самоубийству. Девушка знала, как обходятся Иные с попавшими к ним в руки роями.

Самым плохим в происходящем было то, что в находящемся между жизнью и смертью сознании шла битва, превосходящая по ожесточённости ту, что разыгралась на море три дня назад. Два голоса, один – женский и величественный, звучащий подобно боевой трубе, и второй – безумный, тихий, похожий на шелест увядшей и начавшей разлагаться осенней листвы. И каждый из них куда-то звал, что-то хотел, обещал милости и награды или грозил страшными карами. Девушка же не хотела ничего. Только смерти.

Поначалу прозванная на корабле Дичкой за опасливость и недоверчивость, она пришла в море, надеясь спрятаться от себя и, в первую очередь, того, что называли её предназначением. Тария, дочь Легойи, не верила ни в каких богов. А уж если они существовали, особенно Ала Хатейя, им не стоило попадаться ей на пути. Целых десть лет она жила словно во сне, постигая тайны истории и целительства, обучаясь бою на мечах, стрельбе из лука и храмовой борьбе без оружия. Девочка, а затем девушка, безропотно училась правилам поведения среди дикарей Кера, умению выживать на ледяных равнинах старого материка и в южных топях Ретала, укрощать самых диких и опасных зверей, очаровывать мужчин и женщин… Её наставницы старались передать ученице всё, что знали сами, что, по их мнению, могло понадобиться сосуду, полному божественных сил, для выполнения своей нелёгкой миссии. Тария училась, не спрашивая для чего, не ставя под сомнение слова наставниц.

Ада попыталась сохранить от Тарии секрет её необычной судьбы. Любую другую сироту уже отдали бы в храмовую школу, или посвятили Але, к тому же, в их первую встречу жрица сказала слишком многое и старалась не давать повода для новых вопросов. Но об исполнении пророчества узнали многие. А девочка, не таясь, носила чудесную брошку, украшенную никому не известными камнями. Секрет удавалось хранить целых десять лет. О своём предназначении Тария узнала случайно, услышав разговор двух жриц в саду, неподалёку от того места, где поливала роскошную клумбу. Спустя год, Тария задала свой первый и последний вопрос, дождавшись момента, когда все служительницы Хатейи соберутся на вечернюю трапезу. Она говорила громко, так, чтобы слышали все.

— Скажи, светлая Ада, если я должна стать воплощением милостивой, - последнее слово Тария произнесла так, словно это было отборное ругательство, - Алы Хатейи, то почему моя мать умерла у меня на глазах? Или боги на самом деле – лишь выдумка для глупцов и слабаков?

Не дожидаясь ответа, девушка ушла из обеденной залы и заперлась в своей комнате. Утром в конюшне недосчитались коня, на кухне – мешочка с вяленым мясом и нескольких дорожных хлебов, а в оружейной лука и меча. Птицу Богини, вопреки ожиданиям Ады, Тария тоже взяла с собой. Ей она напоминала о матери.

Сейчас, одиноко умирая от голода и яда на борту дрейфующего в открытом море корабля, Тария не жалела ни о чём.

Тххурмаас, отшельник и величайший волшебник племени Ихэро носился над волнами в образе гигантской белой птицы. Он был мастером трансформаций, и его искусство не ограничивалось превращением в уже существующих животных. Тххурмаас мог принять облик любого зверя или птицы, подкинутый его воображением. Чаще всего он превращался в морских птиц и часами летал над водой, благо на его звериные формы проклятие Ихэро не действовало. В этот день он с самого утра  летал над морем. Крылья уже начали уставать, и мудрец собрался повернуть к берегу, где его ждала уютная пещера и приготовленный внучкой вкусный ужин. Но в его планы вмешалась случайность – увидев на воде странную тень, Тххурмаас заинтересовался, что же её отбрасывает.  Изящный двухмачтовый корабль, чьи изодранные в клочья паруса свисали безжизненными тряпками, мерно покачивался на волнах. Волшебник, зрение человеческой оболочки которого было непоправимо испорчено годами изменений, не отказывал себе в удовольствии наделять птичьи тела действительно хорошим зрением. И сейчас он во всех подробностях видел разметавшиеся по палубе русые волосы, широко раскрытые карие глаза, чей взгляд был направлен куда-то далеко, изорванную мужскую одежду и болезненно бледную кожу, видимую в прорехах ткани. Девушка, бесспорно, умирала, к тому же принадлежала к роям, которых Ихэро ненавидели со всей страстью недолюбленного младшего ребёнка. Но мудрец потому и стал отшельником, что категорически не разделял некоторые убеждения своих соплеменников.

Огромная белая птица опустилась на палубу мёртвого корабля, схватила когтями Тарию, приближавшуюся всё ближе к миру духов, и, с видимым усилием взлетев, потащила свою добычу куда-то на север, к старому материку. Будь девушка в сознании, она попыталась бы вырваться или убить себя, лишь бы не попасть в руки Иных. Но сейчас ей казалось, что это очередная галлюцинация, или же её Ро освободилось и летит к Вечным судьям.