Ирина К. Дневник. Предназначение

Глава 1. Древние.

Я лежу на прохладной и мокрой траве, а заплаканное лицо обдувает тёплый ветер. Тело начало мёрзнуть, а конечности дрожать, но к моему удивлению в груди меня не отпускает лёгкое, едва ощутимое тепло. Я словно попала в рай: чистое голубое небо над головой, недалеко журчала вода в небольшой речужке, протекающей под каменным мостом, вдоль которого прогуливались высокие, светлые люди. На них были странные белые одежды, а на ногах сандалии. Весь берег был покрыт густым мхом и мягкой пушистой травой, в которую были погружены мои окровавленные ноги. Вода в реке начала постепенно приобретать розовый оттенок, что, несомненно, бросилось в глаза прохожим, благодаря этому они увидели меня.

Вокруг засуетились неизвестные мне люди, сквозь гул я слышала странную речь. Сознание почти отключилось, но в этот момент из груди начал струится яркий свет, что повергло в шок всех находящихся вокруг. Свет будто придавал мне сил, но не останавливал кровотечение. Кто-то взял меня на руки. Мы начали двигаться в неизвестном направлении. Незнакомая женщина, идущая рядом, оторвала кусок от своего светлого платья и аккуратно обмотала им кинжал, торчащий их моего живота, стараясь его не задеть, ведь именно он препятствовал сильной кровопотере.

Они постоянно переговаривались, о чем-то спрашивали меня, жестикулировали, но я не понимала ни слова. За все время странствий по вселенной, я впервые сталкиваюсь с языковым барьером и почему то в самый сложный для меня момент. Свет в груди начал постепенно тускнеть, пока окончательно не погас и я тут же отключилась.

Почему я всем приношу страдания? Дети страдают из-за моего отсутствия, Аиду и Адаму пришлось страдать из-за чувств ко мне, а Крису из-за потери своего брата. Вэл погиб, потому что остался защищать меня любой ценой и почему то именно ценой своей жизни?

В груди стало тесно, будто что-то мешает мне сделать вдох. Всем телом я ощущаю тёплую густую жидкость, окутывающую меня, словно одеяло. Я ещё жива?

Когда я открыла глаза, передо мной была плоская стеклянная поверхность, а жидкость окружающая меня была мутной, что мешало определить моё местоположение. Всё это очень напомнило мне гибернационную капсулу, но мы никогда не просыпалась в жидкости, да и ранение было настолько сильным, что капсулы ковчега не смогли бы залечить такое повреждение. Совершенно случайно я коснулась рукой своего живота и не ощутила кинжала, а от раны не осталось и следа. Где же я нахожусь, кто были те люди, которые так отчаянно помогли мне выжить?

Рука коснулась крышки капсулы, что привело к её разгерметизации, а всё что происходило со мной дальше, было мне знакомо. Кашель, тошнота, рвота.

Комната в которой я очутилась была небольшой, а каменные стены и высокие окна, украшенные фресками, напоминали наше средневековье. Если бы не капсула, одиноко занимающаяся весь центр помещения. Каменный пол, к моему удивлению, был довольно тёплый. Массивная деревянная дверь отделяла комнату от длинного коридора, вдоль которого располагалось множество идентичных дверей с такими же капсулами. Последнее, что я помню, это мужчина, несущий меня на руках и женщина, которая постоянно следила за моим состоянием. У людей в этом месте очень запоминающаяся внешность, то ли оттого, что все они носят платья, включая мужчин, то ли из-за их не привычного для меня высокого поста, под 2 метра. Куда бы я ни попала, всегда ощущаю себя коротышкой, со своими 173 см. Неужели прогресс в развитии всё же зависит от роста вида? Да ну!

Выдохнув, я постаралась очистить голову от всех мыслей, чтобы лучше настроиться на ситуацию, в которую попала. Возле двери я подобрала светлое платье, похожее на те, которые уже видела здесь, и вышла в пустой коридор. В его конце я уперлась в винтовую лестницу, а спустившись на первый этаж, услышала ту самую, незнакомую мне речь, доносящуюся из-за угла. Медленно я шла к источнику звука, оглядываясь, в надежде, что меня никто не поймает. Те мужчина и женщина говорили на этом же языке, вероятно именно они привели меня сюда, а если я ещё жива и полностью здорова, по своим ощущениям, значит, это место не должно нести опасности, иначе они бы просто бросили меня умирать на том берегу. Но это не значит, что не нужно осторожничать, в конце концов, я не знаю их целей, а они могут быть корыстными. И почему то меня не отпускает странное ощущение того, что на их решение как то повлиял свет, льющийся из моего солнечного сплетения.

За поворотом стояли два высоких человека. Женщина, блондинка, с ярко зелеными глазами, одетая в такой же защитный костюм, как мой, с теми же символами. Её вид устрашал и в то же время располагал к себе. И мужчина, брюнет, на вид чуть постарше, в длинной рясе цвета серебра и с длинными рукавами. На голове у него был странный золотой обруч, плотно прилегающий ко лбу, а на лице красовалась не большая, но довольно густая, чёрная борода.

Гелицио: Не бойся нас. Мы не враги тебе.

Сказал мужчина на Земном языке, не поворачиваясь в мою сторону. Они знают о моем присутствии, хотя даже не видели меня. Технологии слишком развиты, а я не закована в цепи, значит это не модификаторы. И, кажется, я начинаю постепенно понимать, куда кулон меня закинул.

Гелицио: Ты можешь выходить. Мы не причиним тебе вреда. Не для этого же мы спасали твою жизнь.

Медленным шагом я вышла из-за угла, стараясь не выдавать тревоги. Они повернули головы в мою сторону и синхронно улыбнулись, одаривая меня приветливым взглядом.

– Вы древние?

Гелицио: Да. Так нас тоже называют. Мы одна из древнейших рас во вселенной.

– Где Адам?

Этот вопрос их рассмешил, а я была абсолютно уверена в своем местоположении. Помимо того, что на их фоне я казалась маленькой беззащитной букашкой, так ещё и вопросы, которые я задавала, казались им глупыми и смешными.

Гелицио: Всё хорошо. Извини. Просто для нас с тобой Адам находится на разных уровнях влияния и это нормально. У Адама всегда много работы на краю мира, да и ему необходимо расширять границы нашей вселенной. Поэтому то, что мы с уверенность можем сказать – его здесь нет. Пока что, нет.

– Значит, ему все-таки удалось добраться до вас и получиться свое тело обратно? Но если он не здесь, то где?

Они заметили явное разочарование и печаль, проецирующуюся на моем лице. Ведь я надеялась, что кулон приведёт меня прямо к нему.

Гелицио: Не печалься. Ты увидишь его, если ты и вправду та, о ком мы думаем. Кстати, как нехорошо с моей стороны. Это Виктория, она главный человек на этой планете, отвечающий за безопасность.

Виктория: А это Гелицио. Наш покровитель, тот, кто направляет, защищает.

– Ваш король?

Гелицио: Нееет. Не называй меня таким напыщенным словом. Я лишь координирую всё на этой планете. Скажи мне, пожалуйста, люди, которые принесли тебя сюда, утверждали, что твоё тело источало яркий свет, который поддерживал в тебе жизнь. У нас нет основания не доверять своим людям, но хотелось бы узнать от тебя лично. Правда ли это и откуда у тебя эта энергия?

– Да. Это правда. Иногда бывает, что моё тело источает свет, но это происходит, в основном, в моменты радости или яркого эмоционально-положительного всплеска. Я не предполагала, что он появится именно в такой момент. Я не могу контролировать энергию Адама, всё происходит само собой.

Виктория: Значит это она, та, о которой говорил Адам? Он знал, что она придёт, но не предполагал, что будет на волоске от смерти.

Гелицио: Если ты не против, у меня к тебе просьба, но в твоей власти согласиться или отказаться. Предупрежу сразу, никакого вреда мы тебе не причиним, вся процедура безболезненна. Да и Адам не простит, если мы хотя бы обидим тебя. Нам очень хотелось бы просканировать тебя, твоё тело и душу. Заодно проверим твоё физическое состояние и жизненные показатели, убедимся, что твоему здоровью ничто не угрожает. Виктория сделает всё быстро, а результаты ты обязательно узнаешь вместе с нами. Мы не вправе утаивать их от тебя, это же твоё тело, как и дух.

Так как я уже знакома с данной процедурой, то убедительно кивнула головой, после чего мы направились в сторону выхода из комнаты. Если Адам знаком с ними, доверяет им, значит и мне стоит. Не просто же так кулон принёс меня именно сюда.

Мы вышли из здания и попали на небольшой задний двор, украшенный цветами, плодовыми деревьями и каменным лавками. Быстро, миновав его, вы зашли в соседний корпус, помещение со знакомым мне содержимым. Стеклянный потолок, сквозь который было видно чистое и голубое небо, украшал крышу здания, а в центре располагался большой купол, схожий с тем, в котором меня объединяли с Адамом. Много сенсорных экранов, приборов, висящих прямо под потолком, и что-то похожее на компьютер, соединённый с небольшой, обособленной, прозрачной камерой. На стенах этой камеры отражались какие-то параметры, символы и знаки, которые я не в силах прочитать, но определённо, что-то знакомое я уже видела в библиотеке ковчега. В помещении находилось несколько человек, помимо нас троих, только что вошедших. Все они слегка склонили головы в знак приветствия, заметив моих сопровождающих. Похоже эти двое очень уважаемые здесь люди.

Виктория: Тебе нужно встать в эту камеру всего на пару минут.

– Всего лишь?

Я зашла за стекло и, находившись там, не почувствовала ничего. Странно. Они действительно сканируют меня?

– Вы уже начали сканировать?

Гелицио: Уже закончили.

– Что, даже кровь у меня не возьмёте?

Гелицио мило и иронично улыбнулся в ответ на мой, очевидно, странный для них вопрос. От него веяло добротой и спокойствием. Оказалось, им совсем не нужна моя кровь и любая из других биологических жидкостей. Исследование происходит не инвазивным методом, более гуманным и прогрессивным, нежели у модификаторов, с которыми мне пришлось столкнуться. Я вышла из камеры, но моё внимание постоянно притягивал к себе купол. Пытаясь что-то в нем рассмотреть. я подошла к его стенке, обошла вокруг, но ничего не обнаружила. Обычный пустой купол, что меня к нему так тянет?

Мои новые знакомые переглянулись и, судя по всему, подумали о чём-то одном. Они тихо прошептали что-то одному из исследователей, изучающих мои показатели, и тот включил проекцию, вероятно из прошлого. То, что происходило здесь когда-то и хранилось в их базе данных. Высокий и фигуристый человек стоял ко мне спиной и говорил на языке древних с кем-то, кто находился за пределами купола. Я не могла понять ни слова, но этот силуэт мне удивительно знаком. В попытках поймать его лицо, взгляд, я ходила вдоль прозрачной стены, но он как назло двигался в обратном от меня направлении. Я хочу увидеть его! Сердце застучало так сильно, что, кажется, я ощущаю пульс в каждой артерии и вене своего тела, в животе запорхали бабочки, кожа покрылись мурашками, отдавая лёгкой приятной дрожью и покалыванием в пальцах. Это так не похоже на голограмму, будто он, стоит там, живой!

Я остановилась на месте. От сильного сердцебиения участилось и дыхание. Именно в этот момент, он повернулся в мою сторону и я, наконец, убедилась в том, что это действительно он. Такой, каким я видела его в своём сне. Его взгляд направлен мне в глаза, а на лице засияла приятная улыбка. Медленно он подошёл к стене и остановился в полу метре от меня. Нас разделяет толстое стекло, если бы не одно «но», он всего лишь проекция прошлого. Его черты лица, тело, фигура, даже тот самый запах озона, ощущается в воздухе. Как такое возможно? Его рука коснулась стекла и я почувствовала тепло, такое знакомое и дорогое мне, но теперь оно не грело меня изнутри, а будто окутывало повсюду.

Он резко обернулся, кто-то отвлек его, отошёл в центр купола и, раскинув руки в стороны, моментально оказался в костюме древних. Через плечо он в очередной раз бросил свой взгляд в мою сторону и исчез.

Взволнованная и слегка растерянная, я посмотрела на Викторию с Гелицио, а они, в свою очередь, стояли безумно довольны произошедшим. Несомненно, они единственные, кто понимал, что произошло, так как я была в абсолютном замешательстве.

Гелицио: Это удивительно, невероятно, и просто восхитительно! Адаму, наконец, доступны людские чувства. Ха!

Виктория: Зато как он от них все время бежал! А я его предупреждала, они когда-то ворвутся в его сердце, бесцеремонно и займут там все свободное место!

Аккуратно, они по очереди обняли меня, эти объятья были полны теплоты и нежности. Я оказалась почётным гостем на их планете, как без сомнения и кто-либо другой, но моя особая связь с Адамом, похоже, придавали мне большую значимость.

Гелицио: Он наш защитник, наставник, учитель, наш отец, наш творец. Всё, что есть у нас, достигнуто благодаря ему: технологии, эта планета, наши знания, наши жизни и если ты дорога для Адама, значит ты дорога и нам. Здесь тебе везде будут рады. Здесь всё в открытом доступе, ну а если появятся какие-то вопросы, то можешь напрямую обращаться ко мне или Виктории. Мы с удовольствием поможем тебе.

В процессе диалога мы двигались в сторону входной двери. На улице светило яркое солнце, на небе не было ни единого облачка, и даже сам воздух ощущался горячим и сухим. Все улицы были накрыты странной матерей, которая охлаждала находящееся под ней пространство, а со стороны это все напоминало старый уличный рынок, только без торговцев. Мы вышли на небольшую площадь, в центре людной улицы. Все проходящие мимо люди приклоняли головы перед Гелицио, но никто даже не обращал внимания на меня, будто появление маленького человека в их обществе в порядке нормы. В этом есть свои плюсы, никто не рассматривал меня, как выставочный экспонат, не оборачивались и не показывали пальцем. В общем, не вели себя так, как делают люди на планете Земля, при виде кого-то не похожего на остальных.

Гелицио: На северной улице твой дом, там ты можешь жить столько, сколько посчитаешь нужным. Виктория проводит тебя. Дальше, вверх по этой же улице, возле фонтана, живу я со своей семьёй. Там двери для тебя всегда открыты. Мы будем рады принять такого гостя сегодня у себя на обеде. Если захочешь, конечно, я не настаиваю. Всё таки мы ещё достаточно чужие для тебя и для адаптации нужно будет какое-то определённое время. Это нормально. Как мы можем называть тебя?

– Блин. Как неудобно получилось. Я Зои. Совсем забыла представиться.

Гелицио: О. Не беспокойся. Это пустяки. Твоё право вообще не сообщать нам своего имени. Наша обязанность уважительно относиться к твоему выбору и ценить твоё доверие к нам.

Виктория: Идём? Проведу тебе заодно небольшую экскурсию, по дороге до дома.

Улочки были не сильно широкие, а порой довольно узкие. По обе стороны стояли двух этажные домики белого цвета, а дорога была выложена светлым камнем. И только в этот момент я поняла, что иду полностью босая, но я хотя бы такая не одна. Дорожки были настолько чистыми, что часть местных тоже отказывались от сандалий и ходили босиком. Хотя чистыми тут нельзя назвать только лишь дорожки. Сами дома, улицы, одежды, все выглядело чрезвычайно безупречно. В воздухе витали масса запахов: сладкая выпечка, мята, барбарис, лаванда. Словно каждая улочка пахнет по-своему. Мимо пробегали маленькие дети, они игрались, веселились. Совершенно спокойно себя чувствовали и животные в этом городе, летали попугаи пестрого окраса и бабочки. Всё слишком похоже на рай. Как они живут в такой идиллии? Это же утопия, чистой воды.

– Неужели у вас нет людей, которые против всего этого идеализма?

Виктория: Мне не очень понятен вопрос, так как я не считаю жизнь в Городе идеальной, ведь все мы по отдельности не идеальны. Просто стараемся придерживаться определённых правил во благо сохранения мира, порядка и друг друга. Можно сказать, в наших венах течёт самоотверженность, ну или можешь назвать нас патологическими альтруистами. Разве это плохо? Каждому из нас хочется, чтобы окружающие уважительно относились к нам и ценили то, что было нажито ценой жизнью наших предков, поэтому мы начинаем в первую очередь с себя. Поддерживаем чистоту вокруг себя и внутри себя, стараемся быть понимающими и вежливыми, а в ответ на это получаем то же самое. В этом прелесть.

– Как замкнутый круг. Неужели нет бунтарей или тех, кто не разделяет ваши взгляды на такой порядок жизни?

Виктория: Бывали такие. Для выплеска негатива или проявления инициативности есть масса работы. Кого-то отправляли на оборону планеты, кого-то в опасные галактики, для добычи ресурсов. После таких приключений, зачастую они меняли свое мнение относительно режима, а если со временем снова накапливался негатив, то они уже сами шли, ради собственной разрядки, в исследовательские экспедиции. Это, как выпуск пара или своеобразная психологическая терапия, но кто-то назовёт это воспитанием или ссылкой. Бывали и такие, кто ещё больше накапливал гнев, после таких процедур, считали это не справедливым, что мы не вправе заставлять их уважительно относиться к окружающим, в таком случае мы просто сажали их на домашний арест. Не нравится приторное общество, не контактируй с ним. Но это до того, как нам пришлось сменить место жительства ради выживания нашей расы. Сейчас всё иначе. На сегодня главная цель выжить и мало кого интересует справедливость между друг другом, все хотят справедливости по отношению к нашей, теперь, не многочисленной расе.

– А что насчёт разделения по классам? У вас нет бедных и богатых?

Виктория: Нет. У нас нет денег таких, какие тебе известны. Всё немного иначе. Да, когда то и наша раса была на вашем уровне развития. Мы имели деньги, кто то власть, строили тюрьмы и устраивали казни, но со временем пришло понимание, что многое из этого всего бессмысленно и навязано нам. Мы же не глупцы чтобы собственноручно подчинить себя какому-то куску бумаги. Когда появился грамотный предводитель, готовый на такие изменения и заинтересованный в нашем развитии, мы перешагнули этап обесценивания, посчитав, что всё, что мы имеем, производим, добываем, а тем более наше здоровье не заслуживает иметь ценник. Всё бесценно! Сейчас работа это не способ получения прибыли, поэтому оплата труда у всех одинаковая и я бы сказала больше формальная. Различия лишь в наличии помощников. Если работа лёгкая и один человек способен её выполнить, то она относится к индивидуальному труду, а если работа имеет трудности, с которыми один человек не в силах ставиться, то ему определяют помощника и обязанности делятся пополам. Система довольно сложная, да и многие нюансы я не смогу тебе пояснить. Ты поживёшь здесь и многое поймёшь, без моих лекций. Кстати мы уже пришли. Вот он – твой дом.

Мы остановились возле дома, ничем не отличающимся от других, рядом стоящих. Белые стены, деревянная входная дверь и небольшое крыльцо, украшенное малиново-фиолетовыми цветами, растущими в красивых глиняных горшках. Через большое овальное окно возле двери можно было разглядеть гостиную-кухню и лестницу, ведущую на второй этаж.

– У меня так много вопросов, даже не знаю, у кого я могу получить ответы на них.

Виктория: Ну, если они не на тему экономики или политики, то я, пожалуй, смогу на какие то ответить. Если хочешь, можем прогуляться ещё. Я покажу тебе одно из любимых мест Адама, где он часто проводил время в одиночестве, что то обдумывал, медитировал.

Эта идея показалась мне не плохой. Виктория очень приятная собеседница, которая не пытается что-то утаить от меня, не смотря на её довольно грозный вид. Да и с её помощью я смогу узнать что-то об их расе, планете и Адаме в том числе. Поэтому с удовольствием согласилась, и мы отправились дальше по улице в сторону выхода на периферию.

Виктория: Так что ты хочешь узнать?

– Как давно вы с ним знакомы?

Виктория: С Адамом? Очень давно. Его знали ещё наши далёкие предки, учитывая, что мне, по вашим Земным меркам, больше 3 тысяч лет. Он помогал нам в период становления нашей расы, в достижении успехов и результатов, которые мы сейчас имеем. На фоне этого Адам и Гелицио довольно сильно сдружились. Поэтому узнав о смерти телесной оболочки вселенной, мы почти погрузились в траур и жили лишь надеждой, что Адам найдёт к нам дорогу, а мы сможем ему помочь. Кстати, это он тебе рассказал о возможности его материализации?

– Он упоминал лишь вскользь. Во время очередной встречи с модификаторами, один из них рассказал мне, что только у древних есть ДНК Адама, а значит, только они способны воссоздать его телесную оболочку.

Виктория: Надо же, какой сговорчивый модификатор. Не встречала таких! С чего бы ему посвящать тебя в такие подробности?

– Я тоже была не меньше тебя удивлена. На самом деле этот человек не раз спасал меня или пытался хоть что-то для этого сделать. Именно он помог мне с уничтожением испепелителя – той машины, с помощью которой они и уничтожили тело Адама. Думаю даже в их расе не всё потеряно, ведь он утверждал, что подчинение вселенной и попытки взять над ней власть – самая большая их ошибка и им придётся жестоко за неё расплачиваться.

Виктория: Значит, эти устройства уничтожены? Ты это сделала? Все будут безумно рады этой новости, даже больше чем я! А по поводу модификаторов, они очень коварны и хитры, тебе не стоит быть такой наивной и добродушной по отношению к ним, чтобы потом слишком сильно не разочаровываться.

– Думаю, я не ошибаюсь насчёт одного из них. Во всяком случае, я не хочу думать иначе.

Мы уже пересекли границу населённой части Города и шли по дорожке вдоль широких полей, засаженных злаками, отдалённо похожих на пшеницу.

– Что было там, в куполе, когда Адам увидел меня и как такое вообще возможно? – с особым удивлением произнесла я, ощущая себя немного глупой и растерянной. Сколько бы мне не приходилось сталкиваться с инопланетными технологиями, энергией и нечеловеческими способностями, я все ещё не перестаю удивляться и из раза раз напоминать самой себе, что сны давно стали реальностью и стоит ждать ну совсем чего угодно.

Виктория: Купол – уникальная разработка наших предков. В нем можно концентрировать огромное количество космической энергии, без вреда для окружающих. Но, как оказалось, в недобросовестных руках это не только полезное изобретение, но и безумно опасное, способное привести к гибели весь мир, оружие. Для создания тела нужно не только ДНК, как ты уже упомянула ранее, но и энергия вселенной. Чистая и в большом объёме. И время конечно. Нужно большое количество времени. Само создание материи довольно длительный процесс и болезненный для не материальной души. Ещё стоит учитывать, что Адам без тела не способен производить достаточное количество энергии, нам пришлось задействовать почти все свои ресурсы и лишить энергии весь Город, оставив маленькую долю на оборонительный, блокирующий сигналы, щит.

– Неужели можно материализовать любое тело? Это считай, бесконечная жизнь!

Виктория: Всё не так просто. Душа это сгусток энергии и у каждого живого существа он уникален. Как ДНК состоит из нуклеотидов, так и душа состоит из энергетических связей, только для их исследования нужен особенный микроскоп. Поэтому душа каждого живого человека неповторима. В отличие от телесного ДНК, душа не разрушается во время смерти, а имеет два дальнейших пути, каждый из которых зависит от силы энергетических связей. Если дух силен, то он имеет возможность направить себя в новую жизнь – эмбрион, и стать животным или человеком, всё опять же зависит от силы души. Если дух слаб и юн, то после смерти телесной оболочки он возвращается к создателю, в общий энергетический поток. Так вот, чтобы в куполе создать тело дух должен быть настолько силен, чтобы выдержать муки материализации и аккумулировать энергию в одной точке. Образно: наши души мы не видим, а душу Адама видим, это всё из-за разницы энергии. На это способен лишь Адам, для него и была создана установка.

– А как же память и воспоминания? Мне не встречались люди, которые помнили бы свои прошлые жизни.

Виктория: Таких нет или во всей вселенной их можно по пальцам пересчитать. За память отвечает мозг, а он умирает вместе с телом. Душа же хранит лишь чувства, ощущения. Иногда, какие-то места, музыка или слова, могут цеплять струны души, отголоски прошлого, но человек с трудом сможет отличить их от обычного чувства сентиментальности, дежавю, дежа сенти и ложной памяти. Я передам тебе несколько научных трудов, написанных одним учёным, до геноцида, там очень много информации о душах и их связей с телом. Думаю, тебе будет интересно их почитать, учитывая вопросы, которыми заинтересована. А теперь, следующий вопрос!

– Все ваши разработки модификаторы присвоили себе? В таком же куполе нас с Адамом объединили, значит, они могут использовать его ещё в каких то ужасных целях.

Виктория: Да и не только наши. Они уничтожили почти все расы древних, забирая знания, опыт, исследования, результаты тысячелетних работ и трудов, книги, сооружения, технологии, и их не интересовали жизни существ, населяющих эти планеты, лишь то, что поможет им подняться по эволюционной лестнице как можно выше, без временных затрат. Жаль они так и не поняли, что у всего есть конец, даже у этой самой лестницы. И если бегом по ней подняться, то врезавшись в потолок, придётся долго и болезненно падать до самого дна, а после начинать подъем с первой ступени, если после такого падения вообще удастся выжить.

Миновав поле, перед нами открылся вид на густой лес, состоящий из удивительных деревьев, покрытых цветами и плодами, не встречавшихся мне ранее. Постепенно под ногами начал ощущаться песок, а плодовые деревья сменились на раскидистые пальмы. Такое разнообразие растительного мира в пределах пары десятков километров удивляло и завораживало. На Земле, вероятно, такого не встретить.

Воздух становился более влажным и слегка солоноватым, похоже, мы приближаемся к какому-то водоёму и судя по знакомому запаху – это море или океан.

Виктория: Вообще, когда мы увидели душу Адама в куполе, то были настолько рады и безумно счастливы. Вместе с его возвращением мир заиграл другими красками. Словно ещё не всё потеряно и у нас всех есть шанс. Вечером, один из наших профессоров просто зашёл в исследовательский центр забрать забытый плащ, так как на улице шёл проливной дождь. По его сигналу мы все быстро собрались и в эту же ночь начали процесс материализации. Адам и сам подгонял нас, мы видели его беспокойство и ощущали его постоянную спешку. Теперь-то понятно к чему всё это.

– Но как он мог увидеть меня тогда, в капсуле? Ведь меня там на самом деле не было.

Виктория: Адам удивительный и особенный человек. Он не только источник вселенской энергии, но и времени, настоящего и будущего. Он создаёт галактики, планеты, дающие жизнь. Даёт нам возможность, а как мы ей распорядимся, решать уже нам. Но зачастую, он не использует все свои ресурсы, так как это может быть фатально для всех, в том числе и для него. Есть определённое состояние, в котором он способен ощутить вокруг себя будущее, а иногда и прикоснуться к точке пересечения времени. Учитывая вашу связь, не удивительно, что он почувствовал твоё присутствие здесь. Тем более в тот момент он источал массу энергии на генерацию биологической материи. Каждое его слово о тебе, воспоминание, заставляли нашу технику сходить с ума, а сканеры и экраны отказывались работать нормально. Никогда мы не видели такую реакцию с его стороны на обычного человека, ведь он всегда придерживался нейтралитета.

– Да и не привязываться к людям. Знаю.

И почему я ощущаю себя виноватой? Будто отняла самое дороге, что у них было. Но посмотрев на меня, Виктория улыбнулась, взглядом пытаясь успокоить, избавиться от этого странного чувства. Блуждая в лабиринте мыслей, я не заметила, как мои ноги оказались полностью погружены в тёплый и нежный песок, а в паре метров от нас раскинулся величественный океан. Белоснежный пляж был удивительно знакомым, а где то недалеко виднелись, отесанные тысячелетиями водой, скалы. Вода была тёплая, как парное молоко и прозрачная как стекло.

Виктория: Многие женщины будут тебе завидовать, но не воспринимай их слова в серьез, а просто наслаждайся тем, что имеешь сейчас, наслаждайся им. Адам прекрасный человек и я безумно рада, что он познал чувство любви, оно откроет для него новые границы самого себя.

Всё её слова отзывались далёким эхом, а в голове крепко сидит одна мысль, не дающая мне покоя – я знаю этот пляж, эту воду, этот песок. Именно он касался моей спины, а вода омывала мои ноги. Сон неожиданно превратился в реальность, только его здесь не было.

Виктория: Ау. Ты меня слушаешь? Задумчивая такая.

– А. Прости. Место такое красивое. Не удивительно, что оно так понравилось Адаму.

Почти весь день мы просидели с Викторией на берегу, поедая фрукты, наслаждаясь видом и разговорами. Удивительная всё-таки планета и люди населяющие её. Жаль, нет возможности показать это всё Кире и ребятам. Интересно, как они там, ушли ли корабли модификаторов с орбиты, живы ли они? Надеюсь, я увижу их ещё.

Обратная дорога оказалась быстрее и будто короче. Виктория проводила меня до двери, а сама ушла к себе.

Виктория: Завтра ждём тебя в исследовательском центре. Тебя встретить или ты сама доберёшься?

– Справлюсь сама.

Свет автоматически включился и в глаза бросился большой обеденный стол, на котором лежал контейнер с запиской. Это Гелицио! Не дождавшись нас на обед, он прислал мне на дом еды, чтобы я не осталась без ужина.

« Похоже, Виктория отняла все твоё свободное время? Удивительно, как такая болтушка заняла пост руководителя безопасности? Всё потому что она хороший человек и замечательный стратег. Я передал тебе немного еды с нашего обеденного стола, надеюсь, тебе понравится то, что мы кушаем. Выспись хорошенько. Встретимся завтра. Мы бесконечно рады такому гостю, как ты»

Гелицио.

Они такие искренние и милые, но в то же время серьёзные и ответственные. У них даже нашёлся отдельный дом для меня, хотя я могла бы обойтись одной комнатой.

Дом был небольшой, но безумно милый и уютный. Многие полки и столы украшены странными фигурками, изображающие космос, галактики и солнечные системы. На первом этаже находилось много книжных шкафов, доверху заполненных разнообразными книгами и рукописями. Часть книг лежали на обеденном столе и лестнице, похоже совсем недавно их кто-то перечитывал. Переплёт у многих был очень похож на книги с ковчега.

У входа стояла пара обуви большого размера и висел длинный плащ белого цвета. Всё говорило о том, что здесь кто-то жил, а может и живёт сейчас. Надеюсь лишь, что я не помешаю этому человеку, ведь меньше всего мне бы хотелось ставить этих добрых людей в неудобное положение. Яркое солнце, изнуряющая жара разморили, прибавив усталости, и без того накопленной за время нашей длительной прогулки. Когда Адам был со мной, я так привыкла к вечерним разговорам, мне так не хватало их на Ман, так же не хватает и здесь.

Слишком много всего произошло со мной за последние годы. Жизнь на Земле уже постепенно начинает забываться, а воспоминания вытесняются новыми, более свежими. Но я все ещё не теряю надежду вернуться в свой родной дом и не потеряю никогда, ведь, сколько бы я не отсутствовала, знаю наверняка, там меня ждут мои дети.

Каждый раз, оставаясь наедине с ночным небом, я была убеждена, что где-то там есть живые существа, такие же, как мы, может лучше или хуже, но однозначно есть. Всегда ждала этому подтверждение, но не подозревала, какие трудности мне придётся пережить, чтобы самой убедиться в истинности своих догадок. Теперь я знаю наверняка, Адам не зря оберегает такие планеты как Земля от контактов с другими цивилизация и планетами. Наше становление на уровне вселенной ещё только началось и неизвестно, по какому пути оно пойдёт. Мы не готовы к контактам с другими. Стоит, для начала, наладить контакт друг с другом, на своей одной и родной, для каждого из нас, планете. Возможно мы такие гордые и безответственные, отчасти инфантильные ко всему окружающему нас, друг к другу, потому что не сталкивались с чем-то более глобальным? Мы живём в своём маленьком мире, создавая сами себе проблемы, не осознавая насколько это всё ничтожно и бессмысленно в сравнении с тем, что скрыто от наших глаз.

В сравнении с тем, где мне пришлось побывать и с кем познакомиться, обычных Землян можно сравнить с маленькими детьми, которые играют в небольшой песочнице и отказываются делиться игрушками. Напротив, отбираем их у слабых, не способных дать отпор, показывая, тем самым, свое превосходство. Но одной песочницей детская площадка не ограничена, вокруг масса более интересных снарядов и каруселей, и в тоже время опасных.

Философские мысли кружили в голове хоровод, ещё пара секунд и мозг отключился. Слишком большая мыслительная нагрузка запустила процесс перезагрузки.

Я проснулась среди ночи от лёгкого сквозняка, который нежно обдувал мои ноги. Все окна в доме были закрыты, а прохладный воздух тянулся откуда-то с первого этажа. Спустившись по лестнице на несколько ступеней вниз, я мельком осмотрела окна, которые оказались закрыты и бросила взгляд на входную дверь. Похоже, именно из-за неё в доме немного зябко. Чтобы убедиться в безопасности, я открыла её немного больше, достаточно чтобы рассмотреть округу, но не обнаружила улицы. Передо мной открылся вид того самого ночного пляжа, освещённого сиянием далёких, но удивительно ярких звёзд. Как такое может быть? Неужели я все ещё сплю?

Возле воды стоял знакомый мне силуэт, повернутый ко мне спиной, при виде которого колени начали подкашиваться, от переполняющей меня радости. Видеть его снова очень неожиданно и безумно приятно и я вот вот готова броситься к нему. Будто почувствовав моё намерение, он обернулся. Это был Адам! Его глаза, которые невозможно забыть, смотрели прямо на меня, а губы, манящие и разжигающие желание их поцеловать, растворились в миловидной улыбке. На нем был костюм древних, в котором я видела его в куполе, покрытый все теми же символами, горящими белым светом под огнями ночного неба.

Адам: Здравствуй, Зои.

Голос звучал нежно, но в то же время мужественно, лаская мой слух, опьяняя и возвращая в воспоминания о том времени, когда он был ещё бестелесным духом, живущим в моем теле.

Адам: Наверняка у тебя накопилось ко мне много вопросов…

Я подошла к нему почти вплотную, так, что его дыхание касалось моих волос.

– Всего один. Это сон или ты и в самом деле стоишь сейчас прямо передо мной? Живой, реальный, осязаемый.

Его рука едва коснулась моей щеки, но уже тогда эти прикосновения казались слишком настоящими, отчего хотелось ещё больше услышать ответ на заданный вопрос.

Адам: Прости, жизнь моя, но в данный момент я не могу быть рядом с тобой. Ты знаешь, что моя обязанность состоит не только в формировании галактик и расширении вселенной, но и охране границы. Я должен оберегать ее от нападок по обе стороны, ради всех живущих по эту сторону. Помимо всего, приходится исправлять последствия своего длительного отсутствия, ведь многие уже успели воспользоваться этим и нагородить кучу ошибок. Осталось ждать совсем немного. Мне безумно тяжело быть вдали от тебя. Обещаю, ещё чуть чуть и мы будем вместе, рядом, а я наконец смогу прикоснуться к тебе по настоящему.

Это все так похоже на реальность, есть лишь одно существенное отличие: реальность не заканчивается одномоментно, как сон, не считая мгновенную смерть. Большим пальцем правой руки он провел по моим губам, слегка приподняв подбородок остальными, после чего на губах ещё долго сохранялись чувство лёгкого и приятного покалывания.

Адам: Я никогда не мог представить, что полюблю кого-то, но чтобы ещё и так сильно. Оказывается колоссально тяжело, так безумно хотеть быть рядом с тобой, касаться тебя, целовать, но не иметь для этого возможности. А те усилия, которые я когда-либо прикладывал, чтобы уберечь окружающих от своей, отчасти, опасной энергии, кажутся пустяком.

Моё терпение окончательно лопнуло и я зарылась лицом в его грудь. Он оказался таким же высоким, как и все, кто мне встречался ранее, отчего рядом с ним чувствовала себя дюймовочкой. Руками я крепко обхватила его за талию и прижала к себе, а он в это время вдыхал запах моих волос, гладя и целуя меня в макушку.

– Я так испугалась, тогда, на ковчеге. Мне было больно, ведь я всерьёз подумала, что ты ушёл, оставив меня одну и даже не попрощавшись! Я настолько хотела избавиться от страха, что даже неосознанно запрограммировала гибернационную капсулу стереть всё хорошее, что нас связывало.

Адам: Зои, я никогда бы не бросил тебя по своей воле. Никогда! Я бы защитил тебя от любого, убил бы любого ради тебя и твоей безопасности, что бы мне это не стоило, но…

Повисла тишина. Адама очевидно беспокоило то, что произошло на ковчеге и эта тревога отражалась в его глазах. Меньше всего мне хочется видеть его грустным и расстроенным сейчас, потому стоит сменить тему, в надежде снова вернуть на его прекрасном лице ту самую милую улыбку, встретившую меня.

– Почему тогда, во сне, ты не сказал мне кто ты на самом деле? Ты вообще не произнёс ни слова, хотя ситуация была, можно сказать, щепетильной.

Адам: Я старался не травмировать тебя, ведь осознание того, что внутри тебя живёт дух, который оказывается ещё и в тебя безумно влюблен и с которым ты занималась сексом во сне, может навредить и без того хрупкой психике. И как бы тебе не хотелось казаться сильной и смелой, ты всего лишь Землянин. Мой Землянин!

Я в очередной раз прильнула к нему, вкладывая в эти объятья всю свою силу и любовь к нему. Мне не хотелось отпускать его ни на секунду, ведь для меня его душа стала чем то родным и необходимым за все то время, проведённое с ним в одном теле. Кажется, если сейчас я отпущу его, то он исчезнет навсегда или я снова потеряю его. Он словно ощущал мой страх и потому так же прижимал меня в себе.

Адам: Ты моё сердце, моя душа, моё все! Ты самая большая моя драгоценность, за всё время моего существования, самое большое достижение, самое большое открытие. Ты всё, что у меня есть и может быть в любом будущем, всё, что мне нужно. Не бойся Зои! Впредь никто не посмеет причинить тебе боль, навредить тебе. Обещаю, ты не успеешь соскучиться, после этого сна, как я уже буду стоять рядом с тобой, и уже эта встреча не закончится с появлением первых утренних лучей света в твоей комнате. А сейчас мне нужно уходить.

Он поцеловал меня в щеку, потом в кончик носа.

Адам: Впереди только мы.

Его пронзительный взгляд прямо мне в глаза, заставил колени дрожать. Губы медленно приблизились к моим и слились в сладком поцелуе, наполненным влечением и лаской.

Как обычно я встала с первыми лучами солнца, бесцеремонно заглядывающими прямо в окно гостиной. Сон был крепким и беспробудным, а моё лицо настойчиво украшала широкая улыбка, от которой не так-то легко избавиться. Он снова пришёл ко мне во сне, а это значит, что он совсем близко, и я осознала, что не хотела отпускать его, не хотела просыпаться, чтобы вновь не потерять его. Потерев глаза, я поняла, что даже не добралась до второго этажа и уснула прямо на диване. Потянувшись, периферическим зрением я заметила свёрток, лежавший возле двери. Кто-то приходил и принёс посылку, но будить не стал. Машинально я посмотрела на запястье, но часов на руке не оказалось. Они остались на Ман.

Пакетик был обернул атласной лентой, но не имел записки, поэтому сложно было понять от кого подарок. Внутри лежала какая-то местная одежда, женские сандалии и странные стельки. Зачем они нужны, в сандалии что-ли обувать? Странно. Покрутив их в руке, я решила оставить их возле двери, рядом с остальной обувью. Плотный плащ я так же повесила возле, уже висевшего здесь, а платье взяла с собой и отправилась в душ. Ванная комната была на втором этаже, а вход в неё находился прямо в спальне.

Платье оказалось очень лёгким, хлопковым и чуть ниже колен, хотя все, кого я здесь встречала, ходили в длинных балахонах, за исключением Виктории. Честно сказать, её внешний вид мне импонирует больше, ну и против платья я тоже ничего не имею.

Наконец чистая, бодрая и одетая я была готова отправиться в центр. Но погода довольно быстро испортилась, налетели тёмные облака, влил сильный дождь.

Странные все-таки стельки. Они даже не моего размера. Без задней мысли я приложила одну из них к стопе и ногу постепенно начал покрывать белый материал, похожий на искусственную кожу. Добравшись до колена, процесс остановился. Всё это мне давно и хорошо знакомо.

Длинный плащ с глубоким капюшоном полностью закрывал тело до самых пяток, защищая от дождя и холода. Улицы были абсолютно пусты. Недолго блуждая, я добралась до центральной площади. В прошлый раз мне не удалось рассмотреть исследовательский центр поближе, находясь в растерянности и шоке от происходящего, поэтому я позволила себе сделать это сейчас.

Сам центр оказался лишь частью большого комплекса и представлял из себя куполообразное здание с одним помещением внутри. С западной и восточной стороны от него, с помощью воздушных переходов, пристыкованы ещё два более обычных на вид здания. Вероятно, в западном крыле находятся те самые гибернационные камеры, в одной из которых какое-то время находилась я, а восточное крыло мне пока посетить не удалось.

Внутри меня уже ждали Виктория и Гелицио, а в помещении работали порядка восьми человек. Виктория беседовала о чем-то с исследователями и обсуждала параметры, изображённые на воздушных мониторах.

Гелицио первым заметил моё появление и медленным шагом направился в мою сторону.

Гелицио: Здравствуй Зои. Как спалось?

– Здравствуй. Хорошо. Я вчера так устала, что не смогла добраться до постели, уснула прямо в гостиной.

Гелицио: Быстро разобралась с сапожками?

– Первоначальный вид, конечно, смутил, но уже встречавшись с вашими костюмами ранее, я не удивлена таким сюрпризам.

Гелицио: На самом деле они не выглядят как след от ноги, мы используем их как обычный накидной браслет, но прислав его в исходном виде, ты бы точно не поняла, куда его одевать и пришла бы в перчатках на руках и в сандалиях на ногах. В такой проливной дождь. Прости, а где ты встречала наши костюмы?

– На ковчеге остался один костюм. Адам каким-то образом соединил его с моей кровью, после чего я могла использоваться его для самообороны или нападения.

Он был сильно удивлён моим словам и слегка растерян.

– Что-то не так?

Гелицио: А где ты взяла наш костюм? Его дал тебе Адам?

– Нет. Я забрала его у модификаторов, в тот день, когда нас с Адамом объединили, в лаборатории. Какой-то мужчина, одетый в идентичный костюм, принёс его в кейсе.

С каждым произнесенным мною словом, Гелицио становился все серьёзнее и задумчивее. Он подозвал Викторию и на родном, не знакомом мне языке, о чем-то эмоционально высказывался. Несколько минут они вели напряженную беседу, после чего, резко Виктория повернулась ко мне и схватилась за мои уши, а точнее за заушную кость. После её прикосновения что-то изменилось.

Оба уха пронзила резкая боль, нитью тянущаяся в глубь мозга, растекаясь, словно цунами, по всей голове. Я успела лишь схватиться на свои уши и слегка приоткрыть рот, чтобы издать истошный крик, как тут же опешила. Боль возникла неожиданно, но, к моему удивлению, так же неожиданно исчезла. И что это было?

Виктория: Одну минуту Гелицио. Неудобно получается, она же не понимает, о чем мы говорим. Ну как Зои? Понимаешь меня сейчас? Всё хорошо?

– Да тебя и раньше понимала! Что-то изменилось, помимо того, что мне будто выстрелили прямо в голову? Что ты сделала?

Виктория: Ну, раньше я говорила на родном для тебя языке, а сейчас на родном для себя. На твои заушные косточки я прикрепила медиаторы. Это специальные устройства, которые через перепонку и ушной нерв соединяются с мозговой оболочкой, что позволяет мгновенно обрабатывать данные полученные через ухо и переводить напрямую в мозг. Таким образом, ты не ощущаешь разницы с ним и без него. Мы носим их постоянно, поэтому если забудешь снять, не беспокойся, это не страшно, ну может немного болезненно. И его не видно!

Игриво она подмигнула мне и вышла из центра, а Гелицио взял меня под руку и повёл к воздушным экранам.

– Ну, совсем немного болезненно! Я думала мой мозг взорвется!

С диким возмущением и удивлением выстрелила я. А Гелицио лишь улыбался.

– Я теперь все языки понимать смогу?

Гелицио: Абсолютно. К созданию медиаторов причастен непосредственно сам Адам. Зои, давай вернёмся к костюмам. Понимаешь, они уникальны, как и то немногое, созданное самим Адамом. Всего таких костюмов насчитывается около 5 штук, не считая исходный экземпляр. Два были созданы в качестве подарка, для развитых рас, с целью помочь достигнуть высшей степени развития, один Адам сделал для Вики и ещё два, самых первых экземпляра были утеряны в момент нападения на нас и уничтожения нашей родной планеты. Мы искали их, в период геноцида, чтобы так же как и другие самые ценные разработки спасти от цепких лап модификаторов, но не обнаружили их в месте исходного хранения. Конечно, предполагали, что это всё же дело рук модификаторов, но тогда они бы уже давно напали на нас с их помощью, а после твоего рассказа я убедился в том, что оба костюма были у кого-то другого. Если один из утерянных экземпляров на ковчеге, то у кого остался второй и как он им воспользовался? Ведь объединить костюм с телом может лишь тот, кто знает эту технологию, а это всего 3 человека: Адам, я и исследователь, погибший при геноциде, на нашей родной планете. Ты уверена, что тот человек не был модификатором?

– Уверена. Он принёс им костюм, возможно в качестве подношения или платы. Он соединил его с их кровью, но воспользоваться им никто так и не успел. Ну, кроме меня.

Гелицио: Тогда это отличная новость! Нужно постараться найти этого человека, кем бы он ни был, к какой расе не принадлежал. Любого можно поставить на истинный путь, если это не модификатор. Будем что-то думать по поводу поиска, предупредим своих соседей.

Наш диалог перебил один из профессоров. Он показал на монитор, в котором было изображено моё тело, в разных проекциях, и странный сгусток материи.

Гелицио: Результаты твоего сканирования готовы. Ты в полном порядке, как морально, так и физически, но твоя духовная составляющая не соответствует твоему виду. Ты же с Земли?

– Да, с Земли. А что не так с моей душой?

Снова я слышу эти странные заявления. Доктор уже упоминал что-то о моей душе.

Гелицио: Дело в том, что жители юных планет, молодые расы – юные души, обладающие первой телесной оболочкой, но, как и везде, бывают исключения. Когда душа уже жила прежде, в каком то физическом теле, то остаётся некий след, отпечаток. Душа уже живущая, имеет определённый спектр чувств, которого нет у перворожденной души. У тебя же очень массивный и довольно сильный энергетический след. Либо твоя душа не единожды перерождалась, либо прошлая твоя жизнь была очень эмоциональной, сильной и тяжёлой. Есть вероятность, что очень древней.

– Я могла бы быть древней?

Гелицио: Вряд ли, но и этого исключать нельзя. Когда душа реинкарнирует, то это происходит постепенно, по нарастающей, от более простых видов, к более сложным, усиливая тем самым энергию души и давая себе возможность переродиться в более сильной расе. Таковы результаты исследований наших умов, но это всего лишь предположения, так как мы не в силах просканировать всех живых существ, да и права такого мы не имеем. Исследование таких тонких материй очень сложный процесс и навсегда останется для всех нас загадкой, не имеющей решения. В основном души, относящиеся к нашей расе, имеют определённые энергетические частицы, крошечный след, отличающийся от других. Твой же след уникален. Ни одна частица нам не знакома, а мы в свое время сканировали довольно много различных рас. Наши люди продолжат изучать твой энергетический материал и постараются узнать, кто же ты на самом деле. Но тебе это известно больше других, просто эти энергетические области либо невозможно открыть, либо очень сложно.

– Неужели вы никогда не сталкивались с таким? Не могли определить, к какой расе относилась душа в прошлой жизни.

Гелицио: Сталкивались. Единожды.

– И что это был за человек?

Гелицио: Почему был? Это Виктория. Её душа тоже рождались в теле, которое нам не знакомо. Может поэтому вы так легко нашли общий язык, что вчера не пришли на обед?

– И за 3 тысячи лет вы не смогли определить, кем она была в прошлой жизни?

Всё происходящее меня слегка пугало, хоть мозг до конца и не мог переварить всю информацию. Сложно понять то, с чем ты никогда не сталкивался и что далеко от привычного понимания, а если всё это касается тебя напрямую, то становится ещё и безумно страшно.

– А Адам бы смог? Определить кто мы?

Гелицио: Вряд ли, иначе бы уже определил. Он всегда очень холодно и отстраненно относился к прошлому и его исследованию, изучению душ. Для него это то, что забыто и куда не стоит возвращаться. Если вдруг мы что-то узнаем, то обязательно первым делом сообщим тебе. Но этот факт не влияет на твою настоящую жизнь, поэтому живи сейчас. Я, например, переживал сотни жизней в разных расах, а сейчас я один из древних и это моя настоящая жизнь, которая стоит того, чтобы её ценили, какие трудности бы меня не преследовали.

Дождь за окном начал постепенно утихать, а улицы заполняться людьми. Получив одобрение у Гелицио, я отправилась немного осмотреться. Всё западное крыло, в самом деле, занимали комнаты с гибернационными капсулами, образуя что-то похожее на медицинский пункт, в который жители Города приходят подлатать физические раны. Не удивительно, что так мало капсул занято, ведь древние не участвуют в войнах, столкновениях, они не нарушают закон и не делят территорию. У них нет воровства, вследствие ненадобности, убийств и насилия. Возможно, кто-то случайно повернул ногу или ударился головой, а может, простудился под проливным дождём и заработал себе лёгкий насморк или небольшую головную боль. Ни на одном мониторе я не видела больного, зараженного вирусной инфекцией или бактериальной, вероятно они давно победили их, в процессе эволюции.

Из комнаты в комнату пробегали люди с воздушными мониторами и отслеживали состояние спящих, контролировали процесс исцеления.

Лестница уже была позади. С задумчивым видом я прошла мимо Гелицио, не обращая ни на кого внимания. На втором этаже западного крыла передо мной открылся вид на широкий коридор с двумя дверьми, одна из которых вела в переговорную, а другая в лабораторию. Вся комната переговорной была заставлена лавками, а в центре зала, у дальней стены висел большой воздушный монитор и стояла трибуна для выступающих. Лаборатория же оказалась совсем не большой с выходом на балкон. Очевидно, здесь ни над кем не издеваются, как у модификаторов, а только лишь разрабатывают технологии.

Гелицио: Зои, все хорошо?

Его неожиданное появление заставило меня подпрыгнуть на месте.

– О боже. Зачем так резко появляться?

Гелицио: Ой, прости меня, прошу. Я не думал, что ты все ещё настолько погружена в себя, что не услышишь моих шагов. Что с тобой? Прошла мимо, словно зомби. Что то беспокоит?

– Расскажи мне, что ты знаешь об Адаме, Гелицио? Он часто рассказывал мне о галактиках, путешествиях и планетах, но ничего о себе.

Гелицио: Ну, что ж. Думаю, он был бы не против, если бы я провел тебе небольшой экскурс в историю мироздания, иначе ты все равно когда то прочитаешь это в книгах. До того, как образовалось всё то, что мы знаем и видим, была лишь пустота и всевышний. Он решил дать толчок для жизни, вследствие которого образовалось две противоположности: инь и янь, рождение и смерть, плюс и минус, мужчина и женщина, Адам и Ева. С момента создания бытия всё поделилось на две половины, уравнивающие друг друга, сдерживающие и дополняющие. Каждая половина имеет своё предназначение: у плюса – прибавить, у минуса – отнимать, рождение – дарит жизнь, а смерть – её отнимает. В вашей мифологии, религии, есть что-то общее с реальной историей образования вселенной, добра и зла, но это всё больше похоже на суп.

Гелицио вышел на балкон, сорвал с трех кустарных растений, три разных плода и вложил их в свою ладонь.

Гелицио: Это – истинные факты, описывающие реальную историю создания жизни. Крупицы информации дошедшие до вас.

Перевернув ладонь, он с силой ударил по небольшому столику так, что капли красочного сока разлетелись по всему балкону, а потом растянул след от ягод вдоль края стола.

Гелицио: А это то, как вы интерпретируете истину сейчас. Факты размазаны, как это пятно от ягод. Адам и Ева – две противоположности, которые подарили нам мир таким, какой он есть сейчас, но за создание и разрушение ответственны не те, кого вы привыкли видеть и с кем ассоциируете. Хотя в определенных верованиях именно женщина является оплодом зла. Вот только всё ли зло – плохо, и что такое есть зло?

В реальности Ева ответственна за разрушение, а Адам за созидание и да, это не то, к чему вы привыкли, и расходится с нашей биологией. На многих планетах женщина – жизнь несущая, но мужчина – жизнь дающий.

В связи со своей исходной сущностью, он не способен отнимать жизнь, нарушать ход её течения, а так как всё, что ты знаем создано благодаря Адаму, то, теоретически, творец любит каждое своё творение. В связи с этим всевышний позаботился о том, чтобы Адам смог почувствовать лишь настоящую любовь, не поддельную, истинную, которая живёт глубоко в душе, а не в сердце. Поэтому Адам однолюб. Поэтому, полюбив однажды, он не сможет полюбить впредь и поэтому он избегал контактов. Любит он совсем не так, как мы. Его чувства идут от души, а не от сердца или мозга, а эти вибрации, как тебе уже, вероятно, известно, более тонкие, но и наиболее сильно ощутимые извне. Не удивительно, что его душа открылась именно тебе, ведь ты была максимально близка с ним, больше чем кто либо.

– Он держал мою душу за руку. Так он говорил.

Гелицио: Зои. Поверь, если ты хотя бы маленькой частичкой души ощущала её – любовь, значит это так и есть. Адам не тот, кто будет голословить на эту сакральную для него тему.

Я даже представить не могла насколько всё серьёзно и как к этому относиться? Осчастливила ли я его этим чувством или наказала, ведь может он бежал от него, потому что знал, какую боль оно может принести? Была бы у меня хотя бы одна возможность увидеть его, всё сразу встало на свои места.

Гелицио: Мне удалось хоть чуть чуть развеять состояние неведения внутри тебя?

– Вопросов меньше не стало, конечно, но теперь я точно знаю, к кому могу обратиться за ответами. Ты упомянул, что созидатель и не может убивать, но ведь во время нашего спасения от модификаторов, он взорвал целый лабораторный комплекс, уничтожив тем самым сотни существ.

Гелицио: Он способен на убийства, хотя они ему крайне сложно даются. Всё дело немного в другом. Чем масштабнее разрушения он приносит, тем больше им овладевает зло. Ева, как и Адам, в процессе их создания, получили частицы друг друга, живущие глубоко внутри их душ. Чем больше мы добавляем чёрной краски в стакан, тем быстрее она окрасится в чёрный цвет, а если кинуть туда целую банку краски, то это уже будет не вода.

– Так вот почему он просто не уничтожил их, а на ковчеге материализатор не создаёт оружие?

Гелицио: Именно. Модификаторы, какими бы беспомощными и жестокими не были, являются результатом работы Адама. Хотя последнее время он довольно много сил тратит на их изучение и почти не делиться результатами. Может он что то узнал, что нам ещё не известно, поэтому даже я не знаю всего, ни о модификаторах, ни об Адаме. Иногда мне и вовсе кажется, что он сам о себе не всё знает.

Солнце уже начало заходить за горизонт. В процессе беседы мы пропустили обед, и Гелицио в очередной раз предложил пойти на ужин с его семьёй. Кушать хотелось ужасно, поэтому я с удовольствием согласилась. Мы спустились вниз, встретили Викторию и отправились на северную улицу, в сторону дома Гелицио.

– Кстати, тот дом, который вы мне предоставили, судя по всему кому то принадлежит? Я видела там чужие вещи, похожие на мужские. Надеюсь, этому доброму человеку есть, где жить? Я безмерно благодарна за такое гостеприимство, но мне бы хватило и обычной комнаты, не стоило так беспокоить человека и вам беспокоиться.

Мои слова вызвали бурный смех у моих сопровождающих, и такая реакция повергла меня в шок. Что смешного я сказала? Вроде бы проявила беспокойство.

– Что смешного?

Виктория: Ты думаешь, мы бы выгнали нашего человека из своего дома, ради того, чтобы поселить туда тебя?

Они не прекращали хохотать и лишь спустя пару минут, наконец, пришли в себя.

Гелицио: Не беспокойся, этот дом своему хозяину сейчас не нужен, в связи с его отсутствием.

–Он умер?

Очередная волна смеха заливала мне уши по обе стороны от меня.

Гелицио: Живее всех живых. Это дом Адама. Он сам попросил нас об этом. Когда ты будешь здесь, предоставить его дом тебе, но нам на самом деле приятно, что ты так беспокоишься о наших людях. Это в очередной раз доказывает, что ты заслуживаешь доверия и уважения, не меньше чем Адам.

Теперь уже хохотали все трое. Почти всю дорогу смех не утихал ни на минуту.

Дома у Гелицио нас уже ждала его супруга и полный стол разнообразных закусок. К моему удивлению, его дом совсем не отличался от дома Адама, только спален на втором этаже было больше, как и ванных комнат. С террасы бежали трое ребят, примерно одного возраста, чтобы встретить отца, гостей и вместе провести семейный ужин. Строгим голосом Гелицио успокоил своих чад, и они смиренно сели за стол, аккуратно сложив руки и слегка склонив голову при виде нас с Викой.

В это момент я вспомнила о своих сыновьях. Никогда и подумать не могла, что буду завидовать, людям, которые всего лишь имеют возможность обнять и поцеловать своих любимых детей.

Супругу звали София, и она вежливо пригласила нас за стол, а в это время вынесла из кухни горячее блюдо. Дети старались казаться вежливыми и аккуратными, но всё ещё проявляли своё детское любопытство по отношению ко мне, что доставляло безмерное удовольствие, наблюдать за их милыми и любознательными лицами. Младшенькая Лея и близнецы Гитос и Пратос, на 5лет старше сестры. Как оказалось, в Городе 3 ребёнка это большая редкость, учитывая их большую продолжительность жизни. София и Гелицио познакомились не так давно, по их временным меркам, всего 123 года назад и основную часть своей жизни, Гелицио посвятил помощи своему отцу, обучению и путешествиям. Именно благодаря им, они с Адамом стали близкими друзьями, ведь зачастую путешествовали вместе. София, на первый взгляд, показалась очень приятной собеседницей, но почему то меня в ней что-то отталкивало.

София: Супруг рассказывал о необычной гостье в нашем городе. Как тебе у нас? Всё ли нравится?

– Да. Всё очень необычно и симпатично. Город вызвал приятное удивление, очень чисто и аккуратно, а люди совсем не навязчивые.

София: Нам приятно такое слышать. Вообще, это не мой родной дом. Я родилась на другой планете, поэтому частенько не до конца понимаю это притворство. Ну как могут тысячи людей быть настолько не заинтересованными в происходящем. Прости за нескромный вопрос, но мне тяжело удержать его в себе. Как тебе удалось влюбить в себя Адама?

Гелицио: София! Что за разговоры? Я же не раз просил тебя быть поделикатнее, ты не на Ниаго.

София: Я не хотела показаться бестактной, но зная созидателя, он словно неприступная крепость, да ещё и постоянно повторял одну и ту же фразу: «Моё сердце закрыто для любви».

Гелицио: Он говорил это твоим подружкам, чтобы они оставили его в покое. Никого нельзя заполучить, если нет взаимности, поэтому прекрати паясничать. Зои, не обращай внимания на вопросы, которые могут тебя чем-то задеть, и не воспринимай её слова близко к сердцу.

Он исподлобья взглянул в глаза супруге, а на лице появлялось явная нотка недовольства.

Гелицио: София относится к высшей расе и родом с планеты Ниаго. Там с поведением всё немного иначе, не так строго как у нас. Всё-таки в наших людях тактичность воспитывалась тысячи лет и то, что уж греха таить, как говорится, даже древние иногда могут сказать или спросить что то, что поставит в неловкое положение собеседника. В конце концов, мы все люди, с какой стороны не посмотри. Но тут ещё и окружение играет свою роль.

София: Гео, ну при чем тут окружение? Адам же мужчина. Не может быть, чтобы он не хотел женщину, учитывая, что с его ориентацией всё в порядке.

Гелицио: София! Не ныряй в информационный колодец, из которого не сможешь выбраться.

София: А ты не выставляй меня дурочкой. Его внимание пытались завоевать женщины высших рас, неимоверной красоты, а он влюбился в обычную женщину с юной планетки, о которой, даже слышать то, наверняка, не все слышали. Звучит всё это, во всяком случае, странновато. Может она шарлатанка какая-то.

Гелицио: Не нам с тобой решать, кого любить созидателю! Мы с тобой никто рядом с ним! И если ты сейчас же не прекратишь этот разговор, то ужин подойдёт к концу, а завтра мы все останемся дома, ещё на пару десятков лет!

Лея: Мам, пап, хватит уже ругаться, у нас вообще то гости. Давайте кушать.

Милым голосом Лея усмирила родителей. Все-таки у детей есть свои способы ставить нас на место. Мы с Викторией слегка переглянулись, очевидно, думая об одном и том же: Какая же милая, воспитанная девочка и, кажется, удивительно взрослой.

София: Прости дорогая, мы больше не будем.

Поужинав, дети первыми покинули стол и спокойным шагом отправились на террасу, освещённую фонарями, так как за окном уже стемнело. Нам тоже пора было расходиться по домам. София и Гелицио проводили нас с Викой до двери.

София: Зои, ты прости меня за моё поведение. Иногда корни берут надо мной верх, после чего приходится испытывать неловкость и стыд. Если Галицио не против, то в качестве извинений, я бы хотела пригласить тебя завтра с нами на мою родную планету. Мы каждый год собираемся на Ниаго с моей семьёй и устраиваем небольшую вечеринку. Если тебе будет спокойнее, можешь взять с собой, например, Викторию. Её хорошо знает вся моя семьи, а тебе будет более комфортно, если там будет кто-то из уже знакомых тебе людей. Помимо Гео и меня, конечно.

Она посмотрела на Гелицио, в ожидании одобрения её предложения, но в ответ он лишь вопросительно посмотрел на меня.

– Ну, я не против. Почему бы и нет? Ты идёшь со мной?

Мне бы хотелось, чтобы Виктория и в самом деле была там со мной. Мне с ней как то, более спокойно, да и мы очень легко нашли общий язык. Она напоминает мне Киру. Отчего я начинаю тосковать по ней ещё больше. Они бы тоже, несомненно, подружились.

Виктория: Я с тобой, если тебе это так необходимо. Ну, идти туда.

Я бы не сказала, что мне это необходимо, но отказать Софии, тоже самое, что проявить свою обиду на неё. Конечно, не совсем приятно слышать от незнакомого человека голословные обвинения в шарлатанстве, но все-таки, я для них такая же незнакомка, поэтому не удивительно, что она беспокоиться о своём супруге.

– Спасибо.

Мы попрощались до завтра и разошлись по домам. Идти мне было не далеко, поэтому я настояла на том, чтобы Виктория не стала провожать меня, словно маленькую школьницу, и отправилась к себе. На улице было тихо и спокойно, все окна были пусты, в них отсутствовал свет. Прохладный воздух и лёгкий ветерок бодрили и настаивали, чтобы я как можно скорее добралась до дома. С каждым разом я ускоряла темп, но почему всё ещё так холодно, учитывая, что плащ согревал меня даже в сильный, проливной дождь? Сейчас же, будто я вышла в сильный мороз на улицу, полностью голая. Ещё пару поворотов и я уже буду возле двери, а там и до тёплой постели не далеко, той, в которой, как оказалось, спал Адам.

И вот я уже вижу дверь, но меня резко охватило странное ощущение, будто кто-то прожигает мою спину взглядом. По телу побежали мурашки. Обернувшись, я увидела высокую женщину в чёрном, длинном балахоне. В темноте совсем не было видно её лица, но отчётливо видно глаза, которые горели красным пламенем в глубине капюшона, покрывающего голову. Она стояла в паре десятков метров от меня, её тяжёлое дыхание слышно даже отсюда. По телу пробежала лёгкая дрожь. Она начала двигаться в мою сторону, а я, как бы не хотела, не могла сдвинуться с места, словно меня намертво приковали к земле. Страх набирал обороты, а она уже совсем рядом и не пытается сбавить темп.

– Кто ты? Что тебе от меня нужно?

? : Он мооооооооойййй!!!

В этот момент я проснулась. Все тело было покрыто маленькими капельками пота. Это был страшный сон? Но почему он такой реалистичный и как я попала домой? Ничего не понимаю! Кем могла быть та женщина и о ком она говорила? Я лежала в постели полностью одетая и в теплом плаще. В полном непонимании я направилась в освежающий душ. Тело было липким от пота, вероятно, это всё же был страшный сон и я не помню как вернулась из-за сильной усталости и жуткого холода.

Я включила слегка тёплую воду и простояла под душем добрых минут двадцать. Внизу меня снова ждала небольшая посылка, но на этот раз с запиской от Гелицио.

«Прошу ещё раз простить нас с Софией за вчерашний инцидент и просим принять наш скромный подарок, который наверняка пригодится тебе при посещении Ниаго. Виктория будет ждать тебя в исследовательском центре около полудня» Гелицио.

До ужина ещё далеко, поэтому, отложив посылку на диван, я отправилась завтракать. На кухне, как обычно, отсутствовала какая либо техника. Не помню уже, когда последний раз я что то говорила на привычной мне кухне и пользовалась соковыжималкой, например.

В месте, где у Землян находится духовой шкаф, располагался кухонный материализатор. Не удивительно, что все развитые расы, в том числе и древние, не готовят сами себе еду. С движением прогресса у людей становится слишком мало времени и желания на такие привычные для нас вещи как, готовка, уборка, стирка и глажка. Но, благодаря этому устройству я смогла позволить себе попробовать кухни не только разных стран, но и разных планет, рас и видов. За несколько минут, заказанные мною хлопья с молоком, были готовы.

В этом удивительном доме, куда бы не был направлен твой взгляд, он всегда остановится на какой-нибудь статуэтке или фигуре. Интересно, откуда у Адама так много сувениров и зачем они ему? Возможно, он создаёт их сам, по образу и подобию уже существующих во вселенной галактик и планет. Да и вообще, зачем ему дом, у него же вроде есть ковчег, а зная Адама он и в одном месте редко останавливается на долго. Но, что бы я не говорила, дома здесь и в самом деле удивительные. Прямо напротив входной двери расположена стеклянная лестница на второй этаж, разделяющая весь первый на две больших зоны: кухонную и гостиную. Кухня содержит в себе большой обеденный стол из белого камня на 6 персон и длинный кухонный гарнитур, который здесь больше для эстетического вида. В гостиной, отсутствовала хоть какая-то техника, похожая на телевизор или игровые приставки, лишь большой мягкий диван, пару книжных стеллажей, небольшой столик, который полностью завален литературой и элементами интерьера. Прямо из гостиной располагался выход во двор, на большую террасу, на которой стоял стол и два стула, а все карнизы были украшены восхитительными вьющимися, живыми цветами. Весь второй этаж занимала спальня и ванная комната.

Чтобы как то скоротать время я решила пересмотреть часть литературы, которую оставил здесь Адам. Листая книгу за книгой, я поняла, что несколько из них вовсе не дописаны. Похоже, он их не читал, а писал, да и почерк во многих из них был удивительно каллиграфичен и схож. Различные языки, диалекты, символы, иероглифы и знаки, а порой что-то совсем неописуемое, не подвластное моему слишком слабому мозгу, даже при наличии медиатора за ушами. Он знает все языки мира, а мне даже представить сложно, сколько их может быть.

Внутри снова начало разливаться знакомое тепло, согревающее, заставляющее трепетать каждую клеточку моего тела, а в голове всплывали приятные воспоминания, которые к моему счастью не стёрлись. Как же часто он проводил со мной время в библиотеке, шёл мне навстречу и терпел мои смешные, временами странные попытки изучить слишком многое. Объяснял и разжевывал все мелочи, которые мне даже не понадобятся, но всегда поддерживал моё стремление к образованию, отчасти маниакальное. Как же сильно мне не хватает его голоса, хотя бы в голове, пожеланий спокойной ночи, поддержки. Насколько сильно я привязалась к нему за долгие месяцы нашего совместного полёта, а после появления ребят на ковчеге, кажется, мы стали даже ещё ближе. Он не отпускал меня до тех пор, пока я полностью не усну, убаюкивал разговорами.

А сейчас я даже не знаю где он и собирается ли возвращаться в Город. В глубине души начало накапливаться чувство тревоги, одиночества и грусти.

– Так! Стоп! Зои, имей терпение. В конце концов, оно всегда вознаграждается. Адам знает, что я здесь и не оставит меня одну.

Ведь тогда, на Камелоте, я помню его дух, он, словно, тянулся ко мне. Уже тогда он чувствовал что-то особенное, я это знаю, я в этом уверена, ведь тоже самое чувствовала к нему.

За окном зашумели люди, часть из которых несли в руках небольшие корзинки. Они двигались примерно в одном направлении, отчего стало безумно любопытно. Когда ещё мне может подвернуться возможность побродить по инопланетному городу? Погода на улице была замечательная, поэтому я в одном платье выскочила на улицу и с лёгкостью влилась в движущуюся толпу. Куда идти, я, конечно, не знала, поэтому стоит довериться людям и идти за всеми, поддаваясь «стадному» чувству. Спустя пару кварталов я вышла на большую площадь, по периметру которой располагались крытые навесы. Всё очень похоже на ярмарку, только в ультра современном 17 веке, от чего по коже побежали мурашки. Всё выглядит так красиво, завораживающе.

Мужчина: Здравствуй. Как тебе наш Город?

Это оказался тот самый мужчина, который спас меня в первый день, доставив раненую в лазарет исследовательского центра. Недалеко, возле ближайшего навеса стояла женщина, которую я тоже запомнила. Они вместе были рядом со мной, когда я истекала кровью.

– Неужели Город такой маленький? Я даже не надеялась встретить людей, которые спали мне жизнь. Я безмерно вам благодарна, не знаю, чем могу расплатиться с вами…

Мужчина: Что ты, что ты! Я лишь исполнил свой долг. Это обязанность каждого из жителей Города – помочь нуждающемуся в помощи и не злоупотреблять доверием, а увидев твою небольшую особенность, нам пришлось ускориться, чтобы не потерять драгоценное время. Ещё бы пару минут и мы могли бы не успеть. Меня зовут Эпиос. И для меня большая честь быть знакомым с человеком, имеющим в себе энергию вселенной. Если тебе нужна будет какая-то помощь, ты можешь в любой момент обратиться ко мне, мой дом располагается чуть севернее твоего, вверх по улице, украшенный ярко красными цветами.

– Я Зои. Очень приятно с вами познакомиться.

Со спины ко мне подошла его супруга и вложила мне в ладонь что-то мягкое и воздушное. Жестом она показала на рот, очевидно, это нужно кушать, но что это? Только я хотела задать им этот вопрос, как их и след простыл. Людей на площади становилось все больше и больше. По кругу, я обошла все торговые палатки и вышла снова на свою улицу. Хорошо, что здесь простое и понятное расположение улиц, да и к моему счастью географическим кретинизмом я никогда не страдала. Мягкое подобие пирожного нужно скушать, и пахло оно чем то очень приятным, сладким. Была не была! Надеюсь, не случится несварения прямо на ужине. Черт! Ужин! Я совсем про него забыла, пока гуляла по Городу. А Виктория должна ждать меня уже в полдень. Как же не удобно получится, а ведь она могла зайти ко мне и не найти меня! Забежав домой, я быстро одела то, что прислал Гелицио: белые босоножки на широком и высоком каблуке, белый комбинезон и удлинённый пиджак.

Почти бегом я направилась в сторону исследовательского центра. Это будет фиаско, если я опоздаю на встречу, тем самым докажу Софии и её семье, что я глупая и бескультурная, в общем та, кем она меня и считала. Наконец я резко открыла дверь в центр, ноги уже на автомате несли тело в сторону купола, где меня уже ждала Виктория. Судя по всему, длительное отсутствие практики хождения на каблуках даёт о себе знать.

Виктория: О, пропажа пришла. А я буквально час назад была у тебя, но никто не открыл дверь. Где была? Ты что бежала?

По центру прокатился уже знакомый мне смех, но на это раз мне и самой было немного смешно. Наверняка я выгляжу именно так.

–Я боялась опоздать! Моя пунктуальность сожрёт мою совесть за завтрак обед и ужин, даже не поперхнувшись!

Виктория, не переставая смеяться, слегка меня приобняла и убедила, что наша встреча изначально была спланирована чуть заранее. Я рассказала ей, по какой причине меня не оказалось дома, кого встретила на ярмарке и о ночном сне. Услышав последнее, её смех резко прекратился.

Виктория: Ты уверена, что это был сон? Нужно будет рассказать об этом Гелицио. Ты не переживай, пока ты здесь, пока я рядом, можешь чувствовать себя в безопасности. Да и Адам, думаю, скоро уже должен вернуться, а он то точно тебя в обиду не даст. Не стоило мне оставлять тебя одну!

– Кажется, ты переживаешь больше меня. Все же хорошо! Это всего лишь сон. Кстати, как полетим на Ниаго? Далеко эта планета?

Виктория: Надеюсь, так оно и есть. Ниаго находится почти в центре галактики. Мы воспользуемся уже знакомым тебе методом перемещения – телепортом.

Она указала на купол, а после, достала из кармана рубашки два кулона, один из них был тем самым, который я забрала у Аида, а другой очень похож на мой, но отличался огранкой.

Виктория: Тот кулон, с которым ты попала к нам, уникален и его, судя по всему, сделал для тебя Адам. Он отличается от наших тем, что способен содержать в себе колоссальное количество энергии, позволяющей пересекать сотни и тысячи галактик, но зарядить его полностью мы не в силах. Наши кулоны по принципу действия такие же, но ёмкость намного ниже и хватает её только лишь на пределы одной галактической системы. Мы зарядили их на дорогу обратно, а в ту сторону портал откроется через купол, чтобы воспользоваться им всем вместе и не тратить зазря энергетические запасы.

– А почему не взять с собой один заряженный кулон и через один портал не вернуться назад?

Виктория: Мы предпочитаем перестраховываться, когда покидаем родную планету. Космос опасен, хоть и предполагаешь, что летишь к друзьям, не известно, что тебя ждёт за пределами Города. А наличие кулона у каждого даёт большую уверенность, а мне спокойствие.

– Логично. А где вы их заряжаете? У вас есть аккумуляторы какие-то, для энергии вселенной?

Я снова одела кулон на шею, надеюсь, теперь он принесёт мне только удачу. А Виктория в очередной раз рассмеялась над моими фразами.

Виктория: Да. И батарейки есть, которые мы в лампы вставляем. Под городом находится перезаряжаемый источник энергии. Его мы используем на создание новых технологий, работу гибернационных камер, телепортацию и многое другое. Жизнь Города целиком зависит от энергии Адама, поэтому мы без него как без рук, поэтому со смертью его телесной оболочки мы не могли сами до него добраться, чтобы зря не расходовать запасы. Он для нас, как для Землянки воздух – необходимость.

Значит, он периодически прилетает сюда, чтобы заряжать их источник и именно поэтому у него здесь есть свой дом. Но как часто это происходит? Похоже, скрыть ощущение одиночества мне с трудом удаётся, и моя собеседница мгновенно меня раскусила.

Виктория: Не грусти. Он вернётся намного быстрее, чем тебе кажется. И что бы ты не думала, его частичка всегда рядом с тобой, спасает и оберегает, исцеляет.

Кончиком пальца она дотронулась до моей диафрагмы и из груди начал пробиваться яркий свет, будто я проглотила мощную лампочку, но Викторию, эта картина почему-то совсем не удивила, как кого-либо до неё. Она слишком много повидала в своей жизни или просто не хочет показаться навязчивой.

Виктория: Кстати, она тормозит и твои биологические часы. А ты в силах её контролировать?

– Нет. Она сама проявляет себя, зачастую в момент выплеска положительных эмоций, сентиментальности, сочувствия, радости или жалости. Или когда думаю о нём.

Двери распахнулись и в зал вошли Гелицио и София. Оба выглядели очень почётно и презентабельно, так, что на их фоне, мы с Викой казались простушками. Учитывая, что я не любитель большого внимания к своей персоне, так даже лучше.

– Парадно – выходная одежда? Эффектно выглядите.

Гелицио: Ну, я же в гости к тестю иду, все-таки. Как же.

София: А учитывая, что мой отец – король Ниаго, нужно выглядеть подобающе. Тебе очень идёт наш подарок и размер подошёл. Я рада. Хоть и скромно, но с твоей фигурой всё будет выглядеть отлично. Виктория, здравствуй! Сдержанность твоё все, даже в стиле одежды.

Виктория: Не люблю хорохориться. Это качество не показывает ничего хорошего в человеке. Да и иду туда лишь по просьбе Зои и Гелицио.

Материя реальности в центре купола будто разорвалась на части и перед нами открылся густой, обволакивающий портал. Первыми в его глубинах скрылись Гелицио с Софией.

– Её отец король? Чего раньше не сказала?

Прямо в ухо прошептала я Виктории, чтобы меня наверняка не услышали.

Виктория: А что это меняет? Там самые противные – её подружки. Те ещё «язвы» в её семье. Поосторожнее с ними.

Она шагнула в портал, а следом за ней я. Темнота.

Загрузка...