Ночные призраки

Глава 17. Схватка убийц

Шейс уверенно трусил впереди, иногда задирал морду и принюхивался. Дженни уже сбилась со счета, сколько поворотов, коридоров и подземных зал они миновали. Единственное, о чем она думала: что сказать Эрику, когда он наконец отыщется? Макс понимал, что очень виноват, и помалкивал. Ему, конечно, было страшно, но он не решался пожаловаться, что напуган и устал.

Что же касается Морко Гучиха, то и он не издавал ни звука. Его окружала грязь, и значит, было, о чем поразмыслить.

Вот Шейс остановился и стал топтаться на месте, озираясь и шевеля носом.

— Что? — коротко спросил гоблин. — Ты узнал место?

— Где-то рядом, — продолжая вертеть головой, пропищал Бешеный. — Сейчас буду искать.

Они стояли в центре довольно широкой площадки, но назвать это залом язык бы не повернулся. Пещерой тоже не назовешь — эту полость под землей создали не боги, ее вырыли ратлеры, и несколько узких ходов вели отсюда в разные стороны. У каждого громоздились холмики свежевырытого грунта.

Город серых остался позади, здесь не было ни утоптанных тропинок, ни влажных полотнищ над головой. Одно из тех местечек, которое ратлеры посещают по каким-то своим ратлерским делам, но надолго не задерживаются.

Шейс подтянул провисающий кусок цепи, намотал на лапку, чтобы не мешала, и сунулся в один из ходов. Гоблин, протискиваясь следом, проворчал, что здесь тесновато. Но далеко идти не пришлось, Бешеный вскоре пропищал, что ошибся. Пришлось возвращаться. Потом был исследован еще один проход, потом еще. Иногда ходы вели вниз, под уклон. Иногда поднимались. Один раз даже попался настоящий колодец, по которому струился дневной свет. Где-то вверху была дыра или трещина.

Потом Шейс попросил спутников отступить подальше и принялся рыть. Влажные комья посыпались из-под его лапок, и на глазах стал возникать новый коридор. Бешеный протиснулся в свой ход, остальные не без труда последовали за ним. И оказались в новом коридоре, Шейс уверенно отыскал направление и устремился в темноту, волоча цепь по влажному грунту.

Еще несколько переходов, еще один вырытый проход, и они опять оказались в широкой галерее, где присутствие ратлеров ощущалось куда сильнее. Земля была утоптана, на стенах светились пятна зеленоватой плесени. Путешественники опять оказались в обжитой части подземелья.

— Сейчас найдем! — пообещал Шейс. — Где-то поблизости.

И тут темнота наполнилась шорохами, топотом и писком. Все отшатнулись к стене, и больше десятка ратлеров промчались мимо, вереща, что клетка сломалась! Волк сломал клетку! Бежать! Бежать!

— Почему я не удивлен? — буркнул Морко.

— Потому что ты гоблин, — ответила Дженни. — Если тебя послушать, побеждать должны исключительно гоблины.

— Это было бы правильно, — проскрипел Морко. — Потому что только мы знаем истинную цену победы. К сожалению, мир несовершенен.

— А какая истинная цена победы? — заинтересовался Макс.

Дженни, конечно, уже знала ответ, поэтому совсем не разочаровалась, когда он так и не прозвучал.

— Вспомнил! Вспомнил! — заверещал Бешеный.

Он устремился во мрак так резво, что даже Морко покачнулся, ведь цепь от ошейника ратлера была обмотана вокруг его пояса. Теперь все торопились. Шейс прыгал впереди, цепь гремела и лязгала, Морко пошатывался от толчков, она даже время от времени отрывались от Дженни и Макса. Но свет фонаря был хорошо виден в сумраке подземелья, и отставшие снова догоняли, когда Шейс замирал и принюхивался, выбирая очередной поворот.

Наконец ратлер остановился, постоял немного неподвижно, со свистом втягивая сырой воздух.

— Мы пришли! — торжественно объявил он. — Это здесь.

— Прямо здесь? — Дженни уставилась под ноги, надеясь отыскать еще ягодку.

— Мы под тем самым местом, — пояснил ратлер. — В прошлый раз, в тот самый раз, в ужасный раз, я был фута на три выше. Сейчас старый ход засыпан, этот прорыли совсем недавно. Но если подняться футов на пять, окажемся совсем уж там, где я нашел свое безумие.

— А если еще подняться, то окажемся там, откуда оно свалилось, — продолжил мысль Морко.

— А что мы вообще-то ищем? — спросил Макс.

— Безумие Шейса, — пояснила Дженни. — Ты же слышал. Только тебе мы его не дадим, хватит с тебя и того, что просто посмотришь.

— Да я и сам не хочу, — Макс на всякий случай отступил на пару шагов. — Больно нужно мне чужое безумие.

— Это правильно, чужое тебе не нужно. Хвала богам, у тебя своего, хоть лопатой разгребай… — она задрала голову, разглядывая сырую каменистую землю над головой. — А как мы туда попадем? Шейс, как нам туда попасть?

— Обычным путем, — без колебаний пропищал ратлер.

Обычным путем? Дженни снова смерила взглядом расстояние до земляной толщи над головой. Она не умеет летать… если, конечно, летание можно назвать обычным путем. Когда же она снова опустила глаза, ратлер бросился к стене и принялся рыть.

Комья грязи и камешки разлетались из-под его лапок, он быстро вгрызался в грунт. Вскоре стало ясно, что он прокладывает новый ход — под углом вверх.

Оставалось только ждать, что у него получится. И надеяться, что земля не осыплется на головы. Ход углублялся на глазах. Несколько минут, и Шейса уже не видно, а цепь едва видна под выброшенной им землей. Вот так ратлеры создают свои подземные лабиринты. Но быстро было только поначалу, потом Шейсу пришлось выгребать вынутый грунт, работа замедлилась. Тем не менее, дело двигалось. Вскоре Дженни уже смогла заглянуть в темный лаз, который возник у нее на глазах.

Ратлер уверенно углублялся в толщу, его ход вел вверх и плавно закруглялся, огибая подземную полость, от которой он начал свою работу.

— Тесновато, — гоблин просунул фонарь над ее плечом и заглянул внутрь. — Мне не протиснуться.

Он размотал цепь и позволил Шейсу свободно удаляться. В тесном лазе — куда он помчится, как тень ветра?

Дженни промолчала. Ей тоже не хотелось соваться в эту подозрительную дыру, но на другом конце ждал Эрик. Значит, хотение и не хотение не имели смысла. И она, опустившись на четвереньки, зажмурилась и полезла навстречу граду отбрасываемых Шейсом комьев грязи.

Продвигались они совсем не так быстро, как хотелось. Работа предстояла большая, и, чтобы не быть бесполезной, Дженни принялась сгребать выброшенную ратлером землю назад от себя. Сперва ботинками и ладонями, потом ей под руки попалась цепь, и она стала отгребать землю и камешки цепью. Судя по скрежету за спиной, Морко продолжал это дело, сдвигая вырытую грязь подальше от входа в новый тоннель. Очень благочестивое занятие для гоблина — месить грязь.

— Судя по количеству камней, мы недалеко от подножия Вулкана, — пробурчал он.

А в самом деле, где они? Недалеко от подножия, это означает в старой части нижнего города. Точнее пока что не скажешь, нужно будет увидеть, что здесь имеется на поверхности. Шейс копал без устали, его ход вел по спирали вокруг пещерки, в которой остались Макс и гоблин. И поднимался вверх. Потом вдруг ратлер резко продвинулся, перед Дженни осыпался град комьев и камешков.

— Это здесь! — запищал Бешеный. — Это было здесь! Мой старый ход!

Понятно, он наткнулся на старый, недавно засыпанный лаз, земля здесь не слежалась, и он устремился вперед и вверх быстрее прежнего. Дженни ползла следом, сгребая землю, отпихивая ее от себя и отталкиваясь от этой опоры. Странное у нее возникло чувство, ориентация нарушилась, свет фонаря потерялся за поворотом, и непонятно было, где она находится и куда тащится следом за Бешеным.

Тот снова запищал, за шорохом осыпи Дженни не разобрала слов, но поняла, когда наткнулась на каменную кладку. Это же фундамент дома! Того самого, где потерялась ягода. Это отсюда она скатилась под землю, в мир ратлеров. И даже горсть влажной земли, угодившая в лицо, не смогла ее отвлечь. Тот самый дом, во имя Трохомора! Это же здесь! Здесь она найдет Эрика.

— Шейс, давай дальше, — прохрипела она, отплевываясь, — нам нужно попасть в подвал этого здания. Есть здесь подвал?

— Сейчас узнаем! — бодро откликнулся труженик. — В прошлый раз я прорыл ниже, сюда еще не поднимался.

Продвижение снова замедлилось, потому что копать пришлось слежавшуюся землю, но ратлер был полон энтузиазма. Наконец он пробился между уходящими в грунт стенами фундамента, разгреб землю и замер. Начал ворочаться, отпихивая вырытое, чтобы освободилось место. Дженни увидела, что его барахтающаяся фигурка окружена ореолом лучиков света. Приглядевшись, она сообразила, что свет пробивается между досками пола. Они почти у цели, и ратлер опасается слишком расширять проход, чтобы не стало заметно сверху.

— Пусти меня! Дай посмотреть!

Она подползла к свету. Отбросив брезгливость, прижалась к тощему боку Шейса. Тот, конечно, отодвинулся, как мог, вжался в земляную стенку прорытого им хода, но в такой тесноте деваться ему было некуда. Дженни нащупала над собой влажные, тронутые гнилью, доски. Подвала здесь не было.

Она приблизила лицо к щели, сквозь которую струился слабый серый свет, и оглядела помещение. Видно было лишь тонкую полосу, ведь расстояние между досками пола было совсем узким… Это прихожая старого дома, такие встречаются в центре Эверона, у самого подножия Вулкана. Виден дверной косяк, каменная кладка стены… Она вглядывалась и пыталась угадать, где сохранились такие дома? В каком месте? И что теперь делать… Так и лежать в грязи в обнимку с ратлером, дожидаясь невесть чего?

Рядом, где-то над головой затопали шаги, в глаза полетела земля. Когда Дженни проморгалась и вытерла запорошенные глаза, в прихожую над ней хлынул серый свет осеннего дня. Дверь распахнулась, и кто-то вошел. Шаг, другой — и он оказался поле зрения. Это был мужчина с двумя ведрами в руках. Перемещался он медленно, сдерживая шаг, чтобы не расплескать воду. Из-за этого его движения казались слишком плавными, текучими. Дженни с замиранием сердца ждала, чтобы в узкой щели, сквозь которую она глядела снизу, показалось лицо. И дождалась. Человек с ведрами прошел почти что над ней, его лицо промелькнуло совсем быстро. Но Дженни узнала. Это был он, ее несчастный брат. Но все же одновременно и не он. Эрик никогда не улыбался так странно и зло — половиной лица. Наполовину брат, наполовину жуткая ухмылка на чужом лице…

Он прошел над Дженни и сопящим рядом Шейсом и скрылся из виду. Шаги застучали, удаляясь — брат поднимался по лестнице. Что делать? Ведь это он… он… Эрик, которого она искала так долго… или все-таки не он? Не пропавший брат, а Пожиратель, убийца?

Чуть позже шаги над головой застучали снова, приближаясь. И Дженни решилась.

— Эрик! — закричала она. — Эрик, я здесь, внизу!

Он как раз спустился с лестницы, невидимой сквозь щель в полу. Ведра были пусты, и Эрик двигался быстро, слишком быстро для человека. Крик застал его у двери, он стремительно развернулся.

— Я внизу, под полом! — успела крикнуть Дженни.

А потом все задрожало. Шейс пискнул, стены земляной норы, которую он прорыл для Дженни, стали крошиться. Все рушилось, исчезало, рассыпалось и ползло. Дженни с потоком камешков, комьев и ошметков провалилась в пустоту.

Вместе с барахтающимся Шейсом и его лязгающей цепью она скатилась в груде земли и камней обратно в подземный зальчик, откуда начала подъем к дому Эрика. Стены дрожали, с них сыпались пласты влажной земли и скатывались камешки, а Морко пятился и прикрывал обеими зелеными лапами Макса. Тот норовил вырваться из объятий и поглядеть, что это такое вокруг творится.

Дженни попыталась встать. Вроде, падение прошло мягко, она даже не ушиблась. Мешала цепь, пришлось выпутываться из лязгающей петли.

Тусклый свет струился сверху тонкими полосами сквозь щели между досками пола, да и фонарь, хотя и вывалился из руки гоблина, продолжал светить.

— Бежать, бежать, — жалобно пропищал Шейс, — он идет!

С дальней стены отвалился здоровенный пласт грязи, открылась черная дыра. В темноте зажглись две красноватые точки. Морда с оскаленной пастью высунулась на свет, светящиеся точки оказались глазами. Это был Крысиный Волк собственной персоной. От его замедленности, которую Дженни видела в прошлый раз, под солнцем, не осталось ни следа. Волк шагнул, вернее, плавно скользнул в пещеру — быстро, порывисто. Он горбился, его черная шерсть была влажной, и по ней стекали капли. При таком освещении они тоже казались черными. И совсем не хотелось думать, какого они цвета окажутся под солнцем. В лапах он сжимал бездыханное тело небольшого ратлера.

Мутные красноватые глазки скользнули по пещере, отыскивая тех, кто здесь оказался. Когти разжались, дохлый ратлер мешком свалился к лапам убийцы. Дженни спиной вжалась во влажную землю. Боком она чувствовала, как сотрясается от дрожи тощее тельце Шейса. Цепь, идущая от его ошейника, мелко дребезжала. Нужно было бежать, спасаться, но Волк ведь все рано настигнет? Под землей от него не скрыться.

Волк подобрался, готовясь к прыжку. Гоблин оттолкнул Макса за спину и шагнул вперед, в его кулаке поблескивало здоровенное лезвие. Волк продолжал плавно сгибаться, припадая к земле. Он не спешил. Он знал, что ему некуда спешить. Светящиеся красные глазки продолжали перебегать с одного чужака на другого. Наверное, Волк выбирал, кого прикончить первым, и никак не мог решить.

И тут Шейс пронзительно завизжал:

— Цепь! Сними ее! Сними!

И то верно, может, хоть ему, несущемуся как тень ветра, удастся скрыться. Дженни нащупала в кармане ключи и отомкнула запор на серой мохнатой шее. От визга Бешеного Волк слегка растерялся. Он замер и моргнул. Наверное, Морко решил, что лучшего момента не выбрать, и бросился на противника. Дженни показалось, что, несмотря на больную ногу, гоблин атакует стремительно, но лапа Волка, взметнувшаяся навстречу, оказалась еще скорее. Морко как будто наткнулся на непреодолимую преграду, сложился пополам и отлетел. Цепь с отомкнутым ошейником, грохоча, скользнула в грязь, и Шейс завизжал снова:

— Бежать! Бежать!

Этот крик подстегнул Дженни, она бросилась к Максу, толкнула его в проход, которым они попали в пещеру. Мальчишка помчался изо всех сил, для него этот лаз был достаточно просторным, чтобы бежать без помех. Дженни пришлось пригнуться, чтобы следовать за ним. А Шейс, который вопил: «Бежать! Бежать!» — как раз и не стал отступать. Наоборот, он бросился прямо на Волка. Ныряя в подземный коридор, Дженни краем глаза увидела, то, о чем толковали ратлеры, когда говорили «тень ветра». Шейс словно исчез, превратился в тень, которая мигом перемахнула упавшего Морко и прыгнула на голову Волка. Тот взмахнул когтистыми лапами. Гоблина такой удар остановил, но Шейс, превратившийся в тень, каким-то чудом избежал столкновения.

Он пролетел над головой Волка, оттолкнулся от стены и прыгнул на спину чудовища. Волк молниеносно развернулся, но тень-Шейс отпрянул. Больше Дженни ничего не успела увидеть. Она бежала за Максом, натыкалась на стенки тоннеля, прикрывала голову обеими руками, спотыкалась… а мальчишка скакал впереди, сворачивал на подземных перекрестках, нырял в тень и снова показывался в пятнах тусклого зеленого свечения. Темнота облепила со всех сторон, изредка попадающиеся клочья плесени почти не давали освещения, к тому же приходилось прикрывать глаза. А позади, постепенно отставая, топали тяжелые шаги.

Она налетела на Макса, тот ойкнул и едва не упал.

— Чего встал? Беги!

— Не-е-е… не-е-е… не-ку-да…

Дженни огляделась. Светящиеся зеленоватые кляксы плесени освещали крошечную пещерку с лужей посередине, закуток, из которого не было выхода. Они оказались в тупике. А отставшие было тяжелые шаги звучали все громче, хрустели камешки, чавкала грязь и вообще все было на редкость плохо.

— Не-ку-да… — прохныкал Макс.

Он пересек свободное пространство и пощупал земляной склон перед собой. Чуда не произошло, стена пещеры не пропала. Все-таки это был тупик. В темноте коридора под тяжелой ногой с хрустом разъехались камешки — уже совсем рядом. Дженни попятилась, нащупывая за поясом складной нож. Из коридора в зальчик качнулась тяжелая тень… Дженни выставила нож перед собой… и узнала Морко.

Гоблин хрипло вздохнул:

— Все-таки правда.

— Что?

— То, что говорят о крепости Саалх. Похоже, это правда. Он действительно так силен.

И это самое главное, что его сейчас интересует? Правду ли говорят древние предания? Дженни бы посмеялась, но сейчас было совсем не до смеха. Они замерли и прислушались. В этих подземельях никогда не бывает полной тишины. Шорохи, плеск капель, какой-то скрип. Но как будто ничего угрожающего. Может, все-таки Волк не стал их преследовать? Самое время помолиться всем ста богам, чтобы это было именно так.

Вместо молитвы она спросила:

— Что с Шейсом?

— Я уползал оттуда на четвереньках, если хочешь знать. Мало, что видно из такой позиции. Но Шейс был жив, визжал и прыгал вокруг Волка, только потому мне и удалось уползти.

— А потом?

Гоблин пожал плечами:

— Потом я смог встать и пошел за вами. Зачем вы сюда забились-то?

Дженни поглядела на Макса, ведь он бежал первым. Но какой спрос с ребенка? В ситуациях, вроде этой, Трохомор ведет своих почитателей по запутанным тропкам, нужно довериться ему. И вообще, без Шейса в этих подземельях они дорогу все равно не смогут найти. А бедный Шейс… он и так сделал больше, чем полагается честному ратлеру.

— Нужно куда-то выбираться, — заключил Морко.

— Я никуда не пойду! — вдруг выпалил Макс. — Пока рядом бродит этот зверь, никуда! По крайней мере, здесь его нет.

— Не только его, — напомнила Дженни, — здесь вообще ничего нет. Ни еды, ни питья. Сколько ты думаешь торчать в этой яме? Нет, рано или поздно все равно придется искать выход.

Морко вытащил свой громадный нож. Потом, немного подумав, вытащил и второй, немногим меньше.

— Выгляну наружу, посмотрю, нет ли тропинок. Нам нужно будет отыскать место, где ратлеры появляются часто. Когда найдем такое, подождем, пока кто-то из них наведается снова. Ничего лучшего мне в голову не приходит. Что скажете?

Макс только тяжело вздохнул. Похоже, его тяга к приключениям осталась наверху, там, где светит солнце. Дженни тоже не стала отвечать, у нее идей не было вовсе. В общем, Морко шагнул из пещеры. Дженни с Максом прислушивались, как в шуршащей и хлюпающей темноте удаляются его неровные из-за протеза шаги. Потом они стали приближаться, причем гоблин торопился. Что бы это ни означало, хорошего такой оборот точно не сулил.

Морко ввалился в пещеру оглядел спутников… ничего не говоря, обернулся к входу и замер. Мокрая сталь в его руках тускло мерцала в свете зеленой плесени… Спина у него была широкая, и Дженни сместилась немного, чтобы видеть вход. И тут же в пещеру медленно-медленно просунулась морда Волка. Увидев гоблина, он ощерил клыки и издал тихое горловое рычание. Морко шагнул к чудищу, широко взмахнул ножом. Волк выбросил навстречу корявую лапу, сталь скрежетнула по когтям. И тут же гоблин ударил снизу вторым ножом. Это был отличный удар, колющий. Волк рыкнул громче, рванулся навстречу противнику, его лапы замелькали так быстро, что Дженни ничего не могла разглядеть, сплошное мельтешение. Прежде, чем она сообразила хоть что-то сделать, Морко отлетел в сторону, с влажным чавканьем впечатался в земляную стену и сполз по ней, мягко переворачиваясь, как тряпичная кукла.

Волк сделал еще шаг, зашарил когтистой лапой по собственному боку, вырвал нож и отшвырнул. Макс тихо заныл. Дженни встала между ним и зверем, изо всех сил сжимая свой гоблинский клинок.

— Сейчас ты убежишь, — прошептала она Максу. — Только беги сразу, у тебя будет всего одна попытка.

Потом обернулась к Волку:

— Что встал? А ну, иди сюда!

Хотелось бы, чтобы голос звучал дерзко и с вызовом, но на самом деле это вышло довольно жалко. Впрочем, Волку было плевать. Он все равно собирался идти к ней. Дженни нужно было, чтобы он сделал два шага. Шаг… Волк замер, поскреб когтями раненный бок… второй шаг.

Дженни рухнула на колени и ударила кулаками в лужу, посередине которой топтался хищник.

— Макс, беги! Сейчас!

Мальчишка, вяло переступая трясущимися ногами, протиснулся вдоль стены, он держался как можно дальше от Волка и не мог поверить, что именно сейчас можно убегать. Волк даже не глянул в его сторону, он пялился на собственные лапы, пытался поднять то одну, то другую. Но не мог. Еще бы, лужа, превратившаяся в ледяной пласт, держала крепко. А Макс все никак не догадывался, что нужно спешить. Он полз вдоль стены. И Дженни бросилась на Волка, размахивая ножом. Ее рывок наконец-то подействовал на мальчишку, тот выскользнул из зала.

Волк тоже отреагировал. Что именно он сделал, Дженни не поняла. Просто дыхание вдруг перехватило, в живот врезалось что-то наподобие молота Варгала, стало очень больно, и она отлетела в сторону. Земляная стена ударила по спине с такой силой, что кажется весь мир с оглушительным хрустом разорвался как ветхое полотно. Удар о стену вышел такой, что земля посыпалась здоровенными комьями и наполовину похоронила под обвалом.

Сколько времени прошло, прежде чем она пришла в себя? Наверное, совсем немного, считанные мгновения. Потому что треск рвущейся реальности еще не стих. Дженни помотала головой, приходя в себя и отряхивая землю. Болел живот, спина и затылок, их все хотелось сжать ладонями и убедиться, что они на месте, но рук на все больные места не хватало. А потом она поняла, что мир не разорвался, а остался на месте. Трещал лед, из которого Волк высвобождал лапы. Проклятье, лучше бы мир все-таки раскололся на куски, а лед уцелел.

Волк сделал еще шаг и остановился, тряся лапой. На ней висела льдина весом в пару фунтов, но это Волка скорее забавляло, чем пугало. Похоже, ему даже понравилось ломать лед. Льдина развалилась, и он сделал еще шаг. Теперь он стоял над Дженни, а она сидела в куче земли и держалась за живот. Он болел сильнее всего.

Волк медленно склонился, отворяя пасть… В лицо пахнуло теплым смрадом…

— Сюда, здесь! — пропищал знакомый голосок совсем рядом. Шейс? Живой?

Волк резко выпрямился, разворачиваясь. Больше он сделать ничего не успел — в него врезалась размазанная в движении стремительная фигура. Два сплетенных тела покатились по грязи, среди разбросанных ледяных обломков. Мелькали конечности, брызгало черным, иногда тела замирали на долю мгновения, и Дженни успевала различить то оскаленную пасть Крысиного Волка, то чужую и жуткую улыбку на лице Эрика…

А у входа в пещеру приплясывал Шейс и визжал:

— Убивать! Убивать!