Девушка моих грез

Он ухмылялся, бодрствуя в темноте. Кэрри снился кошмарный сон, а он лежал рядом и прислушивался к ее сдавленным стонам. Должно быть, хороший, подумал он, протянул руку и притронулся к ее спине. Ночная рубашка была влажной от испарины. Отлично, подумал он. И отдернул пальцы, когда она содрогнулась, издавая слабые горловые звуки: звучало так, будто она старалась выговорить «нет».

Нет, к черту, подумал Грег. Смотри сны, ты, уродливая сука, на что ты еще годишься? Он зевнул и высвободил левую руку из-под одеяла. Три шестнадцать. Он неторопливо завел часы. «Хорошо бы купить себе часы на батарейках в один из этих дней», — подумал он. Может, этот сон осуществит желаемое. Очень жаль, что Кэрри ими не управляет. Если бы управляла, он бы действительно мог преуспеть.

Грег перевернулся на спину. Кошмарный сон уже кончался или подходил к своей высшей точке, никогда он не знал, к какой. Во всяком случае, есть ли разница? Он не интересовался механикой, только результатом. Он вновь ухмыльнулся, потянувшись за сигаретами на прикроватном столике. Закурив, выдохнул дым. Теперь надо будет успокоить ее, подумал он, нахмурившись. Это была его обязанность, без которой он смог бы обойтись. Маленькая тупая тварь. Почему бы ей не быть блондинкой и красавицей? Он выпустил струйку дыма. Но нельзя требовать всего. Если бы она была хорошенькой, ей, возможно, не снились бы эти сны. Для выполнения остального существует множество других женщин.

Кэрри резко дернулась и, плача, уселась, стащив одеяло с его ног. Грег разглядывал в темноте ее очертания. Она дрожала. «О, нет», — прошептала она. Он увидел, что голова ее затряслась. «Нет, нет». Она начала плакать, тело ее дергалось от всхлипов. Боже, подумал он, на это уйдут часы. Он раздраженно ткнул сигарету в пепельницу и сел.

— Детка? — спросил он.

Ловя воздух ртом, девушка обернулась и уставилась на него.

— Иди сюда, — сказал он, распахнул объятия, и она бросилась к нему. Он чувствовал ее тонкие пальцы, вцепившиеся в спину, сырую тяжесть ее грудей у себя на груди. О боже, подумал он. Поцеловал ее в шею, сморщившись от запаха повлажневшей, вспотевшей кожи. О боже, что мне приходится выносить. Погладил ее по спине.

— Успокойся, детка, — сказал он. — Я здесь. — Он дал ей, слабо всхлипывающей, прижаться к себе. — Плохой сон? — Он старался, чтобы в голосе звучало участие.

— О, Грег, — она едва могла говорить. — Это ужасно. Господи, как ужасно.

Он усмехнулся. Это было отлично.

— Куда? — спросил он.

Кэрри окаменела на краешке сиденья, встревоженно глядя сквозь лобовое стекло. Теперь она каждую секунду будет делать вид, что не знает. Она знает всегда. Пальцы Грега медленно сжались на руле. В один из этих дней, слава богу, он отхлещет ее прямо по ее безобразному лицу и уйдет, свободный. Проклятая уродина. Он ощутил, что кожа на щеках натягивается.

— Ну? — рявкнул он.

— Я не...

— Куда, Кэрри?

Боже, как хотелось бы завернуть за спину одну из ее костлявых рук и разорвать проклятую тварь, сдавить ее морщинистое горло, пока не прервется дыхание.

Кэрри напряженно сглотнула.

— Налево, — пробормотала она.

Порядок! Грег чуть не рассмеялся вслух, щелкнув переключателем поворота. Налево — прямиком в район Истриджа, денежный район. Ты только что о том мечтал, ты, собака, подумал он, это — оно. Единственное, что теперь от него требовалось, — разыграть все по-умному, — и он освободится от нее навсегда. Он достаточно попотел, и теперь пора расплачиваться.

Шины захрустели по тротуару, когда он повернул машину на спокойную, обсаженную деревьями улицу.

— Далеко?

Девушка не ответила, и он угрожающе взглянул на нее. Глаза были закрыты.

— Я спросил — далеко?

Кэрри стиснула руки.

— Грег, пожалуйста, — начала она. На глазах у нее выступили слезы.

— К черту!

Кэрри всхлипнула и что-то сказала.

— Что? — оборвал он.

— В центре следующего квартала, — нерешительно вздохнула она.

— На какой стороне?

— На правой.

Грег улыбнулся. Он откинулся на сиденье и расслабился. Это более правдоподобно. Тупая сука действует каждый раз одним и тем же способом: «Я забыла». Когда наконец она поймет, что он к ней равнодушен? Грег чуть не захихикал. Она никогда, никогда не поймет, подумал он, потому что он уйдет после этого дела. Он уйдет, и она сможет смотреть сны просто так, даром.

— Скажешь, когда подъедем, — приказал он.

— Да, — ответила она, отвернулась к окну и уперлась лбом в холодное стекло.

Не застуди лобик, подумал он, забавляясь, сохраняй его горячим для Папочки. И отогнал набегающую улыбку, когда она обернулась, чтобы на него взглянуть. Не дразнит ли она его? Или все так, как обычно? Всегда одно и то же. Только перед тем, как они добрались до нужного места, Кэрри посмотрела на него молча и пристально, словно убеждая себя, что это стоило боли. Грег испытывал такое чувство, будто смеялся ей прямо в лицо. Безусловно, стоило. Как еще могла скотина вроде нее заманить кого-нибудь, да еще его класса? Если бы не он, постель ее была бы угрожающе пустой, а ночи бесконечно длинными.

— Где-то здесь?

Кэрри опять поглядела вперед.

— Тот, белый.

— С полукруглым въездом?

Она напряженно кивнула.

— Да.

Грег стиснул зубы: его охватил приступ алчности. Пятьдесят тысяч, если дело стоит пятицентовой монеты, подумал он. О ты, сука, придурочная сука, ты взаправду отловила для меня на этот раз! Он крутанул руль и выехал на обочину. Заглушив двигатель, посмотрел через улицу. Автомобиль с откидным верхом выедет оттуда, подумал он. И прикинул, кто будет за рулем. Не то, чтобы это имело значение.

— Грег?

Он обернулся и холодно оглядел ее:

— Что?

Она прикусила губу, затем начала говорить.

— Нет, — сказал он, оборвав. Затем вытащил ключ из зажигания и толкнул дверцу: — Пойдем. — Выскользнув наружу, прикрыл дверцу и обогнул машину. — Пойдем, детка, — повторил он с оттенком злобы в голосе.

— Грег, пожалуйста...

Он содрогнулся, подавляя громадное желание обрушиться на нее с руганью, рывком распахнуть дверцу и выволочь эту дрянь за волосы. Пальцы напряженно сжались на ручке, и он открыл дверцу, ожидая. Боже, до чего она безобразна, — и лицо, и кожа, и тело. Никогда она не была ему так отвратительна.

— Я сказал — пойдем, — повторил он. И не смог скрыть бешенство в голосе.

Кэрри выбралась наружу, и он закрыл дверцу. Становилось холоднее. Грег, дрожа, поднял воротник пальто, пока они поднимались по въезду к передней двери дома. Мог бы носить пальто поплотнее, подумал он, с толстой прекрасной подкладкой. По-настоящему клевое, может, даже черное. Он купит такое в один из этих дней — может быть, скоро. Грег глянул на Кэрри, прикидывая, имеет ли она хоть какое-то понятие о его планах. Он сомневался, даже несмотря на то, что она выглядела более взволнованной, чем всегда. Что за чертовщина с ней творится? Прежде она никогда не была так плоха. Потому ли, что это ребенок? Он пожал плечами. Какая разница? Она все сделает.

— Веселее, — сказал он. — Сегодня школьный день. Тебе не доведется встретить его.

Кэрри не ответила. Миновав две ступени кирпичного крыльца, они остановились перед дверью. Грег нажал на кнопку, и в глубине дома прозвучал мелодичный звон. Пока ждали, он залез во внутренний карман пальто и потрогал небольшую кожаную записную книжку. Забавно: действуя, он всегда ощущал себя кем-то вроде торговца роком. Торговец с проклятым секретным товаром, подумал он, забавляясь. Никто, кроме него, не мог предложить то, что он должен продать, это точно.

Он взглянул на Кэрри.

— Эй, взбодрись. Мы помогаем им, разве нет?

Кэрри задрожала.

— Это будет не слишком много, правда, Грег?

— Мы решим...

Он оборвал фразу, как только дверь отворилась. На миг в нем поднялось злобное разочарование, что на звонок откликнулась не служанка. Затем он подумал: да какого дьявола, деньги здесь все же водятся, — и улыбнулся стоявшей перед ним женщине:

— Добрый день.

Женщина смотрела с улыбкой, наполовину вежливой, наполовину подозрительной, какой сперва его встречало большинство женщин.

— Да? — спросила она.

— Это касается Поля, — сказал он.

Улыбка исчезла. Лицо женщины побледнело.

— Что? — спросила она.

— Это имя вашего сына, ведь так?

Женщина посмотрела на Кэрри. Грег видел — она уже смущена.

— Его жизнь в опасности, — сказал он. — Вам хотелось бы узнать об этом побольше?

— Что с ним случилось?

Грег приветливо улыбнулся:

— Пока ничего.

У женщины прервался голос, словно она внезапно стала задыхаться.

— Вы захватили его, — пробормотала она.

Улыбка Грега стала еще шире.

— Ничего подобного.

— Тогда где он? — спросила женщина.

Грег посмотрел на свои наручные часы, изображая изумление. И поинтересовался:

— Разве мальчик не в школе?

Порядком встревоженная женщина глядела на него несколько мгновений, потом повернулась, толкнув дверь. Грег придержал дверь до того, как та закрылась.

— Внутрь, — приказал он.

— Может, нам подождать снаружи...

Кэрри оборвала речь, запнувшись, когда он сжал пальцами ее руку и втащил в холл. Закрывая дверь, Грег услышал в кухне торопливое жужжание и щелчки телефонного диска. Он улыбнулся и опять взял Кэрри за руку, ведя в гостиную.

— Садись.

Кэрри робко устроилась на краю кресла, пока он оценивал комнату. Деньги виделись повсюду, куда бы он ни взглянул, — в драпировке и коврах, в стильной мебели, в украшениях. Грег подавил вздох ликования и, как нетерпеливый ребенок, постарался удержаться от улыбки: точно, это было оно. Шлепнувшись на софу, он потянулся с наслаждением, откинулся назад и скрестил ноги, разглядывая название журнала, лежавшего на ближнем конце стола. В кухне, как он мог слышать, женщина говорила: «Комната номер четырнадцать, класс миссис Дженнингс».

Внезапный скрип заставил Кэрри охнуть. Грег повернул голову и увидел в щель между портьерами колли, скребущую скользкую стеклянную дверь, за которой он с новым удовлетворением заметил сверкающую воду плавательного бассейна. Грег рассматривал собаку. Это, должно быть, та, что...

— Благодарю вас, — приветливо сказала женщина. Грег обернулся и посмотрел. Женщина повесила телефонную трубку; шаги зазвучали по полу кухни и стали беззвучными, когда она шагнула на ковровую дорожку, ведущую в холл. Она осторожно направилась к передней двери.

— Мы здесь, миссис Вилер, — сказал Грег.

Женщина затаила дыхание и в смятении обернулась.

— В чем дело? — потребовала она.

— С ним все в порядке? — спросил Грег.

— Что вам надо?

Грег вытащил записную книжку из кармана и протянул.

— Не хотите ли взглянуть? — спросил он.

Женщина не ответила, но уставилась на Грега сузившимися глазами.

— Это верно, — сказал он. — Мы кое-что продаем.

Лицо женщины посуровело.

— Жизнь вашего сына, — закончил он.

Женщина изумленно уставилась на него, негодование мгновенно опять сменилось страхом. Боже, глупо ты выглядишь. Грег чувствовал себя так, будто говорил вслух. Он выдавил улыбку.

— Вы заинтересованы? — спросил он.

— Убирайтесь вон, пока я не вызвала полицию. — Голос женщины хрипел и подрагивал.

— Значит, вас не интересует жизнь вашего сына?

Женщина затряслась от подхлестываемой страхом злости.

— Вы не слышали? — отрывисто спросила она.

Грег выдохнул сквозь сжатые губы.

— Миссис Вилер, — сказал он, — если вы не прислушаетесь к нам внимательно, ваш сын скоро умрет.

Краем глаза он увидел, что Кэрри содрогнулась, будто ее хлестнули по лицу. Это правильно, подумал он с дикарским бешенством. Покажи ей, насколько ты напугана, ты, тупая сука!

Губы миссис Вилер шевелились нерешительно, пока она смотрела на Грега.

— О чем вы говорите? — наконец спросила она.

— О жизни вашего сына, миссис Вилер.

— Какая у вас причина желать вреда моему мальчику? — спросила женщина с внезапной дрожью в голосе.

Грег почувствовал облегчение. Она почти у него в руках.

— Разве я сказал, что мы собираемся навредить ему? — насмешливо спросил он. — Не помню, чтобы я это говорил, миссис Вилер.

— Тогда...

— В один прекрасный день еще до середины месяца, — прервал Грег, — Поль перебежит дорогу перед машиной и погибнет.

— Что?

Грег не стал повторять.

— Какая машина? — спросила женщина. Она в панике глядела на Грега. — Что за машина? — потребовала она.

— Мы точно не знаем.

— Где? — спросила женщина. — Когда?

— Именно эту информацию, — повторил Грег, — мы и продаем.

Женщина повернулась к Кэрри, испуганно глядя на нее. Кэрри потупила взгляд, закусив нижнюю губу. Женщина опять посмотрела на Грега, когда он продолжил.

— Разрешите мне объяснить, — сказал он. — Моя жена представляет собой то, что известно под словом «сенсор». Вы, возможно, не знакомы с этим термином. Это значит, что у нее бывают видения и сны. Часто они касаются реальных людей. Подобно сну, который она видела прошлой ночью, — о вашем сыне.

Женщина отпрянула при этих словах, и, как и ожидал Грег, выражение ее лица изменилось. Теперь, в дополнение к страху, на нем была подозрительность.

— Я знаю, о чем вы думаете, — сообщил он ей. — Не теряйте времени. Взгляните в эту книжку, и вы увидите...

— Убирайтесь отсюда, — сказала женщина.

Улыбка ее стала натянутой.

— Что, опять? — спросил он. — Вы подразумеваете, что на самом деле не дорожите жизнью вашего сына?

Женщина выдавила улыбку сомнения.

— Мне что, сейчас вызвать полицию? — спросила она. — Группу по борьбе с мошенниками?

— Если действительно хотите, — ответил Грег. — Но, полагаю, вы сначала выслушаете меня.

Он открыл записную книжку и начал читать:

— Январь, двадцать второе. Мужчина по имени Джим, падение с крыши во время установки телевизионной антенны. Рэмсей-стрит. Двухэтажный дом, зеленый, с белой отделкой. Это газетная заметка.

Грег взглянул на Кэрри и кивнул, не обращая внимания на ее умоляющий взгляд, встал и прошелся по комнате. Женщина, исполненная страха, съежилась, но не двинулась. Грег показал страничку записной книжки.

— Как видите, — сказал он, — мужчина не поверил в то, что мы ему говорили, и вправду упал с крыши двадцать второго января. Сложнее убедить их, когда вы не можете привести никаких деталей, чтобы не раскрыть все полностью. — Он обеспокоенно кудахтнул. — Впрочем, ему следовало заплатить нам. Это обошлось бы много дешевле переломанной спины.

— Кто же, по вашему мнению, вы есть?

— Вот другая запись, — сказал Грег, переворачивая страницу. — Вас это должно заинтересовать. Февраль, двенадцатое, полдень. Мальчик тринадцати лет, имя неизвестно, падение в заброшенную колодезную шахту, окончившееся переломом таза. Живет в округе Дарьен. И так далее, и так далее. Детали вы можете посмотреть здесь, — закончил он, указывая на страницу. — Здесь газетная вырезка. Как можете видеть, его родители поспели как раз вовремя. Сначала они отказались платить, угрожали, как и вы, вызвать полицию.

Грег улыбнулся женщине.

— Фактически вышвырнули нас из дома, — сказал он. — Двенадцатого, в полдень, впрочем, когда я в последнюю минуту сделал телефонную проверку, они были вне себя от беспокойства. Их сын исчез, и они представления не имели, где он, — я, конечно, не упомянул о шахте колодца.

Рассказчик сделал короткую паузу, для драматического эффекта, полностью наслаждаясь моментом.

— Я подъехал к их дому, — продолжил он, — они заплатили, и я сказал им, где их сын. — Он показал на вырезку. — Мальчик был найден, как можете убедиться, на дне заброшенной колодезной шахты. Со сломанным тазом.

— Вы действительно...

— ...Ждете, что можно поверить во все это? — Грег закончил ее мысль. — Не совсем. Сначала никто не верит полностью. Думаете, мы вырезали газетные сообщения и подогнали под них рассказ. У вас есть право верить в то, во что хотите, — лицо его посуровело, — но если так, сын ваш к середине месяца будет мертв, можете твердо рассчитывать на это.

Грег приветливо улыбнулся.

— Не уверен, что вам понравилось бы услышать, как это должно случиться, — добавил он. Улыбка начала исчезать.

— И это должно случиться, миссис Вилер, верите вы или нет.

Женщина, слишком потрясенная, чтобы быть уверенной в своих подозрениях, рассматривала Грега, когда он повернулся к Кэрри.

— Ну? — спросил он.

— Я не...

— Давай, — потребовал он.

Кэрри закусила нижнюю губу и попыталась сдержать всхлип.

— Что вы собираетесь делать? — спросила женщина.

Грег, улыбаясь, повернулся к ней.

— Делом завоевать доверие, — ответил он и опять посмотрел на Кэрри. — Ну?

Она ответила; глаза закрыты, голос страдальческий и слабый:

— Возле двери детской брошена тряпка. Вы поскользнетесь на ней, когда будете нести ребенка.

Грег, приятно изумленный, посмотрел на нее; он не знал, что здесь есть младенец. Затем быстро взглянул на женщину, покуда Кэрри продолжала взволнованным голосом:

— Под детским манежем во внутреннем дворике есть паук — «черная вдова», — он укусит младенца, там...

— Потрудитесь проверить эти сообщения, миссис Вилер. — Грег оборвал, внезапно возненавидя ее за медлительность, за неспособность поверить. — Или мы попросту уйдем отсюда, — сказал он резко. — И позволим голубому автомобилю с откидным верхом протащить Поля вдоль улицы так, что мозги его вытекут наружу.

Женщина в ужасе взглянула на него. Грег ощутил мгновенный страх, что сказал ей слишком много, затем расслабился, поняв, что нет.

— Я полагаю, вы поверите, — произнес он любезно. Женщина чуть попятилась от него, затем повернулась и заторопилась к двери во внутренний дворик.

— Да, кстати, — сказал Грег, вспоминая. Она обернулась. — Та собака, там, снаружи, попытается спасти вашего сына, но это не удастся, машина убьет и ее.

Женщина уставилась на него, как бы не понимая, затем развернулась и скользнула в открытую дверь. Грег увидел, как колли прыгает вокруг нее, пока она обходила внутренний дворик. Он лениво вернулся к софе и уселся.

— Грег...

Он, поморщившись, нахмурился, резко вскинул вверх руку, чтобы успокоить Кэрри. Снаружи во внутреннем дворике раздавался скребущий звук, пока женщина переворачивала манеж. Он внимательно прислушивался. Донесся внезапный вскрик, затем шлепанье женской туфли по бетону, взволнованный лай собаки. Грег улыбнулся и откинулся назад, выдохнув. Порядок.

Когда женщина вернулась, он улыбался ей, видя, как тяжело она дышит.

— Это могло случиться в любом месте, — сказала она, не желая сдаваться.

— Могло ли? — Улыбка Грега осталась неизменной. — И брошенная тряпка?

— Может, вы огляделись тут, пока я была на кухне.

— Мы не смотрели.

— Может, вы предположили.

— А может, и нет, — сказал он ей, делая улыбку холодной. — Может быть, все, что мы сказали, — правда. Хотите рискнуть?

У женщины не было ответа. Грег глянул на Кэрри.

— Что-нибудь еще? — спросил он. Кэрри судорожно задрожала.

— Электрическая розетка возле кроватки ребенка, — сказала она. — Рядом заколка, девочка пытается всунуть туда заколку.

— Миссис Вилер? — Грег вопросительно посмотрел на женщину. И хихикнул, когда она повернулась и заторопилась из комнаты. И улыбнулся, и подмигнул Кэрри, когда женщина вышла. — Ты сегодня в ударе, детка, — одобрительно протянул он.

— Грег, пожалуйста, не бери слишком много, — прошептала девушка; глаза ее воспаленно поблескивали.

Грег отвернулся, убрав улыбку. Расслабься, говорил он себе, расслабься. Завтра ты будешь свободен от нее. Он небрежно опустил записную книжку в карман пальто.

Женщина вернулась через несколько минут, на лице ее не осталось ничего, кроме страха. Двумя пальцами правой руки она держала заколку.

— Как вы узнали? — спросила она. Голос ее был глухим от испуга.

— Кажется, я объяснил это, миссис Вилер, — ответил Грег. — У моей жены дар. Она точно знает, когда и где произойдет несчастный случай. Желаете купить информацию?

Бессильно опущенные руки женщины подергивались.

— Чего вы хотите? — спросила она.

— Десять тысяч долларов наличными, — ответил Грег. Пальцы его непроизвольно сжались, когда Кэрри судорожно ахнула, но он не посмотрел на нее. Он остановил свой взгляд на потрясенном лице женщины.

— Десять тысяч... — повторила она почти беззвучно.

— Все верно. Договорились?

— Но мы не...

— Согласитесь или откажитесь, миссис Вилер. Вы не в том положении, чтобы торговаться. Ни на секунду не думайте, будто есть нечто, что можно сделать, чтобы предупредить несчастный случай. Если вы не будете знать точное время и место, это произойдет.

Он резко встал, заставляя ее начать.

— Ну? — рявкнул он. — Что мы выберем? Десять тысяч долларов или жизнь вашего сына?

Женщина не отвечала. Глаза Грега метнулись туда, где в немом отчаянии сидела Кэрри.

— Пойдем, — сказал он. И отправился в холл.

— Подождите...

Грег повернулся и посмотрел на женщину.

— Да?

— Откуда... я знаю? — запиналась она.

— Вы не знаете, — прервал он. — Вы не знаете ничего. Мы знаем.

Он подождал ее решения еще несколько мгновений, затем пошел в кухню и, вытащив свой блокнот из внутреннего кармана, достал карандаш и бегло набросал телефонный номер. Он слышал, как женщина умоляюще бормочет что-то Кэрри и, заталкивая блокнот и карандаш в карман пальто, покинул кухню.

— Пошли, — сказал он Кэрри, застывшей в ожидании, и безучастно посмотрел на женщину. — Я позвоню сегодня, в полдень, тогда можете сообщить, что вы и ваш муж решили делать. — Рот его отвердел. — Это будет единственный звонок, — добавил он.

Он повернулся и пошел к передней двери, открыл, раздраженно приказав: «Давай, давай». Смахивая со щек слезы, Кэрри проскользнула мимо него. Грег последовал за ней, начал закрывать дверь, затем остановился, как бы вспомнив что-то.

— Между прочим, — сказал он и улыбнулся женщине, — на вашем месте я бы не стал звонить в полицию. Нет ничего, в чем бы они могли нас обвинить, даже если и найдут нас. И, разумеется, тогда мы не сможем помочь вам — и ваш сын должен будет умереть.

Он закрыл дверь и направился к машине. Образ женщины отпечатался у него в мозгу: изумленная и дрожащая, стояла она в собственной гостиной, глядя на него затравленными глазами. Грег хмыкнул от удовольствия.

Она была на крючке.

Грег осушил стакан и тяжело навалился на подлокотник софы, скорчив гримасу. Это были последние глотки дешевого виски, которые он пил, отныне все будет самое лучшее. Он повернул голову, чтобы взглянуть на Кэрри. Та стояла у окна их комнаты в отеле, уставившись на город. Какая чертовщина сейчас в ее мыслях? Вероятно, она размышляет, где тот голубой автомобиль. Грег и сам поразмышлял несколько мгновений. На стоянке? В дороге? Он пьяно улыбнулся. Он ощущал могущество из-за того, что знает о машине нечто, чего не знает даже ее владелец: через восемь дней, во вторник, в два шестнадцать, она переедет маленького мальчика, тот умрет.

Он сфокусировал глаза и поглядел на Кэрри.

— Ну ладно, говори, — потребовал он. — Выскажись.

Она повернулась и взглянула с мольбой.

— Разве необходима такая большая сумма?

Он отвернулся и закрыл глаза.

— Грег, разве...

— Да! — прерывисто задышал он. Боже, как он будет рад убраться от нее!

— А если они не смогут заплатить?

— Упертая!

Ее подавленный всхлип подействовал на нервы.

— Иди и ложись, — приказал он.

— Грег, у него нет ни шанса!

Он обернулся с побелевшим лицом.

— До того, как мы пришли, у него было больше шансов? — прорычал он. — Черт побери, хоть раз подумай своей башкой! Если в не мы, он был бы все равно, что мертвец!

— Да, но...

— Я сказал — иди и ложись.

— Ты не видел того, как это должно случиться, Грег!

Он яростно дернулся, борясь с желанием схватить бутылку из-под виски, ринуться к ней и ударить по голове.

— Убирайся отсюда, — пробормотал он.

Она проковыляла через комнату, тыльной стороной руки зажимая губы. Дверь спальни глухо стукнула, он услышал, как Кэрри, всхлипывая, упала на кровать. Проклятая мокроглазая сука! Он скрежетал зубами, пока не заболели челюсти, затем влил в себя еще виски, морщась так, будто оно выжгло дорожку в желудок. Они выпутаются, сказал он себе. Они согласятся, отлично. У них безусловно есть деньги, и безусловно женщина поверила ему. Они согласятся, наверняка.

Десять тысяч — его паспорт в другую жизнь. Дорогая одежда. Первоклассный отель. Красивые женщины, может, одна из них навсегда. Он продолжал кивать. В один из этих дней.

Грег потянулся за стаканом, когда услышал приглушенный голос Кэрри, в спальне. Несколько мгновений его вытянутая рука шарила между софой и столом. Затем, в единый миг, он оказался на ногах и ринулся в дверь спальни. Распахнул ее. Кэрри судорожно дернулась, телефонная трубка в руке, на лице — маска испуга.

— Вторник, четырнадцатое! — выпалила она в трубку. — Два шестнадцать пополудни! — Она вскрикнула, когда Грег вырвал трубку и хлопнул ладонью по рычагу, обрывая связь.

Он стоял перед ней, трясясь, уставившись ей в лицо выпученными глазами сумасшедшего. Кэрри медленно подняла руку, чтобы отвести удар.

— Грег, пожалуйста...

Бешенство охватило его. Он не слышал тяжелого глухого удара, когда изо всех сил стукнул ее по лицу телефонной трубкой. Кэрри упала со сдавленным плачем.

— Ты — сука, — выдохнул он. — Ты — сука, сука, сука! — Он отмечал каждое повторенное слово еще одним свирепым ударом по лицу. Грег и видеть-то не мог ее ясно, она колебалась за пеленой слепящего бешенства. Все кончено! Она все разрушила! Большая удача уплыла! Черт подери, я убью ее! Он не знал, разрываются ли слова в его мозгу или он кричит ей в лицо.

Внезапно он понял, что телефонная трубка зажата в его ноющей руке, Кэрри лежит с открытым ртом и застывшим взглядом на кровати, лицо разворочено и залито кровью. Он ослабил хватку и услышал, как, словно в сотнях миль отсюда, телефонная трубка глухо стукнулась об пол. Грег уставился на Кэрри, испытывая от ужаса тошноту. Она мертва? Он прижался ухом к ее груди и прислушался. Сначала он смог услышать только стук собственного сердца, отдающийся в ушах. Затем, сосредоточившись с неистовым, напряженным выражением, он услышал биение сердца Кэрри, слабое и неуверенное. Она не мертва! Он резко отдернул голову.

Она смотрела на него, рот бесформенный, глаза тупо застывшие.

— Кэрри?

Ответа нет. Губы ее беззвучно шевельнулись. Она продолжала смотреть.

— Что? — спросил Грег. Он узнал взгляд и вздрогнул. — Что?

— Улица, — шепнула она.

Грег нагнулся и уставился на ее искалеченное лицо.

— Улица, — прошептала она. — Ночь. — Кэрри дышала хрипло, давясь кровью. — Грег! — Она попыталась сесть, но не смогла. Выражение ее лица вселяло ужас. Она снова шепнула: — Человек... лезвие... ты... о, нет!

Грег почувствовал себя так, будто его облекают в лед. Он стиснул ее руку.

— Где? — пробормотал он. Девушка не ответила, и пальцы его конвульсивно впились в ее плоть. — Где? — потребовал он. — Когда? — Он начал неудержимо дрожать. — Кэрри, когда?!

Он сжимал руку мертвой женщины. Со сдавленным воплем отпустил. И изумленно уставился на нее, неспособный говорить или думать. Затем, когда он попятился, взгляд его приковал календарь, висящий на стене, и фраза медленно возникла в мозгу: в один из этих дней. Совершенно неожиданно он начал смеяться и плакать. И до того, как убраться из отеля, он стоял у окна больше часа, смотрел наружу и размышлял, кто этот человек, где находится в данный момент и чем занят.