Дети Лудерена

Холодный ветер прикоснулся к лицу, девочка распахнула глаза. По ее коже пробежали мурашки, а зрачки сузились, пытаясь поймать картинку темного леса вокруг. Она попыталась подняться, но поняла, что тело ее не слушается, руки и ноги были перевязаны пеньковыми веревками. Лежа на каменном постаменте посреди леса, она зажмурилась, чтобы прогнать страшный сон в каком оказалась, но каждый раз возвращалась обратно. Последнее, что она помнила, как засыпала у себя в комнате вместе со старшей сестрой, а мать и отец собирались пойти на вечернее собрание. Движения сковывали веревки, впиваясь в запястья. Страх окутывал девочку, и все, что она могла позволить себе, это плакать. Слезы и холод – вот спутники, которые остались с ней сейчас.

Среди деревьев начали появляться звуки ломающихся веток и травы. Девчушка сжалась и попыталась спрятать голову в плечи, подобно черепахе, но не смогла, тогда она закрыла глаза, чтобы не видеть того ужасного монстра, что вышел к ней из темноты.

***

– Баур!

В небольшой деревянный домик, покрытый соломой и листвой, ворвалась полная женщина. Молящими глазами она посмотрела на старика в зеленом плаще, отороченном мехом.

– Что случилось? – старик от неожиданности выронил котелок, в котором готовил чай.

– Налька пропала! – женщина заплакала.

– Как пропала?

– Вчера перед собранием мы с Дярдом уложили детей по кроватям, а сами пошли решать вопросы, как ты и просил. Домой пришли заполночь, а утром оказалось, что Васт и Гэйя в порядке, а Нальки нету! Баур, мы всю деревню всполошили, уже лес в округе прочесали, сходили на реку, на поляну, ее нет нигде, и тела нет – женщина прижала руки к лицу.

– Золя, успокойся. Прошу тебя, давай не будем устраивать истерику – Баур постарался унять женщину.

– Истерику? Баур, с тех пор как Людвиг вынес свой указ против магов, вся жизнь наперекосяк пошла. Мы бежали с тобой в эти леса, а лучше не стало, еще и Налька пропала.

– Я понимаю, это трудно пережить, но нужно успокоиться.

– Баур, сколько ребятишек исчезло за этот злополучный год?! – Золя сердито посмотрела в глаза старику.

– Семеро – угрюмо ответил он.

– В том то и дело, Баур! Дети пропадают, у всех траур, а ты ничего не можешь предпринять! Ты сам нас сюда перенес, сказал, что так будет лучше.

– Я занимаюсь пропажей детей, Золя. Я не оставил эту проблему без внимания.

– Иди к эльфам. Они хозяева в эти лесах, умоляю, обратись к ним, они помогут!

Баур промолчал, только нахмурил брови.

– Они не помогут, Золя. Все, что мы от них добились – это разрешения прибывать на их земле, на большее они не согласятся. Эльтуриил, подобно волку, озлоблен на людей за ту долгую войну.

– Но…

– Никаких но, Золя, покинь мой дом. Я разберусь с этим вопросом и найду Нальку.

Женщина вышла из домика, хлопнув дверью так, что полка с посудой обвалилась и рассыпалась по полу, разлетевшись на осколки. Старик с досады пнул чугунок в сторону и вышел из дома, отправившись в лес.

***

Девочка почувствовала на себе прикосновение. Она задрожала, но преодолев страх, слегка приоткрыла глаза, чтобы рассмотреть тех, к кому она попала. Ее окружал с десяток непонятных, отдаленно напоминающих женщин силуэтов. Их руки были ледяными, одна из них остригала ей волосы, пока другая наносила какие-то символы ей на лоб.

– Кто вы? – сжимающимся от слез голоском спросила она.

В ответ не было слов, только невнятные звуки, даже не напоминающие человеческую речь. Вскоре они окружили ее и взялись за руки. В воздухе появился странный сладковатый запах, а из уст женских силуэтов начала литься незнакомая песня.

***

Баур уже несколько часов бродил по лесу. Он всячески пытался найти ребенка пока не было поздно. Он знал, куда пропала Налька, как и остальные дети, но то, что с ними стало было ужаснее тайны, которую он хранил.

Прошло больше пяти лет, как они большой группой магов сбежали из королевского замка Людвига. Баур был в числе тех, кого король пригласил для создания Конклава в Дерландии, но улыбки и обещания очень быстро обернулись гневом и кровопролитием. Магам было велено принять участие в войне с Верландией и от новоиспеченного Конклава поступил отказ. В ту же ночь в замке началась резня. Большинство магов в стране прибыли в столицу для признания себя, как отдельно организации, вели голосования и собрания. Если бы кто-нибудь из них знал, что придется бросить свои дома раз и навсегда. Когда начались расправы в городе, Баур и еще сотня других трансгрессировали в леса Сайраншеала. Старик направился к эльфийскому королю Эльтуриилу и попросил его дать разрешение на строительство города на том месте. Переговоры были тяжелыми, но поскольку Баур Польви и Эльтуриил состояли в едином ордене, то эльфийский король дал добро. Тогда Баур вернулся к людям, помог им с помощью эльфийских друидов возвести дома, не нарушая целостности природы, и организовать быт. Город получил название Лудерен, а Баур стал почетным старостой.

Только они не прожили долго и счастливо на новой земле. Спустя два года пропал первый ребенок, девочку звали Сарана, ее мать утонула в слезах, из-за чего Баур не смог выходить на люди. Он понимал, что поиск ребенка – это его обязанность, как старосты, на которого люди взвалили ответственность за их будущее. За Сараной стали пропадать и другие дети, казалось, что этому никогда не будет конца и края, но все прекратилось. За год пропало девять девочек и ни следа. Даже если бы их растерзали волки, то кто-нибудь должен был найти хотя бы обглоданные кости бедняжек, но нет. Не было абсолютно ничего, именно это и насторожило Баура. Тогда он и начал свои поиски с помощью магии и других способов, которые были запрещены в совете магов по всему миру.

За прошедшие годы в Лудерене появились и другие люди. Весть о новом поселении дошла до большой земли и из Дерландии, где власть над магией окончательно перешла инквизиторам, стали мигрировать и другие люди. За пять лет Лудерен вырос в размерах, из-за чего Эльтуриил стал присылать раз в месяц проверяющих с отрядами Сапсанов, состоящих в армии Сайраншеала. Все проходило гладко, ведь Баур с легкостью находил общий язык с эльфами. Маленький палаточный лагерь превратился в настоящий город. Часть домов уже была выстроена из камня, имелась даже торговая площадь. Под строгим присмотром эльфов, были организованы посадки и поля, которые не вредили единой системе леса. Некоторые эльдариилы, которые вели кочевой образ жизни, стали пребывать кланами на территорию Лудерена, но не смотря на все это – город по-прежнему оставался сокрытым среди деревьев оплотом свободных магов. До Баура доходили слухи, что на Юге, между странами Дерландии и Верландии, его товарищ Стэпан с бежавшими магами тоже организовал такой оплот, заняв безжизненные.

Город рос, начались новые похищения. Баур долго искал, куда пропадают дети. Старик наткнулся на очередной ковен, скрывающийся среди лесов Сайраншеала. Он проследил за ковеном и ужаснулся, когда выяснил, что это именно он ворует детей из Лудерена, помимо людских магов они также похищают эльфов и эльдариилов, кого природа наградила клеймом мага.

Ковен, который обитал здесь, отличался от тех, которые Баур долгие годы уничтожал в лесах Верландии и Дерландии. Это не были ужасный причудливые демоны, порождённые больной фантазией, безликие реликты древнего мира. Нет – это были девы, которые испокон веков населяли эти леса, прятались в их глубинах, сливаясь с листвой и корой.

Когда Баур узнал про них, то направился к королю Эльтуриилу, но помощи он не получил, даже несмотря на то, что орден повелел ему следить за этими регионом, охранять лоно, что расположилось на дне одного из озер. Баур понимал, что ненависть к людям намного крепче в сердце этого эльфа, чем общая цель и идея очистить мир Дневы, и начал действовать самостоятельно.

Он начал выслеживать неизвестный ему до этого ковен, он всячески пытался связаться с ними, но у него ничего не получилось, порой, казалось, что магия, которой его обучила Днева, обходит их стороной, словно этих созданий и не существует для понимания настоящего мира. В один из подобных рейдов Баур встретился лицом к лицу с теми, кто похищал детей…

***

На выходе из чащи, Баур осмотрелся. Он чувствовал, что здесь что-то не так. Небольшая поросль неуклюже прятала небольшой каменный алтарь. На нем лежала дрожащая и бьющаяся в агонии девушка, крепко связанная пеньковыми веревками. Старик не раздумывая бросился к ней, но, когда его взгляд встретился с ее, он обомлел и упал на колени. Девчонка бубнила фразы на языке древних, ее лицо было покрыто черными пульсирующими венами, а глаза потемнели, в них совсем не было видно зрачков. Пытаясь найти в себе силы, Баур поднялся на ноги. За свой долгий путь он повидал многое: растерзанные на части тела, свернувшуюся пропитанную гнилью кровь, останки тех, кто когда-то был человеком, но не детей. Впервые, он видел, как бурлящая, впитавшая в себя проклятье, черная древняя кровь пульсировала по телу человека. Впервые, старик лицезрел то, что заставляло меняться пойманных и отданных на съедение существ древним богам и их ритуалам, падшему миру, что до сих пор стелиться у порогов новой эпохи, словно старый затоптанный ковер, без намеков на то, что его когда-нибудь занесут внутрь.

Старик аккуратно начал развязывать девочку. Она буквально горела от температуры, но лоб был холодным. Ее руки дрожали, а по коже пробегали еле заметные трещины, напоминающие древесную кору! Когда он освободил ее руку, среди деревьев что-то зашевелилось.

– Кто здесь?! – нервно крикнул старик, выпустив веревку и оглянувшись.

К своему удивлению он ничего не увидел, только деревья покачивались неестественно, против ветра, так, словно кто-то их раскачал.

– Еще раз повторяю, кто…

Слова старика оборвались. Тяжелый, болезненный удар заставил старческие кости хрустеть! Магия повалила его на землю, а сам старик закашлял, сплевывая кровь.