Далекие близкие звезды. Книга 1 [полная старая версия]

От автора… или аннотация для самых нетерпеливых

В два часа ночи нерассказанная история распахивает человеку глаза и заставляет долго таращиться в темноту… В три – подбрасывает бедолагу с кровати и принуждает включить лампу, шарить рукой по тумбочке в поисках блокнота и карандаша.

Или «Будить» компьютер и набирать в командной строке «winword». Или активировать домашнюю систему записи с голоса. Или, путаясь в виртуальных ярлыках, через «имп» искать на сервере плагин «Память. Текстовый раздел».

Или будить соседку, чтобы просто рассказать. Хотя, вот уж кто знает ЭТУ историю чуть ли не лучше меня…

Есть проблема. Маленькая. Даже зная историю целиком (хочется надеяться, что целиком) – с чего же начать? Ну вот скажи!

Варианты? Полно! Загибай пальчики!

Например…

Флот одного карликового королевства (всего-то одна звездная система – по сравнению с РИ или ИСЗ – песчинка!) в пыль раскатывает укрепленную оборону другого «карлика». Ну, да… Батальная сцена с орбитальной бомбардировкой (одна штука), атакующими построениями (одна штука), историческими словами командующего победителей (если убрать нецензурные и неполиткорректные, то – одна фраза) и частоколом лазерных, плазменных и кинетических ударов ПКО… Это гарантированно захватывает и удерживает внимание слушателя. Любители «крутого замеса» будут особенно довольны, опять-таки…

Или сосредоточиться на «вибрировании» и «нервах» молодого на тот момент капитана орбитальной станции обороняющихся. Тут любители «замеса» могут быть слегка разочарованы. Переживания человека в непростой ситуации, когда (с одной стороны) еще ничего не решено, но (с другой) все уже понятно – дело-табак. Эти переживания, как мед – пчел, привлекут любителей психологизма и рефлексий. Впрочем, насчет меда и пчел лично у меня большие сомнения.

А можно подслушать разговор двух старых хитрецов-интриганов у костра. Туман вечерними языками тянется с озера (самому смешно, но звучит красиво), плескает время от времени рыба, трещат ветки в костре, льется в стопочки водочка под хорошую закусочку… Ах, ты ж, русская рыбалка! М-м-м… И решаются судьбы двух империй, трех федераций и одного халифата. И всякой прочей политической шелупони, которую никто из «серьезных людей», разумеется, считать не собирается. Во-первых, реверанс для любителей природы и натюрмортов. Во-вторых, «алаверды» для столика конспирологов и любителей теории заговоров. «От нашего столика – вашему» с непередаваемым амбре политических интриг.

Войны, заговоры, обманы, конфликты и столкновения интересов и амбиций. Как же мы забыли о красоте, любви, дружбе?

Как юноша был восхищен сдержанным величием природной аристократки. И впервые, наверно, получил наглядное подтверждение одной затертой до дыр истины. Что? Влюбился? Кто знает, кто знает… Если б там все было так просто!

Или с того, как молодая эльфийская (у-у-у, какие у вас большие глаза стали… – зря – мир гораздо сложнее, чем мы можем себе представить, и ему всегда есть, чем удивить… впрочем, это я вам завидую)… Молодая эльфийская принцесса нашла человека с честным сердцем и сильной волей (как-то нескромно получается). Влюбилась? Ха! Девочки, милые! Ну почему сразу – «влюбилась», а? Может, это была простая влюбленность, увлеченность! А может, просто страсть! А может – обычное стремление охотницы иметь в «коллекции» еще и такую экзотику! А может – очередная комбинация начинающей интриганки?

Ну, как? Ощущаешь разнообразие вариантов?

– Ксо-о-о! – Стон с соседней подушки. – Да начни уж с чего-нибудь, бака! Три часа ночи!

«С чего-нибудь»… А что!

Глава 01. Восемнадцать лет назад в далекой-далекой галактике… Или «любители крутого замеса не уйдут обиженными»

Двойная звездная система Давида Начелли. Флот Хаясы разворачивался в атакующее построение на орбите 5-й планеты. Как и положено любому гигантскому механизму – медленно, солидно.

Ираклий Жордания, начальник «Сержанта Гания» (Флот Картли, четвертая орбитальная станция-крепость OS2665), опознал стандартно-классическое построение кораблей противника. «Колба Иосифа». Простейшая, без изысков и усложнений. Самое оно для заатмосферных бомбардировок с последующей высадкой десанта. На «донышке» перевернутой «колбы» в противозенитных маневрах неповоротливо крутился десантный транспорт. Внутри, длинным острием уперлись в сферу ПКО корабли прорыва, а на ободках и в прикрытии десанта – корабли прикрытия и подавления обороны. Кто-то большой пытался накрыть «колбой» муху на поверхности планеты.

«Муха» сопротивлялась. С «Сержанта» не были видны ответные удары лазеров ПКО (четырехметровые столбы бледного света с такого расстояния не увидишь… даже в атмосфере), но иногда в «колбе» в беззвучной искорке-вспышке пропадал один из кораблей нападающих. Вспышек таких было, правда, немного. Их было удручающе мало, чего уж там…

Ираклий закусил губу и снова с силой потер влажными ладонями. От противной липкости и от не менее противного ледяного покалывания – не помогло. Такие симптомчики, спутники волнения и адреналинового шторма, не притупились ни за годы учебы, ни за годы службы. А на фоне «симптомчиков» сокурсников и, позже, коллег и вовсе смотрелись блекло: те на тренажерах «вибрировали» куда более экспрессивно: синяки на руках и на теле, клочья вырванных в волнении волос, прокушенные губы, сгрызенные до кожи ногти. И даже раскрошенные зубы! Потные ладони – экая мелочь!

Ему, единственному на станции, не приходилось сейчас нестись куда-то, что-то делать, кому-то о чем-то докладывать и перед кем-то отчитываться. С неминуемо набитыми о низкие потолки и выступающие коммуникации шишками, царапинами, под вой сирен, в свету всполошено моргающей сигнализации традиционно красного цвета. Спотыкаться под аккомпанемент женского голоса главного компьютера станции, Марии-214, и матерки начальства.

Кстати, именно спокойствие Марии – поставленное волнующее сопрано – подчеркивало аховость ситуации.

И это было крайне… неприятно. Такое безделье отвратительнее хоть какого-нибудь завалящего занятия. Сейчас ему приходилось ждать. Та еще нервотрепка.

«Хоть бы наорал кто-нибудь из командования… Так ведь нет связи с начальством».

Тяготясь вынужденным уставным бездельем, он подумал, что величавость развертывания группировки хаясцев при ближайшем рассмотрении – будет точной копией упорядоченного бедлама на «Сержанте Гания»: деловитая хорошо организованная истерика с элементами нецензурной брани и фрагментами разгильдяйства.

– До выхода на рубеж – триста секунд! – Мелодичный голос компьютера оторвал от невеселых размышлений. – Дистанция – две сто. Относительная скорость сближения с условным центром – два «кмс». Разрешите начать разгерметизацию!

«Интересно, голос компьютера на их кораблях женский или мужской?» – очень «вовремя» вылезла мысль – «Женский, скорее всего. Мужчины воюют – женщины вдохновляют».

Бывают такие мыслишки – ты на нее полпроцента внимания, а она тебя – хряп! – проглатывает без остатка, требует твоего внимания и пережевывает, пережевывает с аппетитом, обстоятельно эдак, с хрустом и причмокиванием. «Не думайте о красной обезьяне!» Или о белой…?

– Разрешаю! – механически отозвался Ираклий.

– Всему экипажу! Скафандры переходят в режим «Вакуум Автономный»! – Пропела Машенька.

И опять – с удовольствием, такое впечатление, пропела.

Паразитка-мысль, ойкнув, исчезла. Мандраж сошел на нет. Настрой – то, что доктор прописал! – деловой, боевой, азартный. Отлично! Мистическая сила женского голоса? Или рефлекс на уставную фразу?

Мундиры экипажа быстро меняли цвет – сначала почернела светло-серая ткань на груди и спине, затем – на остальных участках тела. Последними черной матовой пленкой затянулись голова и кисти рук. Скафандры избавились от излишеств-атавизмов – исчезли блестящие пуговицы, втянулись стоячие воротнички, манжеты, оборочки и прочие модности. Последними на поверхность нано-ткани «всплыли» таблички со всей положенной по Уставу информацией: на груди и затылке – планки с фамилией и должностью, на плечах – плашки звания, а на предплечье – два золотых льва, держащих красный щит – герб княжества Картли. И код корабля. Не люди, а иссиня-черные манекены в салоне одежды. Только без одежды. И если б не светоотражающие полоски (в данный момент – активированные), то попытка найти черную кошку в черной комнате могла бы оказаться безуспешной.

«Фантомасы недоделанные», – вспомнил он «избранное» подполковника Поддубного. Наставник по «Тактике орбитальной обороны» в РИВАКОС был вреден и сыпал шуточками-прибаудочками на головы курсантов по всякому поводу.

Привычно перехватило дыхание – будто сильно затянулся крепкой сигарой после долго воздержания – это включилась кислородная система скафандра. И, как от той же сигары, чуть «попыла» голова – содержание кислорода в воздушной смеси для «пленочных» скафандров в боевом режиме согласно Уставу было повышенным. На сетчатке глаза замигала оранжевая снежинка, привлекая к себе внимание, и мягко засветилась зеленым светом с тихим вкрадчивым шепотком:

– Режим «Вакуум Автономный» – успешно.

Движения стали замедленными и скованными: экзоскелет пока выключен, а оболочка скафандра – где-то до сантиметра!

– Центральный сервер флота «Князь» не отвечает! Резервные серверы «Княжич-один», «-два» – не отвечают. («Дела-а-а!» – протянул Ираклий) Включен боевой алгоритм «Диверсия на серверах». Резервный «Княжич-три» отвечает. Для нашей группы открыт выбор оптимальных целей. По оперативным данным: особое внимание – на десантный транспорт!

– Давай на консоль, – привычно отозвался Ираклий, – Сортировка по секторам и по тоннажу. Та-а-ак…

Святой Георгий-Защитник! Вах, мамочки! Список целей впечатлял, внушал и повергал. Пугал, чего уж там… А если учесть, что это корабли-цели только одного их сегмента группировки…! А таких сегментов – аж восемь, по числу орбитальных группировок! И – плюс еще «ядро», которое «на совести» наземных силам ПКО… Мамочки!

Где, ежа им за шиворот, остальные станции?! Где, тритона им в трусы, Седьмая Отдельная, а?!

Эмоции – в сторону! Капитан я или погулять вышел? Засуньте-ка эмоции в черную дыру, уважаемый капитан Жордания!

– Скажи, Володя, тебе больше эсминцы нравятся или крейсера? Может, мониторы?

Старший помощник – «старший»-то «старший», но возрастом молодой да ранний – выдавил нервную гримасу-улыбку (далеко ему до опытного Ираклия, далеко…):

– Мне, господин капитан, ни те, ни другие не нравятся. Но, пусть будут крейсера!

– Да, будет так! – Уверенно (хочется надеяться!) Ираклий утвердил соответствующие команды. – И, это… (снисходительно так, но чтоб и не обиделся) боевого «кокта» глотни, что ли… Шестнадцатый или Пятый. Лучше Пятый, после него голова меньше болит…

«… если на плечах остается».

Володя молча кивнул.

Стилизованные силуэты кораблей противника на огромной виртуальной доске-разверстке принимали серый цвет – компьютер быстро проводил отбор по введенным критериям, успевая при этом «отщелкивать» ложные, по его мнению, цели. И – все равно – в «фасеточном глазу» сектора обстрела станции прослеживались многочисленные «соты» из фигурок кораблей, оставшихся «бесхозными» – распределить их оказалось некуда. На них не хватало ни первого залпа «Сержанта Гании», ни ресурсов других станций их группировки. Даже если на каждый блок будет приходиться 3-4 корабля-противника… Даже если половина всех целей – ложные.

Эх, Тамара Заступница – что ж ты…

Одним залпом вопрос не решить. А повторного залпа противник ждать не будет. Вся надежда на наземную ПКО.

А вот Миша Завишвилли или Роб Чугания пошли в гражданский флот. Вот кто под руку толкал, когда специализацию выбирал? Командовал бы сейчас каким-нибудь каботажником. Ну, да-да – девушки обращали бы меньше внимания, форма не такая красивая и стильная, родители не так сильно гордились бы сыном-военным, да и платили бы не так много… Зато «костлявая» бы сейчас за спиной не покашливала, и имена святых не вспоминались бы лихорадочно. Почему-почему… Девушками, в качестве причины, ты мог бы и ограничиться, Ираклий, да?

– Капитан, двести секунд. Дистанция – один и девять. Экипаж в скафандрах. Скафандры экипажа – штатно в режиме «Вакуум Автономный», протечек нет.

– Жора, где хачи сейчас болтаются? – спросил Ираклий у штурмана.

– Над Чё-Лоби, кажется, – отозвался штурман, Георгий Георгадзе, самый старший по возрасту член вахты, – И чуть-чуть над восточным побережьем. Грамотно выпрыгнули…

– А никто и не сомневался, – Гоготнул Вениамин, оператор артиллерийских систем, – По штабу сразу долбанули, судя по затыку с «Князем». И как пролезли, лупоглазые…? Но без штаба только легче будет – отчитываться не придется после каждого залпа.

– Господа офицеры! – Для проформы «поддал металлу» в голос Ираклий.

– Виноват, господин кавторанг! – В голосе Вениамина не чувствовалось и тени раскаяния. Было веселье и дурашливость. А штурман предпочел отмолчаться.

«И это правильно, господа!» – мысленно согласился «господин кавторанг» и встряхнулся. – «Жалеть себя уже поздно!»

(«Баста, карапузики, кончилися танцы!» – из «избранного» подполковника Поддубного… хотя в данной ситуации более уместным было его же: «П…ц котенку!»)

– Боевые блоки – статус «Готов»! Цели приняты. – Голос Вениамина стал серьезным, – Команду на отстрел…

– Сто секунд до контакта! Дистанция – один семьсот! – Вставила Маша.

– Отстрел ББ!

Привычное, но от этого не менее сладостное веселье и бесшабашность от приближения предстоящей схватки захлестнули Ираклия. Если до этого была какая-то видимость спокойствия и чинности, то теперь – азарт прорвался наружу, разбив хрупкую иллюзию того и другого.

– Принято! – Экраны слегка мигнули. Холодок и легкая тошнота – отключились главные гравитационные установки, готовясь перейти в импульсный режим компенсации частых нештатных маневров. Повело из стороны в сторону, дрогнуло – а это начался отстрел фиксаторов боевых блоков – сокращенно ББ.

– Есть отстрел ББ! Отзыв – 100%.

– Капитан! – Компьютер снова подал голос, – Облучение в диапазоне одиннадцать и три! (- Лапать начали, извращенцы чернож…! – хмыкнул Георгий Тимурович. – Нервишки проверяют!) Дистанция – один и шесть. Рекомендую противозенитное маневрирование!

Ираклий оскалился – адреналин по организму уже гулял вовсю:

– Рано, Маха! Выдернуть бы этим русским те кривульки, которыми они тебя настраивали и которые по недоразумению руками называют! И головы! Япошки хачей оснащали! И учили, суки! Я-пош-ки! А на таких дистанциях они стрелять не могут! Маха, маневрирование начать на дистанции один и четыре вне зависимости от выполняемых действий!

– Принято! Внимание! Пятьдесят секунд до залпа! Внимание всем! Приступаю к разгерметизации! Внимание всем! До начала разгерметизации десять секунд. Девять…

– Скафандры экипажа – штатно! До вакуума пять-сек! До залпа – тридцать-сек! Бэ-бэ отделены и на позиции! Капитан, напоминаю о необходимости голосовой команды! – Машка помолчала и повторила, – Настоятельно рекомендую начать противозенитное маневрирование!

– Цыц, женщина! – раздраженно отшил Ираклий. – Оператор АС! Программу разблокировки ББ – на старт!

– Принято! Программу разблокировки ББ – на старт! – Отозвался Вениамин. – Программа запущена! Пять-сек до готовности!

Но червячок сомнений, заботливо откормленный в Академии (в том числе и стараниями «того самого Поддубного»), свое дело сделал. И Ираклий окликнул Георгадзе:

– Штурман! Выбрать вариант ПЗМ! Выполнять по готовности!

– Принято!

Спустя некоторое время снова включился голос Машки:

– Внимание всем! Начинаю обратный отсчет выхода на рубеж. Десять… Девять…

«Сержанта Гания» снова повело и тряхнуло – ощутимее и сильнее – штурман запустил программу противозенитного маневрирования. И началось! Заныли зубы, перед глазами замельтешили разноцветные пятна, где-то под полом огромными злющими комарами заныли гравитационные компенсаторы. Противно, до ломоты в зубах. В Центре Управления никто из пятерых даже не пискнул – офицеры держали марку! Но за переборками отсеков и задраенных по аварийному расписанию люков рядовой состав матерился и костерил отцов-командиров почем зря… Прекрасно понимая и несправедливость претензий, и их бесполезность.

– ..Восемь… Станция атакована! Мимо! Действий не требуется! Модули атакованы! Потери – четырнадцать процентов. До «нуля»: пять…четыре… Потери – двадцать…

Вот даже как! Противник достал их много раньше, чем рассчитывал Ираклий!

В голове хорьками заметались неприятные мысли.

… русские все-таки знали, что делали, когда программировали Марию! И были в курсе настоящей и явно засекреченной дальнобойности эсминцев с японских верфей и кораблей конвоя с японским вооружением. Но почему об этом не знали военные – подданные Княжества Картли?!

… а все-таки форма торгового флота не такая уж невзрачная.

… почему молчали русские инструкторы на занятиях и консультанты во время многочисленных застолий по случаю поступления нового вооружения? И почему об этом не говорили русские преподаватели в Академии?!

… Опять политические хитрости больших мальчиков? Вопрос между собой правильные имперские гулливеры опять решили с помощью нас, политических лилипутов – картлианцев и хаясцев?

– Капитан! «Ноль»! «Ноль»! «Ноль»!

– Пли! – со всей злостью политического лилипута рявкнул Ираклий, вдавливая ладонью огромную виртуальную клавишу с надписью «Огонь».

Естественно, стреляла не сама станция, а те боевые блоки, которые были отброшены на расстояние в несколько километров. И, естественно, стреляли они не после команды «Пли» (представьте, на какое расстояние сместится станция, выполняющая при этом ПЗМ, пока неповоротливая человеческая гортань медленно выдыхает «Плллиии!»), а в рассчитанное до миллисекунд время. Голосовая команда капитана в таких случаях – лишь дань традиции и отключение последнего предохранителя.

После выстрела от боевого блока ничего не оставалось. Десятиметровый шар, скрученный из сверхпрочных нитей миллиметрового диаметра, выплевывался двигателем Крафта в сторону цели со скоростью 980 км/с. Шар быстро распахивался в крупноячеистую паучью сеть. Как вариант, применялась крупная дробь из такого же сверхпрочного материала. Но – реже – при этом союзники попадали под «дружественный огонь». После выстрела «ствол», распыленный в целях безопасности в мельчайшую пыль – летел в обратном направлении с той же скоростью, раскрываясь в безобидную гигантскую орхидею.

По идее, в точке встречи мишени и «паучьей сети», охват последней составит примерно 4 квадратных километра. Но это по идее. Подполковник Поддубный всеми силами искоренял оптимизм курсантов Академии и рекомендовал рассчитывать максимум на два квадратных километра:

«Четыре километра, ха-ха! Это для членов комиссий на полигонах в тепличных условиях при отсутствии гравитации! Снаряды, сделанные прецизионно, поштучно, опытными малочисленными партиями. Те же самые снаряды, сделанные серийно, будут значительно уступать по Тэ-Тэ-Ха из-за многочисленных проблем массового производства! Вопросы? Нет вопросов».

– Капитан! Результаты залпа: явное поражение – сорок два процента выбранных целей, вероятное – шестьдесят один!

– Ого! Мы молодцы, батоно! Оператор СА, потери отстреленных ББ до залпа? – прорываясь сквозь волны тошноты, процедил Ираклий.

– Тридцать три процента, кэп!

– Суки!

– Так точно, кэп! – Радостно гаркнул Веня. – Вторую волну, кэп?

«Боевой коктейль. Тоже принял, наверно. Ну, и правильно!»

– Дели цели пополам и – давай! По два ББ на цель!

– Есть!

На фоне кульбитов противозенитного маневра отстрел второй волны боевых блоков прошел вообще незаметно.

– Капитан! – Сообщила Машка – Сервер «Княжич-3» не отвечает! Выбран алгоритм «Боевой автономный – 14».

«Суки!» – повторил Ираклий. На этот раз мысленно – кто-кто, а он, капитан, будет последним, кто подаст экипажу повод для паники.

– Программа разблокировки запущена! Пять секунд до запроса!

Когда командующему флота Хаясы, адмиралу Тиграну Таривердиеву, доложили о своих и о вражеских потерях, «Тиран-Тигран» получил повод изречь историческую фразу. Фраза была изрядно отредактирована в дальнейшем (в одних источника – по соображениям политкорректности, в других – в угоду «историческому моменту»). В действительности же, звучала она так:

– Господа офицеры-на, обломаем рога этим носорогам! К этапу десантирования приступить-на! – И с блаженной улыбкой «растекся» в кресле и нараспев наконец-то изрек то самое долгожданное «историческое». – Носорррроги – в рот мне ноги-на!

Не ожидал! Честно – не ожидал! Такой успех – специально не придумаешь! И не идиот же он, чтобы не воспользоваться появившимся преимуществом! Среди выпускников Российской Императорской Военной Академии Космической Обороны и Связи (РИВАКОС) процент идиотов вообще крайне невелик.

А вот фраза в специальные наставления и учебники фраза вошла почти в первозданном виде – процесс обучения будущих молодых командующих в Академиях умные наставники-методисты старались разнообразить, плюя и на соображения политкорректности и на требования пресловутого «исторического момента»

Глава 02. Семь лет назад… Или «Мечник-сан и счастливое детство»

Стандартный малый школьный спортзал. Активированная система «Иллюзионист-Школьник-21/4» декорирует зал в типовой вариант «Японское додзё периода Эдо». Человек, хорошо знакомый с самой распространенной в российских школьных заведениях фантом-системой, заметил бы, правда, что стандартные настройки «Иллюзиониста» сильно изменены. Из звуков, к примеру, остался только шум листвы и тихая птичья перекличка, а вот «изюминки» – говор праздношатающихся по улице людей, скрип телег и колотушка «отпугивателя оленей» – отключены.

Две черные фигуры с синаями в руках застыли друг против друга на квадратной площадке где-то десять на десять метров. Вместе с еще одной фигурой – судьей поединка – эти две составляли идеальный равнобедренный треугольник. Если сверху смотреть, разумеется.

Сверху никто не смотрел – зрители нестройной шеренгой собрались вокруг площадки. На пике напряжения тишина взорвалась:

– Мэээээн![1]

– Дооооо![2]

Зрители ощутили, как дрогнул пол от одновременного увесистого удара двух стоп. И две черные фигуры стремительными черными росчерками разошлись в противоположные края татами. Застыли. И резко – только шнурки и юбка тарэ[3] взлетели – развернулись друг к другу и – новое схождение-расхождение:

– Мээээн!

– Котээээ![4]

– Иппон![5] – Рука наставника поднялась в сторону фигуры с красной лентой. – Ямэ! Поклон! Подошли!

Две фигуры в темно-синих хакама, затянутые в черные доспехи, и отличающиеся друг от друга только цветом лент на спине – красной и белой – после взаимного ритуала приветствия проскользили к наставнику. Наставник – в такой же хакама[6], в таком же доспехе, но без шлема. Огромный усатый с выдающимся носом дядька собирался, если судить по свирепому лицу, «толкнуть речь» и «начистить холки»:

– Дорогой! «Держать центр» не значит вцепиться пальцами в меч до дрожи в коленках-да. «Держать центр» – это… как балансировать на канате (наставник показал, как балансируют на канате), вот-вот упадешь-да (наставник показал, как воображаемый канатоходец готовится упасть), и когда уже падаешь – (наставник резко хлопнул в ладоши, заставив обе фигуры едва заметно вздрогнуть) хлопнуть в ладоши. Именно в момент, когда падение неминуемо. Не раньше и не позже! Понимаешь-да?

– Ха! – Кивнула фигура с красной лентой.

– Олег! Все хорошо! Поймал Ивана-да? Но! Не считается! Где твой заншин[7], дорогой? Где твой дух-да? Вот где? Может быть, ты не выспался? Может быть, ты устал ко второму часу тренировки? Ощущаешь конец тренировки-да? Жеребец и запах родного стойла? Все такое… М?

Олег – с белой лентой – промолчал. Во-первых, безошибочно определил направленность риторики (естественно – давно знаком с манерой наставника строить процесс начистки). Во-вторых, стратегически неверно было сейчас отрицать очевидное. А соглашаться с замечанием – было бы неверно тактически. Лишь вздыхал горестно, склонив закрытую шлемом голову. Наставник знал ученика не хуже – а может и лучше – потому демонстрация раскаяния впечатления не произвела ни малейшего:

– Правильно вздыхаешь, дорогой! После первого до ты, наверно, уже был в раздевалке («Ну, не совсем, но, по сути…», – мысленно согласился Олег). Вот и хватило тебя на жалкий неуверенный слабый «котэ»…

Наставник голосом умирающего мышонка из «Мик и Вася» показал, насколько жалок был этот самый «котэ» – это было чуть-чуть обидно, так как выдохнул Олег в момент обсуждаемого удара полной грудью… запоздал, конечно, но – все равно!

– Выкладываться до конца – вот смысл тренировок! Понимаешь, да? – Наставник возвысил голос, обращаясь уже ко всем. – Дотягиваться до него кончиками пальцев! Кончиком синая![8] Вот смысл…

«Был бы настоящий нанокен… да, пусть даже старый добрый шинкен[9] – противник без руки бы остался от этого „жалкого неуверенного слабого“…» – не согласился Олег. Мысленно, конечно…

Олег и Иван, распознав отсутствие в грозе персональных молний – прошла гроза, чего уж там… – еле слышно вздохнули. И приготовились в который раз услышать уже известное, которое некоторые из новичков услышат впервые. И при этом оба осторожно, слегка согнув ноги в коленях, чтобы хакама полностью скрыла ступни, переместились чуть назад, дабы оказаться за спиной наставника. Почти одновременно, зажав подмышкой, стянули рукавицы – один правую, другой левую – один, якобы поправить нить на синае[10], другой, якобы поправить тесемки на шлеме.

«Время? Место?» – сложились в вопрос пальцы Олега.

«19:40. Станция» – быстро просемафорили пальцы Ивана.

«Обратно?»

«02:10»

«Понял! Конец связи!»

«Сал-л-лаги!» – беззлобно хмыкнул про себя наставник, прекрасно все видевший. И поддал децибелов:

– Некоторые батоно, наверно, думают, что будь у них настоящая катана, любое движение кистью вело бы к победе над противником, да!? Ну, если победа над безоружным противником для вас – главное, то я с радостью порекомендую вам наш замечательный стрелковый клуб! Потому что вы не понимаете сути боевого Искусства! Не над противником побеждать надо, а над собой, да! Дайте неучу острый меч, а мастеру – деревянную палку…

После тренировки Олег Тетерский кометой ворвался в свою комнату…

Комната, как комната, ничего интересного – две койки, тумбочки, два подковообразных рабочих стола с креслами, огромное окно от стены до стены и две двери – в кладовку-гардероб и ванну. Разве что тренировочная катана – иайто[11] – на вертикальной напольной подставке (экономии места ради) хоть как-то персонализировала помещение и намекала на увлечения жильцов.

… Олег торопливо распотрошил спортивную сумку, забросил пропотевшую форму в корзину, следом отправил темно-синий китель, брюки и светло-голубую рубашку. Форменную одежду Васильевской Школы-Интерната сменили «цивильные» удобные кроссовки, водолазка с каким-то переливающимся абстрактным рисунком, сильно-сильно мятые по последней моде расклишенные (по той же моде) брюки.

Подскочил к зеркалу и внимательно изучил свое лицо на предмет несанкционированных прыщей.

– Хорош гусь! – оценил сосед по комнате, Валерий Зотов. Он повел рукой в сторону панели визора, уменьшая звук, – Куда ж на этот раз хочет вырваться из колыбели знаний ярчайший ее светоч?

– Не «светоч», а «представитель» – так стилистически более… – Автоматически начал Олег, но услышав довольное хмыканье соседа, чертыхнулся и наказал себя ладонью по лбу. – Опять повелся! В Зеленовку.

– В «Ляо-Зайку»? – угадал Валера, стремительно огорчаясь.

– Ага.

– Ясно! Ну, давай! Оторвись там! Во сколько будешь?

– Около четырех.

– Ага… Значит, форточку я держу до шести, а потом сообщаю плаксивым голосом коменданту: «Я тут проснулся, а его нет! Ах, куда же он пропал! Ах, что же мне делать!!»

– Будь оптимистом, Зотов! Слушай, а давай с Морталом и Всеславом договоримся – пусть они для нас окно подержат. И – с нами!

– Не получится, – задумчиво пробормотал Валера, явно уже обдумавший этот вариант, – С Гариком ты в обед поссорился – он, оказывается, ничего не смыслит в этих ваших немецких крейсерах. Так установила компетентная комиссия в лице признанного эксперта в этом вопросе Олега Тетерского.

– Помирюсь!

– Даже ты не сможешь помириться с Его Королевским Величеством Гариком-Первым. Тем более что поссорился ты с ним не так давно. В обед. При девушках. Настоящие джигиты так быстро не прощают! А следующая «Ласточка» в 20:50.

Расписание монорельса воспитанники ВШИ знали наизусть.

– М-да… А может, Канякина напрячь?

– А с Канякиным уже я поссорился, – вздохнул Валера. – Правда, давно. Но настоящие викинги так быстро тоже не прощают.

– А может…

– Иди-ка ты, Тетерский… в «Ляо-Зайку», лады? Что-то я перехотел. Сегодня «Забытые звезды» будут и ужин – через десять минут.

– К черту «Звезды» и ужин! У меня последняя самоволка, а ты тут пузо набивать будешь! Айда с нами!

– Вот, именно потому, что она у тебя последняя, мы, дружный коллектив Васильевской Школы-Интерната, не позволим омрачить ее сладостный вкус тривиальным «меня спалил комендант, когда я стоял под закрытым окном».

– Спасибо, Валерка! – растрогался Олег.

– Батоно! – Нравоучительно воздел указательный палец Зотов. – «Спасибо» в карман не положишь и на хлеб не намажешь! Понял-да? С тебя видеоотчет и сообщение в утреннем выпуске «Одессы-мамы»: «Прошедшей ночью в клубе „Ляо-Зайка“ неизвестные устроили светопреставление и увели за собой всех девушек. („С собой, неуч!“ – фыркнул Олег) Задержать нарушителей общественного порядка не удалось. Девушки с воодушевлением рассказывают невероятные истории и килограммами покупают лимоны!». Лучше, конечно, в «Вести края», но для тебя это будет крутовато – подружки магнатов по дискотекам не ходють…

– Обеспечим! Я побежал! Джер-джеробит! – Олег схватил куртку, секунду подумал, кинул ее обратно в шкаф и исчез в коридоре.

– Сайонара! – Еле успел ответить Валера, прежде чем дверь, мягко пшикнув, встала на место.

С непонятным сомнением о чем-то раздумывая и колеблясь, он некоторое время смотрел на дверь. Что-то для себя решил, кивнул и вернулся к просмотру визора, взмахом кисти поставив громкость на прежний уровень.

В женском крыле Интерната ладная черноволосая девушка выскочила из кресла – плавно, будто капля ртути – вдруг оказалась на ногах в центре комнаты:

– Опять! – с плачущим стоном сообщила она подруге. – Ну, что ему неймется! А я, между прочим, хотела выспаться перед завтрашним рейсом! Ведь провожать же придется!

– Во-первых, – зевнула ее подруга по комнате, такая же «черноволоска», – о самоволке мы знали еще утром – могла бы и выспаться. Во-вторых…

– Вик, – явно не слушая, вдруг засомневалась первая, – А может мне «капельки» одеть, а не эти кольца, нет?

– Во-вторых, – невозмутимо продолжала Вика, – Провожать его будешь не ты – этот вопрос уже решен…

– Нет, все-таки кольца.

– В-третьих, он в самоволку ходит регулярно. У них с Зотовым чуть ли не расписание. Можно было бы и привыкнуть. В-четвертых…

– Вик, а может не юбку, а брюки?

– В-четвертых, Леночка, он ведь тебя пригласил еще в обед. Типа «сюрпра-а-айз»! Так что – волю в кулак! Сопли-слезы – отставить! Улыбочку! И – вперед с песней-пляской! «Ласточка», кстати, через 15 минут уходит. Лично я уже готова! Та-та-ра-та-там! – Вика в такт воображаемой музыке чуть присела и провела при этом ладонями по бедрам, обтянутым короткой ярко-зеленой юбкой, с удовольствием осмотрела себя в зеркале и направилась к двери, тут же скользнувшей в стену. – Кстати, провожать завтра его будет Зотов, а не ты, так что… Не задерживайся! И – лучше все-таки юбку – мальчикам нравятся девичьи ножки… тру-ла-ла…

– Успею. Я догоню!

Снаружи, за барьерным полем платформы, бушевала метель. Информационное табло утверждало, что сейчас на улице минус одиннадцать по Цельсию. Комплекс зданий Васильевской Школы-Интерната, находящийся примерно в полукилометре от платформы, был невидим из-за снега. Его и в погожий денек не заметишь – здания низкие, одно-, двух-, трехэтажные, а деревья – высоченные и пышные.

Что имело свои преимущества – из дежурных наставников никто не увидит, как их воспитанники отправляются в самоволку. А остальные наставники покинули Интернат гораздо раньше, на шестичасовом монорельсе, и застать их на станции – это какое ж стечение обстоятельств нужно!

Ленки все не было, но Олег не беспокоился и не сомневался – боевая подруга на монорельс успеет. В закрывающуюся дверь запрыгнет, но успеет! За полгода знакомства случая не было, чтоб не успевала или опаздывала. И если судить по скучающему виду Ивана, с которым тот изучал информационную панель станции, то насчет своей Вики тот тоже не переживал.

– Уважаемые пассажиры! – Заполнил станцию приятный женский голос. – Прибывает рейс до станции «Кропейск». Следует со всеми остановками кроме «Пересы» и «Вязьма»…

– Приветствуем блистательных кавалеров! – девушки, румяные и бодрые с мороза, впорхнули под пузырь защитного поля платформы. – Олег, опять ты в этой ужасной водолазке!

– Лен, она удобная! – запротестовал Олег после стремительного «чмок» холодными губами.

– А эти брюки!

– Они легкие!

– А…

– Виктория, выглядишь замечательно! – заметил Иван.

– Вот, Олег! Учись у Ивана! Вот как настоящий джентльмен должен встречать даму!

– Лен, лучше ты у Виктории поучись, как настоящая дама должна позволить настоящему кавалеру себя встретить!

– Я ж говорила – успеем! – прищелкнула пальцами Лена в сторону Вики.

В Зеленовке, небольшом рабочем поселке всего на 150 тысяч жителей, от станции монорельса до клуба «Ляо-Зайка» было рукой подать. Как говорится, «доплюнуть». Но на 18-градусном морозе (за полтора часа температура значительно упала) это «доплюнуть» моментально замерзает. И на асфальт звонко падает уже в виде льдинок. Поэтому компания замерзших «льдинок» ввалилась в теплый мыльный пузырь энергокупола молодежного клуба «Ляо-Зайка» в основательно продрогшем состоянии.

– Добрый день, дорогие гости! – дежурно-радушно приветствовала девушка-администратор из-за подковообразной стойки.

И тут же – узнала – расплылась в настоящей улыбке. Лена ярко-желтой молнией метнулась за стойку обниматься с восторженным:

– Привет, Катюхо!

– Ай, холодная! – взвизгнула та.

Катя была чуть полноватой, но весьма милой молодой особой. Совершеннолетней, что давало ей моральное право смотреть на Лену и Вику чуть свысока. А уж работа в таком шумном и «продвинутом» месте, как молодежный клуб, и вовсе это право закрепляло, делая его чуть ли не обязанностью. Традиционные девчачьи «обнимашки-целовашки» с не менее традиционным «как жизнь молодая?» были прерваны наблюдательной Викой:

– Ты чего такая загадочная?

– Ха-ха! К нам сегодня столичные гуси залетели!

– Да, ты что! Из Молдованки, что ли?

– Ха-ха!

– С Владимира??

– Хо-хо!

– С Новгорода???

– В яблочко! А знаешь, кто? – перешла на шепот Катя, которую распирали новости.

– Кто?

– Угадай!

– Ну, Ка-а-ать! – в унисон заныли Вика и Лена (Олег в который раз удивился, насколько похожи подружки).

– Его Сиятельство Князь Шаповалов! Максим Сергеевич! Собственной персоною!

– Ни… себе! – выдохнул Иван.

– А чего он тут забыл? – недоумевал Олег.

– Поколбаситься пришел, – чуть ли не язык показала Катя. – Обходительный такой: «Отнюдь», «Извольте», «Будьте любезны». Прикинь, Лен, я его за руку держала, когда карточку давала!!! Я ее теперь месяц мыть не буду!

– Карточку? Да выбрось ты ее, Кать, – хмыкнула Лена.

– М-да, – крайне мрачно озвучил Иван свое отношение к новости.

– И пусть! – решил Олег. – Князь – не князь. Он нам не помешает. Да, Кать?

– Ну, да. Только вы там все равно, не выпендривайтесь сильно. К нему Галушко уже присосался. – Все четверо скривились, а Катя, кривляясь, добавила. – Типа сопровождающий абориген показывает высокому гостю провинциальные достопримечательности.

– А почему клуб не закрыли? – Неожиданно спросил Иван.

– А должны были? – Удивилась Катя и припомнила. – А! Точно-точно! Его Сиятельство так и сказали сопровождающим: «Клуб не закрывать! А то нехорошо получится!» А я и внимания не обратила! А что, должны были?

– И большая свита?

– Восемь человек. Четыре девушки – такие красавицы! – и молодые люди.

– Восемь? – удивился Иван.

– Тебе мало? – поддел Олег, когда они отошли от стойки с традиционными карточками в руках.

Нужды в этих карточках не было – всех, кто платил за входной билет, система безопасности клуба запоминала «в лицо» и далее пропускала во все двери (кроме служебных, разумеется) без вопросов. Но – традиция.

– Мало, – вздохнул Иван, – Не нравится мне это.

– Варианты? – спросила Вика.

Естественно, других клубов в маленьком городке Зеленовке не было. Были клубы в Кропейске – все-таки в четыре раза больше Зеленовки – но маловероятно, что они будут работать в четверг, как «Ляо-Зайка», отличающийся смекалкой своего управляющего. Да и добираться в Кропейск – это еще два часа. Так что вариантов было всего два: оставаться или возвращаться в Интернат. Последний вариант, особенно с учетом погодных условий, был с негодованием отвергнут.

В полутемном танцевальном зале громыхала музыка, экраны показывали танцующих парней и девушек, от световых зайчиков и прочих эффектов рябило в глазах. Народу было немало – под сотню человек. Часть танцевала, часть заняла места за круглыми столиками, размещенными в два этажа по периметру зала.

Четко локализовалось местонахождение княжича – его с головой выдавало столпотворение посетителей клуба. В основном, конечно, девушек. Олег, задействовав «орлиный взор», смог выделить несколько местных «светских львиц»… или «овц», как предпочитала называть их Лена.

И ничего этим «овцам» не светит – уверенно определил Олег, разглядев спутницу княжича. Девушка была миленькая, симпатичная. Черты лица – правильные и привлекательные. Хрупкая. И, казалось бы, на этом все. Но она с такой уверенностью и аристократичностью себя держала, что рядом с ней «светские львицы» местного разлива превратились в некую серую незначительность и убогую посредственность. Штамповку. Подделку. Теперь они, действительно, были «овцами».

Девушка не была холодна или чопорна. Не цедила слова, нет. Напротив: была общительна, доброжелательна. Тихонько рассмеялась какой-то шутке. Вежливо ответила на чей-то вопрос – наверняка, дежурный и тривиальный. Но какие движения кистью! Какой поворот головы! Ах! Так нельзя!

– «Тетерский, кажется, влюбился! – Вскричали грузчики в порту». – Хорошим контральто пропела Лена.

Как раз закончилась одна композиция, ди-джей («Ляо-Зайка» держал человека, а не электронную систему!) только-только выбирал новую композицию – момент был подобран мастерски.

– «Я вам не скажу за все Одессу!» – грянули Лена, Иван и Вика в один голос. – «Вся Одесса очень велика-а-а… Но и Молдованка и Пересы абажяють Костю-моряка-а-а.»

Да так слаженно и дружно грянули, будто неделю репетировали! В зале воцарилась тишина – у ди-джея дрогнула рука от этого незапланированного трио и следующая композиция не включилась, а все прочие разговоры смолкли. Головы развернулись в сторону столика, за которым сидели друзья. Олег почувствовал, как лицо и уши обдало жаром.

И вдруг раздались аплодисменты и:

– Браво! – княжич собственной персоной изволил аплодировать короткому выступлению. Спутница с готовностью поддержала его. Спустя мгновение аплодировал весь зал – а куда денешься?

Все четверо (хотя Олег и не принимал участия в запеве) поднялись и раскланялись. Изыскано и непринужденно. Как завещал Авраам Изольдович Великий – преподаватель этикета и эстетики. А свита княжича во главе с ним самим тем временем быстро направлялась в их сторону.

– Браво! – грустно вполголоса вторил приближающемуся княжичу Иван, сохраняя, тем не менее, широченную улыбку. – Господа, мне тут сообщают с мест, что велика вероятность затяжных неприятностей.

– Все будет в порядке, Вань! Мои «места» ни о чем таком не сообщают. – Успокоила его Вика.

– Горизонт обзора у твоих «мест», вероятно, не такой большой, как у моих…

А Олег, не отрываясь, смотрел на прекрасную незнакомку – спутницу княжича. Как она шла! Нет, двигалась! Да, нет же, плыла!! Слегка касаясь локтя спутника. Будто ничего не весила… Он даже не замечал взглядов, которые по очереди бросали на него друзья: насмешливый и чуть грустный – Лены, задумчивый – Вики, обеспокоенный – Ивана.

– Добрый вечер, господа! – Княжич Шаповалов был сама непринужденность. – Не мешаю? Меня зовут Максим. Был сражен старым романсом. Не ожидал, что кто-нибудь о нем помнит.

– Добрый вечер, Ваше Сиятельство! – ребята склонили головы, девушки, будучи в коротеньких юбочках – тоже. В коротеньких юбочках реверанс выглядел бы… неуместно. Так что уважительный поклон. Неформальная обстановка – позволительно и простительно, батенька-с!

– Так вы уже в курсе? – Слегка огорчился княжич (и, кажется, искренне), но тут же встрепенулся и представил спутницу. – Графиня Наталья Вебер. Господа, вас не затруднит оставить пока титулы? Во-первых, не «Сиятельство», а таки «Светлость». Во-вторых, разрядим обстановку? Не возражаете? А если на «ты», то моя благодарность…

Надо признать, Максим умел располагать к себе. Не было, знаете ли, эдакого снобизма и нагловатости, которую подспудно ожидаешь от людей столь высокого социального положения. Было достоинство, была вежливость, была даже искренность и уважение. В меру, конечно.

Спустя пятнадцать минут они оккупировали один из столиков на втором ярусе, тянули напитки, знакомясь, нащупывая общие интересы и темы. Смеялись. Телохранители княжича («телохранители они, телохранители, а не свита – мы ж взрослые тут люди, а!») сноровисто отсекли и «львиц», и местного забияку Галушко, который очень сильно недолюбливал воспитанников Интерната (взаимно, но, как правило, с разгромным счетом именно в пользу «вшивых»). За столиком осталась наша четверка и княжич с графиней. Остальные спутники Максима заняли два соседних столика.

Олег вначале выпал из разговора, не в силах отвести восхищенный взгляд от графини. Еще секунда и это стало бы совсем неприличным. Со всеми вытекающими в лице уязвленного таким поведением княжича. Поэтому Лена, улыбаясь беззаботно, припечатала каблуком ногу Олега, а Иван с такой же рассеяно-вежливой улыбкой бросил вроде бы бессмысленное:

– Соре о-айсуру, Кеньси-сан! (Дословно по-японски: «Не вешай нос, господин мечник!»)

Олег с трудом опустил взгляд, оторвавшись, наконец, от лица Натальи. Закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Выдохнул. И открыл глаза. И поднял голову. И уже совсем другой человек присоединился к разговору.

Максим изумленно выгнул бровь – он-то уж собирался осадить нахала, протирающего глаза о его невесту. А Наталья едва удержалась от удивленного восклицания. Такая смена настроения была столь резкой, натурально сбивала с толку! Вот и думай – то ли симпатичный парень до этого дурака валял, то ли умеет управлять своим настроением лучше, чем барон Мюнхгаузен своим весом с помощью косички.

Олег этого не видел, но больше всего своим превращением он расстроил телохранителей княжича. Те ощутимо напряглись, один даже чуть привстал. Им показалось, что у нового знакомого их подопечного только что включилась какая-то гипнопрограмма.

А Олег вновь стал нормальным восемнадцатилетним молодым человеком – ироничный, едкий, веселый. Он даже отпустил пару естественных и милых комплиментов Наталье, от которых та – о, чудо! – слегка порозовела, и даже княжич одобрительно и довольно прищелкнул языком, не удержавшись и – развив мысль.

– В Академию? – Заинтересовался вдруг Максим, когда узнал о поводе посещения клуба друзьями. – В какую Академию?

– Да, так, – заскромничал вдруг Олег, – РИВАКОС.

– Оп-па! – Максим с непритворным удивлением откинулся на спинку кресла. – Как же это тебя угораздило? Там же конкурс для гражданских – колоссальный!

– Ярчайший светоч («Представитель!» – чуть не брякнул Олег) нашего Интерната, – фыркнула Лена, хлопнув по плечу засмущавшегося Олега, – занял десятое место на Всероссийской Олимпиаде Аналитиков-Навигаторов. И поэтому решил снизойти до просьбы РИВАКОС вступить под своды ея.

– Только десятое? – улыбнулся Максим.

– Ну, да, десятое… – развел руками Олег, – Я убежденный пацифист, поэтому сердце мое лежит только к гражданскому флоту!

– Десятое? Гражданский флот? – не поняла Наталья.

Дело было в том, что победители Олимпиады Юных Аналитиков-Навигаторов, занимавшие в ней первые три места, приглашались в РИВАКОС на кафедру противокосмической обороны и флота – самую большую и вожделенную для всех подростков Империи. Тех, кто занимал с четвертого по шестое, ждала кафедра космической связи, а с седьмое по двенадцатое – дальняя разведка. Вообще, у первой сотни победителей были очень неплохие перспективы для дальнейшей учебы – не РИВАКОС, конечно, но в другие престижные вузы Империи их возьмут с радостью, либо значительно облегчив вступительные экзамены, либо вовсе ограничившись каким-нибудь формальным собеседованием. Олимпиада проводилось под патронажем Его Императорского Величества. Количество участников было велико. И, получается, что те, кто прошел через сито Олимпиады и вышел к финалу – имели очень высокий уровень знаний в аналитической подпространственной навигации.

– Вот как… – с легкой иронией взмахнула бровями Наталья, после того, как Максим в двух словах объяснил, в чем дело. И со значением смерила его взглядом.

– Я – другой случай! – Запротестовал, поняв взгляд, Максим. – Члены императорской семьи поступают в РИВАКОС автоматически и вне конкурса! «Дабы невежеством своим оные отроки не посрамили Отечества»! – Процитировал он, величественно поведя дланью. Получилось… не очень, и компания весело зафыркала.

– Так ты… – догадался Олег.

– Ну, да! Именно на Углич и лечу завтра. Ты, надо полагать, тоже? – Максим подмигнул. – Экспрессом, верно?

Они прыгали на грави-лифте вниз, на танцпол, танцевали, взлетали обратно, весело болтали, снова танцевали. И, несмотря на вновь обретенное спокойствие, Олег все равно чуть не сомлел, когда простая комбинаторика и соотношение быстрых и медленных танцев сделали свое дело и правила приличия заставили его пригласить на танец Наталью. Танцевать Олег умел. На «Этике и эстетике» учили и этому.

– А что ты тогда сделал? – поинтересовалась Наталья, тончайшим женским чутьем (и с немалым моральным удовлетворением, удивившим ее саму) ощущая алчущую нерешительность мужской руки на своей талии.

– Когда? – Олег был вынужден прокашляться, чтобы прогнать ком из горла, и повторить. – Когда сделал?

– Вначале. Иван сказал что-то такое: «Соре асуру как-то-там». Что это было? Это на японском, да? Что означает? Ты после этого стал совершенно другой!

Она деликатно не стала напоминать, каким именно Олег был до того, как стал «другим». С другой стороны, она могла бы деликатно вообще не поднимать эту тему.

– «Не вешать нос, господин мечник!» – рассмеялся Олег. – Это был «якорь» одной из моих программ аутотренинга.

Наталья сделала большие глаза, подталкивая Олега к разъяснениям.

– Иван заметил, что я нахожусь в несколько… – Олег замялся. – В несколько невменяемом состоянии и напомнил мне о необходимости привести себя в норму. Бывают такие случаи, когда забываешь, как рубашку застегивать. Тут без помощи товарища не обойтись!

Он рассмеялся. Ему было хорошо. Очень хорошо! Держал в руках это невесомое чудо. Ее лицо было в каких-то сантиметрах. А губы иногда касались мягких волос. А гибкое хрупкое тело, отделенное какими-то жалкими миллиметрами тонкой ткани, обдавало жаром. И – надо же! – даже не пыталось отстраниться на «пионерское расстояние». Мурашки бежали куда-то вниз, по дороге заставляя волосы вставать дыбом. Только самоконтроль и концентрация на разговоре позволяли Олегу вовсе уж не оконфузиться – очень уж тонкой была ткань его модных и удобных брюк.

– И эта программа… – Наталья замялась, подыскивая нужное слово.

– … приводит мое эмоциональное состояние в соответствие с эталонным, – подсказал Олег.

– Ты сказал «одна из…»

– Да. Есть другие. Например, для концентрации внимания. Или для концентрации силы. Или реакции.

– А-а-а, «боевой транс». Я читала. – Покивала Наталья.

– Наверно. Что-то вроде того. – Неуверенно согласился Олег. Про «боевой транс» он именно что читал, так как интерес был сугубо академическим.

– И для каждой из программ – своя команда-якорь?

– Да. Еще визуальный образ. И запах. Но это не обязательно. Можно и без этого. Но с этим – быстрее и надежнее.

– Здорово! Кстати, ты, наверно, фехтуешь? Рапира? Сабля? Мечник-сан… – Наталья заливисто рассмеялась.

– Как ты узнала? – сделал большие глаза Олег, пребывающий на девятом или десятом небе от этого бесподобного смеха.

– Очень мягко… – начала, было, Наталья, но прозвучали последние аккорды и Олег с великой неохотой был вынужден препроводить это невероятное создание за столик. Куда к тому моменту стянулась вся их компания. Максим вальсировал с Леной, а Виктория – с Иваном.

– Время! – развел руками Иван, когда они собрались за столиком. – Нам пора выдвигаться!

– Общественный транспорт? – поинтересовался Максим.

– Да. В 2:10 последний монорельс, а следующий только в 4 часа. Опоздаем на утреннее построение – будем бедные-бедные…

– Мы могли бы вас…, – начал Максим, но спохватился, – Хотя, я думаю, для вас главная проблема – даже не транспорт?

– Точно! – щелкнула пальцами Лена. – «Наша с ней основная задача – незастуканными быть на месте. (В этом месте подключились все, включая Наталью и Максима) Явки, пароли, чужие дачи и дома надо быть в десять».

Компания рассмеялась, заставив Федю Галушко и нескольких «светских ов… львиц» с досадой коситься или ненатурально делать вид, что сей инцидент не волнует совершенно. Ну, ни капельки! Ни вот столечко!

Вагон, несущийся над тайгой со скоростью 350 км/ч, был пуст. Что неудивительно в три часа ночи.

Вика и Иван, уединились в начале вагона, до предела опустили коконы кресел, весело и приятно проводили время, наслаждаясь обществом друг друга. Хотя сказать, что они там делали на самом деле было нельзя, т.к. акустическая завеса надежно глушила какие-либо шумы между рядами кресел. Лена и Олег валялись, обнявшись, в конце вагона. Они уже успели одеться и привести одежду в порядок и теперь Олег медленно дрейфовал в сторону «большой воды» океана сновидений. Но когда женщины после хорошего секса давали мужчинам спокойно заснуть? Вот и сейчас:

– Наталька – поро-о-одистая, да? – протянула Лена.

– Чего ты… вдруг? – сонно пробормотал Олег, открыв глаз и подозрительно покосившись на нее. За все время их знакомства Лена ни разу не показала, что ревнует его к другим женщинам. Хотя поводы, если откровенно, были. И тут – на тебе!

– Понравилась? – Хитро сверкнули Ленкины глаза.

– Понравилась. – Не стал отрицать Олег.

Помолчали. Олег снова стал задремывать, но заснуть ему, естественно, не дали:

– За то у нее грудь почти первого размера!

Ну, что за язва-то!

– Ты обиделась?

– Ты что! Если б ты с размалеванными городскими курицами шашни крутил – вот тогда бы… А Наташка – это поро-о-ода! Хороша девка, ничего не скажешь! То, что ты на нее глаз положил, говорит о том, что у тебя очень хороший вкус. Следовательно, у меня тоже очень хороший вкус! Да!

Она прищелкнула пальцами, а Олег подивился причудливой женской логике, прижал Ленку к себе покрепче. Может, хоть так заснет?

– Предлагаю поспать. Час-полтора у нас еще будет в Интернате, а утром – на зарядку в шесть. Я-то потом отосплюсь на год вперед, а вот тебе…

– Чтобы отоспаться перед Академией, тебе пяти лет не хватит, – Лена по своему обыкновению цапнула его за ухо. – Ладно уж, искуситель сердец прекрасных графинь, спи уж.

– Искуситель из меня…! – вздохнул Олег.

– Ну, не без того. – Не стала разубеждать боевая подруга. – Но некоторых успехов ты все-таки достиг – графиня тобой заинтересовалась. А для таких, как мы с тобой, это круто…

Глава 03. Семь лет назад или Гимнастика для ума

Орбитальная станция «Одесса-Прима» – обычный вокзал. Маленький аккуратненький вокзальчик провинциального городишки. Пассажирские и грузовые космические корабли не использовали периферийную Одессу ни как конечную остановку, ни как перевалочную базу. И их стоянка тут не превышала часа-двух. Загрузить воду, рабочее вещество для двигателей-«планетарников», пополнить другие ресурсы, высадить-принять транзитных пассажиров и – мчаться дальше. За редким исключением. Вот как, например, сегодня.

Малый эсминец 6-го Флота Ямато с игривым названием «Сайсей конеко куро» пришвартовался рядом с русским «коллегой», средним эсминцем «Неугомонным-12» Второго Экспедиционного Корпуса. Сейчас два иссиня-черных красавца выпендривались друг перед другом (а больше на станции никого и не было).

Для «Черного котенка» «Одесса» была конечной станцией. Выполнив свою задачу, завтра он отправится в обратный путь. Куда – известно только командованию Сил Ямато, ему самому и, может быть, разведке ИКС. А «Неугомонный-12» пребывал тут уже почти сутки.

Крайне нетипичные для «Одессы» гости-постояльцы.

Максим Шаповалов даже тихо рассмеялся, представив, как капитаны обеих эсминцев сейчас в хвост и гриву гоняют свою команду на предмет получения ценных разведданных о «вероятном противнике» и заклятом геополитическом друге. И как идет процесс взаимного сканирования и прощупывания во всех возможных диапазонах. В рамках приличий, разумеется – до полноценных хакерских атак еще очень далеко – мы ж не в состоянии войны, в самом-то деле!

Наталья, забравшаяся с ногами в огромном кожаном кресле, оторвалась от книги. Старинная пластиковая книга «Дней водоворот». Кабинет освещался только отраженным светом конструкций станции. Поэтому, чтобы в полумраке разглядеть девушку, требовалось усилие.

Кабинет был огромный, но бесславно проигрывал в размерах тем помещениям, которые своим размером действительно могли бы поразить Максима и Наталью. Панорамное окно на боковой стене, с видом на причальные «хоботы». Письменный стол с терминалом и перед ним – журнальный столик, взятый в осаду тремя креслами и одним диваном.

– Макс, над чем смеешься?

– Красавцы, правда?

Максим отвернулся от окна, тихо прошел по ковру, подхватил со столика свой бокал и развалился на диване напротив невесты.

– Натали, не читай в темноте!

– Я зря училась «кошачьему глазу»? Столько сил потратила!

– Не зря, – Максим наколол на шпажку кусочек сыра и не совсем внятно пояснил, – Но Вениаминыч говорил, что часто пользоваться им вредно. Мигрень и все такое…

– Говорить с набитым ртом – тоже вредно. Падать на диван с бокалом в руках – вредно. – Фыркнула Наталья. – Кстати, о кошачьем глазе… В глиссере как-то не успели обсудить…

– Наши новые знакомые? – С полуслова, как всегда, понял Максим. – Хорошие ребята, да..

– Если я правильно поняла происходящее, то, получив соответствующий приказ, эти «хорошие ребята» размазали бы нас и наше сопровождение по стеночке.

– Посмотри в окно, Натали.

– Вся внимание.

– Видишь этих двух красавцев?

– Вижу. Я поняла, что ты хочешь сказать. Эти-де, получив соответствующий приказ, тоже могут размазать нас по стеночке. Так?

– Сонотори! И – не по стеночке, а на атомы.

– Соно… как?

– «Совершенно верно». На языке вон того черного красавца, поменьше. Со смешным кошачьим названием. Правда, конкретно он вряд ли успеет разложить нас на атомы, даже если очень сильно захочет – я уверен в профессионализме капитана Якименко – капитан зафиксирует и пресечет со всем тщанием и основательностью. Лев Иванович – он такой. Если не будет иного приказа.

– Ты ловко уводишь в сторону…

– Прости, душа моя. Видно, не так ловко, как ты говоришь. Итак, наши ребята. Веселые. Умные… Симпатичные, – он лукаво и со значением покосился на Наталью.

– Вполне. Но ты опять…

– Да-да-да, «увожу», – Максим опять тихонько рассмеялся. Настроение было отличнейшим после посещения поверхности и неожиданного знакомства с воспитанниками Интерната, даже чуть дурашливым, – Вернемся к…

– Судя по всему, – Перебила Наталья, чуть раздосадованная подначкой, – Мы нашли место начального обучения будущих телохранителей Его Императорского Величества?

– Хм…

Максим отпил из своего бокала, проглотил не смакуя, отставил бокал на журнальный столик и принял сидячее положение.

– Не все так однозначно, Наташ. И мне нужно больше информации. – Он покосился в сторону двери.

Раздался вежливый стук, и в дверь кабинета змеей проскользнула одна из девушек эскорта. Рослая, основательная, с роскошной грудью. Спокойная. Если Максим и Наталья все еще были в нарядах, в которых посещали клуб, то эта девушка успела переодеться – белый китель с золотыми эполетами ВКС России со знаками различия капитана. Прошла и застыла в ожидании так, чтобы одновременно видеть и Максима и Наталью. И чтобы они вдвоем видели ее:

– Ваша Светлость?

– Наши новые знакомые…

– Да?

– Твое мнение, Мари. И сядь, пожалуйста.

– Слушаюсь!

Мари опустилась в кресло.

– Будешь?

– Благодарю, Ваша Светлость. Не положено, – Мари чуть помолчала, собираясь с мыслями и начала, – С уровнем допуска «Б» в наших «бэ-дэ» информация о них есть без всяких спецгрифов. Как обо всех поданных Империи – ничем особым не выделяется. Все – сироты, живут и учатся во Владимирской Школе-Интернате на планете Одесса, родились – неизвестно, родители – неизвестно… и тому подобное.

– А якобы победа Олега в Олимпиаде?

– Олимпиада, действительно, была, Максим Сергеевич. Он в ней, действительно, участвовал. Действительно, занял десятое место. Тут интересно. Я посмотрела журнал. На протяжении шести часов, пока длилась олимпиада, Олег стабильно занимал с первого по четвертое места. («Ого!» – заметил Максим. Наталья поддержала его изумленным «О!») За тридцать минут до окончания он в течение десяти минут опустился с третьего на десятое место. Просто перестав отвечать на вопросы. Как сказано в официальном коммюнике – «разрыв связи, отсутствие отклика». Но, согласно правилам Олимпиады, это хоть и является уважительной причиной, но дополнительное время не начисляется. На десятом месте он стабильно «висел» до самого финиша.

– Стабильно? Не делая попыток подняться?

– Так точно.

– Причина разрыва связи?

– Пространственное возмущение на участке «Одесса – Броды».

– Участники соревнований знают о своих текущих местах в общем зачете в любой момент времени?

– Так точно.

– А он мог просто перестать отвечать на вопросы? Без разрыва связи?

– Так точно, мог. Но согласно правилам, в «красной предфинишной зоне» отсутствие ответа на вопрос дает такие штрафные балы, при которых он вылетает даже из «сотни» лидеров. Исключение составляют форс-мажорные обстоятельства – разрыв связи по причине возмущения пространства как раз таким обстоятельством является.

– А неправильный ответ или частично ошибочный?

– В разделе подпространственной навигации такие решения ведут к гибели корабля. Штрафной бал. Гарантированный вылет из «сотни».

– То есть единственно доступная тактика в последний час Олимпиады – удерживать свое место в надежде на то, что лидеры допустят ошибку?

– Так точно, Максим Сергеевич!

– Прекрасно… – с удовольствием протянул Максим. – Разорвать гиперсвязь внутри Империи ровно на 10 минут – это целая диверсионная операция с участием кораблей скрытого прорыва. А уж имитировать возмущение пространства! И сделать это только ради того, чтобы опуститься на десятое место, потому что ты, мать твою, пацифист!

– Так точно, Максим Сергеевич!

– Прекрасно! Просто прекрасно! Продолжай, Мари!

– Поведение объектов не укладывается в рамки выбранной ими легенды…

– Ну-ка, ну-ка.

– Во-первых, нестандартные навыки. Все четверо, судя по всему, владеют техниками временного усиления своих способностей – физических, психических, умственных. Уровень очень хорош. «Поле тишины», «трезвый», «орлиный взгляд», «кошачий взгляд». Техника выполнения – такая же, что преподается в наших спецподразделениях. Во-вторых, отличная физическая форма, реакция и координация… В-третьих, слаженность действий, по крайней мере, троих из четверки. Старший группы, судя по всему, Иван. Друг с другом не спорят, понимают с полуслова, полувзгляда, варианты совместных действий отработаны.

– Так-так. Ну, и самое главное… – Максим крутил в руках бокал, который в середине рассказа бездумно подхватил со стола.

– Трое из них – Иван, Елена и Виктория – действуют, как стандартная «тройка» телохранителей…

– Охраняемый объект – Олег?

– Так точно!

– А он не в курсе. – Покивал головой княжич.

– Ни сном, ни духом. Или искусно скрывает. Например, он единственный из четверки, не прятавший своих способностей.

– Искусно скрывает? Это вряд ли…

– Я тоже склоняюсь к этому, Ваша Светлость.

– Еще что-нибудь?

– Так точно. Легенда, выбранная объектами, очень хорошо подкреплена. Поддержка легенды требует личного участия объектов в ней в течении минимум года. Упоминание об Олимпиаде с этой точки зрения являлось явным «проколом» – нам ничего не стоило покопаться в этой истории. Специалисты их уровня должны представлять себе возможности нашей Службы в сборе и анализе подобной информации.

– Ваши выводы.

– Первое: считаю встречу совпадением. Второе: «тройка» не осведомлена о причинах разрыва связи, а Олег считает произошедшее шалостью. Третье: «тройка» действует втайне от объекта – Олега.

– Но разговор-то начала Лена, а не он.

– Разговор об Олимпиаде – да. Но разговор об Академии начал именно Олег. В таких условиях, когда вы проявили интерес к этой теме, им оставалось вести себя как можно более естественно, подстраиваясь под Олега, чтобы ни у вас, ни у него не возникло никаких подозрений.

– Хм… Похоже, что так! Мари, а одному человеку по силам осуществить операцию блокирования гиперсвязи?

Мари улыбнулась – в который раз мысли ее начальника полностью совпадали с ее собственными:

– Теоретически, да. Но, ничего найти не удалось… в том числе и по нашим каналам. Во-вторых, подобная операция, действительно, потребует привлечения огромных ресурсов – кораблей, специального оборудования, специалистов…

– Разрыв связи был осуществлен по… полуофициальным каналам? По приказу «сверху»?

– Ничего такого обнаружить не удалось. В бюллетене Имперского Департамента Связи данный разрыв упоминается с теми же формулировками – «нестабильность континуума в координатах таких-то». Никаких приказов, даже если искать с допуском «Б», по нашим службам тоже не проходило. Вся информация о разрыве связи абсолютно открыта до уровня доступа «Ж».

Максим задумчиво покивал:

– Прямая просьба Императора?

Мари замялась – тема могла затронуть слишком «скользкие» и неприятные моменты внутренней политики Императорского Двора. Через год – смена состава (телохранители при особах императорских кровей не работали более двух лет – «дабы личные отношения не препятствовали исполнению долга пред лицом Отечества и Императором»). Никакой здравомыслящий и честный вояка не будет ни вести, ни поддерживать таких разговоров. Разве что прямой приказ командира. Но даже в этом случае нужно выкручиваться до последнего!

– Судя по поведению Олега, – Осторожно начала она. – Он считает разрыв связи искусственным. И не сомневается в авторстве этого инцидента. При этом практически свободно предоставляет эту информацию нам. Если бы это был приказ персоны, которую вы имеете в виду, Олег был бы гораздо осторожнее, так как производит впечатления здравомыслящего молодого человека. И он не считает, что у нас будет повод копаться в этой истории.

Максим покивал, соглашаясь. Помолчал.

– Просто удивительно, сколько деталей может заметить профессионал за столь короткое время, – задумчиво польстил он.

Девушка чуть смутилась – приятно, черт возьми! А Максим задал неожиданный вопрос:

– Как считаешь… Мне нужно поприветствовать пассажирку «Черного котенка»? Или, правильно будет, «хозяйку»?

– На «японце» сейчас поздний вечер, Максим Сергеевич. И, скорее, все-таки, «пассажирку» – флотом клана Ишики командует ее старший брат Тома, а не она.

– Понятно. – Улыбнулся Максим, – А мне по визору показалось, что капитан Додзиро думает иначе. Чуть петуха не давал от оказанной ему чести и довольно искренне недоумевал, почему комендант станции не простерся перед молодой особой.

– Клановость, Ваша Светлость. Атавизм. Капитан Додзиро весьма пожилой человек – на таких держатся традиции.

– Или очень дальновидный и мудрый японец. Младшая дочь главы клана рано или поздно вырастет, а если судить по ответственности данного ей поручения и по тому, как она себя держала – сударыня пользуется заслуженным доверием при дворе.

– Мудрость и старость идут рука об руку гораздо чаще, чем мудрость и молодость, Ваша Светлость.

– Да? А по факту этой глубокомысленной сентенции – и не скажешь, – не удержался от колкости Максим.

Когда за телохранителем закрылась дверь, он обратился к Наталье:

– Что теперь скажешь?

– Странная какая-то школа для телохранителей получается, – Согласилась с неоднозначностью происходящего Наталья. – Трое охраняют своего одноклассника, который об этом даже не знает. Какой же он тогда телохранитель?

– Да, уж… Потому я и не торопился с выводами. А как тебе Олег? Если серьезно, без эмоций.

– Он в меня влюбился, кажется, – Устало-томным голосом героини одного из многочисленных телесериалов про «светскую жизнь» протянула Наталья, желая поддеть друга и возлюбленного.

– О! У него хороший вкус! – В тон поддержал Максим, почти дословно повторив слова, сказанные несколькими минутами раньше на поверхности планеты. – Но я не об этом. Мне он показался каким-то… слишком правильным. И в тоже время – неправильным.

– Неправильный телохранитель. – Уточнила девушка. – Придворный поэт из него получился бы отменный, правильный.

И тихонько засмеялась. Максим тоже улыбнулся.

– Этих собачек при дворе – пруд пруди. Он не уживется с ними – прямолинеен. Или он не будет вылезать из тайных дуэлей. Или у «собачек» случится внезапная эпидемия несчастных случаев и непроизводственных травм – несмертельных, но обидных – его безобидность представляется мне весьма спорной. Наша случайная встреча породила такую массу вопросов! – Максим мечтательно зажмурился.

– Действительно, случайная?

– Ну, сама посуди. Легенда ребят длится не менее двух лет именно тут, на Одессе. Кто два года назад… да даже неделю назад! Кто неделю назад мог подумать, что возвращаться с Ажурной мы будем этим маршрутом? А если б даже и знал… Скажи, кому пришла в голову идея «отжечь» на поверхности?

– Тебе.

– А кто потом выбрал этот клуб со смешным названием?

– Я.

– Именно! Нет-нет, встреча случайная! Я в этом абсолютно уверен! Мы, судя по всему, случайно влезли в какую-то неслабую комбинацию! И замутил эту интрижку не кто иной, как мой драгоценный прадед!

– Но Мари сказала…

– Мари имела в виду только эпизод с гиперсвязью, Наташ. Автоматический уборщик тоже убирает мусор якобы сам, а на самом деле он отрабатывает заложенный в него алгоритм.

– Для автоматического уборщика у Олега слишком много степеней свободы. – Слегка покоробило Наталью такое сравнение.

Максима она считала прекрасным и добрым человеком. Отзывчивый, неэгоистичный, веселый, нежный, чуткий. Принц из сказок, который был хорош сам по себе, даже без всякого белого коня и прилагающихся бантиков статуса. Замечательный заботливый муж (будущий), остроумный кавалер, умный товарищ и друг. Но он превращался в совершенно другого человека, когда каким-то боком касался политики, интриг и дипломатии! Целеустремленный, холодный, расчетливый, безжалостный. Быстродействующий компьютер, воспринимающий союзников, как периферийные устройства, поддающиеся подключению и перепрограммированию, а противников, как объекты, управление над которыми нужно перехватить… или отправить в корзину. Все остальные – «белый шум», помехи!

Такое превращение Максима не то, чтобы пугало Наталью. Вовсе нет. Она, в конце концов, уже давно не была наивной девочкой, выросшей в розово-сопливой изоляции фамильного поместья. Она понимала всю сложность жизни Императорского Двора и двусмысленность положения птенцов императорской семьи. Просто ее выбивала из колеи эта резкая метаморфоза – рыцарь Айвенго вдруг превращался в хитрого интригана Уго Чавеса. И – хлоп! – наоборот. И все это – с чуть извиняющейся скромной полуулыбкой под спокойный рассудительный голос.

А ведь она, как настоящая боевая подруга и будущая княжна (будем надеяться), была должна – да нет, обязана! – обязана во всем ему соответствовать и помогать. Советом, делом, замечанием, теплым (или наоборот – крепким – смотря по обстановке) словом поддержки.

– Именно! – В воодушевлении Максим чуть хлопнул в ладоши. – Перед нами замечательный, великолепный механизм! С высокой степенью свободы принятия решений! Я в восторге от мастерства того, кто его настраивал! И при этом данный механизм уже в работе! Уже выполняет заложенную в него программу! И судя по прецизионности этого механизма, выполняемая им программа – нечто грандиозное! И изощренное!

– Пусти козла в огород! – фыркнула Наталья. Максим пораженно застыл, а спустя мгновение оба рассмеялись.

Максим уважал Наталью. Серьезно. Осознанно. Ставил ее много выше других женщин. Подруга детства, для которой его высочайшее положение находилось в конце списка достоинств. Из тех тихих на первый взгляд женщин, что после бурной пьянки и синяки мужа компрессами обработает, и сапоги стянет, и в постель уложит. А утром – скалкой или сковородкой! Потому что ночью – все равно бесполезно с этой пьянью разговоры разговаривать.

Постель? Секс? Наталья не была столь горячей знойной «штучкой», роскошной самкой, чтобы «перебить» воспоминания о мастерицах «этого дела». А их у Максима было предостаточно – положение правнука Императора без всяких усилий с его стороны укладывало к нему в постель самых разнообразных женщин. Но ни с кем из них он не мог рассуждать, спорить, думать. Пустышки, одноразовые салфетки. Пролетали мимо, не оставляя после себя ничего. А Наталья…

Именно из таких пар, как Наталья и Максим, со временем получалось то, что люди называли – «Муж-жена – одна сатана!» Взаимное уважение, сплоченная команда, одна разделенная на двоих цель. Чудо-юдо о двух головах. Страшная сила, ежели умеючи…

Отсмеявшись, Максим поднял бокал. Наталья фыркнув, отсалютовала своим и уткнулась в книжку. В темноте. Вопреки рекомендациям семейного эскулапа, Галицкого Сигизмунда Вениаминовича, или просто «Вениаминыча», вот уже три четверти века пользовавшего императорскую семью.

Итак, что мы имеем. Олег Тетерский. Умный веселый молодой человек. Место рождения, родители, время рождения – неизвестны. Сирота. Прошел программу обучения то ли телохранителя, то ли исполнителя «щекотливых поручений». Не подозревает об уникальности своей подготовки и, скорее всего, не знает о предстоящей миссии. Считает, что самостоятельно определяет свое будущее. Находится под негласной опекой тройки профессиональных телохранителей, квалификация которых, как признала Мария, равна, если не превосходит, квалификацию ее подчиненных. При этом знакомство они водят уже не менее двух лет! А может, и больше.

Зачем его «засветили» на Олимпиаде? Совершенно нелогично и не соответствует духу подобных операций – засветиться в публичном мероприятии, широко освещаемом в имперских информационных сетях. Один из имперских каналов – то ли «Русская культура», то ли «Русский студент» – даже ведет прямую трансляцию! Может быть Олег действовал по своей инициативе, которая явилась неожиданностью для его опекунов и кураторов? А они, в силу установок, не успели помешать? Да ну, чушь! В игре с такими ставками Олегу скорее бы проломили голову и отправили в лазарет на пару недель с диагнозом «Сотрясение», чем позволили бы поставить под удар такую дорогостоящую операцию.

«В игре с такими ставками…» А какие у нас ставки в этой игре? Какова цель? Можно ли цель определить по средствам, которые используются для ее достижения? Какие могут быть цели, если для их достижения требуется подготовка боевика и, при этом, не помешает публичность и личное знакомство с принцем крови? Да, именно так – «не помешает»… Это что же за цель такая? Если даже он, целый князь, «не помешает»…

Не отдавая себе отчета, Максим тихонечко рассмеялся – ах, какая загадка для ума!

Наталья отложила книжку. В такие мгновения она еще отчетливей видела незаурядность своего жениха. Вместе с гордостью испытывала и толику печали – сейчас было отчетливо видно, насколько Максим самодостаточен и целостен, как личность. Личность, ни в ком, по большому счету, не нуждающаяся.

И все же, уже четыре года он не отпускает ее от себя ни на шаг. Несмотря на кратковременные интрижки на стороне со всеми этими напыщенными дурехами. Несмотря на посредственность Натальи в постели. Несмотря на не самое (давайте, будем честны!) высокое положение графства Вебер или политические выгоды от родства с этой фамилией. В любом случае, семья Вебер от брачного союза с императорской семьей выигрывала куда больше, чем императорская семья. Поэтому Наталья небезосновательно считала, что достигла предела мечтаний любой барышни – и интересует мужчину не столько, как любовница, сколько как человек.

А сейчас ей мучительно захотелось перебраться на диван и зарыться в его плечо. Но, нет. Это было бы эгоистично! Безусловно, Максим будет рад, ему будет приятно. Но линию размышлений, очень важных для него, он потеряет. Лишать его этого удовольствия… Нет. Будет день, будет пища.

– Есть идея! – раздалось с дивана. – Есть просто замечательная идея! Интересно, как к этому отнесется наш «настройщик механизмов»? И еще очень интересно, почему эта идея не пришла мне в голову раньше?

Краснолицый крепыш с козлиной бородкой в зеленом камуфляже закашлялся – слабый ветерок с озера погнал дым от костра в его сторону. Крепыш потер пальцами слезящиеся глаза, нашарил тонкий ломтик сала на бумажке, обернул этим ломтиком ловко вытащенный из стеклянной банки маленький помидорчик и услышал, как его собеседник хмыкнул.

– Дрова, сегодня между прочим ты, Саш, собирал. Кстати, я тебе говорил, что мальчик – умница и далеко пойдет? Ах, да. Говорил.

– Я тебе тоже говорил: и умница и красавица. Толку то? – Крепыш старательно трудился челюстями над салом, которое никак не хотело прожевываться, по этому речь была не совсем разборчива. – И никуда «далеко» он не пойдет – так и проболтается помощником младшего конюха! Потому что его папаша и старшие братья – совершеннейшие посредственности! Обладающие, к тому же, завистливым и мелочным характером. И мальчонку выше себя не пропустят. Да и дедуля, судя по всему, недалеко от них ушел в плане сообразительности.

«И прадед, исходя из перечисленного – тот еще лопух!» – самокритично добавил он и встрепенулся:

– Так! Руку не меняют! Долго еще возиться будешь?

– Сейчас! Сейчас! – Засуетился собеседник и подхватил бутыль.

Собеседником крепыша был изящный тоненький человечек. Смугленький, хитренький, с ниточками усиков и лукавыми жгучими глазками. Тоже в камуфляже. Он твердой рукой разлил по стаканам водку, аккуратно вернул заиндевелую полупустую уже бутылку в короб со льдом, не забыв заботливо и крепко закрутить крышку. И возвестил «готовность номер раз»:

– Давай, Вашество! – Он вооружился рюмкой и кусочком какой-то замысловатой закуски. Торжественно воззрился на собутыльника. – За сообразительных подданных. Чтоб тебе их по-больше.

– Давай, Кирилыч! Только не слишком много, а то на кой тогда я им сдался?

Собрались с духом, выдохнули, «вздрогнули». Скривились.

– У-у-у… и как ее беспартийные пьют?! – придушенно просипел Кирилыч.

– Кха-кха… Гадость! – Согласился крепыш. И спохватился. – Кто-кто?

– Беспартийные. Забей, Саша! А насчет детишек я тебе уже говорил.

– Ну, нет, Кирилыч, это уж слишком! В конце концов, папашки и дедульки – тоже мои подданные…

– Эх, тяжела ты, шапка Мономха…

– Какая, нах, шапка? Какая, нах, Маха? – Без особого запала огрызнулся крепыш и заговорил вполголоса, хотя никто их слышать не мог. – Киря, у меня хозяйство по швам трещит, понимаешь? Еще чуть-чуть и – бах! Рванет – мама не горюй! Удельные княжества, пиратские флотилии, грызня за ресурсы – будут все тридцать три удовольствия смутного времени! И никто! Никто этого не понимает и не видит! Думают, что сытость продлится вечно! А ведь мы уже подходим к пределу! Разве что Добиро, старая узкоглазая перечница, все понимает. Но он уже трухлявый пенек – ему чуть-чуть осталось.

– А его наследники? – Кирилыч таки смог подцепить приглянувшийся огурчик.

– Да такие же остолопы, что и у меня! Здравомыслящих – единицы: Дзони, Ишики, Кавахиро. И все! Но они совсем уж младшенькие. Как и у меня. Вот скажи, наверно, так всегда было – чем сытнее и спокойнее в хлеву, тем глупее человек?

– Если человек – животное, то да! – Крайне серьезно ответил Кирилыч.

Вообще было такое впечатление, что ни на одного, ни на другого алкоголь особо не действовал. Ломали друг перед другом комедию два хороших актера. Кто кого переиграет. А потом – плюнули и решили не валять дурака и поговорить серьезно. И серьезно напиться. По-настоящему.

– А как мне из этих жрущих свиней людей сделать?

– А надо ли?

– Надо, Киря, надо!

– Ну, может, не из всех?

– Может. Тогда тот же вопрос – как?

– Война. Хочешь – внутренняя. Хочешь – внешняя. Выбирай!

Крепыш скривился, будто вместо маринованного помидорчика отхватил чего-то жутко кислого.

– Да, ладно тебе! – хмыкнул Кириыч и погрозил пальцем шутливо. – Не ты первый, не ты последний. Вон, смотри, Добиро тоже весь в крови – кланы между собой стравливает так, что любо-дорого посмотреть. И Халифаты друг дружку потихонечку режут, и с саксами грызутся. А саксы замиряют всех вокруг, неся по старой памяти свободу и демократию посредством орбитальных бомбардировок! И только Конфедерация радуется и тихо молится, чтобы ее подольше не выпускали из блокады, потому что есть на кого свалить внутренние проблемы и повод не отпускать гайки.

– Ну, а мне? Кого с кем мне предлагаешь стравить?

– А кто у нас тут «целый-император-не-пописать-вышел»? Вот и решай – либо наблюдаешь медленное гниение Империи… своей Империи… либо назначаешь виноватых и делаешь ей встряску на ближайшие полсотни лет. А то и сотню! Как раз доцарствовать успеешь. Еще и преемнику немного оставишь.

– Циник ты, Кирюша. Циник.

– Не-а! Реалист, батенька! И хорошо знаю историю.

– Слишком…

– Вай-ме! Кстати, если претит – можешь не дергаться. На твой век спокойствия хватит! Балы, охоты, парочка приграничных конфликтов, чтобы скучно не было. Фаворитки. Благо, современная медицина позволяет. Половина вполне приличных правителей именно так и поступала. И неизвестно, что лучше. А хочешь – ориентацию смени. Вокруг столько мальчиков, хе-хе, красивых.

– Иди ты!

Кирилыч помолчал и поинтересовался:

– А что там наш красивый мальчик умница-Максим? Ты начал с того, что он нежданно-негаданно повстречался с не менее красивым мальчиком умницей-Ехидной…

– Кирилыч, скажи, судьба есть? – несмотря на кажущуюся риторичность вопроса, крепыш смотрел на собеседника напряженно. – Уж ты должен знать ответ на этот вопрос.

Кирилыч, тоже что-то такое в голосе собеседника уловил и с ответом не торопился. Задумчиво водил пальцем по краешку «стопки».

– Плесни-ка, Сашок! – без былого запала и ехидства попросил он. – Знаю, что «руку не меняют», но пусть мне целый Император нальет.

Молча разлили, молча вооружились «закусью», молча «дрогнули». Скривились и закряхтели, переживая удар жидкого огня.

– Саш, я понимаю, что ты хочешь спросить. Судьбы нет. Есть предопределенность, которая фиксируется только по прошествии самого события. И никак иначе. То, что детишки встретились – это предопределенность. Ты же про них хотел… да? Ну, предопределенность и предопределенность! Случилась – и черт с ней! Забей! Продолжай действовать по своему плану. А думать, что твои действия заранее определены и записаны в какую-то там «Книгу судеб» – какой в этом смысл? За всю историю человечества этого никто толком доказать не смог. И не думай, что ты особенный.

– Вот как? То есть ты предлагаешь этот вопрос даже не рассматривать?

– Именно! А ты ожидал какой-нибудь стройной теории? Моя философия проста, как перпендикуляр – вместо того, чтобы искать ответ на глупый вопрос, лучше этот вопрос себе даже не задавать!

– Лихо, – оценил крепыш. – Удобно.

– Ну, дык… Пользуйся! Так что там с малышом и Ехидной?

– А-а-а… Встретились совершенно случайно. Смотри на меня внимательно: слу-чай-но! Мы все проверили и наизнанку вывернули всех, до кого могли добраться! Максимку с евойной зазнобой – Наташкой Вебер – с курортов по дороге в Углич за каким-то чертом понесло через Одессу. Прикинь, крюк, да? А знаешь, почему именно на Одессу? Ткнул стилусом наугад в карту! Оп-па – Одесса! Бешеной собаке – семь верст не крюк – эсминец эскорта в зубы – и вперед! А уж на Одессе мой прохвост учудил…

– Тот или этот?

– Да оба хороши! Максимка с невестой отправились задницами покрутить на танцульки в местную забегаловку и надо ж такому случиться, что Ехидна со товарищи в это же самое время в эту же самую забегаловку смылись в самоволку! Отмечать отъезд в РИВАКОС! Мало того, из пары сотен присутствующих сошлись именно они!

– И как? Пообщались?

– Ха! «Пообщались»… Еще как! Дружба-мир-жвачка! Танцы-обжиманцы! Чуть ли не девчонками махнулись!

– Реакция Ехидны?

– А никак! Ожидаемо-неровно задышал в сторону Наташки.

– Кстати, заметь – самые умные из твоих парней на Наталью Вебер молиться готовы!

– Ну, на то и умные-то! А девчонка – хороша! Не зря я их с Максимкой свел. Хорошая порода будет, если дурака не включит!

– Максим-то? Не-е, не включит! Какова, кстати, его реакция?

– О-о-о! Максим… Уже шестеренками своими так трещит, что даже тут, на Новгороде, слышно! Такие б мозги да его б родственничкам! До деда включительно! И прадеду не помешают, кстати. Запросы категории «Б» идут один за другим! И интереснейшие вещи малыш откапывает – некоторые даже для меня открытиями явились! («Да, ну!») Ну, да! Знаешь, что Ехидна, засранец, провернул? И вскрылось это только сейчас, заметь! А если б Максимка рыть не начал – вообще никто не узнал бы! («Ну, давай-давай! Не томи!») Ехидна на целых 10 минут вывел из строя станцию гиперсвязи. («Ё-ё!!! Да иди ты…!») Ага! Вот и я так же сказал, когда доложили! А знаешь где? На Эльбрусе! А знаешь зачем? Чтобы занять десятое место в этой мудоханной Олимпиаде вместо гарантированного второго! И попасть не на ПКОФ, а в Разведку! Вот я как знал, как знал, что по-другому его в РИВАКОС устраивать надо! По-другому!

– Да ладно! На Эльбрусе? У тебя ж там база Первой Отдельной Гвардейской! Твоя личная! Там же режимная зона… Как умудрился-то?

– Вот сейчас Стогоцкий и выясняет. Выяснит – доложит. И – эх! – накручу я хвостов… Хотя, нет – не накручу – ибо, мать ее, конспирация. Мы-то в полной уверенности, что парень поступит на кафедру ПКОФ, а он, сперматозоид такой нехороший – в Дальнюю Разведку! Без мыла, едрить его коромыслом! И никому даже в голову не пришло проверить! Настолько все были уверены! Представляешь?

– Рома-а-антик, – одобрил Кирилыч, отсмеявшись, и заметил, – Ну, на кафедре Дальней Разведки мно-о-ого интересных отделений. Еще более интересных, чем на ПКОФ. Одно слово – раз-вед-ка. Она ж разная бывает. Так что с пацифизмом мальчик сильно… лажанул.

– Нужных людей там нет, понимаешь? – возразил крепыш.

– Ну, и черт с ними! Во-первых, в общежитиях все вперемешку, а, во-вторых… ты уверен, что «нужные люди» именно там, куда идут учиться профессионально и эффективно убивать себе подобных? А не там, где романтика дальней разведки? Шум волны, ветер в лицо, соленые брызги… Эх, флибустьеры-мушкетеры! Давай накатим «на посошок», Сашок! За твоих непоседливых исполнителей! Говоришь, остолопы, хе-хе? Всем бы таких остолопов!

Глава 04. Семь лет назад. Дивный народ, немного этикета и настенные календари с красивыми девушками

Ничего примечательного утром не произошло.

После монорельса они решили, что Олегу все равно терять нечего и «нет, уж лучше вы к нам». Поэтому в 5:58 Олег и Иван тихо матерящимися пулями вылетели из комнаты девушек и ринулись в свой третий корпус, на бегу пытаясь одеться и спросонья даже не сообразив, что на пробежку все равно придется переодеваться в спортивный костюм. В 6:10 началась общая пробежка и зарядка, после них – завтрак, развод на занятия. А Олег забежал в свою комнату, схватил рюкзак с доспехом (Валерка, молодчина, догадался вчера притащить из спортзала и упаковать) и кое-какой одеждой, чехол с иайто, и побежал на монорельс. А там его в своей излюбленной витиеватой манере приветствовал Валерка:

– Распоряжение директора. Проводить тебя под белы рученьки и дать дружеского ускорения в виде пинка живительного. Дабы отсутствием своим избавил ты Интернат от головной боли своего присутствия. И убедиться, что в ближайшее время ты не вернешься. И вздохнет Интернат с облегчением великим и не разверзнутся хляби небесные!

– Это ж здорово!

Спустя пять часов Валера передавал Олегу, стоявшему у створок орбитального лифта, его сумку с напутствиями и пожеланиями:

– Будь на связи! Деньги на карманные расходы Интернат тебе перечислил?

– Уже в пятый раз спрашиваешь, – вымученно улыбнулся Олег. Он слегка «вибрировал», – Перечислил. Проверил. Даже больше, чем я рассчитывал.

– Ну, тогда удачи!

– Будь!

На орбите, в огромном трехсотметровом круглом зале ожидания станции «Одесса-прима», закрытом двумя колпаками прозрачного кварца и силовым полем, людей оказалось гораздо больше, чем ожидал Олег. Скорее всего, пассажиры «Варлаамовского» экспресса, сделал он вывод. Экспресс проходил раз в три дня и стоял тут всего 20 минут. Тем самым еще раз подчеркивая провинциальность Одессы.

До прибытия экспресса еще полтора часа. Надо себя чем-то занять.

Олег поднялся на круглую площадку в середине зала, огороженную перилами и уставленную неудобными креслами и круглыми столиками. Метров сорок в диаметре и метра полтора в высоту. С этого возвышения открывался отличнейший вид. Не на снующих по залу, нет, а – если смотреть вверх. Если подключить воображение, то, казалось, что людей тут и вовсе нет и ты стоишь посередине огромного диска станции. Один. Совсем один.

Сейчас станция находилась над дневной стороной планеты. Огромный бело-черный (зима над единственным континентом была в самом разгаре) шар Одессы висел почти в зените относительно условного пола станции, а Чайка находилась в данный момент под ногами и, следовательно, была не видна. Олег присел за один из столиков и отмахнулся от робота-официанта – оказывается этот столик принадлежал местному кафе. Увлеченный зрелищем планеты, он не сразу обратил внимание на два черных эсминца, пришвартованных у торца станции. А обратил внимание на них только потому, что два седых джентльмена за соседним столиком, макая поочередно усы в чашки с невкусным какао, безуспешно пытались определить модели и того и другого.

Полное невежество в обсуждаемом вопросе было неопровержимо определено, когда один из них предположил, что русский эсминец является чуть ли не малым монитором. Хоть бы к Сети подключились, ретрограды!

Рассмотрев эсминцы получше и проведя поиск в Сети, Олег распознал корабли для специальных операций. В данном конкретном случае это были гибриды между кораблем скрытого прорыва (характерный черный поглощающий «камуфляж» и скромные линейные размеры) и малым эсминцем огневой поддержки десантных подразделений (чуть раздутые бока, намекающие на наличие ангаров для техники и для атмосферных летательных аппаратов или малых космических – истребителей и штурмовиков). Естественно, конкретных данных именно об этих кораблях на просторах Сети в открытом доступе не было. Не удивительно – это же военно-космический флот, а не транспортная компания! Но и общедоступной информации вполне хватало, чтобы сделать правильные выводы и о назначении и о принадлежности этих черных красавцев.

Что они делают в нашей дыре? Ну, российский эсминец, понятно. Скорее всего, разъездная лошадка Его Светлости Князя Максима Сергеевича – страшно подумать, что будет с Империей, если августейшие особы вдруг начнут пользоваться общественным транспортом! А вот что здесь «японец» делает с дружеским визитом?

Что ж, напряжем фантазию! Если нашего княжича возит такая вот «лошадка», то имеет смысл предположить, что такая же «лошадка» возит какого-то японского высокопоставленного господина. Имеет право на существование такая гипотеза? Имеет!

Идем дальше! Планета Одесса – пограничная. С кем? С Японской Империей, ясен пень! Отсекаем бритвой Оккама самые невероятные предположения и идем по самому легкому пути – что получаем? Граничим мы с владениями блистательного клана Ишики. В Японской Империи своим флотом владеет каждый из даймё. Вон, кстати, на черном боку эсминца под японским флагом и иероглифами, красуется падающий журавль – герб клана Ишики. Смотри-ка, а ведь пока не сделал предположение, даже не замечал его, настолько органично вписан герб в общий абрис эсминца!

Что нам дают эти предположения? Кого и зачем мог принести именно сейчас, именно сегодня, на станцию «Одесса-прима» японский эсминец для спецопераций? Поработаем-ка еще раз замечательным лезвием монаха-францисканца! Я тут зачем? Князь Максим Шаповалов тут зачем? Стоп! Сам Максим говорил, что он тут случайно – летел с курорта, надо было себя занять чем-нибудь на недельку, ткнул пальцем в карту и – вуаля! – он тут. Безжалостно отсекаем князя! Значит, я один остался. Я тут собираюсь на экспресс «Варлаамский». Тэээкс. Вызываем сервер станции. Маршрут экспресса «Варлаамского». Так-так-так. Одесса – Славутич – Кижич – Орел – Потьма – Углич – Завьял – Владимир. Ну, это неинтересно – слишком много вариантов!

Олег покачал головой. Ну, с чего он взял, что японский высокопоставленный господин полезет в экспресс со всем честным народом? Есть же замечательный Максим Сергеевич, аж целый князь, которого так некстати отсекла бритва Оккама! А надо было отсекать не августейшую особу, а его самого, Олега! Княжич якобы случайно тут оказался (так он тебе и рассказал об истинной цели визита, ага), случайно встретил японскую VIP-персону, случайно посадил его в свой шикарный звездолет и – фьють! – улетел. А между делом заскочил с невестой на дискотеку.

Вот это уже больше похоже на правду! Неприятный осадок от того, что Максим, оказывается, навешал им лапши на уши, конечно, есть. Но, с другой стороны, княжич мог вообще послать их пехом со всеми расспросами, а не выкручиваться, поддерживая дружескую болтовню.

Кстати, для чьей встречи может понадобиться целый князь крови, правнук Императора? Хм. Олег залез в Сеть и приступил к поиску информации о клане Ишики. Через несколько минут поисков Олег с удовольствием рассматривал пятерых остроухих большеглазых кандидатов – члены клана Ишики, прямые потомки, возраст – от 14 до 25 лет, местоположение в данный момент неизвестно. Ну, что неизвестно, это понятно – будут они нам докладываться.

Вокруг началась какая-то нездоровая суета, тихие шепотки и прочее волнение. Олег был вынужден отключиться от Сети и озадаченно открыть глаза. Центром ажиотажа были – угадайте с трех раз! – японцы! Две девушки и парень. Все трое – в черных с серебром парадных хаори Имперских Космических Сил Самообороны Ямато. Со знаками различия 6-го флота – крупные белые журавли семьи Ишики (В яблочко, Олег!) на коротеньких накидках-хаори на спине и – поменьше – на груди и плечах.

Ну, японцы и японцы – рослые, стройные, миндалевидные большие глаза, чуть заостренные и слегка удлиненные уши. Ходячее японо-эльфийское совершенство! Ну, и чего все всполошились-то? Мдааа, дикий у нас народ, дикий! Японских вояк не видели… Кстати, мундиры – из естественной ткани, а не скафандры в режиме «Парадный – атмосфера». Ну, это тоже нормально: такой скафандр фактически является оружием! Кто ж позволит иностранным военнослужащим расхаживать с оружием по чужой гражданской станции? Это уже интервенция будет!

Потом, перейдя на «орлиное зрение», Олег все-таки сообразил, в чем причина переполоха: за широкими мягкими поясами двух сопровождающих – девушка и парень, они стояли чуть сзади – были заткнуты катаны. Судя по отсутствию узенькой красной полоски-ниточки, по спирали обегающей ножны – обычные шинкены, а не легендарные нанокены. Конечно, мечи надежно запечатаны – между ножнами и рукояткой, обегая цубу[15], была протянута красная лента контрольной печати. Несерьезная такая блестящая ленточка, хлипкая на вид. Но ее снятие без специального оборудования требовало невероятных усилий.

Олег хмыкнул и вновь откинулся на спинку кресла, беззастенчиво рассматривая вторую девушку-японку, стоявшую чуть впереди вооруженной двойки сопровождающих (Охрана?). Никаких сомнений в том, что именно она – главная в тройке: оружия при ней нет, но сопровождающая парочка стоит сзади и ждет распоряжений.

Если верить полученным из сети изображениям, внизу с видом собственника рассматривала зал не кто-нибудь, а сама принцесса Ишики Мисаки, любимая младшая дочка главы клана, Ишики Горо. Вопрос только один, почему она в зале, а не в комфортабельных каютах русского эсминца, в гостях у князя?

Неожиданно Ишики Мисаки подняла взгляд на Олега. Тот был задумчив, перебирая варианты, и поэтому не сразу это заметил, а когда спохватился – отворачиваться было уже поздно. Оставалось только подняться и обозначить вежливый поклон. Да-да, на расстоянии в 150 метров.

Мисаки что-то бросила сопровождающим и все вместе они направилась к Олегу.

«Опаньки! Интересно, я уже влип или еще…» – лихорадочно Олег вспоминал тонкости японского этикета и пытался сообразить, не оскорбил ли он каким-то неправильным углом наклона правой брови или неуставным шевелением уха представителей нации утонченных эстетов. Тех самых, что 130 лет назад дружно провели референдум и по его результатам решили изменить генотип всей нации, обзаведясь ушками, чуть увеличенными глазами, греческими чертами лица и ростом чуть выше среднего… Ну и еще несколькими мелкими улучшениями…

«Не вешать нос, мечник-сан!» – пробормотал про себя Олег, успокоился и стал спокойно ждать развития событий.

– Мы знакомы с господином? – По-русски спросил его один из сопровождающих принцессы. Кстати, довольно приветливо и вежливо спросил, без неудовольствия или вызова. Без «наезда».

– Увы, к моему великому сожалению, был лишен такой части! – По-японски ответил Олег. С жутким акцентом, как он подозревал. Но ничего – и так сойдет.

Нет, анимэшные глазища японцев больше не стали. Куда уж больше-то! Но от явного ступора они избавлялись непозволительно долго. Сейчас, когда они поднялись на площадку и стояли на одном уровне, Олег невольно вытянулся, так как ростом был едва-едва вровень с девушками. Но если на свои совершенные ножки они наденут каблучки… Из-под хакамы, конечно, не видно, но других ножек у японо-эльфиек быть не может по определению… насколько помнил Олег – именно обещание прямых стройных ног дали на том самом референдуме от 30 до 50 дополнительных процентов голосов.

– Я был лишен этого удовольствия! Позвольте поприветствовать вас на нашей земле, Ишики-химе![16] – Он вежливо наклонил голову в сторону принцессы. – Меня зовут Олег. К сожалению, я не являюсь официальным представителем Империи. О чем, глядя на вас, невероятно, чудовищно, колоссально сожалею! Так хотелось бы сказать: «к вашим услугам, химе»!

Под конец спича японцы совсем подобрели и заулыбались. Фирменная холодность и высокомерие куда-то пропали. В процессе взаимных расшаркиваний и рукопожатий (ладони у троицы были сухие, уверенные… спокойные) он узнал, что спутников Мисаки зовут Куросаки Какеру и Сакура Оски (насчет Какеру Олег не был уверен, а вот клан Оски в Сети упоминался, кажется, как вассал клана Ишики… но это так – лишние штрихи к правильно проведенному анализу).

– Олег-сан очень хорошо говорит по-японски. Мне было приятно услышать родную речь вдали от дома.

Как это знакомо! Когда японец слышит, как иностранец свободно говорит по-японски, его несказанно удивляет сей факт (справедливости ради – есть чему удивляться). И именно этому факту он в первую очередь готов уделить свое внимание, внимательно рассмотрев его со всех сторон. И временно забыв про все остальное.

– Ишики-химе очень добра ко мне. Я в исключительном восторге от того, что смог ее порадовать! Но, прошу меня простить, я знаю, что говорю с акцентом.

– Мисаки. С моей стороны это непростительная наглость, но прошу называть меня Мисаки, Олег-сан!

Неожиданно из-за спины послышалось по-русски:

– Ваши добродетели не перестают меня удивлять… Олег-сан!

Улыбающийся, довольный Максим с Натальей подошли тихо и незаметно. Олег бы их заметил, но невозможная со стороны принцессы могущественного клана просьба называть ее просто по имени надежно выбило из колеи. Вот и подкрались…

Максим… а точнее, сейчас это был Князь Максим Сергеевич, изволил быть сегодня при параде. В белом кителе ИКС с золотыми эполетами и аксельбантами. При церемониальной сабельке. Наталья смущала взор Олега спокойным деловым брючным костюмом. Впрочем, Олег самокритично себе признался, что его взор она будет смущать в любых одеждах.

В следующие несколько секунд публика, окончательно ошалевшая от количества официальных лиц на единицу площади, очистила солидный пятачок возвышения. Не без вежливой и корректной помощи телохранителей князя, конечно же, но в основном все-таки сама, проникнувшись важностью момента… Чай, не совсем уж глупые и беспардонные люди вокруг… в большинстве своем.

– Госпожа Ишики! – Максим чуть поклонился синхронно с поклоном Натальи, которая вновь прочно завладела вниманием Олега. – В отличие от господина Тетерского, я официально представляю власти Империи. Я…

– Рада знакомству, Ваша Светлость!

Мисаки, не очень торопясь, но четко и красиво отдала честь, вскинув два пальца к виску. Все верно – у нее свой Император. Да еще и в форме ВКС Японии… Могла вообще кивнуть пренебрежительно и ничего бы ей за это не было. Какеру и Оски одновременно повторили ритуал воинского приветствия. А вот Олегу пару минут назад честь не отдавали – руку трясли вполне по-европейски. Ну, это нормально, подумал Олег, не хватало еще за высокородные рученьки хвататься кому ни попадя или каким-то гражданским честь отдавать!

– Так вы уже в курсе? – слегка улыбнулся Максим со знакомым легким огорчением.

– Да уж, узнать тебя трудно. – Не смог удержаться Олег. – Мундир, эполеты, аксели и… шпага! Смотришь и думаешь – кто бы это мог быть…

Сказал и мысленно хлопнул себя по губам – да что со мной такое! – тут такой дипломатический пасодобль исполняется, а он – с фамильярностями лезет.

А все от женщин! С одной стороны невозможная просьба Мисаки (а, Олег это знал совершенно точно, японцы в соблюдения социальной дистанции – фанатики!), потом присутствие Натальи – эта невероятная женщина своим присутствием легко и непринужденно лишала его последней «соображаловки». Он уже хотел повиниться, но Максим фыркнул, чем немного озадачил принцессу (сопровождающие – те и так стояли с непроницаемыми физиономиями). Заметив некоторое замешательство японской стороны, Максим поспешил объяснить:

– Олег, конечно, не является официальным представителем Империи, но является моим другом – между нами подобный обмен… мнениями вполне нормален и обычен.

«Ой, мамочки! К принцессам – по имени, князю – друг…» – Ужаснулся Олег, гадая, насколько хорошо слышен их разговор «народным корреспондентам», которых в зале будет не меньше половины, наверно. И успели ли телохранители князя закрыть их «завесой». И насколько хороша эта «завеса» – например, программы, расшифровывающие речь по движению губ, написаны уже пару сотен лет как! А то ведь уже сегодня информация о новом «личном друге князя Максима Сергеевича» дойдет до Интерната и знакомых по «гису» – то-то шуток и подначек будет!

«Что там дальше? Подать сюда Великого Князя… впрочем, он вполне демократичный дядька. Ну, тогда – а подать-ка сюда императора Добиро!»

– Я не знал, когда на вашем корабле начинается утро, – Продолжил плетение светских кружев Максим, – Поэтому не успел встретить вас у трапа. Однако, когда я узнал, что вы в зале, решил встретить вас здесь.

– Право, не стоит, Ваша Светлость. Тем более, что мой визит неофициальный и я готовилась добраться на Углич самостоятельно.

«До Академии? Самостоятельно? А зачем она об этом сразу, с места в карьер…? А зачем ей в Академию? Так княжич не должен был ее встречать? Так он тут не за этим? А зачем…» – все выкладки Олега летели в тартарары. Единственное, с чем можно было себя поздравить – это пять голографий молодых членов клана Ишики в «персоналке». Тут он угадал. Со всем остальным – позорно сел в лужу.

– А в этом нет необходимости, сударыня! – Радостно потер руки Максим, сощурив глаза («Хм, небольшой ликбез по японским обычаям он получил» – отметил Олег). – Мой корабль к вашим услугам!

– Очень великодушно с вашей стороны, сударь! Но билеты на экспресс нами уже куплены! – Неяпонец никогда не поймет этого, но для тру-японца поступить против правил – смерти подобно!

– А это тоже не проблема, сударыня! Билеты можно без проволочек сдать! Сударыня, я умоляю вас принять мое предложение и составить вместе с вашими спутниками нам компанию. Моя невеста тоже очень просила об этом.

– Прошу простить моему жениху некоторый напор, – Подхватила Наталья кротким голосом, из-под бровей «расстреляв» Максима, – Иногда его заносит. Мы будем очень рады, если вы присоединитесь к нам. Мы тоже направляемся на Углич в Академию. И будем там в два раза быстрее, чем экспресс. И, не беспокойтесь, я буду держать кое-кого в узде.

Две девушки рассмеялись, характерным жестом одновременно прижав руку тыльной стороной к противоположной щеке. М-да. Наталья тоже прошла этот блиц-ликбез, понял Олег. Надо ж так слаженно разыграть классическую сценку из японского фольклора – «супруга делает выволочку нерадивому муженьку» (зловеще-многообещающим обманчиво-смиренным голоском: «Дорого-о-ой! Кто в доме хозяин?»)

– Госпожа Ишики, – Продолжила Наталья, – Помогите разрешить один маленький вопрос.

– Вопрос?

– Господин Тетерский, – Заговорщицким голосом сказала Наталья, по-европейски указав глазами на Олега, – Собрался на Углич на экспрессе. И было бы просто здорово, если бы вы помогли нам уговорить его присоединиться к нам! Мы его уговорить никак не можем!

Августейшие особы решили меня сегодня уморить… Может, я какой-нибудь незаконнорожденный бастард? Правда, вот тут ты совершила ошибку, подумал Олег. Для японца – слишком прямолинейно и несет гипотетическую угрозу сохранению его, Олега, лица. Сейчас получишь мягкий отпор, Натаха! Держись!

– Прошу меня извинить, сударыня, – Мисаки твердо и спокойно смотрела в глаза графини, – Олег-сан – человек серьезный и ответственный…

Что ж, вполне ожидаемо. Но Мисаки, оказывается, не закончила:

– …Не скрою, общество такого человека было бы мне очень (она так откровенно посмотрела на Олега, что тот был вынужден смущенно отвести взгляд)… очень приятно. Но советовать что-либо этому достойному господину я не считаю себя вправе. Еще раз прошу меня извинить, Наталья-сан!

Максим подошел и ободряюще похлопал Олега по плечу. Он правильно оценил и причину ответа Мисаки и ошибку Натальи. А также спокойно просчитал способ, которым можно разрядить обстановку и все-таки добиться своей цели.

– Олег, дружище…, – Доверительно начал он, – Скажи, как у тебя хватает нахальства игнорировать просьбы двух, я подчеркиваю, двух очаровательных молодых особ? Что за толстокожесть? Поделись секретом – отращу себе такую же! И, думаю, все-таки придется согласиться, Олег!

Олег притворно вздохнул и развел руками – вся компания облегченно заулыбалась. Было бы глупо отказываться от этого предложения. Ни в компании князей, ни в обществе настоящих японских принцесс, ни на борту эсминцев для спецопераций – он еще не путешествовал. А если учесть, что его спутницей будет Наталья… Хотя, процесс посыпания раны солью в течение целой недели – вряд ли может быть причислено к списку удовольствий.

Все-таки он был неправ – этим утром таки произошло много чего примечательного. Но червячком щекотала мысль:

«Ох, будь осторожен, Олежка! Милость августейших особ – это такая неоднозначная и, временами, опасная вещь, что…»

– Ох-ре-неть! – прокомментировал Александр Федорович и, не отрываясь от чтения справки, потребовал у пространства, – Андрюша, Стогоцкого ко мне!

– Есть! – Мгновенно отозвалось пространство мужским голосом и, спустя минуту, – Вызван. Будет через пять минут.

«14-08-2229 14:12. Орбитальная станция „Чайка-Одесса-прима“. Объект „Ехидна“ вошел в контакт с объектом „Зайка“ и сопровождающими лицами в общем зале ожидания. Разговор велся на японском и русском языках, использования шифра или обмена жестовой информацией замечено не было. Через восемь минут к объектам присоединились „Свечка“ и „Малыш“. После обмена любезностями объекты поднялись на борт „Неугомонного-12“ (ES3813) и отбыли. Предположительно, на Углич. Ориентировочное время прибытия на Углич – 18-08-2229. Экспресс „Варлаамовский“, на котором должен был лететь объект „Ехидна“ прибудет на Углич – 21-08-2229. Эсминец японского флота…»

Император Всероссийский Александр IV Федорович поусмехался от своеобразного юмора «перворожденных», ТАК назвавших боевой корабль, покрутил головой («М-да, и накарябают же! А ведь по этим бумажкам история писаться будет! „… после обмена любезностями „объекты“…“»). Он не удержался и фыркнул. Закинув руки за голову, развернул кресло в сторону прозрачной стены, выходящей на площадь перед Дворцом.

Колонна «Первопроходец Валентин Сергеев» отбрасывала длинную утреннюю тень аккурат на полукруглое здание Технического Музея. По площади бродили зеваки-туристы, которым гиды наверняка рассказали про то, что Император-батюшка предпочитает работать с «бумагами» по утрам, одна из стен его кабинета – односторонне прозрачная и, о делах государственных за чашкой шоколада размышляя, он, конечно же, на подданных своих взирает взглядом отеческим. Аккурат через это самое окно. Вот и шатаются теперь толпами, что б их, шеи выгибают и на стены пялятся.

– Ваше Императорское Величество! Граф Стогоцкий в приемной.

– Давай его!

Высоченная дверь отворилась и в кабинет прошествовал граф Стогоцкий, начальник Управления Имперской Безопасности. Крупный, упитанный. С лицом сытого домашнего кота, вполне довольного жизнью. Некастрированного. Довольный вислоухий котяра-шотландец в мундире адмирала. Того и гляди, упадет на спину и растопырит лапы с выпущенными когтями – «Давай играть!» Встретишь такого вне стен Императорского Двора и ни за что не догадаешься, что перед тобой глава одной из самых могущественных… Впрочем, кто себе доподлинно представляет, как эти самые «главы» должны выглядеть?

– Вызывали, Александр Федорович?

– Вызывал, Сема! На, вот, прочти. И, это… устраивайся поудобнее, что ли.

Стогоцкий небрежно принял из монарших рук темно-вишневую папку с золотым двуглавым орлом, вольготно развалился на огромном кожаном диване («Котя-я-яра!» – невольно залюбовался Император). Имитация бумажного листка с донесением службы наблюдения в раскрытой папке сначала почернела, но, распознав уровень допуска того, кто держал папку (и убедившись, что в радиусе трех метров никого, кроме таких же посвященных, нет), тут же проявилась вновь.

Начальник УИБ даже не стал читать до конца – в конце концов, эти донесения проходили через него. Хмыкнул, вернул папку.

– Читал-читал. Стиль, конечно, хромает. Но, ничего, подтянется. Агент перспективный. Я на эту операцию кого попало не беру.

– Причем тут стиль, Вячеслав? – Удивился Император. – Что думаешь по самому факту?

– А-а-а, – довольно протянул Стогоцкий, – Правнук твой, конечно, подсуетился. Но в первую очередь Добиро воду мутит.

– И?

– А ничего. Годом раньше – годом позже. Какая разница?

– А у тебя все уже готово?

– А то! Чего-то вроде этого мы от Добиро и ожидали, а он, наверняка, ожидал того, что мы ожидаем. Так что все уже на мази, нужные люди уже направлены в Академию…

Глава 05. Шесть лет назад или Великолепные красные бриллианты дома Ишики

– М-да! – Пробормотал Александр Федорович, когда ему доложили о том, что произошло на Угличе. – Вот это поворот!

Но лицом не дрогнул ни на йоту… столетняя политическая закалка – а вы чего хотели! Смотрел на тихо переговаривающихся подчиненных все также снисходительно и ласково. Кабинет министров заседал уже второй час.

Император отметил, как встрепенулся граф Стогоцкий. Видимо, принимал и переваривал ту же саму информацию, поднял взгляд на своего начальника. Александр Федорович ответно усмехнулся на вопросительный и чуть-чуть азартный взгляд начальника Имперской Службы Безопасности. Да, уж… этому только дай волю построить десяток-другой комбинаций.

– Давно? – Спросил он в пространство, включив «завесу» – теперь окружающие не только не услышат ни слова, но и по губам прочесть ничего не смогут.

– Ровно тридцать минут назад, сир, – Ответил невидимый секретарь. – Оба были доставлены в госпиталь при РИВАКОС.

– Состояние…

– Вне опасности. Прогноз – оптимистичный.

– Другие пострадавшие?

– Серьезно пострадал один инструктор, вовремя не распознавший симптомы активации. Сунулся разнимать. Сейчас он в коме. Прогноз – негативный.

Император помолчал, взвешивая все «про» и «контра», и – принял решение:

– А что! Так даже интереснее! Организуй-ка мне разговор с Добиро. Частный вопрос. Без протокола… Хочу взглянуть, как воспримет новость эта хитрая азиатская рожа!

– Есть!

– Когда? – Прошептал непослушными губами Олег.

По телу, ускользая из-под матового шара излучателя, бегала пульсирующая боль. Шаром излучателя неустанно водил медицинский робот, но шар был один, а очагов боли – несколько, и медробот банально не успевал. Увы, но использование второго блокиратора нервных импульсов могло привести к чему-то, отдаленно напоминающему резонанс, и, как следствие, некрозу живых тканей.

– Завтра. – Так же хрипло ответила из соседнего мед-кокона Мисаки. – С отцом связался лично Светозарный. И отец приказал… Вполне логичный приказ, между прочим. Кто-то ожидал чего-то другого?

Они с Мисаки лежали в огромной палате. Белая чистая зала удручала своей стерильностью – тут не было ни одного красного, желтого, зеленого или синего пятнышка – только девственно белый с черными вкраплениями.

Почему их – парня и девушку – положили в одну палату, Олег сообразить никак не мог. Конечно, сероватый гель надежно скрывал голое тело, а наружу выглядывало только лицо. Но ведь время от времени проводились процедуры, гель спускали, их вдвоем одновременно (!) обтирали какими-то губками… И при этом не ставили между ними даже ширм! Любуйся прелестными «эльфийскими» округлостями и изгибами, сколько хочешь!

Да что там! Их коконы даже разместили рядышком, «валетом», будто позаботившись, чтобы пациентом было максимально удобно общаться! Если б тело было скрыто только гелем, можно было бы трогательно взяться за ручки – взаимное расположение было для этого идеальным. Но кроме геля был еще корпус кокона…

– Ну, надо же, какая честь! – Притворно восхитился Олег. – Лично Светозарный Добиро!

– Паясничаешь? Зря. Их Величества являются гарантами нашей учебы по обмену.

– А кто с нашей стороны? Или, как обычно, «секретные сведения»?

– Какие ж они секретные – об этом тогда все новостные сайты трезвонили… Граф Семицветов. Младший, конечно. Гостит сейчас в резиденции нашего клана на Эдо. Тома писал: неплохой паренек, веселый.

Боль навалилась в очередной раз с новой силой. Задыхаясь, Олег прошипел:

– Гребанный Мельниченко! Так примитивно взять меня «на слабо»! Мы ведь с тобой даже близко про спарринг не думали! Коз-з-зел!

– Да, уж! Ну, у тебя будет хоть какое-то моральное удовлетворение – начистишь ему рыло.

– Дудки! Я теперь – пилот-сенс. Даже если б не хотел, все равно убью ненароком. А пользоваться этим научусь года через три, не раньше.

– Да? Действительно. Жаль. Меня в ближайшие годы за границы Империи уж точно не выпустят. Ну, тогда начистишь через три года. Тоже мне – нашел проблему…

– К тому времени его прибьют без моей помощи. Говнюк!

Олег помолчал, пережидая приступ особо сильной боли в правом плече.

– Может, обойдется?

Мисаки, как всегда, прекрасно поняла, что он имел в виду:

– Не-а… Сам должен понимать. Необученный сенс-пилот. На своей территории. Нонсенс. А уж на чужой…

Мисаки помолчала. Олег и сам все прекрасно понимал.

– Будешь по мне скучать, Олег?

– Что? Я? Смеешься! – Возмутился Олег. – С чего мне скучать!

Как всегда, Мисаки он обмануть не смог.

– Бака! – Хмыкнула Мисаки. – Секс с тобой был приятен. Я тоже сильно скучать не буду, но полноценную тебе замену придется поискать. Впрочем, у тебя с этим тоже будут проблемы – в постели я была хороша-а-а!

Несмотря на боль, Олег почувствовал, как жар заливает лицо, находящееся над поверхностью геля. Он даже закашлялся.

– И краснеешь, будто девственник! Странно, я у тебя совершенно точно не была первой! Может быть, была второй? А первой у тебя была какая-нибудь опытная женщина, старше тебя раза в два. Угадала, да?

– Вот что меня в тебе всегда подкупало, Ми-тян, так это беспардонность, помноженная на отсутствие комплексов, доходящая до бесстыдства и асоциальности! – Выдавил из себя красный, как рак, Олег.

– Я такая! – Весело оскалилась Мисаки. – Умеешь ты… классифицировать!

А Олег внезапно понял и мысленно обозвал себя бесчувственным пеньком:

– Больно, Ми-тян?

– Терпимо. – Сквозь зубы. – Женщины вообще выносливее мужчин. Боль во время родов убьет любого мужика. Если б вы еще рожать умели…

Олег остро (с какой-то даже ненавистью) пожалел, что не может вытащить руку из кокона… Корпус его кокна со стороны Мисаки затрещал, образовалась шишка-вздутие и разбежалась паутинка трещин.

– Эй-эй! Держи себя в руках, мечник-сан! – Несмотря на боль, Мисаки весело рассмеялась.

– Что-нибудь помнишь? Из вчерашнего.

– А чего тут помнить-то? Мне же запись прокрутили, чтобы отвлечь! Было круто! Правда, нихрена меня отвлечь не смогли. А вот если предположить, что и отец с этой записью ознакомился… ничего удивительного, что он принял решение о моем срочном возвращении. А если запись видела дражайшая матушка… то папеньке кирдык – хаха-уэ[21] никогда не упускала случая опровергнуть слухи о своей якобы хладнокровности. На редкость упорные слухи, кстати.

М-да, если японцы называют своего соотечественника хладнокровным, то на такого стоит взглянуть… Матушка Мисаки должна быть исключительной женщиной! Хотя, нет… «взглянуть» – это он по глупости, по глупости…

– А мне ничего не крутили. – Посетовал Олег.

– А кто ты такой, чтоб тебе что-то крутить? – Процедила Мисаки.

Но Олег не обиделся – успел увидеть, как идеальное лицо подруги исказилось быстрой судорогой.

– Это если я буду чем-то недовольна – до международного скандала дойдет. А ты можешь возмущаться сколько душе угодно – возмущение индейцев шерифов не еб… не волнует.

– Да уж…, – Только не молчать! Только не молчать! – Мы, индейцы, такие – любим повозмущаться согласно немереной широте души.

Мисаки шикнула от боли.

– Ты должен помнить, как пропустил от меня нижнюю подсечку. Ты разозлился и размазался. А я разозлилась и размазалась чуть позже…

И Мисаки стала рассказывать.

– Да заткни ж ты ее, а!

Не отрывая ошарашенного взгляда от экранов, Вениаминов отключил «красную зону». Сирена заткнулась и в «дежурке» при тренировочном центре повисла звонкая тишина. Автоматика все попыталась сделать сама, и – в общем и целом – правильно, без нареканий. Да так, что люди даже и вмешаться не успели до последнего момента.

Ну, нет, будь то стандартная ситуация, действия автоматики были бы безупречны: получив от одного из инструкторов – кто там сегодня у «салажат» был? Гаврилыч? – сигнал (а точнее, его прекращение)… ну, что-то вроде «я потерял сознание, потому что меня (!) избили (!!) курсанты (!!!)», вначале отдала акустический сигнал о срочной эвакуации всех присутствующих из четвертого зала.

Женский голос на фоне препротивнейшей сирены. Не захочешь – послушаешься и выполнишь!

Новички, «салажата», уже неплохо поднатасканные инструкторами, преподавателями и командирами, резвой толпой вылетели из зала и даже успели добраться до выхода из СпортЦентра.

Осталась только эта «проблемная» легендарная парочка – «сладкие вы мои цукеры». Поддубный, вообще-то по отношению к Ишики и Тетерскому употреблял непонятное слово «твиксы», но народное творчество, разумеется, упростило.

Как вообще могли сойтись неприступная «эльфийская» принцесса и вполне заурядный паренек? На курсе даже набрал некоторую популярность тотализатор «Что именно оторвут принцессе ее родители по возвращении». Вопрос о том, что именно они, грозные родители Мисаки, оторвут Тетерскому, даже не стоял.

Также в зале остался тот самый дежурный инструктор, бесформенной кучкой оранжевого тренировочного костюма неотсвечивающий у стеночки. Живой хоть? Удар был – мама не горюй! А вот кто засветил, Ишики или Тетерский, непонятно.

После этого интеллект-система немного забуксовала: как же так, команда отдана, а раздражающий фактор – биоэнергетическое агрессивное возмущение – не исчез! Обнаружив продолжающуюся активность (и еще какую!) «нарушителей» – вышеозначенной парочки – система тренировочного спорткомплекса Академии врубила алгоритм «Агрессивное поведение курсантов. Пресечение беспорядков». В караул был послан сигнал с приказом выслать группу быстрого реагирования, все входы-выходы ТСК были блокированы (ага, новичкам пришлось «поклониться дверям», до которых они к тому времени добрались), а в зал был подан «орхидейчик» (газ, действительно, пах орхидеями… первые два вдоха, после чего организму было уже не до органолептических изысканий – прочихаться бы). И стала ждать.

Секунд двадцать система ждала. Но «организмы» и не думали утихомириваться. Гоняли друг дружку по залу: Тетерский выломал из «шведской стенки» две метровых перекладины и теперь использовал их в качестве дубинок, а Ишики ловко «бодала» его, будто перышком, металлическим турником-уголком. И телеметрия спорт-костюмов, надо полагать, заставила интеллект-систему почесать в затылке – показатели активности не снизились ни на йоту. А должны… Ведь эвакуация, ведь заблокированы двери, ведь газ… Как же так?

Тем временем пятерка спецназовцев, закованных в броню от макушки до пят, на флай-циклах добралась до входных дверей в ТСК (тридцать пять секунд – рекорд группы!), «спешилась» и вступила в переговоры с интеллект-системой на предмет проникновения внутрь.

В дежурке, которую ИС великодушно изволила ставить в известность о своих действиях, паника первых секунд уже прошла. И старший оператор, Верочка Наумова, оказалась на высоте и смогла не только правильно распознать «симптомы», но и спрогнозировать возможные последствия непосредственной сшибки пяти живых машин для убийства – спецназовцев в спецкостюмах с одной стороны – и двух курсантов в их нынешнем состоянии с другой.

После этого у нее ушло четыре секунды, чтобы сообщить командиру группы спецназа о своем видении проблемы. И просто чудо, что командиром в тот день оказался именно Вовочка Прохоров – почти официальный воздыхатель Верочки. Любой другой спецназовец на его месте послал бы «вахтера»-гражданского далеко и надолго.

Два визжащих синих тайфуна (в которые к тому моменту превратились Олег и Мисаки) расстреляли из парализаторов в пять стволов, слегка приоткрыв и тут же захлопнув (и заблокировав!) дверь. Спустя десять секунд подействовало.

Когда спецназовцам объяснили, чем для них могло закончиться молодецкое проникновение в спортзал и столкновение с двумя будущими сенс-пилотами, они клятвенно пообещали поженить Вовочку на Верочке. Потому что красивых женщин много, а вот чтоб они были к тому же еще и умными…

– Моя принцесса! Приказывайте! Все, что угодно!

Куросаки в лучших рыцарских традициях преклонил колено пред коконом Мисаки, держался за драгоценную ручку (верхние кожухи коконов наконец-то были сняты) и злобным взглядом время от времени одаривал медкокон Олега. Олег же равнодушно отвернулся в сторону окна – дело шло к ужину, кроны деревьев окрашивались алым. Интересно, что будет на ужин? Какая-нибудь жиденькая безвкусная размазня, как на обед, под предлогом их слабости и травмированности?

– По силам ли тебе это будет, Куросаки? – Умирающим лебедем простонала Мисаки.

– Да, моя принцесса! – Истово засверкал глазами молодой самурай.

– Все, что угодно? – Слабым голосом.

– Да!

– Все-все-все? – Чуть не захныкала Ишики.

«Бедняга, – Посочувствовал Олег… подчиненному Мисаки. – Вот так они нас и водят вокруг пальца».

Ничего уже не болело, и дроиды давно уже спрятали куда-то в корпус свои излучатели. Теперь они стройными белыми столбиками возвышались у изголовий коконов – активированные, разумеется… на всякий случай. Но «нулевая готовность» – когда они свои манипуляторы, как настороженные ковбои, держали у рукоятей сменных инструментов – уже была отключена.

Кое-где еще противно ныло, тянуло, постреливало и постукивало. Неудивительно: сначала они травмировали себе все связки и мышцы, до которых только смогли дотянуться, потом выбили суставы… и сами себе, и противнику… потом по ним прошлись парализующим излучением из пяти стволов – а это гарантированный, хоть и непродолжительный, резонанс – все это усугубилось сильнейшим истощением от перенапряжения, а затем – истощением после серии сложных операций. Так что это противное нытье – ничто по сравнению с тем, что было вчера и позавчера… И им еще повезло, что после активации способностей «сенсориков» они потеряли сознание и «прошляпили» первые, самые торопливые и топорные операции!

Ах, да… коконы. Ну, врачи – это врачи. Перестраховщики. Разумеется, из коконов их с Ишики не выпустили: «на всякий случай», «мало ли», «хуже не будет». Верхние кожухи сняли… и то, только для того, чтобы успокоить разбушевавшуюся принцессу. После перечисления одним из прибывших светил-врачей всех повреждений, с которыми они сюда попали, даже она, неуступчивая и своевольная принцесса клана, (которую, кстати, многие по недомыслию считали взболомошенной самодуркой) милостиво согласилась с необходимостью поваляться в физиологическом геле. Еще, как минимум, пару недель. Девушка даже не стала обращать внимания на снисходительный тон и непростительное «детишки».

Консилиум врачей собрался утром. По старинке, лично. Семь солидных корифеев. Четверых Олег знал… не лично, разумеется – видел их на иллюстрациях в нескольких популярных книгах по нейро-управлению. За каждым – один-два ассистента. О некоторой щекотливости момента и о политической подоплеке вопроса свидетельствовало то, что трое из семи «светил» являлись «эльфами». Насколько понял Олег, «эльфы» преподавали в каких-то российских учебных заведениях на Угличе – потому и смогли так быстро прибыть. Но являлись подданными Светозарного, разумеется. Что, наверняка, было одним главных условий их присутствия здесь.

Эльфы в старомодных белых врачебных халатах… Олег до сих пор удивлялся, когда видел кого-нибудь из представителей этого народа «вживую»… Мисаки, кстати, такого удивления никогда не вызывала – к ней он привык, наверно.

Хм… а ассистентами у них – молоденькие девушки не-«эльфийки»… С одной стороны, понятно -проблем у «эльфов»-мужчин с набором к себе ассистентов-девиц из не-«эльфов» быть не должно – поди очередь выстраивается из таких вод симпатичных глупышек. А с другой стороны – отбор идет не по уровню интеллекта, а по… какой там в одной умной книжке термин проскакивал… «примативности»? Хотя, вот у одного из «эльфов» – ассистент-мужчина. С бородкой даже. И, судя по замаслившемуся взгляду на Мисаки, ориентация вполне стандартная. Так что – спорный вопрос, спорный.

Медицина, кстати, оказалась одной из самых консервативных областей знаний – и многое делалось вот так, по старинке: врачи ощупывали пациентов, не доверяя приборам, сами осматривали, задавали вопросы. Для присмотра за больными они рекомендовали нанимать сиделок… В их, с Ишики, случае, правда, этому помешала вооруженная охрана и обрадованная суета спецслужб, которые любой свой чих склонны окружать грифами секретности и завесой многозначительного молчания.

Никто их, опять-таки, не допрашивал. Как и предполагал Олег. И так все было понятно: у Российской Империи и у Империи Сияющих Звезд появилось по одному пилоту-сенсу… радоваться надо! По погибшему, оказывается, Мельниченко, никаких терзаний совести не было – будь Олег в здравом уме, ни за что не допустил бы смерти инструктора. Вины за собой Олег не чувствовал.

– Я хочу, чтобы ты помирился с Олегом, Куросаки!

Эти глаза надо было видеть! Такая обида их затопила.

– Но… – Голос обманутого ребенка.

– Рон-кун… – Тихо и серьезно оборвала его Мисаки.

Куросаки поперхнулся. Как, впрочем, и Олег. Рон? Постойте-постойте…

– Рон? Рон Ишики? – Уверенно предположил он. – Младший брат. Тогда Сакура… Хотя, нет-нет… Сакура, наверняка та, за кого себя выдает.

Если родственники и были удивлены осведомленностью Олега, то никак этого не показали. Так что из соседнего кокона Олега смерил насмешливый (и ничуть не удивленный) взгляд и донеслось едкое:

– Вот что меня в тебе всегда подкупало, Олег-сан, так это наивность, рассеянность и лень при несомненном таланте аналитика! – Мисаки постаралась передразнить его интонации.

– А зачем, вообще, был этот маскарад? – Мрачно поинтересовался Олег.

А он-то думал, что сопровождающий Мисаки, Куросаки Какеру, просто влюблен в свою принцессу и ревнует ее к этому недостойному варвару (ну, как оно обычно и бывает во всех этих наивных фильмах). А оно вот, значит, как получается. То-то Рон-Куросаки сверлил его, Олега, злобным взглядом – обычная ревность брата к очередному ухажеру сестры… Мучить себя очевидным вопросом – насколько же «очередному»? – Олег не стал – он был не из тех, кто обожает портить себе настроение по поводу того, что нельзя изменить.

– «Секретные сведения, Кён!» – С непередаваемым удовольствием пропела Мисаки, сделав характерный жест. – Рон!

Рон вздрогнул. Наверно, подумал, что требование подружиться с Олегом – это серьезно. Наивный – Мисаки настолько далека от банальностей и очевидностей…

– Да, сестра?

– Когда?

Это у Мисаки была такая игра: она обожала задавать вопросы, которые с равной вероятностью могли относиться к различным темам, предоставляя собеседнику самому выбирать, что именно ее интересует в данный момент. Олег обосновано подозревал, что это – часть какой-то управленческой методики, намертво вбитой учителями в очаровательную ушастую головку юной принцессы, которая всерьез готовилась принять участие в управлении огромным кланом, являющимся фактическим владельцем нескольких десятков звездных систем.

Рон, знакомый с этой манерой сестры куда лучше Олега (было б странно, если б это было не так), прекрасно понял смысл вопроса и ответил в той же манере:

– Завтра утром, онэ-сан.

– Поможешь?

– Я уже приказал Сакуре собрать твои вещи. – Вздохнул Рон и, покосившись на Олега, добавил. – Отец прибудет за нами завтра утром на «Восходящем над Фудзи»…

– Ксоооо! – Простонала Мисаки… и на этот раз совершенно искренне.

– … с матушкой.

– ##ять!!! – Мисаки и Олег одновременно воспользовались незаменимыми средствами русского языка.

Рон при этом продемонстрировал Олегу кроткую улыбку – судя по всему, хорошее настроение вновь стало возвращаться к нему. Пусть даже гадость сделал не лично он, но – все же…

– Пойду я, пожалуй! Как раз успею сделать ставки… Уважаемая сестра, Олег-доно, позвольте откланяться!

Автоматическая дверь палаты с мягким шелестом закрылась за повеселевшим Роном и они остались одни. Олег только успел мельком увидеть кирасы охранников в коридоре.

– Засранец! – Беззлобно прокомментировала Мисаки.

– До завтрашнего утра – уйма времени! – Бодренько сообщил Олег… и «сдулся». – Десять раз успею добежать до канадской границы.

– Не вибрируй! – Вздохнула Мисаки. – На орехи нам, конечно, попадет, но половинить тебя катаной никто не посмеет. Это и у нас уже давным-давно не практикуется, а уж здесь…

– Ты знаешь, мне стало спокойнее… – С деланным энтузиазмом поделился Олег.

– Отлично! Когда не можешь чего-то изменить – то и переживать незачем!

Парень впал в ступор – попытался сообразить: то ли эта сентенция должна была его успокоить, то ли совсем наоборот. Мисаки, пожалуй, была единственной, кому удавалось ставить его в тупик.

– Кроме того, отец крайне негативно относится к порче чужого ценного имущества… А пилот-сенс (даже необученный) – это очень-очень-очень ценное имущество…

«Ну что за язва!»

Тем не менее, Олег осуществил свое намерение и взял Мисаки за руку… чего она, судя по довольной улыбке, и добивалась, оставив ее над поверхностью геля.

Многое мог сказать наблюдательный Олег про чету Ишики, но в первую очередь ему пришлось бы в самых восторженных эпитетах отдать должное актерскому таланту «Великолепного Красного Бриллианта Клана Ишики» (этот эпитет на разные лады таскали друг у друга практически все СМИ Империи Восходящих Звезд, специализирующиеся на светской хронике). Мать Мисаки, Акане Ишики.

Первым в палату просочился ректор Боросов и, страшно завращав глазами, показал свое отношение к парочке, держащейся за ручки… Пришлось прятать все конечности под гель.

А после этого в палату влетел маленький, но разрушительный вихрь в белом хаори с умопомрачительной по красоте красной вышивкой на тему драконов, тигров и еще какого-то мифического зверья. Ну и с обязательными «падающими лебедями» – гербом клана Ишики.

Крохотная миниатюрная (что для этой расы было совсем нехарактерно) ослепительно красивая женщина в пару секунд овладела полным вниманием всех присутствующих – и ректора Академии, и двух деканов, и десятка сопровождающих лиц (с российской стороны, разумеется, с японской же… все и так ловили каждое ее слово и жест).

Появление сопровождающих лиц, между прочим, осталось незамеченным. Они – и «эльфы» и русские – какими-то тихими серыми мышками просочились в палату и растеклись вдоль стен.

Акане Ишики грациозно всплескивала руками, гладила Мисаки по голове (благо, кто-то из медперсонала ранним утром озаботился и уровень геля был спущен, а коконы чуть наклонены, так что теперь вся голова, а не только лицо, находилась над поверхностью), целовала ее в носик, в губки, в глазки, в щечки. Выражение лица Мисаки при этом было очень интересным – эдакий пикантный коктейль из смирения, вины, опаски и смущения. И не умолкала ни на минуту. При этом – удивительно! – добилась понимания и осмысления каждого своего слова!

Она так беспокоилась за свою кровинушку, она так переживала… Как хорошо, что таможенники вошли в ее положение… И отец беспокоился, и отец переживал, и даже Его Светозарное Императорское Величество (да будет его здоровье таким же крепким, как горы!) изволил проявить беспокойство, а как они благодарны Его Императорскому Величеству Великому Князю (да будет его ум столь же острым, как шинкены клана Ишики!), который…

Тем временем кокон с Мисаки каким-то волшебным образом смещался к двери.

– Ой, молодой человек! Как же так! Пострадали из-за моей неразумной дочурки. Я так огорчена! Примите самые искренние извинения от лица всей нашей семьи!

Вот такой поворот был совершенно неожиданным. Неожиданным для любого из присутствующих, более-менее находящегося в теме. Олег успел увидеть, как расширились от удивления глаза Мисаки, прежде чем кокон исчез за дверью, как не удержался и озадачено хмыкнул ректор Баросов, а декан Ивченко растерянно закрутил головой…

– Я так вам благодарна за то, что позаботились о Ми-тян! Она у меня такая неразумная! Примите самые искренние…

Судя по перекосившемуся лицу, Баросову пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы челюсть не рухнула вниз. А вот декан Ивченко, совершенно неискушенный в политических баталиях, за физиономией так и не уследил. И с тихим «Ась?» его рот приступил к неприличной ловле ворон.

Ответа от Олега, понятно, не требовалось. Спустя минуту он поймал себя на том, что его лицо принимает точно такое же выражение, как виденное им несколько минут назад у Мисаки – смирение, опаска, смущение и вина. Кстати, свою порцию поглаживаний по голове он тоже получил. К счастью, обошлось без поцелуев в щечки-глазки-носик. Но все равно – в полной мере почувствовал себя неразумным ребенком, которого чуть-чуть пожурили за детскую шалость, но так любят, так любят, и, поэтому, шлепать не будут. Почему-то на языке крутился самый глупый вариант ответа из всех возможных: «Я больше не буду!»

И только когда миниатюрная женщина, которой было очень-очень много, покинула палату, Олег вспомнил, что все это время отец Мисаки, Ишики Горо, представительный породистый красавец, не отрываясь, внимательно рассматривал его, Олега, холодными черными глазами. С непроницаемым гранитным лицом. Что ж, видимо, он и был тем единственным человеком в Галактике, на кого не действовал гипноз ослепительного сияния Великолепного Красного Бриллианта Ишики. А уж зачем рассматривал… Пытался запомнить?

Глава 06. Сейчас. Охотник и охотник

– Первый, доклад!

– Да, Прима, я тут.

Ну «тут», так «тут» – не ему ж натаскивать «местных» по теме «Правила ведения переговоров в эфире в условиях патрулирования». Олег еще раз сунул руку в куб виртуальной карты разведки, увеличил нужный участок и запустил полный зондаж.

– Сканируем. – Обратился он к своим спутникам. – Потом валим на базу.

– Прима, понял!

Семь истребителей висели на орбите Вайенги уже час. Построившись в удобную «коробочку» – прима-сенсорик в центре, остальные стандартной «шестеркой» перекрывают все направления – упорно сканировали пространство в поисках базы «рейдеров» противника. Откуда-то ведь был атакован транспорт?

Шансы обнаружить эту точку были: противник хоть и полностью уничтожил автоматические грузовики, но вряд ли знал, что, во-первых, грузовики были пустыми, во-вторых, были направлены именно для того, чтобы рано или поздно построить на карте сферу, центр которой и будет являться предположительным местом базирования. Ну и, в-третьих, на транспорты был поставлен зет-маяк с защищенным каналом. На «той стороне» если и ожидали такой подлянки, то вряд ли столь скоро.

А «точка» не находилась. Рутина, в общем-то. Хотелось вылезти из капсулы, принять душ – пусть даже со строго нормированной водой! – и завалиться в офицерскую столовую. Штабная крыска Зулья (ударение – на последний слог) опять будет строить ему глазки и строить из себя неприступную царевну Тамару (которая совсем не была неприступной, кстати), но скорее всего сегодня-завтра «сдастся» и таки почтит ночным визитом каюту скромного пилота-дипломника.

Нехорошо так говорить, но после Мисаки другие девушки казались Олегу недалекими простушками. Впрочем, это не мешало Олегу заводить новые интрижки. Была еще Наталья, которая время от времени навещала Максима и, изредка, небольшими компаниями они проводили время вместе… Но – тут объяснять не нужно: она навещала Максима, а не его. А наблюдать, какими глазами эти двое смотрят друг на друга… с одной стороны, радостно за неплохих людей, а с другой… м-да.

Олег, кстати, как всякий нормальный юноша, не считал себя сентиментальным. Но, как-то незаметно, сам собой на прикроватной казенной тумбочке в его комнатке завелся дешевенький голопроектор, показывающий то открыто смеющуюся Наталью, то лукаво подмигивающую Мисаки. От чужих глаз проектор можно было не прятать – жил Олег один (привилегия сенс-пилота… их, сенсов, вообще на всем курсе только четверо и было) и никого из девиц к себе не водил. Не водил не потому, что «после Мисаки» ему был белый свет не мил, а потому что просто некогда было – первые два года даже его закаленный в Интернате организм не мог привыкнуть к нагрузкам, а потом…

Потом стало полегче, проектор где-то затерялся, острые ушки Мисаки подзабылись, затертые многочисленными впечатлениями, на которые столь щедра жизнь курсанта-пилота… да еще и «сенса»… Ну и Наталья с Максимом пересекаться с Олегом стали все реже и реже. И, нет-нет, да и проскакивала иногда неприятная мыслишка, что «водились» они раньше с Олегом только из-за Ишики, человека «своего круга», так сказать. Он гнал эту мысль от себя: Наталья и Максим все-таки были незаурядными людьми, далекими от снобизма, манерности и жлобства, но она, мысль, все возвращалась и возвращалась…

А сейчас…

Душ… Им, пилотам-сенсорикам даже на орбитальной станции-базе полагается душ c настоящей аш-два-о! А не невнятное устройство «гигиенической обработки». Смыть с себя эту слизь контактной жидкости… М-м-м… Олег чуть не застонал сладострастно, представив себе, как мягкие манипуляторы извлекут его из пилотской капсулы и засунут под жесткие водяные струи, упирающиеся в кожу, а скользкая дрянь постепенно растворяется и уходит в водосток. А потом – уже самостоятельно растереться полотенцем!

И – на приступ Зульи! И крепость падет! Да и как ей не пасть: парень невысок, но плечист, язык подвешен хорошо, не урод, на счету аж четыре уничтоженных «рейдера» противника! Нет-нет, никакое женское сердце не сможет устоять! И плевать, что с высокой долей вероятности Зулья работает на контрразведку «нанимателя» и будет стараться вытянуть «что-нибудь интересненькое» из него потом, после… Плевать, честное слово!

– Прима! Внимание! Есть контакт!

Олег уже и сам видел. Нашли! Вот она – база «рейдеров».

– Прима! Наблюдаю противника!

Ага. Красные «иксы» чужих истребителей выстраивались в такую же «коробочку» из семи машин, которая имеет смысл только в одном случае… Черт!

– Второй, четвертый, шестой! Связь с «мамой». Слить инфу. Срочно!

– Прима, это Второй. Отказ связи – противник ставит помехи! Не пробьем!

– Это Прима! Всем! Брысь за горизонт! Все! Оттуда сливайте!

– Прима, требую повторить приказ!

Его прикрытие вполне объяснимо замешкалось. Бросить «ведущего» – и не просто «ведущего», а военного советника, и не просто военного советника, а целого пилота-сенсорика! (пусть и дипломника-выпускника) – за это контрразведка наизнанку вывернет в случае чего… Олег выдохнул, успокоился, дождался, когда индикатор «Психосостояние пилота» вернется в желтую зону «Легитимность приказа» и продиктовал «для протокола»:

– Внимание группа! Всем! Уйти за горизонт для передачи информации в Центр. Избегать столкновений с кораблями противника! Возврат по выполнении задания! Первый – старший. Выполнять приказ!

– Есть!

Ребята уже и сами сообразили – не дураки – кто может стать их противником. Последним. Потому что против сенсорика у обычных пилотов шансов практически не было. Даже у шестерых против одного. Полыхнули факелы тормозных, и вся шестерка синхронно ушла назад. Будто к каждому какой-то шутник привязал канат, а затем, когда те набрали нужную скорость – неожиданно и резко дернул. Такой вот космический шутник.

Ну, что ж, приступим! Дуэлей с другими пилотами-сенсориками в реальной боевой обстановке у него, разумеется, еще не было.

Звезды крутанулись быстрым хороводом – Олег заложил маневр, подал тангаж «вверх» от планеты и вынырнул на секунду из «вирта», чтобы на ощупь найти и поддеть шишку пломбы прямого сенсорного управления. Глаза открывать не хотелось из-за противного киселя «кокоски» – специальной жидкости, призванной компенсировать особо тяжкие перегрузки. Были у этой жидкости еще несколько вспомогательных функций. «Кокоска» была только на кораблях сенсориков. Для обычных пилотов – счастливцы! – было достаточно грави-компенсаторов. А вот за пилотами-«сенсориками» скорость срабатывания «гравиков» не поспевала, запаздывала. Пришлось погружать тело пилота в жидкость-кисель. Гадость и мерзость с железисто-соленым привкусом крови.

Как пить дать – вражина занимается сейчас тем же самым – разблокирует сенсорику и готовится принять бой с «коллегой». Хотя… А есть ли у япошек блокировка сенсорики? А то слышали мы про всякий «божественный ветер»…

– Капитан. Боевой-прима-сенс включен! – Проинформировал компьютер. – Дистанция – один мега.

Ну, вот, и «боевой-прима-сенс». Впервые, кстати, в боевой обстановке, а не в учебных полетах. Теперь не будет этих «подтвердите приказ, капитан», «рекомендую вам, капитан», «капитан, вы уверены?». Искусственный интеллект выполнит любой приказ человека-пилота, даже если этот приказ – чистое самоубийство.

Мед-блок сделал несколько инъекций «боевых коктейлей». Какая-то дикая смесь из производных адреналина, ноотропов, глюкозы и прочей химии – по ним даже зачет был. Дескать, «в исключительных условиях, пользуясь обычными гражданским аптеками, вы сами…». Но сейчас – некогда вспоминать. Вычислительные мощности интеллект-системы перераспределялись, чтобы увеличить количество резервных блоков и дублирующих контуров – при перегрузках, на которых маневрируют пилоты-сенсы, электроника будет «сыпаться» только так. По корпусу «Стрижа» «поползли» двигатели – ближе к центру масс. Сейчас мы станем очень-очень маневренными.

Шестерка конвоиров-противников опасливо, бочком-бочком, по огромной мегаметровой дуге, обогнула Олега на самом пределе его спурта (если бы он захотел подставлять дюзы под удар противника-сенса) и, полыхнув нераспустившимся факелами-тюльпанами маршевых, кинулась вдогонку за его, Олега, сбежавшей «шестеркой». Поздно, гуси-лебеди, ребята успеют выйти за горизонт и «пропищать»… А большего и не надо. И в течение тридцати минут здесь будет флот. И развеет чужую базу пылью по вакууму. Без всяких переговоров – гражданских тут быть не должно. А стандартное время эвакуации базы – час-два. Так что: примите наши соболезнования, пираты-куны!

Правда… Олег оскалился – адреналин уже вовсю гулял по организму, пинками подталкивая к хорошей драке. Правда, ко времени появления флота он уже закончит со своим противником. Или противник – с ним, тут уж как кому повезет.

– Дистанция восемьсот. Семьсот…

«Унаги-4» – сенс-истребитель японского флота. Хотя, «пришить» этот факт к «делу» вряд ли получится – ситуация, как с его братом-близнецом «Стрижем-10»: все метки-идентификаторы старательно удалены. Вообще-то, правильнее было бы не «Стриж-10», а «Стриж-10-СГМ» – «сенсорного управления с глубокой модернизацией». Но никто их так не называл – «стрижи-десятки» с обычным «ручным» управлением оказались крайне неудобными и неудачными – их быстро сняли с вооружения и оставили только «сенсы», так что – «десятка» и «десятка» – ни за что не ошибешься. Требования функциональности и особенности сенс-управления задавали почти одинаковый абрис корпуса, расположение двигателей, дизайн энергетической установки.

Так что сейчас сближались друг с другом два практически одинаковых хищных силуэта.

– Сто.

Относительная скорость сильно упала. Две машины медленно сокращали расстояние. И уже давно перешагнули рубеж, за которым пилоты-ручники стали бы обмениваться ударами – у боя сенс-пилотов другие расстояния.

Сердце, как сумасшедшее, колотилось о ребра, но для Олега – билось все также спокойно и ровно – субъективное восприятие времени необъяснимым, но привычным усилием ускорилось многократно, а ощущения, такие же знакомые, были… Ну, будто ему приходится сдерживать у причала речной катер. Без всякого битенга, просто удерживая швартов руками…, а у катера, к тому же, работает двигатель и он очень хочет отчалить.

– Десять…

– Гэг! – Сипло выдавил из себя Олег и комп покладисто замолчал.

Теперь противники уже ползли друг к другу, «попукивая» ориентационными двигателям.

Ровно километр – невероятное для космических схваток расстояние! Напряжение, казалось, сгустилось до осязаемости и превратилось в некую струну, соединяющую двух пилотов-сенсов. И эта струна будто бы издавала какой-то звук, слышимый только этими двумя. Звук с плавно повышающейся, по мере сокращения расстояния, тональностью. Чем ближе, тем выше звук. До ультразвука.

У психики свои законы и при уменьшении расстояния эта поющая только в воображении Олега (и, кто знает, может быть и в воображении его противника) струна не утолщалась, а, наоборот, становилась все тоньше и тоньше, пока… Доведя звук до комариного писка, «струна» лопнула.

Описывать схватку пилотов-сенсов бессмысленно. Бессмысленно ее даже показывать. Разве что нарисовать несколько картинок…

… Вот «Унаги», кувыркнувшись через нос, полоснул сорокамиллиметровым лазером по черной «тушке» ракеты с ГСН и тут же немыслимым продолжением этого кульбита – увернулся от стайки из трех НУРов…

… А вот «Стриж» по умопомрачительной траектории улепетывает от четырех ракет с ГСН и одновременно умудряется «нырять» под лазеры «Унаги», который в итоге сбивает свои же ракеты…

… «Унаги» выдает лазером «веерный каскад» и, пока «Стриж» прорывается через эту завесу, минирует перед ним всю полусферу…

… «Стриж» с оборванным правым пилоном все-таки «зацепился» лазером за вздутие энергетической установки «Унаги» одновременно «сдув» шрапнелью взорвавшейся НУР правый маршевый. Все, «Унаги» – не жилец!

… «Стриж» собирается полоснуть лазером по броне кабины и добить «японца», но «Унаги» последний раз судорожно дергается, пряча кабину с пилотом, а его блок лазерной установки безошибочно выцеливает неосторожно «открывшегося» «Стрижа». И все, что успевает сделать «Стриж» – крутнуться на месте, так же подставив вместо пилотской кабины брюхо с маршевым двигателем, прежде чем луч лазера успевает набрать критическую мощность и испарить слабую броню на днище.

Занавес. Будь это обычная история, то на том бы и закончилось – вероятность разгерметизации спасательной капсулы, потрепанной перегрузками сенс-поединка, «пятьдесят-на-пятьдесят». Но поскольку внимательный читатель видит еще примерно столько же текста после, следует логичный вывод, что в данном случае техника наплевала на теорию вероятностей.

Спасательные капсулы «Стрижа» и «Унаги» отстрелились одновременно. Их индикаторы исправности при этом помаргивали перед глазами своих пилотов зеленоватым (для Олега) и белым (для его оппонента) успокаивающим цветом. И цель катапультирования была одна – Вайенга, планета «внизу»: Олегу оставаться на орбите было опасно – мог вернуться эскорт его противника. А пилоту «Унаги» – тоже не с руки – через полтора часа на орбите будет не протолкнуться от рассерженных кораблей вражеского флота, которые расколошматят базу… то ли повстанцев, то ли сепаратистов, то ли обычных пиратов (в СМИ до сих пор была неразбериха по этому вопросу, хотя в независимых форумах относительно незаинтересованных государств [преимущественно, в доменах Британского Союза] неглупая публика делала правильный вывод и сходилась на том, что это – очередная игра «больших мальчиков» – Великого Князя и Светозарного).

Почти одновременно (с пятисекундным опозданием) сработали системы самоуничтожения – «Стриж», а затем «Унаги», беззвучно полыхнув, исчезли в густом облаке обломков, предварительно выдав в эфир кодированный зет-пакет.

Так что оба решили не рисковать и задали программу приземления. Почти одновременно. И пусть теперь голова болит у спасательных групп! А эти группы будут: пилоты-сенсы – слишком ценное оружие, чтобы ими просто так разбрасываться… Даже дипломниками-выпускниками.

Неудивительно, что и приземлились они почти рядом – с точки зрения космических расстояний каких-то жалких пять километров – это почти что точка.

«Приземление успешно!» – Прошелестел голос ИСа, дублируя слова зелеными транспарантами. – «Приготовьтесь – удаляю жидкость!».

Олег вынырнул из вирта и приготовился к «приятным» ощущениям. Электроды ужалили грудь и он судорожно закашлялся, исторгая из легких фонтаны кисло-соленой «кокоски» – благо, умная спас-система догадалась перевернуть его на живот. Когда легкие освободились, включился пленочный скафандр, выползший из набедренной сумки и за пять секунд облепивший все тело тонкой черной пленкой.

«Так и не искупался», – Слегка огорчился Олег. Неудобство от того, что липкая противная «кокоска» осталась на теле, было скорее психологическим – сверхдорогой пленочный скафандр полностью убирал неприятные ощущения.

Яйцо спасательной капсулы ядовито-оранжевого цвета (территория-то считается условно-дружественной, так что маскироваться вроде ни к чему) потеряло форму, треснуло по всей длине и опало огненно-оранжевыми ошметками, оставив на камнях трех пришельцев: Олега, упаковку с ранцем НЗ и такой же, как спасательная капсула, ярко-оранжевый тубус аварийного маяка.

Что там у нас по Уставу, господин курсант? Внимательно вас слушаю!

Впрочем, не будем прямолинейно понимать Устав, господин курсант. До появления Флота – полтора часа, а пока на орбите может болтаться эскорт противника… Через атмосферу, конечно, по поверхности не шмальнут (банально нечем), а вот выйти на пеленг маяка – это запросто!

Но самое опасное – спасательная команда, которая будет вытаскивать оппонента! Они находились совсем близко, на базе повстанцев-сепаратистов-пиратов. И уж они-то эвакуироваться не станут – у них жесточайший приказ – любой ценой вытащить пилота-сенса из передряги. А зная порядки в «эльфийских» вооруженных силах – они этот приказ выполнят – кровь из носу!

Покачиваясь и покряхтывая от накатывающей волнами слабости и тошноты – последствий применения боевых коктейлей, интоксикации и чудовищного истощения всего организма после полноценного сенс-контакта – Олег смог привести станцию-маяк в рабочее положение. Делов-то: огромными красными буквами прямо на тубусе маяка было по-военному кратко и лаконично написано для «особо-одаренных» военнослужащих: «удали пломбу», «поверни в любую сторону белое кольцо до щелчка», «установи на открытом пространстве конусом вниз, антенной вверх (стрелка на корпусе должна указывать вверх)». Так и хотелось добавить: «не перепутай, придурок, красной стрелкой в сторону звезд!».

Но сперва – таймер. Как раз для таких случаев. Ну, наверно, двух часов Дортмурскому флоту хватит, чтобы полностью перекрыть атмосферу над местом его приземления (обложат – никуда не денутся, потеря имперского сенс-пилота – это такое ЧП и такие осложнения с Империей…). Ставим на два часа…

Зеленый огонек мигает? Ну, тогда отдыхай, солдатик!

– Наша техника! – С удовлетворением пробормотал Олег и, дрожа от усталости и накатывающей дурноты, всем телом навалился на маяк, вдавливая его острый конец в грунт.

Вот теперь можно заняться бренным телом. Олег выдавил в рот желеобразную массу из пакетика с крупной надписью «СК200», запил противный вкус из фляги и дал аптечке команду, после этого последовали несколько уколов в поясницу. В голове утихло, тошнота, боль в животе – все это прошло… даже слабость отступила… препараты были сверхмощными – могли поставить на ноги даже тяжело раненного («Вернусь – в медбокс на неделю закроют на регенерацию»)

Надвигалась ночь. Это, скорее, хорошо, чем плохо. Не с точки зрения затруднения действий спасателей, которые будут вытаскивать своего «эльфа», нет. Современные средства делали различия между дневным и ночным освещением исключительно условными. Дело было в местных хищниках – большинство из них ночью спит. И это – закономерность, отмеченная на сотнях атмосферных планет.

Второе наблюдение уже так не радовало – он приземлился в степи. Лес был виден только на севере. И было до него километра четыре. Следовательно, его дальнейшие действия очевидны – укрыться в лесу. Вот чего он не любил, так это очевидности и предсказуемости. Однако, оставаться в голой, как коленка, степи – это еще хуже. Придется идти.

Излучатель – на шею, надеть пояс с батареей излучателя, рюкзак – на плечи. Вперед!

«Эльфу» в темно-зеленом пленочном скафандре приходилось туго – то, что его до сих пор, спустя час после приземления, рвало – это ерунда – либо сотрясение, либо неисправная аптечка не смогла справиться с последствиями сенсорного возбуждения. А вот то, что «эльф» не мог оторвать от земли верхнюю пару конечностей… либо травмированы ноги, или – тьфу-тьфу-тьфу! – позвоночник… Обычнейшее, кстати, дело при катапультировании и последующем приземлении в спасательной капсуле.

Так, наверно, только в фильмах и книгах бывает. Олег нарвался на своего противника спустя час бодрой прогулки по лесу, услышав характерные звуки опорожняемого желудка. «Эльфу» в этом смысле повезло куда сильнее Олега – он приземлился в лесу. Правда, потому ему, «эльфу» уже не повезло – судьба-шутница вывела на него противника, Олега. Который очень даже не прочь был продолжить поединок. А уж про бонус со знаком минус – травмированные ноги (или все-таки позвоночник?) – даже упоминать не следует. Эльфу таки НЕ повезло.

Хотя… Что это все «он», «его»… Его противником была девушка. И Олег очень сильно призадумался. Пилотов-сенсов не так уж и много. Женщин среди них – еще меньше…

Крайне высока вероятность того, что это – Мисаки. Мало того, что он чуть не разнес ее на молекулы на орбите, так и сейчас пленить ее… Нет, в тех же книгах и фильмах все было бы замечательно – пленил, привез к себе, командование пошло бы навстречу, отпустило бы на поруки… А там – любовь-морковь и извечные вариации с фетишем про «захваченную в плен красавицу».

Правда, есть нюансы. Во-первых, плененная Мисаки превратит в ад жизнь любого тюремщика – и плевать она хотела на законы романтического жанра. Во-вторых, какие могут быть поруки – в дело тут же включится контрразведка и ему, Олегу, веселую жизнь устроят, заставив объяснить, как так оказалось, что бывшие любовники оказываются в одном месте в нужное время. В-третьих, Мисаке вряд ли понравится перспектива запятнать свою репутацию принцессы клана нахождением в плену… О, конечно же, все это будет неофициально, келейно: Восходящие Звезды и Российская Империя – чуть ли не лучшие друзья! – но кому надо, тот будет понимать, что к чему. Ну, и в-четвертых – Мисаки заберут обратно домой в течение трех-четырех суток… А уж какую «горячую» встречу своя контрразведка устроит ей дома…

Вот тебе и задачка. Ну, а если это – не Мисаки? Выпрыгнуть из кустов, долбануть парализатором… даже если не подействует, девчонка в таком состоянии не боец – он спеленает ее в пару секунд.

Чудесно! А дальше что? За девушкой – сто процентов – идет спасательная команда, которая костьми ляжет, но ее вытащит. Бегать от этой команды, в которой, наверняка, профессионалы? С пленницей на закорках? Шутник вы, батенька!

Олег еще сильнее вжался в траву – да-а-а, что ни говори, а судьба обожает подкидывать подлянки в самые удобные для этих подлянок моменты. Вот и сейчас, стоило Олегу вспомнить про спасателей его противницы, рядом тут же появились новые действующие лица. Четыре фигуры в легких полевых скафандрах с камуфлирующим рисунком с излучателями наперевес. Полное отсутствие опознавательных знаков. Следовательно, длинноухие – за длинноухой. Наши бы скромничать не стали…

Девушка вначале выхватила излучатель и навела его на визитеров, но, видимо, получила какой-то условных сигнал, потому что расслабилась и вернулась к прерванному занятию – опорожнению желудка… хотя вряд ли там еще что-то, кроме желчи, осталось.

Четверка разделилась – трое сноровисто рассыпалось по пятачку, распределив секторы обстрела, а один, скинув ранец, вытащил аптечку (судя по размеру – какая-то специализированная модель, не из НЗ) и приложил ее к шее девушки. Той, разумеется, пришлось полностью деактивировать шлем (до этого была открыта только нижняя часть лица – нос и рот) и оказалось, что это вовсе не Мисаки. Тоже красивая, как большинство «эльфиек», но – не принцесса клана Ишики.

Но это уже не имело значения. Олег слишком поздно заподозрил подвох – тройка рейнджеров-спасателей слишком старательно избегали целиться стволами в поваленные деревья, за которыми он притаился. А следовательно…

«Допрыгался, дурачок!» – похолодело внутри.

Глава 07. В гостях у сказки

– Ц-ц-ц! – Предупреждающе зацокали сзади, когда Олег попытался осторожно отползти назад.

В спину незамедлительно уперлось что-то тупое, а на плечи навалилось что-то тяжелое. Кто-то без комплексов и затей «оседлал» Олега сверху.

– У мьеня «ар-сто». – Ласково сообщил ему женский голос, коверкая русские слова. – Дьяктивировать шремь! Сьитаю до двюх – стреряю! Раз!

Р-100 – очень хорошая модель «импульсника». Прошьет его скафандр, как бумагу. А самому стрелку ничего не будет – ни взрывов, ни излучения. Очень хорошее оружие!

Делать нечего – лица коснулся прохладный ветерок, когда Олег был вынужден отключить шлем. Насколько он знал теорию – это только начало. И не ошибся, к сожалению:

– Мородец! Теперь весь скахандр! Сьитаю до двух – стреряю! Раз!

Под скафандром было только то, в чем пилоты-сенсы погружались в компенсационную жидкость – другими словами – ничего. Но женщина, сидящая на нем, судя по всему, была прекрасно осведомлена о форме одежды пилотов-сенсов – она ткнула в спину сильнее и пощелкала чем-то механическим для пущей острастки.

Олег отдал команду импу, имп скомандовал интел-системе скафандра, и тот нехотя уполз в набедренную сумку. Сразу почувствовалась промозглость и сырость леса, какие-то веточки впились в тело, холодный ветер загулял по голой влажной коже.

Вес на спине чуть перераспределился. Правда, ствол излучателя (ну, а что еще это могло быть?) не сместился ни на йоту.

– Взяла! – Вполголоса сообщила по-японски наездница. Видимо, использовала какое-то средство связи. – Как Изуми? Поняла, не вздумай ей давать есть. Рокуро, ко мне! А ты лежи смирно, малыш.

Олега снова потыкали стволом в спину.

– Не понимаю.

Разумеется, демонстрировать превосходное знание языка противника он не собирался. Хотя, если его взяли настоящие профи, то вряд ли в это поверят – военные советники, как правило, с легкостью говорят на языках основных «игроков». А на лопухов эти ребята и девчата совершенно не похожи – ходят бесшумно, действуют быстро, а его взяли, будто конфетку у несмышленыша отобрали.

Тем временем в поле зрения появилась пара ног.

– Командир?

– Рокуро, cними с него пояс скафа – у меня заняты руки. Скаф несешь с собой, отвечаешь за сохранность. Покопайся в его ранце. Там должен быть пакет с цифрой «пять» или «одиннадцать».

– Ёкай!

Ого! Эта женщина не просто профи! Она полиглот какой-то! «Пять» – это гражданская одежда. «Одиннадцать» – общевойсковой универсальный комбинезон.

С пояса исчезла успокаивающая тяжесть скафандра, а с той стороны, где он оставил ранец, послышалось недолгое шебуршание.

– Тут оба пакета, мэм. Прочесть не могу. Я по-русски ни бум-бум.

– И не надо. – Весело отозвалась командир и Олега снова потыкали в спину. – Ну! Какую одежду наденешь, малыш? Учти, если ты и сейчас меня «не поймешь», то все равно пойдешь с нами, но только голенький.

– «Одиннадцать». – Колебался Олег недолго.

– Молодец! Кстати, хороший выбор – нам сейчас побегать немного придется.

Что-то холодное обернулось вокруг шеи, металлически щелкнуло и выдало короткую трель.

– Объяснить, что это? Или ты – умный мальчик?

– Я понял.

На Олега надели ошейник. Наличие единственного средства, могущего надолго удержать пилота-сенса, делало любую попытку побега крайне маловероятной. Нет-нет, никакой взрывчатки, отрывающей голову, как это было модным в фантастических произведениях несколько сот лет назад! Вы что! Это ж варварство! Обычный излучатель-парализатор. С изменяемой силой излучения. От кратковременного паралича до длительной потери сознания.

– Молодец! Одевайся. У тебя минута. Постарайся меня не расстраивать попытками якобы поправить ошейник.

Со спины слезли. Рейнджеры теперь даже не трудились держать его на мушке. Правда, грамотно распределились по поляне, чтобы даже сенс не смог вырубить всех одновременно – тогда бы шансы на побег у него были… секунд десять, чтобы каким-нибудь образом снять ошейник. Олег прикинул шансы в этом случае… Нет, не получится – после сенс-пилотирования войти в транс сенса он сможет, но с крайне низким КПД. Отдохнуть бы сутки-другие. Тогда и ошейник голыми руками разорвать он сумеет (правда, пару пальцев потеряет… ну, да не беда!), и десяток спецназовцев раскидает играючи. Хотя, вот конкретно ЭТИХ зубров «раскидать» будет тяжеловато – чувствуется немереный опыт и боевая слаженность.

– У нас десять минут! Вперед!

Олег сильно рассчитывал, что в момент передвижения ему представится возможность… Увы, командир отряда спасателей прекрасно понимала опасность конвоирования столь опасного типа столь скудными силами:

– Малыш, а ты несешь девочку! Ты же – джентльмен?

– Да я еле рюкзак свой подниму! – Попробовал возмутиться Олег, но – не тут-то было!

– Ой, малыш, ну что ты старой женщине сказки рассказываешь! А то я не знаю о способностях сенсов – ты даже в своем нынешнем состоянии способен и меня… Учти, мы и без тебя можем отправиться… но – сам понимаешь…

Олег понимал и без всяких дальнейших препирательств подхватил на руки весело улыбнувшуюся девушку. Видимо, препараты из спец-аптечки на нее подействовали – она уже не морщилась, острые ушки стояли торчком, а на щеках играл румянец.

– Изуми-сан, вы позволите?

– Конечно, русский пилот-сан! – Весело ответили ему и обхватили за шею.

«Какие зеленые глаза!»

– Молодец! Думала, спорить будешь! – Облегченно прокомментировала командир.

Видимо, медицинские препараты содержали еще что-то, вызывающее игривое настроение. Иначе, чем можно объяснить несколько быстрых поцелуев в щечку во время транспортирования до посадочной капсулы?

На душе было неспокойно. Скребли кошки, точили червячки, ворочались тени и тому подобное…

И это было странно. Сейчас он должен быть расслаблен и умиротворен – Изуми из тех девушек, общение с которыми требует полной самоотдачи и концентрации. А он, будто и не было изматывающей постельной схватки с девушкой-сенсом, лежит – сна ни в одном глазу – на огромном траходроме и таращится в потолок своей сверхкомфортабельной камеры.

Что такое интуиция – знают все. Но как она работает… Одни говорят о способности неосознанно замечать малозаметные признаки угрожающих явлений или событий. Другие говорят об энергетическом взаимодействии с другими людьми, которые что-то такое о грядущих событиях знают. А третьи несут нечто совсем уж несусветное про какое-то Всемирное Информационное Поле…

Их, будущих пилотов-сенсов (как потом узнавал Олег, остальных военных пилотов – тоже) учили слушать и слушаться своей интуиции. Был даже отдельный предмет «Эффективные рефлекторные действия и интуитивный анализ в критических ситуациях». Со своими часами, лекциями, оценками и практическими тренировками.

Сейчас голос интуиции требовал от Олега встать, одеться и приготовиться к событиям. А вот хорошими они будут, эти события, или наоборот – про это интуиция загадочно молчала.

Кстати, он только что понял, что послужило «спусковым крючком», всполошившим его подсознание в данном конкретном случае. Слишком отстраненное поведение следователя, Одара-сана (не похож он, кстати, на простого следователя…). Будто человек вынужден заниматься сейчас тем, что внезапно потеряло смысл… Нет, не так… Будто все, что он сейчас говорит, не будет представлять ценности для собеседника… Хм, да. Похоже.

«А о чем мы говорили?» – подумал Олег. Разговор с посольством и мой завтрашний отъезд. А-а, еще – про гостеприимство какого-то там советника, отца Изуми. А вот как раз про последнее Одара говорил совершенно другим, многозначительным голосом.

Значит, что? Значит, по каким-то причинам гостеприимные хозяева хотят продлить его, Олега, пребывание у них в гостях (и тогда информация о завтрашнем перемещении в российское посольство – не более, чем информационный шум). Причем, именно в гостях у маленького, но гордого клана Окаджима.

Вот, кстати, Двенадцатый флот – сборная солянка, которую составляют небольшие кланы, каждый из которых тянет одеяло на себя. А на гражданской службе представители малых кланов – советники, заместители начальников, помощники боссов, прочие заносители хвостов… С другой стороны, именно на них, «замах» и «помах», заносителях хвостов, держится все дело. Где же он это прочитал? Олег поймал себя на том, что его разум, как и демонстрировалось на тренировках, интуитивно пытается воспротивиться голосу интуиции.

Надо что-то делать…

И – Изуми. Она тоже не спала, хотя очень старательно и даже талантливо имитировала это состояние – сопела весьма убедительно и даже пустила слюнку на его плечо. Но – не спала, совершенно точно.

Для пробы Олег слегка пошевелился и тут же в него уперлись внимательные зеленые глаза. И – так же: сна – ни в одном!

– Пора? – Для пробы спросил Олег и не прогадал.

– Ага, – Изуми легко вскочила и со стоном сладко потянулась огромной опасной пантерой, лукаво косясь на Олега.

Шикарной походкой от бедра (так, что интуиция Олега слабо пискнула и куда-то забилась, открывая путь мыслям, ринувшимся в известном направлении), на мгновение застывая в самых выгодных ракурсах, она серией красивых кадров оказалась у двери его камеры-люкс, где оставляла большую красно-белую сумку. В ней она обычно приносила с собой некоторые свои вещи.

– Назови причину. – Голос Олега предательски охрип… и он ничего не мог с этим поделать! – Мне и тут хорошо: тепло, светло и мухи не кусают… самок приводят время от времени…

– Светозарный скоропостижно скончался после недолгого ухудшения самочувствия. Полчаса назад.

Олег быстро поднялся: причина была – ой-ёй-ёй! Он кинулся к своей одежде, но девушка зацокола языком, покачала головой и кинула ему черный тубус в локоть длиной:

– Разберешься. Одевается, как пленочный скафандр. Постарайся не сломать – дорогая игрушка.

Олег принялся одеваться. Устройство новой одежды и правда оказалось знакомым. А мысли тем временем лихорадочно метались.

Сейчас кланы начинают чистить себе место у освободившегося трона. Зная некоторые порядки в Империи Восходящих Звезд, можно предположить, что уборка будет основательной, влажной и грязной. На трон, без всяких сомнений, взойдет младший (и единственный оставшийся на данный момент в живых) сын Светозарного, Рю Добиро. Чье имя было скорее насмешкой или «прозвищем от противного» – никаким «Духом Дракона» там и близко не пахло.[17] Во всяком случае, так говорилось в информационно-аналитических обзорах, которые в обязательном порядке должны были читать капитаны боевых кораблей классом выше «корвет» и, разумеется, сенс-пилоты, которых вообще пичкали любой доступной информацией, кроме совсем уж стратегически-секретной.

Что начинается вокруг безвольного правителя огромнейшей Империи после смерти сильного монарха? Правильно – разброд и шатание до тех пор, пока освободившееся место этой сильной волевой личности не будет занято такой же личностью… или несколькими личностями, сумевшими прийти к общему знаменателю.

Есть, конечно, и другой вариант – развал некогда целостного государства, но – Олег был в этом уверен – историю детям во влиятельных кланах (которые и будут сейчас основными «игроками») преподавали серьезно, без дураков и без ретуши «политического момента». Следовательно, «игроки» постараются сохранить государства единым…

– Еще минут пять, – Проронила Изуми. Скорее всего, получила какое-то послание на свой имп.

Имп Олега по понятным причинам в местных сетях не работал – доходил до файерволов 12-го Флота и его тут же заворачивали обратно. Он не обижался – по-хорошему его имп могли вообще вырубить из соображений безопасности. А то и демонтировать во избежание… Потому что квалифицированные схемотехники даже в таких условиях умудрялись обмануть защиту и выйти в Общую Сеть… о чем была масса баек, приключенческих книжек и фильмов… Впрочем, и множество сообщений о поимке органами правопорядка таких «умельцев»… с почти обязательной последующей новеллизацией или экранизацией подобного случая.

Они облачилась в нечто темное, маскирующее. Олег посмотрел на девушку, чтобы оценить, как выглядит он сам: со всего, что было ниже ее плеч, взгляд соскальзывал сам собой. Область ниже плеч вообще воспринималась сознанием, как какой-то темно-серый клубящийся туман, не стоящий внимания. Если логика его не подводит, то у такой одежки должны быть капюшоны.

Так и есть: Изуми потянула что-то из-за спины и вот ее лицо исчезло в пленке слабо клубящегося темно-серого «тумана».

– Тебе идет, – Усмехнулся Олег, пытаясь провернуть тот же трюк.

– «… но лучшая твоя одежда всегда с тобой», хотел ты сказать. – Добавила Изуми.

Столб тумана качнулся и Олег почувствовал, как ему помогают надеть капюшон:

– Приятно общаться с галантным кавалером, Олег-доно. – И, совсем другим голосом. – Приготовься, нам расчистили коридор.

«Зачем им понадобился я, тоже понятно», – Думал Олег пробираясь по коридору за призрачной фигурой Изуми – умный костюм подсветил ее зеленым силуэтом, а иначе бы он потерялся.

Сейчас все кланы будут набирать очки. Как внутри Империи, так и на пресловутой «международной арене». Благорасположение Российской Империи, которой в целости и сохранности вернут молодого пилота-сенса – это достаточно весомый «плюсик», который обязательно будет учтен в обще-клановом зачете этой увлекательной олимпиады где-то в районе финишной прямой. Когда придет время раздавать пряники.

«Никогда не ощущал себя ценным призом, дружище? Ничего, привыкай: при твоей удаче в плен ты попадешь еще не раз. К тому же, согласись, иногда ощущения довольно приятные!»

Ближайший город. Приспущенные флаги. Рев клаксонов и ревунов. Закрытый кузов флай-грузовика. Транспортный орбитальный лифт. Смешное для них, пилотов-сенсов, ускорение. Транспортная орбитальная станция. Две очень вовремя произошедших аварии автоматических лихтеров, настолько похожих на диверсии, что пять патрульных крейсеров были вынуждены сорваться со своих орбит. Невзрачный транспортный корабль.

Грамотно проведенная спецоперация тем и отличается от бездарной эскапады, что в ней отсутствует такой элемент, как поножовщина и перестрелки… хотя, передвигаться все равно приходится бегом.

Через пять с половиной часов: «транспортник» был в гипере, костюмы-невидимки в своих тубусах, Изуми – на Олеге, а Олег – в отдельной каюте… В невесомости он этим, конечно, уже занимался, но с девушкой-сенсом – никогда.

«В роли ценного приза есть некоторые плюсы, не находишь? Главное, засунь куда подальше свою гордость – она тут совершенно не в кассу! Хм… ну, можно и туда…»

Глава 08. Интересы клана и интересные национальные обычаи

На Озари, единственную планету, которой владел «маленький, но гордый» клан Окаджима, прибывали в тайне, как тати – в ночи. Но – зато – без приключений: скучно и рутинно.

Сначала – транспортная орбитальная станция и трехчасовое ожидание момента, когда внизу наступит глубокая ночь. Потом – транспортный лифт. Потом – закрытый флай-транспортник. Еще одно трехчасовое ожидание – теперь уже внутри стремительно летящего над ночной планетой какого-то атмосферника. А всех развлечений – какой-то мультик на проекторе и язвительное блиц-обсуждение видеоряда, когда действо на экране становилось совсем уж абсурдным, и не было никакой мочи терпеть это издевательство над здравым смыслом.

Сопровождающие – четыре «ушастика» с каменными лицами, в обычных серых защитных кирасах (такие носят частные охранники) и с гражданскими моделями излучателей – успешно изображали предметы мебели. Изуми на них внимания обращала только тогда, когда надо было срочно выполнить какое-нибудь поручение. Метнуться. В этом случае она прямо посреди разговора с Олегом бросала приказ в пространство, одна из фигур дематериализовалась… спустя какое-то непродолжительное время материализовалась обратно и, сломавшись в почтительном поклоне, отчитывалась о выполнении.

Олега, непривычного к такому отношению к подчиненным, слегка коробило. Но, памятуя о древнейшем правиле, в котором фигурировали «свои уставы» и «чужие монастыри», молчал в тряпочку. Более того, спустя какое-то время молчаливая четверка эскорта сама собой выпала из сферы его внимания и когда они, наконец, прибыли в центральную резиденцию клана, чуть не споткнулся об одного из парней, резво и беззвучно убравшегося с пути.

Угадайте с трех раз название столицы… Правильно! Озари-но-Озари!

А резиденция впечатляла. Особенно, неискушенный взгляд Олега. Резиденция клана Окаджима занимала весь восточный пригород столицы… В основном это были одно-, двухэтажные здания в старом стиле. Хотя были и современные здания. И – парки, парки, парки. Аскетичные мостики, какие-то валуны, буро-зеленоватые от мха, ажурные, будто вырезанные из бумаги, беседки, синтоистские храмы за тау-видными красными арками. Маленькие озерки, крохотные ручейки…

Судя по всему, даже превратившись в «эльфов», японцы так и не смогли перенять гигантоманию европейцев, которой втайне восхищались. А с другой стороны – размеры Империи Восходящих Звезд…

Само собой, ни на ком из них не было «трех стрел» – камона семьи Окаджима. А вот в резиденции изображением «трех стрел» был утыкан каждый угол – на фасадах зданий, на флагах, на огромных валунах – везде были «три стрелы». Куда не посмотри – в глаза обязательно бросится хотя бы один герб.

Никто их не встречал. Грузовик оставили на какой-то стоянке в глубине кланового комплекса. Пересели на небольшой колесный автомобильчик (наверно, специально для быстрого перемещения внутри резиденции) и через несколько минут затормозили у какого-то здания…

Было безлюдно… вполне объяснимо – часа четыре по местному времени. Горизонт только-только начал светлеть. Самый сон.

Сравнительно небольшой двухэтажный домик, построенный в традиционном японском стиле – ну, то есть веранда-энгава по периметру с обязательными валунами-ступеньками, раздвижные двери, характерная крыша, крохотные перильца на втором этаже.

Старина стариной. Внешне. Но если присмотреться внимательно…

Веранды отделены от улицы мыльной пленкой «завесы», в прихожей, рядом с традиционной подставкой под катаны (пустой, конечно же) и вазой со свежим букетом, установлен стеллаж, выполненный в общем стиле дома «под старину». Но вот почему-то ячейки этого стеллажа по форме и размеру идеально подошли бы под несколько средних армейских излучателей и батарей к ним…

– Поживешь тут. – Изуми заходить в дом не стала и бросила в пространство (Олег достаточно быстро научился определять, когда она обращается к нему, а когда – отдает приказ молчаливым «теням»). – Разместить, накормить («…спать уложить» – ехидно добавил про себя Олег), ответить на вопросы. Потом – свободны. Я доложусь, – Нормальным тоном, снова обращаясь к Олегу. – И навещу… – Многообещающе. – Если что-то еще нужно – скажи этим.

Развернулась на пятках, хлестнула гривой ближайшего и скрылась в авто. Прошуршали покрышки и Олег остался с «тенями».

– Олег-сан, завтрак может быть готов через десять минут. Не желаете ли принять ванну? Может быть, на источник?

«И навещу»…

– В ванну!

Изуми появилась через сорок минут. По внешнему виду ничего о результатах доклада сказать было нельзя. И не потребовалось:

– Ни-ни-ни. С этим нам придется завязать, – Она шлепнула по шаловливым ручкам Олега, которые тот «распустил» с понятными намерениями сразу после того, как Изуми смела со стола четыре порции какого-то хитрого местного блюда из риса и рыбы.

– Приказ? – Олег постарался скрыть разочарование.

– Интересы клана, – Серьезно ответила девушка.

– Жаль, а я так старался. Выкладывался, можно сказать…

– А уж как я старалась! – Не осталась в долгу Изуми. – Не расстраивайся, днем сходишь на источники, ткнешь пальцем в любую массажистку…

Олег старательно показал лицом свое отношение к этому предложению. Тщетно:

– Ах, да, ваши предрассудки… Ну, как хочешь.

– А то, что мы… до этого… Тоже интересы клана?

Изуми заливисто рассмеялась:

– Мужчины! Все, как нам рассказывали на теории! Обида, злость, унижение. Какие ж вы смешные!

– И что вам, принцессам, говорили на теории делать в таких случаях?

– Ну, сейчас я должна сделать большие глаза… вот так (Изуми распахнула свои зеленые очи), задрожать голосом (голос Изуми изменился), заломить руки (изобразила) и сказать что-то вроде: «Сначала мне приказали… с тобой (хнык-хнык), но потом я приходила к тебе сама… (шмыг-шмыг) мне было с тобой… (хнык-шмыг) хорошо!» – И буднично закончила. – Ну, или что-то похожее… Извини, я заранее не продумала текст – получилось коряво…

«Не вешай нос, мечник-сан!»

– Кстати, – Изуми грациозно встала из-за низенького столика, за которым она сидела на корточках, а Олег, непривычный к такому положению, по-турецки. – Если б ты был моим соотечественником, «эльфом», мне пришлось бы делать вот так (она встала, скромно потупилась и свела вместе перед собой пальчики выпрямленных вдоль тела рук)… К счастью, ты – не эльф и вставать мне не пришлось.

Олег молчал.

– Между прочим, это во многом правда: и что приказали, и что потом сама приходила, и что хорошо было…

– А вот последняя фраза определенно была продумана заранее, – Хмуро предположил Олег.

Изуми… изумилась. И, кажется, вполне искренне:

– Какой же ты умница! Как приятно иметь дело с достойным… оппонентом!

Она резко наклонилась и быстро поцеловала Олега. Отстранилась, взъерошила ему волосы.

– Интересы клана, чтоб их! – Весело провозгласила она, махнула рукой, обогнула Олега и ее хакама прошелестела к выходу.

В прихожей звякнул вынимаемый из подставки шинкен и, прежде чем глухо щелкнуть деревяшками раздвижных дверей:

– А на источники ты все-таки сходи! Массажистки всегда с удовольствием помогут такому видному мужчине! И, кто знает, вдруг на женской половине кое-кто временно плюнет на интересы клана и выйдет в смешанные купальни! Я ушла!

«Ну, что ж… а вот эти последние слова, кажется, уже не были домашней заготовкой. Хоть какое-то утешение мужскому самолюбию» – Решил Олег, прямо из-за стола откидываясь назад, на татами, закинув руки за голову.

О, да, согласно законом жанра в этом месте нужно бы вставить что-нибудь эдакое про женское коварство, судьбу злодейку, или про бедную девочку, которой родители-тираны сломали жизнь, сделав оружием защиты интересов клана. Ну да, ну да, про привинченные игрушки и сопливые подоконники – сюда же!

А вот черта-с-два! Олега, волновали не импотентные рефлексии или нытье уязвленного мужского самолюбия, а причины и следствия. «Почему?» Не-е-ет… Использование такого вопросительного квантора порочно по своей сути и ведет к ошибке… «Зачем?» – вот правильный вопрос!

Олег закрыл глаза, глубоко несколько раз вздохнул и привычно провалился в состояние транса. Нужно многое обдумать… Итак, зачем…?

В обед он внял совету Изуми и посетил источники… Как только он принял решение – рядом нарисовался один из «молчаливых-безответных», выслушал просьбу, поклонился и жестом попросил идти следом.

Ну, это только называлось источниками. Разумеется, природных источников там не было – хитрая трубопроводная система под землей, выложенные камнем бассейны, стилизация под выход скал на поверхность… И полное отсутствие людей. Хотя – середина дня – все население клана занято насущными вопросами дележа власти в связи со смертью Добиро. Не до источников, знаете ли – интересы клана превыше всего!

Но сделано было здорово: падающая каскадами вода, разнообразные фонтанчики, пар в одних местах над горячим «источником» (и искусственно охлажденный воздух) и горячий раскаленный пустынный воздух над ледяной прорубью…

Понимая, что от него ждут совсем другого, Олег, как Царь Дадон, в течение часа с удовольствием перепробовал несколько «источников», различных по температуре и, как утверждали информационные панели, даже по составу воды и воздуха над водоемом. И принципиально ни разу не вышел с «мужской половины».

И завалился в массажный кабинет, где, постелив полотенце с огромны красным иероглифом «Мужик», разлегся на кушетке. Ногами к двери в помещение – носом к стеклянной двери на веранду.

«Вот будет хохма, если сюда заявится амбал-атлет с волосатыми руками толщиной с мою ляжку, а не обещанные массажистки-красотки!» – Весело подумал он, посмотрев на висящий «в красном углу» свиток – гакемоно – с до слез знакомым изречением, старательно выведенным изящным кандзи: «В здоровом теле – здоровый дух!»

«Шутники длинноухие!»

Скрип закрываемой двери, легкие шаги, стук свертка с массажными принадлежностями, поставленными на стол.

Чья-то легкая ладошка провела по позвоночнику и задержалась в районе крестца.

– Какие будут пожелания, господин? – Тоненький женский голосок. – Поднять тонус мышц перед рабочим днем? Или расслабить? Может быть какой-то участок беспокоит особенно? Растяжение, ушибы? Какое масло предпочитает господин? Простое? Оливковое? Специальное? Мед? Для вашей кожи я бы рекомендовала масло шалфея.

– Подсолнечное! – Фыркнул Олег и повернул голову к массажистке…

И почувствовал, как стягивает лицо от дикого бешенства – клан Окаджима таки сумел вышибить его из состояния приятной расслабленности!

Девочка! Подросток! Лет пятнадцать-шестнадцать! Из одежды – один только коротенький фартук на голое тело. Развитые шарики плечевых мышц, рельефные руки, острые ушки, внимательные серьезные глаза. Зеленые.

«Не вешай нос, мечник-сан! Твою мать! Не вешай! Иначе ты сейчас выйдешь на улицу, отберешь у какого-нибудь первого попавшегося ушастого хлыща его железяку и утопишь клан Окаджима в крови! Ты – сенс, ты – сумеешь: пока подтянут боевых роботов, пока поднимут что-нибудь в воздух, пока свистнут сенса-Изуми… Они совсем еб##сь! Они ох##и! Зачем меня провоцировать ТАК? Они же столько сил потратили, чтобы заполучить меня! У них же должен быть мой пси-портрет! Я же не какой-нибудь „золотой мальчик“ со столичной планеты, я же детдомовец! Я же порву за ТАКОЕ! Или ТАКОЕ решение вопроса для „ушастых“ – в порядке вещей?»

Чувствуя, что вот-вот взорвется, Олег уткнулся лицом в кушетку и закусил махровое полотенце, которое постелил под себя.

«Настоящий мужик – это который сможет и коня на скаку, и в горящей избе…» – Почему-то вспомнилась присказка одного веселого старого, как экскременты динозавров, инструктора.

– Господин? Вам плохо? Где болит? Я сейчас… – Переполошилась девочка.

Думай, мечник-сан! Думай! Чего от тебя ждут? Ну!!

– Ничего не беспокоит, сестричка. – Нормальным голосом сумел ответить он. – Поднять тонус. Масло… Пусть будет шалфей.

Не хватало, чтоб его начали мазать каким-нибудь специальным маслом, которое начисто сорвет крышу сенс-пилоту… Хотя, подмешать нужные вещества в любое другое масло – чего уж проще… Что ж, посмотрим, насколько они дружат с мозгами – подмешивать что-нибудь сенсу…

– Слушаюсь, господин!

Ручки у нее были сильные. Такое впечатление, что при желании она могла любую мышцу в теле взрослого мужика завязать узлом.

Олег кряхтел, стонал и шипел. Спина – мышца за мышцей – наливалась упругой каучуковой силой…

– Перевернитесь, господин!

Олег перевернулся на спину, не забыв проконтролировать положение коротенького полотенца, которое девочка накинула на ягодицы перед началом массажа.

«Скорость ускорения среднего ДСК-18 в четыре с половиной раза превышает таковую для среднего корвета. При этом масса покоя первого меньше только в два раза… Причины: Во-первых, энергетическая установка ДСК-18 эквивалентна четырем силовым установкам ЯДО-викинг, во-вторых… ЭУ ДСК-18 может быть легко демонтирована… Таким образом, даже в полукустарных условиях на базе гражданской модели ДСК-18 в кратчайшие сроки путем переоборудования может быть построен…»

– Здесь массировать, господин?

Резко укололо чувство опасности. А голосок-то у тебя напряженный. Не научили тебя еще, деточка, управлять эмоциями во имя защиты интересов клана. Олег почувствовал, как поползло полотенце с бедер.

– Попробуй, сестричка, – Голосом змея-искусителя промурлыкал Олег. – Сначала ты вылетишь из этой комнаты. Я выброшу тебя отсюда за уши. Да, именно за уши. Потом я выйду следом… Только сначала оденусь… А может и не стану одеваться. И это будет последним днем существования вашего гребанного клана. Я вырежу Окаджима до основания… Подчистую. Я пожалею только детей… если дети еще остались в вашем трахнутом клане… Ну, так что, сестричка? Будем снимать полотенечко ОТТУДА и «здесь массировать»?

Голос его был тих и ласков. Но столько было в нем сжатой в пружину ненависти и жажды тотального уничтожения, что девчушка отшатнулась к двери и спряталась за спину стоявшей там Изуми. Кстати, опасность резким сквозняком шла именно от нее, от Изуми.

– Кхм… – Кажется, впервые острая на язык Изуми не знала, что сказать.

Впрочем, Олегу больше слов сказала ее поза и положение рук: тело чуть наклонено вперед, готовое сорваться в глубокий выпад, левая рука охватывает горловину ножен и большой палец упирается в шестигранную гарду – цубу, готовясь вытолкнуть меч из тесных объятий ножен, где его уже подхватит правая свободная рука, замершая сейчас в нескольких сантиметрах над рукоятью…

Говорят, в древней Японии, чтобы спровоцировать нападение другого самурая, можно было не хвататься за рукоять меча – достаточно было вот так упереться большим пальцем левой руки в цубу. После этого любой здравомыслящий оппонент понимал, что счет пошел на мгновения и сейчас его начнут убивать – потому что из такого вот положения смертоносный росчерк по горлу мог последовать незамедлительно.

Кажется, его готовились располовинить в случае непредвиденного течения «массажа».

– Это была проверка, насколько я вас понял… – Определил очевидное Олег. – Прежде, чем я решу – пользоваться ли дальше своеобразным гостеприимством вашего гребанного клана, хочу уточнить… На##я? Или, если выражаться культурно, понятным вам языком, какого х## вы, мудозвоны ушастые, смеете устраивать подобные проверки в моем отношении? Какого ляда вы, мутанты лупоглазые, смеете подозревать меня, офицера Императорского Флота, в склонности к педофилии? Кто из ваших сумасшедших богов позволили вам, дегенераты генетические, лепреконы недоделанные, кролики затраханные, втравливать в свои игры несовершеннолетнюю девочку…

Олег сам не помнил, как оказался на ногах посреди массажного кабинета. Он не помнил, как и почему кушетка отлетела куда-то к окну. Он не помнил и не обратил внимание на то, что полотенце с «здесь массировать» куда-то потерялось. Он только чувствовал, что глаза начинает застилать мутно-красная пелена вот-вот готового сорваться с тормозов боевого транса.

Изуми была не просто бледна, ее смуглая кожа побелела с отливом в синеву. «Экстренная отмена входа в боевой транс, – Автоматически определил Олег. – Откат будет – мама не горюй! Как и у меня, наверно…» Из прокушенной губы тоненькой струйкой сочилась кровь. Она оставила в покое свою катану и стояла перед Олегом на вытяжку по стойке смирно. Из-за ее спины в ужасе выглядывала девочка-массажистка, которая впервые увидела, как мурлыканье переходит в низкое утробное рычание разъяренного хищника и… и это страшно.

Изуми решилась. Меч в ножнах судорожным движением извлечен из-за оби, перехвачен за середину и рукоятью вперед протянут Олегу. Сама Изуми оказалась на коленях.

– Олег-сан! Клан Окаджима не имеет к произошедшему никакого отношения! Это целиком моя вина! Олег-сан… Мой поступок непростителен! Я… Я…

Олег не успел остановить Изуми. Все-таки она тоже была сенс-пилотом с реакцией бешенного хорька. Неуловимым движением она вдруг обнажила шинкен, схватилась за бритвенно-острое лезвие, не обращая внимания на брызнувшую из-под пальцев кровь, и вонзила острие себе в бок, приготовившись сделать стандартный L-образный разрез сеппуку.

Дальнейшему помешал Олег. Резким сдвоенным ударом в плечи он сбросил с меча ослабевшие от болевого шока руки девушки, схватился за окровавленные кисти, сбил с коленей и перевернул на спину, уперся в грудь ногой, продолжая фиксировать руки…

Некрасиво и неэстетично? А что делать? Пытаться лишить Изуми сознания было бы с его стороны глупо – она все-таки тоже сенс-пилот и такая попытка приведет к автоматическому вхождению в транс. А уж в сочетании с болевым шоком – это будет боевой транс со всеми вытекающими.

Олег поднял глаза на «массажистку»:

– Сестричка, у вас тут должна быть какая-нибудь оперативная служба для подобных случаев.

Девчушка серьезно кивнула:

– Уже вызвала, – И стала удивлять Олега дальше. – Держите пациента крепче, Олег-сан.

Лицо «массажистки» застыло профессионально-равнодушной маской. На небольшом столике, смахнув тюбики, баночки, пульверизаторы и тряпочки, материализовалась аптечка-чемоданчик. Щелк! На столе уже стоят какие-то препараты. Короткими экономными без капли суеты и дрожания движениями девушка зарядила несколько инъекторов.

– Не вздумай лишать ее сознания – она сенс! – Предупредил он проформы ради (Судя по всему, предупреждение было лишним – очень уж действия девочки в этой экстремальной ситуации были профессиональны)

– Знаю. – Спокойное.

– Олег… Олег… – Голос Изуми. – Запомни! Это не клан! Клан тут не при делах! Это моя глупая шутка! Не смей ничего делать клану! Я отвечу! Хрена с два они меня удержат! Я отвечу!

«Я отвечу!»… Вот оно что… Отличный, веками зарекомендовавший себя национальный способ ухода от ответственности. Ну, нет!

– Ты нанесла мне тяжкое оскорбление. Так?

– Хай. – Тихое покорное.

Массажистка тем временем быстрым точным взмахом короткого клинка, извлеченного откуда-то из-под передника, разрезала на Изуми куртку. Сноровисто обколола место вокруг торчащего из живота клинка, сделал укол под левую грудь, добавила два укола в шею.

– Согласно вашим законам, если ты считаешь меня равным себе (а твой поступок говорит именно об этом), твоя жизнь принадлежит мне и я могу делать с ней, что захочу. Так?

– Хай. – Еще более тихое.

А «массажистка»… (Да какая, к черту, массажистка! Как минимум, высококвалифицированная медсестра с опытом полевой работы под обстрелом!) Девочка обернула полотенцем лезвие катаны и осторожно вытянула его из раны. Бережно отложила катану в сторону.

– Приказываю. Сохранить свою жизнь до того момента, когда я сам решу, что с ней делать. Если ты умрешь без моего приказа – покроешь свое имя и имя клана позором, как солдат, сбежавший с поля боя. И я тогда обязательно позабочусь о том, чтобы твое имя смешали с грязью даже за пределами Восходящих Звезд. Приказ ясен?

– Хай, господин. – Шепот. – Сохранить жизнь до момента, когда господин решит, что с ней делать. Умереть – значит, покрыть себя позором.

Олег отпустил руки Изуми. Если он что-то понимает в этой жизни, то других попыток самоубийства девушка делать не станет.

– Олег-сама… Вы оставили халат за ширмой. – Спокойный голос «девочки».

– Что?

– Халат. За ширмой. Вы немного не одеты, Олег-сама.

Это она вовремя – на улице послышался скрип тормозов, отрывистые команды и топот ног по деревянному настилу веранды.

М-да… Как-то все по-книжному получается, думал Олег. Что ему делать с Изуми, ставшей теперь согласно местным законам (не обычаям, а законам… конкретно, «Уложению о Чести», параграф такой-то) почти рабыней. С ее жизнью он теперь может делать все, что угодно… Очевидный ответ альтернативно одаренных личностей, намекающих на то, что можно сделать с красивой рабыней, не принимается: согласно тем же законом он, Олег, властен только над жизнью, «а над Честью властен лишь он сам».

– Олег-сама…

Олег, завязывая пояс, обернулся.

– Олег-сама, я совершеннолетняя. Мне двадцать один. Чиёко Каванагура. Побочная ветвь клана Окаджима. В вашем полном распоряжении, Олег-сама! – Девочка села на корточки, соединила указательные пальчики и простерлась в долгом церемониальном поклоне.

Вот так вот. Что и требовалось доказать. Члены клана Окаджима, официальной наследницей которого является Изуми-химе, теперь тоже – большие-большие должники Олега. «Олег-сама». Тьфу!

И – особенно неприятное чувство – кажется его только что переиграли, точнейшим образом просчитав и «втюхав» в кровные должники «маленький, но гордый» клан, который ему совершенно не нужен! Но, получается, Изуми талантливо играла?

Нет, ни разу не получается: чувство настоящей опасности, когда она была готова броситься на него с катаной, если б он попытался завалить Чиёко на кушетку, мертвенная бледность, когда она решилась на сеппуку… Хм…

Неужели их двоих, Изуми и Олега, было так легко использовать втемную, просчитав все их реакции? Ох, посмотреть бы на этого кукловода – личность, видимо, выдающаяся! А личностью этой может быть только один человек – патриарх клана Окаджима – в маленьких кланах крайне редки «серые кардиналы», так что кроме патриарха никто «кукловодом» являться не может.

Но зачем? Зачем ему потребовалось отдавать свой собственный клан практически в кабалу непредсказуемому «гейдзину»? «Непредсказуемому»? Ха! Наивному «гейдзину» только что наглядно продемонстрировали, что ниточки у него разве что только к ушам не прикреплены!

«Не вешай нос, мечник-сан!» – Олег почувствовал, как снова сатанеет. В первую очередь из-за непонимания мотивов действий высшего руководства клана Окаджима. Даже обладание сенс-пилотом (к тому, что у них уже есть Изуми) не могло послужить причиной всей этой интриги…

Картина, представшая перед вбежавшими людьми, была еще та… Массажная кушетка, пробившая ширму и застрявшая в ней, принцесса клана на полу с перевязанным животом, кровь на циновках, меч на полотенце, Олег в халате посреди комнаты и голая девочка, простершаяся перед ним.

– Можешь встать! – Спохватился он, «отдирая» взгляд от голых ягодиц и голографической татушки-«нажопника» в виде какой-то ящерицы.

«Коррупционный скандал в Кабинете Министров!

Министр связи и транспорта, господин Сомамура Шигео обвиняется в получении взятки за то что он, якобы, готов был поспособствовать передаче прав на ведение добычи стратегически важного для Империи месторождения кадириума в системе Сават русскому концерну „Русские металлы“. В случае, если Императорский Суд сочтет представленные факты убедительными, господину Сомамура, в силу его высокого положения, Светозарный (великой радостью заполнен каждый день владения Его!) может предложить сеппуку…»

А господин Сомамура – клинический идиот, оказывается. В такое время, когда нет сдерживающего фактора в лице сильного Императора, только идиот может позариться на взятку, которая практически со стопроцентной гарантией будет являться провокацией. Это ж насколько господин Сомамура «берега потерял», если не смог «прочувствовать момент»? Идиот! Как есть идиот! Хм… а вот это тоже интересно:

«… временно исполняющим обязанности Министра связи и транспорта указом Его Императорского Величества (да осветят Небеса счастливые годы его правления!) назначен Окаджима Такаши, бывший второй действительный советник по вопросам связи и транспорта…»

Вот так… Беспрецедентное решение, если кто не «в теме» – многочисленные заместители и помощники министра оказались не у дел, а министром назначен человек со стороны – второй (второй!) советник, на мнение которого до этого можно было без всяких последствий поплевывать с высокой колокольни.

Следовательно? Следовательно, непосредственные «замы» прижаты не менее серьезным компроматом… скорее всего, заносили эту самую взятку, на которой погорел идиот-Сомамура… Хм, а такой ли он идиот? А знал ли он вообще о том, что в его кабинет помощники заносят нечто, могущее привести к необходимости создать свое последнее хокку[19]?

Кстати, теперь должность, которую до этого занимал представитель могущественнейшего клана Фудзивара («Ха! Фудзивара круче твоего клана: аж сам министр – всего лишь из побочной ветви нашего клана, понял-на!»), будет занимать пусть и глава, но клана, о существовании которого не каждый и слышал. Без серьезнейших покровителей такую операцию не провернуть… Без покровителей следующим этапом был бы срочный занос взятки уже в кабинет Окаджима Такаши.

Выводы? Элементарно: клан Окаджима нашел сильных покровителей, которым «не слабо» схлестнуться даже с Фудзивара.

Олег повел пальцем, переключаясь на следующую новость… палец застыл. Интуиция, говоришь?

Стоп! Стоп-стоп-стоп!

Олег вернул новость про коррупционный скандал в кабинете министров. «Русскому концерну „Русские металлы“…» Русскому… Чтобы русские не «просекли фишку» и сунули взятку в таких неудобных условиях? Да, ладно, кому вы рассказываете! Или это – та самая плата за возвращение его, Олега, в родные пенаты? Сделать главу клана, приютившего сиротку-сенса в такое смутное и опасное время, министром. Хм, лестно, конечно, что Родина разменивается такими фишками за безопасность своего сенс-пилота, но… не стоит зазнаваться – как уже говорилось, без поддержки местных новоявленный министр связи и транспорта не продержится и недели!

Значит – кооперация российских внешнеполитических канцелярий с одним из могущественных кланов? Получается, так. Следовательно… Хм, ну, для радостной возни, которую по любому случаю готова устроить любая спецслужба, наличие или отсутствие Олега не будет являться ни препятствием, ни подспорьем. Так… легкое приятное дополнение, благодаря которому можно слегка разнообразить игру.

Палец задумчиво дернулся вниз, переключая на другую новость…

«В связи с инсультом председатель совета директоров конгломерата „Сора“ не может выполнять свои обязанности. На внеочередном совете директоров временно исполняющим обязанности председателя избран господин…Здоровье господина Нагатоми сейчас не вызывает опасения врачей.»

Как и предполагал Олег, уборка места вокруг трона была основательной, влажной и грязной.

Его положение в клане изменилось кардинально. К вечеру все заинтересованные лица были в курсе слегка изменившейся диспозиции. Стоило ему появиться где-нибудь в публичном месте, «эльфы» в хакамах, кимоно, деловых костюмах, рабочих комбинезонах склонялись в поклонах различной, в зависимости от положения внутри клана, глубины. Исключение составляли, конечно же, дети. У «остроухих» вообще обращать внимание на поведение ребенка, пока тому не исполнится семь лет, считалось дурным тоном.

Кстати, толпы остроухих эльфов модельной внешности в самурайских прикидах (на территории резиденции предпочтение отдавалось традиционным одеждам… даже Олега в конце концов уговорили сменить гардероб) – это фееричная по своей абсурдности картина. Полный сюр! Такое мог придумать только обкурившийся забористой «травки» писатель-фантаст!

Первое, что потребовал Олег, незамедлительно воспользовавшись своим изменившимся статусом – включение его импа в сеть клана с возможностью выхода в Общую Сеть. Просьбу-приказ выполнили молниеносно. Попутно, правда, «навесили» на его виртуальный идентификатор десяток активных и пассивных защит-файерволов и, судя по скорости обработки запросов, подключили «живых» операторов – специалистов защиты информации.

На форуме «Искусство акварельного рисунка в Древней Корее» появилось заурядное сообщение:

«Девять лет увлекаюсь европейской средневековой гравюрой. Сейчас смотрю в сторону акварельного рисунка. Нашего, традиционного. Мой наставник сказал, что придется полностью менять технику выполнения и гравюрой заниматься я просто не смогу. Так ли это? Я в сомнениях! Подозреваю, что наставник накручивает мне уши! С уважением, Аси Хон Си Ван, система Иньпак»

Это сообщение исчезло из обсуждения спустя полтора часа – модераторы сочли его откровенно провокационным. Тем более, что за это время оно успело стать причиной активной перебранки сотни разгневанных поклонников гравюры и поклонников акварельного рисунка. Но это уже было неважно – хватило бы и десятка минут.

Олег помахал рукой, развеивая экран, спроецированный импом перед его глазами, потянулся.

Он по-турецки сидел на специальной подушке со спинкой. Ощущал себя то ли богатым землевладельцем Древней Японии, то ли влиятельным сановником периода Эдо, то ли актером в хорошей постановке с солидным бюджетом. Клоуном? Нет, не ощущал – очень уж серьезно окружающие отнеслись к смене его статуса – «-сама», «-доно»… по-другому теперь не обращались.

В черной хакама и богато расшитом хаори, на небольшом возвышении, в «красном углу» под «Тремя стрелами» – гербом клана Окаджима… Не «родительского герба», разумеется, а «дочернего», имеющего едва заметные отличия в изображении оперения стрел.

Вдоль стен неподвижно, устремив глаза в бесконечность и чутко подрагивая напряженными острыми ушами, на корточках сидели молодые подчиненные Изуми. Ровно одиннадцать особей. Каждые полчаса происходила «смена караула» и кто-нибудь из «теней» тихо и незаметно просачивался наружу. Его место тут же занимал «сменщик», не забыв при этом отвесить низкий поклон в сторону начальства, находящегося в «красном углу».

У Олега теперь был собственный шинкен, покоящийся в резной подставке под левой рукой. Справа сбоку на подушках черной пантерой грациозно развалилась Изуми в великолепном черном кимоно с золотым рисунком. Как можно так валяться и при этом не помять этот огромный бант на пояснице – Олег не понимал. Изуми тянула лечебный, скорее всего, напиток из пиалы и просматривала какие-то документы – перед глазами висела полупрозрачная пелена.

Девушка уже успокоилась, пришла в обычное свое бодро-язвительное расположение духа. Небольшая бледность – последствия сегодняшнего ранения – даже добавляла пикантности… В этом черном кимоно Изуми смотрелась… изумительно.

Небольшая холодность по отношению к Олегу, возникшая было после осознания своего положения, была нейтрализована Олегом, который спустя полчаса посетил госпиталь и доступно объяснил Изуми, как именно их двоих… поимели. Нахождение в одинаково паршивом положении… сближает и Олег теперь возлагал некоторые надежды на сегодняшнюю ночь.

Одно расстраивало неимоверно – подозрение, что «кукловод», министр связи и путей сообщения Окаджима Такаши, просчитал и ЭТО примирение между дочерью-должником и гайдзином-кредитором.

Глава 09. Мужчинам – игрушки…

Хотелось бы для затравки сказать какую-нибудь банальность… Ну, например, замечание о том, что Рон почти не изменился за эти шесть… да, шесть лет уже прошло.

Не-а, Рон все-таки изменился. Стал выше, смазливое личико (Олег помнил, как загадочно улыбалась Мисаки, когда Рон был вынужден прятаться в ее номере – разумеется, мешая их уединению с Олегом – скрывался от очередной «охотницы»… Рон тогда еще был вынужден играть роль подчиненного Мисаки – то ли ординарца, то ли оруженосца) приобрело мужественность, в глазах появились признаки несомого груза ответственности. И – твердость. Как у человека, который уже принимал нелегкие решения и заставлял себя и окружающих претворять их в жизнь.

Но не «укатали Сивку крутые горки», нет – глаза все-таки не утратили былой легкомысленности и веселости.

Никаких торжеств по поводу приезда представителя влиятельнейшей семьи Империи не было: нельзя, двадцатидневный траур по почившему Добиро. Но глубочайшую радость в связи с приездом важного гостя можно выразить и без салютов и танцев народной самодеятельности.

– Много выиграл? – Поинтересовался Олег, встречая Рона на станции орбитального лифта.

Лифт и колонна представительских флаев клана Окаджима оказались на станции одновременно – столица была рядом и можно было легко спланировать одновременное прибытие.

Секунду Рон размышлял, пытаясь сообразить, но был вынужден сдаться:

– Простите, Олег-сан, мой недостойный разум не может постичь…

– Шесть лет назад. Пари.

– Вот оно что… Увы, Олег-сан, тогда я поставил не на тех скакунов. Действия некоторых участников забега оказались полной неожиданностью. Но потерял я немного – в молодости я чаще играл по маленькой.

– Как здоровье Мисаки-химе? – С замиранием сердца, удивившим его самого, спросил Олег, страшась услышать что-нибудь… неприятное.

– На здоровье старшая сестра и ее дочь не жалуются, Олег-сан.

Екнуло, черт! «А чего ты ожидал, морда собственническая?» – Разозлился на себя Олег. – «И чего ты так распереживался? У Мисаки были перед тобой какие-нибудь обязательства, а? Не были! Так чего ж…? Изуми уже… недостаточно?»

Время от времени, особенно в первые годы после разлуки (до чего ж пошло звучит!), Олег копался в Общей Сети, пытаясь найти сведения о Мисаки. Ничего. Глухо. Последний раз о ней упомянул какой-то новостной портальчик в связи с ее возвращением из РИВАКОС, о чем Олег мог рассказать портальчику раз в десять больше. И – тишина.

В том, что Мисаки за это время успела не только выйти замуж, но и родить («Хм, тоже мне – хитрое дело!»), а об этом в СМИ – ни гу-гу – ничего удивительного не было. Сколько браков в высоких семействах было заключено втайне от общественности. Хотя – странно – принцесса Ишики вовсе не «девочка на выданье» из побочной или младшей ветви, а единственная девочка в «выводке» – одна из самых завидных невест Империи Восходящих Звезд. С другой стороны, теперь Мисаки – пилот-сенс, о передвижении которого те же СМИ будут распространяться с большой оглядкой.

«О, молодец! Наконец-то думалку включил! И уже кланы, как выводки породистых собачек, рассматривать начал! Молодец!» – Впрочем, эмоциональная часть быстро, как часто бывало, иссякла и включилась аналитическая половина. – «А почему Рон сразу так расставил акценты? Чтобы гейздин „даже не думал“? „Не думал“ о чем? По-прежнему дуется на меня из-за моих отношений с его сестрой? Другая причина? И не „почему“… а – зачем.»

Олег так и не набрался нахальства спросить ни о здоровье супруга Мисаки, ни об имени девочки. Хотя, мог «включить варвара», которому чихать на правила этикета и тактичности. Но не стал. Одной из причин явился чуть насмешливый взгляд Рона, который в этот момент с преувеличенным восхищением взирал на Изуми, скромно пристроившуюся за левым плечом Олега. На предписанном этикетом расстоянии в три шага…

Давняя история: там, хвостиком – за ножнами меча – следовали жены, дети. Безоружные. С одной стороны, перекрывали единственную мертвую зону вокруг самурая, с другой – не рисковали попасть под меч в случае каких-нибудь житейских неурядиц, требовавших его срочного обнажения – разбойников, наемных убийц, задиристых коллег или диких зверей. (Было и в-третьих: боевая подруга с коротким кинжалом или, если совсем повезло, нагинатой, надежно прикрывала тылы… но этот момент конечно же не рассматривался) И нахождение в том месте принцессы клана – единственной принцессы! – давало пищу всяким предположениям, допускам и теориям… тем, кто умел это делать, конечно же. Рон умел:

– Блистательная Изуми-доно! Вашу красоту не смогли передать никакие изобразительные средства!

Вот так! А если бы Изуми находилась рядом на «одном уровне», то хорошим тоном было бы упомянуть что-нибудь про смертоносность вышеупомянутой красоты… а так – ПРОСТО красота. Эдакая «эльфийская» дискриминация по социально-гендерному признаку.

– Прежде, чем я скажу, как мне приятно, Рон-сан, хотелось бы уточнить – по причине отсутствия или по причине примитивности этих средств?

Ну, да. Изуми слегка обижена таким отношением, правильно расшифровав причину. Вот она плюет на этикет и делает два шага вперед, становясь вровень с Олегом (правда, с головой дружит и вылезти вперед не пытается).

Рон дергает бровью и прядает острыми ушами, требуя объяснений этого маленького демарша. Хотя Олег уверен, что служба безопасности клана Ишики, как это положено в таких случаях, собрала все необходимые сведения с места визита, включая посекундную расшифровку того, что говорят они с Изуми друг другу в спальне…

Ах, да, вы ж не знаете… теперь, когда пункт 16.5 «Уложения о Чести» «перебил» необходимость скрупулезно следовать интересам клана, Изуми возобновила вечерние посещения спальни Олега. И на этот раз их встречи все реже носили характер поединка дзюдоистов.

– Великолепно! – Непозволительную на переговорах экспрессию глава клана Окаджима Такаши показал лишь чуть резковатым движением пиалой… пустой, впрочем.

Крохотная пиала задержалась в конечной точке своей траектории… ювелирно точно – под горлышком кувшина, удерживаемом на весу неприметной девушкой в зеленом кимоно. Тихо капнуло… Правда, Олег был железно уверен, что сейчас в пиалу капнули чистейшей водой.

Окаджима Такаши… Он был смугл, коренаст, черноволос, зеленоглаз. И грузен. И, как брат, походил на того «следователя» из разведки, Одара-сана… Хм, а ведь Одара-сан тогда так и не представился полным именем: «Называйте меня… ну, допустим, Одара-сан».

Черная в редкую белую полоску хакама, парадное хаори, «берущее» не вычурностью вышивки, а скорее искусством успешного сокрытия дороговизны отделки. Скромно, но с очень… очень-очень большим вкусом.

Олег сидел между Такаши и Изуми… место то ли наследника, то ли мужа принцессы (да-да… туда, под бочек к главе клана, да пред лицом представительной делегации другого клана не пускали даже женихов!). Двусмысленное… в своей однозначности положение. Даже без учета того, что ни наследником, ни женихом он не является.

О, только не надо думать, что Олег не анализировал ситуацию с точки зрения каких-то матримонально-династических поползновений со стороны семейства Окаджима! Еще как анализировал. И – не сходилось! Никаких намеков не делалось, его вес (даже с учетом того, что он – сенс-пилот) ничтожно мал для того, чтобы разменивать целую принцессу, единственную наследницу клана… Вот, скорее, хорошим ходом было бы сосватать ее за Рона – чудо, какая выгодная партия получилась бы! А может, так и планируется, хм? Не-а… тогда напоказ не выставляли бы его, Олега. Нет, этот вариант тоже маловероятен.

Напротив, за длинным нешироким столом, уставленным маленькими кружечками, бутылочками, чайничками и блюдечками-вазочками с совсем уж крохотными печенюшками, разместилась делегация клана Изуми. Черные официальные хакама и фиолетовые хаори… столь же… «скромные».

Кроме Рона – незнакомые остроухие лица. Ну, разве что вон тот, по правую руку от Рона – шесть лет назад мышкой просачивался к ним в палату в свите родителей Рона и Мисаки. Советник? «Отцово око»? А «отцово» ли? Может, «материнское»? Скорее всего и то, и другое, и третье: присматривает и для папашки, и для мамашки, ну и советует, разумеется.

Олег ловил на себе ускользающие любопытные взгляды делегации Ишики. Едва-едва на грани вежливости. И было в этих взглядах… странное.

Он бросил взгляд на Изуми и дернул бровью. Получил в ответ многозначительное довольное (даже чуть-чуть гордое) шевеление. Хм, догадалась? Впрочем, чего тут гадать, делегации Ишики есть о чем задуматься: ребята просчитывают варианты, пытаясь вычислить место Олега в иерархии клана… Вот и глазеют. Интересно, они ознакомлены с материалами разведки? Хотя, если ознакомлены, то тем более их должен интересовать вопрос: что тут делает этот русский варвар?

Стоп! Вот оно! Вот для чего он посажен на почетное место! Своим присутствием и непонятным статусом он должен сбивать переговорщиков со стороны Ишики с толку. Ай, да Окаджима, ай да сучий сын!

– Великолепно! – Окаджима. – Пусть мои поздравления дойдут до ушей Горо-доно: Правая Длань Светозарного заслуживает самого искреннего почтения и восхищения теми усилиями, что были приложены для того, чтобы высочайшая должность нашего государства досталась достойнейшему из достойных! Но эта оценка будет неполной, если я не упомяну об успехе его сына Рона-сана, который добился впечатляющего результата и теперь возглавляет один из отделов Штаба Флотов… Уверен, ваш почтенный батюшка гордится вами!

Олег все это знал: вместо приятного времяпрепровождения сегодняшней ночью с красивой девушкой он, вместе с этой самой девушкой, пропесочил дайджест последних политических и экономических новостей, подготовленный подчиненными Изуми, сводя последние события в единую картину происходящего в Империи Восходящих Звезд.

И для него не было сюрпризом новая должность Рона (заместитель начальника штаба Всех Флотов по перспективным вооружениям… а это такие потоки, господа мои, это такие потоки!), на которой он сменил кого-то из Кавахиро… и вряд ли безболезненно для этого клана.

А уж известие про то, что Горо Ишики теперь Правая Длань – огромными заголовками и бегущими строками лезло в глаза на любом информационном ресурсе. Правая Длань Императора – второй после Светозарного, а если учесть некоторую… доверчивость и наивность нынешнего Императора, то – первый… вместе с «коллегой» из клана Фудзивара – Левой Рукой.

Единственное, чего он так и не смог узнать, как дела у Мисаки. А уж как ехидная улыбочка Изуми сменилась удивленно-растерянной, когда она сообщила ему, что информации о принцессе нет вообще! – любо дорого посмотреть! Хоть сам факт отсутствия этой информации сильно расстраивает… Если не настораживает.

– Благодарю за теплые слова, Такаши-доно! Из уст руководителя одного из важнейших министерств нашей страны такая высокая оценка наших усилий – дар небес! Разумеется, ваши лестные слова будут в точности переданы тити-уэ. Мною лично.

– Я рад! Я рад! Получить эту должность было бы невозможно без всесторонней помощи моих покровителей…

Такаши сделал поклон.

Так-так-так, встрепенулся Олег. Вот и определился могущественный клан, протолкнувший Окаджима на пост министра! Клан Ишики! Зачем это нужно Ишики? Сенс-пилота отбрасываем сразу – не та фигура, чтобы разменивать ее на министерский портфель, который вполне могли забрать себе! Тем более, что фигуру эту рано или поздно придется отдать Российской Империи. А тут еще и несомненная кооперация с русскими спецслужбами. Да что творится-то!

– … робко надеюсь, что и в будущем наши покровители не откажут в помощи.

– Друзья, Такаши-доно, друзья! Друзья и партнеры.

Вот так. «Друзья и партнеры». Олег осторожно выдохнул сквозь зубы – в конце-концов сейчас он являлся свидетелем исторического события – объединения двух кланов. Точнее (будем называть вещи своими именами) поглощение «маленького, но гордого» клана Окаджима (одна звездная система) кланом-монстром Ишики (шестьдесят одна звездная система… разницу, думаю, улавливаете). И теперь любой представитель клана Ишики может с полным правом сказать: «Да у нас министр – всего лишь глава побочной ветви нашего клана, понял-на!»

Стоп! Стоп-стоп-стоп!

«Друзья и партнеры». Ох, не побочной ветвью готовится войти клан Окаджима в клан Ишики. Не побочной, а младшей. А это – две большие разницы, как говорят у нас на Одессе!

Олег покосился на Такаши с уважением. Даже то, что он, Олег, является частью своеобразной платы клану Ишики, не умаляло несомненных стратегических талантов главы клана Окаджима. Вот и у Изуми, кстати, глазки сияют – наверно, уже прощает отца за «подставу».

Такаши довольно улыбался сытым лисом, таки сожравшим колобка. Не хватало только хвоста – острые уши-то у него уже были.

«Девяти», – Мысленно поправился Олег, представив главу клана с девятью хвостами кицунэ. Он не удержался, вышел в общую сеть, нашел соответствующее изображение и сбросил его Изуми. Покосился на нее. Оценил напряженное (в попытке удержаться от неуместной на высоких переговорах широкой улыбки) лицо.

Взгляд Рона мельком пробежал по лицам Олега и Изуми. Судя по хитро блеснувшим глазам, он правильно понял пантомиму.

– Когда я спешил сюда, Такаши-доно, то мечтал прогуляться по вашим великолепным садам…

– Мы незамедлительно осуществим твою мечту, Рон-доно!

Девятихвостый (Олег дал себе слово, что приложит все силы к закреплению за главой клана Окаджима именно этого прозвища) легко поднялся из-за стола. Следом поднялись остальные, почуявшие, что пришло время совершенно уж приватного разговора между высокими договаривающимися сторонами.

– … липа уже отцвела, но в наших садах есть, на что посмотреть даже сейчас… Не будем утруждать наших спутников, Рон-доно – пусть отдохнут.

– Согласен с вами, Такаши-доно.

В помещении возникли девушки из свиты Изуми и пристроились за спинами подопечных из клана Ишики… без пяти минут старшего клана.

Изуми внимательно наблюдала за тем, как Олег повторяет простейшее упражнение: выхватывает клинок, наносит секущий удар, «отряхивает» меч и очень осторожно возвращает его в ножны. Простейшее с виду упражнение… если не знать про нанометровую толщину режущей кромки.

После того, как Такаши и Рон удалились «на прогулку», у Олега была мысль затащить Изуми в свой домик и наверстать упущенное за ночь. Но по здравому размышлению от заманчивой идеи пришлось с сожалением отказаться: предшествующий, а затем и последующий обязательный прием ванны (даже учитывая высокую вероятность совместности этих мероприятий) могли прийтись на момент неожиданного вызова главы клана – когда-то ведь приватный разговор будет завершен и Девятихвостый может пожелать их увидеть.

Изуми, согласившись с аргументацией, предложила («Раз уж сегодня день исполнения желаний») потренироваться с настоящим нанокеном.

– Слишком быстро. Не торопись. И следи за пальцем. Не хватало еще на торжественный ужин прийти с культей.

Это – да… Первое, что заставила Изуми сделать, когда они решили заменить спальню на посещение тренировочного зала, это самому убедиться в невероятной остроте лезвия:

– Вообще-то принято заставлять учеников трогать лезвие пальцем. Строго левой рукой. С хирургической аптечкой под правой, разумеется. А потом поднимать пальцы с пола и самостоятельно их приживлять. Кстати, это не больно – срез получается практически без разрушения клеток. Но ты уже взрослый мальчик и здравомыслящий – так что убедимся по-другому… Вначале покажи, как ты держишь обычный меч.

Олег повернулся к девушке левым боком, обнажил свой шинкен, «отряхнул» и вложил в ножны.

– Неплохо. Чувствуется небрежность, но – неплохо. Учитывая, что у тебя в руках хоть и настоящий, но все-таки обычный меч – терпимо.

Она подошла к стенному шкафу, закрытому еще и «завесой». Пять секунд ожидания (система опознавания в оружейной, естественно, была настроена в куда более параноидальном режиме, чем в прочих помещениях… наверно, на всякий случай «прозванивала» сейчас всю территорию резиденции клана, чтобы убедиться, что в других местах нет какой-нибудь другой Изуми) – «завеса» исчезла, а створки шкафа разошлись в стороны. В оружейной заморгали красно-белым тревожные панели.

– Выдача нанокенов – только по приказу главы клана, супруги главы, наследников, командира гарнизона или командиров караула. – Пояснила она. – Даже при выдаче для тренировок должен присутствовать один из этих людей. Ношение нанокенов в мирное время строжайше запрещено. Проникся?

Честно говоря, Олег пока не проникся. Да, он понимал, что нанокен – грозное и опасное оружие (не в последнюю очередь, для самого носителя), но зачем ради этого такой огород городить…?

Внутри рядочком в своих ячейках стояли нанокены в черных с красной каймой ножнах – примерно пятнадцать штук. И, как в каждом оружейном шкафу, была еще масса предметов, назначение которых с ходу определить было нельзя – всяческие приспособления для ухода, ремонта и тому подобное.

Первым, вопреки ожиданию Олега, Изуми достала не нанокен, а бокс аптечки (их, аптечек, Олег насчитал в шкафу аж целых пять штук!). Тщательно проверила по индикаторам работоспособность и комплектность и включила ждущий режим.

– Специальная модель. Узкоспециализированная. Для сращивания оторванных, отрезанных… откушенных, отрубленных, отпиленных конечностей. Сюда суешь одну часть конечности, сюда – другу.

– «Другую». – Поправил автоматически Олег.

– Что? Да, правильно, – Согласилась Изуми. – Но если другу очень нужна дополнительная конечность… Итак, сюда – одну, сюда – ДРУГУЮ. Дальше все происходит автоматически… О взаимном расположении особо можешь не беспокоиться – манипуляторы совместят, как нужно. В большинстве случаев в первые минуты после ранения помогает. Спустя полчаса-час – уже могут быть варианты. Если конечность толстая – раскрывается вот так (Изуми показала, нажав на клавишу – бокс раскрылся в какую-то лепестковую конструкцию). Работает голосовое управление, что тоже удобно…

Только после этого она достала из шкафа один меч.

Олег, немного присмирев во время демонстрации аптечки, без подсказки вытащил вместе с ножнами свой шинкен и аккуратно пристроил его на одну из вертикальных подставок. (Эти подставки – вертикальные, горизонтальные, на один меч, на два, настенные, напольные, подвесные – находились везде, по всей территории, у каждого входа, возле каждой скамейки!)

Он хотел взять у Изуми нанокен с тем, чтобы засунуть его за пояс, но девушка покачала головой, кивнула на аптечку и двинулась в спортзал. Олег покладисто кивнул, подхватил грязно-зеленый бокс с красным крестом в белом круге и пристроился следом.

– Тяни. – Изуми протянула меч рукоятью вперед, держа за ножны.

Олег осторожно потянул. Глухо. Потянул сильнее. Ножны и меч были, как одно целое.

– Блокировка. – Пояснила Изуми. – Выдерживает четыреста пятьдесят килограмм. Потом – разрушение ножен.

Она протянула одной рукой меч в ножнах Олегу, но когда тот взялся за меч, свою руку с ножен убирать не спешила:

– Теперь обхвати ножны под цубой (не вздумай нажимать большим пальцем на цубу!) и осторожно вытяни меч на одну ладонь… Осторожно, я сказала! – Рявкнула она.

Меч, словно намыленный (хотя Олег ожидал сопротивления в начальной точке, как у всякой воспитанной катаны), чуть не выскользнул рыбкой из ножен. Но Изуми, видимо ожидавшая чего-то подобного, была начеку и остановила движение лезвия, ударив ладонью по «яблоку». Нанокен с тихим чмоканьем закрылся.

Теперь она разрешила убрать меч за пояс и подвела Олега к тренажеру.

– Рубить не надо – осторожно достаешь меч и медленно (подчеркиваю, медленно!) проведи мечом слева направо… Или справа налево.

Легкое сопротивление (будто сквозь воду) и скатанная в трубу циновка разваливается на две половинки.

– В ножны! Теперь проникся?

Олег ошарашено кивнул. Разумеется он, горячий поклонник японского традиционного фехтования, не раз смотрел записи, на которых длинноухие сородичи Изуми с каменными лицами рубили, резали и кололи нанокенами предметы различной толщины, глубины и фактуры. Но одно дело – смотреть, а другое – самому…

– Еще! – C какой-то детской интонацией (честное слово, сам не ожидал!) попросил он.

Изуми понимающе ухмыльнулась и достала круглый, как тарелка, прибор.

– Генератор «завесы», – Объяснила она, закрепляя генератор на самой верхушке «обрубка», оставшегося с предыдущего раза.

– Медленно проведи.

Олег попытался. Меч ожидаемо застыл в пальце от поверхности скатки.

– В ножны!

Изуми взялась за рукоять его меча и повернула вокруг оси касира – «яблоко» меча. Щелк! Мягко засветился и погас огонек. Изуми отошла на безопасное расстояние.

– Обнажай.

Олег обнажил. И удивился низкому гулу, издаваемому клинком (когда тот был в ножнах – не раздавалось ни звука).

– Звездные войны, – Ошарашено пробормотал Олег. – Часть третья.

– Генератор «белого шума». Говорят, когда «белый шум» впервые повесили на нанокены для того, чтобы проходить защитные поля, испытатели сами удивились сходству звука. Проводили даже исследования с целью выяснить – был ли у создателей «Звездных войн» дар предсказывать будущее. Как понимаешь, генератор «белого шума» – самый логичный способ преодолевать завесу. Ну? Справа налево или слева направо?

При преодолении «завесы» тональность звука «сыграла» совсем уж по киношному. Сопротивление было таким же – вода. «Тарелка» генератора поля запрыгала по полу (ее корпус предусмотрительно был покрыт каким-то мягким материалом) и был остановлен ножкой Изуми. Олег не удержался и утробным голосом грозно продекламировал:

– Don't fail me again!

– В ножны!

– И как? Выяснили? Был дар предсказывать?

Изуми фыркнула:

– Эту способность у современников найти никак не могут! Разумеется, ничего кроме предположений сделано не было – обычная гимнастика для ума.

– А если столкнутся два нанокена?

Изуми возвела очи и восхищенно сложила ручки:

– Поздравляю! Секунду назад тобой был назван последний вопрос из обязательного набора реплик новичка при первом знакомстве с нанокеном! Помнится, в первый раз я задала все эти вопросы своим наставникам. Только фразу Вейдера подобрала самую бездарную: «Люк! Я твой отец!» О чем потом сильно жалела. Но я тебе уже говорила – у меня просто беда с риторикой.

– А все таки – что же будет? – Отсмеявшись, напомнил Олег

– Один из мечей будет перерублен. А какой – предсказать заранее нельзя. Поэтому при столкновении двух бойцов, вооруженных нанокенами, техника использования нанокена – один в один, как в старой школе японского фехтования, исходящей из того, что меч – очень хрупкое оружие из дрянной стали и может резать все, кроме другого меча…

Изуми вдруг замолчала, взгляд стал на секунду отсутствующим.

«Входящий сигнал на имп» – Определил Олег.

– Отец вызывает. Ждет на Вишневой Аллее через 10 минут. Вызови и встреть кар – пешком долго добираться будем, а я пока сдам оружие.

– Мой…

– Твой меч я захвачу.

Ну, чем не боевая подруга!

Глава 10. Длинные уши или Нарушения Техники Безопасности при обращении с эльфийками

– Уши… Уши, Олег-сан, это наша давняя национальная проблема! – Рассказывал Рон, время от времени отставляя опустевшую пиалу для наполнения.

Прислуживавшая ему девушка в бело-розовом праздничном кимоно незамедлительно наполняла пиалу… Олег не знал, что там было. И не интересовался.

Лично он, не чинясь, наливал сам себе водку. И хоть бы кто пикнул, когда он ее затребовал. Только услужливо уточнили, какую именно… И хоть бы кто пикнул, когда отогнал от бутылки прислужницу. Вот такое у него было настроение после разговора с Такаши Окаджима… Сложный человек. И сложный разговор, в котором его сделали, как котенка. Девочке тоже досталось… И, наверно, посильнее, чем ему.

– Окаджима-доно! – Вежливо поклонился Олег.

Хозяин встречал их перед небольшим домиком. Такаши стоял над деревянной кадкой с водой, а в руках держал за длинную ручку маленький ковшик.

– Доставьте старику радость, молодые люди, позвольте за вами поухаживать!

Олег начинал догадываться, что сейчас произойдет и испытал короткий приступ паники – невзирая на свою увлеченность японским фехтованием, во всем, что касалось чайной церемонии, он был полным… европейцем-варваром. И не понимал смысла этого действа вообще! Нет, теоретически, про умиротворение и успокоение «в процессе», конечно, слышал, но вот… ну, не понимал и все тут!

В проницательности хозяину дома отказать было нельзя – поливая на руки гостей, подбодрил:

– Не волнуйтесь, Олег-сан. Упрощенная церемония – ничего сложного. А уж Изуми с удовольствием вам подскажет… Да, дочка?

– Да, отец. Олег-сан, вы должны взять у Окаджима-доно ковшик, омыть лицо и прополоскать рот. Смотрите, я показываю…

Когда Олег, пригнувшись, зашел в домик, то в первую очередь нашел взглядом висящий в нише свиток с «темой» сегодняшнего уро… сегодняшней беседы (уж про этот нюанс чайной церемонии знают все):

«Необходимость – мать выдумки»

А дальше началось… Что? Чайная церемония? Если бы она…

Первое. Придется, Олег-сан, обручиться с Изуми! Придется-придется! Изуми, девочка моя, возьми полотенце и не роняй больше чашки – папка старался, вкусно делал… Никаких возражений не принимается, сынок. Я же могу тебя так называть? «Плевать»? Ну, и отлично! Так вот, сынок, обесчестил ты мою глупую доверчивую девочку! Обесчестил? Обесчестил! Много раз. Я точно знаю. И теперь ты, как настоящий мужчина, должен принять ответственность!

Второе. Какой же ты у меня умненький, сынок! Да, «залетела»! Изуми, доченька, ну, что ж ты делаешь – папа такой вкусный чай заварил! А ну-ка, возьми себя в руки – нельзя тебе теперь волноваться, нельзя! Олегу-куну простительно чашками кидаться, он у нас человек новый, а ты должна понимать – это чайная церемония, а не дом красных фонарей!

Третье. Я? Вру!? На пушку беру? Сыночек… Ну, как ты можешь такое папочке говорить! Вот не был бы ты моим будущим родственником, я бы тебя катаной зарубил бы! Взял бы и у… убил! Вот смотри: результаты анализов, подготовленные нашим главврачом, профессором Чиёко Каванагура.

Четвертое. Правильное предположение. И это правильное предположение. А вот это… Хм… а вот до этого мы не додумались. Нет, ну какой же ты у меня умный, сынок! Возьми вот – печеньки вкусные, попробуй! А так – в целом правильно: таблеточки были противозачаточными, а подаваемые напитки-нейтрализаторы… немножко нет… скорее, даже, наоборот, ага… Доченька, а ведь это одна из самых ценных чашек нашего дома… была. А ведь из нее еще твоя прабабушка поила прадедушку! Что? Нет, она-то вышла замуж немного по-другому… Я вам потом расскажу, обоим – история очень поучительная – прадедушка целых две недели бух… пил. Чего прабабушка и добивалась – две недели кланом руководила она.

Пятое. Ай-яй-яй! Ай-яй-яй! Как ты такое можешь говорить! И это мой сын! У нас, знаешь ли, очень трепетное отношение к материнству. И аборты у нас строжайше запрещены! Строжайше! Если пресса узнает, ты представляешь, что будет? Наш клан – оплот традиций!

Шестое. Что значит, «зачем я вам»? Ну и что, что только пилот-сенс? Зато человек хороший, умный – старого лиса так хорошо просчитываешь… Кстати, полчаса назад мой брат, Одари, «Девятихвостым» меня обозвал… Что? Тоже не знаешь… Что же за шутник у нас завелся? Ох, найду я его! Ох, найду!

Седьмое. И вообще! Зря ты себя, Олег-кун, недооцениваешь! В свое время твой потенциал раскроется – это я тебе ГАРАНТИРУЮ! Вот веришь, нет: если б ты даже не был сенсом, все равно бы случая не упустил и в семью бы взял такого умного мальчика! Не веришь? Ну, в принципе, правильно делаешь, но в данном случае я говорю тебе чистую правду!

Восьмое. Что значит, «не буду»! Ну, что ты, как маленький, Олег! Ну и что, что подданный другого государя? Это тоже не помеха! Вот увидишь, все будут довольны – и наши, и ваши!

Девятое. Как это «времени нет»? Ах, завтра улетаешь с Роном-саном на Эдо? Ах, в Посольство и – на Родину! Куда ж вы, молодые, так торопитесь-то! Ну, и замечательно! Раз торопишься, через полчаса назначена церемония обручения в нашем храме… Вон, видишь, красные ворота за оградкой? Это он и есть. Все уже готово… Как там у вас… «Кони пьяны, хлопцы запряжены»? Ха-ха-ха! А церемония коротенькая и простенькая! Чик – и все! Как раз для таких срочных случаев. Вот с чайной церемонией справляешься же, а там и вовсе делать ничего не придется! Ты, главное, лицо попроще изобрази – все-таки в архив клана пойдет! А церемонию свадьбы вы уж как-нибудь сами потом проведете… только стариков пригласить не забудьте, кхе-кхе-кхе…

Десятое. Что значит, «отказываюсь!»? Несолидно это! Несолидно! Ты поосторожнее с таким жесткими заявлениями – у нас, у эльфов (ну, уж, прости, какие есть! других эльфов у меня для тебя, знаешь ли, нет!), такое не принято!

Одиннадцатое. Будешь-будешь! А я сказал – будешь! А вот врать не надо! Нет у тебя девушки, перед которой у тебя дома были бы обязательства! Откуда? Я много чего знаю!

Двенадцатое. Да ты не расстраивайся так… хм… Ну, не расстраивайся, сынок! Сейчас, погоди… Хоть и не в наших традициях – тут у меня коньячок есть, я тебе в чай капну! Вот, выпей. Так. Так. Так… молодец! Кхм… из горла-то как-то некрасиво получается… Ну, ладно, чаем хоть запей.

Тринадцатое. О чем я… Ах, да! Я что хочу сказать – ты не расстраивайся: ты вообще в курсе, что по нашим законам разрешена полигамия? Нет, ты не понял, я не предлагаю Изуми завести второго мужа, а первого оставить! Что? У меня? Причем тут я – речь о тебе, сынок! Ну, одна, ну и что! Зато самая-самая! А-а-а, вот ты о чем: по вашим законам – не разрешено… Ты, когда сюда заходил, изречение напротив входа видел? Ну, вот и думай!

Через пять минут налетели «зеленые кимоно» – девушки-прислужницы – Олега буквально вытряхнули из его хакамы. Минута – и вот он уже в парадном облачении со смешным белым бумбончиком на пузе и веером – в руке. Изуми, пребывающую в каком-то ошарашенном ступоре, заканчивали оборачивать во что-то белоеснежное. На остроухую голову девушки водрузили какую-то белую конструкцию, вышедшую из-под руки сумасшедшего тополога. Ну и фата – куда ж без нее! – мечта любой соплюшки любой расы, любой нации.

На блиц-обручении присутствовала только чета Окаждима, священник с помощником и… молодожены. Заметив летающие диски видеосистем, Олег привел лицо в порядок и достойно выстоял всю церемонию – архив клана, с ним не шутят.

И похвалил себя за сдержанность: исключительно-торжественное выполнение поклонов ушастыми, которые встретились им по пути в его домик, свидетельствовало о том, что трансляция действа шла на всю резиденцию.

Действительно, церемония оказалась коротенькой: священник десяток минут что-то завывал (синтоистского священника-эльфа когда-нибудь видели? Считайте, ваша жизнь прошла напрасно), мама Изуми – Саори Окаджима – пустила скупую слезу по холеному личику, а физиономия Такаши приняло вовсе уж лисье выражение, как у одного характерного персонажа… еще б ему белое хаори с цифрой пять. Или два?

И – все! Свободны! Хм… Ну, относительно…

А дома Изуми разревелась корабельной сиреной – до «завесы» дома держалась перед соклановцами с непреклонным выражением лица Ледяной Королевы, а дома – не выдержала и устроила первую семейную сцену. Олег многое узнал. Не про себя лично, а про мужчин вообще и глав кланов в частности. Тут же были и истории про игрушки, привинченные к полу, и – про не совсем удобные подоконники. И пришлось ему утешать девушку… тем самым, рекомендованным еще древними французами, способом.

За час до торжественного ужина как раз и управились.

Теперь понятно? Водка! Только водка! И не надо нам этих ваших жиденьких сакэ!

Торжественный ужин в представлении утонченных длинноухих существ: сесть за длинный-длинный стол, уставленный различной снедью, и раз в десять минут закидывать в рот какое-нибудь крохотное произведение кулинарного искусства, предварительно на него полюбовавшись, и глубокомысленно (желательно, вслух) восхититься мастерством кулинаров.

А Олег еще удивлялся, зачем Изуми, немного придя в себя, настояла на плотном перекусе. В его-то понимании перед торжественным ужином не то, что кушать нельзя – надо еще и клизму сделать, чтобы место освободить! Впрочем, его это особо не заботило – он совершенно точно знал, что не кушать туда пойдет.

Ну, и разговоры, конечно же… Разговоры, разговоры, разговоры… Пошлые сентенции, старые избитые истины, внимание мудрости старшего поколения и снисходительное выслушивание лести – от младшего. Были, правда, и интересные истории, лившиеся из Рона и Такаши:

– … перед историческим референдумом «Здоровая нация – сильная Империя!» были проведены тысячи моделирований и испытаний. Но никому и в голову не пришло, что увеличение ушной раковины приведет к быстрой утомляемости, рассеиванию внимания, головным болям и даже слуховым галлюцинациям. Разумеется, проблемы начались у детишек с модифицированным геномом. А вы сам посудите – как диагностировать причину постоянного плача, если существо еще даже говорить не может. Но наши ученые решили проблему…

– … кстати, Олег-сан, вы знаете, что изменение генома проводилось исключительно на добровольной основе? Более того, отказ от изменения генома не вел ни к какой дискриминации! Тем не менее, количество желающих было практически стопроцентным!

– … самый популярный вопрос, задаваемый в то время: не будут ли длинные уши мешать спать? Ха-ха-ха! Сейчас-то это кажется глупым вопросом, а тогда он волновал очень многих.

– … представляете себе, какую работу провели ученые, чтобы оставить тактильную чувствительность ушей, у которых удлинился хрящ! Более того, ученым удалось увеличить эту чувствительность и сейчас уши у эльфов – сильнейшая эрогенная зона. В связи с этим появилось некоторое подобие табу на прикосновения к ушам в публичных местах… в отношении незнакомого эльфа, разумеется. Такого уж точно никто не предвидел. Но – чувствительность оказалась различной и…

Оба болтали без умолку, а Олег не смел настаивать на серьезном разговоре с Роном, понимая, что ему почти прямым текстом намекнули: уши, чуткие длинные эльфийские уши…

Изуми старательно подкладывала Олегу закуску и с завистью посматривала на заиндевелую бутылку водки – одного из немногих спиртных напитков, хоть как-то способных пробрать сенс-пилота.

– Мне нельзя теперь, бака! – Зашипела она ему в ухо разъяренной кошкой (еще и когти выпустила в его бедро от расстройства), когда он, отмахнувшись от прислужницы, хотел плеснуть и ей.

И в этих условиях особенно сильно бесило умильное выражение длинноухих физиономий Рона и Такаши, когда те отеческими взглядами умудренных старцев смотрели на Олега и Изуми.

Разведка клана Ишики, судя по всему, уже была в курсе изменившегося семейного положения Олега.

Уши. Проклятущие длинные эльфийские уши!

Убивать его пришли классически, под утро.

Начало было бездарным и топорным. Вначале пустили газ, чтобы сделать сон еще более крепким. Разумеется, газ на сенс-пилотов не подействовал вообще. Олег проснулся почти одновременно с Изуми. Точенное плечико дрогнуло под его рукой и она потянулась к его уху, собираясь разбудить… теперь уже не любовника – жениха…

– Не сплю, – Буркнул Олег, прислушиваясь к интуиции, позевывая уведомляющей его о некоторой опасности.

– В разные стороны? – Тихо спросила Изуми.

– Ага. Иначе мешаться будем. Я – на улицу, поищу прикрытие.

– Я – дома… мне одеваться долго.

Олег сильно зажмурился, напрягся, задышал носом с присвистом. Сверху задрожала Изуми – делала тоже самое.

Вокруг рассвело, как под полной луной.

В ушах загудело той самой струной.

«Черт! Надо будет хокку написать!» – Решил Олег, как заправский эльф. – «Может, лучше не „загудело“, а „зазвенело“? Струна гудит или звенит?»

Окружающие предметы стали… хрупкими и чрезвычайно простыми. Будто он вырос, или они, наоборот, уменьшились. Боевой транс сенс-пилотов. Получите-распишитесь!

Половицы скрипнули. Чья-то фигура, осторожно пролезая под оконными проемами, продвигалась по веранде к спальне. На ночном визитере, если судить по размытости, был какой-то маскирующий комбез.

Кто-то самоуверенный в сознании Олега фыркнул: «Профаны! Если ты идиот и профан – тебе никакой маскирующий комбез не поможет!»

Впрочем… Вылез кто-то поумнее. А-а, Изуми:

– Отвлекает внимание. – Защекотал ухо ее шепот. – Какого-то ахо подставили наживкой. Должен быть второй.

– Больше. – Согласился, но поправил, Олег.

– Может…?

– Убежим? Останемся без языка.

– Тогда ЭТОТ нам не нужен? На улицу и – ищем остальных?

– Да… Только ЭТОГО – издалека. И он твой, кстати.

– Принято.

– Начали!

Фигура на веранде сделать ничего не успела. По обе стороны в фонтане щепок и осколков снарядами вылетели, размазавшись от скорости, две фигуры… в чем мать родила… и растаяли в ночи… Фигура в черном постояла секунду и стала заваливаться – из виска торчал хвост увесистой женской заколки… На месте фигуры очень тихо хлопнуло и, своеобразным ответом на женскую шпильку, нашпиговало окружающее пространство металлическими витыми штырями с мизинец толщиной… Ахо был настолько ахо, что позволил себя заминировать.

Втыкаясь в цель, штырьки расплескивались мелкими жидкими брызгами, которые тут же с шипением начинали испаряясь разъедать поверхность, на которую попадали.

Вторая и третья «тени» обнаружились на крыше ближайшего здания. Снайпер и корректировщик. Олег к этим двоим даже соваться не стал, справедливо полагая, что во-первых, «спеленать» с его навыками он их не сможет – только прибить. И, во-вторых, должен быть «Контролер контролера» – фигура куда более интересная.

Этот, четвертый (и самый ценный с точки зрения получения информации), успел почуять неладное и соскочить с крыши третьего, через дом, здания и попытался добежать до флай-цикла, но был сбит с ног Изуми и приведен в бессознательное состояние (клановая подготовка Изуми, оказывается, включала в себя изучение тайхо-дзюцу).

Олег тем временем по широкой дуге, огромным (и голым) кузнечиком перепрыгивая с крыши на крышу, искал возможных наблюдателей. Спустя полминуты к нему, подав вначале условный сигнал, присоединились пять закованных в броню бойцов клана Окаджима. По крышам вдалеке запрыгали такие же пятерки – легкие скафандры с экзоскелетом позволяли демонстрировать примерно те же трюки, что могли выделывать сенс-пилоты даже голышом. В воздухе появились светящиеся точки – дроиды непонятного назначения. Других убийц (а так же наблюдателей, корректировщиков, ликвидаторов) обнаружить не удалось. Может, их и не было.

Вторая и третья «Тени» тем временем были оглушены второй дежурной группой быстрого реагирования… За все это время в районе столкновения не раздалось ни одного выстрела, не полыхнул ни один разрядник. Впрочем, в этот раз такая тишина свидетельствовала о провале службы безопасности клана Окаджима.

– Олег-доно, – Один из ушастых бойцов протянул Олегу сверток. – Глава клана сейчас прибудет.

В свертке был халат… интересно, а если б глава клана не собирался почтить своим вниманием устроенные пострелушки – бойцы так и глазели бы на голые ягодицы Олега? Как обычно, после транса в пустую голову лезли откровенно глупые мысли.

– Что Изуми?

– Изуми-химе направляется сюда вместе с пленным, Олег-доно. В сопровождении одной пятерки.

– Имя?

– Дораки Каванагура в вашем полном распоряжении!

– Чиёко…

– Сводная сестра.

Олег старался говорить короткими фразами.

Мутило. Тошнота подкатывала к горлу, тело покрылось блестящей пленкой липкого холодного пота (и чем-то это напоминало противную «кокоску»), конечности дрожали, а тонкий звон в голове сменился на противные завывания, заложенные уши и потрескивание сломанного подшипника, из которого, к тому же выпало большинство шариков… «Шарики» эти сейчас сиротливо ютились где-то внизу затылка, с готовностью рассыпаясь по голове от любого неосторожного движения.

Последствия боевоего транса почти один в один напоминали алкогольную интоксикацию. По сути, ею и являлись: сборная солянка из различных кислот и продуктов распада – результатов функционирования мышц и желез в запредельном режиме – сейчас с энтузиазмом травила организм сенс-пилота.

Откат. Получите… распишитесь…

– Дораки, распорядись, чтобы…

– Коктейль «Белый снег». У нас при себе, Олег-доно…

– Э-э-э…

– Соответствует русскому комплексному «Номер двести», Олег-доно.

– Хочу… А что постоянная охрана?

– Не могу знать, Олег-доно, – Дораки протянул руку к одному из своих подчиненных, тот вложил в нее небольшой пакетик – упаковку с концентратом. – По неизвестной причине охрана отсутствовала.

– А вы…, – Олег отвинтил крышечку, сморщился от мерзейшего кисло-горького вкуса и с наслаждением запил гадость водой из фляжки, которую наготове держал Дораки. – Спасибо.

Дораки кивнул и протянул Олегу инъектор – вторую «часть» коктейля.

– Мы – караул, Олег-доно.

Изуми прибыла следующей. Судя по сравнительно бодрому виду, она уже успела… «опохмелиться». Разумеется, ее тоже незамедлительно одели (интересно, то, что вся охрана клана таскает в ранцах восстанавливающие коктейли – это нормально, а вот запасные халаты…). Бессознательная тушка наблюдателя была осторожно сгружена на крышу.

Девушка очень достоверно показала, как она продрогла (справедливости ради – ветерок, действительно, был свежим) и Олег был вынужден развести руки, куда Изуми мышкой и юркнула, повернувшись к нему спиной. Кстати, действительно, стало теплее. Охрана скромно и тактично отвела глазки.

«Вы мне еще покраснейте…» – Раздражительность после сенсорной перегрузки – самое малое из всего букета «приятных» ощущений.

Они не успели перекинуться и парой слов – появился глава клана. И был он на удивление спокоен:

– Что скажешь, Олег-сан? – Спросил он, снисходительно рассматривая получившуюся композицию – обнимающаяся парочка в тонких шелковых халатах, несколько пятерок до зубов вооруженной охраны, пленник у ног парочки, с несколькими фиксаторами, используемыми при задержании.

– Бездарно. Несерьезно, – Волосы девушки щекотали губы. – Или настоящую акцию по непонятным причинам отложили, или она планируется позже, или хотели «пощупать».

– Хм… Вариант с тем, что так и было задумано, ты не рассматриваешь?

– Все возможно. Но зачем?

– Пленный.

– Подкинуть вам… нам дезинформацию?

– Возможно-возможно…

Больше всего информации было получено от снайперов: во-первых, это были наемники, во-вторых, они не знали, что «гасить» придется сенс-пилотов (согласились бы они тогда, ага…). Этих, после того, как выжали до донышка и они стали бесполезны, сдали прибывшим полицейским вместе с записями показаний.

А вот допрос самого многообещающего источника информации, пленника-наблюдателя, не задался. Не задался с самого начала.

Когда он очухался, ему, не тратя времени на уговоры, попытались ввести специальный препарат для допроса. Но пленник захрипел, закатил глаза, а его сердце остановилось. Чиёко покивала головой, будто иного не ожидала, пробормотала что-то вроде «легкие пути – не для нас», свистнула помощниц и приступила к очистке организма пленника и его реанимации.

Пленника привели в чувство и вежливо задали некоторые вопросы… Ну, там: кто, откуда… для начала. В ответ – тишина и насмешливый взгляд. Попробовали посулить некоторое количество пряников в обмен на личность заказчика. То же самое: безмятежный взгляд человека, который уже никуда не торопится.

Делать нечего: попытались воздействовать надежными старыми дедовскими способами. Пленник моментально «отключился» снова… на этот раз, правда, без остановки сердца.

Чиёко снова покивала, сверилась с показаниями медицинских приборов, транслировавшимися на ее имп и сообщила Такеши, что спецмедицина тут бессильна и она «умывает руки».

Присутствующий на допросе Такаши смерил упорного субъекта сожалеющим взглядом, сделал кистью характерное движение, развернулся и собирался уходить. Но в дверях был вынужден остановиться и дать некоторые пояснения Олегу, невежливо заступившим ему дорогу и всем своим видом показавшим несогласие с таким кардинальным решением в духе «Нет человека – нет проблемы»:

– Сынок, ты у меня умный! Скажи, а куда мне его девать? Отдать полиции? Не буду говорить про удар по авторитету, а то и безопасности моей семьи (кто знает, что этот человек на суде расскажет… а вдруг еще и докажет?). Допустим, что моим законникам удастся доказать, что безоружный человек, которого на территории резиденции поймала моя дочка, имеет какое-то отношение к покушению. Хотя, поверь, это будет крайне сложно – как только он окажется в полицейском участке, он тут же предъявит твердые доказательства своей невиновности – он же профи. Но, допустим. Допустим даже, что он получит пожизненное… потому что смертная казнь в его случае крайне маловероятна. А теперь посмотри на него внимательно, вспомни, как он себя вел на допросе… Как думаешь, долго ли его тюрьма удержит? И я не хочу, чтобы однажды за твоей спиной, или за спиной Изуми возник этот человек, который теперь знает, чего ожидать от пилота-сенса. Ты слышал поговорку «все, что нас не убивает – делает сильнее»? После сегодняшней ошибки, если останется жив, он станет очень-очень сильным.

– Но снайперов вы отдали полиции, Такаши-доно.

– Олег, ты такой умный, но иногда чуть-чуть наивный… Эти балбесы наговорили себе на четыре смертных казни. Не потребуются никаких усилий моих людей. К тому же я что-то должен дать полиции, с чем она могла бы работать и вести официальное расследование.

Такаши помолчал, задумчиво рассматривая Олега.

– Сынок, ты согласен с моим решением? – Спросил он очень мягко.

– Хай![18] – Выдавил Олег, поклонился и освободил проход.

Такаши ободряюще улыбнулся зятю и удалился, не забыв разрешающе кивнуть Чиёко. Та все это время стояла рядом, держа в руках пустой инъектор и какую-то невзрачную ампулу.

Спустя минуту пленник был мертв.

Впереди был долгий и кропотливый поиск по базам данных, проверка счетов, транспорта, просмотр записей средств наблюдения, отслеживание маршрута. Само собой, с помощью подконтрольной полиции планеты, оказывавшей клану-кормильцу всестороннюю поддержку.

Что касается их с Изуми негласной охраны (которая, конечно же, была, но которой в момент нападения почему-то не было) – тут все выяснили почти сразу… Кто-то ломанул сервер, обслуживающий службу безопасности района. Первая группа получила подтверждение того, что вторая группа уже на месте, замаскировалась-окопалась и готова приступить к охране объектов. Бойцы, согласно инструкции, покинули тщательно замаскированные «точки» и вернулись в расположение… где столкнулись со второй группой, якобы охраняющей в это время объекты. Кинулись обратно, но успели к «шапочному разбору».

Выполняя те же инструкции, к объектам охраны их, само-собой, не подпустили, разоружили и взяли под стражу.

А вот взлом сервера был сделан уже на высокопрофессиональном уровне – мало того, что кто-то умудрился пролезть в святая святых, так еще и воздействие было минимально-необходимый… А ведь иногда даже профессионалам тяжело удержаться и не сотворить чего-то большего, чем это нужно для дела, когда «противник открывается». Кто это сделал – выяснить, конечно, не удалось: глупо было ожидать, что профи, который обошел защиту сервера, будет настолько беспечен, чтобы оставить какие-то следы.

Все это время обе пятерки негласной охраны сидели под замком и, судя по совершенно побелевшим кончикам длинных ушей, готовились сотворить с собой что-то… национальное. Но – обошлось.

Через час Олег широко зевнул и отправился досыпать, оставив заботу о расследовании тем, кто в этом разбирался куда лучше – следователям-зубрам и специалистам по информационной безопасности. Тем более, что они с Изуми почувствовали, что начинают откровенно мешать этим профессионалам, стоя над душой.

– Фудзивара, – Уверенно сказал Рон, когда они уже находились в гипере.

На корабле Рон ощутимо расслабился – под маской хладнокровного переговорщика оказалась уставшая ушастая физиономия. Он, вытянувшись, лежал на тахте в своей каюте. Напротив, на диване, рядышком сидели Олег и Изуми.

– Судя по моим воспоминаниям из Академии, представители клана Ишики в любом непонятном происшествии стабильно обвиняли Фудзивара… Подозреваю, что – и наоборот.

– Не-е-е, на этот раз – данные разведки.

– Ну, хорошо, допустим. А смысл? И почему не предупредили… братский клан?

– Предупредили. Знаешь, что сказал Такаши? «Пусть детишки порадуются». Как думаешь, каких детишек он имел в виду – вас или Фудзивара?

– Ладно, допустим это Фудзивара. Они всегда организуют столь бездарные акции?

– Нет, конечно же! Просто устранить тебя, как одну из точек интересов клана Ишики. На всякий случай. Получится – получится, нет – ну и Будда с ним! Более того, таких «точек» у Ишики много – ресурсов на все не хватает. Неверная оценка противника в этих условиях или отсутствие ресурсов – обычнейшее дело. Думаешь, много специалистов узкого профиля, работающих по сенс-пилотам? Такие, если и есть, то подчиняются только государственным структурам и действуют только по письменным приказам… в идеале. Потому что сами должны быть сенсами.

С этой стороны над проблемой Олег еще не задумывался – действительно, у государства должна быть структура, обеспечивающая безопасность даже от посягательств таких людей, как сенсы. А где структура – там и специалисты. А где специалисты – там амбиции и вероятность получить «шабашку» на стороне… Но только в случае, если государство отпускает вожжи.

– … К тому же, у Фудзивара сейчас огромные проблемы. – Вмешалась в разговор Изуми.

Против натуры не попрешь. Ни известие о беременности (Изуми, прекрасная зная своего отца, собственноручно это проверила), ни молниеносная выдача замуж за очередного (да еще и едва знакомого) любовника – ничто из перечисленного поколебать ее чуть агрессивный оптимизм не смогло.

– Ага… – Осторожно ответил Рон, пару раз уже ощутимо получив по самолюбию от этой едкой особы… А главное – формально придраться было не к чему. Свои колкости девушка облекала в толстую вату вежливости и учтивости. – Правда, сейчас у всех огромные проблемы…

– Наверно, Фудзивара также неоднократно вылавливали на своей территории неподготовленных исполнителей… и говорили: «Это все коварные Ишики!» ? – Нейтрально предположила Изуми.

Рон вздохнул.

– Мы действуем не против клана Фудзивара, а на благо Империи… – Но поймав ироничный, в четыре глаза, взгляд (Изуми даже восхищенно прижала пальчики ко рту, раскрытому идеальной буквой «О»). – По-разному бывает. – Слегка поморщился он и попытался призвать к лояльности. – Между прочим – старший… старший клан Ишики.

– Ох, простите-простите-простите, Рон-доно! – Прощебетала Изуми, несколько раз быстро поклонившись. – Разумеется, заботясь о благополучии старшего клана, я должна была сказать это много раньше. Это было непростительно… с моей стороны, конечно же! Простите-простите-простите…

Рон устало возвел очи к потолку… но тут же хитро улыбнулся:

– Олег, а какие ставки были шесть лет назад?

– Кажется «двадцать девять к одному». – Насторожился тот, – К чему вопрос?

– Прилетим – надо не забыть поставить на нужного скакуна. Боюсь, забуду… Ты ведь напомнишь?

Олег стремительно огорчался под любопытным взглядом Изуми: судя по всему, пляски интриганов вокруг него еще не закончились…

Глава 11. Индийские страсти

В каюте молодоженов находились два предмета, выбивающихся из общего стиля.

Во-первых, неуместная в антураже японского минимализма огромная вычурная кровать с пошлыми ангелочками. И, конечно, под тонким невесомым балдахином.

«Вот зачем балдахин, а? Зачем? Разведка флота Ямато доложила о возможности нападения воинственной расы кровососущих насекомых? Или по сверхсовременному и сверхкомфортабельному боевому кораблю гуляют сквозняки? Или… – Олег фыркнул. – Через их персональную каюту ожидается проходной двор? А Рон будет продавать билеты?»

Во-вторых…, Изуми мельком, хоть и одобрительно, посмотрела на огромный сексодром, но больше заинтересовалась другим необычным предметом обстановки. Шкаф с книгами. И то, что книги за едва заметными радужными переливами слабенькой «завесы» (максимум – защита от влаги и пыли… влага и пыль в помещениях КСП… ха-ха!) стояли не торцом, а – яркими обложками – не самое странное. Так, в конце концов, часто делали коллекционеры, когда дело касалось редких изданий или древних книг на пластике, а то и вовсе – на целлюлозе. И тем и другим коллекционеры без должного чувства меры хотели похвастаться, для чего и располагали книги вот так – обложкой к зрителю.

Дело было не расположении книг, а в их тематической подборке. Правда, первой подборку оценила Изуми, а не Олег:

– О! Хайхо Катимори «Звезда моя». И вот это я читала. И вот это. Особенно, когда мечтала о принце клана Кано – тако-о-ой мужественный мужчина, м-м-м! По нему несколько лет назад пол-Империи с ума сходило, а он взял – и женился, глупенький! Это была та-ака-ая трагедия! Вся надежда на полигамию! И это читала… А вот это не читала, но догадываюсь, о чем…

– И о чем же? – Спросил Олег, уже, впрочем, поняв, о чем может писаться в книгах с яркими голографическими обложками, на которых ушастые красавцы артистично укладывали на различные горизонтальные плоскости еще более умопомрачительных красавиц. Тоже ушастых.

– А! – Отмахнулась Изуми. – Вы, мужчины, такие вещи не читаете и считаете смешными. Это – так называемые женские романы. И их всех объединяет одно…

– Хм?

– После долгой разлуки он или она возвращается и застает свою любовь, нянчащим маленькое прелестное существо, которое оказывается…

– То есть героиня возвращается и…? – «Поймал» на очевидном Олег.

– Клонирование на генотипе «мамашки», присутствие героини было необязательным. Он думал, что она погибла, и ему дали разрешение… – Отмахнулась Изуми. – Фантастический роман. Бредятина редкостная, но та-а-ак трагично!

– Интересная подборка. – Посмурнел Олег. – Рон в своем репертуаре. Никак не может забыть, как был у меня на посылках, когда притворялся слугой своей сестры в РИВАКОС…

– О! Мой дорогой, вы гоняли одного из самых многообещающих офицеров Сияющих Звезд? – Кончики пальцев прикрыли удивленно открытый ротик.

– Ага, – Мстительно припомнил Олег, втайне надеясь, что их слушают. – Летал веником. А Мисаки, развлекаясь, делала вид, что недовольна качеством его работы. И заставляла его все переделывать, постоянно упрекая меня в том, что мы, варвары, не умеем обращаться со слугами, а их, дескать, надо держать в черном теле и гонять, чтоб не разленились. Очень талантливо играл! – Громко закончил Олег. – До последнего момента я даже не заподозрил, что он, оказывается, не слуга, а младший брат принцессы Ишики!

– Страсти какие! – Восхитилась Изуми. – Ну, теперь-то он на тебе отыграется! Особенно, если судить по количеству намеков в этом шкафу. Неужели боги услышали мои молитвы и я – персонаж новеллы о том, как воссоединяются разлученные много лет назад любящие сердца! Малышке сейчас должно быть лет шесть-семь, не так ли? Впрочем, на месте сценариста я бы подождала еще годочков десять – встреча совершеннолетней дочери и отца, не знающего, что делать с бушующим океаном юношеского максимализма и подспудным запретным влечением к внезапно обретенному отцу – это была бы такая драма! А уж какая бы из этого получилась комедия!!

Олег не нашелся, что на это ответить (на «сценариста» он с недавних пор старался не «гнать» – после постоянно сваливающихся на него проблем это стало казаться несколько… недальновидным). Сжав зубы, он отвернулся и сделал вид, что рассматривает картины на стенах каюты… Хорошо, хоть там обошлось без «намеков»: пейзажи, абстракции, красивая эльфийка, задумчиво рассматривающая его сквозь бокал с… шампанским, наверное.

Черт! Утробное рычание вырвалось из горла Олега само-собой. Это же портрет Мисаки!

Изуми перехватила его взгляд:

– М-м-м… Прелесть! Выполнено с большим мастерством! Акварель… в корейском стиле. Видишь, длиннохвостая птичка характерная и фона, как такового, нет? Бокал, конечно, выбивается из классики, но… Прекрасно! Этот взгляд… Смотрит с некоторым недовольством, укоризной и в то же время с грустью и с недоумением! Кто же так расстроил эту красавицу? Постойте-постойте! А разве это не принцесса Ишики Мисаки???

Олег был вынужден кивнуть… не дуться же ему, как прыщавому подростку, на веселящуюся девушку.

– Ай-яй-яй! Ай-яй-яй! – В это мгновение Изуми казалась точной копией своего отца, старого лица. – Бедная девушка! На ее месте я бы ни за что не подпускала одного сенс-пилота к дочурочке! Этот опасный тип, как оказалось, обрюхатил ровно половину незамужних принцесс Империи Восходящих Звезд! Хм, кстати, аната[22], ты ничего не хочешь мне рассказать? Например, о том, что нам не стоит появляться в расположении клана Фудзивара? Или клана Дзони? Или… О! Давненько ничего не слышно о старшей Кавахиро! Так ты ничего не хочешь мне сказать, анта![23]

«Не вешай нос…»

– Меня несказанно радует другое, мой глубокоуважаемый муж!

– Жених… – Процедил Олег.

– Ц-ц-ц… Господин жених мой! Умоляю, будьте снисходительны к своей глупой невесте! Итак, что же меня несказанно радует… Нет, я даже счастлива от того, что теперь буду считаться Старшей женой вашего гарема!

– Если будешь так издеваться над мужем, то и самой нелюбимой… Что на тебя нашло? В ближайшие девять месяцев «трудные дни» тебя беспокоить не должны.

– Ц-ц-ц… Как мало вы знаете, мой дорогой жених! Не девять, а пять. После изменения генома эльфы стали куда более совершенными существами, чем…

– Ну, да-да… Пять. Забыл.

– К тому же хочу сообщить вам по секрету, мой дорогой будущий супруг, что именно обещание убрать неприятные ощущения, возникающие каждый месяц у каждой половозрелой женщины и дало те самые 30% голосов на историческом референдуме… а вовсе не эти ваши пресловутые «прямые и стройные ноги»!

– Так, женщина! – Не выдержал Олег. – Мужчина уходит по своим мужским делам! Если ты согреешь к моему приходу эту огромную кровать, то тебе за это ничего не будет…

– Идешь разбираться с Роном? Как там у вас… Чистить морду? Так ведь Рон ни в чем не виноват! – Провожал его заливистый хохот разошедшейся девушки, когда он спешно покидал каюту. – Аната, не задерживайтесь допоздна – ужин остынет! Будешь трахать – не буди!

«Жене сказал, что у любовницы, любовнице – что у жены, а сам отсыпался у друга… – Вспомнил он анекдот к случаю. – Дожили: спасаясь от веселящейся подруги, сбегаю к Рону. И я еще удивлялся, зачем Рон, глупенький, спасается от поклонниц в номере Мисаки. Дескать, не спасаться надо, а…».

– Сам все узнаешь, Олег. Зачем же я буду портить ПРИЯТНЫЙ сюрприз. – Тонко улыбался Рон.

Свое парадное рейфуку Рон сменил на белый офицерский мундир флота Ямато со знаками различия подполковника. Хорррош! В каюте Рона приглушенно звучали гитарные переборы. Не сам. Запись. Или – запись, но сам? К стыду своему, Олег не знал об увлечениях Рона ровным счетом ничего. В любом случае, гитара и Рон рядом никогда замечены не были.

В середине круглого помещения мягкие кресла взяли в кольцевую осаду низенький столик. В одном из кресел, лицом к двери, Олег и обнаружил Рона, когда попросил инфо-систему корабля отвести его к руководителю делегации.

Собственные подозрения, зубоскальство Изуми и загадочная физиономия Рона заставили Олега задать прямой, в лоб, вопрос о муже Мисаки – он устал мучиться сомнениями.

– Мисаки не выходила замуж! – Ненатурально удивился вопросу Рон.

Вам что-нибудь скажет такое описание ощущения, которое характеризуется следующими словами: «внутри все оборвалось»?

И все-таки он не осмелился задать вопрос, кто же является отцом девочки. Ну, не осмелился – и все тут!

– Водки? – С намеком на сочувствие спросил Рон.

– Давай!

– Хм… – И Олег понял, что над ним только начинают издеваться. – Я тут подумал: мы прибываем через семь часов – не хотелось бы, чтоб ты дышал на девочек перегаром и пугал их красными глазами… Ты же сейчас, наверняка, одной рюмкой не ограничишься?

Рон достал откуда-то из-под своего кресла бутылку, две пиалы и водрузил все это на стол. Ненавистное сакэ! Пшикнул колпачок, забулькало:

– К тому же я не смогу составить тебе компанию – мне сразу по приезду встречаться с отцом.

– Глотнешь таблеточек, примешь контрастный душ, закинешься крепким кофе… – Попробовал спасти положение Олег.

– Ты ведь помнишь отношение Мисаки к пьянкам? Между прочим, если не изменяет память, это отношение родилось после того, как ты пытался научить Мисаки пить водку – «Проглатывай залпом, не смакуй!». Но теперь-то пить, я смотрю, ты научился: сколько ты на торжественном ужине уговорил? Литровую бутылку – в одну ха… на одну персону? Кстати, «Колокол» – хорошая водка? Похмелья не было? Ах, да, ты же сенс!

Олег с каменным лицом выдержал это издевательство ровно три пиалы, потом вежливо откланялся и вернулся в каюту. Где, как обещал, Изуми ничего «за это» не было… – заниматься чем-то эдаким под портретом Мисаки, загадочно рассматривающей кровать сквозь бокал – это для него было все-таки слишком.

И не выспался, к тому же. И никакие «Не вешай нос…» не помогали.

Резиденция Ишики на Эдо встречала гостей пронизывающим ветром и проливным дождем.

Человечество тратило такие колоссальные ресурсы и столько драгоценного времени на терраформирование, что ни один его представитель, находясь в здравом уме, не заикался о регулировании погоды ради комфорта и «просто хорошей погоды»: льющиеся с небес литры «аш-два-о» считались не меньшей ценностью, чем, допустим, мегаватты энергии или кубометры воздуха.

Да и зачем регулировать погоду, если есть «завесы»? Вот и здесь сейчас стихия бушевала за прозрачной пленкой, а на стоянке на крыше четырехэтажного здания было сухо и тепло… и лишь с пилонов «флая» капала дождевая вода. Технические возможности позволяли раскинуть завесу и на весь поселок, но хозяева решили по-другому – куполами были закрыты только здания и некоторые площадки. Все остальное пространство заливалось яростными потоками воды…

Олег даже сделал предположение (и дал ему довольно высокий коэффициент достоверности), что некоторые особо богатые дома специально лишены «завесы», чтобы кое-кто из ушастых обитателей мог потешить свои эстетические «струнки»: полюбоваться на водоемы и сады под струями дождя, послушать грохот капель по крыше.

«Ассимилировался, что ли? Они мне там втихаря геном не изменили??»

Он даже хотел пощупать уши, но вовремя спохватился – мысль была откровенно бредовой… Хотя и «пискнула» напоследок:

«Будь я совсем уж типичным эльфом, я бы еще и дырочку в крыше проковырял, чтобы услышать, как вода капает в тазик…»

Вообще, с тех пор, как предки «эльфов» выбрались с небольшого земного острова, на котором жили друг у друга на головах, и попали на просторы первых открытых кислородных планет (о терраформировании тогда только мечтали – приходилось пользоваться тем, что нашли), у них появился небольшой «пунктик» – на каждого представителя ушастого племени должно быть не менее четырехсот квадратных метров «жилплощади»! Если меньше – не задалась жизнь у такого «эльфа»! Неудачник!

При виде жилых зданий выше пяти этажей у «дивных» просыпались пресловутая родовая память. Так что найти в «эльфятниках» что-нибудь высотное жилое было крайне затруднительно. Разумеется, про крупные города речь не шла – законов развития больших городов никто не отменял: и «скворечники» в крупных «эльфийских» городах были, и даже что-то похожее на трущобы.

И то: в крупных городах в ЦЕНТРЕ среди огромных садов и парков стояли приземистые одно-, двух-, трехэтажные особняки, а на ПЕРЕФЕРИИ – высотки… Этот факт, кстати, преподаватели в школах Российской Империи непременно старались подчеркнуть, намекая на возвращение «соседей» к архаичному укладу жизни, как в городах Древней Японии. Из-за этого, кстати, по площади «эльфийские» города были гораздо больше, чем эквивалентные по населению русские или британские. И несоизмеримо больше, чем халифатские «клоповники».

Размеры резиденции клана Ишики на Эдо не впечатляли. По сравнению с огромным пригородом, который на Озари занимал клан Окаджима – скромная небольшая долина… Два на два. Километра. Правда, нужно учитывать, что долина Канакири была лишь одной из многочисленных резиденций – и на Эдо, и в Империи Сияющих Звезд. Правда – одной из центральных. К тому же крохотность резиденции компенсировалась многочисленными шариками станций ПКО, утыкавшими все окрестные горы…

– О! Олег! Сколько лет…! Рада видеть тебя в добром здравии!

Группа встречи, состояла из Мисаки, четверых незнакомых «эльфов» официального вида и пятерых – вида «охранник обыкновенный». Выглядела Мисаки… как всегда. Принцесса клана – это принцесса клана: идеальное лицо, идеальная фигура, идеальная осанка… идеальный сарказм.

– Польщен, Ишики-химе! – Поклонился Олег. – Моя радость от встречи с вами не может быть выражена простыми словами!

В голове шумело, в горле пересохло. Олег понял, что по-прежнему «неровно дышит» по отношению к Мисаки.

– Ну, чего ты «разхимкался»! – Капризно надуло губки эльфийское совершенство. – Давай по-простому! Мы же расстались друзьями! Не так ли? Очень хорошими друзьями!

Олег невольно сглотнул.

– Несомненно, Мисаки! Позвольте представить вам мою…

– А мы знакомы! – Радостно оттерла его в сторону Изуми. – Привет, Ми!

Настроение перед прибытием у нее было какое-то… предвкушающее. Как у ребенка, которому вот-вот вручат долгожданный подарок, о котором только намекали-намекали… И это настроение Олега не то, чтобы пугало – он даже понимал ее – а скорее, вгоняло в уныние.

Вот, оказывается, в чем дело: девушки, выяснятеся, хорошо знакомы. И ведь молчала же! С одной стороны – это снимало некоторые потенциальные проблемы, если ребенок Мисаки, действительно, окажется… ну… вы поняли, а с другой – добавляла новые.

– Привет, Изуми! – «Пантеры» трогательно взялись за ручки и «мурлыкнули» (поцеловали воздух) друг другу в ушки. – Я так рада тебя видеть! И как он… в эксплуатации? Радует?

– Функционирует нормально! – Фыркнула Изуми.

– Гхм… – Довольно громко прокашлялся Олег.

Ему очень не понравились вдохновлено-счастливая ушастая морда Рона и окаменевшие физиономии встречающих и – даже! – охраны.

– Я тебе потом расскажу, Ми! Видишь – он сердится!

– Сердится! – Расстроилась Мисаки. – Не сердись, аната (Олег похолодел)! Мы сейчас пойдем в ваш домик, там и поговорим. Позвольте проводить вас. Рон, к отцу?

– Да, – Чуть ли не простонал Рон, с блаженной улыбкой оторвавшись от созерцания представления. – Хотя ты себе даже не представляешь, как мне не хочется покидать ваше общество.

– Ты все так же смущаешься, будто… – Оценила Мисаки выражение его лица, когда откровенность разговоров в огромной гостиной гостевой усадьбы заставили Олега забормотать что-то про усталость, сонливость и желание поспать, тем более, что звук дождя по крыше так успокаивает и убаюкивает…

– Иди конечно, дорогой! – Разрешила Изуми. – А девочки потреплются о том, о сем…

Олега передернуло и он, торопливо и неуклюже попрощавшись, сбежал наверх, в спальню.

Попытался заснуть. Куда там. Его трясло! Снизу раздался – звукоизоляция таки не выдержала – взрыв женского хохота. Он поморщился. Нет, так нельзя!

«Давай, сознание, ты сейчас попылишь-поистеришь, и отдашь управление более разумной и хладнокровной моей части, а?»

Банальность на банальности: он увидел Принцессу и понял, что тогда, семь лет назад, ничего для него не прошло.

«Первые влюбленности, брат, они такие. Паршивые» – Умудрено поумствовала просыпающаяся часть-аналитик.

Как это чувство сейчас уживается с почти таким же – к Изуми – непонятно! Какой-то выверт мужской психики родом из времен патриархата. Как говорится: мужчина не осуждает беспорядочные половые связи женщин, если они происходят только и исключительно с его участием.

А она – к нему? Как? Ребенка его оставила… значит – тоже? Только вот не надо про трепетное отношение к материнству – получение соответствующего разрешения во многом зависит от главы клана. Тут уж скорее глава клана должен был отдать Мисаки строжайший приказ избавиться… (Олег сжал зубы). Если кто-то из противников клана пронюхает… Впрочем, иллюзий на этот счет питать не надо – разведки заинтересованных сторон наверняка в курсе, а, значит, глава клана смирился и готов, в случае информационной атаки или шантажа с этого направления, прикрыть и, следовательно, поступиться какими-то интересами клана, а это…

Ой-ей-ей… Тут обычным разговором с главой клана, как было у Окаджима, не отделаешься: перед ним положат шкатулку с бриллиантовым колечком и кусунгобу[20] – выбирайте, Олег-сан!

Новый взрыв смеха снизу. Олег впервые пожалел, что у него не «эльфийские» уши.

Ну, вроде девочки сошлись нормально, подумал он. Проблем между ними не будет. Ну… не должно быть.

«Полигамия… что-то в этом есть, брат! Правда, как это будет на практике, и как к этому отнесутся дома…»

Уже засыпая, мозг отметил, что начинает искать способы легализации законного обладания ДВУМЯ прекрасными эльфийками… но пока ничего путного, кроме смены подданства – варианта совершенно неприемлемого – не находил.

Сквозь сон было отмечено, как к нему прижалось женское тело. Мышление, не успев отойти от вопросов, связанных с гаремом, лениво попыталось определить – Мисаки или Изуми? Однако, никаких поползновений и «предложений» от женского тела не последовало и он, каким-то инстинктивным движением заграбастав его, снова провалился в сон, так и не узнав, кто же юркнул к нему в постель.

Нет, в этот раз ненавистный «сценарист» не стал идти на поводу у разнузданной публики, и проснулся Олег, окруженный со всех сторон одной лишь Изуми. Вопреки ожиданиям и, чего уж греха таить, робким надеждам. Он даже слегка огорчился. И огорчился от того, что огорчился.

Мисаки обнаружилась в дверях – она с любопытством рассматривала парочку на кровати. Олег почувствовал неуместное смущение и легкое неудовольствие – проснувшиеся вместе с ним вполне нормальные здоровые мужские желания хотели воспользоваться близостью теплого женского тела.

– Ответ получил?

Старая игра. Олег потратил пару секунд, чтобы понять, о чем спрашивает Мисаки. И ответил столь же лаконично и без пояснений:

– Сегодня в обед.

– Понятно. Завтрак внизу. Изуми, ты идешь?

– Угу-м, – Буркнула Изуми в подушку.

Оказывается, тоже проснулась. И, надеялся Олег, недовольна тем же, чем и он.

Совсем молоденькие остроухие девочки-прислужницы (Знаем мы вас, молоденьких девочек… Одна крохотулька Чиёко, главврач клана Окаджима, чего стоит) сноровисто принялись заполнять стол, когда позевывающая парочка в небрежно запахнутых халатах – Олег и Изуми – показалась на лестнице.

Завтракали вчетвером. На хмурый взгляд Олега присутствующий за столом Рон ответил невинно-удивленным «хлоп-хлоп» («а чё я-то?»).

– Сегодня в обед я должен быть в нашем Посольстве, – Сообщил Олег. – Не соблаговолит ли гостеприимный клан Ишики выделить флаер для этой цели?

В это время одна из девочек-прислужниц вложила ему в правую руку маленький хитрый бутерброд, приготовленный ею собственноручно только что на маленьком вспомогательном столике, а другая – сунула в левую стакан с каким-то отваром. На столе не было ни ложек, ни вилок, ни палочек…

Да, уж… Порядки в доме Ишики еще те: наверно, и глава клана, Горо Ишики, как гоголевский Пацюк, только рот открывает, а снедь сама туда прыгает… Или девочки-прислужницы ее туда метко закидывают? А полезность прислужниц определяется умением метко закидывать «нямку» в рот едоку… Олег представил себе, как этот дядька с мужественным профилем аристократично приоткрывает рот, а девушка напротив ловко закидывает туда крохотный кулинарный шедевр. А когда он представил на породистом лице Горо соответствующие вислые усищи… а уж когда попытался «приделать» к лысой макушке оселедец…

Мысли опять понеслись не туда. Честно? Он волновался. Он боялся (да, боялся!), что в последний момент опять произойдет какая-нибудь подлянка.

– Не соблаговолит. – Ответила Мисаки. – В этом нет необходимости.

Ну, вот, что я говорил! Распишитесь в получении! Подлянка, сэр!

«Когда ж ты, сволочь графоманская, угомонишься-то, а?!» – Не удержался Олег, хотя и давал себе обещание не «трогать» ЭТИ сферы.

– Почему? – Очень спокойно спросил он.

– Гостеприимный клан Ишики будет иметь честь принимать Чрезвычайного и Полномочного Посла Российской Империи в своей резиденции в долине Канакири через два часа… через два часа восемь минут, если быть точным.

«Хм… А ты не такая уж и сволочь, оказывается! И с тобой, оказывается, можно иметь дело! – Похвалил он чуть удивленно. – Попросить прощения, что ли?»

– В свете этой новости мое желание прокатиться в Столицу, действительно, несколько преждевременно…

Тут что-то непонятное мелькнуло в глазах обоих Ишики – Рона и Мисаки. И Олег почувствовал, как напряглась Изуми, сидящая рядом. Инстинктивно он подобрался сам, ожидая чего угодно – нападения, попытки устранения, необходимости бежать – чего угодно!

Но действительность, постоянная в своей изобретательности, преподнесла другой сюрприз:

– Агнесс, подлей мне чаю! – Попросила Мисаки одну из девочек лет десяти-двенадцати.

– Да, МАМ!

– А Тетерскому-сану – новый стакан.

– Да, мам! Тетерский-доно, я перевяжу вашу руку!

Каким чудом Олег смог спокойно поблагодарить:

«Спасибо, Агнесс-чан! Только осторожно – сама не порежься!»

– это осталось загадкой для всех (возможно даже и для мифического «сценариста», если он существует).

– Плохо, – Расслабленно откинулся на спинку стула Рон и пожаловался Олегу. – Я заметил одну любопытную закономерность! Как только дело касается тебя – почему-то оказывается, что я поставил не на ту лошадь!

– Видимо, азартные игры не для тебя, Рон! – Пребывая в какой-то ледяной фазе, предположил Олег.

– Рон-сан! Ми-тян! – Довольно промурлыкала Изуми. – Не забудьте перечислить выигрыш на наш счет! – Взглянула на каменно-спокойного Олега и похвасталась. – Пополняю семейный бюджет, аната!

Глава 12. «И кто вам доктор?»

Девочка сноровисто обработала из пульверизатора неглубокие порезы на ладони и теперь закрывала бокс аптечки. Изредка смущенно (но с огромным любопытством) зыркая на Олега. Осколки лопнувшей чашки куда-то исчезли.

«В любой ситуации можно найти положительные стороны! В любой!» – Думал Олег, задумчиво рассматривая Агнесс. – «А ведь бесенок! Как есть – бесенок!»

Девочка, как девочка. Черноволосая. Глазки шкодливые. Ушастая. Белокожая, как все Ишики… Насколько Олег помнил блиц-лекции Мисаки (еще в РИВАКОС), в клановых легендах что-то говорилось о корнях семьи Ишики откуда-то из Исикавы. Именно этим гордые «эльфы» клана Ишики объясняли сравнительно светлую пигментацию своей кожи. Объяснение казалось Олегу откровенно слабеньким, но, понятно, спорить тогда с Мисаки он не собирался – гораздо больше его интересовали планы принцессы на вечер и, в идеале, на ночь. Лично он решил, что умные генетики, стоявшие за изменением целой нации, решили подстраховаться, максимально разнообразив вид внутри генома – вот и появились светленькие Ишики и темненькие Окаджима. Разумеется, это мнение он оставил при себе.

И – не его. Девочке лет десять-двенадцать. Следовательно, к ее появлению на свет он никакого отношения не имеет. Разве что клан Ишики изобрел машину времени и несколько лет Мисаки с дочерью путешествовали… где-то. Сейчас Олег испытывал несколько усложненный букет эмоций.

На фоне вполне понятного облегчения (как в анекдоте: «А мне так хорошо стало – я ж не папа!»), было и легкое разочарование – теперь никто не станет заставлять его забрать в свой только-только наметившийся гарем «прекрасный нежный цветок», Мисаки, «который ты, кобель, обесчестил!»…

«А гарем был так близок…»

Хм, вот так вот ляпнешь, не подумав, а оказывается, описывать особо и нечего: базовые эмоции – облегчение и огорчение. Одновременно. Тоже мне, «усложненный букет»! Тоже мне, Раскольников!

Было еще удивление и, как следствие, азарт от нераскрытой загадки. Если Агнесс – дочь Мисаки, то, получается, в РИВАКОС Олег кувыркался с молодой мамой, которую дома ждала трех-, пятилетняя дочь! Это как?? Ну, ладно РИВАКОС – там недремлющее око далекого клана могло не уследить за девушкой, но дома – залететь на виду у соклановцев…! Не смешите!

Удочерила? Да, это, пожалуй, самый вероятный…

– Приемная дочь. – Как всегда в нужном месте вклинилась в его мысли Мисаки. – Испугался?

– Расстроился…

«Хотел, чтоб все было, как в книжках, бака?»

Олег решил сказать часть правды… не хватало еще давать Мисаки или Изуми возможность позубоскалить насчет этой специфической мужской трусости… Изуми, вон, в предвкушении представления широко раскрыла глаза и даже мелко задрожала ушами. А уж подставляться так перед Роном. Ну и, разумеется, подколоть немного заигравшуюся Изуми, показав ей, что он не настолько беззуб, как это могло ей показаться в последнее время…

И, самое главное, ни в коем случае ничем не обидеть Агнесс – ребенок тут вообще не причем!

– М? – Мисаки удивилась. – Расстроился?

– Да, расстроился. Изуми так хотела почувствовать себя старшей женой в гареме. А теперь, получается, у нас с ней нет никакой надежды заполучить прекраснейший цветок семьи Ишики!

– Вокруг столько кандидатур… – Не согласилась Мисаки.

– Ты такая скромная, принцесса! «Прочие кандидатуры»… сравнила! К тому же ни с кем другим моя драгоценная Изуми (Олегу почудилось довольное урчание), один из лучших сенс-пилотов (нет, не почудилось), ужиться не сможет. И не захочет!

– Ах, как лестно! – Протянула Мисаки, сложив лапки ковшиком и опершись о них подбородком. – Агнесс, доченька, Олег-доно только что сделал твоей мамочке очень заманчивое предложение!

– Я так рада, мамочка! В этом месяце это будет первым! – Хм… с Изуми хотя бы понятно, когда она подкалывает и издевается (всегда!), а тут… у Агнесс получилось случайно или намеренно? – А что ты решишь?

– Я решила, что… Олег, я, конечно, могла бы «поймать» тебя и уже через полчаса оказаться с тобой в храме Ошино, в котором с раннего утра все готово для проведения церемонии…

Олег поперхнулся: «Они сговорились, что ли??? Надо срочно „линять“ из этой Империи, в которой все кланы почему-то хотят меня женить! Срочно!»

– Но зачем мне такое? Скажи, неужели ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочешь, чтобы я ответила согласием? – И взгляд ее стал один-в-один, как на той картине в их каюте на КСП.

– Я не возражаю! – Радостной девочкой затеребила его рукав Изуми. – Я не возражаю!

– А ты сама…? – Начал было Олег, но Мисаки оборвала твердым и спокойным:

– Да!

Вас когда-нибудь обливали холодной водой из ведра? Очень похожие ощущения сейчас были у Олега. Даже дыхание перехватило:

– Интересы клана или…? – Просипел он.

Пауза и:

– Мое собственное желание… И интересы клана, разумеется. – И, шепотом. – Олег, ты долго еще будешь мне нервы мотать?

Олег, боясь испугаться и сдать назад (и гоня от себя ссаными тряпками мысль о том, что это может быть розыгрыш), вскочил, обогнул стол и опустился на колено перед стулом Мисаки:

– Моя принцесса! Мисаки! Смиренно прошу тебя стать моей супругой!

Ну, не так вышло! Не так! Торопливо, будто он уговаривает. Как-то несерьезно… А Мисаки еще и не отказала себе в удовольствии:

– Что же мы решим, доченька? – Мисаки надменно отвернулась к Агнесс. – Принять ли это предложение?

– Мамочка, но я слышала, как ты сказала Изуми-онее-сан: «Пусть только попробует не сделать предложение!»

«Агнесс, спасибо тебе!»

Из Мисаки будто выдернули стержень, который делал ее неприступной и идеальной химе:

– Я согласна… – Лицо стало… обычным и из глаз полились слезы. – Бака-Олег… Бака!

– Класс! – Прошептал Рон, восхищенно покрутив головой. – Мужик! Ты – первый за двенадцать лет, кто сумел довести онее-сан до слез! Мужи-и-ик!

– А кто был двенадцать лет назад? – Хрипло спросил Олег, все еще шалея от происходящего… произошедшего.

– Хаха-уэ. – Кратко и веско ответил Рон.

Девочки-прислужницы мышками затаились у стен, восхищенно внимая действу… Мало того, что бесплатный сериал, так еще и участники какие… Сколько рассказов сегодня будет о том, как: «а она такая», «а потом она ему, бревну, как скажет», «а он ей такой»… «а она как расплачется», «ой, девочки-и-и»! Хотя, если вмешаются пресловутые «интересы клана», девочки-прислужницы будут молчать рыбками в тряпочки…

«Прислужницы»… Наверняка, такие же, как Агнесс, «дочери клана», которые должны были до поры до времени сделать так, чтобы присутствие Агнесс не вызывало у Олега вопросов. Ну, и какая-никакая трудовая повинность для привития молодому поколению… Хотя, это уже не имело значения…

– А мне ты так не предлагал! – Возмутилась Изуми…

… тем самым «сломав» момент. Сначала сдавленно захрюкал Рон, потом, сквозь слезы, захихикала Мисаки. Заахали-заохали-заперешептывались девочки. Ну, и фирменный вид Изуми: «Я – довольная жизнью сытая пантера… Тушку кабанчика видите? Сама поймала!»

И только Агнесс, умница, догадалась протянуть Олегу (Олегу! Не Мисаки! Это ж какая умненькая девочка растет!) платочек, чтобы тот вытер слезы с лица девушки:

– Я так рада за вас, мамочка!

Олег тоже улыбался. В этот момент было плевать на то, что он, скорее всего, опять вляпался в часть какой-то интриги, проворачиваемой кланами Окаджима и Ишики. А если учесть, что клану Ишики, как оказалось, начихать на легализацию сомнительного статуса девушек в моногамной Российской Империи – это о стольком заставляло задуматься…

Было даже глубоко нас##ть на радостное улюлюканье самца-собственника где-то неглубоко в душе, который заполучил аж двух сногсшибательных самок («Дурень, эти „самки“ тебя, гориллу, будут периодически загонять на ближайшую пальму!»).

«Ну, и? Причем тут режиссер, брат? Сам ведь лезешь, куда ни попадя!»

Подготовка к церемонии заняла куда больше времени, чем это потребовалось клану Окаджима в аналогичной ситуации. Олег заикнулся было о приезде «Чрезвычайного и Полномочного», но был схвачен и отправлен одеваться, с посланным вдогонку коварной Изуми:

– Определись, что тебе важнее – чрезвычайный и полномочный старый пердун или красивая молодая жена!

– Одной больше, одной меньше. – Тихо буркнул Олег, все еще сомневающийся в собственной адекватности. – Чрезвычайный и полномочный – он такой один, а вас у меня – уже две!

Причина задержки стала понятной на самой церемонии…

Во-первых, в этот раз на церемонии больше было и зрителей, и участников, и организаторов.

Ну, жених с невестами – само собой.

Олега одели в идеально подогнанную парадную форму ВКС РИ со знаками различия лейтенанта и всеми положенными именно ему, Олегу, плашками и значками. Даже в количестве звездочек боевых вылетов, полумесяцем ярких искорок встающих над коротенькой орденской планкой, не ошиблись ни на одну! Ну, иного от клана Ишики не ожидалось… Правда, тут была пикантность – в русском флоте боевым вылетом считался вылет, во время которого происходила встреча с противником. А для обладания такой информацией… сообразили, да? Длинные эльфийские уши, ага.

Могли, конечно, прямо и бесхитростно отправить запрос в Минобороны РИ (и ждать ответ… и ждать… и ждать… и получить совсем не то, что запрашивали – обычное дело).

А могли и не запрашивать. Решили показать уровень информированности…

Мисаки в белом наряде невесты с этим невообразимым капюшоном (под которым, правда, оказалось очень удобно прятать уши). Вот скажите, что такого в свадебном наряде любой из культур, что женщина в нем становится еще краше и желаннее?

Изуми – светло-розовое праздничное кимоно, расшитое красными и белыми цветами… Почему не в наряде невесты? Тут просто – Мисаки выходила замуж за Олега и за Изуми, которая совсем уже не невеста. Такой вот ритуальный выверт.

Отец с матерью со стороны невесты-два – тоже понятно, с ними Олег учтиво поздоровался… отец Мисаки, как всегда, красноречием не отличился, а вот ураган-Акане завертел-закружил: сообщил, как рада, как горда, хоть и не одобряет многоженство, но все равно счастлива за птенцов, которые…

А священник пользовался тут невероятным авторитетом. Смуглокожий, как Окаджима, седоволосый, но моложавый, худой, как щепка, высокий, с острой бородкой и бесовскими глазами. Смуглая кожа и седые волосы в сочетании с эльфийскими ушами создавало эффект… Да! Именно! И если представители Окаджима лишь отдаленно напоминали пресловутых дроу, то священник храма Ошино со своей загадочной ухмылкой был классическим, вылитым…

Он мощно (и неожиданно для столь тщедушного тела) прокашлялся и одним движением брови утихомирил супругу главы клана, а движением пальца водворил этот ураган-Акане на место подле мужа. А следующим магическим пассом «материализовал» вокруг себя аж четырех помощниц в бело-красных церемониальных одеждах.

«Очень сильное колдунство, однако».

Рядом с четой Ишики стояли Агнесс, Рон и несколько «эльфов». Белокожие, солидные… Он узнал только Тома – старшего брата Мисаки («Свояк, екарный бабай!»). Остальные были ему незнакомы. Если Олег не ошибался, ему демонстрировали верхушку клана Ишики. Или – скромнее надо быть! – его демонстрировали…

Ну, и, во-вторых – сюрприз! – княжич Максим Сергеевич с супругой, Натальей Фридриховной! Он – в строгом сером костюме с легкомысленным галстуком, она – в кремовом юбочном костюме плавного силуэта, на шпильках, в шляпке с вуалью.

На их фоне совсем не терялся прямой, как палка, тевтонец со всем знакомым рубленным топором лицом: человек-«не надо читать мне нотаций!», Йоган-Фридрих Генрихович Лаурелс, Министр Иностранных Дел, в данный момент – Чрезвычайный и полномочный посланник Российской Империи 1 класса. При мундире, разумеется.

Вот от чего была такая задержка с началом церемонии!

Значит, вот как решили их легализовать, быстро сообразил Олег: он в мундире российского офицера в присутствии Правой Длани Светозарного, Посланника, Княжича… Со стороны выглядит, как политический союз, одобренный всеми сторонами.

Элементарно просто и… обидно – получается, «наши» «в деле» и интригуют похлеще «ушастых».

Хотите пари? В течение сегодняшнего дня княжич Максим или Посланник Лаурелс обязательно выкроют минутку для разговора с доблестным младшим лейтенантом ВКС РИ. И Олег гнал от себя мысли и предположения – что ж такого он от них может услышать…

– Аната! – Затеребили сзади. – Аната!

– Чего, гарем? – Оторвался Олег от любопытных глаз августейшей четы.

– Гарем сообщает. – Зашептала Изуми. – Что третьего члена… члену… членку… В общем, третью мы не потянем! Понял?

– А я и не…

– Изуми хотела сказать, – Вполголоса заметила Мисаки со всей возможной хладнокровностью (но Олег видел, что она нервничает). – Что если на два ты еще делишься, то при делении на три могут возникнуть сложности.

– Но я…

– Так что глазки свои бесстыжие от княжны отведи, кобель! – Мягко рыкнула Изуми. – Мне Ми-тян все-е-е рассказала!

Или Олег совсем ничего не понимает, или ревность Изуми – напускная только отчасти.

– Да я даже…

– Не усугубляй! У тебя голографии Мисаки к голографиям княжны в соотношении «один к одному» идут!

– А это-то откуда?!

– Хм… а округлилась княжна, – С симпатией констатировала Мисаки. – Семь лет назад, как девочка была! А сейчас… м-м-м… очень хорошо… очень…

– Ой! Смотри-смотри! А глазки-то у него как зашарили, глазки… Погоди, Ми-тян! – Пальчики прикрывают ротик. – Если он тогда к ней… то сейчас-то…

– Она замужем! – Зашипел Олег.

– Опаньки…, – Удивилась Мисаки. – Так вот оно – то, единственное, что хоть как-то сдерживает вас, анта!

Олег начинал себе понемногу представлять, как будет выглядеть его семейная жизнь… И решил, что ему нужно научиться быть ОЧЕНЬ толстокожим! И как можно быстрее!

А потом затянул что-то звучное, но неразборчивое священник, застучали в барабанчики ассистентки… Так что Олег был избавлен от необходимости оправдываться в том, о чем даже не помышлял. Хотя…

«А ну, цыц!»

Ну и диски видеокамер. Архив клана – с ним не шутят!

Через двадцать минут – «Чик – и готово!» по меткому выражению главы клана Окаджима – Олег с невестами, следовавшими, как положено, в кильватере за женихом, торжественно покинул храм Ошино.

Но невесты в «кильватере» продержались недолго – тут же нагнали и облегченно затараторили в оба уха… И если положение, когда жена следует за мужем, что-то там символизирует, то вот эта перекрестная трескотня явно намекала на веселую (если со стороны) семейную жизнь.

Была еще одна пикантность (этих пикантностей сегодня…). Погоны лейтенанта. Младший лейтенант Олег Тетерский раскинул мозгами и справедливо решил, что организаторы мероприятия, с точностью до единицы просчитавшие его боевые вылеты, вряд ли способны так грубо лопухнуться с его воинским званием. Поэтому, он не стал даже указывать на эту ошибку. Которая и ошибкой-то, скорее всего, не была – просто ушастые ребята знали что-то, чего пока не знал Олег.

А новое звание, это увеличение жалования. А это здорово! Со всеми надбавками (особенно, за пилотирование кораблей с сенс-управлением) он сможет уже гораздо уверенней чувствовать себя в роли жениха (и мужа, если «срастется») двух (двух!) принцесс кланов.

Олег себе не проспорил. Через полтора часа его попросили прибыть к одному из гостевых особняков, располагавшихся на берегу быстрой горной речки. С супругами… Вот прямо так и сказали, «с супругами».

Они как раз отдыхали в «своем» гостевом особняке. Девушки вдруг размякли и их потянуло на всякие нежности… Нет-нет, ничего такого! Просто поваляться в тишине, и чтобы кто-нибудь сильный погладил шею или спинку (без проблем! Тут, если кто помнит, главное, к ушам не прикасаться…) Или потерроризировать вопросами типа «А о чем ты сейчас ду-у-умаешь?», «А кто тебе больше нра-а-авится?» (а вот тут надо быть очень осторожным, чтобы ненароком не вспугнуть это состояние игривой расслабленности).

После получения сообщения-приглашения, Олег обозрел командирским взором свое воинство. Воинство ответило не менее воинственным взглядом. Чувствовалось, что прайд встряхнулся и готов… да к чему угодно! Ловля антилопы, бегство от слоновьего стада, охота на браконьера, дележка тушки кабанчика.

Надо было сказать что-то… пусть не историческое, но – соответствующее моменту:

– Дамы… Мои изумительные пантеры и прекрасные тигрицы… – Взгляд «кошек» слегка замаслился. – Предлагаю по-быстрому сбегать и узнать плохие новости. А потом мы решим, что с ними делать! В любом случае, предлагаю вечером напиться!

В ответ пришло ощущение поддержки и одобрения.

«Будем зарабатывать авторитет!»

Особняк, к стоянке которого Мисаки лихо пристроила кар, был одноэтажным совсем уж классическим зданием с бумажными перегородками и настоящими плетеными татами. Из общей массы других зданий его выделяло разве что мельтешение людей и «эльфов» во дворе и помещениях. На первый взгляд, беспорядочное…

«Охрана – это те, кто делает вид, что оказались тут случайно. У них случайно распирает одежду от мощных излучателей и генераторов завесы. А работники посольства и дип.корпус клана – это… все остальные, наверно… Ну, и „эти“».

«Эти» с эльфийской стороны: ранее виденные Олегом на церемонии бракосочетания представительные «ушастые» с Роном. И, судя по их солидному перешепт… простите, обмену мнениями – Рон тут не «на побегушках».

«Эти» с российской стороны: полностью незнакомые личности в деловых «тройках». Во главе с Натальей. Эк они перед ней прыгают – сразу видно, что руководитель она отнюдь не формальный.

Отсутствовали только княжич, Посланник и глава клана. Не было еще Акане, но Олег не знал, а должна ли она вообще тут присутствовать. Он представил Красный Бриллиант Ишики на официальных переговорах и поежился.

Еще не было Тома, но Олег сомневался в необходимости присутствия здесь командующего одного из флотов Ямато. Сравнительно честный вояка, каким представлялся ему Тома по многочисленным рассказам Мисаки, обожавшей своего старшего брата, был парнем прямолинейным и в политические комбинации старался без надобности не влезать.

«Умудрился же… как бы так же извернуться?»

Любопытный штрих. Когда появилась чета-тройка Тетерский-Ишики-Окаджима, воцарилась тишина и головы присутствующих повернулись к вновьприбывшим (в этот момент особенно четко определилась охрана – вместо того, чтобы последовать общему порыву неприличного любопытства, они продолжали неуместные актерские потуги, изображая лениво обозревающих окрестности праздношатающихся). Сделав морду тяпкой, вся тройка в ногу прошествовала к свободной скамье и, сделав боевой разворот, с независимым видом заняла ее.

О боевых разворотах… Олег мельком отметил, что не сговариваясь, они выстроились в стандартное боевое звено-тройку «Ведущий-ведомый-ведомый». На душе как-то похорошело: «Боевые вы мои подруги» – с теплотой подумал он.

Любопытный штрих-два. Все присутствующие были без оружия – даже эльфы, у которых катана являлась частью гражданского костюма… Ну, кроме охраны, у которой оружие было скрытым. А вот Олег с девушками щеголяли шинкенами (у девушек катаны – за оби[25], у Олега тати[26] – на поясе).

«Вот и посмотрим, как отреагирует охрана», – Воинственно подумал Олег…

А никак! Будто так и надо, никто не подошел и не стал намекать на неуместность оружия.

– Невежливо. – Засовестился Олег, тронув ладонью рукоять меча.

– Оставим, когда с нами захотят побеседовать, – С полуслова поняла Мисаки.

А Изуми добавила:

– А сразу снимать… как-то несолидно получится.

К ним подошла Наталья. Как обычно – шествовала царицей. Материализовавшийся рядом «эльф» обеспечил стул и маленький столик-подставку с какой-то мелкой снедью – фрукты, ягоды, напитки… В пяти шагах тут же замаячили кимоно прислужниц, готовых помочь высокой гостье, если той вдруг затруднительно будет ягодку до рта донести.

– Сударыни, – Светски начала она по-русски. – Вы себе не представляете, как я за вас рада: Олег – прекрасный офицер и настоящий мужчина – это многообещающая партия для любой здравомыслящей женщины! Я даже немного жалею, что мои обязательства и государственная необходимость помешали моему участию… в этой охоте.

«А была охота?» – С приклеенной улыбкой на лице подумал Олег.

– Ах, спасибо, Наташа! – Столь же тонко улыбнулась Мисаки. Изуми только загадочно прижмурила глазки. – Ох-хо-хо! Ты представляешь, мы с сестрой посмотрели на семейный бюджет и увидели – не потянем мы большего количества супругов! Не потянем! Увы! Кстати, мне кажется, что стоит поздравить и Олега! Заслужил! Сияющие Звезды (пусть прольется их свет на достойных!) не поскупились на лучших своих невест для него!

– Поздравляю, Олег! – Понимающе усмехнулась Наталья. – В Империи молодые люди мечтают хотя бы об одной прекрасной представительнице Сияющих Звезд, а вам удалось… удвоить эту мечту! И, как всегда, на мелочи вы размениваться не стали – вам достались лучшие из лучших!

– Благодарю, Ваше Сиятельство! Кто-то древний сказал про осторожность в своих мечтаниях…

Княжна изволила огорчиться:

– … которые могут ненароком исполниться. Я надеюсь… Нет, я уверена… Я уверена, Олег, что исполнение этой мечты хоть и несет хлопоты, но будет в целом приятно… для всех участников. И, Олег… Пожалуйста… Наталья. Просто Наталья. Мне так редко приходится общаться с друзьями в неформальной обстановке… Мы ведь, надеюсь, все еще друзья?

– Конечно, Наташа!

Чтобы там не говорили его девушки, но Олег понял, что отношение к Наталье у него теперь… максимум – приятельское. Она стала какой-то… чужой.

«А ты думал, брат! Две ТАКИХ эльфийки отобьют что хочешь у кого хочешь!»

Не-е-ет… Дело не в его прекрасных невестах, которые, будем надеяться, кроме интересов своих кланов, руководствуются еще и обычной человеческой приязнью. Дело в том, что Наталья теперь воспринималась, как неотъемлемая часть Максима – раньше она была более… самодостаточной. Нет, опять не то – воображение рисует нечто безвольное и бесхарактерное… А за мягкими движениями девушки (действительно, округлилась, и стала красавицей… не «эльфийка», конечно, но – по-своему) по-прежнему скрывалось нечто стальное. Скорее… она была щитом, а Максим – мечом. Да, неплохая аналогия – друг без друга два этих оружия теряют часть своей эффективности – хоть и отдает от нее каким-то дешевым пафосом.

«Как опасно для них обоих, – Посочувствовал Олег. – Слышал я про нравы Императорского Двора. Сразу видно, что жизнь там – не сахар, раз для выживания ей пришлось стать такой… рысью. Которая по привычке покусывает даже друзей. И прячет настоящие эмоции… или старательно их имитирует».

К своеобразному «обнюхиванию» хищниц наконец-то присоединилась третья, «пантера»:

– Вы недооцениваете шарм и мечты «эльфиек», Наталья Фридриховна… – Столь же светски-зубастая улыбка.

По-русски Изуми говорила с ощутимым акцентом. Хищницы с большой приязнью заулыбались друг другу.

– … Нашему мужу очень повезло с такими замечательными невестами, как мы!

– Говорят, везения не существует. – Выгнула бровку Наталья.

– Есть полная версия этой фразы, Наталья Фридриховна.

Новая порция понимающих загадочных улыбок… Джаконды хвостато-зубастые, тля! Олег снова почувствовал себя не в своей тарелке и… взбесился. Молча. Никак внешне этого не показав. Но – о чудо! – его девушки это почувствовали, ОДНОВРЕМЕННО с двух сторон успокаивающе взяв его за руки.

– Именно, Изуми-сан, именно! – А вот Наталья, кажется, ничего не заметила… или сделала вид.

И Олег понял, что пантеры и тигрицы ему очень нравятся, а вот львицы и рыси – только если любоваться на них со стороны.

«Везения не существует, кроме спецопераций, которые я лично организовывал»

– Наташ, может ты мне скажешь причину моего здесь присутствия?

– Не хочу портить хороший сюрприз, Олег! – Развела руками Наталья, невольно слово в слово повторив слова Рона… если учесть, как «сюрприз» ожидал Олега у Мисаки… – К тому же – не уполномочена!

И мило обезоруживающе улыбнулась.

– Не люблю сюрпризы! – Признался Олег.

Наталья рассмеялась:

– Ты, как Максим! Максим так же говорит! Но, в конце концов, каждый новый сюрприз признается им, во-первых, необходимым, во-вторых…

– … точкой приложения сил своего ослабшего интеллекта! – Покивал Олег, не раз и не два сталкивавшийся с оригинальной точкой зрения княжича.

– Именно! Не волнуйся – ничего там страшного, насколько я знаю, не будет.

Кабинет, как кабинет – глубокие бегемоты-кресла, низенький столик, на котором стоят графины и лежат какие-то бумаги. Все мебель полностью выбивается из антуража здания, но так у ушастых везде – ноги-то они удлинили, но с такими красивыми длинными ногами долго в традиционном сейдза[27] не просидишь… Вот и приходится теперь окружать европейские предметы меблировки японским колоритом, а также подкладывать подушечки, стелить коврики и прочими мелочами порочить традиции славных предков в быту.

– Олег, девушки! Поздравляю! – Приветствовал его Максим.

Он вскочил из кресла, подошел. Кажется, хотел обнять, но наткнувшись на подозрительный взгляд Олега и (вы не поверите!) предостерегающий – девушек, ограничился крепким сухим рукопожатием.

– Отмочил ты, дружище!

– Старался. Но мне же помогали. Не так ли?

– А то! Кстати, с внеочередным званием тебя! – Максим хлопнул рукой по погону Олега.

– Когда дать успели?

Максим подмигнул:

– Когда официально было принято решение считать тебя… героем. – Он выделил интонацией последнее слово, которое пилоты, учившиеся в РИВАКОС, обычно использовали в качестве синонима «неудачник».

«Неплохо устроились» – Оценил Олег диспозицию: присутствующие сидели в мягких глубоких креслах вокруг столика, заставленного бутылками, графинами и мелкими закусками. Все это было пересыпано официальными документами на настоящей бумаге. Вокруг комплекса кресел висели с десяток мониторов, блеклых снаружи, но имеющих объем и цвет, если смотреть изнутри круга.

«Да они тут банально напиваются!»

Лаурелс прокашлялся:

– Присоединяюсь к поздравлениям! Глядя на вашу па… тройку, захотелось сбросить несколько десятков годочков и, чем черт не шутит, раз Империя готова расставаться с такими драгоценностями… Присоединяйтесь, господа! Нам надо обсудить один важный вопрос…

– А железки так и не сняли… – С непонятным выражением констатировал Горо Ишики…

Глава 13. Настоящая индийская или Высокое искусство грязной политики…

Оказывается, попойку для сенс-пилотов на территории клана Ишики нужно согласовывать. Это вам не клан Окаджима, у которого всего семь (включая Изуми) сенс-пилотов и проблемы каждого из них можно решить в частном порядке. Это – крутой Ишики, у которого сенсов, как собак… аж (внимание!) пятьсот одиннадцать голов! Эту цифру (напрочь, кстати, засекреченную под каким-то страшным грифом… чуть ли не мифическим «После ознакомления – забыть!») Олегу «выдали» между делом – стоило ему только задать в пространство соответствующий риторический вопрос. И, как думаете, кто? Старший брат Мисаки, Тома! Командующий Шестым Флотом Ямато! Оплот секретности!

Так что вот так… А раз сенсов так много, то кто-то мудрый и нудный из клана Ишики сел и написал «Внутренний распорядок для пилотов кораблей с сенс-управлением на территории клана», в котором было особо отмечено, что «на принятие таких-то спиртных напитков в количестве больше такого-то должно быть получено разрешение от непосредственного командования»…

А может и не нудный – случилось, допустим, напиться пилоту клана Ишики в дребадан и… Вот и пришлось потом инструкцию писать. Во избежание повторения…

Ну и правильно! Пьяный пилот-сенс – считай, необученный сенс, проходящий инициацию (по статистике, кстати о птичках, значительная доля инициаций сенсов происходит по пьяной лавочке… правда, в большинстве случаев, с летальным исходом). А необученный сенс… как бешенная собака, которой, неизвестно, что взбредет в голову в следующее мгновение. В транс войти элементарно просто, а сдерживающий контроль – алкогольными парами выветрило… Двуногая катастрофа, которая раскидает любой наряд и сможет на равных «потолкаться» даже с боевыми роботами. Если буянить начнет. Ну, и кому такое удовольствие нужно – два шага из строя! А так хоть ответственный будет, с которого потом и шкуру спустить можно. И за разгром, и за покалеченного в процессе усмирения сенса.

Осталось найти ответственных, готовых рискнуть своей должностью.

Подчиненность Олега вызывала большие вопросы… особенно, теперь. Хотя, получить разрешение (дадут-дадут, куда денутся!) у княжича или у «Чрезвычайного и Полномочного» – это выглядело бы… круто. Знакомые обзавидуются.

У Изуми ближайшее непосредственное командование находилось на расстоянии где-то пары десятков парсек.

Мисаки… А вот командование Мисаки оказалось тут, под рукой. Отчего и попало под эту самую горячую руку. Вначале Тома даже не понял, чего от него хотят, но, бросив взгляд на мрачного свежеиспеченного шурина, что-то сообразил и задался вполне ожидаемым вопросом:

– Ты ведь не буйный, вроде? В разнос не пойдешь? Я-то дежурных сенсов все равно на аларм посажу, как оно в инструкциях… но…

– Угу, – Буркнул Олег.

– Не беспокойся, ни-сан[28], мы присмотрим. Тем более, Изуми нельзя – она трезвая будет.

– Вообще-то, можно, – Мечтательно протянула Изуми. – Это меня Чиёко специально напугала. Еще месяц можно. Если без фанатизма, конечно… – И со вкусом, пробуя, добавила. – Они-сан.

– Да? – В сомнении выгнул бровь Тома. – Я не возражаю. Где квасить-то будете… сестрички?

– В гостевом-10.

– Добро. Только, не обессудь, сначала мои ребята дом на предмет оружия проверят. И, если вдруг заметите где улыбчивые физиономии за дулами парализаторов, не шугайте их – это свои. Генераторы полей и защиту, разумеется, снять. Вопросы?

Молчание.

– Надеюсь на ваше благоразумие, пилоты! И… ты там не увлекайся, аники[29]… – «все пройдет и это – тоже».

– Угу…

После разговора с Посланником, Княжичем и Правой Дланью Императора говорить не хотелось совершенно. Хотелось кого-нибудь прибить.

Девочки отрывались. Вырубили общий свет в гостевом доме, включили какие-то поблескивающие шарики, полетевшие по залу, перемигивающиеся полоски радуг, прыгающие искорки, голограммы какой-то абстракции. И добавили музыки. И запели под нее. И стали танцевать.

Байки про волшебные голоса «эльфиек» – ерунда, конечно – устройство гортани, объем легких, слух – не изменились же, но… Можешь себе хоть сто раз все это повторять, а есть что-то завораживающе волшебное в женском голосе и в грациозных движениях танцующих «кошек» (а какие еще движения могут быть у тренированных сенс-пилотов?). Если вживую. Если рядом. Если для тебя.

«Вода, огонь, работа»? Это все ерунда! А вот древнее: «Нет ничего прекраснее танцующей женщины, скачущей лошади и…» Что же там еще было? Что-то чайное… Или кофейное?

«Между прочим, старик, девочки для тебя стараются! Им сейчас не лучше. Особенно, Ми… Может быть улыбнешься? Хотя бы…»

Олег попытался. Результат не впечатлил – Изуми запустила в него подушкой с ближайшего кресла… Несколько минут они сосредоточенно кидались подушками и пуфиками. Молча. В полной тишине – ни один столовый прибор не пострадал… сенсы ж.

Кого прорвало первым – Олег не помнил. Хохотали до слез. Или плакали. Истерика и боевые сенс. Даже не смешно – как обычные люди – стыдно даже.

Где-то после первой бутылки, когда расслабленность организма дополнилась вывернуто-абсурдными умозаключениями и общим снижением критичности (до полного ее исчезновения), в их компании проявилась Агнесс и три (или четыре? Олег никак не мог их сосчитать) девочки ее возраста, тенями вставшие за спинами участников застолья. Они ловко меняли закуски, подливали водку, что-то весело чирикали… Время от времени они тоже выбегали «в круг» и пели что-то веселое, зажигательное…

«Вот как теперь ей сказать?» – Пытаясь сфокусировать взгляд на девочке, думал Олег. – «Ур-р-роды! Моральные уроды!»

Кажется, на периферии время от времени появлялись посторонние ушастые взрослые, спокойными снисходительными глазами обозревавшие застолье. Но поручиться за это Олег не мог – хваленное чутье сенса пасовала на этих личностях… Значит, либо привиделось, либо те самые, «посаженные на аларм», дежурные сенсы сдавали-принимали вахту.

После трех бутылок с небольшим (выпили примерно поровну – девушки опрокидывали рюмки столь же лихо, как и он) Олег был вынужден посетить «белого друга», куда девочки-«прислужницы» чуть ли не на себе его дотащили. И – не «посидеть на…», а «пообниматься с…»

В голове немного прояснилось, и он даже нашел очень разумной организацию пьянок для сенс-пилотов в клане Ишики. Выбор жизнеутверждающих веселых песенок, под которые ноги сами просятся в пляс, низкая температура и хорошая вентиляция в зале, обильная и жирная закуска. Своевременное появление незаметных, веселых и юрких помощников, которые вовремя ее, закусь, подкладывали, внимательно следили за «нормой»… И подмешивали что-то для своевременного опорожнения желудка (ну, да, краем глаза он успел заметить, как его невест сноровисто под ручки отводили в «дамскую комнату»). Ну и ненавязчивая незаметная охрана, способная, в случае чего, спеленать особо буйных.

Сразу видно – процесс поставлен и отработан.

А потом посетила простейшая мысль – не бог весть какая по глубине и оригинальности – но сейчас показавшаяся верхом гениальности: он подумал, а какого черта он напивается? Это что-то изменит? Вот бывают такие мысли: банальны и прямолинейны, и вроде все согласны, а ты попробуй ею проникнуться!

Он вернулся в зал и остановился на пороге, привалившись к косяку. Изуми, подперев щеку рукой, что-то втолковывала Агнесс. Мисаки ее перебивала и втолковывала что-то свое. Агнесс, вопреки ожиданиям, не выглядела раздраженной или недовольной от откровенно пьяных нравоучений. Слушала внимательно, кивала, не перечила. Ну разве не умница!

Мягко ударило в голову, оставив после себя: «А что! Попробуй предложить! В конце концов, когда вы протрезвеете, ты еще не скоро наберешься смелости!»

– Милы м'и кошки, – Он подошел сзади, обнял Изуми и Мисаки за плечи, присел между ними на корточки. – Д'маю, достаточно. На с'годня. У нас есть ш'карная кр'вать! Изь, п'кажем М'тян?

– Ну, н'зна-а-аю… ик! – Повело в сторону Мисаки.

– В'зражения н'принимаются! Агни-тян, веди мамочку! – Скомандовала Изуми, пытаясь подняться.

– Агн'c-тян, веди нас, п'ка н'п'редумали! – Олег с некоторым трудом выпрямился.

– Конечно, то-сан![30]

«Хм. Вот видишь, не ты один решил провернуть что-то эдакое, пока мы все трое под изрядной мухой».

Он постарался сделать свою улыбку как можно более дружелюбной и ободряющей. Первое наконец-то получилось, а вот со вторым сейчас были большие проблемы.

– Выпейте вот это, ото-сан![31] На посошок! – Его и девушек снабдили рюмками с чем-то светло-синим. – Станет легче, ото-сан! Кампай![32]

«Все продумано!» – Восхитился Олег, когда хорошо проперченный ветер пронесся по организму, выдувая вялость, сонливость и дурь из головы. Но не до конца – «ветер» оставил ровно столько, чтобы не жалеть ни о «приговоренной» на каждого бутылке (с «хвостиком»), ни о непристойном (с точки зрения воспитанника моногамной империи) предложении.

«А я про такую отличную вещь и не слышал», – Подумал Олег, пытаясь по вкусу и симптомам определить препарат, который смог подействовать на сенса.

– Размножаться! – Провозгласила Изуми и ринулась в направлении спальни, схватив за руку почему-то не Олега, а Мисаки.

– Доченька, мы, пожалуй, и сами… – Сильно смутилась Мисаки, уволакиваемая к лестнице. – А вы… вам ведь и спать уже пора, да?

– Да, мамочка! Мы уже уходим. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Агнесс! – Олег тоже был немного смущен и не знал, как улизнуть к супругам на глазах у детей… они там, в спальне будут… а девочки здесь – убираться… слушать все это… как-то оно…

Из спальни, пробив звуковую завесу, донеслось посвистывание, которым подзывают собачек.

– Спокойной ночи, Олег-сан! – Девочки синхронно поклонились (все-таки пятеро их, если с Агнесс), а Агнесс – чего и следовало ожидать – еще и заговорщицки подмигнула. И покинули дом… не забыв прихватить со стола «недобитые» бутылки.

«Надо будет какой-нибудь подарок сделать… Умненькие девочки – с такими надо дружить».

– Ну, сейчас я вам покажу собачку, – Многообещающе усмехнулся Олег, направляясь в сторону спальни.

«Лаять с порога спальни я совершенно точно не стану. А вот порычать… моим тигрицам вряд ли нужна комнатная тявкалка – обидятся и выгонят в сад… Мои тигрицы, м-да…»

Когда он пересек «завесу» спальни, рык у него вырвался сам собой – его тигрицы уже избавились от одежды и что-то эдакое изображали, делая вид, что он им вовсе и не нужен… Ага… а в сторону двери зачем тогда глазками постреливать?

– И только сейчас смогли сопоставить результаты моей И-Дэ-экспертизы и погибшую восемнадцать лет назад семью князя Картли? – Недоверчиво спросил Олег, бегло, но «спотыкаясь» на «ключевых точках», пробегая глазами демонстрируемые материалы.

– Империя велика, Олег Трофимович! – Объяснил очевидное посланник Лаурелс.

– Восемнадцать лет назад она была менее великой? – На грани неуважения к Короне поддел Олег.

– Дружище, сам понимаешь, тогда астрополитическая обстановка была совершенно другая! – Это уже Максим.

Так-так-так… Что имеем? Посланник Лаурелс – официальная позиция Империи, княжич Максим Шаповалов – неофициальная точка зрения…

Вообще, старик, ценить должен! Не каждый день родная держава изволит доводить обе точки зрения – официальную и неофициальную.

Проблема только в том, что неофициальное мнение озвучиваемое и проводимое – иногда совершенно разные вещи и могут кардинально друг от друга отличаться… А уж скорость изменения и непостоянство этой точки зрения сравнима только с флюгером. О чем узнаешь, когда они проедутся по твоему остывающему организму.

И еще: неофициальных точек зрения в огромном хозяйстве Империи ровно столько, сколько обладающих властью. И об этом тоже узнаешь тогда, когда они…

– И что же изменилось в астрополитической обстановке сейчас? – Спросил он.

– Ну, дружище! Это ты должен сам!

– По Картли, Ваше Сиятельство, я помню только разбор боевых действий – а вот политическую подоплеку военным пилотам почему-то не преподают.

Максим уже двадцать минут хладнокровно игнорировал попытки Олега перейти на официальный тон. Олег ему даже немного сочувствовал – тут и захочешь, а на казенщину не перейдешь… раз уж взялся быть рупором неофициального мнения… сами-знаете-кого. Тут прокашлялся Лаурелс:

– Вооруженный конфликт между Картли и Хаясы, Олег Тимофеевич, стал следствием разногласий между этими государствами по вопросу принадлежности «Облака Стромина-Какай» – богатейшего месторождения металлов… в том числе и редких.

– Да там все элементарно, Олег! «Облако Стромина-Какай» тогда находилось на периферии освоенного космоса. Вот, смотри карту…

На одном из экранов появилась карта.

– … Ближайшими были Картли и Хаясы. В свое время эти два хитреца сильно оторвались от ареала обитания человечества, а тут вдруг – раз! – стали пограничными. Мы с ушастыми их догнали… Кхм… Прошу прощения, Ишики-доно, дамы… Вырвалось…

Искренний смех Горо Ишики заглушил тихое рычание девушек:

– Продолжайте, Максим-доно, продолжайте! Редко когда приходится услышать честную интерпретацию тех событий.

– В итоге, человечество их таки «догнало». И получилось так, что местоположение этих ребят оказалось аккурат между двумя растущими империями.

Лаурелс:

– К сожалению, переговоры о принадлежности месторождения, которые проводили между собой Картли и Хаясы, зашли в тупик. Так что конфликт предотвратить не удалось, увы.

– Сам понимаешь, тупик был талантливо организован заинтересованными сторонами… Великий Князь и Император Добиро…

– Светозарный Император Добиро, Ваше Сиятельство, – Мягко поправил Горо Ишики. Он принялся раскуривать тоненькую трубочку с медным наконечником.

– Прошу простить, Ишики-доно… Великий Князь и Светозарный Император Добиро неоднократно рекомендовали обеим сторонам отказаться от своих притязаний на месторождение…

– Какой в этом смысл? – Недоумевал Олег. – Пусть даже это сверхбогатое месторождение – у Империи таких множество.

– Дело не в месторождении, Олег-сан, – Из ароматного табачного облака произнес Горо. – Прогноз показал, что совместная разработка месторождения (именно к этому склонялись стороны) станет причиной экономического объединения Картли и Хаясы и быстрой колонизации прилегающих территорий. В перспективе – появлению достаточно сильного государства МЕЖДУ двумя нашими империями.

– Мы пришли к тем же выводам. – Покивал Максим.

– Значит, теперь… – Понял Олег.

– Именно! – Провозгласил Максим. – А теперь этим государствам расти некуда – за прошедшие двадцать лет оккупации, покуда одно было занято перевариванием другого, они оказались окружены со всех сторон территориями двух империй.

– К тому же не следует забывать, что экономическое положение обеих государств вследствие оккупации сильно пошатнулось. – Лаурелс.

Олег задумался. Ему сейчас чертовски не хватало времени, чтобы обдумать все подробно. Проанализировать придется всю свою сознательную жизнь. Как его воспитывали, чему и как его учили. Только так он сможет понять, чего НА САМОМ ДЕЛЕ хотят от него обе империи.

Чтобы выгадать чуть-чуть времени он спросил:

– Ну, и прекратили бы ее… – Предложил он, прекрасно зная контраргументы… Не ошибся.

Рассмеялся Ишики:

– Жадность. Обычная человеческая жадность…

– … щедро подпитываемая всеми заинтересованными сторонами, конечно же. – Добавил Максим.

Все трое – Ишики, Максим и Лаурелс – обменялись многозначительными взглядами людей, которым есть что вспомнить…

«М-да… жадность вы, судя по всему, подпитывали очень щедро. И ростки благоразумия выпалывали старательно, как же…» – Мысленно добавил Олег, пришедший к таким же выводам.

– Российская Империя, скорее всего, собирается присоединить Картли, а Сияющие Звезды, соответственно, Хаясы?

Максим посмотрел на Горо Ишики:

– Жаль, что мы не поспорили, Ишики-доно.

– Я послушался хорошего совета, Максим-доно, – Объяснил Ишики и поинтересовался. – На каком основании был сделан вывод, Олег-сан?

– Вы раскрыли факт моего родства с семьей Картли. Дайте догадаюсь: я – единственный наследник?

– Скорее всего, да, господин Тетерский. – Ответил Посланник Лаурелс.

– Ну, не совсем, – Ишики был загадочен. – Но из ближайших и по мужской линии – да.

Олег на секунду задумался: «…по мужской…».

– Агнесс?

– Браво, Олег-сан! Агнесс. Приходится вам двоюродной сестрой.

Мисаки судорожно вздохнула. Но спустя секунду – на лице опять ледяная маска принцессы клана.

– Ее родители…

– Увы. – Не стал вдаваться в подробности Ишики-сан.

– Для нас это сюрприз, – Признался Лаурелс.

– Не настолько, – Поправил Максим. – Хотя и поздновато мы об этом узнали, поздновато.

– Мы старались, – Широко улыбнулся Ишики Горо. – Правда, Мисаки почти опоздала – ей удалось спасти только девочку.

Итак, Мисаки не в курсе… Играет? Нет, Олег почему-то был уверен, что не играет. Вообще, своих девушек он чувствовал и «читал», как открытую книгу. Они – его, судя по всему, тоже. А авторы интриги не стали вводить Мисаки в курс дела и тем самым «минировать» их с Олегом дальнейшие отношения. Поблагодарить их за это?

«Будто прошедший спортивный матч обсуждают… футбол там, или регби: а тут наши нападающие так здорово прошли между вашими защитниками, но и ваш нападающий тоже оказался хорош…» – Олегу стало неприятно… Да что уж там… тошно ему стало. Каким-то неведомым образом он почувствовал, что и девушки при всей надменной холодности своих физиономий испытывают сейчас те же самые эмоции неприязни и гадливости.

Пусть даже эти эмоции ничегошеньки уже не решают.

«А так ли вам нужны были родители Агнесс? Плохо управляемы, со своим сформировавшимся мнением, житейским опытом… куда лучше и проще заполучить несмышленую девочку. Или молодого оболтуса-пилота».

Изуми тихонько сопела в плечо Олега. А Мисаки что-то выводила пальцем на его груди.

– В случае осложнений, если сделать этого больше из нашей группы будет некому, мне рекомендовали спасти ребенка – второй взрослый в капсулу «Унаги» все равно не поместился бы. Вдобавок, наводок в нейро-контактах от ребенка гораздо меньше… А была я там одна и больше никто сквозь ПКО и халифатцев прорваться не смог… Ну, разумеется. Впрочем, Рита и так умоляла спасти дочь… муж… я его видела только на «голо». К тому моменту, скорее всего, уже погиб – он с остальными мужчинами поселка окопался где-то на окраине. Тогда все это задание выглядело настолько логичным и естественным: прорваться сквозь халифатцев, прорваться сквозь ПКО, эвакуировать семью Идашвилли… А сейчас думаю: Вот ведь ахо! Не могла догадаться, что для прорыва логичнее посылать только сенсов, но ни в коем случае не обычных пилотов! И то, что прорвалась только одна я, единственный пилот-сенс в группе… так и планировалось.

– И что бы ты сделала? – Тихо спросил Олег.

– Да ничего… Если б не полезла туда, не спасла бы Агнесс. Что творят халифатцы с пленными на захваченных территориях – об этом даже говорить тошно… а уж женщин и девочек… Но если б не полезла – шестеро пилотов остались бы живы…

Послышались всхлипы…

– Ты все правильно сделала, Ми-чан! – Раздалось с другой стороны от Олега.

Изуми, оказывается, не спала. Легкая ручка протянулась через Олега, нашарила всхлипывающую Мисаки… Олегу осталось только крепче прижать к себе обеих. Что в этой ситуации можно было бы сказать, он так и не придумал, разве что:

– Поплачь, Ми. Станет легче. Поплачь.

«Не надо было нам эту синюю гадость пить…»

– Я сегодня слишком много плачу. Зря тайшор этот выпила…

«Это точно…»

Глава 14. Постельная… Или «А еще на ней можно спать!»

Он лежал на огромной постели, «опутанный» руками и ногами двух тихо сопящих прелестных девушек. Принцесс. Эльфийских принцесс. Голых эльфийских принцесс.

Идиллия. Мечта любого половозрелого парня в любой из двух Империй. Сбывшаяся мечта.

Что ему снилось – забылось почти полностью. Осталось только чувство глухой тоски и беспомощности. И ненависти… Спустя несколько секунд после пробуждения забылось и то, и другое, и третье. Осадочек, правда, остался. И – картинка: он держит излучатель (эльфийская компактная модель, входящая в НЗ для пилотов – то ли Ар-5, то ли Ар-71) у затылка какой-то женщины с седыми волосами и молодым красивым – он это почему-то знал – лицом.

Какие-то выверты подсознания?

«Синяя дрянь» тоже оказалась сбывшейся мечтой. Мечтой пьяницы: никакого похмелья, никаких последствий достаточно серьезной пьянки… Еще и сил на ночные безумства хватило.

Кое-какие мысли появились уже вчера. Потом, ночью, поработало подсознание. Сейчас Олег покопался полчаса в Сети. Совершенно безобидные запросы, которые вряд ли насторожат службы наблюдения… любой из заинтересованных сторон. А уж в свете вчерашнего его приобщения к большущим секретам и, как следствие, повышения уровня допуска… И сейчас он в общих чертах уже представлял себе основные вехи этой грязноватой дурнопахнущей истории…

«Эльфы» и русские стравливают между собой Картли и Хаясы, опасаясь (всего лишь опасаясь!), что из двух государств родится достаточно сильный конгломерат, который перекроет «ушастым» и русским этот сектор космоса.

Пока Картли и Хаясы заняты друг другом, империи благополучно обтекают их, как вода в реке – камень. В итоге: Картли и Хаясы оказываются в территориальной изоляции: летать можно, а вот колонизировать – уже нет. А вы чего хотели – за восемнадцать-то лет.

И торговать…

Такой мощный рычаг, как внешняя торговля, наверняка, задействован по полной программе. Торговать можно! Торгуйте! Либо с ушастыми, либо с русскими. Но если это согласованная (пусть и с незначительным перетягиванием одеяла друг у друга) операция, то особо не подергаешься. И вот – вместе с финансово-экономическими условиями потихонечку втихую выполняешь некоторые политические… нет, не требования, а – просьбы. А куда деваться-то?

Да и просьбы… приятные! Например, не прекращать оккупацию Картли. А при каждой попытке здравомыслящих политиков поднять вопрос бессмысленности дальнейшего присутствия на Картли – следовала незамедлительная реакция «мирового сообщества», вовремя достававшей из загашников какие-то договоры, меморандумы и сказанные в запале слова. Дескать, «приручили» – ну так и будьте в ответе!

И экономическое положение становится шатким. И осторожный тон заявлений хаясских политиков, и их уступчивость, которая ни у кого теперь даже не вызывает вопросов…

А с другой стороны, на Картли: техническая, инструкторская и финансовая поддержка разных «народных армий», партизанских движений и «освободительных фронтов». Это ж свято! Теракты, убийства чиновников и военных, саботаж и прочие прелести тайной работы, столь любимой некоторыми государственными конторами… И все это «завязано» на одной идее: «вот придет наследник Картли и тогда мы заживе-е-ем…»

Однако, главная цель – изоляция двух строптивых государств – успешно достигнута. Как бы теперь убрать этот… чирей, находящийся между двумя имперскими ягодицами?

Ну, да – чирей! Даже самые лучшие спецслужбы не смогут предотвратить появления профессиональных революционеров, которые захотят переосмыслить идеологические указки «больших братьев», и задумаются – а так ли нам нужен этот молокосос-Картли… Может, мы САМИ?

Их, разумеется, попробуют убрать. Почти инстинктивно-рефлекторная реакция тамошних местечковых наблюдателей и кураторов, не посвященных во все нюансы игры… А это лишний раз утвердит умных людей в своем мнении: ребята, а ведь «большие дяди» ведут какую-то свою партию, на нас им плевать, к тому же… а чего мы так уцепились-то за этого наследничка? Какой выход у профессионального революционера? Что значит «какой»? А он что-то еще умеет? Разумеется – террор! Причем – в силу его понимания – на территории ушастых или русских… кто финансировал и советовал – тот и огребет. Ну, когда «революционер» разберется (там разбираться-то…), откуда уши растут.

Учитывая, что в среде революционеров действует жесточайший естественный отбор, каждое последующее поколение «борцов за свободу» будет еще хитрее и изобретательнее, еще опаснее…

А рядом – как кстати! – сопредельные территории двух империй превращаются из поджарых пограничных хищников в неуклюжих сытых травоядных. Им, сытым и неуклюжим, иметь под боком бунтующие территории… некомфортно. Как минимум.

Рано или поздно кому-то очень опасному удастся улизнуть от недремлющего ока «старшего брата» и «всплыть» где-то на «цивилизованных» планетах одной из империй.

Но даже без переноса «освободительной борьбы» на территорию империй – находиться рядом будет малоприятно.

Ситуация…

Конечно, неплохим вариантом было бы появление национального правительства! Причем такого, чтобы за несколько лет подняло систему Картли из руин (в черновом варианте, разумеется) и провело референдум (ну, да-да, звучит смешно) по присоединению к одной из империй. С положительным результатом… «и тогда мы заживе-е-ем». Скорее всего – к Русской. Недаром так старательно культивируются прорусские настроения на Картли.

Но правительство – это много людей. И если они будут настолько компетентны, что смогут вытащить Картли из экономической ямы – разве ж они отдадут плоды своих трудов в руки Империи? А по этому…

По этому – есть вариант лучше! Живой наследник Картли! Для государства, которое пару сотен лет старательно взращивало верноподданнические монархические инстинкты у своих граждан – то, что доктор прописал! Идеальный вариант, когда свои интересы можно проводить через одного лояльного человека. Мечта манипулятора! Но как бы сделать так, чтобы и Сияющие Звезды остались довольны и не пытались вставлять палки в колеса?

– … а нас тебе подсунули для проведения интересов Сияющих Звезд… – Мисаки, как всегда, идеально вклинилась в его размышления.

Олег поцеловал в лобик проснувшуюся девушку, которая «фиксировала» его справа и прижал к себе покрепче:

– Телепатка ты моя… Проводник интересов… телепатический.

Мисаки фыркнула.

Да, девушек ему «подсунули»… Сейчас уже неважно, когда именно Сияющие Звезды узнали, что Олег – это Михаил Картли. Девушек ему подсунули. И не надо морщить нос! Неприятно, да. Но факт. Теперь на каждое самостоятельное политическое решение Олега (эк быстро ты на себя обруч Князя Картли примерил, старик!) будет два мнения его «кошек».

Тут даже не имеет значения отношение девчонок к грязной интриге, участниками которой они стали. Они – истинные дочери своих кланов. А что такое интересы клана для «эльфа»? Вот-вот… Загрызут-зацарапают. Ну или в случае с сапиенсами… даже ушастыми… – запилят. А интересы клана Ишики, клана Правой Длани, настолько тесно переплетены с интересами Империи Сияющих Звезд… теснее, чем Олег сейчас «переплетен» с Мисаки и Изуми.

А Хаясы? А для Хаяс есть свой сценарий… Потому что его не может не быть! И достанутся Хаясы Империи Сияющих Звезд. Для симметрии. А хотя… зачем? Вся хаясская промышленность и так скуплена ушастыми на корню. А кому принадлежит промышленность, тот девушку и танцует… Оп-па… а может быть и Картли планируется использовать так же – источник дешевой рабочей и интеллектуальной силы, ресурсный узел… Скупить промышленность, пока в системе Картли разруха и – вуаля! Ваши предприятия, верфи и лаборатории уже не совсем ваши…

– Не будем показывать пальцем на младшую жену, – Промурлыкала Изуми с другой стороны, осторожно (но, как кошка, по-хозяйски) впиваясь ногтями в голую грудь Олега. – Но меня «подсунули» ради процветания клана… А не этого вашего дурацкого «проведения интересов»… Виртуозно «подсунули», не спорю – до сих пор бесит. Но зато Окаджима теперь – ого-го…

Ну, что и требовалось доказать. В одной ушастой головке истовое поклонение интересам клана каким-то образом уживается с резким неприятием тошнотворной комбинации.

А так – да! – семья Окаджима теперь – ого-го. «Из грязи – в князи». Безвестный клан, глава которого не смог подняться выше второго советника министра… Глава этого клана теперь – министр транспорта и связи (транспорт и связь огромной Империи – это такие… горизонты). Принцесса клана – княгиня иностранной звездной системы, состоящей из трех освоенных планет, одна из которых изначально земного типа, а на другой проведен полный комплекс терраформирования. Ну, и – мелочь не стоящая упоминания – Окаджима стал младшей ветвью клана Правой Длани Императора (да свалятся на его голову все положенные ништяки и плюшки…)

Девятихвостый, наверно, все хвосты себе от радости сжевал, когда дочка притащила пленного пилота-сенса… Точнее, когда выяснилось, кто именно этот пилот.

Хм… а не подкинули случайно добрые соотечественники эту информацию Окаджиме, чтобы немного «разбавить» будущее влияние Ишики на Олега? Но это уже нюансы…

– Младшую, но любимую. – Мурлыкнули с другой стороны… острые коготочки прошлись по плечу, зубки куснули мочку ухо. – Операция с моим участием длилась семь лет… а Окаджима просто повезло, что Олег попался.

– Я внимательно слушала вчера одну русскую красавицу, что наивно рассчитывала попасть в наш гарем, – Протянули задумчиво слева. Царапки переместились ниже. Олег забеспокоился. – И даже кое-что запомнила: везения не существует, кроме случаев, когда… К тому же, первые влюбленности, сестра, быстро проходят, а настоящая любовь крепнет только со временем. Но к первым влюбленностям – ах, какая жалость, сестра! – это не относится.

Ничего плохого в этой пикировке Олег не чувствовал – кошки развлекались без всяких отрицательных намерений. Игрались. Лениво гоняли фантик. Беспокоила, правда, целостность его шкуры – Изуми царапается, Мисаки – еще и покусывает ухо… наверно, забыла, что он не эльф… Или наоборот – прекрасно об этом помнит? С ней всегда так.

– Ах, сестра! Мои отношения с моим дорогим супругом как раз и подпадает под самый что ни на есть редкий случай… хрум… (Олег поморщился, но вытерпел) Почти все моменты наших исключительных отношений – уникальны. Начиная от знакомства и заканчивая недолгой разлукой… Одновременное пробуждение двух сенсов… хрум… (он не сдержался и зашипел) не назовете ли мне цифры соответствующей статистики, онее-сама!

– Русская красавица напрашивалась в гарем… – Ни к кому не обращаясь, бросил еще один «фантик» Олег и с улыбкой приготовился…

– Дорого-о-ой! – Укорили его в правое ухо…

– Аната, – Тут же посоветовали слева. – Посмотрите на этот замечательный потолок.

– Смотрю.

– Потолок-зеркало! – Скомандовала Изуми.

Потолок сначала потемнел, а потом стал зеркальным … Хм, композиция из трех тесно переплетенных обнаженных тел на огромной кровати впечатляла компактной эстетикой эротичности… и неясностью – было непонятно, кому же принадлежат отдельные конечности … А, впрочем, нет: смугленькие – это Изуми, беленькие – Мисаки, а все остальное – логично! – его, Олега.

– Аната, скажите… вы видите где-нибудь место для третьей?

Олег честно попытался себе представить третью… И так, и эдак…

– Если постараться… хм… даже если постараться… боюсь, что нет. Даже если постараться.

– «Бою-ю-юсь»? – Протянула Мисаки… и совсем другим голосом, деловитым, сообщила – Чисто.

– Давно? – Поинтересовался Олег, убедившись, что его имп потерял контакт с сетью и деактивировался.

– Секунд тридцать. После того, как ты зашипел на меня… Подавитель транслирует нашу перебранку. Которая закончится бурной постельной битвой. И не шипи на меня, пожалуйста!

– Сколько у нас?

– Не более пятнадцати минут. Ночью защиту обошли за двадцать, но лучше не рисковать.

Мисаки показала рукой на столик у кровати. В центре круглой столешницы неестественно, будто живой, дергался матовый серый шар с кулак размером. Подавитель наблюдения, если судить по контексту. Модель была Олегу незнакома… скорее всего, какая-то специализированная экзотика со складов Ишики. А это вселяло уверенность в приватности разговора – гражданские или общевойсковые модели в их случае ни капли не годились.

– Яблочко наливное на тарелочке с голубой каемочкой…

Олег быстро отогнал от себя воспоминания о бурно проведенной ночи и уже с чуть большим напряжением поборол искушение разложить детали ночной оргии (уж называйте вещи своими именами!) по минутной шкале, чтобы определить, с какого места начали «продавать билеты»:

– Что думаете?

– Ситуация, конечно, малоприятная. И, прошу заметить, лично мне она столь же неприятна, как и моему дорогому супругу. – Протянула Изуми… кажется, она также пыталась припомнить события ночи. – Есть одно соображение, которое нашим хваленным стратегам, достигшим долгожданной кульминации своей интриги, я надеюсь, в голову не пришло…

– Когда они планировали операцию, – Подхватила Мисаки. – Ни в одну голову не могла прийти мысль о том, что будущий князь и его невесты будут сенс-пилотами.

– Верно. – Изуми ткнула острым подбородком в грудь Олега.

– Ну, справедливости ради – мысль, действительно, бредовая… На момент планирования, разумеется. – Заметил Олег. – А почему вы, пришедшие к такому выводу за несколько минут, думаете, что большие дяди об этом не додумаются?

– Головокружение от успехов, – Предположила Мисаки.

– И не надо недооценивать такое замечательное явление, как «замыленные глаза», – Добавила Изуми.

– … идеология всей операции строилась на том, что участники – обычные люди. – С удовольствием закончила Мисаки.

– А почему они не отказались от этой идеи, когда выяснилось, что мы…?

Олег не то, чтобы был не согласен, просто он честно пытался проверить идею на «сжатие и разрыв».

– Не-а, – Потянулась Изуми и, явно передразнивая, протянула. – «Жа-а-адность! Обычная человеческая жадность, Олег-сан!»

– … и никто даже не собирается эту жадность «щедро подпитывать» – вот что самое интересное! – Мисаки. – Если выводить тебя из игры, то придется отложить выполнение плана еще на несколько лет, пока Агнесс станет совершеннолетней… Совершеннолетней по нашим законам. А это… так-так-так… еще десять лет. За прошедшие двадцать лет Картли никак не успокоился, а если дать им еще десять лет… появится поколение, выросшее с излучателями в руках. Есть и факты – ты теперь все-таки знаешь о своем картлианском происхождении… А в ином случае так и оставался бы в неведении… или тихо сгинул где-нибудь на очередном задании.

– Хм… да… Спасение Агнесс загнало моих соотечественников в цейтнот – тут эльфы молодцы, отличная фига получилась. – Согласился Олег. – Теперь, в случае моего исключения из расклада следующий правитель… правительница Картли была бы полностью подконтрольной Сияющим Звездам… а это для наших недопустимо.

– Да, за несколько лет наши ей бы здорово промыли мозги.

– А сейчас?

– Не-е. Опасались: я могла поинтересоваться, с чего идет такая обработка моей дочери. Так что у девочки сейчас очень хорошее клановое образование… но без якорей и лозунгов. Про запас держали… Мы, Ишики, знаешь, какие запасливые!

– Получается, эльфов устраивает моя кандидатура в качестве правителя Картли?

– Более чем. Но тут маленькая поправочка – она устраивает Сияющие Звезды именно в гармоничной совокупности…

– … в совокуплении… – Хихикнула Изуми.

– … с нами двумя – принцессами.

– Неплохой шанс, кстати. – Покивала головой Изуми. – Лично мне не хочется быть женой политической марионетки… мы, Окаджима, маленький, но очень гордый клан! Конечно, некоторые меры в расчете на то, что мы – сенсы, будут приняты, но…

«Вставлять якоря и закладки в сенсов или оболванивать их „патриотическим воспитанием“ – такое только самоубийце в голову прийти может… или терорристу-саботажнику – все равно, что бомбу ножовкой пилить. А мне, судя по всему, якоря решили ставить в РИВАКОС… но тут – хлоп! – мы так удачно схлестнулись в спарринге с Мисаки и активировались, как сенсы… Хм… удачно… „Удачи не существует, Олег“. Как того инструктора звали, который меня „на слабо“ поймал…?»

– Мельниченко… – Вкрадчиво произнесла Мисаки.

Олег вздрогнул от этих слов Мисаки. Даже зажмурил глаза… Этого, конечно, не может быть, потому что такого не может быть никогда, но его упрямая логика взвыла дурным голосом…

– Ми, зайка моя… а ты правда мысли не читаешь?

– Твои? Скорее всего читаю. – Спокойно зевнула Мисаки.

Олег увидел загоревшиеся восторгом глаза Изуми и ее коронное «О», прикрытое кончиками пальцев.

– Ты знаешь статистику случаев одновременной активации двух сенсов? – Хитро блеснули глаза Мисаки.

– Нет. – Олег удивился вопросу… подумал, прислушался к себе… к Мисаки… и сделал вывод. – Скорее всего – такой статистики нет вообще.

– Ага… Видишь, у тебя тоже получается… угадывать. Ноль целых ноль десятых, аната. Я имею в виду случаи, когда: во-первых, оба сенса остаются живы, во-вторых, они разнополы и, в-третьих, состояли до и после активации в… м-м-м… трахались, короче. Наш случай – единственный зафиксированный. Так что моя уверенность в тех мыслях, которые в данный момент крутятся в твоей голове – самая мелкая и незначительная из всех странностей, которые нас с тобой окружают.

– У-у-у… – От полноты чувств Изуми вцепилась Олегу в грудь коготочками. – Олег! Олег! Я тоже так хочу! Ми, а как это…? А можно, я тоже…?

Девушки уже «распутались» и теперь лежали по-другому: одна, вытянувшись под прямым углом к Олегу, положила подбородок ему на грудь, другая, повторив все тоже самое с другой стороны – на живот. Олег во время разговора развлекался тем, что, напрягая мышцы, подбрасывал то одну ушастую голову, то другую, то обе одновременно. Девушки фыркали, но положения не меняли, время от времени вцепляясь, как те же кошки, когтями. Кстати, даже в таком положении их стройные длинные ноги едва-едва доставали до противоположных краев огромной кровати.

– Не парься, Изуми. Олег, скорее всего, чувствует нас обеих. Но если я ощущаю самое необычное для себя – хваленную мужскую логику – то он, вероятно, «читает» больше наши эмоции. Так?

– Действительно… – Припомнил Олег то, что раньше относил на счет своей интуиции. – Хм, милые мои пантеры-тигрицы…

– Согласна! – Задыхающимся от волнения голосом зашептала Изуми. – Мы должны завершить этот разговор? Об этой нашей особенности! Угадала? Угадала? Да? Да?

– Да! – Улыбнулся Олег. – Молодец, у тебя тоже… ш-ш-ш!!!

– У-и-и! – Изуми от переполнявшего ее восторга вцепилась в грудь Олега не только ногтями, но и зубками. – Наши действия? – Спросила она с азартом.

Олег почувствовал такой же молчаливый вопрос Мисаки.

– Никаких. Пока. Под первые «советы» – прогибаемся. Покочевряжимся, конечно, но – прогнемся. Вы для достоверности изобразите некоторое «фи».

– Изобразим. – Поколол грудь подбородочек Изуми. – Только ты, аната, уж постарайся сохранить лицо. А мы тогда изобразим наше одобрение – так будет гораздо лучше… Папочки будут довольны, а это – сам понимаешь…

– Действительно. Ладно. Кроме того, нужно знать, в каком состоянии мое княжество сейчас и на что способны и готовы люди – в Сети тут мало что можно найти – нам нужно побывать там лично. Я хочу посмотреть на людей… на подданных. Нас, наверняка, проведут по улицам Российской Империи, как того слона, напоказ, а потом вежливо попросят «принять ответственность» за Картли. Следовательно, переместимся на территорию Картли.

– И надо забрать Агнесс с собой. – Серьезно предложила Изуми.

– Не проблема. – Сказала Мисаки. – Оформим, как паранойю мужа. И нашу. Тему пусть поднимет Олег. Будут упираться – мы подключимся. Имеем же мы право бояться за жизнь своего супруга? Имеем! А она изрядно подешевеет, если мы не будем контролировать местонахождение Агнесс. Почти наверняка вякнут что-то про безопасность девочки на неспокойной планете. Ну, это элементарно – три сенса уж как-нибудь смогут защитить одну девчушку.

– Между прочим, думаю, что проведут нас не только по улицам твоей империи, но и по Сияющим Звездам… Надо ж показать, что слон – общий. Ми, пустишь меня в свой гардероб?

– Ага… Помнишь ты на Пятых Светлячков надевала кимоно своей матери с маками? Вот у меня есть похожее, но с красными птичками и таким вот воротничком из лисицы…

– М-м-м… Меховой воротник на кимоно – как-то это… А во что Олега оденем? Если мы будем в кимоно, то он…

– Ему в своем офицерском мундире придется – чтобы показать некоторую независимость от Сияющих Звезд, – Огорченно сморщила носик Мисаки. – Либо что-то национальное картлианское…

Олег хотел уже прокашляться и вернуть девушек в русло серьезной дискуссии, но последние слова заставили его встрепенуться:

– Ни-ни-ни! Не хватало мне еще папаху надевать! Папаху не надену!!!

– Хм, – Глаза Мисаки опасно сузились. – Хм…

– Ну, на папахе мы, так и быть, настаивать не будем. – Протянула Изуми… – Да, Ми?

– Э-э-э, девочки… – Забеспокоился Олег. – Кисоньки… Кошечки!

Не повелись, конечно. А вы когда-нибудь пытались оторвать существо женского пола от обсуждения одежды?

– Ну, представь себе, Оле-е-ег, – Задумчиво начала Мисаки (взгляд стал отсутствующим… «а ее имп работает… разумеется – ей же надо подавителем управлять»). – Ты, такой красивый и героический в белой… я подчеркиваю – белой! – сорочке с воротничком-стоечкой. Из шелка… Да, из шелка. И чоха… ну, черкеска такая длинная… можно даже без газырей…[35] Хотя, если вставим не серебряные, а, допустим, золотые… Черкеска, разумеется, тоже белая… или – нет! – лучше кремовая. Да, кремовая черкеска! Тонкая-тонкая шерсть с атласной подкладочкой… М-м-м… Вот тут мы сделаем небольшую вышивку золотой нитью… кто там у нас – львы со щитом? Ага… Львы со щитом. Пояс… золотой тонкий. Да! И – никакого кинжала! Кинжал пошло и архаично! Кроме того, тебе ведь с нами танцевать! А с кинжалом танце… Ой! Танцевать… – И громче. – Ой! Изя… Изя!

– Ми-тян! – Одновременно с ней воскликнула Изуми.

Широко раскрытыми восторженными глазами девушки смотрели друг на друга.

– У меня сеть не работает! – Чуть не плача, пожаловалась девушка… «Зубами… зубами-то зачем???» – Ми-тян, подавитель ты ставила – у тебя должен быть канал! Как выглядит свадебное платье картлианок?

– Сейчас… Та-а-ак… – Мисаки прикрыла глаза. – М-м-м… Очень красивое! А какое разнообразие фасонов! Ух, ты! А на голове – какая миленькая шапочка! – че.. чип.. чихти называется… Какая прелесть! И фата! Ой, и косички! А какой пояс – как он фигуру подчеркивает!

– Хочу-хочу-хочу! Пока есть, что подчеркивать!

И Олег понял, что если от папахи он еще сможет отвертеться, то от всего остального…

– И все-таки – Мельниченко… – Предпринял он попытку отвлечь девушек.

– «Везения не существует…» – мне кажется, это именно тот случай. – Отмахнулась Мисаки, не открывая глаз. – Но тут все концы удачно спрятаны в воду. Ой, Изь, какой фасончик!

– Инструктор? Физо? Рукопашный бой? – Неуверенно предположила Изуми.

– Ага… – Олег не подумал о последствиях, когда подтверждал догадку Изуми. – Ш-щ-ш… Изя! Больно ж!

– Бака! – Радостно пискнула Изуми. – Ми-тян, скинь линки!

– Есть…

– … третья сила. – Урчала от удовольствия Изуми. – Согласна!

Мисаки потрепала Изуми за ухо:

– Третья сила. Придется ждать, когда она себя проявит. Но действовать, разумеется, придется только после ее проявления, чтобы не напортачить.

Олег:

– Мои милые тигрицы… я чувствую уверенность в наших силах.

– Кстати, о наших силах… Изуми-чан, что-то упирается мне в ухо. Ты не видишь – что это?

– Хо-о-о… Вижу, Ми-тян, вижу. Это – та самая сила, уверенность в которой почувствовал уважаемый муж! Должна сказать, что на этот раз ты заняла тактически более выгодное положение, чем разрешено младшей жене.

– Предложение от младшей жены: выключить подавитель, который только-только добрался до самого интересного для наблюдателей… и заменить виртуальную симуляцию картинкой из реала.

– Поддерживаю!

– Согласовано! – Закрыл глаза Олег…

– Заодно ссылки тебе скину. Изь, обрати внимание на черное платье – стилизация под Викторианскую Британию… к твоей коже…

Мисаки, чья голова лежала у него на животе, повернулась в другую сторону…

Излучатель у затылка…

«Не надо, старик… ты ведь уже сообразил, откуда эта „картинка“. Думай о хорошем – они ведь чувствуют! Девушки тебя любят и теперь у тебя нет на их счет никаких сомнений… в твоем положении это – бесценный дар! А в нарядах картлианских дворянок эльфийки, действительно, будут смотреться сногсшибательно!»

Глава 15. Настоящие эльфы

На расстоянии десятка световых лет от ближайших небесных тел размером больше сантиметра висели десять КСП и одна яхта. Может и не висели, а перемещались с бешеной относительной скоростью… вот только объектов, относительно которых можно было замерить их скорость, не было, потому что до ближайших… ну, вы помните.

Корабли скрытого прорыва – это понятно. Стандартные вытянутые черные силуэты.

А вот яхта – по виду гражданская. Но опытный взгляд специалиста мог заметить неоправданно большие вздутия в районе двигательного отсека и многочисленные «пупырышки», в которых любой военный однозначно распознал бы замаскированные боевые блоки. Эдакий пупырчатый огурчик с зеркальным покрытием. Здесь, в глубоком-глубоком космосе, казалось, что на месте «пупырчатой» яхты – некая искаженная пустота.

Вокруг тройками и семерками объевшейся мошкарой лениво перемещались четыре десятка истребителей и штурмовиков.

Опознавательные оптические знаки всех кораблей свидетельствовали об их принадлежности к Российской Империи. О том же свидетельствовали включенные сигнатуры. А уж переговоры по-русски в эфире – идентифицировали их еще однозначнее.

– Хорь-шесть! Это Змей-четрые. Расклад по позициям.

– Загрузил же только же что! Хорош же меня дергать же! Вибришь[33], что ли?

– Отвлекаю, что ли? Же.

– Ну, допустим…

– А от чего…

– Сенсы, да вы зае…

– Гэг эфиру!

Со всхлипом эфир выполнил просьбу и заткнулся. Через несколько минут настороженной тишины:

– Внимание, всем! Сигнатура в секторе «сорок один – десять»! Две единицы.

– Всем! Переход на «красный-два»! – Прошло сообщение с подписью командующего.

«Красный-два» не предусматривал голосового радиообмена, по этому «Есть!», «Принято!», «Так точно!» никто не ответил – люди собрались исключительно квалифицированные. А вот на виртуальной карте командующего все «снежинки», обозначающие боевые единицы, обзавелись красными маркерами с цифрой «два».

Операторы «подвесили» команды боевых алгоритмов, пилоты засунули руки по локти в рукава управления или взялись за рукояти манипуляторов. А сенс-пилоты оглаживали пальцами пломбы сенс-режима и тихо что-то булькали… молились, чтобы ничего такого не происходило – мало кто любил «сенсорное похмелье».

На расстоянии полутора астрономических единиц в горловине «червоточины» проявились два черных силуэта КСП с опознавательными сигнатурами Сияющих Звезд. Они чутко осматривались в течение двух минут. После этого один из них нырнул обратно, а оставшийся ощетинился активированными боевыми блоками, замерцал щитами и выпустил две семерки истребителей.

Спустя полчаса напряженного ожидания у «эльфа» появилось пополнение: девять КСП и одна белая «гражданская» яхта – светящаяся иллюминацией, как новогодняя елка. Вся группа «ушастых» резво отошла от «горловины» на такое же расстояние, что и русские, и стала незамедлительно выпускать малые суда – истребители, штурмовики, малые командные центры – быстро доведя численный и качественный состав своей группировки до такого же у русских.

– Запрос о переговорах получен. В международных кодах.

С подписью командующего появилось новое сообщение:

– Змей-четыре, -пять, -шесть, разведка. Остальные – «красный-один»! Сенсы, разрешаю снять пломбы.

– Принято.

– Бля…

– Кто это родил? Вот кто это родил, а??

Эфир стыдливо промолчал.

Три семерки истребителей в стандартном построении «сенс + прикрытие», осторожно двинулись к только что прибывшим «эльфам». Те «отзеркалили» – выслали такое же количество «вынюхивальщиков» навстречу.

«Разведчики» замедлились на краю взаимного спурта, осторожно протиснулись и, пройдя дальше, приблизились к кораблям… оппонентов. Минута сканирования и – такой же осторожно-предупредительный отход на исходные позиции.

– Это Змей-четыре. У меня чисто!

Командующий флотилии дождался подтверждения от остальных двух звеньев и отдал приказ об открытии инфоканала к визитерам.

– Дмитрий Анатольевич, – Послышался в эфире новый голос, мерцание зеленого огонька на пульте говорило о том, что пришел он по защищенной линии с «зеркального огурца». – Не хочу под руку…, но – как там?

– Пока нормально, Виктор Кириллович. Так что можете раскочегариваться.

– А чутье ваше как…? – Чувствовалось, что собеседник улыбается.

– Молчит, – Не удержался от ответной улыбки командующий.

– Эт хорошо. Завожусь. Жду сигнала. Отбой.

– Принял. Отбой.

«Нормальный мужик, без жлобства,» – Думал про себя командующий. – «Хотя начальник – ой, немаленький! И какие-то серьезные дела мы крутим с ушастыми, судя по всему. Ой, серьезные-е-е…»

«Зеркальный огурец» и «Белая елка» висели в пространстве на равном удалении от обеих группировок – «эльфийской» и русской. Не между, а чуть ниже от плоскости Млечного Пути. Или выше – пусть у астрофизиков головы болят.

Стыковочные рукава-шлюзы говорили о том, что встреча таки произошла.

Тонкоусый мужчина в строгом костюме стоял спиной к двум удобным креслам, в одно из которых с ногами забралась девушка в изумрудном длинном платье с черным широким поясом. Эльфийка. Ослепительно красивая. Смуглая кожа, длинные зеленые волосы, рассыпавшиеся по плечам, очень красивое тонкое лицо, большие зеленые глаза и полные губы – выглядела она потрясающе.

Между креслами стоял столик: чайнички, чашки, корзиночки с маленькими кулинарными вкусностями.

Он смотрел на космос на огромном экране во всю стену, а она – поверх чашки с чаем – на его силуэт на фоне полотна Млечного Пути. Корабли сопровождения отсюда были, конечно, не видны – две тысяч километров все-таки. Зато был Млечный Путь, широкой полосой проходящий через весь экран-иллюминатор.

Сейчас мужчина с тонкими усиками мало чем напоминал суетливого живчика в высоких ботинках и камуфляже, который наливал водку российскому императору на берегу реки. Сейчас это был пижон и франт – лев вечерних приемов, хищник раутов и званых ужинов.

«Мне б еще тросточку и котелочек… и белые перчаточки для полноты картины… Тем более, что условно обольщаемая дама на заднем плане уже имеется».

– Ну и параноики ж мы с тобой, Чи-чан. Ну, что нам стоило встретиться на Лазоревой или на Рюкю? Я – в плавках с гавайским венком на шее, в широкополой шляпе и черных очках… Шлепанцы обязательно! И гавайку поцветастее… Ты – в бикини и палантине… или как там эта полупрозрачная штука называется, которую вы завязываете поверх купальника то так, то эдак?

– Парэо, неуч! – Расхохоталась красавица. – Представляю себя в шерстяном палантине под палящим солнцем! «В палантине и бикини»! Ха-ха-ха! Поэт! А почему не в паланкине? Ха-ха-ха!

– Насмешил? Здорово! Ты хоть и хохотушка, но над старыми шутками не смеешься… Кстати, серьезный недостаток для женщины – мужчины не смогут развлечь тебя анекдотами…

– А вот про анекдоты – это одна из тех самых старых шуток, над которыми я не смеюсь, Витя-кун! – Фыркнула собеседница. – Но я должна сказать «спасибо» за минуту здорового смеха! Между прочим, на Рюкю тебе пришлось бы тяжело-о-о! Знаешь, какие там парни по пляжам ходят? Высокие, загорелые, мускулистые – шедевр генетической селекции Сияющих Звезд. М-м-м… Не то, что некоторые – низенькие, щупленькие и… ты когда последний раз под солнцем-то ходил, Вик-сан?

– Умеешь ты мужчине приятное сказать, Чи! – Покивал головой мужчина, не оборачиваясь. – Хоть один из этих… загорелых-мускулистых… ушастых… продержался рядом с тобой больше суток?

– А ви таки с какой целью интересуетесь, батенька?

– Узнать хочу, насколько не свезло парням напороться на настоящую эльфу – злую, язвительную и стервозную.

– Хи-хи-хи… Вик, я тебя обожаю! Не прошло и пяти минут, а ты уже ДВАЖДЫ меня рассмешил! Ах, прямо старыми временами повеяло!

– И то хлеб – значит, не зря сюда летела, Несмеяна ты наша!

Он подождал минуту и повторил:

– Но ведь параноики ж, Чи?

– Параноики. И чё? Непараноики, знаешь ли, сильно пожалели о своей доверчивости. Даже невзирая на изменение политики партии, как ты выразился. Сколько нас было первоначально, Ткачев? – Мужчина поморщился, как от лимона. – А сколько осталось сейчас? Этот мир слишком опасен! Невзирая на… Вот мы и… предохраняемся, хи-хи-хи…

– Откуда я знаю, сколько вас там осталось? Я за вами не слежу. А вы попрятались, как зайцы…

– Кажется, это у вас называется «взаимоиск'ющающие па'аг'афы»? Если не следишь, откуда знаешь, что попрятались?

– Я имел в виду, что специально не слежу. А что, таки попрятались?

– Конечно! Не все ж такие прогрессивные и молодые, как я. Шок оказался очень силен… Аркуэнэ, например, сошла с ума – ты знаешь? Ты вообще помнишь эту бедную девушку?

– Аркуэнэ… Аркуэнэ – Наморщил лоб Виктор… – Я с ней спал?

– Спал? Ну, не зна-а-аю… – Протянула эльфийка и вкрадчиво напомнила. – Кривой такой ритуальный ножичек…? Ну, так как – спал?

Мужчина вздрогнул, лицо перекосило и он демонстративно сплюнул, еще раз заставив эльфийку весело расхохотаться.

– Ожидаемо. – Процедил он. – Эта тварь и раньше с мозгами не дружила.

– Ты злопамятен, Виктор! Мы все признали свою ошибку, принесли тебе самые искренние извинения и не имеем…

– … потому что у вас не было другого выхода – со мной надо было очень сильно дружить… Девочек мне в постель подкладывать, умасливать и заигрывать. Да? До сих пор жалею о том, что у меня стандартная ориентация и о том, что у вас такие красивые девушки – а ведь достаточно было щелкнуть пальцами и Старейшина… как его там? а, не важно! … этот козел раздвинул бы булки и изобразил бы дикое блаженство на своей остроухой морде.

Зеленоволосая заливалась смехом:

– Вик, я тебя люблю! Еще чуть-чуть и я снова окажусь с тобой в одной постели! («Тут ковры мягкие» – буркнул Виктор) Ковры? Да, на коврах у тебя получалось особенно хорошо! – Хохотала она.

Успокоилась:

– А этот «как его там» – старейшина Рьювилевар – разбился во время ежегодных гонок на Самхди. Старикана потянуло… поадреналинить. Так что забудь ты ту обиду… вот он, труп врага, проплывающий мимо! Ты оказался куда мудрей… пережив старого маразматика!

Зеленоволосая с показательным наслаждением шумно, как положено, сделала глоток чая. Мужчина о чем-то задумался, пожевал губами и повернулся к красавице:

– Чиниэль-ванима! Лхафрэ ни! («Прекрасная Чиниэль! Послушай меня!»)

Девушка нервно дернула ушами, нахмурилась и отставила чашку на столик. Веселое выражение куда-то подевалось с красивого лица:

– Лхафрэ, аркуэн лаир! («Слушаю, мой благородный друг!» )

– Высокая госпожа моя, почему мы сейчас ведем себя, как герои дешевой бездарной книжки? Как персонажи, которые за неимением у автора мастерства, начинают объяснять читателю как, что и почему? Еще чуть-чуть и ты ненатурально и не к месту станешь рассказывать о событиях столетней давности!

– Стопятидесятилетней, победитель мой. Сто пятьдесят лет прошло с тех пор, как мы… – Она поймала насмешливый взгляд собеседника и поразилась. – Однако! Могу совершенно точно сказать, что никаких воздействий на меня сейчас не было! Как так, Виктор?

– Ты сама сказала – этот мир слишком опасен. – Развел тот руками. – А я бы еще и добавил – «особенно для вас, пришельцев».

– Оператор, входящий по техническому каналу.

– Кого там…?

– Змей-четыре.

– Блин! Давай!

– Хорь-шесть, прем!

– И тебе прием, Змей-четыре!

– Так чем занят был, когда ушастые появились?

– Слушай…!

– Ты ведь Сомченко, да?

– Да, я «ведь Сомченко».

– И ты в РИВАКОС на одном курсе с Тетерским учился.

– (Вздох). Четыре тысячи человек училось с Тетерским на одном курсе.

– Из этих четырех тысяч кого-нибудь в нашей группе знаешь?

– Нет.

– Ну, а чего тогда…? Говорят, он уже тогда с этой принцессой крутил?

– С Мисакой-макакой? Ага.

– Ай-яй-яй! Чего это ты так неласково супругу своего однокурсника величаешь?

– Привычка… Поцапались как-то с ней. А так – ничего девчонка, нормальная, языкастая… Только задавалась по началу. Ну и стервозина, конечно, каких поискать.

– Так ты и с ней знаком?

– Ну, а то!

– Небось видео с их приемом у Его Императорского Величества смотрел? Классно он Хрюшке впечатал!

– А ты видел, как впечатал-то? На записях ни черта не разобрать?

– Когда настоящему мужику что-то нехорошее говорят про его приемную дочь и после этого козел, это сказавший, улетает к стеночке с ребрами наружу… вывод может быть только один – козлу впечатали. А то, что на записях ничего не видно – так сенс же!

– Ну, вам, сенсам, виднее…

– А то! Слуш… А вторая там рядом не крутилась в то время?

– Что ты ко мне пристал? Глянь в гражданской сетке – на конференциях материалы уже в разделе «фак» подборками стали выкладывать… чтоб народ по отдельности не искал… И глупые вопросы мне не задавал…

– (чуть смущенно) Эта… мы ж в истребителях уже сутки булькаем-бултыхаемся. У нас все инфоканалы закрыты… наглухо… во избежание. Может, скинешь, а?

– Ты давай уж прямо: «Сомченко, не будете ли вы столь любезны, и не нарушите ли Устав»? Вас, сенсов, за это только пожурят, а мне «строгача» и «несоответствие» влепят. Одновременно.

– Ну-у-у… Пожалей бедных сенсов! Сейчас-то ты со мной болтаешь!

– По техническому каналу, предназначенному для диагностики оборудования.

– (огорченно) Что же делать… Ушастые, вроде, спокойны. Интуиция наша хваленная молчит…

– Э! Вот не надо мне тут секретных данных выкладывать, хорошо! Я и без них неплохо живу!

– Извини…

– Я тут подумал, диагностические базы на твоем корыте не устарели? Эдак случайно…

– Точняк! Сейчас устареют… сейчас! Та-а-к… Оп-па! Гхм… Хорь-шесть, прошу дать доступ к обновлениям бэ-дэ алгоритмов «Атун» и «Брахман-4»!

– Змей-четыре, обновления в разделе «один-пятьсот сорок шесть-двадцать». Доступ открыт. Ну, а если к первой цифре ты прибавишь четыре, ко второй – сто десять, а от третьей отнимешь пять…

– Понял, Хорь-шесть! Спасибо! Огромное сенсовское спасибо!

– Это как? Как Тетерский – Хрюшке?

(ржание с обоих концов инфоканала)

– Ты сама сказала – этот мир слишком опасен. А я бы еще и добавил: «…особенно для вас, пришельцев».

– И для тебя, мой высокий господин. – Мягко поправила Чиниэль. – И для тебя. Если мы пришельцы, то ты – пришелец вдвойне.

Виктор не нашелся, что ответить. А девушка продолжала:

– Вик, хоть это и выглядит, как диалог из бездарной книжонки, но – позволь напомнить. Сто пятьдесят лет назад именно ты придумал, как сделать так, чтобы Перворожденные перестали умирать от ежедневных несчастных случаев. Мы-то, наивные, искали следы проклятия, легшего на народ, а ты сделал настоящий «финт ушами». Мой народ – твой вечный должник! По-крайней мере те, кто остался…

– Ой, вот не надо, а! – Скривился Виктор. – Теперь-то вы не нуждаетесь в моей помощи, ваш народ уже очень далеко отошел от края пропасти, а цену пафосным обещаниям эльфов с обязательным прикладыванием ручки к груди и красивым склонением ушастой башки я узнал сто пятьдесят лет назад! А вот припомнить из-за кого вы «попали» – это – да – это вы можете. Память у вас хорошая – это вы тоже хорошо успели продемонстрировать.

– Упертых идиотов у нас, действительно, еще много. – Закивала эльфийка. – Есть даже придурки, считающие, что с твоим уничтожением все вернется на круги своя…

Виктор фыркнул и красавица согласно покивала:

– Ну, да – пережитки старого мышления и попытки прикрутить «Закон подобия» туда, где он не действует. Речь не о том… Именно потому, что сто пятьдесят лет назад оказался прав ты, а не старые пердуны… именно поэтому сейчас старейшины крайне серьезно отнеслись к твоим опасениям.

– Не может не радовать… Кто в Совете сейчас?

– Ты никого из них, кроме меня, не знаешь. Позволь озвучить статистику – без проблем живут те, кто моложе четырехсот ИЛИ не пытается активно вмешиваться в происходящее. Остальных преследуют неудачи. Часто – с летальным исходом. В Совете нет никого, кто был бы старше трехсот… Разумеется, за их спинами стоят бывшие Старцы, но есть нюанс…

– … советы Старцев должны быть по-настоящему беспристрастны без попыток навязывания «правильной» точки зрения. – Подхватил Виктор. – Или они должны действовать по принципу «лодки-вода-пловец»…

– Хо-о-о? Что за принцип?

– Старая притча. Ну, для нас старая. Человек купается в речке. Неожиданно его сильно ударяет лодка. Пустая. Человек со злости колотит лодку, не подозревая, что есть тот, кто эту лодку очень точно запустил в его сторону, рассчитав конечную точку, скорость и направление течения и прочее…

– Именно так, мой высокий господин! – С удовольствием подтвердила Чиниэль. – Все-таки, ты следишь за нашей судьбой! Что ж, очень приятно, что ты не забываешь о нас! Именно так – «лодка-вода-пловец». Иначе – упавший на голову шкаф, взорвавшийся сверхнадежный флай, оползень… да хоть банальный инсульт и некстати вышедшая из строя аптечка. Только пример с лодкой в нашем случае выглядит очень уж грубо! Более уместной была бы притча, рассказанная графом Монте-Кристо о том, «как подмешивают яд на Востоке»: травят воду в озере, чтобы отравить рыбу, чтобы рыбу съела утка, чтобы утку съела собака, а уж тогда-то собака лизнет лицо хозяина и будет хозяину…

– … кирдык. – Закончил Виктор. – У графа все было не так, но принцип я понял. Думаю, вашим Старцам мозгов не хватит проворачивать ТАКИЕ комби, а?

– Сам понимаешь, ТАКИЕ комбинации принципиально труднодоказуемы и если их кто и «проворачивает» – о том мне неизвестно… Но я тоже сомневаюсь в способности проворачивать такое… кем угодно, не обязательно Старцами.

– Не-не-не… я ж говорю, им мозгов не хватит… А знаешь, почему?

– Сейчас что-то будет про потерянную магию и волшебство, ага? Ты зануда, Вик! Думаю, читателю этой бездарной книги и так уже более, чем достаточно, как считаешь?

– Скажи, утренний ветерок, именно эта моя особенность – занудство – заставила тебя вытурить из моей спальни всех соперниц?

– Только не говори, мой храбрый воин, что этот факт тебя расстроил! Не только эта деталь, мой завоеватель, не только… Хочешь, в знак добрых намерений поделюсь с тобой одним интересным статистическим наблюдением?

– Хм… заинтриговала. Особенно, в контексте разговора о давних событиях в моей спальне. Внимательно слушаю пение утренней птички, что когда-то пела только для меня!

– М-да… Высокая Эдда тебе никогда не давалась, мой умелый ловчий! Ну, о твоих литературных способностях мы поговорим чуть позже… Можешь припомнить, со сколькими дочерьми Леса ты успел покувыркаться?

– Э-э-э… – Растерянно протянул Виктор и еле удержался от попытки почесать в затылке.

Девушка с таким же трудом удержалась от того, чтобы снова не расхохотаться:

– Тридцать три, мой обворожительный… Нет-нет, не беспокойся – носить пояски из кардууса никому из них не пришлось – не для того я о них… А-а-а… Ты ж не знаешь! Ну, кардуус – считается, что это хороший оберег молодой матери и плода от сглаза и порчи… Ну, по крайней мере, так было до того, как… Вик, ты краснеешь? Ты?? Куда катится мир! Ну, не важно. То есть, важно, куда катится, но – не важно. Хм… Я тебя тоже развеселила? Ай, да я! Вернемся к нашим баранам… К нашим девушкам. Ну, не смейся, Вик! Я серьезно! Так вот, если теория вероятности в случае с нашим народом СЕЙЧАС действует, как обычно, то по отношению к этим девушкам, к этим милым невинным цветочкам, над которыми ты, мой завоеватель, надругался… Про таких людей вы говорите, что они родились в рубашке. А про ЭТИХ можно сказать, что еще и в платьицах, туфельках и косыночках! Им неприлично везет!

– Ой… вот еще одна причина не появляться в ваших краях… Как только ваши мужчины узнают об этом, они дружно сменят ориентацию и попаду я в унизительное противоестественное сексуальное рабство… Вы ж практичные до омерзения! Надо будет пустить слушок, что удача передается только девушкам… И только добровольно… добровольно с моей стороны, разумеется. И – девственницам… Нет, про девственниц не прокатит…

Чиниэль самозабвенно хохотала. Виктор продолжал задумчиво:

– Хм… а ведь все равно какой-нибудь ушастый исследователь не поверит и решит убедиться… Может, временно забыть о своих принципах, овладеть, а потом прибить экспериментатора? Дескать, видите, никакой удачи не передалось! Даже, наоборот…

– Вик! Ты чудо! – Отсмеявшись, простонала Чиниэль. – Я поняла, как ты собирался отбивать меня у красавцев-молокососов на Рюкю! Ты бы рассмешил меня до полной потери сопротивляемости и… как ты там говорил… чпокнул бы, да? Ну, как ты там говорил еще: раз смеется, значит, не насилуют!

– Ну, тебя-то это уже не должно беспокоить – ты свою порцию удачи, верно, получила уже… А если посчитать, что количество удачи прямо пропорциональна количеству времени, проведенного совместно… Тоже ведь неприлично везет, а?

– Удачи много не бывает, мой высокий господин! – Поучительно подняла пальчик раскрасневшаяся от смеха девушка. – Вот вчера я ноготь сломала, представляешь!

– Развеселилась ты, я смотрю…

– Поняла-поняла… Я готова поговорить и о деле, если, конечно, ковры в моей каюте кажутся моему высокому господину недостаточно мягкими.

– К коврам мы еще вернемся, моя светлая госпожа. («И я тебя поцелую… если захочешь…») Но сейчас хотелось бы убедиться в степени информированности одного из членов Совета…

– Хм? Внимательно слушаю, защитник мой!

Виктор помолчал, обдумывая. Спросил:

– Чи, вы изучали феномен сенсов?

– Спрашиваешь! Конечно!

– Когда родился первый сенс?

– Э-э… – Глаза девушки застыли и она впала в некоторый ступор.

Виктор наконец занял второе кресло, осторожно налил себе чаю, с наслаждением вдохнул ароматный пар и с положенным хлюпаньем сделал первый глоток.

– Бдранг гнхо бхыз захгхош! – Вдруг прошипела девушка.

– Тролий? – Предположил Виктор.

– Мену ту тиби-трох! Аягхак!

– А это гномий, – Уверенно кивнул Виктор. – Причем, гномий боевой! Чувствуется разностороннее образование второй жрицы Сияющей.

– Вик! Это гениально! Ровно сто пятьдесят лет! Одновременно с нашим появлением!

– На следующий год, если быть точнее… Если еще точнее – через десять месяцев. Когда вы поменяли политику партии. До этого момента вы мерли, как мухи от необъяснимых несчастных случаев.

Девушка вдруг издала низкий рычащий звук и текучим движением вдруг оказалась на коленях у сидящего Виктора, обняла и стала тереться носом о шею.

– Мой великолепный! Долгая жизнь идет тебе на пользу! Редко когда наши тысячелетние старцы могут выдавать «на гора» столь же парадоксальные выводы и замечать невероятные вещи, спрятанные за очевидностью и лежащие на поверхности! Я тебя обожаю!

– Да уж… Я удивляюсь, как вы, изучившие сенсов едва ли не лучше всех, умудрились пропустить этот факт.

Ответа не последовало. Виктор осторожно освободил руку и стал осторожно гладить спину… подруги? любовницы?

– Думаю, в ближайший час мы не сможем обсуждать серьезные вещи, Чи… Ты обещала рассказать мне о коврах, мой утренний ветерок…

– Они очень мягкие, мой благородный могучий волк…, – Горячо шептала девушка на ухо. – Это был единственный критерий, по которому я их выбирала в эту поездку.

– Врешь ведь, как всегда… Но все равно приятно.

– «Час»… ты все такой же… самонадеянный, как всегда.

P.S. Автор сам недоумевает, почему каждая глава заканчивается ТАК… Он грешит на особенности мира, о котором идет речь… В любом случае, автор просит не рассматривать ЭТО, как следствие его комплексов и фобий.

P.P.S. С другой стороны, высказанная кем-то идея о том, что автору не помешает своя эльфийка, автору очень понравилась!

Глава 16. Эстетико-празднично-салютная, ничего не предвещающая…

– А это что? – С опаской спросил Олег, рассматривая объемную модель, появившуюся перед кроватью.

– Бородка, аната! – Пояснила Изуми.

– Ах вы ж мои шутницы… – Обреченно попытался увильнуть Олег.

– Надо, дорогой, – С интонацией «ути-пуси» подползла с другой стороны Мисаки. – Надо. «Отец родной» должен выглядеть соответствующе. Солидно. Ничто не делает мужчину солиднее, чем круглый животик или аккуратная патриархальная бородка…

– Выбирай, аната! – Угрожающе замурлыкала Изуми… – Или бородка, или…

Покорное молчание мужа было понято правильно. Изуми стрельнула глазами в сторону двери – та тут же юркнула в стену и в спальню решительно ворвалась Агнесс с огромным белым кофром. Олег торопливо накинул одеяло на бедра.

Ничуть не смущаясь полуголого Олега, Агнесс плюхнула кофр на кровать и залезла следом. Щелкнули замки. Кофр оказался забит какими-то тюбиками, баночками, бутылочками… По наличию ножниц, прибора для стрижки и расческам, Олег предположил, что это набор парикмахера… Очень дорогого парикмахера.

– Не шевелитесь, ото-сан! – Приказала она с горящими глазами поднося к лицу Олега какой-то тюбик.

– А…? Агнесс… -чан?

– Ускоритель роста волос, па! Я аккуратненько! – Действительно, от усердия девочка даже высунула кончик язычка.

– И к обеду у нас вырастет аккуратная бородка! – Потирала лапки Изуми.

– Присоска это, а не бородка, – Из вредности ответил Олег, бросив еще раз взгляд на застывшую перед кроватью голографическую модель. – Я ж колоться буду! Сами себе бяку делаете!

– Хм… – Одновременно задумались ВСЕ девушки.

– Вот! – Решение первой нашла Агнесс.

С гордым видом она продемонстрировала Мисаки и Изуми какой-то новый тюбик. Те понимающе покивали головами.

– А…?

– Смягчитель, дорогой. – Снизошла Мисаки. – Теперь «присоска» у тебя будет мягкой и нежной.

– Бар-р-рхатной. – Мурлыкнули с другой стороны. – «Присосочка». Хи-хи-хи.

Нельзя сказать, что «Империи забурлили» из-за того, что нашелся пропавший два десятка лет назад наследник княжеского престола какого-то там Картли. Ну, нашелся и нашелся – этих мелких княжеств на границах двух империй – как блох. Новость – дней на двадцать обсасывания. Не больше!

Ан – нет! Сопутствующие детали привели информационные агентства в состояние шока, быстро переросшего в деятельный восторг.

Для начала… Ну, хотя бы вот: князь Картли – сенс-пилот! Вы себе представляете! Офицер Императорского Флота Российской Империи! Отличился во время инцидента у Вайенги. Есть боевые награды. А полумесяц едва заметных (на одной из голографий) искорок боевых вылетов свидетельствует – серьезный боевой пилот, не какой-нибудь столично-штабной шаркун!

Непонятливым и недоверчивым тут же разъясняется отличие боевых вылетов от обычных… Патриоты бьются в пароксизме верноподданических чувств.

Про «красавца-мужчину» врать не будем – внешность, увы, самая заурядная: лицо обычное, телосложение коренастое на грани медведеообразности, рост чуть выше среднего. Таких – миллионы. Хотя… Тут у женщин, особенно чувствительных к подобным деталям, включаются тихие звоночки, мелодичный звон которых перерастает в раздражающий набат! Потому что…

Смотрите-смотрите, кто следует по обе стороны от нашего героя! В изящнейших картлианских платьях! Две (две! На пальцах показываем – две!) «эльфийские» красавицы! Ах, какие платья, какие фасоны, какая ткань! Ах, какая царственная осанка и величественная походка! Хм… а этот мужчинка-то, оказывается, не так уж и прост – думают женщины – что-то в нем эти две эльфийки нашли! Да и внешность у него совсем не отталкивающая – скорее, наоборот – довольно симпатичный мальчик, да-да-да!

Ну, подумаешь, – отмахиваются мужчины-скептики. – Охмурил двух эльфийских простушек… Не спорим – такое нелегко провернуть в отношении девиц, избалованных красавцами-соотечественниками, столь же щедро одаренными генной инженерией Сияющих Звезд. Но, как у нас тут говорится, маленький – да удаленький, ха-ха-ха…

И опять – мимо!

Галактические новостные агентства, захлебываясь, подчеркивают: «эльфийки» – не какие-то обычные девушки! Принцессы! Обе! Одна – единственная дочь министра транспорта и связи, другая – внимание! барабанная дробь! – дочь Правой Длани Императора!

Ап!

Конспиролухи и аналитики по обе стороны границы застонали: «А мы знали… Мы говорили… Мы предупреждали…» И стали что-то говорить и о чем-то еще предупреждать…

Думаете, все? Наивные!

Девушки – тоже, оказывается, пилоты-сенсы! Обе! На пальцах показываем – обе! Офицеры Имперских Космических Сил Самообороны Ямато! Боевые вылеты, количество операций (подробности двух третей которых – засекречены), правительственные награды. И – императорские награды, полученные лично из рук Светозарного Императора Добиро (да будут всегда о нем помнить звезды!). Да-да, того самого, стоявшего у истоков…, оплота…, надежи… впрочем, уже не надежи…

А Пантера Изумительная, как прозвали смуглую Изуми Окаджима в русскоязычной сети (потом, когда незамысловатую игру слов пояснили «эльфам», те с удовольствием подхватили начинание) – также отличилась… и, где бы вы думали? На той же Вайенге!

Что тут началось!

На порталах любительской литературы появились художественные произведения, главными героями которых стала княжеская чета Картли. Тысяча и одна историй знакомства и внезапно вспыхнувшей любви трех боевых пилотов-сенсов. Одна другой романтичнее, одна другой драматичнее, одна другой… комичнее. Слог, конечно, хромал на все конечности, стиль и логика отсутствовали вообще, но фантазия… Олег с девушками только переглядывались ошарашено, когда просматривали очередной «шедевр», найденный пресс-служба на просторах Сети.

А на порталах изобразительных искусств (в основном, конечно, в сегменте Сияющих Звезд) появились додзинси[34] на ту же тему, но уже – изобразительными средствами… Наши герои только головой качали, рассматривая то, как их представляет «ушастая» общественность и что, по мнению этой «ушастой общественности», они вытворяют втроем наедине:

– А вот это – идея! – Воскликнула Изуми (ну, кто б сомневался, что это будет именно она!), ткнув в один из вирт-роликов пальцем и отсылая линки остальным супругам.

– Никогда! – Олег закашлялся и удалил тридцатисекундный ролик уже на середине, не дожидаясь, когда он закончится. – Никогда! Я не собираюсь менять ориентацию… К тому же ты не умеешь превращаться в пантеру… Или, – Он с подозрением посмотрел на Изуми, с честными глазками похрумкивающей соленым огурчиком (пробило ее в последнее время). – Может, я чего-то не знаю о последних разработках ваших генетиков…

Изуми заливисто рассмеялась, а вот Мисаки… Мисаки, несколько раз просмотрев ролик, со значением сыграла бровями в сторону Изуми… Олег раздраженно рыкнул. Спустя секунду смеялись все, включая Агнесс, клановое воспитание которой, оказывается, включало в себя изучение ВСЕХ аспектов во взаимоотношении полов… Хорошо, хоть теоретическое. И – да – к «супружеской подсети» ее идентификатор имел доступ… За несколькими защитными экранами, разумеется.

Голографии и головидео княжеской четы расходятся по двум империям, используя, судя по всему, неучтенные подпространственные «червоточины». Они втроем. Они вдвоем. Улыбаются. Серьезны. Задумчивы. Веселы. Прекрасные глаза девушек (и волнующие силуэты… тут уж – каждому свое, как говорится) в национальных костюмах картлианских дворянок. Профиль мужчины с наглыми глазами («Как? Как это у них получилось?» – недоумевал Олег) в костюме картлианского князя – красной бархатной черкеске с небрежно закинутым на левое плечо рукавом. Без газырей, разумеется… ну, зачем они князю?

Охрана князя Картли десятками сбивает дроид-камеры, лезущие во все щели любого здания, в которое собирается войти (или находится, или покинула) «княжеская чета Картли ибн Тетерский ибн Окаджима ибн Ишики»…

Кто первый пустил эту шутку по русскоязычной сети – неизвестно… известно только, что у свежеиспеченного князя, услышавшего ее, в легком намеке на улыбку дернулся уголок рта, а глаза стрельнули в сторону младшей жены.

– Хо-о-о? Сколько-сколько, Тетерский-доно? – Выдержка не позволила Горо Ишики выпучить глаза или покрутить пальцами у виска.

– Всего лишь пятьдесят, Ишики-доно! И я не хочу называть большее число, так как прекрасно понимаю – эти глупые условности и правила вежливости заставят вас, человека исключительно благородного, это число удвоить… А то и утроить – все-таки о щедрости семьи Ишики ходят легенды!

– Хо-хо-хо! Господин Картли – такой шутник! – С доброй улыбкой рассмеялась Акане Ишики.

Присутствие этой женщины на переговорах для Олега неожиданностью не стало – Мисаки предупредила, что ее глубокоуважаемая матушка чутко держит свои маленькие пальчики на пульсе всех дел клана…

Переговорщиком Акане была трудным. С легкостью перескакивала с темы на тему, «врубалась» в любой вопрос с полунамека, переворачивала слова собеседника с ног на голову… Только тренинги Мисаки (ее Олег, поразмыслив, решил на переговоры не брать, чтобы не портить, в случае каких-либо осложнений, ее отношения с семьей… и не испытывать ее лояльность) позволяли хоть как-то не утонуть в словоблудии «Красного Бриллианта Ишики».

– У нашего клана не так уж много сенс-пилотов… Отдав вам такое их количество, мы буквально обескровим шестой флот Ямато!

«Ясно… Не хотелось бы использовать такие аргументы, но… Прости, Тома! Надеюсь, я тебя этим не подставляю!»

– Ровно десятая часть, господа… Даже меньше – я не прошу пятьдесят одного сенса… Всего лишь пятьдесят – для круглого счета… Впрочем, если считать мою прекрасную супругу, то как раз десятая часть и набирается!

Глаза Акане сузились, а Горо – расширились. А Олег вдруг понял, что поторопился вывести за скобки политических баталий Тома Ишики – ведь старший брат Мисаки столь непринужденно и красиво сунул ему в руки этот убойный козырь – точную численность сенс-пилотов в Шестом Флоте.

Виртуозно! Ну-да, ну-да! В рабочем кабинете командующего флотом, куда они ввалились всей тройкой требовать разрешения на пьянку, совершенно точно стоял стационарный подавитель… И, наверняка, с парой операторов-людей. Следовательно, никто не докажет, что Тома выдал большой-большой секрет – уж за информационной-то безопасностью тут следить умели – если только Олег прямо не скажет, откуда у него это число.

Вопрос только: зачем Тома дал эту информацию Олегу? И ведь сильно рисковал: будь собеседник по-глупее – ляпнул бы не только число, но и источник, откуда его получил. Будем надеяться, что психо-портрет заставляет считать его, Олега, достаточно осторожным и умным, чтобы не опростоволоситься… Приятно. Но и к многому обязывает… А уж как врагов насторожит.

– Как интересно! – Протянула с восхищенной улыбкой Акане. – Действительно, если посмотреть на проблему с этой точки зрения, то она уже не кажется столь… угрожающей безопасности Империи!

– Очень интересно, – Согласился Горо. Он уже полностью пришел в себя, набил свою любимую трубочку и задымил. – Что ж, Олег-сан, вы правы! Не будем следовать некоторым замшелым традициям. У вас будут пятьдесят пилотов-сенсов.

«Только бы девчонкам не пришло в голову для создания образа Отца Родного сунуть мне в зубы трубку! А ведь сунут! Бородка-присоска просто вопиет об этом!»

– Я восхищен благородством клана Ишки! – Склонил голову Олег. – И ощущаю гордость от того, что считаюсь теперь частью этой великой семьи! С огромной радостью я принимаю этот дар – пятьдесят сенс-пилотов… с кораблями, оборудованием и обслуживающим персоналом…

Горо с удовольствием крякнул, а Акане снова рассмеялась колокольчиком и картинно соединила несколько раз ладошки – хлоп-хлоп-хлоп:

– Олег-сан, вы себе не представляете, как приятно заполучить в семью еще одного умного и понимающего человека… Я так рада за дочку! За обеих.

Результаты дальнейших переговоров хоть и не были прорывом, но было в них все-таки больше хорошего, чем плохого. Постройка нескольких заводов (в обмен на почти бесплатную рабочую и интеллектуальную силу и долю в прибыли), возобновление добычи полезных ископаемых (в обмен на долю… в нескольких случаях Олег даже смог отстоять блокирующий пакет)…

И – наконец – девочка-загадка! Агнесс Картли-Идашвилли! Рванула мегатонная информационная бомба, когда на одном из приемов (дело было на Эдо, в имении императорской семьи) незаметная девочка из свиты князя Картли вдруг демонстративно отстегнула длинные ушки, втерлась между князем и княгиней Мисаки и взяла их за руки. А опешившие корреспонденты, шакальей стайкой бродящие за княжеской четой, сумели разобрать по губам:

– Ма, а когда все закончится? Я спать хочу!

И ответ… кого бы вы думали? Михаила-Олега Картли-Тетерского!

– Доча, ну зачем же ты ушки сняла? Теперь придется всем объяснять этот казус… в два раза дольше… Зай, может, отправим девочку спать?

Судя по всему, обращался он к принцессе Ишики Мисаки (журналисты уже обратили внимание, что «зая» – это у него Мисаки, а «кися» – Изуми), которая и ответила:

– Аната, княжна сама настояла на своем присутствии. Доченька, княжна должна быть ответственной в своих высказываниях! Так что тебе придется потерпеть. Как сказал папа – в два раза дольше.

– Опять папа крайний. – Вздохнул князь Картли.

Ах, какое суровое и правильное воспитание проходят дети в княжеской семье! Ах, какая идиллия царит между детьми и родителями!

«Это достойно!» – решили «эльфы».

«Правильно! Пороть – и вся педагогика!» – поддержали русские.

«Минуточку… Княжна?!» – взвыли и те и другие.

Реакцию конспиролухов и аналитиков можно описать двумя словами: «Поперхнулись и подавились». Тут же их противники, проведя блиц-поиск прошлых высказываний, со слащаво-участливыми смайликами стали осведомляться: «А про это вы знали? А почему не говорили? Почему не предупреждали?»… Люди здравомыслящие покрутили пальцем у виска – кто ж мог предположить ТАКОЕ?

На следующий день пресс-служба князя (выдержав до обеда садистско-многозначительную паузу пред лицом журналистской общественности, беснующейся в ожидании сенсации) рассказала душещипательную историю про единственную девочку, выжившую после варварской атаки халифатцев на Дайдон (осужденную всем галактическим сообществом), про погибшую мать, про погибшего отца и про спасительницу, спустившуюся с небес…

Никто, разумеется, не знал, что в это самое время одиннадцатилетняя девочка заливала слезами роскошные платья Мисаки и Изуми… Рассказали ей обо всем еще неделю назад, напоив предварительно каким-то успокаивающими травками. Слезы, конечно были. Но сейчас вал, поднявшийся в Сети и дошедший даже до детских и подростковых порталов (а к ним доступ у Агнесс, конечно, был) вновь поднял муть со дна…

И Олег опять стоял дурак дураком и не знал, что делать. Только гладил одну ревущую и две всхлипывающие головки. Обнимал, что-то бормотал… вроде, помогало… а может и нет. И радовался, что на сегодняшний день никаких мероприятий не запланировано… трудно планировать что-либо, когда яхта вот-вот уйдет в гипер. Черкеску ему, кстати, слезами тоже залили.

Они пятый день находились на Владимире. Приемы официальные и неофициальные, званные завтраки, обеды, ужины, деловые ланчи, прямолинейные переговоры, разговоры в коридорах полунамеками, полушепотом, перемигиваниями…

Сейчас Олег с печалью рассматривал в окно с девяностого этажа вечернюю набережную Первооткрывателей, залитую веселыми огнями. Если б он был обычным сенсом – схватил бы своих девушек под ручки и продефелировал бы с ними по Первооткрывателям. Произвел бы фурор! А сейчас… он даже хмыкнул, представив, как это будет выглядеть: пять-шесть флаев воздушного прикрытия, человек пятьдесят непосредственной охраны, мобильные группы прикрытия, перемещающиеся по крышам окрестных высоток… Фурор он произведет и в этом случае. Правда, по другой причине.

– Пора заканчивать эти покатушки, милые мои. На месте картлианцев я бы серьезно обиделся: в стране разруха, голод («Рассказывай!» – пришло мысленное хмыканье от Изуми), а ЭТОТ катается по заграницам!

«А главное – там можно будет не заморачиваться столь частым включением подавителей».

Девушки уловили, согласно кивнули, а вслух:

– Некоторое недовольство имеется, – Согласилась Изуми. – Но уровень этого недовольства постоянный – если бы не этот повод, то часть общества была бы недовольна чем-нибудь другим. К тому же, для страны, только что освободившейся от оккупации, уровень недовольства ЭТИМ – невысок.

– И ты не просто так катаешься. – Заметила Мисаки. – Привлечение инвестиций в экономику – едва ли не самое главное, что нужно от руководителя твоего уровня в подобной ситуации. Ну, еще организация местного самоуправления, но вот уж с этим местные должны справиться куда лучше тебя.

– Все это так. Но короткий недельный визит на Картли месяц назад выглядел не очень красиво. Торопливо, толпы охраны, перепуганные люди.

«Эстет» – мысленно синхронно фыркнули девушки.

– Ну, давай, сделаем красиво.

– Красиво, значит, дорого, – Вздохнул Олег. – Сейчас на Картли нам придется быть примером аскетизма и экономии…

– С этим тоже нельзя перебарщивать, – Встрепенулась Изуми. – Княжеская семья в обносках будет подрывать моральный дух!

– И – ты не прав – красиво, вовсе не значит дорого. – Не согласилась Мисаки. – К тому же львиная доля всей красоты, находящаяся в твоем распоряжении, не стоит тебе и рю!

«Красота вы моя львиная… Нет, лучше таки тигриная»

Судя по довольному виду, эту мысль девушки не только уловили, но и одобрили.

– Если честно, просто надоело выпрашивать. Думаю, пора закругляться – те, кто хотел, с нами уже связались. Пусть пресс-служба объявляет о завершении дружеского визита. Послезавтра возвращаемся.

– Аната… – Олега обняли сзади и жарко задышали в ухо…

– М-м-м, кися?

– Аната, а ты когда-нибудь курил трубку?

«Ну, вот… Телепатия имеет свои недостатки»

– Кошечки мои… – Вздохнул Олег. – Может быть мы тогда мою «присоску» в пышные усы переделаем?

– Дорогой, – Мисаки протиснулась между Олегом и окном, сев на подоконник и закинув руки ему на шею. – Это уже будет слишком явная историческая аллюзия… если не сказать – подражание. Мы сейчас не можем использовать имидж этого политического деятеля – наш народ и так исстрадался за время оккупации – зачем же пугать его намеками на жесткий курс… И хотя его методы сейчас подошли бы просто идеально, но в перспективе… Оставим этот спорный неоднозначный образ кому-нибудь более амбициозному… из императоров…

Зашипела входная дверь. Олег хотел вырваться, но «тигрицы» умело фиксировали его в объятьях.

«Попался!»

– А сейчас Агнесс покажет папочке курительные трубочки! – Предвкушающее протянула Изуми и цапнула Олега за ухо…

«Да что они у меня, медом намазаны!?»

«Сейчас попробую!» – Изуми лизнула его в ухо…

«Не при девочке же!» – Дернулся Олег.

– А я отвернусь! И ушки закрою! И глазки…

Руки удерживающие Олега спереди и сзади разжались. Взрослые потрясенно уставились на невинно улыбающуюся девочку…

«Но как! – Она тоже? – Но ведь я с ней не…! – Извращенец! – Ну, я все варианты… – Пошляк! – Да я не в этом смысле! – Цыц! Я, кажется, поняла: двое суток в одной капсуле со мной. Я два раза выходила на сенс-режим, проходя оборону! – Ни###а себе! Так она тоже сенс! – Не сметь при ребенке! – Агнесс, девочка, только про это – ни гу-гу! Ладно? Скажи что-нибудь про трубки!»

– Я принесла трубки, ото-сан! Мне нравится вот эта, черненькая!

Понятно, что вопрос с курительными трубками был решен без всякого сопротивления, которого справедливо ожидали девушки…

Не обошлось без альтернативно одаренных пошляков и интеллектуально хворых…

«Так двоюродная сестра или дочь?» – Похабно стала ухмыляться в виртуальных конференциях одна из самых испорченных частей общества. – «Папа или… папик?»

А один журналист, Исая Льоха, отчего-то не дружащий с головой, даже осмелился задать этот вопрос девочке на приеме у самого Императора Российского! Да в такой грубой форме, что…

Странно – пожимали плечами умные люди – в таких местах вероятность встретить глупого журналиста стремится к нулю! Очень умные люди, как обычно, отмалчивались и многозначительно двигали бровями.

Окружающие отметили, что девочка, кажется, испугалась. Глаза наполнились слезами, но строго вбитый в девочку этикет не позволил княжне убежать.

Картли-Тетерский вальяжно со снисходительной улыбкой подошел к журналисту и изволил поинтересоваться, в чем, собственно, дело… Журналист подтвердил свой диагноз, повторив вопрос. А потом доказал, что не только не дружит с головой, но еще и враждует с ней: уточнил, расшифровал, что подразумевал под иносказаниями, и даже имел наглость при этом сально усмехаться.

Улыбка не покинула лица Картли-Тетерского. Напротив, она стала шире. В следующую секунду журналист с вмятой грудной клеткой огромным снарядом отлетел к дальней стене и сполз по ней, оставляя на белом мраморе отчетливый красный след. Никто из присутствующих даже не пикнул – дамы не стали вульгарно визжать, мужчины не стали громко переговариваться… знающие люди оказались правы – глупых индивидуумов в таких местах, действительно, крайне мало.

Только маревом подернулся у стены воздух и рядом с изломанным телом журналиста из ничего соткались леди и джентльмены в дорогих костюмах с профессионально-спокойными глазами. Пять секунд – и ни дурака-журналиста, ни красной кляксы на мраморе. Спокойные разговоры возобновились – никто ничего не видел, никто ничего не слышал.

Дроиды журналистов зафиксировали следующий диалог:

– Что случилось с этим господином, аната? – Проявила сдержанный, в рамках этикета, интерес княгиня Мисаки.

– Не знаю, дорогая… кажется, сударь только что научился летать. – Удивленно объяснил Картли-Тетерский, который, конечно же, уже не улыбался широко, а изволил обеспокоенно хмуриться. – Надеюсь, охрана сможет помочь бедолаге.

– Отличный удар, па! – Мстительно похвалила Агнесс, схватившись за руку Михаила-Олега.

– А то! – Довольно оскалился князь, но тут же спохватился. – Хм… кто ж его так приложил-то? Я даже не заметил. А ты, кися?

Изуми, с отсутствующим видом поглаживала живот…

Слухи ходили. Задумчивость, витание в облаках, отстраненный вид, выбор платьев, скрадывающих великолепную фигуру Пантеры в районе талии, и характерное положение рук, защищающих живот. Все это «в исполнении» Пантеры Изумительной не осталось незамеченным внимательными и дотошными журналистами. Они сравнивали голографии, отмеряли что-то линейками и циркулями…

Пока затюканная пресс-служба Князя на прямой вопрос ответила… ничего не ответила. Проигнорировала. На следующий день появились ожидаемые заголовки: «Пресс-служба Князя Картли-Тетерского не опровергла слухи о беременности княгини Изуми Картли-Окаджима». Ой, что тут начало…

– Ничего не видела, ничего не слышала! – Категорично заявила та. – Думаю, записи камер, коих тут великое множество, прояснят вопрос… Найдем и жестко покараем!

Не прояснили. Низкочастотные камеры журналистов ничего не показали: стоял дурак перед князем и вдруг улетел. Что-то между ними смазанное промелькнуло, но блики и помехи к делу не пришьешь… А высокочастотные камеры охраны… ну, вы поняли – кто ж вам их записи показывать будет? Откачали дурака, и то ладно.

Никто ему даже извинений приносить не стал. Да и за что?

Что?

Ну, сможете это доказать, господин журналист, и вам будут принесены искренние и глубочайшие извинения. А вот за клевету… да еще и в отношении представителя иностранной царствующей фамилии… да еще и в отношении офицера… а если этот офицер припомнит, что вы ему сказали про его с дочерью взаимоотношения… Вы, вообще, в своем уме? Хотя, конечно, глупый вопрос…

А головидео с инцидентом разошлось по сети, обросло «дописками», над ним до хрипоты спорили «эксперты» – остроухие и круглоухие оппоненты готовы были отрывать друг другу уши…

– Обязательно навещу господина журналиста в госпитале, – Пообещал князь, безошибочно найдя взглядом одного из дроидов взглядом и смотря точно в зрачки камеры. – Фрукты занесу…

Многозначительная пауза, еще более многозначительный жест погасшей трубкой и вдруг прорвавшийся непонятный акцент:

– … и цветы.

Это необъяснимо, но очень у многих именно это сочетание жеста трубкой и нераспознанных акцент вызвал непроизвольную дрожь… Один из пользователей Сети очень точно выразился:

– Будто кто-то потоптался по моей могиле…

Удивительно, но альтернативно одаренные и интеллектуально хворые тут продемонстрировали завидную силу инстинкта самосохранения. На следующий же день на форумах произошло повальное самоудаление особенно скабрезных высказываний.

Ничего удивительного в том, что никто даже не обратил особого внимания на причину появления Князя Картли при дворе Императора Российского… Хотя информационные порталы Картли многозначительно и одобрительно хмыкнули: освобождение Олега Тетерского от присяги и подданства Российской Империи…

Точно также мало кто, кроме СМИ Картли, обратил внимания на события, случившиеся вечером после того, как Агнесс впервые сняла ушки… Девушки, оказывается, тоже освободились от присяги Сияющим Звездам и Светозарному Добиро (да будет… и все такое). Вот так… Но тут уж, как говорится, у кого что болит – разумеется, Картли интересовали только и исключительно действия наследника. Как-то не до светской жизни было княжеству Картли.

В итоге – ни в первом случае освобождения от присяги, ни во втором – некому оказалось «пройтись» каленым словом по сомнительности и, чего уж там, абсурдности этого ритуала – освобождения от клятвы. Странно, правда?

А еще на Картли обратили внимание: княжеская чета упорно предпочитает национальные картлианские костюмы. Прочтя парочку дайджестов, подготовленных пресс-службой, Олег еще раз порадовался, что не стал ерепениться, когда «тигриц» потянуло на картлианскую экзотику – показательная приверженность традициям была воспринята на Картли очень благосклонно.

«Как за девушкой ухаживаю» – хмыкнул про себя Олег.

С другой стороны, следовало признать, что, действительно – длинные строгие силуэты, подчеркивающие в первую очередь бедра и талию, с кушаками, стоячими воротничками без глубоких вырезов и декольте – все это делает его девушек еще изящнее.

А уж как головные уборы – чихти и мандили – идут к их остреньким ушкам…

Кстати, в империях (особенно в Сияющих Звездах, падких на эстетику) в очередной раз оглушительно пискнула мода. Пресс-служба зафиксировала этот писк в виде повышенного интереса модельных агентств и известных дизайнеров к картлианской национальной одежде… Олег с облегчением переправил все запросы на Картли – он совершенно точно помнил, что девушки заказывали одежду там.

Княжество Картли ликовало.

Оккупационные силы неспешно и деловито собирались, сворачивали базы и паковали вещи. Неспешно и деловито. И никаких серьезных эксцессов отмечено не было: во-первых, Наследник (пусть пока еще не помазанный на княжение, но… а какие еще могут быть варианты?) дал гарантии, а к гарантиям князя на Картли относились с огромным уважением. Во-вторых, тюрьмы и лагеря открылись и освобожденные политические заключенные хлынули домой… разумеется, просочилась и часть уголовников, но тут уж ничего не поделаешь – «лес рубят…». В-третьих, не до сведения счетов было – через месяц вернется «отец родной» (в картлианских СМИ Олег еще и не то о себе узнал… и никого не волновало, что парню – всего двадцать пять) – а это празднества, салюты… одежду праздничную приготовить надо… и будет коронация. «И тогда заживе-е-ем…»

После первого короткого визита Князя на Картли, туда робкими и испуганными змейками поползли инвестиции. СМИ Картли, посоветовавшись с пресс-службой Князя, очень осторожно предположили, что столь поспешный отъезд Князя как раз и связан с поиском инвесторов, заказов и прочих финансово-экономических пряников…

Отдельные журналисты с грустью констатировали, что княжество мало что сможет предложить зарубежным инвесторам, а, следовательно, князю придется многим поступиться и многое пообещать… Олег привычно перебросил фамилии журналистов в раздел «Соображает. Запомнить на будущее. Пригодится».

Глава 17.

– Что за…? – Император Российской Империи недоуменно смотрел на доклад «безопасности». – Кому это понадобилось?

– Идет расследование, сир. Много непонятного. Ушастые в таком же недоумении и стоят сейчас… на ушах. Пятерку убийц ни мы, ни они опознать не смогли.

– Не дезят?

– Проверил по нескольким каналам – личности киллеров они установить, действительно, не смогли.

– Как так? Учет населения, что у нас, что у них – на высоте… даже бриты завидуют, хоть и пищат что-то про Пэ-Че. Тем более – сенсы! Пусть и плохонькие, но – сенсы! Их даже в Халифате поштучно учитывают!

– Виноват сир, но киллеры – ОЧЕНЬ хорошие и опытные сенсы. Превратное впечатление об их подготовке могло сложиться из-за… Княжеская чета Картли продемонстрировала способности, противоречащие всему, что известно о сенсах.

– Это как? Я не смотрел пока запись… К тому же, ты говорил, там – сплошное гуро.

Это пошло, но… убивать их опять пришли под утро.

В четыре часа ночи поместье князя на Картли досыпало самым крепким сном и видело самые сладкие сновидения. На аллейках слабо мерцали габариты тропинок, свет в окнах не горел, и до восхода местного светила Мзе было еще примерно полтора часа.

Плотный узел на кровати из двух посапывающих и одного похрапывающего тела вдруг вздрогнул, напрягся и распался. Три мутных размытых силуэта порскнули в разные стороны от огромной кровати и застыли бледными изваяниями у стен.

«В Силе Великой напряжение чувствую я…» – Олег пытался через имп связаться с охраной.

Но поставить на уши охрану не удалось: сам имп работал, а вот каналов связи – не «видел» ни одного.

«Олег, бесполезно!» – Подумала Мисаки. – «Нас взломали и выкинули из сетки. Если в коридоре тихо, значит, либо охрану уже положили, либо подделали наши идентификаторы».

«Втрое. Иначе на уши встало бы все поместье… и городской гарнизон… и орбитальная группировка. Устроим переполох? Предлагаю эффектно высадить дверь!» – Воинственно предложила Изуми.

Олег в последнее время отметил повышенную (выше, чем обычно) агрессивность Пантеры. Чиеко, с которой он не замедлил проконсультироваться, успокоила его, сказав, что для «эльфийки» на третьем месяце это нормально.

«Правда, я немного не одета, и фигура у меня нынче…»

«Нет» – Одновременно ответили Олег и Мисаки.

«Фигура у тебя изумительная!» – Добавил Олег… и ведь ни слова не соврал – какой еще могла быть фигура у Изуми, как не Изумительной?

«Если вырубили из сетки, значит, будет ближний контакт. Значит, либо идиоты, либо сенсы» – Пояснила Мисаки. – «Если сенсы, то от охраны в коридоре, если мы туда уйдем, останутся рожки да ножки»

«Второе». – Снова выбрала Изуми. – «Как старшая жена, даю разрешение на выдачу нанокенов! По очереди. Мисаки!»

Нанокены были спрятаны за кроватью. Без всяких сейфов, пологов, завес и электроники – они стоймя крепились у изголовья. С обязательными поясами-аптечками.

Олег как-то пытался найти историческую аналогию – чем же теперь является пара «нанокен-аптечка»? Выходило, что ближайшей аналогией была неразлучная пара «катана-вакидзаси».

«Олег, твоя очередь!»

Единственным небрежным кивком в сторону техники безопасности и правил хранения нанокенов были ленты-печати, которые, правда, мог снять любой из четы Картли… включая Агнесс.

Кстати…

«Агнесс, просыпайся и – под кровать! Я серьезно! И сидишь там мышкой!» – Забеспокоился Олег, последним закрепив на поясе аптечку и вытащив меч из ножен, отошел на прежнюю позицию. Агнесс он «слышал-чувствовал» откровенно плохо… В то же время она его – чуть ли не лучше всех остальных девушек.

«Если не идиоты, то начнут с нас» – Думала Изуми. – «Возможно, Агни в их планах нет вообще».

«Не идиоты – не идиоты. Идиоты так четко сеть не ломают». – «Успокоила» Мисаки.

«Кися, не обижайся, но после НАЧАЛА – идешь в спальню Агнесс. Ты сейчас очень красивая, но твоя подвижность несколько ограничена».

«Принято».

Весь обмен мнениями не занял и десяти секунд – в телепатии обнаружились неоспоримые преимущества.

Ждать нападения долго не пришлось. С момента, когда опасность подняла их с постели, прошло не более минуты и Олег почувствовал, как сознание самостоятельно, наплевав на самоконтроль, соскальзывает в транс…

«Вот это интуиция разошлась!» – Успел он удивиться.

«Аналогично!» – Удивление девушек.

Снова, как тогда, в истребителе на Вайенге, утончающийся «дон-н-н» струны. Но теперь – какой-то резонирующий…

«Это – от девочек транслируется…» – понял Олег и почувствовал понимание подруг.

«Глаза!!» – Одновременно шепнули все трое, одновременно крепко зажмуриваясь и перекатываясь куда-нибудь… в любое другое место – вперед, вбок, назад…

«Струна», в отличие от Вайенги, так и не лопнула – продолжала звучать.

Видимо, была световая вспышка. Какие-то темные сгустки разметали в щепки мебель в тех местах, где мгновение назад находились Олег и девушки.

Мир упростился, уменьшился, краски выцвели, оставив контуры предметов, доведя их до простейших примитивов – шаров, кубов, параллелепипедов… Векторы опасности сложились в заурядный сценарий зачистки, который отрабатывали нападающие.

Да, нападающие были сенсами. Было их пятеро. Они были быстрыми, ловкими, умелыми и сильными. Но все это пасовало перед синхронной работой трех мозгов четы Картли, «играющих» сейчас на одной «струне». Все действия киллеров были видны, как на ладони, и легко предугадывались наперед.

Кольнуло болевое ощущение – Мисаки в момент переката зацепило то ли в бок, то ли в руку.

«Ерунда…» – Мысленно прошипела она. – «Аптечка уже действует»

«Внимание – стена!»

«Ага. Что-то новенькое в восприятии!» – Согласилась Изуми.

Да уж. Раньше такой ясности и степени «замедления» в трансе Олег не испытывал. И легкость. И тысяча других непонятных ощущений. И выверты зрения. Какие-то переливающиеся туманные полосы, какие-то искорки, какие-то веточки и спицы. И угол «зрения-ощущения»: вся сфера вокруг тела метра на четыре стала вдруг ощущаться, как вторая кожа.

Стена стала опадать мелкой крошкой. «Какой-то строительный деструктор». Отдельные камешки, каждый из которых Олег сейчас мог отчетливо разглядеть и, при желании, «пощупать» с помощью своей «сферы восприятия», вырастив на ней щупальце-манипулятор… Эти камешки сейчас неторопливо падали вниз. Пять отчетливо видимых силуэтов нападавших медленно, сквозь загустевший воздух, влетали в комнату…

Было даже понимание некоторых вещей. Не знание «как это работает», а именно понимание, «как этим пользоваться». Олег сделал, преодолевая сопротивление воздуха, уплотнившегося до состояния патоки, два шага от стены, оттянул одну из этих понятных-непонятных «спиц» пальцами свободной руки, как лучник – стрелу. Вторая рука держала меч за рукоять, будто древко лука. Дождался, когда один из нападавших пересечет определенную точку… и отпустил. Грудь нападавшего начала вминаться, а спина – вспухать серо-прозрачным фонтаном.

«Раз» – отметил тройной мозг.

«Два, Три» – Мисаки, как большая птица сделала взмах двумя руками вперед – пространство будто смялось – и тут же отвела руки назад… Двое обезглавленных нападавших стали оседать – там, где только что были в шлемах, теперь были облачка мелкой взвеси и крошки.

«Четыре…» – Изуми коротким движением располовинивает взвизгнувшим в защитном поле нанокеном четвертого нападающего, уклоняется от опасного вектора из излучателя пятого и… – «И все ловим Пятого!»

«А он быстро соображает!» – Олег.

Пятый, действительно сообразил быстро. Текучими плавными движениям обходя неведомые спицы, уклоняясь от полос тумана, он быстро перемещался к пролому в стене.

«Оставим мальчикам?» – Изуми.

«Нет! Он это тоже видит. Для наших он будет опасен!» – Высказалась Мисаки от имени «тройного мозга».

Катаны не метают. Только в фильмах можно рискнуть и кинуть изогнутый японский меч… и в кого-нибудь попасть. Плевать Изуми хотела на фильмы… и на физику она тоже плевала…

Меч, не покидая руки Изуми, удлинил лезвие на десяток шагов, «лизнул» по беглецу, располовинивая того от макушки до… И снова оказался нормальным приличным нанокеном в руках девушки.

Вся тройка тут же вжалась в пол, чутко вслушиваясь, всматриваясь… вчуствуясь.

«Все?» – чуть разочарованно спросил «тройной мозг» и сам себе ответил – «Все. Отбой!»

«Агнесс?» – Спросил Олег и едва разобрал ответ:

«Туточки».

«Кажется, чисто. Добро пожаловать в реальный мир?»

«Ой! Я же не одета!» – Мисаки.

«Нам нечего скрывать от своего народа!» – Фыркнула Изуми.

Шум разбуженного поместья ударил по всем органам чувств. Ночь, как говорится, приобрела краски. Непонятно, что вкладывают многочисленные авторы в это словосочетание – «ночь приобрела краски» – но в данном случае – соответствовало на все сто: после выцветшего и до предела упрощенного «серого мира» сенсорного контакта ночь, действительно, приобрела краски.

В голове все загрохотало, все вокруг завертелась и Олег был вынужден прислониться к стене. Суетливо защелкала и недовольно забормотала аптечка, в бедро что-то закололо.

«Вот это приход!» – Оценила Изуми.

Откат после сегодняшней шестисекундной схватки был чудовищным по силе. С таким Олег раньше не сталкивался. Впрочем, с тем, что было ВО ВРЕМЯ схватки, не сталкивался ни один из пилотов-сенсов… Во всяком случае – Олегу о таком ничего известно не было.

– Нанокены! Острожно! – Осипшим голосом предупредила Мисаки.

«Точно».

Искать ножны нанокенов, прикрепленных к разгромленной кровати (когда успели-то!), было бесполезно. Олег осторожно упер нанокен острием в пол, сжал фучи, включая «вибро», и осторожно надавил в пол. Опасное оружие вошло в камень на ладонь и застыло, слегка покачиваясь. Олег выключил «вибро» и отошел от меча подальше.

«А кто вытащит сей меч – быть тому королем над бритами!» – Захихикала Изуми.

«Спрячьтесь в спальне Агнесс, бесстыдницы голожо… попые!»

«А у меня пижамка!» – Агнесс.

«Да ты ж моя…» – Дальше пошли теплые бессловесные эмоции Мисаки.

А тут еще прокашлялась и взвыла сирена тревоги и перегруженному восприятию сенсов стало совсем кисло…

Против пролома в стене зависли два штурмовых и один десантный флаи – огни выключены, прожекторы погашены… Олег, по стеночке приблизившись к пролому, подергал мочку уха – «Проблемы со связью» – и открытой ладонью вперед – «Стоп!» – запретил влетать.

«А то знаю я вас, бравую десантуру – тихо высаживаться вы органически не умеете»

– Через дверь? – Во флаях сообразили моментально и задействовали громкоговоритель.

Олег устало кивнул. Ноги не держали, противная сирена лупила по ушам, и он стал сползать по стеночке…

«Как в этих ваших дурацких фильмах»

«Ты сейчас еще и кровью, и какой-то мерзостью залит с головы до пят, мой дорогой!» – Оценила Мисаки из детской. – «Выглядишь впечатляюще!»

«С другой стороны, это не даст наблюдающим сосредоточиться на отсутствии на тебе портков» – показала мысленный язык Изуми.

«Кися, надо было аккуратнее!»

Еще пара секунд. Дверь в коридор осторожно открылась, в помещение просочились несколько шариков-осветителей, зависли пузырьками под потолком, осветив следы бойни. М-да… при свете это выглядело крайне… неприятно.

Следом – задрожал воздух и в помещении стали появляться бойцы охраны в активированных камуфляжах.

– Князь! – Двое тут же ринулись к Олегу, отдирая со своих «разгрузок» аптечки.

– Княгини? – Спокойно спросил третий.

«Молодец. Сразу вычленяет главное. Наверно, командир. Видит, что ручки-ножки у князя на месте – и надо более важным озаботиться».

– Нормально. В комнате Агнесс. Не заходите туда. Командир?

– Лейтенант Каха Тодуа, князь!

Бойцы тем временем занимали оборону. В комнату на гравиплатформе даже втащили турель с полустационарным «Лютиком» – флаи понятливо разлетелись в стороны, освобождая сектор возможной стрельбы.

– Тут по комнате нанокены разбросаны. Три штуки. Знаешь что это?

– Так точно!

– Огороди чем-нибудь и чтоб никто не трогал.

– Есть!

– Ты расслабься, лейтенант – все уже позади. Дальше – работа контрразведки. – Лейтенант был в шлеме, но Олег почувствовал, как его перекосило – видимо, был знаком с этим подразделением. – Сейчас, чисто на всякий случай, срочная эвакуация по варианту… я хз какие там у нас варианты – сам выберешь… самый параноидальный…

Сообразительный лейтенант перебивать Верховного Главнокомандующего не стал – только молча кивнул.

– … врач Чиеко Каванагура… в моей свите… Срочно вызвать и приставить к княгине Изуми. Сообщить врачу, что все трое прошли сенс-синдром в самом тяжелом варианте (лейтенант невольно дернулся посмотреть на побоище, но сдержался). Княгиня Мисаки – легкое ранение, но она с аптечкой – там уже все должно быть в порядке…

Один из бойцов тут же сорвался с места и бросился к двери в детскую. Снял с разгрузки «взводную аптечку», повернулся к двери спиной и протолкнул аптечку внутрь.

– Премного благодарна, мой доблестный воин! – Послышалось пафосное из-за двери…

Из-за шлема видно не было, но судя по скованным, когда возвращался на место, движениям, боец был, как минимум, смущен.

– Я могу потерять сознание – это не страшно, аптечку какую-нибудь наденьте… моя, наверно, уже кончилась… Если что – за меня командуют княгини. Вопросы?

– Сколько будете без сознания, князь?

«До чего ж умный парень! О самом насущном спрашивает! Никаких поз и попыток махать кулаками после драки!… Каха Тодуа… запомним.»

– У Чиеко спроси – она нас, сенсов, как облупленных знает.

«Мы, женщины, действительно выносливее, аната!» – Хвастливо подумала Изуми. – «Мы с Ми-тян – как огурчики!»

«Огурчик, а как там звали твоего любимого персонажа… с такой противной улыбочкой, за которую сразу прибить хочется, в хаори с цифрой „пять“? Не он тебе свой занпакто одолжил?»

«Аната, а стрельба световыми стрелами – это какой занпакто?»

«Это способность квинси, онээ-сан!» – Послышалась Агнесс.

«Изуми-тайчо, а кто у нас тогда Мисаки?»

«Мисаки – сильно уставшая тетя, аната! Которая очень хочет спать! И ваши дурацкие мультки я не смотрю! И – на всякий случай – я не знаю, какой это занпакто – взрывать головы на расстоянии!»

«Это какой-то из шаринганов!» – Со знанием дела определила Агнесс.

«Анимешники…» – Вздохнула Мисаки.

– Лейтенант. Распорядись, чтобы вырубили эту дурацкую сирену… Все, кто мог, уже проснулись.

– Зрелище малоприятное, сир. В двух словах и без кровавых подробностей. В четыре двадцать две нападающие подменили виртуальный сервер охраны резервной копией часовой давности. В двадцать пять – сумели отключить импы всех Картли от общей Сети, одновременно заменив их виртуальными фантомами, и вырубили наблюдение и сенсоры со стороны стены. В двадцать шесть пятерка нападавших в камуфляжах «Иттан-момэн»[36] забрались на стену напротив княжеских покоев. Где-то за минуту до нападения вся взрослая часть семьи Картли вдруг вскочила с постели и достала свои железки. Их девочка, Агнесс, находившаяся в смежной детской, самостоятельно проснулась и залезла под кровать. Никто из них не издал ни звука, связь через импы у них, напоминаю, не работала. Нападавшие запустили светошумовую гранату неустановленного образца в спальню… как они это сделали – установить тоже не удалось. Потом атаковали неустановленными излучателями. Потом разрушили стену и проникли в помещение.

– Э? Не понял… Что-то с логикой у тебя, Веня…

– Излучателями, сир. Сквозь стену. Но стена была разрушена позже, сир.

– Кхм… ну, хорошо. Дальше.

– Тетер… Князь Картли принял позу лучника… только одна рука у него была занята мечом – на видео четко видно возникновение непонятного свечения в виде лука и стрелы – и отпустил «тетиву». Один из нападавших был уничтожен – направленный взрыв неустановленной природы в трех сантиметрах от грудной клетки. Расстояние до противника – пять метров. Княгиня Мисаки взмахнула руками и у двух нападавших взорвались головы. Эти нападавшие находились в четырех и трех метрах соответственно. Княгина Изуми отступила к двери в детскую. Одного нападавшего зарубила нанокеном… и это была единственная объяснимая смерть в этом эпизоде.

– Ну…? Веня, ты ж знаешь – я не люблю драматических пауз! Ты сказал: «пятерка убийц».

– Виноват! Пятый начал отступать… Побежал к сделанному проему в стене. Когда до проема оставалось три метра, меч госпожи Изуми удлинился и разрезал беглеца… э-э-э… по оси симметрии. На две половинки. Расстояние до госпожи Изуми – около девяти метров. После этого меч стал нормальной длины. Время с момента разрушения стены – пять с половиной секунд. После этого появилась охрана… Князь скомандовал срочную эвакуацию, как обычно делается в таких случаях. Все!

– Какой сжатый лаконичный рассказ, граф! Я вот читая доклад, – Император для наглядности потряс прямоугольником планшета. – Так и вижу пометки на полях: «Не понимаю», «Не знаю», «Не известно»… Личности нападавших не установлены! Способ, которым они разрушили стену, не установлен! Способ, которым они вывели сенсорику – не установлен!! Способ, которым они стреляли СКВОЗЬ стену – не установлен!!! А главное – зачем решили грохнуть нашего парня и его девиц, по которым сходит с ума ровно половина человеческой галактики – это тоже неизвестно! Даже приблизительно! Завтра любимого императора так же кокнут в спальне, а преемнику господин Стогоцкий будет докладывать – «не знаю», «не известно»?!

Император начал было заводиться, но увидев, как перед ним вскакивает из кресла и в струнку вытягивается, пуча глаза, начальник УИБ, столь же быстро стал «остывать» – уж ЭТОТ в острастке и «накачке» не нуждается, работает не за страх, а за совесть.

– Тебе что-то в задний проход вставили, Веня? – Мирно поинтересовался Император. – Так я Сигизмундыча кликну, пусть посмотрит…

Граф Стогоцкий не скрываясь перевел дух и осторожно улыбнулся немудреной шутке. Но, шутки шутками, а монарший гнев можно и не пережить – щелк! – и нету графа. Невзирая на… Тем более, замов граф вырастил хороших, заменить есть кому. Политически недальновидно? Ну, так сказано ж: не за страх работаем!

Император задумался. Размеренно – тук-тук – стал постукивать пальцем по подлокотнику огромного кресла… Стогоцкий затаил дыхание – процесс формирования монаршего волеизъявления до сих пор завораживал его… Хотя, странно – опытный же человек, должен был привыкнуть! Кроме того, решения самого графа так же могли сдвигать с места огромные флоты, менять судьбы отдельных людей и целых планет. А вот поди ж ты…

– Веня, котяра ты мой шотландский… некастрированный, – Ну, это не страшно – после второго графинчка Его Императорское Величество еще и не так одарить мог. – Тут такая штука… Есть один странный нестареющий человечек в моем окружении… Может знаешь, зовут его…

Стогоцкий, радуясь, что может хорошо удивить сюзерена, позволил себе наглость перебить (хотя, к подобному нарушению Император относился наплевательски… если перебивали по делу):

– …Ткачев, Виктор Кириллович, сир.

– Молодца! Ну-ка, расскажи мне про него что-нибудь интересное. – Император подпер щеку рукой.

– Время и место рождения – неизвестны. Впервые появился в вашем окружении шестьдесят… пять лет назад. Шесть раз проходил незамеченным сквозь охрану, пока Вашим приказом ему не был выписан «Царский вездеход»…

– Ну-ну… – Подбодрил подобревший Император. – Не мнись уж…

– Несколько раз был замечен в спаль… в окружении Марии Алексеевны. – Стогоцкий запнулся и торопливо добавил. – Тогда она еще не стала вашей фавориткой, Ваше Императорское Величество.

Император хмыкнул:

– Дальше… котяра пронырливая!

– Вашим указом было приказано оказывать всестороннюю поддержку, включая военную, до гвардейской бригады включительно. – Стогоцкий вздохнул. – Перемещения по территории Империи отслеживаются только по сопровождению, от которого фигурант часто отказывается. Доподлинно известно, что Ткачев много раз пересекал границы империи со всеми сопредельными государствами. Как по официальным каналам, так и с помощью наших КСП.

– Это ты так изящно посетовал на бесполезность слежки? – Император улыбался.

– Так точно, сир!

– Ну, не расстраивайся. Хочу тебя успокоить, что твой предшественник, граф Павлов – земля ему пухом, а звезды одеялом – точно так же «терял» эту непонятную «мышь». Хотя, ты ж наверняка его дневники читал… Что еще скажешь?

– Последний раз, два месяца назад, потребовал десятку КСП орбитального подавления, дал координаты, и приказал сопровождать себя на «культурную встречу с представителем Империи Сияющих Звезд». Все корабли, кроме яхты Ткачева, вернулись на места базирования.

– Ни за что не поверю, что ты не сунул свой длинный нос и не выяснил…

– Так точно, сир! С противной стороны во встрече принимала участие Чиё Киришима.[37] Про нее известно только то, что она – исключительной красоты женщина, специалист-эксперт в Департаменте культурного наследия Министерства Культуры. Часто мелькала в свите Добиро, но причин этого выяснить не удалось. А так – точная копия нашего Виктора Кирилловича – подделанное место и год рождения, всяческие «вездеходы» в любых структурах «ушастых»… – Стогоцкий решился. – Александр Федорович, разрешите вопрос!

– Валяй, – Император насмешливо смотрел на подчиненного.

– Они – бессмертные?

Улыбка Императора стала какой-то… непонятной:

– Кирилыч сказал, что это главный вопрос, который интересует абсолютно всех узнавших. Но потом «утешил» – дескать, завидовать не надо, ТУТ продолжительность его жизни не будет превышать двух-, трехкратной от нашей… при современной медицине и правильном образе жизни.

– Это как? Не пить, не курить, а с женщинами – только для размножения? Так ведь он точно не монах, вроде?

– Не поверишь, то же самое спросил! – Рассмеялся Александр Федорович. – Не-е-е… загибай пальчики, Веня: не стричь ногти в темное время суток, не есть мясо рогатого скота на ужин, не смотреться в отражающие поверхности ночью…

Вид у «шотландского некастрированного» стал… обиженно-обескураженным – в миске для кошачьего корма вместо кусочков мяса оказались какие-то сухарики:

– А если в космосе? Что считать темным и светлым временем суток? А если дома ночью, но при включенном свете?

Александр Федорович уже не тихо посмеивался, а в голос хохотал:

– На мой точно такой же вопрос было отвечено, что «жить захочешь – потерпишь до планеты»… И порекомендовал в некоторых случаях отключать рациональное мышление – одни проблемы, дескать, от него. Ты дальше слушать будешь?

– Так точно!

– Если ближе сорока шагов есть мертвец – прятать большие пальцы в кулак. Не пересекать дорожку, где только что пробежала черная кошка…

– Так вы по этому «Черного Пушка» – подарок от Добиро – услали в поместье на Торжке, где никогда не появляетесь? Из-за этого еще скандал разразился…

– Ага… Мы с Добиро тогда поцапались из-за… Не важно. Зато я ему в ответ зеркало с подсветкой отправил. Четыре на пять. Для его тронного зала.

– Но ведь, получается, и Добиро…

– Ага… Сообразил таки. Добиро тоже в курсе этих суеверий. И даже решил поиздеваться, старая ящерица! Там, кстати, еще с десяток-другой таких же глупых пунктиков наберется.

– Двести двадцать три ему исполнилось перед смертью, – Пробормотал Стогоцкий. – Значит, действует?! А ведь все эти байки про его дворец, в котором зеркал нет… Погоди, а почему в тайне держится? А, впрочем, да… что наследники устроят, когда поймут, что ты собрался еще сто лет на троне просидеть…

Стогоцкий оборвал себя и виновато посмотрел на Императора. Тот покивал:

– Молодец ты, Стогоцкий! И ведь испугался не того, что я укорочу на голову носителя ТАКОГО секрета, а испугался вреда для государства! Молодец! Тут двоякая ситуация, понимаешь ли… Как я думаю, беготня от кошек и прочее – это враки. Ну, или незначительная сопутствующая деталь. Правда, проверять, сам понимаешь, что-то не хочется. А настоящий ключ к долгой жизни – сам Виктор Кириллович…

– Или прекрасная Чиё Киришима…

– Молодец! Ее, ручаюсь, такой же десяток КСП сопровождал, да?

– Так точно… А этого Виктора Кирилловича…?

– Пытались, Веня, пытались. В материалы скоропостижной кончины моего достославного папаши ты наверняка свой нос засовывал?

– Так это…

– Ага. Не поверил мой предок Виктору Кирилловичу и полонил того. И ведь на другой планете за тридевять парсек дело было… Но – не помогло. Сердечко – ёк! – и встало. Как только Виктор Кириллович убедился, что приказ об аресте, действительно, отдал папаня. И как ни пытались откачать, а ничего не вышло. А через неделю ко мне, безутешному сыну, ушедшему на радостях в запой, подошел одиннадцатый советник почившего императора, Виктор Кириллович Ткачев, якобы арестованный и содержащийся в одной из лабораторий у черта на куличках за тридевять парсек… и повел пространную беседу про долгую-долгую жизнь.

– Условия? – Деловито спросил Стогоцкий.

– А никаких, – В очередной раз удивил его Император. – Ни-ка-ких: «Делай, что душе угодно, Твое Императорское… я тебе не судья». Ну, разумеется, не рекомендовалось повторять ошибок папаши. Я, само собой, не поверил вначале – но время шло, а никаких условий не выставлялось. Я даже о душе бессмертной задумался и Патриарха припряг – тут и не в такое поверишь… Но – нет. «Зачем, Кирилыч?» – Спрашивал я. «А чтоб Добиро жизнь медом не казалась, Твое Императорское» – Отвечали мне… Ну, не обидно ль?

– Ну и спросил бы: а Добиро зачем тянут?

– Спросил, Веня, спросил – император у тебя, чай, не полный тюфяк. Сказал мне Кирилыч, что кое-кто сильно задолжал старому пеньку сто десять лет назад… А разговор этот был тридцать девять лет назад…

Император замолчал, а Стогоцкий вдруг явственно почувствовал, как вздрагивает государственная машина, изменяя скорость и направление движения… Чутье старого «безопасника» не обмануло – голос Императора неуловимо изменился, заплескалось в нем то, что двигает с места эскадры, взрывает планеты и гасит звезды:

– Задача. Выяснить, кто и что задолжал императору Добиро сто пятьдесят лет назад… И какого хера пытались убить одного из самых моих многообещающих сенсов и его тигриц!?

Стогоцкий подождал и поняв, что основная часть озвучена, уточнил:

– Ограничения?

– Кирилыча – не трогать (уговор есть уговор). По всем остальным – позволяю все, кроме кардинального решения вопроса. Если от Кирилыча поступят какие-то жалобы и предложения – извинимся и вернем взад, как было. Если потребуется дипломатическое прикрытие – будет. И, Веня…

– Сир?

– Забей пока ногами на все эти спецэффекты – удлиняющиеся мечи, взорвавшиеся бошки. Заниматься этим можешь только в контексте поставленной задачи… Ну, ладно, знаю я тебя, можешь пару лабораторий на это бросить. Но – не распыляйся. Меня любопытство по этим «должникам» уже сорок лет мучает. Смекаешь?

– Будет сделано в кратчайшие сроки, сир!

Глава 18. Управленчески-государственная

– Что-то не понял я… прикола. – Пробормотал Олег.

Он чуть удивленно рассматривал ладонь после того, как Чиёко Каванагура, игриво покачивая бедрами, скрылась в коридоре. Они сейчас находились в каюте княжеского межконтинентального лайнера. Закладывание четырех заводов технологически хоть и не нуждалось в присутствии князя, но политически эта поездка была признана полезной – толкнуть речь, попожимать руки, грохнуть о стену бутылку шампанского (или как там заводы закладывают?)… Ну, то есть «засветиться» рядом, чтобы кое-кто не забывал, КОМУ всем этим обязан.

– Мой уважаемый муж, вы меня восхищаете своей неискушенностью в этих делах! А ведь князь должен свободно ориентироваться во всех нюансах человеческих взаимоотношений! – Изуми возлежала на диване, пристроив голову на коленях Олега. – Что ж тут понимать-то: легкая щекотка-царапанье ладони представителя противоположного пола в сочетании с деланно-смущенным взглядом из-под ресниц издревле означало только одно – приглашение к началу брачной игры с дальнейшим спариванием!

– Конкретно ЭТО, Кись, я понял, – Олег, наконец, перестал рассматривать ладонь и вернул ее туда, где она была до прихода Каванагура – на живот Изуми. – И я понял бы, если б это сделала какая-нибудь местная глупышка, лелеющая планы, попахивающие карьеризмом или тщеславием. Более того, я со скрипом, но понял бы, если б это оказалась какая-нибудь прекрасная ушастая представительница корпуса наших сенсов. Хотя и не думаю, что после Ночи Наказания у них остались какие-либо заблуждения на наш счет – я прямо-таки ощущаю вопрос, который они себе задают: кто кого охраняет? Но – Чиёко! Давняя твоя подруга, за посягательство на которую ты готова была меня нафаршировать мечом! К тому же она заигрывает со мной в присутствии моих ОБОЖАЕМЫХ супруг! Двух одновременно! И даже Агнесс не стесняется!

Олег бросил взгляд на девочку. Агнесс оторвалась от шара вирт-контакта, в котором во что-то играла, обозрела каюту и, не найдя в «реале» ничего интересного, вновь ушла в виртуальность.

– Нашинковать, мой дорогой… Нашинковать. – Мягко поправила Изуми, играясь с рукой Олега. – Но и нафаршировала бы… потом…

– Аната, ты даже не представляешь, каким привлекательным делает мужчину княжеская чоха! – Подала голос Мисаки, прочищающая специальным ершиком курительную трубку.

– Но ведь Чиёко – умная девочка! Понимает, что у меня есть вы – не только красавицы и умницы, но еще и смертоносные сенсы! Мало этого – еще и свободно управляетесь со всем этим дерь… со всей этой государственно-управленческой субстанцией!

– Ох-хо-хо… – Мисаки осторожно отложила трубку и принадлежности и прильнула к Олегу с другого бока. – Как приятно слышать справедливую и заслуженную оценку своих достоинств, мой дорогой! Но к рассматриваемой теме хочу добавить: мозги тут – не помощники!

– Как-то это неправильно! Тем более, она – фактически моя подчиненная! А уж это совсем неправильно!

– Правильно – неправильно… Это нормально. От слова «норма». – Мягко проговорила Изуми… и показал язык. – И не твоя, а моя!

– Переспи с ней – мы с Изей не возражаем. – Нанесла неожиданный удар Мисаки.

– Тигрицы мои, – Осторожно начал Олег, краем глаза следя за Агнесс, увлеченно подрагивающей в каком-то игровом мире. – Иногда вы сильно перебарщиваете с образом раскрепощенных эльфиек со свободными взглядами. Но я уже понял, что этот образ – не более, чем политика Сияющих Звезд по заманиванию к себе молодых специалистов мужского пола… женского, впрочем, тоже. Может быть вы с послами… послицами Британского Союза переобщались, а?

– Дорогой! – Возмутилась Мисаки. – С этими ослицами говорить решительно не о чем! Бриты посчитали картлианское направление своей политики малоперспективным и устроили тут дипломатический аналог вашей Камчатки. Впрочем, и верно – только идиот будет пытаться пролезть между интересами русских и эльфов! Вот их, идиотов, и прислали…

И тут же в очередной раз доказала, что если «тигрицам» что-то пришло в их ушастые головы, то пытаться сбить их «со следа» крайне тяжело:

– Может быть ты все-таки осчастливишь девочку, м-м-м?

Олег подозрительно покосился на Мисаки. Потом – на Изуми, в тот же миг сделавшую «честные глазки». Что за настойчивость? Не будь между ними этой мысленно-эмоциональной связи, он бы подумал, что девчонки по своему обыкновению дурачатся и подтрунивают, ожидая, что он присоединится к пикировке и тогда можно будет развлечься, скоротав время перелета.

Но – нет. Девушки были серьезны. А подавитель, вдруг активировавшийся на столике перед их диваном, не оставлял сомнений – ОЧЕНЬ серьезны.

– Рассказывайте, хорошие мои. Рассказывайте. – Вкрадчиво вопросил он.

Вкрадчивость эта, как и многие другие управленческие ужимки, получалась в последнее время все лучше и лучше. На всех, кроме «тигриц» (ну, естественно – они ж его этому и учили) – действовал мистически-ошеломляюще.

Редко когда на одном совещании присутствовали обе девушки: как-то так получилось, что промышленность и внутреннюю политику «забрала» себе Изуми, а торговлю, финансы и внешние сношения – Мисаки. И вот тогда Олег смог в полной мере оценить уровень кланового воспитания принцесс! А поскольку все свои соображения они передавали Олегу мысленно, то сложилось у окружающих впечатление, что Олег является гением-управленцем.

Кого-то другого такое положение вещей било бы по самолюбию (как же так – они такие умные, а я…), но Олег беззастенчиво пользовался знаниями девушек… разумеется, пытаясь что-то запомнить и осмыслить. Получалось, если честно, не очень. Прочитанная книга и самостоятельно сделанные выводы по ценности своей несоизмеримы с чистой аксиоматической выжимкой.

Но Олег старался. Собственный здравый смысл, системное мышление и блестящие знания подруг-управленцев.

Отношение к князю и до этого было очень почтительным, но сейчас Олег заметил что-то вроде поклонения!

«Не переборщить бы… такими темпами и до Культа Личности доползти можно!»

Чиновники и бизнесмены начинали трепетать (натурально дрожали!), когда в особенно напряженные моменты заседаний, переговоров или встреч (где его, конечно же, в первое время пытались использовать «втемную» в качестве дополнительного рычага воздействия на оппонента) сидящая подле князя княгиня мелодично щелкала замками и доставала из черной глянцевой шкатулки знаменитую Черную Трубку Князя Картли. Да! Все – с заглавных букв!

Черная Трубка Князя Картли! Девушки определяли самый напряженный момент встречи. И когда она, Черная Трубка – чуть грубоватая, но все равно изящная – появлялась на свет, все невольно умолкали. И утихомиривались. В помещении могли вестись разговоры любой накаленности – пару раз доходило даже до хватания оппонента за грудки! Не важно – замолкали все! Как загипнотизированные, люди следили за плавными, выверенными и точными движениями, которыми княгиня набивала Черную Трубку князя.

Движения эти были какими-то… странными, завораживающими.

Неудивительно. В это самое время девушка «транслировала» Олегу ключевые моменты переговоров, на которые ему следовало обратить внимание при принятии решения, обсуждала с ним варианты решений. Учитывая скорость телепатического общения, объем информации получался огромный.

Девушки где-то в течение недели устраивали себе многочисленные тренировки по набиванию трубок. Так что теперь могли делать это даже с завязанными глазами одной рукой (и Олег сам видел, как они это делали во время тренировок!). Вот и получался гипнотический эффект от сочетания выверенных движений мастериц традиционных чайных церемоний и одухотворенно-отрешенных лиц ОБЕИХ участников «Трубочной Церемонии» – князя и княгини… Невольно участниками действа становились и все присутствующие.

Когда князь окутывался клубами табачного дыма, народ «созревал». А уж к моменту выстукивания трубки о походную пепельницу – «доходил до кондиции».

Кстати, слухи про «Трубочную Церемонию» стали циркулировать незамедлительно. Дескать, по торжественным случаям княгини в своем поместье проводят для любимого мужа усложненный вариант этой непростой Церемонии… потому что делают ЭТО втроем! Дескать, есть там специальный особо охраняемый маленький домик, целиком построенный из сандалового дерева, окруженный прекрасным яблоневым (вишневым, сиреневым) садом…

«Надо будет построить» – Привычно по-государственному решил Олег. – «И поставить десять периметров охраны… с обязательной лазейкой… И сенсов внутрь сажать – пусть ждут, кто первый полезет. А можно и дезу по полу разбросать».

На втором (после явления народу Черной Трубки) заседании правительства перед княжьим креслом уже была установлена пепельница со специальным бортиком.

После первого заседания Парламента, которое изволил почтить своим присутствием Князь, пресс-служба отметила резкое удорожание курительных трубок, трубочного табака и прочих принадлежностей. Не только на Картли, но и в империях…

«Тигрицы» довольно щурились. И разрабатывали символизм Трубочной Церемонии: если князь держит Трубку в левой руке, это означает, что… а если в правой, то…, а если он при этом начинает загубником расчесывать бороду… Олег только головой качал – эльфы двинуты на ритуалах и символах. Ни-ни – возражали княгини – на символизме двинуты ВСЕ и грех не использовать ЭТО в своих управленческих методиках.

– Рассказывайте, хорошие мои. Рассказывайте.

– Ведь все уже понял! – Надула губки Изуми.

– Тем не менее… хочется увидеть ваши бесстыжие глазки под аккомпанемент интересной истории.

– Оле-е-ег! – Возмутилась Мисаки.

– Аната, ты же понимаешь, что мы не можем обратиться со своими… проблемами ни в институты Сияющих Звезд, ни в русские НИИ. А обратиться с тем же к кому-нибудь из наших подданных – все равно, что открыть филиал одного из этих институтов у нас! Заодно – и штаб-квартиру соответствующей разведслужбы. Так?

– Согласен. – Кивнул Олег.

– Тем не менее, мы должны разобраться со своими способностями. Особенно, ввиду того, что нас скоро будет пятеро, – Изуми погладила живот рукой Олега. – Нам нужен специалист. Очень хороший специалист. Лояльный специалист. Мы с Ми-тян сделали предположение, что нет лучшего обеспечения лояльности, чем доступ к мыслям человека…

– Это взаимный процесс. – Напомнил Олег.

– Тем более, – Не стушевалась Изуми. – Тем более! К тому же никто не посвящен в дела нашей семьи больше, чем Чиёко, наш семейный врач!

– Передача телепатии половым путем? – Задвигал желваками Олег.

– Чиёко – прикольная! – Высказала свое мнение Агнесс.

Олег вздохнул. Ни смущения, ни вины – ни тени! – он в мыслях девушек уловить не смог.

– К тому же Каванагура – одна из самых многообещающих ученых Сияющих Звезд, работающих по проблематике сенс-феномена! – Воздела пальчик Изуми. – За нее грызлись «Россыпь Звезд Наранаки» и «Первая Лаборатория Эдо».

– Победил «Институт Сознания» под патронажем Правой Длани. – Улыбнулась Мисаки. – К тому же она – очень красивая и миленькая девушка. И настоящий ученый: знаешь, как она обрадовалась возможности изучить наш феномен?

– То есть вы ей рассказали… – Нахмурился Олег. – И со мной не посоветовались.

Вот сейчас от девушек повеяло долгожданным смущением и виной…

– Мы больше не будем, аната. – Подергала его за руку Изуми. – В следующий раз обязательно посоветуемся с тобой! Но ты же и сам понимаешь необходимость ЭТОГО…

– Но не так же…

– Именно так, дорогой. Иначе Чиёко не сможет противостоять давлению со стороны клана и будет вынуждена поделиться информацией. А так: твоя любовница – попробуй тронь такую! Это ж сразу – двойной ЧТКК! К тому же – ты ей ОЧЕНЬ нравишься.

– Лавандовое масло, Олег-сама? – Прощебетала Чиёко, задержав ладошку в районе крестца Олега. – Расслабить мышцы? Или привести в тонус?

В отличие от памятного случая, теперь в голосе у нее не было страха… так – чуть-чуть. А вот азарта исследовательницы – ведром вычерпывай. Олег, красный, как помидор… или даже, как свекла… – лежал на массажном столе попой кверху.

Где «эльфийский» корабль – там купальни. А где купальни – там массажный зал, кабинет, комната. И это утверждение было справедливым даже для «эльфийских» КСП, сверхэкономных в использовании своих внутренних пространств.

– В прошлый раз ты рекомендовала шалфей, Чиёко-сан, – Олег, пребывающий в самых противоречивых чувствах, не смог удержаться от колкости.

– Так то – для вас, Олег-сама. А для девственниц – лучше все-таки лавандовое…

Олега бросило в жар и он до хруста и скрежета «закусил» одеялом. Он резко вскочил с массажного столика и обернул бедра полотенцем. Чиёко отшатнулась, ее глаза стали наполняться какой-то детской обидой и разочарованием – вот-вот расплачется:

– Олег-сама…?

«Отбирают злые дяди игрушечку у дитятки»

– Ложись. – Сердито приказал он. – В какой из этих склянок нужное масло?

– Спасибо, Олег-сама! – Обрадовано воскликнула Чиёко, с остервенением срывая передник… как и в прошлый раз, под ним ничего не было. – Вот здесь.

– Угу. – Выдавил из себя Олег, рассматривая миниатюрную девушку. – Еще раз назовешь «-сама» – вылетишь отсюда, в чем мать родила.

– Слушаюсь, Олег-сан! – Радостно пискнула Чиёко.

– Попробуй еще раз, – Посоветовал Олег.

– Олег, не забудь про магическую силу эльфийский ушек! – Фыркнули со столика.

– Молодец, так гораздо лучше… – Засчитал попытку Олег. – Помню я про эти ваши чертовы длинные уши, помню…

В углу весело помаргивали экранами и индикаторами многочисленные приборы, которые притащила с собой «семейный врач», а на тумбочке, совершая сложные танцевальные па, крутились аж два подавителя.

Стогоцкий потребовал аудиенции. Значит, информация появилась. Александр Федорович с удивлением почувствовал, что волнуется – слегка покалывало руки, по телу бегали мурашки… В кабинет вальяжно зашел граф Стогоцкий. Вид у него был…

– Это ж сколько хозяйской сметаны ты спер?! – Ошеломленно оценил Император. – Почто усы не вытер?

Стогоцкий самодовольно и загадочно улыбнулся. Он быв в курсе ассоциаций, которые появлялись у окружающих. Более того, он сознательно культивировал их.

– То не сметана, сир! То семга. Та самая – наипервейшей свежести.

Император еле сдержал радостное потирание ручек. Сдержался. Приказал себе успокоиться. Выдохнул и приказал:

– Рассказывай.

– Первые известия – от Ехидны. Князь Картли перестал пользоваться услугами парикмахера – теперь его стрижет одна из супруг. Волосы после процедуры сжигаются. Остриженные ногти – тоже самое.

– О, как! – Округлил глаза. – Зеркала и стекла?

– В имении князя Картли демонтированы все зеркала, все стекла в окнах заменены на завесы. Мне понравилось изящное легендирование этих мероприятий. Князь Картли через Правую Длань послал приглашение Императору Добиро посетить систему Начелли. «Желая быть хорошим хозяином, руководствуясь законами гостеприимства, приложим все силы, чтобы гости чувствовали себя у нас, как дома!».

– Неплохо. Чувствуется наша школа, да? На связь с ним вышли наши загадочные друзья? Виктор Кириллович? Или эта… с которой Ткачев встречался?

– Маловероятно, сир. Таких контактов зафиксировано не было. Притом, что «темных пятен» вокруг Ехидны немного – блокируются спальни и некоторые переговоры. Но участники этих переговоров нам давно известны – странностями, схожими с Ткачевым или Чиё Киришима, там и не пахнет.

– Не сам же он додумался!

– Может и сам, сир. Есть еще информация. Наш малыш «кувыркнул» своего семейного врача – некто Чиёко Каванагура.

– О, дает! Тигрицы ему за такое «бубенцы» не оторвали?

– Самое интересное, что нет! Уединяются в спальне вчетвером!

– Ого! Молодец какой! А что подданные? Погодь! Сейчас угадаю! «Вах! Наш князь – настоящий мужчина-да!» ? Так?

– Совершенно верно, Ваше Величество! – Кивнул Стогоцкий. – Патриархальное общество – что с них взять!

– Мне бы так. – С легкой завистью сказал император. – Но ты же не просто так про эту врачиху, а?

– Так точно, сир! Чиеко Каванагура – одна из лучших специалистов по сенс-феномену в Сияющих Звездах.

– Во-о-от оно что… – Протянул Александр Федорович. – Вот оно что! Ехидна решил изучить свои странности!

– Судя по всему – да, сир!

– А врачиху он, якобы, кувыркнул, чтобы информация через нее к ушастым уйти не могла. Ну, жук! Возможно, эти его кустарные исследования принесли какие-то результаты. Оттого и… Что-нибудь еще по Ехидне?

– По Ехидне пока все, сир! Второй вопрос.

По тому, как граф это сказал, Император понял – вот оно! Он подобрался и посерьезнел:

– Давай.

– Для начала мы собрали все события, происходившие в период с 2085 по 2095… для верности. Ну, например, рождение первого сенса.

– В 86-м, кажется? Я об этом уже давно думал. Но Добиро тут, вроде бы, не причем…

– Первый сенс – да – это на поверхности. – Физиономия Стогоцкого приняло совсем уж довольное кошачье выражение. – Есть кое-что еще. Это информация СЕЙЧАС тоже на поверхности. Она была рассекречена двадцать лет назад – срок грифов вышел.

Стогоцкий не смог удержаться от драматической паузы. Император сверкнул глазами и Стогоцкий выпалил:

– Сир, в 2089 году, сто сорок семь лет назад, японцами… тогда еще японцами… была основана лаборатория «Геном Совершенства», которой сразу была поставлена задача…

Договорить Стогоцкий не смог – Император на минуту стал недоступен. Император целую минуты грязно ругался. А когда успокоился:

– Давай, что там еще… Больно вид у тебя довольный. Ну?

– Согласно выводам моих людей, сир, геном ушастых не был разработан с нуля.

– Это как? Я в этом ни в зуб…

– Был взят готовый геном, сир. Уже имеющийся. И слегка адаптирован под гомо сапиенс… А может, и не был – может, адаптация и не нужна была. У меня тут несколько гигабайт словесного поноса ученых и экспертов… Показывать?

– Иди ты…! На вопрос, чей это геном, они, разумеется, ответить не смогли?

Стогоцкий сделал большие глаза:

– Как не смогли? Смогли, сир! Геном принадлежит эльфу! Это же все знают, сир!

Глава 19. Актерский талант и законы гостеприимства

«Олег, тяни за эту линию… (Ба-бах!)… но не до конца…»

«Мисаки-сан, сначала нужно передавать ограничения, а потом императив. Вы не учитываете скорость реакции Олега-сана!»

«Чи, еще раз „санкнешь“…»

«Гомэ-гомэ!» – В голове появилась картинка языка… одно из нововведений «семейного врача» – передача образов.

Чиёко и раньше не тушевалась, а сейчас освоилась в их обществе совершенно свободно. Разумеется, как всякая умная девушка, двигать никого из жен Олега не пыталась, осторожно и органично заняв нишу «старшей сестры» где-то рядом с Агнесс.

«Не тушевалась»… Олег припомнил какой скандал закатила «прикольная Чиёко-онее-сан» после Ночи Наказания, как прозвали нападение непонятной пятерки убийц.

Все трое – Олег, Мисаки и Изуми – из последних сил сдерживали желание вытянуться по стойке смирно перед бушующим маленьким они. Наплевав на их состояние после сенс-синдрома, наплевав на субординацию, наплевав на застывшую вокруг в растерянности охрану… Их отчитывали, как маленьких нашкодивших детей.

Особенно досталось Олегу – как командир, он, оказывается, должен был строжайше запретить Изуми вмешиваться в схватку. Строжайше! Идеально – заставить присоединиться к Агнесс под кроватью!

Ясно?!

На словах «запретить» и «спрятаться под кроватью» Изуми сглупила и позволила себе неосторожность скептически фыркнуть. Ту уж досталось ей. По полной программе. Крохотулька-Чиёко вдруг подскочила к рослой Изуми и выяснилось, что преимущество в росте не имеет в данном случае никакого значения. Ни-ка-ко-го! В лицо Изуми вдруг зарычала разъяренная волчица… и Черная Пантера невольно сдала назад и залопотала что-то оправдательно-извиняющееся.

И, вы совершенно точно поняли, название Ночи Наказания относилось не только к «наказанию» убийц.

«Чиёко-онее-сан, ОЧЕНЬ прикольная! Правда, па?» – Подергала тогда Агнесс Олега за руку.

«Олег, спицу следует оттягивать на три четверти… так… зафиксировать… так… можно отпустить – никуда она не денется… теперь выбрать вторую спицу под прямым углом… как нет? А снизу? Так… сейчас передам картинку, как ее надо завязать с первой… да – так… теперь щелбаном отправляй ее в сторону мишени».

Фурх! И спустя секунду донесся звук чудовищного взрыва – Ба-бах! – вместе со звуком пришла и ударная волна.

– Варварство. – Оценил Олег, рассматривая просеку шириной метров сорок и длиной… ну, где-то метров триста.

Оценить точную длину просеки мешал пепел в воздухе. Невозможные в тропическом поясе хлопья снега быстро истаивали. Охрана в активированных камуфляжах, рассредоточившаяся вокруг, уже перестала дергаться – привыкла.

– Но впечатляет. – Добавила Мисаки. – Чи, сколько можно держать рядом с собой эти узелки?

– От тридцати до пятидесяти часов нормального времени, Мисаки-сан! Но я бы не рекомендовала: это ведет к утомлению. Вот тут и тут появляется напряжение. Сложить узелок – меньше секунды нормального времени… Тем более, что нам не нужно запоминать плетения. Главное – понять принцип действия.

– Завязывать «узелки» хорошо, когда противник в нормальном времени… А мне что-то неспокойно на этот счет. – Поморщился Олег.

К интуиции друг друга супруги относились крайне внимательно.

– Я не чувствую, аната, но если тебе неспокойно, то нам тоже следует приготовиться. Чи?

– Сегодня вечером подготовлю список плетений «оперативного вызова», Мисаки-сан. – Чиёко смущенно отвела взгляд. – Олег-сан, а вечером будет тренировка или… Ну-у-у…

– А ты чего хочешь, Чи? – Олег усмехнулся, осторожно запустил пятерню в волосы девушки на затылке и стал массировать.

Та закрыла глаза и затрепетала ушами… насколько Олег знал, тремор ушей у «эльфов» не был контролируемым. Нет, разумеется, кто-то мог и по желанию двигать ушами, но в основном… От девушки волной пошло наслаждение, возбуждение и полное довольство жизнью.

– Все с тобой ясно, Чи! – Усмехнулся Олег. – На тренировку ты сегодня явно не рассчитываешь.

– Ох, аната! – Покачала головой развеселившаяся Мисаки. – Стоило вашей старшей жене занемочь…

Какое-то странное ощущение вдруг отвлекло Олега.

– Стоп. – Олег поднял ладонь, Мисаки замолчала и тоже «прислушалась».

Теперь стараниями Чиёко они могли входить в частичный транс… благо, кое-какие навыки по вхождению в «обычные трансы» у них уже были. Восприятие все так же менялось – все эти понятно-непонятные «спицы», «полоски», «облачка» и возможность на них воздействовать… Но – только восприятие. Скатываться в «полный сенс», как прозвала его Чиёко (и испытывать все прелести похмелья потом), нужды в большинстве случаев не было.

– Непонятно. – Одновременно проговорили Мисаки и Олег, удивленно переглядываясь.

– Это схватки! – Определила Чиёко. – Это схватки у госпожи Изуми!

– Охрана! Возвращаемся! – Скомандовал Олег. – Срочно!

Камуфляж с лайнера, приземлившегося у границы леса, пошел полосами. Туманные фигуры охранников во включенных камуфляжах (прекрасно, кстати, видимые сквозь «неполный транс») быстро брали их в «эскортный ордер». Часть фантомов сгрудились возле разложенной на земле аппаратуры Чиёко и принялись быстро ее складывать в конейнеры.

– Князь! – Спустя минуту пришло сообщение из поместья. – У княгини начались схватки!

– Олег, тебя нужно положить в реакапсулу… – Подбежала Чиёко, когда Олег сел в кресло и уже опускал противоперегрузочный кокон.

Олег удивился.

– Аната, – Сообразила Мисаки. – Ты себе представляешь, какую боль испытывает женщина, когда рожает?

Стогоцкий бежал по коридору к покоям императора. Пинком распахивал старинные двери (Пинком! Во дворце Императора!). Рычал и фыркал на двери автоматические. Буркал недовольно на охрану, которая время от времени пыталась заступить ему дорогу.

Вот и двери императорских покоев. Стогоцкий остановился – тут уж пинком не получится. Самого бы…пинком. И бурчать на охрану – бессмысленно. Они сами на кого хочешь буркнуть могут…

Из углов приемной выступили Тени Императора. Внимательные, вежливые, предупредительные. Сенсы. Иногда даже под локоток поддержат, если споткнешься. Правда, в случае чего порвут, как Тузик – грелку. Ну, так дергаться не надо, ага…

– Вениамин Иванович? – Ласково поздоровался начальник Службы Сопровождения – белобрысый мужчина лет сорока.

Правда, набедренный излучатель ненароком смотрел точненько в живот Стогоцкого.

– Привет, Палыч… – Вздохнул граф.

Тут уж ничего не поделаешь – дергайся, не дергайся – несколько минут молчаливые ребята будут тянуть тебе нервы, проверяя – нет ли закладочек гипнотических или еще чего… неположенного.

Начальник Службы Сопровождения, Антон Павлович (рано улыбаетесь) Чехов (вот теперь – можно), внимательно смотрел в глаза Вениамина Ивановича Стогоцкого… И что-то начальник Службы Сопровождения увидел в глазах начальника Управления Имперской Безопасности…

– Что-то случилось, Веня?

– Ты себе даже не представляешь, Палыч!

– Ага. – Покивал «начальник СС». – Проходи.

Он отошел в сторону и сделал условный знак рукой. Черные Тени даже не пошевелились – так же перекрывали путь к двери в кабинет Императора. Антон Павлович поморщился, затенил нижнюю часть лица и, видимо, произнес какую-то кодовую фразу – парни тут же растворились в воздухе, включив камуфляж.

И Вениамин Павлович, будто ветер в спину дул, влетел в кабинет Императора.

– Переворот? Восстание? – С затаенной надеждой император оторвал осоловевший взгляд от рабочих экранов.

– У Ехидны… – Выдохнул Стогоцкий. – Три часа назад началась веселуха-заваруха!

Олег блаженствовал, сидя в мягком кресле. Его гладили по голове.

По голове Олега гладили дважды в месяц (у Агнесс была очень легкая рука… или она, хитрюга, использовала «Ускоритель роста», чтобы лишний раз попрактиковаться).

Девочка щелкала ножницами и жужжала машинками над его прической. В отражающем экране было видно, как от усердия она высунула кончик языка. Подмигнув отражению девочки, отсалютовавшей ему ножницами, Олег перевел взгляд на диваны.

Там, за его спиной Чиёко и Мисаки сюсюкали о чем-то над маленькой кроваткой на гравиплатформе. Изуми у двери с хмурым видом выполняла комплекс упражнений с тренировочным мечом.

После благополучного разрешения от бремени она сильно переживала за сохранность своей идеальной фигуры. И теперь с утра до вечера ее поглощали два занятия – возня с маленьким Михаилом и «прогон» комплексов на восстановление гибкости и координации… и фигуры. Поскольку три последних месяца (два с половиной ДО и половина – ПОСЛЕ) Чиёко строжайше запретила Изуми выполнять что-то, сложнее простейшей утренней «зарядочки для старичков и инвалидов»… – отрицательный результат не замедлил сказаться. Две едва заметные складочки на животике доводили Черную Пантеру до истерик, которые пока удавалось гасить с великим трудом только Олегу. Ценой лести, словесных «красивостей», оригинальных подарков и восхищением увеличившейся грудью… И – Чиёко.

«С этой не забалуешь. Эта – кого хочешь в норму приведет.» – Усмехаясь, думал Олег. – «Достаточно вспомнить выволочку в Ночь Наказания»

А вот Михаил, маленький «тапочек», сгусток невероятных эмоций (совершенно без мыслей пока), Олега откровенно пугал. Он боялся повредить маленькому беззащитному существу, сломать что-нибудь в этом непонятном механизме… Тигрицы и волчицы над ним смеялись, заставляли правильно брать, правильно носить, правильно класть на место… Вот они (что, наверно, и не удивительно) никакого пиетета к малышу не испытывали. Ну, сюсюкали… но это ж нормально?

Имя отстоял Олег. Девушки неуверенно попытались предложить что-то из японских «громких» имен – всякие «Сильный, стойкий, умный, красивый» – но Олег тут же обратил внимание на их нынешнее гражданство. Возражений больше не было. А выбор самого имени… Олег решил внести дополнительную путаницу… исключительно из вредности: близкие продолжали называть его Олегом, а официальные источники – Михаилом… вот пусть теперь каждый раз уточняют – Михаил-младший или Михаил-старший… или пусть отчество добавляют.

СМИ были озадачены. Но не на долго – вариантов именования оказалось гораздо больше, чем предполагал Олег и, похихикивая, предлагали девушки. Праздничный выходной, народные гуляния, демонстрирование Михаила-младшего общественности с обязательным сюсюканьем и выражением дебильной радости на лице – а-ля «молодой папаша, не верящий своему счастью»… И постоянное удерживание крайне раздраженной Изуми от экспрессивных поступков. Девушка дергалась каждый раз, когда кто-нибудь из «представителей общественности» тянул руки к младенцу…

Журналисты, кстати, рассмотрели рассерженное выражение лица своей любимицы, Черной Пантеры. Сколько было ахов, охов и восхищения… В рамках ублажения супруги, пребывающей в некоторой депрессии, Олег заставил пресс-службу собрать ВСЕ высказывания на этот счет. Помогло. Ненадолго.

– Готово! – Провозгласила Агнесс и толкнула кресло, чтобы Олега развернуло в сторону девушек.

Все, как по команде, подняли головы.

– Мне нравится. – Оценила Чиёко.

– Стильно. – Выдохнула чуть задыхающаяся после физической нагрузки Изуми.

– Молодчина, Агнесс! – Улыбнулась Мисаки.

Теперь слово предоставлялось Олегу. Как-то так само собой сложилось, что в общих и семейных вопросах высказывание шло по возрастающей авторитета – Агнесс, Чиёко, Изуми, Мисаки, Олег. Наверно, это пошло от армейской традиции высказываться по старшинству. Когда и как это произошло впервые, Олег припомнить не мог.

Он еще раз оглядел себя в экраны.

– Молодец, Агнесс! Завтра можешь заняться…

Две тянущиеся руки – Чиёко и Мисаки… Изуми хмыкнула и тряхнув короткими волосами (по какому-то своему капризу перед самыми родами приказал изменить себе прическу на сверхкороткую), вернулась к своему занятию.

– … мамой.

В ухе пискнуло, заработал имп и послышался голос секретаря:

– Князь! Напоминание: через двадцать восемь минут встреча в зале Светлых Сфер с представителями фирмы «Онорес Галактус», Империя Сияющих Звезд. Машины делегации только что запросили разрешение на посадку.

Олег почувствовал, как это простое сообщение что-то сдвигает в Мироздании. Что-то меняется в паутине событий, выстраиваются чуть-чуть по-другому, ниточки соединяются с другими узелками, а узелки меняются местами.

Сердце сбойнуло.

«Баста, карапузики!» – Весело подумал Олег.

Оценить направленность грядущих событий и подробности Олег не мог – не хватало… умения? Опыта? Но что-то менялось. И, кажется, на какое-то время скучнейшее управление планетарной системой ему не грозит… Ну, и радуйся хотя бы этому, старик!

– Изменения в первоначальном составе делегации были? – Спросил он секретаря.

Об управленческом (а также об общественном, экономическом, финансовом и политическом) гении князя уже ходили легенды, поэтому секретарь лишь задышал восхищенно:

– Так точно, князь! Это…

– Известные мне или просто известные личности? – Перебил Олег.

– Никак нет, князь! Известных личностей нет.

– Тогда, не важно. Связь с орбитальной группировкой прикрытия!

– Есть! – Голос секретаря пропал.

Девушки подняли головы и вопросительно-настороженно смотрели на Олега.

– Князь, капитан Лев Зашвилли, орбитальное прикрытие.

– Статус, капитан?

– Зеленая зона, князь. Трое гражданских висят над вами в шестом эшелоне… Чистые.

– Переходи в «Желто-красную зону», капитан, и готовься прикрыть эвакуацию поместья.

– Кхм… Есть, князь! – В последнее время Олегу все меньше и меньше возражали и спорили… и это было плохо. – Легитимность подтверждена! Перехожу в «Желто-красную зону»!

Тигрицы недоуменно переглядывались и пытались «прочесть» Олега. Не удавалось. С недавних пор они все научились «закрываться»… с разной степенью плотности, конечно. После того, как Олег чуть не умер в реанимационной капсуле, переживая ощущения рожающей Изуми, Чиёко за одну ночь разработала методику «ментально-эмоциональных блоков».

– Аната… Аната… – Затеребили его.

Хмурый взгляд Мисаки, взволнованный – Изуми, испуганный – Чиёко. И спокойный – Агнесс – она любую защиту двоюродного брата пробивала с полпинка. Но вот выспрашивать ее о «подслушанном» было бесполезно (тигрицы и волчицы пытались), а пробить защиту девочки было нереально.

«Это, скорее всего, возрастное» – Огорченно определила Чиёки. – «Защита наполовину бессознательно-инстинктивная».

– Агни, приберись, – Мягко попросил Олег.

Девочка серьезно кивнула, «соскользнула в полутранс», повела рукой, провела пальчиками, как по арфе – остриженные волосы подскочили с пола, оторвались от чохи (в расчете на эту «уборку» Олег специально не стал одевать специальную парикмахерскую «завесу», бывшую в «парикмахерской сумке» Агнесс), собрались в комок, величиной с кулак, и зависли перед девочкой. Завершающий аккорд на «арфе» и комок полыхнул синим пламенем. Ни запаха паленых волос, ни пепла…

– «Вытяжку» сделала? Молодец! – Олег потрепал заулыбавшуюся Агнесс по голове.

– Дорогой, что это значит? Мы перешли в «желто-красную зону»… Что…?

– Как старшая жена, отдаю распоряжение…

– Хорошие мои, – Очень мягко попросил Олег. – Не кипишите…

Сказано было так, что девушки замолкли и попыток перебить больше не делали.

– Первую фазу операции считаю законченной – «третья сила» таки проявилась. На этот раз, будет возможность с ней поболтать. Промежуточный итог первой фазы: театр потерял в нашем лице талантливых актеров! Сейчас приступаем к «желто-красной эвакуации» по оговоренным маршрутам. Чиёко, с этого момента официально считаешься моей наложницей (ошарашенные глаза девушек) – приказ я подписал.

– А моего желания… согласия…? – Начала было лепетать Чиёко.

– Ты мне честно скажи… – Перебил Олег. – Те же таблеточки, что вы тогда Изуми подсунули, на себе испытала, а?

Чиёко покраснела и помотала головой:

– Другие. Моя собственная разработка. Подействовали.

– Ну, вот и засчитаем эти таблеточки за согласие. – Довольно заулыбался Олег. – Накажу тебя потом… должностью министра здравоохранения. Будешь вести бессмысленную борьбу с курением и другими вредными привычками.

Олег помолчал. Тигрицы и волчицы… и тигрята… ничего сказать не пытались.

– Я прикрываю… действую по четвертому «желтому» варианту. Далее – как договаривались. То, что вы ничего сейчас не чувствуете, говорит о том, что и повлиять на это никак не сможете – с этим мы уже разобрались – спасибо нашей Волчице (Чиёко никак не могла отойти от изменения своего социального статуса и никак на новое прозвище не прореагировала). Так что, хорошие мои, приступайте… И, кися, как старшая жена, – Улыбнулся он. – Таки можешь распорядиться о выдаче нанокенов.

Пантера серьезно кивнула. Олег помолчал, рассматривая девушек. Выражение лиц ему не понравилось:

– Кстати, мои милые тигрицы и волчицы… – Многозначительная веская пауза и – с нажимом и раздельно. – Я чувствую. Уверенность. В наших силах.

Прайд встряхнулся, зафыркал: ловля верткой косули, бегство от стада бизонов, охота на охотника, дележка шкуры неубитого медведя… – всегда готовы!

– Да, аната, так гораздо лучше! – Согласилась Мисаки.

Михаил-младший что-то умильное вякнул из колыбели. Олег и девушки заулыбались.

И что-то снова ощутимо сдвинулось в Мироздании! Но теперь причиной являлись его, Олега, действия. Или слова? Или все-таки действия?

«Ё-мое, что ж я такого сделал или сказал?!»

Двери скользнули в стену и в княжеские покои вошли пятеро сенсов охраны с огромными черными кофрами в руках. Только сейчас стал слышен топот многочисленных ног в коридоре – поместье эвакуировалось по «желто-красному» варианту.

Дальнейшая суета уже суетой не являлась – деловитость отточенных действий: проверить пломбы на «тревожных чемоданах», достать из них спецкостюмы, проверить индикаторы исправности, надеть, проверить, достать оружие, проверить, нацепить оружие на спецкостюм, проверить, попрыгать.

Никаких прощальных поцелуев, объятий, прочувствованных речей. Даже взглядов никаких. В последнее время они стали очень суеверными.

Только Агнесс подмигнула Олегу. Ободряюще.

– Из поместья выдвинулись шесть одинаковых групп в составе гражданских и военных флаев. Прикрытие – штурмовики и десантура. По различным направлениям. Через полчаса с планеты стартовали три группы КСП, тут же ушедших в гипер. Нынешнее местоположение неизвестно. А в поместье, сир, если судить по записям камер…

Олег по пустому коридору приближался к залу Светлых Сфер. По стеночкам его тенями сопровождала пятерка прикрытия. Этих пятерых Олег переспорить не смог… Судя по всему, его приказ натолкнулся на категорический императив клана Ишики беречь каждый волосок на голове зятя… ну и следить, конечно же. Парни делали честные физиономии, обреченно кивали на прямые угрозы отдать под суд, трибунал… но стояли на своем. Ломать их приказом ареста Олег не стал. Зачем?

«Иначе они расстелют коврики на заднем дворе дома Горо Ишики и сделают с собой что-нибудь непоправимо-национальное… Никак иначе их решительный вид истолковать нельзя»

Только что закончилась эвакуация поместья. Сейчас на территории находилась лишь делегация «эльфийской» фармацевтической фирмы и Олег со своей упорной охраной.

– Добрый день, господа!

– Добрый день, Ваше Величество. – Поклонились эльфы.

«Вот смеху будет, если сейчас окажется, что я зря поднял панику. Придется заниматься государственными делами, срочно пытаться связаться с Изуми для консультаций… Хотя, с ней сейчас не свяжешься – полное радиомолчание… Разве что через Агнесс – она-то меня на любом расстоянии слышит».

Эльфы выпрямились и Олег понял, что не зря. Клубки сил, сферы восприятия, манипуляторы – все, как у него… побледнее, конечно, поменьше, но – перед ним были те самые «неправильные сенсы». А «неправильные сенсы» в советы директоров фармацевтических монополий не входят, если он ничего не путает…

Один человек выбивался из компании эльфов. Люди вообще выделяются в компаниях эльфов. Но этот – выбивался особенно. Невысокий росточек, тонкие усики, хитрое выражение лица – это все ерунда. А вот если смотреть тем взглядом, что освоил Олег: вокруг человека был вакуум… Или он позволял увидеть только вакуум.

– Среди гостей был замечен Ткачев Виктор Кириллович.

– Приехал предлагать «долгую жизнь»? – Предположил Император.

– Что-то мне подсказывает, сир, что в «долгой жизни» ни Ехидна, ни его тигрицы не нуждаются.

– Даже так? Продолжай!

«Будет очень нелегко, старик, если ЭТОТ взбрыкнет вместе с остальными…»

– Ткачев, Ваше Величество, – Увидев, что на него обратили внимание, поклонился человек. – Ткачев Виктор. Не беспокойтесь – я тут просто наблюдаю. Чуть ли не мимо проходил, да вот господа уговорили меня поприсутствовать, дабы засвидетельствовать… Чему я искренне рад, Ваше Величество!

– Извольте за стол, господа! – Олег указал рукой в сторону круглого стола. – Напитки, закуски!

Ушастые не сдвинулись с места.

– Давайте сразу к делу, Ваше Величество! – Помотал головой самый представительный ушастый.

«От же ж хамло какое в Сияющих Звездах живет! Хозяева их к столу зовут, а они – „давайте сразу к делу!“»

– И чего хотят от меня господа? – Отработанно промурлыкал Олег.

– Ваше Величество. Испытывая искреннее беспокойство о здоровье вашей семьи, мы хотим выразить огорчение по поводу тех изысканий, которые проводятся небезызвестной вам Каванагура-сан.

– Изыскания? – Натурально удивился Олег.

Они так и стояли в центре немаленького зала. Группа из шести эльфов и одного человека и Олег напротив. За дверью в коридоре настороженно застыла пятерка прикрытия.

– Позвольте говорить прямо, Ваше Величество. Вы проводите изыскания в тех областях, которые могут быть опасны не только для вашего здоровья, но и для здоровья ваших близких.

– Хм… звучит так, будто вы знаете, как провести эти изыскания с меньшей угрозой… для жизни окружающих.

– Мы, Ваше Величество, настаиваем на полном прекращении этих изысканий.

– Настаиваете…, – Попробовал слово на вкус Олег. – Настаиваете… Какое прекрасное слово!

Воцарилась пауза. Приносить ему извинений за хамство никто не собирался, судя по всему.

«Ну, и зря!»

Он тоже спокойно стоял и ждал. Им надо, они пришли, от угощений отказались… вот пусть и говорят теперь. Выкручиваются, уговаривают, ищут аргументы…

Эльфы утруждать себя поиском аргументов не стали: кто-то из шестерки шевельнул пальцами и в сторону Олега полетели щупы…

«Ну, это несерьезно! Даже у Чиёки с ее неразвитой „сферой“ скорости и изящества на порядок больше!»

Соскальзывая в транс, Олег успел увидеть, как осуждающе покачал головой тонкоусый человек, назвавшийся Виктором Ткачевым.

«Я тоже не понимаю таких контраргументов, господин Ткачев!»

Олег ничего решил пока не делать… активного. Он просто расширил свою сферу до границ зала и увеличил в ней «давление». А внутри чужой сферы – попробуй покидайся щупами и прочими тентаклями…

Из шестерки эльфов донеслось кряхтение, возмущенное шипение и прочие междометия, показывающие степень возмущения «ушастых» подобным обращением. Да уж, ощущения должны быть крайне неприятные – когда чужая сфера сокрушала все вокруг, лично Олега выбрасывало из транса, он чувствовал головокружение и нехватку воздуха. Впрочем, ощущения могли быть разными – у Чиёко, например, тут же открывалось носовое кровотечение и сильно болела голова, а у самой Мисаки при «сдувании» ее сферы – поверхность кожи начинала яростно чесаться, а у Изуми… Впрочем, из транса вышибало всех… кто не смог сохранить сферу.

– Поместье перестало наблюдаться во всех диапазонах, Ваше Величество. Я распорядился выдвинуть туда Третий Экспедиционный и возбудил тамошнюю активную агентуру.

– У тебя ж в свите Картли были люди. – Удивился Император.

– Были да всплыли, Ваше Величество. Завербованные – отказались от сотрудничества, кадровых – попросили.

– О, дает! Наша школа!

– Ага, – Кисло подтвердил Стогоцкий. – Наша. Когда я найду того, кто осведомил Ехидну о методах работы «нашей школы»…

– Что ушастые?

– Тоже возбудились. Шестой Флот, проводящий учение в двух парсеках, ушел в ближайшую червоточину. Если честно… проворонил я их, старый дурак! Но это и к лучшему, у Картли они будут часов через десять-пятнадцать. А мы – только через сутки.

Олег убрал сферу, оставаясь в полутрансе… Это утомительно, но с такими невежливыми гостями лучше перебдеть.

– Господа, вы неподобающе ведете себя в гостях! И вы злоупотребляете чужим гостеприимством!

Неожиданно послышался веселый искренний смех:

– Отлично! Отлично, Ваше Величество! – Ткачев взъерошил короткий ежик волос. – Уже лет четыреста никому духа не хватало упрекнуть Перворожденных в нарушении традиций и, тем более, законов гостеприимства… Великолепно!

Кстати, вокруг этого человека по-прежнему был вакуум. И выглядел он куда бодрее остальных. И, ведь правда, сейчас, когда у всех эльфов сдуло их сферы, Олег стал чувствовать не только вполне объяснимое раздражение и досаду, но и стыд!

– Найдется ли вино для усталых путников, уважаемый хозяин? – С улыбкой, но серьезным тоном, поинтересовался Ткачев.

– Извольте, усталые путники! Напитки, закуски, фрукты… Водка и вино, если вдруг…

– О! Отлично! – Не чинясь, Ткачев отделился от приходящей в себя группы эльфов и быстро занял одно из кресел. – Спасибо, уважаемый хозяин!

– Господа?

Олег многозначительно повел подбородком в сторону стола. Эльфы хмуро зыркали исподлобья, но не двигались с места.

– Господа, раз уж вы демонстрируете полное незнание законов гостеприимства, позвольте объяснить вам, что с моей стороны будет невежливо, если я сяду за стол, а вы – нет.

– Так их! Так их, Ваше Величество! – Громким шепотом поддержал Ткачев из-за стола.

Глава 20.

– Я их нашел! Я нашел их, сир! – Едва сдерживая себя выпалил Стогоцкий с порога императорского кабинета.

Император оторвал мутный взгляд от экранов и всмотрелся в подчиненного:

– Не только спер всю хозяйскую сметану… – Задумчиво протянул император, рассматривая Стогоцкого. – А еще и у соседей курей передушил. И соседских кошек всех перетрахал.

– Я нашел тех, КТО задолжал прежнему Добиро!

Император отмашкой погасил все экраны, встал из-за рабочего стола и пересел в кресло перед низким столиком, указал на второе кресло Стогоцкому:

– … и котов. – Дополнил он свою мысль. – И кто же? Или – нет – давай я, как настоящий тупой руководитель, пойду у тебя на поводу и, согласно законам жанра, спрошу, как это тебе удалось?

Стогоцкий поклонился:

– Благодарю, Ваше Величество! – Серьезно поблагодарил он. – Мы провели небольшое изыскание – в каких местах Империи Сияющих Звезд в ходупрактические действия, касающиеся черных кошек, зеркал и стрижки ногтей.

– Да везде! – Удивился Император. – В любом клане, который желал продемонстрировать лояльность старой ящерице! Вон, половина чиновников такие же, как у меня, бородки отрастила… А другая половина полувоенные френчи носит… А сейчас мне тут на хвосте принесли, кое-кто на черкески переходить стал… Представляешь! Картли-Тетерский, конечно, наша креатура, но, сдается мне, кое-кто из моих совсем нюх подрастерял!

– Так точно, Ваше Величество! Точный список всех потерявших нюх будет у вас уже завтра утром!

– Молодец! Только «от души» никого добавлять не надо, понял? Впрочем, ты этим и не злоупотребляешь… И вернемся к вопросу о суевериях…

– Слушаюсь! Действительно, вся Империя Сияющих Звезд стрижет ногти днем, недолюбливает черных кошек и не держит зеркала в спальнях… Но у нас теперь есть дополнительные суеверия, которые отсутствовали в общеизвестном списке…

– Хм? – Непонятно, отрабатывал ли Император роль «настоящего тупого руководителя» или, действительно, подзабыл.

– Дело в том, Ваше Величество, что в перечне «мероприятий по подготовке к визиту Добиро», которые проводил князь Картли в своем поместье были действия, о которых никогда не слышали в окружении Добиро…

– Сжигание волос и ногтей! – Потрясенно прошептал Император («Хм, действительно, подзабыл» – Отметил Стогоцкий). – А ведь верно, Веня! Если б ты мне об этом не сказал, ни за что не сопоставил бы!

– «Настоящим руководителям» нужны сообразительные инициативные подчиненные, – Позволил себе дерзость Стогоцкий, тонким чутьем придворного учуявший, что сейчас – можно.

Император погрозил пальцем и вдруг застыл с выпученными глазами:

– Веня… – Он потерянно смотрел на начальника УИБ. – Веня! А ведь, получается, Тетерский специально подсунул всем эту информацию! У него жены – не девочки какие-нибудь, а клановые принцессы, которые в курсе всех подробностей, сплетен и слухов из Императорского Дворца! Уж они-то должны были знать, что про сжигание волос и ногтей там – ни-че-го!

– Так точно, Ваше Величество! – С удовольствием кивнул Стогоцкий и, как и положено опытному царедворцу, деланно-печально вздохнул и сделал умный комплимент умному человеку. – Мне вот бог тоже не дал актерского таланта… уж и нашу актерскую школу посещал, и к корифеям ходил – пороги обивал… Так мне и сказали: «если ты, Стогоцкий, никогда водку не пил – то и пьяного ни за что изобразить не сможешь»…

– Ты мне на уши не вешай! – Снова погрозил пальцем Император…но было видно, что пассаж ему понравился. – Давай твои соображения!

– Слушаюсь! Тетерский, безусловно, специально подсунул эту информацию. Но не всем, а только тем, кто «в теме». То есть проводили изыскания в этой области. Остальные, как вы правильно заметили, Ваше Величество, этой информации не заметили бы.

– Или – самим… «должникам Добиро»… давай, назовем их так.

– Совершенно верно, Ваше Величество! Или «должникам». – Стогоцкий стал серьезен. – УРИБ тоже оказалось «в теме», Ваше Величество! Они тоже очень заинтересовались, кто же именно на их территории сжигает свои волосы и ногти.

– Так-так-так… Веня, это что же получается – Тетерский СОЗНАТЕЛЬНО решил натравить нас и «эльфов» на «должников»?

– Так точно, Ваше Величество!

– Возможно ли, что он связывает напавших на него киллеров с «должниками»?

– Вероятность очень высока.

Император задумался и молчал несколько минут.

– Ладно… «Об этом я подумаю завтра». Итак… кто же это? Кто садовник?!

– Кавахиро. Из Великой Четверки – Дзони, Ишики, Кавахиро, Фудзивара. Кстати, они сглупили: задергались – начали нанимать парикмахеров – и тем самым показали, что внимательно следят за событиями на Картли.

– А эта… Чия… Ну, которая с Ткачевым встречалась?

– От нее тянутся ниточки ко всем кланам, Ваше Величество… кроме Кавахиро.

– Как непрофессионально, – Поморщился Император.

– Так точно! Совершенно непрофессионально! Сейчас вокруг резиденций Кавахиро роями вьются спецслужбы Сияющих Звезд. Никого не хватают, не арестовывают, но отмечены визиты функционеров Управления Расследований для проведения бесед с руководством клана. Содержание бесед мне неизвестно. Пока. Четвертый и Второй флота убыли на учения… в разные концы от Эдо. Шестой флот по просьбе княгини Мисаки сейчас находится на орбите Картли вместе с нашим Экспедиционным, приглашенным княгиней Изуми.

– Разумно. Решили не доводить до греха. Погоди… Второй? Фудзивара?

– Так точно, Ваше Величество, – Приуныл Стогоцкий. – Вскрываются интереснейшие детали. Оказывается, враждующие кланы, Фудзивара и Ишики, не такие уж и враждующие.

– Следовательно, демонстративный отвод Второго Флота к черту на кулички…

– Должен успокоить Кавахиро, которые, судя по всему, – Стогоцкий покаянно вздохнул. – В курсе истинных отношений между Фудзивара и Ишики.

– Это не детали, господин граф! Это совершенно не детали! – Повысил голос Император.

– Так точно, Ваше Величество! – Стогоцкий сглотнул.

– Что Ехидна? Нашли?

– Никак нет! Надеюсь, что-то прояснится, когда пойдет информация от переговоров между Ишики и Кавахиро.

– А не присоединиться ли к этим переговорам официально?

Стогоцкий сделал такие большие и жалостливые глаза, что Император невольно рассмеялся.

– Что, не приходила такая идея в голову?

– Так точно, Ваше Величество! – Покивал головой Стогоцкий. – Все тайно, келейно привык делать… Горбатого – могила исправит…

– А может и отправить тебя куда-нибудь на «ушастые» курорты? – Задумчиво протянул Император. – Заодно и отдохнешь…

– Как будет угодно, Ваше Величество, – Хитро заулыбался Начальник Управления Имперской Безопасности.

– Саша! – Бросил Император в пространство кабинета. – Лаурелса ко мне!

– Есть, сир!

– Веня, а что с этой красавицей Чией? Вокруг нее УРИБ не крутится?

– Никак нет, Ваше Величество. Думаю, это вполне можно использовать как для вербовки, так и для присоединения к переговорам…

– Кого отправить, как думаешь?

– Представительней, конечно, кого-нибудь из Великих Князей… Но Горо Ишики прекрасно понимает, что больше всего вы доверяете правнуку.

– Ну, что ж… пусть сгоняют с Натахой. Компанию тебе на пляжах составят. Заодно, последят, чтоб ты совсем уж там не загулял!

Певучий голос Аканэ в другое время можно было бы назвать «звонким, как колокольчик». Но сейчас он был наполнен лязгающе-зловещими обертонами:

– Старые идиоты! Тупые маразматики! Дело даже не в том, что могли пострадать мои дочери. Хотя и за них я бы порвала ваши пердячьи задницы… Простите, Ваша Светлость!

– Ничего-ничего, Акане-доно! – Голографическое изображение княжича Максима Шаповалова чуть склонило голову в сторону бушующей Ишики Акане. – Я прекрасно понимаю ваши чувства. Я их даже поддерживаю… и в чем-то разделяю… и даже готов подбросить пару эпитетов из наших государственных языков – русского и немецкого… более приспособленных к подаче такого рода… информации.

Стол был круглый. Зал был темный. И людей в зале было мало. Четверо незнакомых эльфов – все, что осталось от Совета клана Кавахиро, Правая Длань Императора Ишики Горо и его супруга, Ишики Аканэ. Это те, кого можно было бы пощупать. Еще «присутствовала» одна голограмма – княжича Максима Шаповалова.

– Домо аригато, Максим Сергеевич! Но я пока ограничусь возможностями нашего языка! Садарай куэрдо альянос! Кухардо фхаг! («#### ствол ####! ##### ####!») – И набрав в грудь побольше воздуха миниатюрная эльфийка оглушительно рявкнула. – Мену ту тиби-трох! Аягхак!

Где-то полминуты присутствующие наслаждались гуляющим под высокими сводами эхом страшнейшего гномьего проклятия-ругательства.

– Это переходит все границы, Акане! – Слабо запротестовал один из присутствующих эльфов.

– Какие, б##дь, границы, Дариэлле-нила («Дариэлле, дружище»)? Вы изволили перейти ВСЕ границы! ВСЕ! Мальчик правильно сказал вашей мудотраханной делегации: «Вы нарушаете законы гостеприимства!» Хотя, какая, в ####, «делегация»! Вы, уроды, послали карательный отряд, состоящий из магистров! С одной-единственной целью!

– Гхм… Аканеель-ванима! Элиэ энки фойна… («Прекрасная Аканеель! Ветвь скрыта листвой…»)

– Пошел на ###, старый пенек! – Тихо рыкнула Акане и говоривший пожилой эльф, сглотнув, замолчал. – Хватит считать остальную галактику горсткой недоумков! Сколько можно получать по ушам, наступая на грабли обеими ногами?! И наши внуки, и русские – уже обо всем прекрасно осведомлены! А вот недостаток информации только подвигнет их на решительные действия по ее добыче! – И, елейным голосом – в сторону Ишики Горо. – Не так ли, аната?

– Кхм… Ты, как всегда, немного утрируешь, ка-сан, но… да!

– Вот! – Прежним спокойным голосом продолжила Аканэ. – А теперь, дорогие коллеги, позвольте озвучить мое видение ситуации. Уверена, наши гости, – Легкие поклон в сторону голограммы русского княжича и в сторону мужа, Ишики Горо. – Уже сделали соответствующие выводы и мои выводы их откровенно повеселят, если не наскучат. Но, поскольку тут присутствуют и те, чьи действия, и, в особенности, бездействие на прошлых Советах показало полную деградацию интеллектуальных возможностей его представителей… Цыц! У меня есть все основания так говорить! Во-первых, давайте сосчитаемся: пятеро самых воинственных магистров, возомнивших себя самыми умными и крутыми в Галактике, сгинули вместе с моим названным сыном, Князем Картли… Заткнулись, нах! Чиниэль-анго («Змея Чиниэль») уже лет пять не посещает эту профанацию Совета… Итого, четверо представителей Совета при необходимом кворуме в шесть членов! В этот трагический для всего клана Кавахиро момент Совет не соизволил собрать необходимый кворум!

– Аканэ… – Слабым голосом попыталась призвать к порядку одна из присутствующих эльфиек.

– Что «Аканэ»? Ты, никак, про секретность собираешься мне рассказать, Белдрэ? Так я спешу тебя огорчить – про Чиё Киришима прекрасно осведомлены русские. Как минимум! – Она повернулась в сторону голограммы княжича и ее голос снова стал сладким. – Не так ли, Ваша Светлость?

Княжич пожал плечами и мимикой попытался показать, что не понимает, о чем речь. И, вообще, удивлен и впервые слышит это имя – «Чиё Киришима».

– Ну-ну, Ваша Светлость. Это же элементарно! Вы уже лет сто «следите» за Ткачевым… Он, засранец эдакий, правда, и не скрывается – как был наглецом и хамом, так им и остался. Наверняка, отследили уже эту ниточку.

Княжич подумал секунду и согласно кивнул.

– Вот так, коллеги! – Акане не забыла мило улыбнуться голограмме княжича и теперь обращалась к соплеменникам. – Вот так… В отличие от вас, я могу засунуть в глубокую черную дыру свою личную неприязнь и думать в первую очередь о клане. Пусть даже некоторые недоумки-соклановцы посчитали нужным исключить меня когда-то из Совета. И я сейчас, если вы вдруг не поняли, ограждаю одного из действительных членов Совета от шантажа и неизбежной вербовки… – Милая улыбка в сторону княжича. – Не так ли, Максим Сергеевич?

Княжич улыбнулся и картинно соединил несколько раз ладони и изобразил губами: «Браво!»

– Правда, это только первый слой: Киришима, наверняка, подстраховалась, но это уже мои предположения. Во-вторых, не над нашей ли резиденцией сейчас висят штурмовые части Шестого Флота?

– Не тебе ли, Акане, этот флот подчиняется? – Сварливо возразила Белдрэ.

– Мне. – Довольно покивала Аканэ. – Потому что я и Чиниэль – единственные в прежнем составе Совета, кто выступал за полную интеграцию! В итоге я была из Совета исключена, а Киришима сама показала вам «фак!» и предоставила Совету сесть в лужу самостоятельно… И что я вижу! У Совета это прекрасно получилось! Резиденция блокирована, а прямые счета клана заблокированы… Что!? Вы не знали?! Великий Лес! Как вы управляли своим народом до этого?! Я продолжу: наша тайна перестала быть тайной и сегодня мы присутствуем на Совете, который сам себя лишил легитимности…

Акане с видимым удовольствием наслаждалась реакцией соплеменников:

– Ротики закрыли, хорошие мои! Да, сам себя! Отправив пятерых магистров на верный экстриминатус, туда, где до этого бесславно сгинула подготовленная Звезда, вы практически СОЗНАТЕЛЬНО лишили себя права что-либо решать. Но вернемся к нашим проблемам, которые, вы впрочем, решить не в состоянии – в составе Совета не хватает как минимум трех членов. Итак… Четвертый Флот в данный момент сильно занят – за выполнением ПОЛНОЙ программы учений ВНИМАТЕЛЬНО следят уже три Экспедиционных Корпуса Светозарного… Что это мы глазки выпучили? Только сейчас дошло?

Аканэ ошпарила горящим взором присутствующих:

– Я разочарована! Я выражаю недоверие Совету! Вы своими грубыми и непродуманными действиями привели свой клан на грань уничтожения. И чуть не спровоцировали гражданскую войну в Империи. По законам клана вас надо бы изгнать… Правда, уверена, Император в своей бесконечной доброте спасет вашу честь, временно предложив самые живописные места в Императорском Саду. Более того, почтит своим личным присутствием одну занимательную церемонию с вашим участием… В кои-то веки сделаете что-то достойное во славу клана!

– Между прочим, это и твой клан, Акане. – Никак не могла успокоиться Белдрэ. Остальные представители Совета, правда, смолчали, впечатленные перспективой харакири.

– Ну, надо же! – Аканэ растроганно прижала руки к груди. – А когда-то вы всерьез обсуждали, не нужно ли меня подвергнуть процедуре изгнания! Да! Я рада, уважаемая Белдрэ, что вы считаете меня по-прежнему членом клана Кавахиро. И я, как истинная дочь клана Кавахиро, требую немедленного роспуска Совета! А ну цыц, старые перечницы!! Клан на грани войны! На грани гражданской войны Империя! И все это – результат ваших действий! И я снова огорчена вашим маразмом, вынуждающим меня повторяться!

На этот раз вставить слово никто не посмел.

– Между прочим, уважаемый Совет, – Голос Аканэ снова стал медовым (Максим поймал взгляд Горо Ишики и восхищенно повращал глазами в сторону супруги последнего… у Горо чуть заметно дернулись вверх уголки губ и он обозначил намек на поклон). – Я знаю, как решить нашу проблему. И вашу проблему и проблему клана. – Голос стал вкрадчивым. – Мы ведь не собираемся искать виноватых и их примерно наказывать? Вот новый состав Совета – согласие от присутствующих в этом списке уже получено. Заметьте, лично меня в этом списке нет. Следовательно, это не будет воспринято, как поглощение одного клана другим. Что позволяет сохранить лицо – внутренние дела клана! И поскольку кворум нынешнего Совета не позволяет принимать никаких решений, то будет уместным считать прежний Совет распущенным, а новый состав Совета – начавшим свою работу.

В воздухе посредине стола, возникла голографическая сильно вытянутая пирамида, перевернутая основанием вверх, а вершиной – до половины ушедшая в столешницу. На гранях пирамиды проявился список фамилий с квадратиками изображений.

– «Глас Совета – Чиниэль ан-Ала Аунэ (Чиё Киришима)» – Вслух зачитал первую строчку один из присутствующих эльфов и бледно улыбнулся. – Аканэ, сдается мне…

Эльф покрутил пальцами, не решаясь озвучить свои подозрения вслух.

– Тебе правильно сдается, Ангаэмарэль. Мы со Змеей злостно вас поимели! – Улыбнулась Аканэ и повернулась к высоким двустворчатым дверям. – Господа! Напоминаю о необходимости приветствовать новый Совет клана Кавахиро!

Все присутствующие, включая голограмму князя и Правую Длань Императора, встали… у оставшейся от старого Совета четверки выбора не оставалось.

Первой в зал вошла ослепительно красивая эльфийка с зелеными волосами. Следом появились десять эльфов – мужчин и женщин.

– Легких троп, Змея! Ты по-прежнему склонна эпатировать окружающих экстравагантной прической. Зеленые волосы… Какая вульгарность! Впрочем, тебе даже идет…

– Прямых дорог, Акула! Ты по-прежнему пересыпаешь свою речь грязными ругательствами… Гномий боевой – кто бы мог подумать! Впрочем, на некоторых действует эффективно…

Две хищницы вежливо улыбнулись друг другу.

– Раньше такое видел только в фильмах-сказках.

– Я тоже, Максим Сергеевич. Я тоже. Хоть супруга и рассказывала мне, но никогда не показывала – «Мораторий, аната! Мораторий». Наталья Фридриховна, не добавите ли?

Жена княжича, Наталья, аккуратно наполнила бокалы мужчин – Максима, Горо Ишики и Окаджима Такаши – розовым шампанским. И сообщила мужу:

– Сей обычай – собственноручно наливать мужчинам – я нахожу крайне полезным и удобным, аната.

Горо слабо усмехнулся:

– Аканэ-чан немного занята, а Саори-сан – опытный путешественник – прибыл без супруги. С другой стороны – и хорошо – моя мне всю макушку искусала бы по поводу количества уже выпитого… Уж простите, Наталья Фридриховна, что пришлось вас этим обременить!

– Ничего-ничего, Ишики-доно. Зато какой повод неразумной женщине поучаствовать в умном разговоре мужчин!

Все четверо рассмеялись.

В зале Светлых Сфер было… светло – многочисленные софиты заливали ярким светом пустой зал с копошащимися в его середине людьми… эльфами. Эльфы увлеченно рисовали огромный узор на каменном полу.

Двое эльфов, совсем замшелых и древних, о чем-то инструктировали «прайд князя Картли» – Изуми, Мисаки и Чиёко. Охрана последних расположилась чуть поодаль вокруг свиты, нянечек и Агнесс, играющей с наследником – Михаилом.

– Представляете, Ишики-доно, меня не пустили к внуку! – Посетовал Окаджима Такаши, бросив взгляд в сторону охраны Князя Картли. – Только вмешательство нашей дочери, блистательной Мисаки, спасло мою репутацию! Огромное ей за это спасибо!

– Да, Окаджима-доно! Вы верно подметили! – С грустью согласился Горо. – Мы потеряли почти четыре десятка своих сенсов, представляете!

– Хм? – Воздел брови Максим. – Насколько нам известно, в инцидентах никто, кроме той пятерки охраны, сопровождавшей в последний раз Князя Картли, не пострадал.

Горо покачал головой, а Окаджима охотно объяснил:

– Ишики-доно, наверно, имел в виду, что тридцать девять откомандированных на Картли сенс-пилотов уведомили свое командование о досрочном увольнении из рядов Вооруженных Сил Ямато и о своем переходе на службу князю Картли. И теперь не подчиняются ни Ишики-доно, ни мне, как одному из Совета Клана.

– Откуда все знают точные цифры? – Слабо возмутился Горо. – Ну, да, предложение о специальном обучении, которое озвучила моя дочурочка, вскружило голову многим из наших людей… Удивляюсь, как остальные десять не соблазнились…

– Да, князь Картли не преминул провести впечатляющую демонстрацию новых возможностей… – Добавил Максим. – Что заставляет заподозрить хорошо спланированную акцию вербовки ваших людей.

– Никаких в том сомнений, Максим Сергеевич! – Покивал Горо. – Не подумайте – я только рад, что под командованием наших дочерей теперь будет находиться такая впечатляющая сила… Но…

Горо сделал многозначительную паузу, которой воспользовался Окаджима:

– … мы создали странную химеру… в хорошем смысле этого слова. Маленькое княжество с одной планетой теперь владеет одним из сильнейших флотов…

– … а учитывая специальное обучение… – Подхватил Максим. – Политические возможности Княжества несколько… изменились. Тем более, что зная Олега… хм… Михаила… хм… Тетерского-Картли – могу предположить, что использовать этот ресурс князь будет далеко не только в военных целях.

– Так не зря ли мы делаем… то, что делаем? – Прищурился Окаджима, кивнув головой в сторону центра зала, где шли последние приготовления к Ритуалу.

Горо хмыкнул, а Максим развел руками:

– Вопреки всем аналитическим прогнозам, оказалось, что княгини прекрасно владеют предметом. И на уровне как бы не выше того, что демонстрировал князь. Даже если сорвется сегодняшнее… действо – ситуация останется неизменной – в конце концов вот уже полгода Тигрицы успешно руководят патриархальным государством…

– … Отбив некоторые шаловливые ручки, – Тонкая улыбка Девятихвостого показала, что его вопрос был на самом деле провокацией.

– Да. – Не стал спорить Максим. – И хорошо, что отбили. В конце концов, нам был продемонстрирован прекрасный образчик эффективного менеджмента. Учиться такому нужно, а не разрушать. Так что пусть лучше появится человек, с которым у Российской Империи есть некоторое взаимопонимание…

– … И который с осторожностью относится к Империи Сияющих Звезд. – Покивал Окаджима.

– Хорошо, что Российская Империя нашла общий язык по этому вопросу с семьей Кавахиро!

Прекрасно понявшие друг друга политики сдержанно рассмеялись, а Наталья вновь наполнила бокалы, не забыв «пошалить»:

– Аната, не много ли шампанского выпито? И не кажется ли моему уважаемому мужу, что неплохо бы уделить внимание закуске? Уверена, уважаемые друзья моего мужа меня поддержат… Нэ?

– Что-то папашки развеселились. – Прокомментировала новый взрыв хохота серьезная Мисаки («Согласно плану, девочки! Согласно плану!»).

– Пусть их, – Легкомысленная Изуми отмахнулась («Зная Олега – уверена, что опять будет сюрприз!»)

– Не пора ли нам пора? – У Чиёко азартом горели глаза («Планы хороши тем, что их можно менять!»).

Старейшины Кавахиро только утомленно вздохнули – факт мысленно общения они «засекли», но ни содержания, ни эмоциональной окраски «перехватить» не сумели. Оставалось надеяться, что эти девочки правильно проведут Ритуал Призыва и у Кавахиро появится шанс договориться с первым в этом мире архимагом.

Во-первых, раз дочитали до этого места – огромное вам спасибо!

Во-вторых, поставьте оценку: вам ненапряжно, а автору – приятно – его, графомана эдакого, таки читают.

В-третьих, вот некоторые полезные ссылки, которые помогут вам лучше понять текст:

Япония. Обращения (именные суффиксы)

Япония. Обращения к родственникам

Япония. Мужские имена

Япония. Женские имена

В-четвертых, оставленный комментарий может не только улучшить вашу карму, но и улучшить само произведение!