Чулан для непослушных детей

— Итак, господа, пора подводить итоги. — Капитан отодвинул опустевшую тарелку, стряхнул с рыжей бороды крошки и достал из кармана форменной куртки «наследственные», как он говорил, трубку и расшитый бисером кисет с табаком. — Компи уже закончил расчёты гиперпрыжков к Солнцу. Через пять часов мы должны покинуть эту планету и вернуться на Землю. Срок нашей миссии истёк. Должен с горечью признать, что впервые наша команда потерпела столь явный и сокрушительный провал. К тому же в этой экспедиции, как вы знаете, мы представляем и заказчика, и исполнителя. Грубо говоря, мы решили, наконец, поработать не на дядю с толстым кошельком, а на себя, и вбухали все накопленные за прошлые рейды денежки в эту проклятую планету! Мы практически разорены, и нам придётся начинать с нуля, причём с подмоченной репутацией. Прежде чем приступить к составлению окончательного отчёта, я хотел бы в последний раз выслушать ваше мнение о причинах случившегося. Кто первый?

Капитан повесил над столом причудливо клубящееся облако ароматного дыма.

— Нет желающих? Юрист?

— Да что там говорить, Капитан? Кто ж знал, что на планете окажутся аборигены? В отчётах «Кон-Тики» об этом нет ни слова. — Юрист, брезгливо морщась, включил вытяжку, и облако над столом стало таять. — По закону мы не можем производить никаких работ на населённых планетах без письменного разрешения местного населения. Причём данное разрешение должно быть получено в течении тридцати стандартных суток, по окончании которых претендент навсегда теряет право на повторную попытку, дабы не отнимать время у других старателей, и должен покинуть планету. Час назад истекли последние законные сутки нашего пребывания здесь. Мы рискнули и проиграли.

— Кончай воду лить! Что ты нам лекции читаешь? — Капитан выпустил ещё одно облако дыма, на этот раз прямо в потное, с косящими более обычного глазами лицо Юриста. — Говори конкретнее: почему за месяц так и не смог заключить с аборигенами ни одного договора, даже самого простейшего?

— Сам не пойму, в чём дело, Капитан. Самое странное: никогда ещё я не чувствовал такого подъёма в работе! Тексты составленных мною договоров и анкет — настоящие шедевры бюрократии, содержащие замаскированные пункты и формулировки, дающие нам все необходимые права на любые разработки. Но этот чёртов Мао каждый раз приносил их вариант документа, в котором все мои уловки сводились на нет. Не знаю, сам он делал поправки, или их разрабатывал некий бюрократический коллектив, но я не смог перехитрить аборигенов. Хотя, повторюсь, таких высот в крючкотворстве я ещё не достигал.

— Ладно, перестань теребить свои пейсы, а то облысеешь раньше времени, как я. Если б ты больше уделял времени и старания работе, а не завивке этих… А ты что скажешь, Кисточка?

— Как врач я весь месяц пробездельничала: на этой планете не оказалось вирусов и бактерий, опасных для здоровья людей. Такое чувство, что я здесь была в отпуске.

— Видимо, это чувство было не только у тебя. — Капитан с раздражением выбил трубку и начал набивать её вновь, уминая толстым пальцем табак. — Ещё месяц на этом курорте, и вы все догоните меня по массе и фигуре. Продолжай, не тяни время.

— Климат на планете прекрасный, по крайней мере, пока. Что тут будет после нашего отлёта, мне неизвестно. Как биолог я не могла ничего делать по всем известной причине — персональное спасибо Юристу, — хотя как раз именно для биолога здесь непочатый край интереснейшей работы. Земля в начале времён, лишённая динозавров и иных крупных хищников. Рай, покрытый совершенно безопасными джунглями. Скафандры не нужны, аборигены доброжелательны, ископаемые не тронуты, воздух пьянит своей чистотой и ароматами цветов. Жаль терять такую чУдную планету. Да на одном только туризме мы в считанные месяцы покрыли бы все свои затраты. Теперь вся эта красота останется лишь в нашей памяти и на моих полотнах. Никогда мне так легко не работалось. А какие бесподобные пейзажи пишет Мао! Как вернёмся на Землю, я сразу попытаюсь устроить выставку наших картин. Думаю, аукцион по их продаже и доходы от выставки несколько снизят наши убытки.

— Аукцион? — фыркнул Монстр. — Кем ты себя вообразила? Леонарда Недовинченная. Кто будет пялиться на мазню никому не известной любительницы? Джунгли ей понравились! Родную пальму вспомнила? Бананчик не хочешь пососать?

— Хоть ты и занимаешься исключительно боевыми системами корабля и накачкой собственных мышц, Монстр, думаю, даже такой белозадый хам и урод с мускулами вместо мозгов в голове сможет оценить то, что я сейчас вам покажу.

Кисточка положила на стол свой кейс-палитру и коснулась сенсора выключателя. Радугой заиграла активированная палитра, а над кейсом появился пустой голохолст.

— Смотрите. — Кисточка включила режим слайд-шоу. — Это пейзажи Мао. Впечатляет? Лично я никогда не видела ничего подобного. А при соответствующей рекламной компании зрители и покупатели будут просто драться за обладание любым из этих полотен.

— Но мы же не можем продавать чужие картины, Кисточка. А я уверен, что не смогу заключить с Мао ни одного контракта. Я сдался.

— Эх ты, Юрист! Я сама всё сделала. Мне не нужно было хитрить и заниматься крючкотворством. Мы с Мао просто произвели обмен: он мне подарил свои картины, я ему — свои. Вот и всё. Я не собиралась их продавать, но раз ситуация требует…

— Да, уела ты меня! Что ж, как только вернёмся, я займусь вернисажем и аукционом картин Мао.

— И моих тоже, Юрист!

— Каких твоих? А как же обмен?

— Но я же писала каждый день, за неимением других занятий. А Мао лишь изредка составлял мне компанию. Обмен мы произвели полюбовно. Я взяла почти все его картины, он выбрал несколько моих. Так что можете полюбоваться и на мои работы.

— Это твои картины?

— Да.

— Невероятно! Кисточка, снимаю шляпу и беру назад свои слова насчёт мазни любительницы. Когда ты научилась так малевать?

— Сама поражаюсь, Монстрик. Стоп, а это что?

Кисточка остановила слайд-шоу и вернула на голохолст предыдущий пейзаж.

— А-а-а, это один из моих первых опытов здесь. Жуть какая! И как он сохранился? Я была уверена, что стёрла его. Впрочем…

Она взяла кисть и поочерёдно «макая» её в разные «краски» палитры быстро сделала несколько исправлений на голохолсте.

— Вот так будет получше, хоть и всё равно не фонтан. Эту работу мы выставлять, конечно, не будем.

— Ладно, с тобой, Кисточка, всё ясно. Сворачивай свою мастерскую. Твоя очередь, Монстр. Что скажешь?

— Ничего, Капитан. Лучше покажу. Компи, вариант номер один.

Все надели нейрошлемы и очутились в додзё. Монстр вышел на середину, где его уже ждал сенсей, остальные сели с краю. Противники обменялись ритуальными поклонами, и бой начался. Каскад ударов и блоков был настолько стремителен, что затаившие дыхание зрители многих из них просто не успевали увидеть. На пятой секунде боя сенсей лежал перед Монстром, жутко булькая в наступившей тишине фонтаном крови из вырванной гортани, его левая рука была согнута под неестественным углом, а правая штанина прорвана торчащим осколком кости. Монстр поклонился поверженному сенсею, потом застывшим в ужасе зрителям и сказал: «Компи, конец сеанса».

Сняв нейрошлемы, все молча уставились на Монстра.

— Как видите, я тоже не терял время зря и кое-чему научился. Когда мы приземлились на этой планете, никто из нас даже не пытался драться против «сенсея» в варианте номер один. Лично я, например, мог на равных биться с «сенсеем» лишь в седьмом варианте, да и то с переменным успехом. Однажды Мао — да, да, опять этот Мао! — поинтересовался, что это за странные телодвижения я делаю каждое утро на поляне у ручья. Я привёл его в виртуальное додзё и познакомил с «сенсеем». Последние пару недель мы с Мао по утрам тренировались уже вместе, причём спарринги были в полный контакт. «Сенсей» был прочно забыт. Сегодня Мао почему-то не пришёл, и я вызвал седьмой вариант с «сенсеем». Потом шестой, потом третий и, наконец, первый. Результат вы видели сами.

— Я начинаю жалеть, что по правилам безопасности избегал личного контакта с Мао и торчал в корабле на орбите, пока вы «повышали квалификацию» в наземном лагере. Глядишь, сейчас был бы суперкапитаном. Общаясь с Мао, каждый из вас достиг, можно сказать, совершенства в какой-либо области. Кисточка гениально пишет картины, Монстр стал первоклассным бойцом, Юрист утверждает, что достиг небывалых вершин в крючкотворстве, хотя так и не смог обойти в этом деле Мао. А, ведь, вы общались, причём довольно кратковременно, лишь с одним из аборигенов, который сам утверждал, что является далеко не лучшим их представителем. Он и пришёл-то к вам из джунглей, потому что другим просто не до нас: у них есть более важные дела! Интересно какие? Я облетел планету и не заметил никаких признаков цивилизации: ни городов, ни полей с посевами, никаких дорог, карьеров, радиосигналов, огней, дымов. Ничего!

— Забудь о полезных ископаемых, Капитан. По возвращении домой загоним контейнер с геологоразведочным оборудованием первому желающему старателю. Лучшее сокровище на этой планете — её жители. Все писатели, художники, артисты, короче, вся творческая богема будет просто рваться сюда, заплатит любые деньги за хотя бы краткое общение с туземцами.

— А наука, Кисточка? Не забывай об учёных. Я уж молчу о военных и политиках. И мы упустили шанс застолбить такую золотую жилу! Эх, Юрист! Думай. Мао тебе не обойти, но земных-то крючкотворов ты можешь, должен скрутить! Ищи лазейки.

— Не дави, Монстр, до Земли полгода лёту, пока вы будете спать в своих ванночках, я что-нибудь придумаю. В конце концов, раз одной и той же фирме нельзя дважды пытаться застолбить одну и ту же планету, мы можем организовать десяток, сотню, сколько потребуется фирм.

— А конкуренты? После выставки Кисточки, боёв Монстра — ты, ведь, наверняка полезешь на ринг за чемпионским поясом, не удержишься, — и нашего отчёта, сюда будут ломиться все, кто… Нет, сюда просто перекроют доступ вояки и политики.

— Что ж, Капитан, в таком случае, сразу после стандартного отрицательного отчёта мы должны решить эту проблему. Я, конечно, как ты выразился, полезу на ринг. И не только за поясом чемпиона. Нам нужны деньги. Я смогу их заработать на ринге. А выставка Кисточки подождёт. Пока Юрист не разродится. Согласны?

— Я согласна. Что скажешь, Юрист?

— Других вариантов пока нет. Планету мы застолбить не можем. А вот пробить монополию на любые пассажирско-транспортные перевозки сюда вполне реально. При наличии денег на взятки, конечно, — для ускорения бюрократических процедур и сохранение тайны. Подобная монополия, как вы понимает, практически решает всё. Даже если кто-нибудь ухитрится застолбить планету, в чём я лично сильно сомневаюсь, без нас её эксплуатация будет не возможна. Я, конечно, не рассматриваю правительственных чиновников и военных — эти просто могут стереть нас в порошок, если понадобится. Но пока они поймут, в чём здесь дело, мы, надеюсь, уже успеем в достаточной мере набить свои защёчные мешки.

— Ну что ж, Малыш, срок твоего очищающего уединения закончился. Надеюсь, пара циклов на этой планете, в одиночестве, без игрушек и общения с друзьями, кое-чему тебя научили? Больше не будешь отлынивать от уроков и нарушать дисциплину?

— Не буду. Забери меня скорее домой, я хочу рассказать друзьям о своих здешних приключениях.

— Потом расскажешь. Мама уже накрыла стол, обед стынет. Ты готов к телепортации?

— Давно. И… Пап, можно, выходные я проведу с друзьями на этой планете? Здесь такие интересные игрушки!

— Посмотрим на твоё поведение, Мао. Что ты сказал?!!!