Чертова женщина

Предисловие

— Ты-ы-ы стоишь сли-и-и-ишком бли-и-и-изко к обры-ы-ы-ыву.

Я отшатнулась и чуть не улетела туда, куда убегала вода.

— Ну во-о-о-от, ик… Чуть не упала.

Солнце уже село, окрасив землю в темно-синие тона. Мужчина, что передвигался, шатаясь из стороны в сторону, вызвал у меня куда больший страх, чем неизбежность полета в объятия ледяной воды. Высокий, с аспидно-черными волосами до плеч, и такого же цвета усами и бородой. Он был в темных брюках и темном камзоле, из-под которого виднелась белая рубашка. Точнее, она должна была быть белой, но почему-то была окрашена чьей-то кровью. Точно не его, так как на мужчине не было ни царапины. Он в целом выглядел бы очень презентабельно, если бы не грязь на всей одежде. Такое ощущение, будто он перекатывался по земле.

— Я… ик… дрался, — сообщил он низким голосом, проследив за моим взглядом. — Но не переживай, ик… Я выиграл.

Впрочем, я так и предполагала. Такого детину мало кто одолеет. Таков обычный порядок вещей. Сильный побеждает слабого, пока не найдется тот, кто посильнее. В моем мире так вообще сильные угнетают слабого.

В любом случае после сегодняшнего вечера и это перестанет меня беспокоить.

— Так ты это… ик… Отойдешь?

Мужчина, похожий на медведя, поднял бутылку, что держал в руках, и влил в себя остатки того, что в ней было. А затем он сделал то, что делают заядлые пьянчуги. Начал усердно трясти, желая, видимо, отыскать дополнительное дно, в котором будет новая порция горячительного напитка.

Я отвернулась, не желая видеть то, как сильный, здоровый мужик губит себя этой отравой.

— Вот же ж, черт его дери… ик…

Мои мысли вернулись к плану и к осознанию того, что пока этот индивид стоит в десяти шагах, я не способна выполнить задуманное. Неужели придется вернуться к каравану и сделать это позже?! Или следует подождать, пока незваный гость уйдет восвояси? А если я смалодушничаю? Нет, назад мне путь заказан.

И тут раздалось «Черт!» позади, за которым последовал всплеск воды. Я обернулась в тот самый момент, когда пьяница, пытаясь вцепиться в камень у самого обрыва, не удержавшись, полетел вниз. Не знаю, по какой причине, я, разогнавшись, ни секунды не думая, бросилась следом. Не было: сомнений, сожалений, страха. Почему-то в этот миг спасти губящего себя алкоголика стало единственным, что имело значение.

Пролог

— Я найду себе магически одаренную невесту, Диана. Чего бы это ни стоило.

— Но Вам не обязательно жениться на обладающем силой. Достаточно, чтобы маг служил при дворе и был верен короне. Мы сможем договориться с кланом. На нашей стороне минимум два мага из семи. Предлагаю не ограничиваться представительницей прекрасного пола.

— И это говорит женщина, которая заговорила все оружие в королевстве на противостояние клану волшебников. Помогла вернуться на престол обладающей магией Элизабет, заранее подсадив к ней своего лучшего шпиона. И получает сведения о продвижении семерых из первых источников?!

— Следите за своими словами, принц!

Руки Адриана вцепились в подлокотники трона, и губы сжались в тонкую линию. Мой супруг безгранично терпелив во всем, что не затрагивает меня или наших детей.

Я же знала Аарона с детства, и он всегда с некоей долей презрения относился к соседним странам. Как по мне, так довольно недальновидный подход для государства, большая часть которого располагается в пустыне. Мир приносит намного больше выгодных сделок, чем долгие кровопролитные войны. Особенно когда в случае поражения ты остаешься умирать на тех землях, которыми был недоволен всю жизнь.

Супруг не раз говорил: «Лучший способ избежать войны — это доказать противнику, что его поражение неминуемо». Мы можем напасть на страну Песчаных пустынь хоть завтра. Но гнев порождает гнев. Рано или поздно люди взбунтуются и захотят вернуть свое. Тогда моим сыновьям или же внукам придется пожинать плоды наших действий. Не такого будущего я хочу для своих потомков.

Именно поэтому мы с Адрианом пытаемся найти мирный способ решения назревающего конфликта.

Мой план — посадить на престол сестру нашего гостя, Афину, которая подходит к вопросу правления с холодной головой. К сожалению, среди королевской семьи Зэнд не было ни одной правительницы. Престол мог занять только отпрыск мужского пола. И довольно рано оставшийся без крепкой мужской руки Аарон вырос не лучшим претендентом. Его эгоистичность не знала границ, любовные похождения были предметом всеобщего обсуждения, а способность мыслить трезво, когда в сердце загоралось очередное пламя, и вовсе отсутствовала.

Я последний человек, который имеет право осуждать кого бы то ни было за его прошлое. Но факт остается фактом. Аарон со своим вспыльчивым нравом приведет страну к войне.

Королева-регент Ариана уже немолода. Мы узнали, что начался процесс передачи власти. На все про все у нас осталось около шести месяцев. Семь, если повезет. Пришло время действовать.

Коснувшись руки супруга, я с нежностью посмотрела в любимые зеленые глаза и обратилась к гостю:

— Аарон, мы с тобой росли вместе. Неужели ты считаешь, что я готова навредить старому другу?

— Я считаю, дражайшая Диана, что ничто не вечно в нашем бренном мире.

Закатила глаза в ответ на его ехидную ухмылку, уже зная, что именно следует предпринять. Друг детства всегда был очень азартным и затевал самые разные игры с довольно высокими ставками. Справедливости ради, к своей чести, Аарон умел проигрывать с достоинством. Впрочем, проигрывал принц довольно редко и, как правило, только тогда, когда игру начинал не он. К его же несчастью, на моей стороне Адриан, Рик и Дэн. Последнего, правда, еще требовалось отыскать. Думаю, младший из братьев справится и с этим.

Я медленно поднялась с трона, со всей грацией, на которую была способна, и спустилась к гостю. Тело еще не округлилось, что было мне на руку. Необходимо успеть закончить все дела до того времени, когда начну вышагивать нелепой походной деревенской уткой, переливаясь из стороны в сторону. Третья беременность давалась тяжело, несмотря на то, что срок маленький, никак не могла справиться с постоянной усталостью. Целитель предупреждал о подобном и настаивал отказаться от решения снова родить. Но мысль, что после двух сыновей, наконец-то, осчастливлю супруга долгожданной дочерью, не давала покоя. И рискнула. Знать бы тогда, о том, что Ариана решила сдаться…

— Как насчет пари, Аарон?

Овальное лицо будущего короля Песчаных земель вытянулось, а в карих глазах зажглись огоньки азарта. Именно на такую реакцию я и рассчитывала.

— Продолжай.

— Соревнования, в которой твои и мои люди будут искать мага. Побеждает тот, кто первым его находит.

— Зачем мне это? — принц ехидно усмехнулся.

— Из-за выигрыша, конечно.

— Условия?

— Ты не мешаешь моим людям. Я не мешаю твоим. Все честно и открыто, никакой теневой и грязной игры. Во всем остальном — никаких ограничений.

Я видела, как он уже начал продумывать ходы. Поиски на его территории, поэтому Аарон заведомо в выигрышном положении. Так он считал, пока я не добавила:

— В поисках участвует не более пяти человек.

Его глаза потухли, а лоб покрылся морщинами. Да, мой старый друг забыл, что я знаю все его уловки. Но и он знал о моих, поэтому вернулся к главному.

— Каков выигрыш?

Я услышала стук каблуков, отдающий эхом в пустом тронном зале, а затем ощутила его руки на своем пока еще плоском животе. Игра была опасной и рискованной. Мы с Адрианом знали об этом, но выбора нет. Тем более я полагалась на двух братьев, которые ни разу не подводили ни меня, ни королевство.

Глава первая. Пьяный полет и предсказание

Дэн.

С тех пор как мы вернули королеву горной страны на трон, мои вечера — сплошная пьянка. Я довольно крупный мужчина, и мне требуется много алкоголя, чтобы опьянеть. Впрочем, с тем, где именно искать необходимое, проблем у меня не было. А вот с надоедливым младшим братом были, да еще какие.

— Рик, ты подсадил ко мне лазутчика?

Утро выдалось отвратительнейшее: снег, не прекращавшийся всю ночь, покрыл землю, словно пуховым одеялом. Яркое солнце, отражающееся в сияющих переливах белого полотна, слепило глаза. Брат, как назло, говорил исключительно на повышенных тонах. А горячий чай, поданный вместо кружки пива, лишь ухудшал самочувствие.

— Ты нужен короне! Диана умудрилась заключить довольно невыгодную сделку из-за того, что всецело доверяет тебе. Поэтому сделай одолжение, приведи уже себя в порядок, соберись и помоги нам.

Они снова решили ввязаться в неприятности и решили подставить под удар мою команду. Порядком достало это. Может, пришло время вернуться на старую работу! Рубишь себе дрова весь день и рубишь. Руки, конечно, отваливаются. Ну так, от ежедневных тренировок тоже. Зато никаких вылазок, тайных посланий, опасных заданий и королев, что не вылезают из неприятностей. Мысль, конечно, соблазнительная, но отец на порог не пустит, если сообщу, что решил бросить службу. Скажет, что я неблагодарная скотина, раз подвожу королевскую чету. Да и Диана не простит такого.

— Дэн… Дэн… Дэн, ты меня слышишь?

— Рик, — ответил я, закрывая глаза и прикладывая к голове бокал с холодной водой. — Тебя полстраны слышит.

— Пить меньше надо, — с усмешкой на губах ответил младший брат.

— Вот скажи мне, чего ты здесь забыл? У тебя жена, новорожденная дочка. Сидел бы дома, правил страной.

Его глаза потускнели, а улыбка сползла с лица.

— Я не могу отвернуться от Ди и Адриана, пока мы не решим все вопросы с внешней политикой. Да и Элли настаивает на том, чтобы я им помог. А крошка Иен еще слишком мала, чтобы заметить мое отсутствие.

Да. Мой младший брат вырос. Видимо, прав отец: «Чаще всего мужчина становится мужчиной, только когда находит свою женщину». Кто бы мог подумать, что Рик найдет свою женщину в законной наследнице страны гор, Элизабет Ройен. Необычно осознавать подобное. Столько лет растить пекаря, а вырастить короля. Я не сомневался, что из него выйдет отличный правитель, Рик словно был рожден, чтобы править. Вот только растил-то я пекаря.

— Ты странно смотришь на меня.

Его слова вернули меня к разговору, и головной боли. Надо отправить Лию за пивом.

— Думаю, что мой младший надоедливый брат стал королем, и голова пухнет еще больше.

Рик улыбнулся, встал из-за стола, за которым он завтракал, а я пытался не умереть, медленно подошел ко мне и, достав из кармана знакомые мне травы, бросил их в чашку.

— Ты хотел сказать, младший, надоедливый, но очень сообразительный и предусмотрительный брат.

— Чертов паршивец, а раньше не мог мне их дать?

Я отхлебнул горячий напиток, который растекался по венам, очень быстро приводя меня в трезвое состояние и убирая любые последствия пьяных вечеров.

— Но тогда ты бы не ощутил всю тягость своих деяний.

Рик вернулся на свое место, пока моя голова очищалась, свет становился ясным, звуки приятными, а мысли собранными. Король, муж, отец, но все еще мелкий паршивец. Взять бы да надавать ему тумаков, чтоб не повадно было мучить старших, да рука не поднимется.

Поэтому начнем с того, что мы имеем, раз уж долг зовет. Чета Эрелим в очередной раз ввязались в дела другого государства, поставив на кон убыточную для страны сделку. А получили лишь доступ в их владения, в которых необходимо найти мага. Я бы и без доступа нашел все, что нужно. А Рик, так еще и за два-три дня, если бы не одно но… Искать надо было не просто мага, но ребенка, как утверждал отчет в моих руках. Найти взрослого человека сложно, но есть прекрасный след из сплетен, пересудов, историй со странностями. На детей же никто не обращает никакого внимания. Шайка галдящей толпы, придумывающая игры и усердно вплетающая реальные происшествия в фантастические истории, коих отродясь не было. По моему личному мнению, это искать иголку в стоге сена.

— Люблю наблюдать за тем, как ты работаешь.

Проследил за взглядом брата. Он следил за тем, как я по привычке раскладывал предметы возле себя. Для меня это как расставить бойцов на поле битвы. Отлично помогает увидеть все плюсы и минусы, а также разглядеть бреши. Сегодня весь план — это одна большая брешь.

— С чего они вообще решили, что в Песчаных землях есть ребенок-маг?

— Арчи сказал, — ответил Рик, закончив с яичницей, уплетая за обе щеки красное яблоко. — И не просто ребенок-маг, а ребенок-маг воды.

Маг воды в стране, где большая часть — это безжизненные пески?

— Арчи сказал, что во сне был маленький мальчик с короткими волосами, развевающимися на ветру, который играл шаром, сотканным из воды, как мячиком.

— Во сне? — Левая бровь поползла вверх.

— Да. Среди их клана есть ясновидящий.

Я закатил глаза. Как же достали эти маги со всеми их секретами, играми и великой миссией. И король с королевой хороши. Ввязались в очередные проблемы из-за этих в плащах.

Лана

Спина все еще горела от ударов плетей. Вчера дядя был зол как никогда. Помимо того, что выступление прошло не очень хорошо, так еще один из тигров вырвался и умудрился покалечить акробата. Его, конечно, подлатали быстро, да и запуганные вконец хищники, никогда не видевшие свободы, не могли далеко уйти или действительно серьезно навредить. Они боялись дядю точно так же, как его боялись люди. Но эта небольшая попытка привела к колоссальным последствиям. Пострадавший акробат, подбитый тигр, запуганные сотрудники, проверка, что нагрянула после жалоб… Итог — пьяный дядя. Когда он пьет, все, без исключения, будь то животные или люди, стараются не попадаться ему на глаза. К сожалению, мои попытки не увенчались успехом.

Небольшая речушка, покрывшаяся корочкой льда, начиналась у места, где мы расположились. Пойдя по ее руслу, я вышла к огромному водопаду. Вид открывался восхитительный. То тут, то там лежали островки снега, который мелкими хлопьями спускался с неба и находил пристанище на земле, присоединяясь к себе подобным. Вода бурным потоком ниспадала вниз, разбиваясь об острые, отточенные годами, камни. Внизу, примерно в четырех-пяти верстах, раскинулся город, в котором уже начали зажигаться вечерние огни. Где-то там муж пришел с работы и обнял жену. А его соседа встречают трое ребятишек. Старушка нарезает хлеб своему старику. Благодаря ему и похлебка, приготовленная из скудных запасов, не так плоха, и ужин посытнее.

Когда-то давно, когда ужасы, происходящие в мире, были скрыты за пеленой материнской любви и отцовской доброты, я мечтала о семье. О любящем супруге, что будет обнимать холодными ночами и целовать перед уходом на работу. О детях, которые шалят целыми днями, а по вечерам засыпают под старые истории. О доме, в котором я создам уют. О своем маленьком мире, где будет тепло и хорошо всем. Но затем я узнала, каков мир на самом деле. Первый удар плетей заставил кричать от боли, второй — согнуться, третий — упасть на колени. Не знаю, после какого по счету я оставила попытки подняться. Поначалу пыталась вмешиваться София. Говорила, что я маленькая, не понимаю. Но дядя Луи не позволял никому вставать между собой и тем, кто, по его мнению, заслужил наказание.

— Все в этом мире чего-нибудь да стоит, — отвечал он. — И чем раньше она усвоит правила, тем проще ей будет жить.

В конечном счете, ей оставалось одно — промывать раны, оставленные плетью.

Соленые слезы смешались с речной водой и улетели камнем вниз. Поежилась от холодка, пробежавшего по спине, и подтянула тонкую старую шаль на плечи, словно это могло унять боль и дрожь. У меня не осталось сил для того, чтобы продолжать бороться. Попытки побега, совершаемые мной в каждом городе, приводят его в бешенство. Каким именно способом Луи находит меня, неизвестно никому. Он, как гончий пес, выходит на след в тот же вечер, когда я покидаю караван. И каждый раз, когда он находит свою нерадивую племянницу, удары становятся яростнее. Пытаться бежать снова бессмысленно. И я нашла лучший способ прекратить эти пытки.

— Ты-ы-ы стоишь сли-и-и-ишком бли-и-и-изко к обры-ы-ы-ыву.

Я отшатнулась и чуть не улетела туда, куда убегала вода.

— Ну во-о-о-от, ик… Чуть не упала.

Солнце уже село, окрасив землю в темно-синие тона. Мужчина, что передвигался, шатаясь из стороны в сторону, вызвал у меня куда больший страх, чем неизбежность полета в объятия ледяной воды. Высокий, с аспидно-черными волосами до плеч, и такого же цвета усами и бородой. Он был в темных брюках и темном камзоле, из-под которого виднелась белая рубашка. Точнее, она должна была быть белой, но почему-то была окрашена чьей-то кровью. Точно не его, так как на мужчине не было ни царапины. Он в целом выглядел бы очень презентабельно, если бы не грязь на всей одежде. Такое ощущение, будто он перекатывался по земле.

— Я… ик… дрался, — сообщил он низким голосом, проследив за моим взглядом. — Но не переживай, ик… Я выиграл.

Впрочем, я так и предполагала. Такого детину мало кто одолеет. Таков обычный порядок вещей. Сильный побеждает слабого, пока не найдется тот, кто посильнее. В моем мире так вообще сильные угнетают слабого.

В любом случае после сегодняшнего вечера и это перестанет меня беспокоить.

— Так ты это… ик… Отойдешь?

Мужчина, похожий на медведя, поднял бутылку, что держал в руках, и влил в себя остатки того, что в ней было. А затем он сделал то, что делают заядлые пьянчуги. Начал усердно трясти, желая, видимо, отыскать дополнительное дно, в котором будет новая порция горячительного напитка.

Я отвернулась, не желая видеть то, как сильный, здоровый мужик губит себя этой отравой.

— Вот же ж, черт его дери… ик…

Мои мысли вернулись к плану и к осознанию того, что пока этот индивид стоит в десяти шагах, я не способна выполнить задуманное. Неужели придется вернуться к каравану и сделать это позже?! Или следует подождать, пока незваный гость уйдет восвояси? А если я смалодушничаю? Нет, назад мне путь заказан.

И тут раздалось «Черт!» позади, за которым последовал всплеск воды. Я обернулась в тот самый момент, когда пьяница, пытаясь вцепиться в камень у самого обрыва, не удержавшись, полетел вниз. Не знаю, по какой причине, я, разогнавшись, ни секунды не думая, бросилась следом. Не было: сомнений, сожалений, страха. Почему-то в этот миг спасти губящего себя алкоголика стало единственным, что имело значение.

Полет был недолгим. Когда вода сомкнулась над головой, я ощутила ледяное дыхание зимы. В воде все и всегда ощущается острее, ярче, чище. Плавала я превосходно с самого детства. Поэтому доплыть до бултыхающегося в воде мужчины, чудом оставшегося в живых, не составило особого труда.

София

«Моя маленькая хрупкая девочка!»

Лана была белая как снег. Она лежала на какой-то доске, брошенной поверх старых балок, под несколькими, поеденными молью шкурами.

Луи стоял в проходе, мешая подойти к ней. Огромная фигура, похожая на медведя, сидела возле девушки, которая силилась встать, пока не осознала, что под шкурами она нагая. Округлившиеся глаза свидетельствовали о том, что это стало открытием даже для нее, но укротителя львов это уже не интересовало.

— Падшая женщина! — закричал он. — Как ты посмела опозорить свою семью.

— Дядя…

Моя маленькая девочка попыталась объяснить все. Но разве этот ирод позволит ей вставить хоть слово.

— Сбежать с мужчиной, чтобы провести с ним ночь! Была бы жива твоя мать…

— Так, минутку. Позвольте вмешаться, пока это не зашло слишком далеко. Вы все неправильно поняли…

Мужчина встал перед Ланой, что уже не могла остановить слезы. Но и он был перебит нашим грозным Людвигом.

— А ты молчи, сопляк! Считаешь, я на тебя управу не найду? Кину к своим тиграм, от тебя, кроме костей, ничего не останется. Думаешь, раз она сиротка, то и вступиться за нее будет некому? Я сотру тебя в порошок, ничтожество.

Незнакомец медленно сложил огромные руки на могучей груди, поднял голову и произнес стальным голосом, растягивая каждое слово.

— Ну… Давай… Посмотрим.

Меня как громом поразило, когда Луи непроизвольно сделал шаг назад. До талантов моей прабабки, что была целительницей и ясновидящей, мне далеко. А те крупицы магии, которые достались мне, редко дают хоть какое-нибудь ясное прорицание. Но в тех единичных случаях, когда слова отчетливо вырисовываются в голове, пробивая ознобом все тело, я знаю, что видение и предсказания верны. На этот раз картины были ярче, а слова отчетливее, чем когда-либо.

С вершины двуглавой горы стекали быстрые воды, унося следы крови в сторону полыхающего огня, высотой с два человеческих роста. Лана, сидящая на коленях перед дядей, у которого в руках хлыст. Он замахивается, слышен удар, девушка зажмуривает глаза, но удар не долетает. И замогильным голосом, моим же голосом, в моей же голове звучат слова:

Тигр Медведя не одолеет.

Заячье сердце сожмется в груди.

Река на багровых холмах голубеет.

Зайчиха сгорает внутри.

— Луи, дай я пройду к девочке, она ранена.

Мой тихий голос прозвучал как крик в наступившем молчаливом противостоянии двух мужчин. И когда они обратили на меня внимание, я сжалась под грозным взглядом первого. Незнакомец же коротко кивнул сначала мне, затем в сторону всхлипывающей девушки.

— Я перевязал ее, как мог, тем, что было под рукой. Кровь остановил, но рана довольно глубокая, нужны сон и покой.

Проскользнула мимо Луи, который загородил собой весь проход, я обняла девушку.

— Выйдем поговорим?

Вокруг укротителя диких животных сгущаются тучи. Он был вне себя от ярости. Первый раз кто-то посмел перечить тому, кого боялись все. Незнакомый мужчина же был до безобразия спокоен в своем гневе. Его широкая фигура прошла мимо Луи и первой вышла за порог. Он был на полголовы ниже укротителя, но шире в плечах. А его голый торс состоял из кожи, натянутой на гору мышц, тогда как Людвиг был худым, как щепка.

— София.

Маленькое хрупкое тело бросилось в мои объятия, стоило мне присесть рядом.

— Моя маленькая девочка, что произошло?

— Он был пьян… А я… даже не думала.

Я схватилась за сердце.

— Этот Ирод что, надругался над тобой?

— НЕТ! — слезы мгновенно прекратили орошать ее маленькое личико. — Он упал в воду, и его унесло течением. Я бросилась спасать и напоролась на камни.

Я молчала. Лана действительно обладала огромным сердцем. Не раз она подставляла себя под горячую руку, выгораживая кого-то из труппы. Удары, получаемые ею от дяди, затягивались быстро, а вот сердечные оставались открытыми и кровоточили, не переставая.

Я осмотрела порез. Глубокий, заживать действительно будет долго. Мужчина остановил кровотечение, наложил травяной настой и перевязал тонкую талию разорванной частью рубашки. Второй он, видимо, обтер девушку, так как она плавала в ведре с окрашенной красным цветом водой. Ткань была дорогой. Не из наших земель, это точно. Я встала и подошла к камзолу, который висел на балке у входа. Тоже качественный дорогой пошив.

— Дорогая, кто он?

Я уверена — он из моего видения, и уже решила, что делать.

— Не знаю, — Лана пыталась встать, и я бросилась ей на помощь. — Я даже не знаю, как его зовут. Он просто упал.

Я помогла девочке надеть висевшее возле камина платье, которое сверху мы перевязали моим платком. Надеть на девочку корсет не было ни единой возможности.

— Дядя убьет меня, да?

Голос был наполнен ужасом, а в глазах застыл страх.

— Нет, моя хорошая. У меня есть план. Тебе придется подыграть мне.

Визуализация

Дэн - большой брат и страшный медведь.

Лана - запуганная девушка-циркачка с большим сердцем.

София - та, что воспитала девушка как родную дочь. Гадалка,ясновидящая.

Людвиг(Луи) - огромный, высокий, косматый и злой руководитель цирка.

Всегда Ваша, ЮЭл❤️

Глава вторая. Брачные клятвы и последствия обмана

Диана.

— Боже мой! Сплошные кожа да кости.

Я смотрела на девушку, что была в нежном белом платье, которое ненавязчиво перетекало в светло-голубое у подола, и не могла не отметить, что под открытыми плечами торчали острые ключицы. А тонкие руки, которые лишь слегка прикрывала отливающая серебром ткань, были почти в два раза меньше моих. Такое чувство, будто девушка голодала всю жизнь.

— Хорошенькая. Чутка откормить — и прям красавица.

Ирис всхлипнула и вытерла слезы кружевным платком. Она все так же придерживается правила плакать на свадьбах. Я улыбнулась простоте женщины и снова посмотрела на невесту. Несмотря на излишнюю худобу, матушка-природа не обделила девушку очарованием. Миловидное, но слегка осунувшееся личико в виде сердца обрамляли длинные, слегка вьющиеся русые волосы. Маленький, немного вздернутый нос, еле заметная ямочка на правой щеке и большие, глубоко посаженные глаза цвета морской волны. А также довольно пышная грудь для столь хрупкого тела. Действительно, красавица. Жаль, Дэн женится на ней не по любви. Не такого я желала давнему другу.

Пожалуй, это слегка лицемерно. В конце концов, основная причина, по которой я желала ему встретить любовь всей жизни, заключалась в том, что сама когда-то стала причиной его разбитого сердца. Тяжелый вздох, вырвавшийся из глубины души, привлек внимание Адриана, который подмигнул и улыбнулся.

— Стерпится — слюбится. — Многозначительно провозгласила Ирис.

— Не уверена, — вынесла я свой вердикт, зная, каким упрямым может быть Дэн.

— Ежели баба не дура и все сделает как надо, то слюбится. Капля камень точит. Она не похожа на бойкую упрямицу. Строптивых любить тяжелее, а кроткий нрав всем по душе.

Несмотря на серьезность беседы и мудрые умозаключения, Ирис продолжала лить слезы. Я думала, что равных ей в этом состязании быть не может, пока не заметила слегка полноватую даму в цыганском наряде, с острым, с горбинкой, носом, который она вытирала огромным платком. Это и платком-то назвать было сложно. Больше походило на скатерть. Определить, что гостья со стороны невесты, было нетрудно. В небольшой церквушке на окраине столицы было всего несколько человек. Не считая брачующихся и священника; это я; Адриан, который повел невесту к венцу; Ирис, что приготовила букет, да и увязалась следом; две мои фрейлины для свидетельства законности брака; и эта особа.

Я встала и направилась к незваному гостю. Когда же между нами оставалось не более трех шагов, женщина заприметила меня и, развернувшись, зашагала прочь. Не думаю, что броситься следом, а затем движением руки приковать ее отсоединившимся от кованых перил прутом, было разумным. Но сердце подсказывало, что нам следует поговорить.

На улице сыпал снег. Глупо было выбегать без мантии.

— Я уже ухожу, Ваше Величество, не хотела беспокоить…

— Почему бы нам не вернуться и не досмотреть церемонию вместе?

Ее реакция на мои слова была такой, будто я не присоединиться предложила, а вынесла смертный приговор.

— Мне нельзя туда, Ваше Величество. Медведь все еще зол.

— Медведь?

— Молодой господин, — тут же поправила себя женщина.

А ведь действительно. С тех пор как Дэн отпустил усы и бороду, да еще и отрастил волосы до плеч, он стал походить на косматого медведя. Да и по размерам наш гигант не очень уступал лесному правителю.

— Так это ты та самая София, что заставила его жениться на незнакомке?

Нетрудно было догадаться. Гостья вздернула нос, выпрямилась настолько, насколько позволяли сковывающие руку оковы, и гордо ответила:

— Таков древний закон! Коли позарился на чужое, будь добр уплатить сполна. Он попортил девочку, он должен был жениться.

— Хороший закон! Ничего не имею против.

Я — мать и за своих детей убила бы. Эта женщина, как мне известно, не была матерью девушки у алтаря, но, видимо, заменила ее. Только та, что признала ребенка своим, может так отчаянно за него сражаться. Но и я не привыкла давать в обиду дорогих мне людей, поэтому пояснила:

— Вот только Дэн не портил девушку.

— Это он так сказал?

— Нет. Я с ним еще не говорила. Но мы с Дэном и его семьей знакомы давно. И знаю, что он не способен был причинить вред девушке.

— Неспособен тогда или не способен сейчас?

Я уже готова была ответить, что для меня «тогда» и «сейчас» — одно и то же, но задумалась. Как давно я не разговаривала с Дэном по душам? Да, поди, со дня своей свадьбы. С тех пор я прошла через многое, в том числе познала радости материнства. Тогда как Дэн учился, воевал, обучал, управлял, терял и снова обучал, управлял и терял.

Потери так остро сказываются на людском сердце. Утверждать с полной уверенностью о том, как сказались ли эти происшествия на Дэне, я не могла.

Да и с тех пор, как он стал начальником элитного отряда, что выполняет только самые сложные задачи, я перестала его видеть среди присутствующих во дворе. Он стал правой рукой короны, но перестал быть добрым другом.

А после очередной потери любимой, как мне известно, он стал частым гостем не совсем приличных заведений. Несмотря на то, что все задания выполняются в срок и без потерь со стороны короны, Дэн начал много пить. Даже Рик не всегда знал, где его можно найти. Это все не могло не зародить в душе толику сомнения.

Лана

Я стояла в огромной светлой комнате, взирала на большую кровать, частично занавешенную нежно-голубым балдахином, и не могла поверить своим глазам. Никогда в жизни мне не доводилось видеть спальное место таких размеров.

В цирке у нас были небольшие, набитые соломой матрацы, на которых мы отдыхали, когда выпадала возможность, и спали, когда солнце сменялось луной. Кто-то спал на сене вместе с конями. У стариков были старые, поеденные молью шкуры. Акробаты же развешивали над двумя балками плотную ткань и устраивались внутрь, словно в кокон. Отличный, надо заметить, способ прятаться от дяди, когда он особенно не в духе. Главное — подвесить ткань достаточно высоко, чтобы не попадаться ему на глаза. В одну очень темную ночь такая спальня стала моим спасением.

Помимо кровати в комнате стояли две тумбочки, высокий комод, над которым висело зеркало. И большой круглый стол с четырьмя стульями около дверей на балкон, за которыми простиралась безлунная ночь. Казалось, что в темноте за окном можно раствориться и исчезнуть без следа.

— Госпожа, ванная готова.

Голос девушки, что проводила меня в спальню, был мягким и приятным.

Госпожа! Она назвала меня госпожой. Как привыкнуть к такому обращению? Еще вчера бывшая неприметной тенью в цирке, сегодня — жена, видимо, довольно богатого человека. Богатого и опасного. Сглотнув подступивший к горлу комок, я заглянула в комнатку справа от входа и затаилась дыхание.

В отличие от яркой спальни, в которой горело огромное количество свечей, ванная комната была очень темной. Но это была приятная темнота. Та, в которой ты чувствуешь себя в безопасности, закрывая глаза, и не щуришься от яркого света, открывая их. Вокруг изящной металлической бадьи, в которую я поместилась бы целиком, дважды, да еще куча свободного места осталось бы, стояло несколько свечей. Над самой водой возвышалась огромная мыльная глыба, которая нежным воздушным полотном обвила мое тело, стоило только, раздевшись с помощью горничной, влезть в сие произведение искусства.

— Вас помыть или желаете понежиться немного?

Мыть себя я бы не позволила, поэтому отпустила девушку, сообщив, что пока отдохну. Пообещав вернуться чуть позже, она покинула меня. Я же решила, что за время ее отсутствия успею и отдохнуть, и помыться.

Стоило входной двери захлопнуться, как тело мгновенно расслабилось, всецело растворяясь в теплой воде.

Воспоминания сегодняшнего дня сами собой начали всплывать в голове. Видимо, все то, что я не позволяла себе чувствовать, решило нахлынуть одной огромной волной.

Это был тяжелый и длинный день. Меня привезли в королевский двор, где, после знакомства с королевой, начался пошив платья. Взгляд невольно упал на висевшее у двери одеяние. Такого красивого наряда у меня отродясь не было. Семь тончайших юбок, нежно переходящие из белого в светло-голубой, совершенно не сковывали движения и практически не ощущались. Вместо корсета королева предложила тонкую ткань, несколько раз обернутую вокруг груди и имеющую неприметные завязки сбоку. Великолепная замена тугим корсетам.

Я была одной из немногих среди всей труппы, кто носил корсет. Он был дешевым и грубым, постоянно царапал спину на месте завязок и стирал кожу на талии до крови. И все потому, что, худая по природе, я обладала, на удивление, довольно большой грудью.

К алтарю меня вел король, единственный, кто искренне улыбался.

— Вы прекрасно выглядите, Лана, — сказал он перед выходом, предлагая мне локоть. — Надеюсь, что столь скромная церемония не омрачит Вас.

— Я благодарна за все, что Вам пришлось сделать, — ответила я, низко опустив голову.

— Это не доставило нам никакого дискомфорта, юная леди. И когда нет посторонних, можете звать меня Адриан.

Он проводил меня к алтарю, лишь на несколько секунд задержавшись у выхода, пока странная женщина вручала мне букет и со слезами на глазах, громко всхлипывая, сообщила:

— Какая миленькая.

Король широко улыбнулся, подмигнул мне и, проведя вдоль рядом, оставил стоять напротив супруга.

Церемония была долгой. Сначала нам рассказали о том, каким должен быть брак. Крепким и надежным, способным выстоять в любую погоду и при любых обстоятельствах, как крепость перед осадой или маяк в бурю. Потом напомнили о том, что у супругов не должно быть тайн друг от друга. Ибо тайны порождают домыслы, а домыслы вносят разлад. Разлад приводит к распаду, что совершенно недопустимо. Завершилось все тем, что в браке важно внимание и забота. Ибо там, где двое не заботятся друг о друге, нет места третьему. А продолжение рода — наша обязанность перед Богом и страной.

На этой фразе я смущенно опустила голову, а супруг сложил руки на широкой груди.

Затем одна из фрейлин встала между нами с караваем на скатерти. Теперь уже муж, наклонившись, откусил кусок со своей стороны и, разжевывая его, повернулся к королю, чтобы что-то спросить. Вопроса я не расслышала, так как ко мне обратилась девушка:

— Вам тоже надо откусить?

— Что?

— Вам тоже надо откусить. Таков обычай.

Я кивнула столь необычному обычаю, откусила маленький кусочек и быстро разжевала. Успела аккурат к тому моменту, когда пришло время клятв. Королева заранее сказала мне, что именно требуется сказать. По законам ее страны супруг меня оберегает, защищает и становится моей опорой до конца своих дней. Я же даю обещание быть преданной, верной и поддерживать его во всех делах.

Лана

Как только церемония завершилась, ко мне вновь подошла странная женщина и, заливаясь слезами, начала поздравлять со вступлением в брак, началом новой, счастливой жизни, нахождением вечной опоры и прочее, прочее. Король усмехнулся, кивнул и, забрав супруга со священником, отошел в сторону. Когда они вернулись, в руках новоиспеченного были документы о заключении брака.

На выходе из церкви я получила поздравление от короля и королевы. Последняя надела мне на руку тонкую золотую нить, посередине украшенную небольшим глазом, в котором блестел голубой камень.

— Я не нашла камня, который отражал бы цвет твоих глаз, — сказала она. — Но этот мне показался ближе всего.

Взгляд переместился на правую руку. За всю свою жизнь мне никто никогда ничего не дарил. Кто бы мог подумать, что я получу столь ценную вещь от самой королевы. Ведь я обычная циркачка-сиротка, без гроша за душой.

Я готова была последовать примеру странной женщины, но меня бесцеремонно потащили в сторону кареты.

Супруг не обмолвился со мной ни единым словом. О том, что его зовут Дэн Аренс, я узнала во время церемонии, когда священник спросил у него, берет ли он Лану (без семейного имени) в супруги. Короткое «Беру» прозвучало как плевок.

В своей жизни мне доставалось немало презренья, так что переживу и это. Моя задача — стать для него хорошей женой. Не пререкаться, не возражать, не грубить. Проще говоря, быть ниже травы и тише воды. К счастью, и это не станет для меня проблемой. Быть невидимкой я обучена чуть ли не с рождения. Пьяные загулы дяди Луи этому отлично способствовали.

Вот только дядя был раза в два, если не три меньше Дэна. Даже по сравнению с королем, что был и высок, и плечист, супруг казался горой, возвышающейся среди холмов. А София сказала, чтобы я не противилась прикосновениям супруга, и тогда, быть может, он будет добр со мной.

— А еще лучше, как можно быстрее, завести ребеночка.

— Но…

— Никаких «но», дорогая. Продолжение рода имеет важное значение в жизни мужчины. Роди ему сына, и он забудет обо всем плохом.

Родить сына от того, кто, встав в проходе, два дня назад заполнил собой всю хижину. Его шипение проникало в самое сердце, вселяя страх, а грозный взгляд пробирал до костей.

Я поежилась и с головой ушла под воду. Хотелось привести мысли в порядок. Родить ребенка. Господин Аренс вправе убить меня, какие уж там дети… Я давно перестала думать, что когда-либо, обзаведусь семьей, рожу детей. Из меня это выбили. Но стоило вернуться к мечтам о маленьких ручках, обвивающий шею, и нежном голосе, который произносит: “Мама”, как сердце бешено застучало, где-то под грудью разлилось тепло, а на душе стало светло.

«Мама».

Вынырнув из воды, я снова улеглась поудобнее.

— Надо обсудить правила.

Я дернулась от неожиданности и ударилась локтем о металлический борт. Дэн сидел на полу, прислонившись к бадье спиной, с бутылкой вина, и смотрел в открытую дверь. Быстро пробежав по себе глазами, поняла, что все тело скрывает пена, и выдохнула. Видимо, пока я пребывала под водой, он зашел в комнату, и… А что и… Это его дом, его спальня, его ванная-комната.

Супруг встал, прошел в спальню, вернулся со стулом в руках, развернул его спинкой вперед и сел, широко расставив ноги. Я машинально начала двигать руками пену в сторону груди.

— Я снял с тебя всю одежду, после того как принес в хижину. А затем обтер тело согревающей настойкой и перевязал, прежде чем уложить на импровизированную кровать.

Его слова вроде и адресовались мне, но только смотрел собеседник на бутылку, из которой, чуть погодя, сделал глоток.

Я с ужасом уставилась на широкую фигуру в дверях. В тот день мои попытки оттолкнуть его не увенчались успехом, но воспоминания стерлись из памяти. И вот, стоило ему напомнить о том, что произошло, как ушедшее в тень выползло наружу.

В момент опасности мы теряем любые мысли о приличиях. Исчезают стеснение и страх оказаться беззащитным перед другим человеком. Остается одно — срочно решить проблему, спасти или спастись, выжить любой ценой. Инстинкт, который присущ любому человеку. Все остальные чувства возвращаются позже.

То же самое произошло и со мной. Два дня назад именно я лежала совершенно нагая, перевязанная его разорванной рубашкой, под шкурами, и тряслась от страха при мысли о последствиях, которые ждут меня по возвращении домой. Сейчас же картина виделась в другом свете. Больше нет необходимости думать о том, как пережить дядины побои. Но появилась потребность решить вопрос о том, как поднять глаза и посмотреть на супруга. Его же мои переживания не трогали.

— Правила будут следующие. — продолжил он свою мысль. — Для всех мы обычная семья. У тебя не будет нужды ни в чем! Я на службе у короны, поэтому мое участившееся отсутствие не покажется странным. ТЫ безгранично горда тем, что я ответственный и добропорядочный. Дом в твоем полном распоряжении. Из проживающих в нем: домработница Нина, она же повариха, конюх — Андре, и горничная Лиа, с которой ты уже успела повидаться. Я не считаю их прислугой. Они работники, друзья, но не те, кем можно помыкать или пренебрегать.

Диана посчитала, что для ведения хозяйства этого недостаточно. Поэтому завтра прибудут: два конюха, три горничные и одна гувернантка, лично для тебя. Через неделю я сплавлю всех, кроме гувернантки. Говорят, что хорошая женщина. Переехала в нашу страну недавно. Так как в свет нам, к сожалению, выходить придется, рано или поздно, ее уроки пойдут тебе на пользу.

Лана

— Я не…

Перебить супруга я не смогла. Он словно решил как можно быстрее озвучить все правила и условия моего нынешнего заточения. Новый дом, новый сильный мужчина, новые правила.

— Спальню я оставляю за тобой. В доме тринадцать гостевых комнат. Найду ту, которая меня устроит. Но мои подчиненные не должны знать, что мы спим порознь, поэтому все встречи будут проходить либо в кабинете, либо за круглым столом, — его рука махнула в сторону. — Также иногда я буду пользоваться этой ванной-комнатой. Этот предмет, — он указал на бадью, — довольно редкая ценность, привезенная мне братом, и вторую такую не найти. Я же крупный мужчина, который не способен ютиться в бочке.

— Я…

Вновь попыталась перебить, не до конца осознавая все то, что он пытался донести до меня.

— Насчет верности… Твое прошлое меня не интересует. Если оно не сказывается на моей чести. Я дорожу своим именем, поэтому узнаю об измене — убью. Не хочу, по возвращении с очередного задания, услышать, что моя законная супруга спит с соседом.

— Как Вы смеете!

Встав во весь рост, совершенно не осознавала, что именно делаю, пока Дэн медленно не поднялся со своего места и не протянул полотенце, которым я, пунцовая от стыда, обмоталась. Страх перед огромной фигурой, что возвышалась надо мной, а это, несмотря на то, что я все еще стояла в бадье, которая не слабо прибавляла в росте, никуда не исчез. Но по какой-то причине не могла смириться с его необоснованными оскорблениями в свой адрес и считала необходимым сообщить правду о себе.

— Я дала клятву перед Богом, и никогда не нарушила бы ее. Тем более… — голос стал тише. — Я все еще девица, господин.

Он смерил меня насмешливым взглядом, после чего произнес.

— Как интересно… По словам твоей тетки, которые ты, кстати, не опровергла, я консумировал наш брак пару дней назад.

— Я…

Как объяснить причины, которые сподвигли меня на подобный поступок? Что сказать тому, кого я заставила стать своим супругом против его же воли? Есть ли слова, с помощью которых можно оправдаться? Нет. Изменить того, что уже произошло, невозможно. Все, что я могла, это повлиять на будущее. О чем и поспешила сообщить.

— Я стану Вам хорошей нежной супругой.

— Хорошей — это хорошо! Но лучше — верной! А нежность твоя мне и даром не нужна. И, раз уж ты девица, то для своего же блага дай себе обет целомудрия до скончания веков, потому как у нас не будет семейной жизни во всех смыслах этого слова. Брак для публики и больше ничего.

Каждым своим словом он словно проводил острым ножом по какой-то части тела, которую я не могла определить. Боль была везде и нигде одновременно. «Обет целомудрия». «До скончания веков». «Не будет семейной жизни»!

— А как же дети? — почти задыхалась я.

По какой-то причине тепло внутри и мечта о маленьких ручках вокруг шеи не хотела вновь разбиваться о скалы бытия.

— Мне не нужны дети от очередной змеи.

— А… — по щекам потекли горячие слезы. — Как же продолжение Вашего рода?

Когда отпустила мечту о своей семье и маленьких детках в первый раз, я ощущала боль физически. Потому что отпускать приходилось тогда, когда плеть, рассекая воздух, находила пристанище на голой спине. В этот раз все было иначе. Когда рана открыта и кровоточит, ты можешь ее залатать. Смазать лечебными мазями, приложить травы. Но что делать в тех случаях, когда боль невозможно обозначить. Как лечить? Чем прижигать? Что делать?

— Я воин на службе у короны, которому были дарованы земли и фамилия. После моей смерти все это вновь вернется к короне.

— Но… — всхлипывала, понимая, что сама виновата во всем, что со мной происходит. — Я буду хорошей женой.

— Верной! — поправил он. — Ты будешь верной женой. Пока смерть не разлучит нас. Ну, либо неверной, и смерть разлучит нас. Решать тебе, женушка. В любом случае, если все будет согласно договоренности, к данному разговору мы не вернемся.

Дэн опустошил бутылку, поставил ее на стул и покинул покои. Я же продолжала стоять в остывшей воде и не могла перестать плакать. Как мимолетные мысли о будущем потомстве, которым не суждено сбыться, могли причинять большую боль, чем удары плетью по голому телу.

Визуализация.

Диана(уже повзрослевшая)-королева страны Ветров(более подробно о ней можно узнать в книге "7 Дней, или, Как я взошла на престол"

Адриан(все еще прекрасный)-король страны Ветров.

Ирис-неподражаемая ценительница свадеб.

Всегда Ваша, ЮЭл❤️

Глава третья - Чертова женщина.

Дэн.

Чертова кровать!

Чертова свадьба!

Чертова женщина!

Я сел, таким образом прекратив все попытки уснуть. Вот как меня в очередной раз угораздило связаться не с той женщиной?

Встав, я прошелся по холодному полу к окну. Снег не прекращал сыпать, образуя сугробы с человеческий рост.

Пытаясь отвлечься от угнетающих мыслей, решил обдумать дальнейшие планы. Так как супругом я быть не собираюсь, вернемся к первоначальной цели.

Мы пробыли в стране Песчаных пустынь почти месяц, но не продвинулись в своем деле ни на пядь. Как и ожидалось, в мире взрослых детским вымыслам нет места.

Взгляд снова переместился на снежные сугробы. Видимо, в поисках ответа у матушки-природы. Будучи ребенком, я не любил зиму. Белая пелена скрывала звездное небо и свет от ночного диска, создавая кромешную тьму на неосвещенных улицах города. В такие ночи люди запирают дома на двойной засов и стараются ходить на цыпочках, дабы не привлекать внимания даже заблудших душ. Но истинная причина моей нелюбви заключалась в том, что в одну из таких ночей родился Рик, после чего мама покинула этот мир.

В отличие от младшего брата я помнил ее очень хорошо. Красивые бледно-голубые глаза, милую добрую улыбку, теплые, нежные руки и красивые длинные волосы цвета пшеницы на летних полях. На фоне отца она всегда походила на ребенка. Маленькая, хрупкая, ранимая, но невообразимо сильная.

В ту ночь при свете одной тусклой свечи отец сам принимал роды, потому что времени бежать за повитухой не было. Рик спешил появиться на свет. Я помогал ему, как мог, но этого оказалось недостаточно. Мама держалась до последнего, умоляя отца не сдаваться. Она просила его поторопиться. Говорила, что ребенку тяжело дышать. На смертном одре ее интересовал только Рик.

Тогда, взяв его на руки, она заставила меня пообещать, что я позабочусь о младшем брате, не дам его в обиду и буду с ним рядом до тех пор, пока он не найдет свое место в мире. Слеза по ее щеке скатилась в то же самое мгновение, когда рука обессиленно упала на пол, а сердце остановилось.

Послышался глухой стук. Боль я ощутил с опозданием. Алкоголь притупляет время реакции. Вот и сейчас я заехал кулаком в стену и лишь потом осознал, что сделал. Между средним и безымянным пальцем застрял кусок древесины, который я вытащил одним резким рывком. Он был больше, чем могло показаться на первый взгляд, и по пальцам потекла красная жидкость. Плоский золотой ободок, который я надел после того, как меня объявили мужем, теперь был покрыт кровью.

М-да… и угораздило же меня.

Еще одна змея…

Видимо, все женщины состоят изо лжи и фальши. Диана скрывала свою сущность до последнего. Адда играла с моими чувствами для достижения своих целей. Королева Элизабет вообще меняет свою личину как душе угодно, обводя вокруг пальцев всех и каждого. Один только Рик, неведомым мне способом, всегда узнает ее.

И эта, на первый взгляд милая и, что уж лукавить, красивая девушка, воспользовавшись ситуацией, решила выскочить замуж и устроить свою жизнь. Еще и детей решила завести. Думает смягчить мое сердце. Не тут-то было. Змея, одним словом.

После смерти матери я не задумывался о потомстве. О семье — да! А вот о детях. Влюбиться в женщину и потерять ее, пока она пытается произвести на свет твое потомство… Видимо, сам Бог услышал мои мысли, раз ввел в мою жизнь эту женщину.

И снова мысли перенесли на два дня назад. В тот день, пока мы с ее невоспитанным дядей стояли около старой хижины, она с теткой быстро обсудила возможности и нашла отличное решение.

— Ну что, падшая женщина, встала? — спросил мужчина, когда циркачка вышла, придерживая Лана за талию. Полоснуло девчонку не слабо, как ни крути.

— Повторяю еще раз, — голова болела от количества выпитого накануне алкоголя. Не говоря уже о том, что всю ночь потратил на спасение девчонки, которая бредила. Поэтому я чуть ли не чеканил каждое слово. — Никто! Не трогал! Вашу! Племянницу!

Ее дядя был одним из тех, кто упивался властью и могуществом. Уж не знаю, в чем была его сила, но он определенно неплохо пользовался ей. Девушка вжалась в крупную цыганку так, что исчезала на ее фоне. — Ты обязан на ней жениться!

Слова циркачки прозвучали как гром среди ясного неба. Я медленно повернулся к ней вполоборота и внимательно посмотрел в желтые глаза. Надежда на то, что это шутка, таяла, как льдина на разгорающейся сковороде.

— Что значит жениться? Вы что, сдурели? — не постеснялся я в высказываниях. — Я даже имени ее не знаю.

— Ланой ее зовут, — не приняла мои слова всерьез женщина. — Ты ее попортил! Теперь должен жениться на ней.

— Это выход, — послышалось позади.

— Да не прикасался я к ней, — возразил я громче, чем планировал. А затем повернулся к Лане всем телом и обратился уже только к ней. — Скажи им.

Вместо ответа девушка низко опустила голову.

Тогда-то я и понял, что она с бабкой сговорилась. Ее миловидное личико умело отлично притворяться.

Было два варианта: первый — идти в органы управления, ставя под удар всю миссию и подключая королевскую чету Эрелим. Второй — сыграть свадьбу. Результат — мои покои, в которых все привычно и удобно, ушли жене, а мне приходится ютиться в дальней гостевой и страдать от бессонницы из-за жесткой кровати.

Дэн

* * *

Горячий крепкий кофе был как нельзя кстати. Нина знала, что наливать поутру после пары бутылок крепкого напитка, уничтоженных перед сном. Особенно когда на сон было потрачено не более трех часов.

— А где же твоя жена?

— Мне почем знать?

Первым делом я поговорил со старушкой. Поведав ей о формате своего брака с Ланой, попросил докладывать мне обо всем, что происходит в доме и за его пределами, пока меня нет. Нина, что отчасти заменила мне кого-то вроде мамы или бабушки, пришла в недоумение.

— Это очень странно, сынок, — поделилась она. — Ежели она еще девка, то зачем стремиться к браку с тем, кого первый раз видишь?

— О чем ты? — не сразу сообразил я.

— Думаю, женка твоя понесла от какого-нибудь циркача. А к тебе в супружницы набилась, дабы скрыть свой позор. Знаешь ли, это в вашем высшем свете всякие гадости. У простых людей за такое изгоняют, ежели не убивают.

Я чуть не поперхнулся.

— Вот тебе и причина слез по поводу отказа от продолжения рода. Определенно не из-за моей неземной красоты. Змея, как пить дать змея.

Нина отвесила подзатыльник, что означало — последует нравоучение.

— Ну, такое долго не скроешь, — продолжала Нина. — Скорехонько узнаем. Но, коли уж ты женился, то будь добр к ней.

— Добр?

— Конечно. Ты клятвы дал? Дал. Ты в жены взял? Взял. Ты в дом привез? Привез. Никто не заставлял, мог отказаться.

Она права. Мог. Не отказался.

— Тем более я тебя воспитала приличным мальчиком. Свой гнев ты на поле боя срывай, а дома будь добрым и щедрым. По крайней мере, до тех пор, пока она не натворит делов. Пока, с твоих слов, она лишь только промолчала. Может, струсила просто.

Вот как бабка умудрилась змею превратить в зайца, ума не приложу.

В столовой послышался тихий перестук каблуков. Подняв голову, я увидел перед собой Лану с красными опухшими глазами. На ней было вчерашнее свадебное платье.

— Кхе-кхе…

Я перевел взгляд на Нину, которая многозначительно указывала на стул. Тяжело вздохнув, я указал девушке на место слева от себя.

— Садись. Сейчас Нина принесет завтрак.

Она проследовала на указанное место. После того как ей накрыли завтрак, девушка долго смотрела на яичницу с хлебом и беконом, сладкий десерт и свежие фрукты. Затем перевела взгляд на три ряда приборов и с растерянным видом застыла.

Я тоже не был воспитан в богатой семье, и о придворном этикете узнал от Виктора. Наставник был строг во всем, что касалось обучения. Умение вести себя за столом не стало исключением. Но еще несколько лет назад у меня было такое же выражение лица. В отличие от Виктора я не помог девушке. И она, отчаявшись разобраться в вилках, ножах и ложках, грызла кусок хлеба и запивала его горячим чаем. Хотел оставить без внимания, но по причине довольно голодного детства не смог.

— Не имеет значения, как и чем ты ешь, когда мы за столом одни. Выписанная Дианой гувернантка научит тебя всему, что необходимо знать. Но оставь это для гостей.

— Как скажете, — тут же согласилась она, но к завтраку так и не притронулась.

Этот факт снова заставил закипать кровь. Решила умереть от голода? Или, быть может, Нина права, и девушка носит ребенка? Боится утренней тошноты и, как следствие, разоблачения своей тайны?

— Почему ты в свадебном платье?

Лучше переключить внимание. Я чувствовал, как тело напряглось от раздражения, на скулах заходили желваки, а руки сами собой сжались в кулаки.

— Королева забрала мою одежду. Другой нет.

— Нина, — обратился я к старушке, которая принесла мед. — Есть какая-нибудь одежда?

— Да разве ж можно, чтобы госпожа ходила в нарядах служанки?

— Ничего, я…

— Ты права, — перебил я Лану. — Нужно выписать портниху. Срочно отправь Андре, пусть привезет Сьюзан. Скажи, нужно минимум три дюжины нарядов. И пускай захватит несколько готовых.

Стоило поварихе скрыться за огромной аркой, как девушка попыталась оспорить мое решение.

— Зачем столько? Хватит и двух. Я…

— Потому что для всех мы супруги. — Не было никакого желания слушать лживые речи. — Я думал, мы вчера обговорили условия. Одним из условий было то, что ты ни в чем не будешь нуждаться.

— Вы правы, господин. — Снова согласилась она, не поднимая головы. — Я могу идти?

Решила быть паинькой?

— Ты не поела.

— Я наелась.

— Куском хлеба и двумя глотками кофе?

— Да.

Неудивительно, что она так худа. Сплошные кожа да кости, не считая пышной груди, конечно.

— Выход в свет состоит из трех составляющих: скучные беседы с избалованными людьми, длительные застолья и танцы с кем попало. На днях я уеду месяца на полтора — два. К моему возвращению постарайся научиться хотя бы одному из трех составляющих.

София

София.

Над ее головой клубился дым, скрывая купольный свод, исписанный замысловатыми картинами. Деревянная мебель начинала трещать, стоило языкам пламени до них добраться. Могучие, еще с утра белые колонны, удерживающие свод, потемнели. Выходы были охвачены огнем, как и небольшие окна, в которых треснули стекла. Дышать становилось все труднее и труднее.

Оглядев происходящее, девушка в голубом одеянии осознала, что спасения нет. Она опустилась на колени, спрятала лицо в ладонях и начала плакать.

Я проснулась в холодном поту. Что это? Очередное видение или просто страшный сон?

Прошло два месяца с тех пор, как моя маленькая девочка стала женой. И столько же с тех пор, как я видела ее в последний раз. Луи запретил приближаться к Лане.

— Через несколько месяцев, когда ее супруг будет без ума от молодой, красивой и покладистой жены, мы пойдем и напомни о главном правиле семьи.

Мы все знали главное правило семьи. Сильный защищает стаю, а слабые добывают пищу.

Так случилось, что в нашем цирке уживались лишь уроды. Искалеченные души, испорченные судьбы, разбитые сердца. Луи, казалось, нарочно собирает вокруг себя сломленных людей.

Например, женщина из религиозной семьи, что умудрилась залететь от богатого господина, отказавшегося брать на себя ответственность за содеянное. Выбор глупой влюбленной сократился до смерти от рук родственников или побега. Она выбрала второе и родила младенца, но уже под крышей нашего дома. Сегодня и она, и ее малец, которому пошел восьмой год, отлично жонглируют.

Или два брата-акробата, что спрятались среди бродячих актеров, после того как ненароком убили соседского конюха, который не раз угрожал им расправой за шумные вечера.

Или же я — горе-гадалка-жена, что не смогла родить мужу ребенка, за что была избита им и выгнана из дома, спустя пятнадцать лет брака.

Мы выбрали цирк, потому что больше идти было некуда. Тогда это казалось спасением. Дарованная крыша над головой, пища и компания, в которой можно залечить раны. О том, что покинуть это место не суждено никому, мы узнали позже.

— Все в этом мире чего-нибудь да стоит. С чего вы решили, что пропитание и проживание даруется просто так? Я не позволю ни одной душе быть неблагодарной к своему спасителю. Пока долг не будет уплачен полностью, вы не можете уйти. Так говорил Луи.

Он вел подсчет всему, что мы получали, начиная с первого дня. К сожалению, счет за помощь и участие оказался непомерно высоким, никто не мог этого изменить. Было пару смельчаков, что решили уйти посреди ночи, но Людвиг нашел их и вернул под крышу цирка. Горе-преступники получили удары плетьми, а все остальные — громкую речь.

— Тот, кто хочет уйти, может сделать это в любой день. Все, что от вас требуется, вернуть мне вложенные в вас деньги. Каждый медный, серебряный и золотой, которые ушли на еду, одежду, лекарства и прочее. В противном случае вы все преступники и грабители, которые заслуживают наказания либо тюрьмы.

А мы знали, что тех, кто попадает в тюрьму, обычно выносят ногами вперед.

Спустя четыре побега с серьезными последствиями для беглецов, люди оставили эту идею. Одна только Лана упорно продолжала бороться. Она, боящаяся Луи до дрожи в коленях, умудрялась находить в себе силы продолжать предпринимать попытки получить желанную свободу. Но именно ее укротитель не готов был отпускать.

Нет ни единого сомнения в том, что Людвиг уже составил план, с помощью которого вернет ее под купол цирка и при этом сможет обогатиться.

Именно по этой причине мне необходимо придумать способ понять свои сны и видения. Ох, если бы была жива прабабка…

Я изучила все книги, которые были спрятаны в старом сундуке. Но ничего не нашла. Ни одной ниточки, которая приблизила бы к разгадке.

Если бы удалось поговорить с Ланой… Узнать, как ведет себя Медведь... По какой-то причине я уверена, что его отношение к моей девочке — это ключ к ее спасению или погибели.

Солнце за окном уже встало. Следует проявить излишнюю заботу к укротителю. Я во что бы то ни стало должна уговорить его взять меня с собой в тот день, когда он отправится проведать племянницу. А он пойдет, ибо желание вернуть девочку с каждым новым днем лишь усиливается.

Диана

Диана.

— Аарон, они не нарушают закон.

— А разве твой человек не надругался над девочкой, на которой ему пришлось жениться?

Ну вот каким образом он получил эту информацию? Я посмотрела на Адриана и не увидела ни тени сомнения ни в его поведении, ни в его голосе.

— Ошибаетесь, кронпринц! Дэн влюбился в эту девушку, как и она в него. Все, что у них произошло, исключительно по взаимному согласию. В том числе брак, освященный церковью. Мы с супругой лично присутствовали на бракосочетании.

— Вы, видимо, думаете, что я глупый мальчишка?

Супруг хмыкнул, но ответил с присущим ему спокойствием.

— Даже не думал.

Аарон вскочил из-за стола. К разочарованию, дойти до любимых мною пирожков Грэмма мы не успели. Гость начал сыпать обвинениями, к сожалению, небеспочвенными. Ситуация с Дэном не успела выйти из-под контроля, но, видимо, кто-то из труппы пустил слух о последовательности исполнения обрядов. Нарушение законов другой страны может привести к заточению друга в тюрьму, если не смерти.

— У меня есть предложение, — лучшая защита — это нападение. — Через неделю мы устраиваем бал по окончании зимы. Дэн и Лана будут приглашены, конечно же. Ты можешь приятно побеседовать с обоими.

Он улыбнулся уголками губ и насмешливо мне подмигнул.

— Дражайшая Диана, ты думаешь, мне неизвестны твои хитрости?

Лично я ни на миг не сомневалась, что известны. Как, впрочем, и мне известны его слабости.

— Ты ведь знаешь, что мои балы отличаются роскошью как блюд, так и гостей.

— Плутовка, — он развернулся на каблуках и зашагал прочь. — Не забудь пригласить ту прекрасную вдовушку-блондинку.

— Леди Марет будет непременно, — крикнула я в ответ.

— Он отвратителен.

Адриан невзлюбил Аарона с первой встречи. Неудивительно, они совсем непохожи. Адриан — целеустремленный, умный, хитрый, но благородный и ответственный. Ему пришлось много учиться, а позже работать, чтобы занять свое положение и привести страну к тому, что мы имеем. Принц же рос в окружении любви и ласки, на всем готовом. По факту рождения ему все доставалось легко и, естественно, быстро наскучило. Поэтому его жизнь заполнили игры, женщины и игры с женщинами.

— Он принц.

Не то чтобы я защищала Аарона, но в какой-то мере понимала, почему он таков, каков есть. В конце концов, прошлая я такая же отвратительная и эгоистичная.

— Он дурак.

Супруг встал и помог мне подняться. Либо наш лекарь ошибся со сроком, либо я ем слишком много булочек. Мое тело округлилось до невиданных размеров и еле удерживалось на ногах. Желание спать стало неотъемлемой частью всего дня, а желание есть неотъемлемой частью ночи.

— Ты слишком снисходительна.

Адриан предложил локоть, который я с удовольствием приняла. Спрашивать, куда он меня ведет, смысла не было. После обеда я, в силу своего положения, была способна только на сон.

— Знаешь, как меня охарактеризовал дядя при первой встрече?

— Хм…

— Эгоистичная, инфантильная, взбалмошная, лживая пустышка, — выдала я слова, врезавшиеся в память.

— Жестоко.

Мы завернули за угол и начали подъем по лестнице. Поэтому Адриан сбавил ход. Лестницы мне давались тяжелее всего. Пора переезжать на первый этаж. Уверена, у нас найдутся покои, в которых мы с мужем смогли бы прекрасно обустроиться.

— Но ведь я была такой.

— Неужели? Не замечал. — Он попытался все перевести в шутку. — Я помню отчаянную девушку, сбежавшую из дворца, чтобы найти убийц родителей, и у которой были проблемы с координацией. Ой…

Мой локоть удачно заехал ему меж ребер. Но да! Тогда лужи города принадлежали только мне. Правда, этот опыт привел к тому, что в моей столице прекрасная система канализаций и идеально выложенные дороги как для людей, так и для конницы.

— Адриан, — все еще пыталась защитить друга детства. — На нашем обручении я была занята любовным романом Алисы.

— О-о-о, ныне вдовствующая леди Марет… — многозначительно протянул супруг.

На этот раз от моего локтя он увернулся.

— Знаешь, что отличает тебя от них? — спросил он, останавливаясь у двери в нашу спальню и глядя мне прямо в глаза.

— У меня есть ты? — спросила я, улыбаясь.

— Хотелось бы присвоить себе все лавры, но… нет. У тебя был Дэн… и Рик, и Грэмм, и Ирис, и Арчи. Ты изменилась благодаря своему окружению. Но в первую очередь ты изменилась из-за того, что ты решила изменить мир вокруг себя, — он посмотрел на меня зеленью своих глаз, и в моей душе расцвели розы. Чудо, что такой дурехе, как я, достался не по годам мудрый мужчина, способный искренне любить. — Поэтому не сравнивай себя с ними. Они не стоят даже мизинца на твоей ноге.

За розами последовали пионы, лилии, подсолнухи.

— Адриан!

— Да, моя королева.

Диана

* * *

Я вошла в дом Дэна, как в свой замок. То, что друг отсутствовал, мне было известно. Адриан отправил за ним гонца. Проблема заключалась в том, что точное местоположение начальника элитного отряда оставалось тайной. Последняя информация поступала чуть больше десяти дней назад. Надеюсь, что к балу он все-таки успеет. Рассчитывать только на чары Алисы я не могла.

— Ваше Величество.

Горничная опустилась передо мной в реверансе.

— Лиа, дорогая. Как твои дела?

Я знала всех, кто работал у Дэна, так как он нанял своих соседей. А я, будучи беременна первым ребенком, не покидала дом Грэмма.

— Не жалуюсь, Ваше Величество. Как Ваше здоровье? Вы так прекрасно выглядите.

— Спасибо на добром слове, но выгляжу я паршиво. Вот если ты принесешь мне яблочного сока и свежую булку, будет определенно получше.

— Конечно.

Девушка убежала на кухню до того, как я успела спросить, где Лана. Решив, что лучше всего нам поговорить в кабинете, я направилась в небольшую комнату справа от лестницы.

Одного беглого взгляда хватило бы понять, что дом обзавелся хозяйкой. Служащие Дэна всегда содержали дом в чистоте, но руку законной жены не спутать ни с чем. Серые занавески на окнах сменились на бледно-желтые с голубыми цветами. Кресла в прихожей дополнились подушками под цвет занавесок, а диван получил в награду плед ручной вязки. Маленькие мелочи, которые незаметны мужчинам, но бросаются в глаза женщинам.

— Превосходно! С этим мы разобрались, — послышался голос из приоткрытой двери кабинета. — Предлагаю начать изучение правильного использования веера.

— А разве он применяется не для обмахивания в теплую погоду?

Голос у Ланы оказался звонким и мелодичным. Ранее я слышала лишь ее шепот.

— Ваше Величество!

Гувернантка, которую я отправила в дом Дэна, присела в низком реверансе. Девушка посмотрела на нее и повторила. Хорошо, схватывает на лету.

— Лана, как Ваши дела?

— Благодарю, Ваше Величество! Все хорошо.

Ее взгляд упал на мой живот, и она застыла.

— Ирэн, — решила я не обращать внимания на юное создание, — как успехи у Вашей ученицы?

— О, Ваше Величество, — она хлопнула в ладоши, — прекрасно! Леди Аренс прилежная и трудолюбивая. Вы обратили внимание на подушки в прихожей?

— Ваша работа?

Я посмотрела на Лану, но ответила гувернантка.

— Ее! И занавески во всем доме. Еще она вяжет. А сегодня мы закончили осваивать правила поведения за столом.

— Прекрасно. Я…

— Ваше Величество!

Лиа прошла и поставила на огромный стол Дэна приготовленную для меня еду и спросила, желает ли чего-нибудь хозяйка дома. Та отрицательно покачала головой, после чего горничная удалилась.

— Ирэн, Лану необходимо обучить танцам и светским беседам. На все про все у нас неделя.

— Батюшки… — она вновь хлопнула в ладоши.

— Не переживайте, я останусь погостить на несколько дней и помогу Вам. А сейчас, будьте так любезны, попросите Лию приготовить мне покои. Я устала с дороги и хотела бы немного отдохнуть.

Ирэн имела огромный опыт в воспитании как детей, так и взрослых. Она была лучшей из лучших. Но даже с ее талантами неделя — это слишком короткий срок. И я это понимала. Не говоря уже о том, что многое зависит от ученика и его желания учиться.

Стоило нам остаться наедине, как я села за рабочий стол друга и начала есть.

— Прости, дорогая, но мой ребенок требует еды.

— Это Ваш первый малыш? — робко спросила девушка.

— Третий. — уплетая вторую булку, сообщила я. — Надеюсь, будет девочка.

— Я помолюсь за Вас.

Она похорошела. Появился небольшой румянец, руки перестали походить на две тонкие палки. А собранные волосы открывали небольшую, ставшую еще более милой, ямочку на правой щеке. Есть в ней что-то притягательное.

— Спасибо, — скорость, с которой я уничтожаю еду, приводит в ужас даже меня. — А теперь о главном. Ты знаешь, где сейчас Дэн?

— Выполняет Ваше поручение.

— А где именно?

— Нет.

Ее глаза опустились. Все ясно. Несмотря на надежды Ирис, брак не задался.

— Очень жаль. Потому что мне тоже неизвестно, где он сейчас.

— Ему угрожает опасность?

Мне показалось, или в ее голосе присутствовали нотки тревожности? Внешне девушка осталась такой же неподвижной статуей, но голос…

— Не думаю. Знаешь ли, Дэн силен. Я бы сказала, очень силен. В куда большей опасности те, кто рискнет с ним связаться. Но сейчас не об этом. Я задам тебе ряд вопросов. Один раз. И поверю любому твоему ответу. Поэтому прошу, не лги мне.

Она подошла к широкому для ее хрупкого тела креслу и, утонув в нем, посмотрела мне в глаза.

Глава четвертая. Встреча с королем и знакомство с женой брата

Лана

— А вы слышали, что Алиса с недавних пор спит с кронпринцем Аароном Зэнд?

Девушка с огненными волосами наклонилась к толпе окруживших ее сверстниц. Вокруг нее тут же поднялся галдеж.

— Да ладно…

— Как можно?

— Ее муж умер меньше года назад.

— А как же траур?

— Потаскуха.

Это была шестая по счету, провозглашенная этой группой, потаскуха. Их разговор меня мало занимал. Все усилия уходили на то, чтобы сидеть, ровно держа спину, мило улыбаться и держать голубой веер (что означало «постоянство» и «верность») развернутым (что означало «я замужем»). Ну и молиться, чтобы этого хватило для избежания приглашения на танцы.

Господин Аренс так и не прибыл на бал. По словам королевы, он мог просто не успеть, потому как его точное местоположение неизвестно. Меня же страшила мысль, что он попал в беду или ему что-либо угрожает прямо сейчас. Во всех остальных случаях моя уверенность в его появлении не подвергалась сомнениям.

Поначалу я боялась этого мужчину, как огня. Да и кто бы не испугался. Он действительно походил на медведя. Косая сажень в плечах, заросшее лицо, волосы почти до плеч, суровое выражение лица. Но чуть позже, когда он заездами бывал в поместье, начала следить за его действиями. И была удивлена тому, что увидела.

Законный супруг проводил встречи со своими людьми в моей спальне. Каждый раз, когда это происходило, он при всех просил простить его за то, что приходится занимать место и доставлять мне неудобство. И благодарил, после того как заканчивал совещание, нежно приобнимая и целуя в макушку. В первый раз я дернулась от неожиданности. К счастью, этого никто, кроме нас, не заметил. Люди супруга были довольно наблюдательны во всем, что не касалось проявления чувств. Хотя не исключено, что они просто делали вид, что ничего не замечают, чтобы не подвергать стеснению своего лидера.

Мужчины в окружении Дэна были эталонами мужественности, что не могло не вызывать восхищения. Я любила, когда в доме появлялись гости. Они уплетали еду, приготовленную поваром, с таким аппетитом, что хотелось составить им конкуренцию. И очень познавательно слушать, как муж составлял план действий, который должен был им помочь найти что-то очень важное.

Но больше всего я любила наблюдать за тем, как мужчины тренировались. С голыми торсами они боролись, дрались на мечах, стреляли из лука, бросали ножи, бегали, подтягивались, приседали, отжимались.

Супруг выглядел чуть более устрашающе на фоне остальных. Я не раз видела, как акробаты тренируются в цирке, но никто не мог сравниться с этой командой. Циркачи были худыми, но жилистыми и невысокими. Группа законного же супруга тратила на тренировки по три -четыре часа времени, независимо от того, какая погода за окном. Они довели свои тела до идеального состояния и состояли из горы мышц, среди которых Дэн не имел конкурентов. Удивительным было то, что он был не просто могуч, силен, но и быстр. В цирке считалось, что чем меньше вес и рост, тем быстрее реакция. Но господин Аренс опроверг это утверждение. Никто из команды не мог одержать над ним победу.

Казалось бы, при такой силе и могуществе он должен быть жесток. Мир, в котором я росла, учил, что власть имеет тот, кто сильнее. Но Дэн доказал, что и эта мысль ошибочна. Мне не раз доводилось наблюдать за тем, как он заботится о своих людях.

Но очевидным это стало в тот день, когда я умудрилась нанять садовника.

— Что за мальчишка работает на заднем дворе? — спросил он тогда.

— Я взяла на работу садовника, — с замиранием сердца ответила я, готовясь к выговору, скандалу, рукоприкладству, чему угодно, если честно. Но он лишь спросил:

— Зачем?

Супруг продолжал есть, не поднимая глаз. Он не ругал меня, но по какой-то причине от этого легче не становилось. Ответ дался с трудом, и только после того, как в легкие набралось столько воздуха, сколько хватило бы для длинной тирады.

— Я увидела, как этот мальчик украл сырую картофелину, за что был бит продавцом. Андре поймал его по моей просьбе, и я предложила работу в обмен на еду и кров. Никаких денег ему платить не нужно. Я неплохо разбираюсь в посевах благодаря Ирэн и помогу ему. Уверена, господин, что он не доставит неудобств. Мальчик живет в хлеву. Я отдала ему кое-что из старой одежды и теплое одеяло с подушкой.

— Хорошо, — сказал он, внимательно изучая меня. — Но в моем доме платят всем, кто работает. Договорюсь перед отъездом, чтобы ему поступало жалованье наравне с остальными и была выделена комната. Незачем мальцу мерзнуть. — Пока я подбирала слова, способные выразить всю мою благодарность, он, после раздумий, добавил:

— В нашем доме.

Наш дом. НАШ. В тот день я поняла, что Дэн — хороший человек. Тот, кто не станет упиваться силой и властью, как это делали многие. А протянет руку помощи страждущему.

По отношению ко мне же он соблюдал все договоренности. Я была обеспечена всем, что было необходимо. Еда, теплая постель, крыша над головой, образование. Он продолжал придерживаться правил, несмотря ни на что. А это было больше, чем я заслуживала. А после того, как он назвал дом нашим, сомнений не осталось. Дэн не причинит мне вреда, несмотря на то, что я натворила.

Сегодня же у меня появилась прекрасная возможность отплатить законному супругу за все то добро, что он сделал для меня.

Лана

Передо мной вырос высокий широкоплечий гладковыбритый мужчина с овальным лицом и каштановыми волосами. Его карие глаза, казалось, пытались проделать во мне дыру, а хищная улыбка не оставляла простора для фантазии.

— Король Аарон.

Главная по определению потаскух оказалась подле мужчины в мгновение ока. Значит, именно этот человек желает наказать моего супруга?

— Кронпринц, — поправили ее, не забыв пробежаться по изящному телу хищным взглядом.

— Ну, это временно.

Ну вот и нашлась королева среди потаскух, а ее и провозгласить некому. Про таких, как она, среди простых жителей отзывались далеко не так лестно, как при дворе.

— Конечно, красавица. Но мы еще вернемся к этому разговору. Сейчас я бы хотел пригласить Вас, — Аарон оторвал взгляд от юной красавицы и переключился на меня,— леди Аренс, на танец.

Хотелось бы отказаться, но от моего поведения и моих слов может зависеть жизнь Дэна.

— С удовольствием.

Мы вышли в центр зала, и я увидела, как напряглась королева Диана. Она потратила неделю, чтобы научить меня всему, что только возможно, за столь короткий срок. Моя задача, показать, что ее труды не пропали даром.

Заиграла музыка, и будущий король, прижал меня к себе, чуть сильнее, чем это было дозволено.

— Учти, Аарон считает себя львом среди гиен. Он слишком самолюбив, чтобы признать превосходство кого-либо. Тем более, какого-то служивого. Это значит, что ты не сможешь избежать его домогательств, — сказала королева за полчаса до выхода, застегивая на мне очень пышное сиреневое платье. — Отталкивай настойчиво, но не грубо. В противном случае его может раззадорить твой отказ.

Вспоминая слова Дианы, я уперлась кронпринцу в грудь и при следующем повороте в танце отодвинула его от себя. Мой поступок вызвал у него широкую улыбку.

— Юная леди, скажите, — начал он беседу. — я неприятен Вам?

— С чего Вы решили?

Придворные игры — одна из главных забав великих господ, и Диана потратила несколько ночей, рассказывая мне самые невообразимые истории, от милых до неприличных, которые произошли на ее памяти.

— Вы оттолкнули меня.

— Мне тяжело дышать.

— Так может, — при очередном повороте он вновь прижал меня к себе, — нам стоит выйти проветриться?

Нахал. Домогаться замужней женщины. Вот таким следует отрубать руки, а не тем, кто ворует, пытаясь не умереть с голоду.

— Я бы с удовольствием, но ожидаю своего обожаемого супруга, который должен подойти с минуты на минуту. Не хочу пропустить его появление.

Хотелось бы сказать, что мое заявление усмирило его. Но нет… Кронпринц громко рассмеялся и с нескрываемым желанием посмотрел в мои глаза. В то время как его левая рука поднялась к вырезу платья на спине и пробежалась пальцами по голому участку моего тела. Этот мужчина вызывал у меня приступ тошноты.

— У Вас такая нежная кожа, — прошептал Аарон, низко склонившись к моему уху.

Приступ тошноты уступил место приступу паники, который накрыл с головой. Я хотела убежать с криком, потому как он один из тех мужчин, которые добиваются своего любыми способами. Как и мой дядя, который заберет свое по-хорошему или по-плохому. В отличие от Дэна, который показал мне, что не все сильные мира сего пропитаны жестокостью.

— Дорогая, Вы побледнели.

К счастью, танец закончился, и я могла вернуться в свой угол, из которого открывался прекрасный обзор на главный вход. Но моим надеждам не суждено было сбыться.

— Вам нужно на свежий воздух. Позвольте проводить!

До того, как я смогла вернуть себе самообладание, Аарон вывел меня в длинный коридор, который лишь местами был освещен слабым пламенем догорающих свечей. Как в танце он подвел меня к выходу, я, конечно же, не поняла. Мужчина прислонил меня к стене в выемке между двух окон и тем самым отрезал пути к побегу.

Кронпринц был очень высок. Думаю, что даже выше дяди Луи, что казалось невозможным. Его ладони коснулись моего лица, а сам он наклонился и выдохнул:

— Лучше?

Моему самообладанию пришел конец, когда его губы склонились над моими. Я лучше получу десять ударов плетью, чем позволю какому-то наглому надутому индюку прикасаться к себе и нанести непоправимый ущерб репутации лорда Аренса.

— Что Вы себе позволяете?

Лана

Видимо, мой крик произвел впечатление на будущего короля, потому как он прекратил свои домогательства и даже отпустил мое лицо. Я же решила не останавливаться.

— Я замужняя женщина!

Мужчина сделал шаг назад и осмотрел меня с ног до головы. Затем, видимо, отойдя от первого шока, произнес, сложив руки на груди:

— Бросьте, леди Аренс, я знаю, что Вы не любите супруга. Да и он Вас не особо жалует.

— Вы заблуждаетесь!

Я отошла от стены и, развернувшись, хотела было зашагать прочь, но мужчина перехватил мою руку и потянул на себя.

— Да неужели?! Скажи-ка мне, милочка, какой любящий мужчина бросит свою молодую и очень красивую супругу почти сразу после заключения брака?! Да еще и не появится в день ее первого выхода в свет?! — он подошел ближе и, ухватив за талию, притянул к себе. — Все свои дни будет тратить на вылазках, а ночами засыпать у костра под открытым небом, а не в объятиях дрожащей супруги?

Не имея возможности освободиться из стального захвата, я сделала то единственное, на что была способна. Размахнувшись настолько, насколько это было возможным в столь неудобном положении, я опустила свой маленький каблук прямо на пальцы будущему королю.

— Ай! — взвизгнул он и отпустил как мою руку, так и мою талию. Сомневаюсь, что удар был настолько сильным, насколько он пытался изобразить.

— Мой супруг занят важной работой, которую никто, кроме него, выполнить не может. Я горжусь тем, что на него полагаются король и королева. То, что он не смог присутствовать на балу, небольшая цена за то, что вся страна может спать спокойно. Вы ошибаетесь по поводу Дэна, он прекрасный муж. Я никогда в жизни не была так счастлива, как сейчас. И я его люблю!

Чуть ли не ногой топнула, чтобы донести до него свои мысли, высказав которые осознала, что в них нет ни толики лжи. Каким-то невообразимым способом Дэн стал тем человеком, который заполнил мое сердце. Может, потому что он заботился обо всех, кто его окружал. Или потому что держал данное слово. Или потому что рядом с ним я чувствовала себя в полной безопасности. Не знаю, как и когда, но я полюбила его. И пусть он никогда не ответит мне взаимностью, я сделаю все, чтобы ему не было за меня стыдно. И уж точно я сделаю все, чтобы его жизни ничего не угрожало.

Аарон перестал выть и хотел было что-то ответить, но позади меня послышалось:

— Вот ты где, маленькая моя!

Сердце замерло. На одно короткое мгновение оно остановилось и продолжило свой ход. Этот голос, что лично мне адресовался довольно редко, я бы не спутала ни с каким другим.

Он успел, несмотря на то, что все сомневались. Король был уверен, что гонцы не найдут его отряд. Королева утверждала, что он не успеет. Одна лишь я, как завороженная, смотрела на дверь, заклиная его появиться. И он появился.

Дэн медленно подошел, приобнял за талию и поцеловал в макушку. Как и всегда, когда с нами были посторонние.

— Кронпринц, я предполагаю?

Супруг не протянул Аарону руку, как этого требовал этикет, а просто кивнул.

— Лорд Аренс! — сухо ответил будущий король, тоже не проявляя желания в соблюдении приличий.

— Я вижу, Вы познакомились с моей женой?

— Боюсь, я слишком активно танцевал, и Вашей супруге стало плохо. Пришлось искать более спокойное место.

— Благодарю, — процедил сквозь зубы супруг, — за любезность.

Дэн прижал меня к себе еще сильнее. Он, видимо, пытался найти способ сдержать свой гнев, потому как Аарон надменно ухмылялся. Я решила вмешаться, пока дело не приняло дурной оборот. В конце концов, весь этот цирк был затеян только для того, чтобы уберечь от беды мужчину, что занял место в моем сердце.

— Дэн, — супруг удивленно уставился на меня и захлопал глазами. Я никогда не обращалась к нему по имени. Сильное имя сильного мужчины. — Мне лучше. Давай вернемся в общий зал.

— Конечно, малышка. — с сомнением произнес он и кивнул будущему королю. — Кронпринц?!

— Лорд Аренс! Леди Аренс! — последовал его примеру Аарон.

После темного коридора яркое освещение резало глаза. Посмотрела в сторону правителей и увидела, что королева выдохнула. Король же широко улыбнулся и кивнул моему спутнику.

— Потанцуем? — спросил Дэн.

— Да?!

Сомневалась, что вопрос был обращен мне, пока мужчина не повел меня в центр зала. Дэн, прижав меня к себе, закружил в танце, пока я исподтишка наблюдала за ним. Волосы супруга были слегка растрепаны, борода еще больше отросла, а под глазами залегли черные круги. Весь его вид говорил об усталости.

— Что?

Лишь на долю секунды муж перевел взгляд с обозрения залы на меня.

— Вы не спали?

Я не имела права задавать вопросы. Знала, что не имела права, но так хотелось заполнить зал его голосом.

— Около двух суток, наверное. А что?

— Плохо выглядите.

После этих слов его внимание переключилось на меня. Я потерялась в золотисто-карих глазах, как только он улыбнулся.

Рик

Рик.

Она взяла малыша на руки и расцвела. Девушка оказалась очень красивой. Маленькая, хрупкая. На фоне брата выглядела как ребенок. Хотя, пожалуй, нет. Ребенка с такой пышной грудью не существует.

Малышка Иен в ее руках сияла от счастья, как и сама девушка.

Взгляд переместился на жену. Элизабет настояла на том, чтобы мы приехали к отцу в день его рождения всей семьей. Я бы предпочел, чтобы она осталась дома. Последнее время у малышки режутся зубки, и она мало спит. А так как Элли великолепная мать. Она отвергла всех нянечек и занимается дочерью самостоятельно.

— Рик, помоги накрыть на стол.

Отец, который с недавних пор дед, не воспринимает короля как законного правителя. Для него я все тот же трубочист с вечно грязной от сажи мордой. Думаю, именно поэтому я так люблю ездить домой. Здесь можно оставаться ребенком.

— Давайте я? — Отозвалась Лана.

— Ни в коем случае. Мне тогда достанется от отца, что мало не покажется.

Девушка звонко рассмеялась.

Приятный смех. Чистый, искренний. Все, что я видел, отличалось оттого, что мне рассказали о ней, поэтому я продолжал наблюдать. Поведение человека и его поступки всегда говорят громче любых слов.

Мы накрыли на стол, который Дэн приволок из сарая. Отец давно перестал есть на улице, потому что считал это странным.

— Одно дело, когда вся семья обедает за огромным столом, другое — когда один старик. Жалкое зрелище.

Он отказался переезжать ко мне, а спустя время и к Дэну. Сначала нас это обижало, а чуть позже я узнал, что одна вдовствующая особа, не так давно переехавшая в нашу страну, стала часто захаживать к нему в гости, а иногда и оставаться на ночь. Я был рад за отца. Он хранил траур так долго, что уже разучился жить. Надеюсь, с этой женщиной у него все сладится, и когда-нибудь он познакомит нас.

— Вы сами готовите?

Лана смотрела на булочку с начинкой из лука с яйцом и недоумевала.

— Да, — с гордостью произнес отец. — И эти шалопаи так умеют, — ткнул он в нас пальцем.

— Дорогой, когда Иен подрастет, надо будет ее дедушке привезти. Пусть тоже научится.

— Обязательно, — подхватил отец. — И Иен, и следующих деток. И твоих, Лана, тоже научу. Смотрите, я рассчитываю на огромное потомство. Вы теперь большие люди, можете себе позволить.

Голова Ланы опустилась к груди, но я успел заметить слезы, застывшие в глазах. А вот это уже интересно.

— Ох, Дэн, знал бы ты, как я жду внуков.

— Отец, — ответил брат. — У тебя есть прекрасная внучка.

— Грэмм прав, — поддержала Элли моего отца. — Ты первенец, это другое. Тем более Рик взял мою фамилию. А значит, продолжателем рода выступаешь ты.

— Так у нас и фамилии-то не было, — пробубнил Дэн.

— Но теперь есть! Да и вообще, фамилия — это лишь бумажка. Суть-то не в этом! Все передается с кровью.

Пока они разглагольствовали, голова невестки опустилась еще ниже. И я решил прервать разговор, сменив тему, пока ее слезы не стали очевидны для всех.

— Отец, а как насчет отложить идею с внуками и переключиться на детей?

— Что?

Он осознал о моей осведомленности слишком поздно.

— Та прекрасная леди все еще в полном расцвете сил, как и ты. Я бы не отказался от сестрич…

Огромный половник полетел в меня до того, как я успел договорить. К счастью, ученик короля — довольно ловкий малый.

— Ах ты мелкий паршивец. — Я убегал, не прилагая особых усилий, но и не позволяя себя догнать. Уж мне ли не знать, какой тяжелой может быть отцовская рука. — Удумал следить за мной. Тебе что, королевства мало, еще и за отцом шпионишь. Где же это видано?!

— Это все Диана, — сдал я информатора, — она мне все рассказала.

Погоня прекратилась спустя минут пять. Батя выдержал больше, чем я рассчитывал. Правда, свой тумак я все же получил. Ну а что делать, такова сыновья доля.

Затем он ушел проверить готовность сладкого пирога, а женщины вновь вернулись к играм с ребенком и девичьим разговорам.

Дэн сидел на длинной скамейке, наблюдая за своей женой и продолжая уминать запеченную картошку.

— Не думал, что ты приедешь.

Рик

Я встал у высокого детского стула, который смастерил Дэн, и сложил руки на груди.

— Я и не собирался, — честно ответил брат. — Должен был сегодня отправиться к ребятам, мы вышли на след. Но Диана вчера, перед моим уходом с бала, закатила истерику. Ревела не переставая, мол: «Ты отцу даже жену не показал. Он будет думать, что это моя вина. У него день рождения… А я не могу, у меня лодыжки отекают». Причем тут лодыжки, так и не понял. Усмехнулся. В каких-то вопросах Дэн — полный профан. Слишком простой и прямой, для сложной женской души. А уж в дерби их мыслей, ему лучше не соваться.

— Что за след? — решил начать с главного.

— Да-а-а… В одном кочующем народе были супруги, которые могли достать воду чуть ли не из-под земли. Говорят, у них был одаренный ребенок.

— Думаешь, правда?

— Ума не приложу.

Он отхлебнул молока и принялся за пирожки.

— Голодный?

— Три дня не ел, — устало проговорил брат. — У тебя какие новости?

— Да вот, жену твою изучаю. — Начал я, присаживаясь рядом. — Нравится она мне.

— Да?

Он даже глазом не моргнул, продолжая следить за каждым движением Ланы. Я просто ненавидел тот факт, что не могу считывать его эмоции. Приходилось тратить время на разговоры.

— Что ты о ней знаешь?

— Лживая змея?!

— Любопытно… Это ты у меня спрашиваешь или у себя?

Дэн тяжело вздохнул, перевел на меня взгляд и сказал только одно:

— Выкладывай!

Я улыбнулся. Конечно, я же успел собрать информацию касательно его молодой супруги. И естественно, он об этом догадывался.

— Осталась сиротой в возрасте пяти лет. Родители сгорели в пожаре при цирке, в котором работали. Брат отца оставил ее при себе. Впрочем, в воспитание девочки вложились все сотрудники. У них там что-то вроде семьи. Я видел несколько рисунков, в которых она изображена свисающей с купола. Красивое, хочу сказать тебе, зрелище. Пугающее, но красивое. В основном же она помогала дяде-укротителю тигров. Им я, кстати, сейчас занимаюсь.

— Ты вошел в труппу, — сообразил брат.

— Конечно. Я же отлично чищу все, что грязно, чиню все, что сломано, и нахожу все, что спрятано. Ты не знал?

Пришла его очередь улыбаться.

— Бывший дровосек, ныне командующий армией страны, и бывший трубочист, ныне король. Как же нас угораздило?

— Диана, — был мой ответ.

— М-да… Диана. Что еще по ней? — он кивнул на жену.

— Ну… Ее голос меняется со звонкого, когда она говорит правду, до тихого, когда врет. Говорит прерывисто, когда стесняется, и заикается, когда боится. Когда стыдно или не хочет врать, но и правду открыть не имеет возможности, ее голова опускается к груди. Когда планирует врать, начинает теребить платье. Сказала, что очень сожалеет о нашем отсутствии на вашей свадьбе, но тебе надо было срочно уезжать, когда я сообщил о своей обиде. И она ответила отцу, что ты даже крошки в рот не возьмешь, пока не убедишься, что она уже поела, на вопрос о том, заботишься ли ты о ней.

Дэн, поднесший ко рту очередной пирожок, почти отбросил его в сторону и уставился на меня.

— Да-да. И я бы не стал прикасаться к пирогу, пока она его не попробует. Раз уже девчонка взялась тебя защищать.

— У нас договоренности, — хмуро подытожил он.

Мы молча уставились на то, как раскачивающаяся из стороны в сторону Иен на конструкции, подвешенной на дереве, заливается смехом.

— Она детей хочет, — сообщил я, кажется, очевидное.

— Она наорала на Аарона и ударила его.

Я любил свою дочь и не переставал умиляться всем ее новым выходкам, но слова брата перекрыли даже волну нежности, что разрасталась внутри.

— Что?

— Он пытался ее поцеловать. А она заехала ему по ноге и наорала.

— И… — пытался подобрать слова. Брат, похоже, сам не понимает, как реагировать на подобное. — Что ты думаешь по этому поводу?

— Думал, что она отличная лгунья, пока ты не влез со своими выводами.

Я засмеялся. Дэн — прекрасный стратег и подмечает даже больше моего. Правда, не всегда правильно интерпретирует увиденное. Видимо, вчера произошло что-то, о чем он сделал неверные выводы. Я решил оставить его подумать обо всем в одиночестве и встал, направившись к дамам. Но, кое-что вспомнив, повернулся и, глядя прямо в глаза, произнес:

— Она подвергалась порке. Думаю, часто и длительное время. Когда я уронил нож, ее голова вжалась в тело, а глаза зажмурились.

Руки брата сжались в кулаке, и, по-моему, я отчетливо расслышал звук треснувшего дерева.

Глава пятая - Чертов Рик! Чертова команда! Чертова женщина!

Дэн

* * *

Целительного сна ждать не приходилось. Мысли снова и снова возвращались к воспоминаниям последних двух месяцев.

Уехать на следующее утро после бала не получилось. Беременная Диана еще плаксивее Дианы обычной. Пришлось отложить дела и сходить к отцу.

Чертов Рик заставил взглянуть на Лану с другой стороны. И эта сторона оправдывала все, что до этого казалось низким и подлым.

— У меня вопрос, — сказал я, стоило нам переступить порог.

— Я могу принять ванну позже. Пойду помогу Нине.

Законная супруга уже развернулась, чтобы покинуть гостиную, когда мои слова остановили ее.

— Я не об этом.

Девушка медленно развернулась и покорно склонила голову. Может, действительно стоило сначала помыться после длительной дороги, и лишь после спокойно поговорить.

Мы каким-то странным способом научились уживаться в одном доме, несмотря на то, что я появлялся редко. Единственным исключением стал вечер накануне, когда, забывшись, развалился в медной бадье и, закрыв на мгновение глаза, заснул после длительного пути и нежеланного бала. Проснулся же, когда вода медленно начала нагреваться. Каким же было мое удивление, когда обнаружил жену, подливающую кипятка в остывшую воду. Она прикрыла мое голое тело длинным полотенцем и накинула еще одно, поменьше, на торчащий из воды мой голый торс, до самого подбородка.

— Ты решила меня сварить? — спросил я, разминая набухшие чресла.

Она поскользнулась, но мое, доведенное до автоматизма тело, перехватило ее за талию и удержало от падения. Годы тренировок, мышечная память, быстрые рефлексы — и вот он, результат.

— Горячо? — шепотом поинтересовалась супруга, восстанавливая равновесие.

— Нет, — забрал обмотанный несколько раз полотенцем кувшин и вылил остатки у ног. Безопаснее. Да и это лучший способ перевести взгляд. Она, может, и змея, да вот только красивая, гадина. — Давно я сплю?

— Около получаса.

Огляделся в поисках полотенца, пока не вспомнил, что оно прикрывает мое нагое тело. Лана быстро сообразила, что именно ищут мои глаза. Пару минут спустя я уже был в своих чертовых покоях, обмотанный чертовым полотенцем и теперь уже раздосадованный тем, что моя чертова жена так хороша собой.

Помимо этого инцидента, других проблем у нас не было. Девушка прилежно исполняла роль хозяйки поместья. Приятным удивлением стал ее добрый жест по отношению к голодающему мальцу. Парень оказался трудолюбивым и благодарным.

Нина, как и обещала, следила за госпожой, но лишь три месяца. Затем сообщила, что я дурень, и была таковой. Впрочем, этого времени хватило определить, что Лана не носит под сердцем бастарда, не планирует грабить дом и позорить меня посредством измены.

Мои парни звали ее леди-командир и приносили цветы каждый раз, когда переступали порог дома.

С моей стороны все договоренности соблюдались неукоснительно. При посторонних Лана — моя дражайшая супруга, которую я называю «маленькая моя» и нежно целую в лоб. Ну а наедине каждый сам по себе. Почти не разговариваем, если этого не требуют обстоятельства. И встречаемся только за завтраком или ужином.

И вот мы стоим одни посреди гостиной, и мне нужно спросить то, о чем посторонних не спрашивают. Видимо, в поисках поддержки я оглядел свой дом. Взгляд замер около камина, на новых предметах интерьера. Возле него лежал огромный вязаный плед и стоял низкий стол. Хотел спросить, что это, но заметил подушки с кисточками на кончиках, плетеную корзину на столе возле дивана, кривую глиняную вазу, картину, что криво висела и изображала то ли яблоки, то ли мячи.

— Что это?

Рука, которой был осуществлен размашистый жест, стремящийся охватить все вокруг, безвольно опустилась вдоль тела.

— Это… — ее голова склонилась к груди, а я постарался вспомнить, что это значит. Врет? Боится? — Этому меня учит леди Ирэн. — Прерывистость слов выдала стеснение, и я еле заметно улыбнулся.

Чертов Рик!

— Я была против того, чтобы мы все выставляли, но королева… Она… Только занавески повесила и подушки… — мой взгляд переместился к окну. А действительно, где темно-серые полотна? Я с утра все уберу.

— Не стоит, — я почесал бороду. — Так намного лучше.

Действительно, лучше. Комната кажется больше, светлее, уютнее. Кроме картины, конечно. Она ужасно. Но не говорить же супруге о подобном. О таких вещах вообще говорят? Вот Рику я бы мог сказать, а кому-либо другому вряд ли. Я тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. Надо переходить к главному, так как у меня были обязательства.

— Скажи мне, — я набрал полную грудь воздуха. — Твой дядя бил тебя?

Девушка отшатнулась и уставилась на меня глазами, которые мгновенно заполнились слезами. При свете свечей они казались еще красивее. Если бы не жизнь возле пристани, никогда бы не смог описать их. Но в те солнечные дни, когда мы ходили купаться, отходя как можно дальше от бухты, где потише и почище. Вода, выпрыгивающая на берег и медленно утекающая назад в море, имела именно такой цвет. Руки девушки потянулись к платью и начали теребить его.

Дэн

* * *

Резкая боль и отдаленный крик выдернули из сновидения, но лишь на мгновение. Затем меня вновь поглотили воспоминания.

Не прошло и двух недель, как я вернулся в поместье. Найденный нами след обрывался в пустынных землях. Мы никого не нашли.

Я не успел снять намокший от весеннего дождя плащ, как выскочила Нина.

— Они здесь!

— Кто здесь?

Ни тебе приветствия, ни чашечки крепкого кофе, не говоря уже об обеде.

— Этот мужчина и цыганка.

Я так и застыл с протянутой к вешалке рукой. Значит, укротитель снова посетил мой дом. Не имею ничего против гостей, тем более родственников. Но про махинации этого конкретного человека Рик успел мне написать. И то, что под его крылом все чуть ли не рабы, и то, что он участвует в делах, которые далеки от законных.

— Тама.

Рука Нины указала на мой кабинет, к которому я и направился. Дверь была слегка приоткрыта, потому мне посчастливилось быть невольным свидетелем довольно интересного диалога.

— Я тебе ш-ш-што сказал, малявка?

Мужчина каким-то удивительным способом умудрялся шипеть и кричать, не повышая голоса.

— Дядя, я-я-я уже сказ-з-зала, что не стану…

— Молчать!

Я расслышал, как хлыст опустился на выложенный мраморной плиткой пол, и еле сдержался, чтобы не обнаружить себя.

— Луи, девочка не хочет воровать у мужа, разве это плохо?

Голос Софии раздался вместе со всхлипом Ланы. Руки сами собой сжались в кулаки.

— Мне наплевать на то, чего она хочет.

— Я больше н-н-не жив-в-ву в цирке, — голос супруги надорвался.

— И что? По-твоему, это значит, что ты выплатила долг? Или ты думаешь, что тебе есть куда идти, после того как ты надоешь этому богачу! Он взял тебя лишь потому, что боялся тюрьмы или, что еще хуже, виселицы.

Так вот что думает этот мерзавец. Что я выставлю жену за порог, как только наиграюсь и перестану переживать за свою жизнь?! Отца моего на него нет. Выбил бы всю дурь из головы парой ударов.

— Я тебе напомню, где твой дом. Кто тебя кормил, одевал и обувал всю твою жалкую жизнь. И куда ты приползешь, когда идти будет некуда.

Я услышал возню, борьбу, падение.

— Ах ты мелкая паршивка…

В ответ на это Лана произнесла:

— Я н-н-не позволю! Дэн сказал, что Ваши действия наносят урон его репутации.

После этих слов в моем сердце потеплело. Давно забытое чувство нежности было адресовано маленькой хрупкой девушке, что не способна защитить себя, но пытается защитить меня. Чертова женщина!

— Да мне плевать, что сказал этот мерзавец!

Я широко распахнул дверь и застал следующую картину: София сидела на полу, закрыв лицо руками. Похоже, падение принадлежало ей. Лана стояла перед дядей, ограждая себя огромной книгой по истории государства. Луи размахнулся для удара. Они стояли боком к входу и не заметили появления лишнего человека. Я метнулся и преодолел разделяющее нас расстояние еще до того, как грозное оружие укротителя тигров, сделав дугу, опустилось на развернувшуюся боком девушку. Боль снова пришла с опозданием. Я перехватил удар, намотав ремень на руку, и с силой дернул его на себя. К чести Луи, он кнут отпустил, но сам удержался от падения.

— Господин?

Лана выросла передо мной, закрывая собой гостей.

— Уйди.

Меня трясло от злости.

— Господин, они уходят. Уже уходят.

— Да-да. Мы уже пошли.

Цыганка успела встать и тянула на себя мужчину. Я же перехватил кнут и, удобно расположив рукоять, опробовал оружие, пару раз ударив о мраморный пол.

Супруга дернулась, вжала голову в плечи, но не отступила. София же посмотрела на меня в упор и сделала два шага назад.

— Ну что ж, начнем. Я перехватил жену за талию одной рукой, притянув к себе, а второй замахнулся и ударил ее дядю. Она вскрикнула, развернулась и спрятала лицо у меня на груди. Он же не проронил ни слова. Надо отдать ему должное. Первый вскрик я услышал после третьего удара. На пятый он упал на колено. На седьмой я опустил руку.

Лана продолжала плакать у меня на груди, пока София стояла, разинув рот. Лишь когда Людвиг медленно поднялся, выплюнул сгустки крови и, бросив мне: «Ты об этом пожалеешь», прихрамывая, покинул мой дом, она вышла из оцепенения и выбежала следом.

Разговора у нас в тот вечер не получилось. Лана долго плакала, пока я гладил ее по спине. Затем долго говорила, что своим вмешательством я сделал только хуже, и понятия не имею о том, что натворил. И закончила тем, что ничего страшного с ней не произошло бы, он просто размахивался руками.

Я же молчал. В первую очередь потому, что меня переполнял гнев из-за ее наплевательского отношения к себе. А во вторую — сердце разрывалось оттого, что слезы продолжали орошать личико в виде сердца.

Дэн

* * *

Очередное пробуждение было приятным. Кто-то гладил по голове и говорил усталым голосом:

— Теперь все хорошо. Ты поправишься.

Ответить сил не было. Поэтому я провалился в сон-воспоминание.

После письма Арчи, в котором утверждалось, что мы рядом с источником голубого свечения, пришлось начать сборы. Я отпустил гонца к членам команды, когда заметил, как в столовую внесли огромный букет роз. Мое внимание привлек посыльный, на нашивках которого были выгравированы эмблемы страны Песчаных пустынь. В противном случае не обратил бы внимание и на букет, так как цветами заставлен весь дом. Дожидаться ужина я не стал.

Лана сидела за моим столом, рядом с Ирэн, и училась рисовать. Изо дня в день это получалось все хуже и хуже.

— Оставьте нас, — обратился к женщине, которая беспрекословно выполнила приказ.

Стоило ей выйти за порог, как я закрыл, а затем и запер дверь. В последнее время супруга убегала от любых разговоров. Видимо, все еще переживала о том, что придется говорить о дяде и том, что он делал.

— Что Вы делаете, господин? — тут же поступил вопрос.

— Планирую довести хоть один диалог до конца.

Я был зол. Зол настолько, что чувствовал жар во всем теле. Зажатая в кулаке записка могла загореться в любую секунду. А то, что девушка встала и отгородила себя от меня стулом, лишь подливало масло в огонь.

— Объясни-ка мне, откуда в нашем доме розы.

— Их присылает кронпринц, — ответила она незамедлительно.

— А почему кронпринц посылает тебе цветы?

Она была в замешательстве. Снова решила играть со мной? Стоило мне немного привязаться к очередной женщине, и, пожалуйста, — удар в спину. Уже привычное, казалось бы, чувство. Но в этот раз боль приносила не горесть и печаль, как это было ранее, а желание рвать и метать. Казалось, одно неверное слово, и я разорву ее в клочья. Что со мной происходит?

— Почему мне?

Огромные сине-зеленые глаза продолжали взирать на меня с удивлением.

— А кому еще? — Не думал, что способен повышать голос. — На, читай. — Я бросил вскрытый, скомканный черный с золотом конверт.

Лана подошла к столу, аккуратно взяла в руки письмо и посмотрела в мои глаза. Затем обогнула стул, которым несколькими секундами ранее отгородилась, и протянула мне.

— Я не умею читать, господин.

Злость схлынула. Вот я дура-а-ак! Сам-то когда научился читать и писать? А ведь даже мысли не возникло… Черт меня подери! Девушка же пояснила.

— Я думала, цветы — это извинение перед Вами. За то, что усомнился в… во всем, — она отложила конверт на стол. — А цветы красивые. Вот я и расставила по всему дому. Когда увядают, мы их обрезаем и в тепло, чтобы чуть позже высадить в саду. Я и подумать не могла… Они просто красивые… Выброшу сегодня…

— Оставь.

Какой же я дурак!

— Я не хотела Вас расстраивать.

А у нее доброе сердце. Доброе и наивное.

— Забудь.

Я сел на кровать, что так любил. Лана стояла подле, с идеально прямой осанкой и с гордо поднятой головой, но все ее тело сжималось от страха. А ведь она подошла вплотную, несмотря на то, что испугалась и моего грозного вида, и громкого голоса.

— Ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда и никогда не позволю себе тебя ударить?

Девушка застыла. В кабинете, в ящике стола, у меня лежал кусок бумажки, на котором были выведены слова:

Звонкий голос — правда, тихий — ложь.

Заикается — боится, прерывисто говорит — стесняется.

Голова к груди — стыдно, теребит платье — будет врать.

Я записал все, что сказал Рик. Но как понимать полное отсутствие движений, там не значилось. Казалось, что она застыла глыбой и, пожалуй, даже не дышала. Но вопреки моим опасениям, девушка ответила. Громко, уверенно, без малейшего намека на заикания и смотря прямо в мои глаза.

— Знаю.

Я со свистом втянул воздух и устало хмыкнул. Кто бы мог подумать, что я боялся получить иной ответ. По какой-то причине Лана приняла решение доверять мне. Если смогла она, смогу и я. Так, шаг за шагом, мы сможем что-либо изменить. Мозолистые пальцы пробежались по покрывалу уютной кровати в моей комнате.

Закончу с этой чертовой миссией, и мы с ней пересмотрим условия договоренностей. Негоже нам спать в раздельных спальнях при живых супругах. И вообще, к постели своей я привык, а жена у меня красивая.

Улыбнувшись своим мыслям, я встал, подошел к ней и поцеловал в макушку.

— «Буду завтра к обеду»! Вот что здесь написано, — сообщил я девушке, смотря на нее сверху вниз.

Такая маленькая.

— Я поговорю… и… может.

Стесняется.

— Нет. С этим я разберусь, — я сделал шаг назад, давая ей вдохнуть полной грудью. — В конце концов, он зарится на мою обожаемую жену. Должен же я отстоять честь семьи. А с тебя хватило и того, что ты наговорила на балу.

Дэн

* * *

Аарон пришел вовремя. Вопреки его ожиданиям, в столовой был только я. Спрятав разочарование за маской надменности, он произнес.

— А Ваша прелестная жена присоединится?

— К сожалению, придется Вас огорчить? Она немного устала.

— Устала?

Я умел играть в игры великих господ, но предпочел простую мужскую беседу. Поэтому, предложив переместиться в кабинет, налил ему крепкого алкоголя и присел за свой стол.

— Кронпринц, что Вам нужно от моей жены?

Вопрос не стал для него неожиданностью.

— Люблю военных, — начал он, — всегда в лоб, честно, смело, открыто, — и, не затягивая, возвестил:

— Собственно говоря, мне нужна Ваша жена.

Я отставил бокал, опасаясь раздавить его в сжимающемся кулаке, и призвал все свое самообладание.

— Боюсь, Вы ошиблись домом и семьей. Она моя жена по закону страны, перед Богом и по велению моего сердца.

— А если я Вас озолочу?

Решил откупиться? Вот он, потомок богатых особ, считающих, что все можно купить. Стоит только подобрать подходящую сумму.

— Денег у меня больше, чем требуется человеку для безбедного существования.

— Женщинам всегда мало.

— Уверен, моя супруга довольна всем, что у нее есть.

И сколько же семей эта мразь разрушила?

— А если Вы потеряете все, чем владеете?

Угрозы! Врезать бы ему так, что мало не покажется. Так ведь будущий король.

— Я полжизни был дровосеком, полжизни воином, что-нибудь придумаю. Но жену не оставлю.

Его брови сдвинулись, а зубы заскрежетали. Бокал с грохотом опустился на дубовый стол, и Аарон перестал играть.

— Мне нужна Лана не забавы ради. С ночи бала эта девушка завладела всеми моими мыслями. Хотелось сказать ему, что и моими, но перебивать не стал. — Я готов отдать все, что у меня есть.

А вот это уже интересно! Кронпринц осознал, что наткнулся на дверь в неприступной крепости, когда мои руки скрестились на груди.

— Я знаю, что ты ищешь в моих землях, и готов отказаться от выигрыша в пользу страны ветров.

— Вы только что предложили мне страну вместо супруги?

Вот это поворот! Такого я не ожидал. Подкуп, угрозы, шантаж — само собой. Но отдать королевство…

— Теперь ты понимаешь, на что я готов ради любви этой женщины.

Что сделает Диана, если узнает о предложении кронпринца? Я знал ответ. И мне он был не по душе. Королева готова почти на все ради своей страны. И, черт его подери, это был прекрасный, если не идеальный выход. Мы один Бог знает сколько времени ищем мальца, которого никто не видел. И кто, если не осознавал, какими тяжелыми были эти поиски. Вот только отдать Лану не согласен.

— Ваше Высочество, — я встал, чтобы мои слова были более убедительными. — Я, как никто другой, понимаю Ваши чувства. — Видит Бог, ни словом не соврал. — Но леди Аренс сообщила Вам о своей любви ко мне. И спешу сообщить, что эти чувства взаимны. Поэтому прошу Вас прекратить любые ухаживания со своей стороны по отношению к МОЕЙ жене.

Я думал, что последует драка. Но Аарон превзошел все мои ожидания.

— Прошу простить мою дерзость! — он встал, коротко кивнул мне и сказал на прощание. — Единственное, учтите — мое предложение неизменно. Когда бы Вы ни приняли решение пересмотреть его.

Ну что ж, кронпринц умел проигрывать достойно.