Глава 1
Что есть жизнь? Возможность дышать, чувствовать, просто быть? Ежедневные мелочи, на которые мы не обращаем внимания, делая автоматически? Как утренний кофе, пушистый кот, трущийся о ноги, поцелуй в небритую щеку и счастливое «до вечера»? Или ласковые порывы ветра, развевающие легкий плащ, теплые солнечные лучи, ласкающие кожу, и аромат прелых листьев? А, может, способность расти, развиваться, наблюдать изменения в себе и окружающих? Возможность оставить после себя что-то. Как много всего заключено в одном слове «жизнь». Самое важное, самое ценное слово. То, ради чего стоит бороться. Как жаль, что иногда тебе даже не дают шанса на борьбу. Мне не дали.
Мой последний день ничем не отличался от других – сборы на работу, полусонные люди в транспорте, подготовка галереи к праздничной выставке, кофе, экспонаты, звонки. Я порхала по залу, контролируя расстановку скульптур, наличие карточек с указанием названия и года создания. Все, как обычно. Вечером немного задержалась на работе, что тоже не ново – до выставки считанные дни. Не знаю, в какой момент все пошло наперекосяк. Я просто шла домой, известной до каждого фонаря дорогой, в наушниках звучала аудиокнига. Наверное, в районе Национального Банка мой ангел-хранитель отвлекся на освещенный фонарями осенний парк. Не могу его винить, сама грешна. Только это имело фатальные последствия. В банке было ограбление, и началась перестрелка. Но я не сразу это поняла, лишь, когда остановилась и сняла наушники. Как только я осознала, что грохот – это выстрелы, меня, будто, окатили ледяной водой. Выброс адреналина заставил сердце выбивать дроби, ноги напряглись, чтобы унести свою непутевую хозяйку от опасности. Не успели. Сильный удар свалил меня на землю, и подняться я не смогла. Лишь когда живот полыхнул болью, я опустила взгляд и увидела кровь на бежевом плаще. Я, как под гипнозом, смотрела на расползающееся красное пятно. В какой-то момент перед глазами заплясали черные мушки. Нет, нет, нет! Пожалуйста, это не может происходить со мной! Не сейчас! Мне еще рано умирать! Не хочу! Сознание заволакивала тьма, грохот и крики становились все дальше, а я все шептала «не хочу уходить, пожалуйста…не хочу».
Когда я вновь осознала себя, вокруг были белые кафельные стены, сверху лился яркий свет лампы. Передо мной был металлический стол с лежащим на нем телом, инструменты, а рядом человек в белом халате. Морг. Мгновение непонимания закончилось, как только я разглядела тело на столе. Это была я.
- Такая молодая, красивая, жить бы еще, да жить. Эх,- горько проговорил человек в халате. А я замерла рядом, осознавая, что меня больше нет. Что мое тело, холодное, в крови лежит на столе, а моя душа вот она, отдельно. И соединить снова две части уже не получится. Я больше не засну вечером в теплой постели, не пойду на работу, в царство искусства, не почувствую запах свежего хлеба, не выпью сока. Я больше вообще ничего не сделаю. Наверное, скоро откроется дверь наверх и меня заберут. Надеюсь, что не вниз, ничего плохого в своей жизни я не делала, чтобы заслужить это. Но самое страшное в том, что я не готова уходить. Я еще не жила толком, столько не успела! У меня остались мечты, желания, планы, кто их теперь выполнит? Остались друзья и родственники, которые больше не дождутся меня. Будут горевать, плакать, а через время смирятся и смогут жить дальше. Это правильно, так и должно быть, только почему так больно? Почему все будут жить дальше, кроме меня? Почему меня вычеркнули из списка живых? Чем я это заслужила?
Доктор тем временем подготовил инструменты для вскрытия. Смотреть, как кто-то будет кромсать мое тело, я не хотела, поэтому прикоснулась прозрачными пальцами к своему физическому телу, прощаясь, и ушла. Я бы заплакала, но мне больше нечем. И крик мой никто не услышит. Боже, как больно и страшно.
Я шла по тихим пустым коридорам к выходу, глядя в пустоту. Теперь вокруг меня одни границы. Граница между жизнью и смертью, между мной и остальным миром, граница между помещением морга и улицей. Дверь, за которой почему-то ничего не видно. А там должна быть ночь. Интересно, там наверху в ночную смену не работают что ли? Эта мысль отдавала горечью. Ничего, как вспомнят обо мне, найдут. С этой мыслью я попыталась пройти сквозь непрозрачную дверь. И, буквально, вывалилась на улицу. Первые минуты стояла, оглушенная и шокированная, хотя казалось, куда уж больше. Я ожидала увидеть все, что угодно, но не … обычную улицу! Которая жила своей жизнью! Шли припозднившиеся люди, ехали машины, ветер шелестел листвой деревьев, где-то за углом играла музыка. Я все слышала и видела! Только не чувствовала. Ни ветра, ни холода, ничего. От этого стало только больнее. Видеть, как живет мир, и не быть его частью, не участвовать в этом празднике жизни. Я все-таки закричала.
Меня никто не услышал. Не обернулся, не увидел, не встревожился, что кому-то нужна помощь. Для живых меня нет. Когда моя рука прошла сквозь дерево, лавочку, парапет, когда сквозь меня проехало несколько машин, я поняла, что для неживых тоже. Так странно, больше не надо бояться, что меня собьет машина, или нападут бандиты, больше не таят опасности темные переулки и мосты. Мне больше нечего бояться! Мозг сбоил. Хотя, о чем это я? Его у меня тоже больше нет. Тогда чем я, душа, сейчас думаю? Вопрос на засыпку. Но, если душа может болеть, то и думать, наверное, тоже? Да и важно ли это теперь? Важно ли вообще хоть что-то?
Я отправилась домой. Думаю, каждый человек, когда ему плохо, хочет домой. Дом – это то место, где мы в безопасности, где можем выйти из режима защиты и зализать раны. Я тоже попытаюсь.
Не знаю, сколько времени заняла дорога, не уверена, что могу здраво оценить его теперь. А тут все было, как я и оставила, уходя на работу. Это было только утром, а кажется, будто прошла вечность. Газета на столе, кружка в раковине, плед углу дивана – все такое родное, свое. По привычке нажала на выключатель, но свет не загорелся. Да и сам выключатель не щелкнул, с чего бы? Даже для моего дома меня уже нет. Да и самого дома скоро не будет, его продадут, наверное. Поселится кто-то другой, зазвучат вновь голоса. И для меня уже не будет места. Хотя, меня здесь тоже уже не будет. Удивлена, почему меня еще не забрали. Не забыли же, впрямь?
Некоторое время я заново рассматривала свою квартиру, запоминала. Вероятно, память сотрется, и все окажется впустую, но сейчас это важно.
Вскоре за окном стало рассветать. Я лежала на кровати, глядя, как темнота рассеивается, и предметы снова обретают свои цвета. Красиво, уютно, тепло…выглядит. Могу только вспоминать, какой мягкий плед на кровати, как пахнет кондиционером наволочка, как согревает чашка ароматного чая и какие вкусные оладьи с медом. Воспоминания – это все, что осталось.
Когда из-за горизонта появились первые лучи солнца, в комнате вдруг стало так светло! Появилось ощущение, будто я куда-то соскальзываю. Наверное, это за мной. Видимо, я была права, в ночную смену они там наверху не работают. Лентяи.
Это была последняя мысль перед тем, как раствориться в свете.
***
Открыв глаза, я удивилась, что еще темно. Неужели я так быстро выспалась? Обычно, на работу вставать трудно. Наощупь потянулась к телефону, но рука ловила только воздух. Да где моя тумбочка? Я повернула голову и увидела, как рука проходит сквозь темное дерево. И осознание накатило волной – я же мертва! В памяти пролетел вчерашний день, а также свет, который должен был забрать меня наверх. Но я все еще здесь! Почему? Они забыли? Или вернули за ненадобностью? Что вообще происходит? Надолго я тут застряла? А если за мной никто не придет? Целый ворох вопросов без ответов. И ведь посоветоваться не с кем. Ситуация, мягко говоря, нестандартная. На часах половина восьмого вечера, я призрак – звучит, как начало плохого анекдота. И все было бы смешно, если бы не было так грустно. Куда идти? Назад в морг не хочу, на работе все уже закрыто. К подруге? Смотреть, как она плачет? Тоже не хочу. Успокоить не смогу, только душу рвать. Остаются улицы.
Это оказалось забавно. Смотреть, как люди спешат куда-то, бегут, обвешанные сумками, пакетами, обязательствами. Еще вчера я бежала бы так же. Неслась к заказчику, затем к подрядчику, затем еще куда-нибудь. А сегодня нет. Сегодня уже ничего не важно. Вчера был шок, боль, отчаяние. А сегодня смирение. Уже ничего не сделаешь, зачем терзать себя? Случилось то, что случилось. Назад не отмотать. Меня не забрали? Да, это волнует. Но, рано или поздно, заберут ведь? Не оставят же здесь? А пока я просто… буду. Не хватало времени куда-то сходить? Что-то увидеть? Вперед! Теперь, время есть. Есть ли смысл? Но не сидеть же в одном месте, ожидая пока что-то изменится. Можно не дождаться.
И я пошла. В Музей мирового искусства, выставку старинных гравюр, Рассветный парк. Вокруг никого, пустые темные коридоры – ничто не мешает мне. В музее я спустилась в закрытый архив с самыми редкими и ценными экспонатами. Есть плюсы и в бестелесности. Рассветный парк ночью выглядел не менее красиво, чем днем. Кованые лавочки, фонари, аккуратные дорожки, небольшой пруд, в котором на рассвете будет отражаться солнце, все было ухоженным. Над обликом парка трудились мастера своего дела. Как жаль, что у меня так редко выдавалась минутка прогуляться здесь. Интересно, если я встречу здесь рассвет, после заката я появлюсь тоже здесь? Или дома? И где я находилась в течение этого дня? Ничего не помню об этом времени. А еще интересно, есть ли еще такие неприкаянные, как я, или только меня не забрали? Опять куча вопросов без ответов.
Единственное, что я знаю на данный момент – я буду ждать. Ждать, когда придет мое время идти дальше. Да, я не готова была умирать. Но это случилось, и застрять между жизнью и смертью – не лучший вариант. А пока, я просто буду.
Глава 2
Год спустя
Город жил своей жизнью, а я все так же была сторонним наблюдателем. Снова наступила осень, люди надели плащи и куртки, запестрели шарфы. Все шло своим чередом, и только я застыла.
Год назад я все же посетила родителей. Эти воспоминания до сих пор причиняют мне боль. После моих похорон сходила на кладбище. Теперь у меня в мире есть свое место. Не то, что хотела, конечно, но меня не спрашивали. А больше за этот год ничего не произошло. Меня не забрали. Первое время еще ждала, что вот-вот это случится, а потом перестала. Успокоилась. Но недавно меня стало тревожить другое – я будто теряю себя. Больше нет тех ярких эмоций, которые заставляли чувствовать себя живой. Пусть и не в физическом плане. Все реже я чувствую вообще хоть что-то. Боюсь, наступит момент, и все, что делало меня мной, исчезнет. Я стану просто еще одной душой, сгустком света, энергии. Такой же, как прочие. Я перестану быть Вивиан Рокси. И это пугало. Иногда я говорила себе «я не исчезну, не исчезну», и надеялась, что это правда. Единственными отчетливыми эмоциями, которые я ощущала, были любопытство и страх. И, если страх касался меня самой, то любопытство – других людей. Мне было интересно наблюдать за ними, смотреть, какими делами они занимаются, какие покупки делают, что заказывают в кафе? Я подглядывала за их жизнями. Иногда было ощущение, что я хозяин, который с любопытством наблюдает за питомцем. Только питомцы резвятся дома у хозяина, а я сама ходила к ним домой. Да, дошла и до этого. Могла пойти за заинтересовавшим человеком домой и понаблюдать за чужой жизнью. Согласна, это плохо, неправильно, не честно, но так я хоть немного чувствовала себя живой. Я могла представить себя частью их жизни. Как актеры играют роли, так и я играла в жизнь. Мне нравилось смотреть за детьми. Они были такие забавные, полные энергии, желания вершить! Они бегали, прыгали, кричали и просто радовались жизни. Каждой мелочи! Это обезоруживало. Я бы с удовольствием поиграла с ними, но не могла. Самое удивительное, за прошедший год я добилась прогресса – смогла ненадолго становиться видимой. Я увидела себя в зеркале и испугалась. Полупрозрачная фигура и, почему-то, одетая не в те вещи, в которых я умерла. Я была в любимом длинном сарафане, на шее старинный кулон под бронзу. Обычно такие кулоны с камеей, а я выбрала с нарисованным воздушным шаром. Видимо после смерти я стала выглядеть так, потому что эти вещи делали меня мной. Не зря же какие-то вещи и предметы мы любим, а какие-то совершенно не приживаются.
Впервые проявившись, я подумала, что уж теперь я полноценный призрак. Осталось только идти пугать людей и греметь цепями. Цепей не было. Да и пугать не хотелось. Поэтому я просто наблюдала. Маленькие дети не испугались бы, полагаю, самые маленькие меня и так видят, но вот те, что постарше, сказали бы родителям. А доставлять кому-то лишних волнений я не хотела. Я ведь не желаю никому зла, просто нахожусь рядом.
Поэтому, я скользила от одного дома к другому, смотрела, изучала. Однажды пыталась уйти подальше, узнать, есть ли границы у моей свободы. Есть. Уже ближе к окраинам города мне становилось тяжело идти, будто против ветра. Видимо, далеко от тела мне не уйти, и я ограничена своим городом. Ну, что ж, здесь еще пара сотен тысяч человек, не так мало, как могло бы. Что бы я делала, если бы жила в маленьком городишке с пятью тысячами человек? Как скоро я познакомилась бы со всеми? Год? А потом?
Ладно, мы имеем то, что имеем. А что на данный момент имею я? Круглосуточный магазинчик, подсвеченный фонарями, несколько человек, идущих мимо, еще несколько вижу внутри магазина. Внутрь не пойду – слишком светло, неприятно. Вот та женщина с утомленным лицом, видимо, идет так поздно с работы. На лице печать постоянной усталости, вымотанности. Не хочу за ней идти. А вон мужчина, похоже, собрался встретиться с друзьями. Да, точно, завернул в бар. В бар тоже не хочу. За молодежью не пойду, уже научена. Иногда у них весело, но они бывают очень активны…в некоторых сферах. А я никогда не страдала вуайеризмом.
На входной двери магазина звякнул колокольчик и я повернулась. По ступенькам спустился мужчина лет тридцати трех, высокий, сильный, с приятной внешностью. Только глаза… они были пустыми. Этот диссонанс почему-то зацепил меня. Мужчина нес маленький бумажный пакет, параллельно открывая пачку сигарет. И я не заметила даже, как последовала за ним. Незнакомец закурил и убрал зажигалку в задний карман джинсов. Глядя на мужчину, у меня складывалось впечатление, что он должен ходить не так. Уверенно, почти печатая шаг и разрезая собой толпу, пусть ее сейчас и не было. Вместо этого походка незнакомца была… неживой! Так ходило бы тело без души. И это было неправильно! Не должен так ходить молодой здоровый мужчина.
Я шла следом за ним по тротуару, внимательно разглядывая кожаную куртку на широких плечах, светлые, не слишком короткие волосы на затылке, черные массивные ботинки на ногах. Мужчина обернулся и осмотрелся, чем заставил меня затормозить. Его лицо было нахмурено. Я на всякий случай посмотрела на свою руку. Не увидела. Значит, и он не видит меня. Чувствует взгляд? Возможно. Многие люди чувствовали направленный на них взгляд, но я думала, что призраков это не касается. Меня же, вроде как, нет. Но этот конкретный мужчина, наверное, чувствовал.
Он продолжил свое движение, и я следом. У светофора мы поравнялись. Я стояла рядом, глядя в хмурое лицо с двухдневной щетиной. А мужчина хмурился все сильнее.
- Что за дерьмо?- От низкого хриплого голоса я подскочила на месте. Он, по-прежнему, не мог меня видеть, но чувствовал взгляд, что заставляло его нервничать. Светофор загорелся зеленым, и незнакомец двинулся вперед, а я следом. Но теперь я старалась так не сверлить его взглядом.
К его дому мы подошли через пять минут. Внутри было довольно уютно, но немного заброшенно. Будто рука, которая следила за порядком и уютом, давно здесь не появлялась. Пока мужчина пошел на кухню с покупками, я осматривала гостиную. Обои в бежевых тонах, молочного цвета тюль на окнах, книжный шкаф, «шоколадный» диван, стеклянный журнальный столик рядом, камин у стены, а на нем пара статуэток, и фотографии, сверху висят в рамках грамоты или благодарности. Заинтересовали меня фотографии. На одной из них этот мужчина был с тремя друзьями, в военной форме и с оружием. Они улыбались. Значит, военный, вот откуда крепкое тело и совсем не подходящая ему походка. На следующей фотографии мужчина обнимал женщину в белом платье. Жена. Красивая блондинка, счастливо улыбается в камеру. Оба улыбаются. На третьей фотографии эти же мужчина и женщина, только мужчина держит на руках дочь. Девочка лет трех обнимает папу за шею и смеется, светлые короткие косички так забавно топорщатся в стороны.
В этом доме живет семья! Только, почему ощущение забытости, запустения? Я прошла на второй этаж, заглянула в каждую комнату. Детская тоже выглядела брошенной. Одеяльце свисало с кровати, плюшевый заяц валялся внизу, в углу был кукольный домик. И поверх всего слой пыли. Здесь давно никого нет. Почему? Жена с дочерью ушла? Так, должна же хоть иногда привозить дочь видеться? А тут явно никого не было. Этот вид что-то напоминал мне. Как будто утром люди вышли из дома, а вечером почему-то не вернулись. Так выглядела моя квартира! Но, неужели, здесь тоже прошлась косой старуха? Думать об этом не хотелось. Даже я была молода, чтобы умирать, а малышка… так не должно быть! Поэтому мужчина был таким потухшим? Отсюда его пустой взгляд? В этот момент я почувствовала какое-то родство с ним.
А незнакомец сидел на диване с бутылкой виски. И, судя, по всему, не впервой. Я подошла к грамотам на стене и прочитала их. Хотела узнать, как зовут мужчину. Рик Эйден. Ну что ж, Рик, приятно познакомиться.
Он сидел с тем же пустым взглядом. Мужчина не жил – существовал, как и я. Только я была мертва, а он жив. Я присела рядом на диван и составила ему компанию в общей тишине. Думаю, он бы никак не отреагировал, даже если бы увидел меня. Решил бы, что перепил, или сбрендил. Хотя, таким темпом, он скоро придет либо к первому, либо ко второму. И это цепляло, злило. У меня отняли жизнь, а он сам распыляет свою, впустую тратит драгоценные моменты. Я понимаю его боль, горе, не понимаю только этого смирения. Он воин, он должен бороться, он больше всех знает о цене жизни. И он сдался!
- Прекрати!- Я знала, что он не слышит меня, но должна была это сказать. Может мои слова какими-то другими путями дойдут до него.- Живи! Ради них! За них! Не сдавайся! Они знали тебя другим!
Я осеклась, когда из глаз мужчины покатились слезы. Такие скупые, горькие. Мужская рука сжала бутылку до побелевших костяшек.
- Почему…- хриплый мужской голос был полон боли. Он рвал меня на части.
- Шшшш, не плачь, пожалуйста,- я была так близко и так далеко от него. Хотела утешить, но он меня даже не слышал.- Давай, ты поставишь бутылку и пойдешь спать. И все будет хорошо. Обязательно будет.
С минуту он сидел, гипнотизируя пустоту, а потом отставил бутылку на столик, вытер мозолистой ладонью слезы, и пошел наверх по лестнице. Как оказалось, в спальню. Он снимал вещи и бросал их в кресло, а я не могла поверить, что он делает то, что я попросила. Ведь не слышал меня? Не слышал же? Не должен был. Мужчина, тем временем лег в постель и, укрывшись легким одеялом, свернулся в клубочек, как сворачиваются дети, когда им страшно. И я решила поступить, как поступают мамы таких детей – присела на край постели и тихонько запела. Никогда не думала, что буду петь колыбельную взрослому мужчине, который к тому же, в полтора раза больше меня! Но жизнь такова, что поддержка бывает нужна и таким – сильным, смелым. Они тоже уязвимы, и тоже ломаются. Я тихонько пела, а мужчина дышал все ровнее и тише, и вскоре заснул. Лишь после этого я рискнула прикоснуться к нему. Провела ладонью по волосам, погладила щеку. Как жаль, что я ничего не чувствую, даже тепла кожи.
Я просидела с ним до самого рассвета, думая о той ситуации, в которой он оказался. О боли, что жизнь припасла для него. По фотографиям было видно, что мужчина очень любил жену и дочь. А теперь их нет. Может, жена жива, просто ушла? Не смогла жить с тем, кто напоминал бы ей о потере? Не уверена, вдвоем же проще справиться с одним горем, напополам же меньше. Хотя, так считают не все. Иногда люди замыкаются в себе, забывая, что рядом есть близкие, которые тоже страдают, тоже черпают горе той же ложкой. Жаль, если в данном случае тоже так получилось. Жаль, потому что этот сильный мужчина не должен так страдать. Неправильно это. Он должен быть опорой семьи, ее крепостью. А эта крепость лежит в руинах.
Как бы я хотела увидеть его счастливым, цельным. Чтобы он поднялся с колен и продолжил идти дальше. Да, больно, тяжело, но время лечит. Мы не готовы это слышать, уверена, в ответ на эту фразу каждый пошлет советчика далеко и надолго, но в этом суть времени. Оно стирает яркие краски, сглаживает взлеты и падения, затягивает раны. А память поможет времени спрятать болезненные воспоминания, заменить их чем-то другим, новым. И спустя долгое время останется лишь глухая тянущая боль где-то на задворках души, и грусть. Этот мужчина должен жить. Ведь, остался же он жив на войне! А, судя по фотографии и грамотам, он воевал, причем долго. Не зря же кто-то наверху сохранил ему жизнь под свистящими пулями. Значит, был смысл, значит должен жить! А я, наверное, должна была умереть. Видимо, мне было написано именно это. Не знаю, почему, для чего, какой в том был смысл? Может, позже пойму.
А пока, я в темной спальне чужого дома, сижу на краю постели и охраняю сон сломленного мужчины. Надеюсь, его ангел-хранитель сменит меня днем. А я побуду ночным сторожем, призраком-хранителем.
Комната заполнялась утренним светом, добавляя в светлые волосы мужчины солнечных искр. Даже во сне нахмуренное лицо полностью не разгладилось, настолько въелась печать горя. Интересно, надо ли ему утром куда-то идти? Ведь, он где-то работает? Мои размышления прервал звук будильника. Мужчина завозился и на ощупь нашел часы. Через окно в комнату стали проникать первые солнечные лучи, и я почувствовала знакомое ощущение соскальзывания. Перед тем, как окончательно раствориться в свете, я увидела, что мужчина открыл глаза и посмотрел прямо на меня. Как жаль, что это иллюзия, и на самом деле он меня не видел.
Глава 3
С наступлением темноты я снова появилась в доме Рика. Он гремел чем-то на кухне. Гремел громко, будто пытался, как минимум, выломать ящик или что-нибудь разбить. Не в духе? Я прошла на звук и увидела погром местного масштаба. Ящик с кухонными принадлежностями был вывернут на столешницу, кое-где распахнутые дверцы, в мойке грязная посуда, в мусорном ведре гора бутылок. Сам хозяин стоял, опершись руками на столешницу и опустив голову. А затем резко смел рукой со стола все, до чего дотянулся, и вышел из кухни. На этот раз я нашла его в гостиной в привычном кресле. Уже без виски. Казалось бы, улучшение, но я не торопилась с выводами. Что-то было не так, какое-то настроение витало в воздухе и не давало расслабиться. Глаза мужчины больше не были пустыми, они горели мрачной решимостью. И это мне совсем не нравилось. В таком настроении можно столько дров наломать! Сделать то, о чем будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Что произошло сегодня днем? Что подтолкнуло к такому агрессивному поведению, выбило из колеи? Я решила пройти по дому и посмотреть, есть ли еще такие места, по которым сегодня прошелся торнадо. Но остальной дом выглядел так же, как прошлой ночью. Интересно, чем мужчине кухня-то не угодила? Что-то попалось под руку? Или, наоборот, не находилось? Размышляя так, я спускалась по лестнице в гостиную, когда увидела это – пистолет. Он не лежал на столе, нет, он был прижат дрожащей рукой дулом к виску. В тот момент я не думала о том, что бесплотна, что не могу никак повлиять на происходящее. Я просто пролетела разделяющее нас расстояние за доли секунды и ударила рукой по пистолету. В это же мгновение рука мужчины дернулась назад, и прозвучал выстрел. На пару секунд все замерло. Я убедилась, что мужчина невредим и выдохнула. У меня не было тела, но ощущалось, будто с меня упала многотонная плита. Мужчина же удивленно смотрел на свою руку, держащую пистолет.
- Что это за дерьмо? Мой собственный пистолет не хочет в меня стрелять?- Рик проследил взглядом, куда попала пуля, и снова растерянно – на пистолет.- А если второй раз?
А вот тут меня начало накрывать злостью! Я спасла ему жизнь, не дала мозгам разлететься по всей комнате, а он хочет попробовать снова?
- Только попробуй, и я засуну тебе этот пистолет в задницу!- Прошипела я.
- Я не любитель настолько извращенного секса,- машинально ответил он, а потом спохватился – в комнате-то больше никого нет! Мое удивление было не меньше. Как он услышал меня? Неужели моя злость придала мне сил настолько, что я смогла говорить вслух?
- Я, кажется, допился, или сбрендил,- потрясенно сказал мужчина. А потом уже громче,- Господи, это ты? Я думал, ты мужчина.
Если бы не была так зла, оценила бы шутку. А так, я лишь думала, как поступить – остаться неизвестной или показаться? Оставлять мужчину одного в таком состоянии я не хотела. Пусть, я и так была бы рядом, но он не знал бы об этом. Поэтому я решила рискнуть. Лучшего момента для камин-аута и не придумаешь.
Когда моя полупрозрачная фигура появилась рядом с креслом, на котором сидел Рик, тот подскочил на месте и машинально перевел пистолет на меня.
- Ты кто?
- Я та, что не дала тебе вышибить себе мозги,- ух ты, а разговаривать оказалось не очень сложно, только приходилось концентрироваться, что отнимало силы.
- Мой ангел-хранитель, что ли?
- Не совсем. Подменяю его в ночную смену.
- Серьезно?- Мужчина смотрел на меня круглыми от удивления глазами, но к его чести, страха там не было. Наверное, это и логично, когда ты только что пытался отправить себя на тот свет.
- В некотором смысле. Я просто призрак, который присматривает за тобой. Со вчерашнего вечера.
- Зачем?
- Не знаю. Я просто решила пойти за тобой. А потом наблюдала, как ты глушишь виски. Кстати, можешь опустить пистолет, я не причиню тебе вреда.
- Откуда мне знать?
- А что, умереть от рук призрака хуже, чем от пули в голове?
- А вдруг, я резко захотел жить?
- Да хорошо бы!
- Так, надо начать все с начала. Ты призрак, вчера меня где-то увидела и пришла за мной в мой дом. С тех пор ты тут сидишь и присматриваешь за мной. Все верно?
- За редкими исключениями. Днем меня тут не было. А ты хорошо реагируешь на такие необычные новости.
- Я все еще думаю, что вышиб себе мозги и это их последняя галлюцинация,- немного пришибленно ответил мужчина.
- Ты сейчас меня с ума сведешь.
- У тебя его уже нет.
- Вот и я о чем!
- Так, ты, правда, призрак?
- Да.
- И как тебя зовут? Сколько лет?
- Меня зовут Вивиан. Мне было 27, когда я умерла. Это было год назад.
- А почему ты умерла?
- Меня застрелили. Случайная жертва во время ограбления банка.
- А почему ты стала призраком? Вроде, после смерти души должны отправляться куда-то дальше.
- Должны, но…меня, почему-то, не взяли.
- И много вас таких?
- Таких, как я, мне не встречалось. На кладбище были некоторые сгустки энергии, но неразумные. Ты первый, с кем я заговорила за год.
- Тоска, наверно?
- Да, это так. Вокруг кипит жизнь, а меня ни для кого нет. Поневоле задумываешься, а может меня и правда, нет?
- Есть. Иначе у нас сейчас коллективная галлюцинация.
- И на том спасибо,- я присела на диван и продолжила рассматривать моего знакомого. Он, в свою очередь рассматривал меня. Горе на некоторое время отступило на второй план, оттесненное шоком. Но человек такое существо, которое ко всему привыкает. И, как только Рик привыкнет к тому, что в его доме хозяйничает призрак, он вернется к своей боли. На этот счет я не обольщалась. Но и отпускать все на самотек не собиралась. Возможно, у меня получится хоть немного поддержать мужчину, не дать скатиться назад в пучину.
- Многое я повидал в жизни, но никогда не перестану удивляться. Призрак! Надо же. И за многими ты так наблюдала, как за мной?
- Если говорить о наблюдении, да, за многими. А если о том, приходилось ли мне спасать кого-то, то нет, такое впервые.
- А зачем спасла? Ну, какой тебе в том прок? Мы даже не знакомы.
- И что? Я бы любого пыталась спасти. Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Каждая жизнь.
- Но это моя жизнь, и мне решать, как с ней поступить.
- Не совсем. Ты можешь решить, кем стать, куда пойти, где жить. А вот жить или нет, как долго жить – это уже не твое. Жизнь тебе дали, она не принадлежит тебе. И не тебе ее прекращать. По сути, твое тело тебе тоже не принадлежит, его тебе дали «поносить».
- А что тогда мое?
- Душа. Твой дух, то, чем ты являешься. Это все, что у тебя есть. Видишь меня? Это все, что принадлежит мне.
- Тогда какой во всем смысл? Если у меня ничего своего нет, кроме души.
- А тебе есть разница, играешь ты своими игрушками, или одолженными? Ты играешь, это главное. Ты получаешь опыт, растешь, меняешься, учишься. Ты познаешь мир и себя.
- Как-то это звучит…одиноко.
- А мы, по сути, одиноки. Ты рождаешься один и умираешь один. А в течение жизни тебе встречаются такие же одинокие души. Каждая тебя чему-то учит, что-то привносит в твою жизнь.
- А как же слова о том, чтобы встретить свою половинку?
- Рик, половинок нет. Мы цельные. Просто встречаются те, с кем нам хорошо, с кем мы «дома». Мы их любим, заботимся, тревожимся о безопасности. Но они не часть нас. Они наши попутчики в этой жизни. Возможно, и в следующей, я не знаю.
- Тогда почему мне больно так, будто от меня оторвали кусок?- Он смотрел на меня глазами смертельно больного человека. Так страшно.
- Потому что ты принял человека, стал родным ему, подарил любовь и получил ее взамен. Ты буквально прирос. А потом этого человека не стало с тобой. Боль – это понятная реакция. Ты живой, и не можешь перестроиться моментально, не можешь забыть все, что чувствовал. Нужно время, чтобы снова вернуться к состоянию самодостаточности. Когда тебе будет хватать тебя.
- Такое время, правда, наступит?
- Да. Я не говорю, что ты совсем забудешь эту боль, но она притупится, перестанет рвать тебя. Время безжалостно и милосердно одновременно.
- Пока что я видел только безжалостность. Почему кто-то остается, а кто-то уходит? Как действует эта лотерея? Справедливостью там и не пахнет!
- Согласна. Наверное, есть какой-то план, по которому каждая жизнь или смерть имеет особый смысл, просто нам этого не понять, мы не видим всю картину.
- Что дала твоя смерть? Чем она оправдана?
- Ну, я спасла тебя. Значит, уже все не зря.
- Но в противном случае меня бы не было, а ты жила бы. По-прежнему, одна жизнь. В чем смысл?
- Видимо, твоя жизнь ценнее моей. Не зря же ты выжил там, где смерть летала над головами.
- А ты откуда знаешь?- Удивился Рик.
- Фотографии, благодарности на стене.
- Ааа. Ясно. Но чем моя жизнь ценнее? Я обычный мужик.
- А, может, тебе суждено сделать что-то великое? Спасти еще десяток жизней? Предотвратить что-то страшное?
- И за это ты заплатила своей жизнью? Ты, которая не имела ко мне никакого отношения?- В ответ я лишь пожала плечами. Как я и сказала, мы не видим картину в целом.- А скажи, Вив, за что заплатила моя дочь? Про жену я уже не говорю, но за что заплатила моя малышка?
В глазах мужчины снова появились слезы, голос начал срываться. Черт.
- У меня нет ответа на этот вопрос,- прошептала я.- Полагаю, и в небесном плане бывают сбои, все-таки, люди тоже делают неожиданные вещи. Ничто не идеально. Просто подумай о том, что твоя дочь сейчас не одна, ей не страшно и не больно. Ну, если только не смотреть оттуда на тебя.
- Я понимаю, но тяжело осознать, что я никогда ее больше не увижу. Не обниму, не услышу ее смех. Она больше не попросит прочитать ей сказку, не позовет поиграть. Не скажет «папочка». Вынести это сложнее всего.
- Кто знает. Может, ее душа возродится в другом человеке и вновь найдет тебя.
- Ты веришь в это? В возможность перерождения?
- А почему нет? Если после этой жизни ничего нет, то какой во всем смысл? Для чего мы учимся?
- Я не знаю. Я уже ничего не знаю.
- Кризис веры. Мне это знакомо.
- Ты тоже сомневаешься?
- Постоянно. А еще я боюсь.
- Ты? Чего тебе бояться? Тебя и так уже нет в живых.
- Я меняюсь. Теряю себя. Мои эмоции исчезают, меня почти ничего не волнует уже. Боюсь, пройдет время, и я перестану быть собой. Останется только энергия души.
- Даже смерть – не всегда избавление.
- Согласна.
Я смотрела, как за окном начинает светлеть, скоро рассветет.
- Скоро я уйду. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей днем?
- Нет. Все нормально. Подумать только, разговаривать с призраком для меня теперь нормально.
- Это все ночь. И, конечно, шок. Днем ты подумаешь об этом и ужаснешься, наверное. И встретишь меня завтра святой водой.
- А возьмет?
- Не знаю. А ты, правда, встретишь?
- Не знаю.
В этот момент в комнату стали проникать солнечные лучи, и я под внимательным мужским взглядом, растворилась.
Глава 4
Когда я вновь появилась в гостиной Рика, тот сидел в излюбленном кресле. Трезвый и нахмуренный. Его взгляд скользил по комнате, явно высматривая что-то. Или кого-то. Меня он пока не видел. Я подошла к двери и, сосредоточившись, постучала по косяку. Люди же стучат перед тем, как войти. Мужчина дернулся и обернулся.
- И почему я чувствую себя идиотом?- Спросил Рик, глядя в пустой дверной проем.
- Потому что не каждый день в твоей жизни появляются назойливые призраки,- я «явила» себя зрителю.- Ты без святой воды.
- И хорошо, иначе я чувствовал бы себя дважды идиотом. Один раз сейчас, и один раньше, когда набирал бы эту самую воду.
- Значит, мы сошлись на том, что я не опасна и можно расслабиться?
- Не совсем. Но тыкать тебе в лицо религиозными вещами я не буду.
- И на том спасибо. В меня вообще не надо ничем тыкать. Толку?
- А можно …,- он замялся, не зная, как корректнее спросить.
- Потыкать в меня пальцем?
- Потрогать. Хотя это звучит не лучше.
- Да на здоровье.
Я протянула ему руку, а мужчина несколько секунд просто смотрел на нее, лишь потом медленно поднес свою. Его ладонь, предсказуемо, прошла сквозь мою, как сквозь дым. Раз, еще раз.
- Вообще ничего не чувствую. А ты?- Он поднял на меня глаза, в которых отчетливо виделось удивление.
- Я тоже ничего.
- Но ты же как-то выбила пистолет, да и сегодня постучала.
- Это трудно объяснить. Если я концентрируюсь, то могу проявиться, как сейчас, и говорить. Чтобы воздействовать на предметы мне нужно еще больше силы. От этого устаешь. Может, с непривычки.
- Но ты можешь сделать так снова?
- Я попытаюсь.
Я собрала силы, как могла. Рик снова поднес руку и прикоснулся. Хотя, это было не совсем прикосновение. Нечто подобное можно ощутить при сопротивлении двух магнитов. Некоторая сила, поле.
- Чувствую! Холод. А ты?- Рик смотрел с каким-то даже восторгом. Как смотрят дети на новую игрушку. «А что будет, если так?».
- А я нет. Ничего.- Восторг в мужских глазах утих, сменившись ноткой сожаления. Да, мне тоже жаль. Я бы так хотела почувствовать хоть что-то. Мы и не представляем, насколько важны тактильные ощущения. И как тяжело без них. Как пусто и одиноко. Будто все вокруг тебя – одна большая иллюзия, а на самом деле тебя окружает лишь пустота, ничто.
- Ты грустишь,- Рик не спрашивал, констатировал факт.- Из-за прикосновений?
- И из-за них тоже. Причин много. Призраку ничего больше и не остается делать. Только грустить.
- И что, совсем нет ничего, что скрашивало бы твое существование? Что-то, что было недоступно раньше.
- Первое время. Потом все становится обыденным. Я посетила музеи, все более или менее интересные места, здания.
- Скоро придется переезжать в другой город?- Усмехнулся он.
- Мне это недоступно. Я привязана к этому месту.
- То есть, когда закончится все неизвестное в этом городе, тебе придется начинать все заново?
- Да.
- Не могу себе это представить. Быть призраком. Бродить по ночам, без направления, без цели, зная, что впереди вечность одинаковых ночей. Знать, что для других тебя не существует. Как ты справляешься?
- Ну, я же не человек. Сначала было тяжело. Было больно стоять в морге и видеть свое тело на металлическом столе, знать, что доктор в белом халате сейчас будет его резать. Вроде, понимаешь, что оно уже не твое, но…такое родное, знакомое. Больно было выйти из морга и увидеть, что остальной мир живет, как и раньше. Только мне в нем нет больше места. Со временем боль стерлась. Сначала было интересно проходить сквозь стены туда, куда раньше не смогла бы попасть. Потом это стало обыденно, скучно. Тогда я стала изучать людей. Ходить к ним в дома. Звучит, наверное, жутко, как откровения маньяка-убийцы. Но, мне просто хотелось посмотреть за течением жизни, а что для этого может быть лучше, чем обычный семейный вечер? Я видела, как люди готовят ужин, пьют вино, укладывают детей спать, читают им сказки на ночь. Это так… нормально! То, чего мне так не хватает.
- Да уж, тебе еще более одиноко, чем мне. Я хоть могу поговорить с кем-то, что-то сделать, куда-то поехать. Другое дело – хочу ли. А вот с чувствами я тебе сейчас завидую, честно говоря. Лучше ничего не чувствовать, чем то, что я сейчас переживаю.
- Это не так. Чувства делают нас людьми, они позволяют жить полной жизнью. Ты не представляешь, насколько пусто без них. Я сейчас согласна даже на боль! Цени то, что имеешь, может не стать и этого. Знаешь, на что похоже мое существование? Представь себя в тумане. Ты идешь, а туман все не кончается. Никогда не кончается! Он рисует тебе иллюзорные картины жизни, кажется, только протянуть руку и ты выбрался. Но твоя рука проходит сквозь картину, хватая лишь воздух. Ты бежишь, зовешь, кричишь, вдруг, хоть кто-то отзовется. Но лица вокруг играют свои роли, тая под твоими пальцами. И нет этому конца. Ты один в этом бесконечном тумане.
Рик некоторое время смотрел на меня, обдумывая мои слова, а затем спросил хриплым голосом.
- Как ты не сошла с ума?
- В какой-то момент ты просто перестаешь бороться. Принимаешь все, как данность. Перестаешь бежать, звать. Бредешь, рассматривая иллюзорные картины, переходишь от одной к другой. Наступает покой.
- От твоего описания хочется сдохнуть. И одновременно убежать, как можно дальше. Мурашки по коже.
- Мурашки проходят. Все проходит. Ничего не остается.
- Жутко.
- Наверное. Я уже почти не помню, когда было иначе. Думаю, поэтому я заметила тебя, поэтому зацепилась. Рядом с тобой я ощущаю какие-то эмоции.
- Но почему? Чем я отличаюсь от тысяч других людей?
- Я не знаю. Да мне это и не важно. Поэтому, если ты не против, я буду приходить к тебе. Могу не показываться, чтобы не мешать.
- Будешь подглядывать, как я переодеваюсь?- Улыбнулся Рик. Улыбка делала его лицо более живым, в глазах появлялись искорки.
- Если бы это что-то изменило, я бы подглядывала за тобой даже в душе! Но для меня это равноценно дождю, или полету бабочки, или езде на велосипеде.
- Я понял. Добро пожаловать.
- Спасибо.
Через полчаса Рик отправился спать, а я сидела и смотрела на этого странного, сложного мужчину. Такой сильный и слабый, воинственный и ранимый. Добрый.
***
- Рик, а расскажи о себе?
- Что тебя интересует?
- Все. О жизни своей расскажи. Чем занимаешься, куда днем ходишь?
- Да никуда особо. Езжу каждый день на могилы жены и дочери.
- Зачем?
- Как это, зачем? Навещаю их.
- Но их же там нет,- я, правда, не понимала этого.
- Я не могу не ездить. Не могу просто бросить их.
- Рик, вот скажи, за что ты любил свою жену?
- В смысле? За все! Она была добрая, очень солнечная, всегда хорошо относилась к людям. Алисия умела находить хорошее во всем, никогда не унывала. Она была прекрасным, верным другом, который никогда не бросит в беде. Так много всего, я и не перечислю.
- То есть, если бы, вдруг, она стала выглядеть иначе, ты бы не перестал ее любить?
- Иначе? В каком смысле?
- Ну, другую внешность!
- Нет, не перестал бы.
- И, касаемо дочери, тоже, правильно?
- Естественно! Откуда такие вопросы?
- Пытаюсь тебе объяснить. Ты любил свою жену за то, какая она. Не ее внешность, а именно суть! Ее душу. Понимаешь, к чему я веду?
- Не совсем.
- Рик, ты любил ее душу! Души Алисии на кладбище нет! И твоей дочери тоже там нет. На кладбище только их временные вместилища. Чтобы ты лучше понял, представь, что по соседству с тобой жил человек и постоянно ездил на машине. Ты видел, как он приезжает, уезжает, подружился с ним. А потом человек уехал, бросив машину. А ты продолжил бы ходить к машине, в надежде увидеть человека. Понимаешь?
Рик замолчал и отвернулся. Понимаю, такие вещи сложно принять, но необходимо. Без этого невозможно двигаться дальше. Слишком тянет груз этих привязанностей, в которых больше нет смысла.
- Рик, я не говорю тебе забыть о них совсем. Ты можешь иногда ездить, отдавать дань памяти. Но не каждый же день! Этим ты не покажешь им свою любовь и преданность. Они и так все знают! Наоборот, им больно видеть, как ты застрял, сломался.
- Тебе-то откуда знать?- Огрызнулся мужчина.
- А ты знаешь, почему я не люблю бывать на своей могиле? Именно поэтому! Я вижу там свежие цветы. Значит, кто-то приходил, страдал, плакал. Не хочу! Я хочу, чтобы мои близкие жили дальше! Чтобы они смогли оправиться и быть счастливы! Настоящая любовь не требует таких жертв, не требует слез! Я уверена, твоей жене тоже больно! Если она любила тебя, она захочет, чтобы ты был счастлив! Чтобы тебя любил кто-то другой, заботился.
- Я не могу,- прошептал он, потирая ладонью лицо. Я знала, что бью по больному, но чтобы кость срослась правильно, иногда ее нужно сломать.- Как будто, перестань я ездить к ним, они окончательно исчезнут из моей жизни. Как никогда и не было.
- Но они уже исчезли, Рик. Ты давно заходил в комнату дочери? Там слой пыли. Там давно никого нет.
- Не надо! Пожалуйста,- он тихонько заплакал.- Не проворачивай нож в ране.
- А ты выдерни его. Дай ране зарасти! Ты сам себя мучаешь. Отпусти их, не держи. Дай им тоже отправиться дальше.
- А я держу?
- Держишь. Найди себе работу, прибери в доме, убери их вещи. Тебе не нужны лишние напоминания, ты и так не забудешь. Прекрати оглядываться назад.
- Сказать легче, чем сделать.
- А ты делай все постепенно, понемногу. И все получится. Жизнь не стоит на месте.
- Это уж точно.
- А пока, можешь идти спать, чтобы завтра с новыми силами начать новую жизнь.
- Не уверен, что смогу заснуть.
- Сможешь! А кошмары я отгоню. Я сама – кошмар, каких поискать.
В ответ мужчина лишь скупо улыбнулся. Когда он засыпал, на грани слышимости прозвучало «спасибо».
Глава 5
Ему что-то снилось. Рик ворочался, рвано дышал, было видно, как двигаются глаза под закрытыми веками. Хороший сон? Вряд ли, иначе не выглядел бы мужчина таким нервным даже во сне. Видимо, все же кошмар. Плохо. Видеть кошмары неприятно. С утренним светом все ночные страхи растворятся, как дым, и не оставят следа. Но вот ночью, когда ты спишь, кошмар и есть твоя реальность. Ты ведь не знаешь, что спишь. Та реальность для тебя единственная. И в ней страшно! Иногда приснится такое, что остаток ночи не хочется глаза смыкать – вдруг, сон продолжится? А видеть вторую часть кошмара, если можно обойтись первой? Нет уж, благодарю. Зато, как приятно, когда снится что-то хорошее. В реальной жизни невозможное, нарушающее границы логики и законы мирозданья. Но это не важно! Тебе хорошо и лишь это имеет значение. По какому принципу наш мозг выбирает, что мы будем смотреть этой ночью? Остатки дневных событий и впечатлений, помноженные на фантазию? Тогда почему после, казалось бы, хорошего дня, может присниться кошмар? Запутанные предупреждения о будущем? Уж слишком запутанные, чтобы мы могли разобраться и что-то сделать с предупреждением. Тогда что это? Миры, которые рисует нам мозг? Путешествия души? Не уверена, что когда-нибудь пойму это. Мне больше не снятся сны. А вот Рику снятся, и на данный момент это его мучит. Не успела я решить, как быть, мужчина буквально подскочил на кровати.
- Кошмар?
- Да,- он рвано выдохнул и потер ладонью лицо. Затем встал и начал одеваться.
- Ты куда?
- Мне надо пройтись. Хочу побыть один.
То есть, без надоедливого призрака, от которого никуда не деться. Понимаю. Но отпустить так не могу – ночь на улице! Мало ли, что может случиться.
Я позволила Рику увидеть, что осталась в комнате. И лишь когда он вышел из дому, вновь стала невидимой и последовала за ним. На расстоянии, глядя по сторонам. Уже помню, что взгляд Рик чувствует даже мой.
Город спал. В большинстве своем. Наверное, не бывает так, чтобы вообще людей не было на улице. Всегда кто-то куда-то идет или едет. Сейчас три часа ночи, и можно еще встретить припозднившихся гуляк. Они разбредаются по домам, где их ждут спящая жена, или верный пес, а, быть может, пустота. В жизни всякое бывает. Они идут домой, а мы из дому. Потому что Рику приснилось что-то, что выгнало его из постели. Я держала между нами дистанцию метров двадцать. Достаточно, чтобы дать ему уединение и, надеюсь, недостаточно, чтобы что-то случилось. В какой-то момент Рик остановился и осмотрелся. Потом я увидела, как задвигались его губы, но разобрать слова не могла. А Рик отвернулся и двинулся дальше. Спутниками нам были лишь огни фонарей да реклама.
Тишина. Осенняя прохлада для меня не ощущалась, я лишь помнила о ней. А ведь был еще небольшой ветер, судя по шелестящей кроне деревьев и облетающей листве. Как мне этого не хватает - ощущений, запахов, чувств. Даже насладиться ночью я не могу. Доступно лишь визуально оценивать красоту мест. Наверное, будь я слепым призраком, вообще бы сошла с ума. А может, так было бы лучше. Сойти с ума и больше не бояться этого. Просто быть где-то там, в своем разуме, в своих мирах. И быть счастливой. Какая разница, выдуманное счастье или нет? Для меня оно было бы настоящим. А так, остается лишь скользить сквозь чужие жизни, наблюдать со стороны за движением времени, чужим развитием. Быть лишь зрителем. Уже не участником.
Вокруг меня были витрины магазинов, с выставленным товаром. Осенняя одежда последних коллекций, обувь, книги, товары для домашнего уюта. Какой к чертям уют, если хозяйка призрак?
Любопытно, как долго будет длиться мое существование в качестве призрака? Годы? Десятилетия? Или, страшно представить, столетия? Увижу ли я смену времен? Не могу в это поверить. Это что-то эпохальное, значимое, что не охватить воображением. Мой мозг зачастую работает, как у обычного человека. Но я уже не человек. И понятия о нормальности поменяли свои полюса. Кардинально. Надо учиться мыслить, как призрак.
Пока я раздумывала над этим, пропустила момент, как к моему подопечному привязалась тройка мужчин не очень трезвой наружности. Рик сильнее каждого из них, к тому же трезв, но Его Величество Случай еще не так изгалялся, мне ли не знать? В доли секунды я оказалась рядом, но все еще невидима.
- Парни, вам лучше оставить меня в покое и идти дальше,- уговаривал их Рик.
- А то что? Что ты нам сделаешь? Нас трое, а ты один!
- Никогда не стоит недооценивать противника.
- Вот именно,- противно засмеялся один из них, и достал нож.
- Ну, что вам нужно? У меня с собой нет ничего! Ни денег, ни телефона!
- Мы сами найдем, что взять. Может, мне куртка твоя понравилась?
- Раздеть меня собираешься?- Спросил Рик.- Прости, ты не в моем вкусе.
- Ах ты, сука!- Мужчина кинулся на Рика с кулаками. Другие двое пока стояли в стороне, наблюдая. Я тоже решила пока не вмешиваться. Уверена, справиться с таким Рику вполне по силам. Вскоре оставшиеся двое мужчин тоже это поняли и решили напасть вместе. Худощавый поудобнее перехватил нож. А вот это уже не очень хорошо.
Будучи при жизни довольно компетентной в сфере искусства, особенно коллекционной его части, я не раз искала переводы тех или иных слов древних языков. Поэтому, сейчас, вспомнила кое-какие из них и решила немного напугать нападающих.
Для меня мой шепот из набора слов был чистой тарабарщиной, но для неподготовленного слушателя было довольно жутковато. Особенно, учитывая, что шепот был сам по себе, без человека, его произносящего. Мужчина с ножом нахмурился и стал озираться по сторонам. И я показала себя. Немного мерцая, исчезая, подтверждая свою неживую природу. Мужчина протер глаза, вскрикнул и попятился. А я немного наклонила голову набок, рассматривая мужчину. Вместе с жутковатым «мертвым» выражением лица это выглядело так, будто я не знала с какой стороны накинуться на мужчину и утащить под землю. В заключении, я мгновенно переместилась к мужчине на расстояние нескольких сантиметров. Он закричал и упал назад, после чего, отползая, поднялся и убежал. Его дружки, в ужасе наблюдавшие разыгравшуюся сцену, бежали рядом.
- Это было эффектно. Если бы я не знал тебя, бежал бы с ними наперегонки.
- Правда? Значит, у меня получилось. Впервые кого-то специально пугаю.
- Да, получилось. У тебя были такие глаза…до сих пор мурашки.
- Какие глаза?
- Жуткие. Как будто ты потусторонняя тварь, которая готовится украсить переулок кишками.
- Фу! За свои внутренности можешь быть спокоен.
- Спасибо. Я думал, ты не пошла со мной. Даже позвал тебя, но ты не откликнулась.
- Я шла за тобой на расстоянии. Тебе нужно было уединение, ты сам говорил.
- Да, говорил. А теперь мне нужна моя постель. Не думаю, что кошмар вернется. Я перебил его новыми сильными эмоциями. Кстати, спасибо. Возможно, ты снова спасла мне жизнь.
- Брось, ты бы справился с ними. Ты сильнее. Да и на ногах держишься лучше.
- Да, но всякое бывает. Ты вот тоже вряд ли думала, что умрешь так. А получилось…
- Не спорю.
- Тогда, домой?
- Почему ты спрашиваешь? Решай сам, это же твой дом.
- Да, но ты мой постоялец.
- Интересное определение. Ладно, пойдем домой.
А дома была та же уютная тишина, какую мы оставили. Дом спал и видел сны. Рик прошел в свою комнату, сбрасывая на ходу куртку и штаны с футболкой. Лежа в постели, он накинул сверху одеяло, но глаза не закрыл. Мужчина лежал, глядя в потолок и думая о чем-то своем.
- Так странно, да?- Его голос разрезал тишину комнаты.
- Что?
- Ты, по сути, потустороннее существо. Ну, теоретически. Эта сторона ведь для живых.
- И?
- Я должен бояться тебя. А я не боюсь. Совсем. Привык.
- Это и понятно, человек ко всему привыкает. Он не может удивляться над одним и тем же постоянно.
- Да, наверно. Вот и я привык к тому, что каждую ночь в моем доме есть ты. И отношусь к этому спокойно. Даже когда мне приснился кошмар, я проснулся и первым делом увидел тебя, я должен бы испугаться. Просто от неожиданности. А я не испугался. Даже успокоился.
- Почему?
- Не знаю. Может, ты для меня сейчас островок стабильности? Реальности происходящего? Звучит глупо, я знаю.
- Не глупо. Как я и сказала, ты просто привык.
- Да. И знаешь, что еще удивительнее? Проснувшись, я хотел побыть один. А там, на улице, я шел и ощущал дискомфорт. Какую-то неправильность происходящего. И я позвал тебя.
- Зачем?
- С тобой дискомфорт исчезает. Появляется ощущение законченности. Целостности окружения. Это для меня и удивительно. Я считаю картину незавершенной, если рядом нет призрака. Я сошел с ума, да? Окончательно сбрендил?
- Нет,- я присела на краешек его постели,- с тобой все в порядке. Просто ты потерялся. Все, что ты считал постоянным, нерушимым, вдруг исчезло. И ты растерялся. Не знаешь, как быть дальше, как справиться с ситуацией и не повторить ошибок. Для тебя сейчас все непостоянно, изменчиво. И ты держишься, как можешь. Хватаешься за то, что есть. Получилось, что есть я. И я, наверное, не исчезну. Куда уж дальше?
- А ты хотела бы? Исчезнуть? В смысле, отправиться дальше.
- Наверное, да. Знаешь, когда я умирала, там, на улице перед банком, думала только об одном – я не хочу уходить. Просила не забирать меня. Не думала, что мое желание исполнится так. Я все же умерла, но не ушла. Может, это мое наказание? Правду говорят, что нужно быть осторожнее со словами. Я получила то, что просила. И теперь думаю, а спросят ли меня еще раз? Дадут ли второй шанс? Застрять навечно между «здесь» и «там» я не хочу. Никому не пожелаешь испить это абсолютное одиночество и пустоту.
- Может, тебе дали это время не просто так? Не в наказание, а для чего-то еще? Что-то сделать, разобраться. Чтобы в следующей жизни ты не сделала каких-то ошибок. Может, это урок? Жестокий, но такие лучше запоминаются.
- Может. Только как понять, что именно мне хотели донести?
- Думаю, когда придет время, тебя заберут. Ты сама говорила, что не встречала больше таких, как ты. Значит, так или иначе, забирают.
- Наверное, ты прав.
- Да, в чужих проблемах разбираться и давать советы проще. Для них не требуются душевные силы. Можно подумать рационально, без примеси чувств. А вот свои проблемы…
- А для твоих есть я. Кандидат призрачных наук.
- Только кандидат? Мне нужен кто-то с более высоким уровнем профессионализма. Доктор, к примеру. Или кто там?
- Для этого тебе придется подождать еще с десяток лет. Я еще не доучилась.
- Надеюсь, что десяти лет не понадобится,- улыбка Рика исчезла.
- Для тебя – нет. А для меня…главное, чтоб не сотня. Думать о веках в таком виде мне не хочется.
- Я уверен, ты справишься быстрее. Спокойной ночи.
- Спокойной.
Рик завернулся в одеяло и устроился поудобнее. Странный, удивительный человек. Хорошо, что он встретился мне. С ним не так одиноко. С ним мое существование становится терпимым.
Глава 6
Рик не знал, когда все пошло наперекосяк. Думал, вспоминал, были ли предпосылки, которые он не заметил, но ничего не приходило на ум. Просто в один момент оборвались две жизни. Две самые любимые женщины – жена и дочь – исчезли, как и не было. Так банально, обычная авария на дороге, водитель, который не справился с управлением. И в итоге «мне очень жаль, мистер Эйден, они обе погибли». Несколько слов, разбившие жизнь самого Рика вдребезги. В тот момент его Вселенная остановилась. Все потеряло смысл, краски поблекли, счастье осыпалось дешевыми блестками. И воцарилась тьма. Рик не справлялся. Ранее сильный, сейчас он не мог бороться с рваной раной в груди, которая продолжала кровоточить. Будто нож в сердце был с зазубренным лезвием, и кто-то постоянно дергал его. Он не знал, что бывает так больно. Даже на войне такого не было. Но это была новая реальность Рика – без жены и дочери, никому более не нужный, сломавшийся. Лишь боль шла с ним рука об руку. Невыносимо. Жить так дальше Рик не хотел. Это не жизнь. И тогда он малодушно взял в руки пистолет. Ранее он презирал таких, кто сдался и решил трусливо сбежать от проблем. Сейчас он их понимал. Рик не видел больше разницы между днем и ночью. Темно было внутри. И когда он уже успел попрощаться с этим миром, из тьмы пришла Она. Девушка-призрак. Не сразу мужчина осознал, что это реальность, не бред умирающего мозга. Это был настоящий призрак! И он ругался, злился. Точнее, она. Рик не знал, бояться ему, удивляться, или, черт возьми, радоваться. Когда он собирался застрелиться, все было таким понятным, но в тот момент, когда прозвучал выстрел, вдруг пришел страх. Так говорят о прыгунах – до прыжка все проблемы кажутся глобальными и нерешаемыми. И вот ты прыгнул, и понял, что это все такие глупости, что все не важно, что все проблемы решаемы. Кроме одной – ты уже летишь. У Рика же появился шанс, его пуля ушла в стену, благодаря призраку. В этот момент все переживания как-то отошли на задний план.
Мужчина никогда не думал, что будет сидеть и разговаривать с мертвым человеком. С его душой. А теперь говорил. И почти не боялся. С наступлением дня, как она и предупреждала, ситуация выглядела жутко. Рик даже подумал, что все случившееся ему просто приснилось. Но пуля в стене оказалась настоящей. Поэтому вечером Рик с тревогой и некоторым нетерпением ожидал, появится ли вновь призрак. Она появилась. Вивиан. И они проговорили долгое время. А потом снова, и снова, и снова. Рик лучше узнал девушку, навещающую его, даже проникся сочувствием к ней. Он жаловался на жизнь, на боль, хотел от всего отказаться. Отказаться от того, что у Вивиан отобрали. Он чувствовал боль? Ну что ж, а девушка не чувствовала вообще ничего! Рик только теперь задумался, каково это, не чувствовать? Ведь в обычной жизни мы даже не задумываемся, сколько всего ощущаем. Просто привыкли получать информацию от органов чувств. Вивиан же описала, как существует она, и Рик испугался. Испугался того, что в случае удачного выстрела мог бы сейчас быть таким же, как она. Оголенная душа с умершими чувствами. Бессмертная и бесконечно одинокая. Потерять возможность ощущать что-то своей кожей, чувствовать запахи, вкусы. Потерять боль, но и любовь тоже. Хотел бы Рик этого? Нет, ни за что! Пусть будет боль, но забывать о том, как любил жену и дочь, не реагировать на их фотографии, равнодушно вспоминать то, что раньше составляло счастье? Нет. Это кошмар намного хуже того, в котором Рик сейчас. И данное осознание было своеобразным толчком вперед. А Вивиан находила для поддержки правильные слова. Как ей это удавалось, мужчина не знал. Она просто была рядом каждую ночь и готова была ответить на любой вопрос, объяснить, успокоить. И Рик как-то легко это принял. Девушка чувствовалась кем-то вроде друга. Того, который познается в беде.
Как-то незаметно мужчина привык к тому, что, проснувшись ночью, можно увидеть в комнате белый полупрозрачный силуэт. Это стало нормальным. И вот, когда Рик захотел прогуляться один, чтобы развеять остатки ночного кошмара, он понял, что ему дискомфортно. Ощущение того, что он один, было непривычным, неправильным, будто он что-то забыл. Или кого-то. Но на зов Вивиан не откликнулась, видимо, оставила его одного, как он и просил. Почему-то легче от этого не стало. А потом к нему прицепилась та троица. Мужчина пытался разобраться мирно, но пьяный трезвому не товарищ, «полюбовно» не получилось. Неприятно, что у одного из противников нож, получить его между ребер совсем не хотелось. И вот тут приятным удивлением оказалось, что Вивиан все же была рядом. И снова пришла на помощь. Рик смотрел, как противники в диком ужасе разбегаются, и немного улыбался. Да, девушка выглядела жутковато с этими пустыми глазами, из которых будто выглядывает сама тьма. Но Рик почему-то был уверен, ему ничего не грозит. И не боялся. У него был свой призрак-хранитель. Кто еще может таким похвастаться?
Поэтому сегодня, проснувшись с утра, мужчина решил узнать побольше о своем призраке. Начать предполагалось с ее смерти. Он знал, что девушка погибла при ограблении банка год назад. Об этом должно быть хоть какое-то упоминание в новостях или газетах. Значит, можно найти. И спустя пятнадцать минут искомая статься была найдена. Вместе с фото. На одном из фото был виден тротуар перед банком с кровью на нем. Почему-то мужчина был уверен, что кровь принадлежала Вивиан. В статье упоминалось, что в тот раз погибло три человека, двое из которых были охранниками, а третий – случайный прохожий. В тот момент полиции еще не было на месте. В конце статьи упоминались имена погибших и соболезнования их близким. Вооружившись полным именем девушки, Рик попробовал найти о ней еще какую-то информацию, но почти ничего не было. Только упоминания о курировании выставки. И тогда мужчине в голову пришла дикая и дурацкая идея. Не теряя времени, Рик взял в руки телефон и набрал знакомый номер.
- Привет, Макс…Да, давно не говорили…Нет, я в порядке. Потихоньку…Спасибо. Мне как раз нужна твоя помощь…Можешь достать мне информацию у себя? Вивиан Рокси, погибла год назад при ограблении Национального банка, случайный прохожий. Все, что найдешь, ладно?...Да так, нужно знать…Хорошо, жду.
Через полчаса телефон зазвонил снова. Макс дал бывший адрес девушки, имена и адрес родителей, забравших тело из морга. Остальное для Рика не несло пользы. Вызвав такси, мужчина направился на старую квартиру Вивиан. Что он там хотел увидеть, он и сам не знал. Просто посмотреть, прикоснуться к жизни, которую она вела. Просто осознать, что девушка когда-то была живой, ходила на работу, была частью этого мира.
Обычный двор обычного дома. Ничего особенного. Кроме того, что по этим дорожкам среди этих деревьев раньше ходила девушка. Которой больше нет. А все остальное есть, и живет, как раньше. Мир и не заметил ее исчезновения. Грустно. Но ожидаемо. Ведь не заметил же мир исчезновения Алисии и их дочери. У мира есть миллионы других людей.
Поддавшись внутреннему зову, Рик снова сел в такси. И приехал домой к родителям Вивиан. Небольшой уютный свиду домик, с зеленой лужайкой и качелей под деревом. Тяжело было сопоставить призрака и этот дом. Здесь все дышало солнечным светом, теплом, добротой. Домом. Рик подошел и позвонил в дверь. Ее родителей не должно быть дома, но он все равно позвонил. И лишь когда дверь открыла мать Вивиан, мужчина понял, что не знает, что сказать.
- Добрый день. Я могу вам чем-то помочь?- Голос женщины был добрым и немного уставшим.
- Да, думаю, можете. Вы же мать Вивиан?
- Да,- женщина немного нахмурилась, уголки губ поползли вниз.
- Простите, не хотел вам навязываться. Просто я знал вашу дочь. Она…мне жизнь спасла,- внезапно выложил он.
- Да? Она не рассказывала. Проходите.
Женщина открыла дверь и отошла, пропуская его в дом. Внутри оказалось так же уютно, как выглядело снаружи. Видно, что все в доме пропитано любовью. Рику было одновременно и приятно, и больно. В его доме тоже раньше так было.
- Присаживайтесь. Хотите чаю, или кофе?
- Нет, благодарю. Я хотел…даже не знаю, почему я приехал. Наверное, хотел узнать больше о той, которая так много для меня сделала. Простите, я не представился. Меня зовут Рик. Рик Эйден.
- Амалия. Очень приятно. Как вы познакомились с моей дочерью?
- На меня напали трое мужчин, а она спугнула их. Знаю, звучит глупо.- Рик в последний момент удержался, чтобы не рассказать о том, что в первую встречу Вивиан не дала ему застрелиться. За этим последовал бы вопрос о причине, а смерть его близких произошла уже после смерти самой Вивиан. И если бы ее мать захотела узнать больше, что смогла бы найти не состыковки в истории. Оставлять после себя впечатление лжеца Рик не хотел. Сейчас он говорил не всю правду, но ложь была маленькой, безопасной.
- Не глупо. Необычно, но чего только в жизни не бывает.
- Мне можете об этом не говорить!- Покачал головой мужчина. Если бы она знала!
- Странно, что она мне об этом не рассказывала. Вивиан всегда мне все говорила.
- Не знаю. Может, закрутилась и забыла. Мы тогда разговорились. Она дала мне некоторые советы, которые помогают мне сейчас выжить.
- Правда? Жаль, что она не смогла дать себе такой совет. А почему вас не было на похоронах?
- Я не знал. Мы не общались после того. Узнал все меньше месяца назад.
- Я смотрю, у вас тоже горе?
- Да. Моя жена и дочь попали в аварию. Их больше нет.
- О, Боже! Мне так жаль! Не представляю, как вы держитесь. Давно это произошло?
- Несколько месяцев назад. И я держусь только благодаря советам вашей дочери. Она, буквально, не дала мне застрелиться.
- Я понимаю,- у женщины в глазах появились слезы, и Рик почувствовал себя засранцем. Бедной женщине и так тяжело пережить смерть ребенка, а еще он напоминает.
- Простите, я не хотел огорчать вас.
- Вы не огорчили. Я рада, что моя дочь, даже будучи мертвой, кому-то помогает,- ох, знала бы она, насколько сейчас права.- А хотите, я покажу вам ее фотографии? Она была такой солнечной девочкой.
Женщина засуетилась, достала альбом и вернулась на диван к Рику. На первых фотографиях Вивиан была еще малышкой. Такая забавная, улыбчивая. Далее она росла с каждой фотографией. Вот тут ей года три – красное платье в клетку, бант, и белые ботиночки. А вот тут уже пять, а на этой семь. Хвостики с бантами сменились заплетенными косами. Детская пухлость исчезла, уступая место подростковой худобе. Все старше, старше. Самокат сменился велосипедом, сбитые колени зажили, платье превратилось в футболку и шорты. Уже девушка. Робкая улыбка и сияющие глаза, полные жизни. Наверное, только теперь в Рике что-то щелкнуло и стало на место. Теперь Вивиан была не просто призраком – она была живой девушкой со своими стремлениями и мечтами, желаниями и амбициями. Теперь, глядя на призрака, он будет видеть ее именно такой – живой, во плоти, с румянцем на щеках и искорками во взгляде.
- Спасибо. Вы не представляете, как важно это было для меня,- поблагодарил женщину Рик.
- Это вам спасибо, что заехали, поделились. Приятно знать, что твой ребенок будет жить в памяти еще одного человека.
- Будет. Всегда будет.
Рик тепло попрощался с женщиной и поехал домой. На улице уже вечерело, значит, скоро в его доме вновь появится призрак-хранитель. Мужчина не хотел говорить Вивиан о своей поездке. Почему-то казалось правильным оставить это для себя. Может, потом он изменит мнение, но сейчас это будет его маленькой тайной, позволившей лучше узнать ту, что каждую ночь удерживает его от шага во тьму.
Глава 7
Зима наступила незаметно. Похолодало, с деревьев облетела последняя разноцветная листва, люди сильнее укутались в пестрые шарфы. И пошел снег. Такой белый, чистый, он укутывал землю пуховым одеялом, скрадывая все несовершенство. Он дарил красоту и умиротворение. Зимой даже моя грусть немного утихала. Поскольку, я не мерзла, могла часами наблюдать, как спешат люди с работы, как перебегают щебечущими стайками между магазинов, как неспешно гуляют по парку. Иногда даже улыбалась. Удивительное время года.
Сейчас я стояла в парке, глядя на играющих в снежки детей, визжащих от радости, дышащих теплом на влажные замерзшие варежки. Я смотрела на свои пальцы и силилась вспомнить, как ощущается холод. Как мороз кусает за открытую кожу, дарит румянец щекам, как перехватывает горло от холодного воздуха. И не могла.
Сегодня ветра не было, и снег падал мелкими крупинками не спеша. На днях же летел крупными хлопьями, закручиваясь под порывами ветра, наметая в углах домов небольшие сугробы. Тогда люди кутались, прятали лица, закрывались от ветра и ежились, когда снежинки попадали за шиворот. Сейчас же идут спокойно, улыбаются, иногда поднимают лица вверх и ловят снежинки ртом.
Скоро Рождество, город буквально кипит в ожидании праздника. Витрины магазинов украшены разноцветными огоньками, снежинками и рождественскими фигурками. На площади стоит огромная ель, вокруг которой бегают дети. Праздник разлит в воздухе! Люди выбирают подарки, упаковывают в шелестящую бумагу. Я тоже так делала когда-то.
Насмотревшись на эту картину, я вернулась домой. Не к себе, к Рику. Мужчина обнаружился на кухне. Он домывал посуду после ужина.
- Рик!- Позвала я из темной гостиной. Тарелка из мужских рук с грохотом полетела в раковину.- Прости, я не хотела тебя пугать.
- Ничего, я задумался. Где ты была?
- В парке.
- Гуляла?
- Да. Там снег. Красиво.
- Красиво.
- Рик, а почему ты не украшаешь дом к празднику?
- Я не буду праздновать.
- Почему? Для людей это важный праздник.
- Это Рождество. Семейный праздник. У меня семьи больше нет,- голос мужчины звучал глухо.
- А когда ты не был женат, ты тоже не праздновал?
- Это другое.
- Почему? Ты просто вернулся в начало.
- Может быть. Но когда познал что-то прекрасное, больше не хочется возвращаться назад.
- А родители? У тебя есть родители?
- Есть. Но с ними праздновать я тоже не буду. Не хочу, чтобы они всеми силами старались не упоминать мою жену и дочь, а в моменты, когда думают, я не вижу, смотрели с жалостью.
- Это сожаление, сочувствие.
- Не надо! Не хочу, я не смертельно больной.
- А ты совсем не хочешь украшать дом? Вообще ничего?
- Нет, не хочу. А почему ты так интересуешься этим?
- Уже не важно.
Я отвернулась и подошла к окну. Там, напротив, был украшенный дом. Он переливался огнями, светился теплом и радостью. Так красиво! Рик подошел ко мне и проследил за моим взглядом.
- Тебе нравится?
- Да. Это дает надежду.
- На что?
- На чудо. На то, что все будет хорошо. Что обязательно наладится. Сам посуди, хмурые обычно люди, вдруг стали улыбаться, желать друг другу много хорошего, дарить подарки. От чистого сердца! Разве это не чудо? Как будто в воздухе разлито счастье. Оно бесплатное!
- Хорошо, я украшу дом.
- Что? Рик, если это причиняет тебе боль, то не надо. Я не хочу так.
- Мне в любом случае больно и грустно. Но если я могу сделать твое существование лучше, я это сделаю.
- Спасибо. Я бы тебе помогла, но…
- Да, я знаю,- улыбнулся мужчина.- Я сам.
Вскоре из недр кладовой появились коробки и коробочки. А в них – дух праздника. Рик вытащил на свет яркие блестящие гирлянды, фигурки, огоньки. Пол гостиной скрылся под всевозможными украшениями.
- Тебе же нужен нормальный свет! Настольной лампы мало.
- Но ты не выносишь яркий свет.
- А давай, я поднимусь на второй этаж и подожду там. А ты позовешь. Ладно?
- Ну, хорошо, договорились.
Одним мерцающим движением я достигла вершины лестницы, а следующим – уже была в комнате наверху. Наверное, будь я человеком, пританцовывала сейчас от нетерпения. Нет, помогала бы Рику украшать! А потом поняла – меня бы здесь вообще не было! И Рика тоже. Я бы так его и не узнала. Значит, хорошо, что все так. Хорошо… что я призрак. Новая для меня мысль, непривычная, «квадратная». Значит, не зря? Стоила моя жизнь того, чтобы Рик был жив и сейчас украшал дом к Рождеству? Для меня украшал. И поняла – стоила. Стало легче. Я приняла ситуацию, без вопросов «почему» и «за что».
Следующий час я просто гуляла по комнатам, заново рассматривая вещи. Они многое говорили о хозяине. Простой, не любящий излишеств – лишь качество и функциональность. Немного строгий, уверенный, сильный. Настоящий. Мне в моей жизни такой не встречался. Хотя, может, и к лучшему. Сидел бы он так же, как Рик, горевал, справлялся с потерей. Не надо. Лучше вот так, как есть сейчас. И у меня, и у Рика привычная жизнь осталась в прошлом. Разница только в том, что у Рика есть будущее, а у меня уже нет. Но ничего, все в порядке.
- А, вот ты где! – Мужчина стоял в дверях, опираясь,- Пойдем!
- Уже?
- Да.
- Пойдем.
Рик быстро спустился с лестницы и обернулся, глядя на меня. А я, наоборот, спускалась медленно, рассматривая каждый уголок, что открывался мне с новой ступенькой. Верхний свет в гостиной был выключен, но он и не был нужен. Вместо него горели огоньки! Благодаря тому, что я в темноте видела хорошо, мне открылась удивительная картина. На подоконниках висели огоньки, лежал искусственный снег, комната была украшена гирляндами, снежинками, мишурой и Бог знает, чем еще! Около камина стояла фигурка снеговика, а сверху висел венок из еловых веток, перевитый красными бусами. Гостиная тускло светилась, добавляя загадочности. Это была сказка! И это все для меня! Если бы могла, я бы расплакалась.
- Спасибо!- Я, наконец, смогла перевести растерянный взгляд на мужчину.- Это так прекрасно!
Я не могла обнять Рика в благодарность, поэтому просто «прикоснулась» ладонью к своему сердцу, а потом к груди мужчины. Он понял. И улыбнулся.
- Я рад, что тебе нравится. Украшения обычно даются мне тяжело. Ты вполне могла обнаружить подожженные свечами портьеры или замотанное гирляндой кресло.
- У тебя прекрасно все получилось! Знаешь, я бы хотела подарить тебе что-нибудь. Жаль, что не могу.
- Ты подарила! Жизнь. Никто не может сделать лучший подарок. Я бы тоже хотел что-то подарить тебе. И тоже не могу.
- А ты уже подарил.
- Это?- Он обвел рукой украшенную комнату.
- И это тоже. А еще саму возможность быть здесь, разговаривать с тобой, не прятаться. Возможность понять и спокойно принять свое существование.
- А ты это приняла? Как?
- Там, наверху, пока я ждала тебя, я думала. И поняла, что ничего этого не происходило бы, если бы я не погибла. Я не познакомилась бы с тобой, ты не украшал бы эту комнату. Тебя бы вообще не было. А я ходила бы там где-то одна.
- И это плохо?
- Не плохо. Просто терять то, что есть сейчас, я не хочу. Мне это ценно.
- Даже ценой своей жизни?
- Да.
- Ты точно мой ангел-хранитель. Иначе и быть не может.
- Призрак-хранитель!
- Да, прости,- улыбнулся он.
- А если я кое-что попрошу тебя сделать, ты сделаешь?
- Не знаю даже. Постараюсь.
- Приготовь себе праздничный ужин. Не сегодня, на Рождество! Пусть все будет, как положено!
- Если ты так хочешь, хорошо.
- Спасибо. Мне это нужно. А теперь, иди спать! Уже поздно!
- Хорошо, мам,- усмехнулся Рик.
Он поднялся по лестнице в спальню, а я осталась здесь. Мне хотелось подольше побыть в этой сказочной атмосфере. И пусть я не чувствовала уют, тепло – я видела их. И мне этого было достаточно. Когда теряешь все, начинаешь ценить каждую мелочь. Рик подарил мне праздник, не смотря на то, что это приносило ему боль. Первое Рождество без семьи. Но я знала, праздник сглаживает грусть. Мужчине обязательно станет легче. Ему это даже нужнее, чем мне. Но ради себя, он бы этого не сделал. А теперь я уверена, что следующее Рождество он уже не проигнорирует. Даже если меня уже не будет здесь, Рик снова украсит дом. Потому что страшные воспоминания померкнут, их место займет это необычное Рождество. Праздник, проведенный с призраком.
Глава 8
Вот и наступил праздник. С этой мыслью я материализовалась в гостиной. В царстве огней. Рик гремел чем-то на кухне. Так привычно.
Сегодня я решила не отвлекать его, просто прошлась по гостиной, потрогала прозрачными пальцами огоньки, провела ладонью по пледу на диване, вдохнула запах хвои. Как жаль, что ничего этого я не почувствовала. Только осознание действия и воспоминания, как это было при жизни. Смутные воспоминания, но драгоценные.
А на улице шел снег. Крупные хлопья медленно оседали на землю, укрывали под собой деревья, лавочки, фонари, крыши домов. Так тихо. Что я делала на прошлое Рождество? Где была? Не помню. Это совсем не отложилось в памяти. А это Рождество отложится, обязательно отложится.
- Ты пришла,- Рик зашел в гостиную и увидел меня.
- А я могла не прийти?
- Могла.
- Нет. Куда-то еще могла не прийти. Сюда – нет! Ты приготовил себе праздничный ужин?
- Да. Проверять будешь?- Усмехнулся мужчина.
- Нет, я доверяю тебе.
Я прошла к дальнему креслу и села, повернувшись в сторону камина. Его свет был ярким, теплым. Это почти причиняло боль, отпугивало, но и манило. Поленья потрескивали, язычки пламени лизали древесину, угольки ярко горели, захватывая все внимание.
- Вивиан, как ты раньше праздновала? С друзьями?
- Нет. С семьей. Иногда приезжали родственники. Мы собирались за большим накрытым столом, делились новостями, шутили, дарили подарки друг другу. В углу стояла большая ель, которую наряжали мы с сестрой. Из кухни пахло печеньем. А на следующий день мы ходили на площадь к большой ели. Там встречались со знакомыми, друзьями, поздравляли друг друга. Дурачились, играли в снегу, катались. А к вечеру снова собирались в теплом доме. И так хорошо было, спокойно. Интересно, родители празднуют сейчас Рождество?
- Ты можешь узнать это. Просто сходить и посмотреть.
- Могу. Но не хочу. Не к чему это. А твои родители не звонили тебе? Не звали к себе на праздник?
- Звонили. И звали. Но я отказался. Они переживают тоже, я знаю. Но не готов к семейным посиделкам, не тогда, когда потерял свою семью. Так странно, родители сейчас кажутся мне такими далекими.
- Я понимаю тебя. Как будто они остались в той, другой жизни. Для меня так и есть.
- Да. Вивиан, если хочешь, можем сходить на площадь. Днем же ты не можешь.
- Нет, может, следующей ночью. А сегодня не надо никуда ходить. Сегодня пусть у нас будет свой, немного грустный, ностальгический вариант Рождества. Друзья по несчастью.
- Ты права. И знаешь, прозвучит странно, но я рад, что устроил этот небольшой праздник, украсил дом. И рад, что ты здесь. Спасибо.
- И тебе спасибо. Я запомню это Рождество, не важно, как все пойдет дальше.
- Ты больше не боишься? Того, что твое пребывание в виде призрака может затянуться.
- Не знаю. Я не загадываю наперед, стараюсь не думать об этом. Боюсь только исчезнуть. Остаться призраком, но перестать быть собой. Ведь, тогда все зря? Вся жизнь, все уроки, все ценные воспоминания и моменты. Все просто сотрется.
- Ты не исчезнешь. Это же не может произойти мгновенно, всегда есть предпосылки. И, если такие появятся, ты заметишь. И я замечу. И можно будет что-то сделать.
- Думаешь?
- Уверен! Поэтому, можешь не бояться, у тебя все будет хорошо.
- Спасибо. Тебе, наверное, скоро пора ложиться спать. Ты иди, я побуду тут.
- Нет, спать я лягу завтра утром. Все равно, планов никаких нет, и идти никуда не надо. А эту, праздничную, ночь я посижу с тобой.
В ответ я только благодарно улыбнулась. Этим вечером хотелось верить в чудеса. Хотелось думать, что все сложится, как можно лучше, и все обязательно будут счастливы. Рик заслуживал этого. Он был прекрасным человеком. Надеюсь, я тоже заслуживала счастья. Может, сегодня, в честь праздника, там наверху исполняют желания? Или, хотя бы, слышат и прощают? Если так, то простите меня. За то, что не верила, не всегда была хорошей. За прошедший год я изменилась, многое поняла. Может, пришло мое время двигаться дальше? Если нет – я подожду, только не забывайте обо мне, не бросайте здесь навсегда, ладно?
До самого утра мы с Риком разговаривали, вспоминали случаи из жизни, делились мечтами и тайнами. Стали как-то ближе и роднее. Мне так казалось. Определенно, такие праздники несут с собой чудеса. Рик ушел спать лишь после того, как я развеялась в солнечных лучах.
***
А следующей ночью мы пошли на площадь. Пришли попозже, чтобы не застать празднующие толпы людей. И теперь я, непривычно прозрачная, оглядывалась по сторонам. Площадь была залита разноцветными огнями! Сотни, тысячи маленьких лампочек, соединенные в гирлянды, опутывали ветки деревьев, фасады домов, многочисленные лавки с рождественскими товарами. Здесь находились карусели для детей, горки, ледовое покрытие для катающихся. Лавки уже были закрыты, но для меня это не было преградой, поэтому какое-то время я развлекала себя, гуляя сквозь стены, изучая товары внутри.
Сегодня небо было ясное, морозно-прозрачное. Звезды как на ладони. Интересно, в следующей жизни я вернусь сюда или на одну из тех звезд? Какие они? Есть ли там привычная для нас природа? Живет ли там кто-то? Ведь, не может не жить? Слишком много звезд во Вселенной, чтобы думать, будто мы одни. Кто-то есть! Какие они? Живут ли семьями? Работают? Чему учатся, чем дорожат, о чем мечтают? И смотрят ли на небо, гадая о других мирах?
Я могла гулять долго, но Рик был живым, и не потерял способность замерзать, поэтому я подошла к нему, сидящему на лавке, и позвала.
- Рик! Пойдем?
- Ты хочешь уйти?
- У тебя уже зуб на зуб не попадает,- усмехнулась я.
- Верно. Пойдем.
- Если хочешь, можем зайти в кафе, согреешься?
- А ты?
- Я подожду снаружи. Внутри слишком светло.
- Я не брошу тебя на улице, пока сам пью кофе. Ты же не собака!
- Ты не бросаешь! Я же не буду сидеть на ступеньках под дверью. Я могу прогуляться немного и вернуться сюда. Или сразу домой. Ты, я думаю, тоже не против немного развеяться. Обычно люди к концу года подводят какие-то итоги, определяются с дальнейшей жизнью.
- Да, мне бы это не помешало.
- Тогда давай так и поступим. Встретимся дома,- так незаметно я стала называть его дом своим.
- Хорошо.
Рик исчез за поворотом, а я отправилась в парк. Там сейчас красиво.
***
Рик сидел за столом и грел озябшие руки о чашку кофе. Спать не хотелось, он днем выспался, а вот подумать – очень. Жизнь так запуталась. И в то же время стала легче. Он каждую ночь видит в своем доме призрак, общается с ним, устраивает ему праздник, «выгуливает». Кто узнает – Рика сдадут в дом с высоким забором и добрыми санитарами. Но именно сейчас ему было…нормально. По сравнению с недавним желанием покончить с собой и выкручивающей внутренности болью – это было огромным прогрессом! Он снова жил! И боль уже не была такой сильной, рвущей. Сейчас она затупилась. А рана в сердце стала покрываться корочкой. Кто бы мог подумать. Рик не хотел праздновать, но увидев взгляд Вивиан в окно, он не смог иначе. Нет, в том взгляде не было чувств, но, удивительным образом, там читалось все! Тоска, печаль, грусть, желание и смирение. Такой коктейль мужчина не заметить не мог. Поэтому, решил сделать праздник хотя бы для девушки. Когда Рик распаковал коробки с украшениями, рана в груди напомнила о себе. Он старался не показать, как больно смотреть на игрушки, которые год назад разворачивал вместе с дочерью. Теперь, глядя на них, мужчина всегда будет вспоминать свою малышку. Вряд ли Вивиан что-то поняла, но предложила подняться наверх, чтобы Рик смог включить свет. Как только она ушла, мужчина упал в кресло и опустил голову, борясь с собой. Это было сложно. Картины прошлого буквально рвали душу. Превозмогая это, Рик поднялся и стал монотонно развешивать украшения, цеплять гирлянды. С каждым украшением, будто часть чего-то ранее важного, отступала назад. И спустя время, мужчина с удивлением заметил, что ему стало легче. Украшая комнату, теперь он думал о том, чтобы все было гармонично, красиво. Чтобы Вивиан понравилось. Когда девушка вошла в комнату, старания Рика окупились – она скользила взглядом с одной вещи на другую, не могла оторвать взгляда! И была признательна! Это было приятно! Мужчина почувствовал тепло от того, что смог подарить кому-то праздник. А вот слова девушки стали неожиданностью. «И поняла, что ничего этого не происходило бы, если бы я не погибла. Я не познакомилась бы с тобой, ты не украшал бы эту комнату. Тебя бы вообще не было. А я ходила бы там где-то одна». От этого в груди что-то дрогнуло. Немного дрожащим голосом Рик спросил то, что не мог не спросить:
«- Даже ценой своей жизни?
- Да»
Мужчине хотелось смеяться и плакать одновременно. Девушка говорила правду, и эта правда обезоруживала. Чем он заслужил это? Чтобы посторонний человек ценил его жизнь выше своей. Не в обмен, а просто так. Она ценила. Спасала его с первой встречи. Просто потому, что так решила. И Рик принял ее помощь так легко, естественно. А ведь, будь она живой, и вмешайся с советами, мужчина отправил бы ее далеко и надолго. Не стал бы слушать. Погнал бы с порога, как попрошайку. А Вивиан была мертвой. И мысли протестовать ей даже не возникло. Наверное, мозг не знакомый с такими ситуациями, не знал, как реагировать, не создал алгоритм. И теперь пустил все на самотек. Как-то так получилось, что теперь Вивиан была даже ближе родителей. Обратиться за поддержкой к ним Рик даже не думал – не поймут! А она понимала. Она знала вкус потери. Распробовала до мельчайших ноток. И ей было хуже, чем Рику. Наверное, это тоже примирило его с девушкой. Двое побитых жизнью людей. Умерший живой и живая, даже после смерти. Звучит дико. Но еще большая дикость была в том, что девушка заставляла его выжить…чтобы умереть самой. Она хотела уйти дальше. Рик понимал ее, сам не был бы в восторге от такого существования. Но при мысли о том, что однажды она все же исчезнет, становилось пусто. Будто что-то важное, что появилось в его жизни, его опору, снова заберут. Это пугало. Мужчина должен научиться жить сам! Не зависеть от кого-то! Иначе, второй раз его доконает.
Глава 9
Сегодня он проснулся в отвратном настроении. Все вокруг казалось неправильным, ненастоящим. Каждая вещь будто насмехалась над ним. Как назло, на улице было пасмурно. Свинцовые тучи затянули небо, грозясь разразиться метелью. В душе мужчины тоже было тревожно. А все по одной простой причине – сегодня был день рождения его дочери. Точнее, был бы, если бы та была жива. Но ее не было. И этот день, вместо того, чтобы расцвести многообразием красок, утонул во тьме.
Дом казался пустым. Будто здесь давно никто не живет. По сути, верно, здесь не живут – существуют. Учатся выживать. А ведь раньше было иначе. Малышка Шай уже прибежала бы к нему, стуча босыми пяточками по деревянному полу. Запрыгнула бы на кровать и весело рассмеялась, стягивая с него одеяло. «Папочка, ну вставай!». С первого этажа уже тянуло бы ароматами кофе и блинчиков. Из-за окна обязательно светило бы солнце. Наверное, будь там ливень, Рик бы и не заметил – для него всегда светило солнце, когда рядом дочь. Они бы всей семьей позавтракали, поздравили малышку с днем рождения, подарили бы подарок. Сделали для нее настоящий праздник.
Сейчас была пустота. Гробовая тишина дома не нарушалась звуками шагов, в стылый, спертый воздух не примешивались нотки ароматного завтрака. Рика никто не будил и никуда не звал. Некому. Больше некому.
Мужчина позавтракал без желания и пошел в гостиную. Чем занять себя на целый день Рик не знал. Жаль, что выходной. А идти куда-то самому не хотелось. Вообще ничего не хотелось делать. Хоть упади на пол и лежи, тупо глядя в потолок.
Размышления Рика прервал звонок в дверь. Давно этого не было, мужчина удивился, услышав его. Да и не ждал Рик никого, не хотел видеть. Неужели, родители без предупреждения приехали? Просто, чтобы он не смог отвертеться? Мужчина подошел к двери и открыл ее. За порогом стоял молодой парнишка в какой-то униформе, в руках держал празднично упакованную коробку и целый букет воздушных шаров. Что за черт?
- Доставка!- Его бодрый голос наждачной бумагой прошелся по нервам.
- Доставка чего? Я ничего не заказывал,- но парень не растерялся от негостеприимного взгляда и тона.
- У меня оформлена доставка на этот адрес ровно 5 января. Это подарок на день рождения для юной леди.
Рика будто пнули под дых и по яйцам одновременно. Он вспомнил! Вспомнил, как полгода назад ездил по делам и зашел в магазин уникальных игрушек. И увидел там безумно красивую куклу. Сомнений не было – Шайла получит ее! Быстро оформив покупку и доставку на определенный день, Рик ушел, счастливо насвистывая и представляя, как засияют глазки его девочки, когда она развернет подарок. И вот теперь курьер стоял на пороге и протягивал ему заказанный подарок. Дрожащими руками Рик принял коробку и шары, а затем расписался в бланке. Дверь за курьером закрыл автоматически. А затем на негнущихся ногах сделал несколько шагов…и упал на колени. Пальцы не слушались, неаккуратно разрывая упаковочную бумагу. Бант, шары, все было отброшено в сторону. А затем на свет появилась кукла. Та самая, идеальная, с уложенными волосами, в красивом платье. Несколько секунд Рик смотрел на нее, а затем уронил и закричал. Уже ненужная никому кукла сиротливо валялась среди клочков упаковочной бумаги.
***
С наступлением темноты я появилась в уже знакомой гостиной. И сразу поняла, что что-то произошло. В комнате валялись некоторые предметы, что-то было разбито, разорвано. И откуда здесь остатки воздушных шаров? Хозяин дома нашелся в кресле. Он сидел, полу развалившись, с бутылкой скотча в руке, глядя пустыми глазами в огонь камина.
- Рик?- Тихо позвала я.- Что случилось?
- А что, не видно? Я праздную день рождения дочери!
- Не похоже.
- А на что это похоже?- По голосу мужчины было понятно, что он разозлен, расстроен, надорван. Не говоря уже о том, что пьян.
- На нервный срыв, если честно.- На меня метнули недовольный взгляд.
- Уж прости, что не угодил. Я плохой ученик, да?
- Нет, я просто хочу понять, почему вдруг такая реакция?
- Я купил ей подарок.
- Зачем?
- Да не сейчас! Еще полгода назад! Зашел в гребаный магазин и увидел эту сраную куклу! И решил, что она должна принадлежать моей дочери. И купил. Доставку оформил на сегодня. И сегодня пришел курьер, светящийся такой, с шариками. Засунуть бы их ему…
- Я поняла! И что дальше?
- Дальше? Этого мало? Хорошо! Дальше я понял, что дарить мне ее некому, моей дочери больше нет!- Он горько усмехнулся.- Говорят же, нельзя дарить подарки до наступления дня рождения. А я купил. Все равно, что подарил. Может, поэтому ее забрали?
- Ты что? Нет, конечно! Ты не виноват ни в чем!
- А кто виноват? Из твоих слов выходит, что все в жизни не случайно, значит и это? Кому так нужна была смерть моей девочки? Им?- Он ткнул пальцем вверх.
- Я не знаю, Рик.
- Как это так? Ты всегда все знаешь! У тебя всегда есть ответы на вопросы. Правильные, логичные ответы,- мужчина распалялся все больше и больше.
- Не всегда. Иначе я знала бы точно, почему я здесь. Почему меня не забрали.
- А, может, ты знаешь?
- О чем ты?- Удивилась я.
- Может, ты знаешь больше, чем говоришь? Может, тебя специально приставили ко мне, и ты втираешь весь этот психологический бред не просто так? Может, у вас там и книги есть свои, по небесной психологии? И мне пора садиться в круг со словами «Здравствуйте, меня зовут Рик, я несостоявшийся самоубийца!».
- Рик, прекрати. Это же не ты говоришь, а боль в тебе, обида.
- Да? Откуда ты знаешь?
- Потому что ты не такой. Ты добрый, я видела.
- Да осточертело мне быть добрым!- Закричал он.- Что мне дала эта доброта? Ничего! Только забрала! А я остался один!
- Ты не один, у тебя есть семья. Есть я, в конце концов.
- Ты есть? Ну, так скажи, почему они так с моей дочерью?
- Я, правда, не знаю, Рик. Иногда вещи просто происходят. Как я говорила, мы не знаем всей картины в целом, не можем оценить масштаб и понять, почему происходит то, или иное.
- Если ты сейчас скажешь «Пути Господни неисповедимы» я пойду за святой водой!- Разозлился он. А для меня эти слова были почти как физический удар.
- Я не говорю, Рик. Но и объяснить этого не могу. Я тоже застряла здесь. А что «там» я не знаю.
- Да? А, может, днем ты ходишь именно туда? А говоришь, что не помнишь? Приходишь к ним и отчитываешься «Объект идет на поправку». Может, это они послали тебя, чтоб я совсем тут не сдох? А то у них нимбы отвалятся!
- Рик, не говори глупостей! Я понимаю, что тебе больно, но не надо придумывать целые заговоры против тебя, чтобы придать смысл происходящему.
- А что мне делать? Как понять жизнь, которая забирает детей? Невинных маленьких детей!
- Зачем тебе это понимать? Что от этого изменится?
- Все! Я смогу жить дальше!
- Не сможешь! В этом и дело! Я уверена, ты был прекрасным отцом, и в гибели дочери твоей вины нет! И, даже узнай ты причину, ничего не изменится! Тебе все равно будет больно, потому что она была родной. Ты все равно будешь тосковать, и любить ее. И никакие твои действия не вернут ее. Тебе просто придется смириться и жить дальше.
- Ты не знаешь, о чем говоришь! У тебя не было детей, так что не учи меня!
- Я «учу» тебя потому, что желаю тебе добра!
- С чего? Кто ты мне? Призрак-хранитель?- в ответ я лишь тяжело вздохнула.
- Давай, ты пойдешь спать, а завтра мы поговорим. Тебе нужно выспаться и успокоиться.
- Не хочу я спать!
- А я не хочу кричать, пытаясь достучаться до тебя. Ты не хочешь меня слышать. Тебе нужны ответы, которые тебя устроят. Я не могу их дать.
- А что ты можешь?
- Уйти. Дать тебе время побыть с собой, перегореть.
- Уйти? Норовишь сбежать? Что, я стал задавать неудобные вопросы?
- Нет. Ты всего лишь пьян. Поговорим завтра.
- Не поговорим!- Подскочил он.- Я думал, ты на моей стороне, со мной. А ты при первом же случае убегаешь? Хорош друг! А знаешь что? Иди! Я справлюсь со всем сам! Ты не нужна мне.
- Рик…
- Убирайся!- Закричал он.- Чтоб духу твоего здесь не было!
Я выскочила из комнаты прямо через стену, по пути становясь невидимой. Вот и все, Вивиан, тебя выставили, как приблудного пса. Я не была зла на Рика, не испытывала выворачивающей боли. Просто пустота внутри ширилась, разрасталась, захватывая новые территории. Не нужна. Больше не нужна. Никому. И идти мне больше некуда. Рука, подарившая мне дом, забрала его назад. В этом мире осталось единственное место, которое полностью принадлежало мне – моя могила.
Туда я и пошла, скользя невидимой тенью по улицам, еще недавно более приветливым. Город будто стал чужим для меня. Или я стала чужой для него. Яркие огни стали холодными, праздничные гирлянды превратились в колючую проволоку. Город был так близко и так далеко. За целую жизнь от меня. Пропасть.
В голове всплывали моменты жизни, оставшейся позади. Всплывали и таяли клочками тумана. Исчезали, стирались из памяти, как более ненужные. Пустые, фальшивые. Все вокруг меня лишь декорации. Очередная иллюзия. Отпускаю ее.
Не знаю, в какой момент я перешагнула границу городского кладбища. Здесь было тихо, спокойно. Здесь не было иллюзий, они лишены смысла. Вот она – реальность. Ряды холодных камней с именами людей, затерянных в вечности. И мое имя здесь. Я лишь немного заблудилась по дороге сюда, свернула в живой мир. Зря. Мой дом здесь. Среди скользящих теней и обманчивых видений, на границе перехода. В благословенной тьме, дающей покой и пристанище. Она не выгонит. Никогда.
Пройдя известным путем, я добралась до нужного места. Моего. И снова цветы. Мама? Кто такая мама? Что-то знакомое, но не могу вспомнить. Да и так ли важно теперь? Я дома, я вернулась. «Ты не нужна мне!...Убирайся!». Мужчина. Обозленный. И я не нужна. Важно? Нет, очередная иллюзия, развеявшаяся туманом. Их так много, нужно стереть все. Забыть. Они отвлекают, обманывают, путают.
Рука сама потянулась к камню с именем. Видимая рука, здесь скрываться не имело смысла. Пальцы прошли сквозь камень. Какие-то слова, даты. Что это? Зачем? Наверное, нужно. Я просто прилягу, отдохну тут. Это будет правильно. Я? А кто я? Откуда-то изнутри пришел ответ – никто.
Девушка, лежащая на земле, замерцала. Длинный сарафан исчез. Вместо него появилась другая одежда, и у нее был лишь один недостаток – большое пятно крови на животе. Из глаз девушки на мир, не мигая, смотрела пустота.
Глава 10
Голова болела нещадно. Раскалывалась на куски. Рик сжал ее ладонями, пытаясь таким образом сохранить в целостности. Во рту было ощущение гадливости. На душе тоже. Что вчера было? Почему он чувствует себя так отвратно? Потерев глаза, мужчина приподнялся и обнаружил себя скрюченным на диване. Рядом стояла бутылка с недопитым, слава Богу, скотчем, валялись обрывки бумаги, разбитая рамка с фотографией. Это он вчера тут погром устроил? Мозг не хотел работать и выдавать воспоминания. Рик сел на диване и тут же подавил приступ тошноты. В голове противно застучали молоточки. Как пьяница какой-то. Противно.
Через несколько минут мужчина медленно поднялся с дивана и пошел в ванную. Там из зеркала на него смотрела опухшая морда с красными глазами и отпечатком покрывала на щеке. Лицом это назвать язык не поворачивался. Рик умылся ледяной водой, почистил зубы и тут же напился воды. Живот протестующе скрутило, но через несколько мгновений отпустило. Тогда мужчина выпил обезболивающую таблетку. Теперь бы душ принять, но с адской головной болью не хотелось даже шевелиться. Он немного полежит, пока не станет легче, а потом вымоется. Запах от него шел тоже не первой свежести.
Рик вернулся в гостиную, поправил сползшее покрывало и прилег, закрыв глаза. Первое время за закрытыми веками было темно. Но с уменьшением головной боли начали приходить воспоминания о вчерашнем дне. Рик подумал, что головная боль приятнее, чем то, что он увидел. Он устроил Вивиан сцену! Как последняя истеричка! Визгливая баба! И его пьяное состояние и долбанный курьер не извиняет все произошедшее вчера. Ничто не может извинить такого. Девушка пыталась его успокоить, объяснить что-то. А он в ответ забрасывал ее обвинениями. Он ведь так не думал. Никогда не думал, что она лжет ему, недоговаривает. Был благодарен за поддержку. Хорошо же он выказал свою благодарность! Стыдно. За себя стыдно. Еще и выгнал ее. Когда она просто хотела дать ему прийти в себя, сохранить остатки гордости и благоразумия. А он выгнал. Идиот. Полный придурок! Надо будет извиниться.
Когда голова перестала болеть, Рик стал убирать все, что вчера разнес. Обрывки бумаги и остатки шаров он смел в мусор, куклу повертел и забросил подальше в шкаф. Рамка с фотографией задержалась в руках. На фото было изображена семья мужчины – он, жена и дочь. Такие счастливые, строящие планы на будущее. И теперь все разбилось. Во всех смыслах. Пора привыкать. А рамку он заменит, и фото снова вернется на каминную полку.
Спустя время Рик выпил кофе и подошел к кухонному окну. Там, за стеклом, царила зима. Снег укрывал землю искрящимся покрывалом, делал все уютным. Этот белый слепящий свет сейчас резал глаза, но мужчина не уходил – любовался. Скоро закончатся праздники, он снова выйдет на работу в тренировочный центр. Это хорошо, нужно занять свое время и мысли чем-то другим. Отвлечься. Время идет, и Рик тоже пойдет дальше. Его семья осталась в прошлом году, а на дворе уже новый. Наверное, вчера он перегорел, как и сказала Вивиан. Сегодня был новый день и новое осознание жизни. Он не может больше жить прошлым. Оно не вернется, и цепляться за него нет смысла. Нужно двигаться дальше. Через боль, тяготы и воспоминания. Делать по одному шагу, одной вещи, которые будут вести его к новой жизни. Рана зарастет. И первым, что мужчина сделает, будет – попросить прощения у Вивиан.
Рик прождал ее почти до утра. Но девушка так и не пришла. В общем, это и понятно, он обидел ее. Или призраки не обижаются? Мужчина решил дать ей больше времени, чтобы этот инцидент сгладился. Но на следующую ночь она снова не пришла. И на ту, что потом, тоже. Рик был в этом уверен. Он научился чувствовать Вивиан, даже если она была невидимой. Это трудно было объяснить, просто ощущение. Но оно пропало. И у мужчины в глубине души поселился страх – а если она больше не придет? Что ему тогда делать? Как найти? Ведь только с ним девушка становилась видимой. Как ему найти невидимого призрака в большом городе? Никак! Рик вообще может ее больше никогда не увидеть! А все потому, что не смог закрыть свой рот и не говорить гадостей!
Где ее теперь искать? Как? Звать? Просто гулять по городу в надежде, что девушка сама даст о себе знать? А если не захочет? Он бы на ее месте после таких слов не захотел.
В первую ночь Рик пошел на площадь к Рождественской ели. Люди к тому времени разошлись по домам, в тепло. А он ходил по площади и звал.
- Вивиан, ты здесь? Если здесь, пожалуйста, дай о себе знать!
А потом стоял, прислушиваясь и приглядываясь. Но ответом ему была тишина. То ли девушки не было, то ли видеть его она не хотела. Рик надеялся на первый вариант, иначе шансы найти своего призрака-хранителя стремились к минус бесконечности.
На вторую ночь мужчина отправился в парк. Вивиан говорила, что ей там нравится, что гуляет с удовольствием. Может, и сейчас там?
- Вив, ты тут? Ты слышишь меня? Покажись, если слышишь. Пожалуйста, не заставляй меня обходить все уголки парка, тут очень холодно! Я же замерзну и заболею.
Надавить на жалость не получилось. Да и какая жалость у призраков? Но девушки тут не было. Рик был уверен в этом, старался почувствовать на себе взгляд, ведь смог однажды. Но взгляда не было. Лишь завывание ветра в голых ветках деревьев. Сегодня, и правда, было очень холодно. Буквально, через час Рик уже не чувствовал замерзших пальцев. Поэтому, вернулся домой, согрелся и продолжил думать. Он не переставал надеяться, что придет домой, а там Вив сидит в гостиной. Они поговорят и все наладится. Но дом оставался пуст, а у мужчины возрастало желание, чтобы его поганый язык отсох. Не то чтобы это теперь имело какое-то значение. Просто, Рик не представлял, где еще искать девушку? А вдруг, она теперь находится в чьем-то еще доме? Как раньше. Присматривает за кем-то, незримо помогает. Тогда он ее не найдет. Никогда.
Черт, куда же она могла пойти? Она считала этот дом своим, значит, лишившись его, должна была уйти в другое «свое» место, так? А, может, и нет, но других версий нет. Какое место принадлежит ей? Ее квартира? Вдруг, она там? Не сдержавшись, Рик вызвал такси и отправился на квартиру девушки. Неожиданно, в ее окнах горел свет. Мужчина поднялся на нужный этаж и подошел к двери. Изнутри доносились голоса двух человек. Неужели, квартиру продали? Хотя, что в этом удивительного?
- Вив,- позвал он шепотом.- Если ты слышишь меня, отзовись.
Но девушка не спешила появляться. Видимо, тут ее тоже не было. Спускаясь по лестнице, мужчина продолжал думать. Куда теперь? Дом родителей? Нет, туда бы она не пошла. Сама говорила, что родители – это прошлое, она не хочет тревожить память. Тогда, что ему остается? Какое еще место в городе принадлежит ей? От следующей догадки мужчина даже споткнулся. Кладбище! Она могла пойти туда!
И снова такси, дорога. Он не доехал до кладбища квартал, не хотел, чтобы водитель посчитал его больным сатанистом. На дворе была полночь. То, что он искал на кладбище призрака, можно подумать, больным его не делало.
Войдя в «царство мертвых», Рик немного стушевался. Все-таки, ехать сюда – это одно, а находиться тут – другое. Но он должен. Найти бы еще нужную могилу. Вив как-то рассказывала, где ее похоронили, и мужчина надеялся, что запомнил правильно. Он прошел вперед до большого дуба, а затем повернул направо. И через три ряда стал осматриваться, подсвечивая телефоном имена на плитах. И нашел. Поверх снега здесь лежали замерзшие розы. Ну, здравствуй, Вив. Он оглянулся по сторонам, но ничего не нашел, кроме темноты. О том, что может скрываться в темноте мужчина старался не думать. И так было некомфортно. Мягко говоря.
- Привет,- прошептал Рик. Почему-то поговорить с ней так казалось правильным.- Теперь я пришел к тебе. Знаю, можно было и раньше, но раньше ты была со мной, а теперь ушла. Прости, что выгнал тебя. Что наговорил тебе гадостей. Я не хотел, ты была права, это боль. И я никогда не сомневался в тебе. Не знаю, что на меня нашло, почему я сказал тебе те обидные слова. Наверное, я просто хотел причинить кому-то боль. Чтобы больно было не только мне. Это эгоистично и неправильно, знаю, но уже поздно все менять. Ты была моим призраком-хранителем, а я вышвырнул тебя. Прости. Мне очень жаль. Знаешь, без тебя в доме снова стало пусто. Я сам не заметил, как привык к тебе. Эта неделя была тоскливой. Ты возвращайся, я буду рад.
Он вздохнул и опустил голову. Где же она бродит? И краешком сознания вдруг почувствовал присутствие кого-то еще. Неужели? Рик резко развернулся.
- Господи Иисусе!- Он подскочил, должно быть, на полметра. Девушка стояла всего на расстоянии вытянутой руки.- Вив! Наконец-то, я тебя нашел!
И тут он заметил изменения. На ней больше не было того сарафана, что раньше. Теперь перед ним были призрачные брюки и расстегнутое пальто, под которым на блузке разливалось пятно крови. От этого что-то внутри вздрогнуло. Должно быть, так она выглядела во время смерти. Но почему сейчас?
- Ты переоделась,- глупо пошутил он, но девушка продолжала молча смотреть. Мужчина поежился. Как-то не так он представлял себе встречу. В происходящем было ощущение неправильности. Больше обычного. Рик посмотрел в глаза Вив, и понял причину. Та его не узнавала! Как это может быть? Ведь неделя прошла!
- Вив, скажи что-нибудь, не молчи.
Но девушка продолжала молчать и смотреть. Этот взгляд пугал до дрожи. В нем не было ничего! Когда девушка двинулась вперед, Рик отошел в сторону. Готовый к чему угодно, он все равно оказался удивлен. Вив прошла мимо него и …улеглась на землю! Прямо на могилу! Так, как, наверное, лежит ее тело двумя метрами ниже. Пустые глаза были устремлены в небо. И Рик похолодел от осознания.
- Нет, этого не может быть. Ты не могла раствориться! Не могла стать, как те, другие. Только не ты! Ты же сильная! Вив, вставай, не пугай меня!
Мужчина вспомнил слова девушки о том, что она боится потерять себя. И вспомнил свое обещание не дать этому случиться. Он обещал удержать ее от этого! И она ему поверила! Доверилась! А он подвел.
- Нет, пожалуйста, Вивиан. Только не это!
Рик не заметил, как по щеке покатилась слеза. Она два раза спасла его от смерти, а он не справился даже с этим! Более того – поспособствовал. Грубыми словами подтолкнул ее к краю. Осознание потери принесло новую боль. Да, в аварии, где погибла его семья, он не был виноват. Но здесь была его вина! Только его. А ведь Вивиан так ждала, что придет время, и ее заберут наверх, что не забудут. А он лишил ее этого? Обрек на вечное существование в таком виде.
- Господи Боже, Рик, что же ты натворил?
Глава 11
Он вернулся домой весь разбитый. И замерзшее тело было наименьшей из проблем. Что теперь делать, Рик не знал, наступило какое-то отупение. Он нашел Вив, что было так маловероятно. Но он смог. Только поздно. Той, которую он знал, уже нет. Случилось то, чего она боялась. И Рик виноват в этом. И эта вина многотонным грузом лежала на груди. Давила к земле.
Он подвел ее. Но будь проклят, если оставит все так. Если даже не попробует все исправить, вернуть. Если есть хоть шанс, мужчина найдет его! Перепробует все! Но бросить девушку теперь он не имеет никакого права, сам себя уважать больше не будет! Это как бросить товарища в бою. Он заслонял тебя от пуль, а ты вытолкнул его перед танком. Позорно, не по-человечески.
Рик не мог лечь спать, хоть на часах и светилось три часа ночи. Не мог заснуть, зная, что она там, одна, потерявшаяся в неведомых ему лабиринтах. А он здесь, в тепле. Ощущение беспомощности мужчина гнал от себя подальше. Он не может его себе позволить. Выход должен быть, всегда есть, просто мы его не видим. Что есть такого, что могло бы зацепить внимание Вив? Что заинтересовало бы ее, заставило очнуться. В прошлый раз ее заставила вмешаться его попытка суицида. Прийти на кладбище с пистолетом? Снова приставить дуло к виску? Нет, это неправильно. С большой вероятностью выстрел прозвучит, и пуля достигнет своей цели. Так впустую потратить жизнь? Мужчина не мог так поступить. К тому же, тогда Вив останется здесь навсегда. Никто больше не знает о ней, никто не придет на помощь. Тогда что? Получается, единственное, что интересовало ее последние месяцы…это он? От этой мысли было одновременно тепло и больно. Вина вгрызалась все сильнее. Как тогда быть? Просто приходить, пытаться говорить с ней? Вспоминать? Притащить ей долбаную украшенную ель? Ей нравилось. Главное, не оставлять, приходить. Пусть не сразу, она вспомнит его, очнется. Рик готов ждать.
А пока пора, наконец, купить машину! Сейчас он сможет смотреть на нее относительно спокойно, сесть за руль. Будет воспринимать, как средство передвижения, а не могилу его семьи.
Никаких особых пожеланий в этом смысле не было – нужна была качественная машина. Поэтому на авторынке он сориентировался довольно быстро. Остальное время ушло на оформление и прочую бумажную волокиту. Заказывать постоянно такси, мерзнуть на ветру больше было не нужно. К вечеру он стал обладателем своих колес и даже успел немного выспаться. Бессонная ночь давала о себе знать.
С наступлением темноты мужчина оделся потеплее, предполагая, что ему долго придется находиться на улице. А там все же январь. Потом спустился к машине и поехал. Город вокруг жил своей жизнью, люди старались получить от последних праздничных дней по максимуму. Кружил мелкий снег, крупинки налипали на лобовое стекло и таяли. Почему-то в этот момент Рик чувствовал себя оторванным от мира. Люди жили, радовались, встречались, влюблялись. А он ехал спасать призрака. Какой-то сюр! Как будто, два разных мира имели тонкую незыблемую границу. Прозрачную. Точнее, призрачную. И так получилось, что однажды Рик сменил свой привычный и понятный мир на этот. Здесь ломаются все понятия реальности, здесь обыденное соседствует с невероятным. И здесь Рик снова почувствовал себя нужным. Такое забытое, но важное ощущение. Он нужен, без него не справятся, пропадут. Это наполняло сердце решимостью. Он справится, обязательно справится!
Кладбище встретило тишиной. Мужчина даже усмехнулся этой мысли. А чем еще оно должно было встретить? Толпой зомби, валящейся через забор? Гремящими костями скелетами, строем идущими по проходу к выходу? Или каркающей стаей на деревьях? Может, завываниями? Кто-то пересмотрел фильмов, видимо.
Рик прошел внутрь и зашагал знакомой дорожкой. Сегодня он взял с собой фонарь, так идти было гораздо удобнее. Не хотелось в темноте налететь на что-то, или споткнуться. Дойдя до нужного места, Рик оглянулся по сторонам. Вивиан не было видно нигде. Самонадеянно было думать, что она будет сидеть и ждать его. Но в прошлый раз же пришла? А вдруг, сегодня не придет?
- Вивиан!- Позвал он, отбрасывая сомнения.- Ты здесь? Подойди, пожалуйста, если слышишь.
А про себя тем временем думал – она же не понимает ничего сейчас, наверно. Для нее твои слова, как тарабарщина, просто звуки. Ну и пусть! Пусть он будет выглядеть идиотом, наблюдателей все равно нет! А даже если бы были – слишком важная у него миссия, чтобы отвлекаться на чужое мнение. Поэтому, мужчина продолжил звать, оглядываясь по сторонам. И дождался. Она появилась спустя минут десять. Такая же отстраненная, холодная, чужая. Подошла и снова стала смотреть. Но в глазах не было ни проблеска узнавания или понимания.
- Вив, это же я, Рик. Ты не узнаешь меня? Ты спасла мне жизнь, помнишь? Я стрелял, а ты отвела руку. Помнишь? А потом на меня напали, а ты напугала их. Помнишь? И жила у меня дома, приходила. Мы говорили. А Рождество помнишь? Украшенную гостиную?
Рик полез во внутренний карман куртки и достал оттуда самую маленькую гирлянду на батарейках, что нашел. Ель он, конечно же, не потащил, а это взял. Огоньки послушно загорелись, отчего Вив сделала шаг назад. Но смотреть на них не перестала.
- Помнишь? Тебе тогда понравилось, ты смотрела на них, не отрываясь. И тогда я украсил для тебя комнату. Чтобы у тебя тоже был праздник. Совсем ничего не помнишь?
Девушка перед ним не реагировала ни на что. Рик, конечно, не надеялся, что все пройдет легко, и он справится в первый же раз. Хотя, где-то глубоко надежда все же была.
- Вив, подай хоть какой-то знак. Что ты еще там. Что не поздно.
Девушка лишь продолжала смотреть. Уже не на огоньки – на него.
- Я все равно буду приходить и добьюсь своего, понимаешь? Я не брошу тебя. И вернусь завтра, слышишь?
Он пошел по тропинке к выходу, попутно складывая погасшие фонарики. Первая попытка оказалась неудачной. Теперь нужно придумать вторую. Уже отойдя на расстояние десяти метров, Рик почему-то обернулся. Вивиан смотрела ему вслед.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ