Игорь Гаркушин Бродяга Ветер

Глава 1

Начинать повествование лучше всего представившись. Не стану и я отходить от этого правила. Меня зовут Клим, Клим Ветров. Вы скажете, что это достаточно редкое имя в наше время, и будете абсолютно правы. Так случилось, что при подборе имен своим детям мои родители проявили неординарный подход. Мечтая о том, чтобы их отпрыски отличались индивидуальностью и прожили в дальнейшем яркую, счастливую и нетривиальную жизнь, они и имена выбирали не самые распространенные, но несущие, по их мнению, мощную энергетику. Вот и моих младших сестренок назвали Глафира и Серафима. Наверное, имя все же играет какую-то роль в формировании характера человека, потому как Глаша действительно всегда была спокойной рассудительной и очень опрятной девчонкой, в то время как Серафима, что тот огонь, никогда не могла усидеть на месте и вечно влезала в истории. Ну а мне всегда нравилось путешествовать в одиночку. Но это не значит, что я нелюдим, вовсе нет. Просто так получилось, что еще в детском возрасте, играя с ребятами постарше, мне довелось оказаться в совершенно незнакомом районе города, плотно и хаотично застроенном частниками. Желая напугать, ребята объявили, что это самый бандитский район в округе и здесь обитают жестокие криминальные личности, и одному мне живым ни за что не выбраться. Сказав это, ребята со смехом бросились врассыпную. Охватившая меня поначалу паника быстро сошла на нет. Внимательно осмотревшись, я не заметил никакой опасности и, собрав в кулак всю свою храбрость, начал поиски дороги домой. Запутанная сеть узких улочек с обилием тупиков превратилась в лабиринт. Когда мне наконец удалось отыскать из него выход, то я ощутил смешанную гамму чувств. Это было и чувство облегчения от преодоления навязанного страха, и удовольствие от разгаданной головоломки лабиринта, и ликование от осознания себя самостоятельной личностью. С тех пор я стал специально искать приключений, отправляясь в пешие прогулки по незнакомым местам. Когда в родном городе не осталось ни одного неисследованного мною проулка, я переключился на загородные путешествия. Родители, всегда относившиеся к моим странствиям настороженно и пытавшиеся заинтересовать меня чем-то другим, после наступления совершеннолетия наконец смирились, и я открыл для себя невероятные просторы родной страны. Несмотря на свою страсть, а может и благодаря этому мне удавалось довольно неплохо учиться в школе, ведь изучение многих предметов часто напоминало поиск чего-то нового, ранее неизвестного, а значит было увлекательным. После школы передо мною открывались двери многих вузов, но я уже не мог себя представить в роли «винтика» какого-нибудь производства или организации. Мне как воздух нужна была свобода, и поэтому я решил пойти по стопам родителей, став стоматологом. Работая в частной клинике, возглавляемой отцом, я мог в любое удобное для себя время взять отпуск и отправиться в задуманное путешествие. Воспользоваться этой отработанной схемой мне удалось и в этот раз. Целью нового путешествия стало загадочное «черное озеро», расположенное в труднодоступном районе Кавказских гор. Информация о нем мне случайно попалась на глаза в одном научно-популярном журнале. Автор статьи рассказывал о необычных свойствах воды этого озера, утверждая, что любой предмет, попавший в нее, непременно тонет, будь то ветка сухого дерева или (невероятно) надувная резиновая лодка. Последний факт весьма озадачил исследователей и стал главной причиной, не позволившей основательно обследовать озеро. Аквалангист, погрузившийся в него, но так и не доставший дна, был поднят на лебедке обратно в полуобморочном состоянии. Сделав множество замеров и взяв несколько проб воды, экспедиция удалилась. В лабораторных же условиях при исследовании проб не было выявлено никаких физико-химических аномалий. Вода как вода. Вот автор и задавался вопросом: «Что же могло послужить причиной столь необычного поведения вод озера?» Загадка плюс труднодоступность – большего и не надо, чтобы стать целью моего нового путешествия. Сбор информации и подготовка заняли чуть больше двух месяцев, и вот в начале осени я вновь отправился в путь. Не стану описывать подробности поездки по железной дороге, а затем автостопом до нужного населенного пункта, в этом нет ничего необычного. Ну разве что попутчики, беседы с которыми порой бывают весьма увлекательными, но, к сожалению, не в этот раз.

Заповедные, мало исхоженные, и то лишь лесниками да геологами места. Моя стихия и моя страсть. Грабовый лес с деревьями, стволы которых в два-три человеческих обхвата. Под ногами ковер из мха, ступая по которому, проваливаешься по щиколотку. Подъем вдоль русла пересохшего горного ручья. Нарастающий шум воды. Тропа, что, словно прочтя мысли путешественника, сворачивает к реке, и передо мною открывается величественный вид водопада. Некоторое время стою пораженный, любуясь игрой солнечного света в водном тумане. Опять подъем – и вновь водопад. Только на этот раз немного поменьше. Да это целый каскад! Я выхожу к третьему водопаду. Делаю привал – и снова в путь. Лес начинает редеть, уступая место лугам с ярко-зеленой травой. Появляются голые скальные выступы. Возле одного из них выбираю место для ночлега. Рядом небольшой ручей, и можно развести костер, не потревожив растительности, а в зарослях низкорослой сосны неподалеку полно сушняка. Утром продолжаю подъем и ближе к обеду наконец выхожу к цели своего путешествия – «черному озеру».

Поверхность озера переливается на солнце завораживающим темным блеском. Я так залюбовался волшебной игрой перламутрово-черных переливов, что не заметил, как из-под ноги, на которую опирался, стал осыпаться грунт. Берега озера состояли из очень мелкого щебня, который внезапно, словно живое существо, зашевелился. Ручейки сползающего в воду реголита стали ускоряться и увлекли меня за собой. Даже не успев вскрикнуть, я оказался в воде.

«В черном озере тонет все», – с ужасом вспоминая слова автора статьи, я с ожесточением заработал руками и ногами. Но все мои усилия не привели к желаемому результату. Я погружался в воду. Солнечные блики на поверхности озера с какой-то невероятной скоростью стали удаляться от меня. Только что они занимали все видимое пространство, но вот они уже размером с блюдце, спустя мгновение превратились в маленький огонек, и наконец наступил полный мрак. Вода сдавила тело так, что даже пошевелить рукой стало невозможно. Легкие горели огнем, требуя сделать вдох, но осуществить его не было возможности из-за спазма, что сковал всю дыхательную мускулатуру, и это причиняло нестерпимую боль. Между тем на периферии зрения замелькали какие-то светящиеся точки, которые вскоре превратились в яркие полосы, а затем с огромной скоростью стали проноситься мимо меня куда-то вверх. Мне стало казаться, что я несусь в каком-то сверкающем туннеле.

Давление воды начало ослабевать. Я это понял по тому, что боль ушла, и мне удалось изменить положение тела. Посмотрев себе под ноги, то есть туда, где, по идее, должно находиться дно, я заметил приближающуюся радужную светло-желтую окружность. Еще мгновение – и она заполнила все пространство. А затем я оказался летящим в воздухе вперед ногами и наконец смог сделать столь вожделенный вдох. От внезапного удара ноги подогнулись, и я завалился на спину. Рюкзак, все это время висевший у меня за спиной, смягчил падение, но едва не стал причиной травмы шейных позвонков. Однако все обошлось. Мягкий прибрежный песок погасил инерцию, и я, не услышав страшного хруста костей, отделался лишь мышечной болью и звездочками в глазах. И тут меня накрыла волна ликования. Еще бы, удалось избежать неминуемой смерти! Дышалось легко, а воздух был наполнен незнакомыми, но приятными ароматами. Руки и ноги целы. Стало быть, жизнь продолжается! Так, лежа на песке, я долго орал в голубое небо, сжигая бурлящий в крови адреналин, а немного успокоившись, поднялся на ноги, чтобы оглядеться. Необходимо было выяснить, где я оказался, и найти дорогу к ближайшему населенному пункту, а уже затем размышлять над причинами своего чудесного спасения.

Итак, я находился на берегу озера с такой же, как и у «черного озера», водой, только вот она играла не перламутрово-черным переливом, а темно-желтым. И берега. Они были песчаные, из мелкого красновато-коричневого песка. Озеро, так же как и «черное», имело округлую форму, а за полосой пляжа росли высокие тропические пальмы. Моему удивлению не было предела. Растительность никак не соответствовала высокогорью, к тому же было достаточно жарко. Загадка! Углубившись в заросли, я довольно скоро их преодолел и остановился в изумлении. Вокруг распростерлась пустыня. Настоящая песчаная пустыня! Оказывается, озеро, на берег которого меня занесло, находилось в центре оазиса. Но как? Как, скажите на милость, мне удалось переместиться с главного кавказского хребта в песчаную пустыню? Объяснить сие кроме как мистикой не получается. Присутствия людей в оазисе не заметно, да и мобильник (благо водонепроницаемый) показывает – нет сети. Ладно, проехали! Продолжу осматриваться: возможно, удастся найти какой-либо ориентир. Ну вот, удача сегодня мне благоволит! Обходя оазис, я заметил на горизонте небольшую горную гряду: хороший ориентир, и, возможно, там отыщется вода. А вот идти в пустыню, в неизвестность, с одной фляжкой воды равносильно самоубийству. Правда, можно ее набрать еще и в котелок, это увеличит запас драгоценной влаги на два литра. Решено, пойду к горной гряде! Придется только вернуться к озеру, чтобы перекусить перед дорогой и набрать воды.

Идти по песчаной пустыне то еще удовольствие. Ноги проваливаются в песок и вязнут в нем. Несмотря на плотную шнуровку туристических ботинок, песчинки все же нашли лазейки и проникли внутрь. Это доставляет дискомфорт, но снимать обувь нельзя. Песок раскален, что та сковорода. Солнце поднялось в зенит и палит нещадно. Посетила дурная мысль, что нужно было дождаться вечера и отправляться в путь в темноте. Отбрасываю ее. Ночью я бы не видел ориентира, а идти по компасу невозможно, его стрелка вращается словно сумасшедшая. Видимо, в этой местности какая-то магнитная аномалия. Упрямо иду вперед, автоматически переставляя ноги. От монотонной ходьбы вскоре впадаю в некое подобие транса. Не остается ни мыслей, ни чувств, только цель и направление к ней. Очнулся, когда под ногами появился очередной твердый островок. Песок стал чередоваться с участками твердого грунта серовато-коричневого цвета. Горная гряда казалась значительно ближе, и, внимательно присмотревшись, я остановился, пораженный открытием: моим ориентиром была вовсе не цепь скалистых гор, а комплекс высотных строений, жмущихся близко друг к другу. Но это, к сожалению, были не многоэтажные жилые здания, а непонятные конструкции, увенчанные острыми шпилями.

«Вероятно, какая-то военная или научная база, – мелькнула мысль. – В любом случае я смогу там найти воду и ночлег, а также выяснить, где, собственно, оказался».

Открывшиеся перспективы и пара глотков из почти пустой фляжки придали мне сил, и с уверенностью в благополучном исходе я вновь зашагал к ориентиру. Вскоре идти стало легче. Солнце уже клонилось к закату и припекало не столь беспощадно, а песок окончательно уступил место твердой, потрескавшейся почве. Когда же взгляд зацепился за одинокий колючий кустарник, я окончательно повеселел. Пустыня осталась позади.

По мере приближения к «городу» (так с некоторого времени я стал называть ориентир) строения казались все выше и величественнее. На стенах башен уже можно было различить элементы орнамента. Всматриваясь в них, я пытался отыскать знакомые символы в надежде, что оказался в одной из пустынь Средней Азии, но так и не нашел ни одного узора, распространенного в странах бывшего Русского Туркестана. И тут я сделал одно очень неприятное открытие – «город» окружен стеной! Довольно высокий барьер темно-серого цвета отделял постройки от внешнего мира, и на всем его протяжении не было заметно ни одного прохода. В груди зашевелился холодок сомнений, но я загнал его глубоко внутрь, убеждая себя, что смогу преодолеть это препятствие и проникнуть в «город». Собрав волю в кулак и прибавив скорости, чтобы успеть до темноты, я поспешил к стене.

Преграда высотой в три человеческих роста местами блестела полировкой, и создавалось впечатление, что неизвестные строители возвели ее из цельного каменного монолита. Не найдя на ее поверхности ни единого шва или стыка, я с удивлением подумал, что не могу припомнить какого-либо подобного сооружения. Городские постройки почти вплотную подступали к стене, но в их арочных окнах не было заметно даже признака движения. Чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание, я принялся махать руками и орать во всю мощь. Только мои усилия ни к чему не привели. Очень захотелось запустить через забор чем-нибудь тяжелым, но поблизости ничего подходящего не нашлось, а мысль использовать для этого что-то из снаряжения задушил в зародыше. В рюкзаке нет ненужных предметов! И тогда я двинулся вдоль стены, осматривая окрестности в поисках камня и периодически поглядывая с надеждой в окна башен. Так, пройдя километра два, я и наткнулся на первый постамент. Изготовленный из того же материала, что и стена, он имел форму восьмигранной призмы и возвышался над землей на высоту чуть более метра. Осмотрев его и не найдя рядом ничего интересного, я последовал дальше. Через какое-то время у меня на пути вырос такой же постамент, а когда я добрел до третьего, солнце уже почти скрылось за горизонтом. Из-за стены по-прежнему не было слышно ни звука, а в окнах так и не загорелся свет. Я чувствовал сильную усталость и поэтому решил прекратить так и не принесший результатов обход-осмотр городской стены и остановиться на ночлег. В последних лучах солнечного света, произведя ревизию остатков воды, я достал таблетку сухого спирта и, расположившись на постаменте, принялся разогревать себе на ужин банку тушенки. Но стоило спирту разгореться, как голубое пламя охватило весь постамент и ярким светящимся столбом взмыло в небо. Какая-то сила подхватила меня, словно пушинку, и переместила в самый центр пламени. Все произошло столь стремительно, что я не успел даже испугаться. Огненная стихия окутала меня, словно одеялом, но почему-то не обожгла, а спустя пару мгновений и вовсе истаяла. После яркого огня, бушевавшего вокруг, зрение какое-то время подстраивалось к наступившей темноте. А когда способность различать предметы вновь вернулась, меня ждало еще одно открытие – постамент, на котором я сидел, находился в центре какого-то помещения. Это стало понятно по мерцанию звезд в узких арочных бойницах, что в строгой симметрии располагались друг напротив друга. По-видимому, на сегодня лимит удивления был исчерпан, потому как, нащупав в рюкзаке фонарик, я вполне обыденно принялся исследовать обширный зал, в котором оказался. Пара столов со стульями, несколько шкафов с непонятным оборудованием и массой мелких предметов, ссыпанных в разновеликую стеклянную тару, да небольшой кожаный диван – вот и вся меблировка. Негусто для такой большой площади. У одного из оконных проемов – огороженный перилами лаз с винтовой лестницей, ведущей вниз. Лестница наверх также отыскалась, только уже не винтовая, а прямая и узкая. Стоило ее коснуться, как она с громким лязгом взлетела к потолку, сложившись стопкой, и захлопнула люк, ведущий на верхний ярус. Прислушавшись, я не услышал никакой реакции на поднятый мною шум и для проформы несколько раз громко прокричал, взывая к хозяевам башни. В том, что я нахожусь в одной из башен города, у меня уже не осталось сомнений. На крики также не последовало реакции, а выглянув в ближайшую бойницу, я не заметил ни единого огонька. Владельцы соседних вышек по какой-то причине отлучились, а судя по отсутствию признаков запустения в помещении, где я находился, сделали это совсем недавно. Выглянув еще в парочку бойниц на противоположной стороне и окончательно убедившись, что в ближайшей округе никто не горит желанием со мной познакомиться, я решил заночевать здесь. Поужинав так и не разогретой банкой тушенки и запив остатками воды, я расположился на диване и мгновенно уснул, отрешившись от роившихся в голове мыслей и предстоящих забот.

Загрузка...