Брачный танец

Бьянка Д'Арк

БРАЧНЫЙ ТАНЕЦ

(Серия «Бухта Гризли» #2)

Перевод: Тетяна Баюр

Редактура: Раиса Захаровна

Вычитка: Lily Gale

Дизайн обложки: Milena Lots

Объем: в книге 12 глав

Переведено специально для группы https://vk.com/unreal_books

Текст переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использования кроме ознакомительного чтения запрещено. Публикация на других ресурсах осуществляется строго с согласия Администрации группы. Выдавать тексты переводов или их фрагменты за сделанные вами запрещено. Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.

Глава 1

Том Масдан был единственным адвокатом в Бухте Гризли, в штате Вашингтон, и это его полностью устраивало. Том решил, что если в городе будут еще адвокаты, то они будут вынуждены бороться между собой в суде, а это было той частью профессии, которую он ненавидел. Состязательный процесс раздражал его внутреннего медведя, вынуждал вцепиться когтями, бить и подчинить своего противника, а не дожидаться, что скажет какой-то сидящий на возвышении старик, наряженный в платье.

Том уже не в первый раз подумал, что, возможно, изучение права было не самой блестящей идеей. Опять же, оборотни время от времени, как и все остальные, нуждались в юридическом представительстве. И тогда появлялся он.

Ему нравилось помогать таким людям, как он сам — тем, кто жил под прикрытием человеческой популяции. Оборотням пришлось научиться приспосабливаться к современному, человеческому миру. Это включало в себя и соблюдение законов стран, в которых они проживают.

Том родился и вырос в США. Он учился в высшей юридической школе Лиги Плюща на востоке. С тех пор он предлагал свои услуги исключительно представителям Северной Америки или тем, кто нуждался в юридическом представительстве в Штатах. Он подавал претензии, делал множество юридических документов и помогал оборотням всех видов оставлять документальный след в человеческом мире.

Хотя Том много путешествовал, но так и не нашел ту единственную женщину. Не нашел свою пару.

Поэтому, когда его давний друг Джон Маршалл, известный большинству просто как Большой Джон, предложил идею создания на побережье Вашингтона собственного маленького анклава и созыва медведей-оборотней, которые хотели бы туда переехать, Том стал осторожным оптимистом. Идея собрать в одном городе большую группу медведей-одиночек была нова и необычна. Это могло быть опасно, но Том доверял способности Большого Джона держать всех в узде.

Джон попросил Тома начать процесс превращения больших участков недвижимости, купленных Джоном за последние несколько лет, в новый город. Было необходимо оформить много документов и строительных контрактов для получения законного статуса в Вашингтоне. Также Том наблюдал за сделками с недвижимостью соседних объектов для каждой из групп медведей-оборотней, которые присоединялись к Джону.

Это заняло несколько лет жизни Тома, но город Бухта Гризли наконец стал реальностью. И это действительно была хорошая реальность.

По человеческим меркам город был небольшим. Уже несколько десятков медведей-оборотней ответили на призыв Джона к переселению. Мужчин, по-прежнему, было больше, чем женщин, но с решением разрешить нескольким предприятиям, принадлежащим людям, открыться на главной улице, ситуация начала потихоньку меняться. На прошлой неделе шериф города нашел свою пару, человеческую женщину, которая вместе со своими двумя сестрами владела новой пекарней. Это было истинное спаривание, и Том был за них счастлив.

Выяснилось, что тайна Бухты Гризли, на самом деле, не была такой уж большой тайной для остальных двух сестер. Они восприняли новость об оборотнях, как должное, и, казалось, все уже знали. Это означало, что жители Бухты были недостаточно осторожны. Теперь нужно было договориться с оставшимися сестрами, чтобы они никому не выдали этот секрет.

Альфа поручил эту работу Тому. Но он не был так уверен в своих силах. Он мог быть хорошим адвокатом, но не был столь общительным. Он хорошо делал свою работу на компьютере, в офисе. Но не был тем адвокатом, который обсуждает дела с клиентами за ланчем с мартини. Но Большой Джон попросил хотя бы попытаться.

Том подошел к пекарне, в которой никогда раньше не был. И дело было не в том, что он стеснялся. Он не хотел знакомиться с новыми людьми, пока итоги эксперимента с Бухтой Гризли не окажутся удачными.

Эта пекарня была первой из тех заявок, которые Том получал от предпринимателей, желающих открыть магазин в Бухте Гризли. Трем сестрам дали разрешение на открытие. В этом месте была отличная еда. Большинство оборотней в городе хорошо относились к этим женщинам, и к тому же были рады, что один из их друзей нашел себе пару.

Медведей было не так уж много. Они не редко находили себе пару вне своего вида среди людей. Но это не уменьшало их магию. У медведей ее было больше, чем у большинства других видов оборотней. Том часто думал, что именно из-за этого их вид был столь редок. Но почему? Это знала наверняка только Мать Всего — Богиня, которая присматривала за всеми оборотнями.

Когда Том вошел в пекарню, над дверью зазвенел колокольчик. Его сразу окружили восхитительные запахи выпечки, меда и сыра. Осмотрев это место, он понял, что был единственным клиентом в начале дня. На работе была только одна из сестер.

Это была средняя сестра, Эшли Бейкер. Она работала в утреннюю смену. Ирония была в том, что сестры Бейкер, владеющие пекарней, сначала показались Тому подозрительными. Когда он увидел их заявку на открытие пекарни, то тщательно проверил биографию всех трех женщин. Их действительно звали Бейкер с самого рождения.

Блондинка вышла из-за одной из печей, вытерла руки о фартук, поздоровалась с ним и быстро заняла свое место за прилавком. Том мгновенно лишился дара речи, когда она улыбнулась ему.

— Доброе утро, — весело сказала она. — Что я могу для вас сделать?

Сонува (прим.: «видеть сон» — в переводе с македонского)… Медведь Тома хотел рычать. Ему понравилась эта женщина.

Черт, она ему больше, чем просто нравилась. Он думал о ней, как о паре.

Ни за что.

Том прочистил горло и понял, что женщина странно на него смотрит. Она спросила его о чем-то…

А, ну да. Она знала, почему он здесь. Он резко протянул руку через прилавок.

— Привет, меня зовут Том Масдан.

«Помягче, приятель». Том внутренне поморщился от собственной неловкости.

Женщина еще раз вытерла руку и быстро пожала его. Когда Эшли присматривалась к нему пристальней, то глядела на него с какой-то веселой настороженностью.

— Вы городской адвокат. Я узнала ваше имя по контрактам, которые мы подписали, когда въехали.

Его очередь говорить. Проклятье. Он не был готов к этому. Женщина застала его врасплох. Его дискомфорт перешел в гнев, когда Том пожимал ее руку. Злость на самого себя за то, что он такой придурок.

Затем он потерялся в ощущении ее мягкой кожи на своей ладони. Эшли была хрупкой и женственной, а на ее руке были мелкие частички.

«Вероятно, мука», — рассуждал Том небольшой частью своего мозга, которая все еще функционировала.

Эшли снова странно посмотрела на него. А, ну да. Он должен что-то сказать.

— Да, э-э… — прочистил он горло.

Когда она убрала свою руку, Тому пришлось ее отпустить. Он не хотел отпускать ее, но не мог же он перетащить женщину за кончики пальцев через прилавок, не так ли?

— Да, я юрист.

Кроме юриста, очевидно, он был еще и идиотом. Том мысленно пнул себя и снова прочистил горло, оглядывая пекарню в поисках чего-нибудь, что не выставило бы его еще глупее. Вдохнув восхитительные ароматы, он вдохновился этим.

— Что ты печешь? Пахнет очень вкусно.

Эшли снова улыбнулась. Он сказал правильную вещь.

— У меня одна печь, полная домашнего хлеба и поднос медовых булочек. Сейчас я просто добавляю последние штрихи к датскому сыру. Что-нибудь из этого поразило твое воображение? Может датские деликатесы?

Женщина дразнила его, или это была ее обычная манера поведения? Он не знал этого наверняка, так как держался подальше от сестер Бейкер с тех пор, как они переехали сюда.

— Я возьму датский, если он готов, — ответил он, нуждаясь во времени, чтобы подумать.

Он также попросил у нее чашечку кофе и решил остаться ненадолго, используя один из столиков, стоящих в передней части магазина, чтобы провести время, поесть и вернуть себе рассудок.

Эшли отошла от прилавка, пока Том пытался обрести равновесие. Скоро она вернулась с сырным кондитерским изделием на тарелке, которое очень хорошо пахло. Желудок Тома громко заурчал, когда женщина поставила на маленький поднос дымящуюся чашку кофе и тарелку. Он расплатился за еду и без лишних слов отнес поднос к ближайшему столику.

Глава 2

Эшли Бейкер была заинтригована этим высоким мужчиной. Он казался ей грубым и немного странным, но, возможно, у него просто было плохое утро. Было еще слишком рано, даже для «жаворонков» в Бухте Гризли. Солнце только поднималось над горой на востоке, окрашивая темные воды бухты в золотистую рябь. Это было любимым временем суток Эшли, и она редко разделяла его с кем-то по одной простой причине — никто и никогда не приходил в пекарню в такое время.

Обычно, когда наступал рассвет, Эшли делала перерыв в работе и глядела на водную гладь бухты, потягивая кофе. Солнце, поднимаясь из-за спины, предоставляло потрясающий вид на саму бухту и ее дикую природу. Эшли замечала различных птиц, а иногда и тюленей. У нее даже была своя прикормленная чайка, которой она каждое утро кидала крошки, когда та подходила к дверям пекарни.

И сейчас она уже была на месте. Эшли схватила тарелочку с хлебными крошками, которые оставляла птице, и направилась к двери.

— Если ты накормишь одну, то тут же соберешь тут всю стаю, — раздался мужской голос, когда она подошла к двери.

Эшли засмеялась.

— Мы с Гасом понимаем друг друга. Вот увидишь, такого не случится.

— Гас? — Том поднялся на ноги.

Эшли открыла дверь пекарни и вышла. Она не удивилась, когда Том последовал за ней. Но заметила, что он держался на расстоянии, когда она подошла к птице и протянула ей тарелку с крошками.

Чайка, уже привыкшая к такому режиму, тут же подошла. После нескольких энергичных клевков Эшли поставила блюдце на землю и отступила назад, наблюдая, как Гас с удовольствием уничтожает крошки хлеба. Том подошел к Эшли, и она почувствовала себя неожиданно комфортно рядом с ним, хотя они были едва знакомы.

Она имела опыт в бизнесе и отвечала за бухгалтерию их небольшого дела. Когда она помогала своей сестре разобраться с документами, она задавалась вопросом, каков этот городской адвокат. Ей нравилась понятная логика его деловой переписки и ясность его инструкций. Он излагал все разумным образом, и она знала, что с адвокатами так получается далеко не всегда.

Когда они только переехали, Эшли с нетерпением ждала встречи с ним. Но он не заходил в пекарню. До сегодняшнего момента. Она задавалась вопросом, почему он так долго ждал, и почему выбрал этот конкретный день и столь необычный час, чтобы зайти.

Ей показалось, что он нервничал, поэтому она не давила на него. Она симпатизировала застенчивым людям, так как была такой же в юности. Только после того, как она развила коммуникативные навыки во время выступлений в средней школе и в судебных соревнованиях в юридической школе, она действительно расцвела. Эшли потеряла страх общения с людьми. Когда она обрела уверенность в себе, то стала лучше справляться с различными ситуациями.

Она устроилась на свою первую работу, и когда там начался настоящий ад, Эшли сбежала домой к сестрам. С ними ей было лучше. Тем, чем она теперь занималась, нравилось ей даже больше, чем ее прежняя профессия. Юриспруденция — это нудная работа, а выпечка… Это было весело.

Выпечка всегда была ее отдушиной, даже до того, как Эшли стала получать другое образование. Она придумывала множество уникальных рецептов, которые они с сестрами и сейчас использовали в своей пекарне. Эшли нравилось проводить тихие предрассветные часы, взбивая тесто для хлеба и экспериментируя с новыми вкусами и текстурами.

Она любила находиться одной в магазине с четырех утра, пока ее старшая сестра не приходила помогать ей с завтраком. Эшли оставляла магазин на Нелл после того, как толпа после завтрака рассасывалась, и остаток дня Эшли проводила наедине с собой.

— Ты назвала чайку Гасом? — тихо произнес Том, отвечая на свой вопрос сам, на который она не ответила, когда выходила из магазина.

Она пожала плечами.

— Гас (прим.: gus) — чайка (прим.: gill). Это показалось мне подходящим.

— Не могу поверить, что его собратья не слетелись сражаться с ним за эти крошки.

— Не думаю, что у Гаса действительно есть стая. Он вроде как одиночка. У него была тяжелая жизнь. Видишь его крыло? — Эшли указала на некоторые перья Гаса, которые торчали не совсем правильно. — Я пыталась подобраться поближе, чтобы понять, что не так, но он мне не позволяет. Надеюсь, когда-нибудь между нами будет достаточно доверия, чтобы он позволил мне помочь ему. Но пока кормить его утром — это все, на что мы смогли договориться.

Эшли вздохнула, присмотревшись еще раз внимательнее к травмам чайки. В дополнение к крылу птица имела еще несколько шрамов на лапках.

Они тихо наблюдали, как Гас закончил свой завтрак и затем улетел.

— Кажется, это не влияет на его способность летать, — заметил Том, когда чайка взмыла к воде.

Эшли, глядя на птицу, снова вздохнула.

— Он может летать достаточно хорошо. Но что-то не так, и я хочу посмотреть, смогу ли я сделать что-то, чтобы ему было удобнее.

Том повернулся к ней, и она посмотрела на него, встретив взгляд его карих глаз.

— У тебя доброе сердце, Эшли Бейкер. Не многим людям так важно глупое животное.

— Гас вовсе не глупый. Он достаточно умен, чтобы лишать меня завтрака каждый день. — Она улыбнулась и открыла дверь пекарни.

— Я понял, — сказал Том, идя следом, когда они вернулись в здание.

Эшли не стремилась скрыться за прилавок. Она прислонилась к одному из столов и повернулась к гостю.

— Итак, что привело тебя ко мне рано утром, адвокат?

Она сложила руки на груди и смотрела, как Том скривился, прежде чем ответить. Она не была уверена почему, но, похоже, она заставляла его нервничать. Представьте себе!

— С чего ты взяла, что я пришел не просто позавтракать? — парировал он, облокотившись на стол напротив нее.

Ей следовало ожидать контраргумента. В конце концов, он был адвокатом.

— Ну, давай посмотрим. За все те месяцы, прошедшие с тех пор, как мы открылись, почти каждый житель Бухты был здесь хотя бы один раз, хотя бы для того, чтобы проверить нас и поворчать. — В этом районе было несколько скряг, которые с удовольствием покупали выпечку, но не были дружелюбны. — Ты, однако, никогда здесь не был. Ни разу. Я запомнила.

— Почему ты это заметила?

Сам тон бросал ей вызов. Эшли дернулась. Его изогнутая бровь и тон вынудили ее сказать ему правду.

— Если хочешь знать, я хотела встретиться с тобой лицом к лицу с тех пор, как мы начали процесс подачи заявки на переезд сюда. Мне понравился твой стиль, адвокат. Твои документы были точными и аккуратными. Это не то, что я часто вижу у твоих коллег, и признаться, я восхищалась твоей работой. Ты можешь винить меня за желание познакомиться?

Том пожал своими мускулистыми плечами. Эшли отметила для себя, что он в хорошей форме. С другой стороны, большинство жителей этого города были в отличной форме, она сказала бы, что это было из-за того, что они были оборотнями. Она и ее младшая сестра Тина в течение первых нескольких недель жизни здесь видели из своего сада на крыше, как некоторые из них превращались в медведей.

Сначала Эшли не была точно уверена в том, что они видят, но время шло, и все больше мужчин раздевались в лесу за их домом, а затем на их месте оказывались медведи, и, в конце концов, в голове женщин все встало на свои места. Каким бы невероятным это ни казалось, сестры жили в городе, кишащим медведями-оборотнями.

Чуть позже их старшая сестра обручилась с одним из них. Шериф, работяга и просто красавчик Броуди Чемберс, без сомнения в скором будущем станет их зятем. Счастливая пара объявила о грядущем торжестве на прошлой неделе на званом ужине в лесном доме Броуди.

Броуди должен был рассказать остальным сестрам о том, что он оборотень на том ужине. Но Эшли и Тина уже знали это. Именно Нелл была не в курсе этого секрета. Младшие сестры решили не говорить об этом Нелл, пока они прочно не обоснуются в городе. Они не хотели, чтобы их гиперопекающая сестра сорвала их с места. Сестрам нравилась эта бухта, полная необыкновенных существ, и они хотели остаться.

Адвокат был таким же трудягой, как и Броуди. Хотя, по мнению Эшли, Том был красивее, потому что помимо широких плеч, узких бедер и мускулов, которые перекатывались под его одеждой, он еще активно использовал свой мозг. Эш всегда находила человеческий разум таким же привлекательным, как красивую внешнюю оболочку.

У Тома определенно была превосходная наружность под стать его уму. Мужчина понравился ей еще до того, как она увидела его вживую. А теперь, когда она, наконец, познакомилась с ним лично, нашла его очень и очень симпатичным.

— Полагаю, твои сестры позволили тебе разбираться с бумагами, учитывая твое прошлое.

Взгляд Тома подтвердил ее подозрения, в них было слишком много понимания.

— Ты знаешь? — вздохнула она, искренне удивленная.

— Милая, — его тон понизился, превращая это слово в мягкое ласковое обращение, — я проверил вас. Большой Джон доверил мне изучить всех, кого мы допускаем в наше сообщество.

Она схватилась за спинку стула и села. Колени отказались слушаться от ошеломляющей новости.

— Все знают? — спросила Эшли прерывистым шепотом.

Том присел перед ней, взяв ее дрожащие руки в свои.

— Нет. Только я. Я просто сказал Джону, что с тобой все в порядке. Он поверил мне на слово.

Глава 3

— Меня оправдали, то есть сняли все обвинения.

Ее голос прозвучал тише, чем хотелось бы Эшли. Когда она подняла глаза, то встретилась с теплым карим взглядом Тома.

— Я знаю. Нью-йоркская пресса плохо с тобой обошлась. Ты сделала все, что могла для этих детей. Это была не твоя вина.

Его тон тронул ее, даже когда весь ужас прошлого, который заставил ее сбежать с поджатым хвостом со своей корпоративной работы в Нью-Йорке, вернулся, снова сделав ей больно. Она возвратилась домой к сестрам, и они ее приняли. Прошло много времени с тех пор, как она сталкивалась в последний раз с таким неожиданным напоминанием обо всем, что тогда произошло.

— Тогда ты все знаешь, — сказала она, понимая, что ее интонация была такой же мрачной, как и черная дыра в ее душе, которая появилась после событий, которые и заставили ее покинуть Нью-Йорк.

— Большую часть.

Том встал, и, придвинув к ней стул, сел напротив.

С ним было легко общаться. Он не торопил ее и не засыпал вопросами. Эшли нравилось это. Но она понимала, что он ожидал, что она что-нибудь расскажет.

— У Нелл и Тины было успешное кафе в Портленде. К ним часто ходил постоянный клиент, который уехал на западное побережье. Он устроил мне собеседование в своей старой фирме в Нью-Йорке после того, как я закончила юридическую школу. Если бы я знала, что меня ждет, не думаю, что сделала бы это. Критиковать легко, не так ли? — Она рассмеялась, иначе бы заплакала. А плакать из-за этого она больше не хотела. Особенно перед этим мужчиной. — Я, только что окончившая школу, была полна сил и до конца не понимала, что я еще «зеленая», как трава. Они поручили мне дело Хиллианда, и я сделала все возможное, чтобы выполнить поставленную задачу и подать ходатайство об опеке. Ты, наверное, видел, что произошло дальше, и как это обыгралось в СМИ. Я стала публичным лицом юридической компании миллиардера Боба Хиллианда. И меня обвинили, когда его бывшая жена, получив опеку над их тремя малышами, увезла их в Словению. А когда они погибли в авиакатастрофе… — ее голос затих.

— Пресса преследовала тебя, обвиняя в их смерти. Если бы ты не испортила документы, им бы никогда не позволили покинуть Штаты. Разве не так все было?

Голос Тома не был ни обвинительным, ни сочувствующим.

— Что-то вроде того. Но… Я этого не делала, — прошептала она. — Я ничего не портила. Те бумаги, что я подала, должны были сработать. Когда газеты опубликовали… То это была не моя работа. Только мне никто не поверил.

— Чьих рук дело это было? Ты знаешь?

Вопрос Тома был мягким, но твердым.

Эшли встретила его взгляд.

— Я знаю, кто это был, но доказать ничего невозможно. Чтобы занять более выгодное положение в фирме, она подтолкнула меня к падению, чтобы затем ударить в спину. Она вообще не заботилась о клиенте. На самом деле, она, вероятно, посчитала это удачей, когда мать и дети погибли. Это выглядело еще хуже, чем проигрыш в битве за опеку. Мне пришлось покинуть фирму с позором, и ее путь был свободен.

— Именно из-за таких людей я ненавижу нашу профессию, — тяжело вздыхая, сказал Том, откидываясь на спинку стула.

— Ты мне веришь?

Эшли пристально посмотрела на него, удивленная его отношением к ней, несмотря на ужасную репутацию, которую ей создала пресса.

— Не вижу причин этого не делать.

Он провел руками по обтянутым джинсами бедрам, и Эшли проследила взглядом за его движением. У Тома были большие руки. Грубые и мозолистые. Не такие, как у большинства адвокатов, которых она когда-либо видела. Это был мужчина, который работал не только головой, но и руками.

Также Эшли заметила старые пятна краски на его пальцах. Она вспомнила, что он был довольно известным в городе художником. Все жители Бухты Гризли занимались каким-либо искусством. Изначально это место было основано как колония художников, хотя Эш и Тина вскоре после переезда сюда поняли, что многие жители города также были и оборотнями.

Во-первых, большинство мужчин не выглядели как художники. Они не казались необычными. Они были просто высокими, крепкими и мускулистыми. Город располагался на менее всего цивилизованном участке побережья, и в этом районе очень медленно формировался городской комфорт. Место было заселено, и, в основном, мужчинами. Три сестры были первыми чужаками, которых они впустили в свое растущее сообщество, и кроме трех женщин Бейкер здесь было очень мало женщин.

Фактически, Эшли могла пересчитать по пальцам одной руки других женщин в этом месте. Например, Лин Линг и ее очаровательная четырехлетняя дочь Дейзи. Говорили, что около ее дома в лесу росла бамбуковая роща, за которой она ухаживала. И из этого бамбука Лин создавала настоящие произведения искусства. Она была китаянкой по происхождению, и, потеряв мужа, приехала в этот город, чтобы начать все сначала.

Еще одна женщина Майя Маршалл была сестрой Большого Джона. У нее была уютная небольшая мастерская неподалеку от пекарни. Там она создавала, а потом продавала удивительные украшения ручной работы. Джейн Шерман была лучшей подругой Майи, ее партнером в ювелирном бизнесе и единственной медсестрой в городе.

Последней женщиной, которая была известна Эшли, была акварелистка-затворница Мэри МакДоннел, которая приходила в пекарню два раза в неделю, чтобы запастись хлебом и купить несколько пирожных. Все дамы, скорее всего, были оборотнями, хотя Эш сочла невежливым уточнять это у них.

Том, вероятно, был одним из медведей гризли, которых они с Тиной видели бродившими в лесу. Он был достаточно крупным и мускулистым. И ей нравились эти широкие плечи и бугрящиеся бицепсы.

Она почувствовала, что в помещении стало жарко. На мгновение она подумала о перегретых печах в задней части дома, но таймеры должны были подать звуковой сигнал, когда хлеб будет готов. Но когда Эшли разговаривала с этим великолепным мужчиной, который непредвзято относился к ее прошлому, она не слышала никакого писка, только стук собственного сердца.

— Кроме того, — продолжал Том, не подозревая о том, что она внимательно рассматривает его, — я знаю, когда люди лгут мне. Я очень хорошо разбираюсь в людях. Как и все здесь. Особенно наш мэр. У Большего Джона к тебе и к твоим сестрам нет никаких вопросов, и это значит, что с тобой все в порядке. Конец истории.

— Но ведь на этом история не заканчивается? — Она возразила, все еще смущаясь, что он знает ее тайну. — Мои сестры переехали сюда, чтобы помочь мне начать все сначала. Пресса преследовала меня. Ты понятия не имеешь… — Она провела рукой по волосам, снова почувствовав печаль и разочарование тех дней. — Это было ужасно.

— Я никому ничего не скажу.

Его голос был успокаивающе твердым, хотя глубокий тон создавал своего рода интимность, которая согревала Эшли.

Она подняла глаза и встретила его взгляд.

— Как я могу быть уверена? Это убьет меня, если я снова сорвусь с места. Теперь, когда Нелл выходит замуж за Броуди, мне придется оставить сестер, а Тина так увлечена всеми вами и вашими способностями…

Том даже усмехнулся, и Эш не смогла понять, почему. Она нахмурилась, пока он не поднял руку ладонью вверх.

— Дорогая, именно поэтому я здесь. Большой Джон попросил меня поговорить с тобой и твоей сестрой, чтобы убедиться, что вы не расскажете о нас всему миру.

— Да. — Она откинулась на спинку стула. — Значит, мы оба знаем что-то друг о друге, что не хотим открывать всем остальным. — Ей пришла в голову мрачная мысль. — Ты собирался угрожать мне разоблачением, если я не сохраню в тайне ваш секрет? Потому что, если это твоя игра — …

— Спокойно, Эшли, — перебил ее Том, на этот раз, подняв обе руки в знак капитуляции.

— Я просто собирался тебя об этом попросить, но до конца не знал, как это сделать. Сначала хотел узнать тебя поближе и понять, какая ты. Я должен был прийти, когда вы только еще переехали в город, но… Я не пришел. Прошу прощения за это. — Он улыбнулся ей, и она обрадовалась, что все-таки сидела. Его улыбка сразила ее. — Мир?

Как она могла сказать «нет», когда самый красивый мужчина, которого она когда-либо встречала, смотрел на нее щенячьими глазами и так мило спрашивал? Она ничего не могла с собой поделать. И сдалась.

— Ладно. Мир. — Она пожала предложенную им руку. — Я ничего не скажу, если ты не скажешь.

Когда она коснулась его руки, то почувствовала, что между ними пробежало будто бы электричество. Том держал ее руку дольше, чем это было необходимо, и у Эшли перехватило дыхание. Время, казалось, тянулось бесконечно, пока она смотрела в его потрясающие карие глаза…

Потом он выпустил ее руку. Эшли с удовлетворением заметила, что он был так же потрясен этим странным моментом, как и она. Глаза выдавали Тома. В них читалось то же замешательство, что и у нее, вперемешку с каким-то удивлением, от которого у нее снова перехватило дыхание. Этот человек произвел на нее удивительное впечатление.

Бип. Бип. Бип.

— По-моему, твоя печь зовет. — Том улыбнулся ей.

— Что? — Эшли покачала головой, чтобы избавиться от оцепенения, в которое впала. — Ох!

Она забежала за прилавок и спасала хлеб, передвигая формы, и при этом, не сводя глаз с Тома, чтобы убедиться, что он не собирается уйти, не попрощавшись.

Эшли поставила хлеб на охлаждающие стеллажи и загрузила следующую партию, которую приготовила до его прихода. Выполнив эту задачу, она вытерла руки и возвратилась назад. Том все еще был там. Только по другую сторону прилавка.

— Этот хлеб пахнет просто потрясающе, — сказал он, глядя через ее голову на охлаждающие стойки.

— Спасибо. Хочешь? — она кивнула головой в сторону хлеба.

— Да, думаю, я бы взял несколько.

Ох. Он должен был уйти. Почему ее сердце упало при одной только мысли?

— Есть еще кое-что.

Он выглядел как-то неуверенно, и это заинтриговало ее.

Сердце Эшли бешено заколотилось. Что это может быть за вещь? Что-то личное? Может он пригласит ее на свидание? Она почувствовала… что-то вроде… головокружения. Да, именно это. Головокружение.

Когда в последний раз у Эшли Бейкер, опального адвоката-пекаря, кружилась голова? Она даже не могла вспомнить, и это показалось ей грустным. И вот перед ней мужчина, который вновь заставил ее почувствовать то, чего она не ощущала уже очень давно. Все шло как по маслу, пока он был рядом.

— В чем дело? — спросила она, не желая ждать, пока он снова заговорит.

— Это по поводу твоей сестры.

Хмм. Ее сердце немного притихло.

— Какой именно?

Ответ на этот вопрос был важным. Если он спрашивал о Нелл, то нет никаких проблем. Нелл была счастливо помолвлена. Но если он спрашивал про красивую, молодую Тину, которой всегда доставались все мальчики…

— Тины.

Вот и все. Ее обнадеженное, глупое сердце рухнуло в грязь.

— А что насчет нее? — Эшли стояла, не давая проявится на лице разочарованию. Она надеялась.

— Ну, я ее совсем не знаю. Как я могу быть уверен, что она не заведет блог о Бухте Гризли, доме редких медведей-оборотней или что-то вроде того? Можно ли ей доверять?

Том произнес эти жесткие слова с очаровательной улыбкой. Внутри себя Эшли пыталась бороться с этой улыбкой. Она не хотела быть очарованной парнем, который мог просто использовать ее, чтобы добраться до сестры.

«Стоп. Он спрашивает мое мнение? Разве он не хочет познакомиться с Тиной, чтобы выяснить это самому?»

— Тине можно доверять. Она не рассказывает сказки, и у нее нет никакого блога, — усмехнулась Эшли. — Мои сестры сплотились вокруг меня с того момента, как я возвратилась домой с поджатым хвостом. Они держатся подальше от социальных сетей и пытаются «не светиться» ради меня. Хотя это дела давно минувших дней, но время от времени, когда мы бывали в Портленде, какой-нибудь предприимчивый репортер выскакивал из кустов или пытался добраться до меня через моих сестер в интернете. Но Нелл и Тина сомкнули ряды, чтобы защитить меня. Не думаю, что Тина будет привлекать внимание СМИ, чтобы это не отразилось на мне снова. Она бы так со мной не поступила. Мы и переехали так далеко, чтобы только убежать от моего прошлого. Тина не испортит все. И ей здесь нравится.

Эшли не стала добавлять, что Тине нравилось шпионить за крутыми парнями, которые превращались в лесу в медведей. Для нее стало чем-то вроде спорта сидеть на крыше и пытаться выискивать их. Это было так же захватывающе, как, в принципе, и все здесь.

Тяжелее всех переезд в этот город перенесла Тина, но она никогда не жаловалась. У нее была активная социальная жизнь в Портленде, но серьезных бойфрендов не было. Во всяком случае, отношения длились не дольше нескольких месяцев.

— Я доверяю твоему мнению, но все равно хотел бы поговорить с ней, — сказал Том, еще больше угнетая Эшли.

Может, он все-таки интересовался ее младшей сестрой? Эшли бы не удивилась. Это уже случалось раньше. На самом деле, довольно много раз.

— Она работает в ночную смену, — ответила Эшли самым мягким тоном.

— Да, я знаю, но… — Том замолчал, чем очень заинтриговал ее. — Ты тоже будешь здесь сегодня вечером?

Эшли стряхнула пыль со стола полотенцем.

— Причин бояться Тины нет. Она безобидна. Ты уже большой мальчик. Вы сможете познакомиться сами.

— Ну да, — быстро согласился он, несколько удивившись ее резкому ответу. — Но я надеялся увидеть тебя снова. В смысле, я бы хотел пообщаться с Тиной, просто чтобы убедиться, но подумал, может быть, ты захочешь поужинать со мной.

Глава 4

Для адвоката он не был столь красноречив.

Сердце Эшли бешено колотилось. Неужели Том только что пригласил ее на свидание?

— Поскольку это единственное место в городе, где можно вкусно поесть, я подумал, может быть, мы встретимся здесь? Прежде, чем мы перекусим, поговорим с твоей сестрой, и потом прогуляемся по пляжу?

Эшли не ответила ему сразу, и он нервничал и говорил быстро.

Черт. Том действительно пригласил ее на свидание. Ее. Не Тину. Внутри себя Эшли победно подняла кулак.

— Как насчет того, чтобы встретиться здесь, поговорить с Тиной, но перекусить в саду на нашей крыше? Там действительно красиво. Мы расставили белые мерцающие огоньки среди цветочных горшков и иногда сидим там по ночам и смотрим на звезды.

Она говорила слишком много? Эшли показалось, что так и есть. Она остановилась и стала ожидать его ответ.

Том одарил ее одной из своих крышесносных улыбок, от которых у нее дрожали колени.

— Мне бы этого очень хотелось. В какое время тебе удобно?

Она хотела ответить, что готова прямо сейчас, но на часах не было еще и восьми часов утра. Надо назначить их встречу на вечер — так у нее будет целый день, чтобы подготовиться или хотя бы попытаться подготовиться.

— В семь уже поздно?

Она выбрала время, когда Тина будет наименее занята.

Если понадобится, она может подменить сестру на несколько минут, пока Том будет говорить с Тиной. Семь часов вечера — это промежуток между толпой обедающих и людьми, которые забегали за латте и десертом.

Улыбка Тома стала шире.

— В семь — прекрасно. Я буду с нетерпением ждать нашей встречи.

— И я тоже.

Неоригинальный ответ, но это было лучшее, что Эшли могла произнести при данных обстоятельствах. Внутри ее грела улыбка Тома. Она будто размягчила некоторые участки ее мозга — без сомнения — участки, отвечающие за мыслительную деятельность.

Эшли подпрыгнула, поняв, что Том, вероятно, хочет получить свой хлеб, о котором они недавно говорили. Она быстро выбрала лучшую выпечку, упаковав ее в специальный вместительный пакет, и протянула ему через прилавок теплый хлеб.

— Это за счет заведения. Надеюсь, тебе понравится. В составе — мед и грецкий орех.

Она вдруг почувствовала себя смущенной. Может, она должна была дать ему более простой вариант?

— Звучит заманчиво. Знаешь, мы, медведи, любим мед. К тому же мне очень нравятся грецкие орехи. — Он коснулся ее руки, когда забирал у нее буханку, и Эшли могла поклясться, что почувствовала, как по ее коже будто пробежали маленькие разряды статического электричества. — Спасибо, Эшли.

Ей понравилось, как он произнес ее имя своим теплым, глубоким голосом.

Том еще постоял немного, глядя на нее через прилавок, а затем направился к двери. Ей показалось, что он не хотел уходить. Она все еще чувствовала покалывание. Может быть, его влекло к ней так же, как и ее к нему? Неужели ей повезло? И он только что пригласил ее на свидание.

Ночной жизни в Бухте почти не было, поэтому предложение Тома разделить с ней трапезу, даже если это было в их семейном заведении, в значительной степени, делало это свиданием. Эшли снова почувствовала головокружение. Она не была на свидании с тех самых пор, как начались ее неприятности в Нью-Йорке.

Она смотрела, как он уходил, снова отметив его красивый зад. Все оборотни были отлично сложены, но у Тома, казалось, была дополнительная сексуальная привлекательность, которая заставляла Эшли хотеть запрыгнуть на него. Не то, чтобы хорошая девочка внутри нее была НАСТОЛЬКО ДИКОЙ, чтобы наброситься на мужчину. Но Том заставил ее всерьез об этом задуматься.

Когда он вышел, колокольчик над дверью зазвенел. Эшли вздохнула, глядя, как он пошел вниз по улице. Городской адвокат определенно имел самую классную задницу.

* * *

Эшли нервничала. Она весь день слонялась по квартире, убиралась, накрывала на стол в саду на крыше и придумывала, что надеть. В результате весь ее гардероб теперь был разбросан по комнате, но маленький сад наверху был полностью прополот и ухожен. Последние полчаса она торчала внизу в пекарне, помогая Тине и лениво болтая с ней. Обеденный пик в полдюжины человек в этот вечер уже почти схлынул.

В дверь вошел мужчина. Наконец, он появился.

Прежде, чем встретиться взглядом с Эшли, он мельком взглянул на Тину.

Но когда Том увидел Эшли, то все мысли вылетели у него из головы. Его медведю впервые так понравилось то, что он увидел. Никогда прежде его внутренний зверь не был так благосклонен к женщине.

Он подошел к ней, но правила этикета не позволяли ему осуществить то, что он действительно хотел сделать, поэтому он улыбнулся и поздоровался с ней. Если бы они не были на людях, то он поддался бы своим низменным инстинктам — обнял и поприветствовал Эшли поцелуем… или даже больше. Что она ему, скорее всего, не позволила бы. Как бы то ни было, он должен вести разговор и быть вежливым, что, кстати, не было его сильной стороной.

— Ты отлично выглядишь, — сказал он, зная, что это не столь изысканно, но, по крайней мере, это было правдой.

— Спасибо.

Ее улыбка осветила его мир, и он был рад, что решил высказать первые мысли, которые пришли ему в голову.

— Ты тоже.

Вдруг кто-то рядом прочистил горло, и Эшли подпрыгнула.

— Прости. Том, это моя сестра Тина. Тина, это Том.

Младшая сестра протянула ему руку через прилавок, и, переводя взгляд с него на Эшли и обратно, задумчиво улыбнулась Тому. Он пожал ладонь Тины, но искры не почувствовал. Не так, как это происходило, когда он прикасался к Эшли.

Значит, это не было родственной чертой сестер Бейкер. Он чувствовал это только с Эшли. Хорошо…

— Вы ведь городской адвокат, верно? — спросила Тина, отпуская его руку.

— Да, — ответил он.

— Эш сказала, что вы хотели поговорить со мной? — и тут же продолжила: — Не волнуйтесь, я сохраню ваш секрет. Нелл уже прочитала мне нотацию, но в этом нет необходимости. Я понимаю, что вам, ребята, здесь хорошо, и я не разрушу это. Все нормально.

Голова Тома немного кружилась от скорости речи Тины, но его медведь учуял абсолютную правду в ее словах. В этой молодой женщине не было коварства. Внутренний детектор лжи Тома, основанный на звериных инстинктах, дал понять, что Тина не врала.

— Да, — сказал он, когда его человеческие мыслительные процессы догнали инстинкты медведя. — Думаю, что все нормально. Могу сказать, что вы не намерены создавать проблемы для нас и для вашей семьи. — Том решил сделать еще один шаг на встречу. — Знаете, теперь, когда Нелл стала частью клана, спарившись с Броуди, вы двое тоже под нашей защитой. Если у вас когда-нибудь возникнут проблемы, просто приходите ко мне, или лучше, к Джону. Он присматривает за всеми нами. Он наш Альфа и очень ответственный человек. Броуди объяснил это?

— Ты имеешь в виду, что он лидер стаи, верно? — сказала Тина.

— Стаи — это у волков. А мы медведи. Мы называем наши объединения кланами, — ответил ей Том.

— Волки? — Эшли, казалось, удивилась. — Ты хочешь сказать, что есть люди, которые превращаются в волков?

— Понятное дело, — протянула Тина, прежде чем Том успел что-то сказать. — Как ты думаешь, откуда взялись легенды об оборотнях, Эш? Серьезно.

Тина покачала головой, вытирая стол кухонным полотенцем.

Тому показалось, что Эшли покраснела. Он решил рассказать ей немного больше о мире, в котором оказались сестры.

— Волки, большие кошки, хищники. Существуют всевозможные виды оборотней. У каждого вида — своя иерархия. Но мы все подчиняемся Лордам.

— Как у аристократии? — спросила его Эш и повернулась к сестре. — У оборотней есть аристократия?

— Вроде того, но это не наследный титул. Лорды — это Альфы-близнецы, и такой долг обычно падает на разные группы в каждом поколении. Нынешние Лорды Северной Америки — это волки, но ходят слухи, что следующее поколение Лордов будет из Клана медведей. — Говоря это, Том испытывал огромную гордость.

— Как решается, какая группа получит лидерство? Проводится голосование? — спросила Тина.

Том покачал головой.

— Нет. Никакого голосования. Однояйцевые близнецы — редкость среди оборотней. Когда они рождаются, мы знаем, что Мать Всех сама избрала их следующими Лордами. Так было всегда.

— Мать Всех? Это как Мать-Природа или что-то вроде того? — спросила Тина.

— У Богини много имен и обличий. Я знаю, что в большинстве ваших человеческих религий Бог — это мужчина. А оборотни служат Богине столько, сколько оборотни существуют.

— Вау, — прокомментировала Тина. — Весьма необычно.

Колокольчик над дверью зазвенел, и Тина отошла помочь зашедшим покупателям. Это были Лин и ее дочь Дейзи. Хотя большинство четырехлетних детей в это время уже спали, у детей-перевертышей было больше энергии, чем у их человеческих собратьев, и поэтому казалось, что мать и дочь заглянули за десертом.

Глава 5

— Пойдем наверх? — спросила Эшли после обмена приветствиями.

— Да. Показывай дорогу, — ответил Том, понимая, что не может прекратить улыбаться.

Он не был на свидании уже очень долго, и, к тому же, никогда не пробовал заводить отношения с человеческими женщинами. Но в Эшли было что-то невероятно притягательное… и такое первобытное, что требовало сблизиться с ней.

Том последовал за Эшли через дверь с табличкой «Частная собственность», поднялся по лестнице и вошел в уютную квартиру, занимающую весь верхний этаж здания. Вся обстановка здесь была мягкой и женственной, кругом были растения. Том подметил красивое сочетание цветов в интерьере, хотя предпочитал зеленый и темно-синий цвета.

Эшли продолжала идти, ведя его к другой лестнице, которая вела на крышу. Том последовал за ней. Вид, который предстал перед ним, его очень удивил. Сестры превратили крышу в настоящий зеленый оазис посреди города. Везде располагались деревянные кадки всех размеров и форм, которые женщины, скорее всего, изготовили сами. Посередине стоял столик для патио, который был сервирован столовым серебром и фарфором. В центре стола находилась термосумка, в которой, по всей видимости, хранилось что-то теплое. Том принюхался и почувствовал запах говядины. Рядом с сумкой под сетчатой крышкой стояли миска с зеленым салатом и помидорами, а также небольшая подставка с приправами.

Чувствовалось, что Эшли хорошо подготовилась к вечеру. Том был впечатлен, хотя ощущал себя немного виноватым.

— Все выглядит великолепно, и еда пахнет просто изумительно. Но я не хотел доставлять тебе все эти хлопоты. — Он окинул взглядом крышу в свете раннего вечера. — Здесь действительно уютно.

— Это наше маленькое убежище. Здесь мы проводим много времени, ухаживая за растениями и просто наслаждаясь солнечными днями.

Эшли повела его к столу в центре их волшебного сада. Сказочные огни, расставленные у кадок, освещали им путь своим мягким светом.

Чуть позже Том узнал, что овощи и травы, из которых был приготовлен салат, были выращены сестрами прямо в этом саду. Он восхищался изобретательностью сестер, выращивающих собственные свежие продукты, ведь для большинства городских жителей это не было в приоритете.

На ужин Эшли приготовила великолепное жаркое. Наряду с салатом, к жаркому она подала картофель с приправами и блюдо из зеленой фасоли, которое было очень вкусным. Во время еды Том не раз похвалил ее кулинарные способности.

— Я не хотел, чтобы у тебя было столько хлопот, но это было потрясающе, — сказал Том, когда закончил трапезу. — Спасибо. В следующий раз для тебя буду готовить я. — Он собрался с духом, зная, что его медведь не позволит ему ждать. Эта женщина была особенной. — Кстати, как на счет завтра? Могу забрать тебя и привезти ко мне домой. У меня большой гриль, и я хорошо мариную стейки.

— Правда? Расскажи.

Ее тон был кокетливым. Том воспринял это как добрый знак.

— И у меня есть небольшой винный погреб, — сказал он, поднял бокал и понимающе кивнул — к мясу Эшли подобрала очень хорошее красное вино, которое Том оценил.

Вино было одним из его увлечений.

— Я впечатлена. А потом ты покажешь мне свои картины?

Эшли все еще флиртовала с ним. Крошечные пузырьки радости поднимались из его существа. Он не мог вспомнить, когда ему еще было так весело с кем-то в течение долгого времени.

— Картин почти нет, но у меня есть студия с видом на бухту. На самом деле… — сказал он взволнованно, глядя на красоту вокруг, — я бы хотел нарисовать бухту с вашей крыши. Отсюда открывается необыкновенный вид, и освещение просто божественное.

Они сели на скамейку, которую сестры установили в передней части крыши. Сумерки сменились темнотой, и теперь освещением служило мягкое мерцание огней в саду позади них, россыпь звезд на небе, случайные огни кораблей в море и четвертинка Луны над их головами.

Бухта была скромной и не достаточно глубокой для серьезных кораблей. В ней плавали несколько небольших лодок. Одна из них использовалась одним из оборотней исключительно для рыбалки. Он владел местным рыбным рынком и снабжал тех жителей города, кто не ловил рыбу сам. Другие лодки принадлежали другим горожанам, которые иногда занимались спортивной рыбалкой или просто курсировали вдоль побережья.

— Конечно, можешь, — тихо сказала Эшли. — Не думаю, что сестры будут возражать, если ты воспользуешься нашим садом в качестве студии. Я видела некоторые твои работы в галерее по соседству, и они великолепны.

Она видела его искусство? Ей понравилось? Это тронуло его больше, чем он ожидал.

— До приезда сюда я особо не рисовал, — признался он. — Но здесь обнаружил страсть к этому. — Он рассмеялся. — Поначалу, идея Джона замаскироваться под художников, показалась мне немного странной, но у него есть свой взгляд на многие вещи. Многие из нас действительно открыли в себе скрытые таланты, и нашли настоящую радость в творчестве. Хотя мой внутренний медведь не совсем понимает смысла всего этого, но он ценит красоту. Творчество действует терапевтически — живопись немного успокаивает зверя, что является приятным дополнительным преимуществом. В противном случае, если так много оборотней живут рядом друг с другом в непосредственной близости, это со временем может привести к катастрофе. Обычно мы не находимся постоянно вместе, как другие оборотни. Чаще всего, мы создаем небольшие семейные ячейки, как часть большого Клана. Время от времени мы видимся, но не живем постоянно все в одном месте.

— То есть этот город — своего рода некий социальный эксперимент, — задумчиво произнесла Эшли.

— В некотором смысле, да, — согласился Том. — Джону все же удалось превратить нас в художников. Это была довольно трудная задача. Честно сказать, я думал, что из нас получится только сообщество резчиков бензопилами.

Эшли рассмеялась, и этот звук согрел душу Тома. В этой женщине было что-то очаровательное, и он хотел узнать ее ближе.

Он решил попробовать одно из своих давно позабытых движений и положил руку на спинку скамейки позади нее. Эшли не возразила, и он расслабился, наслаждаясь ее близостью.

— Броуди вырезает бензопилой, — тихо сказала она, и в ее тоне звучало удивление.

Она придвинулась ближе и практически прижалась к нему.

— Пойми меня правильно, мне нравится супруг твоей сестры. Мы с ним давно знакомы. Но применить слово «искусство» к тем пням, над которыми он издевается своей бензопилой, невозможно. Кроме того, он только и создает, что свои автопортреты.

Тому нравилось быть рядом с Эшли. Она божественно пахла, и его внутренний медведь радостно рычал в глубине души.

— Он вроде бы вырезал много медведей, — возразила она.

— Приглядись к ним. Все его медведи одинаковы и похожи только на него.

Эшли прыснула со смеху, и он почувствовал эйфорию, что смог заставить ее смеяться. Бесконечные автопортреты Броуди уже считались в Клане чем-то вроде шутки.

— Только подумай обо всех этих бедных туристах, которые совершенно не подозревают, что живут с автопортретом твоего шурина на лужайке перед домом.

На этот раз Эшли громко рассмеялась. Тому нравилось ее смешить. Он наслаждался ее весельем и тем, как загорались ее глаза.

Не в силах устоять, Том последовал инстинктам и наклонился, чтобы накрыть ее смеющийся рот. Поцелуй быстро превратился в более страстный, и, когда она повернулась к нему, он притянул ее в свои крепкие объятия. Ее вкус ощущался как пряное вино, которое они пили за ужином, но его дополняла ее собственная уникальная сущность. Он не мог насытиться Эшли. Внутренний медведь Тома хотел облизать ее и попробовать на вкус, но для этого было слишком рано. Он приказал своему гризли набраться терпения, пока его человеческая форма изучала реакции женщины, запоминала каждую из них и узнавала, что заставляло ее дрожать.

Ее страсть разгорелась так же быстро, как и его. Это означало, что они были хорошей парой, что он был так же привлекателен для нее, как и она для него. Пока все шло хорошо.

Том поднял ее ноги, и она вытянула их вдоль его коленей. Она позволила ему переместить ее так, как он хотел, и это ее подчинение заставило его практически зарычать от победы. Она была с ним. Она также участвовала в их знакомстве друг с другом.

Крошечные руки Эшли скользили по его спине, плечам и рукам, будто изучая его мышцы. Он проклинал ткань, которая отделяла его кожу от ее прикосновений, но понимал, что должен быть терпеливым. Она была человеком. Он должен позволить событиям развиваться медленно и не спугнуть ее.

Она стала слишком важной для него, чтобы он мог позволить себе все испортить. Он снова приказал себе не торопиться. Но когда она стала дергать его одежду, ему захотелось уступить ей и раздеть их обоих под звездами на крыше.

Внезапно он услышал шум в квартире ниже. Было уже поздно. Ее сестра уже закрыла пекарню и производила много шума — вероятно, чтобы предупредить их, что она в квартире.

Пришло время закончить их первое свидание, хотя он не хотел уходить. Но должен был.

Неохотно он поймал пальцы Эшли, успокаивая ее движения, и закончив их поцелуй.

— Я должен идти, — сказал он, ненавидя каждое произнесенное слово, но понимая, что так правильно. Пока. — Но я хочу увидеть тебя снова. Что на счет завтра? Все в силе? Я заеду за тобой?

Он нежно держал ее руки и приподнял их, чтобы поцеловать кончики ее пальцев. Он ничего не мог с собой поделать. Он хотел прикоснуться к Эшли. Целовать ее.

Снизу раздался грохот, достаточно громкий, что даже Эшли его услышала.

— Черт, должно быть уже поздно, — сказала она, мило покраснев. Он наблюдал, как смущение медленно покидало ее глаза. Ему нравилось, что он мог придать ее лицу мечтательное выражение. — Тина внизу.

— Я знаю. — Он нежно поцеловал кончики пальцев. — Вот почему я не позволил нам пойти дальше.

Она покраснела еще больше. Том видел это в слабом свете. Его ночное зрение было очень хорошим. И ее ответ заставил его захотеть обнять ее.

— Я рада, что один из нас сохранил голову на плечах, — пробормотала она, позволяя ему притянуть ее к его груди.

Голова Эшли прекрасно вписывалась в изгиб его шеи, словно была создана для этого. Принадлежать ему, и только ему.

— Я всегда буду защищать тебя, Эшли. В любой ситуации. Это часть моих инстинктов.

Он провел своей рукой по ее руке от плеча до запястья и обратно успокаивающими движениями. Ему нравилось прикасаться к ней.

— Знаешь, это может прозвучать навязчиво, но я чувствую, будто знаю тебя намного дольше, чем один день.

Ее тихие слова ускользнули в вечерний бриз и попали прямо ему в сердце.

— Я чувствую то же самое, дорогая… Ухаживания могут быть немного… ускоренными. Иногда это случается с такими, как я. Но даю слово, что постараюсь не торопить тебя.

Она отпустила руки Тома и села на скамейку рядом с ним, затем встретила его взгляд.

— Это то, что мы делаем? Начинаем ухаживания?

Том глубоко вздохнул, собравшись с духом, прежде чем ей ответить.

— Хотелось бы так думать. Если ты, конечно, не против. Мы называем это «брачный танец».

Она посмотрела на бухту, затем на звезды, прежде чем ответить.

— Да, я думаю, не против. Ты мне нравишься, Том. Это хороший первый шаг.

Эшли подошла к столу и стала собирать грязные тарелки, складывая их в пластиковый контейнер. Том помогал ей убираться, чтобы продлить время с ней. Но, к сожалению, привести сад на крыше в порядок не заняло слишком много времени.

Выключив свет, они вместе вернулись обратно в квартиру. Тины нигде не было, но они оба знали, что она где-то внутри. Они оставили посуду возле раковины, и Эшли жестом позвала его следовать за ней вниз по лестнице, что вела в пекарню.

Том снова поцеловал Эшли долгим, медленным, но все же целомудренным поцелуем у двери в закрытую пекарню, а затем ушел, направляясь к себе домой. У них начинались отношения. И за это Том послал благодарственную молитву на небеса к Матери Всех.

Он еще не был уверен на все сто процентов, но у него было хорошее предчувствие, что именно Эшли Бейкер может быть его парой.

Глава 6

Том не мог ни думать об Эшли. После практически бессонной ночи он еще засветло оказался в пекарне, когда там находилась только она. Эшли встретила его нежной улыбкой, и, пока выпекался хлеб, они вместе позавтракали.

Они даже вышли на улицу, чтобы полюбоваться восходом солнца и опять покормить чайку Гаса. После всего двух дней с Эшли, такие мелочи уже превращались в их общие традиции. Том хотел бы проводить каждое мгновение с Эшли, но в реальности у него это не получалось. Во-первых, он пообещал Джону, что сегодня поработает над некоторыми юридическими документами от штата. Во-вторых, он должен основательно подготовиться к их свиданию. Том пообещал приготовить для нее ужин, и ему следует запастись продуктами и немного прибраться в доме.

Когда начали подтягиваться первые утренние клиенты, он покинул Эшли, в то время, как сестра присоединилась к ней за прилавком. Он не стал целовать ее на прощание. Не на публике. Не с их только зарождающимися отношениями. Том не хотел, чтобы она чувствовала себя неловко, но определенно планировал поцеловать ее у себя дома сегодня вечером.

Он не мог больше ждать.

К обеду Эшли уже изрядно нервничала. Она приняла душ, сделала депиляцию бритвой и нанесла ароматный лосьон на каждый участок кожи, до которого смогла дотянуться, суетилась и прихорашивалась. Сделала себе маникюр и педикюр и почти час потратила на прическу.

Все содержимое ее гардероба было разбросано по комнате, и это не казалось чем-то странным при подготовке к свиданию с Томом. Он попрощался с ней в пекарне сегодня утром, и практически всю оставшуюся смену она вальсировала, едва касаясь земли ногами.

Прошло слишком много времени, и простая перспектива свидания с мужчиной делала ее счастливой, и Эшли намеревалась насладиться этим сполна. Так же, как она собиралась запрыгнуть на Тома сегодня вечером, если ей представится такая возможность.

Том подъехал к пекарне и припарковался. Он приехал на машине с опущенным верхом и выглядел просто потрясающе. Эшли стояла перед витриной, борясь с желанием рвануть к двери. Но она не позволит мужчине увидеть, насколько она нетерпелива, не так ли?

Тина подошла к ней и, сложив руки на груди, остановилась рядом. В пекарне было тихо, только несколько местных жителей сидели снаружи за одним из столиков на тротуаре перед магазином. Но и они, казалось, замерли и обратили внимание на приехавшего Тома.

Эшли заметила, как мужчины поприветствовали его уважительными кивками, но он не остановился поболтать с ними. У него было довольно напряженное выражение лица, которое соответствовало тому, что чувствовала сама Эшли.

— Он выглядит достаточно аппетитно, чтобы его съесть, — прокомментировала Тина, пока они обе смотрели, как он идет к двери.

— Тише, — отчитала Эшли сестру.

— Ну, так и есть, — возразила Тина. — Я просто хочу сказать…

К счастью, Тина больше ничего не успела произнести, мужчина уже открывал дверь. Зазвенел колокольчик, и Том вошел. У Эшли пересохло во рту. Том действительно был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела. Безусловно, самым приятным, как внешне, так и личностно, с которым она когда-либо встречалась.

Он подошел к ней, яркая улыбка растянулась на его лице.

— Привет, — сказал он, встречая ее взгляд.

— Привет, — ответила с придыханием Эшли.

В этот момент раздался громкий голос Тины:

— Рада снова увидеться, адвокат.

— Я тоже рад тебя видеть, Тина.

Том, казалось, с трудом оторвал взгляд от Эшли, чтобы ответить на приветствие.

Тина хихикнула и отошла, явно забавляясь. Эшли была рада ее уходу.

— Ты готова отправляться? — спросил Том.

— Да, только позволь мне взять одну вещь.

Она обернулась и увидела, что Тина стоит позади нее, держа коробку с выпечкой, которую Эшли собрала ранее.

Они с Томом вышли вместе. Тина хихикала над ними, но Эшли было уже все равно. Она чувствовала себя Золушкой, которую подобрал Прекрасный Принц, с каретой-тыквой, направляющейся на бал.

Местные жители, сидевшие за столиком на улице, смотрели на них вопросительно, но ничего не говорили вслух. Эшли до конца не знала, что они думают о том, что один из их сородичей встречается с человеком, но до сих пор реакция на отношения Броуди и Нелл была, в основном, положительной.

Том помог ей сесть в машину, затем оббежал вокруг и сел на место водителя. Через несколько мгновений они оставили позади главную улицу и выехали на проселочную дорогу, которая огибала бухту.

Дом Тома был расположен недалеко от берега, на возвышенности, которая могла бы обеспечить некоторую защиту, если бы во время шторма поднялся прилив или что-то подобное. Том жил в красивом здании с многочисленными большими окнами, которые, вероятно, давали много света в течение дня. В ранних вечерних сумерках, когда солнце садилось на западе, окрашивая воды во всевозможные яркие цвета, Эшли обалдела от прекрасного вида, который имел Том на эту бухту.

— Это место просто прекрасно, — похвалила его дом Эшли, когда они вошли.

Она внимательно рассматривала окна от пола до потолка, которые открывали вид на естественную красоту бухты.

— Благодарю. Я спроектировал его специально вблизи этих видов. Моя студия полностью освещена солнечным светом.

Он обошел вокруг, показывая каждую комнату на первом этаже. У дома была, в основном, открытая планировка, поэтому экскурсия не заняла много времени.

Все, что Эшли увидела, произвело на нее впечатление, но когда Том вошел в свою студию, у нее перехватило дыхание.

На мольберте в центре комнаты находилось массивное полотно, которое выглядело почти законченным. Это был вид на бухту на закате с яркими цветами умирающего солнца, отражающегося от бурных волн. Картина в полной мере показывала величие и силу природы. Изображение было немного суровым, но картина была совершена в своей технике. Это был настоящий шедевр.

— Вау! Том, это великолепно.

Эшли пересекла комнату, привлеченная красотой образа.

— Джон попросил меня кое-что сделать для новой ратуши, которую он строит. Это будет висеть напротив входа, так, чтобы ее было видно, когда входишь.

— Это прекрасно. — Эшли стояла, любуясь большим холстом. — Она выглядит живой. Я почти чувствую движение волн. — Она посмотрела на Тома. — Ты действительно талантлив.

Ему было неловко от ее похвалы. Он хрипло поблагодарил ее прежде, чем привлечь ее внимание к окнам на крыше, которые он установил. Он так же показывал ей множество других окон, которые, как он утверждал, пропускали всевозможный свет в разное время суток. Оказалось, что свет был очень важен для художников. Знания Эшли о художниках до этого были, в некоторой степени, абстрактны, но когда Том рассуждал о достоинствах и недостатках света в разное время суток, это делало ее гораздо более образованной в этой области.

Эшли увидела еще несколько холстов, расставленных по комнате. По словам Тома, некоторые из них сушились, готовясь к переезду в галерею в городе. Еще несколько были отложены для показа в одной из эксклюзивных маленьких галерей в Портленде.

— Мы встречались с владельцем галереи, который возвращался с рыбалки через наш город, и он попросил нескольких из нас принять участие в выставке, — сказал Том, преуменьшив свою роль в этом событии.

— Я слышала об этом от Лин. Нелл передала ему коробку, полную выпечки. Он все время говорил с ней об искусстве в городе, пока был в пекарне. Она рассказывала, что он был в восторге, — вспомнила Эшли об инциденте, который произошел сразу после того, как пекарня, примерно через месяц после того, как они переехали в город, наконец-то заработала.

Они говорили о предстоящей выставке и о нежелании привлекать слишком много внимания к городу. Джон наконец согласился на выставку, пока владелец галереи молчит о том, где живут художники. Джон был готов развлекать случайных туристов в их новом обществе, но они не хотели привлекать людей, которые, возможно, захотят получить здесь постоянное место жительства или, что еще хуже, репортеров, желающих написать статью о том, где живут художники.

Том и еще несколько человек собирались съездить в Портленд на открытие, и они постараются, чтобы никто не задавал лишних вопросов о том, откуда они родом. Владелец галереи будет получать свои комиссионные, пока будет молчать о том, где он нашел картины. По крайней мере, до тех пор, пока город не станет развит лучше, и они не наберутся опыта общения с людьми и не научаться маскироваться так, чтобы люди их не рассекретили.

— Мы готовы ужинать? — спросил Том, когда его короткая экскурсия подошла к концу.

Он повел Эшли во внутренний дворик, в стороне от дома. Он был скрыт лесом позади, домом справа, но большая часть левой стороны и весь фасад выходили к воде. Опять же, вид был захватывающим.

— Как далеко ты от города? Меньше мили или около того, верно? — спросила Эшли, чтобы завязать разговор, когда Том занялся приготовлением на огромном гриле.

— Чуть меньше мили отсюда. Мне особенно хотелось иметь это вид, поэтому, когда мы определились, кто и где будет жить, ребята позволили мне его получить. Во всяком случае, большинство из них хотели уйти подальше в лес, но некоторые из нас любят воду, больше чем другие. — Он поднял глаза и указал взглядом налево, дальше вдоль бухты в сторону океана. — Дрю живет по соседству. Обычно ты можешь видеть его лодку в маленьком доке, который он построил, но, думаю, что сегодня он будет поздно. Иногда, в хорошую погоду, он остается на воде и ловит рыбу. На другой стороне, по направлению к городу, находится дом Свена. Его дом практически на пляже, но хорошо спрятан. Он белый медведь, поэтому вода ему по душе, но Джон очень хотел, чтобы он разместился ближе к центру города, потому что он наш единственный доктор. Пляжный домик стал компромиссом.

— Ты говоришь так, будто вы давным-давно знаете друг друга, — заметила Эшли.

— Да, конечно. Большинство из нас собралось вокруг Джона, когда еще служили в армии. Джон всегда был для нас больше, чем Альфа. Он также был отличным руководителем отряда. У этого мужчины стратегический ум, и он способен думать далеко за пределами ситуации. Концепция поселения художников была именно его идеей. Ты должна была услышать, как громко ворчал клан, когда он впервые предложил нам это. Но он «продал» нам эту идею, и вот мы здесь. И это действительно работает. И думаю, что будет работать еще долгие годы. Мы можем успокоиться, перестать воевать и наконец-то начать жить.

— Я и понятия не имела, что ты служил.

Эшли была впечатлена. Она испытывала огромное уважение к любому человеку, который мог бы отдать свою жизнь, чтобы помочь защитить других.

— Мы не часто об этом говорим. Все мы в отставке, и оставили все позади. Наш отряд устал воевать. Мы потратили слишком много лет на человеческие войны в далеких землях. Кроме того, мы почти достигли предела маскировки от людей. Понимаешь, оборотни стареют не так, как люди. Мы живем намного дольше.

— Как долго? — спросила она. — Что насчет Нелл и Броуди? Он будет молодым, пока она стареет?

Потрясенное выражение ее лица заставило его ответить быстро.

— Нет, милая. Не беспокойся о своей сестре. Она истинная пара Броуди. Магия, которая делает нас способными перекидываться, также сделает так, что они состарятся вместе, со скоростью старения Броуди. Так что у твоей сестры впереди очень долгая и счастливая жизнь. — Эшли все еще казалась скептически настроенной. — Что касается того, как долго это может продолжаться, Броуди сейчас примерно моего возраста, так что, может быть, еще столетие или два. Это все, что мы получим. Мы не бессмертны, как феи и кровопийцы.

— Феи? — повторила она с потрясенным видом. — Кровопийцы?

— Феи — это существа из другого мира, где магия — это образ жизни, а не просто исключение из правил, как здесь. А кровопийцами называют себя сами вампиры. Обычно им не нравится слово «нежить», поэтому я бы избегал его, если ты когда-нибудь столкнешься с ними.

— Вампиры существуют? — Эшли выглядела потрясенной. Затем она покачала головой. — Что я говорю? Ради Бога, я же разговариваю с парнем, который может в любую минуту превратиться в медведя!

Глава 7

Том решил, что, в общем, Эшли воспринимает все довольно хорошо, но он определенно не хотел переполнять ее новой информацией о мире, который она только начинала узнавать. У нее еще будет время свыкнуться со всем этим. По крайней мере, он надеялся, что она останется с ним достаточно долго, чтобы привыкнуть к этому дивному миру, в который она попала.

Решив сменить тему, он направился обратно в дом. Гриль достаточно разогрелся. Пришло время принести мясо.

Эшли помогла ему достать тарелки, которые он положил в холодильник накануне вечером. На ночь он замариновал несколько стейков говядины и курицу.

— Я не был уверен, что тебе нравится больше всего, поэтому решил, что не ошибусь, если будет небольшое разнообразие, — объяснил он.

— Это замечательно. Все выглядит восхитительно.

Она помогла ему вынести нужное на улицу, где они работали вместе так, будто делали это уже миллион раз.

С Эшли было комфортно находиться рядом, и одно ее присутствие подогревало чувства Тома, заставляя думать о долгосрочной близости и обязательствах. Он никогда раньше не задумывался о таких вещах с любой другой женщиной, что доказывало тот факт, что именно она может быть его парой.

Он решил, что узнает это наверняка после того, как они займутся любовью. Если после этого его медведь все еще будет в вагоне поезда «Навсегда с Эшли», то в этом не будет никаких сомнений. Так тому и быть.

В центре патио стоял большой круглый деревянный стол с несколькими мягкими стульями. Эшли накрыла на стол и поставила приправы, которые они принесли. Она также налила вино и принесла ему бокал, когда Том стоял у гриля.

— За чудесный вечер, — сказала она, поднимая бокал.

— За прекрасную спутницу, — повторил Том, удерживая ее взгляд, когда они потягивали вино.

Он вытащил одну из специально приготовленных бутылок на этот вечер.

Глаза Эшли расширились, когда она попробовала марочное вино.

— О, — тихо воскликнула она. — Оно восхитительно.

— Помнишь тех вампиров, о которых я тебе рассказывал? — Том поставил бокал, чтобы заняться цыпленком, и умело перевернул его щипцами. — Единственное, что они могут пить — это вино. Они говорят, что оно обладает целебными свойствами. Таким образом, некоторые из лучших виноделов в мире совершенствовали свое ремесло в течение нескольких столетий, если ты понимаешь, о чем я.

Он преувеличено подмигнул ей, и она улыбнулась в ответ.

Том щелкнул по маленькому радио, и полилась тихая музыка. Поставив бокал, он взял ее за руки, и они начали танцевать вокруг патио в медленном ритме.

— Тебе нравится вино? — спросила Эшли непринужденным тоном, но вопрос показался ей важным.

— Нравится. Ты видела винный холодильник на кухне? Сейчас у меня строится небольшой винный погреб. Каждый сезон мой коллега из винодельни «Максвеллс» присылает мне несколько своих лучших сортов.

— Коллега?

Эшли казалась заинтригованной. Тому понравилось, что она искренне интересовалась его жизнью.

— Их адвокат — оборотень. Я помогал ей несколько раз после того, как она закончила юридическую школу. Так как среди оборотней не много юристов, мы все знаем друг друга и помогаем, как можем. Эта женщина была фактически воспитана вампирами. Она знала совсем немного о перевертышах. Мы работали вместе раз или два по электронной почте. За это ее босс включил меня в VIP-список, когда узнал, что я действительно ценю его работу. «Максвеллс» является одной из лучших виноделен в Штатах, а сам Максвелл занимается этим очень давно.

— Кажется странным говорить о вампирах, занимающихся реальным бизнесом. В художественной литературе они все нереально богаты, и им вовсе не нужно работать.

— О, Максвелл тоже очень богат. У него были века, чтобы накопить свое состояние, но деньги должны откуда-то приходить и куда-то уходить. Если бы он просто почивал на лаврах, с таким уровнем инфляции он бы разорился в мгновение ока. Как и любой другой, он должен заставить свои деньги работать на него. В его случае, он делает это, занимаясь тем, что ему действительно нравится, и может извлечь реальную выгоду из себя. Это хорошая ситуация для него.

— Ты говоришь так, будто восхищаешься этим человеком, — заметила Эшли.

— Да, — признался Том. — Я встречался с ним всего один раз, он очень харизматичный парень. Представительный. И дружелюбный, в некотором роде. Мы разговаривали о винах после того, как деловая часть нашей встречи закончилась. Я слышал, что он экспериментирует с привлечением оборотней на работу в свои виноградники. Он не сноб. И относится к людям справедливо и, кажется, готов пробовать что-то новое.

— Прямо образец совершенства, — согласилась Эшли. — Для того, кто пьет кровь.

Том открыто рассмеялся. У Эшли было своеобразное чувство юмора, которое он только начинал понимать. Но ему нравилось. Так же, как ему нравилось в ней почти все.

Том развернул ее обратно к грилю. Прежде чем отпустить ее, он быстро ее поцеловал. Пришло время позаботиться о мясе, иначе они будут есть уголь. Она взяла бокал и села за стол, наблюдая за тем, как Том заканчивает со стейками. Все уже было почти готово, так что это не заняло много времени.

Они разделили дружеский ужин, обсуждая темы вина и искусства, политики и религии. Тому понравилось, как Эшли спрашивала его о том, что ее интересовало. Она узнала после спаривания своей сестры и Броуди, что оборотни поклоняются и служат Богине. Он был доволен ее непредвзятым мнением, которое она сохраняла, когда он объяснял ей больше о своих верованиях. Она ничего не отвергала сразу, и это предвещало хорошее будущее.

Когда пришло время десерта, Эшли распаковала коробку, которую принесла с собой. Булочки с медом и другие лакомства, которыми славилась их пекарня, были вынуты из коробки, и Том не удержался от того, чтобы быстро проглотить две булочки. Эшли рассмеялась над ним, когда он слизывал сладкий мед с пальцев, но Том не возражал.

— Полагаю, что это правда о медведях и меде, — заметила она, наблюдая за ним с небольшой вспышкой тепла в ее глазах, которая заставила его сесть и обратить внимание на это внимание.

Его внутренний медведь был готов продолжить вечер, особенно, если это включало в себя совместное удовольствие с этой соблазнительной женщиной, сидящей напротив него.

— О, это, определенно, правда. Почти все в этом городе любят мед, кроме, может быть, Свена. Белые медведи вообще странные.

Она засмеялась, когда он закончил облизывать пальцы.

— Одним из главных факторов в пользу вашего бизнеса стала та коробка с образцами, которую вы привезли для презентации в городской совет. Тот факт, что вы используете натуральные ингредиенты — в том числе намного больше меда, чем большинство других коммерческих пекарен, — это то, что подкупило каждого, кто пробовал те первые образцы.

— Получается, мед был нашим счастливым билетом в город? Тина получит удовольствие от этой информации. Это она начала изменять наши рецепты и повела нас дорогой «назад-к-природе». Если бы мы позволили ей, она бы сделала нас абсолютно органичными, но наши расходы сейчас слишком высоки, чтобы воплотить это в жизнь.

Эшли начала собирать использованные тарелки, чтобы забрать их обратно.

— Тина так же подала идею создать сад на нашей крыше. Мы помогли ей построить его, но изначально это была ее мысль. Это здорово для нас. Экономит нам деньги на продуктах, и, учитывая, как далеко от проторенных трасс этот город, это позволило нам всегда иметь свежую зелень, когда захотим мы, а не когда появляется грузовик доставки.

— Да, немногие из нас любят салат, — признался Том. — Поэтому мы не придали этому первостепенное значение. Мы сами можем охотиться на дичь, хотя также можем заказать доставку говядины и курятины. Прямо как мое вино. Мы объединяем заказы, и каждые пару месяцев грузовик доставляет сюда весь груз. У каждого есть большой морозильник, чтобы сохранить свои запасы.

— Я слышала, что кто-то даже основал ранчо в горах, которое, как предполагается, сможет обеспечить весь город курицей, индейкой, свининой, говядиной и даже зубрами, — сказала Эшли, пока они вместе очищали стол, входя и выходя из дверей патио, время от времени задевая друг друга, когда переносили вещи.

Но мысли Тома, на самом деле, не были заняты разговором. Он больше думал о том, что будет дальше. Эшли убиралась перед отъездом? Или убиралась, потому что просто была аккуратным человеком, который хотел, чтобы все было в порядке, прежде чем они сядут и выпьют больше вина и, может быть, перейдут к другим вещам? Том очень хотел это выяснить.

— Да, такой план есть, но это займет какое-то время. Домашний скот, как правило, нервничает рядом с нами, поэтому мы решили нанять рабочую силу, но каждый из них должен быть тщательно проверен. Как мы узнали от тебя и твоих сестер, пока мы не очень хорошо храним наш секрет. Мы должны быть осторожны с теми, кому разрешен доступ в наш город.

— Я удивлена, что у вас такой контроль. В смысле, я думала, что в США люди могут приезжать и уезжать, куда захотят.

— Технически, мы только частично относимся к США, — объяснил Том. — Большая часть нашей территории находиться на окраине резервации. У нас хорошие отношения со старейшинами племени, и они знают, что мы отличные хранители земли. Коренные американцы — одни из тех немногих людей, которые воспитаны верить в нас. Местный шаман знает, кто мы такие, и он доверяет нам поступать правильно по отношению к земле и своему народу. На самом деле, на этом ранчо, вероятно, будет работать большое количество молодежи из племени, когда ранчо наконец заработает. К тому же племя получает некоторый процент от продажи наших произведений искусства. Это наш способ благодарности общине, так как они тепло отнеслись к нам. Мы даже рассматриваем возможность строительства нового здания на главной улице для художников племени, где они могли бы продавать свои работы.

— Это действительно впечатляет. Я и не знала, что границы резервации находятся так близко. Я имею в виду, я знала, что они рядом, но не понимала…

Слова Эшли затихли, когда она вернулась в дом на мгновение, чтобы убрать последнюю посуду.

Когда Эшли вернулась, Том наблюдал за ней, что она будет делать дальше. К его большому облегчению, она налила им обоим вина и подошла к мягкой скамье, стоящей лицом к воде в дальнем конце патио. Том присоединился к ней, сев рядом. Они пили вино и смотрели, как темные волны колышутся в лунном свете. Тусклый свет, лившийся из патио позади них, не мешал тишине ночи вокруг них.

Том протянул руку и обнял Эшли, довольный тем, что она придвинулась ближе и прижалась к нему. Они сидели молча, наблюдая, как мерцают звезды, и вода омывает песчаный берег. Это была тихая ночь, и звук воды успокаивал Тома, даже когда ощущение Эшли рядом, заставляло закипать его кровь.

Глава 8

Эшли чуть не закричала от разочарования. Если Том не пошевелится в ближайшие пять секунд, она сама запрыгнет на него.

К черту пять секунд!

Эшли привстала и оседлала бедра Тома, руками обвила его шею и прижалась губами к его губам. И, наконец, поцеловала его. Спасибо, Господи.

Она не смогла бы больше сдерживаться, не прыгнув на этого восхитительного мужчину. Единственный недостаток Тома — если это действительно можно было назвать недостатком — в том, что он был слишком вежлив. Любой другой парень был бы уже на ней, но Тома что-то сдерживало. Он казался немного нервным и даже застенчивым, но Эшли не была против показать ему, что готова. Более, чем готова. Она уже сходила с ума, просто сидя рядом с ним, чувствуя его тепло и вдыхая его соблазнительный аромат.

Теперь все стало лучше. Она ощущала его вкус и чувствовала его под собой. Когда она извивалась на его коленях, ей понравилось, как его член встал по стойке смирно, когда она терлась об него. Руки Тома обхватили ее за талию, поддерживая, а затем осторожно подсказали ей то направление, в котором он хотел, чтобы она двигалась… прямо к его твердому члену.

Эшли чувствовала его сквозь слои одежды, и он был… впечатляющим. О, да. Впечатляющий — это слово, определенно, было про него.

У нее закружилась голова, когда Том перевернулся с ней на руках, меняя их положение, положив ее под себя на широкую мягкую скамью. Он был чертовски силен. Это действовало очень возбуждающе. Он поднял Эшли, как будто она ничего не весила. Она чувствовала себя миниатюрной рядом с ним, а это не то, что она обычно чувствовала рядом с парнями. Эшли была самой высокой из сестер, и, хотя ни одна из них никогда не была худой, она была немного… крупнее, чем ее сестры.

Ее рост и изгибы заставляли ее чувствовать себя неловко с парнями, но казалось, что старые предубеждения не властвовали над ней, когда она была с Томом. Он был крупным мужчиной: выше ее, с телом из твердых, пульсирующих мышц. Он обращался с ней, как с богиней, и она чувствовала это. Немного.

Но он заставит ее поверить в это полностью.

Теперь, когда он понимал, что она жаждет большего, он быстро раздел ее. Она толкнула его, снимая его одежду, расстегивая мелкие пуговицы на рубашке и брюках.

«Для медведя он одевается весьма модно», — подумала Эшли, улыбаясь.

И она бы все отдала сейчас, чтобы увидеть его без всего.

Очевидно, Том тоже хотел этого, потому что не переставал обнажать ее, даже когда целовал ее тело. Он позволил ей вдохнуть воздух, только чтобы потом вновь возобновить атаку. Его рот покрывал горячими, влажными поцелуями кожу Эшли, останавливаясь во всех интересных местах.

Он омыл ее соски языком, заставляя стонать, нежно покусывал грудь и живот. А потом, оказался там, между ее раздвинутыми бедрами. Его рот дарил ей самый интимный поцелуй, который только можно представить, в то время, как его руки бродили по бедрам, лаская и сжимая их, удерживая далеко друг от друга для их удовольствия.

Эшли чувствовала себя подчиняемой и желанной одновременно. Никогда прежде она не чувствовала себя так с мужчиной. Том знал, чего хочет сам, и делал именно то, что она хотела тоже. Все. Она отдала бы ему все, что угодно, к тому времени, как рассыпалась под мощным давлением его языка на ее клитор. Том знал, как заставить ее кричать.

И она кричала. Его имя эхом разнеслось по округе вокруг патио за долю секунды до того, как он приподнялся и скользнул в ее дрожащее тело. Он держал ее бедра высоко и широко раскрытыми, пока овладевал ее сокращающимся лоном, его взгляд удерживал ее, пока оргазм продолжался и продолжался… до таких вершин, которых она никогда прежде не достигала.

Том начал стремительно двигаться, и Эшли продолжала достигать кульминации самого интенсивного опыта в ее жизни.

Множественные оргазмы. Она вспомнила, что вроде бы это называется так. Разве это не должно быть каким-то недосягаемым явлением?

Если так, то Тому никто не сказал. Он жестко вколачивался в нее, поддерживая горячие ощущения, что быстро переросло в его собственную яростную кульминацию. Когда он застыл, и Эшли почувствовала, как он кончает, слезы потекли из ее глаз от красоты момента… и от этого мужчины.

Он дал ей то, чего у нее никогда не было раньше. Он заставил ее почувствовать себя… почти… любимой.

Том хотел зарычать, когда вышел в Эшли, но изо всех сил старался сдержать торжествующий вой медведя. Хотя все внутри него кричало, он знал, что ему придется быть не торопливым с Эшли. Последнее, что он хотел — это напугать ее.

Он решил, что не будет настаивать на их спаривании, пока она не увидит, как работают на деле отношения Броуди и Нелл. Ей нужно понять, что спаривание — это на всю жизнь, и он никогда не будет обращаться с ней плохо. Том будет жить только ради нее, и ему придется быть тактичным и не торопиться, чтобы получить ее согласие. Он должен показать ей, что он серьезен, и что брачный импульс, хоть и такой стремительный, никоим образом не является чем-то непостоянным.

Том перекатился на спину и разместил Эшли на себе, когда они оба отошли от великолепной кульминации. Как он и надеялся, эта женщина подходила ему идеально. Она была его парой во всех отношениях, и он проведет остаток жизни, доказывая, что достоин ее.

Конечно, если она ему позволит.

Когда ночной воздух стал прохладным, Том понял, что пора идти в дом. Она останется? Был только один способ узнать.

— Может, перенесем вечеринку туда, где теплее? — спросил он, всеми фибрами души надеясь, что она согласится.

Эшли наклонилась, ее волосы упали и укутали их, создав интимное пространство, в котором их взгляды встретились и зацепились. Она улыбнулась, проводя пальцем по его ключице.

— Я думала, что ты никогда не спросишь.

Она хотела встать, но он остановил ее, обняв, и легко поднялся со скамейки. Пнув сброшенную одежду в сторону двери во внутренний дворик, он поставил Эшли прямо перед собой, чтобы открыть дверь.

Прежде, чем он смог остановить Эшли, она схватила ворох одежды и скрылась в доме. Том последовал за ней, обнаружив, что она добросовестно сортирует и складывает одежду на кухонном столе. Эшли была аккуратной штучкой, что забавляло мужчину.

Но время для раскладывания одежды будет позже. Намного позже.

Том подхватил Эшли на руки и отнес по длинному коридору прямо к себе в спальню.

* * *

Незадолго до рассвета Том проснулся. Эшли тихо передвигалась по спальне.

— Что случилось? — спросил он, зевая и почесывая грудь.

— Извини, что разбудила, но мне действительно нужно уходить, — быстро ответила она.

— Уходить? — может, он не расслышал ее правильно.

— Да. Мне нужно открыть пекарню. Вообще-то, я уже опаздываю.

Она нырнула в ванную, пока он вставал с кровати.

Проклятье. Он все правильно расслышал. После самой великолепной ночи в его жизни, его возлюбленная должна была уйти.

Но он все понимал. Семья Эшли, как всегда, рассчитывала, что она выйдет в первую смену. Они не договорились с кем-нибудь, чтобы прикрыть ее на работе. События развивались стремительно накануне вечером. И заранее ничего не было спланировано.

Том честно не ожидал ничего, кроме ужина, когда приглашал Эшли. Он надеялся. Но надежда — это не то же самое, что уверенность. О том, что Эшли провела ночь в его объятиях, он никогда не пожалеет. Это был особый подарок. Благословение.

И он сделает все, что в его силах, чтобы удержать ее. Навсегда.

Он понимал, что важная часть отношений заключалась в том, чтобы позволить другому человеку расти и быть тем, кем он был, не давить. Принимать их такими, какие они есть, и не пытаться изменить их в соответствии с его потребностями.

Эшли, будучи пекарем, была неотъемлемой частью семейного бизнеса. Согласно своему распорядку дня, она начинала работать, пока остальные еще спали.

Том не вмешивался в это. Не тогда, когда у них, по сути, было только второе свидание. Теперь, когда они станут парой, Эшли придется изменить свое расписание.

Возможно, она еще не поняла этого, но, по мнению Тома, им было предначертано стать парой. Он просто должен разжевать ей эту мысль. В конце концов, она увидит их такими, какими их представляет он — двумя половинками одного целого.

Эшли вышла из ванной, завернувшись в полотенце, за ней по пятам вплыло ароматное облако пара. Она воспользовалась его мылом и шампунем. Его медведь учуял знакомые ароматы, и к ним прибавилась сущность Эшли, которая сделала эти простые запахи еще более соблазнительными. Тому нравилось, что она будет носить этот аромат — его мыла и прикосновений — на себе весь день.

— Надеюсь, ты не возражаешь. У меня не будет времени искупаться, когда я вернусь в пекарню. Хлеб должен быть в духовке сразу, как только я его приготовлю, или через пару часов у меня будет кучка разъяренных посетителей.

— Нет проблем, — сказал Том, мягко успокаивая ее. Он хотел поддержать ее, хотя предпочел бы проспать с ней в руках до утра. — Я отвезу тебя.

Том нырнул в ванную, задержавшись по дороге туда только для того, чтобы поцеловать Эшли в губы. Ее голова мелькнула в спальне, и он предположил, что она пошла за своей одеждой.

Спустя несколько минут он схватил из шкафа чистую одежду и быстро оделся. Выйдя на поиски Эшли, он нашел ее на кухне, полностью одетую, хотя и немного помятую. Она выглядела взволнованной, и он ненавидел эту неопределенность, что омрачала ее красивое лицо.

— Прости, — сказала она, когда он вошел в комнату. — Я знаю, что это странный способ закончить вечер.

— Не волнуйся. — Том подошел к ней и взял ее на руки, нежно покачивая. — Я тоже не планировал события прошлой ночи, но я очень рад, что так случилось. Я хочу проводить с тобой больше времени, Эшли. Чтобы это работало, скорее всего, мне придется немного изменить свое расписание. Сейчас я, в основном, художник. Мне не нужно в определенное время быть где-то большую часть дней. А моя юридическая работа — это, в большинстве случаев, бумажная работа, которую можно сделать посреди ночи, если понадобится. У меня больше гибкости в рабочем расписании, чем у тебя. Мы что-нибудь придумаем. — Он поцеловал ее, затем отодвинулся, чтобы встретиться с ней взглядом. — То есть… если ты хочешь продолжить наши отношения. Я только знаю, что я хочу. — Он улыбнулся ей, надеясь, что она даст ему ответ, который ему нужен. — Как насчет этого, Эш? Что ты на это скажешь?

— Я скажу… да. — Она потянулась, чтобы быстро поцеловать его, ярко улыбаясь. — Я хочу узнать, к чему это приведет, но сейчас мне лучше поскорее отправиться в пекарню, иначе утренний хлеб никогда не будет готов.

Она вышла из его объятий, и Том на мгновение почувствовал себя потерянным. Он уже жаждал держать Эшли в своих объятиях.

Она не сказала ему убираться. Это уже было большим плюсом. С этим он сможет работать. Ему просто нужно быть осторожным и не торопить ее.

Глава 9

Эшли ожидала, что Том просто высадит ее. Вместо этого он зашел в пекарню вместе с ней, чтобы составить ей компанию, пока она будет быстро готовить хлеб. Том был хорошим компаньоном: не вставал у нее на пути, а беседа с ним была интересной и сдержанной, что соответствовало раннему часу.

Когда они поставили первую порцию выпечки в духовку, то сделали перерыв. Том приготовил им кофе и разлил по чашкам. Когда Эшли вышла из-за дверцы духовки, он проводил ее к одному из столов, где они могли любоваться видом. Когда появились первые лучи солнца, они потягивали горячую жидкость в дружеской тишине в течение нескольких минут.

— Может, я не говорила этого раньше, но я прекрасно провела время прошлой ночью.

Эшли наконец открыла тему, которую старательно избегала в течение последнего часа. Когда дело доходило до этого, она была несколько застенчивой, даже если сама запрыгнула на Тома несколько часов назад.

— Я тоже, — согласился он. — Хочешь повторить вечер сегодня? Я могу достать свежую рыбу у Сейга, если тебе нравится жареный лосось.

Эшли почувствовала, как улыбка расцветает в ее душе.

— Мне бы этого хотелось.

— Я зайду и заберу тебя снова? — спросил он, хотя, на самом деле, это не было вопросом.

— Звучит неплохо, — улыбнулась Эшли.

У нее будет еще одно свидание с Томом. Еще один шанс доказать ему, что им хорошо вместе. Нет. Не просто хорошо. Потрясающе.

Том остался на завтрак, чтобы разделить между ними то, что уже быстро становилось их ритуалом: накормить чайку Гаса и немного посидеть на улице, наблюдая за восходом солнца. В то время, как начали подтягиваться первые посетители, Том тихо сидел в стороне за одним из дальних столиков, читая электронную почту на своем мобильном телефоне, и ел дениш (прим.: хрустящая выпечка из слоеного теста, в которую добавляют различные начинки), потягивая кофе.

Все приветствовали Тома тем или иным образом, либо кивая, либо подходя, чтобы пожать ему руку. Когда люди начали поглядывать то на него, то на Эшли, она поняла, что у них появились предположения относительно их. Она не знала, что и делать. Со своей стороны, она не возражала против того, чтобы кто-то знал, что она встречается с Томом, но она не знала, как он отнесется к их вероятной славе как пары. В конце концов, это был очень маленький город.

Эшли внимательно наблюдала, как каждый новый человек здоровался с Томом. Но ему, похоже, было все равно, что другие горожане складывали два плюс два и обо всем догадывались. Возможно, он и не возражал, чтобы они знали. Или, может быть, его очевидное присутствие в пекарне этим утром было призвано сделать своего рода заявление или предупредить других мужчин. При этой мысли у Эшли по спине пробежали мурашки, но она должна быть осторожна в выводах. Возможно, она неправильно понимает ситуацию. Может, Том просто хотел посидеть, выпить кофе и поесть свежей выпечки. В этом не было ничего необычного.

Хотя… Еще пару дней назад Том даже не заходил в их магазин. А теперь, казалось, не мог насытиться этим местом. По крайней мере, утром, когда она была там.

Нелл появилась в пекарне к середине утра. Броуди оставил ее и остановился у стола рядом с Томом. Пока Том не был уверен, что хочет поговорить о чем-то серьезном, но если кто и поймет, что он чувствует к Эшли, то им будет именно Броуди.

— Как дела? — небрежно спросил Броуди, занимая одно из свободных мест за маленьким столиком.

Он поставил чашку кофе на стол и откусил медовую булочку, которую держал в другой руке.

— По-моему, все идет очень хорошо, — сказал Том, провожая взглядом Эшли, которая двигалась за прилавком.

— Нет, брат, все как раз плохо, — прокомментировал Броуди после короткой паузы, во время которой проглотил остатки печенья, пока Том потягивал кофе и наблюдал за Эшли.

Том поставил кофейную чашку и посмотрел на друга.

— Да, я понимаю, — признался он. — У тебя есть для меня совет?

— Не облажайся, — тут же ответил Броуди, подкрепив свой мудрый совет дрянной улыбкой.

— Может быть, мне следовало бы спросить, есть ли у тебя какие-нибудь советы, помимо очевидных? — пояснил Том.

Они долгое время были друзьями, и он привык к такому подшучиванию от Броуди.

— Относись к ней правильно, — добавил Броуди, задумавшись. — Не торопи ее. — Он отпил немного кофе. — И сделай ее счастливой. — Он поставил пустую кофейную чашку на стол. — Делай эти три маленькие вещи, и все будет хорошо.

— Каково это — спариться с человеком?

Том почувствовал необходимость спросить. Он знал, что медведи чаще спариваются с людьми, чем большинство других оборотней, но никто из его ближайших друзей не спаривался с ними, пока Броуди не нашел Нелл.

— Она более хрупкая, чем женщина-оборотень, — честно ответил Броуди. — Но у моей Нелл стальной стержень. Она сильнее, чем кажется — и эмоционально, и физически. Иногда я боюсь, что моя сила и размер слишком большие для нее, но она обещала дать мне знать, если я зайду слишком далеко. Сегодня утром ей пришлось сделать это только единожды.

Том нахмурился. Что такого сделал Броуди, против чего возражала его пара?

— Ей не нравится, что я использую свои зубы каждый раз, — объяснил Броуди, не спрашивая Тома. Он указал на свою шею. — Она сказала, что гордится моими отметинами, но не каждый же день. И к тому же, она имела в виду, что не знает, кто может войти в пекарню в следующий раз. Она не может каждый день бывать в мире людей со следами укусов на шее, этот город открыт и для других посетителей, даже если мы все еще контролируем, кто тут останется.

— Мудрое решение, — согласился Том, видя логику Нелл, не желающей носить видимые следы укусов, которые могли бы вызвать вопросы, если бы люди увидели их.

Броуди встал, собирая мусор.

— Ты собираешься на планерку к Джону?

— Да, я как раз собирался туда. — Том тоже встал, заметив, как оживилась обстановка в пекарне за последние несколько минут. — Я пойду с тобой, — сказал он Броуди, поскольку они шли в одном направлении.

Не желая прерывать работу Эшли, Том помахал ей рукой и направился к двери вместе с Броуди. Эшли улыбнулась и помахала в ответ, ожидая клиента. Том вышел за дверь с чувством радости на сердце. Она допустила его туда. Эшли. Его пара.

Глава 10

Они проводили совещание по планированию каждую неделю. Обычно оно начиналось незадолго до полудня и продолжалось большую часть дня. Свидание Тома с Эшли должно было состоятся позже. Он подсчитал, что прежде чем забрать ее, у него будет достаточно времени, чтобы зайти на рыбный рынок и забрать лосося от Сейга.

Они обсудили заявки на получение разрешений на ведение бизнеса, поступившие за последние несколько недель, и инициированные Джоном планы дальнейшего строительства. Большую часть зданий они собирались возвести сами, но для новой ратуши у Джона имелись предложения от двух строительных компаний, принадлежащих оборотням.

Когда они обсуждали эти предложения, Том не удивился, когда выяснилось, что лучший дизайн был предложен компанией «Редстоун Констракшн». Эти оборотни-пумы имели первоклассную команду и заслуженную репутацию. Если бы все зависело только от Тома, он бы сразу отдал им контракт и наконец-то покончил с этим. Но Джону нравилось думать, что в его маленьком городке царила демократия во главе с доброжелательным Альфой. Он выставил этот вопрос на голосование на следующей неделе после того, как оба плана обсудили и проанализировали.

Все затихли, когда завопила рация Броуди.

— Шериф, в пекарне возникла непредвиденная ситуация, — раздался голос Зака Фламбо по рации.

Том напрягся. Эшли, скорее всего, не работала в это время дня, но это все еще касалось ее семьи, и ее сестры точно были там. Если возникла какая-то проблема, чтобы помочь, Тому нужно было понимать, в чем она заключалась.

Броуди выглядел расстроенным, когда включил микрофон.

— Доложи оперативную сводку, — приказал он, возвращаясь к военной подготовке.

— Только что там был репортер, который задавал слишком много вопросов. Нелл позвонила в участок, искала тебя, но, когда я сказал ей, что ты на встрече, она повесила трубку. Я побежал в пекарню, чтобы узнать, что происходит, и вот теперь сообщаю тебе.

Том знал, если Зак говорит, что он побежал, то действительно имел в виду именно это. Офис шерифа располагался всего в нескольких шагах от пекарни на Главной улице.

— Хорошо, — ответил Броуди. — Оставайся там и наблюдай. Я уже иду.

Том встал, а Броуди кивнул Джону.

— Я тоже пойду, — объявил Том всем в комнате и кивнул Альфе.

— Есть что-то, что я должен знать? — спросил Джон, в его голосе чувствовалась строгая интонация Альфы.

— Да, — без колебаний ответил Том. — Но пока все неоднозначно. Это не мой секрет, хотя я и не думаю, что дамы будут возражать, когда узнают о нас. Но я скажу всем вам: Эшли Бейкер еще не знает, но она моя пара.

Том наблюдал за реакцией своих приятелей на сказанные слова. Все они выглядели счастливыми за него. Как бы то ни было, все улыбались, и большинство одобрительно кивнули ему, признавая его слова. А некоторые, несомненно, даже вскочили бы, чтобы поздравить его, если бы он к тому времени уже не вышел за дверь.

Это было важно. Он дал понять, что Эшли принадлежит ему. Признавая это, они говорили тем самым, что не будут вмешиваться. Эти люди, самые близкие ему собратья в этом мире, вероятно, сделают все возможное, чтобы помочь ему получить его пару.

— Понятно, — кивнув, сказал Джон. — Поздравляю. — Он не улыбнулся. Альфа, вероятно, беспокоился о том, что еще могли скрывать женщины и Том. — Я прибуду вскоре после тебя. Ждите меня через несколько минут. И мне нужно объяснение, почему ты не дал мне полной информации, прежде чем пригласить их в нашу среду, — произнес Джон с некоторой угрозой в голосе, когда Том и Броуди направились к двери.

Том не жалел, что высказал именно такое свое мнение Джону и всем остальным, когда ему поручили исследовать прошлое сестер Бейкер. Но он знал, что им придется серьезно поговорить, когда придет Джон. Том не беспокоился об этом, но понимал, что Джон может нарычать и на лучших из них, но он не позволит использовать такую тактику, чтобы напугать женщин.

Примерно так же, как они когда-то штурмовали вражеские крепости в далеких землях, Броуди и Том вместе ворвались в пекарню сестер несколько минут спустя. Только это была уже дружественная территория, и ничего более зловещего, чем несколько буханок хлеба, внутри их не ждало.

Заместитель Броуди, Зак, уже ждал их там. Когда они вошли, он двинулся им навстречу. Том продолжил идти, чтобы проведать женщин, оставив Зака доложить оперативную сводку Броуди. В этот час в пекарне обычно была пересменка между концом смены Нелл и началом смены Тины.

Нелл подошла к Броуди почти сразу же после того, как он вошел. Младшая сестра, Тина, оставалась за прилавком.

— Ты в порядке? — спросил ее Том, обойдя прилавок и все проверив, чтобы убедиться, что позади нее все в порядке. — Где Эшли?

— Я схожу с ума, но все хорошо. Эш наверху, прячется, — коротко ответила она.

Видя, что с Тиной все в порядке, Том хотел поскорее добраться до Эшли. Он шел по лестнице, которая вела в квартиру сестер, перескакивая сразу по две ступеньки за раз. Когда он приблизился к двери, Эшли сразу распахнула ее. Едва он переступил порог, она бросилась к нему в объятия.

Том держал Эшли, чувствуя, как все ее тело дрожит от страха. Ему не нравилось это ощущение, и он снова поклялся защищать ее от всего, что может причинить ей вред.

— Шшш, дорогая. Все будет в порядке.

Он пытался успокоить ее, но в своих эмоциях она переходила от страха к гневу и снова возвращалась обратно. Том чувствовал все колебания ее настроения, пока крепко держал ее в своих руках.

— Как ты можешь так говорить? — спросила она сердито. — Меня нашел репортер! Этот ублюдок доставал моих сестер, вынюхивая обо мне информацию, спрашивал, когда я буду работать за прилавком. Угрожал, что будет сторожить это место, пока не найдет меня и не получит для себя сенсацию.

К концу своей гневной речи Эшли уже плакала горькими слезами, и Том держал ее, раскачиваясь назад и вперед.

— Мы в силах справиться с одним маленьким репортеришкой, милая. Весь клан за тебя. Они не допустят, чтобы здесь что-то случилось. Более того, я не позволю ничему случиться. Я разорву этого репортера на части голыми руками, прежде, чем позволю ему раскрыть кому-либо твое местоположение.

Но Эшли не слушала.

— Мне придется снова переехать, — прошептала она.

Том отодвинул ее от себя и заставил посмотреть ему в глаза.

— Остановись сейчас же, Эшли. Ты никуда не пойдешь. Ты ведь счастлива здесь, в Бухте Гризли, не так ли?

Казалось, она пришла в себя.

— Счастливее, чем когда-либо была за долгое время, — призналась она, но ее взгляд все еще отражал отголоски отчаяния.

— Приятно слышать, потому что ты также сделала меня счастливее, чем я когда-либо был за долгое время. И я не хочу так легко от этого отказываться. А ты?

Он бросил ей вызов.

Она покачала головой, но выражение ее лица выглядело мучительным.

— Я просто не понимаю, как это может сработать. Меня нашли. Он расскажет другим, и тогда у нас не будет никакого покоя. Для защиты вашего вида мне придется покинуть вас и, тем самым, забрать свои проблемы с собой.

— Милая, теперь ты одна из нас. Ты часть нашего общества. Мы не позволим случиться чему-то плохому.

— Ты продолжаешь это говорить, но я просто не вижу, как это можно сделать.

Она покачала головой, выражение ее лица было жалостливым.

— Для начала мы сядем в фургон. Броуди и Зак внизу, а Большой Джон уже направляется сюда. Нам придется рассказать ему все о тебе, чтобы он понял, с чем столкнется. Конечно, он не будет счастлив, и, вероятно, немного порычит, но ты не волнуйся. Он хороший Альфа и поступит правильно.

Эшли съежилась, но слушала его дальше.

— И что потом?

— Думаю, я собираюсь немного поболтать с репортером. — Том с нетерпением ждал этого.

Если репортер откажется уйти, Том, вероятно, мог бы убить этого человека. Ничего не запрещается, когда речь шла о защите своей пары.

— Нет, Том! Ты не можешь. Будет только хуже, если ты попытаешься его припугнуть. Тогда он точно поймет, что я здесь. Прямо сейчас он еще сомневается. И не знает наверняка. Мы должны продолжать вести себя в том же духе как можно дольше.

Том внимательно обдумал ее мысль.

— Хорошо. Возможно, беседа была не совсем правильным словом. Что если наш друг-репортер столкнется с медведем? Или двумя? Или, может, целой кучей?

Том усмехнулся, воображая, как будет весело выпнуть репортера из города, не сказав ни слова.

— Это действительно звучит, как хорошая идея, — раздался из-за спины Тома голос Джона.

Том слышал тяжелую поступь Альфы на лестнице и не был удивлен его появлением. Прямо за ним находились Нелл и Броуди, и все они, двигаясь в гостиную, прошли мимо Эшли и Тома в квартиру.

Эшли отошла от Тома, выбравшись из его объятий и вытирая слезы. Она, казалось, была в состоянии легкого шока, ее взгляд следовал за небольшой толпой, которая только что вторглась в ее дом. Она двинулась в гостиную, но Том схватил ее за руку.

— Мы сделаем это вместе, Эш, — прошептал он. — Помни, рычание Джона хуже, чем его укус.

— Я все слышу, — проворчал Джон из гостиной.

— Проклятый слух оборотней, — пошутил ради Эшли Том.

Они вошли в гостиную, взявшись за руки.

Глава 11

Том был не очень-то рад рассказывать Джону о проблемах Эшли. Хотя Альфа, как и предполагалось, рычал, на самом деле, все прошло не так уж и плохо. Как только Джон осознал всю серьезность ситуации, как Том и ожидал, он поддержал Эшли.

— Итак, что мы можем сделать, чтобы удержать этого репортера от дальнейших расспросов? — спросил Броуди, когда вся ситуация была обрисована полностью. — Если бы это был старый Запад, мы могли бы выгнать его, покрытого дегтем и перьями, из города по железной дороге, но я не думаю, что в наши дни это прокатит.

— Мне понравилась идея Тома, — сказал Джон. — Мы могли бы пойти и припугнуть его. Где этот парень остановился?

— Зак выяснил, что он находится на территории национального парка, не слишком далеко, — сказал Броуди, когда Джон усмехнулся.

— Это идеально, — сказал Джон, больше похожий сейчас на кота, который проглотил канарейку, а не на большого гризли-оборотня, которым, собственно, и являлся.

* * *

Эшли сидела со своими сестрами, ожидая известий от мужчин. Броуди, Том, Большой Джон и несколько других оборотней отправились несколько часов назад на поиски места стоянки репортера. Пекарня была давно закрыта, но сестры не могли успокоиться, пока парни не вернутся в целости и сохранности, и они не узнают, что произошло в лесу.

— Думаешь, с ними все будет в порядке? — спросила в двадцатый раз Нелл, расхаживая по комнате, обняв себя от волнения.

Ответа не последовало. Ни у кого не было точного ответа. Сестры по-разному справлялись со своим беспокойством. Нелл ходила взад-вперед. Эш свернулась калачиком на диване, обняв подушку. Тина стояла у окна и смотрела на тихую улицу.

В этот поздний час в городе ничего не происходило. Иногда по лесу или у воды прогуливались медведи, но в основном, они держались подальше от глаз. Правда, Тина заметила, как Зак сел в джип заместителя, дальше по улице, в засаде. Броуди сказал Нелл, что он будет там, чтобы убедиться, что в городе будет тихо, пока другие ребята устраивают встречу-сюрприз в лесу. Парней не было уже несколько часов, когда Тина наконец прервала свое молчание.

— Я вижу грузовик Броуди, едущий по улице, — сказала она, ее голос был напряженным.

Эшли отбросила подушку в сторону и спрыгнула с дивана. Она встала перед окном так, чтобы не прижаться к нему вплотную, не желая быть замеченной на случай, если репортер или кто-нибудь из его напарников наблюдает снизу. Нелл, не испытывающая никаких угрызений совести, подошла к окну и выглянула на улицу.

— Что происходит? — спросила Эшли, стоя позади сестер.

— Грузовик остановился, — сообщила Нелл. — Броуди вышел, — сказала она и быстро обернулась. — Спущусь вниз, чтобы впустить их.

Но Эшли уже направлялась к лестнице, двигаясь в пекарню. Она остановилась внизу, позволив Нелл и Тине пройти вперед по той же причине, по которой она держалась подальше от окна. До тех пор, пока она не услышит, как прошел маленький набег парней, она будет осторожна.

Нелл помчалась вперед, чтобы открыть дверь Броуди. Когда он вошел в дверь, то обнял ее, переместив ее вместе с собой, чтобы встать в стороне и позволить другим парням пройти в дом. К большому облегчению Эшли, Том находился прямо за ним, смеясь над чем-то, что сказал Джон, который шел позади.

Мужчины улыбались от уха до уха, время от времени смеясь, как школьники, и Эшли почувствовала облегчение, увидев, что все они в безопасности, особенно Том. Она пошла ему навстречу и была в восторге, когда он протянул руку и обнял ее, покружив по комнате.

Когда он поставил ее и поцеловал, его настрой заразил и ее, и она рассмеялась. Что бы там ни случилось, мужчины были в приподнятом настроении.

— Эш, ты должна была быть там, — восторженно воскликнул Том. — Этот городской пижон наложил в штаны и жалобно звал маму, прежде чем мы позволили ему сбежать. — Он изобразил небольшие кавычки в воздухе, когда произносил последнее слово. — Он прыгнул в машину так быстро, что оставил большую часть своего багажа.

— Теперь мы знаем его домашний адрес, имя и номер социального страхования, — добавил Джон, просматривая коричневый кожаный бумажник, который, должно быть, принадлежал репортеру. — С их помощью мы сможем устроить такую заварушку, о которой он даже не подозревает.

Смех Джона был немного злым, но в тоже время приятным.

— Но ты не сделаешь этого, правда? — Эшли должна была спросить.

Джон, казалось, задумался.

— Если он вернется и доставит нам проблемы, я без колебаний сделаю все, что в моих силах, чтобы поиметь его всеми возможными способами.

Тон Джона был очень серьезен, Эшли такого еще слышала.

— Когда Большой Джон говорит «нам», то имеет в виду всех нас, дорогая, то есть тебя, меня и твоих сестер. Мы все одна семья. Клан. И мы защищаем друг друга. — Том обвил ее руками, обнимая сзади. — Теперь ты мне веришь? — спросил он, грохоча ей в ухо.

Она повернулась в его объятиях, крепко прижимаясь к нему. Эшли не могла говорить в этот момент, она была слишком охвачена эмоциями. Когда она снова взяла себя в руки, то повернулась к остальным.

— Я не смогу отблагодарить вас за это, — наконец, сказала она.

— Нет проблем, милая, — ответил Джон, возвращая ей улыбку. — Я давно так не веселился. Видели бы вы, как этот парень уматывал.

Джон и остальные парни разразились громким смехом, комментируя то, как репортер кричал, унося ноги, столкнувшись с полудюжиной больших разъяренных медведей.

— Я даже не представляю, как сильно он испугался белого медведя, — пробормотал Броуди, заставив мужчин снова рассмеяться. — Я не ожидал, что Свен пойдет с нами в рейд. Но было отлично, что он появился. Как же оконфузился этот чертов репортер!

— Может, он подумал, что видит приведение. Представьте белый мех в полутемном лесу, — добавил Джон, посмеиваясь.

Когда смех утих, Эшли повернулась, чтобы снова обнять Тома.

— Я так волновалась, что у парня мог быть пистолет. Знаю, ты сильный и все такое, но что, если он мог бы застрелить тебя?

— О, милая, — промурлыкал ей Том, поглаживая ее волосы. — Чтобы остановить хотя бы одного из нас, нужна не одна пуля. Мы бывшие военные, и уже сталкивались с оружием много раз. И знаем, что делаем. Даже если бы он был вооружен, у него не было бы ни единого шанса успеть выстрелить в кого-то из нас.

— Как бы то ни было, мы конфисковали его оружие и личные вещи, — вставил Броуди.

Эшли повернулась к помощнику шерифа, который был частью семьи.

— Он был вооружен?

— Это оперативное слово, Эш, — напомнил ей Броуди. — Когда он увидел, что мы надвигаемся на него, то побежал. Маленький арсенал, который был у него в палатке, уже был для него бесполезен. Но тем самым, он обеспечил нас дополнительным оружием, но уже против него. Большинство из его боеприпасов вне закона для здешних мест. Я запер его оружие в багажнике моего грузовика, и пока он его не вернет.

Эшли не могла поверить, как небрежно они воспринимали эту новость, но опять же, они были оборотнями. Может, оружие для них не такая сильная угроза, как для гражданских.

— Несмотря на все это, я рада, что вы, ребята, целы и невредимы. Я, правда, невероятно тронута, что вы помогли мне таким образом. Спасибо вам от всего сердца.

Ей не хватало слов, чтобы выразить им всю благодарность. Но Эшли пообещала себе, что обязательно найдет способ поблагодарить их за поддержку. Как-нибудь. Когда-нибудь. Она ответит им тем же, но уже с процентами.

— Не думай об этом, Эшли. Добро пожаловать в общину и просто знай, что ты находишься под защитой нашего клана, кем бы ты не была. Может, ты и не медведь, но у тебя сердце медведя, — сказал Джон, переводя взгляд с Эшли на Тома и обратно. — Я ухожу отсюда. Нужно немного поспать, чтобы завтра снова быть мэром. Надеюсь, репортер позвонит.

Он ухмыльнулся и вышел, оставив в доме две пары и Тину.

Тина была следующей, кто покинул их.

— Я поднимаюсь наверх. И очень рада, что все в порядке.

Она зевнула и направилась к лестнице.

— Мы тоже уходим, — сказал Броуди, ведя Нелл к двери. Его грузовик все еще был припаркован у обочины. — Увидимся завтра, ребята.

— Спасибо, Броуди, — крикнула им вслед Эшли. — До завтра, сестренка.

— Наконец-то мы остались одни, — задумчиво произнес Том, закрыв дверь. Эшли рассмеялась, несмотря на беспокойство, которое испытывала раньше.