Боги тоже не люди (СИ)

Глава 1

Кто сказал, что после смерти душа попадает на Небеса? Или еще большую нелепость, в подземное царство? Ни то ни другое по своим описаниям, не походило на это место. Где она оказалась? Нигде!

Более точного описания дать было невозможно. Так как все, что тут было, это абсолютная, черная пустота. Когда сознание перестало кружиться после потери ориентации, Эния поняла, это конец. Причем настоящий. Так как выбраться отсюда не представлялось никакой возможности. Не было ни верха, ни низа. Ни начала, ни конца. Только она и абсолютно ничто, ее окружающее.

Она пробовала идти. Все равно куда. Движение присутствовало, но результат оставался тот же. Вокруг нее была одна лишь чернота. Она бежала, пока не поняла, что это тоже бесполезно. Тогда она села и стала ждать. Все равно хуже, чем есть уже не будет. Если это межмирье, то скоро за ней явятся представители небесного царства или демоны. На небеса она не рвалась. Понимала, что не заслужила. В подземное царство тоже. Только что оттуда, и никакой демон ее уже не испугает.

Сколько времени прошло с того момента как она очнулась и поняла, что дороги домой нет, она не знала. Ощущение было, будто прошла вечность. Но могла пройти и минута. Кто его знает, как здесь течет время и есть ли оно тут вообще.

Думать ни о чем не хотелось, и Эния не на шутку испугалась. Подобное оцепенение разума, она уже испытала, хватит, наелась на всю оставшуюся жизнь. Никогда в жизни она больше не позволит, чтобы кто-то пусть из самых благих побуждений влиял на ее мысли. Если бы она не поддалась на уловку Удвина, ей не пришлось бы смотреть, как умирают друзья. Чтобы хоть чем-то занять мысли, Эния вспомнила таблицу умножения, за ней более сложные примеры. Потом настал черед языковедения и литературы. Она читала по памяти стихи, сначала про себя, а потом вслух, чтобы не сойти с ума. Когда и это не помогло, она одно за другим, восстановила в памяти все магические заклинания и истины, которые ей удалось познать в теории и практике. На это ушло так ничтожно мало времени, что бесконечность впереди вогнала ее в настоящую панику. Пришлось напрячь память и вспомнить всю свою жизнь. От начала и до конца.

«Счастливое детство в окружении любящей и заботливой семьи. Где такие же любящие дяди и тети. И даже дедушка Валдай, Эрл Нардагаса и все его семейство были безумно рады, когда она приезжала к ним погостить. Всего пара месяцев в году и обязательно летом. Та как на том континенте, где они жили лето не такое жаркое, как у нее на юге, а вполне умеренное, и словно по волшебству, совпадающее с проливными дождями у нее дома, заменявшими на юге снежную зиму. Счастливые зимние месяцы в Крепости Жизни Шерринг-Кросс, когда она по соглашению родителей жила с отцом, давая маме передохнуть от ее шалостей.

Но в один день вся ее такая размеренная и понятная жизнь перевернулась с ног на голову. В тот день ей подарили щенка. Подарили Аликая. За тот год, что они были вместе, многое произошло. По праву можно сказать, что за год она прожила долгую-долгую жизнь. И была в той жизни первая любовь, и первое разочарование. Множество приключений пришлось пережить, бегство от врагов и обретение друзей. Познать цену настоящей дружбе и настоящему предательству. Она даже замуж вышла. Ну дела… И все же, самым значительным событием в жизни, которое ей удалось совершить, стала ее смерть. Да, да именно смерть, положившая конец вражде магов, настроенных против таких вот как она эфиров. Ведь это из-за них, на нее словно на дичь была открыта охота и каждый кому не лень желал заполучить ее с тем чтобы диктовать свою волю ее родителям, тем самым влияя на политический расклад в их мире. Но как ни странно, вероломство Владыки Темных магов Нориса, бросившего ее в Храм Заката рассадник демонов, заставило остальных объединиться, позабыв вражду былую, перед новою угрозой в виде нашествия демонов и их мире. В свои последние минуты жизни она видела как представители всего их мира, люди, маги, оборотни, древни и даже элементалии, сражались как один, в попытке освободить ее, а заодно раз и навсегда покончить с демонопоклонниками в их мире, запечатав действующий портал в мир демонов».

До боли знакомые лица и образы, проходили перед ее мысленным взором, заставляя плакать и смеяться, а где-то грустно усмехаться, глядя на саму себя другими глазами.

Как жаль, что она не Зарим с его двух тысячелетним жизненным опытом. Было бы что вспомнить. А еще лучше Алишер. Вот у кого воспоминаний на пол вечности. А ее восемнадцать лет промелькнули как один день. Промелькнули и пропали, не оставив после себя ничего. Только тянущую пустоту в груди и сожаление о том, что много не успела и теперь уже никогда не успеет познать. Но это было не отчаяние, а тихая грусть, какая бывает только осенью, когда выходишь в сад, бродишь между голых деревьев, смотришь как по небу плывут низкие серые тучи, птицы черным клином улетают на юг, а под ногами шуршит опавшая листва. Тебе холодно и резкий порыв ветра бросает в лицо первый в этом году колючий снег. И ты зябко кутаешься в плащ и спешишь в дом, где тебя ждет тепло очага, горячий ужин и улыбки родных и близких. И тогда приходит понимание, что за осенью придет зима, укроет все белоснежным покрывалом, и мать земля уснет на долгие месяцы, но только лишь за тем, чтобы с первой капелью, и первым криком перелетных птиц проснуться вновь и явить миру свой обновленный юный лик.

— Ты стала взрослой.

Услышав знакомый голос, Эния не удивилась. Она ожидала, что ее не бросят здесь навечно. Но и не надеялась на подобную встречу. Тьму прорезал луч света и на его фоне появился силуэт Матери Мира. Эния встала и побежала ей навстречу. Но сколько она ни бежала, ближе становилась только ОНА, тогда как Эния несмотря на все свои усилия продолжала оставаться на месте. Поняв, что ее попытки не ускорят встречи, она остановилась и стала ждать. Когда же Мать Бога встала перед ней, Эния не помня себя от радости, бросилась ей на шею и обняла так крепко, как только могла. Женщина рассмеялась ее непосредственности, тоже обняла и ласково потрепала по волосам.

— Эния, Эния. Только ты могла умудриться из собственной смерти сотворить нечто подобное.

— Разве? — Удивилась Эния. — Я думала это и есть смерть.

— Индюк тоже думал да в суп попал. Пошли уж, заблудшая душа. Отведу тебя домой, а то там тебя уже заждались.

Она взяла девушку за руку и повела с собой. Эния обрадованная, что больше не одна пошла следом, но вспомнив кое-что встала на месте. Мать Мира тоже остановилась.

— Что случилось?

— Ты сказала заблудшая душа?

— Да. Так и есть. Это место, куда попадают такие как ты, неуспокоенные.

— Тогда мне нельзя обратно. — Эния высвободила свою руку и попятилась от женщины прочь, боясь, что ее силой вытолкнут в мир.

Мать Мира удивилась еще сильнее, если такое вообще было возможно.

— Эния. Ты не понимаешь. Твое тело можно вылечить, главное вернуть в него душу. Пошли, я помогу тебе вернуться.

— Нет.

— Нет? — Ее брови взметнулись вверх, да так там и остались.

— Нет. Я не могу уйти без него. Я дала слово.

— Эния. Зарим не умер. Как и не умер никто из твоих друзей. Спасли всех, кроме тебя. Пойдем. Не заставляй их горевать больше чем нужно.

— Нет. — Эния отошла еще на несколько шагов. А потом развернулась и бросилась бежать.

— Эния!

— Скажи ему, пусть не дает меня хоронить. Я вернусь.

— Кому сказать? — Долетело до нее издалека.

— Зариму. — Крикнула она. — Он единственный будет верить до самого конца.

Свет за спиной погас, и она опять оказалась в кромешной тьме. Запыхавшись от долгого бега, Эния остановилась, уперлась руками в колени, медленно восстанавливая дыхание. Когда в легких…. Хм…. А у нее есть легкие? Или это просто привычка так думать и вести себя так, как будто у нее все еще есть тело? А ладно, потом разберемся. Она отмахнулась от надоедливых мыслей, выпрямилась и закричала так, что у самой уши заломило.

— Хиллиэль!

Ее крик, эхом полетел во все стороны, разбивая черноту, словно зеркало на миллиарды осколков. Ослепительный свет ударил по глазам, заставив зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Когда она смогла открыть глаза, то поняла что поменяла шило на мыло. Вместо мрака ее окружал свет.

— Хиллиэль!

И эта иллюзия распалась осколками, оставив ее стоять в огромном темном зале, своды которого были так высоки, что света от единственного очага не хватало, чтобы осветить их до конца.

— Хиллиэль! — Позвала она уже не так громко.

Страх сковал разум. Ведь она оказалась в том самом зале, где впервые повстречала Эльфа. Вот и кресло, в котором он сидел, и огонь в камине до сих пор горит. Только кресло было пустым, и не слышно шагов, как будто здесь давно уже никого нет.

— Хиллиэль! — Завопила она и бросилась искать выход из зала.

Ведь если есть комната, то есть и дом, в котором она находится. А если есть дом, то есть и тот, кто в нем живет.

— Хиллиэль! — Звала она. Так как это был не дом, а огромный замок.

Она носилась по этажам и залам, заглядывала во все комнаты и закоулки, но никого так и не встретила. Поняв, что опять просчиталась и угодила неизвестно куда, откуда ее даже Бог не вызволит, Эния остановилась, не зная куда идти. Ноги сами сделали два шага, и она без сил рухнула на стул, сложила руки на столе, опустила на них голову и заплакала, так как никогда еще не плакала. Слезы душили ее, не давая дышать. Спазм сковал горло, в груди ныло и болело.

Когда истерика прошла и она наконец смогла взять себя в руки, на нее напала такая апатия, что она горько пожалела, что не умерла сразу. И тысячу раз пожалела, что не пошла с Матерью Мира. Но сделанного не воротишь. И надо как-то жить дальше, даже если это и не настоящая жизнь, а только тень ее.

Неделя у нее ушла на то, чтобы осмотреть весь замок. Она побывала в каждой комнате, в каждом закоулке. Везде, куда смогла добраться. Единственное, она не нашла из него выхода. Но она подозревала нечто подобное, а расстроить ее сильнее, чем есть уже было просто невозможно. Нашла она и следы обитания в замке эльфа. По всему выходило, что он был тут совсем недавно. Так как в погребе были еще свежие продукты. Хотя когда было так, чтобы духу было нужно мясо или свежее молоко. Или это у нее на почве нервного расстройства аппетит пропал? Наверно так. Поскольку спустя все ту же неделю ей вдруг безумно захотелось чего-нибудь вкусненького. Погреб она нашла быстро и здорово удивилась, когда в крынке с молоком, обнаружила самую обыкновенную простоквашу.

— Ну, дела!

Собственный голос напугал ее и заставил посмотреть на всю эту ситуацию с другой стороны.

— Если я буду все время молчать, то так и онеметь недолго. — И тут же хихикнула в ответ на свои мысли. — То-то Зарим обрадуется, когда я выберусь отсюда. Немая жена! Это же мечта любого мужчины.

— А если она еще глуха и слепа, к тому же, то ей вообще цены нет? Эния, что за недостойные представления о мужчинах.

— Хиллиэль! — От радости, что нашлась пропажа, Эния не удержала крынку и выронила ее на пол. Та, до пола не долетела, а отбив ей пальцы на ноге разбилась в дребезги, забрызгав ее и пол вокруг простоквашей.

— Уй!!!!!

Схватив ушибленные пальцы, Эния запрыгала на одной ноге, не зная толи смеяться от радости, толи плакать от боли.

— Я так надеялся, что твое проклятье рассеется после смерти. — Хиллиэль спустился в погреб. Усадил ее на ближайшую бочку, опустился на колено и стянул с ее ноги тряпочную туфельку, разглядывая посиневшие пальцы.

— Шутишь! Оно же в имени моем. Так что куда я, туда и оно за мною следом. — Эния чувствовала себя ужасно неловко оттого, что эльф. ЭЛЬФ! ЭЛЬФ!!!!!!!! Разглядывает ее ноги. — Ты где был? — Спросила она, чтобы побороть неловкость. — Я уже неделю сижу тут одна.

— Гулять ходил. — Он подул на ее пальцы, от чего боль тут же прекратилась, синюшность исчезла, явив ее изумленному взору совершенно здоровые розовые пальчики. — Такой ответ тебя устроит?

Хиллиэль надел туфельку обратно, протер рукавом с нее простоквашу и поднял на нее смеющиеся глаза.

— Ты издеваешься надо мной да? — Вопреки всякой логике, она вместо того чтобы радоваться опять разрыдалась.

Хиллиэль осторожно взял ее на руки и понес прочь из погреба. Донеся ее до одной из гостиных, он с великой бережностью усадил ее на диван. Двумя щелчками пальцев зажег огонь в камине и неяркий свет. По мановению его руки на столе появлялись всякие вкусности, хрустальный графин с вином, фужеры. Увидев, что она дрожит, эльф решил, что ей холодно и ее тут же замотал в огромное пуховое одеяло.

— Спасибо. — Эния натянула его на затылок и запахнула под подбородком.

— Это тебе спасибо.

Хиллиэль как ненормальный суетился вокруг нее. Наколдовал кучу подушек, подпер под все бока, под ноги. Потом снял с нее туфли, надел носки, чтобы ноги не мерзли, опять замотал в одеяло и угомонился только тогда, когда увидел ее лицо, пунцовое от смущения.

— Прости. Я так давно был один, что не могу выразить свою радость от встречи с тобой.

— Да, ладно. — Отмахнулась от него Эния. — Что я не понимаю что ли?

Чтобы сменить неловкую тему, она подалась вперед, потянула носом воздух и сглотнула голодную слюну.

— Что это ты такого вкусного наколдовал? Духам это есть можно? Или нам только манна небесная полагается?

Хиллиэль моргнул от удивления и расхохотался.

— Эния, ты чудо, ты это знаешь?

— Знаю. И это чудо к твоему сведению голодало неизвестно сколько времени. Так что если не хочешь, чтобы я умерла по настоящему, двигай стол сюда поближе и убери вилки. Кто вилками ест?

Она сползла с дивана на пол, уже по привычке скрестила ноги и потянула к себе на колени тарелку с мясом. Хиллиэль сел рядом и только и успевал подавать ей всякие вкусности, с умилением глядя, как она ест.

Наконец наевшись вдоволь, Эния привалилась спиной к краю дивана. Глаза сами собой закрылись, и она провалилась в неизвестно куда, но не в сон, это уж точно. Где это видано, чтобы духи спали? Ели? И вообще….

Проснулась она все в той же гостиной прямо на полу, укрытая еще одним одеялом. На этот раз меховым. Хиллиэль спал рядом крепко держа ее за руку, как будто боялся, что проснувшись не обнаружит ее рядом. Глупый. Она бы и рада проснуться в другом месте. Желательно в собственном теле и в собственной постели. Да только не знает как. И до сих пор не знает, как вытащить его отсюда, с тем чтобы вернуть еще одну заблудшую душу в мир живых.

Эния старалась лежать тихо, исподтишка разглядывая Эльфа, так как весь вечер стеснялась глазеть на него в открытую. Если бы не опыт общения с Хэлианией, она бы влюбилась в него с первого взгляда. Настолько он был красив. Но стоило представить всю ту прорву времени, что он живет на этом свете и ей становилось дурно от таких цифр. Десятки тысяч лет ни как не складывались в ее сознании и не желали иметь ничего общего со спящим рядом с ней парнем. Ведь на вид Хиллиэль был не старше Аликая, а может быть даже и моложе.

Остроконечные уши вздрогнули, раз другой и Хиллиэль открыл глаза.

— Доброе утро. — Приветствовала она его. — Если конечно здесь есть утро.

— Не важно. Я рад, что ты до сих пор тут.

Он сел, пригладил растрепавшиеся волосы, оглядел комнату, перевел взор на нее, и в огромных фиолетовых глазах она прочла немой вопрос.

— Да, да. Это мы все съели. А выпил ты. — Сразу уточнила Эния, чтобы потом не было никаких недоразумений. — Мне убрать? Или ты опять поколдуешь?

Хиллиэль бросил на нее осуждающий взгляд. Взмах рукой и комната засияла чистотой, оставив из общего бардака только одеяла и подушки, так как Эния не собиралась вставать и куда либо идти. Все равно идти некуда. Все, что им было доступно это сидеть тут и ждать пока еще кто-нибудь не явится и не спасет так, чтобы уже наверняка.

Глава 2

— Больше сделать даже я не в силах.

Ройк закрыл глаза дочери и накрыл ей лицо белой простыней. Элеонора тихо плакала, стоя рядом с мужем и принимая его утешения. Рива, Эйдес и Пер стояли поодаль каждый по своему переживая горе. Только Зарим стоял в одиночестве. Никто не смел подойти к нему, и выразить свои соболезнования. Его лицо продолжало оставаться бесстрастным, глаза сухими, но горе, застывшее в них, было настолько всеобъемлющим, что в его присутствии старались говорить как можно тише и лишний раз не затевать бесполезных разговоров.

Они приходили и уходили, друзья, родственники дальние и самые близкие. Все кто что-либо значил в ее жизни пришли, чтобы проститься ней. Он ждал, когда скорбная вереница визитеров, наконец, иссякнет чтобы остаться с ней наедине. Он до сих пор гнал от себя мысли, что ее больше нет. Он отказывался в это верить. Несмотря на то, что величайший в мире маг Жизни сказал, в этом теле жизни больше нет, и никакая сила не способна вернуть ее обратно.

Когда все ушли, он попросил своих охранников оборотней-пантер выйти и когда те последними покинули помещение, запер дверь. Подойдя к кровати, Зарим убрал простыню и замер, глядя на бледное лицо девушки. Эния была словно живая. Ройк полностью регенерировал тело. Не осталось и следа от страшных ран. Было впечатление, что она просто спит. Только не было дыхания, и сердце не билось. Он встал подле нее на колени. Взял холодную словно лед, руку и коснувшись ее губами, закрыл глаза, воскрешая в памяти каждое мгновение когда она была рядом, каждый взгляд и каждую улыбку. А за возможность еще раз услышать ее смех он бы сам отдал Богу душу. Ну почему, почему, стоит ему найти свое счастье, как Боги безжалостно забирают его себе. Почему?

Казалось, ночь только началась, а за окном уже серело утро. Тело от неподвижности одеревенело. От непролитых слез болели глаза. А от тысяч «Почему?», на которые он так и не нашел ответа, раскалывалась голова.

Тихий хлопок, открывшегося за спиной портала, возвестил что он больше не один. Рука Аликая легла на его плечо.

— Зарим.

Вторая рука легла на другое плечо.

— Пойдем отсюда. — Позвал его Барух.

— Оставьте меня.

— И что ты будешь делать? Сидеть тут? Так и с ума сойти можно. — Барух сильнее сжал его плечо. И Аликай поддержал его.

— Зарим, дай родственникам провести погребальный ритуал.

Зарим дернул плечами, сбрасывая их руки, встал и загородив собой тело жены скрестил руки на груди.

— Я единственный родственник, который будет решать, какой ритуал проводить и главное когда. Это мое право и я никому его не уступлю.

— В тебе говорит твое горе. — Барух пытался говорить разумно, но видимо до убитого горем оборотня слова не доходили и они с Аликаем еще до прихода сюда договорились в случае необходимости применить силу.

— Зарим! — Аликай не знал, какие слова могут убедить родича. Он не понимал, что Зарим собирается делать с телом девушки. Не держать же ее здесь, пока она не истлеет. — Сжалься над ней. Она не заслуживает такой участи.

— О какой именно участи ты говоришь, Аликай? — Голос Зарима стал подозрительно спокойным.

Барух и Айк переглянулись и попытались зайти с разных сторон. Вот только ни тот ни другой не ожидал, что Зарим с легкостью просчитает их действия. Едва уловимое движение и вот он уже стоит перед ними, сжимая в руках кинжалы с изогнутыми лезвиями, опасно подавшись вперед, готовый в любое мгновение кинуться в драку.

— Не доводи до греха Аликай. — Угрожающе предупредил он.

Айк остановился. Он не знал, что Зарим вооружен, и потому не взял свое оружие с собой. Да даже если бы и взял, все равно не стал бы поднимать его против родича, спасшего его жизнь. Ведь не явись тогда Зарим так во время, приведя с собой объединенную армию людей, магов и полумагических народов, и не останови они Адептов Заката, рядом с Энией лежало бы еще много тел, и его собственное в том числе. О том, что стало бы с миром, не закрой они тогда портал в мир демонов он вообще старался не думать. Хуже могло быть только новое пришествие Хаоса в их мир.

— А если так? — Барух сплел в ладони заклинание огня. — Против магии ты тоже устоишь?

Зарим не ответил. Вместо него это сделал Аликай, накрыв огненный шар своей ладонью и при этом не получив ни одного ожога.

— Бесполезно Барух. Мы из королевского рода. На нас магия не действует… никакая, даже Высшая.

Барух погасил заклинание.

— И ты позволишь ему здесь остаться?

— Он имеет на это право.

Зарим расслабился и убрал кинжалы. Слово Айка было словом старшего в клане, так как парень принадлежал к старшей ветви рода, а значит, любой его приказ или незначительная просьба были сродни нерушимому закону, преступить который смерти подобно.

— Что остальным скажем? — Раздраженно спросил Барух. Его уже если честно начинали доставать оборотни со своими заскоками.

— То же, что Зарим сказал нам. Двуликие девять дней пребывают в трауре. На десятый хоронят сородичей. И сорок дней оплакивают. Эния приняла дар двуликой. Вышла замуж за оборотня. Ее душа при жизни и тело после смерти принадлежит клану, так что у Ройка и Элеоноры нет на нее никаких прав. И если Зарим хочет скорбеть, то мы будем скорбеть.

— Я хочу забрать ее домой. — Тихо но твердо, чтобы никто не усомнился в его решении произнес Зарим.

— Как пожелаешь. — Айк даже бровью не повел, на столь странное заявление. Воля скорбящего была священна, и оттесняла на второй план слово старшего. Правильно Барух, не понимаешь, не лезь или сделай на крайний случай умное лицо, чтобы не выглядеть глупо и тем самым не оскорблять присутствующих.

— К тебе домой.

Айк дрогнул, не удержав контроль над эмоциями. А на мага без улыбки вообще не глянешь. Он видимо решил, что они все тут психи и вел себя соответствующе.

— В Мирру? — Уточнил Айк.

— Да. — Зарим оглянулся на Энию, и его губы тронула едва заметная улыбка. — Все началось именно там. Пусть там и закончится.

— Все началось, гораздо раньше. В тот день, когда я повстречал Гэриса.

Зарим посмотрел на племянника, и в его взоре появилась мягкая укоризна.

— Для тебя Аликай. Для меня все началось в Мирре.

Его слова словно увесистая оплеуха ударили по самолюбию Аликая, заставив прикусить язык на полуслове. Он столько времени провел с Энией бок о бок, что привык воспринимать девушку как продолжение самого себя. Она была рядом когда они ложились спать во время всех своих скитаний по миру. И она была первой кого он видел проснувшись по утру. Это он заботился о ней, словно о младшей сестренке, учил в меру своих сил и терпения. Смеялся вместе с ней, и злился на невыносимый характер девчонки, способный и святого довести до белого коленья. И все же она была с ним. До тех пор пока он сам своими руками не отдал ее Зариму, связав их против воли узами брака. Это было его право как старшего по крови по отношению к дяде. И он без зазрения совести воспользовался своим правом, побоявшись брать на себя всю ответственность не только за жизнь девушки, но и за спасение мира. Так почему теперь, когда Зарим заявляет о своем праве на нее, он не хочет уступить? Ведь Эния мертва. Так пусть же муж получит ее после смерти, если не смог при жизни. А ведь он любит ее. Любит по настоящему. Так сильно как он сам не смог бы ее любить.

— Когда ты хочешь забрать ее? — Это все, что Айк мог теперь узнать.

— Сейчас. Пока никто больше не явился, поведать мне о том, как я неправ. Барух, будь добр, открой портал. Айк укажет координаты.

Пока Айк передавал магу мыслеобраз своего дома, Зарим завернул Энию в покрывало и взял на руки, в который раз поразившись тому, какая она маленькая, и как мало весит. Зато душа у нее была огромная. И с лихвой возмещала мелкий рост и мышиный вес. Барух открыл портал, и тут Зарим вспомнил, что забыл кое-что.

— Погоди. Аликай, впусти пантер, а то мне голову оторвет, если посмею уйти без них.

Айк впустил в комнату парней из охраны. Он догадывался, почему дед до сих пор не снял со своего сына ошейник наблюдения, благодаря которому Зарим был связан с пантерами невидимыми магическими поводами. Ализир боялся суицида с его стороны. Вот только Аликай подозревал, что у Зарима не самоубийство на уме, а что-то другое. И это не давало ему покоя. Первыми в портал вошли телохранители. За ними исчез Зарим. Айк, подумал, подумал и шагнул следом, уверенный, что Барух объяснит оставшимся все как надо.

Дом встречал их непривычной тишиной. Была середина дня, но ни слуг, ни родителей не было слышно. Айк не стал идти следом за дядей и отправился прямиком на поиски отца с матерью. Те обещали оставаться в Мирре, до его возвращения. И он надеялся, что они до сих пор здесь. В одном из коридоров он столкнулся со служанкой, та с ведрами и тряпками спешила начать уборку в одной из комнат. Завидев господина, девушка вскрикнула от удивления, выронила ведра, присела в приветствии, и понеслась по дому, крича радостную весть, что хозяин вернулся.

Айк скривился, понимая, что сейчас будет. И точно. Со всех дверей, из всех коридоров посыпались слуги, даже управляющий нашелся, и не мне менее радостно, чем его подчиненные приветствовал Аликая.

— Великая радость пришла в дом, Тер Аликай вернулся. Я мигом прикажу устроить пир по такому случаю.

— Тер Риза. Все отменить. Никаких пиров и прочих увеселений. До моих особых распоряжений. Где Тер Алишер и Тери Ивали?

— Изволят отдыхать. У них вчера были гости.

— Мы уже не спим.

В конце коридора показался Алишер в тапках и домашнем халате. Из-за его спины, такая же заспанная, и не менее счастливая выглядывала Ивали. Айк шагнул к ним, и остановился, не зная с чего начать разговор, как поведать о том, что случилось. И как объяснить, что отнюдь не радостную весть он принес в дом. Мать все поняла по его глазам. Мгновение спустя, понял Алишер.

— Кто? — Выдавил он из сжавшегося в предчувствии беды горла.

— Эния.

Ивали зарыдала в голос. Женщины подхватили плач. И понеслась траурная весть по всему дому, заставляя всех, кто знал девушку при жизни горевать после ее смерти.

Только к ночи Аликаю удалось навести в доме хоть какое-то подобие порядка. Раздав каждому слуге лично заданий на две недели вперед, и чтобы быть уверенным, что все будет сделано как надо, приказал управляющему денно и нощно следить за выполнением каждого его приказа, уставший как…. Нет, он никогда более ни в словах, ни в мыслях не произнесет этого слова. Он просто устал. И вымотался до предела. Не один Зарим провел бессонную ночь. Никто не спал. Всем было тяжело и каждый винил себя в ее смерти. И возможно он винил себя более других. Ведь клялся Богу, что убережет. И слова не сдержал, покрыв себя несмываемым позором. И каждую минуту ждал, что вот-вот Боги покарают его за нарушенную клятву.

Оказавшись в дверях собственной спальни, Айк встал на пороге и так и не вошел. Проклятая память услужливо выдала воспоминания, как Эния в последнюю ночь в этом доме спала у него под боком, прижавшись к нему в поисках тепла, словно маленький котенок. А ведь она тогда его любила и не поведи он себя как последний кретин, все могло быть совсем иначе. Но он сам отказался от ее любви, разбив девушке не только сердце, но и растоптав доверчивую душу. А она, вместо того чтобы затаить злобу, нашла в себе силы понять его. Понять и простить. И от этого горе становилось еще невыносимее.

Поняв, что здесь ему точно не уснуть, Айк прикрыл дверь и пошел искать себе другое место. Но так и не нашел. Каждая комната, каждый коридор и даже сад хранили воспоминания о ней. И он понял, что не стоило сюда возвращаться. По крайней мере, не сейчас. Когда слишком живы воспоминания и чувство собственной вины, словно яд выжигает душу. Решив найти Зарима и уговорить его поспать, а если не спать, то хорошенько напиться. Айк отправился в его покои, но дядю там не застал. Не было его и у тела Энии. Только мать и пара женщин из тех, что постарше, были рядом с ней, как и положено в таких случаях. Да еще старый слепой маг, роняющий слезы на седую бороду. Не став оставаться с ними, так как видеть Энию мертвой было невыносимо, он пошел искать Зарима дальше и нашел в библиотеке. Он стоял у дальней стены и что-то там рассматривал. Пантеры, не смея ему мешать, стояли в стороне, собравшись в кучку и что-то тихо обсуждая.

— Зарим. — Позвал Аликай, решив предупредить о себе заранее, чтобы дядя в великой печали и задумчивости не прирезал ненароком.

— Подойди сюда Аликай. — Странно спокойным голосом позвал Зарим.

Айк подошел и встал рядом. Оказалось, Зарим смотрел на картины Энии. Те, что она писала со своих видений.

— Разве Рива не отправила их Ройку? — Удивился он, внимательней вглядываясь в образы влюбленных Эльфов, пожертвовавших ради своей любви всем, что у них было. Хэлиания, ради встречи с любимым продала душу демонам за право после смерти остаться в этом мире и в виде призрака осталась ждать его возвращения. Хиллиэль по неизвестно каким причинам оставшийся в их мире, тогда как другие эльфы давно покинули его, был проклят богами вечной жизнью и заперт неизвестно где, чтобы не дать влюбленным встретиться. И так должно было продолжаться до тех пор, пока они не изыщут способ обойти запрет богов и не окажутся снова вместе.

— Хотела, но Алишер запретил. — Зарим шагнул ближе и коснулся пальцами шероховатой поверхности. — Как ты думаешь, где это место?

— Какое место? — Не понял Аликай.

— Это! — Зарим схватил племянника за шиворот и ткнул носом в полотно. — Почему за тысячи прошедших лет, последний изгой, так и не появился в нашем мире и никаким другим способом не дал о себе знать? Почему никто из исследователей так и не встретил его на своем пути? Почему только Эния смогла его услышать? И почему только в твоем доме, где все эти годы обитал дух его невесты? И куда пропала Хэлли, после того как мы вытащили из Ада их обеих?

Все, у Зарима крыша поехала, это точно. Аликай не стал даже пытаться освободиться, чтобы не спровоцировать его на неадекватные действия. Хотя со столь близкого расстояния, когда твой нос обдирает краска, рассмотреть картину было невозможно.

— Так ты за этим принес ее сюда? Думаешь, она как эльф, передаст тебе с того света какое-нибудь послание?

Он имел в виду, те странные видения, когда Эния во время транса связывалась с Хиллиэлем и могла не только видеть его, но и говорить с ним. Собственно после каждого такого общения она и рисовала эти картины. Еще тогда никто не мог понять странной связи обычной человеческой девушки с душами Эльфов. Ничего подобного на протяжении многих тысяч лет в их мире не происходило, поэтому никто не пытался, судить происходящее. Как должное принимая тот факт, что эльфы, поддерживая с нею постоянную связь, обучили девушку не только своему языку, но и уникальному виду магии, доступному только магам эфира.

От удивления Зарим выпустил Аликая.

— Ты, что больной? У меня в жизни не было ни одного настоящего видения. Так с чего ты решил, что они появятся теперь?

— Тебе лучше знать. — Айк одернул рубашку, пригладил всклоченные волосы и умоляюще посмотрел на дядю. — Зарим, отпусти ее. Не надо цепляться за прошлое. Ты много раз проходил через смерть любимых и знаешь, что никакое горе не вечно. Это тоже пройдет.

— Я бы может, и отпустил, да она меня не отпускает.

— Что? — У Аликая мелькнула мысль, что он сходит с ума на пару с Заримом. — Ты что такое говоришь? Как такое может быть? Если даже Ройк не смог вернуть ее к жизни?

— Вот ты мне и скажи, как такое может быть.

Зарим повернулся к нему спиной, убрал волосы с затылка и показал узор на шее, повествующий всем и каждому, что он до сих пор муж, несмотря на то, что со смертью одного из супругов все узоры с обоих тел должны были исчезнуть, тем самым, позволяя оставшемуся в живых, создать новую семью.

Айк минуту смотрел на татуировку на шее Зарима, которая со дня смерти Энии не только не потускнела, но и не потеряла четкости линий, пока до него не дошло, что это значит на самом деле. Не веря в происходящее, и игнорируя протест Зарима, он задрал ему рубашку, оголив спину, чтобы воочию увидеть весь рисунок. Узор был цел и невредим, и не оставлял никаких сомнений, Эния жива, хотя такого в принципе не могло быть.

— Аликай! Зарим! — Грозный голос Алишера заставил обоих обернуться. — Чем это вы тут занимаетесь?

Зарим тут же одернул рубашку и заправил ее в штаны. Айк покраснел до кончиков ушей, представив, что о них подумал отец.

— Заходи, третьим будешь. — Мрачно пошутил Зарим. — Алишер, ну ты прямо как ребенок, честное слово. Что, по-твоему, мы можем делать ночью, уединившись в библиотеке? Как не обсуждать планы приведения моей жены в чувство?

— В чувство? Разве она не умерла? — Алишер вошел.

Аликай в двух словах рассказал отцу, о том, что есть огромная вероятность того, что Эния не совсем мертва и должен быть способ вернуть ее душу обратно. Как и следовало ожидать, Алишер не поверил ни единому слову сына, и потребовал от брата предъявить доказательства. Пришлось Зариму опять раздеваться и подставлять спину для самого тщательного осмотра.

За этим занятием их и застала Ивали. Она конечно многое знала о муже, его непутевом брате и даже собственном сыне. Всякие слухи ходили о них в народе, но чтобы втроем?! Да еще у нее под боком.?! Совсем обнаглели, и окончательно потеряли страх и совесть.

— Алишер! Аликай! Зарим!

Все трое обернулись на возмущенный вопль Ивали. На их лицах появились одинаково идиотские улыбки и по библиотеке прокатился дружный смех оборотней.

— Ивали! Птичка моя. — Алишер тут же оказался подле жены, взял ее под локоток и усадил в кресло. — Тут такая радость, только я не знаю, как тебе сказать об этом.

— Да, уж, будь добр скажи как-нибудь. Вдруг и я порадуюсь. — Ее грозный взгляд остановился на пунцовом от смущения сыне, на совершенно не к месту улыбающемся Зариме и вперился в мужа. — Я жду Алишер.

— Ивали. Эния жива.

— Не смешно. Я только что от нее и скажу вам, более мертвой девушки я в жизни не видела.

— Я больше не буду раздеваться! — Вскричал Зарим, направляясь к выходу из библиотеки и по пути заправляя рубашку. — На словах объясните, а я к Энии. Попробую поговорить. Вдруг услышит.

Он ушел. Отец и сын переглянулись и решили не тянуть с объяснениями. Тем более стоило сделать это как можно быстрее и со всеми возможными подробностями. А если Ивали потребует, то представить и живое доказательство, то бишь татуированную спину Зарима. С тем чтобы впоследствии именно Ивали объясняла всем и каждому, что случилось с Энией на самом деле. Так как дня не пройдет, как все ее родичи будут тут как тут, и будут требовать хоть каких-то объяснений. Аликай до сих пор удивлялся, как они сразу не последовали за ним. Ведь не только у Баруха были координаты его дома. У Ривы, Эйдеса и Пера они тоже имелись.

Ивали выслушала их объяснения очень внимательно. И не поверила ни одному их слову.

— И вы хотите, чтобы я поверила в этот бред? Ладно Зарим. Его можно понять, но вы! Зачем поддерживаете в нем напрасную надежу? Это жестоко.

— Не веришь, пойди, сама посмотри. — Обиделся Аликай.

— И посмотрю.

Ивали встала, и пошла искать Зарима. Вдруг он потерпит еще чуть-чуть и покажет ей спину. И тут улыбка тронула и ее губы. Если все, что сказали Алишер и Аликай правда, то скоро здесь соберется куча народа, жаждущая очень тесно пообщаться с Заримом и главное лично удостовериться в подлинности и нерушимости его татуировки.

Зная, как он не любит подобное внимание к собственной персоне, а если сюда добавить пережитое горе, бессонные ночи и треволнения всех последних дней, то можно с легкостью представить, куда он пошлет родственников Энии, желающих пощупать его спину. Чтобы предотвратить возможный скандал Ивали отправилась не к Зариму. Тот никуда не денется. Теперь его разве что силой можно будет оттащить от тела девушки. Она пошла, распорядиться на счет очень позднего ужина, и велеть приготовить все гостевые спальни в доме. Ведь народ будет не только решать глобальные проблемы, но захочет поесть и отдохнуть.

Аликай и Алишер тоже думали о чем-то подобном и потому не удивились, когда в библиотеке появилась воронка портала и из нее вышли Ройк и Элеонора. Что-то скромно, подумал Аликай, шагнув вперед и приветствуя отца Энии крепким рукопожатием. Алишер приветствовал Элеонору.

— Добро пожаловать. — Алишер, поцеловал даме запястье, кивнул Ройку и сунул ему под нос картину.

— Она рисовала нечто подобное раньше?

Было видно, что Ройк идя сюда, уже заготовил целую тираду и теперь ему, и его жене потребовалась минута, чтобы перенастроить мысли на другой лад, и придать им немного другое направление. Он взял картину в руки, добавил света и внимательно к ней присмотрелся. Элеонора взяла другую. Бросила на нее только один взгляд, и повернулась к мужу.

— Я видела похожие рисунки среди ее набросков, но не помню, сохранила или нет. Она была тогда совсем малышка.

— Так это у нее с рождения? — Удивился Алишер. — А нельзя поискать эти рисунки и другие ее картины. Эния как-то призналась, что они в Шерринг-Кросс и в Нардагасе.

— Я уже передал мысленное послание Эйдесу, он принесет. — Ройк глянул на жену. — Элли.

— Я посмотрю.

Элеонора порталом ушла домой, а Ройк повернулся к оборотням.

— Зачем вам ее рисунки?

— А зачем ты согласился их доставить, если не понял, зачем они нам? — Удивился Алишер.

Он вообще очень сильно удивился, когда воочию увидел Ройка. Несмотря на то, что для оборотней по прожитым годам, он был младенцем, Алишер не мог себе позволить шутить и издеваться над этим мужчиной. Он сам себя ощущал рядом с ним молодым и несмышленым котенком. По своей внутренней силе и влиянию на людей Ройк не уступал Ализиру. Если так, то бедная Эния бедная. Он на собственной шкуре знал, что значит иметь подобного отца. Неудивительно, что Зарим нашел в ней родственную душу. Ведь братцу больше всех доставалось от Ализира. За все хорошее разумеется.

— Они тебе нужны, значит будут. И у тебя есть три минуты, чтобы объяснить мне, зачем они тебе понадобились.

— Почему три, а не одна или десять? — Встрял с вопросом Аликай и заслужил осуждающий взгляд Владыки.

— Потому что через две с половиной минуты это вопрос вам задаст ее мать и если Элеонора заплачет еще раз, вы пожалеете об этом. Я понятно объясняю?

— Вполне. — Алишер решил вести разговор сам, не доверяя дурному чувству юмора собственного сына. Ройку не до веселья, как Аликай этого не поймет. — Видишь ли, есть вероятность, что Эния не умерла. Просто ее душа потерялась и не может найти дорогу домой. И мы подозреваем, что это, — кивок на картину в руках Ройка, — то из-за чего она могла задержаться на том свете.

На этот раз Ройк сообразил мгновенно, чем еще раз удивил Алишера, да и Аликая тоже. Шагнув к столу, он смахнул с него лишние бумаги и выложил на него картины. Вспыхнул яркий свет, заставивший оборотней часто моргать, чтобы сберечь чувствительные глаза. Айк следом за Ройком склонился над картинами. Алишер кинулся собирать бумаги, которые сложил здесь, чтобы просмотреть на досуге, да так и не собрался. А потом присоединился к Ройку и сыну. Вскоре прибыл Эйдес, зажав картины под мышкой и небрежным взмахом свободной руки, приветствуя собравшихся.

— Рива в Нардагасе, дед Валдай обещал отдать все, что есть. А Пер у себя дома. Она тоже что-то для него рисовала. — Выдал он, предвосхищая все вопросы.

— Все принес?

— Все что было. Если только ты не припрятал чего в хранилище. Твой секретарь не имеет к нему доступа, и принес то, что висело на стенах в кабинете.

Ройк махнул рукой, мол и этого достаточно. Запоздало соображая, что надо было послать к себе Элеонору. Та, будучи эфиром, могла запросто бывать в любой крепости Владык. А Эйдеса в Ривер-Кросс. Но да что теперь. Просмотрев картины, доставленные из собственного дома, он убедился, что тут все и облегченно выдохнул. Пока Айк пересказывал Эйдесу последние новости, и тот по мере услышанного, светлел лицом. Ройк убедился, что на столе для всего не хватит места, и перебазировался на пол, опять раскидав бумаги, которые Алишер сложил стопкой прямо на ковре. Уже Аликай кинулся их собирать, а Алишер, поняв, что пока не соберутся все до кучи, дело не тронется с места, выглянул в коридор, кликнул слугу и велел предупредить Ивали о том, что в доме гости и чтобы им принести выпить. Ведь судя по тому, с какой быстротой маги среагировали на новости. То и решение проблемы, если оно есть, найдут так же быстро. Да полно. Эта пятерка спасла мир и само мироздание от пришествия Хаоса. Неужели они не найдут одну заблудшую душу? Или две? Или если совсем повезет то три?

— Зарим! — Ивали ворвалась в комнату и встала как вкопанная.

Зарим сидел на полу, скрестив ноги, выпрямив спину, закрыв глаза, и как будто спал, настолько отрешенным было выражение его лица. Старый маг прижал палец к губам и повернул лицо немного в сторону от женщины, так как был слеп, и не видел ее.

— Тише. Он ищет.

Ивали тихонечко прошла в комнату и села подле Зарима.

— А нельзя на время прекратить поиски? Его там просят и требуют.

— Подождут. — Произнес Зарим, чем напугал ее до полусмерти.

— Зарим! — Она толкнула его кулаком в плечо. — Псих несчастный. Так и до заикания довести можно.

Зарим открыл глаза, и Ивали облегченно вздохнула.

— Там Ройк, Элеонора и остальные. Просят тебя прийти. — Она не стала досказывать остальное. Не маленький, сам понимает, что с ним сейчас сделают.

Зарим встал с пола. Нагнулся над ложем, поцеловал Энию в холодные губы, коснулся их пальцами, и вышел из комнаты. Его охранники неслышными тенями выскользнули следом. А Ивали бросила на мага беспомощный взгляд. Тот же только пожал плечами, как будто был свидетелем странного поведения оборотня. Зарим уверил себя, что Эния жива, и вел себя так, как будто она просто спит. И это больше всего пугало Ивали. Пугало потому, что она боялась. Если не удастся вернуть ее душу обратно, Зарим не переживет ее утраты еще раз. И если до этого момента она хотела лично просить Ализира снять с него унизительное для мужчины наблюдение, то сразу передумала это делать. Она знала лучший способ оказать Зариму моральную поддержку.

— Рамон, вы не могли бы открыть для меня портал и подержать его минут десять пока я не вернусь. — Обратилась она с просьбой к магу.

— Всегда пожалуйста. Куда?

— К Нирране.

Маг сотворил для женщины портал, и Ивали поспешила выполнить задуманное, пока муж не хватился ее и не стал задавать всякие ненужные вопросы.

Люсьен самозабвенно занимался любовью с Нирраной, когда прямо у кровати появилась воронка портала и из нее вышла удивительно красивая женщина. Только красота у нее была странная экзотическая. Такой он еще не встречал, и потому здорово удивился, а потом разозлился. Да что же это такое. Ему что уже и женщину любить нельзя, без вечного вмешательства сумасшедшего семейства. Ибо никто кроме членов клана не мог преодолеть поставленную им защиту.

— Собирайся, ты нужен Зариму… Привет Ниррана.

Люсьен застонал и спрятал лицо в волосах лисицы.

— А нельзя было сказать это из-за двери?

Женщина выгнула тонкую черную бровь, и ее раскосые желтые глаза удивленно воззрились на юношу.

— А ты бы услышал?

— Здравствуй Ивали. — Ниррана со смешком натянула на себя одеяло, когда Люсьен вскочил с постели и кинулся надевать штаны.

Услышав имя ночной гостьи, Люсьен мигом растерял всю свою злость и заткнул недовольному раздражению рот. Супруга первого наследника престола имела полное право появляться в его доме в любое время дня и ночи и требовать от него все, что пожелает. Законы клана, мать его так. Закончив собираться, он быстро чмокнул Ниррану в висок и встал перед женщиной по стойке смирно.

— Я готов.

Ивали окинула его оценивающим взглядом, усмехнулась и ушла обратно в портал, который так и не закрылся, за все то время пока она была здесь. Видимо случилось что-то важное, раз оборотни пошли на такие траты силы.

Оказавшись в незнакомом доме, Люсьен завертел головой, и тут его взгляд упал на погребальное ложе в центре комнаты. Да уж случилось. Ничего не скажешь.

— Где он? — Люсьен уже понял, зачем его выдернули из объятий Нирраны, и больше не злился на Ивали.

— В Библиотеке с ее родичами. Пошли, провожу.

Люсьен пошел за нею следом. В библиотеке его ждало еще одно потрясение за эту ночь. Почти полностью раздетый дед лежал на полу, уткнув нос в сложенные руки, и только что не скрежетал зубами от злости, когда какой-то мужчина тыкал в него пальцами, щупал и мял спину, и что-то на ней чертил черными чернилами.

— Доброй ночи. — Люсьен учтиво поклонился, приветствуя собравшихся.

Все взгляды обратились на него. Даже дед вывернул шею и посмотрел на еще одного жаждущего приобщиться к «искусству». Узнав в новоприбывшем внука, такое облегчение и радость отразились на его лице, что Люсьен понял, никакие неудобства не имеют значения, когда тебя рады видеть, причем настолько.

Остальные только молча покивали головами и вернулись к прерванным занятиям. Люсьен прошел перед, опустился на пол напротив деда и скрестив ноги приготовился ждать столько сколько нужно. Все-таки удобная одежда у двуликих. Попробуй, сядь подобным образом в обычных штанах. Мигом порвешь их по всем швам. Другое дело шаровары. Правда он до сих пор ощущал, что ходит в юбке, и кафтан вызывал упорные ассоциации с платьем. Но после того как Ниррана познакомила его с традициями женской одежды, Люсьен успокоился и больше не психовал, когда отправлялся на прием «надлежаще» одетым. А после четырех драк на кинжалах с особо жаждущими познакомиться с его женщиной поближе, очень за уважал черные покрывала. Они ограждали женщин от постороннего взгляда. А его от необходимости с ножом в руках доказывать свое право на обладание ею.

— Что лыбишься? — Пробурчал Зарим.

— Вспомнил смешное.

— Расскажешь? Чтобы и мне смешно было.

— Почему нет. Ниррана надела покрывало.

— Что? — Это воскликнул мужчина, которого Люсьен не знал, но если судить по вешнему сходству с дедом, это его брат Алишер. — Как ты смог убедить ее? Даже Валлису не удавалось надеть на нее покрывало.

— Я не Валлис. — Люсьен улыбнулся новому родичу. Ивали тоже с улыбкой прислушивалась к их разговору. Остальные же хмуро взирали, видимо считая обсуждение подобных тем, не совсем уместным.

— Да, уж. — Хмыкнул Алишер. — Ты истинный сын Зарима.

— Восемь.

— Восемь.

На один голос сказали Зарим с Люсьеном и дружно рассмеялись, от чего парень, старательно чертивший что-то ни спине деда, смазал линию, и больно ткнул того пером в бок.

— Зарим, не шевелись. — Парень промокнул тканью место укола, откуда начала сочиться кровь, стер линию и взялся чертить заново.

— Что Восемь? — Не понял Алишер.

Пришлось пояснять Люсьену, так как дед опять уткнулся носом в ковер.

— Ты восьмой, кто называет меня его сыном.

— А ты разве не сын? — Удивился Алишер, и улыбнулся, когда его вопрос прозвучал одновременно с вопросом Ройка.

— Разве у Зарима есть сын?

Зарим рассмеялся, зная что сейчас будет, а Люсьен сделав невинные глаза, представился Владыке Жизни по полной программе.

— Люсьен Тер Беррани, внук Зарима Тер Беррани и пятый наследник престола. Дед, у вас пятые бывают или вы, когда представляетесь, только до трех считаете?

— Трех вполне достаточно. — Ответил Зарим, не поднимая лица, чтобы не встречаться взглядом с Ройком. Ему хватало и того, что отец Энии все время сверлит его взглядом. Не самое приятное чувство и добавлять к нему выговор за несдержанную «юность» ему очень не хотелось.

— Внук? — А это уже воскликнула красивая женщина с огненно рыжими волосами и с самым угрожающим видом повернулась к Зариму. — У тебя есть внуки?

— Слушайте! Угомонитесь! — Возмутился парень, опять начертив не то, что нужно и прикладывая тряпку к новому месту укола. — Давайте родословные обсуждать после. Пер, ты скоро?

Гигант, сидящий неподвижно у разложенных на полу картин, картинок и угольных набросков на простой бумаге не ответил. Его внимание было всецело поглощено изображениями, которые он то и дело перекладывал в разных порядках, пока не остановился на последнем варианте, давшем наконец наиболее цельное изображение места, куда по их всеобщему мнению угодила душа Энии, и не вперил в него немигающий взор, замерев, словно статуя.

Люсьен незаметно сжал руку деда, мол держись, тебе не долго мучаться осталось. Дед таким же пожатием признался, что встрял по полной, и мучаться ему теперь придется очень долго, так как родичи Энии этого так просто не оставят и еще не раз выскажутся по поводу детей и внуков.

Алишер и Ивали сидели рядышком на кушетке. Женщина-птица дремала на плече у мужа. Алишер стоически изображал бодрость за себя и супругу. Их сын Аликай вел тихий разговор с красивой магичкой, от одного взгляда на которую, дух захватывало настолько она была красива.

— Люсьен, я не буду девятым. И сразу дам в рыло, если не прекратишь пялиться на мою жену. — Пригрозил Эйдес.

Рива обернулась и удивленно посмотрела на Эйдеса, потом на Люсьена, который и не думал краснеть, а только расплылся в улыбке от уха до уха. Зарим засмеялся в пол и заработал новый укол под лопатку.

Как и надеялась Ивали, появление Люсьена разрядило обстановку и жуткое напряжение, до этого витавшее в библиотеке спало позволив всем дышать свободно, а некоторым даже улыбнуться.

— Все я закончил. — Громоподобный голос Пера, заставил всех вздрогнуть и посмотреть в его сторону.

Народ тут же столпился вокруг него, пытаясь понять, что же он вывел на основании всех этих рисунков. Но ничего понять не смог ибо цельная картина межмировой ловушки существовала только в мыслях Темного мага.

Эйдес тем временем быстро что-то дочерчивал, уже не заботясь о том, что ранит Зарима. Как Высший сознания он улавливал мысли и чувства всех собравшихся и знал, оборотень стерпит что угодно, лишь бы вернуть душу Энии, и потому не слишком церемонился с его шкурой.

— Все! Я тоже закончил.

Эйдес убрал перо и чернила. Зарим полежал минуту, пока краска не высохнет, и поднялся с пола. Народ настороженно замер глядя на Пера, Эйдеса и Зарима.

— Готов? — Пер глянул на оборотня из под тяжелых бровей.

— Да, только не здесь. Не хочу, чтобы она очнулась в одиночестве.

Пер кивнул, понимая его чувства и не тратя времени даром переместил всех в комнату к девушке. Люсьен встал поближе к Ивали и Алишеру. Веселое настроение куда-то пропало, стоило ему вспомнить, зачем все здесь собрались и хотя он не понимал что здесь творится, чувство, что все это не приведет ни к чему хорошему все усиливалось.

— Ивали, — тихонечко позвал он. — Что все это значит?

— Аликай связав их узами брака, соединил тела. — Люсьену пришлось нагнуться, чтобы женщина могла говорить тихо прямо в ухо. — Эйдес, используя эту связь как основу, с помощью магии соединит их души. Это позволит Зариму найти ее в том мире, где она потерялась. Пер отправит его туда, а Ройк вернет к жизни их обоих. Только так можно найти и вернуть заблудшую душу.

— О! Небо! Так он что? Должен будет умереть?

— Другого пути нет. И не переживай так. Он вернется, даже если его поиск ни к чему не приведет.

— Не будь в этом так уверена. — Так же тихо проговорил Алишер. — Мне до сих пор кажется, что я совершил самую большую глупость в своей жизни, позволив ему так рисковать. Особенно, после того как к нему вернулся дар двуликого.

— Он вернется. — Ивали глянула на Люсьена, и у него от ее взгляда мороз прошел по коже. — Потому что ему есть, для кого жить.

Глава 3

— Что-то долго никто не идет нас спасать. — Эния взяла ладью и переставила ее на шахматной доске. — Шах.

— Эния, я ждал, пока ты найдешь меня тысячи лет. С чего ты взяла, что тебя найдут быстрее. — Хиллиэль переставил фигуру, ловко уйдя из ее ловушки.

— С того, что ты был последний из своего рода. Тебя просто некому было искать, а у меня куча родственников и ревнивый муж. Думаю, ждать пятнадцать тысяч лет нам не придется.

— Твои слова да богу в уши. Шах и мат. И я с тобой больше не играю. Ты опять чуть не выиграла у меня? Где училась?

Эния улыбнулась эльфу.

— Не важно где. Важно у кого. Вот выберемся отсюда, сыграешь с Заримом. Посмотрим кто кого. А твоя идея на счет пары слов богу, мне очень понравилась. Надо над этим хорошенько подумать.

Хиллиэль подозрительно покосился на нее. А когда понял, что Эния не шутит, только покачал головой и взялся заново расставлять фигуры на доске. Все равно делать больше нечего.

Эния предчувствуя реванш, придвинула кресло ближе к столику и сев удобнее довольно потерла руки. Хиллиэль видя такое дело, наполнил бокалы прохладным соком, и повернул доску, предлагая ей на этот раз сыграть черными.

— Зря надеешься.

— Посмотрим. — И Хиллиэль сделал первый ход.

Эта партия длилась гораздо дольше. Эния первая поняла, что будет ничья. Хиллиэль не сдавался до последнего. Уже и сок был выпит, и свет почти догорел. Когда он, наконец, поднял руки, признавая маленькую победу девушки.

— Все сдаюсь.

— Давно пора.

Эния победно улыбнулась. Лень окутала все тело, и не хотелось никуда идти. Особенно в свою спальню. Она так и не призналась Хиллиэлю, что до жути боится оставаться одна. Но и приглашать его к себе на ночь тоже не решалась. Вдруг не так поймет.

Да и из-за Хэлиании так рисковать не стоило. Эльфийка и так не давала ей покоя ни днем, ни ночью изводя своим нытьем. Но скажите мне, когда влюбленные понимали доводы рассудка. Эния устала твердить Хэлли, что лишившись поддержки демона, удерживавшего ее душу между жизнью и смертью, теперь она служит якорем для ее души. И стоит эльфийке покинуть этот якорь, как ее настигнет смерть. Настоящая и неотвратимая. И никакая сила на свете не вернет ее обратно.

«Эния, не будь жестокой. Дай посмотреть на него хоть одним глазком».

Эния вздохнула. Наверное это приятная обстановка вечера располагала к великодушию души. И она решила уступить просьбе девушки.

«Только если посмотреть».

И позволила Хэлиании воспользоваться своими глазами. Не совсем. Чуть-чуть. Не хватало еще, чтобы свихнувшийся от своей любви эльф увидел в ее взоре ответное чувство. Объясняй потом Зариму, почему у них родятся детки с ушками как у эльфов.

Хэлли хихикнула в ответ на ее мысли.

«Тише ты» шикнула Эния на подругу «Вдруг услышит».

Хэлли проигнорировала ее предупреждение, продолжая пожирать взглядом любимого.

«Правда, он красивый?!»

«Симпатичный» Неохотно признала Эния. Ей совсем не хотелось выслушивать в собственной голове восторженные отзывы Эльфийки на тему красоты ее суженого. «Все, хватит».

«Еще чуть-чуть…ну пожалуйста».

— Ох, ну ладно.

— Эния?! — Хиллиэль удивленно глянул на нее. Он как раз заканчивал складывать фигурки в коробку, так как час был уже довольно поздний. Да и надоела игра, если честно. Особенно когда тебя обыгрывает восемнадцатилетний ребенок.

Эния быстренько упрятала упирающуюся эльфийку поглубже в сердце. И дала себе мысленного пинка, за оплошность.

— Прости, я что-то сказала? — Она зевнула и потянулась в кресле. — Задремала, наверное.

Эльф улыбнулся.

— У тебя уже глаза не глядят. Давай отнесу в постель, а то уснешь по дороге и свалишься с лестницы.

Эния не стала отказываться. Не так часто ее носили на руках галантные мужчины. Обычно если и несли, то перекинув через плечо и обязательно лицом в чью-то…хм…. Она рассмеялась и покачала головой, отказываясь объяснять его причину Хиллиэлю. Тот улыбнулся шире и взял ее на руки.

До спальни они добрались на удивление быстро. Хиллиэль осторожно уложил ее в кровать, замешкался с одеялом. Поправляя его и так и эдак и вдруг ни с того ни с сего спросил.

— Эния, а ты настоящая?

— Приехали. — От неожиданности Эния села и во все глаза уставилась на эльфа. — И давно ты записал меня в бред собственного воображения?

— После того как поверил в твою реальность. — Совершенно серьезно признался он. И охотно пояснил, видя, что его не понимают. — Видишь ли, со мной такое уже бывало и неоднократно. Я…э…

— Не объясняй. — Она отмахнулась от его оправданий. — Все с тобой понятно. Шизоид, он и есть шизоид. Могу тебя утешить, ты тут не один такой.

И тут ее осенило, да так, что даже спать расхотелось.

— Слушай, надеюсь, ты не собираешься проверять меня на предмет подлинности, а то гляди, как бы потом плохо не было.

«Проверять! Проверять! Эния ну пожалуйста. Одну ночь, и я от тебя отстану!»

«О, небо, и эта спятила. Хэлли, да будь я жива, мне для тебя ничего не жалко. Даже своего тела, но пожалей мою душу. Я же не могу с ним…вот так…по душам».

Пока она ругалась с Хэлли, прозевала поцелуй Хиллиэля. Эльф крепко обнял ее прямо с одеялом и целовал, неистово и страстно.

Не, ну это уже ни в какие ворота не лезет, а как же Хэлли?!

— Хм… а вы не пробовали дверь запирать? Или хотя бы табличку вешать, чтобы до утра не беспокоили?

Объятия, удерживающие ее, резко разжались, и Эния вместе с одеялом полетела на пол. Хиллиэль подорвался с кровати, а когда и она выглянула из-за нее, то поняла, почему в комнате стоит гробовая тишина.

— Хиллиэль, ты тоже видишь его?

— Если ты о зеленом тигре, то да я вижу его. — Хиллиэль обогнул кровать, и встал подле нее, при этом, не спуская глаз со странного видения.

А видение сидело на полу и склонив голову на бок с интересом рассматривало их обоих. Только кончик хвоста нервно дергался, выдавая его недовольство. Эния выпуталась из одеяла и на четвереньках переползла кровать на другую сторону. Ей показалось, что рядом с зеленым тигром будет безопаснее, чем со свихнувшимся Эльфом.

— Да замолчи ты зараза. — Не выдержав, заорала она на вконец обнаглевшую Хэлли. — Не буду я с ним спать.

— И целовать не буду.

— И это…. тоже…

Услышав последнее замечание Хэлли, у Энии глаза на лоб вылезли.

— С ума сошла!

Зарим потянул носом воздух.

— Вы что дурман траву курили?

— Ой! Зарим!!!!! — Эния только сейчас узнала его по голосу. — Э…э… а почему ты говоришь своим голосом?

— Мне порычать? Эния, ты совсем сдурела? Там все с ума сходят от беспокойства за тебя, а ты что вытворяешь!

— А что я вытворяю?

— Ты его знаешь? — По тому, как расстроился Хиллиэль, было понятно, он окончательно поверил в нереальность всего происходящего.

— Конечно! — Эния положила руку на голову зверя — Хиллиэль, познакомься, это мой муж Зарим. Зарим позволь представить тебе последнего изгоя.

— Муж? — Хиллиэль подозрительно покосился на них обоих. — А почему зеленый?

— Хм… — Эния глянула на сотрясающегося от смеха Зарима. — Действительно! Ты чего зеленый? Или тоже накурился, прежде чем отправился за нами?

— Вот за что люблю ее, — Зарим глянул на Эльфа. — Так это за полное отсутствие всяких предрассудков. Эния, кто же курит перед смертью, особенно когда твои родичи ходят за мной по пятам и дышат в затылок.

Только после его слов, вся правда о происходящем обрушилась на нее словно ушат ледяной волны. Зарим едва успел поддержать ее, и Эния ухватившись за его мощную шею, медленно опустилась на пол.

— Так ты умер?

— Естественно. Или ты знала другой способ добраться до тебя и умолчала о нем из природной вредности, чтобы спровадить меня на тот свет? Хм… или на этот… тьфу на тебя Эния, ты совсем меня запутала.

— Нет, я не знала, — У нее задрожали губы и глаза наполнились слезами. — И что теперь будет со всеми нами?

— Эния, не надо расстраиваться. — Хиллиэль, наконец, очнулся и подошел к ним поближе. — Чем нас больше, тем веселее.

— Я не хочу веселее! Я хочу домой! — И она заревела в голос, уткнувшись в мягкую шкуру зверя.

Тигр вздохнул протяжно.

— Ну, вот опять. Чуть что сразу слезы. Эния, прекрати реветь и подумай своей хорошенькой головкой. Ты действительно веришь, что твои родичи позволили мне отправиться за тобой, при этом, не имея возможности в любую минуту вернуть обратно?

— Не…е…е…т. — Она всхлипнула в последний раз и затихла.

— Вот и умница. Так что до возвращения домой нам остается решить только один вопрос.

— Какой? — Эния улыбнулась, при этом размазывая слезы по щекам.

— Мне подождать за дверью пока вы закончите, или выдвигаемся прямо сейчас?

Эния стукнула его в нос. Она думала, что сильно, но вызвала только приступ смеха.

— Шуточки у тебя. Думаешь, это меня они все целуют? Это Хэлли вызывает у них такие чувства. Так что нечего тут зубы скалить и думать обо мне всякое.

— Хэлли?!!!!!

В ту же секунду Хиллиэль оказался подле нее и рванул на себя. Правда, полностью отодрать ее от Зарима ему не удалось. Эния вцепилась в мужа, словно клещ и не желала отпускать, опасаясь что он исчезнет, а она останется тут навсегда. Зарим угрожающе зарычал, но Эльфу было не до его угрозы.

— Ты сказала Хэлли?

— Конечно, сказала. Или ты думал это я сама с собой разговариваю….да…да… я слышу… передам…. — Эния подняла на Хиллиэля глаза. — Она очень просит тебя вспомнить, где ты оставил свое тело. Так как если оно не сохранилось в нашем мире, то боюсь, с твоим возвращением будут большие проблемы.

— Тело? — Вмешался Зарим. — Я думал он тут воплоти.

— Нет. Мое тело осталось в реальном мире. — Хиллиэль отпустил девушку и нервно сцепил пальцы, чтобы сдержать волнение. Он все еще не мог поверить, что это конец его заточения. — Только я не помню где. И крупно подозреваю, что за время моего отсутствия мир сильно изменился, и если я укажу место на карте, полагаясь на свою память, это вам не поможет.

— Я тоже думала, что он реальный, пока не оказалась здесь. Как ты верно заметил попасть сюда могут только духи. И между прочим ты так и не объяснил, почему твоя душа зеленая.

— Это из-за твоего друга Эйдеса. Он там наколдовал всякого, чтобы мне легче было найти тебя. Но не отвлекайся от темы. Если мы вытащим твоего друга, что с ним будет в реальном мире.

Эния задумалась на минуту. Хиллиэль и Зарим ждали, до чего она додумается на этот раз. Зарим зная ее не первый день, мог представить себе масштабы этого думания. Хиллиэль только догадывался, и ему уже становилось не по себе.

— Ты можешь оставить нас здесь, вернуться и передать нашим, чтобы искали его тело. Я знаю одного темного зацикленного на цивилизации эльфов Солер Ван Герс, вы найдете его на раскопках близ Дартана. Если кто и знает, где Хиллиэль потерялся, то только он. И пусть возьмет в помощь Жиля. Он поможет темному перевести эльфийские руны.

— Исключено. — Отрубил Зарим. — Я без тебя с места не двинусь.

— Тогда… — Она поочередно глянула на обоих. — Тебе придется поделиться с ним собственным телом. Как я поделюсь с Хэлли.

На этот раз молчание было долгим. Зарим и Хиллиэль с одинаковым скептицизмом поглядывали в сторону друг друга. Зарим потому, что не представлял себе, как можно жить, имея в одном теле две души, пусть и временно. Успокаивало одно. Эния прекрасно справлялась с этой проблемой. Но она маг. А как быть ему? Хиллиэль ждал решения Зарима. Хотя по его лицу было видно, он отнюдь не жаждет очнуться в реальном мире в теле зеленого тигра.

— Я так понимаю, без него ты никуда не пойдешь? — Зарим глянул на девушку.

Эния кивнула, и отцепившись от его шеи, передвинулась ближе к Эльфу, вполне резонно опасаясь, что у Зарима сейчас лопнет терпение. И он силой потащит ее домой.

— Я дала слово. — Решила она добавить весомости своим аргументам. — Услуга за услугу, если ты понимаешь, что это значит.

Зарим понимал. Очень хорошо понимал. И от этого понимания у него шерсть на загривке встала дыбом. Вся культура двуликих строилась по принципу клятвы верности и слову чести. И оборотень хоть раз нарушивший данное слово, навечно становился парией в их мире, запятнав позором не только себя, но и весь свой клан. Поэтому, давая клятву, надо точно сознавать готов ли ты пойти до конца в ее исполнении, и если нет, то готов ли ты за это умереть. Ибо только смерть в поединке снимала позор с клятвопреступника и восстанавливала честь клана.

— Ах, слово…. — В его глазах засверкали искорки бешенства. — Что ж ты сразу не сказала. Это же все меняет… ЭНИЯ!!!!! — Взревел он. — Если ты еще раз, когда-нибудь…

— А давай ты меня дома ругать будешь? — Перебила его Эния.

Зарим задохнулся от возмущения и вдруг захохотал. Следом за ним засмеялся Хиллиэль. А Эния обиделась. Она ведь хотела как лучше, а получилось как всегда.

— Она всегда такая? — Эльф, более доброжелательно посмотрел на Зарима. Он уже понял, что выполнение обязательств Энии он возьмет на себя, ибо эта девушка сама себя спасти не может. Не говоря уже о том, чтобы спасать кого-то еще.

— Всегда.

— Тогда прими мои соболезнования. Это не девушка…

— А ходячая катастрофа. — Зарим кивнул. — Спасибо я в курсе. И о проклятии я тоже осведомлен. Ладно, Посмеялись и будет.

Он встал, встряхнулся всем телом, подошел к эльфу, и резко встав на задние лапы, положил передние на плечи Хиллиэля. У того под весом зверя едва не подогнулись колени, но он устоял. Бросил последний взгляд на Энию и обнял тигра, соединяя свою душу с его душой. Ибо только так можно было вырваться из тысячелетнего плена этого проклятого места и наконец вернуться в реальный мир.

Вернуться домой.

Глава 4

В двери громко постучали и не дожидаясь ответа Аликай ввалился в спальню с явным намерением вытряхнуть Люсьена из постели, для дел настолько важных, что они никак не могут подождать до утра, и прогадал. Тот, памятуя о дурной склонности родичей не считаться с его мнением, выпросил у Ривы амулет вечного бодрствования. Вечного это конечно громко сказано, но его силы вполне хватит на то, чтобы не спать на протяжении месяца, так что когда дядечка нарисовался в дверном проеме, Люсьен не спал. И даже не лежал.

Увидев его делающим зарядку в три часа ночи (а что еще делать, когда шуметь нельзя, чтобы не будить спящих) Аликай вздернул от удивления брови, вошел в комнату и тихонечко прикрыл за собой дверь.

— Три минуты и я в полном твоем распоряжении.

Аликай кивнул и пристроился на краешек кресла, разглядывая племянника и сверкающий амулет на его шее. Улыбка тронула его губы, когда до него дошло, как ловко полукровка решил проблему нехватки энергии. Это чистокровные могли сутками напролет ни есть, ни спать, черпая силы из своей звериной сути. Полукровкам в этом смысле не повезло, а Люсьену и того более. В нем крови оборотня была всего четверть, зато упрямства на все сто.

Несмотря на то, что его ждет старший родич, Люсьен довел комплекс упражнений до конца и только после этого приветствовал его учтивым поклоном.

— Доброй ночи Аликай.

— Привет. — Айк все еще никак не мог привыкнуть к тому, что теперь не он самый младший в клане. И к нему обращаются уважительно, словно к старшему.

— Я могу умыться или у тебя что-то срочное?

— Нам через пол часа дежурить у тела Энии. Так что время у тебя есть.

Люсьен кивнул и ушел бриться, мыться и вообще приводить себя в порядок. Аликай встал, прошелся по комнате, обратил внимание на то какой здесь порядок и чистота и только покачал головой. При всей легкости характера Люсьен обладал очень жесткой натурой и поистине железной волей. Это ж надо додуматься нацепить амулет чтобы не спать. Айк хмыкнул. Ну…ну… посмотрим, на долго ли тебя хватит. Ализир ломал и не таких как ты. Вспомнив деда, Айк скривился, словно лимон проглотил. Тот узнав, что его младшенький рванул за любимой за порог смерти, лично явился в Мирру и устроил всем такой нагоняй, что маги до сих пор ходили на цыпочках и говорили в пол голоса, чтобы не приведи Небо не привлечь его внимания еще раз. Ведь дед решил никуда не уезжать и дождаться возвращения блудного сына с тем, чтобы лично высказать ему все, что думает о нем и его дурацкой затее. Хорошо хоть Энию не обвинил в….

Хлопок открывшегося портала и Эния вывалилась из него прямо на пол. Ее трясло, душил кашель, так как легкие после долго перерыва не желали дышать как прежде, и каждый вдох требовал усилий.

— Айк…по….моги… — Прохрипела она между судорожными вздохами.

Айк рухнул на колени, обнимая ее за ледяные плечи. Не удивительно, что она не стоит на ногах. Тело тоже не желало подчиняться неизвестно откуда явившейся душе.

— Эния, откуда….?! — Только и смог вымолвить он. Потянулся к кровати. Хотел стащить с него одеяло и укутать им девушку, чтобы согреть застоявшуюся кровь. Но она повисла на нем, удерживая мертвой хваткой.

— Не удержал контроль…. — Прокашляла она. — Убьет…

— Да что же это такое! — Айк сорвал с себя рубашку, и прижал ее к своей груди, даря ей вместе с теплом и силу. — Эния, ты почему не осталась на мете? Там твой отец, он тебе поможет.

— Зарим… нельзя быть вместе…пока…

— О небо! Вы что и на том свете поссорились?

Эния слабо улыбнулась и зашлась новым приступом кашля. Айк сокрушенно покачал головой, обнимая ее крепче. И только сейчас заметил стоящего в дверях купальни Люсьена. Тот с любопытством взирал на них, видимо не находя ничего странного в том, что дядя обнимается с чужой женой.

— Как думаешь, дед тоже очнулся? — Он шагнул в комнату и укрыл обоих меховым покрывалом.

— От кого по-твоему она сбежала, едва открыв глаза?

— Не Зарим… — Эния отчаянно замотала головой. — Хиллиэль. Я же говорю, не удержал контроль. Эльф взял верх… — Она опять задохнулась, так как дыхания не хватило на целое предложение. — Рвется к Хэлли внутри меня.

Айк с Люсьеном переглянулись. А когда до них дошло что случилось на самом деле, дружно заржали. Похоже, эльфы, дорвавшись до живых тел, решили отпраздновать собственное воссоединение, а на двуликих наплевать, потом разберутся как-нибудь. Чудо как Эния даже в таком состоянии умудрялась держать под контролем строптивую эльфийку.

— Я смотрю у вас тут весело.

Из воронки портала вышел Ройк и первым делом шагнул к дочери, беря ее за руки и вливая в ее тело Силу Жизни. Айк смутился, от неловкости ситуации. Мало ли что подумает о нем отец Энии. Но волновался он напрасно. Владыка оказался мужик что надо. Все понял правильно и потому с улыбкой взирал на покрасневших молодых оборотней.

Эния прямо на глазах возвращалась к жизни. На щеках появился румянец, тело стало горячим, словно печка. Она глубоко вздохнула, бросила благодарный взгляд на отца и мгновенно уснула на плече Аликая.

— Пусть спит здесь. Ее нельзя перемещать. — Ройк поочередно глянул на парней.

Айк кивнул, полностью согласный с решением Владыки. Еще бы он не согласился. Особенно когда Эния спит и не может защитить его от гнева своего отца. Люсьен тоже понял, что это приказ освободить занимаемое помещение, а не вежливая просьба приютить в своей спальне сиротку и кинулся стелить девушке постель и собирать собственные вещи. Аликай с великой бережностью уложил Энию на мягкие перины и укрыл невесомым шерстяным одеялом, чтобы оно грело и при этом не давило на тело, мешая дышать.

— Останься с ней, пока я не пришлю Элеонору. — Ройк указал пальцем на Аликая и перевел взор на Люсьена. — А ты со мной. Нужна твоя помощь.

Люсьен кивнул и выскочил за дверь, на ходу надевая рубашку. Краем глаза он успел заметить, как Владыка Жизни стряхнул с пальцев остатки силы. Те искрами пробежали по ковру, занавескам и впитались в цветы на подоконнике, от чего те мигом расцвели яркими красками.

— Как дед? — Люсьен дождался пока Владыка выйдет в коридор, и зашагал с ним рядом.

— Нормально. С ним сейчас Эйдес работает. Помогает держать эльфа в узде. Эк он шустрый оказался. Едва очухался, в реальном мире и сразу командовать. Но ты не переживай. Пара приемов из арсенала Ментальных и никуда Хиллиэль не денется. Будет у нас паинькой.

Люсьен кивнул, принимая подобное объяснение… хотя чуяло его сердце, что не все так гладко как сказал Ройк. И как в воду глядел.

Шум, крики и ругань Люсьен услышал задолго до того как оказался в комнате, где держали деда. Держали, это было первое, что пришло на ум, когда он увидел, его распятого на поводах. Только благодаря нечеловеческой силе пантер, и удерживающих их воинов из личной стражи Ализира, Зарим оставался на месте. При этом он все время рвался на волю и ругался на непонятном языке. Наверное, эльфийском. Эйдес стоял рядом с ним и все пытался положить руки на голову, чтобы воздействовать на обезумевшего эльфа, и не мог подобраться достаточно близко. Чтобы не быть покалеченным, как те другие, которых слуги выносили из комнаты.

— И это называется нормально? — Ужаснулся Люсьен.

— Ты бы видел, что тут было, когда он очнулся. Хорошо Эния сбежала раньше. Иначе я не знаю, что с ним сделал. Посмей он причинить ей вред.

— А почему магией не воздействуете? — Люсьен постарался не показать, как его задело равнодушие Ройка к судьбе деда. Или это он так из-за дочери на него обозлился? Так злился бы на Аликая. Тот во всем виноват, Дед-то ни причем. Не просил он женить его на девушке насильно. Или то, что он жизнью ради нее рисковал, уже не считается?

— Хиллиэль щиты поставил. И если он их не снимет, то истощит силу Зарима до предела, убив при этом и его, и себя заодно с ним. — К ним подошел Пер, и встал на безопасном от одержимого расстоянии.

Люсьен глянул не него, потом на Ройка, и задал вполне резонный вопрос.

— От меня вы чего хотите? Он же невменяем?

— Ты здесь потому, что Зарим любит тебя. И мы надеемся, что твое присутствие поможет ему взять верх над эльфом. Есть идеи как этого добиться? Или тебе надо подумать?

— Да что тут думать! — Удивился их бестолковости Люсьен. — Пусть эльф подавится его человечески телом, а Зариму зверь достанется.

— ?!

— Пусть перекинется. — Объяснил он одну из прописных истин каждого двуликого. Даже малые дети Нирраны знали, при первых признаках опасности надо перекидываться в свою другую ипостась и драпать.

— А если не поможет? — Пер покосился на Зарима.

— Тогда он, по крайней мере, заткнется и перестанет материться на весь дом. Или вы думаете, он в пристойных выражениях поносит тут нас всех? Учтите, Эния знает эльфийский. Думаете, ей будет приятно это слышать?

— Кстати. — Оживился Пер. — Пусть поговорит со своим другом эльфом. Вразумит его, чтобы был потише.

Ройк отрицательно качнул головой.

— Пусть Зарим перекидывается, с эльфами потом разбираться будем.

И опять оба мага уставились на Люсьена, как будто ожидали от него чудес. Он хмыкнул. Будет вам чудо. Тоже мне маги. А еще великими себя считают…тьфу!

Люсьен шагнул вперед, потеснив в сторону Эйдеса, и встал напротив деда.

— Странно… — Протянул он голосом, как будто был на приеме у Эрла и вел с дедом светскую беседу. — Я думал тебе будет интересно.

Все кто был в комнате, забыли дышать, а когда Зарим вдруг замолчал и перестал вырываться из пут, тоже затихли, ожидая что будет дальше.

— Интересно?

Люсьен кивнул, не смея отвести взгляд от его взора. Зато хорошо услышал, как по комнате пробежал вдох облегчения. Эйдес незаметно собрал силу мысли на пальцах, готовый при первых признаках ослабления защиты эльфа нанести удар по его сознанию.

— Ты так и не спросил в кого я перекидываюсь. — Пояснил Люсьен. Он вел себя так, как будто они были здесь совершенно одни. И ему пока удавалось удерживать внимание деда на себе. — Я все ждал, когда ты спросишь. А тебе как вижу совсем не интересно. Жаль.

И он сделал движение, как будто собрался уходить. Дед рванулся за ним, до предела натягивая магические повода. Жилы на его шее вздулись. Но пантеры удержали, и он упал на колени, вновь вступая в борьбу за свое тело и господство в нем.

— Я так и знал. — Люсьен вложил в эти слова все презрение, на какое был способен, хотя на самом деле у него от страха тряслись все поджилки. Он намеренно провоцировал деда, зная, что тот так и не простил себе, что пропустил первое обращение внука.

— Кто? — Вопрос был задан уже почти осмысленно и Люсьен возрадовался, что его слова доходят до захваченного эльфом сознания.

— Так тебе все же интересно? — Он опять вернулся.

— Кто ты?

Люсьен выдержал паузу.

— Хочешь покажу?

Зарим кивнул, и Люсьен перекинулся. По комнате пронесся ропот удивления, а за ним и облегчения, когда следом за внуком перекинулся и Зарим.

— Ну дела. — Воскликнул Пер и хотел подойти к хищникам, так как парнишка перекинулся снежным барсом, но Эйдес жестом остановил всех. И вздохнул свободно только после того как просканировал ауру Зарима вдоль и поперек.

— Можете отпускать. Попался наш эльф в ловушку, из которой ему теперь не выбраться.

Эйдес первым подошел к тигру, взял его морду в свои руки, еще раз проверил и так и эдак и только после этого потрепал по холке, чем заслужил возмущенное фырканье тигра и утробное рычание барса.

— Ты смотри, как они дружно возмущаются. — Ройк от себя проверил Зарима, и только убедившись, что его здоровью ни умственному, ни физическому ничто не угрожает, дал знак страже отпустить пантер. Парни едва устояли на ногах, с такой силой их держали.

— И что теперь будет с моим сыном? — Ализир, до этой минуты не вмешивавшийся в происходящее, встал из кресла и подошел к магам.

Стража двинулась за Эрлом, но по его знаку остановилась на приличном расстоянии.

— Как вы собираетесь вынуть из него ЭТО?

Маги переглянулись. Они хотели спросить об этом Зарима. Вот только не успели. Оставалась Эния. Но никто не смел, тревожить ее пока девушка полностью не поправится. И тем не менее ответ надо дать сейчас. Ализир не из тех, кто будет ждать две недели, пока Эния будет пить капли от нервов. Понятно, что сын ему дороже. И как некстати оказалось это замужество, сделавшее ее частью клана. Все понимали, что Ализир только из вежливости спрашивает их мнения. На самом деле он имел полное право приказать доставить к нему невестку и поспрашивать о том, что же делать дальше.

Взгляды всех скрестились на Ройке.

— Я поговорю с дочерью. — С явной неохотой произнес он и добавил непреклонным тоном. — Утром, когда проснется.

— Это я и хотел услышать.

Ализир ушел, его охрана ушла следом за ним, оставив всех без сил смотреть себе вслед. Эйдес сел на ближайший стул. Ему это многодневное ожидание далось труднее всех. Ведь это он своей силой обеспечивал постоянную связь Энии и Зарима в том мире, где они оказались. Ройк тоже потратился до предела. А так как стульев больше не оказалось то он сел прямо на пол. Пер приземлился рядом. Зарим рыкнул. Задремавший было барс, подпрыгнул на месте, перекинулся человеком и кинулся одеваться.

— Он хочет сказать спасибо. — Люсьен спросонья (амулет-то на зверей не действовал и он бессовестно уснул, едва перекинулся, а тут опять подъем и бежать куда пошлют) не мог попасть в штанину, а когда попал, мигом застегнул штаны и надел рубашку.

— Хоть одна благодарная душа. — Пер басовито хохотнул, и стукнул Зарима по спине так, что тот припал к полу, распластав лапы.

— Осторожнее. — Вскричал Ройк. — Ты мне зятя покалечишь. И будет у Энии муж увечный и хромой на все лапы.

— А может, добьем его и дело с концом? — Предложил Пер. — Нет мужа, нет проблемы. А то у них разводы законом не предусмотрены.

— Дохлый номер. — Люсьен сел подле деда и посмотрел поочередно на всех магов. — Этим вы Энию не вернете. Отныне она навсегда принадлежит нам. Как вдова одного из наследников престола она поступит под прямую опеку Ализира и через год траура тот выдаст ее повторно замуж уже по своему усмотрению и вкусу. И так будет каждый раз, если вы возьмете себе за моду убивать ее мужей. Этим вы настроите против себя все кланы. И получите затяжную кровную войну. В результате Эния возненавидит вас также сильно, как и нас и скорее всего покончит с собой, убив при этом и детей, если у нее таковые будут. Ели вам нравится такое будущее, то валяйте, убивайте деда. Только и меня вместе с ним. Так как я встану на его защиту.

— Парень ты что? — У Пера лицо вытянулось от удивления, пока он слушал мальчишку. — Мы же пошутили.

— А я нет. И честно предупредил, что будет, посмейте вы совершить подобную глупость. И вообще, чем вам Зарим не нравится. Вон какие у него уши красивые.

Зарим не выдержал первым и до крови цапнул наглеца за руку. Но Люсьен только рассмеялся. А за ним следом захохотали маги. Все-таки нервы у всех были на пределе, а тут, так кстати Люсьен под руку подвернулся, со своими дурацкими шуточками. Или не совсем дурацкими?

Утирая выступившие от смеха слезы, Ройк теперь понимал, почему этот полосатый так неравнодушен к внуку. Как и понимал, что больше не в силах таить злость на двуликих. Дочь попала в хорошую семью. И если быть до конца честным. Он не верил в то, что она полностью равнодушна к мужу, иначе бы не стала ждать спасения именно от него. Так что все может быть не так уж плохо, как казалось вначале. Ага. А теперь давайте все вместе убедим в этом Элеонору. Так как Ройк сильно подозревал, такая задача ему одному будет не по силам.

Глава 5

Какое это удивительное чувство проснуться рано по утру. Потянуться всем телом так чтобы хрустнули суставы и заныли мышцы. Почувствовать, как тонкое шерстяное одеяло соскальзывает на пол, и прохладный воздух касается обнаженной кожи, заставляя ее покрыться мелкими пупырышками.

— Доброе утро, спящая красавица.

Заботливые руки Геарты вернули одеяло на место, заставив Энию улыбнуться и наконец открыть глаза.

— Доброе Гери. — Эния скосила глаза на окна. Те были занавешены плотными шторами, не пропускавшими в спальню яркий свет. Значит, уже не утро как ей показалось, а время где-то ближе к обеду.

Их взгляды опять встретились. На лицах появились сначала несмелые улыбки, потом они стали шириться, пока девушки не бросились в объятия друг друга, одновременно смеясь и плача от радости. Правда бросилась только Гери. У Энии с движением все еще возникали серьезные проблемы. Слишком долго ее тело оставалось неподвижным. Но она не будет думать об этом, больше никогда. Смерть выпустила ее из своих цепких когтей и Эния не собралась давать ей второго шанса.

Наконец Гери выпустила ее. И Эния, обессиленная таким простым действием, упала на подушки, тяжело хватая ртом воздух.

— Эния, прости, я сейчас позову лекаря.

Эния хотела сказать не стоит, само пройдет сейчас только, полежу минутку, но Гери уже выскочила за дверь, чтобы спустя несколько минут вернуться в сопровождении статного мужчины с довольно увесистым чемоданчиком в руках. Оборотень, поняла Эния по тому, как мужчина движется, как звериная грация проявляется в простом приветственном наклоне головы.

— Добрый день Тери Беррани. — И все больше никаких слов. Только короткие взгляды, которыми он дает Гери указания снять с нее одеяло, подать тот или иной предмет из тех, что он разложил на столике у кровати.

И Эния позволяет ему осмотреть себя всю, не чувствуя в его касаниях взглядах жестах, ничего кроме профессиональной заинтересованности лекаря в ее скорейшем выздоровлении.

Закончив осмотр, он еще раз кивнул Гери, и та поспешила укрыть подругу одеялом, так как Эния за время осмотра успела замерзнуть и опять начла дрожать мелкой дрожью, как вчера когда очнулась после возвращения с того света, в ставшее вдруг чужим, собственное тело.

— Почему меня осматриваете вы, а не мой отец? — Решилась она задать вопрос, зарываясь при этом в перину и натягивая одеяло чуть ли не до носа.

— Потому что меня об этом просил Эрл Ализир, Тери Беррани. — Мужчина улыбнулся скупой улыбкой и придвинув кресло поближе к ее кровати сел. — И потому что меня просил об этом ваш отец.

— Правда? — Удивилась Эния. — И что такого умеете делать вы? Чего не может сделать Владыка Жизни?

— Боюсь, что в вашем случае я так же беспомощен, как и Владыка Ройк. — Он виновато развел руками и вдруг улыбнулся спокойной искренней улыбкой, сразу вызвав у нее симпатию. — Ни он, ни я не умеем сращивать души с телом. Вот если бы требовалось излечить раненого на грани смерти… но как мне кажется это не совсем ваш случай.

— Действительно не мой. — Хихикнула Эния. — Вы с вашим умением опоздали… А собственно сколько времени я была мертва?

Что-то ей подсказывало, что в отличие от других лекарь ей врать не будет. Не в его интересах обнадеживать больного. Тем более что больной, в данном случае больная жива, здорова и собирается таковой оставаться, ближайшие лет сто, а может быть и тысячу.

— Три дня со времени самой смерти и плюс еще одна неделя с того момента как за вами отправился Тер Зарим.

— Надо же? — Опять удивилась она. — У меня несколько иная хронология событий.

Она скосила глаза на лекаря, было видно, что ее слова его очень заинтересовали, но она также понимала, донимать ее вопросами он не будет. Хорошо. Она сейчас была просто не в силах говорить о том, что пережила. И что по ее вине пережил Зарим. От мысли об оборотне ей стало совсем плохо. Мало того, что его женили на ней насильно, так ему еще пришлось пережить ее смерть на своих руках, и самому погибнуть, ради того чтобы вернуть ее обратно.

— Как состояние Зарима? — Безжизненным голосом задала она интересующий ее вопрос. — Ведь его вы тоже осмотрели?

— Осмотрел. — Согласно кивнул лекарь. — И должен вам сказать, что его состояние не вызывает у меня таких опасений как ваше, уважаемая Тери. И я буду рекомендовать Эрлу Ализиру, чтобы он приказал прописать вам успокоительные три раза в день, усиленный массаж, водные процедуры, чистый воздух и здоровое питание. В общем все, что помогает бороться с последствиями сильнейшего стресса. Так как именно из-за него у вас наблюдаются трудности с восстановлением двигательных способностей.

— Приказал прописать? А сами вы этого сделать не можете? — Опять удивилась Эния и тут же хихикнула. — Или Эрл Ализир тоже лекарь и вы тут устроили консилиум на тему «Что же нам делать с этой чокнутой, чтобы она опять не загнала себя в могилу?»

— Я рад, что к вам возвращается чувство юмора. — Мужчина улыбнулся, но только одними губами. В его же глазах она прочла укор неуместным весельем на слишком животрепещущую тему. Но почему? Это ведь ее жизнь. Неужели ей нельзя над собой смеяться? Увы, его следующие слова подтвердили ее догадку о том, что смех на заданную тему более неуместен. — В ответ на ваш вопрос вот что я вам скажу, Тери Эния, вы позволите вас так называть? Да? Вот и славно. Эрл Ализир действительно целитель, каких мало, но он еще и глава клана к которому вы теперь в силу своего замужества имеете честь принадлежать. А поскольку это к тому же и правящий клан Алирраны, то ценность вашей жизни повышается просто неимоверно. Так что любое лечение, прежде чем будет применено по отношению к вам должно пройти утверждение Ализира. А теперь позвольте вас оставить. Мне надо сделать доклад Эрлу.

Он встал, собрал все свои инструменты и ушел. Гери проводив его до двери, перекинулась парой слов с тем, кто стоял с той стороны, и плотно затворив ее, вернулась к Энии, забравшись с ногами в кресло, которое до этого покинул лекарь.

— Ты как? — Участливо поинтересовалась она, видя, что подруга замерла, глядя в потолок.

— Нормально. — Односложно ответила Эния, в надежде, что ее оставят в покое, но где там, когда у волчицы вон как от любопытства глаза светятся.

— Он тебя чем-то расстроил?

— Не волнуйся, осмотр целителя я как-нибудь переживу. — Эния перевернулась на бок. — Кто там?

Она кивнула на дверь и увидела, как Гэри скривила недовольную рожицу.

— Угадай с трех раз.

— Айк?

— А то кто же! — Фыркнула волчица, и ее глаза тут же зажглись желтым огнем гнева. — Представляешь, он хотел сам дежурить у твоей постели. Хорошо твоя матушка прогнала его. Вот бы сраму было.

Эния смеясь, упала на подушку.

— Гэри, — простонала она сквозь отдышку, — он двуликий, у них же совсем другое представление о морали. Пусти его, а то он решит, что вы все сговорились и прячете от него мой хладный труп, нарочно выдавая за живую.

Гери вздрогнула и побелела словно молоко. Губы девушки задрожали, и непрошенные слезы скользнули по ее щекам.

— Никогда больше так не говори Эния. Ты не видела себя, не знаешь, каково было нам смотреть на твой хладный труп и знать, что тебя больше с нами нет. И не смей заикаться об этом при Зариме, если конечно не хочешь остаться вдовой до срока.

Эния подавилась смехом. Действительно все оказалось совершенно не смешно, и пережитое горе подруги было тому доказательством. Подтянувшись на руках, она подползла к краю постели, протянула руку и коснулась Гери.

— Прости меня. Я ведь тоже там, где оказалась, думала что ты Айк и Жиль погибли. И успела вас всех оплакать, пока не узнала, что вы живы.

Гери всхлипнула, и они опять обнялись. Крепко, как будто боялись вновь потерять друг друга. Наконец Гери как более сильная из них уложила ее обратно на подушки и вымучила из себя улыбку.

— Я не пущу сюда ни кого и тем более Айка, пока не одену, не накормлю и не причешу тебя как надо, а то у тебя вид пугала, а не девушки.

С этим утверждением Эния спорить не стала. Во-первых, силы покинули ее совсем заставив впасть в дрему, а во вторых прежде чем развивать хоть какую-то деятельность следовало дождаться вердикта Эрла Ализира. Ведь если он запретит ей водные процедуры, ни одна душа не пустит ее в купальню, а ей так хотелось окунуться в теплый бассейн, и полежать в воде пока тело не прогреется до самых костей.

Пока она дремала, Гери успела куда-то исчезнуть, а на ее месте обнаружилась Элеонора.

— Мама? — Эния удивленно проморгалась и протерев кулаками заспанные глаза, удивленно воззрилась на Великую Владычицу Элеонору, от которой осталась только тень. — Это правда ты?

На бледном, осунувшемся лице женщины мелькнула едва заметная улыбка, а глаза с болью впились в ее лицо, заставив Энию сжаться под лавиной рухнувшим чувством вины.

— Мама, прости меня, если сможешь.

Она хотела поведать матери о том, как она сожалеет, что причинила ей и отцу такую боль, но не успела. Элеонора пересела к ней на кровать, легла рядом и с великой бережностью прижала к себе, как когда-то в детстве, когда они спали вместе, потому что Эния до крика боялась шумного тропического ливня, совершено внезапно начинавшегося посреди ночи. Тогда она с ревом прибегала в спальню к маме и засыпала в ее теплых объятиях, зная что никакое зло во всем мире не способно причинить ей вред, пока мама любит ее и вот так крепко-крепко прижимает к себе.

— Тише Эния, тише. — Элеонора погладила ее по растрепанным волосам, смутив этой лаской неимоверно. — Все позади. Главное ты вернулась, и уж мы все постараемся, чтобы ты больше не умирала.

— Мама, честное слово я не хотела. — Эния чуть отодвинулась от нее и заглянула в улыбающиеся глаза. Элеонора уже сумела взять себя в руки и теперь старалась всем своим видом излучать хорошее настроение, которого Энии как раз и не хватало.

— Конечно хотела. Но да не будем об этом, а то я выскажу то, что так жаждет сказать тебе отец и сведу на нет весь воспитательный процесс. Так что выговор своему проступку жди от него, а не от меня. И вообще хватит валяться в постели, пора приводить себя в порядок, а то там столько желающих воочию увидеть тебя живой и невредимой, что уже образовалась целая очередь.

Элеонора встала и помогла дочери сесть, а потом и встать с постели. Мать всегда была сильной, не то что Эния, и потому без особых усилий помогла той дотащиться до купальни.

— Сюрприз! — Хором воскликнули Гери, Ясенка, Рива и Ивали и кинулись на помощь Элеоноре.

Вчетвером, они буквально на руках, внесли растроганную такой встречей, Энию в купальню, и не боясь намокнуть засунули в горяченный бассейн.

— Тепло, прямо как я хотела. — Эния улыбалась сквозь слезы. Какое это все-таки счастье, когда тебя так любят.

Она хотела сказать что-то еще, но тут в купальне появилась ее грозная хозяйка — банщица Лидия со своими дюжими помощницами и Энии стало не до разговоров. Оказывается, Эрл Ализир полностью одобрил все, что предложил его личный лекарь. И Лидия со своими товарками взялась приводить его волю в исполнение. Пол часа ее грели в бассейне, так как баня пока была ей противопоказана, терли, мыли и скребли различными скребками, как будто хотели содрать с нее кожу, так она горела после всех процедур. А потом ее растянули на мраморной лавке и в шесть рук взялись массировать каждый мускул, каждую жилочку ее тела начиная от пят и заканчивая макушкой. Эния понимала то, что они делают на самом деле больно и на утро она вся покроется синяками, но тело, побывавшее в объятиях смерти, не желало жить и слушаться свою бывшую хозяйку. И поскольку у него не было шансов противостоять тем, кто как раз хотел обратного, оно сдалось, подарив Энии к концу массажа хотя бы некое подобие чувствительности. Она даже смогла простоять минуту без посторонней помощи, пока ее сушили полотенцами и надевали длинную ночную рубашку с глухим воротом. Так, так, значит ждем гостей, иначе откуда такая скромность в одеянии. И правда. Стоило ей вернуться в спальню, забраться на заботливо перестеленную постель и укрыться до пояса одеялом, как к ней заглянули гости.

Первым как она и надеялась, к ней пришел отец. Но в отличие от ее опасений, нотаций не читал и даже не ругал сильно, только глянул с затаенной болью, повел руками над ее телом, явно колдуя, потому что ее тут же в жар бросило и резко в холод. И со зловещим предупреждением «Попробуй теперь умри. Захочешь, не сможешь» потребовал от нее подробнейшего отчета обо всех ее загробных приключениях. И не уловив в ее скромном вопросе «Всех-всех приключениях?» подвоха, опрометчиво пожелал узнать обо всем подробно.

Сначала он слушал ее с серьезным выражением лица и задавал глубокомысленые вопросы, на которые она не знала ответов. Но только до тех пор, пока она не упомянула о зеленом тигре, под видом которого за ней пришел Зарим. Вот тут он не выдержал и засмеялся вместе с ней. Так что закончили они беседу, болтая обо всем и ни о чем. И если бы не другие жаждущие с ней повидаться, этот разговор грозил затянуться до темноты.

Следующим к ней пришел Эрл Ализир, чем вогнал в настоящую панику. Уж кого-кого, а его она не ожидала увидеть так далеко от столицы. Как оказалось, боялась она напрасно. Эрл, несмотря на величие в обычное время суток, все свое царственное великолепие оставил за дверью, как и многочисленную свиту, и предстал перед ней старшим родственником, искренне озабоченным ее самочувствием.

— Я приношу извинения за то, что по моему приказу тебя осмотрел лекарь мужчина. — Он сидел в том же кресле у кровати, где до него остальные. Закинув ногу за ногу и сцепив пальцы замком на колене. При этом взгляд его был открытым и слова что он говорил, дышали такой искренностью, что она перестала нервно вздрагивать от каждого его слова и смогла наконец осознать что ей говорят. — У меня есть особые, очень личные причины доверять именно его мнению, а не чьему либо.

— Я понимаю вашу тревогу и ваше недоверие магам-целителям. — Эния склонила голову, надеясь, что ее слова мага-эфира, дочери Владычицы Эфира и Владыки Жизни не будут восприняты как проявление враждебности по отношению к Эрлу двуликого народа.

Ализир позволил себе лишь тонкую усмешку, в ответ на ее шпильку и заговорил о том, о чем она так боялась все это время услышать.

— В связи с возникшими осложнениями, я пока отложу официальное оглашение среди моего народа о том, что Зарим женился. Конечно, от членов клана, как и от многих наших друзей, утаить это будет невозможно, да и ни к чему это, но я прошу тебя и поговорю отдельно на эту тему с сыном, не затягивать с решением проблемы эльфов. Ты знаешь, как это сделать с наименьшими затруднениями для вас?

— Я уже говорила об этом отцу. — Эния усилием воли разжала кулаки и разгладила скомканное одеяло. — Проблема Хиллиэля решится в тот момент, когда мы найдем его тело. Ну и конечно от того, в каком оно будет состоянии. Если это будет в его силах, отец реанимирует его так же, как он это сделал с моим телом. И тогда Хиллиэль вернется к жизни. Труднее с Хэлли. В отличие от Хиллиэля она умерла по настоящему, и ее тело восстановлению не подлежит. Так что тут я пока не знаю.

— Разберетесь по ходу дела. — Ализир повел раскрытой ладонью, показывая что данная тема разговора его больше не интересует. — А теперь отдыхай. Я скажу, чтобы тебя сегодня больше не беспокоили.

— Но я хотела…

— Никаких но, Эния. Это приказ, понятно? — Его глаза сверкнули лучиками смеха. — Пока ты спала, я перед членами семьи признал тебя законной супругой Зарима, так что отныне ты не только его жена, но и часть нашего клана, а значит я тебе не только отец, но и твой Эрл, которому ты отныне будешь подчиняться. И мой первый приказ будет тебе, выздоравливай, дочка. Набирайся сил. И постарайся по возможности больше собой не рисковать.

И все. Ни слова больше про Зарима, хотя знал ведь, как она хотела о нем услышать. Что-то странное творилось вокруг. Сначала женщины в бане юлили, и как могли, уходили от ее прямых вопросов. Потом отец что-то невнятно бормотал, что еще не время, и она должна сначала, как следует набраться сил. И вот теперь Ализир. Или он на самом деле не рад этому союзу? И вынужден через силу признать его постфактум. Но тогда она уже совсем ничего не понимает. Разве не его приказ выполнял Айк, выдавая ее замуж за Зарима? И если нет, тогда чей? Ибо она в жизни не поверит, что парень действовал самостоятельно и мог намеренно так поступить не только с ней, но и с кровным родичем, который уж точно его по головке за подобное самоуправство не погладил. И вот первоисточник всех ответов на ее вопросы улыбается ей, встает ласково треплет за плечо, разворачивается и медленно уходит.

— Я могу увидеть мужа? — Поспешно спросила она, боясь что он сейчас уйдет и правда к ней больше никого не пустит.

— Нет. — Он взялся уже за ручку двери, когда услышал ее обиженное, и очень тихое «Почему?» — Потому что это может быть для вас опасно. Из-за Эльфа, которого ты притащила в наш мир. И пока он внутри Зарима не приближайся к моему сыну. Я запрещаю.

И ушел, тихонько притворив двери. Но эффект от его ухода был словно он бахнул ею что есть мочи. В ушах у нее звенело от его слов. Щеки от стыда пылали словно факелы, а к горлу подступил колючий спазм, грозя вырваться наружу горькими рыданиями. Но так и не вырвался. Эния жестко задавила его, так как следом за Ализиром опять пришла мама, принеся ей легкий ужин, состоящий из крепкого бульона и в отдельной пиале пюре из мякоти персика, чуть-чуть сдобренного сахаром. От мысли, что все в доме знают о ее слабости к сладкому и будут и дальше баловать ее всякими вкусностями, у нее немного отлегло от души, а поев так и настроение улучшилось и она быстро уснула под монотонный пересказ матери всех тех событий, которые она пропустила за то время, пока была мертва.

А ночью ей приснился сон, тревожный и тоскливый, пронизанный невыносимым отчаянием и одиночеством. Проснувшись от собственного вскрика, она разбудила дремавшую в кресле Ясенку (и когда они только успевают сменять друг друга, так что она этого не видит). Древлянка поспешила заверить ее, что это всего лишь ночной кошмар. И что с того, что он ощущается как явь, во сне так всегда бывает. И видя, что Эния никак не может успокоиться напоила ее успокаивающим отваром, что прописал ей лекарь и от себя добавила немного сонной пыльцы, сказав что она не повредит, зато сон будет без сновидений. Так и случилось, и утром Эния проснулась если не бодрой, то хотя бы отдохнувшей, а к обеду после всех проделанных процедур вообще забыла про тот сон.

На после обеда у нее были назначены часы для посещений. Первыми к ней явились друзья. Завалились к ней в комнату с полными подносами еды и устроили посиделки прямо на постели. Не было среди них только Аликая. Они не стали объяснять почему, а она не стала спрашивать. И так понятно, он придет один, чтобы извиниться за все что сделал. Эния только надеялась, что у него хватит ума не хвататься при ней за нож и грозить покончить с собой прямо на ее глазах, ибо ее нервы просто не выдержат подобного издевательства. Так что пока она накручивала себя в ожидании визита Айка, Жиль поведал ей о том, что решил вступить в орден Эфиров и даже уже переговорил по этому поводу с Элеонорой. Гэри услышав, что он скоро уедет на другой континент жить учиться и работать приуныла и поведала, что после преставления ее клану, Айк решил взять ее в ученицы, но дальше обещания дело пока не сдвинулось и потому она, не привыкшая бездельничать взялась ухаживать за подругой.

— А я лодырем была и лодырем останусь. — Ясенка задорно улыбнулась и точным броском отправила себе в рот сахарную сладость.

— А как же дубрава? — Удивился Барух, глядя на мечтательно улыбающуюся древлянку.

— При чем тут дубрава? Я по-твоему жить в ней должна? Да ничего подобного. Свой доклад Дубовику я уже сделала, он в свою очередь оповестил элементалей, о том, что маги одумались и вместо военных действий готовы пойти на компромисс и сесть за стол переговоров. Так что я могу быть совершенно свободна. А если он надумает дать мне новое задание, то всегда знает, как меня найти. Так что могу жить тут пока сама не захочу уехать или пока Айк не выгонит нас всех взашей.

— А почему он должен захотеть вас выгнать? — Удивилась Эния, не забывая при этом хлебать свой бульон, в который на этот раз было добавлено немного перетертого мяса.

Ответом ей было дружное смущенное переглядывание и сдавленные смешки.

— Да в общем было за что гнать нас в три шеи, но кажется, обошлось.

Эния чуть не выронила пиалу, во все глаза глядя на Баруха.

— Барух, ты меня пугаешь. Ладно эти лоботрясы, но ты! Взрослый мужчина, уважаемый маг и опускаешься до мелкого пакостничества.

— А что я? — Насупился маг. — Я что хуже всех? Может меня тоже постные рожи министров Ализира достали до самых печенок.

— Только не министры! — В притворном ужасе вскричала Эния и расхохоталась вместе со всеми. — Что вы с ними сделали? Надеюсь, никого после не потребовалось расколдовывать?

— Нет, что ты. Только со стенок соскребать, да шучу, я шучу. — Замахал на нее руками Барух, увидев как Эния побледнела. — Ничего такого слишком гадостливого мы им не сделали. Тем более после того, что с ними сделал твой муж, наша шутка действительно выглядит как мелкое пакостничество.

— Зарим? — Эния еще шире распахнула глаза, окончательно забыв и про еду и про все на свете. — А ему это зачем понадобилось? Ему же потом с ними работать.

— Как раз из-за работы все и вышло. — Подал голос Жиль. До этого он предпочитал только слушать. — Ализир всех поголовно предупредил, чтобы к его сыну никто не совался, потому как больной он…

— Что, правда? — Не на шутку встревожилась Эния, и под взглядами друзей покраснела словно вишня.

— Эния! — Одернула ее Ясенка. — Хорош тупить. Не болен он, просто не всегда может в облике зверя покинуть дом. При нем же охрана, а с ней больно не побегаешь. Вот и звереет потихоньку от скуки и одиночества.

— Во-во. В такой момент озверения к нему я заявился тип из какой-то там их безопасности и давай что-то требовать. Твой муж понятно дело порычал немного, но до того видимо не дошло, или он по тигриному не понимает, и он продолжал гнуть свое. Уже и пантеры намекали непонятливому, что принц не в духе, заходите позже, а тот давай им всем тыкать в нос какие-то бумаги, которые якобы Тер Зарим обещал ему когда-то подписать и до сих пор так и не сподобился. Понятное дело Зарим не утерпел, перекинулся в человека, а ну как на его месте Хиллиэль оказался и обложил матом того министра и объяснил, куда он должен отправляться за своей подписью, а если не может понять, о чем толкует благородный эльф, то засунь себе бумаги…

— Жиль, без выражений пожалуйста. — Едва сдерживая рвущийся наружу смех, простонала Гери. Барух и Ясенка давно валялись на кровати, помирая со смеху.

— И заметь, — продолжил Жиль — все сугубо на чистейшем эльфийском, который тут никто отродясь не слышал, а если учесть что наш эльф нехилый маг, то можешь себе представить что за свистопляску он там устроил. Так что бежал тот министр поперек собственного визга. Ализир прознав о том, что вытворил его сынуля, прискакал еще быстрее и счастье Зарима, что к тому времени он встречал разгневанного Эрла собственной персоной, упрятав скандалиста эльфа с глаз долой, а то бы был форменный конец света. Так они орали и рычали друг на друга.

— Какой ужас. — Эния прижала руки к щекам, без тени улыбки слушая рассказ друга.

— Брось Эния, было весело. — Махнул рукой Барух. — По крайней мере, мы посмеялись от души.

— А потом смеялся весь дом, когда некоторые, — Гери бросила многозначительный взгляд на Жиля, — не смогли удержать язык за зубами и перевели прочувствованную речь эльфа практически дословно.

— Я не хотел. — Сделал слабую попытку оправдаться Жиль. — Меня Ализир заставил, и не я виноват в том, что он задал свой вопрос за общим столом во время ужина, когда весь народ домой собирался.

Эния не нашлась, что сказать на такое. По всему выходило, что если в ближайшее время ее друзья не займутся действительно полезным делом, Айк может вскорости лишиться не только спокойствия в своем доме, но и самого дома.

— Так, похоже мы утомили Энию. — Первой удрученное состояние подруги заметила Ясенка и начла подталкивать друзей с кровати к выходу. — Все, мы пошли. Завтра еще придем, может, еще чего смешного тебе расскажем.

— Лучше расскажите, чем полезным вы без меня занимались, а то от ваших смешных историй плакать хочется.

— Все мы поняли. — Барух дурашливо отсалютовал ей вскинутой дланью. — Пойдем, найдем управляющего Ризу и попросим дать нам истинно полезное поручение. С тем чтобы завтра отчитаться перед грозной Тери за его исполнение.

Эния бросила в мага подушкой, но та до него не долетела. Пришлось ему под новый взрыв смеха возвращаться в комнату, подбирать ее с пола, тщательно отряхивать, хотя на коврах на полу не было и пылинки, и возвращать своей законной владелице.

— Поправляйся быстрее Эния. — Совершенно серьезно попросил ее Барух, нагнулся и поцеловав в бледную щеку быстро удалился.

Эния без сил рухнула на подушки. Вот ведь шалопаи. Приперлись намусорили а кто скажите на милость посуду обратно на кухню унесет? Она? А фигушки. У нее строжайший постельный режим и вставать с постели без посторонней помощи ей категорически запрещено. Но и лежать так посреди объедков она тоже не могла. Полежав минуту, Эния собрала остатки сил и кряхтя словно столетняя старуха выбралась из-под одеяла. Решив не рисковать и не тащить подносы целиком, она по одной тарелке переставила все на ближайший стол и встала перед дилеммой. Надо было стряхнуть покрывало от хлебных крошек, но такой подвиг был ей явно не по силам. Ее и так уже мотыляло из стороны в сторону, словно ковыль на ветру и потому она просто стащила его на пол и бросила там до тех времен когда о ней вспомнит кто-то из обслуги (или у некоторых проснется память, она же совесть) и у нее не приберут. Как ни странно совесть проснулась первой. Гери с перепуганными глазами ворвалась в комнату, и наговорив тысячу извинений кинулась собирать тарелки и подносы. За ней явились две служанки и быстренько навели порядок, не забыв заменить грязное покрывало новым, чистым и еще пахнущим крахмальной свежестью и приоткрыть окна для проветривания.

Совершенно обессиленная, Эния опять уснула так и не дождавшись прихода Аликая, а ей так хотелось с ним поговорить, так о многом спросить. Но вместо этого ей опять снился тот страшный сон. Только теперь в нем вместо тоски и боли кто-то звал ее на помощь, причем так жалобно, что у не чуть сердце не выпрыгнуло из груди. И опять она с криком проснулась посреди ночи. На этот раз успокоительным ее напоила Рива, и пока снотворное не подействовало, она слушала рассказ волшебницы о том, как они с Эйдесом по поручению своих владык ездили по всем городам и селам, где проживали Высшие маги созывая тех на экстренные заседания, проведение которых было назначено на ближайшие дни.

— Почему так срочно? — Эния зябко поежилась, от дуновения ночного ветра и Рива плотно прикрыла окна. — Не закрывай портьеры.

По просьбе девушки валькирия не стала задергивать тяжелые шторы и добавив в светильники масла, чтобы не потухли, вернулась в кресло, которое заменяло постель каждой ее ночной сиделке.

— Потому что всем стало очевидно, что Владыки так и не смогут прийти к непредвзятому решению. — Охотно пояснила Рива. — Слишком все сложно оказалось и к тому же лично.

— Для двоих. Остальные тут причем? Или они тоже ко мне в родственники записались?

— Представь себе. — Усмехнулась Рива. Ее длинные ноги от неподвижного сидения затекли и воительница, скинув сапоги закинула их на постель Энии, при этом развалившись полу лежа в кресле.

Видя, что старшая подруга никак не может найти себе удобное место, Эния кинула ей одну из многочисленных подушек и та с благодарным вздохом пристроила ее себе под затекшую шею.

— Видишь ли Эния, у Нориса хватило наглости сделать заявление, что ты дала добровольное согласие на брак с его наследником до того, как проклятые двуликие силой принудили тебя к замужеству с одним из своих наследников.

— Опоздал Ализир со своим заявлением. — Зло усмехнулась Эния — За него это сделали другие.

— Ты права, хотя не скажу, что он не предвидел ничего подобного. Сделай он заявление первым, и тогда пришлось бы ему выступать в роли овцы, угодившей в волчью стаю. А так он всегда может опровергнуть любой слух, или вывернуть его в свою пользу. Это все лучше, чем оправдываться перед оскорбленной общественностью, упустившей свой шанс урвать кусок от пирога власти. И тебе это выгодно. Выглядишь невинной жертвой, так что не подкопаешься.

— Да, ну. Зато Зарима облили грязью с ног до головы, выставив чуть ли не совратителем малолетних — Огрызнулась Эния. Неудивительно, что он такой нервный, раз на других оборотней стал кидаться. Да после рассказа Ривы она сама никого из них видеть не захочет, интриганы проклятые.

— Его имя как раз и не прозвучало. — В полумраке весело сверкнули синие глаза волшебницы. — Мало ли сколько у Ализира наследников? Кроме официально признанных? Вон до всех этих событий про Аликая вообще никто ничего не слышал, а ведь ему уже больше шестисот лет. А сколько таких Аликаев может быть по всему свету? То-то же. Так что не смотря на тысячи слухов и домыслов на эту тему, правда известна лишь узкому кругу посвященных. Не забывай, Ализир правит уже много тысяч лет, и давно научился манипулировать умами других в угоду себе и своей семье. Так вот по заявлению Нориса, поскольку твоя помолвка с Удвином имеет боле ранее время, чем брак с оборотнем, то магической общественности следует признать этот брак недействительным. — Хищная улыбка появилась на лице Ривы. — Правда почему-то не просит немедленно ему тебя выдать.

— Еще бы он просил. — Возмутилась Эния и легкий сон, который едва коснулся век, моментально слетел, оставив вместо себя клокочущую ярость. — Ведь его наследник умер.

Тишина в ответ заставила ее напрячься от неприятной догадки.

— Или нет? Рива?

— Видишь ли Эния, Удвин жив. Но тебе больше не надо беспокоиться по этому поводу. Твой отец под страхом отлучения от ордена и наложения печати блокирующей силы, запретил магам Жизни оказывать содействие в излечении наследника, так что долго он на одних амулетах не протянет. А если и выживет, то к тебе на расстояние удара шаровой молнии не приблизится. Слишком свежи у него воспоминания от вашей последней встречи.

Рива опять переменила позу и вернув ноги на пол выпрямилась в кресле. Похоже, ей тоже не хотелось спать, как и некоторым, попутавшим день с ночью и хотелось поговорить. Тем более это была для обеих первая такая возможность… в этой жизни.

— Так что по здравому размышлению было решено не доводить до межрасового скандала и вместо Всемагического совета Владык учредить специальную комиссию состоящую из многих представителей Высших магов всех магических сословий с тем, чтобы они заслушав обвинения и оправдания каждой из сторон, вынесли наконец вердикт эфирам.

Увидев как Эния, от ее слов вздрогнула, Рива с улыбкой поспешила ее упокоить.

— Можешь не волноваться на этот счет. После того как вы с Жилем по камушку разнесли храм Адептов Заката, который на протяжении сотен лет не могли уничтожить величайшие воины и искуснейшие маги, никто в нашем мире больше не сомневается в том, что Эфиры самые что ни наесть настоящие маги.

— Хорошо. — Эния наконец расслабилась. Новости, что привезла из своих странствий Валькирия вряд ли можно назвать утешительными, но главное в них то, что войны не будет. И пусть эта говорильня магов затянется на ближайшие годы, а то и десятилетия, ведь чем их больше, тем и спорить они будут дольше, не важно. Главное что эфиров оставят в покое, и армии останутся дома. И не погибнут на полях сражений, невинные души.

Под такие мысли она и уснула. И кажется, на этот раз ей приснилось что-то хорошее, так как проснулась она с улыбкой на устах. И первым кого она увидела рано поутру, был Айк.

Увидев, что она проснулась, он шевельнулся в кресле, разминая затекшее от неподвижного сидения мышцы. Видимо сменил Валькирию на посту, едва она уснула. И просидел недвижимо весь остаток ночи. Минуту они смотрели друг на друга не зная с чего начать разговор. Эния неуверенно улыбнулась, и Айк сделал попытку встать на колени.

— Не делай этого Аликай.

— Как скажешь. — Он вдруг улыбнулся и уселся у нее в ногах, откинувшись спиной на стойку балдахина и скрестив руки на груди. — Но мои извинения, надеюсь, ты принимаешь?

— Принимаю. — Совершенно серьезно произнесла она, понимая, что шутить такими вещами не уместно. Подтянувшись на постели, она села наподобие Айка, только в спину ей упирались мягкие подушки, а не твердое дерево. — Тогда и ты прими мои извинения.

— За что? — Серебряные брови взметнулись вверх, вернув лицу Айка привычное выражение. — Это же я тебя не уберег, и слова не сдержал, хотя клялся служить тебе…

— Айк, — очень мягко перебила его Эния — Я тоже сделала все возможное, чтобы испортить тебе жизнь. И не дать твоей клятве исполниться. Так что давай забудем о том, что было и начнем все сначала, только уже без всяких клятв в том кто кому и сколько чего должен. Мир?

И Эния протянула ему ладошку. Не для поцелуя, как это сделала бы другая девушка на ее месте, а для крепкого дружеского рукопожатия. Да только так и ни как иначе. Отныне они могут быть только друзьями. Никакой любви, никакой вассальной преданности одного другому. Хватит ей того, что было. И в некотором роде Эния была рада, что ее чувства к молодому оборотню остались в прошлой жизни. Так как в этой для них просто не осталось места. И если он сейчас этого не поймет, что ж ему же хуже.

Но она напрасно в нем сомневалась. Айк спокойно принял ее ладонь и скрепил новый мир крепким рукопожатием.

— Я рад, что ты вернулась. Без тебя в этом мире было скучно.

— Ты даже не представляешь как я этому рада. — Она улыбнулась ему и в то же мгновение оказалась в его объятиях.

Уткнувшись носом в прохладную ткань его камзола, Эния смахнула с глаз предательскую слезу, только так чтобы Айк не увидел. И он честно сделал вид, что ничего не заметил.

— Если ты еще раз вытворишь нечто подобное… — Он костяшками пальцев потер ее макушку.

— Знаю, — отозвалась она, не поднимая глаз, чтобы скрыть эмоции, — ты прибьешь меня на месте, чтобы сама не мучалась и других не изводила.

— Вот еще. — Весело фыркнул Аликай. — Больно надо тебя убивать. Я сделаю хуже. Я отдам тебя на растерзание Зариму. У него единственного хватит нервов перевоспитать тебя.

— Или терпения любить такой, какая я есть.

— Он и так тебя любит. Хотя никому не говорит об этом.

— Я знаю. — Эния наконец соизволила посмотреть парню в глаза. Теперь можно, когда она фактически признала перед ним Зарима своим мужем. Она думала это будет трудно сделать. Гораздо труднее, чем оказалось на самом деле. И это ее признание еще одной стеной встало между ними, теперь уже навсегда отгородив от них прошлое и все, что в нем осталось. — Ты отведешь меня к нему?

— Нет.

— Почему? Боишься нарушить запрет Ализира?

— Это не запрет, Эния. — Айк отстранил ее от себя и усадил обратно на подушки, опять укрыв одеялом.

— Тогда что? Собственная прихоть?

Она думала Айк отведет газа, тем самым признавая свою вину, но он продолжал все так же прямо смотреть на нее и спокойно ответил.

— Это приказ старшего родича, который я не в силах нарушить, даже если очень захочу.

Вот это новость. Значит, Ализир знал, что она захочет повидаться с мужем, и устранил с ее пути самого верного помощника. Кто остался? Гери? Ясенка? Барух с Жилем? Их они уже просила, и никто не захотел ей помочь, а сама она просто не дойдет. Сил не хватит. И магии в ней нет совершенно, да и не смогла бы она сейчас ей воспользоваться, даже если бы захотела. Для этого нужно совершенно здоровое тело, иначе по собственной неосторожности можно запросто погибнуть, а погибать в ближайшем обозримом будущем в ее планы вовсе не входило.

— Зачем он так? — Ее голос дрогнул помимо воли. — За что он меня так ненавидит? Ну не молчи, Айк, ответь хотя бы на один вопрос.

Айк ответил не сразу, а когда заговорил, было видно, что он тщательно подбирает слова так, чтобы и правду сказать и при этом не обидеть ее еще сильнее.

— Я не знаю, почему он принял такое решение. Видимо из-за того, что Эльф может почувствовать в тебе Хэлли и опять взять верх над разумом Зарима, и тогда он захватит уже обе его сущности. Никто не знает, приведет ли это к смерти души Зарима, или нет и потому не нужно рисковать, приближаясь к нему слишком близко. Обещай мне Эния, что без особой надобности ты этого не сделаешь?

Услышав столь двусмысленную формулировку требуемого от нее обещания, Эния не задумываясь, пообещала без *особой надобности* не искать встреч с мужем.

— Вот и умница. — Похвалил ее Айк, словно она был ребенком. — А у меня для тебя подарок.

И не дожидаясь, пока она спросит какой, достал из кармана увесистую связку ключей и кинул ей на колени.

— Зачем мне столько? — Эния взяла ключи и громко звякнула ими словно детской погремушкой. — Чтобы развлекаться пока я буду тут одна помирать от скуки?

— Нет. — Улыбнулся Айк, правда как-то вяло и не слишком радостно. — Чтобы хранить.

— Что за бред? Айк, у тебя нет места, где хранить ключи? И почему их здесь так много?

— Потому что это ключи от всех замков в моем доме. Таково было еще одно пожелание Ализира. Пока Зарим пребывает в облике зверя и не может в полной мере нести за тебя ответственность как твой муж, обязанность по твоей защите опять ложится на меня.

— А причем тут ключи? — Нет, она точно когда-нибудь свихнется. От всяких бредовых традиций, что по навыдумывали оборотни на свои головы. И как только у них от этого мозги не пухнут, непонятно. Ее от попыток что-либо понять или вытянуть нужные сведения из Аликая уже скоро закипят.

— Притом, что это древний обычай. Когда муж приводит жену в свой дом, он ей как хранительнице домашнего очага вверяет ключи ото всех замков в доме. Ты же знаешь, что больше никогда ничем не сможешь владеть кроме драгоценностей и своих нарядов. Так вот этот обычай подразумевает, что муж готов разделись с супругой все, чем он владеет. И отныне у него нет от нее никаких секретов.

— И все равно непонятно, причем тут ты. Если уж на то пошло, пусть Зарим дарит мне ключи от своего дома. Зачем мне твои замки и твои секреты?

— Ты и так получишь ключи Зарима, только позже. Их тебе от его имени вручит Ализир, раз уж Зарим сам не может. Что касается меня, то таким тактичным образом Ализир просил поставить тебя в известность об этом милом обычае моего народа. С тем чтобы, когда он придет к тебе с ключами, ему не пришлось отвечать на глупые вопросы, на которые отвечаю я.

На этот раз она таки заработал подушкой по голове. Правда маленькой такой подушкой, так как сил поднять большую у Энии не было по причине смеха. Айк не остался в долгу и щелкнул ее по носу, за что заработал еще один удар. Так они и смеялись дурачась словно дети пока на шум не набежали служанки, и выставив его вон не увели Энию купаться и совершать прочие врачебные процедуры.

Уже откисая в бассейне и перебирая пальцами увесистую связку ключей, которую Айк то ли забыл, то ли нарочно оставил, и представляя как церемония передачи ключей выглядит на самом деле, когда все традиции соблюдены и пара женится по обоюдному согласию в кругу своих семей, а не так как вышло у них с Заримом, Эния подошла к мысли что с Эльфами нужно что-то делать. И чем быстрее, тем лучше. Ибо она не намерена всю жизнь в угоду чужому страху прятаться от собственного мужа.

— Принесите мне перо, бумагу и чернила. — Приказала она одной из служанок.

И когда та принесла требуемое, Эния чтобы не заляпать чистый лист сполоснула руки от сладостей прямо тут в бассейне и вытерев их насухо взялась составлять послание для Темного мага. Когда запечатанный конверт с посланием оказался в ее руках, она поманила все ту же служанку и вручила ей.

— Найди Тер Аликая. Скажи, что я прошу передать это письмо Солеру Ван Герсу как можно быстрее.

— Слушаюсь, Тери. — девушка убежала на поиски хозяина, а Эния откинулась на край бассейна, позволив воде подхватить тело, и отдалась в руки банщиц, которые медленно, но верно возвращали ее к прежней полноценной жизни.

Глава 6

Солер стоял у края раскопок и только что не подпрыгивал от нетерпения, ожидая пока из котлована поднимут очередную корзину с осколками древней цивилизации. Вот уже на протяжении тридцати лет, кусочек за кусочком он собирал сведения об эльфах. Это была его идея, его страсть, его жизнь. Многие в Ордене назвали его одержимым. Он только улыбался в ответ и с еще большим рвением зарывался под землю.

— Господин. — Его тронули за плечо. — Отойдите от края. Вдруг свалитесь.

Солер удивленно воззрился на говорившего:

— С каких это пор, Высшие стали падать с обрывов и при этом ломать себе шеи? Вы говорите, да не заговаривайтесь милейший и вообще, пойдите прочь, вы мешаете мне работать.

Охранник, сообразив, что сморозил глупость, убрал руки и сделал шаг назад, но так и не ушел.

А Ван Герс опять сосредоточился на корзине медленно ползущей вверх. Может в ней будет что-то более ценное, чем они находили до сих пор, иначе с какой стати рабочим так осторожничать. Цепкий взгляд охранников заставил его недовольно повести плечами. Где только Норис откопал этих остолопов. Из-за всей этой катавасии с девчонкой Веларис, все Темные находились в опале, и к каждому кто был причастен к ее похищению, Норис приставил усиленную охрану. Сам Владыка не казал носа из Дарк-Кросс, зная, что оттуда его никому не достать и на все официальные запросы Ройка и Элеоноры о личной встрече попросту отмалчивался. А что он мог им сказать? Простите, я не виноват? Более глупого оправдания придумать сложно. Сам Солер себя виноватым не ощущал и потому со спокойной совестью вернулся на свои любимые раскопки, правда получив в нагрузку к своим нервам четырех охранников из Высшей стражи Владык.

Заскрипели крепи, двое рабочих закрепили канат, и Солер забыв обо всем на свете, кинулся к корзине. Вместе с рабочими они перетащили ее от края, отстегнули крючки и понесли в большой барак, где проходила первичная сортировка находок. При их появлении другие исследователи, дружно загалдели, окружили со всех сторон, вырвали корзинку и вывалили ее содержимое на огромный стол.

Черепки, черепушки и прочие осколки вместе с песком горой легли на столе. Рабочие ушли, а Солер взяв в руки щеточки и кисти, взялся за исследования. На этот раз им удалось вынуть из земли окаменевшие остатки древесины. Щепка к щепке они складывали удивительное панно, непонятного назначения.

— Невероятная находка. — Девушка глянула на начальника, и на ее лице появилось такое знакомое выражение, что Солер невольно улыбнулся в ответ.

— Здесь все удивительно. Нет ничего незначительного. Каждый предмет уникален.

Остальные ученые только закивали в ответ, полностью поглощенные работой.

— Господин.

Охранник опять тронул его за плечо. Солер выпрямился и обернулся с тем чтобы отругать наглеца, и замер с открытым ртом. В дверях хранилища стоял тот самый парень, который не так давно разнес тут все в дребезги, когда явился со своими друзьями вызволять подружек Энии. Как будто кто-то держал их насильно. Сами не возвращались, боясь отвечать за то, что не уберегли девчонку. Парень, поняв, что его заметили, кивнул и размеренной походкой прошел внутрь.

— Добрый день Паладин. Помните меня?

Солер не сдержал кривой ухмылки. Еще бы ему не помнить. По его вине они в ту ночь потеряли все дневные наработки, уничтоженные варварским набегом.

— Зачем на этот раз пожаловали? Или я опять вам что-то задолжал? — Только сейчас до Солера дошло, что ни одна из ловушек как вокруг лагеря, так и внутри него не сработала. А это невозможно. Даже если он пришел порталом. Разве только он помер на радость всем и это его дух явился мучить его, отвлекая от поистине важных дел.

— У меня послание для вас.

Он вынул из-за пазухи запечатанный конверт и протянул ему. При этом его лицо сохраняло строгое, почти торжественное выражение, а в черных как ночь, глазах плясали смешинки. Солер отложил инструменты, отряхнул руки от песка, взял конверт и тут же вскрыл его.

Почерк оказался ему не знаком, но вот руны… РУНЫ!!!! Это был эльфийский язык, над расшифровкой которого он бился все эти годы и так и не смог расшифровать, а ведь он был далеко не глуп. Просто сложность языка была неимоверной. Подобные письмена он видел только на своих находках. А эта бумага никак не могла быть столь древней. Она еще хранила запах чернил и по краям были пятна от крема, как будто писавший ел пирожные и облизав пальцы не потрудился вытереть их как следует.

— Откуда? — Только и смог выговорить он. — Кто писал? — Уточнил он свой вопрос, так как парень расплылся в довольной улыбке.

— Неужели не узнаете? — Он издевался над ним. Это было видно.

— Спасибо, я узнал язык. Но кто на нем писал? Это… — Солер задохнулся, не зная как выразить словами все те чувства, что всколыхнулись в его душе.

Ученые сгрудились за его спиной, и тоже зашумели, едва поняв, что для их дела значит это послание.

— Не трудитесь, говорить. — Снисходительно усмехнулся парень. — Если вам интересно узнать, кто написал это послание, приглашаю проследовать со мной.

— Исключено! — Охрана тут же окружила Ван Герса. — По личному приказу Владыки Нориса, любое несанкционированное перемещение пятого паладина будет рассматриваться как похищение, и караться по закону.

Парень равнодушно пожал плечами.

— Я не собирался никого похищать. Мне было поручено передать приглашение в гости. — Он небрежно кивнул в сторону письма, которое Солер все еще сжимал в руках. — Отправивший это послание, рассчитывал, что оно не нуждается в переводе. Оказывается это не так. Что ж. Моя миссия выполнена.

Он со всей учтивостью раскланялся и также неспешно отправился восвояси. Солер рванул за ним, наплевав на всю солидность и все усилия стражи удержать его на месте.

— Стойте!

Парень остановился.

— Я с вами! — Он запыхавшись схватил парня за рукава камзола.

Стража схватила его с другой стороны и попыталась развести их в стороны. В это же мгновение по воздуху поплыло марево, заслон невидимости исчез, явив взору всех, кто был в хранилище два десятка двуликих в полной боевой броне и с оружием наголо. Сразу стало понятно, почему парень чувствовал себя так уверенно. Еще бы. Имея такое прикрытие за спиной.

— Если вам нужно что-то взять, или отправить послание, можете это сделать. Время терпит.

Солер кивнул, выпуская его рукава на свободу. Хотя для него время не терпело, а наоборот поджимало. Он всей душой стремился увидеть того, кто в их мире не только знает язык эльфов, но и способен на нем писать. Но какова бы ни была величина этого научного открытия, отчетность никуда не денется и он, прежде чем покинуть место раскопок, обязан доложиться об этом Норису.

Едва сдерживая нетерпение, он чуть ли не бегом отправился к себе. Нужно взять кое-чего из вещей. Вдруг его пребывание в гостях затянется надолго. Он невольно улыбнулся своим мыслям. Если он встретит писавшего послание, то никакая сила в мире не сможет его заставить покинуть этого человека…. Или эльфа. От подобной мысли он зажмурился и тут же прогнал ее прочь, настолько она была невероятной. Зато когда паковал чемодан, постарался впихнуть в него столько, чтобы хватило на долго.

Охранники ходили за ним по пятам, но не смели указывать. Когда все было уложено, оставалось сделать последнее. С превеликой неохотой он подошел к хрустальному шару. Наполненный Ментальной силой, он служил удаленной связью между магами, не обладающими даром чтения мыслей.

Положив ладонь на гладкую, прохладную поверхность, Солер дождался, пока внутри него появится лицо личного секретаря Нориса.

— Чем могу помочь, Пятый паладин?

— Я хочу сообщить Владыке о том, что место раскопок немного изменилось, и я вынужден переместиться туда. Охрану естественно я беру с собой.

— Я доложу.

— Вы не понимаете, я обязан докладывать Владыке Норису лично.

— В данный момент Владыка недоступен.

— Ну и ладно. Пусть потом сам меня ищет.

Солер оборвал связь. Стража подхватила его вещи, и они присоединились к подателю странного письма. Только сейчас Солер сообразил, что так и не узнал его имени. Успокоенный тем, что скоро времени для разговоров будет предостаточно, он смело шагнул следом за ним в воронку портала, ничуть не заботясь о том, откуда такое сложное и дорогостоящее заклинание у двуликого.

— Эния!

— Что?

Эния подплыла к краю бассейна, и облокотилась локтями за мраморный край.

Элеонора с укоризной глянула на дочь.

— Нельзя быть настолько невежливой. Пригласила человека в гости и заставляешь ждать. Тебе не стыдно?

— Совершенно не стыдно. — Она оттолкнулась ногами от стенки и поплыла на спине к другому краю.

Эния знала, что Айк привел Солера Ван Герса еще два часа назад, и намеренно тянула время. Это была ее маленькая месть за все то, что ей пришлось пережить по его вине. Не отправь он ее в Дарк-Кросс к Владыке Норису, с ней не случилось бы много чего плохого. Хотя и хорошего бы тоже не случилось. Но все же плохого было больше, и она считала, что Темный Маг заслужил наказание.

После купания последовал массаж. Банщица взялась за дело со всем знанием и рвением, обеспеченным недвусмысленным приказом Эрла, как можно быстрее поставить ее на ноги. И та старалась во всю, разминая и без того натруженные плаванием мышцы.

— На спину! — Скомандовала Лидия.

И Эния послушно перевернулась. Пока банщица массировала ей ноги, Эния боковым зрением увидела, как в купальню вошла Гери с полным подносом еды.

— Добрый день Владычица Элеонора. — Девушка присела перед матерью Энии и с облегчением поставила тяжеленный поднос на ближайший стол.

— Добрый день, Гери. — Элеонора лукаво глянула на дочь.

Но Эния сделала вид, что задремала и потому ничего не видит. На самом деле она догадывалась, что значит появление Гери. Если Айк вместо служанки прислал гостью, по совместительству являющуюся ее подружкой, значит у Солера истощилось всякое терпение и ее присутствия не просят, а настоятельно требуют. И следующие слова Геарты только подтвердили ее догадку.

— Эния, ты долго будешь копаться? Там тебя заждались.

Элеонора рассмеялась. Эния тоже улыбнулась, но глаз не открыла.

— Все недовольные могут высказывать свои претензии Эрлу Ализиру. — Произнесла она. — Я выполняю его приказ. Так что ничем не могу помочь.

Гери хихикнула.

— Слышала я про тот приказ. Ты хоть при других не говори ничего подобного. Чтобы самой потом не стыдно было.

Эния тоже не сдержала смешок. Приказ Ализира беречь себя и быстрее поправляться, можно было трактовать и вдоль, и поперек, и вообще как ей заблагорассудится. Ибо любое действие, направленное на ублажение себя можно смело назвать заботой о здоровье. Кроме обжорства. И полный поднос, что притащила Гери, яснее ясного говорил, что она перегнула палку в своем упрямстве. Что ж, будем умницей и внемлем мудрому мнению старших. Пусть потом не возмущаются. Сами напросились.

С явной неохотой она завернулась в простыню и села к столу. Мать только покачала головой, когда она потянулась к еде руками, и никак не прокомментировала ее манеры. Сама она не могла позволить себе есть пальцами и для нее и Ройка клали приборы, тогда как остальные прекрасно обходились теми, которыми их снабдила природа. Уже никто не удивлялся, когда Эния начала со сладкого, и закончила острым паштетом, намазанным на хлеб все теми же пальцами. Гери составила ей компанию в поедании вкусностей, так как была в восторге от местной кухни, и от дома, где теперь могла жить и развиваться как оборотень не опасаясь за свою жизнь. Вот только от культуры двуликих, она как Эния в свое время, была не в восторге. О чем и завела разговор, когда дело дошло до чая.

— Эния, ты разбираешься в этом больше меня. Скажи, что означает мой статус воспитанницы Аликая?

— М…м… — Эния облизала пальцы от паштета и взяла млюсенькую чашечку с ароматным напитком. — Смотря с какой стороны посмотреть.

— С твоей стороны, пожалуйста. — Геарта недовольно поджала губы.

Эния догадывалась, к чему она клонит. Опасается, что ее тоже выдадут замуж без ее согласия. Только в доме Айка три советника Ализира изъявили желание взять красавицу в свой дом. Да и сам Эрл поглядывал в ее сторону с весьма откровенным интересом. А Жиль, балбес конченый, узнав, что Гери попала под опеку принца, совсем отошел в сторону и так и не решился сойтись с девушкой поближе. Айк не мог говорить с ним на эту тему в открытую. Все-таки он был обязан блюсти интересы Гери, а не Жиля. Барух пытался, но был отправлен в столь экзотическое место, что Эния невольно заслушалась, когда его туда посылали.

— Воспитанница то и означает, что он будет тебя обучать. Ответственность за твою жизнь как несли родители так и будут. Просто они как бы временно передали свои полномочия Аликаю.

— То есть в точности, как это сделали твои? — Гери покосилась на Элеонору, но та даже бровью не повела. Что значит королевское воспитание.

— Это другое. — Эния отпила чай и потянулась к засахаренным фруктам. — Во мне его сила. Можно сказать его кровь. Я и до замужества принадлежала клану. Над тобой у него такой власти не будет. Так что все в твоих руках. Если только кого-то не сочтут достойным, тот попросит твоей руки. И Айк прикажет твоему отцу выдать тебя замуж. Тогда да. Ослушаться невозможно. Но Айк не будет этого делать. Так что можешь спать спокойно.

— С тобой сделал, почему со мной будет церемониться или ты думаешь он всерьез будет заниматься моим обучением?

— Почему нет? Он же учил тебя до этого? А сейчас у него просто нет времени. — Эния зажмурилась от удовольствия, когда сладость растаяла во рту. — И ты опять забываешь. Мне он приходится братом…. А теперь еще и племянником. Тебе всего лишь учителем. Чувствуешь разницу? Так что зря волнуешься.

— И все же….

— Гери, они бы все равно меня не отпустили. — Эния отставила чашку.

Элеонора напряглась, и так и не донесла чашку до рта.

— Эния…

— Ах, мама, оставь. Неужели ты думаешь, я не понимаю своего положения. Одно хорошо, я Зариму действительно нравлюсь. Могло быть гораздо хуже.

Гери побледнела. Элеонора тоже сошла с лица, а Эния так и не допив чай, отправилась одеваться. Тоже мне, нашли дурочку. Как будто она не понимает, зачем понадобилась двуликим. За тем же зачем и Норису, и Сайферу до него и всем, кто рвется к власти. Ализир не дурак. Раньше всех просчитал всю выгоду от союза своего сына и девчонки Веларис, как ее все называли, опасаясь имени и заключенного в нем проклятия. Ведь если взять долгосрочную перспективу, когда к власти придут все пятеро спасителей мира, а это неизбежно с их силой и желанием изменить мир к лучшему, то он заключил очень выгодную сделку для своего народа. Теперь двуликим никакая война с магами грозить не будет…. Никогда! Единственный кто ничего не выиграл от этого мезальянса, был Каннингем. Эрл получил свой военный союз, но на условиях двуликих. И теперь рвал и метал на все королевство, плюясь от злости на каждого, кто смел напомнить ему о том, как оборотни провели его вокруг пальца.

Поняв, что стоит перед открытым шкафом и от злости едва не ломает ручки, Эния пару раз вздохнула свободно, разжала сведенные судорогой пальцы и поняла, что все старания Лидии пошли насмарку. От волнения у нее опять свело мышцы ног, и она не могла двинуться с места. Позвать Гери? Или попробовать справиться самой? Эния решила не показывать как ей плохо и потянулась за платьем.

— Стой. Ты сейчас упадешь. — Гери вошла в ее комнату, достала платье с вешалки и протянула ей. — Прости, что со своими проблемами только расстроила тебя.

— Ничего. — Эния вымученно улыбнулась. — Не надо за меня волноваться. Я не дам себя в обиду. А вот твой Жиль будет последний болван, если не женится на тебе в самое ближайшее время. А то ведь охмурят тебя. И забудешь, что на свете есть такой славный парень.

— Ты что! Я же люблю его! И никто другой мне не нужен! — Гери покраснела и потупила взгляд.

Эния в наглую повисла на подруге и с ее помощью дотащилась до кровати.

— Вот и скажи ему об этом. — Пропыхтела она, пытаясь натянуть на непослушные ноги чулки. Что за идиот придумал женскую одежду. До чего удобно было в штанах и рубашке. Тогда можно было бы и не расчесываться. Представив, что ей еще предстоит встреча с зубатым орудием пыток, специально придуманным для ее волос, Эния застонала и Гери бросилась к ней, решив что ей плохо.

— Позвать врача? Или твоего отца?

— Я бы с радостью, да ни тот ни другой не умеют сращивать души с телом. — Эния попыталась улыбнуться, но судя по испуганному лицу Гери, делать этого не стоило. Так что она просто махнула рукой на все свои невзгоды. — Не обращай внимания. Эйдес сказал, со временем я приду в норму. Главное избавиться от призрака внутри моего тела. И кстати, как там Ван Герс? Сильно дергается?

Гери расплылась в улыбке. И Эния улыбнулась в ответ. Все что касалось ИХ дел, не требовало многих слов и пространных объяснений. По лицу волчицы уже было понятно, что Айк сделал ВСЕ, чтобы Солер надолго запомнил визит в его дом. Юморист тоже мне. Доведет дядьку до заикания. Как они потом тело Хиллиэля искать будут?

Гери сжалилась над ней, помогла одеться, даже волосы причесала. Правда их длинны не хватило на прическу и пришлось оставить распущенными. И даже подставила крепкую руку для опоры, пока они тащились по коридорам огромного дома. Уже перед дверью Эния выпустила руку Гери и встала прямо. Осторожно ступая, чтобы не показать как ей это тяжело дается, она вошла и замерла на пороге, ожидая пока ее заметят. Гери проскользнула в гостиную. Шепнула два слова Аликаю и взгляды всех присутствующих обратились на Энию.

Она улыбнулась.

— Добрый вечер. Простите, за опоздание. Я не нарочно.

Айк подскочил к ней, подвел к креслу и усадил напротив Ван Герса. Бедный маг, едва увидев ее замер словно каменное изваяние и только лихорадочный блеск в глазах, говорил о том, что перед ней живой человек, а не статуя.

— Как ты себя чувствуешь? — Айк заботливо подставил ей под ноги жесткую подушку, зная, что у нее проблемы. Но все выглядело так, как будто ей оказывают королевские почести.

— Спасибо, уже лучше. Мой отец может творить настоящие чудеса. Вы так не считаете? — Она склонила голову на бок, глядя на Ван Герса.

Тот встрепенулся, приосанился, тут же сник и опять выпрямился. Он явно не ожидал этой встречи. И теперь не знал как себя вести. Как смотреть ей в глаза, после всего того, что было.

Эния видя его затруднения, решила выручить беднягу. Хватит и того, что Айк поиздевался над ним вволю.

— Как себя чувствует наследник Удвин?

Ван Герс уставился на нее, явно удивленный неожиданной темой для разговора. Он явился сюда говорить об эльфах, а не Наследнике и Владыке Норисе. Но он не был бы Пятым паладином. Если бы не догадался к чему все это.

— Неважно, Ваше Высочество. Ведь по личному приказу Владыки Ройка ни один маг жизни не смеет оказать ему помощь.

— Что вы говорите! — Эния изумленно заломила бровки. — А я слышала, что Владыка Ройк неоднократно вызывался лично оказать помощь Наследнику. Но его не пустили в Дарк-Кросс.

— Высокая политика не для простых смертных. Давайте лучше поговорим о делах более интересных.

— Давайте. — Эния откинулась на спинку кресла и сложила руки на коленях, всем видом выдавая готовность слушать.

Настал черед мага удивляться.

— Я думал, раз вы пригласили меня в гости, то у вас есть что мне рассказать.

— Есть. — Эния кивнула.

И все тишина.

Солер оглянулся вокруг ища поддержки и не нашел ее. Вокруг него были веселые, улыбающиеся и совершенно равнодушные лично к нему лица. Великий охотник Барух, так вообще ковырялся пальцем в ухе, как будто его не интересовало все происходящее, и он забрел сюда просто по ошибке, а на самом деле искал винный погреб. Аликай…о…о… теперь он знал, кто его привел, и чей это дом. Проклятый оборотень сразу представился, едва они оказались на его территории. Тот суетился вокруг Энии как обычный слуга, предугадывая каждое ее движение. Неужели она на самом деле так больна, как ходят слухи? Хотя среди тех же слухов были такие, которые утверждали, что девчонка умерла. Вот и верь им после этого. В соседнем кресле играючи перекатывая потоки магических сил между пальцев сидел Жиль. Об этом юноше уже ходили легенды. И распространялись по миру со скоростью лесного пожара. Все кто был свидетелем его битвы с Удвином, в один голос утверждали, что более могущественного мага в их мире просто не существует. И конечно Ясенка. Милая, нежная Древлянка. Солер мог только мечтать о встрече с ее народом. Ели бы не его всепоглощающая страсть к эльфам, он бы занялся изучением древней, настолько они были удивительны и самобытны.

— Что вы от меня хотите? — Наконец произнес он. — Я не знаю языка эльфов. Среди Вас есть более сведущие чем я. Что вам нужно?

— Нам нужен саркофаг с телом последнего в нашем мире эльфа.

Она произнесла это так запросто, как будто просила стакан воды. И смотрела таким взглядом, как будто он сейчас вынет ей этот саркофаг прямо из нагрудного кармана.

— Вы с ума сошли? Да если бы я откопал нечто подобное!

— Могли и не откопать. — Эния согласно кивнула. — Но среди ваших находок есть множество письменных сообщений. Может хотя бы среди них есть упоминание о том, где его искать.

— Письмена? Да они же не поддаются расшифровке… — вскричал Маг и замолк, уставившись на нее во все глаза. — Это ты писала записку?

От волнения он не заметил, как перешел на ты. Но никто не упрекнул его в этом. Не до того было.

— Мы с Жилем с удовольствием поможем вам с переводом. Но боюсь время не терпит. Где хранятся все ваши архивы?

— Экспонаты в Дарк-Кросс в хранилище, а письменные копии и все отчеты… — Солер на миг замолчал и закончил убитым голосом. — Там же в хранилище.

Эния улыбнулась еще шире.

— И я опять спрашиваю у вас, как себя чувствует Наследник Удвин?

Тут уже все кто был в комнате, прекратили притворяться случайными свидетелями и с не меньшим нетерпением ждали ответа мага.

— Вы хотите обменять его жизнь на все результаты раскопок? — Солер еще не до конца верил в то, что ему предлагают. С одной стороны верность Ордену и Владыке, с другой стороны возможность за один скачек продвинуться в своих исследованиях так далеко вперед, как он не смел даже мечтать. А то что на конце замаячила остроухая физиономия эльфа, которого эти ненормальные кажется собрались оживить вообще превосходила все его самые буйные фантазии.

— ВСЕ не нужно. Только качественные копии.

— Но я….

На мага было жалко смотреть. Надежда яркой звездой вспыхнула в его душе и тут же погасла.

— Я не могу этого сделать. У меня нет доступа в хранилище.

— Мы знаем. — В гостиную вошли Ройк и Пер. — И не требуем от вас невозможного.

При появлении Спасителей Ван Герс совеем растерялся. Он знал много о своем соратнике по ордену Пере. Но ни разу до этой минуты их пути не пересекались. Темный Маг держался от всего, что было связано с делами ордена так далеко, как это вообще возможно при его бешенной популярности и за прошедшие годы успел приобрести репутацию отшельника. Так что его появление в доме двуликих было полной неожиданностью.

— Тогда я не понимаю, чего вы хотите? Я не всесилен.

Ройк не стал садиться, а встал за креслом дочери и оперся на спинку руками. Пер встал у камина и облокотился о него плечом.

— Мы хотим, чтобы вы донесли до Владыки Нориса весть о Всемагическом соборе Высших магов. Вот и все.

Солер не сдержал вздоха удивления. Насколько она знал, Ройк и Элеонора приложили титанические усилия именно для того, чтобы избежать Всемагического Собора, на котором собирались осудить эфиров. Неужели он не понимает, чем может закончиться подобное сборище. Его жену порвут на части… или он опять что-то не до понял. Тут его взгляд метнулся в сторону Жиля. И только сейчас он сообразил, что мальчишка балуется не только стихийной магией, но и всеми остальными, с такой легкостью переходя от одной к другой, что это становилось по настоящему страшно. Если все эфиры такие. То они действительно опасны.

Ройк прекрасно понимал его мысли.

— Пусть вас не пугают возможности Жиля. Этот уровень эфирной магии доступен только двоим в нашем мире. Ему и моей дочери. Их учили эльфы, как вы успели догадаться. И если ваш Владыка проявит должное благоразумие, они так и останутся единственными, владеющими этой силой. А мы уж со своей стороны пойдем навстречу и подлечим его Наследника.

Ройк улыбнулся акульей улыбкой.

— И так, вы готовы передать послание?

Солер только и смог кивнуть в ответ. Как хорошо ему жилось на своих раскопках. Долгая жизнь мага позволила бы ему выкопать там все подчистую. Перетащить все это в Дарк-Кросс и засесть за расшифровками и более детальными исследованиями. Он бы расшифровал язык эльфов и сам познал все их тайны. Он был в этом уверен….до тех пор, пока не повстречал Энию Тери Веларис. Будь проклято ее проклятие. Он улыбнулся получившемуся каламбуру.

— Хорошо, я передам послание, как вы того просите. Но не могу гарантировать, что Владыка пойдет навстречу. Он слишком опечален участью своего Наследника.

— Чтобы скрасить ему печаль — Подал голос Пер. — Передайте ему и от меня послание. Если Удвин умрет, Я стану его Наследником. Думаю, это придаст ему должного понимания существующего положения вещей.

И Пер снял со свей ауры все щиты, чтобы доказать Ван Герсу, что он не шутит. Тот едва не ослеп от его силы, когда пытался увидеть ауру Спасителя магическим зрением. Всего секунду Пер позволял сканировать себя, а потом его аура приобрела обычные черты Высшего Темного мага. Сильного, но и только.

— О Небо! Вы все такие? — Солер перевел взгляд на Ройка и не сводил взгляда, пока тот не кивнул в ответ. — Тогда конечно я передам… а вы не думали…?

Взгляд в сторону Пера и отрицательный кивок Спасителя.

— Нет. По крайней мере не в этом поколении Владык. Не хочу разгребать дерьмо после Нориса. Пусть Удвин этим займется. А я с удовольствием похожу у него в Наследниках.

И Пер загоготал. Ройк рассмеялся за ним следом. Ван Герс подумал, что не убьют же его в конце-концов, и тоже рассмеялся вместе с ними.

Глава 7

Жара. Невыносимая жара. Влажность такая, что одежда противно липнет к телу и в голове бьется только одна мысль. Прохлада. Как хорошо было бы сейчас упасть лицом в снег. А еще лучше зарыться в него с головой. Но ноги вязнут в болоте. Мошкара забивается в нос рот и уши, мешая дышать. Лезет в глаза, когда пытаешься их открыть. И нет от них никакого спасения. И нет выхода отсюда, ибо куда ни кинь взгляд вокруг только тропический лес, без конца и края, болото и жара….

Эния проснулась внезапно. Сердце бешено стучало в груди, грозя вот-вот выпрыгнуть наружу. Страх и отчаяние затопили душу. И самое ужасное, это был не ее страх. Не ее отчаяние. А кого-то другого. До боли знакомого и в то же время неизвестного. Опять эти сны. Каждую ночь ей снилось нечто подобное. Сначала она думала это последствия ее смерти и по мере того как она приходила в норму, сны тоже уйдут. Но становилось только хуже. Они становились все ярче, насыщеннее и слишком теребили душу, чтобы можно было и дальше не обращать на них внимания. Надо поговорить с Эйдесом. Если кто и знает, что с ней происходит, то только он.

Огонь в камине давно погас, погрузив комнату в непроглядную тьму. Сквозь открытое окно задувал ледяной ветер, трепля шторы и завывая в каминной трубе. Зря она оставила окно открытым. Вечером были тучи, дул первый теплый весенний ветер. И все надеялись, что пойдет дождь. Первый в этом году. За ночь же погода резко изменилась и северный ветер, приходящий из-за далеких гор, покрытых вечными льдами, очистил небо и теперь выдувал последнее тепло из спальни. Опасаясь подхватить простуду, Эния выпуталась из кучи одеял, которыми ее укрывали все кому не лень. Подошла к окну и на миг замерла от восторга. Сегодня была редкая ночь, когда на небосводе, не было ни одной из трех лун. На черном бархате неба ярко сверкали звезды. А за тускло освещенным садом темной массой, выделяясь на небосводе, вставали высоченные сосны и ели. Она успела забыть, что дом Айка стоит на окраине Мирры и его владения упираются прямо в лес. Где-то рядом ухнула сова. Издалека ей вторила другая, и улыбка тронула ее губы. Как хорошо было бы сейчас перекинуться зверем, удрать через лаз в заборе в лес и отпустить на свободу вечно подавляемые инстинкты. Отправиться на ночную охоту или просто пробежаться. Ощутить, как лапы пружинят по мягкому дерну. Как посылают тело в полет через овраг или валежину.

Новый порыв ветра ударил ей в лицо, и развеял радужные грезы. Эния резко захлопнула окно и закрыла его на все засовы. От холода мокрые волосы и насквозь пропитанная потом ночнушка заледенели, причиняя жуткое неудобство. Мелькнула мысль нырнуть обратно в постель, чтобы согреться, но едва она шагнула к ней, как почуяла кислый запах пота, идущий от простыней. Нет, так дело не пойдет. Это раньше, когда она была просто человеком, она могла позволить себе подобное безобразие. Сейчас другое дело. Если она ляжет, неприятный запах сведет ее с ума, не дав уснуть. Как следствие, утром она будет квелая, с синяками под глазами. И все, кто так печется о ее здоровье на один голос завопят, что ей стало хуже и вместо того, чтоб выпустить на свежий воздух упрячут в доме еще на неделю, пичкая лекарственными настоями, от которых ее уже тошнило.

Обогнув кровать, Эния достала сухие вещи из шкафа и решила сполоснуться в купальне. Открыв дверь, ведущую в настоящее банное царство, отданное в полную власть женщин, так как на мужской половине дома была своя купальня, Эния первым делом зажгла неяркий свет. Правда, для этого пришлось повозиться с огненным камнем. Ей пока не разрешали колдовать. Запретили до полного выздоровления. Зато когда она справилась и желтый свет масляных светильников золотыми бликами заиграл на водной глади бассейна, она наконец поняла, почему Айк при освещении дома не использует стандартные магические осветительные шары. От них шел белый свет. Яркий и безжизненный. Только теряя энергию и начиная медленно угасать, их свет приобретал сходство со светом от обычного огня. Здесь же, без всякой магии, царило колдовство. Очертания предметов стали мягкими. Углы сгладились, и купальня наполнилась тенями. Колыхание воды рождало причудливые отсветы на потолке. В углах затаился полумрак, так как Эния не стала делать яркий свет, памятуя, что соседи по комнатам еще спят. Поддавшись внезапному настроению, она не поленилась и разожгла благовония. Белесый дым тонкими завитками поплыл по воздуху, наполняя помещение терпким и в то же время сладким ароматом. Достав с полок серебряные кувшины с различными ароматическими маслами, она расставила их по краю бассейна и закончив приготовления осторожно вошла в теплую воду. Какое все-таки блаженство вот так без всяких мыслей отдать себя во власть стихии и не заботиться о том, что будет. Она вообще мало думала о собственном будущем. Наверное, это пережитая смерть научила ее ценить каждое мгновение. И это мгновение было по истине прекрасным.

— Эния? Ты почему не спишь?

Эния обернулась. Вода волнами пошла от ее тела. Тени на потолке заметались сильнее. В ее царство неги и покоя ворвался яркий свет из открытой двери чужой спальни. Заспанная Геарта, накинув на плечи тонкую вязаную шаль стояла на пороге и зябко переступала босыми ногами. Не сдержав зевок, она прикрыла рот ладошкой и Эния пожалела, что зажгла благовония. Тонкий нюх волчицы, уловив незнакомый сильный запах, заставил девушку проснуться и узнать что же это такое.

— Иди спать Гери. До утра еще далеко.

— А ты?

— И я скоро. — Эния очень надеялась, что подруга уйдет досыпать дальше. Не так часто ей выпадала возможность побыть в полном одиночестве.

Но Гери, верная клятве заботиться о ней не щадя собственного здоровья закрыла дверь в свою спальню и пройдя по мраморному полу опустилась на лавку.

— Что-то случилось?

— Нет. — Солгала Эния. Она не собиралась говорить девушке про странный сон, заставивший ее проснуться среди ночи. — Просто не спится. Видимо днем много спала.

Гери кивнула. Сунула ступню в воду и удивленно глянула на Энию.

— Почему она такая теплая? Почти горячая? Бассейн же вечером спускали. И насколько я знаю, Айк не использует в доме магию.

— Термальные источники. Они отапливают и центральную часть дома. Поэтому пол там всегда теплый.

— А почему в спальнях топят камином?

— Не знаю. — Эния действительно не знала. — Может это причуда Аликая. Может, он не достроил дом, и все работы по его обустройству еще ведутся. Иди спать, Гери. Я тоже скоро лягу.

— Ну уж нет. Раз я все равно проснулась. Тоже хочу искупаться.

Эния подвинулась со ступенек, давая Гери возможность не прыгать в воду, а спокойно в нее войти. Когда обе, погрузившись в воду по самые уши, блаженствовали в тепле, открылась еще одна дверь и в купальню вошла Ясенка. Эния и Гери дружно рассмеялись. Как у Энии был врожденный дар попадать во всевозможные неприятности, у древлянки был нюх на всякие посиделки.

— Что это вы тут делаете? И почему без меня?

Эния и Гери потеснились на ступенях, и Ясенка присоединилась к ним.

— По какому поводу собрание?

— Ни по какому. Мне не спалось, теперь и вас разбудила. — Эния глянула на подруг и ее посетила гениальная идея. — Кто хочет есть?

Три руки взметнулись в воздух, подтверждая, что не она одна тут голодная.

— Тогда предлагаю совершить набег на кухню.

Идея нашла самый горячий отклик. Еще бы. Когда за общим столом собирались пятеро спасителей мира, и Эрл Ализир со своей свитой, то тут у кого угодно кусок застрянет поперек горла. Ясенка и Гери жутко смущались, и потому почти не ели. Маги Энию не смущали. Она знала их с рождения и относилась к ним иначе, чем все остальные. Тем более, что двое из пяти были ее родители. Ее смущал Ализир. У нее всего раз состоялся с ним откровенный разговор и с тех пор, она старалась не слишком часто попадаться ему на глаза. Да и аппетита особого раньше не наблюдалось. А сейчас в животе урчало так, что она была готова проглотить кусок мяса весом в два кило. Ох не даром у нее мелькнула мысль про охоту.

Спустя четверть часа все три подружки стояли в коридоре, полностью одетые в удобные шаровары и свободные рубашки и решали сложный вопрос. Как пройти мимо стражи. Пока Эрл гостил у внука, дом наводнили военные, и он из уютного загородного особняка превратился в настоящую казарму. Так что стража стояла на каждом повороте, и пройти незамеченными не было ни какой возможности.

— Да что мы дурью маемся. — Возмутилась Ясенка. — Пошли прямо и все. Кто посмеет нас остановить.

— Никто. — Эния оглянулась, не идет ли кто. В доме было столько народа, что они могли быть далеко не единственными, кого мучает бессонница. — Но донесут, кому следует, — она указала пальцем в потолок, имея в виду старших. — И будет, потом Аликай краснеть за то, что не кормит гостей.

— Мы не гости. — Так же тихо, но не менее возмущенно говорила Гери. — Мы родственники. Имеем право в любое время дня и ночи.

— Ну, раз имеем право, тем боле ночью… — Эния хихикнула. — Тогда пошли.

Они зря опасались. Стража Ализира во дворце Эрла повидала такого, что кража продуктов с общей кухни, оставила их полностью равнодушными.

Стоя у двери и звеня связкой ключей, Эния в полумраке коридора старалась отыскать нужный.

— Откуда у тебя столько ключей? — Удивилась Гери.

— Айк дал. — Эния наконец нашла искомый и отперла дверь впуская всех внутрь. — А потом Ализир добавил еще три связки.

— Зачем?

— По традиции, ключи от всех замков в доме хранятся у жены. Как там сказано… Хранительница очага… и прочий бред про полное бесправие женщин. Поскольку Зарим не мог отдать мне их лично. За него это сделал Ализир. Ну? Что стоим? Заходим или нет?

Они вошли в просторное помещение кухни, и разбредись вдоль полок и стеллажей, выискивая на них что-нибудь съедобное. На широком столе, занимающем почти все место в центре, стали появляться миски, кувшины, тарелки и пиалы, полные всяких вкусностей. Рассевшись за столом, Эния потянула к себе кувшин с морсом и разлила ягодный напиток по кружкам.

— Жаль, Айк с ключами от кухни не дал мне ключ от подвала. У него там такие вина…. Закачаешься.

Они дружно рассмеялись, представив себе лицо Аликая, застань он их поутру, спящими в подвале, в обнимку с початым бочонком вина.

— С Заримом все понятно. А почему Айк отдал тебе ключи? Неужели просто так? — Ясенка потянула к себе кружку с морсом и придвинула поближе тарелку с рыбой, так как ни Эния ни Гери не проявили к ней никакого интереса.

Гери есть отказалась, ограничившись только напитком, а Эния, верная своей слабости, поставила к себе ближе блюдо со сладостями.

— Шутишь? Ему Ализир приказал это сделать. Тут такая хохма получилась. — Эния запихала полный рот халвы, прожевала, запила морсом и только потом продолжила. — Из-за всей этой катавасии с эльфами, Зарим мне не совсем муж, — тут она покраснела и понадеялась, что в полумраке кухни подруги этого не заметят. — И не может нести ответственность за меня в полной мере. Вот Ализир и возложил часть его обязанностей на Аликая. Так что пришлось ему расстаться с ключами от дома. Как будто он тоже муж, только совсем чуть-чуть.

— О…о…о…. — В глазах древлянки заплясали бесенята. — А обязанность спать с женой теперь тоже принадлежит Аликаю?

Гери прыснула со смеху. Эния тоже расхохоталась. До нее только сейчас дошло, как двусмысленно выглядит приказ Эрла со стороны. А она все гадала, почему у Айка вечно дерганый вид и каждый раз при встрече с ней он то краснеет, то бледнеет и при этом несет всякую чушь.

— Надеюсь, что нет. — Эния вытерла выступившие от смеха слезы. — Все его обязанности останутся прежними. Защищать, оберегать, следить, чтобы я хорошо питалась и продолжала пребывать в добром здравии и не менее доброй памяти…

Тут она замолчала, так как от внезапно пришедшей мысли ей сделалось не совсем хорошо. Вернее совсем не хорошо.

— И давно об этом болтают?

— Давно. — Древлянка неуверенно улыбнулась. — Я думала ты знаешь.

— Откуда? Думаешь, в доме найдется хоть один смельчак, способный высказать подобное предположение мне в лицо? Айк знает?

— Конечно. Над ним уже целую неделю потешается весь дом. Еще бы, оказаться вторым мужем. Это нонсенс даже для двуликих с их полной распущенностью нравов.

— Зарим тоже знает?

— Понятия не имею. Я по-звериному говорить не могу. А что? Тебя это каким-то боком волнует?

Эния глянула на нее с укором. И сделала попытку встать из-за стола. Но Ясенка силой удержала ее на месте.

— Куда собралась?

— Поговорить с Заримом. Неужели не понятно?

— Стой! — Тут уже Гери повисла на ней словно гиря. — Тебе нельзя к нему. Помнишь про запрет Ализира? Вдруг Хиллиэль, почуяв Хэлли, возьмет верх над всей его сутью и тем самым вытолкнет душу Зарима на тот свет.

Эния вскочила с лавки, стряхивая с себя подруг словно дерево, прошлогоднюю листву. Ярость клокотала в ней, готовая в любую минуту вырваться наружу.

— Не возьмет, и не вытолкнет. Иначе его Хэлли полетит следом. А он за нею, ибо я убью его на месте. Мне эти эльфы уже поперек горла сидят. Так что не стоит им испытывать мое терпение.

И она решительно направилась к выходу из кухни. Гери и Ясенка понимающе переглянулись и бросились за ней. Но тут опять встал вопрос, как обогнуть стражу? Одно дело стащить пирожок с собственной кухни, другой нарушить личный запрет Ализира, которому стражи были преданы всей душой и телом. Постояв на пороге, они вернулись обратно.

— Сказать, не сделать? Как пройти мимо стражи на этот раз? — Подруги уставились на Энию в ожидании ответа на неразрешимый вопрос.

— Проще пареной репы. — Эния усмехнулась и достала из кармана универсальную отмычку, подаренную ей Жилем. — Через винный погреб. Зарим уже давно прокопал в него лаз из своих апартаментов. И таскает…таскал самые лучшие вина, прямо под носом у Аликая.

За очагом с правой стороны был короткий коридор с несколькими тяжелыми, обитыми железом дверьми. Две их них служили входом в хранилища для продуктов, не требующих холода. Еще одна служила складом для кухонной утвари. И только от самой дальней, сквозь едва заметные щели веяло холодом. Эния с легкостью отомкнула замок на двери и с помощью огненного камня зажгла масляный фонарь, висящий у входа.

— Вы со мной? Или подождете здесь? — Обратилась она к подругам.

— А ты как хочешь? — Ясенка сунула нос в темный проем, пытаясь увидеть что там в подвале, и ничего кроме первых ступеней не увидела.

Эния прикинула, чего бы ей хотелось. Конечно, поговорить с Заримом наедине. Им много надо обсудить. Но поскольку это физически невозможно из-за его охраны, то лучше взять с собой подружек. Не так неловко будет. К тому же, если их застукают на мужской половине дома, куда женщинам вход строго воспрещен, не так обидно будет получать по шее.

— Пойдем все вместе.

— А там крысы есть? — Испуганно шепнула Гери.

И Эния только сейчас вспомнила, что девушка до жути боится темных, мрачных и сырых подземелий.

— Слушайте. Давайте я одна смотаюсь. Я быстро. Честное слово. — Эния решила не втягивать подруг в свою авантюру. Ну его от греха по дальше.

— Умная, — Ясенка улыбнулась. — Думаешь, стража не заметит, что с кухни вышли две нас, тогда как было три? Пошли все вместе, а кому страшно пусть держатся за меня. Я ничего не боюсь.

Древлянка забрала у Энии фонарь и смело пошла вниз по ступеням. Гери с глазами полными ужаса пошла следом, оставив Энию запирать двери, чтобы никто не последовал за ними.

Управившись с замком, Эния легко нагнала подруг у второй двери. Склад, что они прошли, хранил огромные запасы вяленого мяса, сыры всевозможных сортов и вида, кадки с мукой и растительным маслом, а также всевозможные бочата с соленьями, вареньями и прочими вкусностями. Эния не удержалась и сунула палец в бочонок с малиновым вареньем.

— Эния! Что за манеры. — Рассмеялась Гери. — А потом это варенье поставят на общий стол. Куда ты хоть залезла чтобы знать к чему не притрагиваться?

Волчица потянула носом и улыбнулась шире.

— Малина.

— Угу. — Только и смогла сказать Эния с пальцем во рту.

Пришлось быстренько его облизать, вытереть об штаны и взяться за взлом следующей двери. Этот замок поддался с такой же легкостью, что и предыдущий и девушки спустившись еще глубже под землю, вступили в царство вин. В любом направлении, покуда хватало света и взгляда, тянулись ровные стеллажи с дубовыми бочками вина. С присущей Аликаю аккуратности и основательному подходу к любому делу, даже подземное хранилище было оборудовано со всеми удобствами и по всем правилам. Пол, стены и даже сводчатые потолки выложены камнем. Каждая бочка стояла на отдельных козлах, чтобы не касаться пола и для поддержания оптимальной температуры по всему объему. У стен стояли деревянные стеллажи с запыленными от долгого хранения кувшинами с запечатанными воском горлышками. В потолке через равные расстояния виднелись кованные решетки вентиляции, от чего воздух в подвале хоть и был холодным, но дышалось легко и свободно. Не было спертости, сырости и прочих неприятных атрибутов любого подвального помещения. Тут даже паутины не было. Только пыль. Но Эния подозревала, что именно ее здесь специально не убирают. Ведь что это за выдержанное вино, если кувшин с ним не покрыт пылью столетней давности?

— Слушайте. — Ее осенила блестящая идея. — Давайте прихватим с собой пару кувшинов?

— Зачем? — Искренне удивилась Гери.

— Как зачем? Пока я поболтаю с Заримом, вы пообщаетесь с мальчиками из его охраны. Надо же их чем-то отвлечь.

— Тогда надо было и закуски прихватить, а то мы на общаемся, что потом не будем знать, кому детей полукровок сбагрить на воспитание. — Ясенка вручила фонарь Гери, вернулась в первый склад, пока Эния не заперла и эту дверь и в скорости вернулась с корзинкой полной всякой снеди.

Пройдя между полок с кувшинами (не тащить же с собой бочку, ее ни поднять, ни тем более выпить) они выбрали четыре с самым лучшим вином. В этом Эния и Гери единодушно положились на мнение Ясенки, как самой старшей среди них. И отправились искать потайной лаз Зарима.

Вот только найти его было неимоверно трудно. Он потому и назывался потайным, что не каждый мог его обнаружить. Пришлось вопреки запрету лекарей использовать магию. Совсем чуть-чуть, зато дело сразу пошло веселее. Зарим не был бы Заримом, если бы не спрятал вход в подвал ото всех на свете, даже от Аликая. А чтобы двуликие с их острым глазом и не менее острым нюхом не обнаружили лаз, он использовал магический амулет, стилизованный под крышку вентиляционного люка. Причем умудрился поставить такой, который проявлял свою магическую суть только при открывании и то на очень короткое время. В остальное время он был обычной железякой.

— Вот он. — Эния подняла фонарь повыше, и тот осветил серую решетку на потолке.

— Уверена? — Ясенка присмотрелась внимательнее, но так и не смогла понять, по каким признакам Эния выделила именно это отверстие из сотен других таких же.

— Уверена. Я чувствую в нем магическое присутствие. И мы стоим как раз под мужской половиной дома.

— А вдруг это обычное заклинание от пауков, плесени или крыс? — Гери тоже с великим сомнением смотрела на дырку в потолке. В отличие от подруг, она была девушка статная и очень сомневалась в том, что ей будет по силам протиснуться в это отверстие. Если же допустить, что это потайной ход Зарима, то вообще трудно вообразить, как он пролез в эту дырку. Гери видела его и человеком и тигром и крупно сомневалась, что та или другая ипостась здесь пролезет. Разве что как фарш из мясорубки.

— Для обычного заклинания от паразитов оно слишком хорошо спрятано. Если бы Жиль в свое время не научил меня распознавать такие вещи, я бы тоже прошла мимо, ничего не заметив. — Эния привстала на цыпочки, чтобы сильнее осветить решетку. — Ясенка ты не поднимешь меня ближе?

— Вот у кого совершенно нет комплексов по поводу того, как качественно использовать подруг. — Древлянка не сдержала смешок.

Передав корзинку Геарте, она частично трансформировалась в дерево, подняв Энию на нужную высоту. И даже мизинец превратила в крепкий сучок, на который та без зазрения совести повесила фонарь.

— Прав, Аликай. — Гери пришлось задрать голову вверх, чтобы видеть, как подруга колдует над замком. — Совести у тебя нет ни на грамм.

— Он всегда прав. — Пальцы Энии медленно и осторожно распутывали паутину заклинания. Приходилось действовать медленно, чтобы ненароком не активировать общую охранную систему дома. — Посуди сама. Зачем мне совесть? От нее у меня были одни неприятности. Вот я и решила заменить ее наглостью. Все, я закончила…ого….вот это да!

— Что там? — Бедная Гери пританцовывала от нетерпения, так как ей было не видно, что там увидела Эния.

Ясенка тоже сунула голову в дырку и удивленно ахнула.

— Знаешь, Эния. — она глянула на подругу. — Твой муж или самый большой лентяй, каких свет ни видывал или…

— … или этот лаз ведет куда угодно, но только не в его апартаменты. — Закончила за нее Эния.

Зажав фонарь в зубах, она зацепилась за края люка, ставшего после открывания, раза в четыре больше, подтянулась и исчезла в темном отверстии. Ясенка подхватила Гери, подняла на нужную высоту и помогла забраться в потайной лаз и забралась в него последней. Общими усилиями они вернули вентиляционный амулет на место. И дыра в полу сразу стала прежних размеров. Эния подняла фонарь с пола и осветила крутую вентиляционную лестницу, ведущую строго наверх.

— Пошли? — Эния глянула на притихших подруг.

— Ой, что-то страшно мне. — Гери притулилась спиной к стенке и тут же с придушенным визгом отскочила обратно. — Мокро. — Пояснила она свое ненормальное поведение.

Ясенка провела рукой по стене и сунула ладонь под свет фонаря.

— Не мокро, а холодно. Смотри все чисто.

Эния только покачала головой и пошла по ступеням вверх. Судя по их скрипу, здесь давно никто не ходил. Странно. Что это за потайной лаз, если он скрипит на весь дом. Сомнение в том, что они идут куда надо, начало закрадываться в ее душу и оформилось в уверенность, когда лестница закончилась небольшой площадкой у дубовой, окованной железом двери. Насколько она помнила в комнатах Зарима были только две двери. Одна входная, а вторая вела из небольшой гостиной в еще меньшую спальню. И все.

— Будем взламывать замок? Или постучим? — Зашептала Ясенка ей в самое ухо.

Первоначальный запал прошел и теперь все три трусили идти дальше. Все-таки ночь на дворе и в гости их тоже не приглашали. Вдруг с той стороны все спят?

Эния, памятуя, как Аликай едва не прирезал ее, спросонья приняв за вора, решила не рисковать и тихонечко постучала.

Дверь открылась на удивление быстро. И в тусклом свете фонаря сверкнули восемь сабель, направленных в их сторону.

— Ой! — Пискнула за ее спиной Гери, шагнула назад и едва не свалилась с лестницы, так как никаких перил тут не было и в помине. Хорошо Ясенка успела ухватить ее за рубашку и удержала на месте.

— Здрасьте! — Эния судорожно сглотнула, глядя в горящие огнем глаза охранников. Ох чуяло ее сердце не спроста этот скрип ступеней. Их услышали и их ждали…. В гости.

— Ну и кто тут у нас? — Раздался за спинами парней насмешливый голос Зарима.

Вспыхнул яркий свет и оборотень собственной персоной вышел вперед, потеснив охрану.

— Зарим!!!

Сердце подпрыгнуло. От волнения застряло в горле, и не думая о том, что ее могут порубить в капусту нервные пантеры, Эния повисла на его шее, дрыгая от радости ногами.

— Не Зарим. Но я тоже рад тебя видеть. — Хиллиэль похлопал ее по спине, ласково провел ладонью по волосам и отстранил от себя на расстояние вытянутых рук. — В жизни ты еще забавнее, чем в смерти. И красивее.

Эния отпрыгнула назад. Споткнулась, едва не упала на пол, но ее за руки поддержали подруги. Парни из охраны убрали оружие и с улыбками смотрели на происходящее. А она не веря собственным глазам, смотрела в лицо оборотня. Только сейчас до нее дошло, что в этом теле нет Зарима. Он заперт в другой своей ипостаси. Перед ней стоял Хиллиэль. Смотрел его глазами. Улыбался его губами и только что обнимал ее его руками. О Небо, она же его чуть не поцеловала. Хорошо постеснялась. Был бы финиш. Целоваться с собственным мужем в его временное отсутствие.

— Как ты… — Она запнулась и начала разговор с другого конца. — Кто тебе позволил обернуться?

— Зарим. — Просто ответил эльф, жестом приглашая всех пройти в комнату, где было гораздо уютнее и просторнее.

Едва они вошли в гостиную и закрыли за собой дверь, та исчезла, сливаясь со стеной, как будто ее тут никогда и не было. Гери тут же сгрузила тяжеленную корзинку на руки первому попавшемуся парню и села на кушетку рядом с Энией. Ясенка загасила ненужный фонарь и села по другую сторону, чтобы Хиллиэль не имел ни единой возможности приблизиться к подруге.

Эльф видя их настороженные взгляды и напряженные позы понимающе кивнул и в точности как Зарим развалился на кушетке напротив них. Парни из охраны тут же сервировали стол. Метательными ножами нарезали окорок и сыр и разлили первый кувшин вина по бокалам. Вот только к еде никто не притронулся и к вину тоже. Не до того было.

— Эния, хочу сразу признаться как мне стыдно за то, что устроил по возвращении в реальный мир. Просто ты не можешь себе представить, что я почувствовал, когда прохладный воздух коснулся кожи. Когда глаза увидели небо и звезды за окном….

Эния слушала эльфа в пол уха, при этом, не сводя с его лица пристального взгляда. Все о чем он говорил, было ей понятно. Она тоже пережила подобные ощущения, едва вернувшись к жизни. Ее настораживало другое. Его спокойствие при столь близком присутствии Хэлли. Хотя та тоже вела себя прилично и не докучала своим нытьем. Пока Хиллиэль соловьем заливался о красотах этого мира. И о том, как он безумно рад оказаться здесь опять, она пыталась найти в нем хоть какие-нибудь отголоски личности Зарима. И не находила. Его действительно не было. Сместив зрение на магическое видение, она увидела, как второй контур силы буквально гудит от перенапряжения и избытка силы, и у нее сразу отлегло от сердца. Душа Зарима все еще здесь. Никуда не делась. Значит, эльфы будут жить.

— Эния. Ты меня совсем не слушаешь.

— Зачем мне тебя слушать? Я пришла повидаться с мужем, а не с тобой.

— Тогда тебе придется подождать до утра. — Эльф потянулся к бокалу с вином. Сделал несколько глотков, и блаженно сощурил глаза.

— Это еще почему? — Эния привстала с кушетки и отобрала у него бокал. — Прекрати пить. Мне Зарим нужен трезвый. Не забывай, что у вас одно тело на двоих. И так. Почему я должна ждать до утра?

Подружки сдавленно захихикали. Даже пантеры заулыбались. Вот блин. Решили, что она явилась требовать от Зарима исполнения супружеского долга вот и настаивает на том, чтобы он был трезв как стеклышко. Пихнув в бок Ясенку, и отдавив ногу Гери, Эния так глянула на охранников, что те мигом прекратили улыбаться и замерли как изваяния.

Один Хиллиэль не понял их всеобщего веселья и с самым обиженным видом покосился на бокал, хотел взять, но его запястье сжала сильная рука охранника. Парень отрицательно качнул головой и отодвинул поднос с едой подальше.

Эния едва сдержала возглас удивления. Вот это да. Оказывается пантеры, которые так ее раздражали, и из-за присутствия которых, она не знала как повести себя с Заримом, были полностью на ее стороне. Ну, не ее конечно, а на стороне Зарима. А поскольку она его жена, то пока в его теле Хиллиэль они будут выполнять ее желания. И если она желает видеть мужа…м…м… тело мужа….нет, все-таки мужа…. трезвым, то он будет трезвым, пока не появится здесь лично и не решит напиться уже по собственно воле. Интересно тигры пьют? И если да, то как они это делают? Из миски лакают что ли?

От подобных сумбурных мыслей ей нестерпимо захотелось выпить. Что она и сделала, залпом осушив бокал вина. И удивилась, когда ее примеру последовали Ясенка и Гери. Парни отошли на задний план и выстроились в линию за спиной Хиллиэля. Держат на привязи, поняла она. Чтобы не вздумал напасть или еще как проявить агрессию. Ох и ситуация. Это только она могла выти замуж так, чтобы шиворот на выворот.

— Хиллиэль не молчи.

Эльф покосился на пантер. Тоже не дурак, понимает, что ему не дадут полной свободы. Бросил обиженный взгляд в ее сторону и наконец произнес то, что она боялась услышать.

— У нас с твоим мужем уговор. Мне надо заново учиться жить в теле, и я на несколько часов в сутки получаю на это право. Чтобы не привлекать ко мне лишнего внимания, мы решили, мне будут отданы предрассветные часы, когда у людей сон особенно глубокий, и почти все в это время спят…

Еще один косой взгляд в ее сторону, яснее ясного намекающий, что на такую личность как она подобные правила не распространяются. Эния мило улыбнулась, мол понимаю твои чувства, но ничем помочь не могу. Если сама не сплю, то и другим не даю.

— … Все остальное время он Зарим в облике зверя. — Хиллиэль помолчал и потом добавил с чувством вины в голосе. — Мы пробовали перемещать сознания в пределах одного тела, чтобы и он мог быть человеком. Только у нас ничего не получилось. И вряд ли получится. Так что пока имеем то что имеем.

— Этого вполне достаточно. — Эния решила поддержать бедного эльфа.

Он так старался быть хорошим, что ей стало его жалко. Причем по настоящему жалко. Так стремиться к жизни и оказаться в подобной ситуации. Такого бы она и врагу не пожелала, не то что другу. А Хиллиэль был ей друг. Настоящий. Осушив еще один бокал вина, так сказать для храбрости, она набрала в грудь побольше воздуха и выпалила, пока от страха не передумала.

— Хочешь поговорить с Хэлли? Я могу на время уступить ей место?

— Правда? — Хиллиэль рванулся к ней, но был остановлен магической силой поводов, бросивших его на пол, и едва не свихнувших при этом шею, с такой силой дернулся ошейник.

— Осторожно!!!!!!!!! — Эния сама кинулась к нему. Положила руки на ушибленную шею с тем, чтобы подлечить бедолагу и тут вспомнила, что ей вроде как нельзя колдовать. — Прости. Во мне нет магии. Я не могу помочь.

— Ничего. Само заживет. — Эльф со стоном сел. — Что? — Спросил он, когда увидел ее удивленные глаза.

— Ничего! — В тон ему ответила Эния. — Ты чего стонешь? Зарим очень сильный, так что нечего прикидываться инвалидом.

— Я не прикидываюсь. — Хиллиэль улыбнулся. При этом не спеша вставать с пола. Они сидели рядышком, как двое влюбленных. Их колени соприкасались, от чего Эния начала медленно, но верно розоветь. Хиллиэль облокотился спиной о край кушетки и залюбовался ее румянцем. — Просто не могу привыкнуть. Он немного не моей комплекции. Более массивный что ли. Мне бы больше подошел Аликай. У меня когда-то было точно такое же тело как у него.

— Извини. — Эния развела руками и дурашливо улыбнулась, чтобы сгладить неловкость. — Знала бы, раньше, пошла бы замуж за него, чтобы сделать тебе приятное.

— Да не стоит. — Хиллиэль улыбнулся еще шире и взяв ее за руку осторожно потянул к себе. — Мне хорошо здесь… — Когда ее лицо оказалось в опасной близости от его лица, он добавил одними губами, чтобы никто кроме нее не услышал. — … и сейчас.

В тот момент когда его губы коснулись ее губ, Эния перекинулась зверем, уступая место Хэлли как и обещала. Уже теряя сознание, она увидела удивленно раздосадованное лицо эльфа, понадеявшегося на то, что она отдаст Хэлли человеческое тело. И услышала дружный смех подружек и пантер, разгадавших ее уловку.

Глава 8

— Эния!

Ее с силой дернули за плечо и стянули одеяло. Эния спросонья вцепилась в его край и потянула обратно.

— Быстро вставай. — Гери с силой дернула одеяло на себя и рванула ее за руку с кровати. — Эния, сюда идет Аликай. Не дай бог застукает здесь. Голову оторвет.

— Аликай? Что ему здесь надо? Да еще в такую рань?

— Я откуда знаю! — Гери от досады всплеснула руками и потянула Энию сильнее. — Немедленно вставай и одевайся. Нам надо уходить. Ты что не понимаешь, ни мне, ни тебе и уже тем более Ясенке нельзя здесь находиться?

— Гери, еще даже не рассвело. — Эния сонно пошарила рукой, в поисках другого одеяла. У нее всегда было два, а то и три. Наткнулась на теплую ногу….не свою…. замерла. Не открывая глаз, повела рукой выше….

— Эния, щекотно. — Хиллиэль удержал ее руку в опасной близости от некоторых частей тела.

Эния рывком села в постели, широко распахнув глаза. Эльф мило улыбнулся, что в исполнении лица Зарима выглядело просто жутко. Так как она никогда не видела его мило улыбающимся. Краска ударила ей в лицо, и она мигом прикрылась подушкой.

— Что ты здесь делаешь?

— Я? — Брови эльфа взлетели вверх. — Вообще-то общался со своей женой. А ты?

— А я с мужем. О Небо! Что же мы наделали?

— Эния! — Гери еще раз рванула ее на себя. — Потом разберетесь, кто с кем общался. Сейчас драпать надо, пока сюда Ализир не явился.

Хиллиэль побелел как полотно и судорожно сглотнул.

— Как Ализир, ты же сказала, что сюда идет Аликай.

— Да идет. И Ализир иже с ним.

— ?!!!!!!!!!!! — Ругнулась Эния. Вырвала из рук Гери свои вещи и кинулась одеваться.

Хиллиэль бросился к своим вещам. Уже влез в штаны, опомнился и перекинулся зверем.

«Эния!!!!!!»

Тут же загрохотал в ее голове голос Зарима. Эния обернулась, машинально затянула пояс на шароварах и осталась стоять с рубашкой в руках.

— Зарим?

Он не ответил, и она обратилась к нему мысленно, попутно поглощая магическую силу для подобного способа общения.

«Это не то, о чем ты думаешь».

«Уходите порталом. НЕМЕДЛЕННО!!!!!»

В спальню ворвалась испуганная Ясенка и подперла спиною дверь, в надежде что сюда больше никто не войдет.

— Там Аликай стучит в двери. — Она сделала страшные глаза. — О, небо он сошлет меня обратно домой!

— Не сошлет. — Эния кинулась к подружкам. Схватила обеих за руки и открыла портал в купальню.

Едва они успели раздеться и нырнуть в бассейн, как дверь служебного коридора открылась, и пряча зевок в ладошку в купальню вошла банщица Лидия. Увидев девушек, она здорово удивилась, застав их в купальне в столь ранний час. Но ничего не сказала. Только приветствовала как положено, и прошла мимо, по своим делам.

— Уф… — Эния смахнула капли воды с лица. — Неужели пронесет?

— И не надейся. — Мрачно предупредила Гери, не спеша вылезать из бассейна. Теплая вода расслабила нервы, и она перестала трястись от страха. — Айк сразу поймет, что мы были у Зарима. И его дед тоже. У них знаешь какой нюх? О…го…го! Так что советую заканчивать с купанием и идти одеваться. Скоро нас вызовут на ковер.

— Не приведи Небо. — Ясенку передернуло от подобной перспективы.

— Ничего с нами не сделают. — Заявила Эния с уверенностью, которой на самом деле не испытывала ни на грамм. Если бы ей пришлось оправдываться перед Аликаем, это одно. А Ализира она побаивалась и потому не спешила покидать бассейн. Вдруг удастся сославшись на купание, оттянуть экзекуцию. А там гляди их гнев и поостынет. — И вообще, мы же ничего такого не сделали…

Увидев, как подружки переглянулись между собой и дружно захихикали, Эния насторожилась.

— Или сделали? А ну колитесь. Что было, после того как я перекинулась?

— Эния. Ну откуда нам знать, чем вы занимались с Хиллиэлем в спальне. — Гери попыталась отшутиться, но увидела лицо подруги, перестала хихикать и стала серьезной. — Мы правда не знаем. Там же повсюду стоит защита. Вот мы ничего и не слышали.

— И не видели. — Поддакнула Ясенка.

— А почему мы не остались в гостиной? Обязательно было переться в спальню?

— Вот и спроси об этом у Хиллиэля. — Гери не удержавшись, опять прыснула со смеху. — Или ты забыла, что мы по эльфийски ни слова не понимаем.

— И по тигриному ни слова. — Синие как небо глаза древлянки лучились весельем. — А как ты сама себя чувствуешь? Есть изменения?

— Какие там изменения? — Эния от злости ударила рукой по воде, обрызгав и себя, и подруг и все вокруг. — У меня же бешенная регенерация. Спасибо папеньке постарался, чтобы я больше не померла ненароком, от царапины или комариного укуса.

— И правильно сделал. Не смей больше умирать…

— Эй! — Ясенка посмотрела на подружек. — Эния, твой отец маг жизни.

— Ну да. И что с того? — Не поняла ее радости Эния.

— Можешь пойти и спросить у него. Есть ли в тебе какие изменения или нет?

Гери расхохоталась, а Эния постучала Ясенку по деревянному лбу.

— Соображаешь что говоришь? Он же не двуликий, и даже не древень. Он человек. Прошу не забывать, что мораль у человеков совсем другая. И вообще. Как ты себе это представляешь? Зайду я к нему и с порога: пап, ты не мог бы просканировать меня на предмет девственница я еще или нет?

— Тогда у Хиллиэля спроси. — Отсмеявшись предложила Гери. — Думаю он не будет врать или еще как отпираться. Это не в его интересах.

— И спрошу. Только когда он теперь объявится! Там же сейчас Зарим. Ой мамочки. — Эния прижала ладони к пылающим щекам. — Как стыдно-то.

— Что стыдно? Подумаешь, переспали. Не с посторонним же. А с ним самим. Эния брось терзаться. Все хорошо.

— Чего уж там хорошего? — Эния с обидой глянула на подругу и булькнулась под воду, чтобы остудить лицо. — Если все было… — она запнулась не в силах произнести это слово. — То не с ним, а с эльфом. Чуете разницу?

— Но тело-то Зарима. — Не унималась Ясенка. — А он твой муж. Глупо ревновать к самому себе. Ты не находишь?

— Тело его, но душа Хиллиэля. Как ты не поймешь.

— А давайте к городскому магу сходим.

Эния и Ясенка уставились на Гери, как на чудо чудное.

— Гери, ты гений. — Эния порывисто обняла ее за шею и полезла из бассейна. — Прямо сейчас и отправимся.

— А вдруг он нас узнает? Поползут новые слухи. Их и так сейчас по городу бродит предостаточно. — Высказала свое сомнение Ясенка, тоже вылезая из бассейна.

— Мы покрывала наденем. И никто нас не узнает. — Энию все больше воодушевляла эта идея.

— И прикинемся дамами из соседней деревни. — Поддержала свою идею Гери, усердно вытирая полотенцем волосы до суха.

— А где мужчину возьмем для сопровождения? — Не унималась Древлянка.

Эния задумалась, забыв тереть собственные волосы. Мысленно перебрав все возможные кандидатуры мужчин, имеющихся в доме, она остановилась на одной.

— Возьмем с собой Жиля.

— Почему сразу Жиля? — Вскинулась Гери.

— Потому что он единственный, кого в городе никто не знает.

— Не надо втягивать в это Жиля. — Взмолилась Гери.

— Тогда того, новенького. Которого я видела только мельком. Его уж точно никто не знает.

— Какого новенького? — Не поняла Ясенка. — Она уже успела не только высушиться, но и одеться и ждала их у дальней стенки, чтобы ее не обрызгали.

— Ну, того, симпатичного… — Замялась Эния, смутившись от того, что не знает как зовут парня.

— Они тут все симпатичные. — Поддела е Гери. — Как он выглядит, и почему ты думаешь, он пойдет с нами?

— Он двуликий. Не в их правилах отказывать женщине, в невинной просьбе прогуляться в город. А как выглядит? — Эния оставила свои волосы в покое и стала одеваться. — Темненький такой, с карими глазами. Высокий как Аликай, только еще тоньше. Как будто лет ему совсем ничего. А что?

Удивилась она увидев глупые ухмылки на лицах подруг.

— Нос с легкой горбинкой и одет, так как будто в армии служил? — Решила уточнить Гери.

— Да, а что? — Ей было совершенно непонятно их веселье.

— Эния… — Сквозь смех выдавила Ясенка. — Нашла кого выбрать. Это же Люсьен.

— Люсьен и Люсьен. Что с того? — Эния встала, уперев руки в боки. — Я опять что-то не то сказала?

— Нетовее не бывает. Это же твой внук. — И Гери поспешила уточнить, видя что подруге сделалось дурно. — Приемный.

Эния осела на лавку. И тут вспомнила Зураба, давно потерянного и недавно обретенного сына Зарима. Его супругу Жизель. Их дочь Люсиль, то бишь внучку Зарима. На которой тот едва не женился. И вспомнила как тогда давно, Зураб упоминал сына Люсьена. Он был в плавании на военном судне и потому не присутствовал на историческом вечере в честь воссоединения семьи. О Небо. Он-то что тут делает? Или они тут все? И Люсиль тоже?

— Вот вы где!

Дверь одной из спален с треском распахнулась и в купальне объявилась, растрепанная, словно ее выдрали из постели и не дав толком одеться куда-то тащили, белая от бешенства Элеонора.

Эния вмиг позабыла о Люсьене, и вообще обо всех ново обретенных родственничках, когда увидела мать в таком виде. Никогда. НИКОГДА! Ранее Элеонора не позволял себе так выглядеть. Даже ночью. Это было ее кредо и издержки работы Владычицей. В мире магии могло приключиться что угодно и когда угодно. И она взяла себе за правило всегда и при любых обстоятельствах выглядеть идеально. Пыталась приучить к этому дочь, потерпела полное фиаско. Но не оставляла попыток привить ей аккуратность до самого последнего момента. То есть до того как ее все достало, и она не сбежала из дома вместе с Айком. Что же такого могло приключиться страшного, что мать забыла о своих принципах. Опасаясь, что она тому причиной Эния встала с лавки и шагнула к матери навстречу.

— Мама?! Что случилось? Куда ты так спешишь?

— Что случилось? — Элеонора подошла к ней и встала рядом. Только сейчас Эния заметила, что мать едва сдерживается, чтобы не ударить ее. — Я тебе расскажу, что случилось. По твоей милости, нас с твоим отцом ни свет ни заря вырвали из постели, заставили прийти к Ализиру и продержав на ногах как каких-то простолюдинов отчитывали добрых пол часа. И все за твое скверное поведение.

— Я причем? — Эния, попыталась уйти от ответственности, хотя внутри у нее все похолодело. Если ОН посмел ТАК поступить с Владыками, то что сделает с ней. И с Гери и с Ясенкой?

— Причем? — Элеонора ушла в ультразвук. Закрыла глаза, посчитала до десяти, разжала скрюченные от ярости пальцы и глянула на нее уже без гнева, но с таким осуждением, что ей захотелось провалиться сквозь землю.

— Мама…Я.

— Не надо оправдываться предо мной. Побереги слова для Ализира. — Она обернулась на притихших Гери и Ясенку. — И вы тоже. Куда смотрели? Зачем позволили так рисковать?

Она опять обратила взор усталых и не выспавшихся глаз на дочку.

— Мы не для того потратили столько сил и нервов пока вытаскивали вас обоих с того света, чтобы ты отправила его обратно. — Вдруг она обняла ее и крепко сжала в объятиях. — Я понимаю, что ты не желала этого замужества. Но ТАК эти вещи не делаются.

— Как ТАК?!!! — Вскричала Эния, вырываясь из рук матери. — Я не хотела его убивать? Я…

— Вот и скажи об этом Ализиру. Да так, чтобы он тебе поверил.

Эния, словно рыба выброшенная из воды, хватала ртом воздух. Подружки испуганно жались к стенке. Когда они задумывали это приключение, ни одна из них не думала, что утром им предъявят обвинение в покушении на убийство. Да еще на кого? На наследника престола. Пусть третьего. Не важно. Сам факт подобного обвинения был ужасен.

— Пошли. Тебе нужно одеться как следует. Не нужно добавлять к твоим проблемам еще и неопрятный вид.

Эния словно во сне пошла в свою комнату. Это сон. Все это дурной сон или мистификация. Ее не могут обвинить в покушении на убийство собственного мужа. Пусть она не желала этого замужества. Но и убивать Зарима за то, что он тоже поимо воли стал ее мужем, не собиралась. Мать как-то давно под большим секретом призналась, что истинная любовь к ее отцу пришла не сразу после свадьбы, а со временем. И она лелеяла такую же надежду, что сможет полюбить Зарима. У него много достоинств, за которые можно любить по настоящему. Неужели теперь всему конец? Ведь если ее признают виновной, то не пощадят.

Она не стала противиться, когда мать нарядила ее в платье и мягкие тряпочные туфли, предназначенные для хождения по пушистым коврам. Хотя предпочла бы остаться в шароварах, тунике и невысоких сапогах.

— Пошли. И ничего не бойся. — Элеонора встряхнула ее за плечи. — Надеюсь твоему отцу, за то время что мы собирались, удалось все уладить.

— Не надо за меня ничего улаживать. — Эния бросила расческу и направилась к двери. — Я ни в чем не виновата. И я знаю, как это доказать.

— Эния, не дури. — Элеонора догнала ее уже в коридоре. — Хватит необдуманных поступков.

— Я хорошо подумала мама. Не сомневайся. — Эния зло сверкнула глазами и ускорила шаг.

Поскольку мать не отставала она, чуть ли не бегом влетела в кабинет, где заседал честной народ во главе с Эрлом Ализиром.

При ее появлении все разговоры стихли и устремили взоры на нее. Айк, стоявший до этого за плечом деда хотел подойти к ней, но был остановлен его властной рукой. Элеонора зашла, прикрыла двери и взяв ее за плечи осталась стоять за спиной, давая хоть какую-то поддержку.

— Доброе утро. Вы хотели меня видеть? — Эния видела строгое лицо отца. Испуганное Ривы. Алишер, Ивали и Эйдес с явным осуждением смотрели в ее сторону. Только Пер и Аликай никак не проявляли своих эмоций. И еще Ализир. По его лицу вообще было не понять, что у него на уме.

— Хотел и не только тебя. Он кивком указал ей на единственное кресло в библиотеке, напротив стола, за которым он сидел.

Эния отрицательно качнула головой.

— Спасибо я постою.

Ни один мускул не дрогнул на юном лице всемогущего двуликого.

— Как хочешь.

Он замолчал, и в библиотеке наступила нехорошая тишина. Эния недоумевала, почему на нее сразу не обрушились с обвинениями. Оказывается, они ждали заключения личного лекаря Ализира о состоянии Зарима. Когда тот принес его и положил бумагу на стол, только Эния видела, как отец презрительно скривил губы. Еще бы. Имея в своем доме самого могущественного целителя в их мире. Способного не только вылечить любую хворь, но и вернуть мертвого с того света, Ализир прибегает к услугам какого-то лекаря. Закончив читать Ализир отложил бумагу в сторону и наконец соизволил обратить все внимание на нее.

— Твое счастье, девочка, что с ним все в порядке….

— Разве могло быть по-другому? — Эния бесцеремонно перебила Эрла, и спокойно подойдя к столу их разделяющему, взялась руками за край, чтобы не упасть от собственной наглости и склонилась к Ализиру, приблизив к нему лицо почти вплотную. — Или вы думали иначе?

Теперь чтобы смотреть ей в глаза Ализиру приходилось задирать голову вверх.

— Думал. И жду от тебя объяснений столь безответственного поступка и если я…

— Ах, оставьте. — Она опять его перебила. И кожей почувствовала звенящее напряжение в комнате. — Неужели вы думали, я могу кому-то причинить вред? Вы еще скажите, что я до сих пор одержима демоном. Чтобы я могла посмеяться от всей души.

Она нагло присела на стол, оказавшись в пол оборота к Ализиру, и насмешливым взглядом обвела всех собравшихся.

— Вы тоже пришли меня судить? А Зарима вы спросить забыли? — Она сменила на своем лице удивление, на озарение пониманием ситуации и опять глянула на Ализира. — Ах да! Его опять по какой-то причине не пригласили на собрание.

Она намекала на давнюю ситуацию, когда точно на таком же собрании все эти маги и двуликие, решили и постановили во имя мира на земле продать ее другим Владыкам как политического заложника. То, что ее намек был всем понятен, было видно по их лицам.

— Извини, Эния, но именно по твоей вине он не может сейчас быть здесь и давать показания в твою пользу.

Она кивнула, как будто соглашаясь с доводами, и щелчком пальцев открыла портал прямо посреди библиотеки. Мать ахнула от ужаса. Ведь ей еще не разрешали колдовать. Теперь уже отец удержал жену на месте и таким же властным жестом запретил друзьям магам вмешиваться, дав тем самым возможность дочери вести собственную игру. Очень долго портал оставался пустым. А потом из него вышел Хиллиэль. За ним следом одетые, словно на парад появились пантеры и верные своему делу разошлись по углам, чтобы не мешать присутствующим. Увидев ее, эльф улыбнулся уголками губ. Эния улыбнулась в ответ. Какие все-таки умницы, ее мужчины. Сообразили, что она не Зарима приглашает на совет, а именно Хиллиэля.

— Я правильно понял? Меня желали видеть? — Эльф обвел взглядом всех присутствующих, едва кивнул Алишеру и вдруг к полной неожиданности всех собравшихся поклонился магам. — Примите мою искреннюю благодарность за мое спасение.

— Кх…м… — Ройк, не ожидавший такого поворота событий, смущенно кашлянул в кулак. — Положим до полного спасения еще далеко. Ведь вы еще не в своем теле.

Эния сдержала усмешку. Она целовалась с эльфом, а у отца язык не поворачивается звать его на ты. Хотя помнится, у нее попервах били те же самые проблемы, но Хиллиэль быстро приучил ее воспринимать как друга.

Подойдя к ней, Хиллиэль еще раз поклонился, взял ее ладошку и со всей учтивостью поцеловал.

— Прими и мою благодарность, Эния Веларис. — И он подмигнул ей.

Эния едва не подавилась смехом. А он оказывается порядочный насмешник. Специально не назвал ее именем мужа, подчеркнув для всех, что она не только двуликая. Но и маг. Высший маг, а это вам не шутки. Ох, и веселым будет ее замужество. Особенно когда соотношение тел и душ идет 2:4.

Ализир, наблюдавший все это без каких либо комментариев встал из-за стола подошел к ним и уже нормальным голосом обратился к Хиллиэлю.

— Как получилось, что сейчас здесь ты, а не мой сын?

— Он добровольно уступил мне место, зная что ему вы не поверите. — Хиллиэль без страха смотрел на Эрла. Он вообще не понимал, по какому поводу подняли такой кипишь.

— Вы можете нам явить его, чтобы и он сказал свое слово?

— Конечно. Сейчас?

— Немедленно!

Эния заморгала часто-часто. Не веря в то, что видела и слышала. Вечно невозмутимый и бесстрастный, словно айсберг Ализир, трясется от страха, что потеряет сына. О Небо. Жаль Зарим не видит столь…гм…. Сдержанного, но неимоверно яркого проявления любви.

Хиллиэль еще раз окинул всех невозмутимым взором и спокойно перекинулся зверем.

Зарим тут же вскочил на лапы, встряхнулся, опять осмотрел всех, увидел Энию у стола, подошел и сел на пол рядом с ней. Эния положила руку на голову зверя, ласково зарылась пальцами в густую шерсть и обвела победным взором всех собравшихся.

Ализир как всегда хранил невозмутимость, только во взгляде на нее и сына появилось странное выражение. Айк откровенно улыбался, как и Пер. Улыбались и ее родители. Алишер с Ивали о чем-то тихо спорили, но ей уже было не до того. Она сумела доказать неверующим, что не собиралась причинять зло тем кто ей дорог.

Зарим легонько ткнулся ей в бок, и Эния сев на пол рядом с ним заглянула в удивительные желтые глаза.

«Спасибо тебе».

«Всегда, пожалуйста» — Он фыркнул ей в ухо, вызвав целую волну приятных ощущений и Эния не утерпев обхватила руками мощную шею, прижавшись к нему щекой. — «Я не для того выдрал тебя из лап смерти, чтобы через неделю овдоветь… Повторно».

Эния задрожала от страха и еще сильнее вцепилась в его шкуру.

«Думаешь, он бы казнил меня?»

«Если бы я умер?» Он отстранился от нее и посмотрел в глаза. «Естественно».

— Эния. — Окликнул ее отец.

Она вскинула на него удивленный взгляд. Оказывается, она успела позабыть о том, что здесь имеются еще и посторонние наблюдатели.

— Я понимаю, что вам нужно поговорить. Но не могла бы уступить место Эйдесу. Он поможет Зариму произнести все, что он сказал вслух.

Эния мгновение смотрела на отца, потом перевела взгляд на Эйдеса и смущенно улыбнулась.

— Простите, но все, что было сказано. Было сказано для меня и ни для кого другого. — И она мило покраснела.

И о чудо. Ализир тоже улыбнулся. Эния глянула на свекра.

— Зарим просит вас не беспокоиться о нем. Он, — она запнулась и с укором посмотрела на тигра. — Ты уверен, что мне надо это перевести? Дословно? Ну как хочешь. — И она опять повернулась к Ализиру. — Что он большой мальчик и в состоянии позаботиться о себе сам причем… кх…м… Причем с тринадцати лет.

Первым прыснул со смеху Алишер. Видимо он больше остальных знал о причинах столь юной самостоятельности родного брата. Следом за ним рассмеялась Ивали. Похоже она тоже была в курсе тех событий… И Ализир в курсе. Вон как у него глазки под потолок-то закатились. Поняв, что меч праведного гнева Эрла Ализира лишь просвистел над ее головой, Эния вздохнула свободно и уткнула лицо в шею Зарима, чтобы никто не увидел ее радости.

«Мы опять сделали твоего отца».

«Ты сделала» Зарим затрясся от смеха. «Только смотри, чтобы потом не было последствий».

«Думаешь, он будет мстить?»

«Ты слишком хорошо думаешь о моем отце».

Эния опять испугалась. Настолько странным стал его голос.

«Один раз он мог списать на случайность. Два и он обратит на тебя совой пристальный взор. Допустишь подобную ошибку в третий раз, и даже я не смогу помешать ему, завладеть тобой».

«Ты о чем говоришь?» Эния была несказанно рада, что никто не видит ее лица. Слишком часто на нем эмоции сменяли одна другую.

«О том, что он любит умных женщин. А ты не только умна, но еще и удивительно красива».

«Но я же твоя жена!» О небо. Только озабоченного свекра ей не хватало.

«Он мой Эрл. Мы двуликие, Эния. И у нас совершенно другое понятие об отношениях мужчин и женщин. А ты все время забываешь об этом. Если он решит улучшить породу за твой счет, никто не сможет помешать ему в этом».

«И что теперь? Мне всю жизнь притворяться, что я идиотка?»

«Только перед ним. И не так сразу, а то заподозрит неладное».

«Зарим, она что спит?» Эния краем мысли услышала голос Эйдеса и тут же притворилась спящей.

«Да. Уснула почти сразу. Вы что тут устроили? Нашли, кого судить».

«Это не мы. Твой отец был в ярости, что она посмела рисковать твоей жизнью».

«Отец? В ярости? Эйдес, мы говорим об Ализире?»

Эйдес расхохотался. Мысленно.

«Еще в какой! Только очень, очень сдержанной. Почти невидимой, но при этом смертельно опасной. Мы уже думали наплевать на весь ваш клан и забрать ее домой от греха подальше».

«Только попробуйте!!!!!»

«Я понял, понял. Нечего на меня рычать».

— Ройк, о чем они говорят? — Вопрос Ализира вывел всех из оцепенения, заставив очнуться, зашевелиться и заговорить в пол голоса.

— Я не знаю. — Он красноречиво глянул на Риву.

Та толкнула мужа в плечо. Эйдес моргнул. В его стеклянных глазах опять засветилось сознание, и он прижал палец к губам.

— Эния уснула и Зарим просит кого-нибудь перенести ее в постель.

Ройк хотел сам отнести дочь. Но когда увидел, что к ней шагнул Аликай, махнул рукой и остался стоять на месте.

Айк осторожно снял ее с Зарима, крепко прижал, чтобы не упала, и коротко кивнув всем на прощанье, вышел из библиотеки. Едва двери в «зал суда» скрылись за поворотом. Эния открыла глаза, прекратив притворяться спящей, и с укором глянула на Айка.

— Ты зачем притащил с собой Ализира? — Она рыпнулась в его руках. — Поставь меня на ноги. Сама дойду.

Айк тут же исполнил ее просьбу. И когда Эния отошла от него на шаг, нервным жестом пригладил растрепанные волосы.

— Это не я его, а он меня потащил. Эния ты следующий раз думай, прежде чем во что-то ввязываться. У меня же весь дом с приездом Ализира натыкан следящими заклинаниями.

— Раньше не мог предупредить?

— Раньше ты была больна и не проявляла никакого желания вылезать из постели. Кто же знал, что в тебе такая прыть проснется. Да еще посреди ночи.

Эния хихикнула. Да уж. Веселое приключение получилось. Вспомнив, что Гери и Ясенка еще не знают о том, что их помиловали, она оставив Айка стоять посреди коридора и недоуменно смотреть себе в след исчезла в серебряной дымке портала.

— Ой, девочки, я вам такого расскажу. — Едва оказавшись в собственной спальне, Эния сгребла в охапку обеих подруг, и они прижались друг к другу лбами. — Нас решили помиловать. Так что распаковывайте чемоданы, наряжаемся в лучшие платья и идем гулять в город.

— Что там было? — У бедной Гери от волнения и пережитого страха даже глаза пожелтели.

А Ясенка так вообще покрылась бледной зеленью. Вот что значит стресс.

— Сильно страшно?

В двух словах рассказать не получилось. Так что пришлось выложить полную версию событий. Пока они слушали рассказ, при этом не забывая рыться в шкафу с вещами им принесли завтрак. А минуту спустя в комнату постучали. Девушки переглянулись и Гери, как самая одетая среди них отправилась открывать дверь. На пороге стояла Ивали.

— Можно к вам?

— Тери Ивали! — Гери присела перед матерью Аликая. А Эния недовольно поджала губы, увидев гостью.

— Доброе утро Тери Ивали. — Сухой тон, не остался незамеченным. — Чем обязаны столь раннему визиту?

— Эния… — Ивали запнулась, смутилась. Ее взгляд заметался по комнате и остановился на портрете над кроватью. Это был дубликат портрета, висящего в спальне Аликая. Он таки исполнил свою давнюю угрозу и самолично прибил его на стену.

Когда пауза затянулась просто до неприличия, и Ивали поняла, что никто ей не собирается помогать, да и не рад ее визиту, она перевела взор с портрета на Энию.

— Я пришла извиниться, за то что было в библиотеке.

— Извинения приняты. — Эния кивнула и вернулась к выбору одежды. Она все никак не могла решить, остаться в платье или надеть шаровары. Все равно под черным покрывалом не будет видно ни того, ни другого.

— Эния…

Эния уронила вещи на кровать. Гери и Ясенка тихонечко вышли, оставив их одних.

— Ивали, мне не до ваших претензий, извинений и прочего бреда. У меня дела в городе, так что говорите быстрее, а то я спешу.

— Хорошо, я скажу. — Ивали шагнула к ней ближе и взяла ее руки в свои. — Ты должна понимать, что все мы очень любим Зарима и сильно за него переживаем. А твои действия… мы неверно истолковали их как угрозу.

Она явно ждала ответа. Ждала, пока Эния покается в том, что действительно хотела его убить, тем самым, избавившись от силой навязанного замужества. Или наоборот, признается в том, что по дурости своей совершила ошибку, которая могла стать фатальной. Вот только оправдываться, и что-либо доказывать у нее не было никакого желания. Все что хотела сказать, она уже сказала. И Ивали, между прочим, была там, так зачем теперь пришла? Чего от нее хочет? Они и так получили ее тело, как гарантию своей свободы и будущей безопасности так какого демона лезут в душу? Такого права она никому не давала. Не заслужили.

— Я рада за вас всех. — Эния высвободила руки на свободу. — Можете и дальше переживать за него, сколько вашей душе угодно. Я не буду мешать. А теперь если ты позволишь, я действительно спешу.

И она бесцеремонно вытолкала ее за дверь.

— Можете заходить. — Позвала она подруг.

Те тут же вошли в другую дверь, обойдя спальню по кругу и воспользовавшись входом в купальню.

— Зачем она приходила? — Гери испуганно покосилась на дверь. Мало ли. Вдруг кто еще заявится в такую рань.

— Понятия не имею. Надену это. — Эния выбрала другое платье.

Мать по давешней привычке обрядила ее в розовое, тогда как именно этот цвет Эния никогда не любила. Выбрав свое любимое платье бирюзового цвета, Эния переоделась, переобулась и повесив зимний вариант покрывала через локоть, глянула на подруг.

— Пошли искать мужчину?

Девушки прыснули со смеху.

— Ты хотела сказать дурочка, готового ввязаться в твои авантюры?

— Да хоть бы и так.

Эния подошла к выходу, широко распахнула двери, и нос к носу столкнулась с двумя стражами в полной броне.

— Сюрпрайз!

Захлопнув дверь, она не долго думая сотворила портал и со словами «Ждите меня у выхода» в него нырнула.

— Зарим! — Позвала она, едва оказавшись в его апартаментах. — Зарим! — Позвала она громче.

А когда никто ей не ответил, осмелилась заглянуть в спальню. Никого. Выглянув в коридор, и не обнаружив охраны, она подошла к дверям спальни Аликая и громко постучала. Опять тишина.

Она уже собралась уходить, и поискать хоть кого-нибудь в центральной части дома, как дверь неожиданно отворилась, и на пороге возник Ализир. О Небо. Она совсем забыла, что Айк уступил деду самые лучшие апартаменты в доме. Свои собственные.

— Ты хотела меня видеть? — Ее осмотрели с ног до головы. И было в этом взоре столько странного и непонятного, что Эния невольно попятилась назад.

— Не вас. Это уж точно.

— Но я здесь. — Ализир вышел в коридор, с насмешкой наблюдая за ее отступлением. — Ты можешь поговорить со мной.

— Что-то не хочется. — Эния отступала все быстрее. Развернулась, хотела броситься бежать и уткнулась носом в бархатный камзол Ализира.

Он переместился. Пока она соображала как такое может быть, он вежливо взял ее за локоток и подталкивая вперед завел в свою комнату. Усадив в удобное кресло у окна, он отошел к бару, достал оттуда графин с вином, два бокала и вернулся к ней. Сев напротив, он кивком предложил ей выпить.

— Не имею привычки пить на рассвете. — Эния отодвинула бокал от себя подальше.

Первое удивление прошло, но ее ждало другое. Просканировав ауру Эрла она не нашла остатков использованного магического заклинания портала. Да и не видела она самого портала. Он перемещался сам. Усилием своей воли. Вот это да! Аликай никогда не говорил, что двуликие так могут.

— Не могут. — Ализир с легкостью проследил ход ее мыслей.

Поскольку пить она отказалась, он тоже не притронулся к бокалу. Что это? Воспитание или ему тоже еда стоит поперек горла?

— Тогда как вы смогли это сделать? Или это государственная тайна? — Обсуждать магические темы оказалось проще, чем выслушивать новые обвинения с собственной глупости.

— Тайна. — Ализир сощурился, глядя на нее, и в его глазах появилась улыбка. — Но тебе я расскажу. Когда-то. Давным-давно, я оказал услугу одному весьма могущественному существу. И он в благодарность за это подарил мне несколько даров. Увы, я не смог передать их своим потомкам. А жаль. Очень полезные приобретения оказались.

— И что это за дары? Кроме дара перемещения разумеется?

— А вот это, и есть та самая государственная тайна.

Эния поняла, что ее дразнят. Сейчас Ализир напоминал довольного кота, поймавшего мышку и решившего, прежде чем ее сожрать, немного поиграть. Сначала ее это возмутило, но вовремя вспомнив о предупреждении Зарима, решила ему подыграть. Если конечно получится.

— Жаль. Все что касается магии, и ее использования мне очень интересно. Или это проявления силы не магического характера?

— Скорее Божественного. Если тебе понятно, о чем я говорю.

— От чего не понять. — Эния немного расслабилась. Мать Мира еще давно говорила ей, что очень любит двуликих. Ведь они ее лучшее творение. После эльфов разумеется. Тут ее мысль перекинулась на Хиллиэля. Вспомнились события этой ночи и она наконец вспомнила зачем собственно явилась к Зариму. — Но раз вы не хотите открывать свои секреты, то посоветуйте, кого лучше выбрать в сопровождающие для прогулки в город?

Взгляд Ализира метнулся к окну, за которым только-только занимался рассвет.

— Зачем тебе в город? Да еще так рано? Не лучше ли дома остаться. В тепле и уюте?

Эния не стала отвечать на столь провокационный вопрос. Все еще продолжая улыбаться, она ждала от него ответа. И Ализиру ничего не оставалось, как дать его.

— Возьми Аликая. Это его обязанность.

— Я так и думала, что вы именно его и посоветуете.

Она поднялась из кресла учтиво присела перед Эрлом и сбежала прочь, искать Жиля, Люсьена или Баруха. Любой из них подойдет ей гораздо лучше, чем Аликай. Не то, чтобы она имела зуб на оборотня. Просто его было труднее всего провести. Ведь для того чтобы попасть на прием к городскому магу Жизни обязательно придется придумывать уловку. А Айк давно научился чуять их за версту. Кстати! По той же причине нельзя брать с собой Баруха. Едва ей сделается «дурно» причем неподалеку от места обитания мага, как он откроет портал и доставит ее прямиком на досмотр к отцу. Объясняй ему потом, что ты не баран. И Жиля брать не стоит. И Зарима. Того вообще не проведешь, а узнает зачем она поперлась к магу, голову оторвет. Остается кто? Люсьен. И Эния отправилась на поиски «внука»… приемного. Не забываем добавлять приемного, а то расхохочется в неурочное время, чем кровно его обидит. Мало ли как он отнесется к тому, что в двадцать лет у него появилась восемнадцатилетняя бабушка.

Глава 9

Пометавшись по дому в поисках Люсьена, Эния сподобилась выглянуть в сад. И сразу пожалела, что вообще надумала куда-то идти. Он был не один. Вместе с Айком, раздетые по пояс, оба босые, не замечая утренний мороз, они упражнялись в бое с двумя саблями. Увидев ее, стоящей у выхода из дома, они прекратили тренировку и убрав сабли за спину подошли ближе. Айк окинул ее взглядом и удивленно вздернул бровь.

— Куда-то собралась?

— Да. — Не отступать же теперь. Главное уговорить одного из них остаться дома. И чтобы оставшийся был именно Аликай. — Мы с Геартой и Ясенкой собрались в город. Ализир посоветовал взять одного из вас в сопровождающие.

Она плавно перевела взгляд с Айка на Люсьена и улыбнулась парню.

— Пойдешь с нами?

У того глаза сделались шире, чем обычно.

— Айк? — Обратился он за помощью к старшему родичу.

— Почему нет. Иди. — Тот лишь равнодушно пожал плечами и вошел в дом.

Люсьен остался стоять перед ней, не зная, что делать. Он видел Энию всего раз, когда та вернулась с того света и выпала из портала на руки Аликаю. Он в жизни бы не подумал, что она такая маленькая. Ее макушка едва доставала ему до середины груди. Если бы не знал, что она взрослая девушка, принял бы за ребенка, честное слово. Дед, ты псих…Дед? Бабушка? О небо!

— Э…э…м…м… — Эния пряча улыбку при виде его растерянного лица, закусила губы. — Тебе наверное надо сходить обуться. А то мы на долго.

Люсьен только и смог что кивнуть. А потом рванул от нее, как она давеча от Ализира. Посмеиваясь над ним, да и над собой тоже Эния пересекла дом и встретилась у центрального выхода с Ясенкой и Гери. Те давно ждали ее появления, зажав под мышками покрывала.

— Кто? — был первый вопрос, едва Эния подошла к ним.

— Люсьен. — Эния с огромной неохотой нацепила на себя черную тряпку. Попинала ее от злости. Заметив же недоуменные лица подруг, недовольно проворчала. — Ненавижу покрывала. Так и знала, что придется их носить.

Они все еще смеялись над достоинствами и недостатками подобного вида одежды, когда к ним подошел Люсьен, а следом за ним и Аликай. Вот блин, не удалось отвязаться.

— Я смотрю, все готовы. — Айк улыбнувшись, развел руки в стороны, как будто хотел обнять всех разом. И когда увидел неуверенные кивки в ответ, заулыбался шире. — Тогда пошли.

И нагнувшись к уху Энии, прошептал.

— Хорошая была попытка.

— Жаль, что не удалась. — И она отошла от него подальше, спрятавшись за подругами.

Вот только этот изверг не просто так увязался с ними. Он решил еще и поиздеваться. И издевательство было в виде крытых носилок, которые ждали их уже у порога. Скрежеща зубами от злости, под смех подруг, Эния забралась в носилки и уселась на подушки, обдумывая планы страшной мести. Все-таки были преимущества у черных покрывал. Никто даже Ясенка и Гери не увидели ее хитрой ухмылки. Ну, что ж Аликай Тер Беррани. Устроил шоу? Жди продолжения.

Стонать она начала еще за два квартала от дома мага. Спросите как она узнала где он живет? Просто просканировала ауру города на предмет магического присутствия и сразу увидела две ультрамариновые точки. Одна, что осталась позади, это отец. Другая маг. Все просто. Гери и Ясенка развели бурную деятельность по ее успокоению. Парни наконец соизволили обратить внимание на странную возню в носилках. Полог откинулся и к ним заглянул Аликай.

— Что у вас случилось?

— Энии плохо. — Тут же выдала Ясенка. У нее был гораздо больший опыт по части вранья и Айк ничего не заподозрил.

— Немедленно возвращаемся домой.

— Не надо. — Эния взяла его за руку и тут же отпустила, показывая какая она слабая. — Меня просто укачало. Не стоило брать носики.

Носилки тут же остановились, и качка прекратилась.

— Спасибо. — Чувствуя себя последней лицемеркой, Эния улыбнулась как будто была на последнем издыхании.

— Давайте пройдемся пешком? — «Вдруг» предложила Ясенка.

Айк помог всем троим выбраться из носилок и просунув руку Энии себе под локоть, осторожно повел вдоль улицы. Люсьену ничего не оставалось, как повесить на себя подруг Энии и медленно тащиться за ними следом.

— Не надо было тебе выходить из дома. Рано еще. Ты не совсем оправилась.

— Если я не буду выходить, я навсегда останусь слабой и больной. — Энии было тошно от самой себя. В жизни она не была такой покладистой и смирной. Главное не переиграть. Айк не дурак, быстро сообразит, что к чему и тогда ее запрут в доме до полного возвращения Зарима. С тем чтобы в целости и сохранности передать ему с рук на руки, снимая с себя всякую ответственность за нее.

Веселенькая перспектива. Ничего не скажешь. Прекратив притворяться смертельно больной. Эния изобразила, что ей стало намного лучше, и уже веселее зашагала по улице. Тем более ей действительно было все здесь интересно. За те несколько месяцев, что она не была в Мирре, городок сильно преобразился. Стал больше и красивее. Многие улицы, которые еще осенью требовали мощения, обзавелись собственной брусчаткой. Некоторые дома подросли, став на несколько этажей выше. И количество магазинов увеличилось вдвое.

— Откуда их столько? — Поинтересовалась она у Аликая.

— Как узнали, что в городе будет возводиться портальная станция, так сразу понаехало народа.

Айк ворчал. Но Эния видела, как от удовольствия блестят его глаза. Сразу видно торгаш. Уже подсчитывает будущие прибыли от столь выгодного приобретения.

— Разве ее можно возвести? Я думала вы используете древние порталы.

— Используем. — Айк уже не пытался скрывать хорошее настроение. — Только народные умельцы научились перенаправлять их действие в нужную нам сторону. И теперь их можно перемещать с места на место. Пока что все они ведут в Алирану. Но оттуда можно попасть куда угодно дальше. Так что Мирра скоро включится в обширный поток международной торговли.

— Доволен? — Эния не сдержала улыбки. До того веселье Айка было заразительным.

— А то! Знаешь, сколько лет я доказывал Ализиру, что Мирра достойна портальной станции.

— Могу себе представить. Так откуда здесь возьмется портал? Насколько я помню, плита портала по истине огромна.

— Здесь будет такая же. Ее уже везут на двадцати подводах. Возведение же самой станции начнется только после того, как портал установят.

Они прошлись немного молча. Эния мысленно отсчитывала дома, до дома мага и не дойдя до него всего чуть-чуть. Вдруг покачнулась и припала к стене, поддерживаемая Айком с другой стороны.

— Эния, что с тобой? О Небо! Только не говори, что тебе опять плохо.

— Не говорю. — Она изобразила мученическую улыбку и в то же мгновение оказалась у него на руках.

Айк завертелся, не зная куда бежать. То ли домой, то ли опять усадить ее в носилки.

— Айк, не суетись. — К ним, приблизился Люсьен. — Здесь по близости живет маг Жизни. Может, к нему сходим? Или женщин нельзя показывать целителям мужчинам?

— Посторонним нельзя. Но на то они и маги, что им для досмотра не требуются руки. Знаешь куда идти?

Люсьен кивнул и пошел вперед.

Эния не смея поверить в свою удачу, попыталась изобразить сопротивление.

— Айк, не надо к магу. Мне уже лучше, правда.

— Ничего не лучше. Этот парень Высший. Откроет портал, и мы в один миг окажемся дома. Пусть тебя твой отец посмотрит. Я ему доверяю больше чем какому-то шарлатану.

— Айк! — Возмутилась Эния, встав на защиту магической братии. — Если он Высший, он просто не может быть шарлатаном.

Пока они переругивались, Люсьен уже стучал в неприметную дверь. Такого же неприметного дома.

— Айк! — Эния потянула его ухо вниз, чтобы Люсьен не услышал ее слова. — Откуда он знает, где живет маг? Он что болен?

— Кто? Люсьен? — Удивился Айк. Покосился на здоровущего сородича, потом на Энию, вспомнил, что она не в курсе, о том, что у Люсьена есть подопечная с малолетними детьми и пояснил, пока парень договаривался с секретарем о немедленном визите к магу. — С ним все в порядке. Это для детей он бегал сюда за микстурой от кашля. Твой отец в то время караулил тебя с того света и не мог ему помочь.

Эния хотела задать еще вопросы, но тут их впустили в дом и пришлось умолкнуть. Потолкавшись в тесном коридоре, они по крутой лестнице протопали на второй этаж и оказались в маленькой уютной гостиной, служившей одновременно и приемной мага. Айк уложил ее на единственный диванчик, пристроил девушек у окошка и взялся объяснять щуплому магу почему они явились в его дом.

— Девушку сначала укачало в носилках. Потом закружилась голова. Вы не могли бы установить причину недомогания.

Айк не стал признаваться, что ему было гораздо спокойнее сначала показать Энию постороннему магу и только потом сообщить Ройку, что ничего страшного не случилось. Это просто свежий воздух так на нее подействовал.

Маг кивнул. Расправил складки мантии, и сев на табурет подле Энии простер руки над ее телом. Поводил, поводил. Встряхнул кистями, сбрасывая в пол сноп искр, и вдруг обратился к Аликаю.

— Вы не могли бы выйти. На минуту.

— Простите милейший. — Айк угрожающе сдвинул брови. — Не будь вы высшим, магом, способным открывать порталы. Я бы оставил вас одних. А так лечите при мне. Или вы не можете сказать, что с ней?

— Могу. — Маг, ничуть не обиделся на ответ Аликая. Он в своей жизни повидал всяких параноиков. Жаль что в этом юноше она проснулась столь рано. Но ничего не поделаешь. От воспитания и родной культуры никуда не деться. — Только девушка будет стесняться при вас отвечать на мои вопросы. Она же не ваша жена?

— Моя. — Нагло соврал Айк. А когда увидел скептическое выражение лица мага, добавил. — Временно. Пока ее муж отсутствует.

— Айк выйди пожалуйста. — Попросила Эния.

— Нет.

— Как хочешь. — И Эния обратилась к магу. — Уважаемый магистр. Вы не могли бы прояснить мои сомнения.

— Какие Тери?

— Я беременна?

Эния сразу поняла что за хрюканье раздалось от окна. Потому и не стала оборачиваться. Зато на Айка было любо дорого посмотреть. Судя по тому как он пошел красными пятнами от смущения и как дружно не сдержали смех подружки, с Люсьеном происходили те же самые метаморфозы.

Маг кашлянул привлекая к себе всеобщее внимание.

— Может быть теперь молодые люди выйдут? Право слово. Этот разговор не для ваших ушей.

Люсьена не пришлось просить дважды. Айк еще постоял минуту, буравя всех вредным взглядом и бормоча под нос проклятья, спустился вниз.

Маг улыбнулся ему вслед и обратился к Энии.

— И так, в чем же ваша настоящая проблема?

Эния вздохнула, приняла вертикальное положение, и смущенно замолчала, признавая, что идея посетить местного мага была еще боле дурацкой, чем обращение с подобной просьбой к родному отцу.

— Видите ли, уважаемый Магистр. Я недавно перенесла очень тяжелую болезнь. — Маг кивнул подтверждая ее слова. — У меня с тех пор слабое здоровье, а мой муж… настоящий муж. Очень хочет ребенка. Вот я и испугалась, что беременность может подорвать мое и без того шаткое самочувствие… — У нее задрожал голос, словно от сдерживаемого плача. — …я боюсь умереть в родах.

— Что я могу сказать вам дорогая Тери. Не в моей власти повлиять на решения вашего мужа. Вы лучше меня знаете свои законы. Но вот, то что рожать в ближайший год вам противопоказано, это я могу засвидетельствовать под присягой. Вы давно замужем?

— Недавно.

— И болели тоже недавно?

— Да. Сразу после свадьбы.

Маг облегченно вздохнул и ободряюще ей улыбнулся.

— Тогда вам повезло в выборе супруга. Он и без моих слов знает, как опасна для вас любая физическая нагрузка и сам догадался, что вам надо дать время для поправки здоровья. Ничего не бойтесь и идите с миром домой.

— И все? Это и весь ваш совет?

— Ну, если вам этого мало, то могу посоветовать быть более откровенной с мужем. И не бояться рассказать ему о своем страхе.

— Спасибо Магистр.

— Да не за что, Эния Веларис.

Эния замерла уже у самой лестницы и резко обернулась взметнув подолом накидки.

— Вы знали? Откуда?

— По ауре определил. — Маг улыбнулся шире, но так с табурета и не встал, чтобы не смущать ее еще сильнее. — Вы меня не помните, но когда-то я преподавал вам азы владения магией Жизни в Шерринг-Кросс… По личному указу Владыки, вашего отца.

Эния облизала вмиг пересохшие губы.

— И по его же личному указу вас перевели из крепости в эту глухомань?

— Точно. Только скоро Мирра перестанет быть Богом забытым краем. И назначение сюда стало весьма почетным.

Эния кивнула магу.

— Тогда я рада за вас. И простите, что не помню.

— Я не в обиде. А теперь бегите, а то вас уже заждались.

Девушки сбежали по ступеням вниз и остановились у выхода.

— Почему ты не спросила? — Накинулась на нее с упреками Ясенка. — Айк нас теперь растерзает за твою мнимую беременность. Ничего умнее не придумала?

— Я растерялась. — Эния беспомощно развела руками. — И это оказалось более неловко, чем думалось вначале.

— Тогда спроси у отца. — Предложила Гери.

— Ни за что. Я лучше из Хиллиэля вытрясу всю правду.

— Правильно.

— Что Айку скажем?

— А давайте ничего говорить не будем.

— Ну, ну. — Ясенка толкнула дверь и они дружненько вышли на улицу.

Айк с натянутой улыбкой ждал их возле носилок. Люсьен стоял рядом, но по его виду было понятно, что вся эта ситуация скорее веселит его, чем злит. Вот бы Айку хоть чуть-чуть такого же пофигизма.

Эния весело сверкая глазами (а что еще оставалось? не бежать же с визгами от Аликая прочь) подошла к оборлтню, сама взяла его под руку, так как он руки ей не подал, и поинтересовалась планами на дальнейшую прогулку.

— Куда пойдем?

— Домой не хочешь?

— Нет. Я бы с удовольствием посмотрела на место, которое ты выбрал для портальной станции.

— Как пожелаешь.

И они пошли к центру города. Люсьен, как и прежде подхватил девушек под ручки и теперь что-то тихонечко им рассказывал, от чего сзади то и дело раздавался дружный смех. Айк шел молча. И Эния старалась не вздыхать от зависти к подружкам слишком часто, чтобы еще больше его не обидеть.

Айк показал им все, что они хотели. Даже позволил побродить по строй площадке и заглянуть за ограждения котлована, вырытого специально для установки портала. Сводил на новую, только что начавшую строиться улицу. Здесь обустраивались те, кто решил выбрать его город для постоянного места жительства. Он был вежлив, предупредителен и замкнут словно рыцарь, закованный в доспехи, перед боем. И сколько Эния ни пыталась его разговорить, у нее ничего не вышло. Постепенно и у Люсьена настроение сошло на нет, и домой возвращались в полном молчании.

Едва оказавшись в усадьбе, Эния сослалась на усталость и сбежала от Аликая в свою комнату. И что теперь? Как объяснить упрямому оборотню свою очередную выходку? Зачем она вообще поперлась к магу? Ничего толком не узнала, зато добавила проблем на свою зад…хм…голову. А может последовать совету мага и поговорить с Заримом? Откровенно? Ведь именно за этим она и лезла к нему ночью, когда напоролась на Хиллиэля.

Сняв с себя покрывало, Эния запихала его в самый дальний угол шкафа, чтобы глаза не мозолило и присев на краешек кровати мысленно потянулась к сознаю мужа.

«Зарим?»

«Эния?» Казалось он был удивлен, тем что его позвали. «Вы уже вернулись?»

«Только что» О, Небо! Что она несет. Но надо же с чего-то начинать разговор.

«Как прогулка? Не замерзла?»

Хм… ее настроение стало резко улучшаться. Похоже у мужа те же проблемы с общением, что и у нее. Он просто не знает, что ей сказать.

«Ты собираешься обсуждать со мной погоду?»

Веселое фырканье, подсказало, он тоже находит дурацким весь этот разговор.

«Зарим, надо поговорить».

«Говори».

Интересно, это все мужики такие ненормальные или только ей достаются такие, которым все надо разжевать и разложить по полочкам. Вроде раньше за Заримом не наблюдалось особого тупоумия. Так почему сейчас ведет себя как старый склеротик? Или он все знает и сердится на нее. О, Небо! Как быть?

«Эния».

«Да» Что это? Страх в ее мыслях? Нет, так дело не пойдет. «Да?» уже веселее откликнулась она.

«Почему ты боишься меня?»

От страха она прервала контакт и уставилась в стенку напротив. А ничего так. Красивая стенка. Затянута золотистым шелком, от чего в комнате, будто солнце поселилось. Раньше она не обращала внимания на обстановку своей спальни. И сейчас чтобы отвлечь лихорадочно мечущиеся в голове мысли осмотрела свое временное пристанище. Айк не стал селить ее в той спальне, где она обитала раньше. Предоставив ей другую. Наверное, не хотел будить в ней воспоминаний о прошлом. Комната ей нравилась, как и весь дом. Здесь было красиво, удобно и… холодно. Нет, вы не подумайте ничего плохого. Айк не скупился на дрова. Особенно для нее. В комнате было тепло и даже немного жарко. Просто ощущение чуждости и отторжения вызывало холод в душе. Что это? Последствия ее смерти? Ведь раньше ей нравилось в Мирре. Нравилось в гостях у Аликая…. Мысль вспыхнула и погасла, оставив после себя тихую грусть. Вот именно в гостях. Это не ее дом. У нее теперь вообще нет дома. Может для двуликих это и нормально годами скитаться по гостям. Но она так не привыкла. Ей нужен свой угол. Свой дом, где она могла бы чувствовать себя спокойно.

Соскочив с кровати, она чиркнула записку, чтобы не волновались и не поднимали шум о ее исчезновении и открыв портал отправилась домой.

Ривер-Кросс встречал ее полной тишиной. На этом конце мира была теплая летняя ночь. Эния улыбнулась. Она успела забыть, что на ее родине все шиворот навыворот. Если на старом континенте зима, то у нее обязательно лето. И наоборот. Ее спальня за прошедший год совершенно не изменилась. Только приобрела нежилой вид. Все ее вечно разбросанные вещи лежали убранными в шкафы. Кровать аккуратно застелена. Письменный стол сиял невиданной ранее чистотой. Даже книг на полках не было. Мать или слуги вернули их в библиотеку, от чего комната выглядела пустой и безжизненной. Эния невольно передернула плечами. Неприятное чувство. Как будто ее возвращения уже не ждали.

Пройдясь по комнате, она провела пальцами по мебели, стенам. Спинкам стульев и кресел. Заглянула в ванную. Но и там было пусто как в гостинице. Даже полотенец не было. И мыла. Вернувшись в спальню, она посидела на кровати. Не помогло. Ощущение чуждости только усиливалось. Даже в доме Аликая она не чувствовала себя настолько ненужной как в родном доме. Подойдя к двери, она взялась за ручку, чтобы выйти в коридор. Хотелось пройтись по дому. Заглянуть к подружкам. Вот только теперь у нее были другие друзья. Другая жизнь. И возвращение сюда было ошибкой. Как будто, годы спустя, находишь в шкафу старое, безумно любимое когда-то платье, пытаешься снова его надеть и с удивлением обнаруживаешь, что оно тебе мало.

Слезы сами собой навернулись на глаза. Горло сдавил спазм. И вдруг в коридоре послышались шаги. Тихие голоса слуг, спешащих до рассвета начать уборку в доме. Так как к полудню здесь буде такая жара, что только самоубийца отправится на работу.

Эния отпрянула от двери, ощущая себя вором в собственном доме. Открыв портал, она быстро вернулась обратно и все так же уставилась в золотистую обивку стен. Записка, что она писала, так и осталась лежать на столе никем не прочитанная. Конечно. Ведь ее отсутствия никто так и не заметил. Скомкав белый листок бумаги, Эния бросила его в камин и опять уселась на кровать. Потом забралась на нее с ногами и обхватив руками колени, уткнулась в них носом.

Она больше не плакала. Просто так легче было пережидать боль, что неожиданно поселилась в груди. А потом ее посетила очередная гениальная идея.

— Так и будешь сидеть здесь целый день? — Люсьен налил себе кружку горячего чая, чтобы согреться после прогулки по городу, и переступив через лавку, сел напротив Айка.

Тот уже битый час сидел на кухне, и грел в ладонях давно остывший чай.

— Я никуда не спешу.

Люсьен кивнул и отхлебнул из своей кружки.

— Поговорить с ней не хочешь?

Айк косо глянул на парня и опять уткнулся в кружку.

— О чем?

— О том! Самом! — Люсьену тоже было не до смеха. Беременность Энии могла быть или великой радостью для клана или огромной бедой. Смотря, кто отец ребенка. И вариантов здесь хоть отбавляй. Кстати вариант номер два сидел прямо напротив него.

— Как ты себе это представляешь? — Вскинулся Айк. — Я что должен вот так запросто подойти и спросить…. — Он замолчал, так как в кухню вошла служанка.

Пока она собирала на поднос еду для кого-то особо голодного, они дружно прикидывались, что на свете нет ничего интереснее кроме чая. Дождавшись пока шаги двуликой служанки стихнут вдали коридора, Айк зашипел на племянника, словно змий рассерженный.

— Как я буду спрашивать ее об ЭТОМ?

— Как заделал ей ребеночка, так и спросишь.

Люсьен даже не успел ойкнуть как кулак Аликая врезался в его глаз и он, кувыркнувшись с лавки, полетел на пол, расплескав свой чай. Айк с рычанием перепрыгнул через стол. Схватил парня за грудки и дважды хорошенько приложил головой об пол.

— Если ты еще раз…

Люсьен захохотал, при этом не делая попыток вырваться из рук родича. Айк еще раз стукнул ненормального племянничка и бросив валяться на полу, сел обратно за стол. Его уже до самых печенок достали постоянные намеки всех и вся, на его отношения с Энией. Спасибо дедуле удружил. Ничего не скажешь.

Люсьен тем временем поднялся с пола. Отряхнул мокрую рубашку. Повертел в руках пустую кружку и, налив еще чая, опять уселся за стол. Под глазом у него медленно наливался здоровенный фингал, но похоже его это не волновало. Продолжая ухмыляться этот гад с самым невозмутимым видом заявил.

— Я так понимаю, тебя вычеркиваем из списка.

Айк замахнулся для еще одного удара, да только досадливо махнул рукой и залпом выпил давно остывший чай.

— Поговори с ней. — Не унимался Люсьен.

— Не могу.

— Давай я. Мне не стыдно.

Айк только хмыкнул на это заявление.

— Думаешь, мне стыдно?

— Нет. — Люсьен вдруг стал совершенно серьезным. Чем здорово напомнил Айку Зарима. По тому тоже никогда нельзя было определить, дурачится он или говорит серьезно. — Думаю, ты боишься услышать ее ответ.

Именно так. Он опасался, что беда случилась в Дарк-Кросс. А значит вся вина за случившееся лежит только на нем. Эх, если бы Зарим был человеком. Можно было наплевать на совесть и поверить, что это его ребенок. А так….

— Тер Аликай! — На кухню, словно смерч, ворвалась горничная. — Там….там…

Бедная женщина схватилась за дверной косяк, чтобы отдышаться так быстро она бежала.

— Там… юная Тери сбегает из дома!

Айк подорвался с места и бросился бежать. Люсьен бросил кружку и рванул за ним. Он понимал, что по решению Ализира ответственность за девушку несет Айк. Но ему тоже не хотелось подводить деда, и потому он решил помочь Айку удержать ее на месте. Да и интересно посмотреть на катастрофу в действии. Он уже столько наслушался про Энию, что просто не мог поверить в то, что милая девушка, под ручку прогуливавшаяся с Аликаем по городу, могла натворить столько бед.

Ворвавшись без стука в ее спальню, они замерли в дверях, не веря своим глазам. Посреди комнаты клубилась воронка воздушного портала в полный человеческий рост. Эния, стоя у открытых шкафов, охапками собирала свои вещи и зашвыривала их в портал.

— Эния что ты делаешь? — Удивлению Аликая не было предела.

Он впервые в жизни видел столь основательно экипированный побег. Ибо в портал летело все. Одежда, книги, письменные принадлежности. Даже чернильница полная чернил отправилась туда же.

— Разве не видно? — Она зашвырнула в воронку очередную партию шмотья и обвела пустую спальню хозяйским взором. Тут ее взгляд остановился на портрете Айка над кроватью. Мгновение она размышляла, брать его или не брать, и махнув рукой, оставила висеть на стенке. — Переезжаю жить к мужу.

И не обращая внимания, на удивленные физиономии парней исчезла в портале, который тут же за ней закрылся. Айк и Люсьен не сговариваясь, бросились на мужскую половину дома. Народ, видя их странные перемещения, заволновался и двинулся следом. Люсьен не сдержался и засмеялся прямо на бегу. А Айку было вовсе не до смеха. Что на этот раз взбрело в голову этой ненормальной. Ворвавшись в комнату к Зариму, они застали еще боле невероятное зрелище.

Бедные пантеры. Забрызганные чернилами с ног до головы носились по небольшой гостиной, собирая ее вещи. Эния же стояла посреди комнаты и с досадой смотрела на огромное чернильное пятно на шелковом ковре и думала (Айк очень сильно надеялся, что она думала именно об этом) как его оттуда стереть. Зарим лежал, развалившись на кушетке у окна, и прижав уши к голове, смотрел на кавардак в своей жизни с таким видом мол: Че я? Я ни че! Она сама так решила!

— Эния? — Только и смог выдохнуть Аликай входя внутрь.

В дверях уже толпились слуги, примчались Рива с Эйдесом и растолкав зевак вошли следом за Аликаем.

— Айк, что опять происходит? Почему в твоем доме и пяти минут нельзя прожить спокойно? — Взорвалась Рива.

— Вы у меня спрашиваете? — Оскорбился Айк. — Я вообще ни причем.

— А кто причем? — Это уже взбесился Эйдес.

Айк только сейчас по их растрепанному виду понял, что маги отдыхали…или занимались своими, очень личными делами, когда их потревожил шум в доме.

— Я думаю, здесь подойдет универсальное заклинание для удаления пятен. — Эния, как будто не замечала никого и ничего вокруг, присела на корточки, макнула палец в чернильное пятно и зашептала заклинание. Вспыхнул фейерверк оранжевых искр и все капли чернил как на ковре, так и на вещах и людях, мигом исчезли. Кроме одного. Того, которое осталось на ее пальце. Не долго думая она сунула палец в рот и казалось только сейчас увидела удивленно разозленную толпу наблюдателей. Зарим так вообще накрыл морду лапами и старательно прикидывался невидимкой.

Охранники успели свалить ее вещи аккуратной кучкой в уголке и затаились за декоративной ширмой, чтобы не попасть под горячую руку разгневанных хозяев.

— Эния, так нельзя. — Айк наконец обрел дар речи.

— Эния что происходит? — Эйдес шагнул к девушке, явно ожидая от нее ответа.

Она обвела всех ясным, словно солнечный день, взором.

— Остаюсь здесь жить. Разве непонятно?

Зарим вжался в кушетку, и его полосатая шкура заходила ходуном. Смеется гад. Айк с досады готов был повыдергивать дяде все усы. И его внуку тоже. Тот тоже трясся от едва сдерживаемого смеха, наблюдая это безобразие.

— Эния, мужчины и женщины не живут вместе. Это правило…

— Которое, я собираюсь нарушить. — Эния совершенно спокойно прервала его нравоучения. — Я двуликая только наполовину. На вторую половину маг. Так что по логике вещей мне полагается только половина ваших правил. Вторую половину я добавлю от себя. И моя половина… — Она сделала на последней фразе особое ударение, чтобы ее слова дошли до особо непонятливых. — …позволяет мне занимать одно помещение с моим законным мужем. А если кому не нравится мое решение. — Она не дала никому вставить слово. — То я вполне могу соблюсти традиции и прямо сейчас переехать жить в Шерани. У меня там помнится, есть отдельное жилье. — И она потрясла ключами под носом Аликая.

Видя их ничего непонимающие лица, Эния от досады всплеснула руками.

— Я хочу жить в своем доме. Что тут непонятного? Я хочу иметь свою спальню. Свою ванную и ни у кого не спрашивать разрешения, о том могу я не спать ночью или не могу? И чтобы никто не смел вламываться ко мне без стука.

Рива первой сменила гневное выражение лица на широкую улыбку и дернув мужа за рукав потянула с собой.

— Пошли отсюда. Это не тот скандал, где требуется наше присутствие.

Эйдес растерянно улыбнулся и дал жене себя увести. За ними следом потянулись слуги.

— Вас особо попросить или сами уйдете? — Эния хмуро сдвинула брови, глядя на Айка и Люсьена.

— Пойдем Айк. — Люсьен тронул дядю за плечо. — Все что ты мог. Ты уже сделал. Так дай им время самим во всем разобраться.

Все ушли. Эния тихонько затворила за ними дверь и замерла, не смея повернуться лицом к Зариму. За спиной стояла подозрительная тишина. И от этого становилось еще страшнее. Наконец собрав остатки воли в кулак она повернулась, на негнущихся ногах подошла к кушетке, села на пол, и подняв глаза, посмотрела на мужа.

«Если ты сейчас скажешь мне уйти, я уйду. Но учти, тогда тебе придется искать меня по всему миру. Ибо я больше не намерена терпеть издевательств над собой».

Она дала ему минуту на раздумье. Если он действительно ее любит. Этого времени более чем достаточно, чтобы принять верное решение.

«Твое решение Зарим!»

Он смотрел на нее своими желтыми звериными глазами. Его дыхание шевелило растрепанные волосы на ее голове. От огромного тела волнами шло тепло и ей безумно хотелось зарыться пальцами в его мягкую шкуру. Завернуться в его лапы словно в одеяло и знать, что больше не надо никуда бежать. Ибо где бы они ни оказались, пока он рядом, она будет дома.

«Останься».

От радости она чуть не разревелась. Подскочив на месте, она крепко-крепко обняла его за шею. Но поцеловать в нос так и не успела. За дверью раздался звук лязгающих доспехов и в нее громко и настойчиво постучали.

— Ну, кого там еще принесло к нам? Почему они не хотят оставить нас в покое?

— Тери Эния. — Раздался из-за двери бодрый голос одного из стражников. — Откройте пожалуйста, к вам с визитом Эрл Ализир!

Глава 10

«Открой» Зарим легонько подтолкнул ее к двери.

Эния с сожалением отпустила его шею, и пошла отворять двери, попутно удивляясь тому, что они вообще-то не заперты. И уж кто-кто, а Ализир имеет полное право войти сюда без предупреждения и спроса… и даже без стука. И как ни прискорбно сознавать он единственный кого она не посмеет выставить вон, даже если очень сильно этого захочет.

Открыв двери на всю ширину она отошла в сторону и присела перед Эрлом.

Ализир вошел, повел взором по разгромленной гостиной, кивнул сыну, оставил без внимания пантер и повернулся к Энии.

— Я пришел по твою душу дорогая. Там прибыли члены комиссии от Всемагического совета. Будут записывать твои показания для предоставления их Владыке Лиссе, Владыке Сайферу и Владыке Норису.

При последнем имени она скривилась, словно съела кислятину. Ализир кивнул, понимая ее чувства.

— Сколько тебе нужно времени чтобы собраться?

— Мне…ну…м… — Замялась она косясь на кучу своих вещей и мысленно прикидывая за какое время она сможет хоть что-то привести в порядок, чтобы в этом чем-то было не стыдно появиться на людях.

— Эния. — Прервал ее мычание Ализир.

— Да мой Эрл? — Она еще раз присела перед ним.

— Ты должна уяснить и запомнить одну простую вещь. Отныне, ты в первую очередь принцесса Беррани и только во вторую маг, со всеми вытекающими последствиями. Если тебе нужен час на сборы. Они будут ждать час. Если нужна неделя, будут ждать неделю. Зарим, — Он обернулся к сыну.

Тот остался лежать на месте, только лениво повернул голову в сторону отца. До этого он не сводил взгляда с Энии.

— Займись ее обучением. А то создается впечатление, что твоя жена не до конца осознает все те изменения, что произошли в ее жизни.

Зарим кивнул, а Эния до крови вонзила трансформировавшиеся когти в ладони, когда от злости сжала кулаки. Но стоило Ализиру повернуться к ней, как она явила ему картину полного понимания ситуации и готовности опять учиться. В глазах Зарима зажглись искры веселья, и ему пришлось их закрыть, чтобы не провоцировать Ализира.

— Так, когда ты будешь готова?

— Через час.

— Я подожду здесь.

Эния, похватав кое-что из вещей, пошла переодеваться. Ализир жестом отправил охрану, свою и сына погулять и едва за ними закрылась, дверь установил на стол кристалл, препятствующий любому виду подслушивания. Комната наполнилась мягким салатным светом, означающим, что все кто будут вне пределов свечения кристалла, ничего не увидят и ничего не услышат. Хоть с магической помощью, хоть без нее.

— Доволен? — Ализир кивнул на дверь спальни, подразумевая Энию.

— А ты?

— Вполне. — Едва заметная улыбка тронула губы Ализира. — Она именно то, что нам было нужно все эти годы.

Зарим кивнул. Он был прекрасно осведомлен об истинных причинах своей скоропалительной женитьбы. И опасался только одного. Эния тоже могла быть в курсе далеко идущих планов Ализира.

— Когда ты скажешь ей, что умеешь говорить? — Ализир еще раз покосился на двери.

— Когда она захочет поговорить. — Зарим тоже недоумевал, почему там так тихо. Неужели она отправилась переодеваться в мужскую купальню? Тоже проблема, которую надо будет как-то решать, если она приведет свою угрозу в исполнение и останется с ним жить.

— Насколько я успел понять ее характер, ждать откровенного разговора ты будешь еще очень долго.

— Подожду. Чего-чего, а времени у меня теперь предостаточно.

Это было произнесено таким тоном, что Ализир невольно удивился.

— Не понимаю тебя, Зарим. Чего еще тебе не хватает для полного счастья?

Глаза зверя полыхнули золотым огнем. Голова дернулась, от чего за дверью послышался грохот. Это пантеры впечатались в стену.

— Свободы! — Рыкнул он так, что задрожали стекла.

Ализир бровью не повел на вспышку ярости. Только губы сложились в тонкой ироничной улыбке.

— В чем проблема? Попроси Энию и она снимет с тебя ошейник. Я давно отдал ей все ключи. И этот в том числе. — И помолчав мгновение, забил последний гвоздь в терпение сына. — Правда, не уточнил, для чего он нужен. Могла и выкинуть по недомыслию.

Усилием воли Зарим осталась на месте. Если бы Ализир не приходился ему отцом. Если бы он не был его Эрлом. Убил бы. Растерзал в клочья. И полакомился еще трепыхающейся печенью.

Ализир позволил себе минуту наслажденья, глядя на бешенство сына. Потом улыбка исчезла с его лица. Когда же он заговорил, лед захрустел в его словах.

— А ты как хотел? Думал я не узнаю, про то, как вы с Аликаем нарушили запрет клана держать рабов? Ты свое получил. И до него дойдет очередь, пусть не надеется, что я забуду. Ты же сам купил девчонку. Держал в ошейнике. Вот теперь и вымаливай у нее собственную свободу. Око за око Зарим. Зуб за зуб. Или ты настолько привык быть человеком, что забыл все наши законы?

И видя, что сын никак не может проглотить правду, застрявшую поперек горла, примиряюще добавил.

— И благодари Небо, что я сам взялся вершить справедливость, а не предоставил это право твоей жене. С ее буйной фантазией, неизвестно до чего бы она додумалась в порыве восстановить попранную справедливость.

Тут Зарим был вынужден согласиться с доводами отца. О том, что у Энии фантазия буйная, он был осведомлен. Один ее переезд к нему жить чего стоил. Ни одна двуликая в жизни не додумалась до подобного. Обычно всех женщин вполне устраивал тот факт, что мужчина живет отдельно. И наведывается к ним лишь изредка. Но она не двуликая. Вернее двуликая, но не от рождения и воспитывалась по другому. Придется учесть это на будущее…

Тихий стук со стороны спальни заставил Зарима прервать поток мыслей. Ализир быстренько убрал кристалл в карман, и девушка смогла войти.

И в эту минуту Зарим крупно пожалел, что звериная глотка не позволяет посмеяться всласть. Причем не только над собой, но и над ошалевшим папенькой. Давно. Ох как давно он не видел подобного выражения на его лице.

— Что? — Эния мялась в дверях и неуверенно теребила конец шелкового пояса, в четыре обхвата опоясавшем ее тонкую талию. — Я опять оделась не так как положено?

— Хм… — Ализир потер переносицу, не зная как скрыть улыбку с тем чтобы сохранить хотя бы видимость солидности и беспристрастия. — Хм…

— Я переоденусь. — Она глянула на Зарима, широко раскрытыми глазами, ища у него поддержки. — Только мне не во что. Я забрызгала платья чернилами, и не все очистилось как надо.

Зарим не сдержал веселого фырканья. За неимением платьев Эния не придумала ничего лучше, чем надеть его шаровары и рубашку. Спросите что в этом смешного? Все. Особенно если учесть, что он гораздо выше ее, и тяжелее раза в два, не меньше.

— Не надо переодеваться. — Ализир наконец смог взять себя в руки и вернуть себе невозмутимое выражение лица. — Тебе очень идут шаровары.

Эния облегченно выдохнула и шагнула в комнату. Эрл встал и подал ей руку. Она неуверенно вложила свою ладошку в его ладонь и бросив последний беспомощный взгляд на Зарима пошла на встречу с магами.

Ализир привел ее в одну из многочисленных гостиных, где ее ждали все маги. Мать, отец, Рива и Эйдес. Пер и даже Барух с Жилем. Они тоже были свидетелями. И ждали своей очереди для вызова на допрос. Едва она подошла ближе, Ализир выпустил ее руку и ушел.

— Эния. — Отец шагнул к ней, колебался всего минуту, и она утонула в его объятьях.

— Папа. — Эния уткнула нос в его рубашку из синего прохладного шелка и часто-часто заморгала, пряча непрошенные слезы.

— Эния, не надо бояться. — Мягкий голос матери не скрывал тревогу. — Просто отвечай на заданные вопросы и все.

— Я не боюсь. — Она повернула голову к застывшим в напряженном ожидании магам, при этом не спеша отлепляться от отца. Рядом с ним было так спокойно и так защищено. Прямо…прямо как с Заримом. Ой не о том она думает, не о том. — Кого-нибудь уже вызывали до меня?

Отец сразу же разжал объятия и встряхнув ее за плечи заставил смотреть себе в глаза.

— Нет. Ты будешь первой дочка.

— И оттого, что именно… — Вмешался со своими нравоучениями Эйдес.

— И как ты это скажешь… — тут же вклинилась в разговор Рива.

— И про эльфов не говори ни слова… — О…о…о… это уже Пер. Ну надо же.

— Стой прямо, смотри перед собой. Не забывай, что ты наследница престола Нардагаса и Высший Маг Эфира. — Элеонора попыталась отодрать ее от мужа и привести ее одежду хоть в какое-то подобие порядка, но Ройк удержал дочь подле себя.

— Эния, ты должна понимать, что все это очень и очень серьезно. От тебя и того что ты скажешь, зависят тысячи жизней ни в чем не повинных эфиров.

— Пап. Я все понимаю. Честное слово. — Эния улыбнулась отцу. — Я уже не маленькая.

Что тут началось. Все, кому не лень тут же принялись ее воспитывать, давать советы, и даже подсказывать готовые ответы на предполагаемые вопросы. Ох не надо было поминать возраст. Ну кто в здравом уме посчитает восемнадцатилетнего ребенка взрослым? Кто угодно только не родители…

И не дяди…

И не тети…

И друзья нет?!..

Ну это уже слишком. Она незаметно показала кулак Жилю. Тот лишь усмехнулся и тут же стал серьезным, так как вся компания взрослых магов взялась поучать и его.

Эния не долго радовалась, что ее оставили в покое. Посреди комнаты появилась серебристая дымка портала, и все разговоры разом стихли. Из портала выпрыгнул молоденький паренек, в одежде которого присутствовали все цвета магии, выдавая в нем посыльного комиссии.

— Для дачи показаний приглашается — Он развернул свиток и с великой важностью прочел. — Эния Веларис Эр Нардагас Тери Беррани.

Эния еще успела удивиться, что портал имеет природу Ментальной силы. Таким она не путешествовала очень давно. Ее опять обняли чьи-то ласковые руки, ободряюще сжали и подтолкнули к порталу. Не оглядываясь, она вошла в серебряный туман.

Пара минут (так ей показалось) и она стоит в центре огромного, судя по гулкому эху, зала полностью погруженного во тьму. Лишь небольшой участок в центре оставался освещенным. Эния знала, что в помещении есть люди. Много людей. Но никого из них она не видела. Лишь неясные тени мелькали во мраке, заставляя ее нервничать сверх всякой меры.

— Выйдите на свет, чтобы мы могли вас видеть.

Голос говорившего заставил ее вздрогнуть и невольно глянуть вверх, так как создавалось ощущение, что он идет оттуда. Подавив судорожный вздох, она шагнула в яркий свет и замерла неподвижно.

— Эния Веларис Эр Нардагас Тери Беррани?

Не зная куда деть руки, и чтобы скрыть нервное напряжение, Эния взялась опять теребить кончик пояса.

— Да, это мое имя.

— Вы дочь Ройка Тер Велариса и Элеоноры Эр Нардагас Тери Веларис?

— Да. — Уже увереннее ответила она. Если ей нужно будет говорить только да или нет, то все не так страшно. Хотя результаты именно такого опроса легче всего интерпретировать так, что ее показания в умелых руках вывернутся наизнанку, и будут означать вовсе не то, что она хотела сказать, а то, что ИМ нужно услышать.

— Как давно вы познакомились с Аликаем Тер Беррани?

— Чуть меньше года назад. Разве это имеет отношение к делам эфиров? — Она думала на нее сейчас обрушится шквал обвинений, но все тот же бесстрастный голос задал очередной вопрос.

— Вы маг Эфира?

— Да.

— Тогда имеет. Следующий вопрос.

Только сейчас Эния поняла, что маги будут задавать ей каждый свои вопросы, но звучать они будут одним голосом. Это было необходимо для соблюдения непредвзятости допроса.

По мере того как звучали вопросы, и она давала на них подробные и что самое важное правдивые ответы, перед ней сначала появилась сверкающая искра, затем она становилась все больше и под конец превратилась в хрустальный шар размером с мяч. В его прозрачной глубине мелькали образы того, что с ней происходило за все то время, пока длился скандал с эфирами. Особенно красочными были образы ее битвы с Настоятельницей закатного храма, одержимой демоном. Как ей удалось не проболтаться про эльфов, она не знала. Только во всем сказанном, о них не было и слова.

— Можете ли вы утверждать, что более не являетесь одержимой демоном?

— Могу. Вы сами видели, как Милостивая Госпожа покинула наш мир.

Тишина. Эния затаила дыхание. Если ей сейчас не поверят то маги сознания вывернут ее душу и память наизнанку, лишь бы доказать, что она не опасна для общества.

— Следующий вопрос…

Уф… кажется поверили. Эния незаметно перевела дух и замерла в ожидании следующего вопроса. Ждать пришлось долго. От неподвижного стояния у нее затекли ноги. Болела спина, в горелее пересохло и голос стал сиплым. Но никто не собирался отпускать ее или устраивать перерыв. Да и сама она горела ярым желанием побыстрее покончить с допросом и завалиться спать. Эдак на неделю. Особенно ее прельщала перспектива спать под теплым боком Зарима. Опять не о том думаем. А ну сосредоточиться… и что там у нас за следующий вопрос?

— Вы умерли?

Изумление в голосе говорившего было настолько искренним, что Эния засомневалась в том, что это именно вопрос, а не удивленное восклицание.

— Это вопрос? — Решила она уточнить на всякий случай.

— Вы умерли? — Повторил вопрос все тот же беспристрастный голос, так что пришлось отвечать и рассказать о том, как она побывала на том свете И о том каким невероятным способом удалось вернуть ее обратно. И ни слова про эльфов. Похоже, удастся выкрутиться.

Опять тишина. Они там не по умирали от шока? Мелькнула шальная мысль, заставившая ее улыбнуться и в хрустальном шаре как в зеркале отразилась ее улыбка, запечатленная в нем на веки вечные. Эния тут же придала своему лицу самое строгое выражение. Не хватало еще довольно лыбиться на Всемагическом Соборе Владык Магии, когда те будут просматривать информационный шар с ее показаниями.

— Есть еще вопросы? — Сам у себя спросил голос. И сам же себе ответил.

— Вопросов больше нет.

— Пригасите следующего обвинителя.

От радости, что ее больше ни о чем спрашивать не будут, Эния вышла из круга света. Перед ней опять засверкала воронка портала, приглашая вернуться домой. Что она и сделала с превеликим удовольствием.

Вот только рано она радовалась тому, что все позади. Дома ей устроили допрос не хуже чем члены комиссии. Едва она оказалась все в той же гостиной, передала пару слов уходящему на допрос Жилю, как ее усадили в ближайшее кресло и мучили вопросами до тех пор пока она окончательно не охрипла и не потеряла голос.

Только тогда кто-то (кажется Эйдес) сообразил, что за окном давно наступил вечер, а она ничего не ела и не пила с самого утра… и при этом умудряется спать с открытыми глазами, пока они тут спорят и гадают. Какое же решение примет комиссия.

Отправив ее отдыхать родичи остались дожидаться возвращения Жиля. Эния, до смерти радая, что вырвалась из лап спорщиков выскочила из комнаты и напоролась на стороживших в коридоре Гери и Ясенку. Их тоже пригласят, но не скоро. Ведь после Жиля допрашивать будут Баруха. Правильно маги вперед. Их мнение будет учитываться в первую очередь. Интересно с Зарима тоже снимут показания? И как они будут это делать? Наверняка пригласят кого-то из ментальных. Главное чтобы Хиллиэль не очнулся во время допроса. Иначе не избежать очень крупных осложнений. Надо срочно пойти и предупредить его об этом. Но ее намерениям не суждено было сбыться. Любопытные подруги подхватили ее под руки и уволокли к себе с тем чтобы выспросить все подробности этого дела. Кто-то догадливый додумался притащить сюда полный поднос еды и Эния прежде чем начать рассказ выпила две кружки кислого прохладного морса.

— Ну? Что там было? — У подружек глаза горели любопытством, и Эния не стала их разочаровывать. Хотя что там рассказывать. Они сами были свидетелями половины ее приключений.

— И что теперь будет с этими шарами? — Ясенка тоже таскала с подноса тонкие мясные колбаски, заедая собственный нервный стресс.

— Их представят на совете Высших магов с тем, чтобы они вынесли верное решение. — Эния пожала плечами, ни на минуту не переставая жевать. — Те проголосуют так, как им подскажет совесть и наступит в нашем мире мир да благодать.

— Значит, опять ждем? — Ясенка повертела в руках последнюю колбаску и положила обратно на поднос, явно переоценив свои силы.

— Ждем. — Подтвердила Эния, вытирая руки салфеткой и отодвигая от себя поднос с остатками еды. — Но не бездельничаем.

— Ты о чем? — Гери переставила поднос с кровати на ближайший стул и забралась к подружкам, медленно привыкая к тому, что в этом доме не запрещается сидеть на кроватях с ногами.

— О том, что я не собираюсь бестолку тратить свое время. Столь ранняя смерть научила меня ценить жизнь, и я собираюсь приложить максимум усилий, чтобы продолжать оставаться живой. Так что я хочу попросить Тишаали начать давать мне уроки боя на саблях.

Эния ожидала града насмешек или попыток отговорить от безумной затеи, но встретила два одинаково заинтересованных лица.

— А почему не Айка? У него здорово получается. — Глаза Ясенки заблестели от предвкушения зрелища Айк и Эния дерутся на саблях. Спасайтесь кто может. Вот как это будет называться.

— Тишаали лучший воин. Мне так Рива сказала. Она у нее тоже училась.

— Я тоже хочу. — Вдруг выпалила Гери.

— Бедный Жиль. — Ясенка прыснула со смеху. — Ох и жена ему достанется. Что не так, мигом порубит на фарш.

Эния тоже хихикнула, представив себе эту картину. А Гери чуть не разревелась с досады на мага так и не удосужившегося обратить на нее взор. Потратив остаток вечера на построение грандиозных планов по укрощению строптивого (или глупого это с какой стороны смотреть) они заболтались так, что едва не прозевали приглашение на ужин.

Эния сначала хотела пойти вместе со всеми, но подумав отправилась «домой» Некрасиво будет. Сама напросилась жить к мужу, и в первый же вечер бросит его одного. К ее великому сожалению комната оказалась пуста. Плюнуть на все и вернуться в общую столовую? Ну уж нет. Тем более она не голодна.

Эния прошлась по гостиной, зажигая свет. И взялась складывать свои вещи как надо. Она не стала распихивать их по шкафам, решив сначала утрясти этот вопрос с Заримом, и оставила аккуратными стопками лежать на полу. Этот процесс занял времени всего ничего. Не так уж много у нее вещей. Книги и то занимали больше места. Выставив рядом с одеждой пять пар мягких тапочек, она скинула с усталых ног свои единственные полусапожки и перебралась на кушетку. Полистав первую попавшуюся книжку минут пять, она поняла, что у нее нет настроения читать и засунув книгу под подушку, решила подремать до прихода Зарима. И сама не заметила, как провалилась в глубокий сон.

Ей опять снилась жара. Только теперь к влажной духоте болот добавился жар больного тела. Ее то бил озноб, то сжигала лихорадка. Из горла летели хрипы, обжигая и без того воспаленное горло. Но она продолжала упрямо шагать вперед. Ибо уже на горизонте виделся край болотного ада. Там была твердая земля. Там были люди. Там были друзья….

— Эния!

— Эния, очнись!

Она слышала странные голоса вокруг себя, но никак не могла проснуться. Сон, так похожий на явь вцепился в нее мертвой хваткой и не выпускал из своих объятий.

— Эния!

Ее ударили по щекам, раз другой и она рывком сев, широко распахнула глаза.

— Его надо спасти. Иначе он умрет. — Пробормотала она, и только сейчас поняла, что Хиллиэль с силой трясет ее за плечи. На его лице застыло испуганное выражение, как будто он готов был бросить все и бежать за помощью.

Как ни странно, выражение эльфийского испуга на мужественном лице Зарима привело ее в чувство, заставив стряхнуть с себя оцепенение. Проклятый эльф. Когда он прекратит портить ей мужа. Так она совсем запутается и перестанет различать, как улыбается Зарим, а как Хиллиэль. Или Зарим не улыбается? Точно. Он вечно насмехается над ней и отпускает всякие колкости, от которых хочется визжать, топать ногами и удавить его на месте.

— Эния!

Ее еще раз хорошенько встряхнули.

— Я здесь. — Еле выговорила она, удивляясь тому, что горло у нее болит на самом деле. Будто она взяла на себя часть мучений странного…

— Эния!

— Хилл! Прекрати меня трясти! Немедленно! — Эния вывернулась из его рук, села на кушетке и согнулась пополам от приступа удушающего кашля. Что-то горячее потекло по подбородку и смахнув рукой она с ужасом ставилась на кровь.

Хиллиэль не стал медлить. Сжав в руке амулет срочного вызова, он активировал связь с Эйдесом.

«Эйдес, беда. Быстро ко мне».

Эния еще кашляла в подушку, когда в комнату влетел Эйдес.

— Что случилось?

— Вот! — Хиллиэль беспомощно развел руками.

— Прекрати! — Эния зашлась новым приступом кашля.

— Что прекратить? — Не понял ошалевший эльф.

— Прекрати вести себя как идиот. Подумай о репутации Зарима.

— Эния. — Эйдес присел на корточки возле нее. — Зарим сам позаботится о своей репутации… когда вернется. Что случилось?

И тут он увидел подушку всю в крови. Исчез без предупреждения и почти сразу вернулся с Ройком. Отец, мгновенно оценив ситуацию, уложил ее все на ту же кушетку и простер руки над телом для диагностирования заболевания. Тишину в комнате нарушал только ее кашель, который все никак не проходил. Ройк уже и руки положил на грудь, вливая в нее новые силы, но они казалось уходили в никуда. Владыка хмурил брови ничего не понимая в происходящем. Тех сил, что он потратил на излечение, хватило бы на десяток смертельно раненых солдат, а дочь кашлять так и не перестала.

— Ройк связь. — Напряженным голосом выдал Эйдес. Он тоже вел свое сканирование.

— С кем?

— Пока не знаю. Очень далеко. Но кто-то использует твою дочь как открытый канал связи. Силы уходят туда.

— Я понял. Сколько тебе нужно времени, чтобы определить местоположение объекта?

Эйдес улыбнулся очень недоброй улыбкой. Ройк тоже оскалился. И Эния поняла, что кто бы ни был похититель ее сил, ему ой как не поздоровится, когда до него доберутся маги.

— Две минуты Ройк.

— Хорошо.

— Не надо. — Слабым голосом проговорила Эния.

— Что именно не надо? — Ройк не притворялся добрым или ласковым. Его уже порядком разозлило то, что дочь вечно влипает в неприятности. И чем дальше, тем боле смертельными они становятся.

— Не убивайте его…

— Это не тебе решать. — В голосе Эйдеса тоже не было сочувствия к чужаку, питающемуся силой беззащитной девушки.

Эния хотела сказать что-то еще, но ей не дали. Ройк сверкнул газами в сторону Хиллиэля и тот не дожидаясь дальнейших понуканий закрыл ей рот мягкой салфеткой, собирая сгустки крови, вытекающие из легких при новом приступе кашля.

И тут проснулась Хэлли.

«Он идет!» орала она словно буйно помешанная. Эйдес, получив удар ментальной силы эльфийки вздрогнул, потерял нить поиска. Та со звоном лопнула и вдруг Эния прекратила терять силы. Кашель и боль в горле исчезли без следа, как будто их и не было вовсе. Ее даже перестало трясти от лихорадки.

«Он здесь! Эния! Он идет!»

«Кто идет?» Эния, обессиленная всем, что на нее навалилось за этот день закрыла глаза. До полного счастья ей только истерики Хэлиании не хватало. А та вопила во всю силу своей мысли.

«Он пришел! Он нам поможет!»

— Хиллиэль, мы спасены.

От усталости, Эния не удержала контроль над Хэлли и та заорала ее губами, напугав всех, кто был в комнате. И Хиллиэля в том числе. Эльф услышав любимую рванулся к ней. Но Ройк одним касанием лба Энии отправил ее и дух эльфийки вместе с ней, в долгий принудительный сон.

— Утром разберемся. Хиллиэль, отнеси ее в кровать и приходи к нам. Пора с тобой и Заримом что-то делать. Так дальше продолжаться не может. — Он вперил тяжелый взгляд в эльфа и не отвел, пока тот не кивнул в знак согласия. И обратился уже к другу. — Пошли Эйдес. Разговор есть.

Маг встал на ноги, потер занемевшие икры и не сказав и слова, вместе с другом исчез в портале.

Глава 11

Она проснулась от легкого поглаживания по плечу, шее. Мужские пальцы запутались в ее волосах, взъерошили, откинули с лица, и теплое дыхание коснулось щеки. Кажется, ее собираются поцеловать. Не открывая глаз, Эния злорадно улыбнулась.

— Хиллиэль! А в глаз?

Тихий смех, совершенно незнакомый, заставил ее от страха сжаться, а потом рывком сесть на постели. Мужчина, не ожидавший от нее подобной прыти, не успел отстраниться, и она со всего размаху врезалась затылком в его подбородок.

От удара из глаз посыпались искры, и охнув от боли Эния схватилась руками за ушибленный затылок.

— Ты напугал меня, идиот. — Зашипела она словно разъяренная кошка.

Дождавшись пока перед глазами перестанут плавать алые круги боли, Эния сфокусировала взгляд. За окном серел рассвет. На стенах догорали, а кое-где чадили давно погасшие светильники. Невероятная тишина стояла в доме, нарушаемая только ее возмущенным сопением и тихим смехом развалившегося на постели мужчины. Он лукаво щурил глаза и потирал ушибленный подбородок. Заметив ее недоумение, он сел, притянул к себе и ласково погладил по больному месту. Подул, словно она маленькая и поцеловал в макушку.

— Сильно болит?

— С…сильно. — Эния подняла на него глаза, еще не до конца веря в то, что видит. Или, если выражаться точнее КОГО видит. — Зарим?

— Ты ждала кого-то другого? — Темная бровь насмешливо выгнулась. — В нашей постели?

Эния закрыла глаза, и от злости сжала зубы, чтобы не наговорить гадостей. Это точно Зарим. Только он одной фразой мог за считанные секунды довести ее до бешенства. Ей потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. А когда она полностью пришла в себя и соизволила открыть глаза, то поняла, что ее никто не держит. И даже не сидит рядом.

Зарим встал и даже успел одеться. Правда, пока в одни шаровары. Но все равно.

— Вставай. — Он больше не улыбался. И даже не смотрел в ее сторону, старательно отводя глаза.

— Зачем? — Она с места не двинулась. Столь резкая перемена в его настроении заставила ее окончательно проснуться и забыть об ушибленном затылке. Ох не нравилось ей такое начало разговора. Совсем не нравилось.

— Затем, что тебе надо умыться. Или ты собираешься дождаться, пока все встанут, и в купальню нагрянет десяток голых мужиков?

Вот теперь она точно убедилась, что перед ней ее муж собственной персоной. Почему? Да потому, что ей хотелось его удавить. Надо же? Додумался обвинить ее в распущенном поведении. Быстро закипая от злости, Эния выбралась из постели, одернула его рубашку, в которой так и уснула и не сказав и слова порталом ушла… нет, не на женскую половину дома, где можно было спокойно и без помех привести себя в порядок. Если сейчас хоть кого-нибудь посмеет поинтересоваться что с ней такое, то смертоубийства не миновать. Она отправилась на лесное озеро. Только там она могла собраться с мыслями и успокоиться.

Под босыми ногами, еще теплыми ото сна, захрустела примороженная трава. Ступни быстро онемели. Холод пробрался по ногам до самых колен и заставил зябко ежиться на утреннем морозе. Дура. Лучше бы в бассейне утопилась. Там хоть вода теплая. Обхватив себя за плечи и стуча зубами от холода, она быстренько отрегулировала температуру тела. Когда холод перестал пробирать до костей, Эния наконец вздохнула свободно, вошла в воду по колено и как следует умылась. И только сейчас поняла, какое прекрасное утро. Серое небо над лесом медленно розовело. Лучи восходящего солнца отражались от редких облаков и заставляли морозный иней на траве сверкать словно серебро. Скоро он растает и повиснет на стеблях чистою росой. Поверхность озера медленно меняла цвет с серого на голубой с розовым отливом, словно зеркало отражая небо. Птицы, приветствуя восходящее светило, огласили лес многоголосым хором. И на душе сразу стало легко и свободно. Ушли обиды, забылись горечи разочарования. Не думая о том, что ее ждет по возвращении домой, Эния протянула руки к солнцу, закрыла глаза и замерла в его еще не теплых, но уже ласковых лучах.

Сегодня будет первый, по-весеннему теплый день. И можно будет выбраться в лес за первой зеленью или цветами. Хм… она и так в лесу. Домой возвращаться не хотелось совершенно, и Эния позабыв обо всем на свете, побрела по полянкам, собирая редкие первоцветы, выглядывающие прямо из мерзлой земли. Ей не было холодно. Не было страшно. Ей было хорошо. Но сколько не откладывай неизбежное, домой вернуться все-таки придется.

Поняв, что больше храбрости, чем есть уже не будет, она открыла портал и вернулась обратно. Зарим стоял у окна и сложив руки за спиной смотрел в сад. Почувствовав ее возвращенье, он обернулся.

Эния замерла на месте, не зная куда пристроить свой куцый букет. Мгновение он смотрел на нее. Шагнул ближе. Поднял с пола сброшенное во сне одеяло, завернул ее с ног до головы. И усадил в ближайшее кресло.

— Замерзла?

— Нет. — Она пыталась поймать его взгляд и никак не могла. Он смотрел куда угодно, только не на нее.

— А почему ноги синие?

Ее ступни утонули в его теплых ладонях.

— Босиком ходила.

— Заметно. — Он хмыкнул и стал тереть пальцы, стопу, пятки, пока они не разогрелись, словно от печки и не стали красными. — Так лучше?

— Зарим! — Она высвободила руку из одеяла и коснулась его плеча.

Он поднял взгляд, и комок застрял у нее поперек горла.

— Прости. — Еле вытолкнула она слова. Так они застряли и не хотели лезть наружу. Но она пересилила свое смущение и что уж там… свой страх. Ей вовсе не хотелось начинать отношения с ссоры.

— Простить? — Он удивился. Перестал греть ей ноги и сел на пол. — За что? За то, что напугал тебя? Заставил бежать прочь из дома? Это ты меня прости. Эния, я…

— А где Хиллиэль? — Эния не дала ему договорить, намеренно прервав попытку извиниться. Что-то ей подсказывало, для откровенных разговоров не готовы ни он ни она. Уж лучше поговорить о чем-нибудь нейтральном. Об эльфах например. — Как получилось, что вы поменялись местами?

Его лицо перекосилось, словно от судороги и губы скривила усмешка.

— Твой друг Эйдес постарался. Вывернул нас наизнанку и расставил по новым местам.

— Вот так запросто?

Зарим сощурил глаза, быстро возвращаясь к своей обычной манере поведения.

— Я не говорил, что было просто. Но от меня подробностей не жди. Хочешь поиздеваться спроси у моих парней. Они расскажут.

— Не… я лучше у Эйдеса спрошу. А еще лучше посмотрю. Он всегда записывает изображения своих экспериментов на кристаллы.

— З….за…записывает? — Зарим весь побелел от гнева.

— Ну да. Чтобы потом повторить в случае чего. Эй… ты что? — Эния вскочила с кресла, запуталась в одеяле… — Ты куда? — Она бросилась за ним следом.

Одеяло волочилось по полу, мешая двигаться, а Зарим уже взялся за ручку двери и рывком открыл.

— Поговорю с Эйдесом.

Эния застыла как вкопанная. Улыбка медленно расползалась по ее лицу, переходя в нервное хихиканье.

— Зачем?

— Чтобы не делал из людей посмешище. — Он остановился в дверях. За его спиной тут же замаячили пантеры. Видя ее веселье, он задавил вспыхнувший гнев и вернулся обратно. — Тебе так хочется посмотреть, как меня там крючило, и выворачивало?

Эния закусила губы, чтобы не расхохотаться и отрицательно качнула головой.

— Правильно. — Проворчал Зарим. — Нечего там смотреть. — И видя, что ее веселье не проходит, добавил. — И Эйдеса попрошу, чтобы не показывал. Тоже мне экспериментатор нашелся.

— Зачем он вообще взялся это делать?

Пантеры тихонько притворили двери, оставив их одних.

— Говорил что-то про невозможных девушек, за которыми глаз да глаз нужен, а то они своими выходками сведут с ума кого угодно. — Он резко перестал дурачиться и взяв ее за подбородок, чтобы глаза не прятала, заговорил уже серьезно. — Что еще случилось? Почему меня протащили через круги ада, только лишь за тем, чтобы поменять с эльфом местами?

— Больно было? — Она наконец набралась храбрости и положила руки ему на грудь. Он был теплым, живым и его сердце билось под ее ладонью.

— Хочешь, чтобы я тебе пожаловался?

Ой как нехорошо он это сказал. Она тут же уронила руки, но он поймал их и вернул обратно, прижав своими ладонями туда где были.

— Что случилось?

— Я… ну…хм… — Он все ждал, пока она найдет верные слова. — У меня опять видения.

— Не…е…ет!

— Да…а…а…

— У меня все занято. — То с какой поспешностью Зарим открестился от новой напасти, заставило ее опять улыбнуться.

— Никаких духов. ЭТОТ живой. Только он болен и потому забирает мою силу, чтобы…

Договорить она не успела. Тело под ее пальцами стало каменным, а Зарим в один миг из красивого мужчины превратился в мифического дракона, который вот-вот начнет изрыгать пламя, сжигая все на своем пути.

— С этого места как можно подробнее.

— Ты не посмеешь! — Кричала Эния.

— Еще как посмею. — Вкрадчивый голос Зарима пугал гораздо сильнее, чем если бы он орал во всю глотку.

Айк замер у двери, не решаясь не то, что войти. Даже постучать.

— Это дед? — Брови Люсьена поползли вверх, да так там и остались.

— Кто же еще. — Айк передернул плечами. — Я же говорил, что Эйдес вытащит его на свет Божий, а ты мне не верил.

— Не смей поворачиваться ко мне спиной! — Это уже Эния перешла с крика на гневное шипение.

— Я не поворачиваюсь. Ты сама бегаешь кругами. Эния, не смей мне перечить…

— Ого…го… — Люсьен рассмеялся бы, если бы не кислая физиономия Айка. — Веселенькое начало дня.

— Слушал бы и слушал. Как музыка для моих ушей. — Из-за поворота вырулил Ализир в сопровождении неизменной свиты. — Поверьте, для них утро наступило гораздо раньше, чем вы можете себе представить. Отсюда закономерный вопрос. Где вы были все это время? Если не слышали начало нового скандала?

В комнате просвистело, и нечто тяжелое с грохотом ударилось о стену, рухнуло на пол и там разбилось.

Айк и Люсьен забыв про Эрла, как один уставились на дверь. Та резко распахнулась, и из нее вылетел Зарим. Весь мокрый и почему-то с подснежниками на голове, плечах и по всей спине.

— Трус!

Очередная ваза полетела в его сторону, и Зарим едва успел захлопнуть дверь, пока она не врезалась в его голову.

— Да трус! — Прокричал он через дверь. — За тебя боюсь, дура!

— Дура?!!!!!!!!!!!!!! — Эния сошла на визг, от которого у всех заломило уши.

— Не удачный поворот речи сын. — Решил вставить свое слово Ализир, но его никто не слушал.

Тишина за дверью заставила всех насторожиться. Эния прижалась к двери и тихо, ласково словно и не было никакой ссоры, промурлыкала.

— И далеко ты собрался?

— Э…э… а что? — Оторопел Зарим от столь резкой смены настроений.

— Ничего не забыл?

— Да вроде нет. Эния…

— Ну-ну. Иди. — Ее голос стал слаще меда. — Все равно далеко не уйдешь.

— Дед. — Люсьен постучал деда по плечу и когда тот обернулся, красноречивым взглядом указал на его ошейник. Намекая, что он тут, а парни из охраны остались там.

— Ах ты ж…. — Зарим выдал цветистую тираду в три этажа матом и не зная как быть уставился на двери.

И как назло с той стороны послышался щелчок запираемого замка.

— Ты что-то сказал?… Милый?

Люсьен заржал. Айк давно сполз по стеночке и уткнув лицо в колени сотрясался от беззвучного хохота.

— Игра в заложники всегда казалась мне мерзкой и некрасивой. — Ализир стоически избежал соблазна последовать примеру внука и правнука, то бишь рассмеяться вместе с ними. — А посему я прибегал только к дипломатии в разрешении подобных споров.

Он положил руку на плечо Зарима.

— Удачных переговоров, сын.

И под сдавленные смешки стражи удалился. В какой-то миг Зариму даже показалось, что отец что-то довольно насвистывал. Но потом понял, что ошибся. Чтобы Ализир свистел? Для этого небо должно рухнуть на землю никак не меньше.

— Что ржете? — Обрушил он свой гнев на Айка и Люсьена.

— Так смешно ведь. — Люсьен крепко обнял родича. — Рад видеть тебя дед.

— Я тоже рад. — Зарим неловко похлопал внука по спине и тут же отстранился. — Лучше посоветуй что делать?

— Я? — Изумился Люсьен. — Ты просишь совета у меня? Айка спроси. Он лучше ее знает.

— У меня? — Айк поднялся с пола и попятился от них как от чумных, словно боялся подхватить заразу. — Знаешь Зарим, пока ты шлялся бог знает где, мне как-то расхотелось объяснять Энии, что она не права. Мне одного раза на всю жизнь хватило. Не веришь, спроси у Баруха. Он тоже считал ее неправой. Больше дураков среди нас нет. Если уж кто и может тебе помочь, так это Люсьен.

— Почему опять я? Это вы великие и могучие. А мне всего двадцать. Кто тут кого учить должен?

— Люсьен. — Айк вдруг стал серьезным. — Ты в свои двадцать выиграл битву там, где Зарим потерпел сокрушительное поражение. Так что дай ему пару советов и пошли отсюда. Там завтрак стынет.

— Я? Битву? Айк, ты ничего не путаешь? Что я такого сделал?

— Обуздал Ниррану. — Вздохнул Зарим, и прикрыв глаза привалился плечом к стене. — До тебя это еще никому не удавалось.

При упоминании любимой женщины, Люсьен расплылся в глупой улыбке.

— Вы не правы. Не было никакой битвы. Я сразу и безоговорочно сдался на ее милость и взамен получил рай на земле. Пошли, Айк. — Люсьен обнял дядю за плечи и повел по коридору прочь. — Что ты там говорил на счет завтрака…?

— О…о… это нечто. Повар по случаю возвращения Зарима устроил настоящий пир….

Зарим с тоской смотрел им в след и только потом угрюмо уставился на запертую дверь.

— Так что ты там говорил на счет Дуры? Я не поняла.

Услышав «ласковый» голос жены, Зарим вдруг улыбнулся.

— Переговоры значит? Будут тебе переговоры.

То, что переговоры зашли в тупик, Люсьен понял сразу же, как только увидел деда, сидящим в коридоре на полу и подпирающим спиной крепко запертую дверь. Услышав посторонние шаги, Зарим открыл глаза, сглотнул голодную слюну и Люсьен подавился бутербродом, остатки которого все еще сжимал в руке. А он наивный полагал, что дед давно утряс все недоразумения и празднует мир в постели с любимой женщиной. Все именно так и подумали, когда ни он, ни Эния не явились к завтраку.

— Будешь? — Он подошел ближе, сел рядом с дедом на пол и протянул ему надгрызанный бутерброд.

Зарим посмотрел на внука о…о…чень странным взглядом, и Люсьен смутился. Действительно, что это он. Предлагать старшему объедки. Стыд и позор.

— Буду. — Неожиданно выдал дед и взял из рук парня хлеб с ветчиной. Повертел в руках и вдруг выдал. — Не обидишься, если я Энии его предложу. Она тоже голодная.

Краска стыда ударила Люсьену в лицо.

— Не надо. — Он вскочил на ноги. — Я сейчас, мигом. Я вам поесть принесу.

И не успел Зарим его остановить, как парень умчался на кухню.

— Эния. — Зарим постучал в дверь.

— Ее тут нет, Тер Зарим. — Раздался из-за двери голос старшего стража. — Она ушла в спальню.

И дуется на него уже который час. Мысленно добавил Зарим.

Охранник помолчал немного и произнес самым жалобным тоном.

— Тер Зарим….

— Знаю. — Зарим вздохнул, повертел в руках бутерброд и с досады надкусил. — Самому надо.

— А вы… а вы не могли бы просто извиниться? Мне очень понравилась идея мальчика уступить девушке.

— Я бы и рад извиниться. Да она слушать меня не хочет. Сам же видел, что из этого вышло.

— Видел и слышал. — Страж вздохнул и тоже сел на пол. — И позвать ее никак. Длинны поводов не хватает, чтобы постучать в двери. А на спальне защита от прослушивания. Хоть заорись, все равно ничего не услышит.

— Угу… — Зарим доел бутерброд, не проронив и крошки.

Охранник хотел сказать что-то еще, но тут послышались шаги, и в коридоре нарисовался Люсьен, неся огромный поднос с едой.

— Вот. — Он поставил его у ног Зарима и с самым довольным видом посмотрел на деда, явно ожидая похвалы. Щенок да и только. И почему в барса перекинулся непонятно.

Зарим окинул тарелки голодным взглядом, сгреб на одну все бутерброды, остальное придвинул обратно внуку.

— Отнеси ей.

— Куда? Там же все закрыто.

— В окошко постучи, дурень. Сама не выйдет, но открыть сумеет. И еще… — Зарим замялся, но его поняли без слов.

— Не волнуйся, передам.

Люсьен подхватил заметно полегчавший поднос, и отправился на выполнение дипломатической миссии. А Зарим тем временем взялся просовывать под дверь бутерброды. Незачем охранникам сидеть неумытым, да еще и голодными к тому же.

Прошло пять минут. Бутерброды кончились, теперь пить хотелось неимоверно. Люсьен все не возвращался. Да и в комнате стояла подозрительная тишина. Зарим уже начал волноваться, когда с той стороны послышалось заметное оживление. Щелкнул замок, и о чудо, дверь отворилась.

На пороге стояла Эния.

Охранники, уже отчаявшиеся попасть в туалет, стоя за ее спиной маяковали ему, мол давай извиняйся и пошли уже, а он все медлил. Она же стояла и смотрела та…а…а…кими глазами, что ему безумно захотелось ее поцеловать. Но он не мог себе позволить… Ээээ а собственно почему? Жена она ему или нет?!

Сграбастав девушку в медвежьи объятия, он не дал ей времени опомниться и закрыл рот поцелуем. Тоже хороший способ вести переговоры. Мгновение он ждал, что она начнет вырываться, но судя по тому, что ему не врезали… ну куда там она могла дотянуться и вполне охотно отвечали на поцелуй, то можно было признать, что его извинения приняты.

— Тер Зарим! — Взвыл один из охранников.

Зарим прервал поцелуй. Эния уткнулась лицом ему в грудь и тихонько рассмеялась.

— Иди уже.

— Эния…

— Зарим. — Ее губы дрожали от сдерживаемого смеха, а глаза сияли словно звезды. — Иди. — С нажимом произнесла она, чтобы до него наконец дошло, что они тут не одни.

Под злобное шипение пантер, он наградил ее еще одним быстрым поцелуем и ушел купаться.

Эния постояла на месте. Подумала, подумала и решила найти и поблагодарить Люсьена за дельный совет. Если бы не он, неизвестно до чего бы ее довело собственное упрямство. А так и ссора без всяких лишних слов сошла на нет и добилась того, что ее наконец поцеловали. Жена она ему в конце концов или нет? Хорошая у Люсьена девушка. Ниррана, кажется, ее зовут. Надо бы с ней познакомиться. Вдруг еще чему полезному научит. Всякое в жизни бывает, а с таким мужем как у нее, не только всякое, но еще и разное.

Совершенно спокойно переступив порог комнаты, который Зарим напрочь запретил ей переступать, Эния прикрыла дверь, и нос к носу столкнулась с одним из стражей Ализира.

— Вы не знаете…

— Тери Эния…

Начали они одновременно и одновременно умолкли.

— Простите, Тери. — Страж виновато склонил голову и выжидательно замолчал, давая ей право высказаться первой.

— Вы не видели Люсьена?

— Ни как нет, Тери. Прошу меня извинить.

— Ладно, сама найду. Если вы подождете, Зарим освободится через пол часа. — Она попыталась обогнуть стража, но тот заступил ей дорогу.

— У меня послание для вас Тери.

— Для меня? — Удивилась она. — От кого?

Страж выпрямился, щелкнул каблуками и отрапортовал.

— Тери Эния, к вам с визитом прибыл Темный Маг Солер Ван Герс. Велено передать, что он ожидает вас в зеленой гостиной.

— Солер?! — Обрадовалась она. — Спасибо…э…гвардеец.

Она не просто пошла. Она полетела на встречу. Что за новости принес маг из Дарк-Кросс. Хорошие или плохие?

Когда она вошла в гостиную, то поняла, что ее не просто ждали. Ее ЖДАЛИ. При виде нее Ван Герс прекратил метаться по комнате, подбежал и схватив за плечи, чуть ли не заорал в лицо.

— Он согласился. Он дал добро. Вот, смотрите.

Вытащив из-за пазухи связку амулетов он протянул их ей на дрожащих руках.

— Что это? — Эния перевела взгляд на магическое видение и невольно шарахнулась в сторону от черной тьмы, клубящейся в руках мага. Все амулеты были заряжены Темной магией. Причем очень сильной.

— Это пропуск, Эния. Пропуск в хранилище ко всем результатам раскопок. — Солер смотрел на нее с такой надеждой, что Эния устыдилась своего поведения и вяза себя в руки.

— Признаться, я не рассчитывала на столь быстрый ответ. — Она по дуге обошла мага и села в кресло. — Что подвигло Владыку Нориса дать согласие на посещение его сокровищницы?

Ван Герс последовал ее примеру и не просто сел, а рухнул в ближайшее кресло. Видимо до прихода сюда он держался на одних нервах. Эния вполне понимала его чувства. С таким начальством не то, что нервы себе попортишь, психоз заработать можно.

— Наследник Удвин умирает. — Маг бросил на нее быстрый взгляд и тут же отвел его, предпочитая смотреть на амулеты, а не на нее.

С огромным трудом Эния сохранила внешнюю невозмутимость, тогда как внутри у нее все взбунтовалось при одном только упоминании ненавистного наследника.

— Владыки Ройка сейчас здесь нет. Вы должны понимать, что какие бы чувства он не испытывал к собственной дочери, его обязанностей никто не отменял. Но я постараюсь как можно быстрее передать ему столь скорбную весть. Сколько времени есть у Наследника?

Слушая ее речь, Солер немного пришел в себя. Эния вела себя не как истеричная девица. А как… как…. как настоящая принцесса, которой она в сущности и являлась по факту своего рождения, а теперь еще и замужества.

— Боюсь, что немного. И времени ждать, у него нет. — Тут Ван Герс поднялся, шагнул к ней, склонился в учтивейшем поклоне и протянул свиток, скрепленный личной печатью Нориса.

Вот и началось. С тоской подумал Эния, принимая свиток из рук посланника. А она так надеялась, что этого никогда не будет. Или хотя бы случится не так скоро. Как говорят в народе, с чем боролся на то и напоролся. Она всю жизнь увиливала от любых официальных мероприятий, и вот пожалуйста. Не успела вернуться с того света, как именно в них и угодила. В официальные мероприятия имеется ввиду.

А Ван Герс тем временем излагал ей официальное прошение.

— Я уполномочен Владыкой Норисом передать его личное приглашение Владыке Ройку посетить Дарк-Кросс сегодня же, для обсуждения и согласования всех вопросов, связанных с делом Эфиров, вынесенным на совет. Мне подождать ответ здесь или Владыка Ройк пришлет письменный ответ?

— Ждите здесь.

Эния встала, и чуть ли не скомкав послание в кулаке пошла искать Эйдеса, или любого, кто мог бы передать послание ее отцу. Не самой же отправляться в Шерринг-Кросс.

К ее огромному удивлению дом оказался практически пуст. Вернее слуги в нем присутствовали, а хозяев не было. Один пойманный ею слуга сказал, что Ализир с Аликаем отправились в город на какое-то официальное мероприятие. Алишер и Ивали просто куда-то отлучились. Маг Эйдес? Нет, его никто не видел. И Тери Риву тоже. Кто-кто? Ах ее мама? Так она еще утром исчезла вместе с ее отцом. Да. Именно так и получается, юная Тери, вы здесь совершенно одни. Что? Ах Тер Люсьен? Нет, его мы видели, но он тоже ушел….о…о… а вот и Тер Зарим. Он ответит на все ваши вопросы.

— Эния?!

— Зарим! Ты-то мне и нужен.

Эния схватила его за руку и не обращая внимания на недоуменное выражение на его лице, потащила за собой.

— Да ну? — В его карих глазах засветились веселые огоньки. — Зачем?

— Затем, что пойдешь к моему отцу. Передашь послание от Нориса.

Зарим остановился. Эния от рывка едва не упала и тоже была вынуждена остановиться, ибо сдвинуть с места отказывающегося идти Зарима, ей было просто не по силам.

— Зарим, ну не упрямься. Это важно для меня… для нас. Если отец вылечит Удвина, нам откроют доступ ко всем материалам с раскопок эльфийского поселения.

— Эния, я не могу.

— Почему? — Удивилась она. — Просто передашь ему письмо и все. Я тебе амулет дам, чтобы тебя пропустили в Шерринг-Кросс. Сама отправлю. А оттуда тебе Отец откроет портал домой. Делов на час. Неужели это так сложно?

— Сложно… — Он покосился на охранников и очень тихо добавил. — С ними сложно.

Эния закусила губу. Выглянула из-за его плеча, на прислушивающихся к их разговору пантер. Посмотрела на Зарима широко распахнутыми глазами и промолчала. Неловко это спрашивать у человека, за что его так… и когда это кончится.

— Хорошо. — Наконец произнесла она. — Сама схожу. Ты… ты тогда подожди меня, ладно?

— Куда я денусь? — Зарим скривил губы. — Я порталов открывать не умею. И закон крови нарушать тоже. Может, в утешение мне несчастному, расскажешь как тебе удалось выйти из комнаты, когда я строго на строго приказал тебе сидеть там и не высовываться?

Эния улыбнулась, услышав про несчастного Зарима. Тоже мне юморист нашелся. Они медленно пошли к выходу из дома. Из соображений безопасности всех кто в данное время проживал в доме и собирался проживать в дальнейшем. Внутренние помещения и большую часть сада зачаровали от чужого магического вмешательства. Так что без особого разрешения ни один посторонний маг не мог телепортироваться сюда, при этом не нарвавшись на нешуточные неприятности. Айк с подачи ее отца организовал в конце сада специальную площадку, куда и откуда телепортировались маги.

— Расскажу. Только в обмен на обещание никогда больше не приказывать мне ничего подобного.

Зарим улыбнулся.

— Ты понимаешь, что даже если я дам тебе подобное обещание, обойти его будет очень просто? Я уже сейчас вижу несколько вариантов.

— Понимаю. — Эния тоже улыбнулась. — Тогда тебе придется мучаться неизвестностью.

Зарим толкнул перед ней стеклянные двери и первой пропустил в сад. Под ногами зашуршал гравий на дорожках. Яркое солнце растопило последние остатки снега, и теперь сад выглядел более унылым, чем зимой. Всюду жухлая трава, черные от влаги стволы деревьев. Одни сосны и ели продолжали радовать глаз изумрудной зеленью. Зарим проводил ее до самой площадки, вымощенной новенькими плитами черного мрамора. Подождал, пока Эния исчезнет в воронке портала, повернулся чтобы вернуться в дом, и натолкнулся на испытующие взгляды стражей.

— Когда вы ей скажете, Тер Зарим?

— О чем? — Попытался он уйти от ответа, но не тут-то было. Парни обступили его со всех сторон и не давали двинуться с места.

— О том, что только она может дать нам всем свободу?

Зарим молчал. С тех пор как Ализир огорошил его новостью, что ключ от ошейника находится у Энии, он голову сломал, думая как ей сказать об этом и при этом хоть немного сохранить лицо. Но сегодняшняя ссора показала ему, что на это надеяться не стоит. Или он выпьет полную чашу унижений, или так и будет таскать за собой на привязи ни в чем не повинных парней.

— Сегодня. — Наконец решился он. Чего тянуть. И так стыда набрался на годы вперед. — Сегодня вечером.

Твердо пообещал он. Парни облегченно вздохнули и они все вместе отправились пытать Ван Герса по поводу его любимых раскопок. Ибо Хиллиэль в его голове уже задолбал своими вопросами. Что? Где? Почему? И главное когда?

Глава 12

Хлопок закрывшегося за спиной портала взметнул подол платья, заставив ее на миг забыть о страже и придержать юбки, до тех пор пока энергия не перестанет кружиться по плоской крыше, одной из башен Шерринг-Кросс.

На этом конце мира была глубокая ночь. Рядом черными громадами вздымались в небо темные силуэты крепости, обители и цитадели Магии Жизни в их мире. В некоторых окнах горел свет. Где-то яркий, от магического светильника. Где-то совсем тусклый, от свечи или масляной лампы. Здесь же света не было вообще. Достаточно было того, что дарила, восходящая над горизонтом огромная белая луна.

Телепортационная башня по традиции располагалась на самой высокой крыше, и была единственным надземным входом в крепость. Остальная часть древнего замка была защищена силовым куполом и никто, не обладающий хотя бы толикой магии Жизни или специальным амулетом, дарующим право на вход, не мог проникнуть внутрь. Так что присутствие стражи на крыше было скорее данью вежливости, прибывающим гостям. Ведь этим способом прибывали только Высшие маги или очень богатые люди, могущие себе позволить покупку дорогущего заклинания портала. Для всех остальных был другой вход, наземный. Вот там были и ворота и всякие магические фокусы, призванные поражать воображение гостей и внушать им должное благоговение. И стража там была самая настоящая. Не то что здесь. Хотя, судя по уровню силы встречающих, парни были далеко не так просты. Несмотря на кажущуюся молодость оба обладали довольно высоким уровнем дара и судя по печатям ордена на аурах, учились на боевых магов.

— Доброй ночи. — Поздоровалась она.

— Доброй ночи, госпожа.

Один из стражей учтиво поклонился. Второй замер, и его взор стал отсутствующим, как у людей, очень глубоко погруженных в свои мысли.

Просматривает ее магическим зрением. Эния выдержала сканирование ауры никак не показав своих эмоций, хотя сия процедура была не из приятных. Словно что-то липкое и холодное касается тебя, заставляя ежиться от мерзкого ощущения. Что ж, если надо, пусть смотрит. Все равно на ней нет никаких опознавательных знаков. Мать так и не успела поставить ей печать Мага Эфира. Значит можно не признаваться в наличии магических способностей. Все равно она истратила последние силы на открытие портала и теперь выглядит как обычный человек… или не совсем человек.

Страж закончил читать ее ауру, открыл глаза и несколько удивленно посмотрел на нее.

— Что угодно Тери ночью в Шерринг-Кросс?

Понял, что она двуликая. Эния едва заметно улыбнулась.

— Тери Беррани, из правящего клана Алирраны. — Представилась она. — У меня послание для Владыки Ройка от Владыки Нориса…личное.

— У вас есть пропуск или иное разрешение? — Вступил в разговор первый страж.

— Да. — Эния вытянула руку и над ее раскрытой ладонью вспыхнула синяя пентаграмма.

Страж повторил ее действия и соединил оба знака. Чтобы подтвердить право на вход пентаграммы должны были совпасть до мельчайших подробностей, иначе ее не пустят. Эния заворожено смотрела на то, как знаки пришли в движение, сплетаясь и ища точки соприкосновения. Давно, ох как давно она не использовала магию. За год жизни среди двуликих она почти разучилась пользоваться ею. И сейчас с восторгом смотрела на творящееся волшебство. Лунный свет проникал сквозь плетения пентаграмм, от чего тени на каменном полу приобретали все более причудливые формы. Наконец проверка закончилась и оба знака замерли в воздухе, ярко вспыхнув синим огнем.

— Доступ разрешен. — Подтвердил страж. Сжал кулак и его знак тут же погас. — Добро пожаловать в Шерринг-Кросс, Тери.

— Благодарю. — Эния погасила свой знак и подобрав свободной рукой подол платья вошла в широко распахнутые двери.

— Следуйте за мной.

Стоило ей ступить следом за стражником на узкую винтовую лестницу, как на нее опять навалились воспоминания годичной давности. Последний раз она ступала по этим ступеням, когда поднималась на телепортационную площадку с намерением сбежать отсюда.

Подавив горестный вздох, Эния погнала прочь горькие воспоминания. Сбежать-то она сбежала, да едва не погубила при этом Аликая. Да и дров потом наломала не мало. До сих пор тяжело нести.

— Может быть Тери холодно? — Участливо поинтересовался маг, видя как она передернула плечами.

— Спасибо. Я уже согрелась.

Лестница привела их вниз. В караульное помещение, где дежурили еще два мага. Уже постарше. И гораздо опытнее, судя по тому, что при них не было никакого оружия. Тоже правильно. Хорошо обученный боевой маг сам по себе смертельное оружие, не нуждающееся ни в каких железках, типа мечей, кинжалов и метательных ножей.

Ее опять просканировали с ног до головы. Проверили печать Нориса на подлинность, и повели дальше. Страж убежал обратно на свой пост. И ее проводником стал другой маг. Еще два поста. Две смены стражей и Эния оказалась во внутренней части крепости. Потоки сил магии Жизни словно река текли по коридорам, пронизывали камень, мебель все вокруг. Если бы не сила разрешающей печати, пришлось бы наплевать на конспирацию и впитать хоть глоток этой животворящей силы, иначе бы она убила ее на месте. Таков закон. Ни кто не обладающий хотя бы толикой силы Жизни не мог здесь находиться. Поэтому несмотря на бесчисленные войны и осады Шерринг-Кросс так и не был взят. Именно по этой причине отец не мог попасть в Дарк-Кросс и спасти ее из плена. Он не был властен над Магией Темных. И только Владыка, мог пригласить к себе Владыку, дав амулет отпирающий замки крепости.

Эния вздохнула. С ее последнего пребывания в доме отца. Здесь слишком многое изменилось. Много стражи. Много боевых магов на ключевых постах и лица тех, кто повстречался им в бесчисленных коридорах, тоже не выглядели особо радостными. На нее почти не обращали внимания. Так взгляд мельком и дальше по своим делам. Несколько раз ей встречались знакомые. Но толи они ее не узнавали, толи не хотели узнавать. Они проходили мимо, точно также скользя по ней равнодушными взглядами. О Небо, что же здесь произошло? Неужели все настолько серьезно? И близится неминуемый раскол Древнего как сам мир Магического ордена. Хорошо, что она пошла сама, а не послала сюда Зарима. Тот бы с его вспыльчивым характером только усугубил положение и еще больше настроил магов против двуликого народа.

— Мы пришли Тери. — Маг остановился у дверей ведущих к личному секретарю отца.

Эния невольно улыбнулась. Интересно Авель все еще занимает эту должность? Или его тоже куда-то перевели? Если да, то как он отреагирует на ее появление? Мучаясь подобными вопросами, Эния прошла следом за провожатым в приемную отца и улыбнулась.

Авель был на месте. За письменным столом, на котором сверкал синий магический шар записывающий каждого допущенного до личной встречи с Владыкой.

— Тери с посланием от Владыки Нориса к Владыке Ройку. — Как заправский солдат отрапортовал маг и не дожидаясь ответа покинул помещение.

Едва за ним закрылись двери, Эния улыбнулась, и подняла руку, приветствуя старого знакомого.

— Привет господин Авель. — Поздоровалась она как когда-то в детстве.

Мгновение маг смотрел на нее не узнавая, а потом встрепенулся, подскочил со стула и бросился к ней, раскрыв дружеские объятия.

— Госпожа Эния.

Ее стиснули так, что ребра хрустнули. Авель несмотря на сидячую работу явно не пренебрегал тренировками в спорт зале. Эния пискнула от боли и его магическая сила тут же излечила ее от невольно нанесенных повреждений.

Сконфузившись оттого, что опять причинил ей вред, Маг выпустил ее на свободу и с заискивающей улыбкой заглянул в глаза.

— Простите, госпожа. Я честно, больше не буду.

— Еще как будешь. — Эния пожурила его пальцем. — А то я смертельно обижусь.

Она всего лишь хотела пошутить, и только. Но ее слова произвели на старого друга совершенно иное впечатление. Он вдруг побледнел, руки задрожали, и отошел от нее подальше как будто опасался, что она на самом деле умрет от его нежностей… дружеских.

— Простите госпожа. Вы к Владыке? Пойдемте, я вас провожу.

— Авель… — Эния растерялась. Странное поведение человека, которого она когда-то считала другом, причинило внезапную боль. — Что случилось? Почему ты так встречаешь меня?

— Нет, нет. Вы не так поняли. Я рад видеть вас, госпожа. Пойдемте, а то ваш отец разгневается, что я заставил вас ждать.

Отец разгневается? На Авеля? В это Эния не могла поверить. Кто угодно, только не Авель. Отец в нем души не чаял. Носился с ним как с торбой писаной, от чего по крепости гуляли упорные слухи, что Ройк возьмет парня в ученики. Ничего не понимая, Эния пошла за секретарем. Авель вошел в кабинет Ройка вместе с ней и громко доложил Владыке о прибывшей гостье.

— Владыка! К вам с визитом Эния Веларис.

Время будто остановилось и повернулось вспять. Она увидела себя совсем маленькой, играющей с амулетами прямо на ковре в кабинете отца, пока тот в своей привычной манере, читал ей вслух вместо сказок важные донесения. Ну не было у него времени на сказки. А она не понимая в этой абракадабре ни единого слова просто таращилась на большого и сильного папу и знала только одно. Папа ее любит. Вот она подросток и сдает отцу экзамен по владению Силой жизни и получает очередную похвалу за прилежное учение и обещание рассказать об этом маме. Череда воспоминаний пронеслась в ее голове. За все эти годы кабинет ничуть не изменился. Та же деревянная обшивка на стенах, дающая хоть немного тепла в студеные зимние месяцы. Огромный камин, в котором и сейчас весело трещали поленья. Тяжелые шторы на высоких стрельчатых окнах бесчисленные стеллажи с книгами, свертками, старинными амулетами, давно утратившими свою силу и теперь представляющими просто художественную ценность. И конечно стол. Огромный, обитый темно синим бархатом, давно вытертым по углам и там, где ткани касались локти Владыки.

Отец встрепенулся, оторвал взгляд от записей. При виде дочери его глаза удивленно расширились, а потом заблестели тревожным огнем.

— Эния? Что случилось? Ты почему здесь?

— Поэтому. — Она слышала как Авель ушел, оставив ее наедине с отцом. — К нам прибыл Ван Герс с посланием. Вот.

Она передала отцу свиток. Тот молча взломал печать, прочел послание и…. вдруг улыбнулся.

— Ну наконец-то. — Он еще раз перечитал послание и убрал в ящик стола. — Созрел наконец. Подождешь, пока я соберусь или пойдешь со мной?

— С тобой. — Тут же отозвалась она.

— Тогда пошли.

Эния не сдвинулась с места. У нее горло перехватило спазмом. На глаза навернулись слезы. Там в Мирре. В доме Айка отец был другим. И близким и чужим одновременно. Здесь же, у себя дома, он вновь стал тем па, которого она любила… любит до сих пор.

— Папа!

Ройк удивленно глянул на нее.

— Ну. Да. Я твой папа уже много лет. Что с тобой Эния?

Он с улыбкой подошел ближе и Эния всхлипнув бросилась ему на шею. Обняла крепко, крепко и поцеловала в небритую щеку.

— Я люблю тебя папа.

Ройк опешил от подобного поведения дочери. Неловко похлопал по спине, и тоже крепко обнял.

— Я тоже люблю тебя малышка.

Они замерли на мгновение. Ройк еще немного потискал ее и поставил на пол.

— Успокоилась?

— Да. — Эния шмыгнула носом и широко улыбнулась. — Я все равно тебя люблю.

Ройк не ответил. Обнял рукой за худенькие плечи и повел к себе. Пока он собирался, переодевался, отдавал какие-то приказы своим ближайшим помощникам, Эния тихонечко и незаметно сидела в уголке огромной гостиной. Стражи, маги, даже Авель вызванный зачем-то не обращали на нее никакого внимания. И она была этому только рада. Страх, что поселился в душе немного оттаял и она даже стащила пару конфет из вазочки, чтобы съесть по пути. Не шуршать же фантиком, когда отец отдает важные приказы. Несолидно.

«Хэлли!» позвала она эльфийку. Похоже сборы затянутся надолго и от нечего делать она решила поболтать с подружкой. Тем более та давно и настойчиво требовала к себе внимания.

«Эния! Наконец-то. Ты почему от меня закрылась? Обиделась? Я больше не буду, честное слово».

«Конечно будешь!» Эния сумела вложить в эту мысль всю иронию и юмор. Чтобы Хэлли была тихой и покладистой? Да быть такого не может. Да и не хочется видеть…м…м…ощущать подругу угнетенной и униженной.

От ее мыслей, а главное ощущений дух эльфийки заметно повеселел, и та принялась опять рассказывать о том какой Хиллиэль красивый, умный и самый замечательный в мире.

«Он не замечательный. Он единственный эльф» Хмыкнула Эния. «И неизвестно как все будет, когда вы окажетесь в собственных телах. Может он тебе разонравится и ты будешь жутко разочарована».

«Что? Да как ты можешь…» Задохнулась Хэлли от праведного возмущения и Эния с улыбкой выслушала новую порцию восхвалений в адрес любимого эльфа. Вообще-то она была согласна с Хэлли, но зачем заставлять подругу ревновать. Тем более у нее уже имеется один муж… тут Эния не выдержала и хихикнула по настоящему. Даже два мужа. Бедный Айк. Раз Зарим снова в человеческом теле, надо будет вернуть парню ключи от его дома. А то некрасиво получается.

«…и мы будем жить долго и счастливо!» Закончила свою тираду Хэлли.

«Я ни чуть в этом не сомневаюсь» Поддакнула Эния.

«И будет у нас двадцать детей».

Эния закашлялась, схватила с дивана огромную подушку и спрятала в ней лицо, чтобы не расхохотаться.

«Хэлли, ты с ума сошла? Зачем тебе столько?»

«Я…» тихое смущенно молчание.

«Ты что? Собираешься возродить в нашем мире эльфийский народ?»

«Нет… еще одна пауза. — Просто я устала быть одна. И я люблю детей».

«На завтрак или на ужин?» Ну не смогла Эния удержаться от черного юмора. «Прости» тут же спохватилась она. Не стоило напоминать Хэлли о ее демоническом пролом. И о том, что на протяжении многих тысяч лет ее пищей были человеческие жертвы.

«Ничего. Ты не виновата в том какой я была. И я безмерно благодарна тебе за то, какой я стала теперь или стану в будущем».

Эния отняла подушку от лица, смущенно заерзала на диване и поспешила сменить неловкую тему.

«А как смотрит Хиллиэль на предполагаемое пополнение семейства?»

Настал черед Хэлли смеяться.

«О…о… он хочет еще больше. Я не буду говорить сколько, а то ты покусаешь бедную подушку».

Пришлось опять прятать лицо, ибо воображение Энии быстро нарисовало ей чудную картинку мамаши и папаши эльфов в окружении целого выводка вопящих, кричащих и вечно между собою ссорящихся эльфят. Жуть.

«Хэлли, ну ты даешь. И когда вы об этом сговорились?»

«Когда ты так мило устроила нашу встречу».

Эния замерла. Та ночь. Ночь когда…

«Хэлли… — ее голос помимо воли стал сухим и строгим — надеюсь, вы с Хиллиэлем не занимались пополнением своего семейства? А то имей в виду. Я не смогу родить эльфенка, тем более от Зарима».

«Ну что ты Эния. — Хэлли обиделась на ее слова. — Разве мы могли?…

У Энии на миг отлегло от сердца. Значит ничего не было. Это хорошо.

… Хотя очень хотели» Припечатала ее Хэлли.

«Ну, знаешь!..»

— Эния?! — Голос отца заставил ее вздрогнуть. — Ты что спишь?

Ройк склонился над ней и легонько потрепал за плечо. Он уже был полностью одет для официального визита. В коридоре его дожидалась целая свита сопровождающих магов, с любопытством взирающих на них через открытую дверь.

— Может, останешься здесь и поспишь? Твоя комната до сих пор свободна.

— Нет. — Эния встала, и протерла лаза, будто действительно задремала. На самом деле она все еще пребывала в шоке от разговора с Эльфийкой. Двадцать детей. С ума сойти можно. Хм… интересно. А сколько будет у нее с Заримом? Ой не о том ты думаешь. Не о том. — Отправь меня домой. Там Ван Герс ждет известий. И Зарим будет волноваться, почему я так долго.

— Как скажешь. — Быстренько согласился Ройк.

И Эния насторожилась. Это что ухмылка? Отец ухмыляется? О небо! Куда мир катится? И что собственно смешного он усмотрел в ее словах? То что Зарим будет волноваться? Себя вспомни, папочка. Как ты бесился, рвал и метал, когда мама пренебрегала твоими советами по безопасности. Все вы мужики одинаковые. Что люди, что маги, что оборотни.

Поборов искушение показать отцу язык. Эния вклинилась в толпу магов, следующих за отцом, и вместе с ними пошла на телепортационную башню. Оттуда уходили по одному. Сначала глашатаи, чтобы объявить Владыке Норису о прибытии Владыки Ройка. Потом сопровождающие маги. Отец всегда уходил последним.

— Уверена, что не хочешь остаться? Могла бы полностью восстановить здоровье. — Ройк еще раз заглянул ей в глаза.

Эния, чтобы не разочаровывать отца и главное лишний раз его не волновать изобразила широкую улыбку, и под любопытными взглядами юных стражников на последок обняла.

— Я здорова. Ты напрасно волнуешься и мне действительно надо возвращаться.

— Надо так надо. — Ройк отпустил ее и открыл портал в дом Айка. — Я пришлю известие о том, до чего мы договорились и когда вам назначено посещение Дарк-Кросс.

— Я буду ждать. — Эния махнула рукой на прощанье и задержав дыхание шагнула в синюю воронку.

Смешанные чувства бродили в ее душе. Но одно она знала точно. Возвращаться обратно было приятно и немного волнительно. И все же интересно. Сколько детей хочет Зарим?

Все оказалось намного проще, чем он ожидал. Честное слово, знал бы, что не стоит волноваться, не стал тянуть так долго. Она не посмеялась над ним, и острить не стала. Просто посмотрела долгим укоряющим взором и взялась ворошить связку ключей в поисках того, единственного, который подарит ему свободу.

Вот только найти так и не смогла.

— Может, ты все-таки его выкинула? — Не утерпев спросил Зарим.

— Ты бы выкинул подарок моего отца, даже если бы не знал, для чего он нужен? — Вопросом на вопрос ответила Эния.

И Зарим заткнулся. Он не самоубийца, чтобы терять подарки Ройка. Хотя, если вспомнить, тот ему ничего не дарил.

«Кроме жизни…» Встрял со своими комментариями Хиллиэль.

«Это точно» Зарим уже почти привык к странной жизни вдвоем. Эльф не так уж часто его беспокоил. Так что подобное сосуществование было вполне терпимым.

«…и своей дочери. Разве тебе мало?»

Зарим не ответил. Холодные пальцы Энии (и в кого такая мерзлячка) ворошили ему волосы на затылке, касались шеи и немилосердно теребили ошейник, как будто хотели сорвать его нафиг. Причем вместе с головой. Очередной ключ соскользнул с гладкого металла и больно ткнулся в шею.

— Ой! Прости. Я нечаянно.

Зарим опять промолчал. Зато пантеры, внимательнейшим образом следящие за процессом снимания ошейника, засмеялись, услышав уже сотое подобное восклицание. Интересно сколько замков в его доме? И сколько у него домов? И сколько ключей от них Эния уже опробовала? Мысленно пересчитав свои недвижимые владения, Зарим ужаснулся. Это ж сколько ему терпеть?

— Ох… — Какой-то особо острый ключ опять соскользнул. Все бы ничего, если бы не сотый раз по одному и тому же месту. Больно же!

— Прости!

— Ничего. Ты главное не отвлекайся.

Эния провела пальцем по больному месту и боль ушла. И синяк наверное тоже. Хорошо когда в доме есть свой персональный целитель. Не надо перекидываться в зверя, чтобы залечить раны.

«Хорошо, то оно хорошо. Да не забывай, Эния не только маг Жизни. Но и в других магиях разбирается. Будешь обижать в миг устроит тебе деморализацию и будешь до конца дней своих вышивать салфетки крестиком».

Представив себя за столь недостойным занятием, Зарим зарычал. И конечно послал эльфа с его комментариями куда подальше. От его рыка Эния вздрогнула и выронила на пол связку с ключами. Та даже не звякнула как следует, запутавшись в длинном ворсе ковра. Но в наступившей внезапной тишине и этот звук прозвучал как колокольный звон.

— Ты чего рычишь? — Эния стукнула его по плечу. — Напугал меня. Теперь придется все начинать сначала.

Кто это застонал? Кто-то из пантер? Зарим очень хорошо понимал их чувства. Парни уже понадеялись, что смогут этой ночью выспаться. В нормальных кроватях, а не под дверью чужой спальни. И что теперь?

Видимо Эния тоже задумалась над этим вопросом.

— Никуда не уходите. — Чуть ли не приказным тоном выдала она и взметнув юбками выбежала из комнаты.

— Да мы никуда и не собирались. Правда парни? — Зарим подмигнул ребятам, и те заулыбались.

Пока Эния отсутствовала, Зарим размял шею. Повел плечами, разгоняя застойную кровь. Хотел пройтись, но тут она вернулась и он позабыл обо всем на свете. В маленькой руке девушки был зажат совсем не маленький нож.

— Я так и знал, что ты решила не мучиться и просто отпились мне голову.

— Я тебе язык отпилю, если не прекратишь острить. Ложись.

Парни заржали. Эния покраснела как маков цвет, а Зарим с видом жертвенного барашка растянулся на полу.

— Так, моя прелесть?

Вот же сволочи. Эния чуть не выругалась с досады. Она три часа бьется над тем, чтобы освободить их, они же постоянно над ней смеются. А у нее нервы. У нее нож в руках. Не стоит им доводить ее. Голову не отпилит, а без ушей оставит.

Зарим видимо прочитал ее мысли, так как перестал улыбаться и сразу стал серьезным.

— Эния, не будь букой. Это шутка.

Она только вздернула подбородок и проигнорировав его слова поманила пальцем охранников.

— Вы двое. Мне понадобится помощь.

Те с готовностью встали подле нее.

— Что делать?

— Шею пилить. — Буркнул старший охранник и Зарим погрозил тому кулаком.

— Это успеется. — Эния уже взяла себя в руки и перешла на деловой тон. — Нужно сделать щель в ошейнике, чтобы я могла добраться до магического заклинания. Деактивируем его, потом и замок отомкнем.

Что значит выучка и дисциплина. Эния еще не закончила говорить, а они уже ухватили ошейник с двух сторон и с силой потянули в разные стороны. Один вытянул ладонь, и Эния передала ему кинжал. Короткий взмах (Зарим зажмурился) и лезвие с лязгом воткнулось в едва заметную щель. Парень с силой нажал, нож согнулся, но не сломался и не соскользнул. Они с утроенной силой стали растягивать ошейник и вдруг яркая вспышка, высвобожденной магии на миг ослепила всех. Даже Эния, ожидавшая чего-то подобного, растерялась и прозевала момент, когда надо было закрыть глаза. Зарим захрипел. Видимо тот, кто ковал ошейник и навешивал на него заклинания, специально зачаровал его от насильственного снимания. И теперь подчиняясь воле бывшего хозяина, ошейник душил свою жертву, не давая ей дышать.

Эния бросилась к мужу. Не думая о том как это будет выглядеть со стороны, она уселась на него верхом и вцепившись руками в ошейник, начала разбирать хитроумное заклинание на части. Жиль в свое время объяснил ей гениальную в своей простоте вещь. Если не получается распутать сложное заклинание, его надо разобрать на несколько простых и снимать их по отдельности. Времени это конечно занимало гораздо больше, но и шансов на то, что Зарим, после всех ее фокусов останется жить, тоже было немало.

Сознание, погруженное в мир магии, не реагировало на то, что происходило вокруг нее. Она даже тело перестала чувствовать и руки. Пальцы превратились в магические потоки, словно крючки нить за нитью распутывающие гениальное изобретение неведомого творца. Ибо только истинный художник мог создать такую совершенную смерть.

Ей что-то кричали. Кажется дергали, но магические потоки, пронизывающее все тело не давали сдвинуться с места. Оно и к лучшему. Если она не закончит то, что начала, то всему конец. ЕМУ конец.

Наконец последняя нить распрямилась и истаяла в пространстве, возвращаясь туда, откуда была изъята. Последний выплеск энергии и магия иссякла… полностью.

Медленно вернув себе нормальное зрение, Эния столкнулась взглядом с Заримом. Он смотрел на нее своими карими глазами, и впервые ей стало неуютно под этим взглядом.

— Ты не могла бы слезть с меня? — Прохрипел он не своим голосом. — Мы здесь не одни.

Эния вспыхнула и обиженно поджала губы.

— Я еще не закончила.

От ее ледяного голоса пантеры шарахнулись в стороны и вдруг застыли. Медленно развернулись и на их удивленных… ошеломленных лицах заиграли неуверенные улыбки. Не было больше поводов. Никто их не держал. Они были свободны.

Пока никто не очнулся, Эния выудила из-за пазухи отмычку, в виде кулона, висящую на шее и в два щелчка отомкнула замок. Две половины ошейника развалились в стороны, выпуская свою жертву на свободу…

… Эния тоже выпустила. Встав с Зарима, она одернула подол платья, и хотела попросту сбежать, опасаясь еще одного обвинения в покушении на убийство. Но ей не дали осуществить задуманное. Старший из охранников схватил ее, крепко обнял и оторвав от пола расцеловал в обе щеки.

— Спасибо! Спасибо Тери Эния. Спасибо! — Тараторил он, сопровождая каждое свое слово поцелуем.

Обалдев от подобного проявления благодарности, Эния хотела возмутиться и потребовать чтобы ее немедленно поставили на пол. Но не тут-то было. Едва успокоился один, как ее тут же подхватил на руки другой и снова обслюнявил. Придушенная их неслабыми руками, Эния перестала трепыхаться и только дышала глубже, чтобы не упасть в обморок от слишком крепкой благодарности.

— Парни имейте совесть! — Давясь смехом, еле выговорил Зарим, поднимаясь с пола и потирая при этом крепко ушибленную шею. — Дайте и мне выразить свою благодарность.

Ее тут же поставили на пол, и пока она не упала от кошачьих нежностей, подтолкнули к мужу.

— Хм…. Мы это… пойдем? Да?

— Гы…

Под сдавленный смех парни дружною толпой вывалились в коридор и ломанулись в сад. Наверняка перекинутся и сбегут в лес, пока их не выловил Ализир и не привязал к очередной жертве. Она тоже не отказалась бы сейчас очутиться в другом месте. И в другом теле. Но что поделать. Придется остаться и выслушать от Зарима все, что он думает по поводу скоростного спасения, едва не стоившего ему жизни.

— Спасибо Эния.

— Что? — Не веря своим ушам, она подняла не него глаза.

— Я сказал спасибо. — Он опять стал серьезным, и в глазах появилось совсем уж незнакомое выражение. — Или ты предпочитаешь принимать благодарность в другом виде?

Ответить она не успела. Его руки обняли ее, прижали к груди. Эния зажмурилась. Буря эмоций всколыхнулась в душе. Ей хотелось, чтобы он ее поцеловал, и в то же время, продолжение пугало ее до безумия, заставив тело одеревенеть и не слушаться голоса разума. А разум твердил, если она сейчас оттолкнет его, не ответив на поцелуй, то пропасть между ними, станет только шире. Как легко и просто было считать его… нет, не другом. Другом он ей никогда не был. Но и не переходил черту, давая ей полную свободу выбирать те отношения, которые она хотела. Так почему после проявленного благородства, ей так трудно сделать шаг ему навстречу?

— Почему ты боишься меня?

Эния вздрогнула и широко распахнула глаза. Его голос звучал спокойно. Почти лениво, как будто он собирался посмеяться над ее страхами. О…о…если бы так оно и было. Она бы посмеялась вместе с ним. Но в глазах застыла боль. Боль, которую она причиняла своим страхом.

Эния хотела солгать. Хотела отвертеться. Но он словно загипнотизировал ее. Очертания комнаты стали размытыми. Ком застрял в горле, мешая говорить. Горячие слезы скользнули по щекам, и уткнувшись ему в грудь, она заплакала. Зарим растерялся. Он явно не ожидал от нее такой реакции. Сев в кресло он усадил ее к себе на колени и стал баюкать как маленькую. Шептал всякие глупости. Гладил словно котенка по вздрагивающей спине. И обнимал крепко-крепко, даруя давно забытое ощущение полной защищенности.

Постепенно она успокоилась. Перестала всхлипывать и утирать сопли о его рубашку. Пружина, до сего дня сжимавшая душу разжалась и ее словно прорвало.

Не глядя на него, она заговорила. Заговорила о том, как жила до встречи с Айком. О том, как резко изменилась ее жизнь после побега. Его помянула недобрым словом, от чего Зарим неожиданно улыбнулся и тоже вздохнул свободно. Вот уж действительно темная душа. Обозвали негодяем, и тем самым сделали приятно. Она говорила то быстро, сбивчиво, задыхаясь от нахлынувших чувств и воспоминаний, то тихим шепотом будто боялась, что ее услышат. Она высказала все. Все свои страхи, обиды, радости и разочарования. Зарим слушал не перебивая, не хмыкая и никак не поощряя. Видимо знал, что это ей сейчас не нужно.

Когда она заговорила о днях плена, в Дарк-Кросс Зарим не сдержался. Его тело опять стало каменным от напряжения. Она вздрогнула и замолчала.

— Прости, — тихо проговорил он. — Продолжай. Просто, я не могу спокойно это слушать.

Она кивнула и с кривой улыбкой рассказала, как Норис раз за разом сводил ее с Удвином, чтобы они могли до свадьбы познакомиться поближе. Зарим тоже скривил губы в подобии улыбки, но в его глазах она прочла всего одно слово «Убью» и ей вдруг стало намного легче.

И тут она опять замолчала. Дальше шла свадьба. Не с Удвином. С ним. Эния сама не знала, было видение в зеркале настоящим или плодом ее больного воображения? Вдруг все, что она видела просто заскок психики, отчаявшейся спасти ее от сумасшествия. Вдруг…

— Ее зовут Лейла. Ей двадцать два года и она была моей любовницей во все время, моего вынужденного пребывания во дворце Каннингема. — Зарим блеснул глазами. — Продолжай. Что там было после?

Эния потеряла дар речи. Зарим улыбался, видя ее растерянность, и всем видом показывал, что ожидает от нее нового скандала. Наподобие того, что она закатила ему утром.

Утром? Великие Боги. Было такое ощущение, что с тех пор прошла целая вечность. Он все ждал, провоцируя ее ехидной улыбочкой. И Эния обозлилась. Не дождешься! Не будет она поминать ему этот случай. И никогда в будущем ни словом, ни взглядом не напомнит о том, что было. Но если когда-нибудь… еще хоть раз…

Зарим захохотал. И только сейчас Эния поняла, что ее ногти-когти впились в его тело, прорвав рубашку, и теперь на белом шелке расползались кровавые пятна. Отдернув руки, она испуганно уставилась на кровавые разводы. Зарим потер расцарапанную грудь и глянул на нее с веселой улыбкой.

— Вот уж не думал, что в тебе так рано проснется ревность. Думал, подуешься на меня еще пару лет, а то и десять… пока подрастешь. А я пока погуляю немного. Так сказать развеюсь напоследок.

Только чудовищным усилием воли Эния осталась сидеть на месте и не вцепилась в его горло. Оно и так все было в синяках. Не хватало только рубцов от ее когтей.

Зарим, видя, что девушка из испуганного воробушка превратилась в дикую кошку, опять захохотал, чем окончательно вывел ее из себя.

— Пусти! — Она попыталась встать и уйти подальше от сумасшедшего.

— Не пущу. — Зарим с легкостью удержал ее на месте. — Даже не думай. Никуда больше не пущу. Твое место отныне рядом со мной. И я убью любого, кто скажет иначе.

— Даже меня?

— Даже тебя. — На полном серьезе выдал Зарим. — И вместе с тобой лягу в могилу.

Эния замерла, не зная, что сказать. Угроза нешуточная. С горячим, необузданным нравом оборотней ей уже приходилось сталкиваться и не раз. Она видела как Зарим, и даже всегда уравновешенный Айк, могли в одно мгновение перейти от необузданного веселья к дикой ярости. Она все еще переваривала его последние слова, когда Зарим сдался и опять рассмеялся.

— Шучу я. Неужели поверила?

— Ты не шути так больше. Ладно? — Она рассмеялась нервным смехом.

Зарим не стал извиняться. Вместо этого взял ее лицо в свои ладони. Притянул к себе и с превеликой нежностью поцеловал. На этот раз она не отстранилась, и жмуриться не стала. Только глаза прикрыла как довольная кошка и утонула в его нежности. Когда поцелуй прервался, и они замерли, забыв дышать, Эния тихо прошептала.

— Я не досказала свою историю.

— Потом доскажешь. — Прошептали его губы у самого ее рта.

Эния уперлась руками в его грудь, но попытка оттолкнуть была слабой и неубедительной.

— Там совсем чуть-чуть осталось.

— Вот чуть-чуть и доскажешь…утром.

Он опять ее поцеловал, и Эния не стала спорить. Зачем? Когда и так хорошо. А когда наслаждение стало сродни боли, она почувствовала едва заметное присутствие в своих мыслях, сознания Хэлли. В этот миг эльфийка была рядом и полностью разделяла с ней все ее чувства.

Глава 13

Эния проснулась с чувством полного умиротворения в душе. Впервые за долгое время ей удалось выспаться вволю. Никто не тарабанил и не вламывался в двери. Не надо было вскакивать ни свет, ни заря, куда-то бежать, что-то делать и вообще напрягаться по всякому поводу.

Причиной столь странного затишья в ее жизни был мужчина, в крепких объятиях которого она проспала всю ночь. Эния улыбнулась. Зарим даже во сне умудрился проявить свои собственнические наклонности. Подгреб ее себе под бок, придавив к постели далеко не малым весом, и кажется, собирался проспать так весь день. Она ничего не имела против подобной перспективы, если бы не одно но. Его дыхание шевелило волосы на макушке, вызывая при этом нестерпимое чувство щекотки.

Эния пошевелилась, в попытке лечь так, чтобы он дышал ей… ну хотя бы в ухо. И замерла когда услышала тихий смех над своей головой.

— Доброе утро. Или вернее будет сказать добрый день. Ну и горазды же вы спать, Тери Беррани.

Его голос всколыхнул воспоминания о прошедшей ночи, и сладкая дрожь прокатилась по всему телу, заставив ее зажмуриться от наслаждения. Зарим почувствовав ее состояние, не преминул ответить нежной лаской.

— М…м… — промычала она в ответ, наслаждаясь его касаниями. — И вам доброго дня Тер Беррани. Давно не спите?

— С тех пор как задался одним вопросом.

— Каким… — Эния совсем разомлела, — … если не секрет.

Зарим убрал руки, медленно, словно нехотя отстранился от нее и сев в постели, потянул к себе одежду.

— Зачем ты соврала Аликаю о своей беременности?

Всю ее негу словно ветром сдуло. Вот тебе и прекрасное утро.

— Кто тебе рассказал об этом? — Она зевнула и сладко потянулась, всем своим видом выражая полное безразличие к обсуждаемой теме. На самом же деле внутри у нее все кипело от злости на Аликая. Ну что ему стоило держать язык за зубами, и позволить ей самой объясниться по этому поводу с Заримом. Почему он вечно вмешивается в ее жизнь и все портит.

— Зачем ты сказала это? — Зарим уже полностью оделся и присев на кровать склонился над ней. — Ведь мы оба знаем, что еще вчера ты была девственницей.

Эния моргнула от удивления и почувствовала, как ее злость сошла на нет. Это что шутка такая? Или он совсем спятил? Если злится на то, что оказался первым мужчиной в ее жизни? Силы Небесные, почему ей не достался нормальный муж. Вечно на ее пути всякие психи попадаются. Зарим продолжал смотреть на нее в ожидании ответа, а она изо всех сил сдерживала рвущийся наружу смех. Только не засмеяться, только не засмеяться… и она звонко расхохоталась. Зарим удивленно вскинул бровь и его губы раздвинулись в ответной улыбке.

— Я сказал что-то смешное?

— Видел бы ты себя. — Сквозь смех выдавила она, и перекатившись на живот, привстала подставив ладони под подбородок. — Зачем сказала? — Скопировала она его недовольный голос. — Еще вчера была девственницей. — И заговорила уже своим голосом. — Зарим, ты пытаешься убедить меня в том, что надеялся на обратное? Что я приду к тебе, нося под сердцем дитя от другого мужчины?

От ее слов Зарим опешил, а мгновение спустя в его глазах появилось понимание того, как ловко его увели в сторону от первоначально обсуждаемой темы.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— А ты на мой. И не говори мне, что ты свой задал первым и потому желаешь первым получить ответ. Так кто проболтался? Айк или Люсьен?

— Айк.

— Вот козел… — Вспылила Эния, мигом растеряв все свое веселье.

— Вообще-то волкодав. — Теперь настал черед Зарима щурить глаза в сдерживаемом веселье.

— Да без разницы. Все равно гад ползучий. — Эния вскочила, замоталась в покрывало и хотела отправиться в купальню, но вовремя остановилась, вспомнив где находится.

— Куда-то собралась… милая?

Вот зараза. Мстит за вчерашнее утро, когда по ее милости пол дня просидел под дверью. Знает ведь, что она ни за что в жизни не пойдет в мужскую купальню. А после ее выходки с переездом к нему жить, все пространственные перемещения внутри дома запретили, накрыв его непроницаемым для магии куполом. Пока она размышляла, как быть, Зарим подошел к ней сзади и обнял за талию.

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

Эния молчала, наслаждаясь близостью его тела. Он был высоким (ее макушка едва доставала ему до ключицы) сильным и очень опасным. Даже сейчас, в расслабленно-напряженном состоянии, это был хищник. Зверь, готовый в любое мгновение броситься на врага нарушившего территориальные пределы или соперника, посмевшего посягнуть на его самку. Закрыв глаза, она медленно вдохнула его запах и ответила совершенно невпопад.

— Озеро оттаяло. И в лесу зацвели подснежники.

— Вот так совпадение. На моей голове тоже.

Эния хихикнула, вспомнив, как швырнула в него вазу с нежными цветами. Незабываемое зрелище. Надо будет как-нибудь обязательно повторить.

— Погуляем? — Она умудрилась развернуться в кольце его рук и при этом не запутаться в своем покрывале.

Оказавшись к нему лицом, Эния поняла, что на нее больше не сердятся. Эх, если бы еще не требовали ответов на дурацкие вопросы, влекущие за собой не менее дурацкие ответы. Увы, Зарим не из тех, кто останавливается на пол пути. То, что он решил в данный момент уступить ее упрямству, еще не значит, что он забыл о заданном вопросе, и не потребует ответа в будущем.

— Почему нет. — Его глаза блеснули огнем азарта и выпустив ее на волю, Зарим потянул через голову рубашку.

Эния в замешательстве смотрела, как он раздевается, не совсем понимая, к чему дело клонится, а когда увидела его пожелтевшие глаза с вертикальными зрачками, догадалась, что ее приглашают на прогулку в облике зверя. Зверя?

— Зарим, постой.

Он с трудом остановил превращение.

— Что опять не так.

Недовольство в его голосе заставило ее поторопиться с объяснениями. Ибо она понимала, нельзя оборотню застревать посередине, кода ты уже не человек, но еще не зверь. Это могло быть смертельно опасно.

— Все так. Но если перекинешься, то будешь уже не ты, а эльф. Уверен, что мне стоит отправляться на прогулку с ним?

Она с нажимом произнесла последнее слово. Зарим прекрасно понял, чего она боится, и с веселой улыбкой отмахнулся от напрасных переживаний.

— Не волнуйся. Твой друг Эйдес все исправил и мы с Хиллиэлем давно пришли к обоюдовыгодному соглашению. Точно такому, как ты с Хэлли.

— Эйдес все исправил? — Искренне удивилась она. — Когда?

— Когда менял нас местами. — Зарим перестал улыбаться и стал серьезным как никогда.

— Но ты не говорил… — под его осуждающим взглядом она вспыхнула и тут же сникла, сознавая свою ошибку. Могла бы сама обо всем догадаться и не лезть к нему с расспросами. Знает ведь, что Зарим никогда в жизни не опустится до жалоб. Гордец.

— Ты не спрашивала, я не говорил. — Он опять улыбнулся, как будто и не было мимолетного отчуждения. — Пошли, тебе понравится. — В его голосе проскользнули рычащие нотки, и в следующее мгновение он перекинулся в зверя.

Эния усмехнулась. К ней опять вернулось хорошее настроение. Значит, Зарим и Хиллиэль договорились о мирном сосуществовании друг с другом? Ну-ну. Похоже, эту прогулку она запомнит надолго. Ее пальцы до этого удерживавшие покрывало разжались, и оно соскользнуло на пол.

«Хэлли, не одолжишь мне на пару часов зверя?»

«Наслаждайся подруга» Эльфийка демонстративно зевнула и исчезла из ее мыслей, словно на самом деле отправилась поспать.

Когда-то Айк показал ей выход из поместья, сделанный специально для звериной сути оборотня. И хотя каждый житель Мирры знал, что их правитель происходит из клана оборотней, и других двуликих тут проживало предостаточно, но незачем лишний раз пугать их видом хищников свободно разгуливающих по улицам города. Да и понаехало переселенцев из разных мест, которым только предстояло привыкнуть к существующему положению вещей. Так что Зарим привел ее в дальний конец сада, пропустил вперед и следом за ней вырвался на волю.

Как бы она не злилась на Аликая, как бы не относилась к нему в прошлом настоящем и будущем, единственное, что навсегда останется и их отношениях неизменным, это благодарность, за чудный дар быть двуликой. Ее сильное звериное тело, с невероятной скоростью неслось сквозь буреломы, сметая любые преграды на своем пути. Она легко перепрыгивала через неглубокие овраги и бурные от талого снега ручьи. Лес, оттаявший от зимней спячки, был наполнен ароматами, от которых, кружилась голова, и хотелось бежать до бесконечности, пока от усталости не отвалятся уши лапы и хвост. Рядом с ней неслышной тенью скользил Зарим. В отличие от нее, он не издавал столько шума. Не ломал кусты, просачиваясь сквозь них, так что даже ветви не качались. Под его лапами не хрустнула ни одна ветка, тогда как ее топот было слышно далеко в округе. Но она не расстраивалась, и его веселое фырканье не могло испортить прекрасного настроения. Пусть смеется. Пусть считает неуклюжей. Они же не на охоту вышли, а погулять.

Вскоре между стволами деревьев показалось озеро. Свет и тень поделили его пополам. Там где ярко светило солнце на поверхности отражались сине небо и плывущие по нему облака. Там где царила тень от нависших над водой елей, вода отражала его таинственные глубины. Эния перешла на шаг, и медленно переводя дыхание, вышла на берег. Зарим же на всей скорости врезался в воду, и подняв мириады сверкающих брызг быстро поплыл.

Эния было сунулась за ним, но обожженная нестерпимым холодом едва оттаявшей воды выскочила на берег, тряся всеми четырьмя лапами. Зверь не человек. В этом обличье магия ей была недоступна, так что не получится подогреть себя изнутри и поплавать.

Зарим тем временем доплыл почти до середины, и вдруг резко ушел под воду. Эния рванулась к нему, забыв про холод и то, что кошки вообще-то не любят мокроту и сырость. Но пока догребла, на месте где *утонул* зверь, вынырнул человек и отбросив с лица мокрые волосы, завертел головой, а когда увидел ее широко улыбнулся.

— Эния, вот молодец, что ты уже здесь. Давай за мной. Покажу что интересное. — И он с тихим плеском опять нырнул.

Чтооооо?! От пережитого страха и злости на несносного оборотня она стукнула лапами по воде. Молодец, Эния. До каких же пор ты будешь наступать на одни и те же грабли. Оказывается, он и не собирался тонуть. Поплавать ему, видите ли, захотелось. Ну и пусть его. Давно пора запомнить, что в ее помощи он не нуждается. Резко развернувшись, она поплыла обратно к берегу. Шкура промокла насквозь, и плыть стало намного труднее. Тяжесть тянула ее на дно, а нехорошее предчувствие сдавило грудь, заставив ее остановиться, и оглянуться на то место где нырнул Зарим.

Минута…вторая…третья… уже прошло более пяти минут, а он все не выныривал. Неужели утонул? Сердце пропустило удар и словно пойманная птица бешено заколотилось в груди. О Небо! Только не это! Только не сейчас, когда она поверила, что счастье все-таки возможно. Эния нырнула и сразу поняла, что нырять кошки не умеют. Паника, словно лавина, накрыла ее сознание. Она дернулась плыть обратно к берегу, чтобы там перекинуться и потом уже искать его на дне. Но вовремя вспомнила о том, как здесь глубоко, а нырять она не умела ни тигром, ни человеком. Круг обратно к месту, где исчез Зарим. А что если магией? Она опять рванула к берегу. Не успеет. Сколько человеку дано находиться под водой и при этом не дышать? Мало, очень мало. А он там так долго…дикое воображение тут же нарисовало ей картину, как его бездыханное тело медленно опускается на илистое дно и ложится там, среди колышущихся водорослей. Взвыв от бессилия, Эния прямо в воде начала процесс превращения из зверя в человека. Наглотавшись воды, она дала себе время только на то, чтобы откашляться, дважды глубоко вдохнула и нырнула.

Она плыла почти вслепую. Мутные тени колыхались вокруг нее. С каждым метром погружения становилось все темнее. От давления воды заломило уши. Сердце бешено стучало в горле, мешая удерживать дыхание, глаза щипало, в нос залилась вода и медленно просачивалась в горло. Если она глотнет, то не удержит в легких воздух и наверняка захлебнется. Вдруг на общем темном фоне появилось чернильное пятно. Зарим, мелькнуло в голове, и она утроила усилия. Водоросли, длинными плетями поднимающие с самого дна пытались спутать ей руки и ноги, затрудняя движение. Легкие давно саднило от нехватки воздуха. Перед глазами плыли красные пятна. Но она не собиралась сдаваться. Тонуть так вместе. Тем более, что смертью их уже не удивить. Бывали, знаем. Очередная водоросль намоталась на запястье. Живые они тут что ли. Эния яростно дергала рукой в попытке освободиться, когда прямо перед ее носом появилось лицо Зарима. От испуга она заорала, и последний воздух мелкими пузырями вылетел изо рта. Вода хлынула в легкие. Она инстинктивно вдохнула и захлебнулась.

Зарим схватил ее за руки и с силой рванул на себя, высвобождая из плена водорослей. Вот только ей было уже все равно. Сознание медленно угасало и потому ей показалось, что ее не спасают, а наоборот тащат на самое дно…

… Резкий удар. Второй, третий. Вода хлынула из освобожденного горла. И ее разобрал дикий кашель. Хорошо Зарим перекинул ее через свое колено лицом вниз, иначе бы она опять захлебнулась, столько воды из нее вылилось.

— Дыши, Эния, дыши. — Зарим еще несколько раз стукнул ее по спине и когда убедился, что на этот раз беда прошла стороной, крепко обнял, давая время прийти в себя от пережитого потрясения.

— З..зза…рим… — Простучала она зубами от холода. Все-таки не лето и ледяной холод пробрал ее до костей, судорогой сковав все мускулы.

— Не говори. Просто дыши. — Он поднял ее лицо за подбородок, чтобы она не тыкалась, словно котенок в его плечо, затрудняя тем самым себе дыхание. — Вдох, выдох Эния.

— Дышу я, дышу. — Она не врала. Действительно чувствовала себя гораздо лучше.

— Вот и умница, а теперь дыши через нос.

Его губы сомкнулись на ее губах, и волна жара прокатилась по телу, вымывая холод и оцепенение. Широкие ладони скользнули по спине, оставляя на ней раскаленный след прикосновений. И она окончательно поверила, что жива. Хвала Небу на этот раз обошлось. Может, умерев один раз, она обманула свою смерть и та больше не явится по ее душу?

Наконец, он оторвался от ее губ, прервав поток силы, которой так щедро поделился и в кромешной тьме прозвучал его хриплый голос.

— Никогда больше так не делай.

— Как? — У нее все еще кружилась голова, от огромного количества силы, что ей дал Зарим. — Ты же сам сказал нырять за тобой. Вот я и нырнула.

— Великие предки, Эния. Откуда мне было знать, что ты плавать не умеешь. И нырнув, точно топор пойдешь ко дну.

— Я умею плавать. — Возмутилась она и ее тут же сильнее сжали в объятиях.

— Я видел, как ты плаваешь. — Его голос в абсолютной темноте казался нереальным и если бы не руки что так крепко прижимали ее к мужской груди, если бы не его твердые колени, на которых она так удобно расположилась, то можно было запросто поверить, что с ней общается бестелесный дух. Но Зарим не дух, а вполне реальный мужчина, и этот мужчина, между прочим, продолжал ее отчитывать.

— Я сам чуть не пошел ко дну от страха, когда увидел тебя сражающейся с водорослями. Эния, оборотням отмерян долгий век, но если ты не прекратишь вести себя как вздорный капризный ребенок, я долго не проживу, умерев раньше положенного от разрыва сердца. И останешься ты молодой, красивой, богатой и неудовлетворенной вдовой.

Эния замерла. Вздорный капризный ребенок? Неудовлетворенная вдова? Да что он себе позволяет. Страха он видите ли натерпелся. Можно подумать она не испугалась. Эния уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы обрушить на голову Зарима гневную тираду как в их спор вмешалась Хэлли.

«Эния?!»

«Не сейчас Хэлли».

Но эльфийка проигнорировала предупреждение в мысленном обращении, и Энию тут же затопила волна безотчетного страха идущего от призрака.

«Эния, что это за место? Где мы?»

«Хм… Хороший вопрос» И кажется, она знает кто даст им на него ответ.

— Зарим, где мы и почему здесь так темно?

Только сейчас она обратила внимание на спертый воздух, наполненный тошнотворным запахом сырости и гнили. Тяжелые каменные своды явно рукотворного происхождения давили на психику, вызывая очень неприятные ощущения, будто их заживо замуровали в пещере.

— Темно потому что здесь нет окон. И над нами метры воды. Мы на дне озера, Эния, в… — Он осекся, когда почувствовал движения ее рук. Эния складывала пальцы, для простейшего колдовства, -.. Эния не зажигай… — два негромких щелчка. Два осветительных шара ярко вспыхнув, сорвались с кончиков пальцев девушки и поплыли к потолку, — …свет!

Поздно.

Хэлли закричала от ужаса у нее в голове, а следом за ней и Эния. Зарим тут же спрятал ее лицо на своей груди.

— Прости, прости. — Зашептал он. — Я совсем забыл про Хэлли. Хэлли ты тоже прости меня дурака. Не подумал я каково тебе будет вернуться в собственный слеп.

Ее трясло, и Эния не знала, кто из них боится больше, она или призрак эльфийской девушки, воочию увидевшей собственные истлевшие останки, покоящиеся в раскуроченном каменном саркофаге.

— Силы Небесные. Ты зачем меня в слеп притащил?

— Сюда было ближе, чем до поверхности. — Просто ответил он. — Или ты хотела утонуть?

Эния отрицательно замотала головой и с силой зажмурилась, так как Зарим вставая, отстранил ее от себя и пересадил на нагретое им место.

— Посидите тут немного.

— Ты куда? — Эния мертвой хваткой вцепилась в его руку.

— Хочу посмотреть. — Зарим еле высвободился из ее цепких пальцев — Раз уж мы оказались здесь, незачем упускать такую возможность. Мы быстро. Только глянем с Хиллиэлем, нет ли чего интересного и сразу домой.

Он отошел от нее, и Эния тут же уткнула лицо в острые коленки, попутно материализуя себе одежду, чтобы не сидеть в склепе голой (неприлично это по отношению к мертвым). Ей все еще было не по себе от пребывания в этом месте. Везет Зариму, ни тебе страха, ни брезгливости, одно непробиваемое спокойствие.

«Эния, что они делают?» Тихий голосок Хэлли был еще полон пережитого ужаса, но похоже как и у Энии любопытство начинало перевешивать.

«Я не смотрю».

«Так посмотри».

«Я боюсь» честно призналась Эния. Она на самом деле боялась увидеть белый скелет подруги среди давно истлевших останков того, что некогда было ее плотью и погребальным одеянием.

«Посмотри. Я должна увидеть…себя».

«Хочешь, чтобы меня стошнило прямо на твой труп? Лучше бери контроль над телом и смотри куда хочешь, только без меня».

«Ага, чтобы меня саму на себя стошнило? Умная ты я посмотрю. Давай поднимай нашу попку с холодного камня и топай к Зариму, он кажется, нашел что-то интересное».

Только сейчас до Энии дошло, что Зарим говорит на эльфийском, а потом сам же себе и отвечает все на том же эльфийском. Любому постороннему, не знающему что в склепе их гораздо больше, чем видится, решил бы, что они психи, настолько невероятным было происходящее. Хотя понять, что говорит не один человек, а двое, было не сложно. Достаточно прислушаться и уловить разницу в интонации произношения. И Эния прислушалась, запоминая оба варианта звучания, чтобы в будущем не перепутать Зарима и Хиллиэля, если им вдруг вздумается подшутить над ней и Хэлли, поменявшись для этого местами.

«Эния не спи» встряла в ее мысли эльфийка, уставшая ждать от подруги активных действий.

Понукаемая к действию неугомонной Хэлли, Эния встала. Сделала шаг и едва не упала. Ноги на скользком полу тут же поехали в разные стороны, хорошо удалось зацепиться за шероховатости в стене и устоять на месте.

Зарим обернулся на шум и улыбнулся.

— Иди сюда, я поддержу. — Он сделал два шага назад, протянул руку и ухватил ее за дрожащее запястье.

Эния опять зажмурилась. Ну не хотела она смотреть на труп. Ни за что на свете.

Посмеиваясь над ее страхом, Зарим помог обогнуть препятствие в виде каменного саркофага, расположившегося на возвышении прямо в центре склепа.

— Все можешь смотреть. Она сзади тебя.

Эния открыла глаза всего чуть-чуть, чтобы убедиться, что это не злая шутка, а то с него станется. Прямо перед ее носом была противоположная стена. На старом камне еще виднелись какие-то письмена. Но разобрать, что на них написано не было никакой возможности. Они были окончательно испорчены долгим пребыванием под водой. Только сейчас Эния сообразила, что ил на полу и странный зеленоватый налет на всех стенах и потолке это не плесень, а мелкие водоросли, которые обычно растут на прибрежных камнях.

— Откуда это… — она провела рукой по скользкой стене и невольно передернула плечами от омерзения. Какая гадость. — Откуда здесь водоросли?

— Оттуда. — Зарим взял ее за плечи, чтобы не упала, и осторожно повернул в другую сторону. Там у самого края наклонного пола плескалась вода.

— Склеп был затоплен многие тысячелетия, пока твой друг Пер не поднял озеро и потом не обрушил его обратно. Поэтому здесь появился воздух, а влажности хватило, чтобы водоросли и без воды продолжали преспокойно расти.

Эния сморщила нос. И это он называет воздухом? Да если бы она усилием воли не вырубила свой звериный нюх валяться ей сейчас в глубоком обмороке от подобных *ароматов*. Зарим заметил ее гримасы и усмехнулся.

— Конечно он не первой свежести, но что ты хотела. С тех пор прошло пол года. Я давно хотел сплавать сюда и посмотреть, да все времени не было.

— Угу, а тут такой случай представился. Дурочка Эния сама предложила сходить на озеро. Спасибо за чудную прогулку. Вовек не забуду.

— Да ладно тебе злиться. Лучше помоги. — Он присел у воды, сунул в нее руки по локоть и пошарив ими по дну извлек две пригоршни песка вперемешку с мелкими камушками. — Держи.

И эта кеся меся оказалась у нее в ладонях. Вскинув брови Эния смотрела как мокрый песок медленно проваливается между ее растопыренных пальцев.

— И что мне с этим делать?

— Как что? — Зарим встал, захватив и себе песочка. — Стену чистить.

Шлепнув ладонями прямо в покрытую водорослями стену, Затем принялся водить по ней руками, песком счищая с нее водоросли, мелкие ракушки и прочий мусор налипший за все эти века. Эния попробовала последовать его примеру, да только в кровь изрезала ладони об острые края ракушек. Ойкнув от очередного пореза, она зашипела как разъяренная кошка и сунула руки в воду, стараясь не думать о том сколько в ней грязи.

— Что? Никогда не чистила кастрюли и сковородки на кухне?

— А что должна была? — Огрызнулась она и тут же вздохнула, гася злость. Зарим не виноват, что у нее нежные руки, не приспособленные к грубой физической работе. Хорошо ледяная вода опять заморозила кисти и боль немного отступила. Собрав немного Силы Жизни, Эния направила ее на излечение порезов и спустя минуту вынула из воды совершенно здоровые руки. — Не повезло тебе. Жена досталась белоручка.

— Да я собственно не против этого. — Зарим еще раз зачерпнул песка и взялся тереть с новой силой.

Оценив масштабы поверхности, которую он вознамерился очистить, Эния подавила еще один вздох, загребла песка и сделав ладони погрубее, проведя для этого частичную трансформацию рук, взялась расчищать стену с другой стороны.

— Зарим! — Позвала она через минуту. Ну не могла она молчать. Особенно здесь. Уж лучше болтать о чем-нибудь, чем думать о том, что за твоей спиной лежит скелет твоей лучшей подруги, душа которой сейчас обитает в твоем теле. От таких мыслей и с ума сойти можно.

Он не ответил, продолжая усердно тереть стену. Расчищенное им пятно было раз в десять больше чем ее, и кажется он ни разу не поранился. Интересно, а он чистил когда-нибудь сковородки? Представив мужественного Зарима за этим занятием, она не сдержала смешок.

— Зарим. — Позвала она опять. — Ты меня слышишь?

— Слышу.

— А почему не отвечаешь?

— Ты не задала вопрос.

— Хм… ну ладно. Ты сам напросился.

Зарим прекратил очищать стену, окинул ее странным взглядом и опять взялся за работу.

— Я вот тут подумала… — Она опять скосила на него глаза, но он даже не глянул в ее сторону. Только ухом повел, словно зверь. Ага, слышит значит. Хорошо. — …у тебя ведь было много женщин…

— Эния. — Зарим уронил руки и наградил ее тяжелым взглядом из-под нахмуренных бровей. — Не начинай, ладно?

— Ты что! — Она состроила невинные глазки, радуясь возможности передохнуть. — Я не о том хочу спросить.

— Да? — В его глазах мелькнуло неподдельное удивление. — И о чем же тогда?

Эния уткнулась взглядом в стену, чтобы он не увидел ее улыбки. Неужели он думал, что она собирается предъявить ему счет за всех тех женщин, которых он любил?

— Ты не думай ничего такого. Я прекрасно сознаю насколько ты меня старше.

— Мне нет и двух тысяч лет. Это не возраст для двуликого.

— А мне восемнадцать. И для меня это возраст. Не уводи разговор в сторону. Мне просто любопытно скольких из своих женщин после первой ночи ты затаскивал в старинные склепы и заставлял расчищать стены от всякой мерзости? Ты б меня еще гроб попросил почистить. Ррррр…ррр…романтика блин.

Зарим захохотал. Эния тоже не сдержалась и широко улыбнулась. И вдруг стало совсем не страшно. Подумаешь скелет в гробу. Можно подумать она скелетов не видела…э…э… вообще-то не видела, но не суть важно. Важно другое. Хэлли у нее никак не ассоциировалась с белеющими костями. Значит можно абстрагироваться от всего происходящего и представить себе кухню, сковородки и кастрюли… эх и куда делась ее фантазия. Хотя за неимением лучшей сойдет и такая.

— Эния, ты чудо. — Он преодолел разделяющее их расстояние, и его грязные ладони легли ей на плечи.

— Я знаю. — Она улыбнулась довольная собой и в свою очередь испачкала ему грудь, упершись в нее ладонями. — Так сколько?

— Ни одну. Ты первая. — Его лицо становилось все ближе и Эния словно зачарованная замерла, уставившись на его губы. — И ни одну я не любил в склепе. Хочешь попробовать?

— Где? Тут же кругом мокро. — О Небо, что она несет? Неужели….

— В гробу сухо. — Его губы слегка коснулись ее губ и у нее сразу же ослабели ноги. Хорошо удержал, не дал упасть.

— Там… же…ох… кости. — Только и смогла она прошептать в перерывах между поцелуями.

— Мы их уберем. — Зарим прижал ее к только что расчищенной стене и его руки тут же отправились блуждать по ее телу.

— Ты серьезно? — От столь нелепого предложения к ней вернулся разум. Вернее та его часть, которая до сих пор была одурманена его поцелуями. — Ты правда собрался….?

Зарим опять захохотал, и она почувствовала свободу от его объятий. А его взгляд сказал ей, что не останови она его….

— Извращенец. — Фыркнула она и вернулась к прерванной работе.

— Нет, просто иначе отношусь к смерти и всем ее проявлениям. Ты еще слишком молода, чтобы оценить всю прелесть пофигизма. — Он оглянулся на саркофаг и опять нахмурил брови. — Надо будет забрать останки с собой и предать их земле как положено. Незачем им оставаться здесь, когда проклятие Милостивой Госпожи давно снято.

— А стоит ли? Тем более, что проклятие действительно снято. Пусть все останется, как было.

— Хорошо. — Как-то слишком уж быстро уступил Зарим. — Пусть остается, только приведем в порядок. Против этого думаю, она возражать не будет?

Эния не успела ответить, как услышала голос Хэлли.

«Я не возражаю».

— Она не возражает. — Передала она волю Эльфийки, а сама поразилась ее спокойствию. Неужели все духи такие?

«Себя вспомни. Много ты думала о своем теле, когда обыгрывала Хиллиэля в шахматы?»

Хм…. Действительно странное дело получается. Будучи мертвой, она просто признавала факт существования собственного тела…где-то там, но ни разу по настоящему не задумывалась над тем, как это выглядело в реальном мире.

— Зарим? — Опять позвала она.

— Эния, если ты еще раз скажешь глупость, я тебя опять поцелую и за последствия я тогда не отвечаю.

И она промолчала. Слишком уж мрачными становились мысли. Незачем усугублять их мрачными разговорами. А Зарим…пусть уж лучше он ее целует в другом месте, так как вопрос она все-таки задаст. Не сейчас, а чуть позже, когда они выберутся на поверхность под теплые лучи ясного солнышка.

Еще час был потрачен на то, чтобы до конца очистить все стены в склепе а потом к немалому удивлению Энии Зарим взялся таким же образом очищать саркофаг. Стоило ему снять все слои грязи, сразу стало понятно, что всю работу они проделали не зря. Стены, гроб и даже потолок *Зарим без зазрения совести влез на саркофаг и расчистил и его* были испещрены древними рунами.

— Я могу все прочесть, но вряд ли запомню дословно. — Зарим сполоснул руки, шею, плечи, так как на них нападала грязь, пока он чистил потолок. Отряхнул штаны, он тоже материализовал себе шаровары, правда не из почтения к мертвым, а сразу после поцелуев, из почтения к ее смущению.

— Я запомню, меня Эйдес учил. — Неохотно призналась Эния. Ментальная магия применительно к самой себе никогда не была ее любимой дисциплиной.

«А Темная?» Не к месту встряла Хэлли. Кажется, ее тоже перестали волновать такие мелочи как пребывание в склепе. «Пер же учил тебя Темной магии?»

«Учил. Но как ты успела заметить, у меня с некоторых пор на Темную магию развилась очень стойкая аллергия. Так что обойдемся ментальной».

— Так как поступим? — Зарим еще раз окинул взглядом склеп. Осветительные шары, потеряв часть энергии, сменили излучаемый свет, с белого на бледно желтый от чего их лица приобрели восковой оттенок, словно у оживших мертвецов. Эния невольно передернула плечами. Жуть. Надо быстрее заканчивать со всем этим безумием и возвращаться. В поместье их наверняка уже хватились.

— Когда я скажу, начинай читать вслух, хорошо?

Оглянувшись, она поискала взглядом куда бы сесть. Для колдовства надо принять удобное положение, и не придумав ничего лучшего, пристроилась на крышку саркофага. Похоже, она все-таки заразилась от Зарима изрядной долей пофигизма. Он же только улыбался, глядя на ее ерзания, в попытке удобнее устроиться на камне.

— Готова?

— Минуту.

Эния выпрямила спину, подняла руки на уровень груди. Из кончиков ее пальцев появилось изумрудное свечение, из которого она стала быстро прямо в воздухе плести пентаграмму заклинания. Зарим ждал когда она закончит, с любопытством наблюдая за ее работой. Эния же тем временем закончила создавать призрачный свиток и дала знак Зариму начинать.

«…отдавая дань памяти той, которая ушла навечно, но до мира мертвых так и не добралась…»

Зарим читал, и каждое его слово, яркими рунами вспыхивало на пергаменте и словно выжженное тавро впечатывалось в него, для того чтобы там храниться вечно. Тут главная хитрость состояла в том, чтобы не допустить никаких посторонних мыслей, иначе они тоже отпечатаются и никакими силами их потом не сотрешь, и не выведешь. И Эния старалась как никогда в жизни, понимая, что читать сей *свиток* будут очень многие и не только друзья и близкие. Такие сведения являются достоянием всех ныне живущих, ибо любая информация о давно исчезнувших эльфах это великая находка. Хотя ничего ценного в полученных сведениях не было.

Понятно. Кто бы ни построил этот склеп, себя он не назвал, зато подробно написал о смерти Хэлли, и о том проклятии, которое ее настигло. Было здесь и предупреждение о полнолунии и о том, как бороться с Зовом Милостивой Госпожи. Зарим все еще читал, Эния запоминала, а эльфы слушали. Краем сознания она контролировала состояние Хэлли, каждый миг опасаясь, что с ней случится истерика. Но пока все было хорошо, ничего кроме явного любопытства со стороны эльфийки не наблюдалось. Да и Зарим был спокоен, значит, Хиллиэль тоже не видит ничего странного в том, что происходит. Тоже мне пофигисты собрались.

Кроме предупреждения были здесь и воззвания к богам такой древности, что даже в голосе Зарима прозвучало явное удивление. Тоже о таких не слышал, что уж говорить о ней, маленькой. Было несколько приписок первых последователей культа Милостивой Госпожи, тех кто основал храм, на руинах которого тысячелетия спустя Аликай построил свой дом. О тех временах упоминалось, что никакого озера не было в помине, и доступ в склеп был свободен… не совсем конечно. Только страшим жрецам разрешалось бывать здесь. Они и делали приписки. Последние же строки гласили, что из-за частых землетрясений возле склепа забило сразу несколько родников, которые впоследствии и затопили его, образовав в овраге озеро.

Последняя руна вспыхнула и погасла. Эния свернула полупрозрачный свиток, и он с хлопком исчез в ее ладонях.

— Вот и все. Вернемся домой, отдам Эйдесу пусть размножит. Хотя непонятно кому это будет интересно.

— Ван Герсу будет интересно. — Зарим помог ей встать и сойти с крышки саркофага. — Ну-ка шаг назад.

Эния послушалась. Зарим зашел сбоку, присел, зацепил край крышки, напрягся, от чего у него на лбу, плечах и руках вздулись вены, рывком встал и с грохотом, заломившим уши, закинул ее на саркофаг.

— Подожди! — Крикнула Эния, метнулась к гробу, сунула руку в щель и выудила оттуда косточку. Кажется, это была фаланга одного из пальцев Хэлли, и зажав ее в кулаке, прижала к груди. — Все можешь закрывать.

— Зачем тебе… — Он не мог найти слов, чтобы выразить свое удивление.

Эния же сильнее сжала кулак.

— Хэлли попросила.

— Ааааа…. Раз просила, значит надо. — Он подтолкнул плиту, и та с глухим стуком встала на место, навсегда закрыв останки. — Только зачем она ей?

— Я откуда знаю. Попросила, я взяла. — Эния сама не знала толи трястись от страха, толи истерично хохотать, толи плюнуть на все и воспринимать происходящее в точности как это делает Зарим. Она выбрала последнее, как наиболее щадящий для рассудка вариант. — Потом у нее спрошу, а теперь давай выбираться отсюда….

Видимо голос выдал ее, так как Зарим странно изменился в лице.

— Что-то не так?

— Все так. — Она кисло улыбнулась, продолжая прижимать к себе кулак с косточкой, как будто тут был кто-то сумасшедший желающий ее у нее отнять. — Просто я хотела открыть портал сразу домой, но сил больше не осталось, а я боюсь брать их здесь. Неизвестно чего я тут нахватаюсь и какого рода силу зачерпну.

— Ты чувствуешь здесь магию?

— Нет, в том-то все и дело. Просто…

— Просто ты боишься плыть? — Правильно понял ее Зарим.

Эния кивнула, уже не скрывая свой страх.

— Я помогу тебе…

— Но…

— Эния. — Он взял ее за руки и заглянул в испуганные глаза. — Ты мне доверяешь?

И о чудо, тиски страха, сжимавшие сердце нехорошим предчувствием, разжались, и она выдохнула тихо, но свободно:

— Доверяю.

Его лицо изменилось. И та улыбка, что он подарил ей, услышав столь простой ответ, на миг ослепила ее, заставив сердце сделать радостный кувырок в груди и застучать быстро-быстро.

Теперь она понимала, почему женщины сами падали к его ногам, толпами ходили за ним по пятам в единственной надежде, еще хотя бы раз увидеть эту улыбку. Понимая, что ведет себя как дура, и стоит глупо улыбаясь, тем не менее, Эния не могла ничего с собой поделать, ну улыбнись, улыбнись еще хоть раз…эх момент прошел и Зарим вновь стал серьезным.

— Дыши глубоко и часто, пока голова не закружится. Давай.

— Что?

— Эния, ты совсем меня не слушаешь.

— Нет.

— Великие предки. Эния ты собираешься плыть, или будем тут торчать, пока сами не истлеем.

— Злой ты. — Вздохнула она.

— Что? — У него брови полезли на лоб от удивления. — Я злой? А ты ненормальная. Дыши давай.

Эния начала дышать, как он велел, а когда голова и правда начала кружиться опять испугалась.

— Зарим как же я буду плыть? Я не смогу.

— И не моги. Плыть буду я, тебе лишь надо за меня крепко держаться. Иди сюда.

Она вошел по пояс в воду, и ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Зарим подсадил ее себе на спину, и Эния тут же обвила его за талию ногами и руками вцепилась в шею, вызвав придушенный смех.

— Легче, Эния. Не надо меня душить, иначе не выберемся.

— Ой, прости. — Она тут же разжала руки и вцепилась в волосы. — Так лучше?

И почему он не ответил? Только глубоко вдохнул и нырнул. Эния едва успела плотно сжать губы и закрыть глаза, как ледяная вода смокнулась над ее головой. Теперь все что ей оставалось это полностью положиться на мужа.

Зариму чтобы выплыть вместе с ней из грота, в который превратился склеп после повторного затопления, пришлось проплыть у самого дна, и то Эния почувствовала, как по спине чиркнул твердый камень, вызвав новый приступ страха. Хорошо когда плыли сюда, она была без сознания, иначе ни почем не согласилась бы на повторное купание. А так даже сквозь закрытые веки она видела, что вокруг становится светлее, воздуха в легких пока хватало, Зарим рывками поднимался к поверхности. И было даже не так холодно, как показалось в начале. Чтобы не мешать и не тормозить всплытие Эния вытянула ноги вдоль его тела и все-таки вцепилась в шею, чтобы не соскользнуть со спины.

Последний рывок и их словно пробку из бутылки с шипучим вином, выбросило на поверхность.

Теплый, чистый, пьянящий воздух ворвался в, горящие огнем легкие и Эния задохнулась от его избытка. Яркое, огромное, оранжевое светило медленно опускающееся за кромку леса и оставляющее золотую дорожку на почерневшей глади озера на миг ослепило, заставив зажмуриться, но только лишь за тем, чтобы опять распахнуть глаза.

— Все, Эния! Все! Прекрати молотить руками по воде, иначе ты меня утопишь. — Рассмеялся Зарим. — Берег видишь?

Она кивнула не в силах говорить, от переполнивших ее душу ощущений. Как оказывается мало человеку нужно для счастья. Воздух, солнце и бескрайнее чистое небо над головой. Хоть оставайся тут жить. Правда в доме тоже ничего, но кажется у нее появилась еще одна фобия. Не только по поводу Темной Магии, но и по поводу низких давящих потолков и маленьких замкнутых помещений, ну погоди Зарим, дай только срок, по полной отыграюсь за такое приключение.

— Доплывешь? — Зарим помог удержаться на плаву, пока у нее дыхание не восстановилось, и подтолкнул по направлению к берегу.

— Доплыву.

Он пустил ее вперед, чтобы в случае чего успеть подхватить и дотащить до берега, но Эния справилась сама. Правда выйти уже не смогла, а на четвереньках выползла на берег и рухнула в песок. Полежала так минуту и перевернувшись на спину раскинула руки словно морская звезда. Зарим растянулся рядом. Не глядя на нее, взял маленькую ладошку в свою руку и с силой сжал.

— Как тебе прогулка на озеро?

— Замечательно! Только одно но. Мы забыли подснежников собрать. — Они глянули друг на друга и дружно расхохотались.

Глава 14

Домой возвращались уже затемно. Взявшись за руки, они неспешно брели по лесу, наслаждаясь тишиной. Было то время суток, когда дневные птицы умолкают, а ночные еще не поют и не ухают. Так что тишина, нарушалась только шелестом прошлогодней травы под ее босыми ногами, тогда как Зарим шел совершенно бесшумно. Неожиданно он выпустил ее руку и исчез среди деревьев.

Эния остановилась, замерев неподвижно. Куда он? Почему так внезапно? Может, он кого заметил? Или только почуял? А если этот кто-то или что-то таит в себе опасность? И тут же заставила себя успокоиться. Что бы ни случилось, Зарим с этим справится. Тем более, это озеро и земли на многие километры вокруг поместья, принадлежали Аликаю, и только последний дурак или незнакомый с местными традициями, приезжий сунется в охотничьи угодья оборотней.

Зарим вернулся, появившись также неожиданно, и совершенно бесшумно, и молча вручил ей букет подснежников.

Эния обомлела.

— Это мне? — Она подняла на него сияющий взор, и тут же опустила его в цветы, вдыхая их неповторимый аромат.

— Взамен тех, что ты вывалила на мою бедную голову. — Зарим тоже улыбнулся.

— Не боишься, что и эти окажутся там же? — Она улыбнулась. Правда спрятала улыбку за цветами, чтобы не портить себе игру.

— Почту за честь, моя Тери. — И этот наглец отвесил ей изысканный поклон и поцеловал кончики грязных пальцев.

Эния хихикнула от нелепости ситуации. Зарим расплылся в улыбке, и они пошли дальше. У самого забора вышла минутная заминка. Дыра в нем, была замаскирована магической мембраной, пропускающей только зверя, а перекидываться не хотелось ни ему, ни ей. Но и не идти же в таком виде в обход всего поместья и стучать в главные ворота? Засмеют и ославят на всю округу. Зарим решил проблему очень просто. Подхватил ее на руки и подсадил вверх, чтобы она могла перелезть через забор, а пока подсаживал, не упустил возможности огладить ей все мягкие места, за что получил пяткой в нос, естественно нечаянно.

Оказавшись на заборе, Эния с ужасом глянула вниз.

— Зарим, я боюсь!

— Не трусь, я тебя держу. — Зарим придержал ее, пока она не перестала шататься, словно пьяный канатоходец и лихо перемахнул через ограду.

Уже с той стороны он протянул руки, чтобы поддержать, но Эния отрицательно замотала головой и еще сильнее вцепилась в край забора. Дурацкая кость Хэлли, дурацкие цветы из-за них она точно свалится и сломает себе шею. Уж лучше бы она перекинулась.

— Прыгай. — Прервал ее мысли приказ оборотня.

— Ни за что.

Зарим с усмешкой шагнул к ней и взявшись руками за лодыжки, несильно дернул. С придушенным визгом Эния слетела вниз и оказалась пойманной его сильными руками. Зарим придержал ее на весу, бережно прижимая к себе, пока она успокоилась, и с улыбкой произнес:

— Ну вот, а ты боялась.

— И ничего я не боялась. Может, мне вид оттуда понравился, и я слезать не хотела.

— Хочешь, посажу обратно?

Его глаза смеялись, при виде того, как ее передернуло от перспективы вновь оказаться на заборе. И Эния сдалась, вернув ему улыбку, за что получила поцелуй, легкий быстрый, оставивший после себя тянущее чувство неудовлетворенности. Нет, ну что за гад, сначала раздразнил ее в склепе, теперь дома целовать не хочет. И забыв обо всем на свете, Эния сама потянулась к его губам. Глаза мужчины вспыхнули диким огнем и руки, в кольце которых она все еще благополучно прибывала, сжали ее с неистовой силой.

— Может, переберемся в спальню? Еще слишком холодно чтобы развлекаться на природе.

— Холодно? — Она облизала в раз пересохшие губы, настолько сильным был жар, охвативший ее изнутри. — Где холодно?

Зарим рассмеялся, видя ее неприкрытую страсть, и осыпал лицо поцелуями.

— Смотри, я предупреждал.

Она обвила его могучую шею руками и сама поцеловала, так как ей хотелось, а то от него пока дождешься…

— Кхм… Я конечно дико извиняюсь…

Голос Аликая ворвался в ее затуманенное сознание, заставив застонать от сознания того, что их застукали целующимися прямо посреди сада в нескольких метрах от дома битком набитого людьми и оборотнями. Она совсем выпустила из виду, что любой из них мог выйти прогуляться в сад. Тем более в такой чудесный вечер.

Спрятав пунцовое лицо на груди мужа, она не так уж и тихо пробормотала.

— Зарим, убей его, ибо я его уже просто ненавижу.

— Обязательно. — Руки, удерживавшие ее на весу, разжались, и она соскользнула на землю. Рука Зарима тут же легла ей на плечи, не давая спрятаться за спину, и спокойный голос произнес. — Когда-нибудь я его действительно убью. Только не сейчас. Аликай, что у тебя?

Айк вышел из тени сада. На его лице и правда была написана крайняя степень смущения, может даже большего чем у нее. Он виновато развел руками, мол не хотел я вам мешать, но так уж получилось.

Ага. Как же не хотел. Эния послала парню взгляд, полный обещания как-нибудь припомнить этот случай. Вздернутая в удивлении бровь и едва заметная улыбка показали ей, что он с нетерпением будет ждать обещанной мести.

— Ван Герс прислал сообщение из Дарк-Кросс. Пойдемте, вас уже давно все ждут.

Развернувшись, Айк пошел по направлению к дому. Зарим с едва заметным усилием увлек ее за собой, поскольку Эния не собиралась никуда идти в таком виде. Но похоже ее мнения, на сей счет, спрашивать не собирались. Едва почуяв сопротивление, Зарим чуть сильнее сжал пальцы на ее плече, и ей ничего не оставалось, как пойти следом.

— Почему сам не явился? — Тем временем Зарим узнавал последние новости, и Эния тоже навострила ушки.

— Никто не знает. Он прислал записку, с просьбой встретить его в Ромее, и ни каких тебе объяснений, причин столь странного поступка.

— Действительно поступок кроме как странным не назовешь. Эния, — Зарим глянул на нее, — Ты бывала в Ромее?

— А это город или деревня?

— Понятно. — Зарим опять обратился к Айку. — Не узнавал, у других магов, вдруг кто бывал там?

— Барух, но он не брал координаты и портал до города открыть не сможет. Зато у него есть координаты какого-то постоялого двора в паре дней пути от Ромеи.

— Отлично.

Они вошли в дом и остановились в коридоре.

— Эния, беги одеваться, и приходи в столовую. — Зарим развернул ее и подтолкнул под зад, чтобы не медлила.

— А ты? — Она оглянулась на шагающих в противоположную сторону мужчин.

Зарим остановился, встряхнулся и на его теле вместо грязных шаровар, появились темные брюки, какие обычно носили люди, свободная рубашка, и даже сапоги.

— Мне не нужно. — И подмигнув ей, скрылся с Айком за поворотом.

Прав Ализир. Учиться ей еще и учиться, чтобы постичь все премудрости оборотней. То с какой легкостью Зарим владел обеими своими ипостасями, вызывало в ней жгучую зависть. Успокаивало только то, что у него было две тысячи лет тренировок, и проживи она столько, неизвестно кто бы лучше справлялся он или она.

Оказавшись в спальне, Эния поняла, что на Аликая злиться просто невозможно. Ну, кто еще кроме него мог додуматься приказать принести сюда дубовую бочку и наполнить ее благоухающей горячей водой? А также разложить рядом на скамье банные принадлежности? Когда в доме две купальни с настоящими бассейнами. И вся эта суета только ради того, чтобы ей не пришлось решать вопрос, где мыться.

Убрав иллюзию платья, Эния недолго думая, забралась в бадью и хорошенько вымылась. Деревянным гребнем вычесала из волос песок и остатки водорослей и только после этого намазала их специальным составом, который Лидия готовила только для нее. Благодаря чему ее вечно торчащие во все стороны кудряшки становились просто шелковыми и красивыми волнами спадали ей на плечи, доходя в своей длине уже до середины лопаток.

Пока она купалась, взгляд зацепился за платье, лежащее поверх покрывала и дожидающееся часа, когда хозяйка его наденет. И только сейчас она обратила внимание, что ее вещи больше не лежат на полу беспорядочной кучей. Кто-то заботливый их вычистил от остатков чернил, выстирал, выгладил и развесил в шкафу, где им было самое место. Книжки нашли свое место на полках, письменные принадлежности аккуратно расставлены на столе, как будто тут всегда и были. И на ее лице появилась веселая улыбка.

— Похоже, никто не собирается оспаривать мое право здесь жить.

«А от кого ты ждала возражений? Когда они все спят и видят тебя женой Зарима».

— Ты как всегда права, Хэлли. — Эния еще раз прошлась мочалкой по всему телу и на том закончила купание. — Они явно не ожидали, что я так быстро сдамся.

Сполоснувшись чистой водой из ведра, осторожно чтобы не намочить пол, она выбралась из бадьи и замотавшись в полотенце, села к зеркалу наводить красоту. Прежде чем появляться в общем зале, предстояло скрыть мелкие царапины и ссадины, что она заработала, пока очищала склеп от водорослей.

«Думаешь, Айк и Ализир ждали от тебя скандала?»

— Я не думаю. Я знаю. И не только они, Зарим тоже ждал от меня истерики по поводу замужества. Ведь в конечном итоге это его согласие на мне жениться решило дело в его пользу. Остальные вовремя поняли, чем им это может грозить, и взяли свои слова обратно.

Эния взялась за расческу и с силой провела ей по волосам. Теперь расчесывание не причиняло боли и не занимало столько времени как раньше, и потому быстренько подсушив волосы с помощью полотенца, Эния надела приготовленное для нее платье и обув мягкие туфли, пошла в столовую. Желудок, почуяв запах пищи, гневно заурчал, заставив ее спешить чтобы успеть ко второй раздаче блюд, когда на стол ставили горячее.

На миг замерев под перекрестным взглядом всех собравшихся (а собрались здесь все друзья, хорошо, что старшие уже давно поели и разошлись по своим делам, иначе это было бы слишком для ее нервов), она приклеила к лицу безмятежную улыбку и прошла к столу. Зарим поднялся, помог сесть рядом с собой и тут же принялся накладывать ей полную тарелку мяса.

— Чудесно выглядишь. — Шепнул он ей на ушко, и она опять покраснела.

Ясенка и Гери, прыснули со смеху, видя, как она набросилась на еду. Эния чуть не подавилась под их все понимающими взглядами, и вообще перестала есть.

Зарим прижал колено, к ее бедру даря толику своей уверенности и полного равнодушия ко всем сплетням вокруг них. Эния послала ему благодарную улыбку, и взяв себя в руки, переборола смущение, потянув к себе еще и сладкое.

— Так что там приключилось с Ван Герсом? — Утолив первый голод, она начала задавать вопросы.

— Никто не знает. — Айк передал ей через остальных коротенькую записку, в которой она прочла всего три строчки.

«Эния, планы изменились. Подробно не могу. Встретимся в Ремее на четвертый день второго месяца весны».

— Но, — она глянула на друзей, всех поочередно, — это уже через три дня. И где она к демону находится эта Ремея?

Айк закатил глаза под потолок. Зарим откинулся на спинку стула и спрятал усмешку за бокалом вина. Ясенка и Гери глянули друг на друга, и непонимающе посмотрели на Аликая.

— Айк? Она что? Собралась на встречу без нас? — Девушки, одарили ее возмущенным взглядом, и Эния почувствовала, как краска опять заливает ее лицо.

— Все равно не успеем. — Буркнула она и отвернулась.

— Успеем. — Барух с самым сытым видом отодвинул от себя тарелку и потянулся к графину с вином, потом сообразил, что ему открывать портал и не став рисковать налил себе сок. — Друзья тебе на что? Если выдвинемся сразу после ужина, то как раз поспеем к назначенному сроку.

— Никто никуда не выдвигается. — Зарим отставил свой бокал и глянул на Баруха. — Зачем нам всем отправляться на ночь глядя. Пусть девушки спокойно соберутся да ложатся спать. Пойдем вдвоем, купим лошадей, и все чего нет в доме Айка, и встретим их по утру.

— Отличная мысль. — Барух кивнул оборотню. — Тогда я дам координаты для перемещения Жилю.

— Я только за. — Тут же откликнулся маг, обрадованный тем, что еще одна ночь пройдет в мягкой постели.

Айк промолчал, не став оспаривать решение Зарима, но по его виду было понятно, нянчиться с тремя девицами ему ну очень не хочется, и он бы предпочел отправиться вместе с Заримом и Барухом. Барух хмыкнул. Он тоже не завидовал Аликаю. Зарим же встал, коснулся плеча Энии, кивнул всем кто остался и ушел собираться.

— Я тоже пойду. — Барух встал и вышел следом за оборотнем.

Спустя минуту под разными предлогами сбежали Айк и Жиль, оставив девушек одних. Эния улыбнулась и налила себе вина.

— Вот же, — Гери глянула вслед исчезнувшим мужчинам и повернулась к Энии. — Теперь всегда так будет?

— Как? — Эния хлопнула ресницами. Сама невинность, да и только.

— Так! Сказали, сделали, и ни тебе посоветоваться или спросить нашего мнения.

— Гери! — Даже Ясенка удивилась не на шутку. — Ты как будто вчера народилась. Разве раньше нашего мнения кто-нибудь спрашивал? Я что-то не припомню.

Волчица свела брови к переносице пытаясь припомнить хоть один случай когда Айк советовался с кем либо, и не вспомнив, удивленно посмотрела на подруг.

— Вот поганец, он же мне Жиля испортит.

Дружный смех взвился над столом, и многократно отразившись от стен, улетел под высокие своды.

— Так хватай его за жабры и тащи под венец, пока не нахватался от оборотней дурных привычек как собака блох. — Ясенка тоже решила не скромничать и налила себе вина.

— Знаешь. — Бедная Гери вся раскраснелась от возмущения замешанного на крайней степени смущения. — Я так и сделаю. Должен же статус воспитанницы принца давать хоть какие-то привилегии. Пойду к Айку и попрошу сосватать мне упрямца. — И добавила с самым кровожадным видом. — И пусть только попробует отказаться.

Новый дружный смех прокатился по залу. Отсмеявшись, подружки, вдруг вспомнили, что Эния новобрачная и началось то, чего она опасалась еще утром, зная что встреча неизбежна. Ее засыпали вопросами, и все до единого на тему, какого это быть любимой таким мужчиной как Зарим. Ну она и рассказала. Не все конечно, а так в основном про свои эмоции. Но и этого хватило для того, чтобы на красивом лице древлянки появилась зависть, а Гери стала просто малиновой от смущения.

— Как же я тебе завидую. — Прошептала волчица, усиленно обмахиваясь салфеткой.

— Нечего завидовать, когда сама можешь иметь такое же счастье. — Эния налила себе еще вина. Мысль о том, что она слишком увлеклась, мелькнула и погасла под напором веселья. И кто сказал, что надо идти куда-то собираться? Айк? Да пошел он в… Все успеем, у них целая ночь впереди.

— Ясенка? — Эния перевела осоловелый взгляд на подружку, и когда та вскинула на нее такие же затуманенные алкоголем глаза, спросила, то что ее давно интересовало, да по трезвому так и не решалась озвучить. — А когда ты перестанешь вздыхать по Баруху? И томно смотреть ему вслед? Или думаешь, он ничего не видит?

— Ничего он не видит. — Обиделась древлянка и у нее вдруг в глазах заблестели неподдельные слезы. — Я что? Ик… девственница какая? Чтобы шарахаться от меня как от короеда лесного? Ик… — Она возмущенно взмахнула рукой. Ее тут же повело в сторону и девушка едва не рухнула со стула, но зацепившись за край стола удержала равновесие. — Видимо ему древни не нравятся.

— Что за чушь! — Возмутилась Гери и следуя примеру подруг одним махом осушила бокал вина. — Ты самая красивая среди нас, а он болван, если не видит, что нравится тебе.

— Прям как твой Жиль. — Хихикнула Ясенка.

Эния и Гери тоже рассмеялись, и графин с вином опять сделал круг по столу.

— Она тебя убьет. — Айк привалился плечом к дверному косяку и наблюдал за тем, как Зарим собирается в путь. Свои вещи он собрал уже давно. В тот момент, когда посыльный доставил письмо Ван Герса, он уже знал, что ночевать дома ему не придется. Но то, что затеял Зарим, граничило с самоубийством. Особенно после того, чему он стал свидетелем в саду. Эния проявила невиданное для девушки ее возраста благоразумие, приняв ту судьбу, которую для нее выбрали другие, и училась доверять мужу, а тут такое.

— Не раньше, чем я узнаю, что задумал Норис.

— Ты думаешь, это его идея? Не Ван Герса?

Зарим замер с рубашкой в руках и глянул на Айка как на полного придурка. Тот скривил губы, признавая, что сморозил глупость.

— Только младенец, не увидит в том послании ловушки. Так что Эния и ее подружки остаются дома. Ты все сделал, как я просил?

— В точности до последнего слова.

Зарим кивнул. Мог и не спрашивать. Аликай мог быть каким угодно, но безответственным никогда. Что было в него крепко-накрепко вколочено так это способность трезво мыслить и никогда не идти на поводу у своих чувств. Бремя будущего правителя, чтоб Ализир долго жил. Закончив собираться, Зарим переоделся, закинул за спину походную сумку и пошел к месту сбора. По пути Айк смотался за своими вещами. Не забыв в сотый раз растолковать управляющему, что и как делать, и только услышав его клятву, что все будет исполнено в лучшем виде, появился в холе, откуда было решено отправляться. Барух и Жиль их уже ждали. Без лишних слов охотник открыл портал и все четверо не оглядываясь, шагнули в вихри энергии.

На той стороне перехода была глубокая ночь. Непроходимый еловый лес, черной массой заслонил звездное небо, не пропуская до земли даже столь малого света. Здесь не было привычной для любого путешественника тропы. Зато можно было не опасаться, что их перемещение заметит кто-то посторонний. И особенно местные маги. Барух не даром носил титул самого опытного охотника за беглыми и опасными магами. За всю его карьеру ни один, на кого он получал заказ от него не ушел.

— На север или юг? — Зарим перенастроил глаза на ночное видение.

Кромешная тьма тут же сменилась черно-белым пейзажем. Сразу стал виден лес, и все препятствия с ним связанные в виде стволов деревьев, сухих валежин и оврагов с бегущими по их дну ручьями. Рядом с ним топтался Жиль, настраивая заклинание ночного видения. Айк затягивал ремни на заплечной сумке, чтобы не мешала во время бега. Барух, выполняя сложные пасы руками, убирал магические следы от перемещения.

— Постоялый двор на юго-западе отсюда. — Барух закончил подчищать следы, и повернулся к спутникам. Его глаза уже светились зеленым светом. Он давно настроил их на ночное видение, тогда как Жиль только заканчивал колдовать.

— А Ромея?

— Дальше на запад.

— Тогда идем туда без всяких задержек. Лишний день в запасе нам не повредит.

Никто не стал с ним спорить. Все, кроме Жиля, знали что и как надо делать, а юный маг следуя за остальными быстро набирался так недостающего ему опыта. Сначала они шли быстрым шагом, потом перешли на легкий бег и разогревшись как следует, набрали полную скорость. Четыре черные тени скользили по ночному лесу, не нарушая его покой и тишину. Ни один звук, ни шорох не выдавал их присутствия. И только светящиеся от активных заклинаний глаза магов могли навести кого-нибудь на мысль, что опять нежить в лесу разгулялась. Но никто им не встретился на пути. Из людей разумеется, а животных они сами не трогали. И тем не менее Зарим чувствовал напряжение мужчин. Барух и Жиль держали наготове атакующие заклинания. Рука Аликая то и дело касалась рукоятей кинжалов, закрепленных на поясной перевязи. Сам он опасности не чуял, и потому спокойно продолжал бежать.

Он бы бежал быстрее, зная что Айк от него не отстанет. Несмотря на то, что они принадлежали к королевскому роду со всеми вытекающими из этого привилегиями, в первую очередь они были оборотни. Чистокровные, что заставляло втройне беречь свою шкуру во имя равновесия всего живого в их мире. И потому изнурительные тренировки, сделавшие их тела совершенными были им знакомы с самого раннего детства, и не прекращались до последних дней. Даже Ализир, уделял им по нескольку часов в день, даром что правитель, носа не кажущий из дворца. Барух тоже был хорош, ничего не скажешь. Но из-за Жиля приходилось медлить, хотя юноша так вовсе не считал. Он держался наравне с остальными из чистого упрямства, и Зарим не собирался давать ему поблажек. Разве что в скорости, но и только.

Перед самым рассветом, Зарим выбежал на широкую открытую поляну и скомандовал привал. Жиль тут же рухнул в высокую траву, и остался там лежать, не подавая признаков жизни. Барух опустился рядом с ним. Сначала просто сел, потом растянулся на траве, и тяжело восстанавливая дыхание, уставился в сереющее небо. В свете нарождающегося светила звезды гасли одна за другой, небо светлело, предвещая теплый солнечный день. А значит, можно будет пройти еще больше, чем было пройдено до этого и успеть засветло добраться до Ромеи.

— Отдых пол часа. — Зарим скинул сумку, повел плечам, хрустнул шеей и смахнул со лба сползающие на глаза капли пота. И тут увидел то, чего допускать было нельзя.

Подойдя к Баруху, он забрал у того фляжку с водой, закрыл крышку и убрал себе за пояс.

— Нельзя пить, иначе бежать не сможешь.

— Имей совесть. Дай воды напиться.

— Нельзя. Ты что никогда не бегал? Максимум что ты можешь сделать, это прополоскать рот.

— А есть тоже нельзя? — Простонал Жиль, не отнимая от травы лица.

Зарим лишь усмехнулся на столь нелепое заявление, и сорвав с ближайшей ели пригоршню иголок сунул мальчишке в руку.

— Жуй. Это тебя взбодрит, а проглотить все равно не сможешь.

И подавая магам пример, сунул себе в рот вторую порцию иголок. Пожевал, выплюнул и прополоскав рот, вернул фляжку Баруху. Тот покосился сначала на Зарима, потом на Айка, протягивающего ему иголки, и с тяжким вздохом сунул их себе в рот. Зарим с Айком с улыбками смотрели, как он кривится, но жует, и потом выплевывает жвачку.

— Фу, гадость. — Барух тут же набрал полный рот воды и если бы не оборотни, не сводящие с него пристальных взглядов, точно бы глотнул, а так пришлось сплюнуть воду в траву и вытереть губы рукавом куртки.

Зарим одобрительно кивнул, скинул с себя сначала куртку, затем свитер и оставшись в одной рубашке, все аккуратно упаковал в сумку.

— День будет жарким. — Пояснил он свои действия. — А на остановку времени не будет. Так что кто не боится замерзнуть, может раздеться.

Айк давно стоял в одной рубашке и закатав рукава по локоть, заплетал свои волосы в замысловатую косу, чтобы те не мешали во время бега. Жиль со стоном сел. Барух помог ему снять сумку и даже вытряхнул парня из теплой куртки, но видя как тот зацекотел зубами, не стал трогать свитер. Тогда как сам, следуя примеру оборотней, тоже разделся.

Еще раз проверив все ли надежно закреплено и не вывалится ли во время бега, они продолжили свое путешествие к городу. Как и предсказывал Зарим, очень скоро солнце стало припекать и стало жарко. Хорошо большая часть пути проходила под сенью леса, где ветви надежно закрывали солнце, сохраняя у земли относительную прохладу. Но все чаще бежать приходилось через холмы, поросшие только чахлым кустарником, и тогда приходилось туго. Вскоре лес кончился совсем, как и редкий кустарник, и только голая степь простиралась перед ними на многие километры вокруг.

— Я вспомнил, почему не брал в Ромее координат для портального перемещения. — Барух вырвался вперед и поравнялся с Заримом.

— И почему же? — Зарим бросил только короткий взгляд на мага и опять обратил его вдаль, корректируя их маршрут по солнцу.

— Это край степных племен, откуда родом ваша Рива. А эти ребята очень не любят магов. Особенно Высших.

— И особенно тех, которые приходят в их степь ловить всяких психов, которым они до этого дали шатер и скот.

— Откуда….

— Побереги дыхание Барух. Скоро оно тебе понадобится. — Зарим весело сверкнул глазами и прибавил скорости.

И всем стало не до разговоров. Под ногами стелился степной ковыль. Цвели травы, источая на всю округу непередаваемый никакими словами аромат степи. Тот кто хотя бы раз в жизни видел степь в цвету, обречен всю жизнь стремиться увидеть это вновь и вновь. Ибо нет ничего прекраснее бескрайних просторов, где душа не чувствует преград и так и стремится улететь ввысь и присоединиться к парящим в чистом синем небе птицам.

— Нас скоро заметят. — Крикнул Айк, указывая рукой в небо.

— Надо было взять с собою Тишу. — Зарим глянул на племянника, и тот согласно кивнул в ответ, признавая правоту родича.

— Невесту Айка? — Не сдержал любопытства Барух. — Она тут при чем?

— Видишь, соколы кружатся?

— Вижу. И что?

— Среди них обязательно есть ручной, натренированный следить за степью и докладывать вождю племени о появлении чужаков.

— Ах ты ж… — Не сдержал удивления Барух. — Так причем здесь Тишаали?

— Она оборотень сокол. Как и моя мать. — Вместо Зарима ответил Айк.

Неожиданно одна из птиц спикировала вниз и пролетев над их головами, опять взмыла в небо. Но до стаи не долетела, а резко ушла в сторону и стала быстро удаляться.

— Барух, с каким племенем ты тогда столкнулся, и чем это может нам грозить?

— Разведчик? — Маг проводил исчезающую вдали птицу.

— Да и скоро нас ждет встреча с одним из местных вождей. И от того, какой она будет, все зависит от тебя.

— Десять лет назад я получил заказ на отщепенца из ментальных. Он увлекся идеей раскопать курган одного их предков вождя Илласов, в поисках древнего артефакта и для этого заручился поддержкой враждующего с ними племени Перреев.

— Илласы заплатили за убийство мага?

— Нет. Только за то, чтобы он убрался с их земель и больше не возвращался.

Зарим заметил, как потемнело лицо мага, и понял, тот свою работу выполнил и несчастный искатель древностей, много же их развелось в последнее время на его пути, больше никогда сюда не вернется. Слово охотник держать умел. Оставалось только выяснить, кто их встретит. Очень хотелось надеяться, что кто-нибудь третий, не замешанный в те давние дела, иначе будет худо. Но Зарим не верил в чудо. Свой лимит на чудеса он исчерпал на тысячу лет вперед. Так что стоило подготовиться к худшему.

Заметив на горизонте облако пыли, он остановился, чтобы дать время себе и своим спутникам перевести дыхание. Степняки ценили в противнике достоинство и силу. Так незачем представать перед ними сипящими и хрипящими от долгой пробежки.

— Барух, Жиль. — Обратился он к магам, при этом наблюдая как облако стремительно приближается и вот уже в клубах пыли видны силуэты всадников. Много всадников, что не есть хорошо. — Будьте готовы выставить защиту, и по моему сигналу открыть портал.

— Мог и не предупреждать. — Оскорбился Барух. Неужели оборотень посмел сомневаться в его боеспособности.

Но, Зариму было не до его обид. Всадники быстро приближались и вот уже видно, что сабли и копья они держат наизготовку, а небольшие щиты, очень удобные при езде на лошади, закрывают их от возможной атаки стрел. Айк без лишних слов занял позицию рядом с Заримом, и следуя его примеру опустил руки, убрав их с рукоятей оружия. Это был верный способ продемонстрировать свои дружеские намерения. Если же их воспримут как врагов, то молниеносная реакция спасет не только его шкуру, но и шкуры магов, прикрыв их от ударов копий и мечей.

— Как думаешь кто они? — Одними губами спросил Айк, не сводя при этом взора со всадника скачущего впереди всех остальных. В отличие от других он не держал в руках оружия, и не прикрывался щитом. Но амулет на груди, и легкое марево магического щита вокруг его тела, делали его недосягаемым для обычного оружия и надежно защищали от магической атаки.

— Сто к одному, что не друзья. Видишь перья на их шлемах? — Так же тихо ответил племяннику Зарим. — Узнаешь птицу?

— Шадары?

— Они самые, и если их вождь до сих пор жив, то на теплый прием надеяться не стоит.

— Я думал нам только похождений Баруха надо опасаться. Ты-то когда успел здесь наследить?

— Давно. Но память у степняков очень хорошая, и если меня узнают…

Договорить Зарим не успел. Воины вырвалась вперед, и опередив своего командира взяли их в плотное кольцо, нацелив в них свои копья. Жиль вздрогнул когда одно из них царапнуло его по спине, но с места не двинулся, за что заслужил одобрительный взгляд воина, сделавшего это. Наконец они посторонились, и в кольцо въехал молодой вождь. Ибо кто еще в степи будет щеголять на столь породистом скакуне, да еще без оружия. Мужчина пристально смотрел на пришельцев надменным взором, а потом его лицо дрогнуло, неуловимо изменилось, сменив маску равнодушия на широкую улыбку на смуглом обветренном лице и соскочив с коня, он в два шага оказался подле Зарима и сгреб его в медвежьи объятия.

— Заррем. — Пророкотал он, коверкая имя друга. — Давно не виделись.

— Арей. — Зарим ответил не менее жестким объятием, показывая, что за прошедшие годы не утратил былой силы. — Давно ты стал вождем?

— Да почти сразу как ты уехал. — Арей выпустил помятого Зарима на свободу и тот дал знак своим, что они среди друзей. — Отец не пережил позора и через год ушел в степь и больше не вернулся. Так что совет старейшин выбрал меня на роль вождя. Представь своих спутников.

— Аликай Тер Беррани, мой племянник и старший родич. — Представил Зарим парня и тот кивнул вождю, давая понять, что они равны. Арей кивнул в ответ, принимая главенство Аликая. Только скосил удивленный взгляд на Зарима. Тот махнул рукой, мол потом объясню. И представил магов.

— Мои друзья маги, Барух из Стихийных. И Жиль Эфир.

Тут интерес проснулся не только у вождя, но и у других воинов. Оружие как по волшебству исчезло, копья опять нашли свое место у седла, а десятки пар глаз устремили свой любопытный взор на начавшего заливаться краской парня.

— Тот самый Жиль, который разгромил Храм Заката? — Арей обошел парня тремя кругами. — Почему молчишь? Или это был не ты?

— Отвечай Жиль. — Зарим кивнул парню, давая понять что здесь все свои.

И тот неуверенно ответил.

— Я был там не один. Мне друзья помогали. — И вдруг совершенно не к месту добавил. — Мы не хотели разрушать Храм. Просто так получилось.

И удивился, когда вокруг него раздался дружный смех степняков.

— Вот это ответ! — Арей хлопнул мага по плечу, от чего у того подкосились ноги, и он едва не рухнул в траву, но чудом устоял. — Он не хотел! Ха-ха! Так получилось! Ну насмешил, ты меня парень.

И Арей присоединил свой смех к смеху своих воинов.

Пока степняки смеялись, Зарим передвинулся ближе к Жилю и шепнул на ухо.

— Молодец, пацан. Лучше даже я бы не сказал.

Зарим искренне хвалил мальчишку, зная, как степняки ценят истинную храбрость, которая рука об руку идет со скромностью. Ибо воспевать подвиги воинов удел бардов, а не болтливых языков. Но юный маг почему-то решил, что его наоборот отругали, и побледнел как полотно своей рубахи.

Наконец Арей совладал с весельем.

— Дать коней нашим гостям. Пусть наши шатры станут им родным домом.

Только сейчас Зарим сбросил напряжение, в котором до этого пребывал. До последних слов вождя он еще сомневался, что находится среди друзей. Но после того, как им позволили разделить кров со степным народом, уже не сомневался в старом друге. Осталось только разделить с ними пищу и выкурить трубку мира, и можно считать, что беспрепятственный проход по этим землям им будет обеспечен. А также любая помощь, какая может только понадобиться. Но он надеялся до этого не дойдет.

Тем временем, четверо степняков пересели по двое на одного коня, отдав своих скакунов гостям, и отряд двинулся через степь к стоянке племени. Первыми на их пути показались огромные стада крупного рогатого скота, и табуны коней, которых пасли те воины, которые пострадали в последних битвах. Им помогали подростки, в одних штанах, свободных рубахах, они без седел, стремян и уздечек, голыми пятками правили лошадьми, подбадривая их громким криком.

Завидев вождя, они приветственно махали, а один даже подъехал ближе, чтобы перекинуться парой слов с воином. Видимо отец и сын, вон как похожи лица. Мужчина потрепал мальчишку по русой челке и тот с шальной улыбкой ускакал обратно, лихо держась на спине животного, словно они были единым целым.

— Они садятся на коня, еще до того как начинают ходить. — Пояснил Зарим, увидев завистливый взгляд Жиля. — Так что ни ты, ни я никогда не сравняемся с ними в мастерстве наездника.

— Заррем, брось свои льстивые шуточки. Ты ездишь даже лучше чем я. — Услышав слова оборотня, вставил свое слово Арей.

— Возможно, так и есть. Кто я чтобы спорить. Но тебе это дается легко по праву рождения, а мне сие умение досталось слишком дорогой ценой.

— Ай, ай. Заррем попортил свою шкуру. Благодари небо, что мой отец не утыкал ее стрелами, как обещался.

— А кто тебе сказал, что я не благодарю?

— Слушай, — Вождь обратил взгляд на молчаливого Аликая. — Ты тоже так мудрено говоришь?

— Умение вести беседу столь же неотъемлемое качество любого правителя, как умение срывать цветы для любимой девы, прямо на скаку для степного воина.

Зарим захохотал, увидев, как вытянулось лицо вождя, а его воины стали удивленно коситься на Аликая.

— Не бери в голову Арей. Две трубки мира и он заговорит нормально.

— Если вообще заговорит. — Усмехнулся вождь.

Барух тоже усмехнулся. Видимо ему доводилось курить местную разновидность табака, щедро смешанного с другими травами. Айк, только слышавший об этой традиции от Зарима, выпрямил спину и напустил на себя безмятежный вид, чтобы никто не догадался о том как же ему не хочется раскуривать со степняками трубку мира, а Жиль поехал рядом с Заримом.

— О каком табаке идет речь?

— Попробуешь, узнаешь.

— Но я не курю.

— Лучше кури, а то придется пить их самогон, а это похуже табака будет. После табака хоть голова не трещит три дня подряд.

Жиль от подобных перспектив, приуныл. Но долго хандрить ему не пришлось. На горизонте появилась синяя лента широкой реки, на берегу которой раскинулся целый палаточный город, настолько большим было племя Арея. Едва они приблизились на достаточное расстояние, чтобы разглядеть бегущих им навстречу людей, раздался громкий клекот, и с неба на вытянутую руку вождя пал сокол.

— Саш, мой любимчик. — Мужчина провел пальцем по вздрагивающей голове птицы, по спине и вскинув руку подбросил того в воздух. Птица издав боевой клич, громко хлопая крыльями взмыла обратно в небо, пока не превратилась в черную точку, рядом с которой появилась такая же другая.

— Саш нашел себе подругу. — Арей, приложил ладонь к глазам, следя за тем, как птицы выписывают широкие круги в лазурной вышине. — Когда будут птенцы, я тебе одного подарю. — Пообещал вождь Зариму, но тот отрицательно качнул головой.

— Ты же знаешь, кошки не любят птиц. Разве что на завтрак. Хочешь оказать услугу, подари птенца Аликаю, для его невесты.

Племя встретило их как родных собратьев. Им тут же выделили три шатра, чтобы гостям было где отдохнуть и переночевать. Айк поинтересовался, почему для него не выделили отдельный шатер. Арей ему ответил, что он как вождь, будет его личным гостем и проведет ночь в его шатре. Поскольку степнякам не нужно было много чтобы устроить праздник, то появление в их стане старого друга вождя, сочли достаточным основанием, чтобы устроить пир и песни с танцами у костра. Пока женщины готовили праздничный ужин и украшали центральную площадку флагами, мужчины собрались на окраине поселка и устроили для гостей показательные выступления, мастерства владения оружием как пешими, так и конными, творя просто чудеса езды на лошадях. В ответ пришлось и гостям демонстрировать свои умения. Айк признанный вождем, был приглашен на тренировочный бой с самим Ареем и не посрамил воинское искусство двуликих. Как и не посрамил своих учителей, доведя поединок до честной ничьей, не унизив тем самым местного вождя, за что заслужил аплодисменты и неподдельное уважение степняков. Зарим думал отсидеться в теньке палатки, пока молодежь развлекалась, махая саблями, копьями и ножами, но ему не дали. Сказав, что за свои слова надо отвечать, ему подвели резвого скакуна двухлетку, и пришлось демонстрировать свое умение скакать и вытворять всякие кульбиты на спине животного. Заработав свою порцию аплодисментов, он вернул взмыленного коня его владельцу и быстренько свалил под спасительную тень, ибо солнце стало припекать не на шутку.

— Как правильно просить магов, чтобы они показали свое умение? — Арей сел рядом с ним и как ребенок при виде игрушки, не сводил взгляда с Баруха и Жиля.

— Что? Не терпится посмотреть, как ему удалось уничтожить демнопоклонников? — Зарим сорвал у ног травинку и сунул ее в рот, зажав между зубами.

— Он правда это сделал? Или молва как всегда брешет?

— На этот раз молва не врет. Я тоже там был. Но все что мне досталось это вытаскивать их из под руин.

— Жалеешь? — На лице Арея появилась понимающая улыбка.

— Не знаю. — Зарим пожал плечами и сощурив глаза посмотрел на солнце. В небе все так же кружили две птицы, не спеша садиться туда, где было столько шума. — Не привык быть вторым. Но похоже наступает время, когда надо дать дорогу молодым и горячим, как эти.

Он кивнул в сторону все еще развлекающейся молодежи.

— Я не узнаю тебя Заррем. — Арей выглядел слегка удивленным. — Раньше ты никогда не соступал с выбранного пути.

— Я и сейчас не соступаю. Просто путь у меня теперь другой. И ведет он совершенно в другую сторону. Собственно за этим я и пришел сюда.

— Я так понимаю, ты шел не ко мне?

— Не к тебе. — Не стал опираться Зарим. Зачем? Если табак все равно развяжет языки и ложь выплывет наружу.

— Тогда к кому? — Голос вождя стал чужим и холодным.

Оскорбился, понял Зарим и грустно усмехнулся.

— У меня встреча в Ромее через два дня. Я не должен ее пропустить.

Арей молчал, причем молчал очень долго, а когда заговорил, его голос опять стал прежним.

— Через два дня в Ромее встреча вождей племен. Уверен, что тебе назначен именно этот день?

Зарим не удивился такому повороту событий. Только сильнее уверился в своем подозрении, что за спиной Ван Герса маячит тень его Владыки. Он наверное был единственным, кто не верил, что темный Владыка отступится от своих планов если не заполучить Энию, то хотя бы сорвать планы Ройка и Элеоноры по признанию эфиров магами, и желание убить его вновь разгорелось в нем с новой силой. Арей, с легкостью чуявший такие настроения, скривил губы в улыбке, и в точности как Зарим закусил травинку.

— Ты идешь в Ромею убивать?

— Еще не знаю. Все будет зависеть от этой встречи. Мне ее назначил друг, но боюсь, вместо него может явиться враг.

— Это плохо. Потому что в этот день нельзя будет убивать. Шаманы запретят и на любого, нарушившего этот запрет падет страшное проклятье. Это будет сделано, чтобы защитить вождей. Слишком удобно избавиться от всех нас одним разом, пока мы будем в одном месте, лишенные защиты племени. Так что колдовство будет наивысшего уровня.

— Спасибо что предупредил. — Зарим глянул на старого друга. — Только я и так проклят. Проклятьем больше, проклятьем меньше мне от этого хуже уже не будет.

— Ну спасибо тебе Зарим — Не выдержал Хиллиэль.

У Арея глаза на лоб полезли от удивления.

— Заррем, ты говоришь сам с собой?

— Разве я не упоминал, что вдобавок к проклятью, еще и рехнулся? — Улыбнулся Зарим, видя потрясение на лице друга. — Так что вместо меня сегодня курить будет Аликай, а я лучше выпью с твоими воинами. Вдруг от твоего самогона этот болтун в моей голове хоть на одну ночь заткнется.

— Я тебе припомню болтуна! — Возмутился Эльф и Зарим расхохотался, до того комично в этот момент выглядел большой и страшный вождь Арей.