Династия. Белая Кость

~ 15 ~

Воины герцога Хилда выстроились во главе отряда. Оглянулись на шум и суету в хвосте колонны и в замешательстве от увиденного невольно сломали ровные ряды.

Позвякивая кольчугами, наёмники надевали подшлемники и шлемы. Но не это привлекло внимание рыцарей. Они не сводили глаз с подростков-щитоносцев. Юные Выродки с помощью длинных ремней подвешивали к сёдлам дополнительные стремена, служившие им во время боя подножкой. Проверяли надёжность креплений, высоко подпрыгивая и опираясь на металлические дужки то одной ногой, то другой.

Киаран довольно посмеивался в воротник плаща, наблюдая за людьми герцога. Они ещё не видели, как щитоносцы перелетают через коня на всём скаку, чтобы отбить щитом удар копья или защитить всадника от града стрел. В бою мальчики проделывали непостижимые уму трюки, понимая, что когда-нибудь их прикроют так же, как сейчас прикрывают они.

Вдоль строя проехал герцог Хилд, закованный в отполированные до блеска латы. Края каждой детали декорированы полосками прорезной латуни. Фестончатые украшения походили на золотые кружева и придавали доспеху изящный вид. На грудной пластине набит тончайший орнамент из завитков и стилизованных растений. На голове необычный шлем с резным латунным гребнем в виде лебединого крыла. Поднятое забрало напоминало филигранную корону.

Рыцари Шамидана не жалели денег на доспехи, тем не менее никто из них не относился к латам как к произведению искусства. Когда герцог Хилд доберётся до Фамаля, его вид произведёт настоящий фурор, а кузнецам и чеканщикам добавит работы.

Герцог и лорд заняли место в авангарде войска и двинулись по дороге, уводящей в другую сторону от столицы.

– Где ваши рыцари, лорд Айвиль? – спросил Рэн.

– Айвили возводят в рыцарское сословие только своих сыновей. Моему сыну двенадцать. Опоясывать мечом ещё рано.

– Он у вас один?

– Единственный, – кивнул Киаран и торопливо добавил: – И две дочери. Итого трое.

Если не считать бастардов. Семеро побывали в сражениях с мечом в руке. Трое подростков выходили на поле брани пока что в качестве щитоносцев. Четверо – малыши – учатся крепко стоять на ногах. Остальные – дочери. Старшая разбирается в ядах. Средняя – одна из лучших среди наёмных убийц. Она словно видит внутренности человека: наносит безошибочный удар стилетом в жизненно важный орган или вонзает иглу с ядом точно в вену. Младшая, совсем ребёнок, умеет заговаривать болезни людей и животных.

Девочки унаследовали способности от матерей-знахарок. От отца к ним ничего не перешло, в них не проснулся дар предка Айвилей. Это огорчало Киарана и настораживало: знания передавались по женской линии, из сыновей выходили отменные воины, не более. А ему нужен одарённый бастард, которому он передаст титул и внушительное состояние.

Киаран души не чаял в Гилане, однако собирался лишить законнорождённого сына всего – ради могущества и величия своего рода.

– Почему вы не надели доспехи? – вновь спросил Рэн.

Киаран намеревался надеть латы и шлем и передумал. Он не помнил, когда последний раз снимал их с деревянного истукана. По сути, ему и меч не нужен. Его доспехи, щит и оружие – Выродки, готовые поймать вместо него стрелу, подставить себя под удар клинка или копья. Киаран ежедневно тренировался с наёмниками, мастерски управлялся с мечом, неплохо стрелял из лука, но воевать – никогда не воевал.

– Пришлось бы сменить коня, а он мой любимец, – ответил Киаран. – Мы не используем боевых коней-тяжеловесов. Наши жеребцы легче рыцарских, поскольку снаряжение Выродков легче доспехов рыцарей. Сними с вас латы, и вашему коню покажется, что в седле нет всадника.

– Это верно, – согласился Рэн. – Зато рыцарской коннице нет равных в атаке наездом.

– И только. Ваши кони идут шагом, в бой несутся галопом. При резком манёвре рыцари рискуют сломать спину – себе и коню. Для успешного ведения боевых действий надо объединять две конницы: лёгкую и тяжёлую, что, собственно, и делают те, кто нанимает Выродков.

Киаран окинул взглядом боевого жеребца. Высокий, плотно сбитый, крепко сложенный, мускулистая грудь и шея, увитые мышцами ноги.

– Как зовут вашего коня?

– Стриж, – ответил Рэн и тоже оглядел скакуна лорда. Красивая голова со слегка вогнутой переносицей и выпуклыми глазами, изящная шея с небольшим лебединым изгибом, глубокая грудь, длинные ноги, прямой круп с высоко поставленным хвостом. – А вашего?

– Вепрь.

Киаран и Рэн посмотрели друг на друга и рассмеялись. Тот случай, когда кличка одного коня больше подходила другому, и наоборот.

Какое-то время они ехали, погрузившись в свои мысли.

Рэн погладил Стрижа по гриве и нарушил молчание:

– Мне не нравится, как вы называете своих воинов.

– Они наёмники и мои… – начал Киаран.

– Сейчас они идут под моим флагом, – перебил Рэн. – Или вы передумали командовать королевской гвардией?

– Нет, ваша светлость. Не передумал.

– Из ваших уст как-то прозвучало: «сыны Стаи». Я буду называть ваших воинов сынами Стаи. И вам советую.

– Я обдумаю ваш совет, ваша светлость.

– Я сказал недостаточно ясно?

Киаран повернулся к нему лицом и столкнулся с жёстким взглядом:

– Достаточно, ваша светлость.

Настроение резко испортилось. И винить некого. Сам изъявил желание повиноваться.

– Сколько у вас наёмников? – поинтересовался Рэн.

– Полторы тысячи.

– Треть здесь. Где остальные?

Разговор плавно перетёк в допрос. Киаран старался не подавать вида, что нервничает.

– Одни совершенствуют мастерство. Другие сражаются.

– Какое войско, по меркам Шамидана, считается большим?

– Дело не в размере войска, ваша светлость. Короли собирали под свои штандарты и пять тысяч человек, и десять. Бóльшая часть – крестьяне. Скотники и пахари плохие воины. Плохо одеты, плохо вооружены, плохо подготовлены. Зато их много. Наш с вами отряд намного внушительнее и грознее, чем толпа, собранная на убой.

– Сколько у герцога Лагмера хорошо обученных воинов?

– Под рукой сотня или две. Если речь идёт о бое на поле брани – Лагмер подготовится: соберёт всех своих вассалов и сторонников. Вассалов меньше сотни. Сколько сторонников – не имею понятия. Открыто его поддерживают порядка пятидесяти малых и великих лордов. Вот только страшна не та собака, что лает, а та, что молчит. Никогда не знаешь, что у неё на уме. Ну и ещё, сторонники приведут с собой своих вассалов и воинов. Потому трудно судить заранее о размере неприятельского войска. То же самое касается герцога Мэрита.

– Понятно, – покивал Рэн. Немного помолчал, глядя перед собой, и вновь спросил: – Сколько королевских гвардейцев охраняют Фамаль?

– Две тысячи. Позвольте уточнить, ваша светлость. Гвардейцы охраняют не столицу, а Фамальский замок.

– Замок большой?

– Как город в городе.

Рэн оглянулся на отряд и с каменным выражением лица уставился на линию горизонта.

Слава богу, вопросы у герцога иссякли. Но он ни словом не обмолвился о своих планах! Киаран уныло смотрел по сторонам. По правую руку стена леса. По левую – редколесье. Между ними дорога, похожая на русло обмелевшей и заледеневшей реки. Кое-где над кронами деревьев возвышались дозорные вышки.

Чтобы прервать тягостное молчание, Киаран начал объяснять, мимо чьих земельных наделов они сейчас проезжают. Указал на ответвление дороги:

– Там феод герцога Мэрита. До него пять лиг.

Рэн жестом приказал отряду остановиться. Проехал вперёд и подозвал Киарана:

– Я хочу захватить Мэритскую крепость.

Киаран ощутил, как кожа на лице стянулась словно на лютом морозе. Он должен был догадаться! Сказать, что Мэрит мёртв, и тут же последует вопрос: откуда он это знает? До сих пор никто из Айвилей не пренебрегал девизом рода – все тайны уходили в могилу.

– До неё два дня пути, – вымолвил Киаран, судорожно соображая, что теперь делать.

Взятие крепости мёртвого противника не принесёт Хилду славы. И неизвестно, пожелает ли герцог захватывать её, когда ему сообщат о смерти хозяина. Привести войско к крепостным стенам и уйти несолоно хлебавши – такой же позор, как сдаться без боя.

– Вы сказали, до его владений пять лиг, – напомнил Рэн. – Какие же два дня пути? Уже к вечеру будем на месте.

– Пять лиг по прямой, ваша светлость. Нам нельзя ехать напрямик. Вы забыли? Вооружённым отрядам разрешено перемещаться только по границам феодов. Вы же не хотите, чтобы против нас выступили все лорды? – Силясь выглядеть расслабленным и спокойным, Киаран поскрёб щетину на подбородке. – Мэритская крепость хорошо укреплена, её не взять наскоком. У нас нет ни лестниц, ни стенобитных орудий. Осада продлится до весны. Вы хотите испытать моих людей в деле – я понимаю. За вашей спиной феод великого лорда Ябрида. Кстати, он ярый сторонник Мэритов. Достойный противник. Он не станет отсиживаться за крепостными стенами.

– Я выразился недостаточно ясно? – произнёс Рэн ледяным тоном.

Киаран пожал плечами:

– Мне ясно одно: пока мы будем мёрзнуть в поле, Знатное Собрание продолжит обворовывать страну.

– Ну и пусть, потом всё вернут с процентами.

– Не боитесь, что герцог Лагмер воспользуется ситуацией и займёт ваш трон?

– Не займёт. Мы захватим крепость Мэрита и отправимся к Лагмеру.

Киаран выдавил смешок:

– Весной?

– Мы вызовем Мэрита на переговоры и убедим его сдать крепость.

– Он не станет нас слушать.

– И это не всё. – Рэн указал под ноги коня. – С этого места мы едем не по дороге, а по землям лордов. Передайте сынам Стаи мой приказ – они ведь подчиняются только вам. Я запрещаю им насиловать, мародёрствовать, сжигать дома, резать скот и убивать безоружных.

Киаран сузил глаза:

– Странный приказ, ваша светлость. А как же трофеи, на которые рассчитывают воины? Где же злость и боевой азарт? С таким настроением мои люди ни одной крепости не захватят.

Рэн уцепился за переднюю луку седла Киарана и притянул к себе с такой силой, что Вепрь, словно безропотный ягнёнок, уткнулся лбом в шею боевого Стрижа.

– Я не обещал, что всё будет по вашим правилам, лорд Айвиль. Если бы вы не поставили меня перед выбором, если бы предложение занять пост командира королевской охраны исходило от меня…

– Коннетабля королевской гвардии, – поправил Киаран, поигрывая желваками.

– Нелепо называть командира небольшого отряда коннетаблем.

– Смею вам напомнить, в гвардии две тысячи человек.

– В моей охране будет сотня.

Киаран открыл рот, намереваясь образумить герцога.

– Не перебивайте! – одёрнул Рэн. – Дослушайте до конца. Если бы предложение занять пост командира гвардии исходило от меня – первым делом я бы предупредил вас о новшествах и трудностях. И выбирали бы вы, а не я. Но вы побежали поперёд коня, так что получайте копытами в спину и не жалуйтесь. Или вы передумали мне помогать?

Киаран стиснул поводья до боли в пальцах:

– Не передумал.

– А теперь как человек чести дайте мне честный ответ: почему вы заняли мою сторону? Почему не Мэрит, не Лагмер, а я?

– Мой отец просил перед смертью…

– Правду!

По спине Киарана волной прокатил озноб.

– Мои амбиции соответствуют размерам моего состояния. Я рыцарь, лорд и самый богатый человек в этой стране. Мне не нужны деньги, у меня их с избытком. Мне нужны слава и власть. На вашем штандарте написано: «Верность и честь». Я не знал вашего деда, зато я знал вашего отца. Несгибаемый, верный свои идеалам, преисполненный истинной чести. Он ни разу не нарушил девиз своего рода. Уверен, что и вы не нарушите. Поэтому я выбрал вас, а не Мэрита или Лагмера.

Стриж забил копытом. Рэн похлопал его по шее, успокаивая.

– Повторю ещё раз. Никаких убийств и изнасилований. Никакого мародёрства. Мы пришли воевать не с крестьянами.

Киаран всё-таки выдал себя недовольной гримасой.

Рэн скривился от досады. Коленями сжал коню бока и, развернув его мордой к отряду, прокричал:

– Сыны Стаи! Кто из вас считает крестьян, женщин и детей достойными противниками?

Выродки молчали.

– Кто считает, что в битве с ними надо проявлять отвагу? – Не получив ответа, Рэн продолжил: – Убийство женщин и детей никому не делает чести. Хотите женщину? Идите в бордель. Я оплачу шлюх. Оплачу выпивку и еду. Но бейтесь только с достойным противником и только на поле боя славьте Стаю!

Киаран дал указания Выродкам. Всадники съехали с дороги, рассредоточились и пустили коней галопом через перелесок. В первой встретившейся на пути деревне загнали крестьян в амбар и сожгли для острастки молельню. Под плач и крики черни перекусили тем, что обнаружили в нищенских домах. Усадили на тощих кляч мужиков и послали в соседнюю деревню – предупредить о визите незваных гостей. Выждав немного, с криками и улюлюканьем отряд помчался следом.