Династия. Белая Кость

~ 14 ~

Небесная Стая летела через лес. Прошедшая ночь выдалась холодной, по-настоящему зимней, грязь подмёрзла и теперь хрустела под копытами лошадей. С серого неба сыпал первый снег, блестящий, колючий, похожий на измельчённый лёд. Ветер шумел в гуще облысевших кустарников, терзал кроны деревьев, срывая последнюю листву.

Теперь уже не двести наёмников, а целых пять сотен торопились в заброшенный монастырь, чтобы объединиться с людьми герцога Хилда и продолжить путь в столицу. Мечники, они же лучники, ехали верхом. Подростки, одетые, как и взрослые воины, в шерсть, кожу и кольчуги, бежали, держась за стремена. Ноги мальчишек почти не касались земли, совершая гигантские летящие шаги. У каждого за спиной запасные колчаны со стрелами и щиты с чеканкой в виде перевёрнутого дерева.

Следуя в авангарде отряда, Киаран Айвиль только успевал отклоняться от веток, норовящих вспороть кожу на лице или сорвать с головы меховой берет, украшенный брошью с крупным коричневым бриллиантом. На шее звякала тяжёлая цепь, на груди подпрыгивал медальон с изображением стрел: смыкаясь оперением, они подобно лучам, исходящим из одной точки, образовывали круг.

Киаран не просто так увеличил численность отряда. Он всю ночь размышлял, пытаясь уловить ход мыслей герцога Хилда и угадать его дальнейшие действия. Вне всякого сомнения, герцог понял, что Знатное Собрание постарается удержать власть в своих руках, а значит, трон придётся брать силой. Поэтому не захотел ехать в столицу с неиспытанным войском. Скорее всего, Рэн Хилд надумал проверить Выродков в деле.

Для спонтанного сражения лучшего места, чем периферия, не найти. Здесь царит разгул порочных страстей, вседозволенности и безнаказанности. У провинциальных лордов собственные законы и своё понимание благородства и чести. Каждый богатеет и развлекается как может. Одни погрязли в междоусобицах. Другие прикармливают отряды бандитов, чтобы те грабили обозы, брали путников в плен и требовали от родственников выкуп. Кроме этого, к югу от Ночного замка проживает немало сторонников герцога Холафа Мэрита: нечистых на руку, самоуверенных и хамоватых.

Направляясь с отрядом к месту сбора, Киаран нервничал. Согласится ли Рэн оставить мать в монастыре? Бросит ли всё, что ухудшит манёвренность войска: слуг, рабочих лошадей, поклажу и провизию? Ломоть хлеба, кусок мяса и кружку эля всегда можно найти в харчевнях, растыканных вдоль дорог, или в деревнях, которые захватят Выродки, стоит им только приказать.

Выехав на опушку леса, Киаран придержал коня. В низине тёмным пятном вытянулось Немое озеро. На берегу, в окружении раскидистых ив, возвышался монастырь. Отсюда, с пригорка, виднелись окна-глазницы, закрытые ставнями; из щелей просачивался свет. Возле полуразрушенной конюшни сновали эсквайры и слуги. Ветер рвал оранжевое пламя факелов в лохмотья.

Вдоль кромки воды брели люди. Хмурый рассвет, однообразный фон ивовых зарослей и непогода мешали их распознать. Один отличался телосложением и походкой. Выродок-телохранитель? Значит, среди них Лейза. И похоже, это она ступила на причал и в нерешительности замерла. Её плащ под напором ветра превратился в расправленные крылья. Казалось, ещё миг, и она вознесётся к небу и оттуда, с высоты, вместе с крупицами льда рухнет в холодные воды.

Отправив отряд к монастырю, Киаран наклонился вперёд и пригляделся к идущей по причалу женщине. Это точно Лейза! Для тревоги не было причин: рядом с ней шёл Выродок. Но напряжение, не дающее Киарану покоя уже несколько дней, передалось жеребцу – он сорвался с места в галоп.

Возле непрочного на вид деревянного сооружения топтались слуги. Постукивая башмаком о башмак и колотя себя по плечам, равнодушно наблюдали, как Киаран спешивается. Служить чужому господину они явно не желали: не поклонились, не подскочили, чтобы взять коня под уздцы. Кичливый горный народец… Местные порядки быстро сотрут с них налёт гордыни.

Подойдя к пристани, Киаран надавил ногой на тесину, проверяя на прочность. Выдержит ли древняя постройка троих? Доска под сапогом слегка прогнулась.

Осторожно ступая, он приблизился к матери герцога. Телохранитель уступил господину своё место и оставил их одних.

– Что вы здесь делаете, миледи?

– Гуляю, – ответила Лейза, напрасно всматриваясь в поверхность озера; своего отражения она не увидит.

– В такую погоду?

– Не могу вспомнить, в Шамидане всегда так рано приходит зима?

– До зимы больше месяца.

– Я говорю не о календаре.

– Я понял, – улыбнулся Киаран. – Прошлая зима тоже началась раньше срока. Идёмте, миледи. Тут холодно.

– Я привыкла к холодам и снегу. Мы с Рэном часто ходили в горы, там зима длится круглый год. В самой Дизарне лето прохладное, туманное, зима снежная и тихая-тихая. Мне надо заново привыкать к ветру.

Внезапно ветер утих, будто кто-то установил заслон. Киаран удивлённо завертел головой, вслушиваясь в тишину. От конюшни донёсся скрип несмазанных петель, послышалось лошадиное ржание, и вновь воцарилась тишина, будто монастырь опустел.

Лейза поправила на голове капюшон и повернулась к Киарану:

– Это место меня завораживает. Есть в нём что-то колдовское.

– Меня тоже завораживает, – сказал он, бесцеремонно разглядывая её губы; должно быть, горячие как огонь, раз кристаллики льда тают, едва их коснувшись. – Рассвет, снег, тишина… Рядом красивая женщина.

На губах заиграла лёгкая улыбка.

– Цвет вашего рода?

Киаран с усилием моргнул и посмотрел Лейзе в глаза:

– Что?

Она указала на брошь, приколотую к его берету:

– Коричневый алмаз.

– Да, цвет дома Айвилей.

Лейза взяла в ладонь его медальон:

– Что означают эти стрелы?

Киаран пожал плечами:

– Не знаю. Герб рода придумал родоначальник.

Надо ли ей знать, что это оберег? Он обладает колдовской способностью оберегать хозяина не только от бедствий, но и от воздействия чар.

– Я слышала, он был колдуном.

– Я тоже слышал. – Стянув с руки перчатку, Киаран сжал в кулаке медальон вместе с холодными пальцами Лейзы. – Вы замёрзли, миледи.

– Ничуть, – вымолвила она и, мягко высвободив пальцы, вновь устремила взгляд на поверхность воды.

Киаран подставил ладонь под снежную крошку, пытаясь вспомнить, о чём хотел поговорить с Лейзой. Из глубин памяти почему-то всплывали истории о собственном далёком предке. Он якобы мог находиться в двух местах одновременно. Обладал способностью проникать в чужие сны, умудрялся убедить спящего человека, что тот умер, и человек, не просыпаясь, умирал на самом деле. Предок делал невообразимые вещи, а своим потомкам, по неизвестной причине, передал всего лишь умение проводить ритуал с отказниками. Айвили смирились с потерей дара. Из века в век тренировали наёмников, богатели и с гордостью рассказывали своим детям о знаменитом прародителе.

Киаран и его отец считали эти истории выдумкой – до тех пор, пока накануне казни не умер великий лорд Лавери Хилд, осуждённый за подделку завещания короля Осула. Причину смерти определить не удалось. Лорд просто-напросто не проснулся утром. Двое тюремных надзирателей клялись, что пропустили к заключённому его супругу леди Лейзу и она провела в камере всю ночь. Стражники и слуги утверждали обратное: супруга лорда не покидала свой фамильный замок, находящийся за десятки лиг от Фамаля.

Потом произошло невероятное. Сотни людей, отец Киарана в том числе, видели Лейзу в похоронной процессии. Хотя её голову покрывала чёрная кружевная накидка, вдову лорда Хилда узнали по фигуре и голосу: она произнесла короткую прощальную речь, а чуть позже у входа в фамильный склеп принимала соболезнования тех, кто знал её супруга лично. Как потом выяснилось, в то же самое время Лейза выкрала своего сына у назначенного судом опекуна и обратилась в бегство.

Прокатился слушок, что у Лейзы Хилд есть двойник или сестра-близнец, о существовании которой никто не догадывался. И только Киаран и его отец распознали в ней способности, какими обладал их далёкий предок. Именно тогда, двадцать лет назад, они замыслили использовать Лейзу в своих целях. Разузнали, где она поселилась, и первыми написали ей: мол, Айвили в долгу перед покойным лордом Хилдом и окажут любую помощь и поддержку его супруге с сыном, если они когда-нибудь вернутся на родину.

…Киаран украдкой посмотрел на Лейзу. Целых двадцать лет он думал о ней как о чём-то неживом и бестелесном. Теперь же испытывал странное чувство, будто всю жизнь провёл без души и даже не подозревал, что она существует, – и вдруг нашёл её! Разве такое возможно? Он совершенно не знает эту женщину. Хотя нет… что-то ему известно. Искренняя любовь и безмерное сострадание толкнули Лейзу на убийство мужа. Способность к риску и безграничная смелость помогли ей выкрасть сына и сбежать. Эти качества вызывали у Киарана неподдельное уважение.

Сумела бы Ифа убить его, приговорённого к четвертованию? Нет. Она бы ползала перед судьями на коленях и умоляла пощадить. Какая же ты разная – женская любовь.

– Идите, милорд, – произнесла Лейза, продолжая смотреть на матовую гладь озера. – Герцог вас уже заждался.

Он наконец-то вспомнил, зачем пришёл.

– Вы должны остаться в монастыре, миледи.

– Почему?

– Есть две причины. Подозреваю, что нам предстоит бой. И не один.

Лейза взглянула на него с хитрым прищуром:

– Я буду вам мешать.

– Да, – кивнул Киаран.

– Вторая причина?

– Скоро сюда доставят живого мертвеца.

Красиво изогнутые брови поползли на лоб.

– Фаворита королевы Эльвы?

Удивление Лейзы позабавило Киарана. Она не верила, что хозяин наёмников выполнит обещание. Господи! Да ради неё, ради её доверия и возможности сблизиться, он готов на собственном горбу пронести Рэна Хилда до Фамаля и усадить на трон!

– Я не знал, какой дорогой мы поедем и где окажемся завтра, поэтому приказал доставить его сюда. Надеюсь, у вас получится выудить из него все тайны. Если не получится – ваш телохранитель развяжет ему язык.

– Я остаюсь в монастыре. – Лейза вздохнула. – К сожалению, не по собственному желанию и не потому, что вы попросили, а по приказу моего сына. Со мной остаются все слуги.

Киаран поклонился и улыбаясь пошёл по причалу. Он правильно просчитал шаги герцога Хилда.

За спиной прозвучало:

– Пусть герб вашего дома хранит вас, лорд Айвиль.