Бастарды

Пролог

POV Вильмонт

Наступила полночь. Среди недели было не много народу в поздний час, как по выходным дням. Я зябко поежилась, прячась в вороте кожаной куртки, которая плохо согревала, а скорее служила красивым дополнением к облику. Как же холодно было. Контраст с теплым помещением сделал свое дело или последствия стресса. Очередная ссора.

В следующий раз не буду слушать людей, которые предложили кидать машину дома, ведь они будут за рулем. Ага. А потом взяли и сбежали едва встреча выпускников началась. Нет. Мне определенно надо было такси вызвать. Дрожала с такой силы, что если бы кто-то задал вопрос, из моего рта не единого слова не вырвалось бы, разве что непонятливые звуки. Я в короткой юбке, кофте шелковой, кожаной куртке и на каблуках. Не подходил облик под пешую прогулку в ночи.

В этой темной ловушке, как мы прозвали небольшую дубовую рощицу, по которой я передвигалась была тишина и абсолютный мрак. Кроны деревьев летом закрывали проходящих людей от солнечного света.

Прекрасное место для романтических прогулок. Ни одной живой души, кроме изредка летающих птиц и дрожащих листьев на ветру. А так полное молчание, гнетущее, сковывающее не хуже холода.

Слышала стук своих каблуков о камень, вымостивший тротуар. По бокам дороги были припаркованы машины разных марок и габаритов. Свет почти не пробивался сквозь ловушку. Все-таки не стоило адреналин попивать медленными глотками. Я люблю его в меру. Темнота - страшнее запредельной скорости, развитой в машине.

В грудь словно ударили неожиданно. Странная смесь ощущений окутала предчувствие, опасение, страх.

Горло сжало ледяными пальцами, от которых мурашки распространились по коже. В ночной темноте уловила что-то впереди на тротуаре. Большое и еле подрагивающее. Похожее на кучу тряпья, валяющуюся без движения. Никаких признаков активности, но я остановилась настороженно.

Перевела дух и вновь пошла. Выхода нет. Либо вперед, либо назад. Похлопав по карманам куртки и юбки, удостоверилась, что телефон остался в машине Шмонта.

Сглотнув горькую слюну в горле, пошла ровным отточенным шагом. Про себя уговаривала - не бояться. Но мыслей о том, кто это или что не было.

По масштабам смахивало на тело, может кто-то пьяный как и я возвращался со встречи выпускников и замерз по середине дороги? Сарказм моё всё.

Оставалось несколько шагов, я стала замедляться. Но это не спасло. Резко остановилась на месте.

Груда непонятной одежды поднялась во весь рост, напоминая животное массивными четырьмя лапами. Крупная фигура. Рык зверя и немедленный рывок в мою сторону. Несколько прыжков.

Из груди вырвали дыхание, повалив на лопатки. Собака большой волкодав под шестьдесят килограмм веса стоял на моей груди передними лапами, откуда разливалась боль. Яркая, частая.

Сильно давил весом, блокируя воздух в горле и во всем теле. Когти с непонятным шаркающим звуком царапали по кожаной куртке. Успела глухо простонать, прежде чем услышала голос:

- Кончай с Бастардом.

Не понадобилось рассматривать того, кому принадлежала речь. ПБ против Бастардов. Целая незаконная организация, считающая Бастардов -ничтожеством, не имеющим права жить. Хриплый мужской голос. Не видела лиц, но ощущала чужое присутствие.

Сзади донесся шорох шагов, шелест одежды, и я оглянулась, с трудом заставив себя убрать взгляд от пылающих льдянисто-серых зрачков, с угрозой сверкнувших в темноте. Белые клыки заострились, предупреждая о расправе в случае не послушания.

Почему сразу горло не разорвет псина? Боковым зрением засекла фиолетовое яркое сияние, красиво вспыхнувшее в темноте и стремящееся в моем направлении. Задержала дыхание будто в один миг зажали и нос, и рот. Больше не предпринимала попыток пошевелиться. Сердце подскочило и замерло в районе груди, а там также, как и воздух, заблокировалось от страха.

Подняла машинально руки, прячась то ли от света, сверкающего в темноте, то ли от клыков, едва не касающихся острием шеи.

Две секунды хватило бы волкодаву, чтобы разорвать горло сопернику, вцепиться в шею, вырвать жилы и связки без особых усилий. На то они и волкодавы специально обученные твари.

Свобода, руки двигались. Пропало давление на грудную клетку, не было боли, и я могла дышать, а не урывками красть кислород из воздуха. Я стояла, а не лежала на прохладных камнях мостовой дороги.

Открыла глаза, обегая взглядом окружающие предметы и людей. Я переместилась на несколько метров за спины людей. Спасена.

Три ПБ-ка в военной форме грязно-коричневого цвета в высоких сапогах ботфортах на шнуровке, автомат на перевес. Волкодав на привязи чистокровный огромный массивный зверь в высоту в холке, наверное, достигал моего бедра. Лица каждого человека были скрыты черной маской с прорезью для глаз, рта и носа.

ПБ -ники копировали облик не безызвестных КМЗ-ников команда мгновенной зачистки: смесь охранников, военных, блюстителей порядка и закона. Только они ходили без масок и при появлении в первую очередь имели обычай представляться перед человеком, раскрывая документ о военном положении, а не тыча автоматом в горло.

Пока секундная заминка и с их, и с моей стороны, хоть небольшая передышка, но я окончательно поняла, что пришли по мою душу. А вон неподалеку та груда, из которой выпрыгнул волкодав, это человек и судя по обездвиженному телу он либо мертв, либо без сознания.

Отсюда не выбраться, это тоже стало понятно. Прежде чем сделала первый шаг, переходящий в бег на каблуках, почувствовала за собой мгновенный рывок зверя. Агрессивный рык и сжавшиеся зубы, стукнувшие в процессе движения друг об друга. Хриплое, тяжелое дыхание зверя приближалось, не давало опомниться или придумать план по спасению от троих мужчин и одного животного.

Звук выстрела автомата прозвучал рядом. Почти физически ощущала перемещение пули за спиной, словно та ожила и летела дыша в затылок.

Глава 1. «Ночной побег»

POV Вильмонт

Это была глубокая ночь, когда почти весь народ северной части Гнета спал крепким сном. Его малая часть бодрствовала медики и военные, ну и возможно малое число молодежи.

Страх гнал серым голодным волком, наступая по пятам, а я бежала по полю. Царапая ступни о землю, корешки растений, иногда спотыкалась, но не падала, это было бы слишком большой роскошью, на моем счету нет лишней минуты. Щеки полыхали огнем, в горле чувствовалась тяжесть, которая не пропадала, а с каждым шагом становилась объемнее и крепче.

Тени от одиноких лачуг преследовали это был район Лесья, который располагался по кругу леса. Через пять километров стоял пропускной пункт. Я могла бы пройти сквозь него, но отец дал другой указ. Я должна скрываться от людей, только зачем и почему так внезапно, вовремя нападения ПБ-ников? Что он хотел добиться, скрывая меня, может кого-то подозревал в нападении?

Пришлось не задолго до границы свернуть вправо. Как только над головой сомкнулись деревья, стало жутко. Захотелось повернуть в диаметрально противоположное направление домой - под семейный покров.

Сбавила шаг, чувствуя как резали под ребрами сотни мечей плоть, и, задыхаясь от недостатка воздуха, прислушивалась к звукам. Тишина. Оглушающая.

Дальше начиналась Страда. Некогда мы две страны Гнета и Страда были объединенным государством. Миролюбивым и дружным народом (Немийцами), разделенными между собой полноводной рекой, которую в последствии назвали Гробницей. Название река получила благодаря тому, что пятьсот лет назад в ней схоронили множество трупов Бастардов. Она служила их личным кладбищем. Тела сжигали и бросали в реку. С тех пор вода значительно обмелела и была больше похожа на болото, сплошь заросшее тиной.

Пятьсот лет назад Бастарды занимали около половины населения страны. Сейчас их осталось приблизительно пять тысяч человек в сравнении с Аристократами, которые на данный момент времени составляли три миллиарда представителей человечества.

Две с половиной тысячи лет назад в рассвет Немийцев людей в общей сложности проживало более восьми миллиардов. В те века не существовало понятия, как Бастард и Аристократ.

Они были людьми обыкновенными людьми, чувствующими потоки энергии, которые били фонтаном ото всюду: из воздуха, из воды, из солнца. Немийцы пользовались всем, что давала земля в целом, не имея понятия, что такое болезнь - вирус, пожирающий изнутри. Они имели понятие о смерти от устаревших органов. Но никак не медленное мучительное отмирание инфицированных клеток.

Где-то две с половиной тысячи лет назад Немийцы разделились на два соперничавших государства. Между ними никогда не было войн. Лишь разделение во всём: в политике, заботе, здоровье, в правилах поведения, торговле, бизнесе, рождении и, наконец, смерти.

Они словно на разных языках говорили, что и послужило официальной версией деления государств. Но поговаривают, что точкой разделения и главными инициаторами разрыва всегда были Вильмонт и Хаски, образованные семьи примерно в те же века на границе разлома Немийцев.

А в последний раз столкновение между нашими странами достигло невиданных раннее высот. На заседании стран по урегулированию военных конфликтов.

Я только со слов отца и брата вкратце знала суть истории. В день собрания три страны обязаны соблюдать мировое соглашение, но в наших Гнета и Страды произошли два одновременных взрыва самых высоких зданий. Пострадало уйма народу, в результате чего председатель объединенного собрания Френ Мерси чуть из своей почти лысой головы не сделал лысую полностью. Сколько было разборок, сколько грязи полилось на две наши страны и через год нам в приказном порядке велели складывать оружие и объединяться. Мир сошел с ума. Они что совсем головой сильно приложились на том собрании или через чур много выпили сивухи? Что за бред? Как можно двух врагов объединить под одну территорию? Не говоря о том, что у нас разная культура, разный статус и совершенно отличное поведение.

Да элементарно даже я, привыкшая к зиме за свои восемнадцать лет, а Страдовцы вечно теплились под лучами яркого солнца. У них минус десять всё капут. Учебные заведения закрывались по причине холодов. Экие цветочки. А законы это отдельная строка в моем списке причин ненависти. У них разрешена смертная казнь и знаете за что? Убийства я не считаю, ладно как-то могу смириться с мыслью. Убил, будь добр ответить своей жизнью. Но Бастард подери расстрел жены за измену мужу. Это полный...финиш.

Завтра в 501 год нашего тысячелетия двадцать седьмого августа вступал в силу закон объединения Страды и Гнета. Границы между нами сотрутся.

Всегда ненавидела слышать тишину вокруг себя и видеть кромешную тьму, нападало подозрительное ощущение, словно за мной по пятам кто-то крался. Прекрасно понимала, что мнительность, но в спину подгонял адреналин и приходилось прибавлять шаг быстрее и быстрее.

Минут через пять бега лес расступился, выгоняя из своей обители темноты чужака. Спутник нашей планеты на противоположной стороне реки излучал сизо-голубой свет, который радушно орошал близлежащие земли. А рядом находился последний оплот, преграждающий путь к Страдовцам - Гробница. Под ногами мешались высокие кусты. приходилось высоко задирать ноги по пути к реке. Казалось, что меня преследовали по пятам, дыша в макушку. Рефлекторно обернулась назад в сторону леса, так что длинные пряди смольно-черных волос хлестнули по лицу. Присмотрелась. Не заметила подозрительного шороха веток. Только легкий ветер трепал листья.

Выдохнула, прогоняя из легких напряжение.

Я в жизни так не боялась, только наверное, один раз когда неизвестный Бастард, встретил меня, или я его в темное время суток недалеко от дома. Он оставил навсегда прощальный подарок перед тем как я потеряла рассудок и окунулась в обморочное состояние, которое испытала единственный раз в жизни. Четырьмя шипами не длинными несколько миллиметров в длину и столько же в ширину оставил автограф под грудью на левой стороне под сердцем. Четыре небольшие дырочки от соприкосновения стали с плотью в последствии заросли, и теперь почти не были видны.

Глава 2. «День объединения»

POV Вильмонт

День объединения - двадцать седьмого августа мы провели, готовясь к похоронам. Тело девушки не заносили в дом, так и лежало оно на улице. К вечеру приехал врач, подписал бумагу о смерти и со спокойной душой уехал.

Устала от постоянных эмоций и непонятных событий.

Мы с Иваном, это оказался тот злющий волкодав, рыли могилу для Ани под деревом неподалеку. Хоронить решили на закате дня.

В короткой юбке старательно помогала, но усталость звенела на нервах и в костях. Хотелось упасть лицом вниз, и плевать что под носом могила, вырытая для Ани. Иван начал разговаривать только, после того, как врач объявил о смерти от анафилактического шока. Реально думал, что я ее убила? Иван задавал вопросы по типу, откуда пришла. Предположил, что я сбежала из интерната и за мной ведется охота? Сбежавших не возвращают в интернат, это я узнала от продавщиц-бастардов из нашего магазинчика, их вычисляли и вводили насильственный Ик вирус инфицирования крови. Мгновенная смерть, которой пользовались пятьсот лет назад для очистки земли от Бастардов. Оставили лишь немногих на тот момент.

Иван рассказывал о своем прошлом, когда мы расслышали хрипловатый, мужской голос. Смутно знакомый. Стояла с лопатой, врытой в землю, руками держась за древко. Подняла глаза, которые в последствии чуть не выпрыгнули на Кирилла - моего оичного охранника, ну того который вчера дверь в машину открывал. А что это был он, я поняла не смотря на утепленный, меховой тулуп, созданный для холодных времен года. А этот неумный человек оделся в двадцати градусное тепло. Идиот.

Я на вопросы Ивана только кивала головой и соглашалась. Конечно, Иван. Да, Иван. Интересно, сарказм он разгадал? Парень был типичным представителем Бастардов. Рост невысокий, вширь немного раздался, глаза узенькие, нос обычный стандартный, не большой и не маленький, а губы тонкие, лицо округлое и кудрявые волосы. Вряд ли по прошествии некоторого времени вспомню его лицо подробно. Таких много и они для меня похожие. Взгляд Ивана изредка на себе ловила, чуть заинтересованный, но мгновенно избегающий. Стыдно за свой интерес перед Аней. Еще бы! В день смерти подружки пялиться на другую.

Как оказалось они с Анной Ананиной выросли в одной школе и, когда им исполнилось восемнадцать лет, оба покинули родные стены. Одинокая женщина их приютила. Наверное, тяжело вести хозяйство без мужской рабочей силы.

- Молодые люди, не пожалейте тепла и уюта хоть на один денек. Еду с Черкинской заставы сил нет. Бесовские разбойники обворовали прямо на магистрали, еще и лошадь хотели поджечь. Помогите, не пройдите стороной, - с акцентом заговорил Кирилл со своей огромной кучерявой бородой и усами.

И как мне с этим неандертальцем общаться? Но на меня Кирилл предпочитал не смотреть, значит разыгрываем сценарий. Я -не я и никого не знаю, поэтому медленно изучала могилу, вырытую в земле.

- Конечно, - подскочил Иван, отряхивая грязь о джинсы. Протянул грязноватую руку. - Будьте гостем. Правда у нас горе сегодня случилось. Пройдем-те я вас познакомлю с хозяйкой.

Иван кивнул мужчине. И они пошли в сторону дома, а я спустя некоторое время последовала их примеру. Что здесь разыгрывалось? Спектакль?

Похороны прошли спокойно и без слез. Я находилась в какой-то иной реальности. В той одежде, в которой Аня и была, чуть бледноватая и холодная, в таком виде ее и положили аккуратно в вырытое углубление в земле. Прикоснулись к ней на прощание и молча закапали, едва засыпали земелькой. Никто не всплакнул. Странные люди. Им не жалко Аню?

Понимаю, я левый человек не знала девушку, но они совсем не жалели? Мне немного жалко. Молодая девочка недавно выпустилась из школы. Впереди целая жизнь. Любовь, Иван, семья. Может чудо беременности.

А домочадцы спокойны. Или дело в том, что Аня - Бастард и каждый был готов к смерти другого? Странные эти люди. Хоть и не родные, но все же... Думала я - черствое создание, не способное сострадать и сопереживать.

Морально выжатая чередой не прекращающихся событий наблюдала, как Кирилл строил из себя невесть знает кого. Седого старичка с большой бородкой, говорящего с акцентом. Таких стариков давно нет. Плохой из него актер.

Подпирала рукой подбородок, мечтала помыться и переодеться. Одежда представляла собой грязное пятно, хорошо шлепанцы выдали. Стопы опухли сильно и ломило от напряжения. Одним ухом прислушивалась к разговору, краем глаза спала, мечтая доползти до коврика в коридоре.

- Я еду в Мангалку, - начал Кирилл издалека. - Ты, Ванюша...

Мангалка - это территория начинающегося, северного округа Страдовцев. Более или менее цивилизация, жилые многоэтажные дома, дороги, машины, а не лошади вместо них.

Закатила я глаза к лампочке на потолке, одиноко мерцавшей и освещавшей меня, Ивана, Кирилла и тетушку, приютившую незнакомых людей. Насколько люди бывают добрые. Кирилл был бесподобен, похож на местного бомжа, неотесанного грубого мужика, матерящегося через слово.

- Говорил поедешь в Арзонт, - продолжал Кирилл. -  Могу подвезти. Завтра отъезжаю, если хочешь возьму вас с невестой?

С кем? Весь сон рукой сняло. Подняла уставшие, слипающиеся веки на Кирилла, и он впервые за все время твердо поглядел на меня взглядом, уверенным, целеустремленным и отдающим приказ. Докатилась. Мой личный охранник отдавал приказ. Мне.

Иван замялся, усмехнулся, почесал шею нервно, будто прогоняя чужие пальцы с кожи.

- Вы не так поняли. Аня мне не невеста. Мы просто... - он стал подбирать выражение.

И тут я почесала голову машинально, по всему черепу, словно стадо муравьев пробежалось, маленькие колкие ощущения, больше смахивающие на щекотку почувствовали скорее всего все. Кирилллллл.... Смотри не переусердствуй.

Не всегда его убеждения приносили нам пользу. Вспоминается, как он убедил, по вредности наверное, официанта в кафе, что в моей тарелке нашли черный пречерный волос, как у коня грива. После убеждения, нас вылизали с ног до головы и достали до такой степени, что хотелось их грохнуть причем при людно. Официанты через каждые пять минут прибегали вытирали влажными салфетками столы, стулья прямо перед нашими носами. Отвлекали всячески, не давая спокойно пообедать. А когда Кирилл начинал курить, рядом с ним стоял официант и подставлял пепельницу для смахивания пепла. Мы сбежали оттуда быстро.

Глава 3. "Х"

POV Хаски

Сбоку лестницы толпа народа перед входом в здание. Могут стоять до потери сознания, амбалы перед Раем захотят пропустят, если понравится лицо, захотят прогонят. Толпа гудела, как туча муравьев, переминалась с ноги на ногу. И откуда в них столько терпения стоять битый час и ждать манны с неба? Я этого не понимал и не понимал этих людей, хотя в принципе, как и они меня. Смотрели настороженно, придирчиво оглядывали и прекрасно осознавали, что перед ними не простой молодой человек.

Рост был заметен издалека, разве что амбалы были выше. Спортсмен? Первая мысль озаряла людей, судя по запястьям, твердым бугристым мышцам. Нет. Не спортсмен. Часы из платины, самого дорогостоящего материала опровергали этот вариант. Спортсмены столько не зарабатывали.

В костюме черном, кто появляется в увеселительных заведениях? Это тоже не похоже на обыкновенных людей. А взгляд? Разве могут люди смотреть с волнами презрения настолько высокими и мощными. Опрокинут при желании на лопатки.

Возможно некая волшебная аура, или просто уверенный взгляд, но заставлял людей расступаться послушно. Лестница будто расширилась передо мной.

А эти лица с завистью во взгляде сжирали, мысленно протягивали шупальцы ко мне, но притронуться не смели. Смотрели из-под бровей, боясь твердо взглянуть в глаза. Один на один? Как равный равному? Нет. Они покорно стояли внизу, в трясине зависти, погружаясь в нее с головой. Нет. Они не пытались спастись. Легче взирать на меня с завистливой мордой и тонуть от чужих успехов. Жалеть себя и свою никчемную жизнь. Сидеть или стоять без движения проще, чем рыпнуться... Трусливые создания. Мелкие пешки.

Над ухом прозвучал вновь мужской голос. Ровно держа телефон продолжал идти по каменной лестнице, одну руку оставив в кармане брюк, другой - придерживал удобный вид связи на данный момент.

- Как твои дела с Вильмонт? - без лишних слюней отец на том конце связи перешел от холодного здравствуй непосредственно к мучающему его вопросу.

- Всё в порядке, - в той же манере отчитался и он, слушая только стук собственных каблуков, и легкий гомон молодежи неподалеку.

- Детали проекта обговорили? Подписали?

- Конечно, - недоверие отца и сомнение в успеха проекта жутко раздражали.

На улице неимоверно жарко, в костюме черном, как в тюрьме тепловой, находился всю дорогу.

- И что никаких проблем не возникло? - голос мужчины по-прежнему был недоверчив.

- Почему? Как обычно, - в очередной раз уверил отца в том, что всё сделано. Шаг замедлил. Лестница кончалась и становилось слишком шумно возле входа в помещение, мерцающего ярко-розовым цветом на всю округу.

- Поразительно, Дмитрий. Ты вновь превзошел все ожидания. Я в первый раз, когда работал с Сергеем, думал договор ему в глотку запихну.

Губы раздвинулись в довольной ухмылке. Отец редко разбрасывался комплиментами, тем более в сторону семьи.

- С трудом тебя таким представляю, - недоверие теперь слышалось в моем голосе. Пришлось остановиться, заставив амбала на входе почтенно поклониться и отнять цепочку.

Затем повернулся спиной к амбалам. Закурил. Бегло оглядел перед зданием небольшую многолюдную улицу, мигающие светофоры и разъезжающие такси. Вечер пятницы многолюден в поздний час. Внутри здания разговор не представлялось возможным закончить, слишком шумно.

- Мне было чуть больше твоего. Может Вильмонт теряет сноровку и теперь не способен довести до точки кипения? - подал голос отец.

- Нет. В этом он специалист. Уверяю тебя, но тратить нервы не вижу смысла. Кроме меня никто не заключит договор.

- Да... Что насчет Кристины? - решил сменить тему. Что-то его сегодня расперло на общение. Никак оторвался от нынешней любовниц? Или наскучила спустя полгода, у них только сын родился. Очередной брат, в глаза не видел и видеть не желал.

- А что насчет Кристины? - как будто не понимал, о чем спрашивали. Дар игры у нас в крови.

- Свадьба когда?

- Следующим летом... - сарказм все-таки проскользнул в моих словах. - А если тебя интересует конкретная дата, то пока не могу озвучить.

- Я серьезно. Долго будешь ходить вокруг да около. Тебе наследник нужен... - отец попытался напором подавить властью и угрозой показать, кто правил балом, а кто на подтанцовке.

- Я сам пока наследник, - резким тоном отрезал, выдыхая дым из легких. - Мне двадцать один, а не тридцать... как тебе было, когда меня зачали.

- Ты сам прекрасно знаешь, как необходимо заиметь наследника. Какая разница, чем раньше, тем быстрее от тебя отстанут и продолжишь заниматься своими делами. И Мерси будет доволен, и Кристина слезет с тебя, да и я с твоей матерью успокоюсь.

- Дети в ближайшие несколько лет не входят в мои планы. Как решу так сообщу, - нажал я на кнопку отмена на сотовом серебристом телефоне со значком Х внизу панели.

Не стоило без толку тратить время на ссору. Посмотрел на часы, отливавшие серебром при свете неоновых ламп, быстро шмыгнул в открытый проход с любезно растянувшимся в улыбке перед ним Бастардом-амбалом, шириной в три проема. Он несколько минут стоял с оттянутой цепочкой? С удивление оглянулся.

Августовская ночь была теплая, впрочем, как и обычно летом. При входе работали кондиционеры, хвала небесам в кои-то веке, не пришлось устраивать разгоняй в начале вечера, вечно обленятся не хотят работать. Управляющий с кодовым именем Тифон не отличался твердой рукой и молчаливым одобрением коллектива. Давно пора его в зашей гнать. Сколько ему лет, уже за сорок с лишним, и не важно, что проработал пятнадцать лет. Молодежь больше знает о современных развлечениях, нежели этот хлыщ, косящий под молодого.

Тем временем довольно бодро спустился по лестнице вниз и вошел в круг танцующих. Пропетляв немного по темному мерцающему пространству, добрался до лестницы, трижды об матерился, когда какая-то кобыла едва ногу не отдавила. А вон и Вансек. Амбал загораживал лестницу. Пришлось подходить. Тот почтенно кивнул и повернул голову, понимая что к нему желают обратиться.

Глава 4. «Вышка»

POV Вильмонт

Тридцатое августа. Трясло знатно, особенно учитывая, что я путешествовала одна с поддельными документами  в неизвестной стране и без денег. Для Бастардов существовала определенная форма личных документов - пластиковая карточка с именем, фамилией и отчеством. Отсутствие фотографии меня спасало.

Миру давно нет дела до Бастардов. Это железо, из которого можно слепить что угодно, или использовать за основу для создания чего-либо колоссального. А нет его заменим другим металлом. Бастардов слишком мало на сегодняшний день. Редкость в наше время. Всего пятьсот человек.

А еще больше затрясло в автобусе. Яркие лучи солнца, крадучись залезали в окна автобуса, на котором я сегодня путешествовала. Из окраины города, именуемой Нетлетка, где в основном и проживали Бастарды, в противоположный край Арзонта. В двадцати километрах от центра города, за небольшим лесом. А неподалеку от Вышки должен был находиться океан, насколько я разобралась в карте, которая была свернута и засунута в карман кресла передо мной.

В десять утра желающих посидеть рядом не оказалось, чему я несказанно обрадовалась. Как только въехали в центр города, я застыла с открытой картой в руках.

Бесконечные дороги, множественный полосы во всех направлениях, пути уходили по спирали вверх, возвышаясь над автобусом. Отбрасывали тень и заставляли опасаться, как бы не треснула эстакада над нами.

Надеюсь, Хаски достаточно качественно ремонтируют дороги, хотелось бы избежать участи быть погребенной под дорожным покрытием.

Какой-то бред с утра пораньше лез в голову, и я решила понаблюдать пейзаж за окном нижней дороги. Особо не на что смотреть. Нескончаемые линии электропередач, фонарные столбы и рекламные щиты, ну и небольшое количество деревьев метров пять в вышину не больше.

Не отрываясь смотрела в окно, подперев подбородок рукой, старалась не думать о том, что оставила позади себя за спиной. Нет. Не Ивана и Аню. А семью. Про них старалась не думать. Пока что есть намного посерьезнее проблемы. Я в незнакомом городе с поддельной фамилией, без денег, и без какой-либо цели существования.

Моя мечта растворилась в воздухе, как если бы сейчас выпал снег в тридцатиградусную жару и, не успев долететь до земли исчезал, словно его никогда и не было.

Так и моя мечта теперь казалась чем-то далеки. Не приняли в Военку. Два года готовилась к поступлению, сдавала экзамены, училась, впервые трепетно изучала предметы для поступления. Оказалось не достаточно знаний и умений. Этот год я никуда и не поступила огромный позор для семьи.

Показатели физической подготовки не достаточны для военнообязанного человека. Чуть-чуть ведь не дотягивала, мне итак надо было флаг при жизни поставить - 5s по защите. Чтобы меня ранить или зацепить придется как минимум выпустить двадцать пуль и возможно хоть одна из них достигнет цели. А в Военке нет, не достаточно. Скорость бега на пять секунд ниже положенного, и левый глаз не единица, а ноль целых пять десятых, сила сжатия на правой руке меньше допустимого значения. Я что собралась одной правой рукой выдавливать глаза? Они там монстров обучают?

Расстроил папа. Не мог переубедить дружков своих. Куда-нибудь позвонить, что-нибудь пообещать. Мне порой кажется, что отец особенно не настаивал.

На одном из рекламных щитов заметила бегущую строку. Привлекли внимание очертания людей в черном. Повнимательнее всмотрелась, и на каждом рекламном щите повторялся видео-ролик или это новость. И я замерла, перестала дышать.

Фотография. На фоне ярко-оранжевого, теплого заката, намекающего на жаркое начало следующего дня. В профиль - девушка восемнадцати лет, с развевающимися на ветру темными волосами, лезущими в глаза и рот. Держась пальцами на уровне губ за непослушную прядь, она собиралась ее, видимо, отбросить назад. От яркости заката, лицо девушки темнее, чем обычная кожа и, в результате, чтобы разглядеть надо было сильно присмотреться.

Фотографию сменила диктор одного из новостных каналов, женщина сидела за столом и говорила заученную речь. Но из автобуса не могла слышать чисто физически голос, поэтому приходилось читать запоздало бегущую строку, часть информации упустила.

... на двадцать седьмое погибла в возрасте восемнадцати лет. Прощальная церемония прошла сегодня в восемь часов утра на местном кладбище. С девушкой прощались только самые близкие члены семьи. Картинка сменилась новым кадром.

На видео шел дождь. В руках каждого человека была роза красная, белая, желтая, самых разных оттенков. Я смотрела на застывшие маски на лицах, опущенные глаза вниз на землю и избегающие фотокамер. Ни один не посмотрел напрямую в камеру, словно был мыслями в себе. Около двадцати человек, не больше находились возле вырытой могилы, которую показали крупным планом. Остальное осталось за кадром.

Сергей Андреевич не возвещал СМИ о случившихся событиях, и только не давно стали известны события трехдневной давности. Его дочь возвращалась ночью домой в районе двенадцати и стала случайным свидетелем жестокой расправы группировки ПБ над проходившей в тот час девушкой Бастардом. Анне удалось спугнуть нападавших и та сбежала следов Бастарда обнаружить не удалось. А вот тело Анны обнаружил ее жених Шмонт Леонид Иосифович наследник фамилии...- в глазах померк свет, стало темно, словно черную паранжу надели на лицо.

Зачем отец меня убил? К чему этот цирк? И моя семья, Шмонт они в этом замешаны?

Я вновь отвлеклась на бегущую строку, уловив часть фразы. ... обнаружено фамильное кольцо с красным рубином...

Усмехнулась. Ну отец, ну продуман. Так это он успел вытащить у кольцо, а я не заметила снятия металла с пальца. Настолько находилась в шоке от испуга, вцепившегося корнями и прижавшего к сидению в машине. Отец обвел всех вокруг пальца в очередной раз и в особенности меня. Только вот, семья знала ли правду или, как и я, находилась на должности временно исполняющего обязанности актера театра имени Сергея Андреевича Вильмонт?

Глава 5. «Большая семерка»

POV Сергей Вильмонт

Из моего окна на двадцать пятом этаже высотки открывался шикарный вид на широкую реку, разделявшую центр города на два отдельных государства, ровно по середине. Двадцать мостов соединяли острова. По воде в летнюю пору передвигались круглосуточно водные суда: катера, лодки, яхты и промышленные грузовозы.

Сегодня солнце было особенно ярким, слепящим глаза, раздражающим. Я, прищурившись, закрыл жалюзи, чтобы ежесекундно не тереть веки, которые ощутимо горели и слезились. Плохо спал, работы много навалилось в связи с объединением Немии. Законы менялись, уточнялись один за другим, приходилось менять сложившуюся структуру поведения в бизнесе.

В особенности, сложно настроить работу с Хаски, они всегда были чересчур спесивы и горды, что не по их считали ниже своего достоинства идти на уступки. Но я тоже не собирался склонять голову.

Устало читал договор на сорок с лишним листов, один за другим изучая тщательно, каждое слово выверяя. А доверить документ никому другому не посмел бы, слишком важны пункты для всего государства.

- Сергей Андреевич, - женский тонкий голос отрапортовал на весь одинокий кабинет, в котором я располагался за столом. - На встречу пришли.

- Впускайте, - устало выдохнул.

Встал возле своего стола, скрестив руки под грудью, словно в защитном жесте или скорее демонстрируя натянувшийся костюм, четко удовлетворявший фигуре. Каштановые волосы покрылись легкой сединой, но за недостаток не считал и не скрывал.

Ежемесячная встреча семи участников ветви Гнетовцев проходила в первых числах месяца.

Листы договора аккуратно поправил согласно нумерации и отложил на край стола, чтобы продолжить по окончании встречи проверку на наличие неточностей.

После короткого стука в дверь прошла женщина - секретарь, которая ни один год работала под моим непосредственным контролем. Одета хорошо, со вкусом, стильно. Элегантная женщина уверенная в себе, и очень серьезная для своих тридцати семи лет. Вслед за ней прошли шесть мужчин, кто-то моложе, кто-то старше. Но их всех объединяло одно - они основа, ствол дерева, откуда произрастали ветви, и только благодаря им листва, плоды, цветы. На их плечи опиралась основная тяжесть ответственности, которую несли не одно поколение.

Более двух с половиной тысяч лет они, как атланты, держали неподъемный груз на шеи и плечах. Тяжелый, неудобный, и его порой хотелось скинуть и распрямиться, но нет. Каждое поколение исправно несло ответственность за развитие целой страны. За бесперебойное функционирование как внутри, так и за пределами целого государства с соседями по территории.

А теперь... спустя две с половиной тысячи лет они - семь человек должны поделить контроль со второй семеркой, с которой предпочитали видеться очень редко и только при крайней необходимости. Чтобы уточнить цены или выбить скидку или по вопросам террористический организаций, командующим на побережье Немии. В остальном верхушки Гнетовцев и Страдовцев вели бизнес на бумагах без физического контакта между лицами.

Вверх дном перевернулся мир. С ног на голову перевернулись основы бытия и теперь предстояло вновь выстроить новый мир, с более плотным кольцом взаимосвязи.

- Мои соболезнования, - тон голоса заставил очнуться от размышлений и подавать руку. - Сергей, ты не представляешь, как я тебе сочувствую.

Один из самых приближенных людей. Шмонт старший - учились еще в школе вместе. Протягивая руку, я следил чтобы лицо выдавало истинную скорбь родителя, потерявшего ребенка. Одно за одним навалилось, но другого выхода не было. Только так мог спасти дочь.

- Здравствуй, Иосиф, - нельзя улыбаться, только грусть и обязательно печаль.

Один за другим члены шестерки здоровались, подходя к моему столу.

- Мы все соболезнуем. Анечка была такая веселая девочка, - комментировал другой взрослый мужчина старше меня на пятнадцать лет. Пока не отходил от вопросов бизнеса, видимо не желал отдавать власть молодому сыну и чувствовать себя стариком, никчемным и ненужным.

- Принимаю ваши соболезнования, - я холодно прервал вдохновленные речи. - Пройдем-те за стол, - указал рукой на черный эмалированный стол, находящийся в кольце круглого дивана, мягкого и призывающегося окунуться в его нежности.

Мужчины переглянулись между собой, но не стали давить на больное место на открытую рану, возможно она кровоточила слишком сильно, а они имели не осторожность зацепить краешек и едва не сорвать запекшуюся кровь. Пусть, думают так.

Обстановку легкой окаменелости нарушила секретарь.

- Господа, что будем пить? - улыбнулась женщина той улыбкой, которая у нее получалась идеальной. Чуть доброты, чуть невинности от взрослой женщины и совсем капелька воодушевления и немого обожания перед сильными миро сего. Именно за манеры Ирина и держалась на месте секретаря более десяти лет. Семерка заявила о своих предпочтения, кто газированным, кто алкогольным.

- Надеюсь все понимают, какие вопросы на посылке дня? - я удостоверился, что дверь плотно закрылась с легким щелчком за спиной работницы.

Взял со стола листы, которые мозолил не один день пальцами и глазами и поднял кипу бумаг вверх. Выразительно оглядел собравшихся и умолкнувших внезапно мужчин.

- Заключил? - подал голос Шмонт.

Личные эмоции в сторону, пришел час судного дня. Здесь нет места улыбкам, смеху, радости, ненависти. Здесь полный штиль, ровная гладь, четкие указания, разъяснения и не терпящие возражений решения. Рапорт, заключения и действия.

- Десятого числа подписываем на собрании со Страдовцами. В Арзонт вылетаем девятого, - ответил. Я не присаживался за стол переговоров, бедром опирался о свой рабочий стол. Изучал реакцию по глазам подчиненных и продолжал говорить:

- Билеты раздаст Ирина в конце собрания. Три проекта на данный период времени согласовали, осталось только смету привести в порядок, в остальном Хаски младший поработал терпимо. Хочу отметить, что именно он занимался составлением договора, удивлен толковостью парня. Немного напыщен, но толков... - над замечанием промолчали.

Глава 6. «Новые враги и знакомства»

POV Вильмонт

Последний день перед началом нового учебного года встретил каруселью беспрерывных событий, от которой закружилась голова и хотелось завалиться в кровать и не вставать.

Да, мои соседки это что-то. Гиена номер один - Кристина, смеялась также противно и не переставая, но признаюсь мое молчание, расцененное как стеснение она раскрашивала цветными фломастерами ехидных фразочек и колких замечаний в адрес остальных людей. Настоящая гиена она вдоль и поперек изъездила всех встречных по пути из общежития в медицинский пункт на окраине университетского городка, где нас проверяли на наличие смертельных заболеваний.

Маша подозрительно помалкивала на болтовню соседки. Серьезная дамочка эта Маша. Едва ли пару фраз сказала за всё время, но надо отдать должное сегодня с утра она порадовала нас завтраком в виде омлета, теплого, солнечного цвета, так же согревшего пустующий желудок.

Я скоро греметь костями начну, как ходящий труп без грамма мяса на теле. Машу я, пожалуй, сравнила бы с бурым медведем, прикидывалась вечным валенком, но по сути чувствовалась от нее угроза. Интуиция редко подводила. В Марии присутствовал железный прут, который в случае чего вобьется врагу в сердце в качестве оружия, но одновременно сможет и защитить.

Пока не решила, как с ними себя вести, поэтому всю дорогу от медицинского центра до города провела в молчании. Изредка улыбалась над очередным колким замечанием Кристины в сторону безвкусицы- безделушки на одежде представительницы прекрасного пола и их жалких волосиков, погибающих во цвете лет.

Еще одна неожиданность встретила на парковке, когда мы собирались в магазин. Кристина оказалась владелицей белой Фуджи, седан довольно дешевый по сравнению с остальными автомобилями на стоянке, НО... Бастард с правами на машину и регистрацией на нее вводил в состояние транса, когда не понимаешь, что произошло? Не мое дело.

Тоже есть, что скрывать.

Деньги пришлось потратить почти все, которые Кирилл любезно предложил. Осталось сто кредитов. Нужен источник заработка, а то состояние ходячего скелета светило в лоб.

Моим имиджем занялась Кристина довольно воодушевленно, едва не загоняла по бутикам магазина до адских колик в ногах. Вторая соседка, как не странно, дала дельный совет, и я по прошествии нескольких часов, углядев отражение в зеркале ванной комнаты, чуть не расцеловала обоих. Да, я в таком виде могу перед лицом отца открыто пройти и перед Шмонтом, ни один знакомый не узнает меня. Даю и руку на отсечение, и голову, и на электрический стул сяду.

Я стала почти блондинкой. Я - ярая поборница за права брюнеток, лишний раз любящая пройтись против шерсти блондинок о мозговой активности их извилин, о их руках, растущих не из правильного места, о их поведении я самая прекрасная и всеми любимая. Мне что теперь надо под них косить?

Госпожа Гиена, простите, Кристина потратила мои денежки на пряди волос песочно-белого цвета. Теперь моя основная густая копна волос была заколота на затылке в пучке. На их место прилепили кучу прядей белых волос, а под ними - настоящие длинные темные волосы, выглядывающие на пояснице. Наращенные пряди Гиена подстригла не ровно, на макушке короче, на лице чуть длиннее, на спине лесенкой достала до темных волос. А вообще круто! Мне нравится. Я бы такую увидела в темном парке или за углом - сбежала без оглядки.

Родинку это была гениальная мысль Марии, залепили специальной наклейкой, идеально копирующей наколку, даже цвет. И почти на ощупь не распознавались не ровные края материала. Висок правый, под глазом над ним наклеили россыпь мелких кленовых листьев в разброс. Глаза обвели черным карандашом сильно заметно издалека. От этого светло-голубые глаза стали светлее, пугая и напоминая водоворот - беспощадный поток воды, который засосет при одном взгляде. Страшная я! Страшная, но прекрасная.

А все равно у меня мордочка симпатичная, хоть на всем лице татуировку набить. Черты лица полностью устраивают, даже несмотря на то, что их я получила совершенно случайно благодаря раскладке генов. Повезло. Нет изъянов в лице видимых. Нет кривого носа, или картошки вместо него. Аккуратный нос, без горбинок и ломанных перегородок. Это при условии сколько раз прилетало в орган, созданный для дыхания. Бородавок нет, одно родимое пятно под глазом.

Разве что кожа подвела и имела чуть темнее оттенок, чем положено у Аристократов. Я смуглее совсем немного, что сразу бросало тень на репутацию. Губы не сказать что полные, но красивой формы, нижняя чуть полнее верхней. Кристина исправила цвет лица тоналкой светлой, как трехдневный труп в гробу. Плохое сравнение, но это то, что я своими глазами видела и цвет напомнил кожу мертвеца.

Я - приведение с белой головой и черными глазами. Одежда это был этап номер два.

- Дышать..дышать... - прохрипела я, но воздуха не становилось больше.

В груди как будто застряла дощечка и препятствовала потоку воздуха. Кристина обмотала мою грудь эластичными бинтами. Я люблю корсеты, но когда они для красоты, а не для того, чтобы убить.

- Спокойно, дыши! - скомандовала она, фиксируя завязки на моем теле.

Пока девушка проделывала махинации я стояла с растопыренными руками в разные стороны и косилась на нее, желая ей гореть в аду вместо со своей бесчеловечностью и безжалостностью. Как правильно дала ей кличку. Мария старалась не мешать, сидела, поджав ноги под себя, на кровати и изредка вставляла слово.

- Круто. Ты почти плоская, - порадовала она меня, подняв большой палец правой руки кверху.

- Я рада, - опять прохрипела. Как разговаривать, если дышать с трудом удавалось. Кристина закончила свои, поправка мои мучения, оставив мою грудь в покое и оглядела внешний вид забинтованное на половину тело и штаны черные просторные, которые успела одеть. Затем с довольным видом кивнула, одобряя действия. Подняла со своей кровати футболку черную без рукавов слегка большую по размеру, чем надо, и куртку кожаную.

Глава7. «Аристократы vs Бастарды»

POV Вильмонт

Жизнь поплелась медленно не спеша, я отсчитывала каждый день в террариуме. На первый взгляд мне понравилось здесь, но как только началась учеба и ничего кроме занятий с утра до вечера в жизни не происходило, вздохнула разочарованно.

Ночи проводили в комнате за семью замками, боялись выйти на улицу и попасться кому-нибудь на глаза.

Это не жизнь, а существование, жалкое, бесполезное существование. С Волчицей снисходительно переглядывались, орошали друг друга градом презрения. Как наши плечи не согнулись под действием силы?

Предметы, которые изучали были общепринятыми. Основное направление пока что история. Бастардов заставляли изучать историю развития континента, с самого-самого начала. И  я от скуки ручку жевала. Это детский сад на выгуле. В пятом классе изучали. Я-то в школе училась в отличие от Бастардов.

Политика, экономика, статистика, физические навыки, иностранный язык Баллийский. Основы оказания первой медицинской помощи. Общие предметы. И что делать целый семестр? Я это все изучала. Скука предстояла смертная.

Когда нас обучали общению с компьютером, я чуть не выплюнула легкие от смеха.

Это не люди, это безрукие макаки. Молодой мужчина лет тридцати пяти - преподаватель пришел к такому же выводу.

- Быстрее... Да... Вот эту зеленую мигающую кнопочку нажмите. Один раз, я сказал! - взвыл он. После того, как одна девушка слишком часто нажимала на кнопку, что привело вновь к выключению системы после того, как только начала загружаться.

Я подпирала кулаком щеку и наблюдала со стороны за этим цирком.

- Один раз! - взвизгнул мужчина.

Ультразвук достиг ушей. Все удивленно дернулись. А я засмеялась, нарушив тишину среди испуганных созданий. Ближайшие соседи посмотрели вопросительно с осуждением во взгляде. А слева - Волчица в короткой джинсовой юбке на каблуках озвучила шепотом:

- Как кабыла ржешь, - у нее лицо искривилось на кучу маленьких отдельных черточек. Страшная рожа.

Я перестала улыбаться. Надменно поглядела на свой загружающийся агрегат, затем на ее темный экран и палец указательный, который завис над клавиатурой.

- А ты как макака с бананом выглядишь, но я молчу, - Волчица фыркнула. Отвернулась и ткнула, наконец, на зеленую кнопку на клавиатуре. Свершилось. Больше в диалог она решила не вступать. Наша любовь крепчала и крепчала, корнями врастала.

***

Прошла неделя скуки смертной и тишины. Не привыкла так жить. Хотелось движения беспрерывного, хаотичного, вертящего из стороны в сторону.

Наступили выходные, о которых мечтала целую неделю. С соседками договорились в субботу съездить за продуктами. Съездили у меня осталось двадцать кредитов. Хорошо, что кормили бесплатно, иначе помирать голодной смертью.

Вечером, когда вернулись с магазина, мир повернулся в другую сторону, отличную от прежней. Тащились каждая с пакетом в руке, Кристина еще и с вещами. Зачем ей столько одежды, если она одевала три вида одежды. Я два. Машка тоже два.

Поляна перед общежитием пестрела толпой Бастардов. Они кучковались, почти не общались между собой. Перед ними - четыре парня, один длинный супер худой, другой чуть ниже... хотя в прочем их внешность не запоминающаяся.

В последнее время осталось впечатление, что идеальность это тоже недостаток. Слишком Аристократы красивы. А это скучно.

На нас обратили внимание.

- Так, девочки! - актер погорелого театра номер один. Самый высокий парень. Настолько его улыбка пропахла фальшью, что я с трудом не ответила ему тем же. Раскинул руки, готовясь обнять нас всех. - Вы вовремя! А ну прочь ваши покупки!

Улыбаясь наигранно, парень махнул рукой в сторону, изображая как нужно поступить с пакетами. Мы застыли. Девчонки изумленно, я ошарашенно, с чувством что плюнули в рожу и растерли. А я теперь стояла и не знала, как стереть.

- Бегом девочки! - это новое действующее лицо. Голос не был таким же насмешливым, как у первого. Чуть ниже по росту и тоньше.

Я стояла ближе всего к крыльцу. Сделала шаг неспешный. Хотела поставить где-нибудь в уголке перед лестницей. Девочки не шевелились.

Резко выдернули из рук пакет, едва плечо не вывихнули из сустава. Покупки отправились высоко в полет на крыльцо, там стукнулись о дверь и рухнули на бетон. Часть продуктов вылетела и скатилась на первую ступеньку. Прекрасно. Минеральная вода на земле возле входа.

- Я не повторяю два раза, - щелочки глаз посмотрели впритык, обдав мощным запахом спиртного. Скорее от анти аромата назад дернулась, чем от испуга. - Потом поднимешь до жрешь, если надо будет.

У него скрипуче прокуренный, писклявый голос. Если бы не видела перед собой парня, то непременно заподозрила бы женский пол. А как нос наморщил, словно ему неприятен один вид и ощущение Бастарда рядом. Это мне неприятно.

Расслабила черты лица, не выдавая злобы, которая жгла внутри. Опаляла, причиняя боль от того, что не могла наружу выпустить. Молча развернулась на закостеневших ногах и двинулась по направлению к толпе Бастардов. Тюремщики, будто только меня и ждали тоже развернулись. Кристина с Машкой медленно присели и опустили сумки, аккуратно на газоне. Там, где они и стояли, в нескольких метрах от крыльца.

Целая орава Бастардов была направлена всего лишь страхом по следам четверых щуплых Аристократов, причисливших себя к верховным господам, дело которых нести наивысшую цель командование низшими.

Сморщилась от огня, который продолжал жарить и с трудом сдерживала внутри. Он расползался с чудовищной силой по всему телу, начинал командовать мыслями, чувствами и почти телом. Но я пока что имела силы сопротивляться и держать его в клетке, как зверя. Лицо бесстрастно.

Место, куда нас привели пахло прелестно сладко, ароматно в отличие от запаха перегара, которым дышала всю дорогу от парней спереди. Что в субботу в обед заняться нечем, только пить и нас доставать?

Глава 8 "Второй круг ада"

POV Хаски

Клуб Рай. Время 22:30.

Вип-помещение номер четыре бушевало от задорного крика и смеха довольной молодежи.

Сегодня выступала Жижа первая в мире группа музыкантов Бастардов, добившаяся успеха и возомнившая себя звездами. К огромному сожалению, группа набирала успех на телевидении. Бастарды сдвигали с пьедестала нормальных музыкантов, а не орущих созданий с песнями о крови, гробах и мумиях. Старался подумать о чем-то лишь бы не слышать долбежку в ушах. Отвратительная музыка. Но друзья в восторге громко кричали с балкона слова песни про оторванную руку мертвеца. Сомнительное удовольствие.

Пока заняться было нечем, решил отвлечься на работу ноутбук всегда рядом. Работа никогда не стояла на месте, можно было жить с ней и сексом заниматься, и есть, и спать. Почти так и делал. Это единственная вещь в мире, которая приносила удовольствие и власть, а одно следовало из другого.

И  это возвышало над всеми здесь присутствующими. Пожалуй, терпимо относился к Саньку и Виталику и то, потому что с пяти лет вместе, а это целая жизнь. Правда, и друзья порой дотошны.

Так и сейчас. Не успел открыть личную почту и обнаружить три сообщения, раскрыл и тут как тут... Подсел веселый и заводной Санек. Интересно, что его могло бы расстроить? Или огорчить?

Александр положил локоть на диван и выразительно ткнул на ноутбук.

- Я скоро ревновать начну, - съязвил друг сомнительно. - Ты ноут любишь больше, чем меня.

Я уставился на него чуть с ленцой и усталостью, как бы спрашивая, что тому надо.

- Не ноут, а работу. Работу любит больше, чем нас, - уточнил сзади со спины знакомый голос.

Виталик сегодня с ирокезом, похоже отвечал критериям имиджа участников группы ЖИЖА. Куча цепей, колец, татух и волосы в разные стороны. Как у бабы мелькнула мысль. Виталик дышал почти в затылок.

- Работа не заставляет слушать песни Жижы. Будьте рады, что я не сбежал едва услышал первые аккорды, - я вновь вернулся к просмотру сообщения.

- Давай выпьем хоть? - предложил Саша и со стола сгреб на половину опустошенную бутылку с прозрачной жидкостью. Потряс ее, улыбаясь словно тонну шоколада съел. Я молча указал на стакан с темной жидкостью, что стоял на подлокотнике дивана.

- Виски для баб, - заметил Виталик.

- Истину глаголет! - выразительно поднял указательный палец Санек. Я оглядел ребят, но промолчал.

Виталик поменял место разведки. Отодвинул пепельницу с бычками и стаканы с алкоголем со стеклянного стола и уселся ко мне передом. Наклонился вниз и очень медленно двумя пальцами начал подталкивать крышку ноута вниз. Закрыл.

Виталика не убил. Пусть поживет.

- Как стрелка высшего бомонда? - Санек перебил переглядки. - Совсем забыл отца спросить. Что нарешали? Подписали договор? На сколько лет?

- Отец заявился к Гнетовской семерке. Я был не при делах, - пожал плечами и, наконец расслабился. Взял бокал с алкоголем в руки. Медленно отпил жидкость. Бурчащие пузырьки обожгли горло. - Только Вильмонт нервный ходил взад и вперед. Молчал все собрание.

- Еще бы у него дочь померла, - влез Виталик. - А ты бы какой был? Десять дней назад похоронил.

- Они с отцом о чем-то говорили за закрытой дверью и меня не посвятили в подробности. Не знаю, что у них за секреты, - вновь я ответил. И правда странные у них секреты ото всех. Пол ночи обсуждали что-то.

- Кстати, мост функционирует. Мы своих спецов тоже выставили. Так, на всякий случай, хоть ты и не просил... - семье Польски принадлежала основная военная мощь. У Трески в под ведомстве правоохранительные органы, чтущие порядок и закон в Немии.

- Я в курсе.

Мост был построен специально для того, чтобы соединить Арзонт с островом, недавно выкупленным у государства. Две с лишним тысячи лет эту золотую жилу пытались выторговать семейство Хаски и Вильмонт. На какие ухищрения не шли, лишь бы добыть километры плодородных земель, напичканные драг металлами. Бесконечная добротная жила.

И  вот получилось. Первое условие - голоса со стороны двух неприменимых соперников в пользу Мерси на пост Управляющего Немией. Второе - объединение Гнетовцев со Страдовцами под одну территорию. И готово! Мерси продал остров на двоих.

Сами же выставили персону на собрании и сами же подкупили. Вот теперь мост функционировал. Началась активная фаза добычи драг металлов и возведение мнимого курортного острова, объединяющего Хаски и Вильмонт. Газеты вовсю трубили о дружбе двух родов, как дети счастливые. А какой праздник заделали в День Объединения? Два дня небо сверкало салютами, работать мешали.

- Мальчики, у вас совещание по мировому захвату? - Имина. Девушка с необычно прекрасной внешностью и веселым нравом.

- Вот за что я люблю Аристократок, - я выразительно поглядел на ноги подруги, упакованные в мини юбку и чулки, которые сегодня успел заценить. - Пошли, милая, опробуем новую сантехнику на третьем этаже.

Слишком быстро поднялся во весь рост. Приобнял девушку за бедро и подтолкнул в сторону выхода.

- Дим, ну сейчас моя любимая песня, - про скулила она. - Давай через пять минут?

- Не, - покачал головой отрицательно. - Раз мне не дают заниматься моим любимым делом, будем заниматься вторым любимым делом. Пошли, - слегка шлепнул по обтянутой тканью попке. И в след донеслось:

- Только не заливай, что минет от честных давалочек не произвел впечатление? - усмехнулся Санек сзади.

***

POV Вильмонт

Молчание на лекциях, в общежитиях. Бастарды прозябали в болоте унижения. В склизком, мерзком, облепившем ноги. При каждом шаге, который делали, все сильнее и сильнее утопали в его трясине. Сами не могли выбраться, а у других никогда не просили помощи.

Четырнадцатое сентября. Бастардов освободили от занятий для генеральной уборки в общежитиях. Не долго длилась радость по поводу освободившегося дня. Всех девушек проводили в разные здания по два человека. Меня взяли с Волчицей. Она фыркнула, а я не реагировала.