Аптека снежного барса

Глава 1

— Женщин он не любит, это факт! — трактирщик увлекся рассказом и не замечал, как я бессовестно пью налитый для другого гостя морс. — Но снадобья что надо делает.

— Это точно! — согласилась с ним разносчица. — Лучший аптекарь в городе, но с причудами, мягко говоря.

— Ай, да кто без них? — улыбнулась я и стащила еще и бутерброд. — Главное, специалист хороший.

— Но за порог тебя не пустит, — распалился трактирщик. — Говорю же: ненавидит девок, от мала до велика, не имеет с ними дел и не разговаривает даже.

Вот это было плохо, очень плохо. Аптекарь мне нужен, потому и толкаюсь второй день по забегаловкам рядом с его домом, собираю информацию. Такими темпами скоро все выданные командиром деньги потрачу, но к цели не приближусь.

— Чего так? — Я снова глотнула морса. Кислый, зараза, хоть и разбавленный, никакого удовольствия.

— А кто ж его знает? Говорят, девушка его бросила прямо перед свадьбой, с тех пор на дух весь ваш род не переносит.

— Не бросила, — поддержала разносчица, — а погибла, беременная. Аптекаря тогда во всем обвинили, а дед из тюрьмы вытащил. Погоди, ты же не знаешь, кто его дед!

— Кто? — Я изобразила любопытство и поскорей зажевала морс бутербродом. Вот тот был вполне сносным.

— Стервятник Дунк! — Трактирщик поднял вверх указательный палец. — Главный королевский маг. Был, спокойного ему посмертия.

— Спокойного, — согласилась я и проглотила ком в горле.

На моих глазах старик и умер, защищая принцессу от монстров из диких земель, а перед тем отдал мне артефакт с заключенным в нем магическим зверем. Теперь мне позарез нужно встретиться с аптекарем и уговорить этого самого зверя забрать, иначе конец. Вот знала же, что не стоит связываться с магическими обязательствами, а все равно влипла в историю.

— Грустно ему живется без женщин, наверное, — вздохнула я, меняя тему.

— Вроде не жалуется. Наши-то и так и этак пытались с ним поближе сойтись — ничего не выходит. Хотя у нас девушки на любой вкус, а жених из аптекаря завидный, даром что хромает.

— Зато по любовницам таскаться меньше будет. — Подавальщица собрала последние тарелки по залу и понесла их на мойку. — Только он пока ни на кого и не смотрит: видать, крепко горюет по той, погибшей. Или злится на что.

По правде говоря, аптекарь и с мужчинами не слишком ладил. Флинн, мой временный начальник, заходил к нему на днях и убрался ни с чем. Аптекарь и слышать про деда не захотел, тем более про артефакт с магическим зверем.

При мысли об этом за грудиной неприятно закололо. Не выполню обязательство — умру, так что придется искать к аптекарю подход.

— Друзья-то есть у него?

— Какое там… Один следователь иногда заходит, на этом все.

Поблагодарив трактирщика за информацию, я расплатилась за морс и бутерброд и выбралась наружу. Аптека располагалась на другой стороне улицы, зажатая с двух сторон книжной лавкой и кофейней.

Все здания там шли впритык друг к другу и были построены по одному плану, отличаясь только вывесками. Судя по потрескавшемуся фасаду и разрушенному крыльцу, дела у аптекаря шли неважно.

Еще бы! Женщин не любит! Вот как так можно? Ладно бы одну конкретную, но не всех же! Мы, вообще-то, разные. Взять хотя бы нас с сестрами: старшая — обученный телохранитель и скорпион, средняя — змея, что, в общем-то, ей очень подходит, наемник в прошлом, а сейчас — примерная мать семейства. И я: позор семьи, без зверя и надежд на счастливое будущее.

Пока я размышляла, аптекарь, прихрамывая, вышел наружу и запер дверь на хлипкий замок. На таких в воровской гильдии новичков обучают, палкой снаружи подпереть и то надежнее.

Я за два дня уже успела хорошо изучить расписание аптекаря и его привычки. После обеда он обычно собирал снадобья в саквояж и нес их в ближайшую городскую лечебницу, где проводил время до шести вечера. Дальше пил кофе с другом-следователем и плелся домой. Обчистить аптеку за время его отсутствия было так просто, что я удивлена, почему этого до сих пор никто не сделал. Возможно, боялись связываться с родственником того самого Стервятника; возможно, и сам аптекарь был далеко не так прост.

Звали его Ирвин Фесс, ростом был выше среднего, хорошо сложен, с почти военной выправкой, при этом с трудом опирался на левую ногу, ходил с тростью. Симпатичный внешне: светлые волосы, темные выразительные глаза и правильные, слегка хищные черты лица. Вот уж точно, что завидный жених, хотя характер… И как мне к нему подступиться?

Подумав, я подбросила на руке один из артефактов: кожаный шнурок с бусинами. Он не швырялся молниями и не открывал порталы, зато давал другую внешность. Мужскую, что весьма и весьма кстати.

***

Денек выдался тот еще. От усталости мелко тряслись руки, мысли в голове путались и возвращались к недавнему разговору с приезжим магом, поэтому Ирвин ушел из госпиталя раньше обычного и поплелся домой, не завернув в кофейню.

Покалеченную ногу сегодня пекло от боли, плечи тоже сводило, и за грудиной скреблось. Наверное, сердце, доктор Риз из лечебницы уже не раз советовал им заняться, иначе и приступ случится может.

Ирвин зашел в аптеку, доплелся до каморки, временно служившей ему спальней, и накапал в стакан обезболивающего.

Глава 2

Артефакт с личиной работал что надо: аптекарь ничего не заподозрил и вопросов не задавал, просто сидел в углу и смотрел, как я навожу порядок по ту сторону прилавка. Дел немного: Ирвин все складывал аккуратно и на свои места, на мою долю осталось только перемыть склянки и посуду, оставшиеся после изготовления снадобий, и заняться полом, который знатно затоптали посетители.

Ничего необычного, у сестры в лавке я таким каждый день занималась, еще помогала им сортировать сырье, развешивать ценники, иногда стояла за прилавком или намывала витрину. Все это тоже за еду, ночлег и «должна же быть и от тебя польза», брошенное матушкой. Единственный не-маг за много поколений семьи — это как клеймо вечной неудачницы, хотя более одаренным сестрам тоже не всегда везло с работой после нашего переезда в Дагру. Всех спасло удачное замужество средней. Это зять помог нам обустроиться, обеспечил жильем и работой. Зато у сестер были серьезные старые звери — змея и скорпион, а мой спал и не спешил делиться даром.

— О чем задумался? — вкрадчиво спросил Ирвин.

— Какой ты счастливчик, — солгала я, домывая последнюю склянку — Такого помощника себе нашел, и почти даром!

— Мы еще не договорились о найме.

— На ужин я уже наработал, за ним все и обсудим.

Бедолага Ирвин закашлялся от моей наглости, но по-другому до него не достучаться. Укрылся за своими проблемами и отталкивает всех, боится подпустить близко. А мне разрешения не нужны, захочет от меня избавиться — пусть забирает артефакт и живет спокойно. Жаль, что просто подбросить кинжал не выйдет: в нем заключен магический зверь, и аптекарь должен захотеть его забрать, тогда мое обязательство исполнится.

— Я обычно чаем ужинаю или иду в трактир неподалеку, — нахмурился Ирвин.

— Ну тогда в трактир, я не против.

В крайнем случае из своего кармана заплачу, сегодня только позавтракала нормально, тот бутерброд не считается, так что живот уже крутило от голода. Но у аптекаря были свои планы: он поскреб висок и кивнул в сторону двери в дальнем конце коридора.

— Там кладовка, складываю туда продукты, которые иногда приносят в качестве оплаты. Поищи, может найдешь что на ужин.

Не то, на что я рассчитывала, но бездомному Бринсенту вполне сгодится. Вообще-то у меня были нормальные документы, эти, на имя Винсента Коула, захватила на всякий случай, вместе с артефактом моего нынешнего начальника. Рейгаль Флинн почти два года жил в столице под личиной и с чужим именем, теперь настал мой черед превратиться в Винсента.

В кладовке тоже было относительно чисто, а на каждой банке или корзине с продуктами стояла дата и имя дарителя. Я сразу же прихватила две банки разных джемов, чуть зачерствевший хлеб, луковицу и корзину яиц. Это мне уже нравится! В животе заурчало от предвкушения грядущего ужина, я даже не выдержала и вгрызлась в хлеб, чуть не уронив драгоценный джем.

— Ну, шашлившик, — я продолжала жевать, когда почти налетела на аптекаря, — рашшкашывай, где кухня.

Ирвин как-то чересчур довольно ухмыльнулся и поманил меня за собой, тяжело припадая на больную ногу. Затем открыл тяжелую обитую железом дверь и приглашающе махнул рукой. Помещение казалось темным и холодным, без окон, зато со столом по центру и стеллажами возле стен. Видя мое смятение, аптекарь первым вошел внутрь, поставил в центр стола что-то похожее на металлическое блюдце с длинной палкой и поджег странный белый шарик, давший равномерное голубоватое пламя.

— Моя кухня, прошу, — продолжил издеваться он. — А это кастрюли. — В руке блеснул крохотный стеклянный пузырек вытянутой формы.

— Чует мое сердце, гостей у тебя не бывает и друзей немного. — Я тяжело вздохнула, оставила продукты на столе и пошла обходить комнату.

— А у тебя?

— Я душа любой компании. И гостя бы точно накормил как следует. Камин-то есть у тебя? Там пламя пожарче, для яичницы хватит.

Он с любопытством оглядел меня, затем влез во внутренний карман и вытащил оттуда пару сложенных пополам купюр. В Дагре бумажные деньги не в ходу, поэтому я никак не могла к ним привыкнуть. Серебро или золото — вот чем стоит расплачиваться приличному человеку!

— Убери это все на место, потом сходи в трактир напротив и закажи нам чего-нибудь на ужин, а то, чувствую, ты и в центре торгового зала не постесняешься костер развести ради своей яичницы. Скажешь, что от меня, не обсчитают и продадут свежее.

— Ай, это я и от себя проконтролирую, — отмахнулась я и схватила купюры до того, как аптекарь успел передумать.

Дело идет на лад, Ирвин почти смирился с новым помощником. Негусто, но маленький шаг — уже начало пути. Первый успех так вскружил голову, что я чуть не налетела на припозднившегося посетителя.

Высокий хмурый мужчина резко выбросил руку, пытаясь схватить меня за воротник, я же отточенным движением ушла в сторону и замахнулась ребром ладони в его шею.

— Стойте! — закричал аптекарь и выскочил из своей лаборатории.

Мы с мужчиной замерли друг напротив друга, примеряясь, куда нанести следующий удар.

— Лестер Криг, старший следователь, — представил его Ирвин, на что его знакомый коротко поклонился мне и натянуто улыбнулся. Его единственный глаз продолжал цепко следить за моими действиями, второй же прятался под черной повязкой, из-под которой по лицу ползли воспаленные багровые шрамы.

Глава 3

Что-то в этом парне казалось очень странным, Ирвин даже не мог четко сформулировать свои ощущения. Какая-то чужеродность, неправильность, инаковость, хотя выглядел он совершенно обычно: темные волосы, приятное гладко выбритое лицо, выразительные глаза с хитринкой. Таких парней полно в королевстве, но это и было странно: говорил он как житель какой-нибудь южной провинции, которые к осени наполняют столичные базары, а не уроженец лежащего к западу от столицы города магов.

— Тебя в Дагре научили болтать с набитым ртом? — нахмурился Ирв, рассчитывая задеть Бринса и вывести на откровенность.

Тот на мгновение нахмурился, будто говоря: «Ай, ну если настаиваешь, давай соблюдать твой этикет», затем дожевал, проглотил все и снова расплылся в искренней улыбке.

— В Гимзоре. Мы с матушкой Соф и сестрами там выросли, потом средняя удачно вышла замуж за приличного человека и забрала нас с собой в Дагру. Вот там по сравнению с Гимзором тишина и покой, детей кормят, представь. У нас если сам не стащил себе лепешку на рынке — то что на тебя вообще припасы тратить, все равно до совершеннолетия загнешься. Приходилось вертеться. Разжеванное и проглоченное не отнимут, с тех пор привычка и осталась.

— Поверь, у нас и надкусить достаточно, можешь не торопиться и говорить нормально, — вздохнул Ирвин и тоже положил себе мяса на лепешку, тарелок-то у него не было. — Откуда столько еды?

По самым беглым подсчетам стоимости выходило раз в пять больше той суммы, которую дал Ирвин, а старый Густав щедростью не отличался, отсюда и возникали вопросы. Не стал бы бездомный помощник добавлять на ужин из своего кошелька, неужели украл?

— Трактирщик, как услышал про твое плохое самочувствие, сразу две корзины и собрал, чтобы поправлялся скорее. Не то вконец занедужишь, а им придется брать зелья в другом месте и куда дороже.

Разжеванное и проглоченное мясо встало комом в горле и не желало опускаться в желудок. Значит, Бринс пришел к Густаву и наплел тому про болезнь Ирва, чтобы обманом добыть еды? Как так можно?

От злости он встал на ноги и навис над столом, хотя помощничек продолжал невозмутимо жевать лепешку и поглядывал на ребрышки под соусом. Те удавались повару лучше всего и считались коронным блюдом в трактире. Если у Ирвина случалась удачная неделя, он непременно заказывал себе блюдо таких ребрышек и угощал Лестера. В другие дни тому везло больше, и они ужинали уже за его счет, хотя о работе следователь не распространялся. Исключение делал в тех случаях, когда искал помощи или совета у Ирвина как специалиста по зельям и некоторым магическим артефактам.

— Я совершенно нормально себя чувствую, — начал говорить он, подпустив в голос строгости, но Бринс тут же отмахнулся.

— А когда я уходил, казался таким бледным и вел себя странно. Не будет нормальный человек заваривать чай в этаких склянках!

Он нагло схватил мензурку у Ирвина и принюхался к содержимому.

— Да нет у него чашек, — влез Лестер. — Как и другой посуды, привыкай, помощничек.

Бринс покачал головой и продолжил жевать, посчитав конфликт исчерпанным.

— Я же дал тебе денег, чтобы просто купить ужин…

— Так я его просто и взял, — не смутился тот, все так же хитро поглядывая на Ирвина. — Деньги нам и на завтрак пригодятся, второй-то раз трактирщик на больного тебя не купится.

— Немыслимо! Мы сейчас же пойдем и заплатим за все, а ты скажешь…

— «С сегодняшнего дня все по правилам делаем. Вот вам деньги за ужин, а вы больше не просите зелий в долг и не будите среди ночи ради мази от прихватившей спины!» — важно ответил Бринс, передразнивая кого-то.

— Он мне не нравится, но в чем-то прав. — Лестер предательски потянулся к тем самым ребрышкам и набросал на следующую лепешку уже их. — Густав с семейством и работниками от тебя не вылезает и постоянно клянчит скидки по-соседски, от одного ужина он точно не обеднеет. Считай это компенсацией.

***

Аптекарь еще долго пытался взглядом пробудить мою совесть, затем сдался и устало откинулся на спинку стула. Говорил он большей частью с Лестером, меня как будто не замечал. Ну и славно, спокойно поем и лучше осмотрюсь.

Они болтали о столичных новостях, выборах нового первого королевского мага, ценах на продукты и какой-то стерве-Софи. Я в меру сил поддакивала, хотя бывше-настоящая жена следователя — не то, что мне было бы интересно, вот бы аптекарь о себе что-то рассказал. Сойдет любая деталь, которая поможет найти к нему подход и уговорить забрать и активировать артефакт.

— А ты, Бринсент, уже думал о женитьбе? — между делом спросил Лестер, подвигая к себе блюдо с ребрышками, как будто прошлых пяти было мало! За женой бы ухаживал так, как ест, глядишь бы и не ушла.

— Думал-передумал. — Я откусила побольше лепешки и принялась жевать, чтобы никто не лез с вопросами.

Из-за спящего зверя другие маги не воспринимали меня взрослой. Знакомились, улыбались, могли в чайную сводить, но на настоящее свидание никто не звал. Я пустое место для них: чуть больше, чем картина на стене, чуть меньше, чем реальная женщина, в отличие от самой плохонькой магички. Поэтому сама по себе могу сколько угодно думать о свадьбе, это ничего не изменит, раз жениха нет и не предвидится. Но это не проблема на фоне того факта, что прошлый Винсент Коул успел официально жениться до своего исчезновения и Лестер мог об этом узнать.

Глава 4

Ночь прошла на удивление спокойно, хотя Ирвину казалось, что помощник хлопнул ставнями и спустился по водостоку, как будто боялся выходить через дверь. Подозрительно, но и предъявить ему нечего: Бринс свободный человек, может бродить где хочет, а если утром не сможет работать, то его проблемы.

Помощничек снова удивил и уже до рассвета выбрался из постели, чтобы навести порядок в зале. Он шустро протер выходившие на улицу окна, переставил пузырьки с лекарствами и мазями на витрине — вроде бы не сильно, зато выглядеть стало лучше. Покрутился и там же разложил куски минералов, подсушенные овощи и травы. Стало похоже на лавку какого-нибудь шарлатана, зато прохожие чаще останавливались и глазели, возможно кто-то решится и внутрь зайти.

Ирвин сдержанно поблагодарил Бринса за усердие и заварил им чая, к которому шустрый помощник быстро соорудил по паре бутербродов и тут же сел жевать свою порцию.

— Давай чашки купим, — задумчиво произнес он, отхлебывая из мензурки. — Не так оригинально, зато удобно и пальцы не обжигаешь.

— Нет, — отрезал Ирвин.

Дело нужное, но пока есть и другие, более важные расходы: к примеру, оплатить содержание дома и налоги. Поэтому чашки подождут следующего месяца. Или следующего за ним, как повезет.

Подумав, Ирвин выдал помощнику плотную прихватку, чтобы удобнее было держать горячее стекло, а сам почти привычно сжимал горлышко. Много раз обожженные кислотой и горячими растворами пальцы сильно загрубели, поэтому неудобства он не чувствовал.

Бринс поблагодарил, поставил мензурку сверху прихватки и забавно держал ее на ладони, прихлебывая содержимое как из пиалы. Так обычно делали торговцы с востока, когда собирались в чайных своего квартала. Еще рассаживались прямо на полу, покрытом расшитыми подушками, скрещивали ноги, через слово вставляли любимое Бринсом «ай» и тоже не упускали случая кого-нибудь обмануть. Помощничек и сейчас хитро прищурился и повертел мензурку, как будто уже прикидывал, где бы половчее обменять ее на чайный сервиз.

— О работе думай. — Ирвин с трудом встал и растер затекшую ногу, которая сразу же отозвалась болью. — А вся лабораторная посуда в разы дороже обычной, так что без глупостей.

— Ай, начинаешь! У меня только хорошие идеи! Ты их еще не знаешь, потому не хвалишь!

— И знать не хочу. Лучше скажи, куда ходил ночью?

— Вещи свои принес, через дверь не стал, боялся, что тебя колокольчик разбудит. Все равно шумел, да? В следующий раз как мышь прокрадусь!

Сколько б ни ворчал и ни хмурился, Ирвин так и не смог найти достойного повода выпроводить помощника из аптеки. Бринс действительно разбирался в сырье из диких земель, не путался в названиях трав, схватывал все на лету и работал за троих. Золото, а не парень. Настолько хорош, что это настораживает.

Сложных заданий Ирвин ему пока не давал, решил оставить на подхвате, не подпуская к прилавку. Пусть поможет с подготовкой ингредиентов для порошков и травяных сборов, там много ума не надо, любой справится. Зато помощник будет при деле и освободит Ирвину немного времени.

Он нашел для Бринса фартук и нарукавники, затем всучил пучок сушеного пятицветника и дал задание оборвать цветы, измельчить отдельно их, отдельно листья и стебли. Работа нудная, но не тяжелая — собственно, как и все, что приходится делать аптекарю. Шебутному Бринсу наверняка будет непросто столько сидеть на месте и монотонно перетирать сырье, сам сдастся и сбежит. Если повезет — сразу из аптеки.

Помощник несколько секунд повертел букет в руках, затем начал споро ощипывать его от цветов, которые скидывал в отдельную миску. А оставшуюся траву ловко перехватил одной рукой и порезал ножницами на крохотные куски. Можно было бы и мельче, но Ирвин не стал придираться, для новичка Бринс справлялся неплохо. После он растолок цветы в ступке, потом стебли и листья, взял лежавшие рядом стручки ниллы пестролистной и споро порубил их ножом на тонкие ломтики, сгреб в кучку и еще раз прошелся, превращая уже в соломку.

— Много времени проводил на кухне? — осторожно спросил Ирвин. Двигался помощник на зависть любому повару, еще и успевал при этом болтать о своей несчастливой судьбе.

— У нас все женщины умеют готовить, — не поднимая глаз ответил Бринс.

— Женщины?

— Если они да, то я тем более, — самодовольно ухмыльнулся он и вернулся к работе. — С двумя сестрами вырос, и не такого нахватался.

Ирвин кивнул и попытался незаметно разглядеть Бринса. Что-то было в нем неправильное, кроме постоянных «ай» и цепкого воровского взгляда. Может быть, запах? Такой легкий, хвойный. Нет, мужчины тоже нередко пользуются духами или ароматным мылом, но все равно. У Ирвина самого лежало похожее, правда, чуть более горькое и терпкое.

Пока он раздумывал, Бринс уже стащил что-то со стола и запихнул в рот, разжевал и тут же выплюнул в раковину.

— Ай, что за гадость! А нахваливают, а нахваливают…

— Потому что ниллу кладут по крупице на флакон, а не жуют в чистом виде. Тянуть незнакомые растения в рот вообще дурная привычка.

Бринс нахмурился и выпил полстакана воды, смывая мерзкий привкус, но Ирвин по себе знал, что это не поможет. Еще мальчишкой тоже решил попробовать ниллу, потом долго плевался, а дед отпаивал его молоком и качал головой, называя бестолковым котенком. Говорят, птица с кошкой не ладят, но если найдут общий язык — то навсегда. Ирвину долгое время казалось, что у них со Стервятником особая связь, потом все перевернулось.

Глава 5

Время до обеда пролетело быстро, я только-только втянулась в процесс, как Ирвин закрыл дверь и вывесил на ней табличку, что вернется после шести.

— Я в лечебницу, а ты наведи здесь порядок и до вечера можешь быть свободен. Ключ дать или ты по привычке через окно? — с издевкой спросил он.

— Соседи о тебе плохо подумают, если буду каждый день так делать. — Я подмигнула ему и взялась за работу. — Давай с тобой схожу.

Он замялся ненадолго, затем покачал головой.

— Отдохни лучше, а то и там найдешь что… продать.

— Эх, не ценишь мои таланты. Иди уже. Если что, и без ключа открою и закрою. Хочешь, и замок помогу подобрать, получше, посложнее.

— Чтобы тебя подольше занять? Скучно станет — подмети крыльцо.

— Пф, да мне любой замок на несколько минут, хватит времени все здесь отдраить.

Ирвин тяжело вздохнул, спрятал лицо под ладонью и вышел из аптеки, опираясь на трость.

Я широко улыбнулась его спине и вернулась к уборке. Вроде немного людей было, а затоптали все и стекла на витринах облапали. Снаружи и вовсе жирными пальцами нарисовали сердечко, теперь попробуй ототри! Со вздохом я наполнила таз водой, набрала побольше тряпок и прихватила специальную жидкость для стекол.

У сестры в лавке я занималась тем же самым, но Шейла и матушка Соф постоянно были недовольны результатами моих усилий, Ирвин просто подарок по сравнению с ними. И, закончив с уборкой в аптеке, не надо бежать на еще одну работу, а можно отдохнуть и заняться своими делами.

После витрин и пола я решила осмотреть дом: вдруг разузнаю что-то полезное для дела? Беспечный Ирвин запирал только входную дверь и сейф, где хранил самые ценные ингредиенты. Замок там был не самой сложной конструкции, остановит разве что случайно забредшего забулдыгу, я бы минуты за полторы вскрыла, но аптекарь и без того дал мне ключ, когда ему понадобилось что-то оттуда, — успела все разглядеть. Вору было чем поживиться, а охотнику за секретами — нет.

Осмотр я решила начать со второго этажа, на котором расположились сразу четыре спальни и библиотека. Почти везде — чистота, порядок и множество старых вещей. По стоимости за все и ста монет не выручишь, зато разглядывать было интересно, как и закопаться в библиотеку, но пока не время.

Я сразу отбросила две пустующих спальни и свою, сосредоточившись на третьей. Дверь в нее оказалась закрыта снаружи на засов, уже заржавевший в пазах. Пришлось повозиться, пока неподатливое железо не поехало на меня, открывая проход.

Эту комнату точно обставлял не Ирвин: выцветшие шторы в цветочек, покрывало им в тон и целая гора подушек. Шикарное зеркало до пола, туалетный столик, мягкий пуф и вешалка со свадебным платьем. Я не выдержала и подошла ближе, чтобы прикоснуться к воздушной ткани его юбок и серебряному шитью. Мелкие камни блестели на лифе и рукавах, а горловину выложили жемчугом. Вначале я присвистнула, оценив примерную стоимость, затем подошла ближе, присмотрелась и скисла. Подделки, хотя и качественные, обычный человек не отличит. И даже так платье все равно стоило немало, хватило бы на два-три месяца уплаты налогов и на ремонт аптеки, но Ирвин его не продавал и, кажется, вообще не заходил в комнату.

Значит, слухи о его сбежавшей или погибшей невесте правдивы. Что-то такое случилось в прошлом, что заставило его запереть комнату на засов и возненавидеть женщин.

На чердаке я тоже не нашла ничего интересного, только старые вещи и пучки трав, развешанные по всему потолку. Судя по их количеству, аптекарь предпочитал закупать свежие и сушить их самостоятельно. Еще нашелся склад разнообразных костей и рогов, явно от тварей из диких земель. Я поворошила некоторые и решила уговорить Ирвина сменить поставщиков с каких-то незнакомых прохиндеев на почти родных. В смысле — моих сестру и зятя. И ему удобно, и с них процент возьму. Должна же быть выгода от всей этой затеи.

В дальнем углу, возле круглого окошка стояла запылившаяся лошадь-качалка, рассчитанная на ребенка кровать и целый сундук игрушек. Похоже, ими играл еще маленький Ирвин, а то и кто-то из его родителей, но все равно было интересно повертеть в руках.

У нас в Гимзоре детей не балуют, хочешь играть — возьми палку. Если стащил где-то пару лоскутов ткани — ты уже богач и король среди прочей ребятни бедняцких кварталов. Здесь же лежали забавные деревянные зверушки, целая коллекция солдатиков, пара кукол в красивых платьях и множество других занимательных вещиц, в которых я запретила себе копаться. Вряд ли аптекарь тут хранит личный дневник с откровениями, почему поссорился с дедом и ненавидит женщин, а меня время поджимает.

Я убрала все на место, убедилась, что не оставила следов, и спустилась вниз, искать зацепки дальше. Целую минуту стояла под дверью в комнату аптекаря, но так и не вошла внутрь. Оставлю это на крайний случай, а пока буду притворяться, что не до конца растеряла совесть.

В отличие от второго этажа, на первом почти все комнаты оказались нежилыми: просторная кладовая, вторая, с магическим охлаждением воздуха и настоящим холодильным шкафом, торговый зал, спальня Ирвина и еще одна, тоже закрытая. Я без долгих колебаний открыла ее и попала в центр разрухи. Судя по черноте на стенах и куче обломков, здесь что-то взорвалось и сгорело.

— А вот и чашечки, — пробормотала я, поднимая обломки сервиза.

Кто-то знатно разворотил кухню, а аптекарь решил не приводить ее в порядок. Не хотел или не наскреб денег — не знаю, но теперь понятно, почему он подает чай в мензурках: здесь даже плита не уцелела, не то что посуда.

Глава 6

Еще не видела аптекаря таким. Как хищник, который подстерег жертву и отрезал ей все пути к бегству. Он и улыбался точно как большой кот, двигался так же медленно и плавно, несмотря на хромоту.

Стало не по себе, поэтому я попятилась спиной вперед и согнулась, готовясь дать отпор. Но Ирвин с такой же зловещей ухмылкой подошел вплотную и поманил за собой. Возле разрушенной кухни остановился, открыл дверь и указал рукой на пол.

— Чтобы разбудить зверя, нужно привести в порядок тело и мысли. Здесь ничто не поможет лучше обычной уборки. Когда дом чист, разум тоже чист, и зверю в нем куда комфортнее.

— Ай… — вздохнула я.

Грязи и копоти было столько, что на пару дней уборки хватит, и то если отложить всю работу. Ирвин тоже понимал это, поэтому хлопнул меня по плечу и вышел. Я же снова дернулась, смазывая его прикосновение. И так сегодня чуть не попалась, когда трактирщик вспомнил о вчерашней гостье. Расспроси Ирвин его чуть подробнее, узнал бы много интересных деталей. Приехала издалека, ведет себя странно, часто говорит «ай»… Недаром меня за него так гонял Драммонд, но переучить не успел: сестра с мужем раньше вытащили из воровской гильдии.

— Работы много, — согласился Ирвин. — Но лучше будешь у меня под присмотром, чем снова делать глупости и рисковать чьим-то здоровьем. Ты хотя бы представляешь, как опасны укусы ос? Завтра без меня ни шагу.

— Я с Софи обещал помочь, для этого придется по городу побродить.

— Закончу в госпитале пораньше и пойдем, возражений не принимается. Пока убирай пол, а я не спеша почищу дыню.

Я тяжело вздохнула, сходила за метлой и начала потихоньку сгребать мусор. Не знаю, что там задумал Ирвин, но мой внутренний зверь уже потихоньку злился и предлагал впиться кому-нибудь в глотку.

Особенной усталости не было, в Гимзоре я трудилась втрое больше и спала вполглаза. Мелкая девчонка из бедного квартала, еще и без магического зверя, — желанная добыча для уличных бандитов. Приходилось постоянно быть настороже, чтобы им не попасться.

В Дагре тоже не все шло гладко: мы с семьей держали лавку, ходили в дикие земли, а в перерывах я пыталась учиться у Драммонда воровскому ремеслу. Работа в аптеке — сущий пустяк по сравнению с этим, и все равно хотелось бросить метлу и вытянуться на кровати.

Тяжелый и бестолковый день, я чуть не выдала себя Лестеру и не попалась Ирвину, при этом никак не продвинулась в своем деле. Артефакт сразу же напомнил о себе жжением под ребрами. Да-да, помню и делаю все возможное. Только этого точно недостаточно.

Шурх! Метла проскребла по полу и подняла облако пыли. Хуже, что под ней был слой копоти, который придется отскребать вручную. И зачем мне это?

Ирвин не помогал, только дал указания, сколько нужно расчистить перед сном. Через полчаса прошел мимо с целым блюдом ароматных долек дыни и скрылся у себя в комнате. От досады я стала мести вдвое быстрее и тщательнее.

Спать еще не хотелось, а вот поваляться в кровати с дыней — очень даже. Можно было и просто так бросить уборку, Ирвин вряд ли станет ругать, но какой в этом интерес?

После недолгих размышлений я прочистила горло и затянула: «Люблю я девушек с горящими глазами…» Там больше десяти куплетов, могу петь до глубокой ночи или пока у аптекаря терпение не закончится.

— Чего шумишь? — Ирвин появился на пороге и скрестил руки на груди. Хуже того, что он пришел уже без сюртука. И без рубашки. И того, не знаю чего, что надевают под нее, если надевают. Ай! Мысли путаются, не могу сосредоточиться.

В Гимзоре и Дагре были другие правила одежды, и мужскую я изучала только в плане того, где можно спрятать кошелек и драгоценности. Конечно, стеснительных магов не так много, так что анатомию я тоже знала, и куда больше, чем хотелось бы. И все равно сейчас было неловко.

Мне хотелось глазеть на Ирвина, его мышцы и шрамы по животу и плечам, прикоснуться к ним, провести ладонью по его коже… Но такие знаки внимания от придурковатого Бринсента аптекарь точно не оценит. Я поспешно отвела взгляд и крепче сжала метлу.

— Скоро уже закончу, — пробурчала я.

— А давай вместе споем? Как там дальше…

— Ай, давай в тишине поработаю.

— Да зачем? С песнями действительно веселее, а соседи слишком далеко, мы им не помешаем. Погоди, — он пощелкал пальцами, — почти вспомнил, там было о взоре и речах. И корабль, точно!

Тем временем он дошел до единственного уцелевшего стула, поднял его, стряхнул пыль, сел и уставился на меня с самым невинным выражением лица.

— Давай, заводи, я подхвачу.

— Ай…

— Не стесняйся!

— «Люблю я девушек с горящими глазами…» — через силу начала я, а Ирвин тут же подхватил:

— «…Их жаркий взор сжигает мир дотла.

Я заманю их сладкими речами

На свой корабль, качаться по волнам…»

Голос у аптекаря оказался приятным и бархатистым, слушала бы и слушала, но вот работать и петь с ним оказалось неловко. Потому что дальше шли совсем пошлые куплеты, а мне и так было нечем дышать.

— Завтра закончу, зверь спит — и мне пора, — бросила я и почти сбежала из комнаты.

Глава 7

Особенных очередей у нас не было, но еще почитать про Норта Джуса получалось только вечерами. За следующие три дня выручка все росла и росла, монеты и купюры постепенно заполняли ящик. Я старалась раскладывать их по отдельным стопкам, но одно неосторожное движение — и все смешивалось обратно. Неудобно так, вот бы сделать отсеки для монет и купюр. Так и сдачу выдавать проще, и проводить учет в конце дня.

У сестры в лавке с этим никто не заморачивался. Раз в месяц Дилан сочинял более или менее правдоподобный отчет для канцелярии, заполнял все необходимые прошения и оплачивал налоги. В остальное же время выручку относили в сейф, из которого деньги тащили все, кому не лень: Дилан, Шейла, матушка Соф и даже я, правда, с разрешения кого-то из них. За их количеством никто строго не следил, на налоги и прочее оставалось, значит, дела шли.

Ирвин относился ко всему иначе. Закрывал аптеку и перед обедом записывал в специальный журнал количество проданных лекарств и их названия. Отдельно — план того, что нужно докупить и заготовить. Некоторым лекарствам требовалось до трех недель на созревание, из-под ножа не подашь. У меня голова шла кругом от такого объема информации, а Ирвин даже не напрягался, еще и меня учил.

Особых проблем с торговлей не было: прочти рецепт, выдай нужный пузырек, возьми деньги. В лавке и то хлопотнее из-за вечного бардака. После походов в дикие земли некому разбирать добытое там сырье — продать бы побыстрее, пока не начало портиться.

Ирвин все делал обстоятельно и без спешки, зато успевал втрое больше нашей суетной семьи. Он вообще был каким-то завораживающе спокойным и уверенным, когда работал со своими снадобьями, вот с людьми у него выходило куда хуже. Два раза оставался за прилавком, пока я отлучалась, и оба — ухитрился поссориться с покупателями. Одному не продал мазь без рецепта, заодно отчитал, что не идет к врачу; второго выгнал, стоило ему произнести название снадобья. Молча вышел из-за прилавка, взял того под локоть и дотащил до двери, пригрозив стражей. Тот пытался возмущаться и дергаться, но Ирвин держал крепко и профессионально, точно не с травами возился все время, а ходил на кулачные бои. Поэтому я предпочитала торговать самостоятельно.

— Давайте еще укрепляющую настойку положу. — Я понизила голос и подалась вперед, поближе к очередному покупателю. — Скоро зима, начнутся простуды, кашли, насморки, у нас тут очередь будет по крыльцу на несколько метров! А вы гордо мимо пройдете, потому что заранее купили. Эта настойка может и год простоять, точно успеете выпить.

Плотный мужчина в дорогом, хорошо сшитом костюме еще колебался и разглядывал мазь от болей в спине, за которой, собственно, и пришел. Но когда берут все только по списку-рецепту, то торговля идет скверно, поэтому я решила поднажать.

— Жена оценит. Начнет пилить, ай, грубый, глупый, обо мне не заботишься и о семье не думаешь, а вы ей раз — и настойку. Ее всем можно, без противопоказаний.

Таких лекарств в нашей аптеке было немного, Ирвин почти все старался продавать по рецепту и назначению врача. Но конкретно эту настойку даже я знала, ей и младенцев отпаивали, так что вреда не будет.

— Давайте три, — сдался он. — И запакуйте каждую отдельно.

Я понимающе подмигнула ему: много женщин, много проблем, — и споро завернула пузырьки. Сверху перемотала бечевкой и красиво завязала. Как подарок вручать можно, хотя лучше так не делать, мелковато для настоящей радости.

— Жена, — он скривился и указал на первый сверток, — моя мать, — выделил второй, — и теща. Если это сработает, в следующий раз наберу всего побольше.

Я заулыбалась и кивнула ему, одновременно с гордостью разложила полученные монеты и купюры в ящик. Хорошо день начинается, удачно!

Поток посетителей постепенно уменьшался, я увереннее тянулась к Норту Джусу, но кое-что не давало покоя. Какая-то мысль, связанная с этим покупателем. Вот придет он еще, а что мы ему предложим?

— Ирв, а у тебя нет каких-то кремов? Для рук хотя бы?

Он задумчиво нахмурил брови, после чего влез куда-то глубоко под прилавок и вытащил оттуда баночку с черной крышкой.

— Мощное средство, хорошо питает и смягчает кожу, сделал его специально для тех, кто долго работает на холоде или в воде.

Я одобряюще кивнула, открутила крышку и попыталась макнуть пальцы в крем. Ирвин раньше выхватил его и покачал головой. Затем вытащил из-под прилавка стакан с деревянными шпателями, зачерпнул немного крема и мазнул по тыльной стороне моей ладони. Я быстро размазала крем и теперь просто поглаживала руки друг об друга, наслаждаясь тем, какие они стали гладкие и шелковистые. Подкачал только запах крема: лекарственный и маслянистый.

— Сюда бы масла ароматического капнуть, будет здорово! — осторожно заметила я. — Розу или лаванду.

Ирвин нахмурился еще больше, но мою просьбу выполнил. Крем стал ароматнее, не совсем понятный запах, легкий, не приторный, свежий и немного хвойный. Я не удержалась и повторно намазала им руки, чтобы вдыхать и наслаждаться.

— Ай, хорошо! Давай еще баночек семь или десять так же доработай, продадим сегодня, а завтра уже что-нибудь цветочное.

Я хлопнула его по плечу, а Ирвин как будто тоже собирался хлопнуть меня, но не по плечу. И даже, скорее, не хлопнуть, а конкретно так ударить с размаха. Ничего не сделал, конечно, он же воспитанный мужчина, но взглядом обжег.

Глава 8

По будням Софи пела в небольшом ресторане в центре, иногда ей перепадали выступления в каком-нибудь салоне или на приеме. Не самая выдающаяся карьера и без особых перспектив. Возраст у нее подбирался к четвертому десятку, а голос хоть и приятный, но не позволял выделиться среди прочих певиц. Таких, как Софи, сотни, а мест на театральных подмостках или при дворе — единицы. Потому она и старалась уцепиться за кого-нибудь, чтобы получше устроиться в жизни.

Лестера тоже посчитала неплохой партией: вроде обычный следователь, но ухитрился закрыть собой принцессу Эолин и заслужил личную благодарность самого Эдмона Ривертонга, действующего короля. Тогда Софи не знала, что следователь откажется от службы при дворе и вернется в стражу, и серьезно поспешила с замужеством. Она злилась и скандалила в попытках изменить решение Лестера, потом сдалась и провернула все с разводом и компенсацией.

Возле ресторанчика они остановились, Бринс уставился на вывеску, пожевал губы, затем уверенно пошел в обход. Ирвин поплелся следом, ругая себя за то, что ввязался в эту авантюру. Мог бы сидеть в госпитале, вдыхать запах смерти, болезни и безнадеги, зато такой знакомый и привычный! Нет же, тащится неизвестно куда вслед за несостоявшимся вором.

— Не кисни. — Бринс хлопнул его по плечу и первым скользнул в заднюю дверь, не оставив Ирвину выбора. Не бросать же помощника? Где он еще такого найдет!

В полутемном коридоре было пустынно, а рядом громыхала и дышала ароматным жаром кухня. Без лишних сомнений Бринс подхватил один из выставленных перед ее дверью ящиков и с ним наперевес уверенно пошагал дальше, словно проработал здесь не год и не два. Встречные люди не обращали на него внимания, а вот Ирвина попытался остановить какой-то здоровяк. К счастью, привычное «там человеку плохо» и взмах докторским саквояжем подействовали безотказно, и охранник ушел с дороги.

— У тебя план-то есть? — шепнул Ирвин помощнику.

Тот повертел головой и крикнул проходящему мимо парню с таким же ящиком:

— Софи уже пришла?

— Шутишь? Раньше пяти ее ждать не стоит!

Бринс поблагодарил его и увереннее пошел дальше по коридору.

— Вот, теперь у нас точно есть план.

Не успел Ирвин возразить, как помощник бросил ящик на пол, запихнул ногой подальше и с самым беззаботным видом постучал в ближайшую дверь, украшенную табличкой «Не входить». С той стороны ему не обрадовались, но через пару минут все же открыли.

— Доброго дня! Я представитель особой королевской службы… — затараторил он. — Ищу талантливых и благочестивых женщин для участия в нашей постановке ко дню семьи и материнства. Нам важно не только хорошее исполнение, но и высокие моральные качества певицы. Проверенные люди порекомендовали нам Софи Криг, как верную жену достойного человека и…

— Кого? — хмыкнула девушка по ту сторону и плотнее запахнула халат. — Нашу Софи? Да девки на площади благочестивее ее!

Ирвин не верил своим глазам, но Бринса почти за шиворот втащили за дверь в гримерную и еще добрых полчаса пытали рассказами о жене Лестера. Можно было попроситься следом, но собирать сплетни — недостойное занятие, как и сидеть среди полураздетых женщин. Бринсу там было вполне комфортно, то и дело раздавались его фальшивые оханья и заливистых смех. Вышел он крайне довольным, еще и с чашкой. Чуть щербатой и со странным аляповатым узором, но Бринс нес ее перед собой как драгоценный кубок.

— Стащил или пожертвовали? — шепотом спросил Ирвин.

— Ай, ты мне дома больно делаешь этими чашками, теперь еще здесь! Молчи лучше и слушай, что я узнал!

***

Судьба друга перевесила тревоги о чашке, поэтому Ирвин захлопнул рот, давая мне высказаться.

— Как ты знаешь, наш общий знакомый Лестер…

— Ближе к делу, — прервал меня он.

— Это и есть самая суть! Так вот, он до сих пор не может решить, хочет ли сохранить брак или свои деньги. Вот его бывше-настоящая женушка уже определилась и нашла себе нового ухажера. Говорят, из военных, в милости у короля. На кой ему замужняя певичка — вопрос, конечно, но…

— Если Софи его выбрала, то уже не отвертится, — вздохнул Ирвин и медленно побрел по улице. — Ты прав, на это можно надавить. Развод нужен Софи поскорее, сильно упираться она не станет.

Аптекарь беспечно шагал по краю тротуара, отстукивая дробь тростью. Лошади его не беспокоили, как и птицы, собаки и кошки, пока их хозяйки не пытались познакомиться. Вот тогда Ирвин улепетывал еще дальше и быстрее меня. Но кроме стайки девиц к нему особенно никто не лез, хотя и без внимания не оставляли.

В Дагре бы уже в открытую предложили вместе скоротать вечер, а здесь только махали веерами и бросали загадочные взгляды, на что Ирвин неизменно морщился и ускорял шаг. Крепко его женщины обидели, если до сих пор не отпустило. Знать бы, что там за история, вдруг можно как-то сгладить, переубедить. Такой мужчина пропадает в одиночестве, несправедливо.

Я украдкой поглядела на Ирвина и вздохнула. Он постоянно хмурился, оттого казался старше, а на деле и четвертый десяток не разменял. Хотя получит себе магического зверя, сразу сбросит несколько лет и здоровье слегка поправит. Хромота может и не уйти, зато в остальном будет только в плюсе. Наверняка Ирвин знал об этом и все равно прогнал Флинна, когда тот только заговорил о наследии Стервятника Дунка.

Глава 9

Поговорка о девчонке приклеилась ко мне намертво. Следующие три дня Ирвин только и говорил: боишься как девчонка, ешь как девчонка, болтаешь как девчонка… Каждый раз я дергалась и смущалась, а он понимал это по-своему и продолжал подкалывать. Правда, умеренно, до моих дорогих сестричек или матушки Соф аптекарю было ой как далеко.

Когда злилась, я представляла, как скажу ему правду. Наверняка будет незабываемый эпизод в жизни Ирвина Фесса. Но чем больше думала, тем сильнее понимала, что не смогу. Это положит конец нашему общению, он дальше будет в одиночку заниматься аптекой, а я вернусь в Дагру, к семье и статусу недоразумения.

Так не хочется портить то, что так хорошо идет. Мне нравилось работать в аптеке, жить здесь, отдельно от сестер и матушки, чувствовать себя полноценной и нужной, а не жалким недомагом. Даже проводить вечера за изготовлением лекарств нравилось, как и дружески болтать с Ирвином. Пускай для этого и пришлось надеть чужую личину.

— Как девчонка, — пробурчал Ирвин, когда я дернулась от пробежавшей крысы. — Надо будет отраву рассыпать, иначе конец припасам.

Несмотря на подколки, он не отправил меня разбираться с мелкой серой тварью, а сам прогнал ее метлой и откопал на полке флакон из темного стекла. С этикетки злобно скалился череп, рядом с которым кверху лапами лежала крыса. Ирвин покачал головой, затем принес из холодильного шкафа остатки вяленого окорока и начал строгать его соломкой. Затем осторожно сел на пол, поморщившись от боли в ноге, разложил приманку на промасленных листах, полил ее отравой и задвинул поглубже под шкаф. Встал, снова поморщился, перешел в другую часть комнаты и повторил все снова.

— Давай помогу, — тут же подорвалась я.

— У тебя свое задание, — невозмутимо ответил он. — Еще два листа осталось.

Ну да, первые два я уже прописала, теперь уж точно на всю жизнь запомню. «Если перебрал вчера — загляни скорей сюда» и «Всех поднимет, вернет в строй чудодейственный настой». Хотя моя версия была ничуть не хуже, главное — лучше привлекала людей. На грамотные плакаты Ирвина реагировали слабее, потому что главное не буквы, главное — сделать от души.

— Ай, ну хватит! Я уже все запомнил!

— Как и я тот позор. В витрине моей аптеки два дня висели безграмотные каракули!

— Ну кто же виноват, что ты такой невнимательный и доверчивый.

Ирвин с укором поглядел на меня и вернулся к своему занятию. На пару несчастных ошибок он обиделся сильнее, чем когда я случайно разбила три флакона с дорогими магическими зельями. Странно то, что уже на следующий день на их месте стояли новые, но сам аптекарь никуда не выходил и никто не заходил к нам. Откуда тогда они появились?

Крыса снова вылезла из-под шкафа и нагло пошагала к приманке, обнюхала и повернулась ко мне, вытаращившись темными глазами-бусинами. Ирвин по-особенному шикнул на нее, как будто зарычал, и крыса унеслась обратно в укрытие.

— Хорошо пугнул! Ты не маг случайно? Серый такой, с усами?

Я подалась вперед и незаметно отодвинула листы подальше.

— Глупости не выдумывай, — буркнул Ирвин, выпрямился и указал на мои записи: — И не отвлекайся от работы. Буквы выводи тщательнее,

— Ну я же помощником аптекаря нанимался, а не писаря.

— Сам расширил свои обязанности, никто не виноват. Теперь будешь рисовать красочные плакаты для нашей витрины. С черновиком, чтобы я правописание проверил.

— Треть покупателей на этом терять будем, уж поверь. Ошибки делали нас ближе к народу!

Ирвин закатил глаза и помянул какдевчонку себе под нос. По-настоящему он не злился, но и вставать не разрешил, пока я не закончила заполнять пустые строчки на листах. К низу страницы начиналась жуткая халтура, с огромными и размашистыми буквами, зато верх и середину я заполняла вполне прилично, и Ирвин остался доволен.

— Вот, теперь можешь изобразить что-то о грядущей распродаже на лосьоны от прыщей. Зима на носу, у них заканчивается сезон, не хочется, чтобы занимали место в шкафу.

— И так продам, без плакатов.

Все равно у меня ныла кисть от непривычных усилий, а идеи лежали совершенно в иной плоскости.

— Нам бы коробочек красивых заказать, расставим в них твой крем для рук, для лица, этот лосьон, для губ что-нибудь…

— У нас здесь аптека, а не косметическая лавка! — возмутился Ирвин, но без особого запала.

— Вот именно! Лучше пусть у нас купят, чем у шарлатанов с рынка. Сам же жаловался, что они продают прогорклые кремы, которые готовят неизвестно из чего и отдушек побольше.

***

Ирвин, конечно, говорил — но не собирался так резко менять направление своей деятельности. Фессы веками были аптекарями, боролись за жизни и здоровье, а не чью-то красоту. При этом от советов Бринса их выручка уверенно росла, а мрачное будущее потихоньку отступало, что не позволяло их так просто отбросить.

— Можно же не самому: наймем еще работников, снимем небольшое помещение под цех, — мечтательно проговорил помощник и оттянул воротник.

Та самая неизменная рубашка казалась слишком теплой и неудобной для работы, Бринс постоянно закатывал рукава и расстегивал воротник, при этом отказывался от предложений Ирвина заменить ее. Дорога как память? Не верилось, что помощничку при его сомнительных талантах претит мысль купить новую. Он даже чашки раздобыл!

Глава 10

Плохо-плохо-плохо, все очень и очень плохо. Коробки для кремов я заказала за несколько минут, а вот с обновками сложнее. Артефакт либо создавал иллюзию серого костюма, который и видел Ирвин, либо растягивал размеры моей настоящей одежды под личину Бринса. Вещички, конечно, не стандартные для столицы, но ни капли не мужские.

Нужно было срочно найти что-то подходящее, но я не представляла — где. В Гимзоре все одевались согласно своему положению, и если ты одинокая слабая девушка и не прячешься за толстыми стенами отцовского дома, лучше и думать забудь о платьях. Я и вовсе донашивала за сестрами, те — еще за кем-то; заполучить себе целую и не штопаную обновку — уже счастье. В Дагре всем было плевать, какие на тебе вещи, удобно — и ладно, дальше исходишь из баланса на счету. В королевстве девушек и женщин наряжали как кукол. Корсеты, пышные юбки, оборки, кружева…

И чем выше статус, тем сложнее наряд. Так они подчеркивали, что не работают и не ходят пешком. Где и как при таком раскладе искать мужской наряд под женскую фигуру — большой вопрос. Тем более время двигалось к вечеру и лавки готовой одежды закрывались одна за другой.

Я заглянула в одну на пробу, вроде бы вывеска обещала наряды для верховой езды, но там висели те же юбки и корсеты. Жалко местных женщин: будто не живые люди, а так, игрушки для украшения гостиной или рабочие лошади. Рейгаль говорил, что все из-за отсутствия магии. Зверь делает человека сильным вне зависимости от пола, поэтому в закрытых городах и нет таких различий. Здесь же мужчинам от рождения дано больше, чем они и пользуются.

Помотавшись немного, я забрела в неприметную лавку одежды для студентов и школьников и с трудом откопала себе комплект одежды на смену. Надеюсь, теперь Ирвин будет доволен и отстанет от меня.

Торговалась я недолго: хозяин и без того выглядел недовольным и не слишком поверил в рассказ о младшем братишке, которого срочно требуется приодеть. А что было делать? Разница размеров у меня настоящей и личины приличная, пришлось выдумывать на ходу.

Возможности примерить у меня не было, как и нормально порыться в стопках вещей; взяла первое попавшееся, что подошло по размеру и цвету. В результате завладела вязаной черной жилеткой, голубой рубашкой и темными брюками.

В аптеку по привычке влезла через окно, заперлась в комнате, чтобы все примерить, и тут же замерла. Здесь кто-то был. Рылся в комоде, разобрал постель, после неаккуратно сложил все на место и знатно наследил. Обычный человек ничего бы не заметил, но я видела и следы на ковре у порога, и передвинутую вазу на комоде, и лишнюю складочку на покрывале.

Вряд ли патологически честный аптекарь решил порыться в моем бельишке, значит, это дело рук Лестера. А я ему так верила и помогала с Софи! Сплошное разочарование, а не мужчина. Хоть бы подумал, что я не только с разводом могу помочь, но и с новой свадьбой.

В первую очередь я проверила спрятанные под половицей вещи, но туда никто не заглядывал. Значит, нашли только сорочку, которую я забыла убрать утром. Точнее, расслабилась, поверила Ирвину, а он не остановил дружка-следователя. Наверняка и к одежде прицепился, потому что хотел выпроводить из дома.

Я разложила обновки на кровати, крепко заперла дверь и начала раздеваться. Последнее время всегда делала это впопыхах. Пускай Ирвин и не имел привычки подглядывать за мной в ванной или без стука входить в спальню, все равно на подсознательном уровне сидел страх, что он меня раскусит. Теперь тот стал еще сильнее.

Брюки болтались в талии, но затянутый потуже ремень исправил ситуацию. Зато рубашка не сошлась по груди, пришлось оставить верхние пуговицы расстегнутыми и напялить жилет.

В зеркало я заглядывала крайне осторожно, чтобы не испугаться. Видок у Бринсента вышел тот еще. Хулигански расстегнутая рубашка, чересчур длинные брюки, жилетка не по размеру… Зато все чистое, как и хотел аптекарь.

Я растрепала волосы, убедилась, что личина отразила это, и медленно побрела вниз, нарочно громко топая и наступая на самые скрипучие ступеньки. Ирвин и Лестер уже ждали в холле.

— О, Бринс! — наигранно обрадовался мне следователь. — Мы как раз о тебе вспоминали.

Скандал на тему непрошенного обыска я решила отложить, чтобы не объяснять происхождение женского белья в моей кровати. Послушаю их версию, вдруг что-то интересное придумали?

— Да, говорили, какой-ты замечательный парень, — продолжил Ирвин.

— Вы оба врете так же плохо, как и торгуетесь, — сдалась я, — выкладывайте, чего надо.

— И мы решили пригласить тебя посидеть с нами вечером. — Аптекарь отвел взгляд и замялся. — Отдохнем, поболтаем, выпьем чего-нибудь.

— Расслабимся, — поддержал его Лестер.

Я почти наяву чувствовала запах неприятностей, но решила не спорить. Предложение неплохое, Бринс ничем не занят, с чего бы ему упираться?

— Ай, вы так говорите, как будто уже где-то напряглись. Я промотался весь вечер, но компанию составить могу. Место-то хоть приличное? Как одеться?

— Так сойдет. — Лестер махнул рукой и первым поспешил к двери.

Ирвин же задержался, оглядел меня с ног до головы и виновато предложил:

— Давай заплачу тебе аванс, прикупишь себе что-нибудь получше. По размеру и сшитое в этом столетии.