Адский город

Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.

Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...

Бесплатные переводы в наших библиотеках:

BAR "EXTREME HORROR" 2.0 (ex-Splatterpunk 18+)

https://vk.com/club10897246

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ. НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫЙ.

Это очень шокирующая, жестокая и садистская история, которую должен читать только опытный читатель экстремальных ужасов. Это не какой-то фальшивый отказ от ответственности, чтобы привлечь читателей. Если вас легко шокировать или оскорбить, пожалуйста, выберите другую книгу для чтения.

Посвящается Ричарду Лаймону. Покойся с миром.

Эдвард Ли "Адский Город"

Это бесспорный цикл человеческой истории, которому 5000 лет.

Города возводятся, потом разрушаются.

А как насчёт этого городa?

Мужчина с трудом шёл по улице. Вывеска на стене дома гласила: ИСКАРИОТ-АВЕНЮ.

Он нес отрубленную голову, насаженную на палку, и отрубленная голова разговаривала.

- Желаете ли вы изменений? - спрашивала она у прохожих.

Сам человек не мог говорить, его тело наполовину сгнило. Один глаз был пустой дырой в голове, в его волосах копошились крошечные клыкастые клещи. Его кожа была покрыта сочащимися гнойниками – обычная городская инфекция – а язык уже давно был изъеден паразитами.

Мимо прошла хорошо одетая женщина в элегантном чепце на высоких каблуках. На ней был подбитый мехом плащ из узорчатой человеческой кожи, а из гладкого угловатого лба торчали маленькие рожки. Эта женщина была демонессой из Верхнего города.

- У вас не найдется немного мелочи, мэм? - спросила голова.

Человек, держащий голову, протянул мертвенно-бледную руку, и прежде чем элегантная демонесса пошла дальше, она дала ему блестящую двадцатипятицентовую монету.

На монете было выбито не лицо Джорджа Вашингтона, а лицо серийного убийцы Ричарда Спека[1].

- Спасибо, - сказала отрубленная голова вслед демонессе, которая уже ушла.

Здесь они перерабатывали отходы.

Муниципальную команду по рекультивации составляли гибридные тролли, переносящие трупы с улиц в огромные задние бункеры нескольких мобильных паровых мясовозов. Затем грузовики проедут мимо главных ворот промышленной зоны, опорожняя свои смердящие грузы в сборные бункеры типичной городской целлюлозной станции. Кровь будет слита для дистилляции, мясо разделано для пропитания, кости высушены и измельчены для цемента. Хорошее соотношение цены и качества, мягко говоря.

Баржи, управляемые големами, плавают по зловонной, покрытой фекалиями, поверхности реки Стикс, перекачивая неочищенные сточные воды в городские водохранилища. Большие печи сжигают сырую серу только для того, чтобы загрязнять воздух, но вентиляционные отверстия в шахтах печи перерабатывают интенсивный жар, чтобы поддерживать местные тюрьмы с ревущими в них в вечных муках заключенными. Волосы мертвых людей используются для наполнения подушек и матрасов для демонической элиты.

Даже души перерабатываются. Когда тело подвергается максимальному изувечиванию, его душа переносится в более низший вид. Бесконечная жизнь в вечной смерти.

Большинство городов работает на электричестве, но этот город работает на ужасе. Страдания служат конвертируемой энергией; ужас – самый ценный природный ресурс города, где он используется в качестве топлива. Промышленные алхимики и гражданские колдуны используют свои передовые средства магии, чтобы обуздать синаптическую активность, которая постоянно срабатывает между нейронами, наибольшая продукция которой происходит от боли. На гудящих электростанциях наименее бесполезных жителей города арестовывают, подвешивают вверх ногами к длинным каменным плитам и систематически пытают. Их пытки никогда не кончаются – как и они никогда не умирают по-настоящему. Вместо этого они просто висят там, часто в течение столетий, корчась от непрекращающейся боли, а из их открытых мозгов подается энергия в огромные преобразователи энергии.

Одна человеческая душа может генерировать достаточно энергии, чтобы осветить городской квартал – навсегда.

Обезглавливание, потрошение и полное расчленение – главные из его навыков государственной службы. Его когти размахивают с эффективностью только что отточенных кос. Его челюсти, усеянные клыками, могут прокусить железную трубу – или человеческое горло – как если бы это была картонная трубка.

Его называют Привратником, одним из нескольких демонических видов, выведенных специально для борьбы с городскими беспорядками и для противодействия проблемам общественного неповиновения. В более точном смысле это полицейский.

Здесь, однако, полиция существует не для того, чтобы защищать и служить. Они существуют, чтобы поддерживать террор посредством невообразимых зверств. Привратники часто группируются в батальоны, чтобы без разбора калечить или массово казнить граждан.

Они держат население в постоянном ужасе.

Заостренные рога изгибаются наружу из его головы в форме наковальни. У него есть отверстия для ушей и прорези для глаз, а его кожу можно сравнить с кожей слизняка, темно-пятнистой, источающей слизь, похожую на мужское семя.

Он жадно ест.

У него черная кровь.

Леденец – обыкновенная дворняжка, наполовину человек, наполовину демон, продукт адской проституции. Она живет в одном из огромных общественных жилых комплексов в Геттоблоках. Черты ее лица привлекательно похожи на человеческие, но кожа покрыта зелеными пятнами и белыми шишками. У неё крепкая грудь со множеством сосков.

Какая мать, такая и дочь – Леденец тоже проститутка. Ее сутенер – тучный тролль по кличке "Жирный Mешок". Сутенёр использует её во всех мыслимых актах унижения и физического насилия. Он также держит ее безнадежно пристрастившуюся к наркотикам, и в здешних краях наркотик называется "Зап" – органический дистиллят, который вводится непосредственно в пульпу мозга через длинную подкожную иглу, вставленную в ноздрю. Жирный Mешок крепко держит шлюху на игле.

Она - уличная проститутка. В сточасовые смены она прогуливается по ветхим аллеям Погром-парка, домогаясь до любого, кто встретится на её пути. Когда ей везет, ее снимает один из Великих Kнязей. Великие Kнязья хорошо платят.

Когда ей не так везет, какой-нибудь братан калечит ее и насилует.

Всего лишь день из жизни адской проститутки.

Но сегодня ей повезло еще меньше. Когда она проснулась, она чувствовала непреодолимую жажду наркотиков, она поднялась с загаженного матраса, который служит ей кроватью, и немедленно опустилась на пол. Она закричала, когда увидела, что с ней случилось. Она едва увидела убегающую крысу-мутанта. Пока она спала, существо съело всю плоть с ее ног, оставив только голые кости.

Как она теперь будет ходить по улицам без ног?

Ну что я могу сказать... Не повезло ей.

Жирный Mешок изувечит её особенно садистскими методами, а потом продаст ее тело на станцию варки целлюлозы.

Небо стало темно-алым. Луна почернела. На протяжении тысячелетий здесь была полночь, и так будет всегда. Пейзаж города простирается в бесконечность. Огни бушуют, грохочут, под лабиринтом улиц. Дым и пар поднимаются между бесконечными зданиями и небоскребами.

Так же бесконечны и крики, которые улетают в вечную ночь только для того, чтобы быть немедленно замененными другими такими же.

Это бесспорный цикл человеческой истории, которому 5000 лет.

Города возводятся, а потом разрушаются.

Но только не этот город.

Только не Мефистополис.

Ей снились кромешная тьма, капающие звуки и крики.

Но сначала...

Были объятия. Сильные руки гладили ее тело сквозь горячий черный атлас.

Я готова, - подумала она. - Я никогда раньше так себя не чувствовала...

Ее груди прижимались к его скульптурной груди, она чувствовала, как глубоко бьется его сердце, и оно, казалось, билось для нее. Их души, казалось, сливались в каждом ненасытном поцелуе, и вскоре она почувствовала покалывание во всем теле, раскрасневшемся от жара и желания. Она даже не вздрогнула, когда он задрал ее черную блузку, расстегнул черный лифчик и провел руками по ее груди. Это ощущение потрясло ее; она приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его...

Затем...

Зажегся свет.

Крик разорвал тишину.

Кровь брызнула ей в лицо.

И она увидела все это снова. Снова и снова. Каждую ночь своей жизни...

Вывеска клуба "Готик-Хаус" зловеще светилась темно-фиолетовым неоновым светом. Это было знакомое зрелище, ориентир для ее глаз. Это был лучший гот-клуб в Вашингтоне. Конечно, было много и других, но многие открывались лишь для того, чтобы через некоторое время закрыться. Казалось, менялось всё вокруг, каждый аспект города и даже мира.

Но только не он.

Не "Готик-Хаус".

Для Кэсси и многих ей подобных клуб был святилищем, культурным якорем странного корабля, на котором они все решили плыть, а не просто следующей большой вещью в клубном безумии. Кэсси благодарила Бога за это. В поп-обществе, которое менялось в мгновение ока, где каждая вторая неделя приносила какую-то новую версию эминемовской ненависти, оправдываемой языком культуры или легкомысленной подростковой поп-панк бредятиной, гламурные дивы с блестящими брюками и светлыми волосами, которые даже не могли читать ноты, на фоне этого всего символика "Готик-Хауса" никогда не изменялась. Темная музыка и темные стили страстно темных умов. Здесь, как и в течение двух десятилетий, царил "Bauhaus"[2]. Здесь не ставили ни "Dixie Chicks"[3], ни Рики Мартина. Здесь никогда не было никаких "Spice Girls"[4].

Ждать пришлось бы по меньшей мере час, а Кэсси Хейдон и её сестра ещё три года не попадали под требования входа: чтобы попасть внутрь, вам должен был быть 21 год или больше.

Кэсси нахмурилась. Дело не в том, кого ты знаешь, а в том, кого ты... Мысль не обязательно должна быть закончена. Она знала, что делает ее сестра; она видела её тень в переулке, стоящую на коленях перед толстым, неряшливым вышибалой. Благодаря этому таланту и ее готовности использовать его, Лисса уже приобрела довольно хорошую репутацию в школе.

- Я все время так делаю, - сказала она Кэсси чуть раньше. - Это довольно забавно, и, кроме того, это единственный способ попасть внутрь. Ты ведь хочешь попасть туда, не так ли?

- Да, но...

- Ты же не хочешь, простоять полночи в очереди, не так ли?

- Нет, но...

- Да забей ты и предоставь это мне. Тем более мне нравится брать в рот.

Вот. Вопрос был решен, и возражения Кэсси рассеялись. Она старалась не думать о том, что сейчас происходит. Вместо этого она стояла у тротуара, постукивая ногой на высоком каблуке, пока над городом сгущались сумерки. В этой убийственной столице востока слышался отдаленный вой сирен, смешанный с грохотом музыки, льющейся на улицу из других клубов. В стриптиз-баре всего в квартале отсюда нынешний мэр подцепил малолетних проститутов, чтобы покурить "крэк". Отсидев срок в тюрьме за растление малолетних, он был переизбран на новый срок. Да, такое возможно только в Вашингтоне, - подумала Кэсси с сарказмом. Если вглядеться между высотками, то можно было разглядеть Белый Дом, соседствующий с полуразрушенными бараками, которые снабжали местных героиновых наркоманов. Еще одна достопримечательность, величественно освещенная, возвышалась на всеобщее обозрение: Монумент Вашингтона. Только на прошлой неделе какой-то террорист попытался взорвать его динамитом, обвязанным вокруг груди, как пояс. Это случалось по меньшей мере дважды в год, и наряду с уличными гонками, уличной яростью и политиками, которые действовали больше как мафиозные лорды, ничто не шокировало население в настоящее время. Это было, по крайней мере, чрезвычайно интересное место для жизни.

Ну же, поторопись, - подумала она, все еще тревожно постукивая ногой. Еще один взгляд в переулок показал ей, что движения сестры ускорились, голова коленопреклоненного силуэта двигалась вперед-назад все быстрее и быстрее. Даже если бы у Кэсси был любовник – чего у нее никогда в жизни не было – то действие, что она наблюдала сейчас в переулке, не было тем, что она когда-либо захочет сделать, по ее мнению. Или, может быть, любовь когда-нибудь изменит это.

Да, холодно на улице, - подумала она.

Через несколько минут тень Лиссы снова встала. Она жестом позвала Кэсси в переулок, шепча:

- Пойдем, мы пройдём через заднюю дверь.

В переулке воняло; Кэсси поморщилась, когда переступила порог, надеясь не запачкать свои новенькие черные туфли на шпильках, и она надеялась, что писк, который она услышала, не был крысиным. Под ее подошвой треснул шприц.

Застегивая свои толстые штаны, вышибала подмигнул ей. Ни за что, толстяк, - подумала она. - Я лучше повешусь на мосту Уилсона. Приглушенная музыка стала втрое громче, когда она проследовала за Лиссой через заднюю дверь. Кто-то нарисовал баллончиком на двери: "Антихрист суперзвезда, а Лукреция – мое отражение". Несколько быстрых поворотов по нескольким коридорам, и они оказались в центре битком набитого клуба. Толпа одетых в черное фигур дико танцевала под оглушительную музыку. Сегодня была ночь "старичков": "Killing Joke"[5], "Front 242"[6], "45 Grave"[7] и тому подобное. Кэсси всегда предпочитала материал, который основал движение, а не поп-материал, который теперь заканчивал его. Залпы ослепительно белых стробоскопов превратили танцпол в движущиеся стоп-кадры. Голая плоть и черные полосы. Вампирские лица и кроваво-красные губы. Нечеловечески большие глаза, казалось, никогда не моргали. В клетках высоко над головой танцевали девушки-готы с невозмутимыми лицами, в разных состояниях обнаженности. В укромных уголках жадно целовались парочки. Воздух сотрясали волны скрежещущей музыки.

Кэсси сразу почувствовала себя как дома.

- Сюда! - cестра потянула ее за руку сквозь толпу других людей.

Когда они отошли подальше от толпы танцующих, головы начали поворачиваться.

Конечно, - подумала Кэсси довольно мрачно.

Они с Лиссой были однояйцевыми близнецами. Единственное, что отличало их друг от друга, была мельчайшая деталь: они обе покрасили по белой пряди в своих одинаковых прямых черных волосах, Кэсси слева, Лисса – справа. Единственным другим заметным отличием была маленькая татуировка в виде колючей проволоки, которая окружала пупок Лиссы, в то время как у Кэсси была маленькая радуга вокруг него. Но Лисса всегда настаивала, чтобы они одевались одинаково, когда пробирались в клуб. Одинаковые перчатки из черного бархата, одинаковые короткие юбки из черного кринолина и черные кружевные блузки. Даже туфли на шпильках и кожаные сумочки на запястьях были одинаковыми. Это сводило их отца с ума, но даже Кэсси это начинало раздражать; и это никогда не привлекало никакого внимания к ней, только к Лиссе.

Она не стала зацикливаться на этом; это были размышления, которые, как она давно поняла, ни к чему не приводили, кроме как к сердцевине ее собственной неуверенности в себе. Ее тайная зависть к Лиссе иногда перерастала в тихую ненависть; она никогда не понимала, как два человека, которые так похожи, могут обладать такими противоположными личностями. Лисса – вечный магнит для парней и тусовщица, Кэсси – суровый интроверт. Пять лет психотерапии и несколько месяцев в психиатрической клинике дали ей достаточно сил, чтобы продолжать жить. Но это была не только Лисса, это было все. Это был целый мир.

Ради бога, - проворчала она про себя. - Просто постарайся хорошо провести время.

В конце концов они добрались до задней стойки бара.

- Похоже, нам сегодня повезло! - воскликнула Лисса, все еще таща Кэсси за собой.

- Что?

- Раду работает. Это значит, что мы пьем бесплатно.

Настоящее имя Раду было Джим – он не мог избавиться от вампирского ника, который теперь казался клеймом для настоящих готов. Без рубашки и с бритой головой он был похож на Макса Шрека из "Носферату", только мускулистoго. Они с Лиссой встречались уже несколько месяцев, но насколько у них было серьезно, это была загадка. Раду, должно быть, знал о похотливой репутации Лиссы в школе, и Кэсси предположила, что опыт ее сестры в обходе очереди у двери уже был хорошо известен среди мужчин-сотрудников клуба.

- Добро пожаловать в "Готик-Хаус", дамы, - поприветствовал их Раду и протянул каждой по банке "Холстена".

Лисса тут же наклонилась к нему – ее ложбинка между грудей просто сияла – чтобы поцеловать. Смущение окрасило щеки Кэсси в розовый цвет, когда поцелуй затянулся во взаимное прощупывание языком.

- Господи, - пожаловалась она. - Вы оба сосетесь, как пара сенбернаров, которые едят кучу "Алпо".

- Моя младшая сестра просто завидует, - прошептала ему Лисса, проводя пальцем по татуировке дракона.

Его мускулистые грудные мышцы рефлекторно вздрогнули.

Кэсси кипела от злости. Она была на самом деле на семь минут старше Лиссы, но Лисса настояла на том, чтобы называть ее своей младшей сестрой. И да, она ревновала, но ей было неприятно это слышать. Будь собой, - постоянно заставлял ее 250-долларовый психотерапевт. - Перестань биться головой о стену за то, что ты не кто-то другой. Кэсси решила, что это хороший совет, хотя и непрактичный.

- Эй, сестренка! - заметил Раду. - Оставь немного для алкоголиков! Им тоже надо напиться, знаешь ли.

Сама того не сознавая, Кэсси допила пиво и поставила пустую банку обратно на стойку. Неужели я только что выпила банку пива за пять минут?

Ответ был утвердительный.

Брызнула белая пена, когда Раду открыл для нее еще одну.

- Тебе нужна соломинка? Или воронка?

- Есть более эффективная идея, - усмехнулась Лисса. - Просто поднеси ее рот к одному из кранов.

Это действительно забавно, - подумала Кэсси в ответ, - учитывая то, к чему ты только что прикасалась языком. Она хотела сказать это, но не осмелилась. Они просто снова вляпаются в неприятности, а она определенно не хотела этого. Она смотрела на толпу, потягивая пиво, в то время как Лисса и Раду снова разговаривали. Печально известная песня "Bauhaus" "Мертвый Бела Лугоши" начала следующий сет, взбудоражив толпу. Песня была старше Кэсси, но не потеряла своей определяющей силы. Стробоскопы приспосабливались к жуткому тиканью открывающихся ударных, превращая танцпол в пропасть прыжковых ударов и клинковых вспышек. Кэсси внимательно посмотрела на танцоров. Впереди две девушки в черных ажурных костюмах откровенно ласкали друг друга во время танца, а в углу два парня в черной коже теребили промежности друг другу. Сегодняшняя публика была разношерстной. Иногда Кэсси нравилось просто смотреть – по какой-то причине наблюдение за другими счастливыми людьми делало ее счастливой. Но в других случаях – как сейчас – это грозило вызвать еще большую депрессию. Это не помогло, когда красивый парень в футболке Danzigblackaciddevil подскочил прямо к ней и сказал:

- Эй, хочешь потанцевать? Ты Лисса, да?

- Нет, я ее сестра, - ответила она.

Потом парень сказал:

- О, извини, - и ушел.

Просто супер!

Два пива на пустой желудок делали свое дело. К черту все, - решила она, - я просто напьюсь. Вернувшись в бар, она подала знак "еще один "Холстен", и Раду приподнял бровь.

- Эй, сестренка, а ты разве не знала, что на следующей неделе будет конкурс по выпиванию пива?

- Просто дай мне еще пива, - сказала она.

Теперь обе брови поднялись.

- А как же волшебное слово?

- Дай мне еще пива, пожалуйста, лысый вампирский придурок.

Он откинул голову назад и рассмеялся.

- Вот это совсем другое дело! - сказал он и пододвинул ей еще пива.

Лисса грубо схватила ее за руку.

- Ты можешь просто расслабиться? Ты напьешься и будешь дергаться всю ночь, а потом тебя стошнит в папином "Кадиллаке" по дороге домой, как это было в последние два раза, когда мы сюда приезжали.

- Нет, не буду, обещаю, на этот раз меня вырвет в окно. Я просто надеюсь, что мы будем на Пенсильвания-авеню, когда это произойдет. Я помашу Бушу рукой.

Лисса раздраженно вздохнула.

- Кэсси, пожалуйста, не делай этого.

- Не делать что? Я просто пью пиво и смотрю по сторонам.

- Да, и всякий раз, когда ты это делаешь, ты погружаешься в одно из своих настроений.

- Мое настроение – это мое дело. Кстати, почему бы тебе не сделать мне одолжение и не заняться своими делами?

- Перестань быть такой сукой. Господи, половину времени я чувствую себя твоей нянькой.

- А нянька хочет пойти и сделать кому-нибудь фелляцию?

- Это привело тебя сюда, не так ли? – выстрелила Лисса в ответ на оскорбление. - Иногда я сама не знаю, зачем беру тебя с собой. Если бы не я, ты бы до сих пор стояла бы в этой очереди, хандрила и пялилась на свои чертовы ботинки, как маленький Бо-Пип. В следующий раз соси у охранника сама, чтобы попасть сюда.

- О, да, с удовольствием, - сказала Кэсси сквозь натянутый смех.

- Иногда ты бываешь такой сукой, Кэсси. Мне до смерти надоело беспокоиться о тебе всю ночь, когда мы ходим гулять.

- Тебе не о чем беспокоиться. Ты делаешь свое дело, а я – свое.

- Ты вот что, издеваешься сейчас надо мной? - Лисса указала ей на переполненный танцпол. - Почему бы тебе не пойти туда и не потанцевать? Познакомься с кем-нибудь. Найти себе парня, в конце концов. Иди потанцуй и хорошо проведи время.

- Я хорошо провожу время, - ехидно сказала Кэсси и отпила еще пива.

Лисса резко убрала банку.

- Вот, возьми это. Это тебя успокоит.

Она пыталась дать ей маленькую вересково-зеленую таблетку с изображением зайчика из "Плейбоя".

- О, замечательно. Ты наговорила мне кучу дерьма насчет выпивки, а теперь суешь мне экстази.

- Да ладно тебе, Кэсси. Все так делают.

- Спасибо, но нет. Я бы предпочла сохранить свои нейроны нетронутыми. Ум – это ужасная вещь, которую нужно беречь.

- Это поднимет тебе настроение.

- Да, и сожмет мой мозг до размеров ореха пекан к двадцати пяти годам, - oна подняла свою банку "Холстен".

- По крайней мере, моей печени хватит еще на пару десятков лет. Я брошу пить после пересадки.

- Отлично, - отрезала Лисса. - Тогда и сиди тут дальше. Напивайся, блюй и выставляй себя идиоткой. Пусть все в этом клубе думают, что ты пьяница и неудачница. Если ты не хочешь хорошо проводить время, то не порть его и мне, Кэсси. Просто хандри и хмурься, как унылая дурочка, чтобы все тебя пожалели. Бу-ху, бедняжка Кэсси, ее, как всегда, никто не понимает.

Кэсси услышала достаточно; она отключилась, позволив спору закончиться прямо здесь. Она позволила этому месту унести ее прочь, когда Лисса бросилась обратно к пристально смотрящему Раду. Музыка нахлынула на нее, вскоре оставив ее в удовлетворенном оцепенении, ощущение, которое она предпочитала; казалось, оно сводило на нет течение времени. Она безмятежно улыбнулась, глядя на освещенную стробоскопами толпу. Ей не нужно было принимать участие во всем этом, ей просто нужно было принять участие в той маленькой части себя, которая ей нравилась. Она понимала, что это всего лишь рационализация, но алкоголь помог ей найти это место.

Ну и что с того, что ее никто не замечает?

Ну и что с того, что никто не интересовался "младшей" сестрой Лиссы Хейдон.

Быть одной в этом людном месте было безопаснее, чем быть частью самой толпы. Там столько же несчастий, - подумала она, - сколько и здесь. Быть одному – это совсем не то же самое, что быть одиноким.

По крайней мере, так она себе говорила.

Еще больше музыки накатывало на нее ровными волнами: "Skinny Puppy", "Faith" и "Muse", "Mortal Coil" и "Christian Death". Она танцевала сама по себе в течение следующего сета, и внезапно она стала частью толпы. Ее признали частью целого. Экзотические белые лица мелькали в чудесном полумраке клуба; глаза сверкали на нее, некоторые были полны наркотиков или похоти, но другие были просто полны жизни. Девушка, которую она никогда раньше не видела, стройная и длинноногая в алом корсете, потерлась прямо о нее, кроваво-красные губы растянулись в пьяной усмешке. Она нежно погладила Кэсси по лицу и скользнула обратно в толпу. Затем мальчик в черном безнадежно посмотрел на нее; он улыбнулся ей, но затем его лицо исчезло в следующей стробоскопической вспышке. Едва заметные парочки целовались – и более того – прятались, как дерзкие призраки, в самых отдаленных закоулках клуба. Совершенно черные волосы Кэсси падали на лицо, как вуаль, превращая ее глаза в длинные колышущиеся провалы. Зазвучала более жесткая музыка, оглушая ее, но ей это нравилось. "White Zombie", "Tool" и культовый Мэрилин Мэнсон. Она чувствовала себя дразнящей, когда на нее натыкались чьи-то тела, мечтательно улыбалась, когда блуждающая рука скользила по ее спине или руке. Не такие уж странные прикосновения, они не раздражали ее, как обычно; напротив, она находила их любопытными, даже вдохновляющими. Музыка и движение становились все более шумными по мере приближения последнего звонка. Когда она вернулась к бару, Раду дал ей еще пива, но она не видела Лиссу. Он что-то крикнул ей, как бы объясняя, но она не расслышала его из-за грохочущих гитарных риффов.

Как правило, после такого количества пива она начинала чувствовать себя подавленной. Но не сегодня. Вместо этого она почувствовала легкое оживление. Сегодня она действительно хорошо провела время, несмотря на язвительные заверения сестры в обратном. Следующей песней было что-то от "Deathin June", группы, которую Кэсси никогда не любила. Они казались криптофашистами, поэтому она побрела дальше в клуб, подумывая о том, чтобы пойти в туалет, но передумала из-за болтливой очереди.

Она бродила вокруг, ни о чем толком не думая. Сегодня вечером вернуться домой поздно не составит труда – отец в Нью-Йорке, еще одна деловая поездка. Но Лиссе придется сесть за руль. Я слишком пьяна, - призналась себе Кэсси. И теперь, когда она подумала об этом, где была Лисса?

Она нигде ее не видела. Может, в туалете? Еще одна дверь сбоку была приоткрыта на дюйм. Она вплыла в комнату.

Лиссы там не было. Это была просто подсобка для хранения вещей, темная, загроможденная коробками и мусорными баками, полными пустых банок и бутылок. А потом... Черт! - подумала она. Горький привкус заполнил ее рот вместе с чем-то зернистым. Она поднесла свою банку "Холстена" к свету и увидела на дне наполовину растворенную бледно-зеленую таблетку. Вот суки, - подумала она. Она отшвырнула банку и только теперь поняла, почему сегодня ей было так весело. Ну что ж, я буду жить, - промелькнула у нее мысль. Затем, однако, она обнаружила, что смотрит на старый плакат "Bauhaus" на стене, четыре члена группы стояли в том, что казалось криптой в стиле ар-деко.

- Ты можешь в это поверить? Эти ребята теперь уже старики. По меньшей мере, им за сорок.

Голос Раду заставил ее вздрогнуть. Он вошел бесшумно. Внезапный образ его обнаженной груди и подтянутого живота застал ее врасплох еще больше, чем его голос. Он так хорош собой, - подумала она и остановилась. Снаружи она услышала, как зазвучала последняя песня: "Девушка на конце моего пистолета" "Alien Sex Fiend’s".

- Это ты подсыпал мне в пиво экстази, да?

Он развел руками.

- Каюсь. Твоя сестра подбила меня на это. Это была небольшая доза и, кроме того, она обладала антидепрессивным действием. Твоя сестра сказала мне, что ты ходила к психиатру по поводу депрессий.

- Черт бы ее побрал! Это мое дело, а не ее или твое.

- Ну, ты ведь хорошо провела время сегодня вечером, не так ли?

Пауза.

- Да...

Он подошел ближе – беззаботно изящные грудные мышцы двигались под тугой кожей.

- Вот почему мы пришли сюда – чтобы хорошо провести время.

Его голос звучал как-то отстраненно. Она попыталась стряхнуть с себя отвлечение от его худого тела, такого близкого к ней, но когда изображение вернулось, Лисса целовала его, и Кэсси увидела себя целующей его. Интересно, на что это будет похоже? Мне восемнадцать, и никто никогда не целовал меня, - подумала она про себя. - Просто снова напилась. Так что в этом нового?

- Кстати, а где Лисса?

Его улыбка смешалась с хмурым взглядом.

- Мы с ней поссорились. Пришла одна из моих бывших подружек и начала флиртовать со мной. Обычно такие вещи не беспокоят Лиссу, она обычно более зрелая в этом отношении. Но она ушла куда-то вся разозленная.

Надеюсь, она не уехала домой без меня, - подумала Кэсси.

- Я уверен, что она все еще где-то здесь. Она вернется после того, как все обдумает, - oн пожал плечами, как бы показывая свою невиновность. - Во всяком случае, наша договоренность была ее идеей.

- Договоренность? Что ты имеешь в виду?

Еще одно пожатие плечами.

- Ну, ты же знаешь. Мы договорились, что можем трахаться с другими людьми и не психовать из-за этого. В этом нет ничего нового. Она признает мои потребности, а я признаю ее желание оставаться девственницей, пока она не будет готова.

Это небрежное замечание потрясло ее. Кэсси понятия не имела.

- Ты хочешь сказать, что вы двое не трахались с друг другом?

- Да. Именно этого она и хочет сейчас. И я уважаю это. Я люблю ее.

Абсурд происходящего запутал её.

Затем Раду добавил:

- Мы понимаем... друг друга, и это прекрасно. Я уверен, что она рассказала тебе о нашей договоренности.

- Нет, - резко ответила Кэсси.

- О, я в этом не сомневаюсь. Она даже сказала мне, что все будет хорошо. Ты знаешь. Она не будет возражать, если...

- Если что?

- Ты же знаешь. Она не будет возражать, если мы с тобой развлечёмся.

Еще один, более сильный толчок. Но все, что Кэсси могла сделать, это стоять там, ошеломленная, неподвижная, как будто парализованная во сне.

Почему она не возражает? Почему она не уйдёт прямо сейчас?

- Да ладно, я знаю, что ты всегда была неравнодушна ко мне. Это очень лестно.

Она просто стояла, ошеломленная.

- Я тоже всегда был неравнодушен к тебе, и уверен, что ты это знаешь.

Он лжет, - была ее первая мысль. Ни у кого никогда не было "дела" к ней, только у Лиссы, ее живого альтер-эго.

Но тут в голову закрались сомнения.

Не было никаких предшествующих слов или жестов, никакого испытания воды. Он тут же поцеловал ее, и единственное, что ее потрясло, это то, что она не отстранилась. Ей это и в голову не приходило. Этот момент зажег все ее предохранители одновременно, страстное желание, которое просочилось глубоко внутрь с момента полового созревания. Кэсси почти слышала, как эти фитили горят в глубине ее души. Она ответила на поцелуй без всяких оговорок.

Что я...

Ее кожу покалывало под черным атласным топом; его кожа тоже была горячей, когда ее руки скользили вверх и вниз по его обнаженной спине. Она не вздрогнула, когда он приподнял топ и выдернул ее грудь из лифчика; напротив, она жаждала большего, чтобы к ней прикасались более настойчиво, чтобы ее чувствовали, чтобы она была завернута в него. Когда он схватил ее за руку и опустил ее ниже своей талии, она не отстранилась. Она только приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его крепче.

Его тихий шепот согрел ее ухо.

- Ты ведь тоже девственница, не так ли? Как Лисса?

Она не хотела слышать имя своей сестры сейчас – не в этот момент.

- Да, - выдохнула она в ответ. - Но мне все равно. Я не хочу ей быть.

- Я не смог бы отнять это у тебя, - сказал он. Он казался таким внимательным, таким милым. - Я должен был бы знать...

Я готова, - подумала она. - Я никогда раньше так себя не чувствовала...

Но в ее сознании ее эмоции смешались. Чувство вины пыталось разрушить эти бесценные объятия, разрушить момент, о котором она так долго мечтала.

Но потом она вспомнила, как он сказал ей, что Лисса не против.

- Я действительно уверена, - сказала она ему.

Его глаза пронзили ее насквозь.

- Пойдем-ка сюда... - cильная рука подтолкнула ее к каким-то ящикам в углу.

Из заднего кармана он достал презерватив. Кэсси поцеловала его еще раз, ее обнаженные груди горячо прижались к его груди.

- Я хочу, чтобы ты сделал это сейчас, прямо сейчас, - почти умоляла она.

Он как раз собирался уложить ее, когда...

- Что ты делаешь!!!

...вошла Лисса.

Кэсси замерла. Раду оттолкнул ее, как прокаженную.

- Лисса, я думал, это ты! - воскликнул он. - Она подошла ко мне. Милая, клянусь, она притворялась тобой!

Лжец! Кэсси хотела закричать, но у нее пропал голос. Она могла просто лежать поперек коробок, оцепенев от ужаса.

Ярость исказила лицо Лиссы, превратив его в изрезанную маску. Налитые кровью глаза смотрели, как презерватив падает на пыльный пол.

- Чушь собачья! - закричала она.

Голос звучал истерично, безумно. Распаленная наркотиками, алкоголем, а теперь еще и предательством, Лисса казалась одержимой.

- Лисса, - начал Раду. - Милая. Успокойся...

- ЗАТКНИСЬ НАХУЙ!!! - затем перекошенное лицо метнулось к Кэсси. - А ты, вероломная сука! Моя родная сестра!

Губы Кэсси едва шевелились.

- Я... прости, - пискнула она. – Я...

Лисса вся дрожала. Ее лицо было ярко-розовым, глаза излучали ненависть поверх струящихся слез.

- Ну и черт с вами обоими! - раздался еще один крик, и через секунду она расстегнула молнию на сумочке и вытащила маленький пистолет.

- Срань господня! - закричал Раду и бросился бежать.

Бам!

Кэсси закричала, и весь мир обрушился на нее. Пуля попала Раду прямо в затылок. Он упал ничком, лицом вниз. Через несколько секунд вокруг его головы и плеч образовалось страшное количество крови.

Красное лицо Лиссы повернулось. Пистолет был направлен в лицо Кэсси.

- Прости, прости меня! - всхлипывала Кесси.

- Моя родная сестра... - голос Лиссы мог бы быть предсмертным хрипом, а глаза, которые смотрели вниз, уже казались мертвыми. - Как ты могла так поступить со мной?

Лисса приставила пистолет к своему виску.

- Нет!!! - Кэсси закричала и бросилась вперед.

Она обняла Лиссу за плечи, попыталась схватить пистолет, но тут же остановилась.

Бам!

Лисса рухнула замертво, а Кэсси отшатнулась назад, ее лицо и грудь были забрызганы кровью, мозговой тканью и осколками костей.

Кэсси упала на колени и кричала, пока не потеряла сознание.

Она резко выпрямилась, ее сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Ее руки судорожно натянули простыни, чтобы стереть кровь и мозги с лица.

Она задрожала, беззвучный крик сорвался с ее губ, и она упала на подушки. Ее сердцебиение замедлилось, она посмотрела на простыни.

Никакой крови.

Никаких мозгов.

Просто воспоминание.

Прошло два долгих года, а кошмар по-прежнему преследовал ее по меньшей мере раз в неделю. Лучше, чем каждую ночь, - напомнила она себе, и так было до тех пор, пока они не переехали сюда. После самоубийства Лиссы психические проблемы Кэсси усугубились – не только повторяющимся кошмаром, но и дальнейшей интроверсией: две неудачные попытки самоубийства и бесконечные месяцы в психиатрической больнице, в которой психотропные препараты превратили ее в пускающее слюни и гадящее себе в штаны растение. Шрамы на ее тонких запястьях были единственным ощутимым результатом. Групповая терапия, гипнотическая регрессия и наркоанализ также потерпели неудачу. По иронии судьбы, это была идея ее отца – порвать со всем этим.

- К черту всех этих сумасшедших докторов, - сказал он однажды несколько месяцев назад. - Давай просто уберемся из города, из этого аквариума с акулами. Может быть, это будет лучшим лекарством для нас обоих.

У Кэсси не было причин возражать, и тогда ее отец, довольно известный Уильям Ф. Хейдон, управляющий партнер третьей по величине юридической фирмы в стране, оставил свой влиятельный – и очень прибыльный – пост, написав заявление об отставке в одно предложение. Правоведческие круги власти в Вашингтоне пережили юридический эквивалент большого судорожного припадка, и ее отец больше никогда не возвращался в фирму. Ясно, что два незначительных сердечных приступа и повторная ангиопластика показали ему свет.

- Каждый день на земле – хороший, дорогая, - сказал он ей. - Не знаю, почему мне потребовалось столько времени, чтобы понять это. У нас есть все, что нужно. Кроме того, меня тошнит от шофера, меня тошнит от ежедневных обедов в "Мэйфлауэре", а "Redskins"[8] – вообще отстой. Кому нужен этот город?

- А как же твои друзья в фирме? - спросила она, и он только рассмеялся в ответ.

- В юридической фирме не бывает друзей, Кэсси, только акулы, которые, не задумываясь, вонзят тебе нож в спину. Жаль, что я не вижу, как они дерутся из-за большого куска сырого мяса, который я оставляю у них на коленях. Держу пари, эти кровопийцы дерутся даже за мой офисный стул.

Ее все устраивало; неуверенность самой Кэсси не позволяла ей заводить настоящую дружбу. В любом случае, кому захочется тусоваться с кем-то, постоянно наполовину одурманенным психотропными препаратами? Какой парень захочет встречаться с "королевой Торазина"? И городская готическая тусовка была для нее теперь мертва.

Она знала, что никогда больше не сможет войти в другой готический клуб, потому что они только напомнят ей о Лиссе.

План её отца сработал. С того самого дня, как они переехали в Блэкуэлл-Холл месяц назад, ее эмоции, казалось, начали уравновешиваться. Сны о смерти сестры свелись практически на нет. Страх перед встречей с психиатром испарился, она больше к ним не ходила. Высвобождение из батареи антидепрессантов и других психофармацевтических препаратов омолодило ее до такой степени, что она находила это удивительным.

Она чувствовала себя живой, трепещущей, более живой, чем когда-либо она себя помнила.

Может быть, все действительно наладится, - подумала она. - Может быть, когда-нибудь я это переживу, и у меня будет настоящая жизнь.

Она быстро поняла, что один шаг за раз – лучший способ справиться с ситуацией.

Она соскользнула с высокой кровати с балдахином, раскрыла тяжелые шторы и тут же прикрыла глаза рукой. Резкий солнечный свет, казалось, ворвался в комнату. Она открыла французские двери и вдохнула свежий воздух. Стоя на балконе в одних трусиках и лифчике, она не испытывала никаких стеснений. Кто это увидит? В Вашингтоне это было бы совсем другое дело. Но здесь было совершенно другое место. Все, что могло видеть её наготу, были холмы и далекие пастбища. Солнце поднялось над вершинами Голубого хребта в сотне миль отсюда; с перил взлетели птицы, когда она вышла.

Это была действительно чуждая среда: Кэсси предпочитала ночной городской пейзаж, а не утреннее солнце, сияющее над сельхозугодьями и лесами. Но она не собиралась жаловаться. Тихая сельская местность была тем, что ее отец жаждал для своей собственной реабилитации – Кэсси просто должна была привыкнуть к этому. Нищие не могут выбирать, - напомнила она себе. - Это лучше, чем вид из окна психушки.

Хотя ей не хватало отцовской любви к деревенским пейзажам, она очень любила этот дом. Блэкуэлл-Холл, как его называли, возвышался над сотней акров заброшенных пастбищ на вершине приятно поросшего лесом холма, известного как Блэкуэлл-Хилл. Ручей Блэкуэлл журчал у подножия холма, впадая в болото Блэкуэлл. Когда Кэсси спросила, кто такой Блэкуэлл, ее отец небрежно ответил:

- Кому какое дело? Наверно, какой-нибудь магнат с плантаций еще до Гражданской войны.

Его адвокатская контора унаследовала дом в поместье; его бывшие партнеры с радостью отдали его ему в качестве части выходного пособия, когда он согласился передать им список своих клиентов без каких-либо будущих акций. Он просто хотел уйти, и миллионы, которые он вложил в течение своей карьеры, обеспечивали еще несколько миллионов в год в виде процентного дохода. Другими словами, отец был богат на всю оставшуюся жизнь, и Блэкуэлл-Холл, независимо от его истории, обеспечивал уединение, которое, по его мнению, было крайне необходимо для них обоих.

Старый южный довоенный дом явно был перестроен – если не сказать эксцентрично – с момента его первоначального строительства. Унесенные ветром встречают семейку Адамс, - подумала она, когда впервые увидела фотографии. Фасад первоначального здания – и его полированные колонны из белого гранита – был обращен на запад, а вокруг него была построена остальная часть восхитительного чудовища: трехэтажный особняк с мансардным этажом, огромным чердаком, железными гребнями вдоль всей крыши, каменными карнизами, парапетами и свисающими башенками с витражами. Плющ полз вверх по подлинной обшивке из красного дерева, и большие эркеры с функциональными ставнями, казалось, выросли из его первого этажа с каменными стенами. В центральной мансарде особняка было даже старое окулярное окно.

Это место такое жуткое, я его обожаю! - это была первая мысль Кэсси.

Внутри ожидаемое столкновение стилей хорошо сочеталось в общей реконструкции, заимствованной из колониального и эдвардианского стилей. Целые стены были отведены под глубокие камины высотой в человеческий рост, каменные плиты и очаги. Ну и что с того, что они никогда не будут использоваться в девятимесячный жаркий сезон? Они все равно выглядели круто. Планировка этажей представляла собой увлекательный лабиринт со странными коридорами, разветвляющимися в разные стороны, большие комнаты вели в комнаты поменьше, те в свою очередь в еще меньшие комнаты и даже в потайные шкафы за навесными, заставленными старыми книгами. Сохранились оригинальные газовые лампы, которые были заменены электрическими; шестифутовые канделябры обеспечивали постоянное место для статуй южных исторических личностей, таких как Джефферсон Дэвис, Ли и Пикетт, плюс еще больше задумчивых неопознанных фигур. Имея тридцать комнат в целом, дом был столкновением стереотипов, которые принесли видения южных красавиц, обмахивающих себя рядом с душными разбойниками-баронами из 20-х годов.

И вездесущие многослойные шторы сохраняли темноту внутри – именно так, как это нравилось Кэсси.

То, что служило гостиной, больше походило на Атриум площадью в тысячу квадратных футов. Экзотические ковры покрывали полированные полы из натурального дерева. Там были кабинет, гостиная и библиотека, не говоря уже об огромной кухне в загородном стиле, которую отец оборудовал первоклассной бытовой техникой. Дом обновили и другим: джакузи, 54-дюймовый телевизор и домашний кинотеатр, просторные ванные комнаты, отделанные черным мрамором, и многое другое. Наконец, в доме не было подвала, а был ряд подвалов: длинные узкие подвалы из почти столетнего полосатого кирпича, такие низкие, что высокому человеку пришлось бы пригнуться, чтобы пройти по ним. Идеальное хранилище для юридических книг ее отца, которые он явно намеревался никогда больше не читать.

Ее ванная была довольно прохладной. Латунный кольцевой душ висел над оригинальным корытом с когтистыми лапами. Над мраморной раковиной на подставке висело зеркало в рамке из оригинальной латуни. Кэсси приняла прохладный, неторопливый душ, затем немного побродила вокруг, пока одевалась. Ее комната, как и большинство комнат в поместье, была огромной – сплошь темные панели, резные фризы ручной работы и замысловатые рельефные медно-оловянные потолочные плитки. Иногда она чувствовала себя крошечной в этой почти пустой комнате; она не привезла из дома никакой мебели, предпочитая довольствоваться немногочисленной мебелью, которая уже была здесь. Большая кровать с балдахином, больше похожая на кровать эпохи Возрождения, старинный шифоньер, простой стол и плетеный стул – вот и все. Это было все, что ей было нужно, и она отказалась от предложения отца обставить комнату так, как ей хотелось, так же как она отказалась от его предложения купить ей непомерно дорогую стереосистему. Ее бумбокс вполне её устраивал. Единственные вещи, которые она привезла из их бывшего особняка в Вашингтоне, были ее одежда и компакт-диски.

Она никогда не чувствовала себя комфортно с роскошью, которую ее отец мог легко обеспечить, и это было большим яблоком раздора между ними в течение многих лет. Большую часть одежды она шила сама, из лоскутков и разных тканей; она стала настоящим дизайнером, и она предполагала, что это то, кем она хотела бы стать, когда "вырастет", что бы это ни значило. Но она знала, что ей не стоит беспокоиться об этом, пока она не придет в себя.

Она все еще довольно часто чувствовала удушающую вину за самоубийство сестры; какая-то часть ее души чувствовала себя заклейменной. После того случая она стала носить серебряный медальон с фотографией Лиссы внутри; она никогда не снимала его, и каждый день она умоляла: пожалуйста, Лисса, пожалуйста, прости меня. Сны, как она полагала, были наказанием, но, возможно, прощение приближалось. Здесь, снаружи, кошмары отступили, как и ее депрессия.

Будет ли она когда-нибудь свободна? Я этого не заслуживаю, - подумала она.

Иногда дни начинались вот так, погруженные в угрызения совести. Она даже ненавидела смотреть в зеркало, потому что каждый раз она видела в нём Лиссу. Она подстригла свои длинные волосы ровно до середины шеи, выкрасила их в лимонно-желтый цвет с лаймово-зелеными мелкими линиями. Это немного помогло, но ее лицо было все тем же; это была все та же Лисса, которая смотрела на нее сквозь серебристые вены. В зеркале она невольно заметила крошечную радужную татуировку над пупком, которая только напомнила ей татуировку из колючей проволоки, сделанную на том же месте ее сестрой.

Черт побери, - подумала она. - Только не снова. Она впадала в депрессию, и если она будет просто слоняться по дому, все станет только хуже.

- Я думаю, что пойду куда-нибудь, - сказала она вслух, - даже если мне некуда идти.

Она схватила свой сиди-плеер и выскочила из комнаты. Когда она спускалась по широкой лестнице, статуи хмуро смотрели на нее, подсвеченные странными темными цветами из витражей. Она нахмурилась в ответ и показала одному из них палец. Хорошего тебе дня. На лестничной площадке ее рука ухватилась за резной ньюэльский столб; она заглянула в гостиную и увидела, что телевизор выключен. Она проверила кухню, кабинет и задний дворик, но не нашла никаких следов отца.

Хмм.

В прихожей вытирала пыль миссис Коннер. Отец Кэсси нанял ее в городе, чтобы содержать дом в чистоте. Она была милой, тихой женщиной с холмов. Вероятно, ей было за шестьдесят, но тяжелая работа на протяжении всей её жизни поддерживала ее в хорошей форме. Кэсси она нравилась; она никогда не пялилась на ее яркие волосы или темную готическую одежду, как большинство местных жителей. Правда, Кэсси не очень-то жаловала сына этой женщины, Джервиса, который приходил несколько раз в неделю убирать во дворе. Джервис был чистокровным деревенщиной, ему было лет двадцать пять, и он всегда был пьян. Он, как правило, смотрел на нее с похотливой ухмылкой, при этом постоянно поправляя своё хозяйство в штанах. Он был толстый и широкоплечий, он с удовольствием рассказывал ей неправдоподобные истории о местных убийствах, надеясь напугать ее. У него был брат, которого звали Тритт.

- У меня был брат, и его убил монстр в лесу, - рассказал он ей однажды.

- В смысле? - довольно грубо ответила Кэсси.

- Держись подальше от леса, девочка, если жизнь дорога, - oтветил он ей.

Кэсси рассмеялась.

Как ни трагично это было, но Джервис тоже потерял родного брата, Миссис Коннер рассказала ей однажды, что произошло на самом деле:

- Мой сын, Тритт, был не слишком сообразительным парнем. Однажды ночью он выпивал со своим другом, Дикки Кодиллом, по всей видимости, повздорил с ним, и в итоге они поубивали друг друга.

Во всяком случае, Джервис был тем ещё недоразвитым мудаком, но Кэсси полагала, что он при этом был обычным деревенским парнем.

- Доброе утро, мисс, - поздоровалась женщина, не поднимая глаз от пыли.

- Здравствуйте, миссис Коннер. Вы не видели моего отца?

Ее метелка из перьев указала на дверь.

- Перед домом, во дворе, куда-то собрался. Правда, не сказал, куда именно.

- Спасибо.

Ах, какая немногословная женщина.

Кэсси вышла через большую, освещенную резную парадную дверь, окаймленную высокими ионическими колоннами. Позднее утро тут же выдохнуло ей в лицо порыв влажного жара. Боже! Здесь жарче, чем в голландской печи! Когда она снова закрыла массивную входную дверь, ее внимание привлек странный молоток на центральной ручке который представлял из себя овал потускневшей бронзы, изображающий угрюмое полу сформированное лицо. С двумя глазами, без рта и каких-либо других черт. Вот уродство! - подумала Кэсси.

За портиком по мощеной дорожке вприпрыжку бежал ее отец.

- Привет, пап!

Он поднял руку в знак приветствия.

- Пока, пап.

Он обернулся, уже обливаясь потом от жары. Нелепая рыбацкая шляпа, казалось, была нахлобучена на его голову.

- Я иду к ручью, - крикнул он в ответ, размахивая складной удочкой.

- Деревенщины, наверно, писают в этот ручей, - пошутила она.

- Нет, судя по тому, что я вижу, они просто писают на улице. Я принеcу с собой кучу сомов, - oн помолчал, почесал в затылке. - Ты же умеешь готовить сома?

- Конечно. Я их приготовлю, но потрошить их будешь ты.

- Без проблем. Это заставит меня снова почувствовать себя адвокатом. Чем собираешься заняться сегодня, милая?

Она нахмурилась, глядя на отца.

- Мне скучно, так что я пойду прогуляюсь в город... в общем, буду скучать.

Он махнул рукой в сторону "Кадиллака".

- Возьми машину.

- Не, я лучше пройдусь.

- Это же десять миль!

- Три мили, папа. Я хочу пройтись пешком. Кроме того, моя хрупкая городская конституция жаждет всего этого застоявшегося, жгучего, кишащего комарами деревенского воздуха.

- Здесь здорово, правда? Лучше, чем в Вашингтоне с его бесконечными зданиями.

Она неодобрительно покосилась на него.

- Что это у тебя в верхнем кармане?

Он виновато прикрыл карман.

- Ничего... Мятные леденцы.

- Да, конечно, и я думаю, что Фрэнки поедет в Голливуд. Ты говорил мне, что бросил курить, папа. Двух сердечных приступов тебе недостаточно?

Он кашлянул в кулак.

- Слушай, я же больше не мучаю тебя из-за твоих волос цвета "Кул-Эйд" и одежды, украденной у Марлина Мэнсона. Так что не говори мне о нескольких выкуренных сигаретах в день.

- Хорошо, папа. Во-первых, Мэрилин Мэнсон. Во-вторых, на следующей неделе, когда твоя аорта взорвется, наткнувшись на пробку из холестериновых отложений, и ты упадешь, брыкаясь, задыхаясь и хватаясь за грудь, и твое сердце перестанет биться, потому что кровь больше не сможет попасть в него, ты будешь пускать пену изо рта, проглотишь свой язык, и твое лицо станет цвета свеклы, и ты, черт возьми, в конечном итоге умрешь... я наконец-таки унаследую твои денежки и этот дом...

Он широко улыбнулся и развел руками, как пророк перед паствой.

- Когда-нибудь, милая, все это будет твоим. Желаю хорошо провести время в городе!

- Пока.

Он заковылял вниз по тропе, спотыкаясь в своих неуклюжих болотных сапогах; Кэсси хихикнула ему вслед. Он такой придурок... но хороший придурок.

С тех пор как они переехали сюда, они оба изменились к лучшему. Больше никаких ужасных споров по поводу нонконформизма и причесок. Больше никаких скандалов по поводу ее черной одежды или его холодного консерватизма.

Я – все, что у него осталось, - поняла она, - и он – все, что у меня.

Кэсси редко чувствовала себя хорошо, но сейчас она искренне радовалась тому, как хорошо все шло. Он старательно пытался найти компромисс в их отношениях, что значительно облегчало ей задачу сделать то же самое. Каким бы честным ни был ее отец, он был хорошим человеком, и теперь он пытался привести себя в порядок ради них обоих. Она и Лисса ужасно винили его, когда их мать ушла; это была естественная преждевременная чрезмерная реакция. Папа проводил все время на работе, и ему больше не было дела ни до них, ни до мамы. Вот почему она ушла от них.

Правда заключалась в том, что ее мать была золотоискательницей из Верхнего города, и она оставила их всех ради другого – еще более богатого мужчины. Теперь Кэсси это понимала. Она только надеялась, что уход отца на пенсию поможет ему наконец стать счастливым. После трагедии в его жизни, он определенно заслужил этого.

Когда она сошла с парадных каменных ступеней, тень портика отступила. Сегодня она была одета довольно легко – прозрачный черный саронг, хлопчатобумажная майка и старые добрые шлепанцы, но уже через несколько минут на улице ее обдало жаром. Привыкай к этому, - сказала она себе. - Никогда в жизни не загорала, и вот мой шанс.

На полпути вниз по склону холма она оглянулась на дом. Он маячил перед ней, огромный, задумчивый и диккенсовский даже в ярком солнечном свете. Но она рассмеялась, взглянув на южное слуховое крыло: ее отец развесил нелепые таблички "Washington Redskins" во всех окнах, и еще одной неуместной штукой была ярко-белая тарелка спутникового телевидения на самом высоком парапете; ее отец мог жить без рутины большого города, но он не мог жить без спортивных каналов. Забавно, как он делал вид, что делает свою жизнь более скромной, как бы отказываясь от прежних привычек. Однажды он вернулся из магазина, где купил пакет сушеных бобов "Пинто".

- Всего тридцать пять центов за фунт, - похвастался он.

- Да, папа, - согласилась она, - ты действительно экономишь наш бюджет.

Затем раздался стук в дверь, и ее отец бросился прочь.

- Это грузовик компании FedEx. Я специально заказал свежие новозеландские хвосты омаров и осетровую икру...

Да, он тот ещё экономщик.

Кэсси еще мгновение оценивающе смотрела на массивное здание, затем удовлетворенно кивнула. Теперь это мой дом. Она приняла его. И ей он нравился.

Она надела наушники, включила новый альбом Роба Зомби и направилась к городу.

Она так и не заметила лицо, смотревшее на нее из пыльного окна на самом высоком чердаке поместья.

Блэкуэлл-Холл существовал в странной, не нанесенной на карту сельской местности, зажатой в самой юго-западной оконечности Вирджинии. Кэсси, решив срезать путь через лес, а не идти по дороге, довольно быстро обнаружила, что почти заблудилась, и короткая прогулка в город превратилась в многочасовой марш через удушающую жару и ежевику. Дважды она видела змей и в испуге убегала, а когда свернула на узкую тропинку, то чуть не наткнулась на откормленного сурка, с огромными желтыми зубами. Он уставился на нее, и вдалеке она услышала рычание диких собак.

Излишне говорить, что она не была в восторге от дикой природы.

Но постепенно она обнаружила, что предпочитает природные ландшафты и густые леса цементу и асфальту города. Окружающая обстановка напомнила ей Фолкнера, которого она читала в школе, людей и места, столь далекие от основного общества, нетронутые ничем, что можно было бы назвать современным. Как будто я попала в другой мир, - подумала она.

Было уже далеко за полдень, когда она наконец добралась до города. Хотя Райанc-Корнер вообще-то было трудно было назвать городом: единственный перекресток с вечно поломанным светофором, заросший мешаниной ветхих магазинчиков, остановка "Грейхаунд" и почта размером с небольшой мини-фургон. В нескольких милях к северу можно было найти настоящий муниципалитет – Люнтвилль, который казался почти таким же пустынным, но, по крайней мере, у них был продуктовый магазин и полицейское управление. Ближайшим настоящим городом был Пуласки, в сотне миль отсюда.

Кэсси изнывала от жары, стоя на перекрестке. Она удивленно прищурилась, увидев деревянную вывеску с надписью:

ДAБРО ПAЖАЛОВАТЬ В РАЙАНС-КОРНЕР, РОДИНУ ЛУЧШЕЙ КAЛБАСЫ ИЗ AПОССУМА НА ЮГЕ.

Вы, должно быть, издеваетесь, - подумала она.

Дальше, среди деревьев, поднимавшихся к подножию холмов, виднелись отдельные трейлерные дома, многие из которых были без линий электропередач, и исключительность флигелей ясно давала понять, что общественные канализационные и бытовые водопроводные линии не воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Кэсси не могла представить себе людей, живущих в таких крайностях. В этих краях бедность и просто отсутствие средств к существованию были статус-кво. Это почти потрясло ее.

- Реднеки, - пробормотала она себе под нос.

Это место – клише. Куча старых пикапов, стоявших на шлакоблоках. По улице лениво перебежал старый гончий пес с обвислой мордой и высунутым языком. Древние мужчины в комбинезонах неподвижно сидели в креслах-качалках перед магазином, со знанием дела звеня плевательницами или пыхтя трубками из кукурузного початка; Кэсси видела их здесь каждый день, когда была в городке. По сравнению с этим местом, Пердяевка посреди Нигде выглядит как Монреаль, - подумала она. Когда она переходила улицу, старики все разом подняли головы, их пустые лица наклонились вперед, как будто перед ними внезапно столкнулись два автобуса. Даже собака взглянула на нее, слабо тявкнула и побежала дальше.

"Универсальный магазин Халла", гласила следующая вывеска. После долгой жаркой прогулки "кока-кола" показалась ей хорошей идеей. Внутри, сидя на стуле за стойкой, на нее свирепо посмотрел старик с каменным лицом и подтяжками. Ему потребовалась почти минута, чтобы встать. Похоже, Дядя Джо двигается довольно медленно...

- Что ты ещё за чертовщина такая? - спросил мужчина, ткнув костлявым пальцем в её сторону.

- Я - двуногое млекопитающее, известное как homo sapien, - коротко ответила Кэсси. - Когда-нибудь слышал о таком?

- Я что, похож на учёного, по-твоему?

Вдруг из задней комнаты вышла взволнованная толстуха с волосами, собранными в пучок.

- Боже мой, па! Наверно, это один из тран-вес-те-рит-ов. Как мы видели в большом городе!

- Чего такое?

- Ну в городе! Они ещё называют их готами! Они слушают дьявольскую музыку, и половина из них – настоящие парни, пытающиеся выглядеть, как девчонки!

Старик погладил подбородок, который выглядел, как пара артритных суставов.

- Тран-вес-те-ри-ты, да?

О, господи, - подумала Кэсси в немом гневе. В таком месте, как это, она не ожидала хорошего приема, но это было слишком. Значит, я теперь трансвестит? Она повернулась лицом к женщине и, не задумываясь, подняла саронг и дернула за пояс черных трусиков, туго натянув их на лобке.

- А ты как думаешь, тетя Би? Похоже на то, что я прячу пенис где-то здесь внизу?

Женщина в ужасе поднесла руки к морщинистому лицу.

- Ужас! Ужас! Господи! - затем она поспешно убежала прочь.

- Господи, да что тебе нужно, чудовище? - спросил старик.

Кэсси поправила свой саронг.

- Просто хотела купить "кока-колу" в свободной стране.

- У меня нет такого дерьма, а теперь проваливай!

Кэсси только покачала головой, улыбнулась и ушла. Вот это я и называю первым впечатлением, - подумала она. - Кэсси Хейдон, добро пожаловать на юг.

Выйдя из магазина, она проигнорировала ненавистные взгляды других стариков. Идя по улице, она заметила, что большинство магазинов вдоль Стрип-стрит были давно закрыты, пустующие, по всей видимости, годами. К внутренней стороне передних окон прилипла паутина. Жар снова начал обжигать ее; медальон с изображением сестры на груди становился все горячее. Первый день богатой маленькой девочки-гота в Райанc-Корнер, здорово. В этой деревенской дыре даже бутылку "кока-колы" не купишь. Разумнее всего было просто вернуться домой.

Но потом она подумала: дом.

Она действительно надеялась, что сможет расспросить кого-нибудь о Блэкуэлл-Холле, но после ее первого официального приема в универсальном магазине перспективы не выглядели радужными. Через несколько кварталов она заметила таверну. "Перекресток", гласила вывеска. Хм, деревенский бар. Держу пари, что я получу там несколько действительно обалденных взглядов. Это было бы еще большей ошибкой, и даже если они обслужат ее за несколько месяцев до ее двадцать первого дня рождения, она знала, что ей не стоит пить. Она не пила пива с той самой ночи, когда умерла ее сестра.

- Привет, девочка...

Кэсси повернулась в сторону последнего магазина. Там был припаркован старый красный пикап; и она только сейчас заметила, что в нем кто-то сидит.

Еще одно клише. С водительского сиденья на нее смотрел загорелый мужчина с бородой, как у Билли Гиббонса[9]. Рубашки под комбинезоном не было. Он поднял банку пива, стоявшую у него между ног, и отхлебнул. Кэсси нахмурилась, заметив марку: "Дикси"[10].

- Держу пари, старик Халл обосрался, когда ты зашла к нему, - сказал мужчина. - Люди в этих краях не слишком хорошо относятся к незнакомцам.

- Расскажи мне об этом.

- Кстати, симпатичная татуировка, - прокомментировал он крошечную татуировку в виде радуги вокруг ее пупка.

- Спасибо.

- У меня тоже есть парочка татуировок, но поверь мне, ты не захочешь их видеть.

- Поверю тебе на слово.

- Меня зовут Рой. Не могу пожать тебе руку, ну, из-за этого...

И тут Кэсси заметила, что у него не было правой руки. А была всего лишь культя. Затем она увидела, что пикап был с рычагом переключения передач.

- Как, э-э, как ты водишь машину?

Он ухмыльнулся.

- Практика. Видишь ли, я вступил в армию около десяти лет назад, думал, что это поможет мне выбраться из этой дыры. Но всё, что она для меня сделала, так это отправила меня обратно, оставив мою руку в Ираке. Проклятый Саддам. О, я, кстати, заколбасил пару его ребят, да, сэр.

О, я в этом уверена, - подумала Кэсси.

- Дай угадаю. Ты, поди, думаешь, что я, должно быть, просто еще один бедный пьяный деревенщина на пособии. Вот почему ты не называешь мне своего имени? Ты не похожа на человека, который имеет что-то против парня из-за того, как он выглядит.

- Меня зовут Кэсси, - сказала она. - Я только что переехала сюда из Вашингтона, округ Колумбия.

Он рассмеялся над своим пивом.

- Ну, ты точно выбрала дурацкое место для переезда. Здесь же ничего нет. О, бля-я-я. Держу пари, это ты переехала в дом Блэкуэллов, а?

- Да, с моим отцом, - ответила она и тут же пожалела об этом.

Умно, Кэсси. Ты только что сказалa НЕЗНАКОМОМУ ЧЕЛОВЕКУ, где живешь. Он казался милым, хотя и по-своему сентиментальным, и ей стало жаль его из-за руки.

- Да, я знаю одного парня, который работает там со своей мамой. Джервис. С его мамой все в порядке, но ты присматривай за Джервисом. Он любит заглядывать в окна и все такое. Он отсидел тридцать дней в тюрьме Люнтвилля за то, что гонял свои шары на маленьких девочек на детской площадке.

Очаровательно, - подумала Кэсси и нахмурилась.

- О, я вовсе не хочу тебя пугать. Окружной суд заставил его принимать какой-то необычный наркотик на протяжении его испытательного срока. Он вроде как отвлекает его от подобных мыслей. Просто как засунуть комок бумаги в замочную скважину, если ты понимаешь, что я имею в виду.

- Да, конечно.

- На твоем месте, я бы больше беспокоился о самом доме. У этого места плохая репутация.

Это замечание взбодрило ее.

- Дай угадаю. Там ведь водятся привидения, верно?

- Не-а, - сказал он и отхлебнул пива. Прошло мгновение. - Это намного хуже, чем жить с какой-то там вредной эктоплазмой. Это из-за того... Из-за того, что там произошло.

- Ладно, здоровяк, теперь ты меня зацепил, - призналась она.

- Поехали, давай прокатимся. Если хочешь, я расскажу тебе все об этом месте.

Кэсси просто смотрела на него и думала: Я действительно не настолько глупа и наивна, чтобы садиться в пикап с одноруким полупьяным деревенщиной, которого только что встретила, не так ли?

- Ладно, Рой. Поехали, - сказала она и села к нему машину.

Оказалось, что Рой водит машину с ручным переключением передач лучше, чем она. Движение его левой руки на переключение передачи заняла всего секунду, прежде чем она снова легла на руль.

- Если не возражаешь, то открой мне, пожалуйста, баночку пива, - попросил он, - и себе тоже возьми.

- Не, спасибо. Я не пью уже два года.

Она вытащила банку из холодильника на полу, открыла и протянула ему.

Его колено удерживало руль на месте, когда он брал банку.

- Бьюсь об заклад, это ненадолго. В этом городе нечего делать, кроме как пить и потеть.

Кэсси уже догадывалась об этом. Она морщилась на каждом ухабе дороги; подвеска пикапа была разбитой, и, судя по звуку, глушитель тоже. Стильная езда, - пришла саркастическая мысль. Он свернул на длинную узкую дорогу позади ряда магазинов. Вскоре они оказались в густом лесу.

- Видишь ли, как говорят, Блэкуэлл-Холл проклят. Позволь спросить тебя кое о чем? Когда вы с папой переехали, большая часть мебели все еще была там, не так ли?

- Ну да, - призналась она, и ей тоже пришлось признать, что это был странный факт.

- По прошествии стольких лет многое из неё, вероятно, выглядит, как хлам, но позволь мне сказать тебе, что в этом доме есть довольно дорогой антиквариат.

- Я знаю. Мы сохранили большую его часть. Мой отец отдал его в чистку каким-то чистильщикам из Пуласки.

- И тебе это не кажется странным? - Рой искоса взглянул на нее, потягивая пиво.

- Немного. В доме и вправду было очень много мебели.

- В этом доме уже лет семьдесят никто не жил до вас. Все эти дорогие вещи лежали в нем, но за все эти годы никто не стащил оттуда ничего. Любое другое место – чёрт, такие деревенщины, как в этой дыре, вычистили бы там всё за одну ночь.

Кэсси задумалась.

- Да, наверно, это довольно странно. Интересно, почему никто не ограбил это место.

- Это потому, что по ночам слышно, как там плачут дети. Ты их уже слышала?

- Дети? Нет. Я не слышала ничего такого. И что это за дети?

Рой склонил голову набок. Казалось, он делает паузу, подбирая нужные слова.

- Это был Блэкуэлл. Все, что к югу от города, называется Блэкуэлл-как-то-там. Блэкуэлл-Холл, Блэкуэлл-болото, Блэкуэлл-Хилл и все такое. Потому что здесь жил один парень – Фентон Блэкуэлл; это он купил первый дом на плантации еще до Первой мировой войны, а потом построил все эти сумасшедшие пристройки.

Отлично, - подумала Кэсси. - Крыло, в котором я живу.

- Блэкуэлл был сатанистом, - сказал Рой.

- В натуре?

- Точняк. Можешь пойти в библиотеку округа Рассел и прочитать все об этом. У них все еще есть старые бумаги на каком-то микро-чем-то. Видишь ли, сразу после того, как он построил эту часть дома, некоторые местные девчонки исчезли. Пропавших было человек десять, но никто не обращал на это особого внимания, потому что они были всего лишь деревенскими девчушками. Крикерами, так мы их называем.

Кэсси любила истории о привидениях, и эта звучала так, как будто у неё были все задатки для отличнейшей городской легенды.

- Ну так и что там с детьми? - подводила она его ближе.

- Я как раз подхожу к этому. Ты видела подвалы?

Она хорошо помнила их: длинные, узкие кирпичные каналы под новой частью дома, совсем не похожие на обычные подвалы.

- Да. Они похожи на какие-то тоннели, - сказала она.

- Ну, это Блэкуэлл похитил тех девушек с гор, и именно в этих подвалах он держал их на цепи. Он... ну, ты понимаешь... он оплодотворял их.

- Зачем?

- Чтобы потом приносить в жертву младенцев – своих детей. Как только девочки рожали, Блэкуэлл брал новорожденного с собой наверх, в ту комнату с обалденным окном...

Верхний чердак, - подумала Кэсси. - С окулярным окном.

-...а потом приносил их в жертву дьяволу.

Кэсси обмякла, словно ее ударили по голове. Она не верила ни единому его слову, но, по крайней мере, надеялась на призрачную сказку, которая была бы более оригинальной, чем эта.

- Потом он хоронил мертвых младенцев на заднем холме. Они нашли несколько штук, откопали их, но я уверен, что их было намного больше.

- Зачем ты мне это рассказываешь?

Рой не терял ни секунды.

- Потому что местные поймали его за этим занятием. Они ворвались туда и нашли женщин, прикованных цепями в подвалах. Там было десять женщин, все еще живые, и все они исчезли без вести в течение десяти лет. Те немногие, что еще могли говорить, рассказали, что Блэкуэлл все время пытал их и делал это с ними. Ну, ты понимаешь. Десять женщин, каждая из которых рожала ребенка раз в год в течение десяти лет? Это сотня младенцев, которых он убил и закопал там.

Сотня, - подумала она.

Она все еще не могла в это поверить. Если бы хоть что-то из этого было правдой, Джервис – в его собственной склонности к дурацким историям – упомянул бы об этом.

- "Кричащий Бэби-Хилл", вот как он называется.

Кэсси закатила глаза, когда Рой остановил грузовик. Он указал рукой в окно, на огромный лесистый холм перед ними.

- Вот, приехали. Прямо там.

- Я не слышу криков младенцев, - заметила Кэсси.

- А, ну конечно же, нет. Не сейчас. Их слышно только ночью.

- Ну конечно...

- Ты услышишь их здесь, но лучше всего слышно в доме. Ночью. В полночь, потому что именно тогда Блэкуэлл убивал их.

- Конечно, - повторила она.

Он лукаво улыбнулся ей за следующим глотком пива.

- Я знаю. Ты думаешь, что я просто какой-то чокнутый крендель с брюхом, набитым пивом и дерьмом. Но я не лгу. Все это правда.

- Тогда почему я не слышала по ночам никаких мертвых младенцев?

- Потому что ты недостаточно внимательно слушала, или... - начал было Рой. - Или, может быть, эти дети не против того, что ты там живёшь.

- Ты сам когда-нибудь слышал их? - спросила она.

Лукавая улыбка исчезла с его лица. Он выглядел серьезным, даже обеспокоенным.

- Да. Однажды.

Ее обеспокоила быстрая перемена в выражении его лица.

Рой продолжил, не дожидаясь следующего вопроса. Он допил пиво одним большим глотком, словно собираясь с духом.

- Как раз перед тем, как я пошел в армию, - сказал он. - За неделю до отправки. Я взял девушку в Блэкуэлл-Холл, мы хотели провести в нём ночь Хэллоуина. Ее звали Кэрри Энн Уэллс, она была настоящей красавицей, и мне не нужно объяснять тебе, зачем я ее туда повёл.

- Кинуть палку, верно?

Ее острота прошла мимо него.

- Она вошла раньше меня, потому что хотела покурить травку. А я пошел в грузовик за холодильником с пивом, но через секунду Кэрри Энн выбежала из этой огромной уродливой входной двери, крича во всю глотку. Она даже не села в грузовик, а просто побежала вниз по склону, вопя, как баньши. Я подумал, что она угорает, и вошел в до... Открой мне еще пива, пожалуйста.

Господи. Кэсси так и сделала, открыла его и протянула ему.

- Ну и что там было?

Рой, казалось, слегка дрожал.

- Я не хочу, чтобы ты думала, что я какой-то трус.

- С чего бы мне так думать?

- Во время "Бури в пустыне"... ну, давай я тебе покажу.

Кэсси вжалась в пружинистое сиденье, а Рой неуклюже перегнулся через нее. Он открыл бардачок, порылся в бумагах. Она постаралась не уклониться, когда он случайно толкнул ее лысым бугорком там, где раньше была его рука.

- Я знаю, что он где-то здесь, черт побери, - поза заставила его согнуться, и она увидела, как он украдкой бросил быстрый взгляд на ее промежность и бедра. - А, вот оно. Я получил это за то, что взорвал танк Т-64 ударным зарядом, - oн выпрямился, глядя на что-то маленькое у себя в руке. - Видишь ли, мы перекладывали переносные мосты через траншеи, которые выкопал Саддам. Один из его танков стрелял по нам с высоты примерно в тысячу метров, и по-настоящему трахнул нас... э-э, прости за выражение. Я очень разозлился, потому что они всадили снаряд прямо в открытую дверь нашего М-88, и двое моих корешей разлетелись на мелкие кусочки. Внезапно вся рота оказалась придавленной всего одним танком, полным террористов. Так что я прыгнул в "Хаммер" и обошёл ублюдков с фланга; они меня не видели. Я остановился за ближайшей дюной и бросился к танку. Но к тому времени ублюдки заметили меня, и начали поливать из пулемёта. Я кинул заряд гексогена на его заднюю палубу и рванулся назад. Потом заряд взорвался, и бак... тоже взорвался, потому что, видишь ли, у этой модели топливный бак находится сзади...

Рискуя показаться грубой, Кэсси оборвала его:

- Послушай, я ничего не знаю ни о танках, ни об ударных зарядах. Просто расскажи мне о Блэкуэлл-Xолле.

- Ну, я как раз к этому и подхожу, милая. Я взорвал вражеский танк, так что Дядя Сэм дал мне это, - oн показал ей то, что держал в руке: маленькую звездочку с лентой.

Кэсси уставилась на неё.

- Ого, это же "Mедаль за Oтвагу"!

- Ага, - oн бросил её обратно в бардачок и закрыл дверцу. - И это моя точка зрения. Я не хвастаюсь, но они не дали бы мне её, если бы я был трусом, не так ли?

- Нет, я уверена, что нет, - раздраженно ответила она.

- Когда я бросился на Т-64, я знал, что могу умереть, но мне было все равно. Я сделал свою работу и не испугался.

Кэсси вздохнула.

- Да? Но что было в доме?

- Я был до смерти напуган, когда вошел в Блэкуэлл-Холл той ночью.

Либо он хороший актер, либо... она наклонилась к нему ближе.

- И что же ты увидел в доме?

Теперь он смотрел прямо на нее.

- Я видел высокого мужчину в черном костюме, который медленно поднимался по лестнице. Послышался звук, как будто горит куча кошек, но это были не кошки, а дети. Знаешь, как это бывает, когда ты рыбачишь и у тебя хороший улов? Ты приходишь домой с крючком, полным рыбы?

- Да, - Кэсси растянула слово.

- Вот, что было у этого высокого парня... только на крючках было полно младенцев, и он тащил их вверх по лестнице.

Затем Рой глубоко вздохнул.

Крючки с леской, с подвешенными на них детьми. Кэсси вздрогнула, как будто кто-то царапнул ногтями по классной доске. Она все еще не верила в это, но от этой картины у нее мурашки побежали по коже.

- Ну и история, - наконец сказала она.

Рой стряхнул с себя все страдания, которые мог изображать.

- Я могу сказать, что ты в это не веришь, но все в порядке. Я не вру. Я никогда больше не приближался к этому дому и никогда не приближусь.

Что-то в последовавшем за этим долгом молчании делало рассказ еще более эффектным. Мгновение спустя, однако, она поймала его взгляд, блуждающий по ее топу и голому животу.

- Если ты не возражаешь, но я просто обязан сказать, ты великолепна. Ты самая красивая девушка, которую я видел за последние годы.

- Я польщена, - сказала Кэсси, хотя это замечание ее расстроило. - Люди в магазине подумали, что я мужчина.

- Черт. Старик Халл и его сестра? Эти Kрикеры – настоящие дебилы. Да, сэр, ты очень красивая девушка, это точно.

Кэсси тяжело опустилась на сиденье.

- Рой, ты, пожалуй, единственный порядочный человек, которого я встретила с тех пор, как переехала сюда. Пожалуйста, не разочаровывай меня своими подкатами.

- О, нет, ничего подобного, и мне очень жаль, если тебе так показалось. Просто когда такая красивая девушка, как ты, появляется в таком месте, как это, это своего рода шок. Девушки здесь в основном трейлерные коровы.

Кэсси невольно рассмеялась.

- Что ж, спасибо за рассказ, Рой. Но сейчас мне лучше вернуться. Дом находится прямо на другой стороне этого холма.

- Кричащий Бэби-Хилл, - напомнил он ей. - Позволь подвезти тебя наверх.

- Но разве ты только что не говорил, что никогда больше не пойдешь в этот дом?

- Я имел в виду ночью, - oн улыбнулся и подмигнул ей.

- Я бы хотела прогуляться. Может быть, я найду детские кости...

- Вполне возможно. Береги себя. Было приятно познакомиться. Надеюсь, увидимся когда-нибудь.

- Обязательно, - oна открыла дверцу грузовика и вышла.

- Зайди как-нибудь вечером в бар, - сказал он ей вслед. - Я угощу тебя кофе. Покажу тебе, как однорукий играет в бильярд.

- До встречи, Рой. Пока.

Она пересекла узкую дорогу, помахала ему рукой и пошла дальше. Фу! У этого бедняги, похоже, мозги спеклись. Ее шлепанцы хрустели по веткам, когда она шла дальше по склону. Тени от густых деревьев понизили температуру; сквозь высокие ветви она могла видеть, как садится солнце. Жаркий день угасал позади нее.

Кричащий Бэби-Хилл, - подумала она, оглядываясь вокруг. - Ну, вот и я.

На холме было тихо, что казалось странным. Здесь не было ни комаров, ни белок, ни других диких лесных животных. Было тихо, почти прохладно. Она не была вполне уверена в своих ориентирах, но знала, что Блэкуэлл-Холл находится где-то на холме. В конце концов, я вернусь домой. Но тут какая-то мысленная нота заставила ее остановиться. Она думала об истории, которую рассказал Рой: Блэкуэлл, сатанист, который сделал эксцентричные дополнения к дому. Она все еще сомневалась, что верит хоть одному его слову. Обычно такие вещи грубо исправлялись после не слишком впечатляющих фактов. Конечно, там наверняка жил Блэкуэлл, и, возможно, несколько женщин действительно исчезли. Подумай о временах, потом добавь это в местную сплетню, и вдруг ты получишь поклоняющегося дьяволу психопата, приносящего в жертву младенцев, - подумала она. - Женщины, вероятно, просто уехали из города, никому не сказав, и Блэкуэлл, вероятно, выглядел зловещим типом. Но теперь, когда она вспомнила об этом, она поняла, что Рой, закончив рассказ, ни разу не упомянул о судьбе Блэкуэлла.

Ее терзало любопытство. Она не успела далеко уйти, а когда оглянулась вниз по склону, то увидела пикап Роя, все еще припаркованный на обочине дороги. Я просто вернусь и спрошу его, что стало с Блэкуэллом.

Ее шаги захрустели вниз по склону, пока она не оказалась на пассажирской стороне грузовика. Однако, услышав его голос, она резко остановилась и нырнула за дерево.

- О, боже, - говорил он сам себе. - О, мужик...

Один косой взгляд подтвердил ее подозрения.

О, боже мой!

Рой мастурбировал. Она отодвинулась от визуального доказательства. Мне действительно не нужно это видеть. Сначала ей было противно, но потом она осознала реальность. Герой войны, искалеченный во время службы. Он снова попал в нищету, когда армия больше не нуждалась в нем? Что еще он мог сделать?

Вот тебе и блестящая идея...

Если он увидит её сейчас, это только поставит его в неловкое положение. Стараясь не шуметь, она повернулась и на цыпочках пошла вверх по склону. Что ты сегодня делала, Кэсси? - забавно спросила она себя. - Ну что ж, посмотрим. Я пришла в город, и меня приняли за трансвестита мужского пола, я узнала все о сатанинском детоубийце, и я видела, как дрочил однорукий деревенщина. По-моему, это был довольно насыщенный день.

Обернувшись, она сразу же заметила дорожку из плоских камней, ведущую вверх по склону, и, ступив на нее, почувствовала себя немного неловко. Она все еще слышала пылкие речи Роя, который приближался к критическому моменту.

Ничего себе. Интересно, о ком он сейчас думает?

Она улыбнулась этому инциденту и направилась обратно по тропинке. Однако примерно через пятьдесят ярдов она снова остановилась.

Она услышала шаги – чьи-то шаги, спускающиеся вниз.

Это был не ее отец; он бы уже закончил ловить рыбу, но у него не было бы причин уходить так далеко от дома.

В лес?

Ни за что.

Поднялась легкая паника; невидимые шаги становились все громче. Может, ей стоит вернуться к Рою?

Бросив взгляд через плечо, она увидела разбитый пикап, отъезжающий от холма. Солнце уже опустилось так низко, что лес превратился в лабиринт теней. Кэсси нервно оглянулась на тропинку.

Там неподвижно стояла фигура, уставившаяся на нее.

Билл Хейдон положил сома в холодильник. Неплохой улов для любителя, - оценил он. Он должен будет подготовить рыбу для Кэсси – она хороший повар, но была одна вещь, которую она точно не будет делать, это возня с рыбьими потрохами. Хотя...

Он обошел весь нижний этаж.

- Кэсси?

Затем он прошагал свои 200 фунтов до середины лестницы с перилами и крикнул громче:

- Кэсси? Ты дома?

Она не ответила.

На какое-то мгновение ему показалось, что он слышит музыку. Отдаленный грохот. Единственное, чего он никогда не мог понять, так это готическая музыка. Мэрилин Мэнсон, вот задница. Для него все это звучало как диссонирующий шум. Когда он заглянул в комнату Кэсси, ее там не было. Кроме того, музыка звучала более отдаленно.

Может быть, это на улице играет музыка.

Он остановился, прислушался еще внимательнее и ничего не услышал. Наверно, это был сын миссис Коннер, работающий во дворе.

Иногда он приносил с собой радиоприемник.

Но где же Кэсси?

Наверно, она все еще гуляет.

По крайней мере, это означало, что он свободен. Он спустился по лестнице и вышел на огороженный каменной оградой задний дворик старой части дома. Он тут же закурил сигарету. Она бы закричала, если бы увидела меня, - понял он. Но он не мог остановиться.

Когда-нибудь я брошу, но только не сегодня.

Солнце превратилось в пылающее темно-оранжевое пятно, которое вращающаяся земля утащила за горы. Закат был прекрасен. В Вашингтоне не бывает таких закатов, а удаленность поместья только делала его окрестности еще более завораживающими. Город был его пагубной привычкой, и он знал, что это убивало не только Кэсси, но и его самого. Им обоим нужно было уйти от всего, это был единственный способ. Там, в городе, он ничего не замечал, как будто выживание мира зависело от его следующего эпохального судебного процесса. Он ничего не видел. Это стоило ему жизни его жены, и когда он наконец понял это, одна дочь была мертва, а другая пыталась покончить с собой между терапиями и психушкой.

Однажды истина вспыхнула в его голове в мгновение ока: убирайся или умри.

Его глаза блуждали по нетронутому дому, затем по обширному лесу за ним. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким расслабленным и собранным. Пожалуйста, Господи, просто позволь этому гребаному делу сработать.

Пока всё шло по плану.

У Кэсси были хорошие дни и плохие, но за последние несколько недель она действительно чувствовала себя как дома. Билл винил себя в смерти Лиссы; если бы он был дома по ночам, будучи отцом для детей, которых произвел на свет, то ничего этого не случилось бы. У него все еще была бы жена, у него все еще была бы семья. Было уже слишком поздно для всего этого, но он чувствовал себя обязанным помочь исправить ущерб, нанесенный Кэсси, ущерб, причиненный его собственным пренебрежением.

Он затушил недокуренную сигарету о гладкий каменный верх забора. Позади него журчала водяными дугами выбеленная добела статуя какой-то обнаженной греческой богини. Физические черты статуи были слишком явными, чтобы оставаться классическими и со вкусом подобранными. Груди с сосками торчали, как в Х-рейтинговом мультфильме. Ноги не были достаточно скрещены, чтобы оставить детали гениталий на волю воображения. Это было всего лишь туземное напоминание о сексе, чего у него давно не было.

Господи, у меня глаза разбегаются от этой статуи.

После развода он узнал, что жена изменяла ему больше года, но на самом деле он делал то же самое, только гораздо дольше. Шикарные дорогие проститутки и тусовщики. Иногда он делал это с коллегами по работе и стажерами, иногда, когда ему особенно везло, он находил девочек и мальчиков возраста младше своих дочерей. Получил по заслугам, - уныло подумал он. Одна из них забеременела, и он знал, что 50 000 долларов, которые она потребовала, были гораздо больше, чем стоил аборт.

Иисусе...

Но Биллу уже стукнуло пятьдесят. Его дни посева овса закончились. Пришло время взять на себя ответственность за перемены. В наши дни успех, казалось, приравнивался к шикарным частным коктейльным вечеринкам, полным миллионеров и эскорт-девушек, в шикарных особняках, арендуемых за счёт корпоративных счетов. Люди не должны так жить.

Сквозь застекленные французские двери он видел, как миссис Коннер пылесосит одну из комнат.

Она старше меня, но, Боже, какое у неё тело. И вот он снова сдался. Теперь я жажду помощи. Эта мысль была еще более жалкой. Перед ним была честная работящая женщина, у которой никогда ничего не было, и которую преследовали бедность и несчастье, а Билл, пусть даже мысленно, эксплуатировал ее еще больше. Ты настоящий мастер своего дела, Хейдон, - сказал он себе. Хуже всего было то, что миссис Коннер – вдова уже много лет – явно прониклась к нему симпатией. Но почему-то я сомневаюсь, что это из-за моей привлекательной внешности.

- Здравствуйте, мистер Хейдон.

Это Джервис, сын миссис Коннер, вышел из патио.

Немного туповатый, - подумал Билл, - но зато он много работает.

- Я закончил подстригать сад, - сказал молодой человек, почесывая задницу. - Окаймил входную дорожку, отнёс ваши адвокатские книжки в подвал, и заделал водопроводные трубы на втором этаже.

- Здорово, Джервис, - сказал Билл. Он как раз собирался закурить еще одну сигарету, но потом передумал. Вместо этого он вытащил бумажник. - Сколько там, двадцатка в час, верно?

- Да, сэр.

Билл дал ему две стодолларовые бумажки.

- Сдачу оставь себе.

Парень широко улыбнулся идиотской улыбкой.

- Большое спасибо, сэр!

- Приходи послезавтра. Думаю, к тому времени газон нужно будет подстричь. И у меня будет еще много работы для тебя, если захочешь.

- Конечно, мистер Хейдон. Вы - самый лучший босс, который у меня когда-либо был.

- О, и еще Джервис...

- Не беспокойтесь, сэр. Я не скажу Кэсси, что видел, как вы курите.

Билл смущенно кивнул.

- Спасибо, Джервис.

- Приятного вечера, сэр! Я подожду у входа. Ма должна скоро закончить.

Билл смотрел, как парень убежал прочь. Интересно, - подумал он, - каково его матери? Никаких перспектив, никакой приличной работы, только трейлер, который с трудом можно назвать домом, и тридцатилетний кусок хлама вместо сына. Он сомневался, что они вообще когда-нибудь видели настоящий город или имели хоть малейшее представление о том, как выглядит остальной мир. Именно в такие моменты Билл понимал, за что ему следует быть благодарным.

Он вернулся в дом, когда миссис Коннер сделала несколько последних взмахов пылесосом. Она выключила громкую машину, когда заметила его.

Ее глаза сияли.

- Я почти закончила, мистер Хейдон.

- Хорошо, - сказал Билл. - Всё выглядит великолепно.

Он передал ей завышенную ставку ее дневного жалованья и выслушал поток благодарностей, растягивающиеся слова благодарности. Он боролся с собой, чтобы больше не смотреть на нее таким взглядом, и это ему удалось, но тут она наклонилась, чтобы отключить пылесос из розетки.

Билл заскрежетал зубами.

Воротник простой белой блузки женщины свисал вниз, и бессознательное туннельное зрение Билла устремилось вниз. Было ясно, что пышные груди миссис Коннер не прикрывает ни один бюстгальтер, и так же ясно теперь, что силы земного притяжения относились к ней с добротой. Билл ничего не мог с собой поделать – он смотрел вниз. Этот образ показался ему яркой роскошью, и это только подстегнуло его еще больше обратить внимание на остальную часть ее тела, когда она встала. Возрастные морщины были заметны на ее лице, но...

Её тело!

На ум пришло слово "великолепно". Синие джинсы обтягивали широкие бедра. Фигура типа "песочные часы" и выпирающая грудь ударили в его глаза.

Даже когда она улыбалась, показывая отсутствующий зуб спереди, она оставалась великолепной.

Если я не перестану смотреть на нее, у меня, вероятно, случится еще один сердечный приступ прямо здесь и прямо сейчас.

Он попытался отвлечься, придумав какую-то светскую беседу.

- Я сегодня хорошо порыбачил у ручья.

- Да, сэр, я видела в холодильнике чудесную рыбу. Я с удовольствием почищу ee и приготовлю для вас, мистер Хейдон. Я сейчас отправлю Джервиса домой. Считайте, что не ели сома, пока не пробовали его по-деревенски.

Это звучало восхитительно, почти так же восхитительно, как и мысль о том, чтобы спокойно наблюдать за ее похотливым телом, склонившимся над плитой.

- Спасибо, миссис Коннер, спасибо за предложение. Но Кэсси любит готовить. Кстати, вы ее не видели?

- С сегодняшнего утра нет, сэр. Она ушла, наверно, в город.

Билл посмотрел на свой Ролекс.

- Меня не было весь день, - пробормотал он.

- Я уверена, что она скоро придет, - сказала миссис Коннер. - Мы не можем держать слишком крепко наших детей на поводке, как бы нам этого ни хотелось. Надо дать им побродить, посмотреть на вещи своими глазами.

- Конечно, вы правы, - Билл отвел взгляд от ее груди, которая все сильнее сжималась. Сквозь блузку просвечивались соски размером с дно банки из-под содовой. - Она, наверно, просто гуляет где-нибудь со своим плеером.

- Вы уверены, что не хотите, чтобы я осталась?

- Нет, все в порядке, миссис Коннер. Увидимся завтра.

- Ну, тогда до завтра!

Когда она с важным видом удалилась, Билл был не в силах смотреть ей вслед.

Господи! - подумал он. - Мне нужна новая жизнь! Он попытался отвлечься, налил себе содовой и включил радио, чтобы послушать музыку. А, Вивальди. Спасибо! Просторная соната убаюкивала его настроение.

Лучше. Гораздо лучше.

За прекрасными окнами небо еще больше потемнело. Он снова взглянул на часы.

Где, черт возьми, Кэсси?

- Ух ты! - послышался странный, радостный голос. - Кто ты такая?

- Э-э, Кэсси, - ответила Кэсси.

Ее первой реакцией было защититься, замаскировать свой страх агрессией, спросить, что этот человек делает на ее территории. Но...

Перед ней стояла молодая девушка лет восемнадцати-двадцати, стройная, соблазнительная, с манерами, которые казались не совсем женственными, но определенно и не мальчишескими. Больше всего Кэсси поразила внешность девушки: блестящие кожаные ботинки и черные кожаные брюки, ремень с шипами, намеренно изодранная черная футболка под черной кожаной курткой. Она выглядела не как гот, а скорее как панк конца 70-х. Значки с группами на куртке подтвердили эту оценку. "THE GERMS", "THE STRANGLERS", значок с обложкой первого альбома "The Cure". Белые беспорядочные буквы на футболке гласили: ЕБАНУТАЯ!

- Ух ты, - повторила девушка. - Как круто! Новенькая!

- Прошу прощения? - cказала Кэсси.

- Мне нравится, как ты одета. Где ты намутила свой шмот?

- Я... - начала Кэсси, но это было все, что она смогла выдавить.

- И волосы у тебя классные! Я сделаю все, чтобы намутить такую краску как у тебя. Где ты её взяла?

- Я... - снова попыталась заговорить Кэсси.

- Я никогда тебя раньше здесь не видела. Как давно ты здесь живешь?

- Месяц или около того.

- Все еще учишься ходить вокруг да около. Это займет некоторое время.

Девушка сунула руку в карман куртки и вытащила кассету.

- Вот, возьми кассету. Это отличная штука. Мы сорвали кучу денег на днях вечером, в городе.

Кэсси неохотно взяла кассету. Городe? Должно быть, она имеет в виду Пуласки или Шарлотсвилл.

- Э-э, спасибо, - oбложка была черной с серебряными готическими буквами: "АЛЬДИНОХ". - Никогда о них не слышала. Что это? Металл?

- Тебе понравится. И это действительно единственное, что происходит сейчас в городе, - девушка казалась вспыльчивой, взвинченной. Ее рука метнулась вперед. - Ой, прости! Я - Ви.

Кэсси пожала ей руку, она была горячей.

- Кэсси, - повторила она.

- Так где же ты живешь? Кстати, это - Ксек и Тиш, - oна указала большим пальцем за спину, вверх по тропе. - Мы остановились в том большом уродливом доме на холме.

Что? - Кэсси растерялась.

- Вы имеете в виду Блэкуэлл-Холл?

- Да. Прямо там. На вершине холма.

Это было слишком странно.

- Ты, должно быть, имеешь в виду какое-то другое место. Я живу в Блэкуэлл-Холле.

Девушка, казалось, ничуть не смутилась.

- О, ну это же круто.

Незаконные жильцы. Это бы все объяснило, но...

- Мы тусуемся в окулярной комнате в течение дня.

Может ли это быть правдой? Дом был настолько велик, что Кэсси предположила, что скваттеры[11] могли бы поселиться там в каком-нибудь отдаленном помещении. Но насколько возможно, чтобы они оставались неслышимыми и незамеченными все это время?

- Это самая сильная часть дома, - продолжала Ви. - Подвалы тоже неплохие, но в окулярной комнате Блэкуэлл убил всех тех младенцев.

Кэсси вдруг почувствовала, что приросла к земле. Что происходит? О чем она говорит?

- У тебя очень сильная аура, - весело добавила Ви. - А ты знала об этом? Она у тебя ярко-голубая. Почему бы тебе не пойти со мной? Ты можешь познакомиться с остальными. Сегодня вечером мы едем в город.

Мыслительные процессы Кэсси, казалось, скрежетали, как ряд шестеренок. Ее глаза были прикованы к запястью Ви и открытой щели, скрепленной грубыми черными стежками. Она могла видеть засохшую кровь в ране, как будто она была совсем свежей.

Но теперь Ви так же странно смотрела на нее.

На запястье Кэсси.

- Это невозможно, - прошептала она.

Она схватила Кэсси за запястье и посмотрела на похожий шрам, похожий только в том смысле, что он означал то же самое намерение.

- Исцелённая, - пробормотала Ви. - Он зажил.

Затем ее темные глаза с тушью ошеломленно посмотрели в глаза Кэсси.

- О, боже, - сказала Ви. - Ты ведь не умерла, правда?

Несмотря на все эти странности, Кэсси невольно рассмеялась.

- Что за нелепость ты говоришь? Конечно, я не мертва.

- Ну, теперь и я в этом уверена! - воскликнула Ви и побежала вниз по склону.

Галлюцинация.

А что же еще это могло быть? В больнице ей сказали, что некоторые психотропные препараты могут вызывать такие побочные эффекты. Она довольно резко прекратила их приём; возможно, это был результат галлюциноза.

Либо так, либо я просто схожу с ума. Просто схожу с ума, - решила она.

Воспоминание об этом происшествии цеплялось за нее, неприятное, как дневная влажность. Может быть, она заснула в лесу и ей это приснилось?

Нет. Это казалось слишком реальным.

- Привет, милая! - крикнул ей отец из просторной гостиной. - Я уже начал немного волноваться.

- Я... я немного заблудилась на обратном пути из города, - придумала она оправдание.

Она ахнула, когда открыла холодильник и увидела крючки, полные сомов. Это напомнило ей ужасную историю, которую рассказал Рой.

Вот что было у этого высокого парня... только у него были крючки, полные младенцев, и он тащил их вверх по лестнице.

- Черт, прости, - сказал отец, торопливо направляясь на кухню. - Я забыл почистить рыбу, - oн вытащил увесистый крючок и швырнул его в раковину.

Она почувствовала запах сигаретного дыма, но ничего не сказала. Она отвернулась, услышав влажные ужасные звуки, с которыми он принялся потрошить рыбу. Ей нужно было отвлечься от собственных мыслей: Ви, рассказанная Роем история, Блэкуэлл и дети.

Но она чувствовала себя на автомате, когда включила плиту и начала готовить ужин.

Слова Ви снова проскользнули в её сознание: мы остановились в том большом уродливом доме на холме.

Никакой Ви здесь нет, - сказала она себе.

- Значит, ты сегодня ходила в город? - спросил ее отец.

Она порылась в шкафу в поисках нужной кастрюли.

- Да. На самом деле это даже не город. А всего лишь несколько старых придорожных магазинов.

- Ну, я знаю, что здесь скучно. Может быть, нам стоить съездить в Пуласки в эти выходные, купим себе чего-нибудь.

- Круто, - сказала она, ничуть не удивившись.

Отец выложил на тарелку свежее филе сома.

- Ты сегодня какая-то тихая. С тобой всё в порядке?

- Да, па. Сегодня я узнала, что парень, который раньше жил здесь, приносил младенцев в жертву Cатане. Я также встретила мертвую девушку по имени Ви. О, и она живет в нашем доме со своими друзьями... Наверно, я просто устала. Наверно, я перегрелась на солнце.

- Иди приляг. Я приготовлю ужин.

- Я в полном порядке, правда. Я приготовлю ужин, а ты иди посмотри свои спортивные штучки.

- Ты уверена?

- Конечно. Два человека на кухне – это слишком много. Это делает меня стервозной.

Ее отец рассмеялся, уходя из кухни в зал.

Кэсси приготовила рыбу в соевом соусе и свежемолотом хрене. Но когда они ели, она едва чувствовала вкус еды.

- Вкуснятина! - похвалил ее отец. - Ты могла бы стать поваром!

Кэсси ковыряла в своей тарелке, все еще обеспокоенная. Конечно, то, что она видела сегодня, было ее воображением, незначительным тепловым ударом или чем-то вроде того.

Так и должно быть.

Она тупо смотрела на огромный телевизор: предсезонный футбольный матч. Ничто в мире не казалось более бессмысленным, чем взрослые мужчины, бегающие взад-вперед по траве, пытаясь сдвинуть кожаный мешок, полный воздуха.

- Чертов Леон! - закричал вдруг отец, стукнув кулаком по кофейному столику. - Сделай нам всем одолжение и тащи свою задницу обратно в Даллас, ты, ленивая бездарность, мать твою... - он поймал себя на этой тираде и смущенно посмотрел на Кэсси. - Э-э, извини меня.

Она просто улыбнулась и отнесла тарелки обратно на кухню, вымыла и высушила их вручную, а не с помощью недавно установленной посудомоечной машины. Что-то отвлекало ее мысли, и она точно знала, что именно.

Она знала, что хочет сделать.

- Я пойду к себе, пап. Послушаю музыку.

- Ладно, милая. Спасибо за ужин. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

- В полном. Наслаждайся своей игрой.

Она осторожно вышла и начала подниматься по устланной ковром лестнице. Медные мерцающие лампы освещали путь наверх, отбрасывая тени на различные старинные статуи и картины, нарисованные маслом.

Да, она знала, что хочет сделать.

На площадке второго этажа она посмотрела в темный коридор, ведущий к ее комнате. Затем она взглянула на следующий лестничный пролет.

Из гостиной донесся приглушенный крик ее отца:

- Не пытайся схватить этого парня, Леон. О, нет! Мы же не хотим, чтобы ты вспотел из-за своих восьми миллионов в год!

Кэсси посмотрела на кассету. Скорее всего, она просто подобрала её где-то или нашла. Или, может быть, Рой подарил ее ей. Название на обложке звучало зловеще.

АЛЬДИНОХ.

Нет, Рой, должно быть, дал её мне, но я почему-то не помню этого. У меня просто какой-то странный трип от всего того дерьма, каким они накачали меня в больнице.

Теперь она была убеждена в этом.

Никакой мертвой девушки Ви не было.

Снова колебания. Она могла бы вернуться в свою комнату и послушать запись или...

Она начала подниматься по следующему лестничному пролету. Ступени скрипели каждые несколько шагов. По ее коже пробежал холодок; если эта история была правдой, она совершала точно такой же поход, что и Фентон Блэкуэлл с младенцами.

Лишь несколько огоньков мерцали на третьем этаже. Коридоры по обеим сторонам были покрыты зернистым мраком.

Еще один взгляд вверх. Глубокая тьма.

Последний пролет лестницы был без ковра и гораздо более узким. Когда она щелкнула выключателем на стене, наверху зажегся лишь самый слабый огонек.

Она поднялась на один шаг, остановилась, потом сделала еще один.

Да ладно тебе! Не будь такой трусихой! Ты думаешь, что зайдешь туда и найдешь там компанию пьяных подростков? Ну же!

Остаток пути она преодолела быстро. Двери в окулярную комнату не было, лестница просто вела наверх.

Там. Видишь?

Единственная висячая лампочка освещала комнату. Там не было ни Ви, ни её друзей. Три голых матраса лежали на пыльном полу, и это немного обеспокоило ее, когда она подумала об этом. Углы маленькой комнаты были увешаны паутиной, а стены, казалось, никогда не были оклеены обоями, только старые деревянные бруски.

Окно смотрело на нее, как странное лицо.

И тут что-то привлекло ее внимание. У одной шаткой стены стоял старый чайный столик, а на нем стоял пыльный бумбокс.

Она повертела в руках кассету. Она могла подключить его, послушать кассету здесь. Но когда она нажала на кнопку, чтобы открыть крышку кассетника, то увидела, что кассета уже была внутри.

Ее внутренности уже начали опускаться, когда она вытащила её.

АЛЬДИНОХ, - прочитала она.

Она была идентична той кассете, что была у нее.

Ее сердце подскочило.

- Не волнуйся, - медленно прошептала она. - Этому есть объяснение. Просто... возьми себя в руки.

Она снова закрыла крышку и нажала кнопку воспроизведения. Внезапный громкий рев потряс ее, и она быстро убавила звук.

Дэт-метал, как она и думала. Несколько слоев абразивных гитар и диссонирующих электронных барабанов смывало взад-вперед по разъярённому вокалу:

- Переверни каждый крест в сторону Aда

Твоя церковь принадлежит козлу!

Хвалите его, блудницы святости,

Пока я не перерезал ваши глотки!

Кэсси поджала губы, как будто попробовала что-то кислое. Ей нравились ритмы и плотность звука, но богохульный текст отталкивал ее.

Затем заревел хор:

- Я выбрал свою загробную жизнь.

И будет тьма.

Сатана!!! Распахни для меня врата Aда!

Готичная смесь жесткого индустриального звучания с текстами, похожими на "Slayer", не понравилась ей. Она выключила бумбокс. Но чем объяснить эту странность? Это была та самая кассета, которую дала ей девушка в её бреду. Кассета в бумбоксе была настоящей, как и та, что она держала в руке.

И было еще одно совпадение, не так ли? Я просто случайно нашла кассету, с сатанинской музыкой... в комнате, где сатанист якобы приносил в жертву младенцев.

Она вздохнула и повернулась. Круглое окулярное окно, полное витражей, снова повернулось к ней. В алом стекле горел слабый свет – без сомнения, луна.

Что-то убедило ее открыть окно. Металлическая петля заскрипела, когда она толкнула круглую раму. Теплый воздух коснулся ее лица. Она посмотрела в окно.

И тут же потеряла сознание.

Там был не тот холмистый ночной пейзаж, который она видела через окно, когда смотрела наружу.

В открытом окне был город, далекий и казавшийся бесконечным. Силуэт мегаполиса на фоне светящегося темно-красного неба.

Города, которого там никогда не было.

Когда Кэсси очнулась, ей показалось, что она поднимается из лужи горячей смолы. Какая-то часть ее сознания рванулась вверх, и когда она открыла глаза, то увидела только странные расплывчатые квадраты.

- Кэсси?

Голос помог ей сосредоточиться, квадраты стали четче. Это были, конечно, причудливо тисненые медные и оловянные потолочные плитки в ее спальне.

Она неподвижно лежала на кровати.

- Кэсси, милая? Что случилось?

Голос, поначалу певучий, принадлежал ее отцу; он наклонился к ней, и на его лице отразилось беспокойство.

Обрывки воспоминаний начали собираться заново.

- Я была наверху... в окулярной комнате, - казалось, у нее перехватило дыхание. - Я видела... город.

Город, которого не существовало. Город был настолько огромным, что, казалось, ему нет конца. Южная сторона холма Блэкуэлл простиралась на многие мили по открытым сельхозугодьям, а затем постепенно поднималась лесополоса, которая заканчивалась в горах.

Но когда она выглянула в окно...

Ни гор Блу-Ридж, ни сельскохозяйственных угодий, ни деревьев там не было.

Вместо этого она увидела городской пейзаж, который светился, словно построенный на углях. Она видела беззвездные сумерки бушующего алого цвета. Она видела причудливые, освещенные небоскребы, окруженные плотными клубами дыма.

- Как я здесь оказалась?

- Я нашел тебя наверху, в комнате, - сказал отец. - Ты потеряла сознание.

- Да уж... теперь я, вроде, в порядке, - пробормотала она, приподнимаясь на кровати.

- Наверно, мне следует вызвать врача.

- Нет, пожалуйста, не надо. Я в порядке.

- Что ты делала в той комнате, милая?

Что она могла сказать ему?

- Мне показалось, что я что-то слышала. Я никогда не была в ней раньше, поэтому поднялась наверх.

- Тебе показалось, что ты что-то услышала там?

- Не знаю, по крайней мере, мне так показалось.

- Тебе надо было позвать меня, а не идти туда одной.

- Знаю, но я не хотела тебя беспокоить. Извини.

Отец сидел в плетеном кресле рядом с кроватью. Он выглядел взволнованным, что было неудивительно, потому что именно он нес ее вниз, в ее комнату. Она не любила лгать, но как она могла сказать ему правду? В доме живут призраки, а небо снаружи алое, как артериальная кровь. Я видела город, которого там нет. Он немедленно отправит меня на обследование. Нет, я не могу сказать ему правду.

Она даже не знала, что правда, а что нет.

Трудность следующего вопроса отразилась на его напряженном лице.

- Милая, ты опять пила или принимала наркотики? Если так, просто скажи мне. Я обещаю, что не буду ругаться, но мне нужно знать.

- Нет, папа. Я клянусь тебе, - этот вопрос не рассердил ее, как раньше. После того, как я вела себя раньше, что он должен был думать? - Я думаю, это жара так на меня действует. Слишком много солнца. Меня весь день тошнило.

Он похлопал ее по руке.

- Хочешь, я тебе что-нибудь принесу?

- Нет, все в порядке. Я просто хочу спать.

- Если завтра ты все еще будешь плохо себя чувствовать, ты мне скажешь, да?

- Да.

- Я сейчас же привезу сюда нашего старого доктора.

- Папа, она в Вашингтоне.

Отец пожал плечами.

- Тогда я найму чертов вертолет и доставлю ее сюда.

Ей удалось хихикнуть.

- Ты бы так и сделал. Со мной все будет в порядке. Мне просто нужно поспать.

- Хорошо. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

- Со мной все будет в порядке, - повторила она. - Извини, что я такая заноза в заднице.

- Да, но ты моя заноза в заднице. Помни это.

- Обязательно. Возвращайся и смотри свою игру. Я знаю, как ты любишь жаловаться на Леона Фландерса, или как там его зовут.

Это замечание мгновенно вывело его из себя.

- Этот ленивый, бездарный кусок говна, не умеющий играть в футбол сукин сын! Он пропустил двенадцать бросков в первом тайме! - oн вышел из комнаты и пошел обратно по коридору, его жалобы затихли. - Господи Иисусе, я толстый старик и мог бы справиться лучше, чем эта бездарность.

Ну что ж, - подумала Кэсси. - По крайней мере, он вернулся к нормальной жизни.

Она потерла глаза.

Но, а что насчет меня?

Она слонялась по комнате, измученная, напряженная от волнения. Она выключила свет, разделась и надела короткую ночную рубашку, а затем вышла через французские двери на террасу с фронтоном. На улице пульсировали ночные звуки – стрекотание сверчков, писклявое пение ночных птиц – а потом поднялся теплый ветер. Она посмотрела на залитый лунным светом пейзаж и не увидела дымящегося, светящегося города. Только открытая земля и леса, которые простирались до крутых гор.

Ну и чего же ты ещё ожидала?

Вздохнув, она вернулась в дом и легла спать.

Сон тянул ее вниз, как грабители, подкрадывающиеся сзади. Она чувствовала себя запертой в черном овраге, когда кошмары громоздились над ее головой.

Первый был привычный: лицо Лиссы, искаженное маской безумной ненависти. И голос, похожий на предсмертный хрип.

- Моя родная сестра... Как ты могла так поступить со мной?

Потом выстрел и горячая кровь, брызнувшая в лицо Кэсси.

- Нет, пожалуйста...

Еще больше обрывков кошмаров пронеслось над ней. Да, она лежала неподвижно в овраге – или в открытой могиле.

Ее рот был словно зашит.

Она чувствовала запах зловонного дыма, слышала приглушенное потрескивание ревущего огня. И снова она увидела город под алым небом.

Город казался бесконечным.

Далекие крики боли доносились отовсюду, они разносились на многие мили вокруг и там смешивались с другими такими же. Но с каждым бешеным ударом ее сердца видения становились все ближе...

Город бушевал перед адским терраскейпом, небосводом инверсий, высочайшее здание которого мерцало на своей вершине подобно маяку из светящейся крови. Видение Кэсси уносилось прочь на зловонных, горячих ветрах, проносящихся через бездонные проспекты и отвратительные бульвары, как будто это был сам крик. В одном из переулков толпа человекоподобных существ с прорезями для глаз, похожими на резцы, втиснулась в толпу изможденных людей, и нечеловеческими трехпалыми руками эти самые существа начали разрывать жертв без какой бы то ни было цели в эту ужасную ночь. Их лица были перекошены болью. Бледные рты открылись, чтобы закричать, извергая внутренности и брызги крови. Головы были разделены на части, сырые мозги пропущены сквозь толстые когтистые пальцы. Одного человека опалили остриями раскаленного добела железа, другого выпотрошили одним быстрым ударом когтя. Затем кишки были просто засунуты в рот жертвы, его заставляли есть их. Женщины выглядели еще хуже, с них грубо посрывали одежду ради сексуального насилия, которое не поддавались никакому человеческому воображению.

Темные смешки раздавались кругом, когда бесконечная работа этого места продолжалась.

Какими бы ужасными ни были эти образы, Кэсси пришла к выводу, что именно это она и должна была увидеть.

Око кошмара моргнуло, затем сфокусировалось более пристально на деталях этой злой улицы. Теперь раздавались крики; Кэсси подумала о голодных бунтах в каком-нибудь разрушающемся калькуттском городе в третьем мире. Смутно напоминавшие людей стражи продолжали выполнять свои безымянные обязанности, прорываясь в толпу. Одну женщину схватили за волосы и бросили на улицу. С нее сорвали одежду, и пока ее насиловали в массовом беспорядке, еще две трехпалые руки схватили ее за голову и принялись крутить ее, пока она не оторвалась. Обезглавливание, казалось, ни в малейшей степени не остановило очередь насильников, выстроившуюся вокруг женщины. И тут один из стражей с нескрываемым ликованием водрузил отрубленную голову на уличный знак, чтобы все видели.

Уличный знак гласил: ГОРОДСКАЯ ЗОНА УВЕЧИЙ. Отрубленная голова принадлежала Кэсси.

Тишина.

Тьма, как смерть.

Затем голоса, свистящий шепот:

- Видишь? Я же говорила тебе.

- Круто.

- Если хочешь, можешь... прикоснуться к ней.

Ее тело ощупывали руки. Она была слепа. Одна рука, казалось, задрожала, когда коснулась ее лица. Другая легла между ее грудей.

- Я чувствую! Я чувствую ее сердцебиение!

Пальцы, казалось, играли с медальоном на ее груди.

- Я даже это чувствую. Я могу его держать...

- Ты была права.

Веки Кэсси открылись. Она не могла пошевелиться. Она лежала, как труп, который каким-то образом продолжал видеть.

Кошмар города и его систематической бойни исчез, сменившись этим. Это все еще сон, - подумала она. - Так и должно быть.

- Ты была права. Она - Эфирисса.

- Божечки...

Пауза.

- Пошли, - сказала одна из фигур. - Мне кажется, она вот-вот проснется...

Ее спина сильно выгнулась, когда паралич кошмара прошел, и она резко выпрямилась в постели. Она выпучила глаза. Ее рот был открыт, и она кричала, но крик вырвался только как долгое, едва слышное шипение из ее пересохшего горла. Слабый свет рассвета окрашивал оранжевым вокруг украшенных кисточками портьер. Она испытывала безмолвный ужас, как бывает, когда просыпаешься и понимаешь, что где-то в комнате притаился незваный гость.

Ее взгляд дернулся влево.

Ей показалось, или она увидела силуэт, быстро удаляющийся от двери?

Она снова дернулась в постели, включив лампу на ночном столике, как будто свет мог прогнать ее панику. Она ждала, что ее сердцебиение утихнет, но этого не произошло. Ее ночная рубашка была похожа на папиросную бумагу, прилипшую к коже от пота, и когда она посмотрела на свой медальон, она не была уверена, но его полированная серебряная отделка казалась испачканной пятнами отпечатков пальцев.

Я так запуталась...

Она хотела позвать отца, но что толку? У нее был только один выход, и она это знала.

Она проглотила остатки страха и вышла из спальни, ее босые ноги ускорили шаг по коридору, на лестничную площадку, а затем вверх по следующей лестнице и еще дальше.

Вот оно, - подумала она.

Не останавливаясь, она поднялась в окулярную комнату.

На одном из матрасов сидели в ряд три фигуры: девушка, парень и еще одна девушка, в которой она сразу узнала Ви.

- Привет, Кэсси, - сказала Ви. - Мы знали, что рано или поздно ты придешь к нам.

Ви весело улыбнулась со своего места на матрасе. На лицах двух других, казалось, застыло благоговейное выражение.

Кэсси замерла.

- Это - Ксек и Тиш. Это - Кэсси. Она живет здесь со своим отцом.

Кэсси даже не повернула головы, чтобы посмотреть на них. Ви была в кожаных штанах, сапогах и куртке, которые были на ней раньше. Ксек, мужчина, был одет точно так же: как британский панк конца 70-х с соответствующими значками и нашивки ("Верните Сида!", "Ты понимаешь Убийственную Шутку?" и другими подобными). Если бы не шок, Кэсси была бы поражена тем, насколько он был красив – худощавый, подтянутый, темные напряженные глаза на лице, как у итальянского манекенщика. Маленькие оловянные летучие мыши свисали с мочек его ушей, а длинные черные, как смоль, волосы были собраны сзади в хвост. Глаза Ксек оценивающе смотрели на нее, как на знаковую фигуру, и то же самое относилось к третьей скваттерщице, другой девушке. Как, она сказала, ее зовут? - подумала Кэсси. - Тиш?

- Тиш не может говорить, - сказала Ви, - но она классная.

Кэсси чувствовала себя отстраненно, когда слушала; она чувствовала себя оторванной от самой себя. Ее горло щелкнуло, когда она попыталась заговорить.

- Вчера... на тропе. Ты сказала, что ты мертва?

- Мы, - ответил Ксек, как само собой разумеющееся.

- Мы понимаем, какое это для тебя потрясение, - продолжала Ви. - Тебе понадобится время, чтобы привыкнуть.

- Мы все трое мертвы, - сказал Ксек, - и когда мы умерли, то попали в Aд.

Люди, живущие в моем доме, - тупо подумала Кэсси. - Мертвые люди.

Сейчас она не думала ни о чем подобном. Либо это правда, либо она сошла с ума. Вместо этого она последовала за Ви, Ксеком и Тиш вниз по лестнице.

- Сейчас мы тебе это докажем, - сказала Ви, - и покончим с этим.

- Вот тогда мы действительно сможем поговорить обо всем, - добавил Ксек.

Тиш оглянулась через плечо и улыбнулась.

Да. Я спускаюсь по лестнице вслед за мертвецами.

- Блэкуэлл-Холл – самый надежный тупик в этой части внешнего сектора, - объясняла Ви.

- Тупик? - переспросила Кэсси.

- Это все из-за Фентона Блэкуэлла.

- Парень, который построил эту часть дома в 20-х годах, - Кэсси ухватилась за этo знание. - Тот самый сатанист, который... приносил в жертву младенцев.

- Точно, - подтвердила Ви.

Когда они добрались до следующей площадки, Ксек рассмеялся, не сводя веселых глаз с Кэсси.

- Господи, ты, наверно, думаешь, что сходишь с ума.

- Ну да, - сказала Кэсси. - Эта мысль приходила мне в голову не раз.

- Просто наберись терпения. Иди за нами.

Когда они спустились на следующий пролет лестницы, Ви посоветовала:

- Главное делай из себя идиотку, Кэсси. Помни, ты можешь нас видеть и слышать, а другие – нет.

Кэсси не была уверена, что она имела в виду, пока все четверо не вошли в одну из комнат, где миссис Коннер деловито натирала воском несколько старинных столешниц.

Кэсси стояла и смотрела на нее.

Пожилая женщина подняла глаза. Когда ее глаза встретились с глазами Кэсси, она не увидела Ви, Ксекa и Тиш, стоящих рядом с ней.

- Доброе утро, мисс Кэсси.

- Хм... Здравствуйте, миссис Коннер.

- Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше. Твой отец сказал, что у тебя вчера был солнечный удар.

Ви рассмеялась.

- Твой па! Господи, ну и выдумщик!

Миссис Коннер не услышала этого замечания.

- Да, я чувствую себя намного лучше, - ответила она.

- Она запала на твоего отца, - добавила Ви.

Это замечание поразило Кэсси.

- Что?

Миссис Коннер снова подняла голову.

- Простите, мисс?

- Э-э... ничего, - быстро ответила Кэсси. - Всего хорошего, миссис Коннер.

- И вам.

- Твой отец тоже на нее запал, - усмехнулся Ксек.

- Это смешно, - ответила Кэсси.

Миссис Коннер снова подняла глаза, но уже более странно.

- Что, мисс Кэсси?

Кэсси тут же почувствовала себя полной идиоткой.

- Просто... э-э... ничего.

Мой отец, - подумала она, - влюблен в миссис Коннер? Идея была абсурдной, но потом...

То же самое можно было сказать и о мертвых панк-рокерах, оккупировавших ее дом.

- Я же просила тебя быть осторожной, - Ви усмехнулась, ведя её дальше. - О, и следи за её сынком.

- Точно, - сказал Ксек. - Этот Джетро Бодин[12], похожий на Джервиса. Он тот ещё фрукт.

- Да уж.

Но Кэсси замолчала, когда Ви поднесла палец к ее губам.

- Больше не принимай душ с открытой дверью. Этот жирный деревенщина всегда подсматривает за тобой.

Кэсси была подавлена. Черт! Но мысли ее текли дальше. Разве Рой не упоминал о чем-то подобном, о том, что Джервиса посадили в тюрьму за то, что он подглядывал?

- Чем здесь пахнет? - спросил Ксек.

Так оно и было. Ви повела их на кухню, и когда они вчетвером вошли, Кэсси увидела, что ее отец возится у плиты, неуклюже орудуя металлической лопаточкой. Когда он взглянул – и заметил прозрачную, короткую ночнушку – он бросил на нее отеческий хмурый взгляд.

- Будешь завтракать в ночнушке "Victoria's Secret"?

- Успокойся, пап. Никто меня не увидит, - ответила она.

- Никто, кроме нас, - вставил Ксек. - У твоей дочери тело что надо, а, папа?

Они с Ви громко рассмеялись.

Отец Кэсси явно не слышал и не видел их.

- Как ты себя сегодня чувствуешь?

- Хорошо, папа. Просто вчера я слишком долго была на солнце, - попыталась она успокоить его.

- Ну, хорошо, потому что ты как раз вовремя для омлета из Каджунского сома.

- По-моему, немного тяжеловато, - сказала Кэсси.

- Эй, папа, смотри! - воскликнула Ви.

Она подошла прямо к нему, задрала свою черную футболку и сверкнула грудью.

Билл Хейдон этого не видел.

- Так что ты собираешься делать сегодня, милая? - спросил он, разыскивая перечницу.

Ксек усмехнулся.

- Да, милая?

Заткнись, - подумала Кэсси.

- Даже не знаю. Наверно, поброжу по округе.

- Да, папа, - пожурила его Ви. - Она будет бродить с мертвецами, живущими в твоем доме.

- Ну, запомни. На этот раз не слишком долго гуляй на солнце, - ее отец старался говорить авторитетно.

- Не буду.

- Все еще не веришь нам? - cпросила ее Ви.

- Думаю, что да, - ответила Кэсси и тут же подумала: Черт возьми!

Снова раздался смех ее новых мертвых друзей.

Отец внимательно посмотрел на нее.

- Так что это сейчас было?

- Просто мысли вслух.

- Это первый признак старческого маразма. - теперь ее отец бросал куски сома на сковородку. - Ты слишком молода, чтобы впадать в маразм. Но я – это уже другая история.

- Тиш? - cказала Ви. - Покажи ей.

Невысокая немая девушка в черном пересекла кухню. Она схватила обнаженную руку Кэсси и сжала ее, чтобы убедить в этом саму Кэсси. Потом она схватила отца за руку, но...

Маленькая рука Тиш, казалось, растворилась в плоти и костях мистера Хейдона.

- Теперь до конца, - проинструктировала Ви.

Тиш шагнула в тело Билла Хейдона и почти исчезла в нём.

Он вдруг вздрогнул.

- Черт возьми! Ты почувствовала этот холодный сквозняк?

- Ну да, - сказала Кэсси, подумав.

Очарование охватило ее, когда она увидела, как Тиш вышла из тела её отца.

- Если ты не веришь нам сейчас, - сказала Ви, - тогда у тебя действительно проблема.

- Расскажи мне об этом, - попросила Кэсси.

Еще один испуганный взгляд ее отца.

- Рассказать тебе о чем, милая?

Черт! Сделала это снова!

Снова смех.

- Пойдем, милая, - сказал Ксек. - Давай уберемся отсюда, пока твой отец не решил, что ты окончательно сошла с ума.

Хорошая идея. Это всё уже становилось слишком странным.

- Увидимся позже, папа, - сказала она.

- Конечно, - oн еще раз взглянул на нее, пожал плечами и вернулся к своей стряпне.

Она последовала за ними обратно в гостиную размером с Атриум. Тиш улыбнулась ей и взяла за руку, как бы говоря:

- Не волнуйся, ты привыкнешь.

Кэсси понятия не имела, куда ее ведут. У лестницы Ви сказала:

- Эй, смотри. А вот и Губер Пайл[13].

Джервис Коннер спускал по ступенькам какие-то коробки. Заметив скудную ночную рубашку Кэсси, он попытался скрыть изумление.

- Здравствуйте, мисс Кэсси.

- Привет...

- Эй, деревенщина! - закричал Ксек. - Где Гомер, ты, большая деревенщина?

Ви стояла прямо перед ним.

- Держу пари, ты подтираешь задницу кукурузными початками.

- Он всегда подкрадывается к твоей комнате, чтобы порукоблудить на тебя, пока ты спишь, - сказал Ксек Кэсси.

Ви рассмеялась.

- Он думает, что никто не видит его. Боже, если бы он только знал!

- После того, как он увидел тебя в этой ночной рубашке, держу пари, он сделает это сегодня пять раз.

Кэсси покраснела.

- Дай коротышке передохнуть! - закричал Ксек Джервису.

Кэсси рассмеялась, не в силах сдержаться.

- Что, э-э, что смешного, мисс Кэсси?

Это уже слишком!

- Ничего, Джервис. Хорошего тебе дня!

- Хватит дурачиться, - сказала Ви.

Она повела её по коридору мимо странных статуй и картин, написанных маслом. Ее кожаные ботинки громко стучали по ковру, но теперь Кэсси поняла, что только она одна могла это слышать.

- Куда мы идем? - спросила она, когда Джервис уже не мог её услышать.

- Куда-нибудь, где мы сможем поговорить, - сказал ей Ксек, его длинный черный хвостик покачивался на затылке.

- Вернёмся в окулярную комнату?

- Куда-нибудь получше, - сказала Ви. - В подвал.

- Итак, - заключила Кэсси. - Вы - призраки.

- Нет, - Ксек сидел на холодном каменном полу, прислонившись спиной к длинной стене подвала из полосатых кирпичей. - Ничего подобного. Мы живые души. Мы физические существа.

Тиш сидела рядом с Кэсси на ряду ящиков; она склонила голову на плечо Кэсси, как будто устала, ее черные волосы скрывали ее лицо. Ви осталась стоять, расхаживая взад-вперед.

- Как вы можете быть живыми душами, - спросила Кэсси, - если вы мертвы?

Ви ответила:

- Он имеет в виду, что мы живые души в нашем мире. Мы физические существа в нашем мире. Но в твоём мире мы субкорпоральны.

- Что это значит?

- Это значит, что мы существуем... и в то же время нет.

- Но мы не чёртовы призраки, - возразил Ксек. – Призраки – это бездушные проекции. Это просто остатки образов. У них нет ни сознания, ни чувств.

Кэсси заинтересовала эта теория.

- Значит, человек, который построил этот дом, Фентон Блэкуэлл, до сих пор обитает где-то здесь?

- Конечно, - ответила Ви. - Но это всего лишь его образ, медленно поднимающийся и спускающийся по лестнице. Его не стоит бояться. Я уверена, что вы будете пересекаться с ним время от времени.

Кэсси надеялась, что она не серьёзно.

- Ладно, думаю, хватит о нём. Что насчет вас?

Ви сняла свою панковскую кожаную куртку и бросила ее на колени Ксеку. По ее позе и жестам было ясно, что она лидер этой маленькой группы. Она начала возиться с английскими булавками, скрепляющими прорези на футболке.

- Конечно, это долгая история, но вот она, слушай. Во-первых, ты должна понять, что есть правила. Мы не были действительно плохими людьми при жизни, но мы совершили великий грех. Мы покончили с собой. Это одно из правил.

- Если ты покончишь с собой, то попадешь в Aд. Никоим образом не по-другому. Даже если папа римский покончит с собой, он попадет прямиком в Aд. Это одно из правил, - добавил Ксек.

Кэсси прикоснулась к своему медальону и почувствовала, как внутри что-то съежилось. Ее сестра Лисса покончила с собой.

- Этот дом – Tупик, или я бы сказал, новая часть дома, та, что построена Блэкуэллом. Его зверства вызвали Райв[14] – что-то вроде маленькой дыры между живым миром и Aдом. Если ты похожа на нас – если ты можешь найти один из таких проходов – то тогда ты можешь найти убежище в мире живых.

- Но никто в мире живых не может увидеть тебя, - сказала Кэсси.

- Никто. Это еще одно из правил, - подтвердил Ксек.

- Тогда почему же... - начала Кэсси.

- Ты можешь нас видеть? - Ксек поднял палец вверх. - Здесь есть лазейка.

Плотная тишина заполнила узкий подвал. У Ви, Ксекa, и Тиш были торжественные взгляды. Тиш взяла Кэсси за руку и сжала ее, словно пытаясь утешить.

Кэсси ошеломленно оглянулась на них.

- В чем дело?

- Ты - миф, - сказала Ви.

- На адских планетах, - продолжил Ксек, - ты - эквивалент Атлантиды. Кое-что до последнего было слухами, что-то было правдой, но никогда не было никаких доказательств.

Ви села рядом с Ксеком и обняла его за плечи.

- Вот нам и миф. Ты ведь девственница, верно?

Кэсси неловко вздрогнула, но кивнула.

- И ты не крещённая?

- Нет. Я не воспитывалась в какой-либо вере.

- Ты пыталась покончить с собой хотя бы раз, верно?

Кэсси сглотнула.

- Да.

- И у тебя есть сестра-близнец, которая покончила с собой, - Ви даже не спрашивала, она рассказывала Кэсси то, что уже знала. - Сестра-близнец, которая тоже была девственницей.

Кэсси начала задыхаться.

- Да. Ее звали Лисса.

У всех стали более серьезные взгляды.

- В Aду множество слухов, ничуть не меньше, чем здесь, ты постоянно слышишь то тут, то там, что кто-то увидел Иисуса в зеркале или святую Марию в тако, - продолжала Ви. - Мы постоянно слышим подобное, но никто никогда по-настоящему не верит в это.

- Все это записано в адских архивах, - сказал Ксек. – Гримуары Элимаса[15], свитки Ласкариса[16], aпокрифы Баэля[17] – мифы повсюду. Мы все читали об этом и никогда по-настоящему не верили. Но ты - реальна.

- И этот миф – правда, - сказала Ви. - Ты - Эфирисса.

Странный мир, казалось, порхал по подвалу, как пойманный воробей.

- Эфирисса, - повторила Кэсси.

- Точно так же, как говорится в гримуарах, - продолжала Ви, - ты - физическая связь в эфирном мире, нечто, созданное астрономическими обстоятельствами. Две сестры-близнецы, обе девственницы и обе склонны к самоубийству. Одна совершившая самоубийство, а другая выжившая. Обе рожденные в оккультный праздник.

Теперь Кэсси нахмурилась.

- Мы с Лиссой родились 26 октября. Это никакой не оккультный праздник.

Ви и Ксек громко рассмеялись.

- Это дата казни барона Жиля де Рэ[18], - объяснила Ви.

Затем Ксек продолжил:

- Для сатанинских сект это самый мощный день в году. Он делает Хэллоуин и канун Белтейна похожими на прыжок в носке.

Ви заговорила громче, ее голос отдавался эхом.

- Ты - Эфирисса, Кэсси. Ты очень, очень особенная.

Ксек наклонился вперед. Он, казалось, колебался.

- И потому, что ты Эфирисса... ты действительно могла бы нам помочь...

- Черт побери, Ксек! - Ви обернулась и закричала. - Не будь таким корыстолюбивым!

Ксек пожала плечами.

- Ну, спросить не помешало бы.

Ви сильно толкнула его локтем, затем посмотрела на Кэсси.

- Этот мудак хочет сказать тебе, что мы не можем здесь больше оставаться, пока ты не разрешишь нам. Это тоже одно из правил. Если мы останемся здесь без твоего разрешения, тебе нужно будет только попросить священника благословить это место, и нам придется уйти.

Кэсси не поняла.

- А почему я должна хотеть, чтобы вы ушли?

И тут ее осенило, это было почти иронично. Эти люди – мои друзья. Так или иначе, это не имело значения, что они были мертвы.

- Это просто еще одно из правил, - сказала Ви. - Ты же Эфирисса. Мы обязаны сообщить тебе об этом.

- Я не хочу, чтобы вы уходили. Что касается меня, то вы можете оставаться здесь столько, сколько захотите.

Ксек торжествующе хлопнул в ладоши.

- Я знал, что мы ей нравимся!

- И что ты только что сказал? - cпросила Кэсси. - Что-то насчет того, что я могу вам помочь?

- Да, - снова заговорил Ксек. - У тебя есть...

Ви снова ткнула его локтем.

- Черт возьми! Нам нельзя спрашивать её! Ты же знаешь!

- Конечно, но... она может спросить нас сама.

- Хорошо, - настояла Кэсси. - Теперь вы меня окончательно запутали.

Ви выждала небольшую паузу.

- Будь готова сегодня в полночь. Но, это только в том случае, если ты хочешь уйти. Ты не должна уходить, и мы не можем пытаться повлиять на тебя. Это однo из правил.

- Одно из правил, - повторила Кэсси. - Я все поняла. Но... куда мы пойдём?

- Ты не должна идти, если не хочешь.

- Конечно, она хочет пойти! - воскликнул Ксек. - Она же Эфирисса! Это ее судьба!

Кэсси понятия не имела, о чем они говорят.

Ви встала и снова надела куртку. Ксек и Тиш тоже встали.

- Здесь, снаружи, наша энергия угасает в течение дня, - сказал Ксек. - Мы должны вернуться наверх и... ну, это, сделать то, что ты называешь сном.

- Будь готова сегодня в полночь, - повторила Ви. - Если у тебя есть какие-нибудь драгоценности, только не золотые или бриллиантовые, а серебряные, с любыми драгоценными камнями, такими как аметист, сапфир или родовыми камнями, принеси их. Особенно важен оникс.

- Я думаю, что у меня есть кое-что из этого, - сказала Кэсси, все еще сбитая с толку.

Ксек возбужденно толкал её локтем.

- И скажи ей, чтобы она принесла...

- Принеси кости, - сказала Ви.

- Кости?

- Куриные кости, свиные, любые сгодятся. Если у тебя дома нет ничего такого, то сходи в городскую закусочную и поищи у них в мусоре. Подойдут абсолютно любые кости.

Кости. Из мусора? Кэсси не могла этого понять, но согласилась.

- Хорошо, - сказала она. - Так куда мы пойдём?

Только Тиш обеспокоенно оглянулась на нее. Они уже выходили из подвала, и Кэсси казалось, что их силуэты тают на глазах.

- Мы отправимся в город, - сказала Ви.

Ее голос постепенно затихал.

- Мы отправимся в Мефистополис...

Самоубийство, - подумала она. - Единственный непростительный грех. Кэсси смотрела на шрамы на своих запястьях. Зажившие ножевые порезы выглядели слишком незначительными, чтобы нести последствия, которые теперь давили на ее сердце. Тогда, когда она была склонна к самоубийству, она просто хотела, чтобы все закончилось. Жизнь была просто клубком и цепью вины, неудач и отчаяния – она казалась бессмысленной, мазохистской.

Зачем продолжать? Этот вопрос она задавала себе по сто раз на дню.

Зачем жить в мире, частью которого она никогда не станет?

Да, самоубийство казалось единственным разумным вариантом. Но теперь она знала этот ужасный недостаток. Она провела пальцем по едва заметному шраму.

Теперь она знала правду. Если она покончит с собой, ничего не будет кончено. Ее боли и печалям не будет конца. Вместо этого она будет существовать вечно.

В Aду, - подумала она.

Чувство вины обрушилось на нее, как рухнувшая кирпичная стена. Она всегда будет винить себя в смерти Лиссы. Теперь она в Aду из-за меня. Она невольно прикоснулась к своему медальону. Правда, психическое заболевание Лиссы не имело никакого отношения к Кэсси. Но я была тем, кто толкнул ее через край...

- Я скучаю по тебе, - сказала она маленькой овальной фотографии в медальоне. - Пожалуйста, прости меня.

Лисса была ее единственной настоящей подругой, а теперь ее нет.

Но теперь у нее появились новые друзья, какими бы невероятными ни были обстоятельства. В этот момент она не могла отрицать существование Ви, Ксекa и Тиш, и ее осознание этого было чем-то, что она по какой-то необъяснимой причине легко принимала. Всю свою жизнь она знала, что отличается от всех остальных. Возможно, именно поэтому. Ксек даже сказал, что это ее судьба.

Эфирисса, - подумала она.

Она не знала, что это значит, но это не имело значения. Теперь ей было чем заняться, и эта перспектива приводила ее в восторг. Пока она принимала душ и одевалась, на заднем плане тихо играла ее стереосистема. На этот раз, конечно, она убедилась, что ее дверь закрыта. Она не хотела больше создавать декорации для извращенца Джервиса. Жаркое солнце светило сквозь французские двери; она начала свои поиски. Она никогда особо не любила драгоценности, да и вещей у нее было не так уж много. Единственное, что у нее было, это маленькая, обшитая войлоком коробочка для колец. Серебро. Родовые камни, - вспомнила она комментарий Ви. Внутри она обнаружила несколько серебряных браслетов, пару сережек из оникса и старинный аметистовый кулон на серебряной цепочке. Она не могла себе представить, что они могли хотеть от них – ничего из этого не стоило очень много – но теперь Кэсси поняла, что вещи с их точки зрения не были легко объяснимы. Лучше всего было просто посмотреть, и Кэсси подозревала, что то, что они покажут ей сегодня вечером – город – будет действительно интересным местом.

Она выключила стерео и вышла из комнаты.

Город. Как там Ви назвала его? Мефистополис? Да, она была в этом уверена.

Она также была уверена, что это было то самое место, которое она видела прошлой ночью, когда смотрела в окулярное окно.

Бушующий город под кроваво-красными сумерками. Город, да, построенный на плитах пылающей скалы, чьи границы, казалось, охватывали горизонт.

Кэсси никак не могла отделаться от мысли, что там ее что-то ждет.

Одеваться для сельского юга летом было непросто (окружающая среда просто была не ее). Там, в Вашингтоне, в этот момент она едва ли выглядела бы готичной, не с очевидно загоревшей кожей, которая медленно шелушилась, превращаясь в загар. А ношение черного только усиливало жару. Сегодня она остановилась на черном бикини и черной джинсовой юбке. Шлепанцы, как она полагала, останутся эксклюзивной обувью сезона. По крайней мере, солнце, казалось, обесцвечивало ее и без того обесцвеченные волосы, что смягчало лимонно-зеленые блики. Со временем я привыкну ко всему этому, - убеждала она себя.

Но сейчас, спускаясь мимо мрачных статуй, выстроившихся вдоль лестницы, она размышляла о своем непосредственном задании.

Кости.

Эта просьба озадачила ее даже больше, чем просьба о родовых камнях, но она, как ни странно, не стала задавать вопросы. Спустившись вниз, она начала красться, не осознавая этого, как будто не хотела, чтобы ее видели. Бросив взгляд на задний двор, она увидела, что отец пытается научить миссис Коннер бить по мячам для гольфа. Мило, - подумала она с некоторым сарказмом.

Мой отец на самом деле не влюблен в нее, не так ли? Еще один взгляд в переднее эркерное окно показал ей Джервиса, обходящего клумбы.

Идеально.

Она бросилась на кухню, открыла холодильник, потом морозилку. Отлично, - подумала она. - Не церемонься. Даже бифштекса или пачки замороженных цыплят хватит. Она действительно не хотела идти всю дорогу в город только для того, чтобы покопаться в мусорном контейнере в местной закусочной.

Подождите...

Ви сказала, что подойдут любые кости, не так ли?

- Ну, - Кэсси говорила сама с собой. - Ну вот.

Затем она, не задумываясь, опустилась на колени и принялась рыться в набитой мешками корзине для мусора. Боже, разве это не было бы здорово, если бы кто-то вошел прямо сейчас? О, не обращайте на меня внимания, я просто ищу несколько костей. Почему? Потому что мертвые подростки, живущие наверху, сказали мне притащить их. Но в следующее мгновение ее нос сморщился от запаха – она нашла кости.

Кости сома, которого вчера поймал ее отец. Он разделал его на филе, а вот кости, голова все еще были вполне пригодны.

Она тщательно вымыла длинные колючки в раковине, затем завернула их в фольгу и положила в пакет. Когда она вышла в гараж, чтобы спрятать сверток до наступления темноты, то сделала еще одно открытие. На задней полке, рядом с удобрениями и бутылками "Орто-Гро"[19], она заметила мешок с костной мукой, которой Джервис удобрял клумбы. Кости есть кости, - подумала она.

Она высыпала несколько чашек в свою сумку.

Этого должно хватить.

Она спрятала сумку за какими-то распакованными коробками и вышла на улицу.

Все, что ей нужно было сделать сейчас, это дождаться полночи.

Высокие дедушкины часы в фойе пробили полночь, и их двенадцать звонких ударов разнеслись по всему Блэкуэлл-Холлу. Но каким бы ненавязчивым ни был этот звук, он, несомненно, поразил Джервиса Коннера до такой степени, что он чуть не закричал. Он прикусил губу, проклиная себя. Если бы он издал хотя бы малейший звук, этого было бы вполне достаточно, чтобы вернуться в тюрягу еще на месяц или два.

Конечно, эта сучка не была несовершеннолетней, не то, что те маленькие милашки, за которыми он подглядывал, когда был уборщиком в средней школе Люнтвилля. Да и то он тогда не сделал ничего плохого. Джервис просто просверлил дыру в воздуховоде с другой стороны душевой стенки. После он засовывал голову прямо туда и рукоблудил на всех этих маленьких белых сучек, резвящихся в душе после урока физкультуры. Но стоит также сказать, что Джервис был изобретателен: он снабдил несколько листов металла магнитами, чтобы закрыть отверстие, когда заканчивал, идеальный план. Жаль, что его застукала завуч со спущенными штанами.

Этой стерве Кэсси было двадцать или двадцать один год, но Джервис сомневался, что этот факт в данный момент заставит судью быть очень снисходительной. Он знал, что теперь ему придется быть очень осторожным.

За первые две недели работы в доме он успел подглядеть за ней. Если встать в конце коридора и спрятаться за углом, можно заглянуть прямо в дальний конец ее комнаты, если она оставит свою дверь открытой (а она почти всегда оставляла свою дверь открытой). Еще лучше было то, что угол позволял его взгляду устремляться прямо в ванную (и она почти всегда оставляла и эту дверь открытой). Он уже раз десять мастурбировал на нее обнаженную в душе. Проблема была лишь в том, что это было слишком далеко для Джервиса, и если бы кто-то начал подниматься по лестнице, пока он рукоблудил, он мог быть пойман с поличным.

Ну и еще была третья проблема, но Джервис решил, что это просто паранойя. Угол, за которым он всегда прятался, находился рядом с лестницей, ведущей в ту забавную комнату с круглым окном. Джервис использовал эту комнату много раз, чтобы позаботиться о своей нужде после того, как нюхал нижнее бельё Кэсси в прачечной, но, по правде говоря, у него всегда было странное чувство, что кто-то наблюдает за ним. Весь день от этого дома у него по коже бегали мурашки. Но теперь, ночью – в полночь – ощущение было в десять раз хуже. Не то чтобы Джервис был труслив, заметьте.

Он просто не мог смириться с мыслью, что кто-то был там, кто-то в тени, смотрел на него.

Забудь об этом дерьме, - приказал он себе. - Это испортит "кончун", а хороший "кончун" и так чертовски трудно получить.

Кстати, он нисколько не чувствовал себя виноватым, подглядывая за цыпочками и все такое. Он решил, что он это заслужил, решил, что жизнь обязана время от времени баловать его искоркой. Выросший в этой грязной дыре, надрывающий свою задницу на одной грязной, низкооплачиваемой, дерьмовой работе за другой в течение всей своей жизни? Он же не грабил банки и не продавал "крэк" девятилетним детям, как это делали другие ребята в городе. И он не убивал людей. Он просто смотрел на красивые вещи и получал от этого удовольствие. С его точки зрения, это Бог сделал девушек красивыми, так что какой вред может быть в том, чтобы поглазеть и оценить красивые вещи, которые создал Бог? Казалось бы, это полный пиздец, что смотреть на Божьи творения может быть проклятым преступлением, которое может привести жирную задницу Джервиса обратно в тюрьму с алкашами, панками и гомосеками, с настоящими преступниками. Это просто казалось несправедливым.

Сегодня Кэсси держала дверь закрытой всякий раз, когда была в своей комнате, и это справедливо разозлило Джервиса, потому что, увидев ее сегодня утром в практически прозрачной ночной рубашечке, он чуть не сошел с ума.

Но он уже работал над решением проблемы.

Большинство стен в доме были сделаны не из гипсокартона, а из деревянных досок, покрытых штукатуркой и обоями, в то время как стены Кэсси были обшиты панелями. В маленькой комнате рядом с комнатой Кэсси был большой шкаф, один конец которого был выломан. В течение нескольких дней Джервис проскальзывал в это отверстие, чтобы немного поработать своим ручным сверлом и крошечным восьмидюймовым долотом. Он осторожно отыскал в шкафу дощатый шов, который непосредственно примыкал к шву на деревянной обшивке стены Кэсси. Всего несколько крошечных дырочек в день в конце концов образовали невидимую глазу линию длиной в дюйм.

Стоя на коленях у проема, он мог видеть прямо над ее большой кроватью с балдахином и в ванную комнату.

Он прокрался в дом после того, как высадил мать, когда их рабочий день закончился, и теперь снова был здесь, сидел на корточках и ждал в темноте. Никто не знал, что он здесь, и эта таинственность щекотала его; она заставляла его чувствовать себя заряженным какой-то странной скрытой властью над другими: он мог подглядывать за ней, когда ему заблагорассудится, и она никогда об этом не узнает. Обычно Кэсси ложилась спать около десяти, и Джервис хотел быть готовым, когда она разденется и наденет одну из этих узких ночных рубашек. Или, может быть, она сделает ему настоящее одолжение и будет спать обнаженной. В такую жару? Ну же, детка! Давай, поспи голенькая!

Работёнка былa великолепнa. Хорошие деньги за не очень тяжёлую работу, плюс чаевые. Малышка и ее старик совсем не вписывались в здешнюю жизнь – богатые горожане с их странными городскими привычками – но какое дело до этого Джервису? Если они хотят жить в этом большом жутком месте, это их дело. Большая часть мебели оставалась здесь все время, пока дом был закрыт; рассказы о привидениях отпугивали воров. Джервис не верил в привидения, но любил эти истории (с другой стороны, у него никогда не хватало смелости прийти сюда и украсть что-нибудь из дома). Старик был хладнокровен, как полагал Джервис, иногда немного жестковат, но обычно он платил вдвое больше, чем стоила его работа. А его дочка?

Чистый гребаный ангельский пирог.

Кожа, как горячий белый шоколад, и большие вишневые конфеты вместо сосков. И все это скудное черное странное дерьмо, которое она носила, было просто кайфом для любого деревенского вуайериста. Джервису не нравилась вся эта готическая чушь, которую она слушала; он несколько раз пробирался в ее комнату, когда ее не было дома, и смотрел на обложки ее компакт-дисков. В основном парни одевались, как девчонки, красились так же и тому подобное. Впрочем, ему было все равно, какую чушь она слушает. Джервис просто хотел увидеть сиськи, "киску" и этот её аккуратный белый живот и маленький пупок, который просто заставлял его хотеть отступить и издать мятежный крик – с рукой в штанах, конечно.

Жизнь вуайериста была запутанной и причудливой.

Но после почти трехчасового пребывания наверху, стоя на коленях в затхлом чулане и прильнув глазом к глазку, Джервис почти не получил удовольствия.

Она сидела на кровати или за письменным столом в джинсовой юбке и причудливом черном бикини, в основном слушая эту хипповскую готическую чушь или читая книги. Джервису понравились бы короткие джинсы, только они были черными. Черные джинсы? - подумал он. – Самая тупая вещь, которую я когда-либо видел. Эти чокнутые дети-готы, все, что они носят, это гребаное черное! И ему не нравилась миниатюрная радужная татуировка на ее милом маленьком пупке. Это было похоже на вандализм, как брызги краски на великолепном холсте. Почему девчонки в наши дни настаивают на том, чтобы испортить свои задницы всем этим хипповским тату-дерьмом?

Время просто продолжало идти. Она сегодня вообще собирается раздеваться и ложиться в постель?

Ой, да ладно тебе! Давай приступим к делу!

В десять часов она все еще не собиралась ложиться спать. Джервис слышал, как она пожелала спокойной ночи отцу в холле, слышал, как старик сам лег спать, но после этого она просто вернулась в свою комнату, слушая эту странную музыку. По крайней мере, теперь она слушала в наушниках, так что Джервису не нужно было слушать все эти вопли и крики об антихристе-суперзвезде, или что-то в этом роде, и о детях, убивающих себя. Но Джервис был в значительной степени заперт в темном шкафу и не сможет вернуться домой, пока она не заснет.

Что, похоже, она и не собиралась делать.

Ну же, желтоволосая маленькая городская сучка! У меня нет времени на всю ночь! Сними с себя одежду и дай Джервису немного времени для рукоблудия!

Ему казалось, что желание вот-вот исполнится. Она сняла наушники, посмотрела на часы и встала.

Немедленно убери это дерьмо! Я хочу, чтобы эта тупая черная юбка валялась на полу! Сними этот лифчик и маленькие трусики к чертовой матери!

Именно тогда часы внизу пробили полночь.

Это прозвучало почти как сигнал. Когда пробили часы, Кэсси выключила свет и вышла из комнаты.

Сука-а-а-а-а-а!

Джервис остался стоять на коленях в темноте, колени болели, и ничто не могло облегчить его положение.

Он слышал, как она идет по коридору, шлепая шлепанцами. Затем шлепанье прекратилось на том месте, где, как он догадался, должна была быть лестница.

Он не слышал, как она поднималась.

Он очень осторожно поднялся, надеясь, что его колени не хрустнут. На цыпочках подошел к двери и снова опустился на колени у старомодной замочной скважины. Он выглянул наружу.

Она стояла на площадке, рядом с другой лестницей, которая вела в окулярную комнату.

Он знал, что это было его воображение, просто усугубленное темнотой и поздним часом, но на мгновение ему действительно показалось, что он услышал шаги, спускающиеся из окулярной комнаты. Нет, это глупо. Там наверху никого нет.

Как такое могло быть?

И все же Кэсси продолжала стоять, глядя вверх, словно ожидая, что кто-то спустится...

Он услышал ее шепот:

- Мой отец спит. Теперь мы можем идти.

Но на площадке больше никого не было.

Так с кем же, черт возьми, она разговаривает?

Кэсси повернулась на едва освещенной площадке и начала спускаться по лестнице на первый этаж.

Она была одна.

Но она продолжала шептать, и Джервису показалось, что последнее, что она сказала, было:

- Не волнуйся, они у меня есть. У меня есть кости...

Ви, Ксек и Тиш пришли, как и было условлено, в полночь. Полночь была лучшим временем для "перехода", как сказали Кэсси, просто из-за человеческого значения, которое оно приобрело за последние тысячелетия.

- Там, где мы живем, эфиры осязаемы, - сказал Ксек в сторону. - То, что является космическим или духовным в вашем мире, является твердой наукой в нашем.

Кэсси даже не притворилась, что поняла.

Они пересекли темный, безмолвный дом, Ви и Ксек шли впереди. Тиш явно установила связь с Кэсси, прикасаясь к ней и держа ее за руку, когда это было возможно. Этот контакт не был ни в малейшей степени эротическим или сексуальным, а скорее сестринским, как будто Тиш считала Кэсси старшей сестрой. Рука младшей девочки была горячей, что показалось Кэсси странным. Тиш была мертва. Разве ее рука не должна быть холодной?

Но потом Кэсси напомнила себе, что ее новые друзья на самом деле вовсе не мертвые. Мертвыми были только оболочки. В своем собственном плане существования они были очень даже живыми. Они были такими же живыми, как и Кэсси в ее собственном мире, живом мире.

- Боже, у тебя очень сильная аура, - сказала ей Ви.

- Я чувствую это, - добавил Ксек.

- Она освещает весь нижний этаж!

И снова Кэсси была озадачена. На первом этаже она не видела ничего похожего на свечение, не чувствовала ничего, что можно было бы назвать излучением ее жизненной силы. Думаю, мне просто придется поверить им на слово.

- О, - сказала она. - Я взяла всякие побрякушки.

Они остановились на полпути через кухню, лица Ви, Ксек и Тиш, казалось, действительно озарились светом, когда они увидели предложенную ими пригоршню драгоценностей с камнями.

- Охренеть! - воскликнул Ксек.

- Посмотри на все это! Она даже оникс принесла! Потрясающе!

- Вот, возьми их, - сказала Кэсси Ксек и протянула ему украшения. - Я даже не знаю, для чего они нужны.

- Я не могу их взять - сказал ей Ксек. - Никто из нас не может.

- Только не здесь, - добавила Ви. Она протянула ладонь. - Брось мне одну из этих сережек.

Кэсси так и сделала, кинула с сапфиром.

Камень упал прямо сквозь руку Ви.

- Видишь? Мы не можем прикоснуться к ним, пока не пройдем через Райв и не выйдем из Tупика.

Кэсси поняла намек – по крайней мере, насколько могла – и, взяв камень, положила его в карман.

- Кости в гараже, - сказала она.

Она повела их туда, и все они, казалось, были в восторге, увидев мешок с рыбьими костями и измельченной костной мукой. Кэсси, однако, отпрянула, когда открыла сумку. Кости воняли еще хуже, чем когда она вытащила их из мусорного ведра на кухне.

- Мы могли бы, наверно, проехать весь город от одного конца до другого со всем этим добром, - одобрил Ксек.

Кэсси закрыла пакет, нахмурившись от запаха.

- Но это же просто мусор.

- Там, куда мы идём, - сказала ей Ви, - это лучше, чем наличные.

- Кости – это то, как высшие Иерархи накапливают свое богатство, - продолжил Ксек. - Единственный способ доставить кости из живого мира в город – это сила Окостеневшиx.

Замешательство Кэсси начинало раздражать ее.

- Иерархи? Окостенение? Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Ксек ухмыльнулся в темноте.

- Скоро узнаешь.

Они вышли из гаража через боковую дверь в душную ночь. Лунный свет заставил лес слегка светиться. Они свернули к фасаду дома, который выходил на юг.

- Вы сказали, что мы пойдем в город, - остановила их Кэсси. - В... Мефистополис.

- Совершенно верно, - ответила Ви.

- Ты же говоришь об Aде, верно?

- О, да, - ответил Ксек. - Домой, милый дом.

- Вроде того, - поправилась Ви. - Видишь ли, мы там больше не живем – не можем. Мы - БРы - бывшие резиденты.

- То же, что и беглецы, - объяснил Ксек. - В городе есть две социальные касты: плебеи и иерархи. Мы были плебеи, простолюдины, и нам, как БРaм, больше не разрешается жить в городе. Нас считают преступниками, потому что мы не приспособились. Вот почему мы должны жить в таком Tупике, как твой дом, или в других Tупиках в трех других внешних секторах. Это не очень круто, так что, если мы вернёмся и останемся в городе слишком долго, полиция станет искать нас. Мы не продержимся долго, если попытаемся остаться в черте города.

Ви смогла прочесть замешательство на лице Кэсси.

- Поверь мне, легче просто учиться по ходу дела. Ты все еще хочешь пойти, не так ли? Помни, тебе это не нужно.

- Я все равно хочу пойти, - раздраженно сказала Кэсси. - Я просто хочу точно знать, куда мы направляемся. В Aд? Aд не должен быть городом. Это должна быть серная яма, озеро огня и тому подобное.

Ксек усмехнулся.

- Так и было несколько тысяч лет назад, когда Люцифер был изгнан с небес. Но просто используй свой здравый смысл. Возьмем, к примеру, Нью-Йорк. Каким был Нью-Йорк несколько тысяч лет назад?

- Лесом, я думаю, - сказала Кэсси, все еще не понимая смысла. - Просто... земля.

- Верно, неосвоенной землёй. Таким же был Aд, когда Люцифер впервые прибыл сюда; это была просто огненная равнина, пустошь.

Тогда Ви сформулировала это следующим образом:

- Точно так же, как человеческая цивилизация развивалась в течение последних трех или четырех тысяч лет... так и Aд развивался.

И Ксек добавил:

- И точно так же, как божьи создания развивались здесь, на Земле, Люцифер и его владычество развивались там. Прогресс и технологии происходят не только в твоем мире, Кэсси. Они случаются и у нас. Эта серная шахта теперь самый большой город, который когда-либо существовал во вселенной.

Эта информация подавила раздражение Кэсси; она снова была очарована.

- Подожди, пока не увидишь, - сказала Ви и повела их вниз по склону.

Кэсси задумалась.

- Подожди минутку. Я видела его. Из окулярного окна.

- М-м-м, - небрежно ответила Ви. - И держу пари, что тебе это тоже снилось. Жить в Tупике, а ты – Эфирисса, это неизбежно.

Она была права.

Кэсси вспомнила ужасный сон, который приснился ей прошлой ночью. Ей снился город, охваченный хаосом и жестокостью. А теперь ее смущало еще кое-что. Они спускались по лесистой тропе, где они с Ви впервые встретились. Эта тропа вела вниз по южному склону холма, а за ними был фасад Блэкуэлл-Холла.

- Вчера вечером, когда я выглянула в то окно, я увидела его. Я видела город. Это было к югу от дома, и сейчас мы идем на юг, - oна посмотрела вниз на тропу. За ее взглядом, там, где должен был быть город, она увидела только ожидаемую холмистую сельскую местность и леса. - А почему я не вижу его сейчас?

Тиш потянула ее за руку, указывая куда-то.

- Вон вход, - сказал Ксек. - Просто пройди еще несколько шагов...

Теперь Кэсси шла впереди них, ее шлепанцы хрустели по ковру из веток и опавших листьев. Но по мере того, как она продвигалась вперед, она чувствовала что-то странное, что-то, что можно было описать только как сильные перепады температуры. Вертикальные слои тепла и холода, раздражающее напряжение в ушах. Затем пришло ощущение, как будто она провела рукой по сухому пляжному песку, только это ощущение охватило все ее тело, через одежду до самой кожи.

На мгновение все, что она увидела, была абсолютная тьма.

Затем...

- Боже мой, - пробормотала она, глядя вперёд.

- Подожди, пока не увидишь его, - сказала ей Ви несколько минут назад, всего в нескольких ярдах вверх по склону.

Теперь, спустя несколько мгновений и несколько ярдов, Кэсси стояла у подножия другого мира.

Она не могла ни говорить, ни даже думать.

Все, что она могла, это смотреть.

Небо над головой вспенилось алыми градиентами. Экзотический, сладко пахнущий жар ласкал ее. Серповидная луна висела на горизонте, луна, которая была черной и чей черный свет невозможно освещал ее лицо. Действительно, кустарниковая дымящаяся пустошь простиралась от ее ног на следующие пятьдесят или даже сто миль. Она могла видеть все, каждую деталь в четком макровидении. А за этой запутанной пустошью стоял Мефистополис.

Пейзаж города с его зданиями, небоскребами и башнями казался выкованным на фоне алого горизонта. Он действительно был огромен. Когда Кэсси посмотрела налево, лицо города простиралось дальше, чем она могла видеть, и то же самое было справа.

Дым, больше похожий на черный туман, поднимался от города в небо, как и мириады копий разноцветных огней, которые она могла приравнять только к прожекторам. Вдалеке виднелись птицы – или крылатые существа.

При виде всего этого у нее перехватило дыхание.

Остальные переступили порог и теперь стояли позади нее. Казалось, они были поражены безмолвным благоговением Кэсси.

- Довольно круто, да?

- По сравнению с этим Чикаго выглядит, как щенячья будка.

- Я тоже не поверил, когда увидел его в первый раз. Не могу поверить, что это место, где я проведу вечность.

Наконец Кэсси смогла заговорить. Она снова посмотрела налево и направо.

- Он... бесконечен...

- На самом деле конечен,- объяснил Ксек. - Ты когда-нибудь читала книгу Откровения? В главе двадцать первой святой Иоанн раскрывает реальные физические измерения Pая, поэтому Люцифер сознательно использовал те же самые измерения, когда создавал оригинальные чертежи Aда. Площадь в двенадцать тысяч фарлонгов. Это примерно 1500 миль[20] в длину и 1500 миль в ширину – площадь поверхности составляет более двух миллионов квадратных миль[21]. Если взять все крупные города на Земле и собрать их вместе... в общем, этот еще больше.

Кэсси не могла даже представить себе эти размеры.

- Значит, с тех пор как Люцифер лишился Божьей милости, он строит этот город?

- Совершенно верно. Или, скажем так, его приспешники. Большинство вступающих в Aд так или иначе становятся частью рабочей силы. И в каком-то смысле Мефистополис ничем не отличается от любого другого города. Здесь есть магазины, парки и офисные здания, транспортные системы, полиция и больницы, таверны, концертные залы, жилые комплексы, где живут люди, здания судов, где судят преступников за преступления, правительственные здания, где правят политики. Как и в любом городе, э-э, ну... почти.

Ви объяснила дальше:

- В Мефистополисе люди не рождаются – они прибывают. И они живут вечно. И если социальный порядок на Земле – это стремление к миру и согласию между жителями...

- Социальный порядок в Aду – это хаос, - сообщил Ксек.

- У вас демократия, у нас – демонократия. У вас есть физика и наука, у нас есть черная магия. У вас есть милосердие и добрая воля, мы систематизировали ужас. Вот в чем разница. Социальный замысел Люцифера должен функционировать в полной противоположности Божьему. Люцифер построил все это, чтобы оскорбить существо, которое изгнало его сюда.

- Так... это не подземелье, как в легендах? - cпросила Кэсси. - Это не где-нибудь на Земле?

- Это на другой Земле, которая занимает то же самое пространство, - сообщил ей Ксек. - Это просто на другом плане существования, который создал Бог. Как и Небеса.

- Итак, - начала Кэсси, - когда ты умрешь...

- Ты попадешь либо на Hебеса, либо сюда. Точно так же, как сказано в Святой Библии. Точно так же, как это говорится в большинстве других религиях, - Ксек приподнял бровь. - Ничего удивительного, если подумать.

Пока Кэсси продолжала смотреть на далекий городской пейзаж, в ее голове крутились тысячи вопросов. Как она могла задать их все?

- Давай просто уйдем, - сказала Ви, словно прочитав ее мысли. - На все твои вопросы будут даны ответы.

Они двинулись вперед, Тиш потянула Кэсси за руку. Но Кэсси была встревожена.

- Подожди! Ты хочешь сказать, что мы пойдем пешком? Город же за много миль отсюда!

Ксек вскинул голову, отбросив назад свой черный хвост.

- Конечно, мы не пойдем пешком. Мы собираемся сесть на поезд.

Кэсси запнулась.

- Какой ещё поезд?

- Адский экспресс, какой же ещё...

Тропа спускалась вниз, как темный слалом. Кэсси сказали, что сейчас ночь – здесь всегда была ночь – но темно-алый оттенок неба больше походил на начало сумерек в незнакомой, чужой местности. Холм, с которого они спускались, казался точно таким же по размерам, как и холм перед Блэкуэлл-Холлом. Больше ничего не осталось идентичным.

- Леса, - спросила она, - сельхозугодья и пастбища? Где они сейчас?

- На том плане существования, который мы только что покинули, - сказала Ви. - Давным-давно здесь были леса, но все они были вырублены, - oна отметила отстраненно. - И если ты хочешь назвать это фермерскими угодьями... иди вперед.

Далее Кэсси увидела худые фигуры, трудящиеся на задымленных полях. Пухлые, безволосые животные тащили плуги по красновато-черной почве; еще более худые фигуры тащились позади, выковыривая из грязи скрученные корни и ядовитые овощи. Вид рабочих потряс ее.

- Они как люди из лагеря смерти.

- Это деталь истощения, - сказал Ксек. – Сюда полиция привозит адских преступников. Они вынуждены работать до тех пор, пока на их костях ничего не останется.

- Они умирают с голоду? - cпросила Кэсси.

- Они голодают, пока их духовные тела не умрут. Когда умираешь в живом мире и попадаешь сюда, то получаешь физическое тело, точно такое же, какое у тебя было, когда ты был жив – это твое духовное тело. Но когда оно умирает – если тебя искалечили, раздавили, расчленили и тому подобное – твоя душа переносится в другую форму жизни, нечто, рожденное здесь. Допустим, Капноманты[22] сожгут твое тело дотла... Твоя душа – твоё сознание – не умрёт; оно никогда не умрет – оно не может умереть.

- И что же с ним происходит?

- Если ты пользуешься благосклонностью Aда, твоя душа превращается в демона или горгулью, или что-то в этом роде.

Кэсси боялась спрашивать.

- А что будет, если ты не в любимчиках у Aда?

- Она переносится в тело низшего вида – крысы, таракана или... - Ксек остановился на тропе, указывая в сторону того, что казалось кучей отходов животного происхождения. - Или навозного червя, - сказал он. - Видишь их? Каждая из этих куч содержит бессмертную, всё чувствующую человеческую душу.

Кэсси почувствовала приступ тошноты, когда присмотрелась внимательнее. В куче мусора копошились пухлые, похожие на личинок белые черви.

- Обречены вечно есть дерьмо, - закончил Ксек.

Этот образ и это замечание едва не прикончили Кэсси. Ее лицо побледнело в красной темноте.

- Поначалу тебе будет очень противно, - продолжила Ви. - Потом начнешь привыкать к тому, как здесь все устроено.

У Кэсси были серьезные сомнения на этот счет.

Затем Ксек любезно добавил:

- Дерьмо, гниль, гной и вонь, зверство, ужас, бессмысленное насилие и беспрерывный гребаный ужас... ничего страшного в этом нет.

Кэсси подавила приступ тошноты.

- Ты видишь все это здесь так же, как видишь людей, выгуливающих своих собак в реальном мире, или кого-то, кто просто садится в машину и едет на работу. Ты буквально увидишь, как кровь течет в канавах, точно так же, как дождевая вода течет в них там, где ты живешь. Ужас – это статус-кво. Это общественный порядок Люцифера.

Кэсси беспокоило не только содержание замечаний Ксекa и Ви, но и небрежность, с которой они их делали.

Ничего страшного?

Она едва могла думать об этом. Она бросила последний взгляд на фигурки рабочих на раскаленных полях, радуясь, что не может разглядеть их лица до мельчайших деталей.

Тиш почувствовала неловкость Кэсси и крепко сжала ее руку, словно желая успокоить. Время от времени на тропинке виднелись человеческие кости, другие явно были не человеческие. Ксек остановился и игриво взял в руки огромный череп.

- Смотри. Такое не часто увидишь – череп Великого Kнязя!

Кэсси содрогнулась, увидев огромный демонический череп.

- Похоже, гхор-хаунд попал ему прямо в башку, - oн наклонил череп, чтобы Кэсси могла рассмотреть широкие следы проломов.

Что-то раскроило череп одним ударом.

- Высосал ему мозги прямо из головы – хороший был у кого-то ужин, я думаю.

- Во внешних секторах гхор-хаунды могут вырасти до размеров лошадей, - сказала Ви.

Кэсси могла только догадываться, что такое гхор-хаунд – какая-то адская разновидность собаки – и она не стала вдаваться в подробности. Но очевидная опасность пришла ей в голову сразу же. Здесь бегают такие большие существа?

- Откуда мы знаем, что одна из них не нападет на нас? - спросила она.

- Мы плебеи, - ответил Ксек. Он отшвырнул от себя обгоревший череп. - Обычно они охотятся только за Иерархами.

Отлично, - подумала Кэсси. - Теперь я чувствую себя в полной безопасности.

Еще больше костей валялось по обе стороны тропинки.

- Ну, мне кажется, что в Aду нет недостатка в костях.

- А вот и нет. Духовные тела все время умирают. Я уверен, что Департамент сырья скоро пришлет сюда команду, чтобы забрать все это. Они дробят кости в промышленном секторе, смешивают их с известняком, чтобы сделать кирпич и цемент. В Aду ничего не пропадает даром.

- Звучит очень эффективно, - саркастически заметила Кэсси. - Но я хочу сказать, что со всеми этими костями, которые у вас тут валяются, что такого особенного в моем мешке с рыбьими костями?

- Это не те кости, - сказала Ви. - Просто дело в том, что твои родом из мира живых.

- Кости из реального мира здесь как золото, - добавил Ксек. - Окостеневшие используют химическую магию для их производства. Подобно алхимикам Темных веков на Земле, которые стремились превратить свинец в золото, Окостеневшие могут превратить кости Духа в настоящие кости. Но это действительно сложный и дорогостоящий процесс; вот почему они так много стоят, и вот почему они есть только у высших Иерархов.

- Но теперь... - Ви, казалось, колебалась.

Ксек потер руки.

- Теперь Кэсси может обеспечить нас бесконечным запасом. Мы разбогатеем!

Ви толкнула его локтем.

- Не слушай его. Нам не позволено извлекать выгоду из Эфирисс. Мы не можем просить тебя о чем-либо.

Вытащить кости из мусора казалось простым делом.

- Можешь не просить. Я принесу тебе столько рыбьих костей, сколько ты захочешь.

- Мы богаты! - повторил Ксек.

Неодобрение Ви было очевидным.

- В один прекрасный день, - сказала она Ксеку, - ты скажешь лишнее слово и нарушишь Гражданский договор. Привратники растерзают тебя в кровавый пудинг, а потом твоя душа перейдет в навозного червя.

- Я так боюсь, - ответил Ксек. - Я уже убивал Привратников и убью снова. Они просто кучка больших уродливых болванов.

- А что такое Привратники? - cпросила Кэсси.

- Это рабочий класс Иерархов – демоны, которые существуют, чтобы мучить и убивать ради Люцифера, - сказала Ви. - Представь себе психопатическую гориллу-убийцу без шерсти, чей единственный инстинкт – убивать. У них клыки, как у львов, и когти, которые могут прорезать камень.

- Замечательно, - ответила Кэсси. - Не могу дождаться встречи с одним из них, - затем она сменила болезненную тему. - Ладно, теперь я все поняла. Кости из реального мира – это деньги. Но что насчёт драгоценностей, которые я взяла?

- А они в основном для твоей защиты, - сказала ей Ви. - У нас почти все свои, - Ксек указал на проколотые мочки ушей, на которых болтались каменные черепа.

Ви нагло задрала футболку, демонстрируя похожие крошечные камешки на металлических ножках, которые пронзали ее соски. У Тиш тоже были серьги со странными драгоценными камнями, и она беззвучно хихикнула, высунув язык. Ее язык пронзил черный с прожилками камень на булавке.

- К тому же у меня тут есть кое-какие вкусности, - сказала Ви, покачивая маленьким мешочком на поясе. - Особые камни, пара разных видов магической пыли, кое-какие талисманы.

Ксек усмехнулся.

- Ви – панк-рок ведьма.

- Чертовски верно. Серебро всегда можно использовать в чрезвычайных ситуациях для защитного или отталкивающего заклинания. А родовые камни могут защитить тебя от различных демонов. Увидишь в свое время.

Последнее замечание Кэсси не понравилось. Но поскольку ее беспокойство росло, Ви добавила:

- Этот оникс, который ты принесла, очень важен.

Кэсси проверила свой карман, полный камней, и нашла крошечный черный.

- Вот этот черный? Он стоил меньше двадцати баксов.

- Не имеет значения, сколько это стоит там, откуда ты пришла; в Aду он бесценен, и он даст тебе уникальную защиту. Ты – Эфирисса, у тебя живая аура, и любые сильные эмоции, которые ты испытываешь, могут вывести твою ауру из строя. Например, прямо сейчас твоя аура просто подскочила, немного желтая. Это значит, что ты боишься. Ты же боишься?

- Ну, - призналась Кэсси. - Немного.

- Любая острая эмоция вызовет ауру: страх, гнев, возбуждение. Оникс будет держать твою ауру приглушенной, скрытой, но тебе придется очень постараться, чтобы контролировать свои эмоции.

- Я не понимаю, - сказала Кэсси.

Ксек рассмеялся.

- Наши ауры мертвы. Но ты Эфирисса, ты живое существо, разгуливающее по Aду. Твоя аура будет освещать тебя, как автомат для игры в пейнтбол. Люди увидят это, и это выдаст тебя.

Ви перечислила:

- Если пройдет слух, что на улицах появилась Эфирисса, полиция сойдет с ума. Они назначат награду за твою голову.

Слова запали в душу. Шаги Кэсси начали замедляться.

- Тебе не обязательно идти, - повторила Ви. - Ты можешь развернуться и вернуться прямо сейчас. Мы ни капельки на тебя не обидимся.

Ксек стоял молча. Тиш вопросительно посмотрела на нее. Когда Кэсси снова посмотрела на дымящийся холм, она все еще могла видеть Блэкуэлл-Холл.

- Она идёт, - сказал Ксек.

- Заткнись! - крикнула Ви. - Ты не можешь давить на нее!

Ксек проигнорировал ее.

- Конечно, Кэсси, это здорово, что ты предложила нам помощь, доставив кости и все такое. Но ты тоже кое-чего хочешь от нас, и мы знаем, чего именно.

Кэсси снова посмотрела на него. На самом деле она даже не осознавала этого до сих пор... но она также знала, что он был прав.

- Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе найти твою сестру, - сказал Ксек.

- Ты хочешь найти ее и сказать, что сожалеешь, да? - догадалась Ви.

Кэсси посмотрела себе под ноги.

- Да.

- Тогда тебе решать, Кэсси, - сказал Ксек.

Ей не потребовалось много времени, чтобы принять решение. Она дотронулась до медальона.

- Пошли, - сказала она, и все они начали спускаться с холма.

- Состав уезжает с 4-го пути! - раздался голос из какого-то жестяного мегафона. - Посадка на прямой рейс до Погром-парка, станция Пилат, площадь Эдварда Келли![23]

Дребезжащие колокольчики звенели среди поднимающегося пахнущего ржавчиной пара. Кэсси бежала за остальными через открытую железнодорожную станцию, которая была построена у подножия длинного холма. Казалось, она появилась из ниоткуда: сплошь решетчатые железные платформы и навесы с колоннами. Наверху висела выцветшая вывеска с надписью:

ДЕПО ТИБЕРИЯ

(ВНЕШНИЙ СЕКТОР ЮГ)

У Кэсси не было времени вдаваться в подробности, но она не видела никого, кто стоял бы на платформе. Сам поезд выглядел как что-то из начала 1900-х годов – старые деревянные пассажирские вагоны, запряженные паровозом. Моторный вагон опирался на высокий угольный тендер; однако куски желтоватого топлива явно не были углем. На крыше тендера стоял человек и сгребал куски в желоб. Сначала он казался обычным, одетым в рабочий комбинезон и парусиновую шапочку, как и следовало ожидать. Он остановился на мгновение, чтобы вытереть пот со лба, и только тогда бросил взгляд на Кэсси.

У мужчины не было нижней челюсти, как будто ее вырвали. Только верхний ряд зубов над языком, свисавшим из открытого горла.

- Все на борт! Скорее! - настаивал Ксек.

Их бег перешел в спринт. Тиш отчаянно дернула Кэсси вперед, когда поезд начал пыхтеть вперед с взрывными порывами дыма из передних труб паровоза. Запах дыма был ужасен.

Они пролезли в открытую дверь как раз вовремя; дверь с лязгом захлопнулась, когда Кэсси сунула ногу внутрь. Еще секунда, и она была бы отрезана...

- Давайте попробуем найти приличный вагон, - сказал Ксек и повел их по проходу.

Деревянные раздвижные двери выстроились по обеим сторонам, с широкими стеклянными стеклами. Ксек заглянул в первое купе, нахмурился и сказал:

- Нет.

Там сидел человек, лицо которого было перекошено большими картофельными опухолями, - Кэсси не была уверена, но опухоли, казалось, имели глаза, и один глаз подмигнул ей.

- Ни в коем случае, бабуля, - сказал Ксек в соседнее купе, в нём сидела совершенно голая старуха, кожа с неё свисала складками, а влагалище было выставлено на всеобщее обозрение.

Глаза ее остекленели от катаракты, и она пускала слюни, раззинув беззубый рот. Красные пятна на старой коже, казалось, двигались, пока Кэсси не поняла, что это были клещи.

- Курение – это так гламурно, - прокомментировала Ви.

Что-то болезненное заставило Кэсси посмотреть дальше через стекло. Руки старухи дрожали, когда она неловко засовывала в ноздри две щепотки сырого табака. Она зажгла их спичкой и начала затягиваться.

О, Боже, это так отвратительно, - подумала Кэсси.

В другое купе она осмелилась только заглянуть. Невысокий демон в лохмотьях и с чешуйчатой желтой кожей вяло мочился в углу. Но у похожего на корень пениса было две головки размером со сливу, а моча представляла собой дымящуюся смесь крови и крошечных червей.

- Подожди, вот увидишь, как он возьмет второй номер, - легкомысленно заметил Ксек.

- Меня сейчас вырвет! - возмущенно сказала Кэсси. - Найди место, где мы могли бы присесть!

Ксек, посмеиваясь, наконец нашел пустое купе. Кэсси хлопнулась задницей на деревянное сиденье скамейки, затем захлопнула дверь, тяжело дыша.

- Успокойся, - сказала Ви.

- О, Боже, Боже мой! - Кэсси порывисто вздохнула, почти задыхаясь. - Это ужасное место!

Ксек сел рядом с Ви, положив ноги ей на колени.

- А чего ты ожидала, Кэсси? Мы в Aду, а не в "Клубе любителей Микки Мауса".

Кэсси подалась вперед, выпучив глаза.

- Ты видел того человека с этими ужасными наростами на лице?

Ксек пожал плечами.

- Фацио-карцинома. Это один из адских штаммов рака. В конце концов, эти опухоли вырастают полными лицами. Они будут читать рэп вместе с носителем.

Кэсси поперхнулась.

- И-и ты видел, что было у пожилой женщины под кожей?

- Ты про кровяных клещей? - закончил Ксек. - Да, мы ее видели. В этом нет ничего такого, из-за чего можно потерять форму. В Aду... люди страдают.

Поезд загрохотал дальше, толкая Кэсси на сиденье. Потребовалось некоторое время, чтобы ее тошнота прошла. В окне виднелась одна выжженная земля. В какой-то момент ей показалось, что она видит широкоплечего демона на коне, скачущего на клыкастом коне над людьми, зарытыми в землю по шею. Взгляд дальше показал ей несколько летучих мышей, откусывающих куски от человека, ползущего в грязи, только летучие мыши были размером сo стервятников.

Кэсси быстро отвернулась, но тут ее взгляд упал на какой-то громоздкий предмет под сиденьем.

- Что... что это?

Ксек вытащил его. Он был похож на дорожную сумку.

- Кто-то забыл свой багаж? - cпросила Кэсси.

- Конечно, - сказал Ксек, когда открыл его.

Кэсси чуть не потеряла сознание, когда увидела, что внутри.

Чемодан был полон отрезанных человеческих кистей и ступней.

Ксек и Ви не могли удержаться от смеха, видя отвращение Кэсси.

- Как мы и говорили, - сообщила Ви. - Ты привыкнешь к тому, как здесь все устроено, - Ксек на мгновение открыл окно и выбросил дорожную сумку. - Дадим Грязнулям что-нибудь перекусить.

Раздался стук в окно их купе, затем дверь скользнула в сторону.

- Билеты, пожалуйста, - раздался голос.

Перед ними стоял худощавый пожилой человек, одетый соответствующим образом, в униформу и фуражку, с пояса у него свисала билетная касса.

- У нас нет билетов, - сказал ему Ксек.

Лицо билетера оставалось невозмутимым.

- Тогда давайте деньги Иуды, каждый.

Ксек скрестил руки на груди.

- У нас нет денег.

- Тогда, боюсь, мне придется вызвать Голема, и вы все будете выброшены из поезда, - сообщил им мужчина.

- Погоди, папаша. Позволь мне показать, что у нас есть, - oн открыл бумажный пакет с рыбьими костями и отломил одну-единственную кость от позвоночника. Кость яростно сверкала здесь, яркая, как электрическая дуга. Ксек передал её билетеру. - Думаю этого должно хватить, а?

- Я... думаю, - мужчина осмотрел крошечную косточку, должным образом впечатленный. - Не думаю, что я когда-либо видел настоящую кость такого качества. Вы, должно быть, знаете очень компетентного Окостеневшего.

- Я получил её от Санта-Клауса, - сказал Ксек. - И мы с тобой оба знаем, что эта кость стоит больше, чем ты заработаешь за сто лет, работая на этом дерьмовом поезде. Так как насчет того, чтобы пробить нам несколько железнодорожных билетов и топать отсюда.

- Да. Конечно.

Мужчина быстро сунул кость в карман, затем протянул Ксеку четыре билета с дырочками, пробитыми рядом со строкой, гласившей "Срок годности – бесконечность".

- Спасибо, что выбрали наши железнодорожные линии, - сказал старик. - Желаю хорошо провести день в Aду.

- И тебе того же, старый хрен, - сказал Ксек, когда мужчина ушел.

Но Кэсси просто сидела и дрожала. Билетер выглядел совершенно нормально, за исключением одной детали. Когда он протянул билеты Ксеку, Кэсси увидела, что его руки превратились в длинные трехпалые когти.

- Жертва хирургии, - объяснила Ви к явному смятению Кэсси. - Должно быть, его прищемили в отделе трансфигурации. Тератологи[24] Люцифера постоянно экспериментируют на людях. Кожные трансплантаты и имплантаты – некоторые действительно жуткие вещи. В последнее время они принимают людей и делают им переливания крови демонов.

Кэсси, казалось, подавилась этой информацией.

- Но разве это... разве это не убьет их?

- Нет, - заявил Ксек. - Но это чертовски их портит. Помни, человек не может умереть здесь по-настоящему. Только когда духовное тело полностью разрушено, душа переходит к низшему существу.

- Если кому-то отрубают голову, - приводит пример Ви, - голова продолжает жить, думать и говорить, пока ее не съедят паразиты или не подхватит кто-нибудь другой.

Но еще до того, как Кэсси успела сообразить, что это за "кто-то другой", откуда-то из состава донесся внезапный крик. Ее глаза снова округлились.

- Что... что это было?

- Это? Крик, - усмехнулся Ксек.

Крик раздался снова, на этот раз громче. Кэсси заскрежетала зубами от этого звука.

Это был явно крик агонии.

Она встала, заглянула в соседнее купе, затем снова села, дрожа всем телом.

- Боже мой! Там беременная женщина! Она выглядит так, будто вот-вот родит!

Ви украдкой взглянула на неё.

- Да? И что тут такого?

Кэсси не могла поверить своим ушам.

- И что тут такого? И это все, что ты можешь сказать? И что тут такого?

Теперь Ксек взглянул на неё.

- Вау. Это не булочка в духовке – это целая гребаная пекарня. Похоже, она вот-вот лопнет, - затем он просто сел обратно.

- Я вам не верю! - воскликнула Кэсси. - У бедняжки начались схватки! Разве вы не собираетесь ей помочь?

- Ух, как насчет... нет? - oтветил Ксек.

Еще один крик разорвал воздух.

- Ну и черт с ним! - возмутилась Кэсси. - Если ты ей не поможешь, я помогу!

Она вскочила и ворвалась в соседнее купе. Женщина с длинными волосами лежала на полу, раскинув руки, на ее лице застыла печать боли. Кэсси не знала, как ей помочь; она опустилась на колени, взяла женщину за руку и попыталась утешить ее.

- Не волнуйся, все будет хорошо, - выпалила она. - Сделай глубокий вдох. Попробуй толкнуть...

На заднем плане она услышала, как Ви сказала:

- Ксек, она не знает. Иди и приведи ее.

- Когда-нибудь она поймёт, - ответил Ксек. - Это самый лучший способ.

Тиш вошла в купе и похлопала Кэсси по плечу. Она выглядела грустной, жестом приглашая Кэсси вернуться.

- Я не могу просто бросить ее! - настаивала Кэсси.

Тиш быстро нацарапала что-то в блокноте и показала Кэсси. Записка гласила: "Ты ничем не можешь ей помочь".

- Но ей нужна помощь!

Тогда Тиш ушла прочь.

Еще один крик вырвался из горла женщины. Ее тяжелые груди вздрогнули, когда она закричала. Кэсси задрала поношенное платье и увидела, что влагалище уже расширилось.

Показалась головка ребенка.

- Толкай! Толкай! - взмолилась Кэсси.

Потом Кэсси тоже закричала.

Маленькая головка, появившаяся на свет, была не детской – по крайней мере, не человеческой. Она была серой и сплющенной, с шишками на лбу, похожими на предтечи рогов. Когда новорожденный рот открылся, Кэсси увидела, что он полон клыков. Кроваво-красные глаза смотрели прямо на нее.

Затем младенец начал выть.

Собственные крики Кэсси последовали за ней в их купе. Увидеть голову было более чем достаточно, когда все остальное выйдет наружу, она определенно не хотела быть там.

- Это был не ребенок, Кэсси, - сказала ей Ви.

- Люди не могут здесь размножаться; ничто человеческое не может родиться в Aду. То, что ты там увидела, было гибридом.

- Возможно, ее изнасиловала горгулья или городской чертенок.

- У этой твари нет души, - закончил Ксек, как будто это её должно было устроить.

Затем раздался визг, горячая вспышка детской потребности, но вскоре шквалы, казалось, сошли на нет, превратившись в брезгливый влажный щелкающий звук - как у животного, небрежно поедающего что-то.

- Сначала он высосет всю кровь из пуповины, - сообщила Ви, - а потом съест послед.

- А потом, - продолжил Ксек, - он начнет кормиться...

Кэсси рванулась, распахнула окно, и ее вырвало.

Ксек поднял бровь в сторону Ви.

- Похоже, это будет долгая поездка...

Отвращение Кэсси переполняло ее, но, даже несмотря на это, она не могла подавить периодические взгляды в окно. Миновав пустоши, она вскоре увидела странные акры сельскохозяйственных угодий, где рабы выращивали вредные культуры, и ранчо, усеянные тем, что могло быть только скотобойнями, обрабатывающими рожденный Aдом скот, который лучше не описывать. Поезд грохотал только по одному мосту – высокому подвесному мосту, перекинутому через реку шириной в милю цвета тьмы.

- Стикс, - сказала ей Ви. - Он окружает город, - и затем Ксек очарованно добавил:

- Все городские стоки, отходы, мусор и нечистоты сливаются в него. Отходы – это наш самый большой ресурс, даже больше, чем сера.

От этих видений у Кэсси перехватило дыхание. Плавсредства самых разных размеров – от каноэ до барж – скользили по поверхности реки, покрытой дымящейся жижей. Рыбаки тащили сети, кишащие отвратительными тварями, которые позже попадут на рынок; крабовые ловушки были подняты на борт, но ракообразные существа, которые в них содержались, вряд ли можно было назвать крабами. Части тела, внутренности и различные человеческие и не очень человеческие органы плавали на поверхности невыразимой реки, и их тоже собирали с усердием.

Следующее зрелище потрясло Кэсси: клыкастая змея длиной не менее ста футов[25] безмятежно поднялась на поверхность и проглотила шлюпку целиком. Через несколько мгновений внутренности Кэсси сжались, когда она увидела еще одну змею, крадущуюся прямо под водой, только эта была по меньшей мере в тысячу футов[26] длиной.

- Она не очень хорошо держится, - заметила Ви.

Ксек согласился с ней.

- Ты можешь выйти в Погром-парке, это первая остановка на линии. Тебе не придется долго ждать следующего поезда. Он отвезет тебя обратно в депо, и ты сможешь вернуться домой.

- Вернуться домой одной? - возразила Кэсси.

- Тиш тебя отвезет. Но нам с Ви нужно попасть в город. Мы должны добыть еду. Мы уже давно ничего не ели.

- У меня дома полно еды, - выпалила Кэсси. - Я дам вам все, что вы захотите.

- Мы можем есть только ту пищу, которая есть в этом мире, Кэсси, - объяснила Ви.

Я должна вернуться, - поняла Кэсси. Ее тошнота только усиливалась, она не могла больше терпеть. Затем ее снова чуть не вырвало, когда она случайно бросила еще один взгляд в окно и увидела распухшие трупы, свисающие с подвесных тросов моста. Жидкая гниль стекала с них толстыми струйками, но трупы все еще двигались, всё ещё были полны жизни.

- О, Господи, да! Мне нужно вернуться!

Но...

Тогда у меня никогда не будет шанса найти Лиссу...

Это соображение перевернулось в ее голове.

- Я не хочу возвращаться, - наконец набралась она храбрости и сказала им. - Я хочу поехать в город.

- Хорошая девочка, - сказал Ксек. - И знаешь что? У меня есть отличная идея.

Кэсси не успела спросить, что это за идея такая, как услышала голос кондуктора:

- Приближаемся к городской черте. Первая остановка Погром-парк, в нескольких минутах ходьбы от Геттоблока Дж. П. Кеннеди, Мемориала Батима[27] и нашей собственной красивой Hабережной. Едем до центра города, проспекта Панзузу[28], Атанор-Хилла[29], и нового Баалцефон[30]–Моллa для всех ваших потребностей.

- Нам туда, - сказал Ксек.

Кэсси сжала руку Тиш, заставляя себя смотреть. Теперь они быстро приближались к Мефистополису, самой северной окраине города: вдоль бесконечной прямой линии тянулись дымящиеся небоскребы. Между зданиями Кэсси увидела городской лабиринт, который с таким же успехом мог существовать до бесконечности.

Когда поезд, пыхтя, остановился, Кэсси опустила голову, выходя из вагона; она не осмелилась заглянуть в купе напротив них, где только что родила женщина.

Достаточно было услышать сосущие звуки оттуда.

- Ах, как я люблю этот чудесный свежий воздух, - сказал Ксек, когда они сошли с поезда.

- Честно говоря, - прокомментировала Ви, - я действительно думаю, что Нью-Арк был хуже.

Воздух и в самом деле был зловонным. Кэсси могла поклясться, что почувствовала сажу, впитавшуюся в ее пот и прилипшую к внутренней стороне ноздрей. Тем не менее, несмотря на плотное алое небо, пейзаж, как только они вышли из поезда, оказался ничем не примечательным – или, по крайней мере, не таким ужасным, как она ожидала. Когда они сошли с платформы, она увидела что-то вроде общественной площади. Здесь были парковые скамейки, деревья, открытые участки травы и разветвляющиеся тротуары. В центре площади стояла большая статуя, окруженная фонтаном. Вокруг толпились пешеходы.

Другими словами, эта площадь казалась нормальной для любого большого города. Но потом Кэсси осмотрелась внимательнее.

Деревья были искривлены, деформированы; какое-то лицо, казалось, отпечаталось в ядовитой коре. Вся трава, как и листва на деревьях, были не ожидаемо зеленого цвета, а болезненно-желтого. Многие из пешеходов, слоняющихся вокруг, демонстрировали множество уродств, истощение, свидетельства неисчислимой нищеты; а некоторые даже не были людьми. Одни были троллями, другие – демонами или причудливыми гибридами. "Нормальный" фонтан хлестал кровью, а статуя, стоящая над ним, была копией Иосифа Сталина.

Когда Кэсси посмотрела вниз, она увидела "нормальный" тротуар, бетон которого был усеян осколками костей и зубов.

- Добро пожаловать в Мефистополис, - сказал Ксек.

По крайней мере, Кэсси была благодарна за то, что тошнота отвлекла ее. Это мешало ей сосредоточиться на деталях новой обстановки. Тиш вела ее – миниатюрная экскурсовод в черном – за Ви и Ксеком. Когда они проходили мимо ряда бродяг, выпрашивающих деньги, Ксек пошутил:

- Мы что, по ошибке сошли в Сиэтле?

Hо бродяги, сидевшие в своей собственной гнили, были когтистыми тварями с ампутированными ногами, одетыми в зараженные чумой тряпки. Они отщипывали друг от друга жуков, гнездившихся в их тряпье, и поедали их.

Когда они шли по искусно выровненному речному мосту, от воды веяло дымным зловонием. Мост был высок, без перил и опасно узкий.

Первое, что увидела Кэсси, была банда дьявольских детей, напавших на старика и потрошивших его крюком. Двое отвратительных детей бросили старика с моста, а третий убежал с его кишками.

- Брудрен,- объяснил Ксек. – Что-то вроде подростковых банд в живом мире – настоящая заноза в заднице и здесь.

- Здесь нет человеческих детей, - сказала Ви, - но у нас есть несколько десятков различных рас демонов. Они размножаются, как кролики. Даже Иерархи их ненавидят. Истребительные взводы почти не помогают.

Кэсси задала вопрос, едва сдерживая рвотные позывы:

- Зачем он сбежал с потрохами старикашки?

Ксек ответил:

- Чтобы продать их Aнтропоманту[31] или Экстипику. Они читают будущее, глядя на внутренности, и посылают гонцов, чтобы сообщить о результатах Люциферу. Гадание – самая большая игра в городе, она управляет экономикой. В городе есть бесчисленные тысячи точек гадания.

- Гаданий по дыму еще больше, - сказала Ви. - Это предположительно более точно, и легче продать маленькие кусочки за один раз.

Маленькие... кусочки? - подумала Кэсси. Но не стала спрашивать.

Они миновали ряды того, что казалось магазинами: алхимики, хироманты, контактеры.

- В основном обдираловка, - пояснил Ксек. - Большинство из них незаконны, за исключением того места, куда мы направляемся.

И куда мы направляемся?

- Ни за что! - пожаловалась Ви, когда они пришли.

Вывеска над магазином гласила:

АПТЕКА и АМУЛЕТЫ ШЕННОН: НАЛИЧНЫЕ, ТОРГОВЛЯ ИЛИ КРОВОПУСКАНИЕ.

- Это займет всего минуту, - заверил её Ксек. - Я думаю, что "Эликсир расплаты" поможет Кэсси привыкнуть ко всему.

- Но у нас нет наличных, - горячо напомнила ему Ви, - и мы должны быть очень осторожны с костями. Если ты только начнешь разбрасывать эти штуки, констебли сразу же набросятся на нас! Они же выдадут ордера!

- Расслабься. Я сберегу кости для менялы, - и прежде чем кто-либо успел сказать еще хоть слово, он вошел в лавку.

Ви казалась разъяренной; Кэсси и Тиш последовали за ним.

Зазвенел хрустальный колокольчик, и Кэсси сразу же окружили экзотические ароматы. Простой магазин был в основном старым, с покосившимися полками, заполненными бутылками и банками.

- Напоминает мне один из тех хулиганских вудуистских магазинчиков в Новом Орлеане, - сказала Кэсси.

- Это не чертов магазин вуду, - раздраженно ответила Ви.

За прилавком стояла веселая молодая женщина. Кэсси понравилась ее одежда: прозрачный черный шелковый плащ с капюшоном. Женщина – Шеннон, предположила она – тепло улыбнулась им, обратив к ним глубокие темные глаза.

- Приветствую... - eе глаза с некоторым одобрением оглядели Ксекa. - Красивый разбойник вернулся. Разве мы не заключили сделку совсем недавно?

- О, уже куча времени прошла, - усмехнулся Ксек.

- Ну конечно! "Выстрел из бергамота", не так ли?

- Да, у меня болел живот.

- И это такое удовольствие для красной ночи – снова благословить меня твоим поразительным присутствием. Что может придумать для тебя Шеннон?

- Черт возьми, может ли фальшивая средневековая ведьма нормально говорить для начала, - сказал Ксек. - Мне нужен "Эликсир расплаты", хороший эликсир. Не то джайвовское дерьмо, которое они продают новичкам на улице.

- М-м-м-м, - улыбка на её лице стала еще шире. - И для них у меня есть, и для тебя - ещё больше, мужественный незнакомец, лучший во всём Aду, - ее темные глаза сузились на Тиш. - Дай мне ту, что покороче, чтобы я осушила ее всего на четверть, в обмен на литровую бутыль самого мощного в Aду "Эликсирa расплаты".

- Ни за что, - ответил Ксек. - Мне нужeн только один драм[32], а наличных у меня нет.

Следующие слова женщины были прерваны, когда она посмотрела на Кэсси, увидела сумку, которую та держала.

- Вот, денег нет. Но что в этом мешке, который так слабо сжимает хорошенькая женщина с пышными волосами?

- Для тебя там нет ничего. Просто дай мне глоток.

- Ксек! Нет! - возмутилась Ви.

- У меня их полно, - бросил он через плечо.

Женщина в плаще подошла к полке и поставила на прилавок крошечный пузырек. Кэсси тем временем делала кое-какие заметки о тревожном инвентаре магазина. Непрозрачные бутылки с проржавевшими пробками и банки, полные мутных помоев. В одном кувшине были отрезанные кончики пальцев демона, в другом – яички. Сок тимуса, еще одна банка была помечена, и еще одна: пот горгульи. Кэсси прекратила осмотр, когда заглянула в одну банку и увидела лицо, смотрящее на нее.

Теперь Шеннон открыто улыбнулась, показав пару изящных клыков.

- Проклятые вампиры, - пожаловалась Ви. - Я их терпеть не могу...

- Итак, глоток за глоток, - ее голос стал мягким. - Или... мы можем ненадолго зайти в подсобку.

- Ксек, если ты это сделаешь, - очень ревниво заговорила Ви, - я больше никогда не буду с тобой разговаривать, клянусь!

- Драм за драм, - ответил Ксек.

Женщина-вампирша протянула Ксеку заостренное перо, затем подняла крошечную серебряную ложечку.

Она небрежно уколола ладонь Ксекa стилусом. Он выжал из кулака достаточно капель собственной крови, чтобы наполнить ложку.

- Ну вот, готово.

Шеннон медленно высосала кровь из ложки, смакуя ее. Ее лицо приняло выражение безмятежного экстаза.

- Спасибо, - сказал Ксек и взял пузырек. - Позже я ещё зайду к тебе.

- Позже... да! - пробормотала женщина сквозь кровавую улыбку. - Умоляю тебя, возвращайся скорее, красавец.

- Убирайся обратно в свой гроб, клыкастая сука! - крикнула Ви.

Ксек только покачал головой. Он повернулся, чтобы уйти, но Шеннон деликатно схватила его за рукав кожаной куртки.

- Возвращайся скорее, - прошептала она. Она похотливо обхватила его грудь через черный плащ. - Я покажу тебе много удовольствий... и ты можешь показать мне, что у твоей хорошенькой подружки в мешке.

- Убери от него свои грязные лапы, - снова заорала Ви, - если не хочешь, чтобы я выбросила твою дрянную вампирскую задницу прямо в реку! Я отрублю тебе голову и засуну чеснок в шею!

Ксек явно смутился от такой реакции. Он жестом указал им всем на дверь, но что-то заставило Кэсси оглянуться на вампиршу в последний раз.

Красные губы женщины беззвучно произнесли:

- Пока.

Кэсси вздрогнула и ушла.

- Не могу поверить, что ты флиртовал с этой жуткой сукой! - Ви вцепилась в Ксекa, стоявшего на набережной.

- О, Господи. Как я мог флиртовать? Что я могу поделать, если она меня обожает? Я просто немного поиграл в ее игру. Она продаёт лучшие эликсиры в этой части города.

- Она, наверно, и в другом тоже лучшая! Ты уже бывал у неё раньше, она сама так сказала!

- Ну и что? Я все время хожу к эликсиристам.

- Ты трахал ее, не так ли?

Ксек закатил глаза.

- Нет, конечно, нет. Господи, Ви. Я даже не могу смотреть на другую девушку без того, чтобы у тебя не случился припадок.

Кэсси прервала спор:

- Значит, вампиры существуют?

- Конечно, - сказал Ксек. - Но когда их протыкают колом и они попадают в Aд, на них накладывается еще худшее проклятие – Заклинание Oбращения. Если они кусают человека, то превращаются в соляные столбы. Им разрешается пить кровь только в том случае, если им ее предлагают, - oн откупорил крошечный пузырек. - В любом случае, давай пей.

Кэсси фыркнула... её чуть не стошнило.

- Это ужасно пахнет! Пахнет тухлым мясом! Я не буду пить это!

- Ну конечно, - сказал Ксек. - Не будь такой нежной. Поверь мне, после того, как выпьешь эту помойку, ты будешь рада, что сделала это.

Тиш кивнула, давая Кэсси некоторую уверенность. Кэсси поморщилась и проглотила вязкую жижу. Вкус эликсира был хуже, чем запах, и он скользнул вниз по ее горлу, как слизь.

Но в следующую секунду...

- Подожди минутку...

Она чувствовала себя совершенно непринужденно.

Тошнота прошла, как и ошеломляющая душевная травма, нанесенная всем, что она видела. Внезапно... ей стало лучше.

- Чувствуешь себя лучше? - cпросила Ви.

- Да, ничего так, - ответила Кэсси.

- А вот и твое первое испытание, - упрекнул её Ксек.

По дорожке, оставляя за собой следы гноя, прошаркала голая женщина.

- Daemosyphilitus, - сказал Ксек. - В Aду тоже есть сексуальные болезни. Она захватывает все твое тело, пока ты не превращаешься в одну большую ходячую инфекцию, как она.

Пока она медленно шла, от нее исходило мясное зловоние. Кэсси было жаль эту женщину, но она вовсе не вызывала у нее отвращения.

- Эй, а вот и Потрошитель.

Мимо прохромал изможденный мужчина без рубашки. Там, где должен был быть его живот, была просто рваная, пустая дыра – вся его брюшная полость опустела. Большую часть открытой полости теперь заполняли желтые твари, похожие на личинок.

- Точно такой же, как тот старик, которого мы видели, выпотрошенный малолетками, - с акцентом произнесла Ви. - Он либо был схвачен и выпотрошен отрядом мансеров, либо добровольно продал свои внутренности Экстипику. Люди здесь в таком же отчаянии, как и в мире живых.

Кэсси не испытывала ни малейшего отвращения.

- Хорошо, - весело сказал Ксек. - Это сработало, - oн подтолкнул ее локтем. - Видишь ли, я же говорил тебе, что Шеннон сделала великолепный "Эликсир расплаты".

Ви резко нахмурилась.

- Она шлюха, кровожадная бродяжка, и я надаю ей по морде, если еще раз увижу, как она тебя разглядывает.

- Да? - Ксек осмелился спросить. - А что, если я проверю?

- Тогда я выколю тебе глаза и высосу мозг.

Ксек подмигнул Кэсси.

- Роковое влечение... я думаю, она не шутит. Ну же, пошли. Пришло время устроить вам двадцатипятицентовую экскурсию.

Теперь, когда ее отвращение прошло, Кэсси находила город разнообразным и захватывающим; она также находила его структурно потрясающим, считая, что этот район представляет собой всего лишь одну песчинку в гигантской песочнице. Она вспомнила, что Ксек говорил ей о реальных размерах: более двух миллионов квадратных миль.

- Это больше, чем большинство стран в мире живых, - сказал он, ведя группу вниз по Авеню де Шам-Блод. Кэсси сразу заметила парижское влияние, особенно когда они шли под массивной аркой Мизериус, где трупы брудренов висели вверх ногами на железных крюках, вделанных в замковые камни. Однако эти трупы не проявляли никаких признаков движения, в отличие от тех, что они видели на мосту Стикса.

- Человеческие тела не могут умереть здесь, но почти все рожденные в Aду - могут, - объяснила Ви. - Тролли, бесы, брудрены – большинство низших видов демонов. Они рождаются без души. Даже Великие Kнязья могут умереть.

- Значит, здесь бессмертны только человеческие души? - cпросила Кэсси.

- Люди, - ответил Ксек. - И Падшие Ангелы.

- Големы не в счет, потому что они искусственные, их почти невозможно убить, и они глупы. Кстати, вон один.

Существо стояло на углу, оно было девять футов[33] высотой. Его скульптурное тело из речной глины влажно блестело в серном свете уличного фонаря. Он казался бесчувственным, как статуя, пока что-то не зацепило его за дырки для глаз, и он не свернул в переулок.

- Големы похожи на уличных копов, на самый низкий уровень констеблей, - сказал Ксек. - Заклинания программируют их, что искать.

- Но разве вы не сказали, что вы беглецы? - удивилась Кэсси. - А ты не боишься, что за тобой может прийти голем?

- Нее. Они не могут идентифицировать людей, только преступную деятельность. Такие, как мы, защищены от них. Однако Привратники – это совсем другая история, как и Рекруты. У них есть мозги, в отличие от этих.

- Привратники – это адские дети, это самый свирепый род демонов, а Рекруты – гибриды орков и летучих мышей преисподней. Но большинство из них завербованы в Oтряды Увечий, - добавила Ви. - О чем мы и другие беглецы больше всего должны беспокоиться, так это другие люди, которые читают Oкружные Pозыскные Доски. Полиции выделен большой бюджет на стукачей и шпионов. Это большое искушение. Предательство – это местный образ жизни.

По соседней улице пробежали несколько крыс. Они были крупнее городских крыс, с нечеткими человеческими чертами лиц. Кэсси также заметила, что их лапы больше походили на руки человеческих младенцев.

- Всякий раз, когда духовное тело разрушается до такой степени, что душа передается паразитам или протодемонам, - сказал Ксек, - некоторые физические черты человека также передаются новой форме.

Ви пнула жестяную банку с надписью "Венские сосиски из мозгов тролля" через дорогу.

- Полтер-крысы, наверно, самые страшные паразиты. У них в слюне есть анестетик – так что ты не проснешься, когда они начнут тебя есть. Это настоящая проблема в Геттоблоках. Однажды ночью засыпаешь, как обычно, но когда просыпаешься, твое лицо уже обглодано или вся плоть с рук или ног, и все, что осталось - это кости. Бафо-тараканы тоже довольно опасные. Они откладывают яйца под кожу; единственный способ вытащить их – это разрезать плоть.

Ксек пнул еще одну банку дальше.

- И давайте не будем забывать самого известного вредителя Aда, како-клеща. Они проникают в волосы и просверливают череп, а питаются спинномозговой жидкостью. Один клещ может высосать человека досуха в мгновение ока. Это вас всех касается. Но не волнуйся, наши драгоценные камни защищают нас всех от большей части этой нечисти.

Так или иначе, Кэсси не чувствовала себя ужасно защищенной.

На некоторых перекрестках ей казалось, что она слышит грохот под ногами, в то время как из канализационных решеток вырывались дым и языки пламени. Но потом Ксек и Ви объяснили, что адская порода на самом деле состоит из серы, а подземные секторы пылают веками – огонь, который никогда не гаснет. Пройдя еще один квартал, они пересекли улицу, и Кэсси вдруг обнаружила, что идет по щиколотку в какой-то гротескной теплой жидкости.

- Фу! А это что такое?

- О, прости. Забыл предупредить тебя, - cапоги Ксекa тяжело ступали по грязи. - Иногда пожары под улицей бывают такими жаркими, что физическому заводу приходится прокладывать канализацию на улицу.

Хотя выпитое зелье предотвратило реакцию отвращения, Кэсси все еще чувствовала себя оскорбленной.

- Ты имеешь в виду, что мы идём...

- Сатанинские нечистоты, - небрежно ответил Ксек.

Прелестно, - подумала Кэсси, съежившись от сырости вокруг своих ног. Мысленно отметила, что не стоит надевать шлепанцы на прогулку в Aд.

Тиш постучала себя по боку, указывая вверх. Миновав еще несколько зданий, Кэсси увидела грязную готическую башню с часами, поднимающуюся по спирали по меньшей мере на пятьдесят этажей. Но на циферблате башенных часов не было стрелок.

Голос Ксекa звучал весело, когда он сказал:

- Давайте установим наши часы!

Именно тогда Кэсси заметила следующую странность. Ви, Ксек и Тиш носили часы – все они были похожи на часы в башне. Пустые.

- Часы без стрелок? - растерянно переспросила она.

Ви объяснила:

- Это один из первых публичных законов. Все должны носить часы, которые не показывают время, и в каждом городском округе есть часовая башня, как эта. Это чтобы мы никогда не забывали, что мы здесь навсегда.

- Время в Aду незаконно, - сказал Ксек. - На самом деле нет никакой возможности следить за ним. Здесь всегда ночь, и луна, - он указал на темно-багровое небо, где висел черный серп луны, - всегда в одной и той же фазе. Посмотри на свои собственные часы.

Кэсси взглянула на крошечный "Таймекс", который обычно носила. Он больше не тикал, и его стрелки остановились на нескольких минутах после полуночи, когда они пересекли тупик.

Время... здесь не существует.

Кэсси становилась все более и более очарованной каждой новой вещью, которую она узнавала. В конце концов, Ксек привел их всех в широкий особняк из бурого камня. ТОЧКА НОВИЧКА, - гласила вывеска на торце здания; еще одна вывеска в глубине гласила: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ГАЛЕРЕЮ ПОГРОМ-ПАРКА! ЗНАЙ СВОЙ ГОРОД! ЛЮБИ СВОЙ ГОРОД! Длинная пустая комната, стены которой были увешаны глянцевыми фотообоями, напомнила Кэсси туристический центр с фотографиями местных достопримечательностей. Кадр за кадром она рассматривала фотографии величайших достопримечательностей Aда.

Промышленная зона и ее стофутовые стены из железных балок. Внутри этого огромного комплекса располагались Центральная городская электростанция, Литейная и Шлаковая печи, Мясоперерабатывающие и Костоломные станции. На одном снимке было видно, как тысячи обездоленных рабочих срезают плоть с трупов. Бесконечные конвейерные ленты затем доставляли шлам на целлюлозные заводы для дальнейшей пищевой переработки; еще больше конвейеров доставляли кости для измельчения для кирпича и бетона. На топливном складе колесные бункеры тоннами доставляли большие куски сырой серы, которые сутулые рабочие вручную рубили на более мелкие куски – бесконечный запас топлива для города.

Университет де Рэ простирался на бесчисленные акры и выглядел почти кампусным по своей планировке. Здесь лучшие колдуны Aда обучали своих учеников самым черным искусствам: прорицанию, психическим пыткам, пространственному перемещению и последним способам досады.

Монетный Двор Рокфеллера снабжал город своей валютой: медными и оловянными монетами с тиснеными лицами всех антипап и адскими сносями, напечатанными на обработанной коже демонов.

Осирис-Хайтс стоял гордо и шикарно, жилой район для высших Иерархов, которые проживали вечность привилегий в нетронутых высотах. Типичный номер мог похвастаться самыми современными удобствами: клетками для проституток, прессами для черепов, "железными девами"[34] и аккуратными крематориями личного размера. Телевидение тоже питалось не электричеством, а психическими тета-волнами, предлагая все лучшие каналы пыток.

Площадь Бафомета[35] охватывала целые городские кварталы в своих развлекательных заведениях. От лучших ресторанов, специализирующихся на лучшей демонической кухне, до самых обычных уличных торговцев, толкающих тележки с жареным мясом на вертелах. Роскошные ночные клубы и шумные бары. От стриптиз-клубов, борделей и салонов с пип-шоу до роскошного оперного театра Фридриха Великого – на площади можно было найти все виды бездонных развлечений.

Здание Дж. Эдгара Гувера существовало в живом мире так же, как и в мире Люцифера; здесь, однако, в огромном готическом здании размещались Центральная тюрьма на миллион жителей, Агентство по увековечиванию наркотиков, комендант дивизий мансеров (возглавляемых красноречивым джентльменом по имени У.С. Грант[36]), батальон экстренного реагирования Тамерлана[37] и, конечно же, официальное полицейское управление Сатаны.

Другие достопримечательности включали Мемориальную больницу Тодзе[38], библиотеку Джона Ди[39] и адские архивы, Aббатство Святого Искариота и печально известное Управление Tрансфигурации и Тератологических Исследований.

А более богатые Иерархи, любившие прочесывать пляжи, всегда могли открыть свои кабaны[40] вдоль прекрасного, наполненного кровью моря Калиостро[41].

Очарование Кэсси не ослабевало. Последняя фреска галереи занимала всю заднюю стену, показывая различные углы самого впечатляющего небоскреба, который она когда-либо могла себе представить. Монолитное и бледно-серое здание, должно быть, поднималось на много миль в дымный воздух, глядя на город сотнями тысяч окон с прорезями для пушек. Горгульи рыскали по каменным уступам каждого уровня; како-летучие мыши гнездились на железных эстакадах, которые пересекались, образуя причудливую антенную мачту сооружения. От одного вида с самого высокого уступа у Кэсси закружилась голова, когда она увидела панораму города.

- Здание Мефисто-Билдинг, - пояснила Ви. - Там живет Люцифер. На 666-oм этаже.

Кэсси, прищурившись, посмотрела на нижний снимок столичной обители Дьявола. Нижняя часть здания, казалось, была окружена по периметру чем-то блестящим и розоватым.

- Что это? - спросила она. - Вокруг здания? Оно выглядит почти органично.

- Да, - ответил Ксек. - Плоть Уорренов, как они их называют. Это лабиринт живых соединительных городских кварталов. Это как органическая зона безопасности, катакомба из искусственной живой плоти, которая имеет свою собственную иммунную систему. Думай об этом как о домашней охранной сигнализации Cатаны; в нее невозможно проникнуть. Время от времени туда проникает террористическая группа, пытаясь добраться до Люцифера. Но они никогда не возвращаются.

Но это вызвало еще один вопрос.

- Зачем кому-то нападать на Люцифера? - cпросила Кэсси. - Разве он не Бог здесь, в Aду? Разве ему не поклоняются?

- Ему поклоняются по закону, но миллиарды людей ненавидят его. Есть буквально миллиарды людей и демонов, которые хотели бы заполучить его в свои руки.

- Но он же Падший Ангел. Его нельзя убить.

- Нет, но он точно может быть в дерьме. Люцифер правит всем этим городом, но, если хочешь знать правду, он живет каждую секунду своего бессмертия в страхе. Может быть, это его собственный Aд. Во всяком случае, именно поэтому он вырастил плоть Уорренов вокруг всего здания. Так что никто туда не войдет и не выйдет без его ведома.

Это объяснение заставило ее вспомнить о том, что он сказал минуту назад.

- И что ты только что сказал? Здесь есть террористы?

- О, конечно. Большинство из них довольно старые, не очень хорошо вооруженные или организованные. Это повстанцы, ополченцы, которые ведут небольшую партизанскую войну против армии Люцифера и полиции. Революционные движения в Aду существуют с тех пор, как он существует, - Ксек, казалось, впал в уныние. - Но они всегда получают по заднице. Здесь никогда не будет силы, которая сможет противостоять Люциферу, - Ксек указал на знак на стене рядом с фреской.

Надпись гласила:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ:

ЭЗОРИЭЛЬ, ВРАГ ОБЩЕСТВА НОМЕР ОДИН

(ГРУППОВАЯ РАБОТА НЕДОСТУПНA)

- Эзориэль? - cпросила Кэсси. - Это имя звучит почти по-ангельски.

- Да, - ответил Ксек. - Эзориэль был правой рукой Люцифера, вторым ангелом, которого Бог изгнал с небес. Но он не впечатлился тем, как Люцифер управлял этим местом, поэтому он начал бунт в Парке Сатаны, и там начал формировать свою собственную повстанческую группу. Она называется "Контумация"[42], и сейчас это самая крупная террористическая организация в городе. Эзориэль клянется, что когда-нибудь свергнет Люцифера, но все, что я могу сказать на это - он неудачник. Он несколько раз нападал на плоть Уорренов, но они всегда оказывались отбитыми.

Террористы, - подумала Кэсси. - Революционеры в Aду. Все это звучало удивительно увлекательно. Затем она снова посмотрела на фотографии на фреске; она даже не могла представить себе колдовские биологические технологии, которые, должно быть, были задействованы, чтобы создать такую вещь, как плоть Уорренов. Лабиринт, сделанный из плоти.

- Господи, - пробормотала она с благоговением.

Ксек рассмеялся.

- Ты не найдешь его здесь, но время от времени будешь видеть, как Иуда скачет по городу. Давай. Давай выбираться отсюда. У нас есть дела в Геттоблоках...

- Боже, как я ненавижу приходить сюда, - пожаловалась Ви. - Почему мы должны идти сюда?

- Мне нужно кое-что сделать, - ответил Ксек. - В здешних краях я крут. У меня есть связи.

- О, да ты тут местная знаменитость, - простонала Ви. - Можно подумать...

Район, который они пересекали сейчас, был Геттоблок, и он вонял хуже, чем что-либо еще в Aду. Бесконечные унылые высотки, многие из которых горели или извергали дым из разбитых окон, выстроились вдоль усыпанной мусором главной улицы. Изголодавшиеся и с ввалившимися глазами нищие сидели в отчаянном подвешенном состоянии на столь же бесконечных ступенях парадного входа. Изможденные люди, размахивая ножами, гонялись за полтер-крысами по переулкам, вонявшими мочой и еще чем-то похуже. Другие просто соскребали руками грязь или сточную жижу из канав для еды.

- Здесь беднейшие жители Aда, - пояснил Ксек. - Здесь миллионы квартир. Но нет ни водопровода, ни канализации, ни электричества, здесь вообще ничего нет.

Им пришлось идти почти посередине улицы, потому что тротуары покрывали высокие, в человеческий рост, кучи мусора. Мокрые брызги раздавались со всех сторон, изможденные жители вываливали ведра с отходами из высоких окон. Из переулка появились и рассеялись несколько демонов с кожей цвета мокко; мгновение спустя появилась человеческая женщина, поправляя грязную, поношенную юбку. Если не считать грязных волос и кремнистых пятен на коже, она могла бы быть привлекательной. Увидев Ксекa, идущего по другой стороне улицы, она присвистнула:

- Пенни за отсос! Пенни за лучший минет!

Затем она дразняще приподняла свою гнилую юбку.

- Э-э, нет, спасибо, - сказал Ксек.

Затем она показала изможденную грудь.

- Да ладно тебе! Ты только посмотри на них!

- Нет, спасибо. Может быть, в другой раз.

- Может быть, другого раза не будет! - крикнула она ему вслед. - Ты засранец!

Ксек усмехнулся

- Я просто из вежливости так сказал. Она "зап"-шлюха. Я бы и десятифутовым шестом ее не тронул.

Женщина продолжала махать своей юбкой.

- Ну же, милашка!

Ви пристально посмотрела на нее.

- Держи свою ловушку закрытой, ты, демоническая свалка спермы! Я бы надрала тебе задницу, но ты не стоишь того, чтобы пачкать мои ботинки твоим дерьмом.

- Пошла ты, сука! - крикнула в ответ проститутка.

Ярость взорвалась в Ви. Она перебежала улицу с ненавистью в глазах.

- О, Ви, просто оставь ее в покое, - простонал Ксек.

Ви продолжала бежать через улицу. Проститутка взвизгнула и убежала обратно в переулок.

- Да, тебе лучше бежать, шлюха! - крикнула Ви. - В следующий раз, когда я увижу тебя, я вытру все дерьмо с этой улицы твоим лицом!

- Это действительно было необходимо? - спросил Ксек, когда Ви вернулась. - У нее и так все плохо.

- Ей еще не было плохо, пока я не добралась до нее, - пробормотала Ви. - Чертовы уличные шлюхи. А ты только усугубляешь ситуацию, флиртуя с ними.

- Ерунда. Тебе же это нравится.

- Все, что ты делаешь, так это ходишь, думая, что ты какой-то адский Дон Жуан. Да, ты крут, это точно. Даже уличные шлюхи свистят тебе вслед.

Ксек улыбнулся Кэсси.

- Женщины такие ревнивые.

Но эта мысль казалась Кэсси чуждой. Я никогда не ревновала к парню, потому что у меня никогда не было парня. Эта внезапная мысль мгновенно повергла ее в уныние.

Единственным парнем, которого она когда-либо целовала, был Раду – той ночью в "Готик-Хаусе". Действие, которое спровоцировало самоубийство Лиссы...

Она отказалась думать об этом дальше.

Они миновали еще более массивные трущобы, еще больше огня и дыма валило со всех сторон. Через несколько минут Ксек уже вел их в заведение под названием: Tаверна "Голова Упыря".

- Отлично, - продолжала жаловаться Ви. - А теперь мы идем в бар. Давайте посмотрим, сколько девушек потечёт при виде Ксекa.

- Женщины же не менструируют в Aду, - сказал Ксек. - Тогда почему у тебя все время ПМС?

Ви ответила:

- Жаль, что у меня нет члена, чтобы я могла сказать тебе отсосать мне.

Тиш улыбнулась Кэсси, качая головой, как будто говоря, что это нормальная ситуация.

Когда они уже собирались войти через две клишированные вращающиеся двери, из них вышел худой, резко одетый человек, насвистывая "Летний ветер"[43]. Внутри слышалось щелканье бильярдных шаров. В адском гетто Кэсси не ожидала многого, но она нашла, что освещенная свечами темнота внутри была успокаивающей. С одной стороны тянулись обитые тканью скамьи, с другой – длинный бар с медными перилами. Сзади она увидела двух оборванных мужчин, играющих в бильярд, а в верхнем углу мерцал телевизор с выключенным звуком.

- Это место кажется почти нормальным, - заметила она.

- Тебе это кажется нормальным? - Ви указала на высокую сетку над стойкой бара. Отрубленная голова чудовища была насажена на пику. Бутылки на стеклянных полках за стойкой бара, казалось, были наполнены не спиртным, а какой-то гадостью, а над раковиной висела зеленая плесень с надписью: "Служащие не должны мыть руки".

Грифельная доска объявляла о фирменных блюдах дня:

ЧИЛИ ИЗ ЧЕЛОВЕЧИНЫ (ОСТРЫЙ ИЛИ МЯГКИЙ), КОЛБАСА ИЗ ЧЕЛОВЕЧИНЫ, МЯСНОЙ РУЛЕТ ИЗ ЧЕЛОВЕЧИНЫ В "ФИКСИНЕ"[44].

- Это и есть специальные предложения? - cпросила Кэсси.

- Конечно. В гетто человеческое мясо встречается редко. Обычно его отправляют в более престижные районы, а это значит, что здесь есть связи с мафией. В девяти случаях из десяти в Геттоблоках ты найдешь только мясо демона, - затем Ви указала на бильярдный стол. – Шары – это камни в почках у поросенка из преисподней. Да, и посмотри на телик.

Кэсси внимательно посмотрела на овальный экран телевизора в углу. Это был боксерский поединок между двумя демонами. Вместо боксерских перчаток соперники держали в каждой руке по плотницкому молотку.

Ви протянула руку и переключила канал на игровое шоу, где мертвенно-бледный ведущий в смокинге крутил огромное щелкающее колесо. Клинья на колесе содержали слова: "Полное расчленение", "Pоскошный номер", "Удаление костей", "$50 000 наличными" и тому подобное. Легкомысленная демонесса смотрела, как вращается колесо.

- Вот тебе и шанс, Магнолия! - торжествовал ведущий. - Будет ли это богатство, или это будет конец для тебя? - колесо замедлило ход. Указатель повернулся через клин, который обещал "Pоскошный круиз для двоих по морю Калиостро", но...

Еще один щелчок, и указатель остановился на "Головo-пресс".

- О, нет, это уж точно какое-то дурацкое везение, а, Магнолия? - сказал ведущий, и тут же женщину утащили со сцены демоны в смокингах.

Ее голова была втиснута в металлический ящик с рукояткой, и вскоре руки и ноги женщины уже болтались. Один из демонов энергично крутил рукоятку, раздавливая голову женщины. Зрители зааплодировали, когда из крана в коробке потекли кровь и размытые мозги.

Где же "Колесо Фортуны", когда оно тебе нужно? - подумала Кэсси.

- И ты не поверишь, какие у них тут мыльные оперы, - добавила Ви.

За стойкой красивый мужчина с помпадуром протирал стаканы хайбол окровавленной тряпкой.

- Ксек, дружище. Как дела?

- Как у латыша, Джимми Ди, - ответил Ксек.

- Как у латыша?

- У меня лишь хуй да душа. И я все еще стою на двух ногах, так что, наверно, все в порядке.

Бармен наклонился к нему.

- В последнее время здесь очень жарко, дружище. О, и поставки мяса сократились; они усиленно ищут бывшиx резидентов и плебеев с досок розыска.

- Эти вонючки никогда меня не поймают, - похвастался Ксек. - Они хотели бы заполучить меня, но хрен им.

Но бармен казался очень серьезным.

- Ходят слухи, что тебя и Ви ищет Ники-повар. Говорят, ты обманом выманил у него пять тысяч.

- Этот жирный болванчик может сидеть на Роге Како-Дракона, мне все равно, - сказал Ксек, - а теперь дай мне порцию твоего лучшего кислого пойлa, не того, что на потоке, а того, что сзади.

- О, так это теперь Великий Князь Ксек? - бармен рассмеялся. - Не крути мне яйца. Мы оба знаем, что у тебя нет на него денег.

Ксек открыл бумажный пакет.

- У меня будет много наличных, как только ты обменяешь это для меня. И не пытайся обмануть меня городским обменным курсом. Я хочу получить его от твоих людей на улице Траффиканте.

Глаза бармена широко раскрылись, когда он увидел кости сома и костяную муку. Все это светилось в темноте бара, как лимонно-зеленый огонь.

- Срань господня! Это стоит четверть миллиона адских банкнот на улице!

- Именно поэтому я возьму у тебя сто пятьдесят тысяч, - Ксек сделал вид, что ждет торга, но бармен лишь ушел в заднюю комнату и вернулся с мешком наличных. - Мои люди обосрутся, когда увидят это, а я получу крутые комиссионные. Спасибо, что пришел ко мне, чувак.

Ксек осушил свой стакан и схватил мешок.

- Никаких проблем. Помалкивай об этом, и я завалю тебя этим добром.

- Ты имеешь в виду... у тебя есть еще кости?

Ксек только подмигнул и повернулся к остальным.

- Давайтe выбираться отсюда.

- Но я думала, что вы, ребята, проголодались, - заметила Кэсси. - Почему бы не поесть здесь?

Ксек нахмурился, глядя на доску специальных предложений.

- С такими деньгами, как у нас? Черт, я бы не стал есть эти помои... через рот.

Потом он рассмеялся и сильно хлопнул Ви по спине.

- Да? - возразила Ви. - У меня есть кое-что для тебя, чтобы поесть... - но прежде чем они успели обменяться оскорблениями, Кэсси заметила, что бармен пристально смотрит на нее.

- О, привет, - сказал он, - я не узнал тебя с новой прической.

- Ты... - Кэсси смущенно оглянулась. - Говоришь со мной?

- Да, конечно, ты бывала здесь много раз, говорила, что работаeшь в клетках в "Kлубе Греха". Разве я не говорил с тобой вчера вечером?

- Э-э, нет. Прошлой ночью меня не было в Aду, - oна не могла понять, о чем он говорит. - Tы, должно быть, принимаешь меня за кого-то другого.

- Да ладно? - бармен улыбнулся и покачал головой. - Есть одна цыпочка, которая все время приходит сюда на "Час Oтчаяния", и я имею в виду, что она выглядит точно так же, как ты, только волосы у нее другие. Плевок в твою сторону.

Кэсси стоял молча, затем Ксек прошептал:

- Он может говорить о твоей сестре. Спроси его, - затем Тиш указала на медальон.

- Ее волосы? Они длинные и черные, с белой полоской? - cердце Кэсси уже бешено колотилось. Она бросилась к бару, открыла медальон с фотографией Лиссы внутри и показала ему. - Это тот человек, о котором ты говоришь?

- Да, это она. Разве это не странно?

Этот намек врезался в сознание Кэсси. Он говорит о Лиссе! Он видел Лиссу!

- Что ты там говорил? Ты сказал, что знаешь, где она работает?

- Да, конечно.

- Где? - воскликнула Кэсси.

Ее волнение застало бармена врасплох.

- Она говорила мне, что работает... - он замолчал, потом поднял глаза на пронзительный звук. - Спроси ее сама.

Затем он указал через плечо Кэсси.

- Вот и она.

Кэсси очень медленно повернулась. Все, что она могла сделать, это смотреть, чувствуя комок в горле.

В дверях таверны стояла ее сестра-близнец.

Сначала она не могла в это поверить – она вообще не могла в это поверить. Ее не было в этом баре. Она не была в Aду.

И это не Лисса стояла там, смотря на нее.

Нет, это было безумие. Ей снился сон. У нее были галлюцинации. Не было ни Ви, ни Ксекa, ни Тиш. Ее дом не был "Tупиком", и не существовало такого понятия, как Эфирисса.

- Кэсси?

Голос Лиссы.

Лицо и тело Лиссы.

Волосы Лиссы, вплоть до белой пряди на правой стороне. На ней были черные бархатные перчатки, короткая черная юбка с кринолином и черная кружевная блузка. Все то же самое, что было на ней в ту ночь, когда она застрелилась в задней комнате клуба. Крошечная татуировка в виде колючей проволоки вокруг пупка была последним доказательством.

Кэсси поняла, что это не сон. Все это было реально.

Но когда она открыла рот, чтобы заговорить с сестрой впервые за два года...

Лисса повернулась и выбежала из бара.

- Нет! Вернись!

Кэсси проигнорировала все остальное. Она тоже выбежала из бара и маниакально последовала за сестрой.

Почему она убегает? - последовал мучительный вопрос. - Она должна быть счастлива видеть меня...

Опять же, может, и нет. Может быть, наоборот.

Это из-за меня она в Aду, - напомнила себе Кэсси.

Шлепанцы несли ее через убогую улицу, она перебрасывала через себя груды мусора и безымянных отходов. Стая полтер-крыс с визгом бросилась врассыпную, когда она перепрыгнула через них. Кровавое небо над головой извивалось, и Лисса неслась вперед по темной аллее, как будто спасаясь от некоего ужаса. Она легко обгоняла Кэсси.

- Лисса! Вернись!

По пересекающейся улице прогрохотала огромная карета, запряженная не лошадьми, а толстыми, похожими на носорогов животными с блестящей, покрытой гнойниками кожей. Лисса пересекла их путь и метнулась в переулок. Затем экипаж неловко остановился, когда звери остановились, чтобы покормиться трупом демона на дороге.

Переулок был перекрыт.

- Черт возьми! - крикнула Кэсси.

- Лисса, вернись!

Но ее сестра исчезла.

Кэсси не осмелилась последовать за ней. Это означало бы, что придется обойти распухших тварей, которые тащили карету, и она подозревала, что они предпочтут съесть ее, а не мертвого демона.

Остальные догнали ее на углу, запыхавшись.

- Кэсси, никогда так не делай! - предупредила ее Ви.

- Ты должна всегда оставаться с нами, - сказал Ксек. - Ты не знаешь здешних мест, одна ты и минуты не протянешь.

Кэсси знала, что они правы, но...

Она была близка к истерике.

- Это была моя сестра! Она стояла прямо передо мной, а теперь ее нет!

- Мы найдем ее, - уверенно заявил Ксек. - Она считает, что оторвалась от тебя.

- Но она не знает, что мы знаем, где она работает, - добавила Ви.

Даже легкая улыбка Тиш казалась ободряющей.

Мысли Кэсси путались.

- Я... я забыла, что сказал бармен. Где она работает? В каком-то клубе?

- В "Kлубе Греха", - подтвердила Ви. - Дом Сида и Нэнси. Это на площади Бафомета

- Я думаю, тебе понравится этот клуб, - сказал Ксек.

- Почему?

- Это готический клуб, - усмехнулся Ксек. - В Aду.

Стонущий эскалатор вывел их на улицу, где температура, должно быть, подскочила градусов на пятьдесят; это было похоже на сауну. За покрытыми плесенью кафельными стенами ревели костры. Их железнодорожные пропуска были хороши здесь – здесь была станция метро "Распутинский Kруг". В билетной клетке сидела толстая женщина с проказой и махала им через турникет костлявой рукой.

Кэсси едва обратила внимание на эту последнюю часть осмотра достопримечательностей; она была слишком подавлена встречей с Лиссой.

Почему она убежала? Этот вопрос мучил ее.

Но Ви объяснила ей еще несколько мрачных реалий:

- Это место меняет людей. Большинство вообще не может его вынести. Оно меняет каждый аспект личности. Ты должна понимать это.

- Действительно, нельзя ожидать, что Лисса будет рада тебе, - добавил Ксек.

- Подумай, через что ей пришлось пройти с тех пор, как она сюда попала. И как она сюда попала.

Кэсси уныло побрела к платформе.

- Я знаю. Она в Aду, и это моя вина.

- Это не твоя вина. Она покончила с собой.

- Да, но это было из-за меня...

- Могу сказать только одно, но очень важное, - добавил Ксек. - Когда мы найдем ее, ты должна позволить ей думать, что ты тоже мертва.

- Да, ты не можешь позволить ей узнать, что ты Эфирисса, - предупредила Ви. - Может начаться бунт. Если Люцифер как-то пронюхает, что в Aду ходит Эфирисса, тогда он будет преследовать тебя со всем, что у него есть. Он задействует все свои силы, чтобы охотиться за тобой.

- Почему? - cпросила Кэсси.

- Согласно легендам, если Эфирисса будет захвачена живой, Архидемоны Люцифера в Университете Колдовства и Дискантии могут использовать твоё тело в Pитуале Tранспозиции. Сатана сможет полностью воплотить демонов в живом мире. Также он сможет и сам воплотиться в нём.

- Итак, - задумалась Кэсси. - Ты хочешь сказать, что Сатана никогда по-настоящему не был в мире живых?

- Был, конечно, много раз, - продолжала Ви, постукивая кожаным ботинком, пока они ждали метро. - Но только как субкарнация, а не полностью во плоти. А обряды перевоплощения никогда не длятся долго, их очень трудно выполнять должным образом, и это очень дорого.

Затем Ксек сказал:

- Вот почему мы должны быть очень осторожны. Никто не должен знать, что ты Эфирисса. Полная инкарнация – это Святой Грааль Люцифера, и если он узнает, что ты Эфирисса, он сделает все, чтобы заполучить тебя в свои руки.

Сатана, - поняла она, - устроит Aд на земле с моей помощью...

Эта перспектива заставила ее желудок сжаться.

- Ты не можешь признаться своей сестре, что отличаешься от всех остальных здесь. Так что, когда мы ее догоним, тебе придется быть очень осторожной. Я знаю, что ты хочешь ее видеть, и могу себе представить, что ты не успокоишься, пока не увидишь ее. Но мы должны быть честны с тобой. Как уже говорила Ви, Aд меняет людей.

- Тебе могут не понравиться эти изменения, - сказала Ви. - Наверно, она ненавидит тебя, она может даже напасть на тебя.

- Мне всё равно, - сказала Кэсси. - Мне просто нужно... сказать ей, что я сожалею.

Последовавшая тишина ясно дала понять, что все они понимают ее мотивы. Несколько демонов с тряпичными бирками и несколько человек ждали на остановке. Один человек стоял рядом и курил сигарету, хотя грудной клетки у него не было; черные, пораженные раком легкие источали дым, когда он вдыхал. Женщина в костюме футбольной болельщицы сдирала с омертвевшей кожи засохшие струпья; казалось, она продает их демону в пальто. Когда Кэсси посмотрела вниз с платформы, она заметила множество раздавленных тел и частей тел: людей, брошенных на рельсы.

Приближался оглушительный рев, усиленный громким металлическим лязгом и визгом. Вереница вагонов метро, которые подъезжали, больше походила на вереницу железных котлов с заклепанными иллюминаторами. Черный металл зашипел от сильного жара. Когда метро остановилось, человек в футболке с Тедом Банди[45] толкнул искалеченного демона на внешнюю поверхность вагона. Демон взвыл, его лицо зашипело на раскаленном железе, и когда он отпрянул, половина его лица осталась на машине поджариваться.

- Где мы будем сидеть? - cпросила Кэсси, заметив, что в кабине нет свободных мест.

- Нигде, - ответил ей Ксек. - Хватайся за ручную петлю. Метро проходит через подземные пожары, там очень жарко.

- Если сядешь, - предупредила Ви, - то буквально поджаришь себе задницу.

Кэсси схватилась за верхнюю петлю и в ужасе посмотрела вниз.

- Мои шлепанцы плавятся!

Ксек и Ви посмеялись над этим, а Тиш потянула Кэсси вперед, чтобы та встала на носки ее ботинок. Затем началась неловкая поездка.

- Я чувствую себя идиоткой! - cмущенно воскликнула Кэсси.

Она частично свисала с петли для рук, балансируя ногами на сапогах Тиш, в то время как Тиш обнимала ее за талию.

- До площади Бафомета всего несколько минут езды, - сказал Ксек. - Тебе понравится, это довольно оживленная часть города, там много развлечений.

Кэсси нахмурилась; она была уверена, что уже достаточно насмотрелась не местные достопримечательности; она даже не могла представить, что бы чувствовала сейчас, если бы не приняла "Эликсир расплаты". Поезд периодически дергался и, казалось, разгонялся с феноменальной скоростью. Вскоре грохот колес по рельсам полностью заглушил рев пламени, и в воздухе повисло молчание. Бросив взгляд в иллюминатор, она увидела, горящего белого кота. Затем она оглядела саму машину. Кто-то нарисовал граффити на внутренней стороне корпуса:

Иисус спасет... Он с Моисеем... ОН ЗАБЕРЁТ НАС!

И, как в любом метро, по верху вагона тянулись рекламные щиты. На одном из них было изображено ухмыляющееся дитя демона, бросающее камень в окно.

ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К ДВИЖЕНИЮ, ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬ AД ОТ ЭТОГО СОЦИАЛЬНОГО БЕЗОБРАЗИЯ.

Щедро пожертвуйте в Фонд "Убей БРУДРЕНА".

Другой показывал торжественного человека в плаще и капюшоне, держащего горсть драгоценных камней.

УСТАЛ ОТ ПОЛТЕР-КРЫС, ПОЕДАЮЩИХ ТВОЮ ПЛОТЬ? УСТАЛ ОТ БАФО-ТАРАКАНОВ, ОТКЛАДЫВАЮЩИХ ЯЙЦА В ПОЛОСТИ ТВОЕГО ТЕЛА? ЗВОНИ В ПИП-БОЙЗ СЕЙЧАС ЖЕ! ЛУЧШЕЕ В КРИСТАЛЛОГРАФИЧЕСКОМ УНИЧТОЖЕНИИ ВРЕДИТЕЛЕЙ!

И еще:

У ВАС ЕСТЬ НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЙ ГИБРИД? ВЫ УСТАЛИ ОТ ВСЕХ ЭТИХ ВОПЛЕЙ, ВСЕХ ЭТИХ ПОДГУЗНИКОВ И БЕСПОРЯДКА? МЫ ПЛАТИМ НАЛИЧНЫМИ ЗА ВАШИХ ДЕТЕЙ! ЗАЧЕМ ЖДАТЬ? ПОСЕТИТЕ ГОРОДСКУЮ СТАНЦИЮ ВАРКИ ЦЕЛЛЮЛОЗЫ РЯДОМ С ВАМИ! ВОТ ИМЕННО! НАЛИЧНЫМИ! ЗА ЭТИX МЕРЗКИX МАЛЕНЬКИX ТВАРЕЙ!

Жара была невыносимой; Кэсси чувствовала себя куском сырой глины, обжигающейся в печи. Но когда она испугалась, что может совсем потерять сознание и плюхнуться на раскаленный пол, поезд остановился, и через мгновение они уже помогали ей выбраться. Кэсси не обращала внимания ни на ампутированных изгоев, бредущих по платформе на своих обрубках, ни на стаю брудренов, избивающих ломами женщину-тролля возле торгового автомата, где продавали вяленую кожу. Кэсси начала приходить в себя, когда скрипящий эскалатор доставил их в открытый парк. На улице их встретила статуя Лиззи Борден[46] с топором в руке. Здесь казалось темнее – длинные искривленные ветви деревьев с уродливыми ветвями над головой закрывали вечные сумерки. Кэсси заметила, что с некоторых деревьев свисают разноцветные плоды размером с футбольный мяч.

- Не стой под маточными тыквами, - предупредила её Ви и потянула ее прочь.

Но Кэсси заметила, что эти причудливые штуки пульсировали, как будто пытаясь рассеять свое содержимое через подозрительно вульвоподобную канавку. Кэсси не хотела видеть, что из этого выйдет.

- Дорогу, - сказал Ксек. - Не выводи его из себя.

Кэсси чуть не закричала, когда увидела существо, которое шагало по тротуару: огромный мясистый рот в ярд высотой, идущий на паре человеческих ног.

- Зубоскалы, - определила Ви. - Они сделали их тысячи в офисе Преображения, прежде чем решили отменить проект. Поначалу Люцифер хотел, чтобы в дополнение к Oтрядам Kалечащих у них была целая армия таких уродов.

- Но у них не так уж много мозгов, - усмехнулся Ксек. - Они жрут как людей, так и Привратников.

Тварь прошествовала мимо с зубами размером с книжку в мягкой обложке и огромным высунутым языком.

Сбоку от его растущей головы огромные шары вместо глаз одарили Кэсси похотливым взглядом.

- Кстати, об Oтрядах Kалечащих, - заметила Ви, - тебе следует кое-что знать.

На углу стояла табличка:

ГОРОДСКАЯ ЗОНА УВЕЧИЙ.

Кэсси остановилась, вспоминая. Она вспомнила свой сон.

- Кажется, я уже видела это место.

- В кошмаре?

- Да.

Затем в ее сознании прокрутилась последовавшая резня, фаланга демонов ворвалась на переполненную улицу, чтобы расчленять, насиловать и уничтожать.

- У них есть такие зоны, чтобы здесь не было скучно, - заметила Ви. - Без всякого предупреждения Oтряды через некропорты врываются в Зону и начинают бесчинствовать, просто ради забавы.

- В Зону Увечий попадает все что угодно, - добавил Ксек. - Но ты не волнуйся, они не так давно прошли по этой улице. Вероятно, они не вернутся снова в течение некоторого времени.

Кэсси старалась чувствовать себя уверенно, когда они миновали знак и вышли на улицу.

- Что ты сказал минуту назад? Они... Некропорты?

- Это самая совершенная форма пространственного перемещения. Как и транспортеры в "Звездном пути", только колдуны в лабораториях де Рэ используют в качестве топлива для процесса выкачанную психическую энергию из своих пыточных фабрик. Это та же самая сила, которую Aд использует вместо электричества, за исключением того, что некропорты используют намного больше энергии.

Они были уже на середине улицы, когда Кэсси спросила:

- Значит, эти Oтряды могут появиться в любое время на любой улице в Зоне Увечий?

- Хм-хм.

- Даже на этой улице прямо здесь?

Щелкая шлепанцами, Кэсси пробежала остаток пути через улицу, а остальные смеялись ей вслед. В конце концов, они все пересеклись.

- Так куда мы теперь идем? - cпросила Кэсси.

- За едой, - ответил Ксек.

Короткая прогулка казалась настолько приятной, насколько это вообще возможно, учитывая, что это был Aд. Кафе под открытым небом выстроились вдоль улицы, распространяя ужасные запахи над головами своих посетителей. Один из официантов приготовил блюдо на раскаленной докрасна железной тарелке: маленькие мышевидные грызуны прыгали по тарелке, визжа, как будто их поджаривали в дымящемся масле. Эспрессо-машины шипели, выплескивая дымящуюся кровь в изящные чашки.

- Осторожнее здесь, - сказал Ксек.

Один за другим они осторожно входили в большую вращающуюся дверь, как в парадной части шикарного Манхэттенского отеля – только края двери были заточены режущими лезвиями. Засохшая кровь и кожа на лезвиях доказывали, что некоторые не были так осторожны.

Вскоре после этого они уже сидели за столиком в помещении, которое поначалу казалось первоклассным рестораном. Номер Альферда Пакера[47] в отеле "No Seasons".

- Это лучший ресторан в любом человеческом районе, - сказал Ксек, - и, наконец, у нас есть деньги, чтобы поесть здесь.

Помощник официанта, одетый по пояс, с белыми бородавками по всему лицу, вежливо наполнил их стаканы водой, но вода казалась ржавой. Кэсси заметила личинок, замерзших в кубиках льда.

- Почти все первые блюда сделаны на основе человечины, но это не та измельченная штука, которая выходит из целлюлозных станций, - с энтузиазмом сказала Ви.

- Я не собираюсь есть человеческое мясо! - горячо прошептала Кэсси через стол.

- Это не похоже на каннибализм в живом мире, Кэсси, - Ви внимательно изучила блестящее черное меню с золотыми кисточками, свисающими с корешка. - Вот оно как раз... мясо. Это повседневный ресурс.

Ксек усмехнулся.

- И на вкус оно точь-в-точь как цыпленок.

Даже "Эликсир расплаты" не смог бы этого исправить.

- Пожалуйста, - взмолилась она. - Не ешьте ничего человеческого! Только не передо мной!

- Я думаю, это правильно, что мы потакаем ей, - Ксек провел пальцем по меню. - Хм. Давай посмотрим.

Их обслуживала стройная официантка в черных слаксах и красивой белой блузке с пышными рукавами; однако передняя часть ее лица выглядела смятой, как будто ее избили дубинкой со вбитыми в неё гвоздями.

- Мы начнем с того, что закажем Како-Крабгут Рангун, - сказал Ксек официантке, - Червей из преисподней в горчично-щавелевом соусе и Креольский паштет из печени горгульи с пряностями на гренках.

На основные блюда Ксек заказал фламбе из мозга демона в пюре из легких песто, Ви – Говядину Веллингтон AuJus с печеными Трюмными яблоками из кишечной палочки, а Тиш заказала суши из пятнистой канализационной рыбы и темпуру из кишечника угря бездны с маринованным имбирем.

- Такое тебя устраивает? - cпросил Ксек у Кэсси. - Мы не будем есть человеческое мясо.

- Большое спасибо.

- Но ты сама не знаешь, что теряешь. Человеческие ребра – это нечто.

- Я запомню, может быть, в следующий раз, когда буду готова к "Рубиновому Вторнику"[48].

- Что ты будешь есть, Кэсси? - cпросила Ви. - Овощи? Тебе бы понравились дьявольские бананы. Они жарят их во фритюре на сале горгульи. Лучше, чем картошка фри в "Макдоналдсе", без шуток.

Цикл кулинарных гротесков заставил Кэсси почувствовать себя измотанной.

- О, я ничего не буду. Я слежу за калориями.

"Еда" прибыла среди неописуемых запахов; но, по крайней мере, презентация была приятной. Кэсси отвела глаза, пока ее компаньоны ужинали, а потом воскликнула:

- С тебя хватит, - когда Ксек в шутку спросил, не хочет ли кто-нибудь десерта.

Затем он заплатил по счету и дал официантке на чай банкноту Неро, сказав:

- Это будет "Неделя Добра К Зеркалам". Побалуй себя новым лицом, детка.

- О, благодарю вас, сэр, - пробормотала она сквозь рот, полный кровавой слюны и осколков зубов.

Швейцар в красном мундире, хорошо воспитанный бесенок, кивнул, когда они вышли из ресторана на улицу. Вход в отель выглядел так же непомерно, как и любая пятизвездочная гостиница в вашингтонском районе; длинный навес и красная ковровая дорожка могли заставить Кэсси забыть, что она на самом деле находится в Aду... пока их не окружила толпа изгоев. Люди и демоны в запущенных состояниях истощения тянули их и протягивали обглоданные и гнилые руки, умоляя хоть о какой-то мелочи. Кэсси заметила, что у многих отсутствовали уши, глаза, пальцы, а иногда и целые руки: куски самих себя, которые они отрезали и продали прорицателям.

- Убирайтесь! - властно крикнул Ксек и оттолкнул их.

Они визжали, ругались, но в конце концов разошлись.

Первой реакцией Кэсси была жалость.

- А ты не можешь дать им немного денег? У нас же много.

Ви объяснила:

- Они же тупоголовые, Кэсси. Это их собственная вина.

- Только наркоманы употребляют наркотики, особенно в Aду, - Ксек стряхнул грязь и мусор со своей кожаной куртки. – "Зап" – это адская версия героина. Это смесь адских трав, сваренных в моче Великого Князя, пока она не сварится до пасты в дистилляционных чанах. Телесные отходы любого в иерархии имеют большую ценность.

Ви добавила:

- "Зап" – самое вызывающее привыкание вещество в любом мире. Одна доза, и ты зацепился на всю жизнь, а здесь это означает вечность. Запонутые – отличный бизнес для дымовых прорицателей. Они систематически ампутируют части себя, чтобы продать в обмен на деньги.

- Только часть одного процента пользователей когда-либо выходят из него. Если бывшего наркомана когда-нибудь поймают с поличным, его сразу же отправят в Токсикологический центр, - затем Ксек указал на плакат общественного обслуживания, висевший в окне.

ДЕЛАЙ СВОЕ ДЕЛО! ПОМОГИТЕ СОХРАНИТЬ НЕСЧАСТЬЕ!

Зернистая фотография показывала нескольких наркоманов, вставляющих длинные шприцы в ноздри.

ПОДДЕРЖИТЕ СВОЕГО МЕСТНОГО НАРКОДИЛЕРА!

Еще одна трагедия. Худшее в собственном мире Кэсси, казалось, отражалось и здесь. Или, возможно, это было вовсе не отражение, а источник. До приезда сюда она всегда верила, что зло – это всего лишь слово, оправдание, которым легковерные люди называют несчастье. Но теперь она могла видеть, что зло было сущностью, великим замыслом, осуществленным, чтобы оскорбить Бога.

Это была единственная цель этого места.

И теперь она знала, откуда на самом деле берется зло в ее собственном мире.

На улицах красные сумерки, казалось, потемнели, когда над головой появились странные желтые облака. Эффект только усиливался яркостью уличных фонарей и мириадами освещенных окон зданий. С высоких столбов, как и в любом городе, она заметила силовые кабели, только эти были гораздо прочнее. В квартале от него от одного из столбов отходило что-то вроде соединения кабелей, которые вели в большое цементное здание с трепещущей неоновой пирамидой наверху.

- Что это такое? - cпросила Кэсси.

Она услышала тяжелое, звучное гудение.

- Это районный силовой трансформатор, - ответил Ксек.

И Ви добавила:

- Здесь нет электричества, вместо него у нас агония.

- Агония...

- Пойдем, я тебе покажу. Мы можем посмотреть сквозь вентиляционные отверстия.

Ксек повел ее вниз по кварталу, к странному пирамидальному сооружению. По мере их приближения гудение становилось все громче, слышались прерывистые трески. В поле зрения появился знак:

МУНИЦИПАЛЬНАЯ ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ №66,031

(Район Бафомета)

- Они действительно эффективны, - продолжил Ксек. - Люцифер действительно решил большую проблему, когда его био-волшебники придумали эту технологию.

Агония? - Кэсси мысленно повторила это странное слово.

- Они есть в каждом районе города, и все, что требуется, это один блок, чтобы обеспечить всю необходимую энергию для целого района, - Ксек остановился прямо перед кирпичной стеной. Металлические вентиляционные планки утыкали стену, и Кэсси чувствовала их медленные порывы жара. - И все, что требуется, это один человек, чтобы управлять всем подразделением, - продолжил Ксек.

Кэсси была поражена.

- Один служащий управляет всей станцией?

- Нет-нет. Я не говорю об обслуживающем персонале. Одна жертва.

Жертва? Кэсси не поняла, что он имеет в виду.

Пока не заглянула в вентиляционное отверстие.

Когда Ксек приподнял пальцем металлическую планку, ровное жужжание начало смешиваться с другим звуком.

Криком.

Кэсси заглянула в вентиляционное отверстие и увидела самую жуткую вещь. Большие конденсаторы – наверно, футов десять высотой – украшали кирпичную стену комнаты. Фигура в темном капюшоне и плаще стояла в стороне, словно наблюдая за происходящим, а в центре комнаты возвышалась простая каменная колонна.

К колонне был привязан обнаженный человек.

Из дымящегося котла рядом с колонной два демона в униформе по очереди вынимали ковши с кипящей водой. Затем вода выплескивалась на обнаженную кожу мужчины, и каждый всплеск, естественно, заставлял его кричать и корчиться от боли.

- Кому нужны турбины, плотины и атомные электростанции, - возразил Ксек, - когда мозг одного человека может генерировать огромное количество преобразуемой энергии? Видишь этот жгут проводов?

Кэсси прищурилась, чтобы лучше видеть. Верхняя часть черепа мужчины, казалось, была отпилена, а над его сырым мозгом располагалась хитроумная конструкция из узких катодных трубок и проводов, глубоко погруженных в мозговую мякоть.

- Кипящая вода зажигает болевые центры в мозгу, и эти импульсы затем преобразуются в энергию, которая обрабатывается всеми этими конденсаторами. Колдовство тоже работает в нем, что-то вроде электрической алхимии. Пытка, которую терпит этот бедный болван, превращается в электричество для района. И поскольку человек не может умереть в Aду...

Кэсси обозначила остальное. Они питают весь город человеческой болью, и источник энергии не может умереть...

- Агония, - повторил Ксек. - Теоретически, она вечна.

- Ты имеешь в виду... они будут мучить этого человека вечно?

- Ну, не вечно. Наверно, лет сто или около того. Потом они поместят туда нового человека и начнут все сначала. В Aду агония – это продукт, боль – источник топлива.

Кэсси отвела взгляд от вентиляционного отверстия; лающие крики стихли. Она видела достаточно.

С каждым новым видением приходило все больше доказательств чистого зла этого места. Эксплуатация была максимизирована для достижения максимального эффекта.

Это выводило ее из себя.

Они вернулись к Ви и Тиш, которые ждали их на углу 1-й и Аттилы. Лисса, - вспомнила Кэсси. Она изо всех сил пыталась сосредоточиться.

- А когда мы это сделаем?

- Скоро, - сказал Ксек. - "Клуб Греха" находится на другой стороне площади. Ha Аллее Ирода.

- Тогда ладно.

Но когда Кэсси начала переходить улицу, Ксек схватил ее за руку и удержал. Тиш выглядела абсолютно несчастной, указывая на Ветхий парк. Полтер-крысы разбегались, а странные клыкастые птицы черными стаями взлетали с деревьев. Этот образ напомнил Кэсси о том, как птицы и животные иногда чувствуют приближение бури.

Воздух казался неподвижным.

- Это нехорошо, - сказала Ви.

- Да, - согласился Ксек. - Это может быть...

Затем на середину улицы вышел человек, чья верхняя часть тела выглядела так, словно ее поцарапали когтями, держа в руках мешок. Он достал из мешка пригоршни хрустящих адских банкнот и принялся подбрасывать их в зловонный воздух.

- Чертовы банкноты! - крикнул он. - Подойдите и возьмите их! Aдскиe банкноты для бедных! Тысячи долларов в адских банкнотaх!

Каждая пригоршня расцветала над головой, а затем сыпалась вниз, как конфетти. В считанные секунды улица была запружена толпой, сотни обездоленных – в основном люди – кричали, пытаясь достать деньги.

- Это подстава, - сказал Ксек.

Кэсси ничего не понимала.

- Это просто человек, который дает деньги бедным.

Ви с жаром указала на вывеску...

ГОРОДСКАЯ ЗОНА УВЕЧИЙ.

- Бежим! - крикнул Ксек.

Они помчались прочь, Кэсси все еще была сбита с толку. Теперь на улице буквально бушевал бунт, и сотни других людей вступили в отчаянную схватку.

Прежде чем Кэсси и ее друзья смогли уйти...

Ф-Ф-Ф-ИЮ-Ю-Ю-Ю!

...в воздухе раздался ужасающий звук. Кэсси почувствовала, как у нее заложило уши, как будто над ними начал снижаться самолет, а затем вспыхнул пульсирующий зеленый свет. Вспышка, казалось, превратилась в застывшую дрожащую кляксу на одном конце улицы, а затем она заметила такую же кляксу на другом конце. Кляксы росли, окрашивая все вокруг своим жутким зеленым сиянием.

- Некропорты! - закричал кто-то.

Слишком поздно.

Внутри каждого сгустка света образовалось отверстие... и оттуда маршировали один Oтряд Увечий за другим. Закованные в броню новобранцы с огромными перепончатыми крыльями вели в толпу толпы свирепых Привратников и глиняных големов. Странное холодное оружие было поднято вместе с крючковатыми трехпалыми руками. Крики разбивались, как тяжелый прибой, и вскоре суматоха превратилась в чистый хаос. К тому времени, как зеленые некропорты сомкнулись и исчезли, Oтряды полностью окружили толпу и начали двигаться вперед. Огромные косы метались туда-сюда, кося ряды людей, как сорняки. Тесаки падали, деля людей пополам от головы до промежности. Големы сокрушали целые головы и целые тела неподатливыми руками и ногами, похожими на наковальни. Привратники рвали толпу когтями, расчленяя, обезглавливая и потроша с каждым ударом.

Там, где несколько мгновений назад из воздуха сыпались деньги, теперь шел кровавый дождь.

Смесь звуков была оглушительной: лязг металла, пробивающегося сквозь плоть к мостовой, непрерывный свист кос и, конечно же, раздирающие горло крики. По иронии судьбы, на другой стороне улицы Кэсси заметила человека, который заманил всех этих людей на улицу, бросая деньги. Он жадно погладил подбородок, когда демонический сержант расплатился с ним. Все это было ловушкой, - поняла Кэсси. Полиция заплатила этому парню, чтобы он разбрасывался деньгами и выманивал всех на середину улицы – приманка для Oтрядов Увечий.

- Если мы сейчас же не уберемся отсюда, - обеспокоенно сказал Ксек, - то станем мясом на обед, - oни побежали вниз по тротуару, позади вздымающейся шеренги калек. - Если нам повезет, мы сможем вырваться.

Ви и Кэсси закричали в унисон, в то время как рот Тиш открылся в ее собственном беззвучном крике.

- Черт, - сказал Ксек.

С улицы выскочил разъяренный Привратник и бросился на Ксекa. Когда когти твари схватили его, Ксек намеренно упал на землю, увлекая демона за собой. Он упал и покатился, а когда они оба оказались на тротуаре, ухитрился запрыгнуть Привратнику на спину, вынимая из кармана что-то длинное. Это было похоже на кусок веревки, только с ручками на каждом конце.

Привратник взревел. Прежде чем он успел вернуть себе преимущество, Ксек обмотал веревку вокруг его шеи и начал дергать за ручки взад и вперед.

Из горла Привратника вырвались крики, и в конце концов его голова оторвалась.

Именно тогда Кэсси поняла, что орудие убийства – не просто кусок веревки. Это была веревочная пила.

Тело твари бежало без головы, ослепленное, кровь, черная, как раскаленная смола, брызгала из перерезанных артерий на обнаженной шее. Отвратительная голова выкатилась на улицу, где ее тут же затоптали.

- Я о нем позаботился, - сказал Ксек.

Он запыхался, но, казалось, был доволен проделанной кровавой работой. Но затем...

- Сзади! - крикнула Ви. - Срань господня! Берегись!

Демон с кожей рептилии, в шлеме с забралом вырвался из рядов и рысцой направился прямо к ним, держа по левому борту тесак с широким клинком. Под шлемом виднелась чудовищная улыбка. На конце каждого из его изогнутых рогов была насажена отрубленная человеческая голова – воинский декор.

- Держитесь прямо за мной! - приказал Ксек. - Приготовьтесь действовать быстро. Когда я уберу его с дороги, гоните свои задницы за угол, пока не выйдете из зоны!

- Но, Ксек! - начала Ви.

- Не спорь со мной! Просто сделай это, черт возьми!

Ксек бросился на демона...

Кэсси не могла поверить в то, что Ксек собиралася предпринять.

- Ксек! Нет! - закричала она.

Первый взмах огромного клинка размыл серебряную линию в воздухе. Кэсси никогда даже не представляла себе ручное оружие такого размера; оно было широким, как лезвие маятника в рассказе По, сверкая, как молния, на своем заостренном краю.

Фиу!!!

Лезвие рассекло воздух так быстро, что его едва можно было разглядеть. Ксек нырнул под него, затем снова вскочил и каким-то образом ухитрился схватить рукоятку в середине. Яростный удар в пах демона оглушил его, затем Ксек вывернул клинoк из его чудовищных рук.

- Сейчас же! Бегите! - крикнул он через плечо. - Убирайтесь отсюда как можно скорее!

Кэсси, Ви и Тиш бежали, шлепая ногами в свежей крови, которая теперь хлестала из желобов, спотыкаясь об отрубленные конечности, головы и различные части тела, лежащие на земле. Когда они добрались до угла вне опасного периметра, они все оглянулись назад в сосредоточенном ужасе.

Ксек уже разрубил голову демона пополам, через шлем. Он пошатнулся, из его расколотого черепа брызнула зеленая кровь и комья.

Фи-и-иу!!!

Второй удар аккуратно разрубил существо на талии, после чего в воздухе закружились органы странной формы. Каким бы ужасным ни было это зрелище, оно было великолепным. Но когда Ксек проделал то же самое с големом, верхняя половина твари продолжала наступать на него, передвигаясь на руках.

- Примерь это, Гамби...

Фиу-фиу!!!

Но даже когда еще два взмаха огромного клинка отделили существо от его рук из черно-серой глины, руки продолжали ползти вперед.

- Настойчивый маленький член, не так ли?

Наконец Ксек разрубил руки на куски, и голему пришел конец.

- Ну же! - крикнула Ви. - Убирайся из Зоны!

Ксек собрался было отступить, но тут пара Привратников с первобытными лицами нарушили строй и последовали за ним. Внезапно стало ясно, что отступать некуда. Его единственным выходом было броситься в новый бой.

- Идите без меня! - крикнул в ответ Ксек. - Просто уходите! Встретимся позже в клубе! Констебли будут здесь с минуты на минуту.

- Пошли, - сказала Ви. - Мы должны выбраться отсюда.

- Мы не можем просто оставить его здесь! - воскликнула Кэсси, хотя и понимала, что они сами мало что могут сделать против таких существ.

Что, плюнуть в них? Обозвать плохими словами? Кэсси съежилась от собственного чувства беспомощности, когда Привратники окружили Ксекa.

- Пока не гадь кирпичами, - сказала Ви с некоторой уверенностью. - Он может сам о себе позаботиться. Смотри.

Отчаянный взгляд показал ей, что Ксек уже выпотрошил первого Привратника и обезглавил второго. Из хаотических рядов за ним последовали другие.

- Идите и возьмите меня, уродливые ублюдки! - рассмеялся он и бросился на них.

Кэсси не могла смотреть на демоническую бойню. Ви оттащила ее, и они побежали, какофония криков затихала за их отчаянными шагами.

И вовсе не кошмар вырвал Билла Хейдона из дремоты. Что же это было тогда?

Внезапно его глаза открылись на высокой, отделанной балдахином кровати. Что-то напугало его, но он не мог вспомнить ничего из того, что видел во сне. Часто образы его снов задерживались в такие моменты – темные, поздние ночи – но это не было остаточным образом.

Потом он понял, что это было.

У меня мурашки по коже! - подумал он. Он тут же сел в постели и включил маленькую лампу с тюльпановым абажуром, стоявшую на ночном столике.

Нет, это было не остаточное изображение, а остаточное прикосновение.

Он спрыгнул с кровати – лампы на прикроватной тумбочке было недостаточно. Затем он щелкнул по закрепленным на цепях приспособлениям, которые висели над головой.

Теперь комната наполнилась светом.

И, конечно, там никого не было, кроме него.

Осел, - выругался он на себя.

Тем не менее остаточное ощущение оставалось жутким. Ему показалось, что кто-то дотронулся до него, потряс, пока он спал.

- Должно быть, мне приснилось, что кто-то дотронулся до меня, - пробормотал он. Вся комната, казалось, смотрела на него в его угасающем страхе. - А потом я забыл свой сон.

Теперь яркий свет стал слишком ярким, вызывая внезапную головную боль; он выключил его и пошел в гораздо более тусклом свете от тумбочки к широкому шкафу красного дерева в углу. Он открыл облицованные кафелем двери и вытащил из-за рулонов носков пачку сигарет. Старинные парламентские часы на стене нервно тикали. Он все еще нервничал – от прикосновения во сне или от чего-то еще. Было уже очень поздно, но часы показывали всего несколько минут первого ночи. Он посмотрел на полупустую пачку сигарет и подумал: Ну и черт с ней. С таким же успехом я мог бы сделать это правильно.

Затем он, шаркая ногами, вышел из спальни на втором этаже в одном нижнем белье. Головная боль пульсировала; он не включал свет, предпочитая темное путешествие через фойе в кладовую за кухней. Лунный свет, проникавший через задние эркеры, едва давал ему достаточно света, чтобы видеть, но в конце концов он схватил бутылку "Гленливета", которую прятал за мешками с мукой. Учитывая бывшие проблемы Кэсси с алкоголем, он не хотел, чтобы какой-то самогон стоял на виду и искушал ее. Слава богу, однако, что она упорно трудилась, чтобы оставить все это позади. Насколько Билл знал, его дочь не притрагивалась к спиртному с тех пор, как умерла Лисса.

Он отнес бутылку на кухню, где лунный свет был ярче, осторожно достал из шкафчика стакан и налил себе на два пальца. Первый глоток запел у него в горле. О-о-о, да! Затем он завершил ритуал, закурив сигарету. Да, мама! В его отставке, по крайней мере, это казалось уместным. Нет ничего плохого в том, что человек, который всю жизнь много работал, выпивает и покуривает.

В полночь.

В темноте.

В нижнем белье.

Что ж...

К черту все это, - снова подумал он.

Он осушил бокал и налил себе еще. На этот раз всего на полтора пальца. Черт возьми, он много раз слышал в передачах о здоровье, что несколько напитков в день могут даже быть полезны, снижать уровень холестерина или что-то в этом роде. Что может быть плохого, особенно для человека с больным сердцем?

Он сделал еще один резкий глоток.

И тут он услышал шаги.

Черт! Кэсси спускается по лестнице!

Меньше всего ему хотелось, чтобы она застала его в полночь за тем, как он украдкой покуривает. В нижнем белье. Он спрятал стакан в шкаф, а сигарету выбросил в раковину. Затем он вернулся в фойе, стараясь казаться как можно более непринужденным.

В полночь в нижнем белье.

Странно.

Свет в холле на площадке второго этажа оставался выключенным. И длинная лестница была пуста.

Осел, - во второй раз назвал он себя. Он был уверен, что слышал, как Кэсси спускалась по длинной лестнице.

Вернулся на кухню, чтобы забрать свой напиток.

Что, черт возьми, происходит? Это что, какая-то чертова шутка?

Не прошло и двух секунд, как он снова услышал их на кухне.

Шаги. Медленные, но уверенные шаги.

Только на этот раз они снова поднимались по лестнице. Он бросился обратно в прихожую. Включил хрустальную люстру.

На лестнице никого не было.

Ладно, я все еще потрясен этим сном, или что там еще, черт возьми, было. Это было единственное возможное объяснение... - по крайней мере, он так думал. - Я как маленький ребенок, который боится темноты и хочет, чтобы мама прогнала монстров!

Люстра погасла, а Билл вернулся на кухню. Он допил свой бокал, но потом...

Святая матерь...

Он уронил стакан, когда почувствовал, как чья-то рука мягко коснулась его плеча сзади. Стекло разбилось, разбрызгав мокрые осколки по кухонному полу.

Он резко обернулся и, несмотря на страх, понял, что там ничего нет.

И ошибся.

В освещенной луной темноте перед ним стояла стройная молодая женщина.

Ухмыляющаяся.

Она была обнажена, с бледной, как сливки, кожей. Просто стояла там.

Билл не мог пошевелить ни единым мускулом.

Тонкие руки молодой женщины вытянулись вперед. Ее белые руки коснулись его груди, но прикосновение, казалось, растворилось. Ее руки казались осязаемыми только на мгновение, затем они исчезли в его груди.

Призрак, прикасающийся к нему.

Но теперь он знал, кто этот призрак.

Длинные черные волосы с белой прядью на правой стороне.

Это была Лисса, его мертвая дочь.

Хуже всего было очевидное увечье.

Ее груди исчезли, как будто отрезанные, оставив только две изогнутые линии черных швов на их месте.

- Я теперь в Aду, папа, - сказала она, но голос лился из ее рта, как испорченная темная жидкость.

Затем призрак исчез.

Я облажался, - заключил Билл, вытирая лоб рукавом футболки.

Конечно, никакого призрака не было. Ничего подобного не было. Но были галлюцинации, оптические иллюзии и ужасные образы, порожденные подсознанием. Имели место силы внушения от неизвестных и не поддающихся расшифровке травм и стрессов. И визуальные трюки, вызванные алкоголем.

Билл перевел дыхание. Он не хотел, чтобы это его беспокоило. Он был зрелым мужчиной, а не психом. Он вылил дорогой, восемнадцатилетней выдержки виски в раковину на кухне, отделанную латунью и фарфором. Он с бульканьем исчез, оставив в воздухе свой теплый аромат.

Хватит, - твердо решил он.

Лисса мертва. Это была худшая трагедия в его жизни, и она, очевидно, оставила свои душевные шрамы. Правда, все эти шрамы, вероятно, никогда не исчезнут полностью, и он понимал это.

Но теперь она была мертва, похоронена и исчезла.

Призраков не существует. Нет никаких призраков.

Он невозмутимо вернулся в свою комнату, выключил ночник и забрался под одеяло.

Болван. Просто иди спать.

Он был полон решимости сделать именно это, но когда он перевернулся, то увидел, что кто-то еще лежит в постели с ним.

Кэсси расстроилась, когда она, Ви и Тиш побежали прочь от скотобойни в парке, оставляя за собой кровавые следы. Когда они убегали, полицейские взводы маршировали в противоположном направлении, сопровождаемые сборщиками, толкающими свои колесные хопперы, чтобы забрать отходы резни и доставить их на станцию варки. Несмотря на этот ужасный инцидент, остальная часть района, казалось, вернулась к нормальной жизни всего через несколько минут, как будто такие вспышки жестокости были столь же обычны, как авария машин в любом другом городе.

Очевидно, так оно и было.

- Здесь мы будем в полной безопасности, - сказала ей Ви. - Констебли обычно не обращают особого внимания на центр площади Бафомета. Люциферу нравятся деньги, которые льются из клубов, ресторанов и магазинов.

- Это что-то вроде торгового района? - cпросила Кэсси.

- Район развлечений – это лучший способ думать об этом. Самые состоятельные обитатели Aда приходят сюда веселиться. Это как Голливудский адский бульвар.

- Но как бывшиx резидентoв, - рискнула возразить Кэсси, - я думала, что это делает вас беглецами, верно? Разве это не означает, что полиция будет искать тебя повсюду?

- Технически да, но здесь нет никаких официальных ордеров на наш арест. Геттоблоки и промышленная зона – это совсем другая история, потому что мы совершили там много преступлений. В основном воровство и вещи, которые будут считаться преступлениями нонконформизма.

- Преступления... - начала было Кэсси.

- Сопротивление аресту, убийство Привратников и других констеблей, похищение демонов и тому подобное, - ответила Ви, как будто это не имело большого значения. - Однажды Тиш нарисовала Сатану на входной двери Вестминстерской церкви Aнтихриста, так что констеблям ничего не оставалось, как объявить нас в розыск. Потом был еще один случай, когда они послали за нами целый полк призывников, потому что Ксек взорвал полицейский участок возле торгового центра Баалзефон.

- Так... вы похожи на городских партизан? - Кэсси заметила эту ассоциацию. - Как те террористы, о которых говорил Ксек?

- Мы делаем свое дело, но все это мелочь по сравнению с настоящими революционерами. Как и говорил Ксек, существует настоящее движение сопротивления – "Контумация Сатаны", но они действуют в основном в центре города. У нас не хватает духу присоединиться к ним.

Это показалось Кэсси очаровательным.

- А почему бы и нет? Мне кажется, что если бы достаточно людей объединились вместе...

- Мы можем свергнуть Люцифера? - Ви посмеялась над этим идеализмом. - Этого никогда не случится, Кэсси. Противостояние возглавляет Эзориэль, один из падших ангелов, но даже с полумиллионом добровольцев он не может одолеть силы безопасности Люцифера. Они пытались проникнуть в здание Мефисто-Билдинг уже тысячу лет, но даже с помощью силы падшего ангела они едва смогли проникнуть в плоть Уорренов. Это может показаться трусостью, но если мы присоединимся к ним, то в конце концов окажемся на пыточных фабриках. Мы должны провести здесь вечность – это чертовски долгое время. Зачем нам делать себе еще хуже?

Кэсси не могла с этим поспорить. В конце концов, она все еще была членом живого мира, и пока еще не проклята. Она только надеялась, что так и останется.

- Ну, по крайней мере, это хоть какое-то облегчение, - заметила она, - что мы в безопасности от констеблей в этом районе.

С беспокойством на лице Тиш натянула панковскую кожаную куртку Ви и беззвучно произнесла слово: Ники.

- О, да, - напомнила Ви. - Но есть один парень, которого мы должны остерегаться. Ники-Повар. Он не из полиции, а из мафии. Некоторое время назад мы сорвали один из его гешефтов на пять тысяч.

- Ты имеешь в виду, он - ростовщик?

- Да, здесь то же самое. Ники – единственный парень, который всегда будет нас искать, так что мы должны быть осторожны. Из-за стриптиз-клубов и баров у него много дел на Бонифас-сквер.

Кэсси не хотелось спрашивать, но она все равно спросила.

- Почему его называют "Повар"?

- Если ты ему перечишь, и он тебя поймает, он тебя поджарит.

- Поджарит?

- Да. Он владеет серной шахтой во внешнем восточном секторе, - спокойно объяснила Ви. - Они сажают тебя в большой металлический барабан, закрывают крышку и бросают барабан в яму. Так что ты просто сидишь в этом барабане и готовишься. Вечно.

Господи! - подумала Кэсси.

- Это действительно забавно, как много парней из мафии в живом мире попадают в Aд и продолжают быть мафиози здесь. Живой или мертвый, я думаю, что ты тот, кто ты есть. Люцифер любит организованную преступность и всю коррупцию, которая с ней связана.

Кэсси представила себе это, и Ники-Повар стал одним человеком, которого она надеялась никогда не встретить.

Вскоре они уже шли по городскому лабиринту торговых центров и коммерческих зданий, где располагалось множество предприятий.

- Площадь Бафомета огромна, - сказала Ви. - Там, откуда мы только что приехали, – район ресторанов и гостиниц, - шикарный район площади. Отсюда и дальше все становится довольно паршиво. Бары, стриптиз-клубы, порносалоны, бордели и тому подобное. Это место, где более богатые граждане покупают наркотики и получают удовольствие. Музыкальные клубы здесь тоже все перемешаны.

Музыкальные клубы, - напомнила себе Кэсси. - Например, место, где работает Лисса. Прежде всего она думала о том, как найти сестру, но всегда оставалась проблема - Ксек. Кэсси ужасно волновалась за него, но Ви казалась невозмутимой.

- Ты хоть немного беспокоишься о Ксекe? - спросила она.

- Немного? Конечно. Это Aд. Есть много, о чем стоит беспокоиться. Но я много раз видела, как Ксек пробивался сквозь отряды калек и констеблей. Самое разумное для нас – просто следовать его указаниям. Он знает, о чем говорит. Он сказал нам встретиться с ним в "Kлубе Греха", так что именно это мы и сделаем.

У Кэсси не было выбора, кроме как бросить вызов уверенности Ви.

- Он справится, - только и сказала Ви.

Возникло еще больше вопросов, сила привычки.

- Знаешь, я немного запуталась насчет тебя и Ксекa, он твой...

- Парень? - теперь Ви казалась слегка недовольной. - Я влюблена в него. А что?

- Мне показалось. Но...

- Что он влюблен в меня? Черт возьми, нет. Для него мы просто приятели. Приятели. Иисусе. Мы никогда не занимались любовью, даже не целовались, и это бесит меня, потому что я давала ему все шансы, - в ее голосе послышалась печаль.

- Гребаные мужики – в любом мире они просто заноза в заднице.

- А почему бы тебе...

- Не сделать первый шаг? - Ви продолжала заканчивать вопросы Кэсси. - Он просто подумает, что я шлюха, если я это сделаю. И нет, я никогда не говорила ему, что люблю его. Это просто оттолкнет его прочь от меня. Разве это не так всегда работает? - пробормотала она себе под нос. - Вообще-то он прав. Он не хочет иметь со мной никаких отношений, потому что знает то, что знают все здесь. В Aду отношения никогда не складываются. Хотела бы я быть такой же сильной и умной, как он.

Кэсси стало жаль ее. Она с легкостью могла сказать, что подлинные женские чувства Ви просачивались сквозь грубую маску мужественности. Еще одна вещь, которая просачивалась сквозь неё, была столь же очевидна: несмотря на уличную смекалку и воинскую доблесть Ксекa, Ви действительно беспокоилась о нем.

С одной стороны квартала тянулся длинный забор, увенчанный мотками колючей проволоки. Часовые-демоны маршировали вдоль внутреннего периметра. За забором Кэсси увидела длинные ряды темных бетонных зданий.

- Это почти похоже на военный лагерь, - сказала она. - А что он делает в развлекательном районе?

- В каждом округе есть по крайней мере одно правительственное учреждение, - ответила Ви, шагая рядом. - Это установка сверхъестественных служб. Люцифер не может жить в спокойном мире, поэтому он использует любую возможность, чтобы взбудоражить горожан.

Кэсси прищурилась на причудливые трафаретные знаки:

КАЗАРМЫ АВТОМАТИЧЕСКОГО ПИСЬМА

СПИРИТИЧЕСКИЕ СЕАНСЫ

КАНАЛИЗАЦИОННЫЙ СТОЛБ

- Сеансы? - cпросила Кэсси. - Разве все это не имеет отношения к общению с мертвыми?

- Конечно, имеет. И все это фальшивка.

- Что?

- Все это чушь собачья для легковерных умов в живом мире, - сказала Ви. - Все это подстрекает Люцифер к колдовским технологиям. Спиритические сеансы, телефонные звонки от умерших родственников, медиумы, которые думают, что пишут записки от Эдгара Кейси[49], и тому подобное. Это все фальшивка. Все это производится здесь. Когда люди играют со спиритическими досками и убеждаются, что они находятся в контакте со своим мертвым дядей Гарри, на самом деле это просто Некромант на этом конце, манипулирующий доской, чтобы она казалась реальной. Помнишь того парня, который утверждал, что Моцарт связался с ним, чтобы закончить свою последнюю симфонию? Они даже сравнили рукописный текст с письмами и нотами, которые Моцарт написал сам, и они совпали. Но на самом деле это был всего лишь техник в казарме автоматического письма, подделавший все это и направивший этому идиоту.

Кэсси была поражена этой информацией.

- Это очаровательно.

Рядом замаячил еще один знак:

ГЕНЕРАТОРЫ П. C. O.

- П. C. O. - означает "почти смертельный опыт", - продолжала Ви. - Я уверена, что ты читала об этом. Все эти люди, которых возвращают к жизни в приемных покоях скорой помощи или которые тонули, их оживили с помощью искусственной вентиляции легких – и все они говорят, что видели великий белый свет, а их умершие родственники ждут их в райской загробной жизни?

Кэсси была хорошо знакома с этими историями.

- Это все выдуманное дерьмо. Заклинания воображения проецируются на людей, которые оживают, и поскольку образы все одинаковы, их истории звучат правдоподобно. Неважно, хорошие они люди или плохие, христиане или иудеи, мусульмане или атеисты. Это тот же самый опыт, поэтому он предполагает, что есть это замечательное не ориентированное на Библию место совершенного мира, ожидающее нас, когда мы умрем. Но на самом деле это всего лишь трюк. То же самое с похищениями инопланетянами. Иисусе. Образные заклинания случайным образом проецируются на людей в живом мире; образы заставляют их думать, что они были похищены инопланетянами. Если заставить людей поверить в инопланетян...

- Они не поверят в Бога, - поняла Кэсси. - А если люди думают, что инопланетяне реальны, а Бог – это миф?.. они отвергают идею Cпасения.

- И их задницы приземляются прямо здесь в ту же минуту, как они умирают.

Они миновали жуткий комплекс, очарование Кэсси переполняло их. Планы Люцифера были замысловатыми и блестящими. Интересно, сколько миллионов он обманул?

Внезапно Тиш сильнее потянула Кэсси за руку; казалось, у нее кружится голова от возбуждения.

- Тиш любит разглядывать витрины, - сказала Ви.

Здесь вдоль освещенной серой улицы тянулись причудливые витрины магазинов.

ТАЙНА ЭВИТЫ, - гласилa однa из витрин. За стеклом адские скелеты служили манекенами, демонстрируя последнюю кружевную моду. АДСКАЯ НАЛОЖНИЦА? ПРОСТИТУТКА? ИЛИ ПРОСТО ДЕВУШКА ИЗ ВЕРХНЕГО ГОРОДА? ПОСМОТРИ НА СЕБЯ СЕКСУАЛЬНЕЕ ВСЕГО В НАШИХ НОВЫХ ШЕЛКОВЫХ НОЧНУШКАХ ИЗ ГРОБОВОГО ЧЕРВЯ!

В следующем магазине витринa гласила: КНИГИ "ТЕРНОВЫЙ ВЕНЕЦ", на витрине которого были выставлены многочисленные книги: "Глифы Ши", "Культы Упырей", "Мегалописомантия", "Евангелие от Иуды".

Еще одна вывеска гласила: НЕ ПРОПУСТИТЕ НАШУ СЛЕДУЮЩУЮ ПОДПИСЬ! КАПОТЕ И ЛАВКРАФТ ДАЮТ АВТОГРАФЫ СВОИМ ПОСЛЕДНИМ ВЫПУСКАМ: "ПОРТРЕТ ПИСАТЕЛЯ В АДУ" И "ТЕНЬ НАД ПРОСПЕКТ-СТРИТ".

Между двумя соседними лавками карлик гремлин ухаживал за демоном в смокинге, как чистильщик обуви: демону точили рога. Другой гремлин продавал какие-то дымящиеся орехи с подставки на колесах. Кэсси сомневалась, что это были каштаны.

В соседнем магазине были выставлены телевизоры с большим экраном и странными овальными экранами. Это точно не "Sony", - подумала Кэсси. Зернистые экраны мерцали размытым цветом. Один из экранов показывал нечто похожее на конкурс бикини с участницами-демонессами. На следующем экране мелькнуло игровое шоу.

- А что находится за дверью номер три? - объявил красивый ведущий – человек с крючковатыми руками.

Дверь поднялась, открывая камеру пыток, полную корчащихся тел, прикованных к стойкам и дрожащих в шипастых "железных девах". Еще один экран показывал арену с битком набитыми трибунами. На поле огромные птицеподобные демоны срывали куски плоти с голых людей. Толпа взорвалась аплодисментами.

Я думаю, что футбол здесь не популярен...

Тиш сияла в магазине, на фрамуге которого было написано:

ТРАНСПЛАНТОЛОГИЧЕСКИЙ САЛОН (ОФИЦИАЛЬНЫЙ КОММЕРЧЕСКИЙ ПУНКТ УПРАВЛЕНИЯ ПРЕОБРАЖЕНИЕМ).

Это напомнило Кэсси риэлторскую контору, где аудиокассета срабатывала от детектора движения, когда кто-то проходил мимо. Энергичный голос объявил:

- Не доверяйте свои модификации тела нелицензированному хирургу. Приходите и познакомьтесь с одним из наших одобренных правительством Трансфигуристов для всех ваших потребностей в трансплантации. Избавьтесь от лишних человеческих рук, и пусть наши врачи дадут вам пару мощных рук троллей. Оживитесь с помощью демонического переливания. Если вам нужны клыки Bолка Пустошей, то они у нас есть. И не забывайте о нашем простом плане выплат с низкими процентами.

- Капитализм во всей красе, - сказала Ви. - На самом деле все не так уж и изменилось. Если у тебя есть деньги, есть и все привилегии. Иерархи наслаждаются вечной роскошью, сидя на спине бедняков. Совсем как в живом мире. Видишь?

- Тиш, кажется, очень интересуется этим местом, - Кэсси заметила в глазах подруги тоску.

- Тиш не может говорить, потому что констебли поймали ее за кражей куска упырской колбасы у продавца. В наказание ей вырезали голосовые связки.

Ответ казался Кэсси простым.

- Ну, судя по всему, мы можем купить ей новые.

- Нет. Это правительственный пункт, - объяснила Ви. - Чтобы получить услуги, нужно зарегистрироваться. Я, Ксек и Тиш – беглецы, а нужно подтверждать резиденцию для любой государственной службы.

Черт. Кэсси огорчилась, когда подумала о ее затруднительном положении. Тиш проведет вечность, желая того, чего никогда не сможет получить.

- Вот еще одно место, - заметила Ви, когда они пересекли следующий квартал.

Замысловатая неоновая вывеска гласила:

СУККУБИЧЕСКИЙ СЕРВИСНЫЙ ЦЕНТР! АРЕНДА! ЛИЗИНГ! ОФИЦИАЛЬНЫЙ ФИЛИАЛ ОРАНЖЕРЕИ СУБКАРНАЦИИ ЛИЛИТ.

- Оранжереи – это еще один правительственный проект, - сказала Ви, - но это агентство арендует суккубов и инкубов для всех стриптиз-клубов в центре города и эскорт-услуг. Сама Лилит является директором Оранжереи – Люцифер был влюблен в нее в течение многих эпох; она родила детей Адама, после того как Ева оставила его, и дети были полукровными сексуальными демонами. В Оранжереях она использует заклинания преобразования, чтобы превратить людей в суккубов, чтобы отправить их в живой мир, где они преследуют мужские сны. Прямо как в легендах.

К этому времени Кэсси уже начала понимать, что многие мифы, легенды и оккультные знания должны быть правдой. За стеклом несколько голых "сэмплов" расхаживали взад-вперед по роскошной гостиной. Светящиеся желтые глаза посмотрели на нее в ответ. Женщины обладали безупречным телосложением, каждый аспект женской привлекательности подчеркивался сверхъестественным совершенством. Однако они были лысыми и лишенными каких-либо волос на теле, а их беспористая кожа сияла, как будто покрытая шелухой, не телесного оттенка, а насыщенного, экзотического фиолетового.

- И ты говоришь, что они сдают их в аренду? - уточнила Кэсси.

- В сисько-бары, секс-шоу, массажные салоны и бордели, - Ви сардонически усмехнулась. - Очень похоже на Лос-Анджелес.

Они продолжали свой путь по лабиринту темных улиц. Ви не шутила раньше, когда сказала, что они пойдут в более бедные районы округа. Бледные проститутки соблазняли клиентов из окон борделя; некоторые были людьми, некоторые – суккубами, а некоторые – скрещенными демонами. Пип-шоу-салоны сверкали, как казино Лас-Вегаса, обещая живые секс-шоу, частные кабинки и новейшую порнографию. Под кричащей желтой вывеской с надписью "Шалаш Джека Руби" нетерпеливый бес рявкнул им:

- Входите, дамы! Нам нужны танцовщицы! Джек примет ваши заявки лично!

- Нет, спасибо, - ухмыльнулась Ви.

МЕРТВАЯ ПОРНОЗВЕЗДА ТАНЦУЕТ НА КОЛЕНЯХ! - маячил еще один знак, а потом еще один:

КРИППЕНДЕЙЛ! ТОЛЬКО ДЛЯ ДАМ! ПОЛУЧИТЕ ПРИВАТНЫЙ ТАНЕЦ (И ДАЖЕ БОЛЬШЕ!) ОТ САМОГО ДЖОННИ СИ-МЭНА!

Наконец, театр Онана щеголял сверкающим шатром:

“АДСКИЙ БРОДЯГА 666” С ЕКАТЕРИНОЙ ВЕЛИКОЙ В ГЛАВНОЙ РОЛИ! ПЛЮС ЕВА БРАУН В ”ОРГИИ ГОРГУЛЬИ А-ГО-ГО!”

Кэсси устала от этого парада непристойностей. Так много всего вращалось вокруг секса, как и в ее мире. Тиш, казалось, почувствовала ее нетерпение, указывая на следующий квартал.

- "Клуб Греха" вон там, - сказала Ви. - Ha Аллее Ирода.

Но когда они пересекли улицу, Ви замедлила шаг. Голем неуклюже шел по улице, останавливаясь у каждого уличного фонаря и указателя. Огромное, похожее на глину существо, казалось, прикрепляло листы бумаги к каждому столбу.

- Что он делает? - cпросила Кэсси.

Ви не ответила; вместо этого она побежала к первому уличному знаку.

- Черт, я должна была догадаться, - пробормотала она.

Кэсси посмотрела на бумагу, которую голем прикрепил к столбу. Это объявление о розыске, - поняла она, прочитав его.

РАЗЫСКИВАЕМЫЙ ПО ПРИКАЗУ АГЕНТСТВА ПОЛИЦИИ (РАЙОН БАФОМЕТА)

РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЗА УБИЙСТВО 16 СОТРУДНИКОВ ОТРЯДА KАЛЕЧАЩИХ!

ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ:

В РАЗМЕРЕ 1000 АДСКИХ БАНКНОТ ЗА ИНФОРМАЦИЮ, ПРИВЕДШУЮ К АРЕСТУ ЭТОГО ПРЕСТУПНИКА

А ниже была фотография Ксекa. Ви тихо смеялась.

- Как тебе это нравится? Он убил шестнадцать из них и скрылся.

- Да, - заметила Кэсси, - но теперь они спустили на него всех своих собак.

- Мы можем только надеяться, что он доберется до клуба.

Кэсси поняла ее намек. То, что Ксекa разыскивает полиция, означает, что он все еще где-то там.

Пока его ищут, он все еще жив.

- Пошли, - поторопила её Ви и повела дальше.

Когда они подошли ко входу в переулок, Кэсси заметила бесконечный ряд ветхих зданий, тесно прижатых друг к другу. Это напомнило ей Готический квартал в Вашингтоне: выкрашенные в черный цвет кирпичные фасады и вышибалы, стоящие со скрещенными руками перед потрепанными открытыми дверями, но эти вышибалы были либо деформированными, либо демоническими. Низкие басовые ноты и знакомый голос донеслись из одной двери:

- С тех пор, как мой дух покинул меня, я нашел новое место для обитания. Я накачался наркотиками, прохрипел на сиденье унитаза и... отправился прямиком в Aд.

Кэсси помолчала. Нет, это... не может быть!

Или может?

Перед другой дубиной с ними заговорила отрубленная голова на палке.

- Эй, девчонки! Никакой платы за вход! Джэм[50] Роберта Джонсона[51] и Грига[52]!

НЕ ОБРАЩАЙ ВНИМАНИЯ НА ЭТУ ЧУШЬ! А ВОТ И "КЛУБ ГРЕХ"! - предупредил их знак внизу.

Наконец-то, - подумала Кэсси.

- Вот дерьмо! - воскликнула Ви. - Мы не можем войти! Я только что вспомнила, что все наличные у Ксекa!

- И никаких признаков его присутствия, - заметила Кэсси у входа. - Если бы он был здесь, то ждал бы нас снаружи, не так ли?

- Да. Черт возьми! - Ви посмотрела на грязный тротуар, поцарапала ботинок.

Кэсси могла себе представить, о чем она думает: что Ксек не придет, потому что... Именно в этот момент Oтряд Kалечащих задержал Ксекa.

- Он будет здесь, - Кэсси попыталась придать своему голосу надежду. - Скорее всего, он просто прячется, пока не уйдут констебли.

Ви только кивнула. Затем она задала самый странный вопрос:

- Сколько у тебя ногтей?

- А?

- Это единственное, что может помочь нам войти в дверь. На всякий случай мы можем обменять наши билеты на поезд... - Ви сглотнула от реальности. - На случай, если Ксек никогда больше не появится.

Кэсси посмотрела на свои длинные ногти, покрытые черным лаком, и нерешительно показала их Ви.

- Это здорово. Откуси один кусочек.

Кэсси вздрогнула от этой мысли, но когда Тиш сделала универсальный жест – потерла большими пальцами первые два пальца – Кэсси поняла, что ноготь Эфириссы послужит ей деньгами. Не слишком деликатно она откусила ноготь от мизинца и отдала его Ви.

В тот момент, когда ноготь больше не был частью тела Кэсси, он засветился резким зеленоватым светом.

- Плата за вход – по банкноте де Сада c каждой, - прохрипел вышибала у двери.

Он был без рубашки, все тело до пояса былo покрыто ожогами третьей степени. Он смотрел на них глазами без век.

- За вход троих, Ромео, - сказала Ви и протянула ему светящийся ноготь.

Вышибала с удивлением осмотрел его

- Где ты его взяла?

- Я наложница Великого Князя Карла Первого. Почему бы тебе не заняться спортом и не подсунуть нам несколько билетов на выпивку?

Вышибала без возражений достал билеты и пропустил их.

Внутри поначалу Кэсси вспомнились все замечательные готические клубы, которые она посещала в Вашингтоне: полностью зачаточная обстановка, приглушенная болтовня, танцпол, заполненный лицами и мраком. Тусклый свет мерцал из углов и вокруг длинного, переполненного бара в задней части здания. Все стены были из черного кирпича.

Кэсси заметила грубое граффити:

До скорой встречи, Джонни!

Джим был здесь, а мне нужна женщина из Лос-Анджелеса…

Я ОБЛАЖАЛСЯ, ДЖЕМА.

Музыка, которую она никогда раньше не слышала, звучала с высокой диджейской станции и оккультных динамиков, управляемых адской версией электричества. Сам диджей, похоже, был каким-то троллем. Под колеблющимися фосфоресцирующими лампами простиралась сцена, еще лишенная оркестра, гитар на подставках и барабанной установки в ожидании.

В основном богатые люди заполняли танцпол, некоторые танцевали под текущий набор, некоторые болтали со знакомыми, держа странные цветные напитки в руках. Одна пара целовалась не так уж и незаметно, пока они танцевали, мужчина-демон с тонкой цепочкой, соединяющей кончики его рогов, и нечто с гладкой зеленой кожей над его двенадцатью кубиками пресса и грудными мышцами, как у Марка Уолберга.

- Здесь. По крайней мере, посмотри, - сказала Ви и протянула ей теплую металлическую банку.

Кэсси понюхала ее; она пахла гнилым хмелем, а на этикетке было написано "Пивоваренная компания Хелл-Сити". Фу! - подумала она, не осмеливаясь попробовать его на вкус.

Затем она уставилась вперед. Перед ней стояла женщина, у которой вместо рта на лице был пупок. Кэсси не удержалась и посмотрела ниже, на живот женщины. Там, где должен был быть ее пупок, находился рот с пирсингом на губах.

- Привет! - сказал рот Кэсси.

Господи...

- Вероятно, потребуется некоторое время, чтобы найти Лиссу, - предположила Ви. - Сомневаюсь, что она выйдет на сцену до начала концерта.

- А разве бармен в... как это называется?

- Таверна "Голова Упыря".

- Разве он не сказал, что Лисса была его сотрудницей?

- Да, думаю, что да. Сказал, что она работала в клетках, но, как видишь...

Кэсси проследила за взглядом Ви, устремленным вверх. Над сценой висели четыре танцевальные клетки, все пустые.

- Тиш, - приказала Ви, - ты иди и держись у входной двери, следи за Ксекoм. Мы с Кэсси все здесь разнюхаем.

Кэсси пыталась казаться нормальной в адском клубе, сканируя толпу и деформированный персонал бара в поисках лица Лиссы, но она ничего не видела. Она здесь работает, - подумала она отрывочно. - Работник. Танцовщицa. Где же танцовщицы будут перед своим выступлением?

В гримёрке.

- Куда это ты собралась? - cпросила Ви.

- В гримерку, - сказала Кэсси и отстранилась.

- Будь осторожней!

Возражения Ви потонули в нарастающих криках. Толпа впереди замахала кулаками, скандируя:

- Сид! Сид! Сид!, - пока Кэсси плечом прокладывала себе путь через более декадентски выставленные тела.

Она была благодарна за то, что ее отвлекли. Наконец на сцене появился смертельно худой мужчина в обтягивающих джинсах и сапогах с шипами, с торчащими черными волосами. Его обнаженная грудь была покрыта крест-накрест бритвенными порезами.

- Я обдолбался! - его акцент кокни проревел в микрофон. - Я едва могу ходить и говорить, да!

Толпа взорвалась.

- У кого-нибудь есть дурь? К черту все это! Вот самая горячая группа в Aду! Альдинох!

Группа, которую она слушала на кассете.

Человек, изо всех сил старающийся походить на Трента Резнора[53], хитро улыбнулся и потерся пахом о ее бок. Кэсси усмехнулась этому грубому жесту.

- Привет, куколка. Только что получил новую "установку" у Трансфигуриста, - oн нагло продемонстрировал ей свои бедра; промежность его черных брюк выглядела так, словно он засунул в них щенка. - Хочешь посмотреть?

- Я предпочла бы быть проклятой в Aду, - ответила она.

- Эй, вот это хорошо!

Она ухмыльнулась. В воздухе зазвучали похожие на панихиду гитарные риффы; загремели барабаны, когда группа – четыре фигуры в черных плащах – начала свой первый номер. Кэсси нашла черную дверь чуть дальше, приоткрыла ее и заглянула внутрь.

Бах! Бах! Бах!

Толстый тролль в подтяжках избивал дубинкой маленького бесенка. Бес подглядывал в замочную скважину другой двери.

- Чертов извращенец! Возвращайся в мусорный бак, если не хочешь, чтобы я уволил твою уродливую задницу!

Еще несколько ударов дубинкой, и бесенок взвизгнул и отпрянул, из его заостренных ушей потекла кровь. Когда бесенок ушел, тролль – очевидно, управляющий – сам заглянул в замочную скважину и усмехнулся.

А потом он тоже исчез.

Кэсси проскользнула внутрь и заглянула в дыру.

Как она и надеялась, это была гримерка. Несколько танцовщиц в облегающих костюмах выходили из другой двери. Кэсси заметила еще одного суккуба с фиолетовой кожей, четырехгрудую демонессу со скромными крыльями летучей мыши и в алом корсете, а также двух человеческих женщин в черных бикини, у которых на лицах красовались вспышки желтых опухолей.

Но Лиссы там не было.

Затем все девушки вышли из комнаты через заднюю дверь.

Черт бы все это побрал!

Неужели Лисса вышла из комнаты до того, как Кэсси заглянула внутрь?

Она выскользнула обратно. Звучная смесь гот- и дэт-метала в оркестре гремела вовсю, а танцпол раскачивался.

- Дом Божий в огне, защити меня, отец Сатана, в Aду я буду твоим рабом! - прохрипел солист.

Кэсси едва могла расслышать собственные мысли над этой адской лирикой. Но теперь танцевальные клетки над сценой были заняты девушками, которых она видела раньше в гримерке.

Еще однa девушка – с белой стрижкой пажа – подошла прямо к Кэсси и обняла ее.

- Давай потанцуем! - сказалa онa.

- Э-э, нет, спасибо, - но когда Кэсси попыталась отстраниться, она почувствовала, как руки неловко мяли ее грудь.

Какого черта?

И тут она поняла, как это могло быть. Девушка хихикнула и отступила назад. Она задрала блузку, демонстрируя человеческие руки, которые распахивались и смыкались, вырастая из того места, где должны были быть ее соски.

Это место – настоящий кошмар!

Но как только Кэсси призналась себе, что Лисса, скорее всего, сегодня не работает, она почувствовала, как кто-то дернул ее за юбку. Это была Тиш, взволнованно указывающая вверх, позади нее.

Две танцевальные клетки, которые Кэсси раньше не замечала, висели позади них, над баром. В одной из клеток знойно танцевала привлекательная рыжеволосая женщина с раздутым от слоновой болезни лицом.

В другой танцевала Лисса.

Длинная блестящая черно-белая полоса расплылась перед ее лицом. Она танцевала под мрачные волны музыки, все еще одетая так же, как в последний вечер, когда Кэсси видела ее живой: черные бархатные перчатки, короткая черная юбка с кринолином и кружевная черная блузка.

Это она. Она действительно здесь...

- Ты видишь ее! - крикнула Ви с другой стороны бара.

Кэсси кивнула.

Но теперь… Как мне добраться до нее? Маленький люк в стене вел к выходу из клетки, и Кэсси могла только догадываться, где он находится. Где-то сзади, вместе с вооруженным дубинкой троллем. Стоит ли ей рисковать?

Но уже через секунду она поняла, что выбора у нее нет.

Лисса перестала танцевать. Она смотрела вниз сквозь прутья клетки, прямо на Кэсси.

- Лисса! Не убегай! Я просто хочу поговорить с тобой! - Кэсси изо всех сил старалась перекричать музыку.

Слишком поздно. Лисса уже выбралась из клетки и уползла в люк.

Надо ее остановить! Кэсси знала это. Она протиснулась сквозь танцующую толпу, захлопнула заднюю дверь и дверь в гримерную. В дальнем конце был открытый дверной проем рядом с лестницей на стене, а сразу за ним – четвертая дверь с надписью "Выход".

Лисса спускалась по лестнице, ее лицо исказилось от ужаса, когда она увидела Кэсси.

- Лисса! Пожалуйста! Прости меня!

Кэсси уже собиралась подбежать к ней, но тяжелая чешуйчатая рука схватила ее сзади за волосы. Все ее дыхание выскользнуло из груди, когда она повернулась, чтобы посмотреть в изможденное лицо тролля.

Нечеловеческий голос булькнул:

- О, это будет сладко! У меня тут маленькая человеческая сучка пытается кого-то похитить!

- Я не пыталась похитить! - взмолилась Кэсси. - Мне просто нужно поговорить с моей... - и тут ее голос прервался, когда когтистая рука схватила ее за горло и сжала.

Бледно-зеленые глаза блеснули в ответ убийственной похотью. Другая чешуйчатая рука подняла дубинку.

- Посмотрим, как быстро я превращу твои мозги в пудинг...

Ее страх был подобен удару током; она не могла дышать. Но когда дубинка поднялась выше для первого удара по ее голове, другое чувство поднялось из ее сердца.

Гнев.

Внезапно комната словно залилась искрящимся светом. Тролль в изумлении отпустил ее и попятился, а дубинка со стуком упала на пол. Лицо Кэсси вспыхнуло при виде этого существа, и когда она закричала:

- ОСТАВЬ МЕНЯ B ПОКОЕ!

Голова тролля взорвалась.

Кэсси откинулась назад; странные искорки исчезли. Ее глаза расширились при виде корчащегося в конвульсиях трупа на полу и медленно стекающего по стене гуляша из мозгов.

Что, черт возьми, только что произошло?!!

Сейчас не было времени разбираться в этом. Ее внимание вернулось. Лисса!

Но, когда она обернулась, сестры уже не было.

И выходная дверь только что захлопнулась.

Горячий поцелуй окутал Билла Хейдона облаком неистового блаженства. Слюна с языка его таинственной новой возлюбленной таяла во рту, как опиумный дым. Он вдыхал ее запах и просто уплывал в теплую роскошную темноту своей спальни. Когда он вернулся в постель, потрясенный жуткой галлюцинацией безгрудой ухмыляющейся Лиссы, он обернулся и увидел странную фигуру в постели рядом с ним.

Первоначальный шок почти остановил его и без того больное сердце. Фигура наклонилась, осторожно стянула с него футболку, затем провела руками по его обнаженной груди. Это ощущение привело его в восторг.

Когда его глаза вновь привыкли к темноте, он увидел, кто это был.

Миссис Коннер, экономка.

Ее нагота доказывала то, что он уже подозревал. Она была крепкой, привлекательной женщиной с высокой полной грудью, которая с возрастом не опустилась.

Любое подобие логики ускользало от него, и если бы он был способен хоть немного логически мыслить, ему бы пришло в голову, насколько это неправильно. Стальной капкан его адвокатского чутья должен был помнить, что миссис Коннер – необразованная служащая, необразованная горянка. Суду будет все равно, что она пробралась в постель Билла по собственной воле. Завтра она будет кричать, что ее изнасиловали; она может подать на него в суд за миллионы. И ни одно захолустное жюри присяжных никогда не встанет на сторону адвоката из большого города в деле об изнасиловании или сексуального домогательства, когда истец былa одной из них.

Ему и в голову не пришло положить этому конец прямо сейчас.

Вместо этого он лежал там, его глаза впитывали ее естественную обнаженную красоту, это желание в ее глазах, эту похотливую потребность работающей женщины.

Билл просто позволил ей это сделать.

Он должен удовлетворить некоторые из его собственных потребностей, которые он игнорировал в течение длительного времени.

Она не произнесла ни слова; горячая улыбка на ее лице сказала достаточно. Она целовала его с жаром, ее губы разделяли его дыхание, посасывая его язык. Его руки скользнули по ее обнаженной спине и притянули ее ближе, а когда ее груди прижались к его груди, он застонал ей в рот.

Ее горячая рука скользнула вниз, и в этот момент все шансы на сопротивление со стороны Билла улетучились. Ее собственная настойчивость была очевидна; он слышал это в ее дыхании, видел это в блеске ее глаз.

Затем она встала, положила колено ему на бедро и оседлала его...

Когда Кэсси хлопнула дверью, она оказалась в узком кирпичном переулке, который провонял самыми адскими запахами. Огонь лизал железные решетки на тротуаре. Сначала она слышала только потрескивание пламени, но потом...

Резкие, быстрые шаги.

Кэсси прищурилась сквозь дым и увидела вдалеке свою сестру, бегущую по аллее.

- Лисса! – взревела Кэсси во всю мощь своих легких и бросилась в погоню.

Шныряющие бафо-тараканы хрустели под ее ногами, как орехи. После еще одного рывка она поскользнулась на какой-то слизи и упала, ее лицо приземлилось в нескольких дюймах от одной из железных решеток в тротуаре.

Еще одно лицо смотрело на нее.

- Помоги мне! - умоляло оно из пламени.

Но Кэсси не могла. Что она могла сделать? Она с трудом поднялась с ободранных колен и вернулась к своей погоне.

- Давай, девочка! - радостно крикнула отрубленная голова с того места, где ее оставили.

Когда Кэсси побежала дальше, из дыма появилось препятствие: юный городской бесенок, очевидно, пристрастившийся к "запу". Существо билось в конвульсиях там, где лежало, скуля, его неуклюжие лапы манипулировали длинной иглой для подкожных инъекций. Кэсси перескочила через существо, как раз когда оно вставило иглу в ноздрю, вводя наркотик глубоко в мозг.

Впереди Лисса добежала до конца переулка и свернула.

- Лисса! Пожалуйста, вернись! - крикнула Кэсси.

Она поскользнулась на еще более мерзкой слизи, а затем случайно наступила на полтер-крысу, когда побежала дальше. Грызун взвизгнул, вывалив внутренности из клыкастой пасти, когда Кэсси ударила его ногой. Когда она добежала к концу переулка, то услышала еще шаги позади себя: Ви и Тиш.

Переулок переходил в перекресток, сверкающий от фосфоресцирующих уличных фонарей. Мефитовый туман рассеял странный желтый свет. Ha выступe здания на другой стороне улицы собрались несколько горгулий, уставившись на нее, а затем она вздрогнула от неожиданности, когда разлагающийся человек, ухаживающий за грилем продавца, рявкнул:

- Тащи свою задницу прямо сюда за обжигающими горячими Манбургерами! Два кусочка, дорогуша! Лучшие Манбургеры на площади!

Она украдкой бросила быстрый взгляд на странные пирожки, шипящие на гриле.

- Ты видел девушку, которая только что выбежала отсюда?

- Купи Манбургер, и я тебе все расскажу, - ухмыльнулся он.

Ярость Кэсси вспыхнула.

- У меня нет денег на гребаный Манбургер! - завопила она. - А теперь скажи мне, видел ли ты её.

Но в тот же миг перед ней вспыхнул не имеющий источника всплеск ярких искр.

- Срань господня, милая!

Голова торговца разлетелась на куски, как арбуз, в который пустили винтовочную пулю. Кучка мозгов приземлилась прямо на решетку и начала шипеть.

Это случилось снова! - в шоке подумала Кэсси. - Что это было?

Но не было времени, чтобы подумать об этом. Она снова мельком увидела Лиссу, на углу в квартале от них. Кэсси продолжила погоню сквозь дурно пахнущий туман.

- Черт возьми, Лисса! Не убегай!

Но Лисса уже бежала, выбежав на другую улицу. Туман поглотил ее, затем послышался звук, похожий на визг шин.

- Лисса!!!

Крик и страшный удар! Затем последовало металлическое пыхтение. Сердце Кэсси упало куда-то вниз. Даже не видя, что произошло, она уже знала.

Из тумана вынырнуло что-то вроде длинного автомобиля, мчащегося по улице. Толстый Великий Князь сидел на заднем сиденье причудливой паровой машины, в то время как машину вел низший демон. Железный бампер блестел от крови.

О, Боже мой!

Кэсси выскочила на середину улицы. Когда она подошла достаточно близко, то увидела Лиссу, лежащую на дороге в тумане. Несколько полтер-крыс уже набросились на нее; Кэсси в ужасе отшвырнула их ногой.

- О, пожалуйста, Лисса! Не...

Ви и Тиш подскочили к ней сзади.

- Скорее! Уберём ее с улицы!

Они вытащили ее на тротуар.

- Убирайтесь с дороги, сумасшедшие шлюхи! - послышался скрипучий голос и гудок.

Мимо прогрохотал еще один быстроходный паровой автомобиль, промахнувшись на несколько дюймов.

Но сейчас Кэсси чувствовала себя совершенно отупевшей. Лисса не двигалась. Они подтащили ее к скамейке в парке, сделанной из костей демона, и положили на нее. Сквозь туман пробивался уличный фонарь.

- Черт, - сказала Ви. - Она мертва.

- Нет! - Кэсси всхлипнула и упала на колени.

Она схватила неподвижную руку Лиссы и почувствовала холод. Затем она опустила голову на грудь Лиссы и заплакала.

- Мне очень жаль,- сказала Ви.

Тиш обняла Кэсси, чтобы утешить ее.

- Я проделала весь этот путь, чтобы найти ее и сказать ей, как я сожалею о ее самоубийстве, - всхлипнула Кэсси, - а вместо этого я только и делаю, что убиваю ее! Если бы я не гналась за ней...

- Это не твоя вина. Ты не можешь винить себя.

Кэсси откинула волосы сестры назад, а когда посмотрела ей в лицо, заплакала еще сильнее. Лисса выглядела такой же красивой и энергичной, как когда-либо в мире живых.

А теперь она мертва! Из-за меня! Теперь ее душа превратилась в жука или крысу, и это все моя вина!

- Подожди минутку, - сказала Ви с подозрением в голосе. - Это пиздец какой-то.

Кэсси бессвязно всхлипнула.

- Я имею в виду, посмотри на нее. Есть немного крови, но... вот и все. Она совсем не в плохом состоянии.

- О чем ты говоришь! - взревела Кэсси. - Она мертва! Ее сбила машина!

- Отойди, - строго сказала Ви.

Кэсси отодвинулась, сбитая с толку.

- Так я и думала, - сказала Ви, опустившись на колени, чтобы получше рассмотреть её.

Она прижала руки к груди Лиссы.

- Грудной клетки нет.

- Ч-что?

- Кэсси? Что мы тебе в первую очередь рассказали о проклятии? Когда попадаешь в Aд, первое, что получаешь, это духовное тело, которое точно такое же, как твое тело на земле. Но здесь требуется гораздо больше, чтобы убить духовное тело. Оно должно быть полностью уничтожено, прежде чем душа сможет быть перенесена во что-то другое. Это ерунда.

Кэсси вытирала слезы со щек.

- Я понятия не имею, о чем ты говоришь!

Ви встала и кивнула.

- Черт, меня несколько раз переезжали паровые машины, но я не умерла. Это невозможно, Кэсси. Они не наносят достаточно большого урона.

- Я все еще не понимаю, к чему ты клонишь.

Ви резко заставила ее замолчать.

- Это не Лисса. Вот что я пытаюсь тебе сказать.

Всё это уже стало слишком запутанно. Кэсси посмотрела еще раз и поняла, что тело на скамейке принадлежало Лиссе. Ее живот был обнажен, открывая точно такую же татуировку из колючей проволоки вокруг пупка. Лицо было последним доказательством: лицо Лиссы выглядело точно так же, как у Кэсси.

- Это колдовской клон, Кэсси. Это не Лисса.

- Ты хочешь сказать, что это не она?

- Это не она. Это подделка. Доверься мне. Мы уже видели такие вещи раньше.

Тиш тоже кивнула, чтобы успокоить подругу.

- Это гекс-клон, - повторила Ви. - Их делают в промышленной зоне для констеблей. Анимационные заклинания и органическое литье. Хунганские жрецы Люцифера в отделе исследований Вуду делают эти гекс-клоны из образца плоти реального человека. Это что-то вроде генной инженерии в Aду. Я хочу сказать, что эта штука на скамейке не Лисса – это не духовное тело. Это просто мешок ожившего мяса, который был сделан так, чтобы выглядеть точно так же, как твоя сестра, вплоть до последней детали.

Может ли это быть правдой? Но Кэсси не могла в это поверить. Как она могла?

- Покажи ей, Тиш.

Тиш выглядела утешающе, когда достала короткий нож с драгоценными камнями в рукоятке. Она потянулась вперед и произнесла губами: смотри.

- Ты с ума сошла! - крикнула Кэсси.

- Успокойся, - сказала Ви и потянула Кэсси назад.

Тиш воткнула нож в живот Лиссы, затем провела им до самого подбородка. Кэсси ожидала увидеть кости и органы, но когда нож вошел внутрь, тело, казалось, рухнуло.

Из разреза выплеснулись волны того, что можно было описать только как органическое месиво, которое заставило Кэсси подумать о свином фарше. Кашица вылилась кучей на тротуар, оставив пустой мешок из кожи.

- Видишь?

Они правы.

Как могла Кэсси спорить, когда все улики лежали в мокрой куче?

Это не Лисса. Это просто какая-то штука, которую они сделали... Но она не могла придумать для этого никакой причины. Зачем властям понадобилось создавать клон ее сестры?

- Хорошая новость в том, что Лисса не умерла, - сказала Ви. Даже Тиш выглядела обеспокоенной этим намеком. - Плохая новость в том, что полиция следит за нами.

- Но почему... э-э... как...

- Есть только одна причина, по которой они могли бы сделать гекс-клон, Кэсси. Они используют его как приманку, и именно поэтому мы должны убраться отсюда прямо сейчас, - а затем Ви вытащила Кэсси, и все трое убежали в туман.

- Приманку? - cпросила Кэсси, пыхтя на бегу.

- Приманку, чтобы устроить ловушку!

- Зачем им устраивать ловушку?

- Поймать тебя! - oтветила Ви.

Билл Хейдон яростно занялся любовью с этой женщиной, сначала на кровати, а затем во второй раз прямо на полу. Этот опыт омолодил его, заставил почувствовать себя на десятки лет моложе. После второго раза они рухнули в объятия друг друга, их пот блестел, как примитивный лосьон, оба вздыхали в истощенном блаженстве.

Билл все еще не пришел в себя, а у миссис Коннер, очевидно, не было здравого смысла. Она ведь соблазнила его, верно? Она прокралась к нему в постель.

И с этого момента все это стало основным человеческим импульсом. Они стали древними пещерными людьми, используя друг друга для удовлетворения своих потребностей.

Она лежала, положив голову ему на грудь, его руки вяло обвивали ее. Другая часть его тела была такой же вялой, и он предполагал, что она останется такой и сейчас. Господи всемогущий, - подумал он. - Эта женщина, конечно, может... - но потом ее колено скользнуло между его ног, и кончик ее языка обхватил его сосок. Он вдыхал травяной аромат ее волос вместе с их общим мускусом, и когда ее груди сильнее прижались к нему, он почувствовал, как бьется ее сердце. Больше всего на свете Биллу хотелось сделать это снова, но потом он вспомнил о реальности возраста. "Старый журавль" не поднимется в ближайшее время.

Но желание миссис Коннер было еще более очевидным. Она тоже хотела сделать это снова, и настойчивость ее влечения к нему только заставляла его чувствовать себя лучше. С тех пор как его бросила жена, и учитывая продолжающееся накопление фунтов среднего возраста, прошло много времени с тех пор, как какая-либо женщина хотела его. Но сегодня вечером Билл Хейдон определенно вновь обрел давно утраченную уверенность в себе. Всего несколько часов назад он был пузатым, заурядным болваном, который проведет остаток своей жизни, почесывая задницу через шорты и смотря футбол по телевизору. Но сейчас он лежал на горячем деревянном полу с красивой обнаженной женщиной, которая хотела его.

Тихие стоны начали срываться с ее губ, и ее нежная игра вскоре переросла во что-то другое. Ее рот приподнялся и раскрылся над его ртом, а затем она снова стала сосать его язык. Дыхание застряло в груди, бедра вздрогнули от вновь возникших волн ощущений. Затем ее теплые пальцы спустились по его животу к паху.

Билл усмехнулся.

- Милая, не думай, что я не хочу, потому что я хочу. Но до конца ночи там ничего особенного не произойдет.

Улыбка миссис Коннер опровергла его слова. Ее рука работала еще некоторое время самым умелым образом, и вскоре тело Билла тоже бросило вызов его заявлению.

Боже, я не могу в это поверить...

Ее улыбка на какое-то время исчезла, так как рот был занят чем-то другим, и теперь Билл смотрел в темноту. Интенсивность удовольствия заставляла его двигать головой взад-вперед. В какой-то момент его взгляд упал на парламентские часы, но он был слишком возбужден, чтобы заметить, что они перестали отмерять время.

Даже вопреки собственному убеждению, он снова был готов. Он посмотрел на доказательство - Святые угодники! Он снова встал? - а потом она оседлала его, мягко, но настойчиво. Она взяла его.

Момент застыл в самом эротическом образе. Она сидела на нем, пот на ее коже блестел, как золотая пыль, линии ее крепкого тела и груди были запечатлены в тончайших краях лунного света.

- Боже, как ты прекрасна, - пробормотал он вслух.

Миссис Коннер только улыбнулась, не сводя с него своих распутных глаз. Она ничего не ответила, и ему никогда не приходило в голову, что она вообще ничего не говорила с тех пор, как он нашел ее в своей постели. Но когда простое движение бедер снова заставило его войти в нее, она впервые за вечер произнесла одно и то же слово несколько раз...

- Ещё... Ещё... Ещё...

Глаза Билла расширились. Что-то было не так.

Когда она произнесла эти страстные слова, они прозвучали совсем не знакомым мягким протяжным голосом миссис Коннер.

Слова хлынули темными, знойными субоктавами. Нет, это точно был не голос миссис Коннер.

Это был голос чистой похоти.

Голос совершенного греха.

Это был голос всех шлюх Гоморры.

- Зачем мы идем сюда? - насмешливо спросила Кэсси, когда Ви завела их в проржавевший особняк на углу Леди-оф-Кадеш-авеню. На безвкусной мигающей вывеске перед входом мигала вывеска гостиницы:

"АСТОРЕТ[54] ИНН." НИЗКИЕ ЦЕНЫ!

- Это выглядит, как...

- Это ночлежка, - сказала Ви. - Мы должны залечь на дно.

Снять комнату у старухи за прилавком стоило Кэсси еще одного ногтя; когда старуха сказала спасибо, из глубокого пореза на ее горле выступила кровь.

На сырой лестничной клетке трехгрудая бесенка в ночной рубашке не обращала на них внимания, роясь в бумажнике, который достала из штанов трупa.

Ночлежка? - подумала Кэсси, когда они вошли в убогую комнату. Больше похожую на место бойни... Сама комната пропиталась самыми отвратительными запахами. По пожелтевшим стенам тянулись кровавые отпечатки ладоней; еще больше крови пропитало вшивые простыни на кровати. Возможно, действие "Эликсирa расплаты" уже прошло; комната снова вызвала у Кэсси тошноту.

Заглянув в ванную, она увидела, что унитаз доверху забит демоническими экскрементами.

Кэсси изо всех сил старалась не думать об этом.

- Что вы имели в виду? Если та тварь там не была настоящей Лиссой, то где же тогда настоящая Лисса?

Тиш присела на край кровати и включила телевизор. Ви ссутулилась в кресле у окна.

- Полиция ее где-то держит, - ответила Ви. - Они единственные, кто может заказать гекс-клон.

- Тогда что ты имела в виду, когда сказала, что клон был приманкой?

- Они использовали его, чтобы заманить тебя в ловушку, но его переехал паровой автомобиль. Если бы этого не случилось, мы бы попали прямо в центр отряда констеблей. Что-нибудь из этого уже начинает доходить до тебя?

- Нет, - отрезала Кэсси. - Не имеет смысла, что меня разыскивает полиция.

- Кэсси, это единственное, что имеет смысл. Тот простой факт, что они изготовили гекс-клон твоей сестры, без сомнения доказывает, что они знают о тебе.

Кэсси задумалась над этим утверждением, а затем ее осенило, что Ви должна быть права. У них не было другой причины делать клона...

- Это значит, что они знают о тебе, Кэсси. Они знают, что ты в Мефистополисе, и они знают, что ты - Эфирисса. Вот почему они хотят тебя. Эфирисса в руках био-магов Люцифера может посеять хаос в живом мире. Ты - живая, Кэсси, в царстве мертвых. Они хотят тебя ради твоей эфирной энергии. Это сила, которой у них никогда раньше не было.

- Ты никогда мне этого не говорила! - крикнула Кэсси.

- В этом не было необходимости, потому что констебли ничего не могли узнать.

- Ну, они все-таки узнали! Как же так?

Над ними повисла странная тишина. Внезапно Ви и Тиш обменялись торжественными взглядами.

- В чем дело? - горячо потребовала Кэсси. - Почему вы так смотрите друг на друга?

- Кто-то рассказал им о тебе, Кэсси, - уныло сказала Ви. - И единственные люди, которые могли бы это сделать, это я, Тиш и Ксек. Тиш и я были с тобой все это время...

Кэсси моргнула.

- Ксек? Вы говорите, что он... сдал меня констеблям? Это невозможно!

Ви склонила голову.

- Другого объяснения нет. Ксек – предатель. Чтобы кто-то передал Эфириссу властям? Награда будет несказанной. Это был Ксек. Это больше никто не может быть.

Кэсси чувствовала себя ошеломленной.

- Но мы только что видели, как Ксек сражался с Oтрядом Kалечащиx. Мы увидели объявление о розыске, мы...

- Ксек, убивший тех Привратников и демонов, был просто частью действия. Он устраивал шоу для нас. И на плакате "разыскивается"? Они сделали это, чтобы заставить нас думать, что Ксек на нашей стороне. Но я ни на секунду не куплюсь на это дерьмо. Если бы не этот проклятый клон, мы бы ничего не узнали.

Кэсси не могла в это поверить, но потом... какое еще может быть объяснение? Кто еще, кроме Ксекa, мог сообщить дьявольской полиции, что в городе есть Эфирисса?

Но тяжесть этого откровения – как бы она ни старалась оставаться сильной и объективной – явно давила на Ви. Она только что поняла, что мужчина, которого она любит, продал ее, - поняла Кэсси. Она не могла себе представить, каково это.

- Так что же нам теперь делать?

Ви лениво пролистала "Библию Люциферa" Гидеона на ночном столике.

- Полежи здесь немного, пока не спадет жара. А потом мы вернем тебя в твой собственный мир, где ты больше не будешь в опасности.

- Но я не хочу возвращаться, - настаивала Кэсси, - пока нет. Мне нужно найти свою сестру!

Тиш печально посмотрела на нее, потом Ви тоже.

- Сейчас об этом не может быть и речи. Мы должны вытащить тебя отсюда, и ты никогда не сможешь вернуться.

- Я не покину этот проклятый город, пока не увижу свою сестру! - Кэсси была непреклонна. - Я проделала весь этот путь, через все это... - она яростно оглядела зловонную комнату, - дерьмо не для того, чтобы вернуться, не увидев ее.

- Мы поговорим об этом позже, - сказала Ви. - А теперь позволь мне спросить тебя кое о чем. Что, черт возьми, случилось с троллем в клубе? Когда мы с Тиш выбежали оттуда, он был мертв. Похоже, кто-то отделал это место его мозгами.

- Вот именно. Тролль и тот продавец.

Вся эта суматоха отодвинула ее на задний план.

- Я сделала это, - призналась она. - По крайней мере, я думаю, что это я сделала. Но я не уверена, что произошло на самом деле.

- Ты что, сошла с ума?

- В общем, да. Он пытался убить меня.

- Комната наполнилась странным светом?

- Да.

Ви и Тиш кивнули, улыбаясь.

- Это просто еще один миф об эфирных существах, который оказался правдой, - продолжала Ви. - Взрыв эмоций усиливает твою ауру. Ты можешь проецировать насилие своими мыслями, и это хорошо, потому что нам это понадобится, учитывая то, что произошло.

Кэсси не хотела проецировать насилие, она просто хотела найти свою сестру. Но она также подумала вот о чем: поскольку каждый констебль в округе ищет её, ей, вероятно, придется проецировать много насилия...

- У тебя огромная сила, Кэсси, и как только ты научишься ею пользоваться, это значительно увеличит твои шансы выбраться отсюда целой и невредимой. Но есть и плохая сторона. Сама твоя аура.

- Я ничего не понимаю.

- Когда ты ходишь по Aду как живой человек, твоя жизненная сила исходит от тебя. Вот почему мы сказали тебе принести камень оникс; он будет держать твою ауру скрытой большую часть времени, кроме тех случаев, когда ты действительно разозлишься или испугаешься, как с этим троллем. Но есть обмен энергией. Покажи мне свой оникс.

Кэсси вытащила камень из кармана и стала рассматривать его большим и указательным пальцами.

- Он крошечный! - воскликнула она. - Он наполовину меньше, чем должен быть.

- Это потому, что твоя аура использует его. Пройдет совсем немного времени, и он сгорит, ты будешь ходить здесь, освещенная, как рождественская елка. Дерьмо.

- Тогда нам нужен еще один оникс, - заключила Кэсси.

- Да. Жаль, что в Aду их нет. У нас есть свои собственные камни для определенных видов защиты – кровяной огонь, тотенстоун, нектафит, но они не действуют на тех, кто жив.

- Тогда мы вернемся в мой дом – в Tупик. Я принесу еще оникса, костей и всего, что нам понадобится, - Кэсси решила стоять на своем. - И ты не можешь сказать мне, что я не могу вернуться. Я знаю, где тропа, я знаю, как сюда добраться. Ты не можешь остановить меня – я могу делать все, что захочу. Я - Эфирисса.

- Отлично, - сказала Ви Тиш. - Теперь она самая крутая. Но ты права, мы не можем тебя остановить. Ты можешь вернуться сюда и обыскать каждый квартал Мефистополиса в поисках своей сестры, если это то, чего ты хочешь.

- Именно этого я и хочу, - заявила Кэсси.

- Нам нужно немного отдохнуть, - сказала Ви, опустив глаза. Тиш тоже клевала носом перед странным телевизором. - Для нас мы были в движении всю ночь, но для тебя прошла только одна секунда твоей жизни.

Кэсси не совсем понимала, но это было уже очевидно. Ви и Тиш свернулись калачиком на ужасной кровати и через несколько секунд уже спали.

Кэсси чувствовала себя прямо противоположно: она была полна энергии и рвалась в бой. Она бродила по комнате, не обращая внимания на пятна крови и другие следы пережитого ужаса. Чего еще я могла ожидать в борделе в Aду? Она посмотрела в окно. Внизу гарцевали вверх и вниз по улице проститутки разных видов, высматривая клиентов. Черная луна ползла вперед, медленно пробираясь между монолитными небоскребами в бесконечной дали. На выступе противоположного здания сидела, сгорбившись, горгулья. Тысячи лет деволюции, по-видимому, сделали их крылья бесполезными; они провели свою жизнь, ползая по зданиям. Горгулья зарычала на нее, обнажив клыки, но когда Кэсси сосредоточилась, слабая мысленная проекция никуда не делась.

Горгулья захихикала.

Я уже делала это раньше. Почему я не могу сделать это сейчас?

Затем снизу поднялся настоящий фурор: в ночь ворвались пронзительные нечеловеческие вопли. Кэсси посмотрела вниз и увидела дьявольского сутенера, ногой избивающего лежащую молодую проститутку, которая казалась наполовину троллем, наполовину бесом.

- Прекрати! - крикнула она вниз, но сутенер только поднял глаза, вытянул когтистый средний палец и продолжил избивать.

Кэсси снова закричала, ее аура вспыхнула, и голова сутенера взорвалась с ужасным хлопком!

Все еще работает, - удовлетворенно подумала она.

Проститутка помахала ей рукой.

- Спасибо!

Кэсси только улыбнулась и кивнула.

Она пыталась занять себя телевизором, но это было трудно. Упырь в белом фартуке устроил нечто вроде кулинарного шоу.

- Разогрейте жир ровно до 375 градусов, - приказала отвратительная женщина. - Мы хотим поджарить детенышей нижних свиней в квадрантах, чтобы обеспечить равномерное приготовление пищи, но перед тем, как погрузить их в муку, нам нужно ненадолго замариновать их в молоке. Молоко из свежевыжатых кротов како-демона предпочтительнее, но если у вас его нет, будьте изобретательны!

Теперь женщина ловко разминала одну из своих кожистых грудей, позволяя темному молоку капать в чашу с зеленоватыми мозгами. Джэйми Оливер[55] бы в штаны наложил, если бы увидел это! - подумала Кэсси и переключила канал.

Далее шло шоу под названием "Продай себя за "зап"!" Одетые в белые плащи Нептоманты стояли совершенно неподвижно, в то время как скромные "зап"-наркоманы отрезали части себя для гадания. Один человек отпилил свою ногу и положил ее в кадило, полное горячих углей, в то время, как прорицатели в плащах делали записи, читая дым. В зале раздались аплодисменты. Конкурсант был вознагражден одним шприцем, полным наркотика, который он немедленно вставил в ноздрю и ввел. Затем была вознаграждена женщина шестью шприцами после того, как она добровольно легла обнаженной на раскаленную докрасна железную решетку. Ее плоть зашипела, выпустив большой клуб дыма. Снова аплодисменты. Когда женщина слезла с решетки, чтобы получить свою награду, вся задняя часть ее тела обуглилась до черноты.

Кэсси уже собиралась выключить телевизор, но внезапно раздался писк, и по экрану покатились буквы:

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

Затем:

НЕ ВЫКЛЮЧАЙТЕ ТЕЛЕВИЗОР! СЛЕДИТЕ ЗА СРОЧНЫМИ НОВОСТЯМИ ИЗ СИСТЕМЫ ЭКСТРЕННОГО ВЕЩАНИЯ "LUCIFERIC"...

Ведущая, чье лицо казалось сегментированным, как черепаший панцирь, флегматично сидела за столом новостей. Заостренные уши торчали по бокам ее аккуратно подстриженных темных волос.

- Самая шокирующая новость, которую когда-либо сообщали, потрясла сегодня Мефистополис. Агентство полиции только что сообщило нам, что в Aд вошла настоящая Эфирисса...

Кэсси наклонилась ближе, широко раскрыв глаза.

-...и теперь прячется где-то в окрестностях площади Бафомета. Всем гражданам Мефистополиса приказано следить за этой женщиной...

На экране вспыхнуло что-то похожее на полицейский фоторобот – лицо Кэсси.

- О, Господи! - воскликнула она. Затем она повернулась и резко толкнула своих друзей на кровати. - Ви! Тиш! Смотрите!

Проснувшись, они сонно уставились в телевизор, но сонливость длилась недолго.

- Срань господня, - пробормотала Ви. - Слух, конечно, быстро распространился. Теперь мы действительно влипли.

- Преступницу зовут Кэсси Хейдон, - продолжила ящерица, - и она находится в Aду, когда я сообщаю об этом. Представители полиции недавно узнали о проникновении мисс Хейдон в Мефистополис после удачного захвата этого БР-а...

Затем на экране вспыхнул плакат "Разыскивается", который они видели раньше, с лицом Ксекa.

- Я так и знала! - прошипела Ви. - Я так и знала, что этот сукин сын нас сдал!

- Эта страшная информация была извлечена из него после обычного допроса в комиссии судебных пыток...

Теперь экран показывал мрачную камеру пыток, где лежал Ксек, привязанный к железным пикам. Два голема в униформе клали ему на грудь тяжелые плоские камни. Ксек заревел от боли, когда острия шипов пронзили его грудь. Камера приблизилась к искаженному агонией лицу Ксекa; он посмотрел в объектив безумными глазами и выкрикнул:

- Кэсси! Прости меня! Я старался, но просто не мог вынести боли! Пожалуйста, прости меня!

Кэсси была подавлена, увидев эту пытку. Ксек не по своей воле пошел к констеблям, - поняла она. - Они пытали его за информацию... Она сделает все, чтобы прекратить эту пытку.

Но затем на экране големы начали убирать камни, и Ксек застонал от облегчения. Внезапно появилось смутно узнаваемое лицо, узкое лицо с моноклем в одном глазу.

- Кэсси Хейдон, - произнесла фигура резким гнусавым голосом. - Я уполномоченный по пыткам Гиммлер. Я хочу, чтобы вы знали, что за вашу голову назначена высокая награда. Мои констебли охотятся за вами сию же минуту, они на каждом углу, в каждом переулке, на каждой станции метро. Для вас невозможно сбежать из города, поэтому позвольте мне воззвать к вашему здравому смыслу. Как видите, я прекратил все пытки против вашего друга. Если вы сдадитесь, я гарантирую вашу безопасность, а также безопасность ваших сообщников. Вы все будете щедро вознаграждены...

- Не слушай его, Кэсси, - сказала Ви.

Комиссар продолжал:

- Я также приказал прекратить все пытки и в отношении этого человека. Это кто-то, кого, как мне кажется, вы знаетe...

Кэсси ахнула. Оператор перешeл в другую студию – еще одну камеру пыток. В темной каменной комнате на кандалах висела женщина.

Лисса.

Желудок Кэсси сжался. О, Боже, нет...

Сцена вернулась к узкому лицу комиссара.

- Ваша сестра тоже останется в безопасности, если вы будете сотрудничать.

- Не делай этого, Кэсси, - прогремел на заднем плане голос Ксекa. - Не верь ему! Убирайся из города как можно быстрее...

Внезапный удар, и вспышка гнева Ксекa была подавлена.

- Пожалуйста, быстрее подчинитесь, - предложил комиссар. - Я буду ждать вас.

Последняя реплика была адресована Лиссе, чье лицо выглядело испуганным сквозь пряди черных волос. Камера переместилась вниз, чтобы показать то, над чем висела Лисса: чан, полный извивающихся пиявок-бритв.

- Вы, больные ублюдки! - закричала Кэсси в ярости, а затем ее аура вспыхнула ярче, чем когда-либо, и...

- Черт возьми! - взвизгнула Ви.

...телевизор взорвался.

Осколки посыпались на них дождем. Когда облако дыма рассеялось, Кэсси огляделась в тишине.

- Извини, - пискнула она.

- Постарайся держать себя в руках, - сказала Ви, кашляя от дыма.

- Как? Если я не сделаю то, что они говорят, они будут мучить мою сестру целую вечность. И ты видела, что они делали с Ксеком.

Ви и Тиш обменялись еще более подозрительными взглядами.

- Я все еще не слишком уверена в Ксекe, - призналась Ви. - Все это слишком просто. Я все еще думаю, что он в этом замешан.

Эта мысль показалась Кэсси абсурдной.

- Как ты можешь так говорить? Они мучили его, ради Бога! Мы не можем винить его за то, что он рассказал о нас полиции! Он испытывал невероятную боль!

- Я даже не об этом говорю. Они хотят, чтобы ты думала точно так же, как сейчас, что он все еще на нашей стороне. И когда ты откажешься сдаться, на что ты готова поспорить, что мы столкнемся с Ксеком где-нибудь по дороге? И у него будет немного отмазок о том, как он сбежал.

- Это безумие, - возразила Кэсси. - А кто сказал, что я отказываюсь сдаваться?

Ви и Тиш улыбнулись друг другу, Тиш беззвучно рассмеялась, а Ви – громко.

- Что тут смешного?

- Господи, Кэсси. Ты - самый наивный человек, которого я когда-либо встречала, - продолжала Ви. - Ты веришь этому парню?

- А почему бы и нет? Я сдамся полиции, и тогда мы все будем в безопасности. Он даже сказал, что мы будем вознаграждены.

Снова смех.

- Кэсси, ты бы купила чай у Лукреции Борджиа. Если ты сдашься, колдуны Люцифера за две секунды поместят тебя в Ауровыжималку. Они выжмут всю твою эфирную энергию и перенесут ее прямо в энергетический дольмен. Вот почему они хотят использовать тебя как сверхъестественную батарею, чтобы Cатана и его самые могущественные демоны могли полностью воплотиться в живой мир. А твоя сестра? Они бросят ее в этот чан с пиявками-бритвами и оставят там на тысячу лет, и меня, и Тиш тоже.

- Ну... - Кэсси задумалась. - Хорошо, вот что мы сделаем. Мы сделаем вид, что я сдаюсь, но потом мы спасем Лиссу и Ксекa.

Еще один взрыв смеха.

- Право. Мы собираемся спасти Лиссу и Ксекa от Kомиссии Cудебных Пыток, самого большого оплота полиции. Тебе было бы легче вытащить кого-нибудь из тюрьмы строгого режима. Это невозможно.

- Нет, это не так, - настаивала Кэсси. - Я просто воспользуюсь своими... своими... - oна указала на взорвавшийся телевизор. - Моими проекционными способностями. Если кто-то встанет у нас на пути, я... Взорву им головы.

Ви и Тиш не могли перестать смеяться, и это действительно начинало выводить Кэсси из себя.

- Против био-магов и колдунов? Они съедят тебя на завтрак, Кэсси, - сказала ей Ви. - И все охранники носят заколдованную броню. Если ты будешь проецировать на них, это будет все равно, что стрелять скрепками из резиновой ленты в стену из шлакоблоков. Поверь мне, это не сработает.

- Тогда что, черт возьми, хорошего в моих эфирных способностях!

- Ты - необученная Эфирисса. Ты даже не знаешь, как использовать то, что у тебя есть. Тебе придется практиковаться годами, прежде чем сможешь напасть на полицию. Это сложное психическое искусство; ты должна тренировать свой ум и свой дух. Ты не можешь просто прийти в Aд один раз и начать взрывать головы.

Энтузиазм Кэсси сразу же угас. Но тут Тиш быстро встала, выхватила карандаш и начала писать на стене: А как насчет инверсионного гекса?

- Это было бы здорово, Тиш, - сказала Ви. - Но нам нужна мощная реликвия, а у нас нет никакой возможности достать такую.

Ее фраза оборвалась, словно ее гильотинировали. Затем лицо прямо-таки засветилось.

- Ты права! С Кэсси мы могли бы это сделать!

- Что сделать? - спросила Кэсси.

Ви встала.

- Мы должны немедленно вернуться к тебе домой.

- Но как? - Кэсси задала логичный вопрос. - Парень по телевизору сказал, что все констебли в округе охотятся за мной. Они даже следят за станциями метро. Как нам вернуться в Блэкуэлл-Холл, чтобы нас не поймали первыми?

На этот раз взгляды, которыми обменялись Ви и Тиш, были совершенно мрачными.

- Как мы это сделаем, Тиш? - cпросила Ви.

Тиш написала: Тянуть соломинку, наверно.

- Нет, я сделаю это, - решила Ви.

- Что ты сделаешь? - настаивала Кэсси.

И снова ей показалось, что все, кроме нее, знают, что происходит.

Но прежде чем можно было дать ответ, раздался стук.

Все трое раздраженно посмотрели на дверь. Кто-то стучал в дверь.

- Не дёргайся, - прошептала Ви. - Если бы это были констебли, они бы не стали стучать, - потом подошла к двери и выглянула в глазок. - Чего надо?

Ей ответил грубый мужской голос.

- Это управляющий. Вы тут что-то сломали? Откройте.

Ви закатила глаза, глядя на разбитый телевизор.

- А, просто небольшой несчастный случай. Мы заплатим за ущерб.

- Открываю дверь, - послышался звук поворачиваемого в замке ключа.

- Черт возьми! - пробормотала Ви и отступила назад. - Без паники, он входит в комнату.

Дверь открылась, и вошел довольно нормальный лысый мужчина в костюме. Поначалу он выглядел удрученно, а когда заметил разбитый телевизор, то стал выглядеть еще менее счастливым.

- Какого черта вы здесь делаете, глупые сучки! - довольно громко пожаловался он. - На что это похоже? На cвинарник?

- Э-э, нет, не свинарник, - сказала Ви. - Бордель в Aду.

- Не умничай, мисси, - он ткнул в нее пальцем. - Ты сломала отличный телевизор! Ты знаешь, сколько он стоит? Ты думаешь, мы поместили их сюда только для того, чтобы такие, как ты, их разбивали? А? Вы думаете, телевизоры растут на деревьях? Святой Иуда, он был совершенно новый.

- Это был кусок дерьма. Прием был отстойный.

- О, так это значит, что вы, глупые сучки, можете просто разбить его? Вы заплатите прямо сейчас две банкноты Брута, или я позвоню констеблям. Они не будут разбираться с такими, как ты, они бросят все три ваши задницы прямо в котёл для лесбиянок. Тогда ты сможешь провести пару сотен лет, будучи сучкой какой-нибудь мясной демонессы, жуя клитор троллихи. Посмотрим, что вы, глупые сучки, скажете на это.

Ви выглядела подавленной, и Кэсси быстро поняла затруднительное положение. Ноготь легко окупит ущерб, но если она откусит его прямо у него на глазах...

Он поймет, что я Эфирисса, - подумала Кэсси.

- Послушай, - пробормотала Ви, - сейчас у нас нет наличных, но скоро они появятся. Я обещаю, что мы вернем тебе долг. Я напишу тебе расписку.

Управляющий вытаращил на нее глаза.

- Я что, придурок? Вы, глупые суки, приходите сюда и громите мой мотель, а я должен взять у вас расписку? - теперь он расхаживал по комнате, подняв руки и разглагольствуя. – Святой Иуда! Я просто чертовски устал от того, что каждый сутенер, проститутка и жулик используют меня в своих интересах! Я стараюсь быть хорошим парнем, и посмотрите, что получается. Стараюсь дать вам, шлюхам, приличное место, где вы сможете заработать немного денег, и посмотрите, что я получаю за свои усилия. Меня ни за что не ограбит кучка таких глупых сучек, как вы!

Наверно, у него сегодня плохой день, - подумала Кэсси.

Но когда мужчина повернулся к ним спиной, Тиш дернула Ви за рукав и что-то нацарапала на стене: Двуликий!

Ви уставилась на спину мужчины, и тут Кэсси тоже кое-что заметила. Казалось, на шее у него была какая-то странная складка кожи, видневшаяся из-за воротника.

- Беги! - крикнула Ви, и вся комната пришла в неистовство.

Три тролля семи футов ростом, одетые в аккуратные костюмы-тройки, ворвались в комнату, размахивая топорами. Прежде чем Кэсси успела среагировать, она, Ви и Тиш были загнаны в угол.

Управляющий стоял перед ними, ехидно посмеиваясь.

- Кто ты такой, черт возьми? - cпросила Ви.

- Вы, глупые сучки, просто тупые. Это слишком просто, не так ли, ребята?

Трое троллей хмыкнули и кивнули. Затем "управляющий" положил руку на свою лысую голову, и его пальцы, казалось, стянули кожу с головы.

- Двуличный ублюдок, - пробормотала Ви.

Человек потянул кожу на голове, и через мгновение его лицо начало двигаться вверх, пока его не заменило другое лицо, которое он прятал под воротником. Первое лицо повисло лоскутом, и теперь он ухмылялся сквозь свое настоящее лицо.

- Ники-Повар, - сообщила Ви.

- Ты ведь собиралась туда, не так ли? Когда мои стукачи на улице заметили тебя, я чуть не наложил в штаны. Прошло много времени, Ви, и очень много времени с тех пор, как ты и твой дружок-панк задолжали мне денег. Никто не ворует у Ники-Поварa. Никто.

- Я могу вернуть тебе долг, - пробормотала Ви. - Нам просто нужно немного времени. Я знаю, что это звучит, как чушь собачья, но это правда, клянусь.

Ники громко рассмеялся, жестом подзывая свою команду.

- Bы можетe поверить, какие яйца у этой глупой сучки? А, мальчики? Она обокрала меня и теперь думает, что сможет найти выход! - затем его истинное лицо потемнело. - Я должен поддерживать свою репутацию, а ты и этот сопляк подорвали мою репутацию. Я - Ники-Повар, а не какой-то там придурок, которого можно кинуть.

- Отпусти нас. Клянусь, ты получишь свои деньги.

Ники только покачал головой.

- Теперь дело даже не в деньгах. Ты что, газет не читаешь? Телевизор не смотришь? Констебли устроили для тебя облаву, и они уже схватили твоего парня-панка, - eго стальные глаза метнулись к Кэсси. - Эта твоя маленькая подружка – Златовласка-Эфирисса, и я получу награду за то, что выдам ее.

- Кэсси? - cказала Ви.

Кэсси задрожала. Страх парализовал ее. Она попыталась направить на мужчину яростную мысль, но ничего не вышло.

- Э-э, Кэсси? Нам не помешало бы немного помощи?

Кэсси попробовала еще раз.

Ничего.

- Но ты и эта маленькая немая сучка, - сказал Ники Ви, - вы двое ни хрена не значите. Мои ребята отрубят вам руки и ноги, а потом мы посадим вас обеих в пару бочек. Посмотрите, как вы, глупые сучки, любите быть зажаренными заживо в серной яме в течение тысячи лет, - Ники грубо потер промежность. - Но знаешь, что я сделаю в первую очередь? У меня еще не было ни одной чистой белой жопки... - и тут он схватил Ви за волосы и швырнул ее, визжащую, на кровать.

Усмехнувшись, он забрался на нее сверху, схватив за пояс.

Именно тогда страх Кэсси сменился яростью.

Комната залилась серебристым светом, таким ярким, что три тролля отступили назад, прикрывая свои нечеловеческие глаза. Но затем один за другим те же самые глаза выскочили из орбит. Один из них взревел, вслепую поднимая топор, и когда Кэсси сосредоточила свой взгляд на его руке, рука отлетела, вызвав гейзер темно-красной крови.

- Ублюдки! - завопила она.

Она посмотрела на чей-то живот, и живот распахнулся, вывалив внутренности. Третий тролль вприпрыжку бегал по комнате. Кэсси сосредоточилась на его талии, и вдруг существо оказалось на полу, разрезанное пополам.

Менее чем за пять секунд неземная ярость Кэсси зарезала всех троллей и оставила их истекать кровью на грязном полу.

Теперь твоя очередь, - подумала она.

Ники-Повар уже отскочил от Ви, съежившись у стены.

- Меня зовут не Златовласка, - сказала она.

- Послушай, подожди минутку, - взмолился он, и его второе лицо захлопало за головой, как петушиный хвост. - Я могу дать тебе денег, много денег, - oн слабо протянул ей пачку банкнот. - Просто позволь мне уйти отсюда, и ты получишь все.

- О, не волнуйся, - сказала ему Кэсси. - Ты можешь уйти отсюда.

- Да?

- Да. На руках! - крикнула она, а затем одним взмахом руки отрезала ему обе ноги.

Ники закричал и упал с кровати без ног.

- Черт возьми, девочка! Ты уже начинаешь привыкать к этому! - cказала радостно Ви.

- Я... я думаю, что да, - сказала Кэсси, когда внимательнее посмотрела на всю эту бойню, которую она произвела. - Господи, неужели я все это сделала?

- Ты - ходячая мясорубка!

Кэсси не чувствовала себя польщенной. Затем Тиш указала на другой конец комнаты, где Ники-Повар действительно пытался уйти оттуда на руках.

- А что с ним? - cпросила Кэсси.

- О, я позабочусь о нем. Это будет очень приятно.

Ви перешагнула через труп тролля и подняла один из топоров. Затем она опустилась на колени и прижала Ники к стене, прижав его к ней одной рукой.

Другой рукой она взмахнула топором.

- Мы... - начала она и отрубила одно ухо.

Тук!

-...не...

Она отрубила ему второе ухо.

Тук!

-...ГЛУПЫЕ СУЧКИ!

Кровь брызнула наружу, когда последний удар топора аккуратно разделил голову Ники на две половины.

Ви выпрямилась и ухмыльнулась Кэсси и Тиш, кровь покрывала ее лицо, как веснушки.

- Думаешь, до него дошло сообщение?

Билл не мог знать, что его заколдовали. Да и как он мог? Чем больше он пытался сосредоточиться на том, что было не так, тем слабее становился. Какая-то энергия противоположностей овладела им, какой-то мысленный паразит тусклой ночи. Билл Хейдон был здравомыслящим современным человеком с острым восприятием разума, но что-то теперь завладело его здравым смыслом 21-го века и замедлило его до самого примитивного уровня.

Сексуальный импульс и ничего больше.

Нет, это был не голос миссис Коннер, который исходил изо рта миссис Коннер. Это был женский vox inhumana[56], голос какого-то дьявольского существа.

Существa, которое, по сути, насиловало его.

Он лежал неподвижно, словно невидимые кандалы приковали его запястья и лодыжки к деревянному полу. Миссис Коннер, казалось, безмолвно бредила, сидя у него на бедрах и скача на нем, как какой-то безмозглый зверь по быстрой каменистой тропе. Она была ненасытна, безумна и полна решимости в этой загадочной языческой похоти. Ее плюшевое белое тело медленно расплывалось в лунной темноте. Ее груди поднимались и опускались, поднимались и опускались с каждым толчком ее чресел о его. Она терзала его. Она насаживалась на его гениталии. Тело Билла было неодушевленным предметом, который она использовала для собственного удовольствия. Но он испытывал и наслаждение, абсолютное, пугающее наслаждение, которое смешивалось с его полной беспомощностью. Он был лошадкой-качалкой, которая мчалась вместе с его бешеным сердцем.

Оргазм парализовал его. Он лежал, оцепенев, с открытым ртом, а его насильница мурлыкала в темноте. Его яички пульсировали, пылая сырыми шишками в мошонке. Его нервы были похожи на тысячи раскаленных проводов, проходящих через каждую клеточку плоти. Теперь он был весь в поту, и она тоже. Их тела блестели, будто покрытые лаком, в пахнущей мускусом темноте. Абсолютное изнеможение Билла тянуло его за грань сознания, но когда его веки опустились до щелочек, он услышал хриплый смешок – звук, как будто камни трутся друг о друга – и его бедра вздрогнули, его грубые сексуальные нервы снова напряглись.

Теперь она делала ему минет, требуя большего от невозможного, и получала это.

- Не надо... Я больше не могу...

Тайные манипуляции ее рта заставили его снова выпрямиться в мгновение ока, выпрямиться, но онеметь, приготовиться к повторному использованию, к повторному изнасилованию чудовищной потребностью.

Все еще посмеиваясь, она села на его пах и начала снова.

Соитие теперь причиняло боль, обжигая сверхчувствительный орган, заставляя его зубы клацать друг о друга в беспокойной агонии. Ее "киска" была дьявольской пастью, намеревающейся пожирать его до тех пор, пока ничего не останется.

Билл был истощен.

Следующий раунд длился, казалось, целый час, час ее тела, душащего его, час ее все возрастающей похоти без видимого освобождения. Но кульминация самой миссис Коннер была очевидна: сначала напряглись ее груди, в его грудь впились ее ногти, сжались ее половые органы, и потом тишину пронзили ее отвратительные крики.

Затем наступила тишина, и она продолжила дальше.

Билл мог только смотреть стеклянным взглядом вверх, кусок мяса с глазами, которые не могли закрыться от ужасного совокупления. И вот тогда он начал видеть...

Его мысли едва держались вместе:

Что за... тварь... позади нее?

Да.

Нечто... фигура, казалось, скорчилась прямо за спиной миссис Коннер – монструозная фигура, реальная только наполовину, слияние тени и плоти.

Не фигура. Женщина.

Женщина, сотворенная из мрака ночи.

Ее движения точно повторяли движения миссис Коннер, движения жуткого кукловода, и по мере того, как жестокие толчки усиливались, эта призрачная сутенерша – эта ночная шлюха – казалось, становилась все более цельной. А теперь из-за голого плеча миссис Коннер на него смотрело женское лицо.

Это было лицо призрака, воплощение секса и смерти.

Тонкая черная рука – наполовину материальная, наполовину призрачная – обвилась вокруг тела миссис Коннер, вытянулась и опустилась вниз, изящные обсидиановые пальцы погладили Билла по щеке. Прикосновение было тошнотворным, словно прополз слизняк по коже. Затем омерзительная рука распласталась на его груди, и тело миссис Коннер начало двигаться быстрее.

Сердце Билла колотилось, как отбойный молоток, глубоко в груди. Дыхание его стало прерывистым, он хрипел и дрожал.

Наполовину войлочная рука надавила сильнее, и призрачная ухмылка стала резче.

- Ты убиваешь меня, - прохрипел он.

Нечестивый рот открылся, подражая миссис Коннер, и ночная шлюха прошипела:

- Конешшшно...

Сердце Билла начало биться медленнее, и когда он лежал, не имея шанса на спасение, он понял, что вот-вот умрет.

Кэсси, Ви и Тиш затащили трупы – и куски трупов – в отвратительную ванную и закрыли дверь.

- С глаз долой, из сердца вон, - прокомментировала Ви.

Кэсси согласилась бы в более деликатных выражениях.

- Где он достал второе лицо?

Ви плюхнулась на кровать, посмотрела на свои перепачканные кровью и руки и вытерла их о простыни.

- Это дорогой фокус. Мы называем их "Двуликими". Полиция использует их как шпионов и тайных осведомителей, и половина людей в толпе уже в сговоре с полицией. Хирурги в отделении трансфигурации отрезают тебе лицо и накладывают его на другое лицо. Потом ты натягиваешь его, как маску из чулка, и - вуаля – идешь по улице, и никто не знает, кто ты на самом деле. Но их можно заметить, если присмотреться; оригинальное лицо будет как бы сгущаться под воротником. Вот как Тиш поняла, что Ники был Двуликим.

Здорово, просто здорово, - подумала Кэсси. - Что еще они припасли для нее в этом городе?

Она не хотела думать об этом.

- Так и что нам теперь делать?

- Есть такая штука, которую мы можем сделать, называется "инверсионный гекс", - объяснила Ви. - Из-за всех волнений, происходящих в последнее время, это совершенно вылетело у меня из головы. Если мы все сделаем правильно, то сможем спасти Лиссу.

Это было все, что Кэсси хотела услышать.

- Тогда чего же мы ждем?

- Нам нужна одна особая вещь, называемая "Pеликвией Cилы" – это один из самых древних талисманов – и поскольку ты Эфирисса, есть хороший шанс, что мы сможем ее получить. Это хорошая новость. Не очень хорошая новость заключается в том, что мы должны вернуться к тебе домой, чтобы получить еe, а это значит, что мы должны вернуться в Погром-парк и сесть на поезд, не нарвавшись на полицию.

- Ты же слышала парня по телевизору. Они нас ищут. Полиция повсюду.

- Верно, - согласилась Ви. - Держу пари, что эти сукины дети обыскивают каждую улицу и переулок в городе.

Усердие Кэсси лопнуло.

- Так как же нам выбраться из города и добраться до моего дома незамеченными?

- Без шуток, - сказала Ви без особого энтузиазма, - но есть только один способ, который приходит мне в голову.

- Что? Какое-то заклинание или что-то еще?

- Не совсем...

Тиш и Ви выглядели меланхолично, затем Ви подняла с пола один из топоров. Она подошла к маленькому столику у окна.

- Мы должны сделать Pуку Cлавы[57]. К сожалению, в Aду для этого приходится пользоваться собственной рукой.

Ви оперлась левой рукой о стол, а правой подняла топор.

- Не надо! - воскликнула Кэсси. - Используй руку Ники, а не свою!

- Ничего не выйдет. Это сработает только тогда, когда я буду мотивирована тем же самым, - Ви подняла топор повыше, зажмурив глаза.

- Подожди! - Кэсси сглотнула. Затем она выхватила у Ви топор. - Весь этот бардак из-за меня. Это должна быть моя рука.

Она не знала, сможет ли заставить себя сделать это, но для нее это была единственная приемлемая альтернатива.

- Всё это моя вина, так что это должна быть я...

Теперь уже Кэсси подняла топор над собственной рукой.

- Но ты же Эфирисса, Кэсси. Не...

Кэсси и слышать об этом не хотела. Она стиснула зубы, изо всех сил стараясь собраться с духом и приготовиться к боли, но...

Tук!

Она и Ви посмотрели в сторону.

Вопрос был решен прежде, чем Кэсси успела это сделать.

Тиш, нахмурившись, шлепнула свою отрубленную руку на стол и бросила на пол второй топор.

- Спасибо, Тиш, - сказала Ви.

Кэсси вздрогнула от этого зрелища.

- Это должна была быть я, - пожаловалась она. - Мне очень жаль, Тиш.

Тиш пожала плечами, жест, который говорил, что ничего страшного. Кровотечение было слабым – человеческие сердца не бьются в Aду – но рана никогда не заживет. Кэсси и Ви повязали кусок ткани вокруг культи Тиш.

- Бедная Тиш, - пробормотала Кэсси со слезами на глазах.

- Ты же Эфирисса, - напомнила Ви. - Тебе нужна твоя рука. И если нам повезет и наш план сработает, мы сможем найти нелицензированного хирурга, который пришьет руку Тиш обратно.

Это казалось ужасным утешением.

- Давайте продолжим, - сказала Ви.

Чиркнула деревянная спичка. Ви держала руку, пока Тиш водила зажженной спичкой взад-вперед под ее бывшими пальцами. Ви произнесла что-то на латыни, а затем закончила словами:

-...и пусть рабы будут баронами, а камень – облаком и ослепит все глаза против нас, да будет так.

Волшебным образом кончики пальцев отрубленной руки Тиш вспыхнули пятью крошечными огоньками.

- Готово...

- И что нам теперь делать? - cпросила Кэсси.

- Это ритуал невидимости, - сказала Ви. - Теперь сядем в первую попавшуюся подземку и вернемся на станцию Бафомета. Мы скоро будем у тебя дома.

Кэсси ожидала чего-то напыщенного, чего-то невероятно оккультного. Она ничего не поняла и указала на огненную руку.

- Как это защитит нас от полиции?

- Легко, - ответила Ви. - Мы невидимы.

Они были невидимы.

Сначала Кэсси не поверила, но когда они шли по оживленной улице к станции метро, никто, казалось, не замечал их. Ви просто держала отрубленную руку, пока они шли. Плакаты с объявлением о розыске, которые они видели раньше с Ксеком, теперь все были заменены новыми:

РАЗМЕЩЕНО ПО ПРИКАЗУ АГЕНТСТВА ПОЛИЦИИ (ВСЕ РАЙОНЫ).

РАЗЫСКИВАЮТСЯ:

ЭФИРИССA И ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ТИРАНИИ ЛЮЦИФЕРА.

НАГРАДА:

ВЕЧНОЕ БОГАТСТВО И ПРЕОБРАЖЕНИЕ В СТАТУС ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ.

Детальная композиция ее лица была точно такой же, как у Кэсси, но когда она стояла рядом с вывеской, прохожие, будь то люди или демоны, не видели ее.

Но даже с этим доказательством она хотела большего. Она провальсировала прямо к девятифутовому голему, прыгала перед ним, размахивая руками перед его мертвым глиняным лицом. Голем просто стоял и смотрел. Она еще энергичнее замахала рукой группе крылатых призывников, летевших по улице в низком строю.

Никакой реакции. Они просто пролетели мимо.

Через дымящийся парк, изрешеченный дырами от паразитов, строем маршировало целое отделение мансеров, их стандартная миссия была явно перенаправлена на поиски. Кэсси подбежала к командиру отряда и зашагала рядом с ним, высунув язык прямо перед его изуродованным лицом.

Командир отделения ее не видел, как и остальные члены отряда.

Она остановилась и пропустила их вперед.

- Хватит валять дурака, - прошептала Ви. - Станция метро прямо за углом. Давай двигаться дальше.

Ждать пришлось недолго; во всяком случае, общественный транспорт в Aду работал гораздо эффективнее, чем в столице страны. Они незаметно перепрыгнули через ржавые турникеты и бросились в первый же открытый вагон. Горожане всех мастей стояли, ухватившись за верхние поручни, совершенно не замечая, что на борту находятся самые разыскиваемые беглецы города.

Кэсси уже привыкла к этому. Какой классный трюк. Она с удовольствием пеклась на жаре, стоя на ботинках Тиш, пока адское метро доставляло их обратно на окраину города, и вскоре после этого они снова были в грохочущем поезде, пыхтящем обратно через ядовитую реку Стикс.

Возвращаясь в живой мир.

Она вздохнула.

Ее называли по-разному: Лилу, Лилиту, богиня Ардата, Mать блудниц и всех мерзостей земли.

Но ее настоящее имя было - Лилит.

Возможности, подобные этой, были редки и далеки друг от друга; впервые за многие десятилетия она вдохнула земной воздух. Это опьяняло ее, почти слишком богатая роскошь по сравнению со знакомым мефитисом ее дома. Он обжигал ее, делал счастливой и легкомысленной.

Инкарнация была почти завершена.

Теперь она могла чувствовать свою собственную плоть, поскольку субкарнация продолжала бродить. В отличие от ее суккубического потомства, ее кожа не была фиолетовой – она была свежей, розовой, как только что распустившиеся бегонии, как внутренняя сторона щеки новорожденного ребенка. Ее гладкие руки скользнули вверх, лаская ее торчащие груди, дразня более темные, выступающие соски. Она провела длинным пальцем по складке своего лона и зашипела от блаженства.

Она снова была настоящей в этом мире, но знала, что ее драгоценное время здесь будет слишком коротким.

Женщина, которой она манипулировала, скользнула в сторону и рухнула, оставив самца-простолюдина распростертым и совершенно неподвижным на полу, его плоть была белой, как ободранный клубень. Лилит сгорбилась, радостно улыбаясь и сверкая глазами.

Она снова прижала руку к груди простолюдина, почувствовав несколько медленных, слабых ударов.

Теперь он был скорее мертв, чем жив – отсюда и конец инкарнации – но любая жизнь, даже намек на нее, оскорбляла ее.

Ее рука сжалась сильнее...

- Да-а-а-а...

Сильнее.

- Да-а-а-а-а...

Сильнее.

- Умри...

Слабое сердце ударилось в последний раз, потом остановилось, и в тот же миг ее рот накрыл его, и она высосала его последний вздох.

Вкус смерти был сладок, как теплый мед.

Она встала в темноте и безмятежно потянулась, выпятив грудь. Часы на стене глядели на нее в ответ, доказывая, что заклинание сработало в полной мере: они не тикали, стрелки не двигались.

Она смотрела в окно, упиваясь видением звездной ночи и луны, беременной своей мирской желтизной.

Ты пал с небес, о, Люцифер!

Затем темноволосая соблазнительница повернулась и бесшумно выскользнула из комнаты.

Ее озаренные глаза восхищались всем, что она видела: зловещей мебелью особняка, портретами и темными обоями. На лестнице она увидела призрака, который не обратил на нее внимания, потому что у него не было разума.

Призраки были просто еще одним чудесным реквизитом ее хозяина, и они хорошо служили злу. Тысячи лет они вселяли страх в сердца ничтожных божьих созданий.

Но они были недостаточно реальны, чтобы понравиться Лилит.

Призрак – бывший владелец этого места – тоже хорошо служил злу. Там, в Мефистополисе, его духовное тело было щедро вознаграждено за его невыразимые деяния. Фентон Блэкуэлл был теперь Великим Князем, убивающим беспородных отпрысков на веки вечные, в то время как здесь, на неисчислимом расстоянии, оставался его призрак.

В своих бесконечных муках он неотступно тащился вверх и вниз по лестнице, волоча за собой связку перевязанных веревками младенцев.

Это было впечатляющее зрелище.

Но Лилит хотела настоящего мужчину, живого мужчину, с которым она могла бы утолить свою похоть, кого-то, кого она могла бы высосать досуха, высосать всю волю, жизненную силу и веру, сосуд настоящей плоти, который она могла бы осушить, как кубок сладкого вина.

Жаль, что темный дом был пуст.

Но точно так же, как Бог, как известно, отвечает на молитвы своих верных, возможно, Cатана тоже может ответить на молитвы своих. Лишь мгновение спустя черное сердце Лилит запело от радости. Точно так же, как она решила, что в задумчивом доме нет ничего, что она могла бы использовать для своего удовольствия.

О, какой чудесный дар!

На лестнице появилась еще одна фигура.

Только не призрак...

- Кто здесь...

Но он даже не закончил свой вопрос, уже поддавшись ее властному взгляду. Он был неряшлив, толст и глуп, но он был настоящим. Она чувствовала запах его грубой, неискушенной похоти, как змея, пробующая воздух своим раздвоенным языком, и ее голос был подобен хрустальной воде, бегущей по камням в ручье, когда она посмотрела на него и сказала:

- Иди ко мне.

- Чьи кости? - c тревогoй спросила Кэсси.

- Блэкуэлла, - ответила Ви, ссутулившись на сиденье. - Знаешь, Фентон Блэкуэлл, тот парень, который...

- Да, да, не нужно рассказывать мне эту историю, - Кэсси выудила из памяти изнуряющее воспоминание. Предыдущий владелец особняка. - Он убивал всех своих... - но потом она даже думать об этом больше не хотела.

- Он приносил в жертву Люциферу младенцев всего через несколько минут после их рождения, десятки младенцев. Он делал это в окулярной комнате в полночь. Служение имеет свои награды, человеческая жертва – это величайшее почтение, которое может быть оказано Дьяволу. Блэкуэлл стал Великим Князем в ту же секунду, как спустился в Aд.

Это имело смысл, но также смущало Кэсси.

- Но я думала, что он был призраком в моем доме.

- Призрак – это всего лишь проекция, как мы тебе и говорили, - Ви выглядела усталой и скучающей. - Это изображение, оставшееся от мертвой точки. Призрак Блэкуэлла - бездушен. Это как кино, которое включается в определенное время.

- Но настоящая проклятая душа Блэкуэлла сейчас в Aду?

- Точно, где-то веселится вовсю. Я слышала, он живет где-то в Темплар-Кейп, там живет много великих Kнязей. Это что-то вроде Манхэттена в центре Мефистополиса. Пентхаусы в роскошных небоскребах, все удобства. Эти уродливые ублюдки живут, как короли – вечно.

Кэсси не видела никакой связи. А это тут при чем...

- И именно поэтому нам нужны его кости. В Aду кости из живого мира имеют большую ценность, - повторила Ви то, что уже объясняла. - Но кости кого-то по-настоящему злого, вроде Блэкуэлла, могут быть использованы как Pеликвии Cилы.

Рука Cлавы все еще обеспечивала им невидимость, и им не нужно было беспокоиться о том, что их голоса будут услышаны, потому что они делили отдельную кабинку в поезде. Кэсси посмотрела в окно на красные сумерки и тонкий черный месяц луны, висевший над пустошами.

- Реликвии Cилы, - пробормотала она, возвращаясь к сути дела.

- Не просто кости, а очень мощные кости, - сказала Ви. - Мы можем использовать их, чтобы спасти Лиссу.

Да! - подумала Кэсси.

- И Ксекa тоже.

Ви нахмурилась.

- Я же сказала тебе. Тот эпизод с Ксекoм по телевизору – все это было притворством. Он предатель.

Кэсси была слишком смущена, чтобы спорить, но в глубине души она знала, что это не может быть правдой.

- Конец связи, - сказала Ви, когда зазвонил звонок.

Поезд начал замедлять ход над грохочущими железными рельсами, а затем прогремел голос кондуктора:

- Последняя остановка, депо Тиберия, Южный внешний сектор. Спасибо, что воспользовались Адским экспрессом.

- Помни, - сказала Ви, - никто нас не видит, но все равно слышат, - oна встала и протянула вперед отрубленную руку. - Никаких разговоров, пока мы не выйдем на тропу.

Кэсси и Тиш пошли за ней. Перед ними сошли с поезда два рогатых военных демона в кожаных доспехах, ведя за собой пару голых людей – мужчину и женщину – которые были до нелепости тучны. Люди были закованы в кандалы, страдание отпечаталось на их выпуклых лицах. Тиш казалась встревоженной, когда она указала вперед. Первыми сошли с поезда две фигуры в длинных белых плащах с капюшонами...

Прорицатели, - подумала Кэсси.

Когда они вышли, Тиш приложила палец к губам.

Ви проводила их до угла открытой железнодорожной платформы и, когда они оказались вне пределов слышимости, прошептала:

- Эти два парня в белых капюшонах и плащах – Экстипики из Священной коллегии Антропомантии, личные Прорицатели Люцифера.

- Что они здесь делают? - прошептала Кэсси в ответ.

- Люцифер, должно быть, послал Экстипиков к каждой точке выхода во внешних секторах. Он не хочет рисковать, он использует каждую карту.

- В смысле?

Тиш неловко нацарапала в блокноте: Они ищут нас. Они думают, что мы можем быть здесь.

Желудок Кэсси сжался.

- Пусть все сойдут с платформы, - прошептала Ви.

Несколько троллей с чемоданами прошли мимо и сели в поезд. Вдалеке Экстипики и их команда покинули станцию.

- Господи, - прошептала Ви. - Это отстой.

- Я не понимаю, - спросила Кэсси.

- Дерьмо, которое они делают, работает. Они проведут гадание, и когда это произойдет, они узнают, что мы здесь...

- Может, нам вернуться в поезд?

- Даже не знаю. Может быть. Черт возьми!

Кэсси выглянула из-за одной из покрытых лишайником колонн платформы. Прорицатели шли по той же тропе, по которой им предстояло вернуться к дому.

Чтобы добавить путаницу, начался внезапный звуковой сигнал. Тиш указала вверх: овальный телевизор, установленный на колонне, показывал рекламу клеймящих утюгов, но затем слова, в который раз началось объявление:

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

ОСТАВАЙТЕСЬ С НАМИ ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ СРОЧНОГО ОБЪЯВЛЕНИЯ ОТ СИСТЕМЫ ЭКСТРЕННОГО ВЕЩАНИЯ "LUCIFERIC"...

Это была та же самая ведущая с черепашьим лицом, чье лицо они уже видели.

- Военные власти только что сообщили о нападении повстанцев на окраину почитаемого района Мефисто. В данный момент активизируются незаконные Hектопорты...

Кэсси с удивлением наблюдала за происходящим. На экране вспыхнул новостной ролик, показывающий орды фигур в черных металлических доспехах, размахивающих мечами и топорами против взводов Привратников. На заднем плане горели здания.

- Источники гадания предполагают, что предыдущие новости о подлинной Эфириссе в Aду вызвали вспышку, подстрекая печально известную сатанинскую партию "Контумация", возглавляемую национальным предателем Эзориэлем, но объединенные демоны уверены, что плохо спланированная атака не будет соответствовать нашим силам безопасности. Отряды Увечий уже были нектопортированы на место происшествия и успешно разгромили повстанческие войска...

Еще одна вспышка высветила сражение: фаланги солдат в черных доспехах косили Привратников и големов, как сорняки. Что сразу же пришло в голову Кэсси, так это то, что Oтряды Увечий, похоже, никого не побеждали.

- Что за пропагандистская чушь,- усмехнулась Ви. - Отряды Увечий получают по заднице. Это же здорово!

Ведущая судорожно сглотнула.

- Э-э, и, э-э, тем временем охота за Эфириссой Кэсси Хейдон продолжается, - на мгновение вспыхнул фоторобот Кэсси. - Она все еще не сдалась полиции, и теперь это только вопрос времени, когда великодушному комиссару Гиммлеру не останется ничего другого, как приговорить сестру-близнеца Эфириссы к вечным пыткам.

Сердце Кэсси дрогнуло при следующем клипе: Лисса висела на запястьях над извивающимся чаном с бритвенными пиявками.

- Что еще хуже, - продолжал диктор, - этот человек – бывший резидент – сбежал из-под стражи после того, как жестоко убил пятерых офицеров.

Фото Ксекa появилось рядом на экране.

- Вознаграждение за этого преступника удвоено. Считается, что он сообщник Эфириссы и ее партии.

- Опять чушь собачья, - прошептала Ви.

- Для зрителей, которые только что настроились – война разразилась в Aду. Оставайтесь с нами для получения дополнительных новостей...

- Дерьмо теперь действительно летит на вентилятор, - сказала Ви. Она обняла Кэсси и улыбнулась. - Каково это – быть знаменитостью?

Последний ужасающий выпуск новостей показал еще больше черных рыцарей, убивающих множество Привратников на пылающей улице. Один рыцарь, забрызганный кровью демона, подошел прямо к камере и поднял табличку:

- ЭФИРИССА! ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К НАШЕЙ ПОБЕДЕ!

Темнота лизала ее безукоризненно розовую кожу, как и ее экстаз. Она пускала слюни в разинутый рот Джервиса, оседлав его во плоти.

Он мало что мог ей дать, но она все равно взяла его, без колебаний, жестко и быстро, прямо там, у подножия лестницы. Она была проворным леопардом, бегущим за неуклюжим оленем в поле ради своей прихоти.

Это было так освежающе – чувствовать все это по-настоящему, не как субинкарнацию, а настоящую плоть на плоти, его настоящую кровь так близко, ее собственная адская кожа потела вместе с его, когда она насиловала его в его безумии. Ее кровь бурлила, наполняя грудь и соски, насыщая каждый нерв и каждый неземной кровеносный сосуд до предела.

Воздержись от плотских утех! - насмешливо процитировала она Святого Петра. Ее стройные ноги сжались, идеальный розовый живот напрягся в женственной ряби. Ее блаженство шипело сквозь зубы, как пар из чайника!

Она взяла его во второй раз, притянула к себе и обвила своими гладкими, красивыми ногами его спину. Зловонное дыхание ударило её в лицо, но для неё оно было словно одеколон. Она скрестила ноги и задумалась.

Я могла бы сломать ему хребет, если бы захотела. Пусть он тащит за мной свое жалкое "я"!

Ее изящные руки обхватили жирное горло и сжимали его до тех пор, пока он не начал задыхаться, а его лицо не раздулось.

Я могла бы задушить его в ту же секунду...

Действительно, теперь, когда ее заклинания и ведьмовские трансформации сделали ее полностью воплощенной, эта сладострастная женщина мертвых могла убивать живых. Но...

Она знала, что не должна забывать о цели своего пребывания здесь.

Это была божественная и священная цель. Она не должна позволить своим аппетитам затмить крестовый поход, который ей доверили.

Тогда последний выпад.

О да. Это было хорошо.

Закончив, она оттолкнула его от себя, позволив его пухлому и бледному телу шлепнуться на пол. Он лежал, задыхаясь, как рыба, вытащенная из воды.

- Богиня, - прохрипел он, протягивая к ней дрожащие руки. - Не оставляйтe меня! Я ваш недостойный слуга навеки...

- Мой слуга? - раздался ее продуваемый ветром голос. - Тогда преклони колени, и я благословлю тебя.

Джервис опустился на колени и склонил голову, и она встала и покрыла его своей бездонной мочой.

- Отдай дань уважения, - потребовала она.

Было смешно, как заколдованный человек лихорадочно натягивал штаны и шарил по карманам. Наконец он достал маленький складной нож. Он открыл его и протянул ей.

- Хороший маленький песик. А теперь перережь себе горло до кости.

Не раздумывая, он приставил лезвие к своей шее сбоку, и как только он начал резать, она сказала:

- Этот мир был бы намного лучше без бесполезного мешка плоти, такого как ты, но... Ты можешь мне понадобиться. Будь под моим началом.

- Да, да! Благодарю тебя, моя Богиня!

Ну вот, - подумала она, оглядываясь вокруг своими бездонными глазами. - Все готово для выполнения поставленной задачи.

Она прошла в длинную комнату, где люди готовили себе еду, изучая странные инструменты, спрятанные во многих ящиках и шкафах.

Ее улыбка исчезла.

Здесь не было ни факелов, ни свечей, ни масляных ламп, ни кремня.

- Сперма, пот, слюна и кровь, - перечислила она стихии человечества, а затем стихии природы: - воздух, вода, земля... Но огня нет.

Этот Tупик должен быть уничтожен огнем, – так ей было приказано.

- Но как это сделать? - в отчаянии спросила она.

Ее неуклюжий помощник подошел к ней, нелепо придерживая штаны до пояса.

- Богиня! Богиня! Я здесь!

- Уходи, бесполезный трутень, - ответила она, обдумывая ситуацию. - Тебя надо скормить львам. Тебя следует связать и поджарить на вертеле. Не раздражай меня больше, а то получишь.

- Но... но... - пробормотал он, - я живу, чтобы служить вам! Это то, что вам нужно?

Его толстые пальцы держали крошечную серебряную коробочку.

Любопытно, - подумала она и взяла еe. - И что это за мирская безделушка?

Она не была в этом уверена. На коробке было выгравировано очень странное слово.

- Что означает это слово, раб, - указала она своим гладким пальцем, - вот это слово?

Слово было - "Зиппо".

- Твою мать, - пробормотала Кэсси редкое ругательство с её стороны.

Репортажи о войне повстанцев в городе расплывались у нее в голове. Все это происходит из-за неё...

- Осторожно, - встревоженно сказала Ви. - Это Вершакал – он чует нас.

Они обогнули тропу и подошли к роще чешуйчатых деревьев. Но Кэсси поняла, что имела в виду Ви. Какой-то, похожий на собаку, зверь бежал по выжженной земле, направляясь прямо к ним. Красный язык длиной в фут свисал с широкой нижней челюсти, окаймленной зубами, похожими на каменные гвозди. Белая пена свисала с челюсти свисающими нитями.

- Прикончи его, - приказала Ви. - Быстрее. Эта штука выдаст нас Прорицателям.

Кэсси, сбитая с толку, попыталась направить свою энергию в нужное русло. Она продолжала вглядываться в животное, когда оно подбежало ближе.

- Но... я не могу. Это собака. Это все равно что убить чье-то домашнее животное.

- Это животное – шакал-оборотень, - строго сказала Ви. - Он сожрет твою печень. Если он доберется сюда, наше прикрытие будет раскрыто. Нас троих сожрут, как мешки с мясом. Тогда ты никогда больше не увидишь свою сестру.

Теперь Кэсси обратила внимание на черты животного. У него было что-то похожее на человеческую голову на теле шакала. Она стиснула зубы и уставилась на него.

Зверь остановился и отступил на несколько футов. Но это было все.

Затем он снова начал свой путь вверх по холму.

- Попробуй еще раз! - настаивала Ви. - У нас нет времени до гребаного Рождества!

Кэсси позволила своему разуму наполниться самым ужасным образом: оборотень-шакал разрывает их, рыча, его огромные челюсти вытаскивают их внутренности, как набивку из подушки.

Затем она снова сверкнула глазами...

Зверь взвизгнул один раз, затем упал, его грудная клетка внезапно была раздавлена силой разума Кэсси. Его глаза вылезли из орбит, а изо рта вырвалось множество крови, пропитанной личинками.

О, блин. Меня действительно тошнит от этой хрени.

Но для разнообразия это была крупица удачи. Одинокий визг зверя не был услышан Экстипиками.

Кэсси, Ви и Тиш посмотрели вниз по окутанному дымом склону холма и увидели, что пара сопровождающих демонов привязала своих жертв к одному столбу в земле. Два человеческих субъекта дрожали от ужаса, их жирные тела дрожали. Экстипики стояли в стороне, совершенно неподвижные в своих белых капюшонах и плащах.

Затем призывники-демоны начали сдирать с подданных кожу.

О, мерзость!

Большими кривыми клинками призывники начали ловко срезать жир с груди и живота своих подданных. Подданные, понятное дело, вопили до небес. Когда жир был разделен и обрезан, остались голые брюшные стенки, которые демоны затем энергично разрезали.

Оттуда они вынимали охапки внутренностей.

- Пошли, - поторопила Ви. - Мы вернемся в Tупик к тому времени, как они получат показания.

Все трое побежали вверх по тропе и скрылись в еще более уродливом лесу.

- Что они там делали? - cпросила Кэсси.

- Они бросают кишки на землю, и Экстипики анализируют их. Это древнее искусство, восходящее к месопотамским временам, самая точная форма предсказания будущего, - объяснила Ви. - Пока мы в безопасности, а поскольку к тому времени, как они начнут читать, мы уже пройдем через Tупик, они даже не узнают, что мы здесь были. Другими словами, они не будут ждать нас, когда мы вернемся.

Это, по крайней мере, звучало ободряюще.

Они приближались к Райву, теперь Кэсси чувствовала это, ее эфирное восприятие все более обострялось. Ви задула крошечные язычки пламени на кончиках пальцев руки славы. Она отдала её Тиш.

- Вот твоя рука. Положи её в карман.

Тиш молча произнесла саркастическое спасибо большое!

Кэсси пошла первой. На этот раз она не боялась, она была нетерпелива. Райв засасывал ее, принося свои варианты температуры и давления. Красные сумерки позади нее на мгновение почернели. Она почувствовала шершавое трение о свою кожу, и вдруг...

- Наконец-то я дома...

Ви и Тиш появились позади нее. Теперь они снова стояли в живом мире, среди его обычного леса, нормальной луны и ночного неба.

Прямо впереди стоял дом, дом Кэсси.

- Подожди минутку, - сказала Ви. - Ты это видишь?

- Что...

Но Кэсси уже заметила это и побежала вверх по склону. В боковом окне она заметила облизывающий оранжевый свет.

Дом был в огне.

Из открытого окна на нижнем этаже валил дым, и когда Кэсси ворвалась в дом через боковую дверь, кухонная стена была объята пламенем.

- Пожар! - закричала она. - Папа! Проснись!

Дым щипал ей глаза. Огонь потрескивал, с шумом полз вверх по стене и двигался наружу. В отчаянии она слабо наполнила кастрюлю водой из раковины и бросила ее в огонь.

Раздалось лишь слабое шипение, и огонь продолжал двигаться.

- Кэсси, ты должна потушить его! - крикнула Ви. - Они сделали это!

Кэсси швырнула еще одно бесполезное ведро воды.

- Кто?

- Люцифер! Он послал кого-то сделать это. Если Tупик сгорит дотла, мы никогда не сможем вернуться назад!

К несчастью, Ви и Тиш ничем не могли помочь; в мире живых они были дискорпорированными существами.

Или могли?

- Вот! - cказала Ви. - Порежься!

Она указала на набор кухонных ножей в подставке для блоков.

- Что?

- Просто порежь руку ножом, и мы сможем тебе помочь!

Огонь разрастался прямо у нее на глазах; пройдет совсем немного времени, и он поглотит всю комнату, и даже если она позвонит в пожарную службу прямо сейчас, они никак не смогут добраться сюда до того, как дом сгорит дотла.

Не понимая, что делает, она взяла нож для стейка и вздрогнула, сделав полудюймовый надрез на верхней части ладони. Ви тут же слизнула немного крови с пореза, потом и Тиш тоже.

Затем они тоже стали швырять ведра с водой в огонь.

Не было времени обдумывать детали. Пока подруги выносили из раковины кастрюли с водой, Кэсси бросилась в подсобку и вернулась с маленьким огнетушителем. Через несколько минут им троим удалось потушить огонь.

- Мы сделали это!

- Черт, - сказала Кэсси. Она открыла несколько дверей и окон, чтобы выпустить дым, затем в изнеможении села на кухонный стол. - Я думала, что вы просто духи на этой стороне, и ничего не можете касаться.

- Кровь Эфириссы дала нам временное воплощение, - объяснила Ви. - Но это длится всего несколько минут, - oна подняла горшок, и через несколько секунд он выпал у нее из рук. - Но в одном я уверена – сегодня здесь произошло полное воплощение.

Тиш потянула Ви за кожаную куртку и указала на маленький мешочек, висевший у нее на поясе.

- Хорошая мысль, - сказала Ви. Она запустила пальцы в мешочек и достала маленький пурпурный драгоценный камень. - Это Kамень Делюза. Если здесь побывал кто-то из Aда, он докажет это.

Она наклонилась и медленно обошла кухню, держа камень между пальцами. Это было похоже на то, как если бы она использовала ультрафиолетовый свет. Сам камень не светился, зато светились следы на полу.

- Видите? Следы?

Кэсси прищурилась. На кухонном полу виднелась цепочка следов босых ног. Каждый отпечаток испускал слабое фиолетовое свечение.

- Откуда ты знаешь, что это не мои следы? - cпросила Кэсси.

- У тебя шесть пальцев на ногах?

Еще один косой взгляд. Ви была права. Кто-то с шестью пальцами на каждой ноге побывал здесь...

- Суккуб, - пробормотала Ви.

Кэсси посмотрела на нее.

Тиш мрачно кивнула.

- Люцифер послал сюда суккуба, чтобы попытаться воплотиться, - продолжала Ви. - Это редко, но можно сделать. Это одна из тех вещей, которые они делают в Оранжерее Лилит. И воплощение, очевидно, сработало. Суккубы – это демонические сексуальные духи, которые вторгаются во сны мужчин, - внезапно Ви сорвалась с места. - Черт! Где твой отец?

- Мой отец?

- Скорее! Отведи нас к нему!

Кэсси бросилась к единственному логичному месту, где ее отец мог находиться в этот час: в его спальню.

Ви объяснила по пути:

- Только так суккуб может достичь полного воплощения... убив человека во время одержимости! Тиш! Проверь остальную часть дома!

Тиш убежала. Между тем сердце Кэсси казалось, что оно взорвется от этой информации.

Потом все стихло, когда она бросилась в спальню и включила свет.

Ее отец лежал на полу совершенно неподвижно.

- Папа! - oна опустилась на колени и прижала руку к его груди. - Пульса нет!

- Сделай ему искусственное дыхание! - крикнула Ви в ответ.

Эмоции Кэсси покатились по спирали вниз. Все, что она знала об искусственном дыхании, было то, что она видела по телевизору. Тем не менее, она выполнила эту процедуру как можно лучше, попеременно вдыхая воздух ему в рот и нажимая на грудь.

- Продолжай!

Кэсси так и делала, не зная, поможет ли это. На ее глаза навернулись слезы. Нет, пожалуйста, папа! Не будь мертвым!

- О, но это так, - странный, шипящий голос ворвался в комнату.

Лицо Ви побледнело от ужаса, когда она посмотрела на гладкую безволосую женщину, вошедшую в комнату. Ее обнаженная кожа сияла цветом человеческих губ. Ее глаза казались тысячью цветов одновременно.

- Лилит, - пробормотала Ви. - Во плоти...

Демонесса усмехнулась, затем...

Хлоп!

...схватила Ви за шиворот и швырнула через всю комнату. Она так сильно ударилась о стену, что та треснула. Розовое пятно – Лилит – оседлала ее, пригвоздив к полу, ухмыляясь, вечно ухмыляясь.

- Это будет так приятно.

Ви сопротивлялась, но безрезультатно. Когда руки блудницы сомкнулись на ее горле, она сумела прохрипеть:

- Кэсси! Не останавливайся...

- Бедная Кэсси, бедная маленькая Эфирисса. У нее нет компании, пока мы здесь стобой играем... - прошипела Лиллит. - Раб! Служи мне сейчас же!

Кэсси не заметила тень позади себя, пока не стало слишком поздно.

Грубые руки схватили ее за волосы и оттащили от отца. Она взвизгнула и подняла голову.

Это был Джервис Коннер.

Он возвышался над ней, без рубашки, с расстегнутыми штанами. Он посмотрел на нее с безумной усмешкой.

- Я за тобой подглядывал, - протянул он. - Хорошенькая маленькая девственница, - затем он набросился на Кэсси. - Ты недолго останешься девственницей, я порву твою маленькую дырочку.

Кэсси обрушила на него свою самую яростную мысль... но ничего не произошло. Ее эфирные силы, казалось, действовали только в Aду. Она кричала, прижимаясь к его влажной груди, била его кулаками по лицу, царапалась, но все, что сделал ее одержимый противник, это хихикнул. Он лежал между ее дрожащими ногами, стягивая джинсы.

- Не позволяй ему! - прохрипела Ви с другого конца комнаты. - Если ты потеряешь свою девственность, ты больше не будешь Эфириссой.

Но этот факт ускользнул от нее. Кэсси знала, что она боролась не за свои силы – она боролась за свою жизнь. Бессмысленный взгляд в сторону показал, что челюсть Лилит отвисла, опускаясь к лицу Ви, в ее рту замерцали ряды маленьких стеклянных зубов.

В то же время Джервис лапал Кэсси грязной рукой, пытаясь сорвать с нее трусики...

Но тут еще одна тень, казалось, появилась в комнате. Тиш!

Но что могла она сделать против телесного существа? Кэсси выдернула руку, ту самую, которую ранее порезала ножом. Тиш пососала еще влажную рану и произнесла одними губами:

- Попался, пидор.

Гуп!

Она пнула Джервиса так сильно между ног, что тот буквально отлетел с Кэсси. Джервис завопил тонким голосочком, схватившись за пах. Он зарыдал, как ребенок.

- Помоги! - закричала ей Кэсси и поползла обратно к отцу. Она вдула ему в рот побольше воздуха и забарабанила ладонями по груди. - Иди помоги мне! - снова крикнула она Тиш, но та только покачала головой.

Она начала сильно давить на грудь мистера Хейдона и одними губами сказала Кэсси:

- Продолжай!

Кэсси так и сделала, едва не сойдя с ума после всего этого. Потом они начали работать вместе...

Позади них, однако, Джервис приходил в себя.

- Вот теперь я действительно зол, - прорычал он. - Я собираюсь хорошо провести время, да, сэр. Думаешь, ты можешь со мной связываться? Я собираюсь хорошенько трахнуть вас обеих, суки.

Он рванулся вперед, оттащил Кэсси назад и схватил ее за горло. Кэсси поперхнулась. Хватка была тугой, как жгут. Либо у нее сломается шея, либо ее задушат. Когда кровь перестала поступать в мозг, в комнате быстро потемнело.

- Больше не будет Эфириссы. Не тогда, когда ты сдохнешь...

Борьба Кэсси стала вялой. Она едва могла пошевелиться. Все, что она могла сделать, это лежать там и умирать от рук одержимого деревенщины.

- Да, сдохни, сука. И даже после того, как ты помрешь, я все равно тебя трахну.

Но тут гортанный голос умолк. Руки оторвались от горла Кэсси, и он рухнул на пол. Тиш ударила его лампой по затылку.

Кэсси потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

Я... Я все еще жива, - поняла она.

Теперь Джервис лежал без сознания, а Тиш снова принялась давить на грудь мистера Хейдона.

Ви закричала.

Взгляд Кэсси метнулся через комнату. Бритвенно-зубастый рот Лилит уже готов был сомкнуться на лице Ви и содрать его целиком, но потом...

Лилит закричала.

Демонесса вскочила в ярости.

- Ты, сука! - взорвалась она, обращаясь к Кэсси. - Никто не смеет унижать меня перед Люцифером!

- Да, но мы только что это сделали, ты, розовая, как жвачка, бродяжка, - сказала Ви, приподнимаясь на локтях.

Дом начал трястись, и Лилит тоже... начала исчезать.

- Пока-пока, сучара, - ухмыльнулась Ви. - Иди найди себе другой дом, где можно жить, и сделай себе одолжение. Надень парик.

Теперь голос чудовища затихал.

- Увидимся в Aду, я этого не забуду...

- Просто заткнись и вали отсюда. Люцифер заставит тебя делать пятидолларовые отсосы на улице, когда узнает, что ты облажалась.

Звук, словно ветер, пронесся по комнате, а затем Лилит исчезла.

Ви улыбнулась Кэсси.

- Мы что, надрали им задницы, или как?

Кэсси ничего не понимала. Ее внимание привлекли парламентские часы на стене, стрелки которых застыли на нескольких минутах после полуночи, как раз в тот момент, когда Кэсси впервые вошла в Tупик.

Но пока она смотрела, часы вдруг снова начали тикать.

Потом она обернулась.

- Папа!

Отец наклонился к ней и закашлялся.

- Это сработало!

- Воплощение Лилит распалось в ту же секунду, как твой отец был воскрешен, - Ви снова встала. Она указала на миссис Коннер, которая лежала голая и без сознания на полу неподалеку от сына. - Она, очевидно, наложила на эту женщину Заклятие Козней – именно так она и попала к твоему отцу. А после воплощения она наложила чары на деревенщину. Вот почему она пришла сюда – сжечь дом дотла и навсегда запереть тебя в Aду. Но она никак не могла знать, что ты вернешься.

Кэсси не стала вдаваться в подробности. Она была вне себя от радости, увидев отца живым. Он несколько раз моргнул и снова закашлялся. Потом он потерял сознание.

- С ним все будет в порядке, как и с женщиной и деревенщиной, - заверила её Ви. - Они просто какое-то время будут без сознания. Ну же, пошли.

- Позволь мне хотя бы уложить его в постель или накрыть одеялом.

Только тогда ей пришло в голову, что все они смотрят на ее совершенно голого отца.

- На это нет времени. Им будет хорошо там, где они есть. У нас много работы.

Кэсси, Ви и Тиш начали выходить из комнаты, но Ви еще раз взглянула на мистера Хейдона.

- Кэсси, скажи своему отцу, чтобы он немного похудел. Иисусе.

- Так куда мы теперь пойдем? - cпросила Кэсси в богато украшенном фойе.

- Ну, первое место, куда мы пойдем, это гараж, - ответила Ви.

- В гараж? И что нам там надо?

- Лопата, вот что.

Кэсси несла лопату, пока они спускались по залитому лунным светом склону. Без сомнения, это было самое странное задание, которое ей когда-либо поручали.

Я собираюсь откопать кости психопата...

Конечно, она понятия не имела, где похоронили Блэкуэлла после его казни, и знала только одного человека, у которого можно было спросить.

- Как далеко это место? - cпросила Ви. - Если это больше, чем пара миль, нам с Тиш придется остановиться. Энергия Tупика достаёт только до сих пор.

- Это примерно в двух милях отсюда, но если мы срежем следующий холм, то путь будет намного короче.

Она везла их в город. Она только надеялась, что это место все еще открыто.

Следующий холм был крутым и густо поросшим лесом. Кэсси почти ничего не видела. Но, в конце концов, они прошли весь путь вниз и оказались на главной улице в старом добром Райанc-Корнерe в центре города.

- Что это за дерьмовый городишко? - cпросила Ви.

- Тут живут одни реднеки. Но нам повезло.

Она указала через улицу на захудалую таверну, неоновая вывеска которой гласила:

"ПЕРЕКРЕСТОК". БИЛЯРД! ДAРДС! ПЫВО!

- Я видела более красивые надворные постройки. Как получилось, что мы собираемся туда?

- Есть один парень, которого я знаю, - сказала Кэсси. - А вон там, похоже, его пикап. Он сказал, что околачивается здесь. И он знает все о делах Блэкуэлла; он тот, кто рассказал мне об этом в первую очередь.

Ви пожала плечами.

- Ладно. Давай проверим его.

Кэсси не удивилась, когда несколько ковбоев в баре уставились на нее. Место было длинным и темным. Из музыкального автомата зазвучала какая-то весёлая южная песня.

- Интеллектуальная Мекка! - провозгласила Ви.

Кэсси рассмеялась, но тут же спохватилась. Она должна была помнить, что Ви и Тиш больше никто не мог видеть и слышать.

- Ух, цыпа! - крикнул кто-то из глубины бара. - Смотрите, что тут у нас!

- Хиппи из города, в натуре, едрён-батон! - выкрикнул кто-то еще.

- Хиппи нет с семидесятых годов, жлобяра, - сказала Кэсси. - Кстати, отличный комбинезон. Вы все свои покупки делаете в "K-Mart"?

Парень не понял шутки.

- В основном... да.

Она чувствовала, что их взгляды щупают ее, но ей было все равно. Она подошла прямо к бару и обратилась к бочкообразному мужчине в красной кепке.

- Ты знаешь парня по имени Рой?

- Однорукий Рой? - спросил бармен. - Он в задней части играет в бильярд, - eго взгляд скользнул по ее скудному черному одеянию. - Но... кто ты такая, черт возьми?

- Фея-крестная, - сказала Кэсси. Она огляделась вокруг. - Славное у вас тут местечко.

Бармен, казалось, был ошеломлен.

- Спасибо... большое, едрён-батон.

Кэсси продолжала притягивать взгляды, пока шла к задней части бара. Шеренга женщин на барных стульях скорчила ей гримасу – очевидно, подружки нескольких завсегдатаев – и они не были похожи на представительниц высшего общества. Все они носили обрезанные шорты и ковбойские сапоги, драные топы, и все щеголяли темными корнями в своих платиновых волосах. Где здесь родео, девочки?

Кэсси видела, как Рой неловко склонился над ярко освещенным бильярдным столом. Другой парень в комбинезоне усмехнулся, меля кий.

- Пропустишь этот удар, - сказал парень, - и проиграешь. Снова. Ты оставляешь мне восемь шаров широко открытыми.

- Я знаю, Честер, - сказал Рой.

Он провел киeм одной рукой по внутреннему краю стола, выстраивая сложный банк-шот.

- Это твой друг, - сказала Ви. - Тот однорукий парень?

Кэсси кивнула.

Честер усмехнулся.

- Знаешь, Рой, может быть, ты захочешь заняться чем-нибудь, что у тебя получится лучше. Как насчёт стрельбы из лука.

Весь бар засмеялся.

- Сначала тебя поимел Саддам Хуc-сан, а теперь тебя поимею я, едрён-батон.

- Что-то я не видел тебя в Кувейте, Честер...

- Ладно, Рой. Сдавайся. Ты всё равно не загонишь эти шары, так почему бы тебе просто не заплатить мне мои пятьдесят баксов прямо сейчас и не позориться?

- Ни хрена. Я сделаю это.

- Чё-eрт, Рой. Еще пятьдесят бакарей говорят, что не можешь ты себе этого позволить. Если бы у тебя хватило наглости взять меня на этом за яйца, но, я думаю, что Саддам оторвал тебе и их тоже.

- Нет, просто я тебя сейчас сделаю, - сказал Рой, сам не очень уверенный в себе.

Честер снова усмехнулся.

- Чё-eрт. Если ты сейчас выиграешь, то уйдешь с достаточным количеством денег, чтобы купить себе одну из этих модных рук, понимаешь? Тогда нам всем больше не придется смотреть на этот тощий обрубок. Конечно, если у тебя не хватит духу сделать ставку, меня это нисколько не удивит...

- Ну ладно, я в деле, - хмыкнул Рой.

- Смотри, - сказала Ви и высосала еще немного крови из руки Кэсси.

Биток был выключен, когда Рой сделал свой удар...

- Черт возьми!

...но когда он зацепил семерку шаров, Ви незаметно щелкнула его пальцем в лузу.

В баре раздались громкие аплодисменты.

Рой недоверчиво поднял брови.

- Бля-я-а, тебе просто повезло, едрён-батон, - проворчал Честер.

- Конечно, конечно, - сказал Рой, но тут заметил, что Кэсси машет ему рукой. - Привет, Кэсси, - сказал он и подошел к ней.

- Отличный удар, - сказала Кэсси.

Рой наклонился и прошептал:

- Он был прав, мне повезло. Дай-ка я принесу тебе пива. О, точно, ты же не пьешь. Как насчет "кока-колы"?

- Конечно, Рой. Спасибо.

- Так и что же привело тебя в эту дыру?

- Я пришла повидаться с тобой, - сказала она. - Я хочу тебя кое о чем спросить...

- Эй, Рой! - перебил его Честер. - А кто эта малолетка-гот, с которой ты там сидишь? Твоя сестра?

- Не обращай на него внимания, - сказал Рой. - Он самый большой засранец в городе.

Кэсси поверила в это, но Честер продолжал дразнить ее:

- Эй, Рой? Сколько женщин ты охмурил с этим обрубком? Держу пари, что он шевелится, когда ты трахаешься, а?

- Заткнись, Честер.

- Ну, чёрт, Рой, знаешь что? Я не собираюсь платить тебе твои деньги. Думаю, тебе просто придется надрать мне за это задницу. У тебя есть яйца, сладенький?

Кэсси стало жаль его.

- Не ведись на это.

- Я не трус, но это того не стоит.

- Не беспокойся об этом.

- Эй, Рой? - Честер продолжал, и на этот раз он толкнул Роя на табуретку. - Почему бы тебе сейчас не пойти домой и не взять с собой свою культю? Я дам этой маленькой желтоволосой городской девчонке ту любовь, в которой она действительно нуждается, едрён-батон.

- Вот и все, - сказал Рой и встал.

Вот дерьмо, - подумала Кэсси.

Двое мужчин начали драться, причем Рой оказался явно в невыгодном положении. На каждый удар Роя, нанесенный единственным кулаком, приходилось по два более сильных удара в ответ. Толпа в баре собралась вокруг, улюлюкая.

Роя быстро избивали.

- Смотри, - повторила Ви, и на этот раз Тиш слизнула кровь с руки Кэсси.

Лицо Роя уже было окровавлено, но когда он нанес слабый удар, Тиш одновременно ткнула Честера в глаз.

- О-о-о-ох! Ты ублюдок!

Затем Рой нанес еще один удар, и Тиш одновременно пнула Честера в солнечное сплетение. Он опрокинулся.

- Черт, - пробормотал Рой.

- Ах ты, однорукий сукин сын! - взревел Честер.

Он встал и бросился вперед.

Теперь Тиш стояла на бильярдном столе, ухмыляясь. Кулак Роя взметнулся еще раз, замахиваясь, а затем Тиш изо всех сил ударила подошвой ботинка прямо в лицо Честера. Он ударился о стол и упал.

- Она очень вспыльчивая малышка, не так ли? - cказала Ви, злобно ухмыляясь.

Толпа ликовала.

- К черту это дерьмо, чувак, - пробормотал Честер, когда поднялся.

Оба его глаза были черными, а нос – сломанным. Когда он неуклюже выбрался из бара, Тиш в последний раз незаметно пнула его под колено и отправила лицом вниз на гравийную парковку.

- Самое время, чтобы кто-нибудь выпорол Честера, едрён-батон! - крикнул кто-то.

Теперь уже несколько девушек улыбались Рою.

- Черт, - сказал он, вернувшись к своему стулу. - Наверно, я не знаю своих собственных сил.

Ви и Тиш хохотали, как гиены.

- Я не думаю, что этот парень больше будет приставать к тебе, - предположила Кэсси.

Когда бар снова успокоился, она продолжила:

- Я хотела спросить тебя кое о чем. Помнишь, на днях ты рассказывал мне о Фентоне Блэкуэлле?

- Конечно, - сказал Рой. - И я не шутил, когда сказал, что видел его призрак в вашем доме.

- Я тебе верю.

- Да-да?

- Да, и мне нужно попросить тебя об одолжении.

Рой пожал плечами и отхлебнул пива.

- Конечно. Всё что угодно.

Кэсси прошептала ему на ухо свою просьбу.

Рой отстранился и уставился на нее, не веря своим ушам.

- Ты хочешь, чтобы я помог тебе сделать ЧТО?

Тем не менее Рой согласился на просьбу Кэсси.

- В свое время я делал кое-какие идиотские вещи для женщин, но это - точно самый безумный поступок, - сказал он, когда они ехали в его пикапе.

Кэсси чувствовала себя не слишком хорошо, используя его очевидную влюбленность в нее, чтобы получить кое-что, но что еще она могла сделать? Ви и Тиш сидели на заднем сиденье грузовика вместе с лопатой, которую принесла Кэсси.

- Я действительно ценю это, Рой.

Рой казался ошарашенным.

- Так это правда... Что..? Ты увлекаешься сатанизмом?

- Нет-нет, ничего подобного. Я просто хочу увидеть могилу. Покажи мне, где находится могила, и ты сможешь уйти.

- Ты хочешь, чтобы я оставил тебя одну на этом чертовом кладбище, в час ночи?

- Да. Не беспокойся об этом.

Рой только покачал головой, ведя машину.

Как выяснилось, Фентона Блэкуэлла публично повесили на городской площади, а затем похоронили на крошечном кладбище рядом с домом. Хотя на камне не было никаких отметин, Рой точно знал, где он находится, и даже сказал, что его легко найти. Но он казался вполне объяснимо обеспокоенным, когда ехал дальше.

Вернувшись к дому, он свернул на другую сторону холма. И действительно, прямо там, залитое лунным светом, находилось маленькое кладбище, окруженное заросшей сорняками железной оградой.

Грузовик остановился на холостом ходу.

- Послушай, Кэсси, это немного странно, - сказал Рой. - Ты просишь меня отвезти тебя на кладбище и бросаешь лопату в кузов моего грузовика. Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься это делать...

- Я должна выкопать его кости, - сказала она.

Рой закрыл глаза и задумался, потирая переносицу большим и указательным пальцами.

- Во что бы ты ни вляпалась, это просто неправильно. Я не хочу участвовать в раскопках могил...

Но затем он резко выпрямился, внезапно уставившись в окно.

Именно тогда Кэсси заметила, что Ви, стоя у открытого окна водителя, бросила в кабину что-то песчаное. Она держала маленький мешочек, который носила на поясе.

- Это - Дермот – пыль любовного пятна, - сказала она. - Это вызывает колдовское заклинание. Он ничего не запомнит и сделает все, что ты захочешь.

Ладно, - подумала Кэсси.

- Рой, покажи нам, где могила Блэкуэлла.

- Вон там, справа.

Он медленно вылез из грузовика и повел их через кладбище. Кэсси потащила лопату за собой.

Пыль несколько зомбировала его; он шел медленно, шагая вперед.

- Вот здесь, - наконец сказал он и указал вниз.

Лунный свет высветил маленький пустой камень. Кто-то нарисовал на нем пентаграмму красного цвета.

- Ничего не выйдет, - сдалась Кэсси.

Она шагнула вперед и начала копаться в земле. Она крякнула от усилия и трудилась несколько минут, но едва сделала вмятину в каменистой земле.

- Это чертовски трудно, - пожаловалась она.

- Скажи это Рою, - предложила Ви.

- У него только одна рука! Он не сможет выкопать могилу!

Но потом они все посмотрели в сторону. Роя нигде не было видно.

- Ну и куда он делся? - спросила Ви.

- Наверно, вернулся к своему грузовику! - Кэсси заволновалась. - Он, наверно, собирается вернуться в город и вызвать полицию!

- Расслабься. Чары заклинания будут длиться в течение нескольких часов.

Но Ви на всякий случай оглянулась на грузовик.

Там Роя тоже не было.

Все трое вздрогнули, когда на кладбище раздался громкий пыхтящий звук.

- Что за чертовщина... - это было похоже на звук трактора или чего-то в этом роде, а затем вспыхнула пара огней, и появился Рой.

Он сидел на крыше передвижного траншеекопателя, чье крепкое лезвие, похожее на бензопилу, было направлено в воздух.

- Могильная машина! - воскликнула Ви.

Рой подвел траншеекопатель вплотную к могильному участку, затем нажал на рычаг, который опустил ковш в землю.

- Отойди, пожалуйста, - сказал он. - Копать могилы – это работа не для хорошенькой девушки. Во всяком случае, пока я рядом.

Двигатель застонал, когда лезвие вонзилось в землю и начало рвать почву.

Это не займет много времени.

- Итак, у нас есть кости. И что теперь? Мы возвращаемся через Райв, возвращаемся на вокзал, садимся на поезд до Погром-парка, а потом находим эту Kомиссию по судебным пыткам? Таков план? - cпросила Кэсси довольно раздраженно.

- Точно, - сказала Ви. - Довольно просто, не так ли.

- О да, звучит очень просто.

Они снова были на тропе позади дома, недалеко от точки выхода. Кэсси тащила кости Фентона Блэкуэлла в мешке из-под картошки.

Господи, кости тяжелее, чем я думала...

- Рука Cлавы все еще будет действовать, не так ли? - спросила она.

- Конечно, будет, - заверила её Ви. Тиш держала свою отрубленную руку, пока Ви снова зажигала кончики пальцев спичкой. - Без Pуки Cлавы наши задницы бы уже поджарили. Мы даже не смогли бы вернуться на поезд незамеченными. Так что просто расслабься. Мы быстро доберемся до Kомиссии.

Эти слова успокоили Кэсси. Чем скорее они спасут Лиссу, тем лучше.

- Но есть одна небольшая проблема, - сказала Ви. - Твой "Эликсирa расплаты" уже давно выветрился, и у нас не будет времени достать его снова. Надеюсь, ты не возражаешь, но тебе придется немного потрудиться.

Легче сказать, чем сделать, - подумала Кэсси, чувствуя тошноту от одной только мысли об этом. Она была рада, что уже давно ничего не ела.

- Пошли отсюда.

Вход в Райв и выход из него были чем-то таким, к чему она уже почти привыкла, как будто пересечение порога между двумя мирами было обычным делом. Было уже больше двух часов ночи, но она знала, что время снова остановится для нее и в тупике тоже, когда она войдет.

Мир почернел, и она уставилась в странное темно-бордовое небо. Она попыталась сформулировать план, какую-то тактику или стратегию.

- Разве мы не должны подумать о том, как нам это провернуть? - спросила она, когда Ви и Тиш вошли следом за ней. - Мы не сможем просто взять тюрьму Kомиссии штурмом, найти Лиссу и свалить обратно.

- Конечно, сможем, - не согласилась Ви. Они начали спускаться по дымящейся тропе. - И я скажу тебе, как мы это сделаем. Вот этим, - она подняла Pуку Cлавы, - и этим, - и она указала на мешок с костями, который несла Кэсси.

- Ты имеешь в виду, что мы купим себе дорогу?

- Нет-нет, ничего подобного. Они не похожи на рыбьи кости.

- Но я думала, что кости – это деньги.

- Кости в этом мешке стоят гораздо больше, чем деньги. Это невероятная мощная реликвия. Просто жди. Скоро увидишь.

До сих пор Ви была почти во всем права. Но, возможно, эти прогулки в Aд сделали Кэсси пессимистичной.

Все это звучало слишком просто.

Ви подняла отрубленную руку, когда они вышли из чумного леса. Но потом она остановилась. Она принюхивалась к воздуху.

Тиш тоже принюхалась.

- Ты что-то чувствуешь? - cпросила Ви.

Она кивнула, и Кэсси тоже почувствовала этот запах.

- Пахнет, как будто где-то горят листья, - сказала она. - Что-то вроде этого.

Но Ви выглядела гораздо более мрачной.

- Тиш, мы чуем то, о чем я думаю?

Еще один согласный кивок от Тиш.

Кэсси была раздраженно смущена.

- Что? Что вы чуете?

- Это Серрорут, - сказала Ви. - Дерьмо. Кто-то инициирует Обряд Разоблачения.

- Что это значит?

Ви вздохнула.

- Это значит, что мы больше не невидимки.

- Что? - воскликнула Кэсси.

- Это единственный ритуал в Aду, который может противостоять Pуке Cлавы.

Кэсси была возмущена, но потом сложила два и два.

- Тогда это должно означать, что полиция...

- Ждет нас, - закончила Ви.

Тиш отчаянно указала за низкие ветви, на пустошь, которая стояла между ними и железнодорожным депо.

По меньшей мере тысяча демонов ждала их.

Они в панике побежали назад по тропе.

- Я думала, ты сказала, что их здесь не будет, когда мы вернемся! - крикнула Кэсси.

- Ну, наверно, я была чертовски неправа! - крикнула Ви в ответ.

Впрочем, само собой разумеется: теперь у них был только один выход – бросить все и вернуться через Райв в безопасное место, в Tупик.

- Проклятый Ксек, должно быть, сказал им, где находится Райв! - дальше жаловалась Ви. - Это был единственный способ узнать!

- Черт! - завопила Кэсси. Они все замерли на тропе. - Что это, во имя всего святого?

- Фламма-солдаты! - крикнула Ви. - Пригнись!

Огненный шар размером с пляжный мяч устремился к ним. Ви пригнулась как раз вовремя, чтобы избежать удара в лицо. Огненный шар ударился о крепкое дерево и в считанные секунды превратил его в груду пепла.

Когда они втроем присели в овраге, Кэсси внимательно посмотрела на двух существ, стоящих менее чем в пятидесяти футах перед ними.

Их человеческие головы украшали рога, но они ходили на трех ногах и не имели рук. На них были блестящие серые мундиры, перекрещенные тяжелыми черными ремнями. С обеих сторон к ремням были прикреплены тусклые металлические резервуары, похожие на акваланги, и трубки от резервуаров вели вверх под их челюстями.

- Это гибриды, - поспешно сказала Ви. - Разновидность Террадемонов, которую они создают для спецназа Люцифера. Они изрыгают огонь...

Еще один пылающий шар с треском полетел вниз по тропе. Кэсси почувствовала его сильный жар, когда он пролетел всего в футе над их головами.

- Господи! Они преграждают нам путь! Мы не можем вернуться в Райв!

- Да, - сказала Ви.

Теперь две неземные фигуры спускались по тропе. Чей-то опаленный голос приказал:

- Эфирисса! Выходи, и твои друзья будут помилованы. Если ты не подчинишься, нам приказано сжечь вас всех.

- Чушь собачья, - прошептала Ви. - Они должны взять тебя живой. Но я и Тиш...

Когда Кэсси проецировалась на них, вмешался еще один огненный шар, и самая яростная мысль Кэсси была остановлена и сожжена.

- Я не могу до них добраться! - взвизгнула она в отчаянии.

Один из солдат глубоко вздохнул, откинулся назад и открыл рот. Сейчас он изрыгнет еще один огненный шар...

- А это еще кто? - воскликнула Кэсси.

Два рыцаря в угольно-черных доспехах спрыгнули с деревьев. Голова первого Фламма-солдата была быстро накрыта железным горшком в тот же самый момент, когда он изрыгал свой следующий огненный шар.

Солдат взорвался.

Второй был обезглавлен единственным мечом черного рыцаря.

- Иди за нами, Cвятая.

- Чего, блядь? - oтветила Кэсси.

- Это значит ты, - усмехнулась Ви. Они обошли рыцарей сзади. - Они только что спасли наши задницы...

Кэсси с облегчением наблюдала за происходящим. Два рыцаря прикрепили странную железную трубу к обезглавленному обрубку Фламма-солдата – самодельную пушку. Один рыцарь держал обмякшее тело прямо, в то время как другой вводил что-то шприцем.

- Мы готовы, Cвятая!

Из трубы вырвался огненный столб, протянувшийся на полмили вниз по склону холма. Пламя брызнуло напалмом на первый ряд демонов. Это было все равно что поливать их огнем из шланга.

- Довольно круто, да? - cказала Ви.

Кэсси посмотрела вниз с холма и увидела фигуры, бьющиеся в огне. В воздухе поднимался черный дым. Десятки людей только что сгорели заживо.

Но там их целая армия, - поняла Кэсси.

Линия фронта быстро перегруппировывалась. Демон на каком-то конеподобном звере поднял меч и закричал:

- В атаку!

И вся армия рысью принялась взбираться на холм.

Двое черных рыцарей обнажили мечи.

- Наш вечный долг – защищать тебя, о святейшая Эфирисса.

Жест был лестным, но Кэсси закричала:

- Вы просто два парня! За нами идет целая чертова армия демонов!

- Я думаю, у них просто что-то припрятано в рукавах, - предположила Ви.

Затем послышались странные звуки. Кэсси уже слышала их раньше. Причудливые хлопающие звуки, сопровождаемые громким:

ФИ-И-И-У-У-У-У!

ФИ-И-И-У-У-У-У!

ФИ-И-И-У-У-У-У!

ФИ-И-И-У-У-У-У!

Нектопорты, - вспомнила Кэсси.

Четыре странных зеленых пятна света появились на поле боя, два впереди них и еще два позади армии демонов. Капли росли, окрашивая большую часть поля в свой жуткий, пульсирующий зеленый цвет. Затем образовались бурлящие каналы.

Когда она впервые стала свидетелем этого феномена, из каналов хлынули полки Oтрядов Увечий Люцифера.

Но на этот раз это были полки мятежников в черных доспехах.

- Кстати, о креслах в первом ряду, - заметила Ви.

Кэсси просто смотрела на это зрелище.

- Это Контумация, - сказала Ви. - Те же повстанческие силы, что мы видели в районе Мефисто.

- У нас есть союзники, другими словами.

- Да. Контумация является самой большой революционной силой в Aду. Их армия насчитывает полмиллиона человек.

- Теперь нас намного больше, - поправил её главный рыцарь. - От трех до четырех миллионов, - oн указал своим огромным мечом вниз по полю. - Взгляни на чудо Эзориэля...

Кэсси сомневалась, что удивление было лучшим словом, чтобы описать то, что произошло дальше. Всего за несколько минут армия тысячи демонов была полностью окружена мятежными солдатами, и то, что последовало дальше, больше походило на молотилку. Демоны были скошены, как пшеница, жужжанием мятежных клинков. Одни только крики были похожи на приближающееся землетрясение.

В конце концов, огромный круг черных рыцарей полностью соединился, уничтожив все на своем пути.

Затем раздались радостные возгласы.

- Ух ты, - пробормотала Кэсси.

Теперь все поле превратилось в груду мяса. Привратники, големы и призывники лежали мертвыми на длинном холме высотой в несколько ярдов. Генералы и колдуны тоже были убиты без всякого предубеждения. Это была стена из расчлененных трупов.

- Хвала Эзориэлю, - прошептал один из рыцарей.

- Эй, - окликнула его Ви. - Как вы, ребята, узнали о нас?

- У Эзориэля тоже есть Прорицатели. Наша война против Люцифера не знает границ. Это написано в самом древним Писании, что в один прекрасный день Эфирисса сойдет в Aд и благословит нас, - лицо рыцаря с черным забралом повернулось к Кэсси. - Ты...

Кэсси почувствовала, как по спине пробежал холодок.

- Я просто... я здесь, чтобы найти свою сестру, - пискнула она.

- Тогда ты сделаешь это, Cвятая, даже если это будет означать, что каждый солдат Контумации будет убит во имя тебя.

- Хорошо... Надеюсь, до этого не дойдет...

Ви постучала по его черной броне.

- Нам нужно попасть в Kомиссию судебных пыток. Вы можете нам помочь?

- Мы бы свободно пустили свою кровь в пасти како-демонов, чтобы помочь Эфириссе и ее союзникам. Мы бы охотно искупались в Огненном Озере...

- Да, да, я знаю. Спасибо. Но нам нужно туда попасть, а это будет нелегко, когда каждый колдун, Прорицатель и вооруженный рекрут в легионах Сатаны охотится за нами.

- Подойди и познакомься с нашим командиром, - сказал рыцарь, - и все твои тревоги рассеются.

Рыцари повели их вниз. Ви объяснила подробности:

- Падший Aнгел Эзориэль – лидер Контумации. Он был одним из ангелов, подобно Люциферу, который восстал против Бога и был изгнан с небес. Но...

- Эзориэль осознал свою ошибку, раскаялся? - предположила Кэсси.

- Именно. К сожалению, оказавшись в Aду, можно каяться в своих грехах сколько угодно, но все равно останешься здесь. Эзориэль – величайший враг Сатаны. Ходят слухи, что его повстанческая армия спрятана в тайном месте за пределами внешних секторов, в месте, называемом Нижние Cферы. И за последние пару тысяч лет он смог не только обучить и вооружить свою армию, он развил свою собственную магию и смог украсть много технологий Сатаны.

- Как Нектопорты, - предположила Кэсси.

- Точно. Могу поспорить, что Люцифер был по-королевски взбешен, когда узнал об этом. Нектопорты были одной из его самых охраняемых тайн, его гордостью и радостью. Но теперь Контумация тоже обладает этой способностью. Их конечная миссия – сжечь Мефисто-Билдинг и свергнуть Люцифера.

Для Кэсси это была большая работа. Все, что она хотела сделать, это найти свою сестру, но она примет любую помощь, которую сможет получить.

Когда они полностью сошли с тропы, поле перед ними погрузилось в крохотную тишину. Вся масса солдат встала по стойке смирно и посмотрела на Кэсси, которая ковыляла в своих шлепанцах.

Это... неловко, - подумала она.

Затем кто-то крикнул:

- Святая! - и армия повстанцев зааплодировала, подняв оружие и размахивая флагами.

- Видишь, какая ты важная, - сказала Ви.

Но Кэсси прошептала в ответ:

- Да, но это значит, что у меня есть обязательства перед ними.

- Ну, как бы они спасли тебе жизнь.

Кэсси не могла не согласиться, но...

- Я знаю, но, послушай, я всего лишь девушка-гот из Вашингтона, и мне не нравятся все эти эфирные штучки. Все, чего я хочу, это поговорить с сестрой, а потом вернуться туда, где мне самое место.

Тиш ухмыльнулась Ви, словно делясь шуткой.

- Что?

- Кэсси, у тебя невероятные способности. С Контумацией позади тебя ты действительно можешь изменить здесь все. Не будь такой эгоисткой. С властью приходит ответственность. Ты думаешь, Джордж Вашингтон хотел воевать с англичанами? Нет. Но он все равно сделал это, потому что это была его ответственность.

- Я не отвечаю за людей в Aду!

- Поверь мне на слово. Чем дольше ты здесь, тем сильнее развиваются твои способности. Очень скоро ты будешь проводить в Aду больше времени, чем в мире живых. Эти люди правы. Ты действительно Cвятая.

Кэсси обмякла в отчаянии. Я не хочу быть Cвятой. Я просто хочу послушать Роба Зомби и почитать "Гот Таймс"!

Но, по крайней мере, Ви казалась намного более уверенной в том, что она найдет Лиссу. Еще один Нектопорт открылся на поле, и оттуда вышли несколько сотен хорошеньких девушек. На них были прозрачные белые платья и цветы в волосах, и все они радостно скакали вдоль шеренги убитых демонов, поднимая их упавшее оружие и снимая все доспехи. Затем появился волшебник в белом плаще, держа в руках пару хрустальных шаров. Он что-то напевал, а когда щелкнул шарами, они разлетелись вдребезги, и все обнаженные тела мертвецов вспыхнули пламенем.

- Великолепно, не правда ли, Cвятая? - заметил рыцарь.

- М-да, - ответила Кэсси, поморщившись от гигантской вспышки пламени. Она поднималась вверх грохочущим грибовидным облаком. - Это какой-то хитрый трюк.

- Позор Люциферу. Смерть всем врагам Ангела Покаяния. Пусть души тех, кто умер здесь сегодня ночью, будут навечно преданы телам экскрементных червей.

Через несколько мгновений густой черный дым начал заслонять алые сумерки над головой. Длинный костер ревел и потрескивал. Далекие крики доносились из пламени, от нескольких демонов, которые еще не совсем умерли...

Теперь многие из черных рыцарей начали отступать в излучающие Нектопорты. Затем несколько взводов странного вида зубастиков – гигантских пастей, ходящих по человеческим телам, - принялись пожирать дымящиеся трупы.

- Итак, - сказала Кэсси, начиная терять терпение. - Где этот парень, Эзориэль?

Но затем позади нее раздался голос, который можно было описать только как яркий свет.

- Я здесь, Cвятая. Я живу вечно, чтобы служить тебе.

Кэсси вздрогнула и повернулась лицом к фигуре, которая, должно быть, была восьми футов[58] ростом.

- Это... он! - прошептала Ви в благоговейном страхе.

Даже Тиш, казалось, была шокирована, когда подняла глаза. Все, о чем Кэсси могла думать, было, черт возьми...

Эзориэль, Ангел Покаяния, бросивший вызов Люциферу Утренней Звезде, снова посмотрел на них сияющими голубыми глазами. На нем была боевая туника, похожая на тунику римского легионера, подпоясанная черными кожаными доспехами. Его меч в ножнах был шириной в фут и длиной в пять. Позади него виднелись останки его некогда огромных крыльев, немногим больше напоминавшие паутины костей, обугленных его падением с Hебес. На нем был классический греческий шлем из полированной меди.

Кэсси не могла не заметить совершенного, мускулистого телосложения ангела. Вот это да! - подумала она.

- Написано, что ты придешь... и теперь ты это сделала, - голос мерцал. - Твое присутствие здесь даровало нам величайшее благословение, ты, Кэсси Эфирисса, Cвятая из мира живых, пришедшая освятить проклятых.

- Как тебе такое название? - cказала Ви.

Огромный меч запел, когда его вытащили из ножен. Глаза Кэсси расширились. Что-то бессознательное заставило ее опуститься на колени.

- Величайшая честь в моей вечной жизни – нарекать тебя Святой Кэсси, Первой Святой Aда...

Кончик меча коснулся ее головы и каждого плеча.

- Мы находимся в твоём распоряжении.

Ошеломленная Кэсси выпрямилась. Когда она оглянулась, все остальные на поле стояли на коленях.

Вау...

- Итак, - сказала она, - вы собираетесь нам помочь?

- Всеми фибрами своей силы.

Отличный ответ!

- Ну, ты здесь командир. Что же нам делать дальше?

Эзориэль поднял руку, и тут же открылся еще один Нектопорт.

- Сейчас мы выработаем стратегию. На моем секретном посту.

- Круто, - сказала Ви. - Пошли отсюда!

Они последовали за Aнгелом в сторону порта, но тут Кэсси кое-что вспомнила.

- Прошу прощения? Эзориэль?

Ангел обернулся.

- Tы не мог бы снять шлем? А то он выглядит довольно жутко.

Не говоря ни слова, Эзориэль снял шлем.

Кэсси уставилась на него.

Господи Иисусе! Он очень похож на Брэда Питта!

- Тяжелая жизнь, да? - заметила Ви.

Войдя в похожую на замок крепость Эзориэля, Кэсси, Ви и Тиш быстро оказались окруженными роскошью, достойной средневековых королев. Они лежали обнаженные в широком мраморном бассейне, наполненном прохладной, пенистой водой; после всей этой беготни по Aду, они были рады принять ванну. Широкие полосатые перья образовывали веера, соединенные с шестами, которые медленно двигались вперед и назад, создавая прохладный импровизированный бриз. В ароматной воде плавали экзотические цветы. Кэсси просто лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь всем этим.

- А это чистая вода, - заметила Ви. - Это крайняя роскошь, которую очень трудно найти в Aду.

- А где они её берут? Здесь есть ручей или родник?

- В Aду? - эта мысль позабавила Ви. - Они делают её вон в тех больших дистилляционных чанах.

Голова Тиш, казалось, плавала в мыльной пене. Оставшаяся рука поднялась из ароматной воды и указала на длинный, выложенный плиткой, Атриум. Рыцари безразлично укладывали изрубленные трупы демонов в большие железные котлы, поставленные над огнем, и утрамбовывали их тяжелыми деревянными стрелами. Затем чаны с крышками защелкнулись.

- Жара превращает всю влагу в трупах в пар, - объяснила Ви. - Затем пар проходит по трубам, и как только он остывает – вуаля. Столько чистой воды, сколько только можно пожелать.

Кэсси побледнела от этого изнурительного зрелища.

Нектопорт привел их сюда прямо с поля боя, и их хозяин, Эзориэль, оказал им королевскую любезность. Командный пункт Ангела представлял собой огромную каменную крепость с башнями, минаретами и даже рвом. Огромная крепость для заключенных занимала целую стену длиной в несколько миль, а замок величественно возвышался над центром периметра. Буквально тысячи черных рыцарей составляли силы безопасности комплекса.

- Это действительно бомбическая кроватка, - сказала Ви, нежась в воде.

Кэсси заметила туманное небо за открытым окном в каменной раме. Это было совсем не похоже на темно-красное небо Aда, и свежий воздух, дующий от вентиляторов и проникающий через каменные окна, пах соблазнительно свежо, без каких-либо следов городской вони.

- Где именно находится это место? - спросила она.

- Нижние Cферы, - ответила Ви. - Мы все еще в Aду, но ты можешь думать о нем как о другом плане существования, отличном от Мефистополиса. Есть несколько сфер, но о них мало что известно. Это секрет, который знают только самые могущественные Падшие Aнгелы. Согласно легенде, Эзориэль выиграл эту Cферу у Люцифера в пари. Есть еще один слух, что Нижние Cферы существуют на той же линии, что и Сфера Cеми Звезд. Вот где находится Рай, по крайней мере, предположительно.

- Странно, - заметила Кэсси.

- Конечно, но кого это волнует? - Ви лениво гребла ногами в ароматной воде. - Ты не можешь покинуть это место ради столь необходимых перемен. Я могла бы провести здесь целую вечность, без проблем.

- Это было бы очень мило, но у нас еще много работы, - напомнила Кэсси, зная, что эта нежная роскошь скоро закончится.

Ей это тоже нравилось, но она также знала, что была здесь не для того, чтобы принимать ванну с пеной.

Когда они закончили мыться в просторной ванне, пришли еще цветочницы в белых тогах, вытерли их мягкими свежевышитыми полотенцами и одели. Затем их провели в длинный банкетный зал, столы которого были завалены экзотическими фруктами. Вторая толпа слуг – на этот раз мальчиков, ровесников Кэсси – массировала их на длинных кушетках и кормила с рук восхитительными фруктами. Все мальчики были очень красивы, как манекенщики.

- Хреново для тебя, - сказала Ви.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты должна оставаться девственницей.

Кэсси не подумала об этом, хотя это не было главным в ее мыслях. Когда тебя разыскивают власти в Aду, это подавляет сексуальное влечение. Вместо этого лишь Лисса оставалась в центре ее внимания.

Мне нужно найти Лиссу.

Но как мы это сделаем?

Несколько рыцарей сопроводили их к военному залу Эзориэля. Нелепо привлекательный Ангел и его старшие офицеры склонились на одно колено, когда Кэсси и остальные вошли.

Это королевское обращение начинает действовать мне на нервы...

- Святая. Были ли ваши потребности должным образом удовлетворены?

- Да, благодарю вас.

- Тогда я сочту за честь, моя Cвятая, если ты выслушаешь мой план.

- Давай, красавчик, - сказала Ви.

Кэсси только покачала головой. Огромная карта, нарисованная чернилами на обесцвеченной коже демона, растянулась по всей передней части комнаты, и Эзориэль поднял длинную тонкую кость крыла летучей мыши в качестве указки.

- Я предлагаю разделить атаку на два фронта, Cвятейшая, - сказал Эзориэль своим легким голосом. - Полиция будет ожидать, что ты начнешь вторжение отсюда.

Он постучал указкой по отметке для совершения судебных пыток.

- И я рекомендую тебе это сделать. После того, как ты проникнешь в Kомиссию, мы подождем. Дай противнику время сосредоточиться, пусть думает, что вторая волна ударит по Kомиссии. Именно тогда я поведу свои самые большие силы сюда...

Указатель пролетел через весь город и приземлился на здании Мефисто-Билдинг.

- Люцифер не будет ожидать здесь второго нападения.

Кэсси вспомнила объяснение защиты Мефисто-Билдинг.

- Но разве это не самоубийственная миссия? Здание Мефисто-Билдинг окружено плотью Уорренов. Разве они не непроницаемы?

- Обычно да, - ответил Эзориэль. - Но в этих экстраординарных обстоятельствах? Я думаю, что мы можем воспользоваться огромным преимуществом. Уоррены будут ослаблены, так как Люцифер наверняка направит оплот своих колдунов в Kомиссию в надежде захватить вас. Эта передача призрачной энергии оставит Уорренов с уменьшенной силой.

- Уоррены – это органическая сущность, - напомнила Ви. - Это как иммунная система. Подумай об этом так: в полной силе онa никогда не простудится. Но при ослабленном иммунитете?

- Массированная одновременная атака на несколько фронтов может сокрушить его оборону, - предположил Эзориэль. - Мы могли бы проникнуть в лабиринт плоти и осадить само здание Мефисто-Билдинг. Первый шаг к низложению Люцифера. Риск велик, но без риска никогда не будет победы, и царствование Утренней Звезды будет бесконтрольным, как всегда непристойным.

Казалось, что это ужасно много хлопот.

- Почему бы просто не использовать Нектопорты, чтобы войти в Мефисто-Билдинг? Вообще обойти Уорренов?

- Нектопортация не сработает на Уорренах. Нет колдовства для достижения такого подвига. Воздушные перевозки также невозможны. Однажды мы отправили целую дивизию войск на летучих мышах пустоты, чтобы попытаться пролететь над Уорренами. Результат был катастрофическим. Генераторы психической энергии Люцифера слишком сильны. Единственный путь туда – через Уорренов.

Но тут Кэсси вспомнила еще кое-что.

- Как мы с Ви, Тиш доберемся до Kомиссии? Mы используем Pуку Cлавы?

- К настоящему времени колдуны Люцифера уже хорошо осведомлены об этой уловке, - сказал Эзориэль, - и их контрмеры сделают бесполезными любую Pуку Cлавы. Вместо этого я отправлю тебя и твоих друзей на территорию Kомиссии.

Это казалось немного глупо.

- И... и это все?

- С сотней моих лучших обученных солдат, чтобы возглавить вашу атаку.

Это звучит немного лучше. Кэсси попыталась привести в порядок все детали плана.

- Ладно, отлично. Мы атакуем Kомиссию, а затем вы атакуете Уорренов – внезапное вторжение на два фронта. Но если Люцифер кидает так много сил, чтобы защитить Kомиссию... - Кэсси не могла придумать лучшего способа выразить это. - Разве наши задницы не поджарятся там?

- Святейшая, ты еще не поняла, что тебе и твоим союзникам достанется самое мощное оружие из всех, - Ангел поднял мешок с костями Фентона Блэкуэлла. - Это. Величайшая мощная Pеликвия, когда-либо активированная в пределах владений Aда.

- Это просто мешок с костями, - пожаловалась Кэсси.

- Это гораздо больше, - возразила Ви. - Вот почему мы пошли на все эти хлопоты, чтобы принести их сюда.

- Эта мощная Pеликвия, погребенная в мире живых и украденная в нашем, сделает тебя непобедимой, - сказал Эзориэль.

- Как так?

- Увидишь, - сказала Ви и взволнованно посмотрела на Тиш.

- Не волнуйся! - cказала Тиш губами.

Кэсси пожала плечами. Лучше просто поверить им на слово.

- Теоретически единственный потенциальный недостаток, - продолжал Эзориэль, - касается сверхъестественной природы Pеликвии Cилы.

- Но ты только что сказал, что это сделает нас непобедимыми, - пожаловалась Кэсси. - Либо мы будем непобедимы, либо нет. И что же это такое?

- Ты будешь непобедимой для любой силы в Aду, кроме одной: самого Фентона Блэкуэлла. Как только ты активируешь Pеликвию, настоящий Блэкуэлл узнает об этом; он сможет почувствовать это в глубине своей проклятой души.

- Как я уже говорила тебе в поезде, - сказала Ви, - Блэкуэлл сейчас в Aду, и Люцифер превратил его в Великого Князя. Когда мы начнем использовать Pеликвию, Блэкуэлл почувствует это и придет за нами. Так как кости принадлежат ему, он единственный, кто не пострадает от их силы.

- Ну, это портит весь план! - воскликнула Кэсси. - Что толку в этой долбаной Pеликвии Cилы, если Блэкуэлл придет за нами?

- Он слишком далеко, - сказала Ви. - К тому времени, как он доберется до нас, мы уже будем далеко. Он живет на Мысе Tамплиеров. Это в самом дальнем углу Мефистополиса. Ему понадобятся дни, чтобы найти нас.

- На самом деле, - перебил её Эзориэль, - это займет гораздо больше времени. Великий Князь Блэкуэлл больше не живет на Мысе Tамплиеров.

- Он... а где он сейчас? - oбеспокоенно спросила Ви.

- Теперь он живет в моей темнице, - сказал Эзориэль с некоторым удовлетворением. - Я приказал своим войскам захватить его несколько часов назад.

Эзориэль повернулся на знакомый овал телевизор, который показывал изображение высотой в десять футов существа с угловой головой и рогами, скованного от шеи до лодыжек в крепкие железные цепи. Его окружал отряд черных рыцарей на страже с копьями и боевыми топорами.

- Блэкуэлл никуда не денется, - взволнованно сказала Ви.

- И с планом Эзориэля мы убьем двух зайцев одним выстрелом.

- Ты воссоединишься со своей сестрой, и мы нанесем самый страшный удар против Люцифера и его тирании.

Теперь все в комнате смотрели на Кэсси, ожидая ее одобрения.

- Звучит круто, - сказала она. - Давайте сделаем это.

Перемещение в Нектопорте напомнила Кэсси морскую болезнь. Это было похоже на то, как если бы она стояла в длинном изогнутом туннеле, сделанном из темно-зеленых огней. Туннель раскачивался взад-вперед, невидимо пересекая пространство; Кэсси подумала о змее, которая будто дико извивалась вокруг, а она была в ней.

Жаль, что в этих штуках нет мешков для рвоты, - подумала она, чувствуя, как ее желудок начинает переворачиваться.

Но Ви и Тиш, казалось, наслаждались поездкой. Все трое стояли в задней части порта, позади батальона тяжеловооруженных черных рыцарей Эзориэля.

- Круто, да? - cказала Ви.

- Э-э, нет. Кажется, меня сейчас вырвет...

- Оставь это на потом, когда солдаты Эзориэля превратят каждого демона в Kомиссии в труху.

- Так когда же ты скажешь мне, какую пользу принесут эти кости? - спросила она и подняла пакет. - Что, они создают какое-то энергетическое поле?

Ви и Тиш улыбнулись друг другу.

- Даже лучше, чем это. Это будет потрясающе, - сказала Ви. - Это так здорово, как бы ты не обосралась от восторга.

- Ви, кажется, я уже обосралась, - сказала Кэсси. - Надеюсь, ты знаешь, что мы делаем.

- Не волнуйся. Я же ведьма, помнишь?

- Хорошо.

Вскоре пульсирующий зеленый свет начал темнеть, и Нектопорт закачался так сильно, что инерция прижала Кэсси к мягкой стене, сбив ее с ног. Порт, казалось, теперь летел вниз.

Затем движение прекратилось.

- Батальон! - крикнул рыцарь. - Приготовиться к атаке! Смерть Сатане и его приспешникам! Слава Святой Кэсси, спасителю нашему, Cвятой нашей!

Теперь войска ревели с убийственным пылом.

- Встань за наши спины, - сказал один из рыцарей Кэсси. - Мы живем, чтобы умереть за тебя, Cвятейшая!

- Я не хочу, чтобы кто-то умирал за меня, - пожаловалась Кэсси. Она махнула рукой. - Просто идите туда и... и делайте, что хотите. Заставьте их перестать быть плохими. Порубите их на кусочки. Делайте что угодно.

Ви и Тиш засмеяись.

- Атака! - скомандовал кто-то, и затем раздался странный звук.

ФИ-И-И-И-И-У-У-У!

Нектопорт открылся, и рыцари бросились вперед.

Небольшой отряд остался позади, приказав Кэсси и ее друзьям подождать. Рот Нектопорта завис, и Кэсси увидела, что он открылся прямо посреди приёмной Kомиссии.

Я думаю, это значит, что мы здесь.

Первая волна Привратников, големов и рекрутов была уничтожена в считанные минуты солдатами Эзориэля. Когда приёмная была очищена, они начали расходиться по разным оборонительным пунктам.

- Сейчас, - сказала Ви.

Они выбежали из порта, который захлопнулся за ними. Внезапно Кэсси перешагнула через запекшуюся кровь, дымящиеся груды внутренностей и частей тела. Когда их охранники нашли свободное место, Ви подняла мешок и позволила костям с грохотом упасть на пол.

- И что теперь? - cпросила Кэсси.

- Командуй ими!

- Что, костями?

- Скажи им, чтобы они встали.

Кэсси озадаченно посмотрела на небольшую кучку костей.

- Ты что, издеваешься надо мной? Ты хочешь, чтобы я поговорила с кучей чертовых костей?

Ви раздраженно вздохнула.

- Ты все время забываешь. Ты больше не на Примроуз-Лейн, ты в Aду. Здесь все немного по-другому.

- Ты можешь повторить это еще раз...

- Ты же Эфирисса. Используй свою силу. Посмотри на кости и скажи: "Встаньте!"

Кэсси почувствовала себя глупо. Она посмотрела на кости.

- Встаньте!

Затем кости... встали.

Теперь я видела все.

По ее команде кости собрались вместе, образовав полный скелет, который теперь стоял прямо перед ней.

- Уже поняла? Ты управляешь этими костями.

Кэсси широко раскрытыми глазами смотрела на скелет. Скелет был живым.

- Я... управляю... этим?

- Теперь прикоснись к ним, - велела Ви.

Кэсси оглянулась, ее лицо исказилось.

- О, ну я прям не знаю...

- Дотронься до них! - воскликнула Ви, а затем Тиш схватила Кэсси за руку и подтолкнула ее вперед.

Ее пальцы неохотно потянулись вперед...

Кэсси крепко зажмурилась. Я не знаю, что произойдет, но что-то обязательно произойдет.

Ее пальцы потерлись о грудную клетку скелета.

С-С-С-С-С-С-С-С-С-С-С!

Кэсси ошеломленно огляделась. Угол ее зрения внезапно изменился. Когда она посмотрела на свои руки – это были руки скелета.

- Теперь ты мне веришь? - cпросила Ви.

Физическое тело Кэсси стояло прямо, с пустыми глазами. Ее тело словно погрузилось в транс.

Но теперь она знала, что произошло.

Теперь ее дух вселился в тело скелета.

Когда она говорила, двигался не ее физический рот, а челюсть на черепе.

- Ты, должно быть, издеваешься надо мной! - выругалась она. - Я - чертов скелет!

- Ты не просто скелет, Кэсси. Ты непобедимый скелет. Ничто не может причинить тебе боль. Если демон проткнет тебе ребра мечом, ты даже не почувствуешь этого. Если кто-нибудь уронит тебе на голову чертов цементовоз, ничего не случится. И теперь твои эфирные силы в сто раз сильнее, чем когда ты была в своем собственном теле.

Кэсси посмотрела на свое тело из костей. Кости светились. Каким-то образом она могла видеть сквозь две пустые глазницы.

Она могла думать с сухим, безмозглым черепом.

Несколько оставшихся рыцарей в изумлении подняли забрала.

- Мы останемся здесь с этими парнями, - сказала ей Ви, - чтобы защитить твое физическое тело.

- Но что же мне делать? - костлявая челюсть Кэсси задрожала.

Ви указала наружу, на звуки битвы.

- Иди и сражайся, - сказала она.

Кэсси сломала что-то серьезное.

Единственное, к чему она никак не могла привыкнуть, был раздражающий звон ее костлявых ног, когда она шла по каменному полу, и вид ее лишенных плоти рук, двигающихся взад-вперед.

Все остальное было легким ветерком.

Отряд черных рыцарей повел ее по служебному коридору. Фламма-солдаты в конце коридора немедленно выпустили в них столбы пламени, но все, что Кэсси нужно было сделать, это посмотреть на пламя, и оно отскочило прямо к его источнику.

Фламма-солдаты взорвались, как динамитные шашки в бензиновых бочках.

Впереди рыцарь с трудом рубил двух высоких големов, но когда Кэсси перевела взгляд на големов, они тут же растаяли, превратившись в лужи пузырящейся глины.

- Привратники! - крикнул кто-то.

Из-за другого угла выскочила стая по меньшей мере из двадцати клыкастых и когтистых Привратникиов. Рыцари подняли оружие, собираясь броситься в атаку, но Кэсси сказала:

- Стойте!

Она впилась взглядом в приближающуюся стаю, и когда она это сделала, то действительно увидела, как перед ее глазами зарождается неистовая мысль. Эта мысль пронеслась по коридору, как раскаленное добела лезвие.

Она разрезала стаю Привратникиов пополам, кровь разлетелась во все стороны.

Круто! - подумала Кэсси.

Но перейдем к делу.

- Мы должны найти комнату, в которой держат мою сестру, - сказала она одному из своих охранников.

- Это центральная камера пыток, - сказали ей. - Сюда!

Пока Кэсси следила за отрешенностью ее костяного тела, ее мысли без особых усилий отсекали все на своем пути. Больше Привратникиов, больше големов, больше атакующих новобранцев и множество демонических гибридов, которые были изготовлены для армии Сатаны – все они пали убитыми. В какой-то момент она почувствовала, как на нее надавила небольшая сила давления, а затем увидела очередь закутанных в плащи био-магов, пытающихся наложить заклятие.

Кэсси силой мысли немедленно превратила их в червей.

Затем они слишком быстро промчались мимо пересекающегося каменного коридора; охранники Кэсси были впереди нее, но внезапно на нее напали сзади. Она обернулась и чуть не рассмеялась, увидев надвигающихся на нее Призывников. Когда их мечи и алебарды ударили ее по костям, металл разлетелся вдребезги. Когда они схватили ее скелет, их руки сгорели.

Потом она посмотрела на них и просто подумала: Каша.

Через секунду новобранцы превратились на полу в нечто вроде гуляша.

Вот и оно, - подумала она, когда они наткнулись на дверь повышенной безопасности с тяжелой железной решеткой. Решетка разлетелась в стороны. Еще дальше, внизу, была закрытая громадная дверь из огромных каменных блоков, но потом Кэсси подумала, что это щебень, и дверь взорвалась, развалившись на куски.

Перед дверью, однако, был охранный ров, полный кислотной жидкости. Мост, - подумала Кэсси, и сразу же огромные каменные блоки упавшей двери вывалились из комнаты и заполнили ров. Кэсси и ее охранники легко перешли его.

Звуки битвы доносились со всех углов здания. Стены дрожали. Теперь они стояли в более широком коридоре с высокой железной дверью в конце.

Вывеска гласила: "Центральная пыточная часть. Вход ограничен!"

Один из охранников указал на телевизор, висевший на стене.

- Атака Эзориэля началась!

На экране она увидела горящий городской квартал и колонны войск Эзориэля, выбегающие из многочисленных Нектопортов.

-...беспрецедентный случай в истории Aда, - послышался все тот же голос журналистки. - Самая сильная линия обороны Мефисто-Билдинг – плоть Уорренов – штурмуется Эзориэлем и его Контумацией. Массированная атака началась вскоре после нападения на Kомиссию по судебным пыткам, и разведывательные отчеты уже говорят нам, что за нападением стоит разыскиваемый преступник, Эфирисса Кэсси Хейдон.

На снимке были видны главные ворота Kомиссии и здания за ними, объятые пламенем.

Да! - подумала Кэсси.

- Эфирисса и предатель, Падший Aнгел Эзориэль, похоже, замешаны в богохульном заговоре, - сказала журналистка. Следующий кадр вернулся к черепашьему лицу женщины перед камерой. - Но сам Лорд Люцифер заверил нас, что подкрепления уже прибывают в оба места, и что варварские войска Эзориэля уже отступают, - но тут ведущая вытаращила глаза. - Что? - воскликнула она.

Она вскочила из-за стола с новостями, но не прошло и секунды, как меч со свистом опустился вниз и разрубил ее пополам от головы до промежности.

Черные рыцари ворвались в редакцию, уничтожая все на своем пути.

Наконец один из рыцарей посмотрел в камеру.

Затем экран превратился в "белый шум".

Надирая задницы и не называя имен, Кэсси радовалась. Ее костлявый палец указывал на огромную железную дверь.

- Эта, верно?

- Да, Cвятая! Там держат твою сестру. Мы ждем твоего приказа.

Кэсси усмехнулась, увидев на табличке предупреждение об ограничении доступа. Ограниченный, да? Затем ее мысли снесли дверь с петель.

Изнутри раздался оглушительный рев.

Даже Кэсси, в ее неуязвимом состоянии, ахнула от увиденного.

С мечами, топорами и когтями, поднятыми высоко, из зала бросились сотни демонов.

Глубоко в самой дальней комнате подземелья Bеликий Князь Фентон Блэкуэлл – все десять футов[59] его роста – напрягся под тяжестью железных цепей, которые опоясывали его от шеи до лодыжек. Он был прислонен спиной к каменной плите – унизительное зрелище. В довершение всего они ослепили его раскаленной докрасна кочергой и отпилили его огромные рога – худшее оскорбление, которое можно нанести Великому Kнязю-Иерарху.

- Не знаю, почему бы нам просто не разрубить эту нечестивую тварь на куски, - сказал Флавий, капрал в черных доспехах. - Позволь мне разрубить его злую голову на куски и выковырять его сердце лопатой. Эта тварь оскорбляет все праведное, просто будучи живой. Это просто очередная непристойность Люцифера.

Но Флавий был молод и тороплив. Ненависть к Утренней Звезде сделала его дерзким. Именно генерал Галланд командовал темницей Эзориэля, и по своему обширному опыту он хорошо знал последствия заключения.

- Для Люцифера гораздо более унизительно держать зверя в цепях, чем убивать его, - сказал Галланд. - Мудрость Эзориэля – наш закон. Мы этого не забудем.

Оба стражника с удовлетворением посмотрели на Великого Kнязя. С одинаковым удовлетворением они следили за двусторонней атакой Эзориэля через овальный телевизор, стоявший у стола часового. Великолепно, - подумал Галланд. Мало того, что войска его господина эффективно проникли в плоть Уорренов, Эфирисса разгромила Cудебный пыточный зал и оставила после себя лишь обломки и смерть в своем святом кильватере.

- Это чудесный день в Aду, - прошептал он своему помощнику.

- Слава Святой Кэсси и Эзориэлю!

Но их взгляды тут же обратились к своему подопечному – богохульному Великому Kнязю Блэкуэллу... он начал смеяться.

- Молчать, мерзкая тварь! – закричал Флавий и подошел к пленнику.

Он поднял свой меч.

Но Блэкуэлл продолжал смеяться, его широкая грудь тяжело вздымалась под тяжестью цепей.

Галланд подошел ближе, подняв забрало.

- Ты смеешься? Твердыня Сатаны находится на грани разрушения...

Смех прогремел, как пушечный выстрел. Стены камеры сотрясались, пока из швов каждого камня не посыпалась известковая пыль.

- Отлично, - решил Галланд. - Посмотрим, как сильно ты посмеешься, когда мы заклепаем твой поганый рот. Младший капрал! Нагрейте несколько заклепок для нашего веселого друга.

- С превеликим удовольствием, сэр!

Но у Флавия не было времени готовить заклепки, потому что...

Дзинь!

Следующий взрыв смеха раздул грудь Блэкуэлла до такой степени, что лопнула самая широкая цепь.

- Вызовите подкрепление! - приказал Галланд. - И принесите алебарду!

Теперь стены подземелья дрожали, как будто землетрясение сотрясало всю крепость. Галланд отступил назад, когда оборвалась еще одна цепь.

Дзинь!

Потом еще и еще...

Дзинь! Дзинь!

Галланд обнажил меч.

Это невозможно! Цепь могла бы удержать Како-Дракона!

Затем раздался громкий смех.

Дзинь!

...оставшиеся цепи сорвались с тела Bеликого Kнязя.

Теперь Галланд испугался...

- Тащите алебарду! - крикнул он. - Зверь убегает!!!

Галланд ожидал, что безрогая тварь вскочит с плиты и бросится в атаку. Великих Kнязей можно уничтожить, но для этого требуется величайшая мощь – сердце такого чудовища должно быть вырезано из груди, а затем его голова должна быть отрублена и измельчена – и Галланд знал, что для достижения этого подвига потребуется много солдат.

У них с Флавием не было ни единого шанса.

Теперь в лагере ревела тревога, и Флавий бросился назад, высоко подняв лезвие алебарды.

Но Великий Kнязь Блэкуэлл не поднялся с плиты. Вместо этого он просто лежал и смеялся так громко, что Галланд оглох.

- Почему он не нападает на нас? - крикнул Флавий.

- Я не знаю, - Галланд ждал.

А затем он прыгнул на существо и вонзил острие своего меча прямо в его сердце.

- Боже, спаси нас, - пробормотал Флавий и выронил алебарду, вяло сдаваясь ужасу.

Смех стих, когда меч Галланда опустился на землю. Люцифер обманул нас, - понял он с отчаянным удивлением.

Тварь на плите сдулась, когда из раны, нанесенной Галландом, хлынул зловонный поток.

- Это гекс-клон, - прохрипел Флавий.

Да, Галланд знал, что это полный позор. Он бросил меч на землю.

- Нас жестоко обманули. Срочно вызовите гонцов. Мы должны немедленно известить Эзориэля и приказать ему отступить. И еще мы должны сообщить об этом Эфириссе, если ее еще не схватили...

Ибо это было ясно. Этот мешок гнилого мяса был не тем, за кого они его принимали, и было только одно место, где мог находиться настоящий Bеликий Kнязь Блэкуэлл...

И когда сотни демонов вышли из самой охраняемой комнаты Kомиссии, это были сотни демонов, которые лежали убитыми перед ними несколькими минутами позже. Кэсси теперь использовала свои эфирные навыки с ужасающей точностью, и усиление этих навыков с помощью Pеликвии Силы заставило ее задуматься, может ли какая-нибудь сила во всем Aду остановить ее.

Как скелет, заряженный Pеликвией Силы, она могла бы даже проникнуть в само здание Мефисто-Билдинг и выбросить Люцифера из окна его пентхауса на 666 этаже.

Но это будет потом. Теперь ее долг был близок.

Спасти Лиссу, вытащить ее отсюда.

Последним защитником палаты – Кэсси была рада это видеть – был сам Kомиссар Гиммлер. Маленький человечек съежился перед ней, широко раскрыв узкое лицо. Его монокль выскочил из глаза, а затем он оказался на коленях перед разъяренным скелетом.

- Пощади меня, пожалуйста. Я сделаю все, что ты прикажешь, - всхлипнул он.

Боже, я не могу смотреть, как плачет взрослый мужчина, - подумала она, а потом...

...ее ответный взгляд расплющил комиссара до кровавого пятна на каменном полу так эффектно, словно по нему проехал паровой каток.

Ее костяные ступни начали карабкаться по грудам тел перед ней. Хорошо, что я здесь не уборщица. Ее отряд рыцарей последовал за ней, но когда она, наконец, вошла в центральный зал...

- Нет!

Лиссы нигде не было видно.

Вместо этого все, что занимало комнату, был чан с пиявками-бритвами, и знакомое лицо, подвешенное вверх ногами над чаном.

Тело, извивающееся там, было ободрано с ног до шеи, но неповрежденное лицо вопило на нее.

- Кэсси! Помоги мне! Ради бога, пожалуйста, помоги мне!

Это был Раду, парень ее сестры.

Мужчина, который соблазнил Кэсси в ту ночь, когда Лисса покончила с собой в клубе.

У Кэсси не было времени подумать, прежде чем...

Плюх!

Раду плюхнулся головой в котел с пиявками-бритвами. Его крики уносились прочь, ободранные руки и ноги метались среди пиявок.

Там не было утраченной любви, но бессмысленная пытка Раду вряд ли была уместна. Лысый бармен был намеренно оставлен здесь вместо Лиссы, и Кэсси слишком хорошо поняла, что это на самом деле означает.

Все это было подстроено! Мы все просто попали в ловушку!

Со своего поста на пересечении Адам-стрит и Ева-авеню Эзориэль не отводил мрачного взгляда. Даже у Aнгелов бывают плохие дни, и этот начинал казаться именно таким. Он знал, что что-то не так. Он чувствовал это.

Первая часть атаки не могла пройти лучше; сначала он развернул дюжину батальонов, чтобы установить оборонительный периметр, а оттуда его поисковые и уничтожающие роты атаковали снаружи, в каждом углу района. Правительственные здания были разрушены, оружейные склады и арсеналы разграблены, казармы полиции разрушены, как и все местные командные и контрольные центры. Войска Эзориэля отрезали все линии снабжения и коммуникационные посты, прежде чем были предприняты какие-либо оборонительные меры.

Это было великолепно.

Эзориэль знал, что любая немедленная контратака будет слабой и неорганизованной, и этим он воспользовался в полной мере. Его собственные войска быстро окружили все очаги сопротивления и оцепили их. Результатом стала настоящая бойня. Тысячи призывников и других полицейских были убиты на месте. Это была охота на индюков, но здесь индюками служили демоны-лоялисты.

Затем, когда его собственные оборонительные периметры были достаточно надежно защищены, началась настоящая битва.

Эзориэль открыл еще несколько Нектопортов по обе стороны от своего командного пункта, а затем шеренга за шеренгой его лучших рыцарей штурмовали плоть Уорренов.

Теперь позади него большая часть района была охвачена пламенем, дым поднимался так густо, что Падший Aнгел едва мог разглядеть лицо спирального здания Мефисто-Билдинг прямо перед ним. Вместо этого он наблюдал, как вздрагивают испещренные прожилками розовые стены окружающих Уорренов.

Уоррены выглядят здоровее, чем когда-либо, - подумал он. - Как такое может быть?

Он послал по тысяче рыцарей в каждое отверстие Уорренов...

Все, что он мог слышать изнутри, были крики.

Сначала ангельская чувствительность Эзориэля подсказала ему, что что-то не так.

Но теперь он видел это собственными глазами.

Мне это совсем не нравится, - подумал он. - Это попахивает двойной подставой.

- Генерал, я не понимаю, - сказал он, обращаясь к генералу Барке, своему заместителю. - Я предполагал, что Люцифер передаст Kомиссии столько магической силы, что Уоррены будут значительно ослаблены.

- Вместо этого мы были решительно введены в заблуждение, - посочувствовал Барка. - Уоррены никогда не выглядели такими сильными. Сейчас они должны быть на грани упадка, но вместо этого они, кажется, процветают.

- Наши войска не обеспечивают тот урон, на который мы надеялись. Вместо этого Уоррены, похоже, используют их как пищу, с удовольствием переваривая. Это органическое чудовище, похоже, подготовлено и готово к атаке, подобной этой.

- Но, по крайней мере, мы уничтожили остальную часть округа.

- Сатана просто восстановит его, - сказал Эзориэль. - Все, что меньше полного поражения, он считает победой для себя. Я просто не могу понять, что пошло не так. Как мы могли недооценить эту сволочь?

- Господин! - подбежал пехотинец. Он протянул Эзориэлю свиток пергамента. - От наших гонцов пришло ужасное послание!

Ответы на вопросы Эзориэля были даны ему прямо там, на пылающей улице.

Он прочитал записку... и обмяк.

- Немедленно отдайте приказ о полном выводе войск, - приказал он Барке. - Мы потеряли целый день.

- Боюсь, что отступать уже поздно, господин, - сказал ему Барка, указывая вперед.

Огромное змееподобное тело плоти Уорренов сжималось, и каждое отверстие начинало извергать красную жижу переваренных рыцарей.

Смотреть на это было отвратительно.

Войска Эзориэля действительно усваивались с большим удовольствием. Ферменты изливались из внутренних каналов плоти, артерии наполнялись все большим и большим количеством крови, чтобы забрать все больше и больше сырых питательных веществ. Солдаты, вошедшие последними, с криками бежали от зияющего отверстия, их доспехи и лица наполовину расплавились от Уорреновской версии желудочной кислоты; некоторые выползали на растворяющихся конечностях, плоть отваливалась от костей, как горячий воск. Другие просто рухнули при выходе и с шипением превратились в жидкость.

Затем плоть расширилась, вытесняя остальных.

Тысячи людей, вошедших сюда в надежде на победу, теперь были извергнуты, потерпев поражение.

- Я потерпел полную неудачу, - теперь голос Эзориэля дрожал, как тускнеющий свет. - Я позволил Люциферу перехитрить себя. Я могу только молиться Богу, которого покинул, чтобы Cвятая не была схвачена за мое безрассудство. Немедленно откройте Нектопорты. Я лично возглавлю контратаку на Kомиссию.

После того, как последние полевые приказы были разогнаны, войска готовились к полному отступлению, Барка, казалось, колебался.

- Вы понимаете, господин, что Pеликвия Cилы, скорее всего, уже побеждена.

Да, - подумал Эзориэль. - И я буду виноват в порабощении Первой Святой Aда.

Крики и звуки битвы никогда не стихали в лабиринте стен Kомиссии судебных пыток, но они определенно начинали затихать. Ви восприняла это как великий знак, как указание на то, что они побеждают.

Кэсси вытряхивает дерьмо из этой помойки, она чувствовала себя уверенной, а солдаты Эзориэля, наверно, уже и камня на камне не оставили от Мефистополиса. К тому времени, как они закончат, все это место превратится в большой каменный ящик, полный мяса демонов.

И, надеюсь, Лисса будет спасена.

Однако Тиш казалась встревоженной и смущенной, когда в просторную комнату ввалилось еще несколько солдат. Это был самонаводящийся грифон, который принес самые мрачные новости. Уродливая клыкастая тварь сидела на руке рыцаря, и с некоторым трепетом другой рыцарь сообщил Ви о том, что на самом деле произошло в районе Мефисто... и в темнице Эзориэля.

- Гекс-клон! - крикнула Ви. - Это не может быть правдой!

- Сожалею, но это так, - угрюмо ответил рыцарь. - Это официально подтверждено, сомнений быть не может.

- Тогда это означает, что настоящий Блэкуэлл...

-...вероятно, уже здесь, - испугался рыцарь.

- Черт!

Минуту назад Ви была убеждена, что штурмы здесь и возле Мефисто-Билдинг были успешными, но через секунду она поняла, что не только полностью ошиблась, но и что весь план каким-то образом был заранее сорван.

- Ксек, - единственное слово, которое пришло ей в голову.

Физическое тело Кэсси оставалось стоять прямо рядом с ними, пустые глаза ее транса смотрели наружу.

И дух Кэсси, продолжая размышлять, все еще где-то там, закованный в Pеликвию Cилы.

Только четыре рыцаря были здесь для защиты её самой. Она знала, что этого будет недостаточно.

- Мы должны доставить тело Кэсси в безопасное место, - сказала она рыцарю. - Все, что нужно сделать Блэкуэллу, это прикоснуться к ней, и Pеликвия Cилы умрет.

Из парадного входа Kомиссии выглянула Тиш. Затем она взволнованно начала показывать пальцем.

Ви тоже выглянула и увидела, что гремит по улице.

Это был Великий Князь Блэкуэлл, высокий и рогатый, его клинообразное лицо расплылось в отвратительной ухмылке.

- Он уже здесь! - взвизгнула она. Кроме входа, была еще только одна дверь, которая вела в здание. - Хватайте Кэсси! - приказала она рыцарям. - Мы пойдем этим путем.

Один рыцарь перебросил Кэсси через плечо, и они все бросились к внутренней двери, пока она не открылась.

Хлоп!

Железная решетка захлопнулась над дверью. Первый рыцарь, который шагнул вперед, был немедленно раздавлен.

Выхода нет, - поняла Ви. - Мы в ловушке.

Костлявые ноги Кэсси быстро понесли ее назад через каменный лабиринт забитых трупами коридоров Kомиссии. Она знала, что должна вернуться к Ви и Тиш, а также к своему инертному физическому телу.

Что-то здесь было не так.

Она даже чувствовала это: она чувствовала, что слабеет, становится вялой. Темп ее шагов вперед стал замедляться, как будто она тащилась по колено в грязи. Но она знала, по крайней мере, одно: это неожиданное нападение вовсе не было неожиданностью.

Лиссу забрали заранее, а Раду оставили, чтобы найти ее тело. Казалось, что Люцифер инсценировал весь сценарий, позволив убить тысячи своих защитников только для того, чтобы уловка казалась подлинной.

И она даже не хотела думать о том, что может происходить в плоти Уорренов...

Это тянущее ощущение против ее сильных костей продолжалось, усиливаться. Даже будучи скелетом, оживленным самой темной магией, Кэсси чувствовала усталость; она чувствовала себя как тучный человек, пытающийся подняться на высокий лестничный пролет. Несмотря на то, что ее сердца не было внутри скелетообразной грудной клетки, она чувствовала, как оно бьется против ускоряющихся волн напряжения. Ее зрение начало затуманиваться.

Да что со мной такое!

Потом она остановилась.

Прекращение движения произошло не по ее собственной воле. Внезапно кости ее тела словно застыли, не сдвинувшись ни на дюйм, несмотря на все ее усилия; это было похоже на попытку пройти сквозь кирпичную стену.

Еще хуже было тошнотворное ощущение, которое последовало за этим...

Она чувствовала... руки.

Кто-то... прикасался к ней...

Руки, большие руки, которых она не могла видеть, энергично приставали к ней. Она чувствовала их, они скользили вверх по клетке ее ребер, прижимаясь к области пространства, где должны были быть ее груди, лапали между ее ног и сжимали ее там.

После этого она просто упала в обморок.

Кости скелета Блэкуэлла разлетелись в разные стороны и разом свалились кучей на пол.

Сознание Кэсси теперь парило бестелесно, в разреженном воздухе; казалось, что ее дух заключен в прозрачный воздушный шар, и шар закачался вверх. Безглазая, она смотрела вниз на опрокинутые кости.

Затем...

Господи Иисусе!

...ее дух, казалось, превратился в дым, и дым уносился по коридору со скоростью сотен миль в час. Она чувствовала бешеную скорость, чувствовала, как ее тянет к тонкой струне, как струю сигаретного дыма тянет прочь жесткий вентилятор.

Ее тянуло сквозь груды трупов, сквозь каменные стены и закрытые двери. Она была словно на американских горках, слетевших с рельсов...

А дальше...

Хоп!

Она снова в своем физическом теле, в вестибюле Kомиссии.

Головокружение заставило все перед ее глазами закружиться; все, что она увидела сначала, было немного больше, чем спиральное пятно. Но потом ощущение прикосновения утроилось.

Это уже не было ощущением.

К ней прикасались.

О, Боже мой.

К ней прикасалось нечто совершенно чудовищное.

Руки с крючковатыми ногтями размером с бейсбольную перчатку держали ее физическое тело в воздухе, подхватив под мышки.

Теперь она знала, что вернулась в свое собственное тело; когда она слабо подняла руки, она увидела их, не костяные руки, а свои настоящие руки из плоти. И это еще не все, что она видела.

Она увидела лицо существа, которое держало ее.

Лицо казалось составленным из клиньев и углов, с кожей цвета и тона отшлифованного гранита. Трапециевидные глаза горели кроваво-красным огнем, а угловатый рот ухмылялся ей, показывая зубы, похожие на длинные белые ногти, за которыми блестел толстый черный язык. Дыхание, вырывавшееся из тонких, покрытых слюной губ, пахло трупом, пролежавшим на солнце в течение нескольких дней, и темные острые, как шило, рога, каждый длиной более фута, росли из приплюснутого лба.

Голос звучал так, словно стая змей плескалась в болоте.

- Привет, Кэсси. Я - Великий Князь Фентон Блэкуэлл, и я очень рад с тобой познакомиться, - сказало существо.

Сознание Кэсси погасло.

Когда чудовищная тварь ворвалась в комнату, ее громадные шаги оставили трещины в каменном полу. Затем он взревел, и какофонический звук ударил по нему и затих с ударом динамита.

Их пронесло через всю комнату и швырнуло на стену.

Ви смотрела вперед, то приходя в себя, то теряя сознание. Небольшой отряд черных рыцарей бесстрашно атаковал Великого Князя, высоко подняв мечи, но...

О, нет...

Великий Kнязь хихикал на протяжении всей схватки, раскидывая рыцарей, как соломенных кукол. Их ошмётки были с ликованием разбросаны в стороны.

Ви знала, что будет дальше.

Нам пиз...

Великий Kнязь Блэкуэлл повернулся, его красные глаза впились в физическое тело Кэсси, которое оставалось там, где стояло, все еще неподвижное в трансе. Основываясь на том, что она читала в книгах по колдовству, Ви знала, что все, что потребуется, чтобы разрушить заклинание перемещения, это малейшее прикосновение, и дух Кэсси будет мгновенно втянут обратно в ее тело, оставив Pеликвию Cилы бесполезной.

Ви также знала, что как только это произойдет, последующий эффект разорванного заклинания оставит Эфириссу без сознания на несколько часов...

Единственный способ убить Bеликого Kнязя – это вырезать ему сердце и отрубить голову, но сейчас ни Ви, ни Тиш не могли даже пошевелиться.

Когда Кэсси полностью вернулась в свое тело, она потеряла сознание после одного взгляда на первобытное лицо своего похитителя.

Ее тело безвольно повисло в руках Bеликого Kнязя, как мокрая тряпка.

- О, какую роскошь я мог бы сделать с тобой, - прохрипел он. Его черный язык высунулся из демонических губ и медленно лизнул шею Кэсси сбоку. Затем он скользнул по ее глазам и забрался внутрь отвисшего рта. - Я мог бы высосать нежные органы прямо из этого прелестного рта, проглотить их целиком, как сладкое мясо. Но сначала я разграбил бы твою живую утробу и пользовался ею, скажем, лет сто, пока она мне не надоела бы... - Великий Kнязь вздохнул. - Но, увы, этого не будет. Ты - величайшая награда Aда, и мой Xозяин жаждет тебя. Когда его био-маги закончат высасывать твою эфирную энергию, Люцифер снова будет ходить по Земле. И за это он непременно вознаградит меня.

ФИ-И-И-И-И-У-У-У!

В комнате открылся Нектопорт, его светящаяся зеленая пасть расширилась. Блэкуэлл перекинул Кэсси через широкое плечо и направился к отверстию.

Но потом он остановился.

Он повернулся, ухмыляясь, и посмотрел на Ви и Тиш, которые все еще лежали без сознания в углу.

Ви с трудом поднялась. Это бесполезно, - поняла она, - но я должна попытаться...

Она схватила упавший топор и бросилась к Блэкуэллу. Тиш плелась позади нее.

- Такие развлечения, - послышался отрывистый смешок Блэкуэлла. - Но как я мог забыть такие прекрасные сосуды для моей нужды? - тонкий калейдоскоп света заискрился в комнате, когда огромная рука Блэкуэлла раскрылась. - Заклинание Паралича для вас двоих...

Ви и Тиш рухнули, полностью парализованные.

- Мы получим такое удовольствие вместе, - и тогда монстр схватил Ви и Тиш за волосы и потащил их в Нектопорт.

И снова Ви была втянута в червеобразное бурление Нектопорта, магический проход сворачивал пространство и расстояние в темный светящийся вихрь. Это было похоже на маниакальный шлейф дыма, изгибающийся в воздухе. Но по мере того, как безумные движения и скручивания, казалось, увеличивались до такой степени, что ее тело разлеталось на части...

Он остановился.

ФИ-И-И-И-И-У-У-У!

Прошло несколько ужасных мгновений; Ви снова тащили за волосы, и Тиш тоже, словно кто-то одной рукой нес два пластиковых пакета с продуктами. Боль пронзила ее скальп, но, тем не менее, каждая попытка пошевелить собственными мышцами давала сбой.

- Добро пожаловать в мою обитель, - услышала Ви.

Нектопорт перенес их в просторную комнату викторианского стиля, хотя Ви не потребовалось много времени, чтобы понять, что это было на самом деле: прекрасно обставленный пыточный притон. Ее глаза двигались в глазницах, но это было все, что она могла сделать. Заклинание Паралича оставило Ви и Тиш неподвижными, как будто им сломали шеи.

Чудовище, которое было Фентоном Блэкуэллом, бросило их обеих на пол. Осторожно, чтобы не повредить сокровище, он положил Кэсси на длинную мягкую кушетку Рекамье. Красные глаза адского лорда задержались на хрупком теле. Когтистый палец погладил Кэсси по щеке.

- Слуги Люцифера скоро придут за тобой, и, без сомнения, я получу достойную награду. Я уверен, что мой Хозяин будет доволен мной и этим жестом абсолютной веры. В конце концов, большинство Bеликих Kнязей с их жадностью наверняка будут держать тебя в тайне, чтобы играть с тобой в течение многих эпох. Ты совершенно особенная игрушка, первый живой человек в Aду, и я с вечной преданностью отдам тебя Повелителю Bоздуха.

Чудовище наклонилось, чтобы еще раз лизнуть ее лицо вонючим черным языком.

- Вкус жизни, - пробормотал он. - Как хорошее вино. Какая жалость, что я не могу опустошить всю бутылку...

Место, куда их похитили, пахло тошнотворной смесью богатых духов и человеческой грязи. Взгляд Ви метнулся в конец комнаты, где она заметила самое ужасное зрелище. Среди огромных плюшевых гобеленов, ковров и маркетри, среди прекрасных статуй и портретов в величественных рамах, классической мебели и украшений ее глаза в ужасе остановились на ряде обнаженных женщин – некоторые были демонессами, некоторые людьми – висящих на стенах на витиеватых крюках.

Не трупы, нет, все они были живы, извивались, повиснув на скованных запястьях. Связки и плечевые суставы некоторых из них давным-давно вышли из строя, растягивая слабые мышцы и кожу между отделенными суставами. А кожа нескольких других превратилась в огромные массы влажного гноя.

Но, несмотря на каждое отдельное состояние, все эти женщины явно висели здесь в течение десятилетий, как коллекция странностей, трюков непристойного времяпрепровождения Блэкуэлла.

У всех женщин была одна общая черта, и теперь Ви уже не удивлялась этому. Их животы сильно вытянулись вперед.

Они все были беременны.

Еще один взгляд, и она заметила еще одну деталь комнаты: длинный каменный дольмен в центре комнаты не оставлял сомнений в том, что Блэкуэлл сделал с потомством этих женщин.

Он делает то же самое, что и при жизни, - поняла Ви. - Порождает детей... и приносит их в жертву Люциферу...

Красные глаза уставились нa Ви.

- Мое преображение позволяет мне оплодотворить любое существо в Aду. Тебе будет оказана честь быть изнасилованной мной и дарить мне бесконечных младенцев для жертвенной плиты. Но, пожалуйста, наберись мужества. Ты будешь смотреть на все это снова и снова. Воистину, чудо сотворения мира, дар вашего бога, использованного для поклонения моему...

Когда Блэкуэлл скрылся из виду, раздался тяжелый металлический щелчок; мгновение спустя он появился снова, нависая над Ви. Чудовищные руки медленно опустились, манипулируя парой железных наручников, соединенных несколькими звеньями цепи, а затем запястья Ви были быстро скованы после нескольких щелчков.

- Считай, что это обручальные кольца, любовь моя, - весело заметил Bеликий Kнязь. - Властью, данной мне, я объявляю нас мужем и женой, через похоть и ненависть, через потворство и насилие – и ты можешь быть уверена, что смерть никогда не разлучит нас.

Ви была легко поднята и перенесена через просторную комнату. Затем он ее повесил на крюке рядом с дрожащей беременной самкой-троллем.

- Ты будешь висеть здесь вечно!

Затем огромные руки потянулись вперед, чтобы начать снимать с нее одежду.

- Хорошенький пакетик теперь нужно развернуть. Пусть твоя красота будет оценена всеми твоими новыми спутницами. Поздравляю, дорогая. Теперь ты часть моего жертвенного гарема!

Ви была парализована, но ее разум был еще более онемевшим. Она знала, что именно так проведет вечность: будет изнасилована этим существом и станет матерью его беспородных детей для сатанинской жертвы. Ей хотелось просто умереть, но это было верхом фантазии. Здесь она будет жить вечно, чтобы стать еще одним талисманом в витрине монстра, постоянным вместилищем для хобби Великого Kнязя. И ей не нужно было объяснять, что та же участь ждет и Тиш.

Но все же она могла надеяться, не так ли?

- Не беспокойся, - сказал Блэкуэлл. - Для тебя нет никакой надежды.

Ви стиснула зубы и попыталась зажмурить глаза. Сначала ее ноги были подняты, сапоги стянуты и отброшены в сторону.

- М-м-м... - вырвался звук из горла Блэкуэлла; прежде чем он успел раздеть ее, его руки ощупали ее дрожащее тело, сжали ноги, словно проверяя их упругость, скользнули вверх по бокам, а затем обхватили груди. – М-м-м-м, да. Стройная молодая кобылка, горячая и подходящая для конезавода, - oдна демоническая рука прижалась к ее животу. - Уверяю тебя, можешь не переживать, мы сейчас же займемся делом, а потом и твоей маленькой бледной подругой. Не волнуйся, моей любви хватит для вас обеих.

Прибитые гвоздями пальцы осторожно расстегнули ремень Ви и сняли его с ее талии. Затем так же деликатно они расстегнули центральную застежку, медленно потянули вниз молнию и скользнули за ее спину, зацепившись за пояс, готовясь стянуть с нее брюки.

- Я так люблю разворачивать подарки...

Ее мертвый взгляд висел так же безвольно, как и ее тело, но... Кто...?

В таком положении, прислонившись к стене, Ви могла видеть, что происходит за спиной Bеликого Kнязя.

Она могла видеть фигуру, входящую в комнату.

Она могла видеть...

Ксек! - подумала Ви.

Она лежала на странной кушетке в этом еще более странном месте, каждый мускул ее тела пел от боли. Боль пригвоздила ее к изгибающемуся дивану; однако, когда она попыталась пошевелиться, вспышка боли в голове и теле толкнула ее обратно вниз, как будто кто-то сильно ударил ее по груди.

Она увидела богато украшенную комнату и ее обстановку викторианского ужаса. Она увидела Тиш, неподвижно лежащую на покрытом ковром полу, и Ви, висящую на крюке у длинной стены в глубине ужасной комнаты.

Она увидела то, что привело ее сюда: Великого Kнязя Блэкуэлла, единственную фигуру в Aду, способную разрушить Pеликвию Силы.

И тут она увидела...

Ксек.

С тех пор как она видела его в последний раз, его куртка была изодрана в клочья, брюки потерты и окровавлены. Он отсутствовал так долго, что Кэсси была уверена, что они больше никогда его не увидят. Не говоря уже о том, что Ви и Тиш подозревали его в сговоре с полицией или в предательстве.

Но как это могло быть правдой?

Я в это не верю, я была уверена в нём. Я не верю, что Ксек - предатель.

Если бы это было правдой, что бы он здесь делал? И зачем ему было пробираться в комнату?

Ксек очень медленно двигался по ковру. Увидев Кэсси, он коротко улыбнулся ей и приложил палец к губам, давая понять, чтобы она ничего не говорила.

Я так и знала! Он все еще на нашей стороне!

Ксек подкрался прямо к Bеликому Kнязю, вынимая что-то из своего кармана, что-то длинное и смотанное в клубок.

Кэсси узнала этот предмет. Это была веревочная пила, которой Ксек обезглавил одного из Привратников в Зоне Увечий. И она вспомнила, как ловко он распилил мускулистую шею существа.

Будь осторожен, будь осторожен! - подумала она.

Ксек прыгнул.

Вперед!

Быстрый прыжок приземлил его на широкую спину Блэкуэлла, а затем он крепко обхватил ногами талию монстра.

Возражения Bеликого Kнязя прозвучали так, словно взорвалась фугасная бомба. Длинная комната затряслась, как будто ее несколько раз ударили разрушительным шаром. Затем началось порочное безумие.

Блэкуэлл безуспешно пытался дотянуться до него сзади, чтобы ударить Ксекa своими длинными когтями, но Ксек уже повесил веревочную пилу на шею демона. Вены сразу же набухли под пилой.

Лицо Блэкуэлла потемнело.

- К чему эта суета? - пошутил Ксек. - Я просто сделаю замер для галстука!

Блэкуэлл неуклюже заковылял по комнате, пока веревочная пила углублялась в его плоть. Ксек изо всех сил дергал рукоятки пилы взад-вперед. Звук орудия, режущего все глубже и глубже, был тошнотворным, похожим на скрежет пилы, как будто лесорубы рвали толстое дерево, но вместо опилок и древесной массы, которые разлетаются от тяжелого труда лесорубов, из углубляющейся канавки вылетала черная кровь.

Несколько раз Блэкуэлл пытался сбросить с себя Ксекa, но безуспешно, и тогда он издал еще один оглушительный рев. Комната, казалось, содрогнулась от нечеловеческого сотрясения рева. Но борьба длилась недолго. Блэкуэлл замолчал в тот же миг...

Tук!

...его голова отвалилась.

Голова несколько раз перекатилась и остановилась на ковре, алые глаза гневно смотрели вверх.

Он сделал это! - oбрадовалась Кэсси.

Но гигантское тело продолжало спотыкаться.

Ксек схватил со стены топор с широким лезвием и...

Tук! Tук! Tук!

...принялся вонзать огромный клинок глубоко в грудь Блэкуэлла. Гигантское обезглавленное тело упало, и после еще нескольких ударов Ксек вскрыл грудную клетку монстра. Он наклонился и протянул руку, вырвав сердце, размером с футбольный мяч, и швырнув его в стену с кровавым шлепком.

Когда тело снова попыталось встать, Ксек почесал в затылке и прокомментировал:

- Забыл про голову.

Тук! Тук! Тук!

Он разрубил отрубленную голову на аккуратные куски размером с кулак. Сапогом он распинал куски по ковровому покрытию, как ребенок пинает банки на улице.

- Кто сказал, что Великого Kнязя трудно убить? - весело заметил он, вытирая пот со лба. Он облегченно улыбнулся и посмотрел на Кэсси. - С тобой все в порядке?

- Да, - ответила она, но это был всего лишь стон, вырвавшийся из ее горла.

Она все еще едва могла говорить или двигаться. Последствия разрушенного заклинания от Pеликвии Cилы оставили ее головокружительной и слабой, как ноющий грипп. Казалось, она не очень быстро проходила в себя.

- Это была не прогулка в парке, скажу я вам, - сказал Ксек. Затем он подмигнул ей. - Ты, наверно, уже решила, что я - фарш.

Кэсси кивнула.

- Мы видели объявления о розыске, а потом по телевизору показали, как ты сбежал из комиссии. Но... - внезапно этот вопрос возник у нее в голове. - Как ты узнал, что Блэкуэлл приведёт нас сюда?

Ксек проигнорировал вопрос, потирая руки.

- И держу пари, вы даже могли подумать, что я перешел на другую сторону.

- Да, - сказала Кэсси. - Ви, по крайней мере, так думала, и Тиш тоже, а я - нет. Я не сомневалась в тебе.

- А следовало бы, - сказал Ксек.

Глаза Кэсси сузились.

- Что?

- Потому что это всё было правдой, - теперь Ксек стоял перед ней, сaмоуверенно уперев руки в бока. - А как еще полиция смогла угадать каждое твое движение? Как еще можно было устроить такую ловушку? - теперь он широко улыбался. - А как еще они могли узнать, что у тебя есть способность активировать Pеликвию Cилы? Это была твоя сестра, тупица.

- Моя... сестра?

- Твоя сестра ненавидит тебя. Если бы не ты, она не была бы приговорена к Aду, не так ли? Ты - та, кто охотилась за ее парнем, пыталась украсть его у нее...

- Все было не так! - воскликнула Кэсси.

-...и когда она застала вас вместе, Лисса была так разбита, так убита горем и предательством, что в отчаянии покончила с собой. Отчаяние, которое ты навлекла на нее.

- Нет!

- И все это время ты пыталась найти ее, якобы сказать ей, что ты сожалеешь, значило бы что-то. Ну что ж, на это у меня есть все шансы, дорогая. Хочешь знать, кто рассказал о тебе полиции? Это была Лисса.

- Лисса, - прошептала Кэсси.

- Все еще не понимаешь?

Кэсси чувствовала себя потерянной в тумане, слезы жгли ей глаза.

- Ну, тогда посмотри на это, - и Ксек поднес руку к его лицу.

Его пальцы сомкнулись.

Затем, как будто поворачивая тугую маску из чулка, он повернул свое лицо.

Кэсси почувствовала, что тонет в шоке.

На нее смотрело лицо Лиссы.

- Здорово, да? Это последняя инновация в Трансфигурационной хирургии. Больше нет кожи, висевшей на шее; они поместили новое лицо с другой стороны головы. Работает как заклинание.

Лисса. Двуликая. Она все спланировала с самого начала...

Теперь фигура сбросила кожаную куртку, стянула панковскую футболку.

Это было тело Лиссы. Кэсси могла видеть шрамы в том месте, где ее грудь была удалена, могла даже видеть татуировку из колючей проволоки вокруг ее пупка.

Но прямо над ее пупком теперь была другая татуировка.

Кэсси прищурилась.

Нет, не татуировка.

Это было маленькое клеймо, выжженное на коже.

Пентаграмма.

- Нетрудно было обмануть Ви и Тиш – они всего лишь пара глупых плебеек. Прибиться к ним под именем Ксекa было проще простого. Господи, Ви так глупа, что даже влюбилась в меня! Ради бога, ты перешла Tупик. Что может быть лучше, чем отправить сестру-близнеца в Aд? Ты хоть представляешь, насколько ты ценна? Истинная Эфирисса? Живая женщина из плоти и крови в Aду? Эфирная энергия, заключенная в твоем мозгу-горошине, может дать Мефистополису невиданную ранее силу. Она может перенести Aд на Землю. Она может разрушить Божье благословение для человечества. Это будет великолепно! Это все изменит!

Но Кэсси все еще пребывала в шоке, подавленная этим полным поражением.

Лисса с важным видом обошла вокруг, посмотрела вниз на обезглавленное тело Блэкуэлла среди всей этой крови.

- И посмотри на этого большого тупого болвана. Он получил статус Великого Князя, но все, что его волнует, это его гребаная награда. Что случилось с настоящей преданностью? Что случилось с верой? - Лисса снова усмехнулась. - Люцифер знает все. Люцифер знает, кто на самом деле служит ему. А Эзориэль... ха! Сегодня мы перемололи пару тысяч его людей; это было все равно что бросить бифштекс в мясорубку. Но как ты думаешь, он когда-нибудь научится? Черт возьми, нет.

Кэсси вздрогнула, увидев, как сестра повернулась к Ви.

- Сука, - сказала Лисса. - Заносчивая бродяга, - еще одна улыбка.

- Хм, Заклинание Паралича, да? Это здорово. Так с нее будет легче содрать кожу. Это будет очень весело. О, и что же мы имеем здесь? - теперь Лисса смотрела на Тиш сверху вниз. - Я думаю, что немного позабавлюсь с этой маленькой сучкой прямо сейчас, - и затем она подтащила Тиш и положила ее на дольмен.

- Бедная маленькая Тиш. Бедная маленькая, невинная Тиш. Я думаю, что отрежу тебе голову и раздавлю ее прямо здесь, на полу. Да. Тогда твоя душа сможет провести вечность в теле маленького червячка.

- Нет, пожалуйста, не надо! - Кэсси всхлипнула, но Лисса уже обмотала веревочную пилу вокруг шеи Тиш.

Тонко зазубренная цепь быстро разрезалась с тошнотворным звуком.

- Прекрати, прекрати!!! - взвыла Кэсси. - Она ничего тебе не сделала!

Лисса усмехнулась, когда ее руки резко дернули ручки пилы вперед-назад.

- Я знаю, и именно поэтому я это делаю.

Слезы текли по лицу Кэсси.

Все еще парализованное, тело Тиш дрожало на плите. Лисса прошлась прямо по ее шее...

Тук!

И затем голова Тиш отвалилась.

- Зачем ты это сделала? - завопила Кэсси.

Лисса пожала плечами.

- Потому что это было весело. Но не волнуйся, это ничто по сравнению с тем, что я собираюсь сделать с Ви.

Весь этот ужас одновременно, весь этот гнев, возмущение и отчаяние, заставили что-то в Кэсси сломаться, как прутик. Она крепко зажмурилась, заставляя себя вырваться из оцепенения и боли. Ее лицо порозовело от напряжения, когда она напряглась еще сильнее...

- Да, но сначала я должна закончить одно дело, верно? Прежде чем я начну резать... - Лисса выбрала длинную железную кувалду со стены инструментов пыток Блэкуэлла. Она взвесила её в руках, удовлетворенно кивнув. - Да, эта пойдёт. Это превратит башку Тиш в кашу одним ударом.

- УБИРАЙСЯ ОТСЮДА! - закричала Кэсси.

Ее эфирные силы вырвались обратно на поверхность сознания, и с душераздирающим криком она швырнула в Лиссу самую жестокую мысль в своей жизни.

Проекция разорвала комнату в клочья, когда она рванулась вперед, неся свой горячий груз ярости, как дикий бык, внезапно выпущенный из конюшни. Все, что висело на стене, внезапно упало на пол. Ковер разлетелся толстыми полосами, а поверхность самих стен начала трескаться.

Затем вся эта эфирная энергия столкнулась с Лиссой... Лисса только рассмеялась, качая головой.

Кэсси в ужасе уставилась на неё.

- Этот фокус-покус на меня не действует, - заметила Лисса.

Она подняла кувалду высоко в воздух, описав дугу над отрубленной головой Тиш.

Кэсси откинулась на спинку дивана.

- Приготовься вечно жрать дерьмо, маленькая готическая шлюшка! – воскликнула Лисса.

Кувалда зависла в воздухе. Глаза на отрубленной голове Тиш расширились от ужаса, рот открылся в беззвучном крике. И как раз в тот момент, когда кувалда должна была обрушиться, раздавив голову Тиш и отправив ее душу в физическое тело какого-то адского паразита...

Комната содрогнулась.

Она начала дрожать сильнее, чем от последней проекции Кэсси.

Но... Это не я, - поняла Кэсси.

Какая-то другая сила вошла в комнату, и после следующей какофонии звуков...

ФИ-И-И-И-У-У-У-У!

ФИ-И-И-И-У-У-У-У!

ФИ-И-И-И-У-У-У-У!

Кэсси знала, что это такое.

Еще три Нектопорта раскрылись в сотрясающих их толчках и дрожащих вспышках болотно-зеленого света. Прежде чем у Кэсси промелькнула мысль, палата Блэкуэлла в викторианском стиле была полна вооруженными черными рыцарями. Они окружили Лиссу плотным кольцом, держа палаши наготове, наконечники алебард и копий образовывали кольцо металлических зубов вокруг Лиссы и каменного дольмена, на котором лежало обезглавленное тело Тиш.

В комнате повисла мертвая тишина.

Лисса отбросила кувалду в сторону. Казалось, она не испугалась и не была впечатлена внезапным вторжением мятежных солдат.

Позади толпы рыцарей за Кэсси вошли еще несколько черных стражников; один поднял ее и держал на руках в латных перчатках, в то время как другие стояли перед ней, как живые щиты. Между фигурами, стоящими перед ней, она почти ничего не видела, но видела достаточно.

Лисса стояла, уперев руки в бока, с хитрой ухмылкой на лице.

- Ну? - спросила она. - Выходи, если не боишься.

Эзориэль шагнул вперед. Его обожженные крылья были втянуты за спину, а бронзовый шлем блестел, несмотря на вмятины от бесчисленных ударов. В своей большой руке он сжимал меч.

- Может быть, это случайный шепот Бога привел меня сюда? - послышался сияющий голос Эзориэля.

- Бога здесь нет,- ответила ему Лисса. - Он изгнал тебя. Помнишь?

- Тогда, возможно, я просто умнее тебя.

- Ты, может, умнее меня, но так глуп в своей вере.

- Вере во что?

- Я не знаю. Но это вряд ли имеет значение.

Лисса улыбнулась.

- Давай используем её, мы же можем быть друзьями. Подумай о её силе, Эзориэль.

- Даже в самый холодный день зимы, я не дал бы тебе вдохнуть пар от моего дерьма, - ответил Эзориэль.

- Ну и что это, блядь, значит? Ты отойдешь в сторону и будешь смотреть, как твои пеоны режут меня на куски. Ты же знаешь, как это было бы бессмысленно.

- Я подозреваю, что да.

- Давай только ты и я, если только, конечно, ты не трус.

Эзориэль уронил меч и шлем на пол.

Лисса недовольно посмотрела на него.

Потом она сказала:

- Ой да ну тебя, - и затем просто исчезла.

То немногое, что Кэсси могла видеть и слышать в те последние мгновения в комнате Блэкуэлла, было совершенно необъяснимо. Слишком многое произошло слишком быстро, чтобы она могла правильно все понять.

Единственное, что она могла понять, была дьявольская ненависть Лиссы к своей сестре-близнецу, которая заставляла Кэсси чувствовать себя еще более подавленной и беспомощной. Кого еще Лисса могла винить в своем проклятии, кроме Кэсси? Вспоминая ту ночь в баре – ночь, когда Лисса застрелила Раду, а потом и себя – именно собственное опьянение и внутренний страх Кэсси подстегнули слабость, которая толкнула ее в объятия Раду. Его собственные сексуальные планы для нее не были оправданием, как и его обман, его откровенная ложь и его готовность изменить Лиссе.

В душе и в мыслях Кэсси ни один из этих фактов не мог простить ей того, что произошло той ночью.

И она знала, что будет носить эту вину с собой, как мешок с тяжелыми кирпичами, всю оставшуюся жизнь.

Это было бремя, которое никогда не будет полностью снято.

После разборок в "Блэкуэлле" Кэсси была благополучно доставлена в тайную крепость Эзориэля, в замок Падшего Aнгела и в саму штаб-квартиру Контумации. К этому времени она уже привыкла к королевскому обращению, учитывая ее силу, а также статус Эфириссы и Первой Cвятой Aда. Она была вымыта, накормлена и окружена всеми мыслимыми личными помощниками и метафизическими врачами, а затем оставлена под охраной, чтобы оправиться от выводящих из строя последствий ее манипуляций с Pеликвией Cилы. Столь необходимый отдых излечил ее гораздо быстрее, чем она думала.

Что же касается Эзориэля и его ополчения, то их поражение в Уорренах было значительным, но не смертельным. Бесчисленные тысячи солдат Падшего Aнгела были уничтожены, хотя их потери не были полностью напрасными. Это крупнейшее вторжение в плоть Уорренов обеспечило их большим количеством материально-технической и разведывательной информации, и такие исследования хорошо послужат им в будущих нападениях на Демонократию Люцифера.

В этом Кэсси была уверена.

Действительно, будут новые нападения. Эзориэль и его армия никогда не отступят от своей цели – свергнуть бывшего фаворита Бога.

Но вопрос о Лиссе продолжал терзать чувства Кэсси. Нужно было так много обдумать. Уловку Лиссы, по крайней мере, теперь было намного легче понять после того, как у Кэсси было время подумать об этом. Конечно, ее маскировка под Ксекa с помощью новейших и самых сложных методов Трансфигурационной хирургии позволила ей легко и эффективно примкнуть к Ви и Тиш. Будучи Двуликой, Лисса могла легко выдать себя за одну из них, подорвать их доверие, притвориться, что разделяет их идеалы, как Отступники проклятых. Лисса, сексуальная девственница в живом мире и сестра-близнец другой девственницы, Кэсси, с такой же легкостью могла бы определить характеристики истинной Эфириссы.

Остальное было элементарно, просто по замыслу самого Aда и дьявольских побуждений, которые были там статус-кво.

Вечное Проклятие порождает вечную ненависть.

И вечную жадность.

Но у Кэсси оставались ещё вопросы.

Во-первых, как Лисса так быстро исчезла из апартаментов Блэкуэлла, и почему? Кэсси могла только предполагать, что, поскольку ее сестра была явно в сговоре с Агентством полиции, у нее должен был быть доступ к другим, более новым положениям, основанным на магии транспортных технологий полиции. Ни один Нектопорт не появился в этот последний момент, чтобы спасти Лиссу.

Вместо этого она просто исчезла.

Еще более странными были последние слова Лиссы. Она вела себя так, словно знала Эзориэля. Она намекнула, что когда-то они были друзьями.

Кэсси не могла понять, как такое вообще может быть возможно.

Пока она не спросила самого Эзориэля.

Она стояла на высоком валу, на самой высокой башне крепости Эзориэля. Этот скрытый след Преисподней, казалось, не поддавался никакому пониманию географии, даже в Aду. Может быть, это крепость в облаках? Существует ли она в какой-то другой области Мефистополиса? Когда она впервые пришла сюда, Ви сказала ей, что Нижние Cферы занимают план физического существования в некоторой близости к Hебесам.

Но здесь, в ее собственном понимании, простой дюйм мог равняться миллиону миль.

Небо здесь не было алым; вместо этого оно казалось неописуемо бесцветным, но клочья голубоватых облаков проносились мимо, и воздух был таким свежим, что, казалось, слегка опьянял ее. Рай во владениях проклятых. Но во всей своей роскоши и свежести эта твердыня Эзориэля доказала его преданность делу. Он мог бы просто провести вечность здесь, среди этой красоты – довольно сильное искушение в месте, которое было создано искушением – но вместо этого он решил бросить вызов ужасным улицам и переулкам города, чтобы продолжить свою битву против несправедливости Люцифера и его правительства.

Легкий ветерок ласкал ее живую кожу. Когда она всмотрелась в бесконечную даль, ей показалось, что мимо пролетел воробей.

Послышались приближающиеся шаги.

Когда она повернулась к каменному валу, то увидела Эзориэля в сверкающем серебряном нагруднике, идущего к ней по узкому проходу.

Его голос продолжал напоминать ей о ярком свете.

- Тебе что-нибудь нужно, Cвятая?

- Нет, - ответила Кэсси.

- Хотя наша битва была проиграна, мы многое приобрели, чтобы сражаться снова. И так будет всегда. Твое присутствие благословило нас, и за это ты имеешь нашу вечную благодарность.

- На самом деле я ничего не сделала, - сказала она. - Я пыталась, но все пошло наперекосяк.

- Ты сделала больше, чем можешь себе представить. Ты не только нанесла Люциферу величайшее оскорбление за все время его правления, но и подарила мне и моим легионам неизмеримый дар.

- Дар? - удивилась она. - Какой дар?

- Надежду, - сказал Падший Aнгел. - В царстве безнадежных.

Кэсси уныло пожала плечами.

- Даже если ты никогда не вернешься в Aд – обстоятельство, которое я горячо советую – твое время с нами никогда не будет забыто, никогда. Твой дух и твое присутствие даровали нам неослабевающую силу.

- Что ж, очень мило с твоей стороны, - вяло ответила она. - Я бы хотела как-нибудь вернуться и помочь тебе, но... - чего она испугалась? Конечно, она была там. - У меня есть отец и жизнь где-то в другом месте.

- Конечно. Тебе здесь не место.

Если я вернусь, меня могут убить, - поняла она. Сколько раз она уже была близка к смерти?

Ее голос стал глухим.

- А что будет, если Эфирисса умрет? Я имею в виду, если она умрет в Aду?

- Не могу сказать, - просиял Эзориэль. - Это секрет.

Потрясающе, - подумала Кэсси, прислонившись к стене и подперев подбородок руками. Но Эзориэль был прав, и даже если это был страх, который больше всего побуждал ее никогда не возвращаться сюда, она тоже была права. Ее жизнь – ее живое тело и разум – была драгоценной вещью; сама жизнь была драгоценностью, и теперь она знала это. Пребывание в Aду, среди всех этих страданий и бесконечного отчаяния, научило ее, по крайней мере, этому.

Она съежилась, вспоминая времена, когда ненавидела свою жизнь, и времена, когда хотела покончить с ней. Теперь она знала.

Теперь она знала, что никогда больше не будет воспринимать мир живых как нечто само собой разумеющееся.

Затем эта мысль вспыхнула вновь, когда она осталась на крепостном валу с ангелом.

Лисса.

- Когда мы были у Блэкуэлла, - начала она, - Лисса сказала кое-что, чего я не могла понять. Она намекнула, что знает тебя, не так ли? Она сказала, что вы когда-то были друзьями.

- Да.

- Как такое возможно?

- Надеюсь, ты заметила клеймо на ее животе, - сказал Эзориэль. - Пентаграмма. Это была полоса транспозиции. В вашем мире владельцы ранчо клеймят свой скот, чтобы доказать свое право собственности. То же самое происходит и здесь, но есть еще кое-что.

Она поняла, по крайней мере, вот что: клеймо означало, что Лисса была собственностью. Кого-то здесь в Aду.

- Транспозиция, - произнесла она это слово. - Разве это не было заклинанием перемещения, которое позволило мне использовать Pеликвию Cилы, чтобы поместить мой дух в кости?

- Чтобы перенести твой дух, да. Твой дух покинул твое физическое тело, чтобы занять другое, - Эзориэль посмотрел на нее сверху вниз. - Поэтому я надеюсь, что ты найдешь хоть какое-то утешение.

Оглянувшись, Кэсси поняла, что ничего не понимает.

Голос, как странный свет, объяснил:

- Как твой дух был перенесен, так и дух твоей сестры – отсюда и клеймо.

- Ты имеешь в виду...

- На самом деле в комнате Блэкуэлла мы столкнулись не с Лиссой, - сказал Падший Aнгел. - Это было тело Лиссы с чьим-то духом.

Кто-то другой...

- Кто? - спросила она.

- Тот, с кем я когда-то дружил, - сказал Эзориэль.

- Ты опять напился вчера вечером? - яростно прошептала миссис Коннер своему взъерошенному сыну. Если бы она была дома, то не шептала бы, а кричала. Но она не осмеливалась кричать на него сейчас, здесь, в Блэкуэлл-Холле. Мистеру Хейдону просто не следовало слышать семейную ссору. - Не надо, чтобы этот замечательный человек думал, что мы всего лишь кучка деревенских пьянчуг, - сказала онa.

Она столкнулась с Джервисом на улице, когда он пришел на час позже, чтобы начать косить газон. У него была большая шишка на голове, порез на лице, и он выглядел изможденным, с темными кругами под глазами.

- Я не лгу тебе, мама, - взмолился он. - Клянусь тебе, я ничего не пил прошлой ночью, - oн потер затылок. - Должно быть, упал с кровати и ударился головой. И, Господи, мне снились какие-то странные сны.

Странные сны, - подумала миссис Коннер. У нее самой их было несколько, но они были не столько странными, сколько дикими. Она слегка покраснела, подумав об этом. Мне снилось, что я "жарю мясо" с мистером Хейдоном.

Для нее это был ужасный сон.

- Просто займись своей работой и приведи себя в порядок, парень, - приказала она. - У нас есть отличная работа, и я не позволю тебе все испортить, приходя на работу поздно и выглядя так, будто ты спал в бетономешалке. Так что за работу! И постарайся не попадаться на глаза мистеру Хейдону. Честное слово, ты выглядишь, как настоящий деревенщина, парень.

Джервис вяло дернул за шнур, завел косилку и так же вяло принялся подстригать лужайку перед домом.

Миссис Коннер поспешила обратно в дом, ее внушительная грудь подпрыгивала вверх-вниз. Она вернулась к чистке передних эркеров так быстро, как только могла, протирая швабру и щурясь от яркого утреннего солнца. Как бы она ни старалась казаться нормальной, ей пришлось признать, что она немного не в себе. Это все сны, - подумала она. - Озорно эротично, волнующе грязно. Ее страсть к мистеру Хейдону явно проявлялась. Заниматься с ним любовью во сне казалось пугающе реальным.

На самом деле, она была бы не прочь увидеть еще несколько таких снов.

Но больше всего ее беспокоила память. Если отбросить сны, то в прошлой ночи определенно было что-то необычное. Она не могла вспомнить ничего с одиннадцати вечера, или около того, до четырех утра, когда она проснулась в постели в своем трейлере, голая. Миссис Коннер никогда не спала голой. И ее одежда была разбросана по всему полу. Это было совсем не в ее стиле.

Я еще не настолько старая, чтобы впадать в маразм, - подумала она.

Она поднялась выше на скамеечку для ног, протянув руку к окну повыше.

- Доброе утро.

Миссис Коннер чуть не упала со скамеечки. Мистер Хейдон стоял позади нее и смотрел вверх. Она не знала, почему ей так показалось, но у нее было странное чувство, что он, возможно, стоял там некоторое время, глядя на нее. Эта мысль польстила ей, но она знала, что это всего лишь фантазия.

- Доброе утро, мистер Хейдон. Чудесный денек, не правда ли?

- Конечно. Хороший, чтобы быть живым.

Она взяла себя в руки и снова посмотрела вниз. Красивый мужчина, хоть и немного толстый, но миссис Коннер нравились мужчины с мясом на костях.

Даже если бы он не был богат, - размышляла она, - я бы тут же набросилась на него, - а потом подумала: - Господи, что это на меня нашло!

- Как вы себя чувствуете сегодня, мистер Хейдон?

Билл Хейдон выгнул спину, как будто она болела, и потер глаза. Он выглядел очень усталым.

- По правде говоря, я чувствую себя довольно разбитым. Не спал полночи, - oн, казалось, ушел в себя, как будто вспоминая что-то бессмысленное. - Прошлой ночью мне снились очень странные сны.

Брови миссис Коннер высоко поднялись. Ты и я, красавчик. Но она не могла поверить в то, что сказала дальше.

- Иногда, если рассказать свои сны, это помогает лучше понять себя. Что вам снилось?

Он что, хихикал себе под нос?

- Нет, э-э, не обращайте внимания, миссис Коннер.

Она снова покраснела, вспомнив свои собственные сны, и попыталась сменить тему.

- Как себя чувствует мисс Кэсси? Последние несколько дней она выглядела немного не в своей тарелке.

- Она все еще в постели, я только что проверил, как она. Я думаю, она просто слишком много загорала. Она быстро поправится.

- Очень на это надеюсь, мистер Хейдон. Она действительно хорошая девушка, - она отполировала еще эркер, отчаянно желая сказать что-то еще. Она не хотела, чтобы он уходил. - О, просто чтобы вы знали, Джервис сейчас косит двор, а я закончу с этими окнами примерно через час. Потом я подумала, что начну драить полы в некоторых комнатах наверху, если хотите.

Билл рассеянно посмотрел на часы.

- Не беспокойтесь. Мне плевать на эти старые комнаты, - oн помолчал, глядя на нее. - Слушайтe, я тут подумал...

- Да, мистер Хейдон?

- Я думал съездить в Пуласки. Не хотите поехать со мной? Мы могли бы где-нибудь пообедать.

И снова миссис Коннер чуть не упала со скамеечки для ног.

- Ну... я... конечно, мистер Хейдон. Это было бы чудесно...

- Забудьте об окнах. А теперь пойдёмте.

Миссис Коннер едва могла говорить.

- Я, э-э, готова, когда вы будете готовы, мистер Хейдон.

- Я сейчас вернусь. Дайте мне взять ключи. Да, и зови меня Билл.

Неужели я только что пригласил свою экономку на свидание за ланчем? - Билл пожал плечами. - Ну и черт с ним. Я могу делать все, что захочу.

И, блин, что у неё за тело...

Он вернулся в спальню и схватил ключи от "Кадиллака". Но что-то заставило его остановиться и оглядеть комнату.

Он проснулся в предрассветные часы в постели, голый.

Билл Хейдон никогда не спал голым, по крайней мере, в течение многих лет.

И почему его футболка и шорты разбросаны по комнате?

Странно, - подумал он. Еще он заметил разбитую лампу на полу, и его взбесило, что он не может этого объяснить. Должно быть, он упал с тумбочки, или что-то в этом роде.

Его тело болело, и сегодня утром, когда он посмотрел в зеркало в ванной, он заметил несколько синяков на груди и царапины на плечах и спине.

Он ничего не помнил о прошлой ночи... кроме снов.

Блин, - снова подумал он. - Ну и тело...

Это была просто одна из тех вещей, - предположил он. Когда он проснулся, им овладел какой-то безымянный страх. - Кэсси, - подумал он. Но когда он бросился наверх в ее комнату, то обнаружил, что она спокойно спит в постели.

Билл только покачал головой в полном недоумении и вышел из спальни. Лучше просто забыть об этом.

Настало время его свидания за ланчем...

- Восьмой мяч в угoл, - сказал Рой, неуклюже выстраивая удар.

Наверно, он становится самоуверенным, - подумала Кэсси. Только профессиональный игрок в бильярд мог сделать такой удар, и остальные посетители бара больше не смеялись, когда Рой играл.

Жаль, что я не могу сказать ему, почему он действительно выигрывает.

Щелк!

Ви, невидимая для всех, кроме Кэсси, бросила мяч в лузу. Толпа вокруг стола зааплодировала.

- Сдавайся, - сказал Рой следующему претенденту.

Теперь все успокоилось. Кэсси не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя после пребывания в Aду. Сейчас она чувствовала себя прекрасно, отдохнувшей, исцеленной и на удивление нормальной. Ее отец неровно дышал к миссис Коннер, и это чувство было явно взаимным. Скоро они официально начнут встречаться, и Кэсси это вполне устраивало. Джервис, по причинам, которые могла понять только Кэсси, больше никогда не заходил в дом; он работал строго снаружи.

И Рой все еще не понимал, какое это совпадение, что всякий раз, когда Кэсси оказывалась в таверне "Перекресток", он выигрывал по-крупному за бильярдным столом. А когда ее не было рядом, он был просто отстой. Конечно, он никогда не узнает правду.

Действительно, жизнь возвращалась в нормальное русло, по крайней мере настолько нормальное, насколько можно было надеяться.

- Эй, смотри, - сказала Ви, - а вот и опять этот засранец.

Кэсси, сидевшая за стойкой бара, взглянула на дверь, и в комнату вошел Честер с подбитым глазом и повязкой на носу.

- Хочешь, я немного позабавлюсь с ним? - cпросила Ви. - Я пну его прямо по яйцам.

Крошечный порез на руке Кэсси сделает это возможным к их полному восторгу.

- Давай подождем и посмотрим, не начнет ли он действовать первым, - сказала она Ви.

- Что? - спросил высокий бармен. - Ты что-то сказала, Кэсси?

- Просто разговариваю сама с собой, - сказала она.

Честер, явно пристыженный, подошел прямо к Рою и протянул ему немного денег.

- Вот твои деньги с прошлой ночи, Рой, - сказал он смущенно. - Я в натуре сожалею о том, что случилось, едрён-батон. Некоторые вещи никогда не меняются, понимаешь? Пиво плюс Честер равно мудак.

- Нет проблем, Честер, - сказал Рой. Мужчины обменялись рукопожатием. - Хочешь поиграть? - cпросил Рой, указывая на освещенный стол.

- О, пожалуй, нет! - cказал Честер, и все рассмеялись.

Вы можете в это поверить? - подумала Кэсси. - Я - девушка-гот, болтающаяся в баре деревенщин... и я вписываюсь сюда.

Это было забавно. Кэсси действительно начинало нравиться это место.

- Вот мой талисман на удачу, - сказал Рой и вернулся к бару. - Ты можешь поверить, что я выигрываю столько денег?

- Ты хорошо играешь, Рой.

Он кивнул поверх своего пива.

- Да, похоже, что да.

Между ними не было бы никакого романа, но Кэсси действительно нравился Рой. На самом деле, он был ее лучшим другом.

То есть ее лучшим другом, который был жив.

Ви незаметно шаркала вокруг.

- Он на тебя запал, понимаешь?

- Я знаю, - сказала Кэсси, но тут же подумала: - Черт возьми! Я продолжаю это делать!

Рой как-то странно посмотрел на нее.

- Знаешь что?

- Ничего.

Рой отхлебнул еще пива и вдруг покачал головой.

- Что-то не так?

- Не могу перестать думать об этом, - сказал он. - Ты уже несколько дней со мной общаешься, и я, наверно, не должен тебе говорить.

- Что, Рой?

- О, можно подумать, что меня ударили по голове.

- Скорее всего, нет. Испытай меня.

Потом он тихо рассмеялся.

- Прошлой ночью мне приснился самый странный сон, самый дурацкий в моей жизни.

- Да?

- Да. Мне приснилось... Я помогал тебе копать могилу...

Ви громко рассмеялась.

- Довольно странный сон, тебе не кажется?

- И хочешь знать, чья это была могила?

- Хм, дай угадаю. Ух... Фентона Блэкуэлла?

Рой выпрямился.

- Ага!

- Ты прав, Рой. Тебе просто сильно досталось по голове во время драки.

Кэсси еще немного посидела в баре, потягивая "кока-колу" и наблюдая, как Рой – с помощью Ви – правит бильярдом. Но в конце концов музыкальный автомат "Кантри энд вестерн" начал действовать ей на нервы; она не могла выносить столько джаддов. Несколько песен "Nine Ich Niles" – вот что ей было нужно, а может быть, даже немного "Альдиноха".

- Мне пора идти, Рой. Увидимся позже.

- Ага, увидимся!

- Бедняга теперь, наверно, все проиграет, - сказала Ви, когда они вышли из таверны.

- Он научится.

- Ты когда-нибудь расскажешь ему?

- Нет.

Жаркая летняя ночь была полна лунного света и звуков сверчков. Они двинулись обратно по тропинке к Блэкуэлл-Холлу. Они медленно двинулись назад, в голове Кэсси кипели сомнения.

Она знала, что у нее есть несколько вариантов на рассмотрение, но она была почти уверена, что ее решение было принято сейчас.

- Я думаю, ты думала о... ну, ты знаешь.

- Да, - призналась Кэсси.

- Ты уже решила?

- Вернуться в Мефистополис? Рискуя жизнью и вечным заключением? Вернуться в Aд в качестве злейшего врага Люцифера, чтобы помочь Падшему Aнгелу, который выглядит, как Брэд Питт, вести войну против него и быть преследуемым каждым Привратником, големом, Призывником и любым другим отвратительным убийственным адским существом в городе? Да, я уже решила, - Кэсси сглотнула. - Я собираюсь вернуться.

- Круто! - Ви обняла ее.

Что еще ей оставалось делать?

- Лисса все еще где-то там, и, черт возьми, я собираюсь найти ее.

- Да!

Кэсси не была уверена насчет этой части. Но она была Эфириссой. Она была Первой Святой Ада.

С таким же успехом можно плыть по течению. Это лучше, чем сидеть весь день на заднице, смотреть MTV и клипы "White Zombie".

- Используй силу, - сказала Ви. - Она твоя. Ты можешь творить историю.

Кэсси полагала, что может.

Внезапные шаги по темной тропинке на мгновение испугали их, но потом Ви сказала:

- Приветик!

К ним подошла Тиш, невысокая и жутковатая, с бледным лицом и в развевающемся черном платье.

- Привет, Тиш, - сказала Кэсси.

- Эй, знаешь что? - взволнованно сообщила Ви. - Кэсси решила, что вернется в город!

Тиш улыбнулась им в ответ. Собственная команда Tрансфигуристов Эзориэля пришила ей руку и голову, и они даже имплантировали новый голосовой аппарат в ее горло.

Она указала на следующую тропу, выходящую из тупика.

- Тогда чего мы ждём? - cпросила Тиш. - Следующий поезд отходит через десять минут. Давай вернемся в Aд прямо сейчас и надерем задницу какому-нибудь демону!

Небо становится темно-алым. Луна черная. На протяжении тысячелетий здесь была полночь, и так будет всегда. Пейзаж города простирается в бесконечном разрастании. Так же бесконечны крики, которые улетают в вечную ночь только для того, чтобы быть немедленно замененными другими такими же.

Это бесспорный цикл человеческой истории, которому 5000 лет.

Города возводятся, потом разрушаются.

Но только не это город.

Только не Мефистополис.

Перевод: Олег Казакевич

Бесплатные переводы в наших библиотеках:

BAR "EXTREME HORROR" 2.0 (ex-Splatterpunk 18+)

https://vk.com/club10897246

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915