Адмирал Империи – 48

Глава 1

Место действия: столичная звездная система HD 35795, созвездие «Ориона».

Национальное название: «Новая Москва» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется силами первого министра Птолемея Грауса.

Точка пространства: орбита планеты Новая Москва-3.

Дата: 29 июля 2215 года.

— Это последнее, что я видел на экранах своих радаров перед тем, как «Москва» совершила прыжок через стационарные «врата» и покинула систему «Ладога», — капитан-командор Моро сидел напротив контр-адмирала Зубова в командном отсеке нового флагмана Демида Александровича и размеренно повествовал о том, как ему удалось выжить, когда он пытался увести этот самый корабль из-под носа Доминики Кантор. — Оплавленный и дымящийся линкор вице-адмирала Кантор последним нырнул за бронированные стены «сферы» Кронштадта, и пневмо-ворота за ним закрылись, а снаружи по периметру крепости уже носились и бесновались несколько десятков вымпелов эскадры нашего старого знакомого — Илайи Джонса…

Винсент Моро был с недавних пор самым доверенным лицом и помощником Демида Зубова — капитан с репутацией лихого вояки и сомнительной моралью, абсолютный профессионал своего дела, продающий свои навыки тому, кто предложит наиболее выгодные условия. Ходили слухи, что в прошлом он был пиратом. Одни утверждали, что именно Моро отдал приказ бомбардировать гражданскую колонию Лиги неприсоединившихся миров, в результате которой погибли десять тысяч человек, другие — что он, как капитан, отказался это сделать, и командой ему за это была вручена черная метка. Истина, как всегда, находилась где-то посередине, но Демид Александрович не задавал лишних вопросов. Такие люди, как Моро, с налетом авантюризма всегда были ему полезны и привлекательны.

— Значит, вице-адмирал Джонс таки решил напасть на Кронштадт, — Демид Александрович постукивал пальцами по подлокотнику кресла, размышляя над услышанным. — И более того, нанес существенное поражение одной из эскадр Поля Дессе и хорошенько наказал эту безумную фурию — Доминику Кантор. Что ж, так ей и надо, а то последнее время эта дамочка совсем распоясалась…

— Думаю, самооценка госпожи Кантор после всех этих злоключений упала серьезнейшим образом, — согласился с контр-адмиралом, усмехнувшись, Винсент Моро, — девчонка явно не ожидала, что так быстро проиграет битву… В принципе этого никто не ожидал…

— Да и я, если честно, не думал, что корабли Северного космического флота, славящиеся своей стойкостью на всю Российскую Империю, побегут из сектора буквально в течение часа, тем более от равных им по количеству и качеству кораблей противника, — недоуменно воскликнул Демид Александрович. — Доминика Кантор, несмотря на свою знаменитую горячность, тем не менее, является очень талантливым и к тому же отважным до безрассудства дивизионным командиром… Вот поэтому я в шоке, что она могла так быстро и глупо проиграть нашему обрусевшему американцу.

— Возможно, это самое безрассудство ее и погубило, — ответил Моро, пожав плечами. Его лицо осветилось янтарным светом пульта управления, подчеркивая резкие черты и морщинки у глаз — показателя его веселого нрава. — Но такова уж судьба. Неужели, сэр, вы переживаете за судьбу этой прескверной женщины, ведь она лично хотела вас убить?

— И имела для этого все основания, согласись, — засмеялся Демид Зубов, намекая своему подчиненному о том случае, когда они вместе разделались с целой сотней гвардейцев Доминики, причем сделали это не в самой благородной манере, просто-напросто вырезав тех на своем корабле во время пирушки.

С тех пор противостояние Кантор и Демида обрело личный характер, став частью еще более крупной игры за влияние в имперском флоте.

— Согласен, основания у нее имелись… Ну, в любом случае, как я уже говорил, Доминика Кантор осталась жива, — ответил на это Винсент. — За бронированными стенами Кронштадта с их несколькими слоями высокопрочной стали и стационарными орудиями можно держаться очень долго. А у вице-адмирала Джонса, думаю, не имеется особого желания, да если честно и возможностей, чтобы бесконечно осаждать данную космическую крепость. Его ресурсы ограничены, в этой битве под рукой адмирала-янки находилось всего несколько десятков боевых кораблей. Более того, совсем скоро к Кронштадту может вернуться весь остальной Северный космофлот, а это смертельно опасно для Илайи Джонса и его командиров из 34-ой «резервной». Так что не сильно переживайте о судьбе прекрасной с лица, но ужасно скверной по характеру госпожи Кантор, думаю, что с ней в итоге все будет в порядке…

— В любом случае я рад, что ты не пристрелил ее, когда у тебя была такая возможность, — удовлетворенно кивнул Демид Александрович, вспоминая рассказ Моро о том, как он пытался похитить линкор «Москву». — Я никоим образом не желаю быть причастным к убийству женщины, которую когда-то любил Александр Васильков и не хочу делать ему больно.

Похоже, я действительно был одним из немногих людей, к которым Демид Александрович испытывал искреннее уважение.

— То же самое ответил и я этой зеленоглазой бестии там на ремонтной верфи Кронштадта, — сказал Винсент Моро, подойдя к иллюминаторной панораме и глядя в черное пространство, расцвеченное далекими звездами. — Девица, конечно, начала отрицать какие-либо чувства, оставшиеся у нее к контр-адмиралу Василькову, но делала это наигранно, и невооруженным глазом было видно, что Доминика Кантор в этот момент неискренна…

— Ты все сделал правильно, мой друг, — еще раз похвалил своего старшего помощника Демид Зубов, подходя и хлопая того по плечу. Вибрация двигателей линкора едва ощущалась сквозь палубу — лучшие инженеры Империи поработали над системой гашения колебаний так, что даже при полной мощности корабль внутри казался недвижимым, словно планетарный бункер. — И в очередной раз доказал, что недаром я взял тебя на службу к себе. Самое главное, что ты вернул мне «Москву» — лучший линкор современности, и на нем теперь нас не догонит и не победит ни один из наших врагов…

— Спасибо за добрые слова, господин контр-адмирал, но желательно, чтобы они получили выражение в денежном эквиваленте, — слегка поклонился хитрый Винсент, не устающий намекать своему новому начальнику о достойном вознаграждении за свои заслуги.

— Будет тебе денежный эквивалент, может даже в бриллиантовых империалах, обещаю, — сказал, улыбнувшись, Демид Александрович, — дай только срок и возможностью выбраться из этой переделки…

Контр-адмирал показал рукой на тактическую карту, на которой вовсю кипела настоящая бойня, происходящая в данный момент на орбите планеты Новая Москва-3. Голографические проекции кораблей сталкивались, окрашивались красным, обозначая попадания, тускнели и исчезали, когда корабль переставал существовать как боевая единица. Контуры защитных колец планеты светились тревожным пурпуром — знак их активного использования в бою.

Демид был как никогда счастлив, что снова стал командиром своего родного корабля, теперь его уже ничто не держало во флоте ненавистного ему адмирала Дессе. В данный момент времени флагманский линкор Зубова, который привел к нему сутки тому назад Винсент Моро, находился в центре построения двух «бело-синих» дивизий: 1-й и 2-й «ударных», которыми командовал Демид Александрович. Немногим больше ста боевых космических кораблей замерли в некотором отдалении от столичной планеты, на орбите которой в это время шел страшный и кровавый бой…

— Признаю, вы разыграли эту комбинацию, как гроссмейстер, господин адмирал, — поздравил Демида капитан-командор Моро, заворожено наблюдая, как на голографической карте космофлот адмирала Поля Дессе отчаянно пытается прорваться сквозь оборонительные кольца Новой Москвы-3. — Теперь настала пора эту партию завершить и поскорей убраться отсюда, пока нас не настигла тяжелая сухая длань старика Дессе. Ха-ха-ха, не такой уж он и хитрый этот «Лис», если сравнивать его с вами!

Красные точки на тактической карте продолжали вспыхивать и гаснуть. Каждая такая вспышка означала смерть боевого вымпела, а вместе с ним и нескольких сотней людей, запертых в стальной коробке, что превращались в атомы и космический мусор за доли секунды. Демид Александрович смотрел на это разрушение с философским спокойствием человека, давно принявшего жестокость войны как неизбежное зло.

— Ты прав, капитан, время пришло заканчивать эту комедию, или трагедию, уж и не знаю, как правильно назвать это действо, для кого как, — ехидно улыбнулся контр-адмирал Зубов. — Самому командующему Дессе думаю в эту минуту уже итак все понятно, и дополнительных подсказок не потребуется. Мы с тобой сделали все, что могли, чтобы хорошенько проучить этого якобы великого космофлотоводца всех времен и цивилизаций, а также проучили его самоуверенных и расслабленных частыми победами северян. Поэтому пришло время улетать…

Демид Александрович повернулся к своим офицерам на мостике и отдал приказ линкору развернуться и покинуть строй. «Москва» развила бешеную скорость и начала быстро удаляться от построения «бело-синих» дивизий. Когда линкор оказался от них на приличном расстоянии, контр-адмирал Зубов по локальному каналу вышел на связь со своими бригадирами:

— Господа, все идет по плану, как и задумывал наш гениальный командующий — Павел Петрович Дессе, — сказал Демид Александрович в своем последнем обращении к подчиненным, продолжая играть роль первого помощника «Лиса». — Продолжайте находиться в режиме радиомолчания до последнего момента, помните, это самое главное… Ровно через стандартный час, но не раньше вы должны начать движение к планете Новая Москва-3 и ждать дальнейших указаний. Я в данную минуту обязан выполнить особую миссию, которую поручил мне наш главнокомандующий. Ожидайте дальнейших распоряжений после возвращения в строй моего флагмана. Все всё поняли? Тогда, конец связи…

Отключив канал, Демид Александрович позволил себе победную ухмылку. Его план работал даже лучше, чем он предполагал.

— Долго же эти тугодумы будут ждать ваших указаний, — во все горло засмеялся Винсент Моро, держась за живот.

— Через какое-то время до капитанов «бело-синих» кораблей дойдет, что в этой операции что-то идет не так, и рано или поздно один из них таки включит связь, — ответил на это Демид Александрович, не без удовольствия представляя себе замешательство и ярость Поля Дессе, когда тот поймет масштаб предательства. — И северяне, наконец, узнают, что на самом деле происходит…

— Да, а еще эти лопухи в подробностях узнают, что о них в данную минуту думают их товарищи из 3-ей и 4-ой дивизий, корабли которых сейчас гаснут как свечи под огнем батарей оборонительных планетарных колец и которые, я уверен, сейчас на всех частотах просят помощи, — продолжал веселиться Моро, кивая на картинку, где корабли Дессе метались в хороводе смерти…

— Однако, когда две эти группы одного космофлота разберутся и поймут, что случилось, будет уже поздно, — весело кивнул Демид Зубов, соглашаясь со своим капитаном. — И наш знаменитый флотоводец — Поль Дессе к этому моменту уже потеряет такое количество боевых кораблей, что я даже боюсь после такого поражения называть Северный космофлот — флотом, а не какой-нибудь эскадрой или боевой группой… Однако, мой друг, это не все сюрпризы, которые судьба преподнесла нашему славному командующему… Старика еще ждут по крайней мере два серьезнейших удара, и не знаю, переживет ли он их или нет…

— Позвольте предположить, господин контр-адмирал. Первый удар — это тот, когда Павел Петрович Дессе узнает, что часть его космофлота, охранявшая Кронштадт, рассеяна, а сама крепость находится в осаде, так? — догадался Винсент, подмигнув своему начальнику. — Ага… Интересно, а что за второй удар?

— Он пока только мною подготовлен, но произойдет несколько позже, — загадочно улыбнулся адмирал Зубов. — Но, думаю, что и его долго ждать не придется…

— Прошу, скажите мне, что вы задумали, я просто сгораю от любопытства, — воскликнул Моро с мольбой смотря на Зубова.

— Не переживай, скоро все узнаешь, — ответил Демид Александрович, поглаживая подбородок словно хищник, предвкушающий трапезу. — Ведь не только ты старался все эти дни, я тоже внес свою лепту в разгром северян…

«Москва» между тем все дальше и дальше отдалялась от двух «бело-синих» дивизий, которые продолжали стоять на прежних координатах в режиме радиомолчания и, как им было приказано, ждали дальнейших указаний своего адмирала. А в это время на орбите столичной планеты достигло своего апогея противостояние флота адмирала Дессе с оборонительными кольцами и гарнизонными эскадрами Новой Москвы-3…

…— Они не отвечают нам ни по одному из каналов, — сорвал голос дежурный оператор флагманского авианосца «Петр Великий», который, забыв субординацию, повысил голос в ответ на крик Павла Петровича Дессе. — Более того, они не просто не отвечают, они изначально заблокировали передатчики, в результате чего никто на кораблях 1-й и 2-й «ударных» дивизий, включая даже младший офицерский состав, не может сейчас нас услышать! Господин адмирал флота, я не знаю, почему так произошло, и делаю все, что могу, но вы сами поймите…

Командующий Дессе, наконец, перестал дико орать на своего подчиненного и затравленным взглядом снова посмотрел на тактическую карту и количественные показатели собственных потерь. Эти цифры его уже не приводили в бешенство, как случалось в тот момент, когда адмирал, к примеру, терял в каком-нибудь сражении несколько вымпелов. Цифры, которые светились перед глазами Павла Петровича, приводили его в некое отрешенное оцепенение…

Те сто десять боевых вымпелов, которые были у него в наличии перед началом сражения, в данный момент времени превратились в жалкие полсотни. Жалкие пятьдесят с небольшим, которые метались сейчас между вращающимися орбитальными кольцами планеты Новая Москва-3 и пытались уцелеть и не попасть под бешеный перекрестный огонь их многочисленных «плавающих» артбатарей.

Несколько десятков оборонительных артиллерийских платформ так же были разрушены либо серьезно повреждены — северяне не были бы северянами, если бы не выполнили приказ своего адмирала и отступили, достойно не ответив врагу. Нет, неся страшные потери, они тоже нанесли своей атакой существенный урон защитникам столицы, но этого оказалось недостаточно. У гарнизона Новой Москвы-3 на бронированных кольцах действующими оставалось еще огромное количество тех самых стационарных батарей, которые продолжали поливать плазменным огнем наступающие дивизии Дессе. А вот численного потенциала для того, чтобы изменить ход сражения, у атакующей стороны уже не хватало.

В этот самый момент по первоначальному замыслу Павла Петровича Дессе к общему штурму столичной планеты обязан был присоединиться с резервным флотом Демид Зубов. И тогда, по расчетам командующего, оборона Новой Москвы-3 должна была быть прорвана, в этом не было никаких сомнений. Однако две свежие «ударные» дивизии продолжали, как вкопанные, оставаться на своих прежних координатах и не двигались, более того, не отвечали на запросы. Командующему Дессе уже не нужно было доказывать, что он в этом бою потерпел поражение, а также ему не нужно было доказывать, что подобное бездействие двух его подразделений сильно смахивало на измену.

Вокруг «Петра Великого» бушевал ад космического сражения. Плазменные разряды с защитных колец планеты прошивали пространство подобно смертоносной паутине. Подбитые крейсера и линкоры Северного флота, объятые пламенем, кружили на дальних орбитах, их экипажи в панике покидали корабли в аварийных капсулах и челноках. Некоторым везло — их подбирали свои же или на худой конец они достигали поверхности планеты. Другие становились легкой мишенью для орудий защитников или погибали, когда капсулы входили в плотные слои атмосферы на слишком высокой скорости. Смерть в космосе никогда не была милосердной.

Однако это была не измена командиров и экипажей 1-й и 2-й «бело-синих» дивизий, старик был в этом уверен, а измена их командующего — контр-адмирала Демида Зубова. Доказательством того послужил доклад еще одного дежурного на мостике «Петра Великого», который обратил внимание Поля Дессе на то, что лейб-линкор «Москва», неизвестно откуда здесь взявшийся и являющийся по всем показателям флагманом резерва Северного флота, через какое-то время отделился от остальных кораблей эскадры и начал движение в противоположном ведущемуся сражению направлении, спеша к ближайшему стационарному межзвездному переходу, чтобы совершив прыжок в подпространство, благополучно покинуть столичную звездную систему.

Это было ничем иным, как предательством чистой воды. Адмирал Дессе окончательно осознал, что резервная эскадра так и не придет на помощь его обескровленным дивизиям, так как ее старшие офицеры введены в заблуждение этим подлым изменником Демидом Александровичем Зубовым и продолжают выполнять его же приказ — а именно, не двигаться с занимаемых координат и не включать каналы связи. Командующий Северным космофлотом обреченно махнул рукой и, чуть не плача, отдал приказ:

— 3-ей и 4-ой «линейным» дивизиям немедленно покинуть орбиту Новой Москвы-3! Слышите меня, прекратить атаку и всем уходить из-под огня батарей!

Павел Петрович понимал, что, развернувшись и стараясь выйти на открытое пространство, его подразделения потеряют еще больше кораблей, чем потеряли до этого. Но выбора у старого космофлотоводца просто не оставалось. Теперь, если не повернуть и не покинуть зону обстрела, на орбитах столичной планеты через час не останется ни одного целого корабля северян. Сам командующий, сев в кресло и закрыв глаза рукой, приказал экипажу «Петра Великого» рассчитать оптимальную траекторию выхода из сектора сражения и также покинуть зону действия орудийных расчетов оборонительных колец Новой Москвы-3.

Остатки некогда полнокровных «бело-синих» дивизий, рассыпавшись на одиночные корабли и малые группы, повернули назад, стараясь как можно быстрее отойти на безопасное расстояние в триста тысяч километров. Одновременно с этим по их корме и силовым установкам тут же открыли огонь батареи колец, продолжая собирать свой кровавый урожай…

А еще на отступающих в довесок накинулись пусть и поредевшие, но все еще боеспособные пять «золотых» гарнизонных групп Новой Москвы-3. Командиры которых, видя, что северяне бегут, решили напоследок с ними поквитаться за все хорошее. В итоге к концу сражения рядом с флагманским авианосцем адмирала Дессе собралось немногим более сорока вымпелов — все, что осталось от некогда грозного космического флота командующего.

Планетарные кольца продолжали вращаться с головокружительной скоростью, их артиллерийские платформы, несмотря на тяжелые повреждения, нанесенные канонирами кораблей северян, функционировали достаточно эффективно, чтобы не позволить врагу приблизиться к поверхности. Жители столицы, затаив дыхание, следили за сражением через общественные трансляторы — для них это был час надежды и отчаяния одновременно.

Как раз в этот самый момент, будто по закону подлости заработала связь с его двумя резервными дивизиями, бригадные адмиралы которых, не понимая, что в итоге происходит, на свой страх и риск решились-таки нарушить приказ Демида Зубова и включили трансляторы. По словам того же контр-адмирала Зубова, группа кораблей командующего Дессе должна была продолжать атаку и в какой-то момент времени дать отмашку для такой же атаки своему резерву. Однако на мониторах капитаны двух дивизий видели, что почему-то корабли «Лиса» Дессе начинают в панике покидать сектор сражения, а приказа поддержать их так и не поступило. Поэтому старшие офицеры эскадры самостоятельно вышли на связь, уточняя, что же случилось и когда, наконец, им вступать в сражение…

В этот момент командующий находился буквально в трансе и даже не пожелал общаться со своими подчиненными, но вот остальные экипажи, только что побывавшие в аду и чудом выжившие, в радиоэфире сказали много хлестких и довольно редко произносимых русских слов в адрес своих недогадливых товарищей. И хотя те, конечно, были не виноваты, однако услышали о себе много нового…

В любом слу…