Фараон – 5. Император поневоле

Глава 33

— Мой царь, — ко мне в шатёр заглянул Хопи, — в полёте стрелы появились люди с белыми флагами.

— Как выглядят? — оторвался я от письменных принадлежностей, занимаясь активной перепиской со всем своим государством, поскольку писали мне и из Египта, и из Ханаана и из Керма, в общем всё то, что Рехмир и Усерамон считали важным знать мне. И многое действительно было важно, например то, что рудознатцы обнаружили в районе Вади Баррамийи богатые залежи олова! Я об этом вообще не знал и был весьма обескуражен подобной находкой, оказывается столь нужный нам металл был всё время у нас прямо под носом. Так что приказал: во-первых, срочно организовать там рабочий посёлок по добыче и выплавке олова, во-вторых, нашедшим его выплатить большую премию, как я и обещал, в-третьих, и самое главное, увеличить поисковые партии рудознатцев по всему Египту, чтобы искали руды и металлы нужные нашему царству, особенно уточнив, чтобы привлекали ремесленников от хеттов, которые знают, как искать и обрабатывать железо. Я даже отдельно написал Рехмиру, чтобы купцов специально послали к хеттам, чтобы те сманивали к нам ремесленников и мастеров, которые могут работать с железом, платя им за переезд огромные деньги. За железом было будущее, так что развернув в Египте нормальную добычу и выплавку бронзы в более или менее промышленных масштабах под полным государственным контролем, я планировал дальше используя эту базу переходить дальше на железо.

— Как богатые люди мой царь, — хмыкнул он, обрывая мою мимолётную задумчивость о государственных делах, — как очень богатые люди.

— Пошли узнать, чего им нужно, — я пожал плечами.

— Уже сделал мой царь, — спокойно ответил он, — решил сразу сообщить Его величеству об этом и заодно подождать гонца.

— Присаживайся тогда, подождём вместе, — улыбнулся я, показывая ему на стул рядом с креслом, где дремала Бастет.

Он, чтобы не потревожить очень нервную последнее время кошку, осторожно присел и замер, косясь в её сторону. Хорошо, что ждать пришлось недолго, вскоре и правда примчался запыхавшийся парень, который низко поклонившись мне доложил, что советник Его величества Караиндаша I предлагает переговоры.

— Когда и где? — поинтересовался я.

— Завтра на этом же месте, они поставят шатёр, — быстро ответил гонец.

— Хорошо, — легко согласился я, снимая с себя серебряный браслет и через Хопи отдавая его довольному парню, — скажи, я буду.

— Мой царь, — низко поклонившись, он надев подарок на руку, вышел из шатра.

Я повернул голову к Хопи.

— Обеспечу охрану и попрошу побольше лучников у Первого легиона, — ответил он на незаданный вопрос.

— А я прикрою колесницами, — добавил Ментуиуи, который зайдя вслед за гонцом, услышал конец разговора.

— Послушаем, что нам может предложить вавилонский царь, — прикрыл я глаза, соглашаясь со словами обоих.

На переговоры я отправился во всём своём великолепии. Надел самые дорогие одежды, царские регалии и драгоценности, единственная деталь, которая отличала меня от Хатшепсут, был пояс с железным мечом, но время военное и меня должны были понять.

Три десятка колесниц сопровождали меня до шатра, который и правда вырос на поле посередине между моим лагерем и городом, а также четыре когорты лучников и пехотинцев, которые расположились так, что если переговоры пойдут не по плану, я могу легко отступить под защиту войска. Похожая ситуация была и со стороны царя Караиндаш I, только его колесницы и армия сильно проигрывала моей даже чисто визуально. Ровные ряды однообразно одетых легионеров сильно контрастировали с разношёрстно одетым войском сопровождения касситского царя. Это настолько сильно бросалось в глаза, что сам царь, который прибыл чуть позже меня, долго рассматривал моё войско, прежде чем подъехать к шатру переговоров.

Приблизившись к моей колеснице спустя десяток минут, он внимательно посмотрел на меня, как впрочем и я на него. Статный мужчина лет пятидесяти, волевое лицо, прямой взгляд, в общем даже на первый взгляд он мне понравился.

— Его величество так молод, — царь заговорил первым.

— Мой царственный брат наверняка знает, что не всегда мудрость приходит вместе с опытом, иногда возраст приходит один, — ответил я ему, чем заставил удивлённо на меня посмотреть.

— Слова мудрого мужа, — согласился он, — предлагаю пройти в шатёр. Приказать принести еду? Вино?

— Обойдёмся, — отрицательно покачал я головой, — тем более не думаю, что они затянутся.

Караиндаш I пропустил меня первым на входе, хотя ширина прохода позволяла пройти нам двоим, так что я не поддался на его небольшой жест, а сказал.

— Предлагаю войти вместе мой царственный брат, так оба не будем стеснены небольшой услугой другому.

Царь снова удивлённо на меня посмотрел, но промолчав, показал жест рукой и мы вошли вместе бок о бок, но внутри сели напротив друг друга, а за нашими спинами встала вся свита ближнего круга, в том числе и его сын, который в кои-то веки заткнулся с испугом поглядывая на отца, который полностью игнорировал его присутствие в моей свите.

— Я не буду приносить извинения, за поведение своих послов, — после минутного молчания, первым начал наш разговор опять он, — поскольку мы оба понимаем, что это был лишь предлог. Я наказал этих людей, но сам извиняться за них не буду.

— Это право любого правителя, — согласился я с ним, не став комментировать никак первую часть его предложения.

Видя, что я молчу, он был вынужден продолжить.

— Мне хотелось бы понять, что движет моим царственным братом, без той надуманной ерунды, что я слышу про себя от купцов и послов других царств, — тут Караиндаш I внимательно посмотрел на меня, давая намёк, что понимает, кто эти слухи распускает.

Я, поскольку не знал, насколько мог ему верить, ответил крайне обтекаемо.

— Мы хотим принести мир на земли Вавилонии.

— У нас до вашего прихода, был мир, — спокойно ответил он.

— Это со слов моего царственного брата, — я пожал плечами, — но вот его сын, наследник престола, говорит обратное. Так ведь принц?

— Совершеннейшая правда, Твоё величество, — тут же поддакнули мне сзади.

Караиндаш I даже не посмотрел в сторону принца, а задумчиво посмотрел на меня, поняв, что таким составом он точно не сильно продвинется в переговорах.

— Выйти всем, кроме главного советника и охраны, — неожиданно для меня приказал он.

Три десятка его сопровождающих крайне удивились этому приказу, но не осмелились противиться, ещё и на глазах другого правителя. Гурьбой они покинули шатёр. Мне нужно было либо сделать также, либо показать, что я его боюсь. Я выбрал первый вариант.

— Хопи, Эхор, Ментуиуи — останьтесь, — приказал я, — остальные подождите нас за порогом.

Мне тем более никто не мог ничего сказать, так что вскоре мы остались внутри крайне узким кругом.

— Могу я теперь, когда мы одни, услышать истинную причину присутствия Его величества у себя в гостях, особенно когда я его не приглашал? — Караиндаш I посмотрел на меня спокойно, — не поверю, что это жажда наживы или выдуманные обвинения против меня. О Его величестве идёт много разговоров, но не одного о том, что он жаждет завоевать весь мир. По крайней мере послы от моего царственного брата заверяли меня об этом неоднократно.

— Это так, — задумался я над тем, говорить ли ему правду, — признаюсь честно, при близком знакомстве Его величество больше мне импонирует, чем его отпрыск.

— И тем не менее Его величество Менхеперра здесь, — он явно ждал от меня ответа и врать мне не хотелось.

— Что же, причина проста и сложна одновременна, — тяжело вздохнул я, — я ищу следы двух персон, которые жили в Шумере тысячу или даже две тысячи лет назад.

Видимо Караиндаш I ожидал услышать всё что угодно, кроме этого. Так что он даже расширил глаза и наклонился вперёд, чтобы лучше услышать и понять. А когда осознал, то задумчиво сказал.

— Насколько же важны эти люди для Его величества, что он решил организовать для этого военный поход.

— Я не сказал, что они оба — люди, мой царственный брат, — поправил я, — один — бог Анзуд, вторая его человеческая жена — Инанна.

— Его величество говорит о них так, — он сделал паузу, — будто они существовали на самом деле. Насколько мне известно даже сам Анзуд — бог старой цивилизации, которая жила на территории Вавилонии много сотен лет назад.

— И тем не менее, мне интересна их судьба, большего не могу сказать по своим причинам.

Караиндаш I задумчиво посмотрел на меня, понимая, что я говорю правду и было явно видно, что он готовил ответы на многие причины, кроме этой.

— Мой царственный брат несмотря на юный возраст действительно мудр, — он сам тяжело вздохнул, — переговоры действительно вышли слишком короткими.

— Но тем не менее я рад, что лично познакомился с Его величеством, — чуть наклонил я голову.

— Это взаимно, — он так же едва видимо склонил голову, затем поднялся и вышел из шатра.

Когда он и его свита удалились, я поднялся со стула, столкнувшись с задумчивым взглядом Эхора.

— Мой царь, можно вопрос? — поинтересовался у меня легат.

— Да Эхор?

— Я не совсем понял, чем эти переговоры окончились, — смутился он, — царь просто встал и ушёл.

— Почему же, — я покачал головой, — всё, наоборот, очень понятно. Узнав настоящую причину похода, он также понял то, о чём я вам и говорил в начале. Его люди и народ не поймут его, если он разрешит чужому войску шляться по своей территории, так что поняв, что у него нет другого выбора, он предпочёл поступить как настоящий воин и сразиться со мной. Так что наши планы не изменились, мы должны захватить столицу.

Лица моих спутников прояснились, видимо не одному Эхору были непонятны последние слова и поступки вавилонского царя. Мне же было всё понятно и даже я был рад, что он тоже всё понял без лишних слов. Просто гигантский контраст со своим сыном, которого он породил.

— «О, говно не тронь, оно и не всплывёт, — подумал я, когда навстречу мне в припрыжку пошёл упомянутый принц».

Он явно был встревожен тем, что мы разговаривали наедине и поинтересовался результатом разговора.

— Мы штурмуем город, — лаконично ответил я, чем весьма его обрадовал.

— Сотрём с лица земли этот проклятый город, Великий царь! — радостно вскрикнул он, погрозив в сторону города кулаком, в котором между прочим жили и его подданные.

Не став акцентировать на этом аспекте внимание, я взобрался на колесницу.

— В лагерь, — распорядился я и митаннийский принц, склонил голову, молча стал править лошадьми.

— Скажи мне Тушратта, — я повернул лицо к нему, — я уже однажды говорил тебе, что верю в то, что ты станешь царём. И зная об этом, ты стал бы убивать своих граждан, которые были виноваты лишь в том, что хранят верность твоему отцу?

— Нет мой царь, — отрицательно покачал он головой, — я попытался убедить их словами и поступками, что я не хуже его.

Я задумчиво посмотрел на него.

— Поправлю свои первые слова о тебе Тушратта, однажды ты станешь не просто хорошим царём. Ты станешь отличным царём.

— На всё воля богов мой царь, — спокойно ответил парень и смущённо добавил, — пока же я хочу стать хорошим катафрактарием.

— И станешь им, — заверил я его, — в последнем бою ты себя хорошо показал, я горжусь тем, что ты держался наравне с остальными более опытными воинами.

— Благодарю Его величество за высокую оценку, — склонил он голову.

Мы замолчали оба и так доехали до лагеря и моего шатра, где я приказал Танини переодеть меня и обмыть.